Русский бомбардир - 2011-11-04
А. ОРЕХЪ: Добрый вечер.
В.УТКИН: Приветствую.
А. ОРЕХЪ: Да, с учетом перевода часов туда-сюда, может быть уже где-то и ночь, там где-то и утро.
В.УТКИН: Да.
А. ОРЕХЪ: Есть разные места на нашей планете. Вот, Василий, ты понимаешь, действительно, да, это – «РУССКИЙ БОМБАРДИР». Василий Уткин. Антон Орехъ. «Эхо Москвы». Ты понимаешь, вот я понял подлянка-то в чем.
В.УТКИН: Ну что ты так сразу с подлянки-то начинаешь? Что за слова такие ночные?
А. ОРЕХЪ: Да нет, в ночном смысле – хорошие слова. О…
В.УТКИН: Это у Вас кран где-то на кухне.
А. ОРЕХЪ: Да и у нас, похоже, тоже. Вась, вот скажи мне, честно и не замыленным глазом, вот, сколько Вы на этой неделе потеряли рейтинга от перевода часов на «Лиге Чемпионов»? Вот, которая была 22:45, а стала в 23:45?
В.УТКИН: Я могу тебе сказать, что я почувствовал себя коровой. Коровой, которую перевели, которую, когда ей давали, помнишь там Президент, это же для коров было сделано, там единственный пример был с коровами, что коровы привыкают, что их доят в шесть утра, а тут…
А. ОРЕХЪ: А тут приходят в пять. Корова же она всегда с часами ходила.
В.УТКИН: Вот я почувствовал себя коровой, к которой прищли на час позже, а корова уже может быть спать хотела, может быть она уже это молоко куда-то там, в себя, переработала.
А. ОРЕХЪ: А много корова дает молока?
В.УТКИН: Ну, не важно. Ты спросил про рейтинги, я не могу дать ответ на этот вопрос, потому что у нас как таковых рейтингов-то нет. Рейтинги нужны тем, кто рекламу продает, а мы продаем само содержание.
А. ОРЕХЪ: У вас есть какие-нибудь цифры? Или у вас нет цифр?
В.УТКИН: У нас нет цифр. Я не знаю, что происходит…
А. ОРЕХЪ: Пилят, что-то жужжит. Что за праздник? Я даже не брал ничего с собой, у меня даже ситивизор не работает, у меня компьютер погас. Да, но надо же для порядка сказать, что у нас есть смс.
В.УТКИН: Почему именно для порядка?
А. ОРЕХЪ: Для порядка, сейчас я объясню даже для какого. +7 985-970-45-45.
В.УТКИН: Но это для порядка? В принципе порядка, это не русского порядка, это не какого-то там другого, мирового порядка, не за кулисы какой ради, для…
А. ОРЕХЪ: Твиттер – аккаунт вызван, надеюсь, что хотя бы работает ситивизор, потому что у меня сейчас абсолютно черный экран компьютера, где нет ничего из того, что я перечислил.
В.УТКИН: Можешь воспользоваться моим, у меня тут пока в центре сообщений. Аккаунт вызван.
А. ОРЕХЪ: Ну, у Васи есть, у меня черным-черно все, ну и, главное, что мы выполнили обязательную программу, все сообщили, а дальше как говорится… Меня еще поразило, вот я сейчас смотрю экран Euro News. Понимаешь, я думаю, что это безусловно, конечно, течение времени и старость, потому что мне…
В.УТКИН: А что ты видишь? Я не понимаю…
А. ОРЕХЪ: Сейчас я тебе объясню, мне казалось, что вот эта миссия «Марс-500» она началась, ну вот где-то пару-тройку месяцев назад, что этих людей вот только-только загрузили в инкубатор, закрыли, там же еще говорилось многое, что да, вот, действительно, если им там приспичит, их, конечно, выпустят, но, в принципе, у них связи с внешним миром нет, только им оттуда могут что-то сказать.
В.УТКИН: С Марса?
А. ОРЕХЪ: Ну да. Вот из этого, из управления. Т.е. у них там есть полная иллюзия невесомости, кроме самой невесомости. И вот, то, что, казалось, как мне, началось пару-тройку месяцев назад, уже закончилось. Т.е. люди выдержали в этом замкнутом пространстве, даже, вот они показывают как с лопатой, воображаемую марсианскую поверхность загружают в какие-то колбы. Так вот, т.е. действительно доказано, что человек может, в принципе, 500 дней куда-то лететь, вернуться.
В.УТКИН: Знаешь вот…
А. ОРЕХЪ: Не перебить друг друга, они там с гитарами, с лопатами, со скафандрами, нет все живы выщли.
В.УТКИН: А гитарами они тоже копали?
А. ОРЕХЪ: Нет, там досуг какой-то.
В.УТКИН: Понятно.
А. ОРЕХЪ: Нет, думали, что они гитарами начнут копать, озверев там, нет они гитарами гитарили, а…
В.УТКИН: Слушай, телевизор даже не смотрели все это время? Они не знают кто чемпион, ну там, кого что интересует.
А. ОРЕХЪ: Они знают о рокировках тандема, они знают… Много чего они знают в принципе, что за 500-то дней произошло. Ну, о каких-то печальных событиях они тоже не знают, может быть, это даже к лучшему.
В.УТКИН: Цифра «500 дней», она преследует меня с юности, понимаешь, тогда я впервые услышал это словосочетание «500 дней». Вот, и сейчас я уже понимаю, что, видимо, от него мне не отделаться.
А. ОРЕХЪ: Вась, ну ты понимаешь, хорошо, я же ведь про время-то завел не просто так, ведь не только ради «Лиги Чемпионов», там были чудесные вещи, на Киевском вокзале, когда наша и украинская страны не смогли согласовать расписание движения поездов.
В.УТКИН: Ну, а зачем согласовывать?
