Русский бомбардир - 2011-06-24
А.ОРЕХЪ: Здравствуй, Вася!
В.УТКИН: Привет, Антон!
А.ОРЕХЪ: Ну что, это «Русский Бомбарбир», 11:11:11 в общем у нас было, примерно так. Айфоны, айпеды, андроиды работают, показывают нас в «Сетевизоре», у нас твиттер
@vyzvon, у нас +7 985 970 45 45 – смс, 363-36-59 – московский телефон с определителем.
В.УТКИН: На сайте нас можно смотреть.
А.ОРЕХЪ: На сайте нас можно смотреть. Ну и если кто-то сейчас войдет в студию, он тоже сможет нас смотреть.
В.УТКИН: Вошла-посмотрела на нас, пошла дальше.
А.ОРЕХЪ: Ну что, Вась, я сейчас скажу, что мы сегодня ровно до полуночи, потому что сегодня «Радиодеталей» не будет. Коля Александров у нас в отпуске, а потом и я буду в отпуске, в общем, «Деталей» долго ещё не будет. Вот. Ты что хотел – про «Парнас» хотел?
В.УТКИН: Ну, во-первых, я все-таки привык слушать твое мнение. Я, конечно, хочу поговорить про «Парнас».
А.ОРЕХЪ: Давай поговорим про «Парнас». У нас почти час времени, так что мы и про «Парнас» успеем, и про то, что я хотел, тоже успеем, хотя ты про это тоже ещё поговоришь, ну неважно. Да, про «Парнас» начинай.
В.УТКИН: Начать?
А.ОРЕХЪ: Начинай!
В.УТКИН: Можно, да? Слушатели не возражают, в «Сетевизоре» все работает – хорошо. Слушай, вот хотел тебя спросить о чем: я много слушал, в частности, на нашей радиостанции, очень много слушал всяких бед, которые должны произойти из-за нерегистрации «Парнаса». Мало того, я совершенно согласен с тем, что это какая-то глупость, так если разобраться.
А.ОРЕХЪ: С регистрацией-то?
В.УТКИН: Да. Ну если не проверять 45 тысяч с лишним зарегистрированных пользователей партии «Парнас», как это обычно у нас в интернете указывают, членов партии. В общем, если не вдаваться в такие подробности, то вся эта нерегистрация выглядит глупо. Меня вот что смущает, что больше всего меня удивляет: а вот если партия «Парнас»,дай ей Бог, как говорится, будет участвовать в выборах, да? Вот меня действительно волнует проблема легитимности выборов, очень сильно волнует. Меня волнует то, чтобы к выборам были допущены люди, которые хотят принимать участие и имеют на это право, как граждане России. И как люди, которые выполнили определенные формальности, собрали и так далее. Слушай, а вот неужели участие в выборах партии «Парнас» немедленно сделает их народным, легитимными и так далее. И вообще, на что может рассчитывать партия «Парнас», но это, предположим, тоже может погрязнуть в расчетах и так далее, и тому подобное, но, вообще-то говоря, во-первых, есть гигантское - помимо регистрации – выставить партию из нормального голосовательного рубежа, а во-вторых, откуда существует такая уверенность, что именно это наконец принесет нам какое-то счастье.
Я понимаю, что прямо этого никто не говорит, но вот даже очень интересный мне Борис Немцов, в отличие от, по-моему, отвратительного совершенно Владимира Белова, если ты читал его отповеди в фейсбуке, которые там на русско-матерном периодически публикуют.
А.ОРЕХЪ: У меня и фейбука-то нет. Ну они там выясняют между собой отношения периодически, но это нормальное демократическое состояние.
В.УТКИН: Да, или Михаил Михайловичу Касьянову, вот опять-таки, я не знаю, я не представляю человека, который бы проголосовал за Касьянова. С трудом представляю людей, которые составили бы более десятой доли процента. Может, это проблема моего воображения – неважно. Вот, даже если говорить о Немцове. Он говорит, что партия не зарегистрирована и в этой связи это значит такую-то, такую-то и такую-то проблему. На мой взгляд, все эти проблемы, которые обозначают сейчас лидеры, в частности, «Парнаса», в связи с их нерегистрацией и недопускам к выборам тем саым. Все их проблемы будут существовать и в случае этой регистрации, и помимо этой регистрации, и даже после выборов, в которых эта партия примет участие в случае её триумфального там участия и проникновения в Государственную Думу. По-моему, это достаточно очевидно.
А.ОРЕХЪ: Я только хотел тебе сказать, что, по-моему, все, что ты сказал, достаточно очевидно.
В.УТКИН: В том-то все и дело! Почему это не очевидно для тех, кто об этом говорит?
