Русский бомбардир - 2011-07-29

А. ОРЕХЪ: Ну вот, что называется, не прошло и года.

В. УТКИН: Да, наконец-то.

А. ОРЕХЪ: Тут без нас уже второй состав выступал, третий, сборная звёзд, вторая сборная Красножана. Тут, в общем, кого только не было. Мы уже как-то сначала по частям ещё попадались. Бывало, что и вообще никому не попадалось.

В. УТКИН: Потому, что некоторые очень любят отдыхать.

А. ОРЕХЪ: Да, потому, что кто-то слишком много ест.

В. УТКИН: Антон Орехъ, Василий Уткин, программа политических паразитов «Русский бомбардир», над чем будем сегодня ржать?

А. ОРЕХЪ: Ты знаешь, после того, как прошло уже некоторое время, чуть не сказал сейчас, программа политических бомбардиров, «Русский паразит».

В. УТКИН: Ну, а можно и так.

А. ОРЕХЪ: Можно и так. Ну что, Василий? Да, уже людям рассказали, чем они располагают, какими мобильными устройствами, так что мы избавлены слава Богу, от этой необходимости. Но +7-985-970-45-45 для СМС-ок я всё-таки сообщу, там возможен телефон: 363-36-59 появится, и в твиттер нам пишите. Вызван. Тут кстати Вась, тебя спрашивают: «А что, действительно не было сегодня по «НТВ+» футбольного клуба»?

В. УТКИН: Нет, он вернётся 12-го августа, мы перенесли рестарт программы.

А. ОРЕХЪ: Понятно. А то тут народ как-то…

В. УТКИН: В очень скором времени, вы увидите весьма позитивную промо-акцию всей этой истории, поэтому…

А. ОРЕХЪ: Хорошо. Ну что, будем следить. Я тоже с удовольствием посмотрю. Ну вот, мы ответили на входящие приходящие вопросы. Над чем ржать? Над чем-то может и поржём, над чем-то может и не поржём. Нас эта неделя научила Вась чему? Что надо, во-первых, следить за штанами своими всё-таки.

В. УТКИН: И не разбрасывать их, где попало.

А. ОРЕХЪ: Где попало, да.

В. УТКИН: Надо было ключи не разбрасывать, где попало, да? Пистолеты не разбрасывать, и с женщинами своими вовремя разобраться.

А. ОРЕХЪ: Вовремя разобраться. Вот штаны не терять.

В. УТКИН: А наказание без вины…

А. ОРЕХЪ: Не бывает, совершенно верно. Ты понимаешь, надо было всё-таки следить за своими… Тем более, мужчина без штанов, ну что это?

В. УТКИН: Платон Лебедь, там тапки ещё какие-то фигурировали, да?

А. ОРЕХЪ: Тапки, да. Уже народ успел до нас, по-моему, отсмеяться за весь день, что кто первый встал, тому… У кого первые тапки, тот и УДО получает, у кого штаны – тот на свободу. В общем, всё это самое. В самодеятельности надо участвовать почаще.

В. УТКИН: И не хамить…

А. ОРЕХЪ: Не хамить. Надо какой тебе там? Как он вообще там, Константин Сергеевич, или кто? Что же куда-то там зашёл? Ну, что он там? Ты мне не тычь, сукин сын, я пожилой человек.

В. УТКИН: Хамство, да.

А. ОРЕХЪ: Понимаешь, всего полтора месяца был человек в колонии, а уже наследил как? Без порток, а в шляпе, это называется. Так что, поучительная история.

В. УТКИН: Сидит теперь за штаны.

А. ОРЕХЪ: За штаны, да. Ну, вот зато, с другой стороны, узнали цену некоторым вещам. Например, потерял штаны, или там тапки, или не нарисовал стенгазету, как минимум, полгода отсидки. А там и все 6 лет. Штаны-то он не найдёт за пол года уже.

В. УТКИН: Но они уже, я думаю, их уже и след простыл. Хотя штаны, сами по себе, следов не оставляют, скорее тапки оставляют.

А. ОРЕХЪ: Тапки, да.

В. УТКИН: Но тем не менее. А тебе понравилось то, что Слиска по этому поводу вступила? Сказала, что это несправедливо, не правильно. И что она несколько раз оговорилась, что не потому, что Лебедев. Вообще, Лебедев её всё равно. А потому, что вот из-за штанов не разрешать УДО, вообще, это парадирует судебную систему, и так далее, и тому подобное. Слушай, ну представляешь, до Слиски дошло.

А. ОРЕХЪ: Ну, я в этом её выступлении вижу, во-первых, что? Помимо штанов Лебедевой, её праведному… Ещё и как женщина, и как мать. Понимаешь, она вообще довольно давно нигде не выступала. На это уже стали обращать внимание.

В. УТКИН: Слушайте, а у нас Любовь Слиска, а где же, а как же она?

А. ОРЕХЪ: Там говорят какая-то внутрипартийная история, не хочу сейчас какие-то сплетни вам пересказывать. В общем, что-то там такое, внутрипартийная иерархия.

В. УТКИН: И тут она прорвалась.

А. ОРЕХЪ: Её не было. То есть, понимаешь, она заседала. Я говорю: а что, она так сказать… Ну, человек не здоров, перешёл на другую работу, потому, что мы же так не отслеживаем, это всё-таки не поп звёзды.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Мы поп-звёзды знаем, что звезда 258-й серии «Обручального кольца», она побывала на Бали.

В. УТКИН: Может быть, ей надеть нечего? Как вот Лебедев оставил ей какую-то одежду, представляете, если вдруг вице-спикеру не в чем предстать, правда, же?

А. ОРЕХЪ: Да. Всё-таки, это одно дело мужчина без штанов, другое дело дама. Всё-таки, как-то не в том костюме, в котором она планировала быть. Вот. Тем не менее, и вдруг, она выступила, и вот в этом тоже есть своя интрига. То есть, почему она так долго молчала, почему выступила? И может быть, она тоже уже скоро пополнит ряды оппозиционеров. Может быть, и так же ведь. Поэтому да, будет сидеть, я сказал.