А. ОРЕХЪ: Украина, она тоже думала до последнего времени переводить ей, не переводить, они решили тоже в последний момент. И, в общем, решили просто отменить поезда. Ну, пока мы придумывае6м час туда, час сюда, мы решили просто, пусть ничего не едет никуда.
В.УТКИН: Ну, подождите, постойте пока. Да, вы что, спешите куда-то ей-Богу.
А. ОРЕХЪ: Т.е., ты понимаешь, коровы доятся, видимо, успешно, вот, как ты только что сказал, да и рейтинги…
В.УТКИН: А коровы счастливы.
А. ОРЕХЪ: Коровы безумно счастливы. Вот, значит, пенсионеры, которые говорили, что это не удобно, что влияет на их самочувствие, сейчас уже ничего не влияет, такое же самочувствие, какое было до перевода часов. Но мы вновь оказались в таком любопытном положении, когда у нас с Лондоном, например, вообще, я понимаю, что, конечно, не всем интересно, сколько сейчас в Лондоне времени, но с Лондоном оказалась разница четыре часа. Люди, которые работают на биржах, столкнулись с тем, что, например, как мы, у нас только, что мы немного расправляем плечи, у нас там набирает индекс РТС, а в Лондоне все закрылось уже. Только мы, значит, хотели что-нибудь трейдануть…
В.УТКИН: Секундочку, а когда у нас будет падать, мы же наоборот будем в плюсе.
А. ОРЕХЪ: Да нет, мы просто, у нас ни в плюсе, ни в минусе, у нас все время только набирает обороты, как это, помнишь, тоже из нашей юности, «движение high energy набирает обороты».
В.УТКИН: Да, да, да.
А. ОРЕХЪ: А в Лондоне уже все закрылось, но, хотя, с другой стороны, вот опять же, возвращаясь к близкой нам футбольной теме…
В.УТКИН: Т.е., если совмещать два света, это получается «Эй, подруга, посмотри на меня», а подруга спать уже легла, там же четыре часа разницы, подруга уже все…
А. ОРЕХЪ: Но, с другой стороны, в футбольном смысле, это тоже положительно. Это вот, матч невозможно уже начать в одно и то же время, мы знаем, как сыграла лондонская биржа. Мы знаем нам в плюс, вообще, повышать или понижать акции, выбрасывать доллары в продажу или наоборот скупать.
В.УТКИН: Ну, в общем, тут конечно много есть разных факторов, но нужно, следует сказать, что когда вводится перевод часов, сразу выясняется, что многие против, когда отменяется, тоже сразу выясняется…
А. ОРЕХЪ: Те же многие, причем, не исключено, что это одни и те же люди.
В.УТКИН: Не исключено, да, кстати, слушай, а может быть, а почему не могли перевести на пол часа, например, ну что такого?
А. ОРЕХЪ: Знаешь, была, я помню что-то из уроков географии, была какая-то такая фишка, но это не декретное время, а какое-то, в общем, там же, действительно, какой-то есть шаг в пол часа, и, вообще, в принципе, в каждой отдельной местности, там свое какое-то время, отличающееся на минуту, на пять, на три. Солнце же, оно идет не получасовыми шагами.
В.УТКИН: Ну, т.е. совсем какая-то вещь, ну просто, если вдруг захотел, а самое-то главное, знаешь, что меня больше всего удивляет, я могу понять, что, наверно, какой-то глобальный, я не знаю вложен ли вот такой смысл, но…
А. ОРЕХЪ: Смысл вложен.
В.УТКИН: Но мы, объективно говоря, стали дальше от Европы, ну реально, на час. Дальше в каком смысле, не расстояние имеет значение, но…
А. ОРЕХЪ: Коммуникация и взаимодействие.
В.УТКИН: Совершенно верно. Мы стали жить, но, самое главное, мы же ни к кому не приблизились, мы же к Азии толком не приблизились.
А. ОРЕХЪ: Нет. Нет. В Петропавловске-Камчатском по-прежнему полночь, хотя и в шестнадцать часов по Москве.
В.УТКИН: Да. У нас сейчас, ты знаешь, программа наша, чтобы закольцевать тему «Лиги Чемпионов», у нас программа последняя обзорная, когда все собираются в студии, обсуждают, что случилось в разных матчах, нужно одновременно дать возможность показать как все случилось все вместе. Она заканчивается где-то в районе начала четвертого, и, в три часа у нас по традиции говорить «В Петропавловске-Камчатском полдень».
А. ОРЕХЪ: Да, а сейчас там уже и не полдень, потому что там тоже уже как-то так…
В.УТКИН: Нет, Петропавловск-то остался, по-моему.
А. ОРЕХЪ: Нет, мы же сделали восемь часовых поясов вместо девяти. Мы же еще и туда сдвинули время, и сюда, мы его сжали и куда-то передвинули.
В.УТКИН: Но все равно, эту ссылку мы, пожалуй, оставим для программы.
А. ОРЕХЪ: Ну, нет, в Петропавловске-Камчатском полночь, он-то, в любом случае, полночь. Рано или поздно, ну час на час, на какую-нибудь орбиту, да куда-нибудь, там точно будет полдень. Да, это хорошо, в общем, уместно. Вот. Так что со временем, ну, по крайней мере, Вась, я рад, что вот эти вот рейтинги, они не сказались на вас мгновенно, этот переезд, хотя я тебе честно скажу…
В.УТКИН: На нас не скажутся, люди покупают, чтобы смотреть, смотреть все равно надо у нас, ничего здесь существенно не изменится, конечно, людям будет просто не удобно, они будут позже приходить на работу.
А. ОРЕХЪ: Я на себя это просто примерил, потому, что мне скажем, заканчивающийся без двадцати час, и, потом там, с вечерним чаепитием, с чисткой зубов, отходом ко сну, в общем меня это устраивало время, когда то же самое происходит без двадцати два, я уже начинаю становиться более разборчивым, думать, мне вот это конкретно, вот так мне надо смотреть Байер-Леверкузен с Валенсией, к примеру, хотя они же в разных группах, да?