А.ОРЕХЪ: Ты знаешь, у меня не создалось, во-первых, впечатления, что это как-то для них неочевидно, во-вторых, все-таки основная идея состоит в том, что люди хотели участвовать в выборах, подали документы, в общем. Но я думаю, нормальные документы более или менее. Вот у нас Владимир Рыжков, если б мы его поймали и немножко его задержали, мы могли бы посадить его третьим, и он сейчас, уходя с Дымарским, могли задержаться на полчасика и с нами поговорить об этом. Ну ладно, не поймали, не задержали. Вот. Он говорил об этом, собственно, в нашем эфире, что физически, проверить действительно, все 45 тысяч подписей собранных своими сторонниками, ну трудно. Это действительно трудно. Хотя с другой стороны, проверяющие органы каким-то образом смогли это сделать и найти там и мертвых душ, и несовершеннолетних, и так далее.
В.УТКИН: Государственная машина работает.
А.ОРЕХЪ: Это да! Там проверяющий механизм, наверное, несопоставимой мощности. Вот, он, собственно, говорил об этом, что не в том смысле, что там произойдет какая-то катастрофа, а что это вот действительно такая вот придирка, им действительно обидно, они действительно это понимают, что даже если они перепроверят эти все бумаги, то, наверное, придерутся к чему-нибудь другому, или на какой-то другой стадии. Мне не показалось, что они считают, что они сейчас зарегистрируют свою партию, соберут все нудные документы, и немедленно одержат триумфальную победу. Вот у меня создалось ощущение, что людям просто обидно, что они..
В.УТКИН: Я не говорю о триумфальной победе. Я говорю о том, что в случае, если бы все произошло так, как этим уважаемым людям хотелось бы, это бы не коим образом не изменило ситуацию в стране. Вообще не коим образом.
А.ОРЕХЪ: Ты знаешь, мне кажется, что выборы это вообще не та вещь, которая в нашей ситуации меняет каким-то образом в стране что-то давно. На мой взгляд, единственные выборы, которые в нашей стране прошли, которые действительно были выборами, а не там голосованием, поднятием рук, проштамповкой и так далее – это были выборы 1993 года, запомнившиеся нам известной фразой Юрия Корякина: «Россия там с ума сошла, одурела». Россия-то и одурела, вот. После того, как он это сказал, к этому прислушались, хотя он, конечно, не имел этого ввиду. И выборов после 1993 года больше не было. При Борисе Николаевиче, кстати, их тоже не было, потому что в 1996 году… Ну трудно назвать то, что тогда происходило выборами, хотя я тоже радовался победе Бориса Николаевича. Потому что он меня устраивал больше.
В.УТКИН: Я согласен с тобой, я совершенно согласен. Но дело здесь не в этом, пойми, дело не только в этом. Потому что то, почему выборы выборами не являются в таком идеальном значении, это тоже понятие такое растяжимое, понимаешь, потому что тогда, например, в 1996 году, тогда, по крайней мере, была полностью нарушена система равного представительства. Вот в СМИ, ещё где-то. Понятно, что одна сторона имела колоссальный перевес перед другой. Но тогда никого насильно на участки не гоняли, например. Тогда никого перед выборами не «мочили», например.
А.ОРЕХЪ: Физически ты имеешь ввиду?
В.УТКИН: И физически.
А.ОРЕХЪ: Потому что черный пиар он, конечно, он 90-е у нас цвел.
В.УТКИН: Им пользовались тогда обе стороны. И это были в общем сопоставимые возможности.
А.ОРЕХЪ: Сколько политтехнологов пропало после этого, люди зарабатывали состояние на том, что вот это все придумывали.
В.УТКИН: Ну да. И журналисты зарабатывали состояние.
А.ОРЕХЪ: И журналисты!
В.УТКИН: Помнишь историю газеты «Не дай бог», была замечательная газета «Отечество не выбирают», прекрасное издание. Ты, кстати, не успел поработать? Я потому что не успел, я даже сожалею.
А.ОРЕХЪ: Я, ты знаешь, не могу сказать, что я сожалею, не могу сказать, что мне кто-то предлагал, это в общем прошло для меня в созерцательном ключе.
В.УТКИН: А я знаю, что кто-то в «Ровеснике» работали, и делали это с удовольствием, потому что делать можно было все, что угодно: отвязываться, шутить на любые темы. Но это неважно. Все равно, эта ситуация одна другой, тут есть некоторая рознь, хотя не хочу спорить о масштабах. Но дело не в этом. Дело в том, что как ни странно, наверное, как и многие другие люди высказывают недовольство. Вот ты, кстати, задумывался над тем, что вот эта вот фраза: «Пора валить отсюда», которая сейчас все более и более популярна, которую легко встретить в блогах, легко встретить в дискуссиях, она звучит, в общем, от совершенно нормальных людей. А она ведь говорит не о том, что действительно пора валить, а о том, что ситуация безвыходная. Другого выхода, в общем, не видно, что…
А.ОРЕХЪ: Ну это как заменяющая фраза: «Да пошло оно все!».