В. УТКИН: Это конечно очень мило. Любовь Слиска, в рядах оппозиционеров.

А. ОРЕХЪ: Ну а что? У нас, в рядах оппозиционеров и Миронов теперь. И там вообще, ряды оппозиционеров, они как-то ширятся, они причудливы. Становятся, в общем, причудливы. Они ещё более причудливы, чем народный фронт в который теперь и украинцы вступили даже. Там целая возникла интрига, вот сегодня нам…

В. УТКИН: Как будто, украинцы не народ.

А. ОРЕХЪ: Нет, народ, но это же наш народный фронт. Пусть в свой вступают, создают свой объединённый там куда-то… Не мы в их народный фронт вступаем, они в наш, нас это интересует. Нам представители избиркома сказали, что в общем, ничего это не меняет.

В. УТКИН: Извини, ты сказал, представители лизбиркома?

А. ОРЕХЪ: Нет, из… из.

В. УТКИН: А, ну то, что лизбирком, тоже звучит вполне…

А. ОРЕХЪ: Председатели избиркома разъяснили нам, что им в общем, в международных соглашениях, и в международном сотрудничестве, между нашими партиями и какими-то общественными организациями, наоборот, между нашими общественными организациями и иностранными партиями, ничего такого нет. И участию в выборах это никак не препятствует, ничему не мешает.

В. УТКИН: Ничему не мешает конечно, совершенно верно. Были же американские коммунисты, вот например, Дин Рид. Он же был коммунистом, да? Ну, приезжал же, помнишь, пел. Вполне может быть сейчас, что кто-то из американцев…

А. ОРЕХЪ: Значит, американская коммунистическая партия – это Гэс Холл.

А. ОРЕХЪ: Гэс Холл, совершенно верно.

В. УТКИН: Который балатировался в президенты всё время. Жалко, что об этом не знали правда, сами американцы. И Анжела Дэвис, вице-президент. Вот эти люди всё время, это наши были кандидаты, которых мы поддерживали. Которые, собственно как говорят: «Ах, так это вы»? В тех случаях. Это мы были электоратом американской коммунистической партии, Гэс Холл…

В. УТКИН: Такой вождь американских коммунистов Гэс Холл. Вот зайдите прямо сейчас куда-нибудь в интернет, посмотреть его фотографию, да. Я сейчас, пока ты будешь сейчас следующую историю рассказывать…

А. ОРЕХЪ: Как сложилась его судьба.

В. УТКИН: Его судьба как-то сложилась, я думаю, весьма продуктивно, если честно.

А. ОРЕХЪ: Ну, он прожил свою жизнь, в общем, как старался, в меру своего представления о справедливости.

В. УТКИН: Исправно выставлял свою кандидатуру.

А. ОРЕХЪ: Для меня это было вообще, в какой-то момент откровением. Ну, то есть, я знал, что есть коммунистическая партия, с высоты своего детского полёта.

В. УТКИН: Смотри, сейчас написал Гэс Х. И уже Гэс Холл выскочил.

А. ОРЕХЪ: Всё-таки помнит ещё народ.

В. УТКИН: Помнит.

А. ОРЕХЪ: Я думал честно, что там 3 партии. Что там республиканцы естественно, демократы, и компартия США, которая тоже участвует в выборах. Потом, это моё знание трансформировалось в нечто другое. Что там 2 партии, а коммунисты – это вот как агенты кремля. А потом я выяснил, что там вообще довольно много людей, куда баллотируются, выставляются. Просто они как-то так проходят где-то мельком. Собирают своих там тысяч по 5 голосов, и, в общем, про них мало, кто вспоминает.

В. УТКИН: Вообрази, он оказывается, в 18-ти летнем возрасте вступил в коммунистическую партию, Гэс Холл.

А. ОРЕХЪ: Ну, у него была боевая молодость – то.

В. УТКИН: Да. Самое потрясающее, что вообще, по рождению он Швед, и звали его…

А. ОРЕХЪ: Арво Густав Халберг.

В. УТКИН: О, всё ты оказывается, знаешь. Но меня больше всего поразило, что Гэс Холл, вот Гэс пишется в точности, как Гус. Я считаю, что это предвидение. Он практически был Гус Х. Вот если добавить Гэс Х, будет Гэс Холл. А набрать Гус Х.

А. ОРЕХЪ: Ну, в Википедии какое-то жуткое фото у него. А, это какое-то наверное молодёжное, потому что, я то уже помню благообразного старичка.

В. УТКИН: А он сильно изменился, кстати.

А. ОРЕХЪ: Он прожил, кстати говоря, 90 лет, он до 2000-го года дожил, до миллениума.

В. УТКИН: В 2000-м году, совершенно верно.

А. ОРЕХЪ: Я тогда ещё удивился, что как вдруг, по НТВ по-моему, на НТВ любят раскапывать такие сюжеты, нашли же Сальвадор… Ой, не Сальвадора, нет. Кого мы там? Луиса Корвалана. Он же тоже до какого-то совсем недавнего времени был жив. То есть, если покопаться, можно найти разных героев.

В. УТКИН: На проспекте мира жил Луис Корвалан, Протопоповском переулке.

А. ОРЕХЪ: Да. Вот хулиган, на которого его обменяли, он до сих пор активен.

В. УТКИН: Быковский, да. И тоже кстати, хотел баллотироваться в президенты. Кстати ему, не смотря на то, что он был (неразборчиво), ему тогда не разрешили. Я думаю, что сейчас вступил бы в народный фронт, я думаю, что все бы это приветствовали.

А. ОРЕХЪ: Да, как-то развалить изнутри.

В. УТКИН: А кстати, Орехъ, а как ты считаешь, вот есть какие-то такие качества, за которые в народный фронт могут не пустить?

А. ОРЕХЪ: Не знаю. Я вот, честно говоря, во-первых, не пробовал туда попасть, я помню, что там была…

В. УТКИН: Там же отсутствует приёмная комиссия. То есть, (неразборчиво), можно же записаться, да. Тогда вот, что же такое означает? Да я даже просто себе не представляю.