В.УТКИН: В одной.
А. ОРЕХЪ: В одной. Ну вот, все-таки, видишь, не смотрел.
В.УТКИН: Мой матч последней недели.
А. ОРЕХЪ: Да ты что? Ну вот, я чувствовал. Вот Байер-Леверкузен, если, конечно, я бы знал, что это ты, я не видел матча, извини, Вась. Если б знал, что ты, да, этот матч мне нужен, я бы его посмотрел. Но, в принципе, если бы это был чей-нибудь другой комментарий, я бы, ну черт его знает, завтра с утра прочту. А газеты опять же, вот как люди через, кувырок через голову. Раньше у них допустим в Советском спорте или в Спорт-Экспрессе из отчета 90% было то, как они ехали на стадион, как раскладывали ноутбуки, с кем они поговорили.
В.УТКИН: А потом они хоп-хоп-хоп и они быстро сыграли, 3:0. А потом же надо написать под сдачу.
А. ОРЕХЪ: Т.е. там Вам выделили пол полосы, а реально ты ж пол полосы за десять минут не напишешь, не сможешь, поэтому вот это, вот, и, сегодня я в Спорт-Экспрессе обнаружил, вообще прекрасную вещь, это матч Айек-Локомотив, где даже состав был где-то уже, что называется, в теле самого материала перечислен, потому что уже, видимо, и так не успевают, т.е. совсем в притык, там вчерашний матч начинался сегодня. Ну вот, такие вот чудеса, т.е. всем, в принципе, стало сложнее…
В.УТКИН: Коровам, коровам стало хорошо и коровы стали…
А. ОРЕХЪ: Без чемпионов мы обойдемся, а без молока и молочных продуктов никак.
В.УТКИН: Никак, и, вызываемыми ими поносами, безусловно, никак не обойтись.
А. ОРЕХЪ: И золотухи, не забудем и об этой болезни еще.
В.УТКИН: Но это уже без молока.
А. ОРЕХЪ: Итак, со временем разобрались, теперь – национализм.
В.УТКИН: От поноса, прямо сразу.
А. ОРЕХЪ: От поноса…
В.УТКИН: Зачем так заострять?
А. ОРЕХЪ: Это ты заостряешь.
В.УТКИН: Нет, я уже удивляюсь приходу.
А. ОРЕХЪ: Вась, есть ли хороший национализм и плохой национализм? Потому что, даже, это тема не вот этой недели, а тема последних двух недель, в принципе, с того момента, как Навальный сказал: Я пойду на марш.
В.УТКИН: Да он каждый год ходит, что тут такого особенного?
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, Навальный, он, все-таки, был не так мультимедиен в прошлом году, как в этом.
В.УТКИН: Но ходит-то он каждый год.
А. ОРЕХЪ: High Energy набирает обороты. То есть это был просто High Energy, а теперь это «High Energy». Навальный ходил просто…
В.УТКИН: Мне мелодика очень нравится, мы должны ходить на русский марш, чтобы тех, кто все это кричит и скандирует, чтобы их становилось пропорционально меньше. Я хочу сказать Алексею Навальному: А давайте вы по этому поводу в Единую Россию вступите. Тоже вот, собой разбавим. Например. Это я сейчас не о русском марше, я о логике.
А. ОРЕХЪ: Ложка меда и бочка дегтя.
В.УТКИН: Ну, например.
А. ОРЕХЪ: Тремя половниками меда…
В.УТКИН: Бочку дегтя ложками меда закидаем.
А. ОРЕХЪ: Забросаем, и такой деготь станет…
В.УТКИН: Нет, на самом деле, вопрос гораздо сложнее. Я повторюсь, что я высказываюсь не о национальном вопросе, я высказываюсь о позиции господина Навального, который , мне кажется, немножко странный, потому что ну хочет человек пойти на русский марш, ну вот ему хочется подогнать , ну просто ему хочется пойти, понимаешь? Ну вот когда вот, помнишь, как вот в детстве, нужно было , чтобы мама отпустила, и, ты начинаешь придумывать, а вот, ты знаешь, я думаю, что сейчас я проветрюсь, и, я лучше уроки выучу сейчас потом, грубо говоря…
А. ОРЕХЪ: Мячик погоняю во дворе, и, с хорошим настроением сяду за математику.
В.УТКИН: А помнишь я ногу, сейчас мне ногу закачивать, разрабатывать нужно ногу, обязательно, да, а потом же вечером же уже не будет ничего, я приду домой все сделаю замечательно, ну вот нужно тебе, просто хочешь, надо тебе.
А. ОРЕХЪ: В футболян сходить поиграть, ну вот, просто, напрямую нельзя об этом сказать. Ну, а все-таки о национальном вопросе, вот что ты думаешь, бывает хороший национализм, плохой национализм?
В.УТКИН: Конечно, конечно, вот скажи, пожалуйста, вот как ты себе представляешь, даже если из области русской литературы повспоминать, вот солдат, человек, который Родину защищает, офицер, например, да, он разве может быть воспитан совсем без этой черты, что вот мое, мы, вот нельзя трогать, мы должны это защищать, потому что мы вот эти, а они все чужие. Разве это не так?
А. ОРЕХЪ: Ты прямо Латыниной начитался, причем по-моему обеих статей, потому что у нее это красной нитью проходит. Вот солдат, вот он там воевал с…
В.УТКИН: Ну, эта мысль, как минимум, не Юлии Латыниной принадлежит.
А. ОРЕХЪ: Я имею ввиду из свеженького.
В.УТКИН: Ну вот, из свеженького, да. Я не помню, чтобы я читал на этой неделе статью уважаемой Юлии Латыниной, но вот, тем не менее, это ж простой вопрос, правда, ну ответь на него.