В.УТКИН: Вот именно, да. Эта разновидность той же самой фразы. Вот ты знаешь, как ни странно мне гораздо интереснее судьбы любой из партии, которая собирается участвовать в выборах, хотелось бы наблюдать разговор о том, а что же реально может нас вытащить. Что реально может поселить в стране какую-то энергию, что реально может стать для нее какой-то интересной задачей, и так далее, и тому подобное. Потому что не такой задача.
А.ОРЕХЪ: Вот у нас Оля как раз спрашивает, сейчас я ткну, ну в хорошем смысле: «Парнас» - плох, все плохи, а что хорошо?», - спрашивает Оля. Вот мы об этом и говорим с Васей!
В.УТКИН: Вот мне как раз Оля и интересна, потому что остальные вопросы они уже каким-то образом нашли свои ответы. Я не имею ввиду по повторению риторического «Что делать?». Я просто не вижу об этом реального диалога. Я вижу, что абсолютно все партии, и «Парнас» включительно, незарегистрированный, решают свои глубоко локальные партийные задачи. И у меня это не вызывает ничего, кроме раздражения. Совсем ничего, кроме раздражения.
А.ОРЕХЪ: Ты понимаешь, Вася, ну это в общем тоже не какая-то новость, действительно, у меня, например, когда был вот этот выбор: голосовать за «Яблоко», за «СПС», за что-то, когда эти партии ещё куда-то там проходили в Думу, я в общем сознательно, когда-то я там голосовал за «Яблоко», до какого-то там момента, а потом я просто даже при наличии этих партий в бюллетени, я просто эти бюллетени портил. Ну я не писал там неприличные слова, но я там отмечал все партии крестиками, или в общем что-то делал для того, чтобы бюллетень был недействителен, хотя я считаю своим долгом приходить на выборы.
В.УТКИН: А писал какое-то неприличное слово?
А.ОРЕХЪ: Нет, не писал.
В.УТКИН: Значит, ещё есть возможность.
А.ОРЕХЪ: Ну никогда не поздно, как говорится, нахулиганить-то. Просто потому что действительно я не видел вот среди всех, кто участвует, ни с правого крыла, ни с левого, людей, которые были бы мне не то, что симпатичны, а вот я бы сказал: «Вот! Вот это вот тот человек».
В.УТКИН: Я не очень о симпатии тут говорю, понимаешь.
А.ОРЕХЪ: Ну симпатия не в том смысле, что мне нравится его лицо, или как он там одет, или манера выражаться, а что я вижу идеи, которые он возлагает, и я понимаю, что это идея и моя в том числе. Я таких людей не видел, и я их вижу и до сих пор, потому что я с тобой согласен, что за Михаил Михайловича Касьянова, дай Бог ему здоровья, я не пойду голосовать, потому что мне это кажется странным.
В.УТКИН: Ни при каких обстоятельствах? Все равно, что употреблять в пищу нафталин, по-моему.
А.ОРЕХЪ: Потому что мне странно, также как за Борис Ефимовича Немцова, я не пойду голосовать при всем к нему уважении, потому что для меня это тоже странно. Потому что мне хватило, например, тогда, кстати, вот ты тоже говоришь, что люди думают, на что они рассчитывают. Мы помним это прекрасный ролик «СПС», когда Чубайс, по-моему, Хакамада и Немцов летели в частном самолете с белым кожаным салоном в карельской березе и предлагали голосовать за свою партию. Вот это очень хорошо отражало степень того, как люди вообще себе представляют страну, избирателей, что люди хотели бы увидеть. Считают, что если ты полетишь на частном самолете с белой кожей и вставками из карельской березы, то вот это как раз именно то, что хочет увидеть там рядовой обыватель где-нибудь в нищем районе нашей страны.
В.УТКИН: Мало того, ведь совершенно очевидно, что случится, если состоятся честные выборы. Абсолютно понятно, кто победит.
А.ОРЕХЪ: Вот! И вот это я как раз хотел сказать: что если бы власти, точно также как с 31 числом, и со всякими прочими такими вот акциями, что если бы они просто один раз дали спокойно провести 31 числа на Триумфальной, самой первой или второй, или дали действительно провести честные выборы в честном голосовании, вот тогда бы как раз картины была бы гораздо более грустная. Правда вот в либеральной части общества, она считает, что все-таки тогда и было бы понятно, что партия «Единой России» не пользуется ни малейшей поддержкой населения, и набирает там тоже какие-то жалкие проценты, ничуть не больше, чем правые партии. Вот я думаю, что тут как раз произошел бы сюрприз. Конечно, там 75 или там 65 процентов «Единая Россия» не набрала бы, но то, что она выиграла бы выборы, я думаю, что это было бы так.
В.УТКИН: Я имел ввиду чуть другую ситуацию, более идеальную, то есть я имел ввиду совсем какую-то честную ситуацию. Я абсолютно убежден, что победила бы партия, более или менее «лайт» или «треш», но националистического толку.