А. ОРЕХЪ: Слушай, извини, что я перебью.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Потому, что народ – он откликнулся, он стал вспоминать. «А во Франции был Жорж Марше».

В. УТКИН: Ну, Жорж Марше был премьер министром Франции, на всякий случай, в отличие от какого-то там Гуса.

А. ОРЕХЪ: Жорж Марше не был премьером.

В. УТКИН: Был.

А. ОРЕХЪ: Он был лидером коммунистов…

В. УТКИН: Был Жорж Марше премьер-министром, да. Там было правительство коммунистов, некоторое время. Что ты, конечно.

А. ОРЕХЪ: Правда?

В. УТКИН: Конечно.

А. ОРЕХЪ: Да ладно!

В. УТКИН: Да. Жорж Марше.

А. ОРЕХЪ: Прямо вот был? У меня тут чего-то просто подвисли эти самые всякие интернеты, ну-ка, найди Жоржа Марше.

В. УТКИН: Ничего страшного, сейчас я…

А. ОРЕХЪ: А то нам тут Алия из Тулы написала, а вот Евгений из Москвы. «Кровожадная Слиска выступает за смертную казнь, а тут бац, история с УДО не гуманитарненькая» - пишет нам Евгений. Понимаете, и Любовь Петровна, она имела возможность подумать. Она же, я сказала, долго не выступала, и вообще, не появлялась в публичном пространстве. И потому, когда человек меняет свои взгляды, это не всегда к худшему. Это вот когда человек из года в год, придерживается одной, ещё не дай Бог, какой-нибудь дурацкой позиции, вот это вот не принципиальность, а тупость. «Запомни Шарапов, упрямство – первый признак тупости». Вот, а когда человек меняет свою позицию да ещё в лучшую сторону, так что же, Евгений из Москвы, в этом плохого? Ну что, про Жоржа Марше?

В. УТКИН: Ты подожди пока, ты пока меня не гони.

А. ОРЕХЪ: Ладно, хорошо. Я ещё посмотрю, что нам народ пишет, просто я хочу уже как-то так, перейти к следующей тематике.

В. УТКИН: Давай, так и есть.

А. ОРЕХЪ: Перейдём, да? Просто у нас в прошлую пятницу, с Сергеем Александровичем мы когда здесь сидели, у нас было довольно сложное в этом смысле общения ситуация, потому, что прямо за там полтора, два часа до эфира, произошла вся эта история в Норвегии, и тогда мы понимали, что надо это обсудить, с одной стороны. А с другой стороны, ну а как обсудишь, когда произошло событие, вот только-только. И есть очевидная информационная какая-то вещь, что погибло очень большое количество народу. Понятно, что это терроризм, а не какая-то техногенная катастрофа. Но больше ты про это ничего не знаешь, и тебе остаётся строить какие-то предположения, какие-то версии. Причём, мы тогда уже пришли к этой не хитрой мысли, что версии хватаются по верхам, вот что в голову пришло… А, ну раз взорвали, значит, какие-то исламисты. М сейчас, конечно, когда прошла неделя, понятно, что мы были правы. Что получилась там совсем дикая история, которую конечно никто не ожидал. Не ожидал тем более в Норвегии, и я например считаю, что Брейвик наверное как Герострат, или как какой-нибудь другой малопочтенный господин, станет в некотором смысле нарицательным, ещё не дай Бог, ему появятся подражатели. Ну, скажи мне, Василий, вот ты эту историю как понимаешь? Вот то, что произошло в Норвегии. Потому, что очень много было комментариев на этой неделе, которые, часть из низ мне показались глупыми, часть показалась странными, часто показалась довольно дежурными, когда говорятся такие в общем очевидные слова, что убивать – это плохо, а не убивать – это хорошо. Свобода лучше несвободы, и так далее. Вот ты, и, кстати говоря, наши уважаемые слушатели, вы вот эту историю как понимаете, что это было?

В. УТКИН: Ну, я так думаю, что он психопат просто, вот и всё. И что поделать? Вот случается, такие бывают опасные психопаты, долбанутые на всю голову, что поделаешь?

А. ОРЕХЪ: Просто из этого случая, пытались в течении всей недели сделать ну, что-то глобальное. Понимаешь, когда происходит катастрофа, ну не знаю, взрыв на шахте. Ну, нельзя придти и сказать: Взрыв? Ну да, вот опасная работа. Там метан скапливается, или там шахты старые. Ну вот, шахтёры гибнут. Вот сегодня на Украине, там в Данае у них даже беда произошла, на двух шахтах аварии. Ну что ж, вот ну да, вот так вот действительно, ну всегда гибли, и будут гибнуть, наверное, шахтёры неизбежно. Так не получается об этом говорить. Значит, находят из этого какие-то общие выводы, что старейшее оборудование, наплевательство эксплуатации…

В. УТКИН: Если он псих, какой из этого можно сделать вывод?

А. ОРЕХЪ: Ну, так сделали.

В. УТКИН: Почему он психанул именно по этому поводу?

А. ОРЕХЪ: Потому, что главный вывод, ну такой, основной, причём, серьёзные люди об этом говорят, что это крах мультикультурности. Вот это вот то, что произошло, вот этот гражданин, который… Там же у него говорят 500 килограмм ну не тратила, чтобы это было правильно понято. Не 500 килограмм, это тротиловый эквивалент, это не значит, что бомба весит 500 килограмм.

В. УТКИН: А той взрывчатки, которую он наготовил (неразборчиво).

А. ОРЕХЪ: А это вот всё вот это вот, что называется, со всеми потрохами, вот то, что он туда привёз. И авиационным керосином, с оболочкой, со всем. Это вот 500. То есть, у него тротиловый эквивалент может быть намного меньше. Я вообще, когда конечно увидел эту картину, это было неделю назад, такое ощущение, что вот там должно быть 76 жертв, а на острове что-то другое. Там страшно повезло, что погибло только 8 человек, от такого вот. Конец рабочей недели, все действительно наверное ушли просто из офисов. Именно поэтому им… Но сделали из этого вывод, что это крах мультикультурности. Меня это конечно до глубины души поразила эта вещь, вот такой вот подход.