А. ОРЕХЪ: Ну, я тебе отвечу, ну а причем здесь национализм? Человек идет защищать Родину.
В.УТКИН: Нет, мы тогда будем спорить с тобой о терминах, потому что слово национализм – оно резиновое. Оно резиновое это слово…
А. ОРЕХЪ: Давай… У нас программы-то вон еще целых двадцать пять минут, можем резины тут натянуть.
В.УТКИН: Да, можем, жевательной.
А. ОРЕХЪ: Жевательной, в принципе, да, разжуем, и будет у нас. О терминах, давай о терминах.
В.УТКИН: Я просто, вот смотри, я думаю, что, вот я слышал от одного очень влиятельного человека, не могу назвать его имя, потому, что это было бы, потому что это был приватный разговор, говорили мы с ним о проблеме Кавказа, я сейчас очень систематизирую, я не хочу никого обидеть, сразу говорю, да. Вот он говорит, вот есть люди, которым просто нравится воевать у нас, а он тамошний, это не какой-то внешний человек, он там родился, вырос, добился какого-то успеха в жизни. Вот он говорит, есть люди, которым нравится воевать. Они уже…
А. ОРЕХЪ: Но он кавказский?
В.УТКИН: Да, сейчас не о национализме.
А. ОРЕХЪ: Нет, ну, вообще.
В.УТКИН: Дослушай. Они уже взяли в руки оружие, они уже повоевали, они убедились в том, что им это нравится, хорошо и т.д., и т.п. Ну, может быть, не заставлять их класть это оружие, и, становится вольными землепашцами. Может быть, поступить наоборот, не знаю, ну вот, давайте их отправим в Сомали, пусть они там с пиратами сражаются, я, отчасти, сейчас, абсолютно утрирую, т.е., считайте, что я вымышленный сюжет говорю. Я понимаю, что нужна какая-то договоренность, не об этом, допустим люди хотят воевать, пускай воюют, как будто нет точки приложения их, так сказать, всему этому замечательному таланту. Пускай они государство представляют, по крайней мере, застрахованы будут, пенсию получают и т.д., и т.п. Международное им сообщество, за то, что они с сомалийскими пиратами разберутся, они их прямо в гланды поцелуют, может быть, да? Вот точно также и здесь, смотри, вот скажи, пожалуйста, как ты себе представляешь, ведь есть же достаточно популярная формулировка, вот предыдущая ситуация, когда все волновались насчет национализма, Манежная, так называемая, площадь, да? Вот существует такая популярная трактовка, что все это происходит от неудовлетворенности, что люди не видят для себя перспективы развития. Но вот смотри, я абсолютно убежден, я просто помню эти времена, очень хорошо помню эти времена, когда, ну в отношении моих ровесников, уже в меньшей степени, потому что это уже был период распада, но, в принципе, вот эти ребята, сходные в поколении, допустим, моей старшей сестры, старше меня или чуть меньше, может быть, и, совсем уже старше. Такие ребята шли в армию, прекрасным образом, шли в армию, защищали страну, это именно они и были. А кто сейчас пойдет в армию, кому она нужна? Ради чего? Вот ради чего?
А. ОРЕХЪ: Сейчас, конечно, нет.
В.УТКИН: Ну вот, сейчас нет, и все эти годы было столько и нет, все эти годы тоже, абсолютно. Да, совершенно верно.
А. ОРЕХЪ: А национализм-то отсюда как вырвался?
В.УТКИН: А мало ли людей примерно из этого же контингента, уважаемого мной контингента в социальном отношении со всех сторон, мало людей из этого контингента становились просто нормальными уважаемыми работягами. А кто сейчас будет работягой? На каком заводе ты будешь работать в городе Москве, а?
А. ОРЕХЪ: Это не интересно.
В.УТКИН: Не интересно, абсолютно. Вот, в том-то все и дело.
А. ОРЕХЪ: Не престижно, не интересно.
В.УТКИН: Целые слои групп населения, которые годами струились по вполне наработанным каналам, они сейчас пойдут в никуда, совершенно, вот и точка приложения, в частности, их чувств, она тоже оказывается невостребованной, замыленной и т.д.
А. ОРЕХЪ: Ну да, а когда тебе взамен предлагаются простая какая-то формула. Ну, понятная, доходчивая, чтоб без всяких…
В.УТКИН: Формулу, которая, между прочим, вполне ложится на твои все эти, ну помнишь, много-много раз же говорил, кто не был в юности националистом, кто не был в зрелости либералом, ну предположим, не все подчиняются этой…
А. ОРЕХЪ: Наоборот, в юности либералом, в зрелости консерватором.
В.УТКИН: Это касается национальных убеждений, резко выраженных тоже, поэтому, вот Лимонова ты не читал книгу, например, ни одну? «Моя политическая автобиография» не читал?
А. ОРЕХЪ: Нет.
В.УТКИН: А я читал. Любопытная книга, там практически вся книга испещрена прямыми указаниями на то, что, ну не знаю, в тот момент, во всяком случае, его партия – это явление абсолютно возрастное, вот молодые люди, им хочется, в частности, какой-то, ну романтики, грубо говоря.
А. ОРЕХЪ: Ну, это и на Манежной отметили, и сегодня, что там много даже не то, что вот, как говорят, подростки, а там вообще ребята, такие, лет по тринадцать, по четырнадцать, которые, не у всех даже есть паспорт, причем я не хочу сказать, что это блажь. Тринадцать лет – какая там блажь?
В.УТКИН: Этот образ мыслей не находит в себе никакого воплощения, он никуда не вливается, понимаешь, он ничем не становится, он обречен кипеть, бурлить и т.д., и т.п. И свистеть в клапанах.
А. ОРЕХЪ: Отчасти, это верно. Смотри, вот когда, выходит тринадцати-четырнадцати, даже пятнадцатилетний парень, ну хорошо, они сейчас не хотят идти в армию, но до армии он еще и не дошел, в работяги тоже он еще не двинулся, и, в принципе, там, в тринадцать-четырнадцать лет человек себе чаще всего жизнь свою как-то еще не очень представляет.