А.ОРЕХЪ: Ну если бы она имела прям такой вот прямо доступ-доступ, на равной-равной, ну как в 1993 году выиграл Жириновский, ну например, после чего вторые были коммунисты, и где-то глубоко-далеко было то, на что нам, между прочим, все равно по телевизору нам показывали. Что это было тогда? «День выбора». Вот «День выбора» тогда все-таки по телевизору показывали больше, как то трогательнее, а получилось… Это ж была прекрасная история, встреча нового политического года, как налили шампанского…
В.УТКИН: да, самый крутой провал в истории телевидения…
А.ОРЕХЪ: Нарезали колбасу, сидели, а что дальше-то делать – неизвестно. Знаешь как: заказали куранты, налили шампанского – год наступил, Деда Мороза нет. Открыли мешок с подарками…
В.УТКИН: Там какой-то гоблин сидит.
А.ОРЕХЪ: Фига какая-нибудь, да. Вот что-нибудь такого плана, да. Это памятная, конечно, история, хотя прошло почти 20 лет, но видите, не стирается воспоминания. Ну что, Василий, ну мы будем дальше…
В.УТКИН: Вот нам пишут: «Я бы проголосовал за Касьянова, не говорите от имени всех, неприлично».
А.ОРЕХЪ: А я же не говорю, что всех! Я говорю, что мне странно просто, вот мне странно..
В.УТКИН: У нас ещё видеосинхрозия, не то, что от имени всех, мы говорим от имени своего. Я же сказал, что мне кажется, что голосовать за Касьянова – тоже самое, что употреблять в пищу нафталин. Может быть есть люди, которые считают, что это не так.
А.ОРЕХЪ: По Вашему мнению – это наоборот.
В.УТКИН: Или что его можно употреблять в пищу.
А.ОРЕХЪ: Мы Ваше мнение, между прочим, Андрей, рабочий, 45 лет, зачитали.
В.УТКИН: Так вот, Орехъ, понимаешь в чем дело, я помню, что в последний раз, реальный серьезный, во всяком случае серьезный по интонации разговор о том, как необходимо жить в нашей стране и куда ей необходимо двигаться, я слышал в 9 классе от учительницы истории.
А.ОРЕХЪ: Я примерно также от учителя истории.
В.УТКИН: Да, конечно, была это, естественно, уже полная ерунда, при всем моем уважении к моей замечательной учительнице истории. Но вот с тех пор, к сожалению, какого-то аргументированного разговора… Какого аргументированного – я заинтересованного разговора с тех пор об этом не слышал!
Знаешь, я сейчас принимаю участие в одном телевизионном проекте, он так или иначе связан с новейшей историей страны. Рассматривается локальная история, сейчас просто не буду все раскрывать, но в частности окончание советского и начало российского. И вот существует, там как бы такое сценарное мнение, что происходит некая пляска на костях, с начала 90-х годов. Я прекрасно помню это время, я очень хорошо помню это время, естественно, я был невероятно молод тогда, как и ты, собственно, мы же ровесники. Слушай, но ведь это никогда не было пляской на костях, по сути. Всем казалось, что это и есть рождение нового.
А.ОРЕХЪ: А пляска на костях чего подразумевалась-то?
В.УТКИН: Да чего угодно.
А.ОРЕХЪ: Нет, по сценарию.
В.УТКИН: Я, может, не точно выразился. О том, что вот все долой, все вон.
А.ОРЕХЪ: Злорадство по поводу кончины Советского Союза?
В.УТКИН: (НЕРАЗБОРЧИВО) сволочи, трали-вали.
А.ОРЕХЪ: Нет, ну такое чувство тоже было, но оно было не главным.
В.УТКИН: Оно было совершенно не главным.
А.ОРЕХЪ: Тогда считалось, что вот сейчас и начнется! Вот сейчас заживем наконец!
В.УТКИН: Вот в том то и дело. Вот это катастрофа в том, что ведь ничего не началось.
А.ОРЕХЪ: Даже не не начинало начинаться.
В.УТКИН: Вот именно. И до сих пор не начинается. И единственные люди, которые ведут вот об этом сегодня разговор, стараются..
А.ОРЕХЪ: Хотел сказать - это мы!
В.УТКИН: Нет, мы констатируем нехватку этого разговора. Есть люди, которые ведут, есть люди, которые… Это не очень приятно, но факт есть факт. Это националисты. Единственные люди, которые сегодня размышляют в меру там сил, понимания, чего угодно, о том, что делать дальше. Это именно они.
А.ОРЕХЪ: Ну потому что у них есть программа.