В. УТКИН: Если честно, я вообще не думаю, что мультикультурности был какой-то рассвет, и что у неё может быть сейчас какой-то крах. Мультикультурность – это вовсе не базовый принцип. И мне кажется, что понимаешь, это было бы можно рассмотреть как крах, если бы она например воцарялась, как некая тирания. А так, ну, это было веяние, даже мне кажется, есть веяние такое в осмыслении просто вот всеобщей жизни, в Европе, в частности. На самом же деле, слово, как мне кажется, с точки зрения даже обозначения эпохи, довольно пустое. Я вот сегодня читал в последней новой газете Захара Прелепина, который справедливо совершенно пишет, что наши записные патриоты очень удивились бы, очнувшись например в 17-м веке, на ярмарке где-нибудь в Астрахани. Кто там собственно жил, и кто представлял собой тот самый пресловутый…

А. ОРЕХЪ: Исконно русского.

В. УТКИН: Русский народ, да. И допустим, в любом практически городе. А в Москве, с её национальными слободами всякими, и прочее, прочее. Так что, собственно, смысл самого понятия, мультикультурность, он ведь существовал в той или иной форме, довольно всегда. Мне кажется, что это то же самое, что рассматривать, допустим, как преступление, конечно, Брейвика. Поступок – это слабое слово. Как допустим, крах человечности, или крах гуманизма. Конечно, этот поступок несовместимый с понятием гуманизм, там я не знаю, человечности. И, наверное, не совместим с понятием мультикультурность. Нов первую очередь, это вот такая произошла драма, и трагедия, что значит человек, которого в детстве уронили, он нашёл в себе силы, и прочее. Ну, я бы даже сказал другое, здесь какая может быть, есть тенденция? Всё-таки сейчас как-то соотносится с нынешним миром. Мне кажется, что в прежнем мире, его бы очень быстро раскусили. Сегодня очень многие люди живут обособленно. То есть, фактически, в своём собственном мире.

А. ОРЕХЪ: Ну да, не зная соседей.

В. УТКИН: Да, не то, что не зная, а просо…

А. ОРЕХЪ: Не участвуя в жизни общины.

В. УТКИН: Вообще, да. Это не вызывает никаких сомнений. Вот, ну изгоев, уж очень часто выделяют, вычленяют, и так далее. Опять же, кстати, вот слышал я последнюю программу Юли Латыниной. Я постоянно путаю её с нашей ведущей спортсменкой, ну вот я поэтому притормозил с названием имени. И вот, где она рассказывала про житьё-бытьё в Сингапуре, и про замечательного человека, информатора (неразборчиво). Я кстати, читал его книгу, правда именно по-русски, которой сокращённый есть достаточно вариант. И она там описывает, вот в частности говорит, а почему там, в Сингапуре, не было терактов? Казалось бы, для этого были все почвы, абсолютно. А потому, что там очень быстро вычисляли этих людей в частности. И в частности, вычисляли сами члены общины. Потому, что ну вот человек ведёт себя, как изгой. Они вот там как-то вместе существуют. То есть, такое нормальное, сохранившее определённые правильные черты, может быть даже патриархальности, я не знаю, какое слово здесь подобрать, общества. А здесь жизнь распалась…

А. ОРЕХЪ: Племенное общество, жили в племени.

В. УТКИН: Ну, так или не так, Сингапур – вполне современное государство. А здесь вот слушай, ну человек может вообще, я не знаю. Ну, я вот например, знаю своих соседей по лестничной клетке, но не знаю сверху и снизу например. И думаю, что очень многие не знают. Встречаемся теперь в фейсбуке, да? В одноклассниках встречаемся. Ну, в общем, я к чему клоню-то? Жизнь поменялась. Олег, ну чего ты на меня так смотришь? Я уже устал эту мысль муссировать. Вот в этом, сугубо идеалистичном мире, наверное, это более возможно.

А. ОРЕХЪ: Я просто хотел сказать, что во-первых, у меня… Ну, во-первых, по поводу мультикультурность, всё-таки, одно слово. Потому, что мне кажется, это в принципе странно. Это вот перевёрнутая наоборот логика, потому, что тогда…

В. УТКИН: Да это просто слово, которое сам использовал в своём этом сочинении.

А. ОРЕХЪ: Ну, это сочинение-то его читали не все. А про мультикультурность заговорили все.

В. УТКИН: Ну, те, кто просчитал, те и рассказали.

А. ОРЕХЪ: Просто я говорю, это в принципе, на мой взгляд, как-то прозвучало примерно вот там, Гитлер он уничтожал цыган, евреев, славян, и так далее. Ну, вот получается, это был крах еврейства, цыганства и славянизма, потому, что ну, он их всех перебить решил. Вот и был их крах. То есть, это сама по себе такая странная идея. Вообще, я думаю, что тут вот из всей этой истории, ещё полагать, что теперь делать норвежцам? Ну, нам вообще, по-моему, странно чего-то советовать норвежцам, особенно, как бороться с терроризмом, с безопасностью, как там налаживать свободу.

В. УТКИН: Нет, бороться с безопасностью. За безопасность бороться…

А. ОРЕХЪ: Как бороться за безопасность, как организовать работу полиции, потому, что там над этим тоже успели посмеяться. Очень мне ещё понравилось конечно, как посмеялись. Ну чего, подростки там они все, они как тараканы разбежались, он бегал, чего же они там его не повалили, автомат не отобрали. (Неразборчиво), бери у маньяка автомат, посмотрим, как это у тебя получится в целом. Смелый. Вот. Я думаю, ничего не нужно делать норвежцам в этом смысле. Ничего им не надо менять, никак свою жизнь. Ну, то есть, какие-то специальные службы, которые занимаются выявлением…

В. УТКИН: То есть, не согласен?