В.УТКИН: Я думаю, что это уже тренд, поддерживаемый тем, что предыдущие поколения и старшие товарищи по этому пути пошли, вот и все.
А. ОРЕХЪ: Действительно складывается такое ощущение, что прошел, там, год, два, три, а пришли те же самые люди, как будто они не взрослеют, не растут, они замерли, в каком-то таком возрасте или те куда-то делись, а пришли новые точно такие же. Вот, я, просто, насчет национализма, ну, тоже как-то так подумал, все это прочитал, через себя переварил. У меня такое, в принципе, сложилось ощущение, что мы говорим как-то, не то, что на разных языках, а, вообще, как-то каждый о своем. Вот, в латыни я почитал, других тоже людей, всех перечислять не буду, суть с разных сторон…
В.УТКИН: Чувствуется, что ты внутренне не согласен.
А. ОРЕХЪ: Не согласен, нет. Не то, что не согласен, не могу сказать, нет, там все очень толково написано, т.е. я-то так никогда не напишу, потому что там с историческими аналогиями, с 19-м веком, с 20-м, с 18-м, французские философы, там половины имен я вообще не знаю, т.е. чувствуешь себя так постыдно при этом, вот, но у меня…
В.УТКИН: А ты считай, что они вымышленные. В принципе, исторические аналогии можно под любую теорию найти.
А. ОРЕХЪ: Конечно, можно, как экспертов по любому делу, рассматривается что-нибудь в суде, и мы вызываем эксперта, который говорит: «Ну, да-да, конечно, все так и есть», или «Не, не, не, ну что вы». У меня такое впечатление, что мы говорим о чем-то таком, чего нет. Вот мы говорим, хорошо ли либералу быть националистом, и дальше мы начинаем упорно разбираться в терминах, национализм – это служение отечеству, нет это возвеличивание нации, нет возвеличивании нации – это вот, что я русский, все мне должны, я только поэтому, вот поэтому самому молодец, нет, если я русский, значит, на мне лежит особая миссия, я должен быть лучшим, должен быть там что-нибудь локомотивом чего-то, потому что я составляю большинство и за мной должны тянуться остальные. И вот, они стоят, сидят, спорят об этом терминах, пишут, а потом выходят на улицу люди, которые, во-первых, ничего этого не читали, во-вторых, никаких этих людей, про которых они пишут, никаких этих философов, никого они не знали, на эту тему они вообще не заморачиваются. Они уходят с тремя, в общем, простыми вещами, что Америка – наш враг, жиды нам все испортили, и какие-нибудь там кавказцы, таджики тоже, в общем, нам тут мешают, и все. И без всяких каких-то сложных формул, под знаком православия, но оно православие в виде обряда, т.е., у нас же говорят, у нас не вера, у нас суеверие, т.е. они вышли, не потому что они знают десять заповедей, и прочли Библию и знают ее наизусть, а потому что, ну это красиво. Т.е. они выщли с образами, с крестами, со свечками, столько всего творилось за эти тысячи лет, поют псалмы, как им кажется, т.е. вышли они стильно, вот как ходили под красным флагом, в общем-то, тоже было стильно, потому что все они шли рядами, с кумачом, ну вот это так смотрелось, зрелищно. Вот, они выходят с харугами, у них какая-то там тоже униформа, это вот тоже стильно, как, например, я знаю, многие люди они преисполняются особого чувства, когда они стоят в храме, со свечей, значит, вот этот особый запах лампадного масла, вот, кругом такая величественность, и человек там про веру в Бога и про какие-то возвышенные вещи, речь вообще не ведет, но он чувствует себя вот так вот в этой атмосфере как-то так клево. И вот люди идут с харугами, и тоже так вот клево.
В.УТКИН: А это вообще феномен – идти со знаменем, знаешь вот, идешь со знаменем…
А. ОРЕХЪ: Ну, конечно, т.е. ты движешься в числе единомышленников, вот под таким вот знаменем…
В.УТКИН: Символ такой, да…
А. ОРЕХЪ: И мы обращаемся к этим людям: «А давайте мы возглавим там, и как-то это переиначим, а там переманим на свою сторону, разбавим ложкой меда эту кучу дегтя». А люди выходят совершенно с перпендикулярными воззрениями на это. Ну вот, вы вышли поспорили об этом, причем я даже подозреваю, что вот какие-то сидят в Кремле аналитики, которые тоже думают: «Ну, мы сейчас проконтролируем этот процесс, потом там что-нибудь дернем, вот тут какого-нибудь своего человечка внедрим или тут вот, допустим, что-нибудь, кого-нибудь отстраним». Сегодня же говорят, каких-то там людей повязали до марша по каким-то там причинам, а каким-то, наоборот, дали зеленую улицу, т.е. дали кому-то проорать, пройти, совершенно живописные лозунги скандировались в Люблино. Ну, поскандировали люди, в массе своей разошлись, никому ничего не было, но кого-то при этом отсекли, то есть там тоже идет какая-то своя игра, вот мы этих людей отделили, тоже что-то там кто-то рассчитывает, по какому-то списку просчитали, т.е. люди тоже думают: «Вот как хитро мы все организовали». Думают, что они направили в какое-то свое русло вот эту идею.
В.УТКИН: Давай сейчас в этом месте поставим песенку, ладно? И потом продолжим.
А. ОРЕХЪ: Давай.
А. ОРЕХЪ: Вот, я сейчас посмотрел, у нас Euro News, вообще, кладезь, конечно, и источник, посмотрел там Саммит G20, Большая Двадцатка, они думают, что им делать с Грецией. Знаешь, тоже, конечно, не идеально устроено общество, не идеально устроено европейское общество. Ведь вот когда в вашу хозяйственную деятельность, экономику вмешиваются какие-то политические расчеты, целесообразности получается такая вот фигня. Ну, вот в Европу приняли же всех кого ни попадя, ну при всем уважении к этим странам, называть которые я не буду.