В.УТКИН: Да нет, программу можно написать какую угодно. Программу можно написать как бизнес-план. Он рисуется…
А.ОРЕХЪ: Нет, не скажи! Вот партийные программы, это вот похоже на школьные рефераты. Хорошо, что было хорошо, и плохо, что если будет плохо. Это не программа. Это вот такое переведение бумаги. А у них, а националистов, именно программа. Они всегда отличаются очень большой конкретикой. Кого в каком количестве куда выслать, кого там бить, что спасать. Как сделать, чтобы было так-то и так-то. Иногда даже с цифрами, вводят там какие-нибудь квоты, не знаю, там каких-нибудь азиатов, или кого-нибудь. У них все, как правило, довольно конкретно. Поэтому их программу так читаешь и так понимаешь, о чем она. А вот там, допустим, когда нам правящая партия предлагала программу «2020», я даже и не мог понять, что там «2020» кроме, того, что будет 2020 год в 2020 году. Ну вот и все остальное примерно тоже самое. И демократические программы тоже не радуют, потому что «мы за свободную страну, за свободные выборы, за свободу печати, за честность и т.д.» - правильно, но я слышал это и 20 лет назад. Я это слышал ещё на первом съезде народных депутатов Советского Союза. Я готов это сказать и сам. Но вот от этого разговора…
В.УТКИН: Сродни, мы за то, чтобы небо было голубым.
А.ОРЕХЪ: Ну конечно, а кто за то, чтобы оно было закопченным. Вот оно было закопченное ровно год назад в нашем городе, никому не нравилось, ни правым, ни левым. Все в общем одинаково перегоняли через себя угарный газ.
В.УТКИН: По сути, результирующая часть: я бы даже сказал, что «Парнас» - вещь более вредная, чем «Единый Народный Фронт». Вот в этом смысле. Потому что у них есть иллюзия того, что они знают, куда двигаются. У этих-то вообще никакой иллюзии нет. Эти просто люди, которых нагоняют куда-то, знамя нарисовали какое-то и прочее, прочее. Но у лидеров никакого представления нет, они же сами мечутся. Это же чистые метания. Попробовать то, попробовать это. Ещё как-то собрать под собою, чтобы не расползалось. Это понятная рефлексия, это понятная рефлексия людей, которые тоже чувствуют, что у них «из-под стула», так сказать, уходит страна. А что делать, они тоже не знают. А эти думаю, что знают. Это вреднее, на мой взгляд.
А.ОРЕХЪ: «Вы сами, - пишет нам Вячеслав – наш телевизор на периферии не смотрите и не способны понять».
В.УТКИН: Что не способны понять?
А.ОРЕХЪ: Видимо, что на периферии ничего другого нет, кроме телевизора.
В.УТКИН: Ой, слушайте, пожалуйста, если на периферии телевизор открыл что-то другое, я отступлю от своих антипиратских убеждений и посмотрю, если там где-то показывает телевизор то, что стоит смотреть.
А.ОРЕХЪ: Я знаю одну прекрасную историю про то, что показывает телевизор на периферии. Мы как-то в «Радиодеталях» рассказывали, она пользовалась бешеным успехом, но даже не потому, что в «Радиодеталях», а потому, что она была прекрасна. В каком-то городе 10 дней подряд в новогодние каникулы показывали поздравление Медведева. То есть там что-то у них заклинило, а поскольку маленькая была телестудия, и люди как-то там, кто-то тоже ушел отдыхать, там сидели какие-то два человека, которые все 10 дней, они в общем следили за тем, ну картинка есть и есть. И там возникал Медведев каждый раз в полночь, поздравлял с Новым Годом, потом шли «Три мушкетера», потом шло что-то ещё, и вот эта вот вещь гонялась ровно 10 дней. И где-то к концу как раз новогодних каникул люди, в общем, присмотрели какие-то там. А народ воспринял это с восторгом! Там тоже замеряются какие-то свои локальные рейтинги, и если по местному каналу смотрели поздравление Медведева процента 2, то е 10 числу были практически все телевизоры включены, уже в полночь все сидели и ждали, что же произойдет. Так что на периферии, в общем, тоже бывает интересно по телевидению. Ну давай, у нас как раз половина, у нас ещё есть полчаса, давай мы сейчас сделаем небольшую…
В.УТКИН: Музыкальную паузу.
А.ОРЕХЪ: Отдых, да! Поставим по вашей традиции «что-где-когдайской» скрипичный ключ, а потом поговорим на некоторые другие темы.
В.УТКИН: Давай.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ПАУЗА
А.ОРЕХЪ: Да, уважаемые слушатели «Русского Бомбардира» на волнах «Эхо Москвы», твиттер @vyzvon, «Сетевизор», 363-36-59 – телефон с определителем, быть может, быть может, он нам пригодится сегодня. +7 985 970 45 45, вот несколько людей, которые все-таки проголосуют за Касьянова, товарищи ради Бога, мы же не говорим, что это плохо! Мы говорим, что для нас с Василием это странно. Но ради Бога! Хорошо, главное проголосуйте за кого-нибудь. Придите, проявите свою гражданскую позицию. Если Михаила Михайловича зарегистрируют все-таки, я буду рад, не смотря на все то, что сказал Василий.
В.УТКИН: Мне будет все равно.
А.ОРЕХЪ: Нет, я буду по-своему рад, потому что это сделает как-то более интересным происходящее, мне так кажется.
В.УТКИН: Нет, это вполне возможно, может быть.