А. ОРЕХЪ: Сумасшедших? Они должны это делать, а я тебе объясню, почему. Понимаешь? Я считаю, что это не крах мультикультурности, чего-нибудь. А это вот такое вот, отрыжка современному информационному обществу. И кстати вот, посоветую Солдатова, и Бараган почитать, они разобрали просто его поведение, Брейвика, с технологической точки зрения.

В. УТКИН: Кого почитать?

А. ОРЕХЪ: Андрей Солдатов, Ирина Бараган. Это у нас есть такая в общем. Пара журналистов, которые изучают террористов, спецслужбы, всякие поведения. Но не с такой пафосной точки зрения, ФСБ – это плохо, а там чего-нибудь…

В. УТКИН: А с личностной.

А. ОРЕХЪ: А вот с личностной, и с технологической точки зрения. Они разложили, и получилось очень интересно. Просто почитайте в «Ежедневном» журнале, это было на этой неделе. И там видно даже, где вот кальки, это калька с такого-то романа. Это калька с такого-то фильма.

В. УТКИН: А я видел тоже сейчас, я не помню, кто это сказал, и насколько это получилось широко, но я видел вот на френд ленте замечательное выражение, что это реальный Нечаев - Брейвик. Метафора безусловно, не более того, но тоже в общем стереотип, который гуляет, блуждает.

А. ОРЕХЪ: Вот. То есть, у человека просто, когда в современном информационном обществе, человек вообще впитывает, если у него башка не подготовлена к этому, масса всяких разных идей, потому, что на мой взгляд, информационное вообще поле за последние лет 15-20, оно расширилось на несколько порядков. Ведь сколько-то там в начале этих 90-х, не было интернета, не было не фейсбука, там ничего не было, телевидение в современном виде там, с множеством каналов, множеством информационных каналов. У людей было мало… То есть, жили…

В. УТКИН: Ты для кого-то открываешь Америку.

А. ОРЕХЪ: Наверное, да. А сейчас, человек включает, у него, здесь это, здесь у него то, здесь ему рассказали про мультикультурность, упёрлись ещё…

В. УТКИН: Главное, он может не знать, чего он не хочет. Он отгородился от этого всего, вот опять-таки, френд ленд, и настройка ленты новостей, чтением именно этих сайтов, а не других. Да?

А. ОРЕХЪ: Ну, в том числе. И говорят: вот, зацепились за то, что ему понравились эти наши, и Путин. На самом деле, он нигде не говорил, что Путин его кумир, он просто отмечал его, как сильного лидера. И при этом отмечал, что неизвестно, он друг нам, или враг. Но при этом он говорит, что главный его политический кумир, это Черчилль, так же, он очень любит читать Канта, ему нравится Путин, движение «Наши». У человека каша в голове. Которая в какой-нибудь голове, когда туда ещё поступает мультикультурность, туда ещё поступает фейсбук, какой-нибудь викиликс, что-нибудь ещё.

В. УТКИН: И ещё мы знаем, что можно проделать из нитрата аммония. Да, и заодно, да?

А. ОРЕХЪ: Потом уже в какой-то момент он узнаёт, что из удобрений, если набрать много-много, то можно получить не удобрение, а что-нибудь более интересное, с его точки зрения. Да ещё, он потом вступает…

В. УТКИН: Потом он ещё посмотрел бойцовский клуб, я думаю. Безусловно, он посмотрел там всякие «Крепкие орешки», и так далее. И у человека такой вот образуется «кх»…

А. ОРЕХЪ: И уже дальше не важно, Норвегия ли это, Россия, или какая-то другая страна.

В. УТКИН: И как он относится к Путину…

А. ОРЕХЪ: Замыкание может произойти в любой голове, в любой стране. И я думаю, что сейчас просто у каких-то людей, может произойти другое замыкание, потому, что они говорят: «О, слушайте, как чувак круто поступил»! Может быть, появятся какие-нибудь последователи. Не хотелось бы конечно, но просто вот ещё один. То есть, получилось такой как это, христианский фундаменталист, он же ещё христианин, там ещё христианская какая-то была парадигма. Такой вот шахид, тоже получился. То есть, совершенно неожиданная фрешка.

В. УТКИН: Ну ладно, хватит о психах, давай музыку послушаем.

А. ОРЕХЪ: А, музыку всегда, давай.

ЗВУЧИТ МУЗЫКА.

А. ОРЕХЪ: Ну что Василий, кайся, где взял браслетик.

В. УТКИН: Каюсь, да. Жорж Маше не был премьер министром Франции.

А. ОРЕХЪ: Не был, конечно.

В. УТКИН: Да, не был, попутал. Видите, подводит память иногда.

А. ОРЕХЪ: Бывает. Но хорошо уже то, что одно из них мы в лицо знаем. Знаем мы такого Жоржа Марше. Вот современная молодёжь, что она может об этом знать? Василий, ты знаешь, у меня конечно… Ты слышал что-нибудь, про директора Петрова?

В. УТКИН: Директора Петрова?

А. ОРЕХЪ: Да.

В. УТКИН: Нет, не знаю.

А. ОРЕХЪ: Директора образовательного центра.

В. УТКИН: Нет, я знаю… Я спросил директора Петрова: «Почему у вас на шее провод»? Ничего Петров не отвечал, только тихо ботами качал. Это такое, детское садистское стихотворение.

А. ОРЕХЪ: Вот. Для меня это конечно, ну, за всеми этими печалями…

В. УТКИН: Я его рассказал, чтобы от Брейвика перейти как-то.