В.УТКИН: Либералы, маму их…
А. ОРЕХЪ: Нет, приняли, действительно, кого не попадя. Но, в итоге, ведь не французские рабочие поехали работать в Варшаву…
В.УТКИН: А наоборот.
А. ОРЕХЪ: А наоборот. Примеров обратного движения, их практически нет. Только вот, как вот, тут недавно показали семью американцев, которая поселилась в нашей глубинке, говорят по-русски, очень смешно, тоже доят корову, косят там сено, ну вот такое, конечно, тоже бывает, но это, поэтому это и показывают по телевидению, что это исключительно. Вот какой-нибудь француз, работающий в Кракове, наверно, его тоже показывают: «Смотрите-ка, француз приехал, что-то тоже у нас сеет». А когда надо спасать Грецию, когда вот нужно разобраться, как им жить дальше в этой Европе, все равно нам показывают Саркози и Меркель. Вот они сидят, обсуждают, вырабатывают план, и все. Вот где Словения с Румынией? Где их голос возвысившийся? Всех туда напринимали, а теперь не знают, что с этим делать.
В.УТКИН: Ну, понимаешь…
А. ОРЕХЪ: Понимаешь, нет, все равно, нет, совершенства в мире. Смотри, вот один за другим, сейчас мелькают на экране граждане, и там же рядом мелькают какие-то индексы, компьютеры, все что-то куда-то падает, всех…
В.УТКИН: Качается.
А. ОРЕХЪ: Качается туда-сюда, куда-то ушло в красную зону, Быки там победили этих Медведей.
В.УТКИН: А знаешь, да, почему Быки и Медведи?
А. ОРЕХЪ: Да, ну я помню эту историю, знаю, да. И вот, нет совершенства в Европе, нет, на кого ориентироваться? Мы от них вот уже даже на час отделились, еще дальше, а все равно вот сейчас вступаем в ВТО, восемнадцать лет добивались ВТО, чтобы потом…
В.УТКИН: Понимаешь в чем дело, мне вообще кажется, что этот вопрос, на кого ориентироваться, несколько надуманный, потому что, когда…
А. ОРЕХЪ: Нет, ну многим это надо, т.е. кто-то самодостаточен, а многим нужно. Вот кто-то сидит дома, а кто-то пошел с харугами сегодня, значит ему нужно быть с кем-то, на кого-то ориентироваться.
В.УТКИН: Да, и те, кто не пошел с харугами, возможно ему нужно на кого-то ориентироваться, но это…, я вот не понимаю, почему должна быть какая-то национальная ориентация, географическая, территориальная ориентация, есть, в конце концов, достижения науки в каждой области, есть какие-то успешные примеры, да? Но, почему не ориентироваться на них?
А. ОРЕХЪ: Ну, не получается.
В.УТКИН: Ну почему не получается-то? Что значит, не получается? Вот, забивая гвоздь, будешь ориентироваться на европейский опыт, или ты спросишь у человека, который умеет гвозди забивать? Вот почему нужно ориентироваться на этот мнимый и очень противоречивый европейский опыт, вообще, я не понимаю, что такое европейский опыт, Боже мой. Какой европейский опыт? Это словенский опыт или французский опыт?
А. ОРЕХЪ: Это словесная парадигма.
В.УТКИН: Нет, вот, давай вникать в смысл. И в какой, простите, области? Если в области кулинарии, то мне сербский опыт ближе, чем европейский, вот этот, потому что там очень вкусно в Сербии готовят, понимаешь? Или, какой-то еще, ну вот, космический опыт, какой европейский?
А. ОРЕХЪ: Не, ну французы запускают.
В.УТКИН: Ну, они запускают, конечно…
А. ОРЕХЪ: «Ariane - 2».
В.УТКИН: Я помню, да. Но сейчас в Гвинее тоже, мы же там тоже будем строить экваториальные. С экватора-то все же быстрее взлетают. Потому что легче с экватора взлетать, я не понимаю почему, но говорят так.
А. ОРЕХЪ: Ну, ближе туда, к этому…
В.УТКИН: Ближе, да, ближе, Земля круглая, но оттуда ближе. Нет, я же не хочу выглядеть человеком, который борется с наукой, просто я этого не понимаю, это за пределами моего понимания.
А. ОРЕХЪ: Бывает, я всегда говорю, что я не знаю откуда свет в лампочке, честно, я это признаю, т.е., помню, что физика, атом, электрон движется, но я не понимаю. Вот сейчас идет звук, вот вы сидите, в смысле мы сидим, говорим, Вы нас слышите.
В.УТКИН: Кто изобрел соль? Неизвестно совершенно.
А. ОРЕХЪ: Совершенно неизвестно, да. Когда говорят про европейский опыт, Вась, все равно…
В.УТКИН: А давай сейчас покажем пример, и мы с тобой вдвоем покажем пример всей стране и прекратим говорить про европейский опыт, это все вопрос о терминах, не более того, не о сути вопроса. Такой европейский опыт в чем? Вот в чем?
А. ОРЕХЪ: Вообще.
В.УТКИН: А вообще, не надо. Мы вообще не живем и вообще ничем не занимаемся, мы занимаемся чем-то конкретным.
А. ОРЕХЪ: Вот из раздела «вообще и конкретно», вот на этой неделе мы, ну не только мы…
В.УТКИН: Сейчас я тебе поясню, простым, понятным всем мужчинам примером. Почти всем мужчинам. У нас было время, когда мы говорили о футболе, нужно приглашать тренеров из Европы.
А. ОРЕХЪ: Да.
В.УТКИН: И позвали, и первые человек пятнадцать, ими можно было дороги мостить, в принципе, при желании, ну условно говоря. Пока, наконец…
А. ОРЕХЪ: Опубликовались списки, да.