А.ОРЕХЪ: Нет, не то что, когда глобально мир для меня не перевернется, но будет, конечно, интереснее.
В.УТКИН: Все равно те, кто хочет это делать, они собираются голосовать за символ.
А.ОРЕХЪ: А ещё наивно полагают, что их голоса кто-нибудь сосчитает правильно, сколько их было. Ну ладно, все, Бог с ним, с «Парнасом», пожелаем ему удачи или выразим свое равнодушие, или каким-то другим образом выразим свое отношение. Василий, ну все-таки давайте про бананы. Я понимаю, что ты уже, конечно, и написал про это неоднократно, и поговорил, наверное, где-нибудь, и завтра ещё у нас в «Культурном шоке» на эту тему выскажешься, но это будет завтра. А то, что ты написал, это было вчера. А вот мне хочется с тобой на эту тему поговорить. Вот ты знаешь, у меня по некоторым событиям этой недели сложилось ощущение, ну не новое, в общем, конечно, что мы четко живем в стране дураков. Я, правда, назвал это «в стране дебилов» в другом месте, ну думаю, ну ладно, вдруг нас сейчас слышат больше народу, «в стране дураков». Знаешь, меня на эту тему натолкнул даже не банан, хотя там и до банана у нас был электрошокер в Нижнем Новгороде. Но понимаешь, у нас в понедельник разбился самолет.
В.УТКИН: Вообще, эти аномальные события очень важны. Очень важны, потому что сейчас это событие, которые собирает огромное количество народа в одном месте.
А.ОРЕХЪ: И я тебе ещё больше скажу, это действительно единственное место, стадион, где большие массы народа могут выражать неконтролируемый…
В.УТКИН: Неконтролируемый, вот что очень важно! Не свое.
А.ОРЕХЪ: Не привезли их туда, этих людей.
В.УТКИН: Свое мнение выражают в ЖЖ.
А.ОРЕХЪ: Или не по разнарядке они туда пришли. А люди пришли и говорят там все, что им вздумается, в общем.
В.УТКИН: Да.
А.ОРЕХЪ: В таком количестве. Нет, ещё есть там рок-концерты.
В.УТКИН: Если они складываются в хор, то да.
А.ОРЕХЪ: Рок-концерты, на рок-концертах народ тоже отрывается, но вот так вот массово, публично, то есть на рок-концерте мы видим толпу, которая…
В.УТКИН: Мы уже договорились до этого.
А.ОРЕХЪ: В общем, это единственное на данный момент место, где люди могут выражать какую-нибудь массовую точку зрения. И с этой точки зрения, эта точка зрения, она чрезвычайно интересна. То, что там происходит. Но я все-таки хотел одно маленькое отступление сделать, понимаешь, я вот про «страну дураков, страну дебилов и идиотов» задумался вот в среду, в четверг хорошо, по-настоящему, на этой неделе, я имею ввиду. У нас в понедельник упал самолет. Трагическая история, я сейчас совершенно не хочу говорить, что там стало причиной, это вы можете найти в интернете, там я почитал, 15 или 16 версий уже выдвинули, вплоть до заговора евреев, которые хотели, чтобы вот эти люди из «Росатома» не помогли Ирану строить ядерный реактор – вот есть даже такая версия. Дело не в этом. Но вот уже в среду у нас на информационных лентах появляется сообщение, что при заходе на посадку в Москве в аэропорту, пилотов пытались ослепить лазером. Но это не первый такой случай. Но когда вся страна сидит-обсуждает…
В.УТКИН: То есть простой лазерной указкой?
А.ОРЕХЪ: Там что-то более сложное, но в общем то, что с расстояния 3 км может добить до кабины пилотом, и реально светить им в лицо. Я просто всего, естественно, технически не видел, но говорят, что да, вот так вот. В тот момент, когда главная новость дня – падение самолета под Петрозаводском, у нас приходят какие-то люди, садятся где-то в кустах и начинают целенаправленно светить туда в кабину. В четверг тоже самое происходит в Ростове-на-Дону. Потом нам говорят, что это вообще не первый случай за этот год, не первый, не второй и не десятый. Но вот на этой конкретной неделе, мы видим, что практически каждый день при упавшем самолете, при том, что все это обсуждают, каким-то людям интересно сидеть в кустах и светить указкой мощной или не указкой, а каким-то другим лазером в кабину пилота. Вот у меня один единственный вопрос: люди, которые это делают, они думают в это момент что? Они хотят сделать, что получается?
В.УТКИН: Я, честно говоря, думаю, что если..
А.ОРЕХЪ: Или они вообще не думают ничего?
В.УТКИН: Я просто первый раз об этом слышу, но первое, что мне приходит в голову, это вполне осознанная какая-то провокация. Потому что, я опять-таки, не обладаю техническим образованием, но, наверное, если это устройство все-таки сложнее лазерной указки, наверное, сложнее, это я так, «на дурочку», конечно, сказал, то это больше всего похоже на провокацию. Здесь похоже на организованную более или менее провокацию, не в связи с конкретной авиакатастрофой.