А. ОРЕХЪ: Да. Вот я тоже к чему-то приятному, весёлому. И, на мой взгляд, конечно же, вот мы давно уже часы, мы, по-моему, даже уже решили и не вручать эти часы, как-то разочаровавшись в идее вручения часов. Но вот на этой неделе, я бы безусловно вручил директору президентские часы. Причём знаешь, побольше, чтобы было в них побольше золота, чтобы они были настоящие, там с какими не знаю, сапфирами, с чем там? Ну, какие должны быть хорошие, красивые, дорогие очень часы. Жалко просто, я надеялся, что ты поддержишь эту беседу со своей стороны. Знаешь, почитай потом, посмотри, и кто не видел… Это директор образовательного центра №1317 на юго-западе Москвы, который в прошлом году начали дело о превышении служебных полномочий… Должностных полномочий, о мошенничестве. В общем, подозревали, что будучи директором образовательного центра, то есть, образовательный центр – это очень хорошая школа. Условно так, (неразборчиво), по статусу выше. Что-то заподозрили то ли взятки, то ли ещё какую-то в общем такую, нехорошую деятельность. А он, из-под подписки о невыезде, смылся. Ну, пропал человек. Стали искать его дома, не нашли. Потом, приехали к нему на дачу. И вот приезд приставов, ну, или там каких-то людей на дачу, показали все каналы. Вот в тот день, это, по-моему, была среда что ли, я не помню, или вторник. Показали приезд к директору школы Петрову в загородный дом, действительно все каналы, потому, что это зрелище стоило того. Это… Иначе это поместье, пол гектара под Москвой, это хорошо. Значит, это были два…

В. УТКИН: (Неразборчиво) довольно-таки.

А. ОРЕХЪ: Ну, там было два дома. В общем, общая площадь превышала площадь образовательного центра. Был 30-ти метровый фонтан, который бил вот туда ввысь, 25-ти метровый бассейн, расписанный под Сикстинскую капеллу, пять автомобилей в гараже стояло. Там два шестисотых «Mercedes» по-моему, какие-то квадрациклы, гидроциклы. Диван, как сейчас помню, обитый кожей 11-ти метровой анаконды, и из кожи, из брюха галапагосских черепах у него была обтянута мебель, затянуты в шелк, инкрустированные натуральным жемчугом обои, и всякая прочая хренатень. То есть, вот этот дом даже без всякой начинки, оценили в 20 миллионов долларов.

В. УТКИН: Знаете, как тот генерал, золотую комнату не завёл себе внутри.

А. ОРЕХЪ: Да, ну ты понимаешь, это был генерал всё-таки какой-то штабной, мы понимаем, откуда доходы у генерала, грех вообще ему не жить в золотой комнате. Но когда у директора школы оказался дом, за 20 миллионов долларов. А притом, что его вообще подозревали в хищении просто миллиона, за счёт вот этих вещей. Я пятью автомобилями, с 11-ти метровой анакондой, галапагосскими черепахами, и прочими чудесами, я понял, что конечно, этот человек - герой. Ну, кроме того, что он тоже сумасшедший, потому, что ну вот… А, там ещё были… Из зебры были одеяла. То есть, ну просто же не может человек, в падлу ему спать под одеялом.

В. УТКИН: Ну, на чистой галапагосской черепахе, как он сможет? Надо же накрыться чем-то, вот он зебру и завёл.

А. ОРЕХЪ: Да, и вот он накрывался зеброй, и в пяти «Mercedes» глядел в небо, где у него была Сикстинская капелла в бассейне, бил фонтан с цветомузыкой. Ну, то есть, вот понимаешь, даже будучи директором школы, простым, можно всё-таки устроить себе хорошую красивую жизнь. Именно поэтому я подумал, что ну, часы от президента, золотые, толстые, хорошие, наподобие курантов, ему бы наверное не помешали.

В. УТКИН: Я всё-таки против этого, Орехъ. Всё-таки понимаешь, мы должны… Мы это придумали реальный приз.

А. ОРЕХЪ: Думаешь, хороших людей надо?

В. УТКИН: Да, и в качестве стёба, я бы не стал вручать ему эти часы. Давай, мы ему вручим китайский муляж какой-нибудь президентских часов.

А. ОРЕХЪ: Долларов за 30.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: То есть, они будут выглядеть точно так же, но там будут… Там же в хороших часах много циферблатов дополнительных, турбиёны, что-то там ещё.

В. УТКИН: Но учитывая, что, скорее всего, ему наверное сейчас предстоит срок, ему часы в принципе будут полезны, чтобы отмечать время.

А. ОРЕХЪ: Его пока не могут найти.

В. УТКИН: А, это только просто домой приехали, да?

А. ОРЕХЪ: Приехали. Так они же его искали в квартире, потом приехали за город.

В. УТКИН: Не могло ли быть так, что его проглотила эта самая анаконда 11-ти метровая?

А. ОРЕХЪ: Анаконда 11-ти метровая, где-то в диване находится и сам Петров. Знаешь, мне что-то какое-то чутьё мне подсказало, думаю, дайка я залезу на сайт родной радиостанции, и немножко пороюсь в архивах. Что же, этот человек неоднократно бывал у нас в гостях.

В. УТКИН: В положительной деятельности?

А. ОРЕХЪ: Да, в передаче «Родительское собрание». Рассказывал, как надо беречь здоровье детей, чтобы они не перетруждались.

В. УТКИН: А про природу не рассказывал? Как надо беречь.

А. ОРЕХЪ: Рассказывал. Он говорил о здоровье, о правильной организации учебного процесса. То есть, этот человек, вот я почитал, он говорил здравые мысли. Он говорит: «Нет, для нас не это важно, там что-то, там где-то, какие-то у человека часы…». Там у них у учителей какие-то планы, нужно куда-то в РОНО, они что-то же отчитываются, сдают какие-то бумажки постоянно. Там большая же общественная жизнь. Нет, нам важно, чтобы дети были здоровы, чтобы не перенапрягались, чтобы хорошо учились. В его же образовательном центре, были платные кружки. Куда, как я понимаю, принудительно записывали всех абсолютно. Но кроме этого, ещё и государство финансировало, потому, что государство образовательный центр – это учебное заведение, с хорошим финансированием государственным, потому, что там хорошая учебная база. В общем, получить такой статус – это надо постараться. И там помимо того, что субсидировало государство, он ещё со всех, значит, собирали. Платные кружки, там по-моему, 150 – это минимальный был вступительный взнос, чтобы попасть в первый класс, это если ты не ходил на подготовительные. Вот, а так… Это если та ходил на подготовительные. Если не ходил – полмиллиона. Вот я думаю с другой стороны, с точки зрения родителей. Вот что за школа, чтобы за полмиллиона рублей, записывать туда в первый класс? Вот там чему учат? Что земля всё-таки вращается?