В.УТКИН: Нам нужны не европейские, а вот нам вот этот вот нужен, вот сюда для решения такой-то проблемы, пиши ему, он с ней справится. Вот тогда пошло. Так что, какой европейский опыт?
А. ОРЕХЪ: Не придерешься.
В.УТКИН: Ну вот, видишь, ума-то какая палата.
А. ОРЕХЪ: Ну вот, ты понимаешь, Вась, все равно мы живем в России, да, в России живем в плену определенных стереотипов. Вот на этой неделе, господина Бута, как это, торговец смертью, ему там хорошие сроки светят.
В.УТКИН: Ну что сделаешь?
А. ОРЕХЪ: Присяжные так решили, мы возмутились, Россия возмутилась, но сказать, что тут, конечно, политика, тут большой какой-то политический подтекст. Я подумал на эту тему, ведь это же та же самая история, что и с европейским опытом, т.е. мы вообще не согласны с этим решением, ни по сути там предъявляемых ему обвинений, даже ни с точки зрения здравого смысла, потому что человек по фамилии Бут стал известен же не в тот момент, когда его задержали в Таиланде, показали в новостях, и Америка ему что-то предъявила. Это, в принципе, фамилия и…, я может быть я больше свяжу, чем рядовые граждане, со всякими такими процессами, но это фамилия, которая звучала неоднократно, не знаю, там, по-моему, лет десять, еще при каких-то, при прежних президентах Америки, даже при прежних наших президентах, то есть регулярно возникал этот, тогда почти мифический персонаж, который говорит, что он туда продает ракеты, туда продает то-то и то-то, т.е. мы должны поверить, что Америка, из каких-то своих политических соображений, привязалась к честному парню, Виктору Буту, чтобы нам каким-то неизвестно каким образом насолить, зачем-то, тоже с какой-то целью нам непонятной, выбрала абсолютно, ну такого вот, одного из тысячи бизнесменов, вот сказали, вот он. Вот он и будет, он и будет торговцем смертью. Вот он будет.
В.УТКИН: Он будет. Бут.
А. ОРЕХЪ: Бут-Бут. Они его выбрали, они его теперь засуживают специально, и присяжные как один, у них же нет, как у нас присяжные со счетом семь-пять и решение принято, нет, у них надо, чтобы все сказали: «Да», по всем пунктам они сказали: «Да». Т.е., они одурманили всех присяжных, собственно, не отрицается подлинность телефонных разговоров, на основе которых, собственно, было…, вернее записей телефонных разговоров, в общем, записей разных. Они говорят: «Да, его спровоцировали», но только спровоцировали, спровоцировать, если я не торгую ракетами, так меня провоцируй, не провоцируй, я не скажу, что я их продам, чтобы Америка сдохла. Если нет у меня ракет…
В.УТКИН: Интересно, себя поставить на место человека, которого спровоцировали торговать ракетами.
А. ОРЕХЪ: Спровоцировали, приходит там провоцировать, налил мне там, мы выпили, закусили, еще выпили, чувствуешь как это Семен Семенович Горбунков строго на север порядка пятидесяти метров, в конце говоришь: «Знаешь, Васек, а, может быть, я тебе продам ракеты, ну и дальше эту Америку, мы ее этими ракетами», а потом «Опа» приезжают архангелы, берут меня, говорят: «Старик, с Васьком говорил?»
В.УТКИН: А у меня сейчас возникла теория, вот все думают: «С чего заговорили о бадминтоне? С чего возникла эта тема в высшем политическом свете?», да? Про бадминтон?
А. ОРЕХЪ: У меня есть теория, тоже своя.
В.УТКИН: Нет, сейчас ты убедишься, что моя верней.
А. ОРЕХЪ: Почему? Может у нас одна и та же?
В.УТКИН: Я убедю, я сам убежден, меня буквально сейчас осенило, ты заговорил о ракетах, это чтобы сделать так, чтобы, как будто бы Бут говорил о ракетках.
А. ОРЕХЪ: Знаешь, у нас я не знаю чем…
В.УТКИН: Не о ракетах, а о ракетках.
А. ОРЕХЪ: У меня, в принципе, похожа.
В.УТКИН: И заметь, после этого поперли успехи, во-первых, в теннисе у нас, да? И решили, что для бадминтона просто надо завозить уже охапками, охапье какое-то нужно завозить.
А. ОРЕХЪ: Ну, опять же удобно. У нас создавалась ассоциация ракетных видов спорта. Я не знаю, сейчас, во главе с Шахраем, они завершили это создание ракетных видов спорта. Я так подумал, что это, в общем, в рамках повышения обороноспособности, ну потому что у нас ракеты, и тут ракетные виды спорта.
В.УТКИН: Я хочу сказать, что, вот меня не очень интересует история с Бутом как таковая, потому что для меня это узкоспециальный вопрос, во-первых, меня интересует позиция страны в этом вопросе.
А. ОРЕХЪ: Вот, ну там, конкретно разбираться…
В.УТКИН: Я хочу рассказать об истории, которая меня поразила, я узнал о ней в понедельник, как оказалось она довольно известная в узких кругах история. Я узнал о ней из материала Георгия Бовта, такого известного журналиста, он еще и политикой тоже занимается, а потом долго разговаривал со своей давней знакомой, еще по старому НТВ, Лизой Листовой, которая, оказывается тоже в курсе этой истории, пытается поднять. Два русских летчика, одного зовут Владимир Садовничий, другого Алексей Руденко, один гражданин Эстонии, но кто это считал, спрашивается, да? Уже пол года сидят в таджикском СИЗО, по совершенно вымышленному обвинению, я не буду сейчас пересказывать, если хотите, можете почитать, скорее всего, по именам, Вы сто процентов найдете эту историю, Владимир Садовничий и Алексей Руденко, вот. Они работали на, они совершили вынужденную посадку в Таджикистане.