А.ОРЕХЪ: Я понимаю, я не связываю с авиакатастрофой.
В.УТКИН: Есть очень большое количество людей, и, кстати говоря, это тоже прямое следствие полного отсутствия понимая, куда развиваться дальше. Что чем хуже, тем лучше. Эти свертятся, а там уже что-нибудь получится.
А.ОРЕХЪ: То есть это вот люди приходят с желанием, вот сейчас мы посветим, самолет, хочется глагол какой-нибудь более крепкий употребить, упадет, и посмотрим, как это будет.
В.УТКИН: Грабанется, можно сказать.
А.ОРЕХЪ: Да, грабанется. И вот и что из этого выйдет, да? Я помню, что мы, не я вот конкретно, но в детстве тоже там подкладывали…
В.УТКИН: Почему ты называешь это «страной дураков»? Мне кажется, что это не «страна дураков», это все-таки другим словом называется. Дураки – это по недомыслию которые что-то делают. Допустим, вот если б они на взлетной полосе посадочной грибы собирали, они были б дураки. Тоже мне дураки – берут абсолютно сложные инженерные устройства, ожидают самолет. Может, я не все себе так представляю, в частности, устройство этого устройства инженерного. Но, по-моему, не так уж легко в садящийся самолет.
А.ОРЕХЪ: Ты знаешь, это же не случайно, человек продумывает это. Продумывает, приходит и делает это. И это, понимаешь, провокация, группа провокаторов, но это, как я понимаю, это повсеместная такая вот вещь. У нас есть другая группа граждан, которые, например, целенаправленно метают камни в электрички в проезжающие. «Сапсан» бедняга тот уже понятно, ну там классовая ненависть. Классовая ненависть, то есть все, кто едут в «Сапсанах», во все направления, все, конечно, сволочи и мироеды – ну как не швырнуть камень. Правильно? Как не положить полено куда-нибудь на пути. Вот сойдет «Сапсан» с рельс – вот здорово будет, да? Вот на этой неделе тоже было – какую-то электричку закидали камнями, но тут уже закидали камнями в кабину машиниста непосредственно. То есть уже чтоб с гарантией, не там какие-то лохи сидят арбузы кушают в своем купе, а уже непосредственно в машинистка.
В.УТКИН: Там, кстати в «Сапсане» никаких купе нет. Но это ладно.
А.ОРЕХЪ: Но я не про «Сапсан». Просто там, куда кидали, это был «Сапсан». Ну неважно. Я не ездил в «Сапсан» - я простой человек. Ну неважно. Понимаешь, вот такая вот история. До этого мы, ведь до Роберто Карлоса с его «Сапсаном», уже вторым, была история с электрошокером в Нижнем Новгороде. И обсуждалось-то ведь что при этом. Да не, ну что там, подумаешь, ну чуть-чуть ткнули. То есть не обсуждается, что вообще, с какого там бодуна, был ОМОН вокруг этой самой трибуны, с какого бодуна они были с электрошокерами, случайно его, не случайно, специально, то есть это вообще как бы. Ну не больно же ему было. А люди, которым было стыдно за эту ситуацию, допустим, говорили: «Неудобно получилось, Лазович, иностранец же!». А если бы он был Иванов – удобно было бы тогда ему? Вот ткнуть ему под лопаткой: «Ой, Иванов, что ему, нормально ему, все хорошо, отряхнулся и пошел!».
В.УТКИН: Нижегородское Правительство рассматривало эпизод и не нашло состава никакого. Я вот удивляюсь, там же на видео что-то видно, что идет футболист, без футболки, голый, абсолютно, ну в смысле, голый по пояс, и вдруг выныривает с вытянутой рукой и тычет его чем-то. Вот мне интересно, Нижегородское Правительство, там же есть люди, сидят какие-то, важные какие-то, важные вопросы решают, они что – не видят этого? Им важно, чтобы они не нашли состава преступления или им важно, разобраться в том, что произошло?
А.ОРЕХЪ: Им не важно разобраться в том, что произошло. Но ты обрати внимание, это рефлексы, когда этот человек, который был с электрошокером, у него рефлекс, ты понимаешь. В него идет мужик – в него надо ткнуть. Он привык так делать, у него такая вот – «мимо тещиного дома я без шубки не хожу».
В.УТКИН: Может быть.