В. УТКИН: Что значит, как чему? Ты же только что рассказывал, 11-ти метровой анакондой обтянут диван, галапагосскими черепахами значит кресло, на всё это наброшена зебра. Пять машин, и главное ведь это ещё не всё. Ведь на какой-то из этой машин всё-таки же он куда-то смотался.

А. ОРЕХЪ: То есть, наверное, шестая была просто. Но он же не пешком ушёл?

В. УТКИН: Может быть, даже и не одна.

А. ОРЕХЪ: Может быть в одной ехал, в другой сзади везли имущество какое-нибудь. Ну, самое необходимое, самую какую-нибудь анаконду.

В. УТКИН: А вот ещё после этого говорят, что мы на детях экономим.

А. ОРЕХЪ: Вот. И понимаешь, там у него была хитрая отчётность бухгалтерская. Там как-то он… Было похоже кстати, на историю с военными, которые… Ну, у кого-то там были премии, помнишь про лётчиков? То есть, они тоже ему какую-то часть своих денег отдавали. То есть, там была какая-то целая система, человек помешался по-моему. Помешался, вот когда денежные знаки, видимо просто не смог устоять, а потом уже это прогрессировало, и допрогрессировало до такого.

В. УТКИН: Но всё-таки, я так замечаю, что помешательство на денежных знаках, оно какое-то безобидное.

А. ОРЕХЪ: Ну нет, я считаю, что по-своему, это конечно гениальный человек. Потому, что всё-таки, работая директором школы, построить за 20 миллионов долларов дом. И при том, что это не единственное его достояние, как я понимаю. Мы же не знаем, что у него ещё? Может быть, у него он там…

В. УТКИН: Нет, последний раз такое благоговения я испытывал перед описанием шубы, в которой Остап Бендер пытался бежать из Советского Союза.

А. ОРЕХЪ: Через румынскую границу?

В. УТКИН: Да. Всё было очень красиво подбито самыми ценными мехами, зашито, да.

А. ОРЕХЪ: Да. И вот примерно, может быть, он в чём-то таком и утёк. Потому, что как я понимаю, его уже не видят некоторое время. То есть, может быть уже и в холодное время суток покинул пределы Подмосковья, а сейчас человек где-то сидит и думает: вот как, что, что теперь с этим всем великолепием делать, как жить дальше?

В. УТКИН: Может быть, забрал свои любимые предметы какие-то. Вот из черепах оставил, а допустим, там не знаю… Может быть взял с собой баночку любимых тушеных комариных бровей в сметане, например. Вот может быть, он увёз их с собой куда-нибудь. И сейчас это горько всё есть, вспоминая о былых временах.

А. ОРЕХЪ: (Неразборчиво), страна-то большая.

В. УТКИН: Да.

А. ОРЕХЪ: Вот тут недавно в Америке, кстати, был хороший случай. Нашли мошенника биржевого, которого…

В. УТКИН: (Неразборчиво). Да, извини. Ну, рассказывай.

А. ОРЕХЪ: Его признали покойным даже, 20 лет назад. А он смылся в Лас-Вегас, где стал букмекером. Жил, жил, а потом как-то так, по каким-то косвенным признакам, ну, как всегда, как это естественно происходит случайно, в этом пожилом 70-ти с чем-то летнем мужчине узнали того бравого молодого парня, который 40 лет назад, каким-то образом, кинув своих партнёров, смылся из Чикаго. И супруга тоже уже согласилась его, по-моему, с тем, что он умер. Ну всё, умер человек, умер. И вдруг, он нашёлся в Лас-Вегасе, где прекрасно там всё это время жил, был букмекером долгое время.

В. УТКИН: Знаешь, что я сейчас подумал? Ведь на этой неделе случилось одно очень важное событие. Вот твоя мысль с часами для этого Александра Петрова, директора школы, она не даёт мне покоя. Ты знаешь, вот в этих условиях, как мне кажется, при таких условиях можно было бы его простить, и можно даже часы в итоге ему вручить. А вот пусть он сейчас пришлёт откуда-нибудь, из своего далека, пусть пришлёт такую телеграмму, в которой бы он сказал, что: «Я слышал, что мэр Москвы Собянин, отменил учителям надбавки. Я прошу продать мой особняк, и насколько хватит этих средств, выплачивать учителям надбавки. И мой пример пусть покажет, что надбавки учителям могут позволить сколотить весьма приличное состояние. Что учителя – это перспективная профессия».

А. ОРЕХЪ: Я вообще был поражён, когда зашёл разговор о надбавках, когда выяснилось, что чуть ли не средний учитель английского языка в Москве получает 80 тысяч, думал, может быть поменять профессию, выучить английский?

В. УТКИН: Учить английский не надо, нужно учить английскому, понимаешь?

А. ОРЕХЪ: Ну, чтобы сначала учить, я же не могу, как Савелий Крамаров: «Английский я знаю…».

В. УТКИН: Ну раз ты этого не можешь делать, то ты не сделаешь такой карьеры на 80 тысяч.

А. ОРЕХЪ: С другой стороны, всё-таки, пример директора Петрова показывает, что нет ничего невозможного. Что начав путь с простого учителя, можно всё-таки сделать диван из 11-ти метровой анаконды, мне тут один из коллег по работе сказал: «Слушай, ну анаконда, же она 11-ть метров, я, конечно понимаю, но как же диван-то обтянуть»? Я говорю: «Друзья мои, но ведь и беличьи шубы делаются не из одной белки». Анаконд наверное было много, чтобы натянуть на Петровский диван-то. И черепах, наверное, скребли. Черепаха же, это не вот слон там, прямо с этим, которая вся покрыта…

В. УТКИН: Причём не отовсюду, а именно с живота.