А. ОРЕХЪ: Куда они летели…
В.УТКИН: Туда они летели, и не оттуда они летели, они там совершили вынужденную посадку, ну вот, соответственно, после приземления, таджикские пограничники составили акт об отсутствии запрещенных вывозов контрабанды, а, в конце концов, затем уже подошли службы безопасности, задержали их до особых объяснений и церемоний, сейчас читаю подтекст, чтобы не пересказывать своими словами. В результате, сперва они оказались под домашним арестом, потом в СИЗО, сейчас в Курган-Тюбе идет суд над обоими людьми, которым грозит от 10 до 15 лет тюрьмы за незаконное пересечение границы и контрабанду, а контрабандой является двигатель, который, собственно говоря, в самолете перевозился, вот. Т.е. вот об этой истории никто не говорит, хотя это история не только кто-то выкупил там, уже длительное время люди пытаются обратить на это внимание, никто об этом не говорит, а про Бута мы говорим, вот.
А. ОРЕХЪ: И я тебе что, собственно, хотел сказать, что поскольку в этом замешана Америка, то срабатывает рефлекс определенный, то есть, что бы там ни было, это как чудесный мужчина Чуров, который почему-то решил, что он в списке Магнитского находится, хотя его там и близко нет, но вот, он уже успел сказать, что он гордится этим. А он в списке, в котором его нет. И что он поедет в Америку наблюдать за американскими выборами, только после того, как получит персональное приглашение от сенатора Кардина. И, вот думаешь, вот человек, который ни с какого бока, не знает его ни сенатор Кардин, нет его ни в этом списке, ну тут, вообще, вот он ниоткуда там, но он гордится тем, что он в нем есть, он ждет персонального приглашения, чтобы приехать на выборы в США, за каким фигом он там нужен, наблюдать за этим, но пускай едет, конечно, вот, и, вот такая вот, ну а, вот сесть, просто подумать, гордится-то человек чем? Составлен список, куда включены люди, которые, в принципе, они… Мы же составили список Бута в ответ на список Магнитского, говорим, и вот, просто так себе представить, список Магнитского – это список тех людей, которые, в принципе, замучили человека до смерти, тем или иным образом, в общем, что бы он ни сделал, все равно он получил бы смертную казнь, даже, если он украл, действительно, эти четыре с половиной миллиарда, в чем есть серьезные сомнения, в любом случае, это не расстрельная статья, человек из СИЗО не вышел, он вышел, что называется, вперед ногами, вот и они включают в список людей, которые, они считают, в этом виноваты, которые человека сжили со свету. А мы отвечаем списком, беря под защиту человека, который торговал ракетами. Ну, или мы должны придумать другую версию, что они ткнули в первого попавшего человека и десять лет доказывали, что он, с какой-то непонятной целью, что он торговал ракетами. Вот, собственно, вот два, вот, потому что это Америка придумала, а если это придумала Америка, значит он – герой. Хотя он ни сват им, ни брат, думали, ну Бут, и Бут. Ребята, скажите. Ну да, ну вот, у нас тоже гражданин, на сто сорок миллионов человек, один торговал ракетами, в общем, мы это не одобряем, не поддерживаем, ну что делать, это не наша, а государственная позиция, он от своего лица торговал ракетами…
В.УТКИН: Да, вот очень хорошо ссылаться, говорить, в подобных спорных ситуациях, что вор должен сидеть в тюрьме. Вы вспомните другую ситуацию с Глебом Жигловым, что чем определяется, ни наличием воров, а способностью их обезвреживать.
А. ОРЕХЪ: Сказать: «Вот ребят, ну да, есть у нас, в том числе, такой гражданин, который…» Ведь никто же не говорит, что он по поручению России продавал ракеты, говорят, нет, ну вот, он продавал их, хотя есть подозрения, что кто-то, что-то там, кому-то, было у нас такое время, когда у нас некоторые люди могли получить доступ к ракетам, да, действительно, такая была ситуация в стране, но Вы сами помните, Вы сами посаздавали проблемы, поэтому нам помогали разгружаться, да, ну сказать: «Ну, ребят, вот такая ситуация, да, ну что, судите сами, т.е., конечно, может и не он, ну вы уж там разберитесь». И все, вот и решилась проблема, так же как с тем же Магнитским. Т.е., так встали на стражу 28-й налоговой инспекции, там что родственники всех членов Правительства и Совета Федерации, ну что уперлись-то так, скажите ребят, ну да? Тем более, это так эффектно, кинуть кость, сказать, ну вот, какие-то там два полковника, три подполковника, еще какие-то несколько человек в погонах, ну оказались, жулики, ну бывает, да, в семье не без урода. Мы живем, у нас коррупция на каждом шагу, ну вот, пожалуйста, вот конкретный пример. Да, вот подняли вопрос, вот, пожалуйста, вот люди, мы их сейчас накажем, и все довольны. Нет, упрутся, 28-я налоговая, как Брестская крепость, и будем ее отстаивать до последнего патрона, там будут хорошие мужчины, с усами, да, и… Я не могу понять эту логику.
В.УТКИН: Я тоже.
А. ОРЕХЪ: Я понимаю, что вот-вот Америка, да, и вот раз Америка против, мы будем за, и, будем ждать от сенатора Кардина персонального приглашения.
В.УТКИН: Я не могу понять эту логику, но я понимаю, что она там есть.
А. ОРЕХЪ: Она есть, причем она – железная.
В.УТКИН: Какая-то она там есть.
А. ОРЕХЪ: Коммулятивного действия, но она вот ускользает.
В.УТКИН: Знаешь, вот меня от них тошнит. Давай отдохнем. Давайте мелодию, наверно, мелодию и ритм зарубежный.
А. ОРЕХЪ: Зарубежной эстрады, да. Ну, все, до следующей недели.
В.УТКИН: Пока.