А. ОРЕХЪ: С живота, с брюха, потому, что...

В. УТКИН: На шее у неё морщинистая кожа, её на что взять-то, понимаешь? Абсолютно не на что она не годная, эта морщинистая черепаха. Вот на животе – это да, гладкая.

А. ОРЕХЪ: Вот уже там, такое хорошее. Специально же. Вспомнил тоже прекрасную историю про людей, которые поехали в Китай, пошли в ресторан, и съели какую-то антикварную гусеницу.

В. УТКИН: Ну, я ел черепах. Вот мне тоже приносили знакомые черепаху, из неё суп сделали.

А. ОРЕХЪ: Но от гусеницы надо было там, вроде бы в меню выбрали что-то самое дорогое и красивое. Принесли гусеницу, оказывается, что надо было какашки её есть. То есть, деликатесом была вот эта вот деятельность гусеницы. Она лежит себе на блюде, и какает.

В. УТКИН: Эх, не вовремя услышал тебя Александр Петров. Он бы даже развёл себе пару таких гусениц.

А. ОРЕХЪ: Может быть, он с ней и уехал. На блюде прямо. Мы же не знаем, что-то же он с собой прихватил. Вот, а они, дураки. Им принесли гусеницу, они её сожрали, потом был большой скандал.

В. УТКИН: А как ты считаешь, кто круче? Вот этот директор Петров, или тот генерал Безымянный, у которого золотая…

А. ОРЕХЪ: Нет, ну был круче конечно всё-таки Петров.

В. УТКИН: А я считаю, что генерал с золотой комнатой был круче.

А. ОРЕХЪ: Понимаешь, золотая комната – это банально. Я открываю мою любимую СМИ «7 дней», журнал цветной с программой, и я вижу там, вот Стас Михайлов дал интервью… У них всё в золоте. Он сидит, всё абсолютно в золоте, где-то там появляется что-то серебро. Открываю, там тра-та-та, группа «Фабрика», чего-то там сделали… Смотрю, у них Версаль тоже. Тоже в золоте всё. Я понимаю, что вот, значит, так должно быть. Поэтому, и он, тоже, генерал…

В. УТКИН: Почему ты Стаса Михайлова вспомнил?

А. ОРЕХЪ: Ну, просто я помню, что у него было совсем всё золотое там. Когда показали его апартаменты, где он живёт, там всё было золотое, за ним с чёрным отливом. То есть, такой, как у императора Нейрона, в гостиной было два барона. Но генерал тоже же он считает то же что и я, тоже «7 дней» открывает, смотрит, тут золото, там тоже золото. И у меня тоже значит, Версаль, золото, и всё. В этом-то ничего такого необычного для Генерала я не вижу. Вряд ли, он как-то мог сфантазировать. Потом нет, всё-таки у генерала, возможности гораздо шире. Вот у нас гособоронзаказ уже который обсуждается неделю, и Путин, и Медведев спрашивают у Сердюкова, ну когда уже вы разместите заказ-то на эти танки? А Сердюков не сдаётся. Он, будучи хорошим министром обороны, и заслуженным мебельщиком, он говорит: «Слушайте, ну пока мы пытаемся разместить заказ на эти танки, они втрое подорожали». Может быть, уже этих денег хватит на один танк, или на танк, и какую-нибудь запасную башню, но уже прямо на танки-танки, уже не хватит. Он говорит: «Тогда размещайте поскорее этот заказ, чтобы хотя бы одна башня не осталась». Поэтому конечно, с такой постановкой вопроса я понимаю, откуда у генерала золотая комната. Я удивляюсь, что она была только одна, а не допустим, как у шейха Брунеи, там у него из золота «Rolls-Royse» весь золотой, он уже наверное и не едет, потому, что золото – это довольно тяжелый металл.

В. УТКИН: Ну, шейх Брунеи, не так, как Стас Михайлов, поэтому, не надо вот…

А. ОРЕХЪ: А кто у нас знает шейха Брунеи?

В. УТКИН: А Стаса Михайлова все знают. Я тут читал в «Афише», замечательное интервью с режиссёром Сергеем Соловьёвым, я, кстати, его всем очень рекомендую, на сайте его очень не сложно найти. Потрясающее совершенно интервью, я даже забыл уже, когда такое впечатление производили подобные жанры. И там он рассказывает, что позвонил ему Серёжа Шнуров как-то раз в ночи, и почитал стихотворение новое. Стихотворение своё сочинил. Ну, мне уже говорили, что похожее стихотворение Егора Летова, но в общем, возможно, что-то напутали, ну ночь была, ночь. Но это было стихотворение, где фигурировал Стас Михайлов. Я сейчас тебе его прочту, оно очень короткое:

«Стас Михайлов, Жанна Фриске,

В манной каше две сосиски,

В «Жигулях», литые диски.

Очень любит наш народ,

Всякое говно».

А. ОРЕХЪ: Для ночи прекрасное стихотворение.

В. УТКИН: Нет, ну примерно в это же время, он и позвонил, понимаешь? Это же так и было. И главное, что есть в этом какая-то изюмина. Я не знаю, кто написал эти стихи, я обязательно у Серёжи спрошу, так это, или не так. Но, по-моему, это волшебно совершенно.

А. ОРЕХЪ: Ну, мы на этом можем и попрощаться.

В. УТКИН: Ну, действительно, галапагосских черепах, знаешь, вот мне их жаль. Их мало, во-первых. Во-вторых, их жизнь многие охраняют. И вот такая… Ну, бездарно, понимаешь? Черепахи жили зря. И зебра зря. И анаконда свои 11 метров отращивала…

А. ОРЕХЪ: Была зря, и не одна.

В. УТКИН: Отращивала тоже совершенно впустую.

А. ОРЕХЪ: И даже «Mercedes Benz» зря сделан, автомобиль. В. УТКИН: Помните об этом, друзья, и слушатели программы «Русский бомбардир».

А. ОРЕХЪ: До свидания.