А.ОРЕХЪ: Я уверен в том, что это было несознательно: вот идет Лазович, дай-ка я ему ткну! Просто вот движется мимо него как цель, он стоит на каком-то рубеже, который никто не должен пересечь, зачем-то почему-то. Также как они хотели там два питерских сектора объединиться поорать. Ну поорали бы, ну что было бы? Нет, мы их разделим, чтобы было по 20 метров между ними. Зачем? Рефлекс. Также как Нижегородское Правительство – они все прекрасно видели не хуже нас. И какой человек там пришел к ним и ОМОНа – все им прекрасно рассказал, что там было, я надеюсь на это. Потому что если начальство ОМОНа не знает, чем занимаются его подчиненные, что там у них на самом деле было, это уже тогда другая, более сложная, проблема. Пришел какой-нибудь начальник, все им рассказал, они говорят: «Не, ребята, мы же не может этого признать. Ну давайте скажем, как это господин Гойхман сказал: «В него стулом попали!». Ну а что же, видно, он там за плечо хватается, стулом попали свои же в него. Вот такая появилась рабочая официальная версия. А потом, когда только ещё стали обсуждать…
В.УТКИН: Я хочу подчеркнуть, что мы бы с интересом узнали, что там произошло, но над теми словами, которые говорят, извини, можно только смеяться.
А.ОРЕХЪ: Только смеяться – но других-то слов нет!
В.УТКИН: Других нет. Слушай, как ты все это объединяешь под названием «страна дураков» с бананом, не могу понять?
А.ОРЕХЪ: А с бананом тоже самое, с бананом та же самая история. Понимаешь, ведь тут в чем штука. Что сегодня в общем, я тут тоже с некоторыми людьми говорил: «Ну а что такого, что ты паришься про этот банан? Ну что, ну кинули и кинули. Не молоток же, ну не попали». Понимаешь, нет понимая того, что плохо. Нет вот этого понимания, нет. Причем нет этого понимания не у того даже человека, который кинул, и не у обывателя, я уверен, что у господина Фурсенко этого понимания нету тоже. Ну нету, нет.
В.УТКИН: Думаю, что есть. Я вообще думаю чуть-чуть иначе. Об этом, может быть, в другом случае поговорим, сейчас в другую сторону склоняемся своей дискуссии, есть там пара интересных соображений и версий. Но ты знаешь, я вот буквально два дня думал, собственно, об этой ситуации с бананом, в частности, которая, конечно же, всколыхнула общественное мнение, об этом только что президент не заговорил на этой неделе или премьер. Но вот а что же в итоге делать? Делать-то в итоге нечего, потому что есть люди, которые не понимают, что нанесено оскорбление, есть люди, которым хочется посочувствовать, что ему было нанесено оскорбление, это абсолютно понятное, безусловно символическое. Вот тут писали: «Что будет, если в Аршавина бросить веточку березы?», «Как далеко нужно бросить банан в человека, чтобы это было оскорбление?». Расизм.
А.ОРЕХЪ: Нет, это тоже самое с электрошокером, чтобы было признание, что это нехорошо.
В.УТКИН: Нет, это не то же самое. Электрошокер – это все-таки оружие прямого действия так или иначе, а вот что касается проявления расизма, то глубокое заблуждение, думают, что оно в предметах. Оно в головах. Оно, конечно же, в головах. И, разумеется, измеряется не бананами, не веточками березы, не бутылками водки и не расстоянием в метрах. Так вот, Орехъ, я все думаю, как же поступить и что же с этим делать? Понять сам факт поступка. Ты знаешь, я несколько раз посмотрел видеозапись, потому что футбольный клуб «Поле советов», на поле которого произошла вся эта история, на стадионе, да, они же сняли все это на видео. И выложили, во-первых, момент броска, а во-вторых, нашли этого человека на трибуне и сняли его. Во-первых, это трибуна, на которой сидела группы людей, безусловно, правых убеждений, и, можно их назвать скинхедами, неважно. Они там со всеми жестами необходимыми проводили боления и так далее. Этот человек сидел с абсолютно каменным лицом. Очень-очень серьезно. Понимаешь, вот сейчас..
А.ОРЕХЪ: Готовился к броску.
В.УТКИН: Послушай, послушай, я хочу, чтобы ты меня дослушал до конца, это очень важно. Вот это человек, он пришел бросить банан. Любой юрист Вам скажет, что невозможно его за это осудить, к чему-то приговорить и так далее. Мало того, позиция людей, которые сейчас вот два дня возмущались, ещё один день повозмущаются, потом ещё один тур, и они об этом забудут, потому что вот это желание защитить этого Карлоса, замечательного футболиста, очень хорошего парня, это вот желание как-то объяснить всем свое возмущение, это серьезное, очень большое (НЕРАЗБОРЧИВО) пафос, с которым нормальные люди не живут. Они его испытывают, он проходит, дальше продолжают заниматься своими нормальными делами. А что возобладает? Что останется? Останется, конечно же, глум.
А.ОРЕХЪ: «Бросили банан, он заплакал и ушел!».
В.УТКИН: Так вот, Орехъ, вот что интересно, что ничего не случится, человека не посадят, не осудят, не накажут, если и морду набьют, то это, во-первых, сомнительно, а во-вторых, ну и что, кому из нас морду не били, в конце концов. Так вот, Орехъ, дело-то в чем, ты пойми, человек, которому ничто не угрожает, ничто не угрожает. Ему даже скорее угрожает какая-то слава. Они пришел бросить банан. Сидит такой напряженный, с каменным лицом, понимаешь, с каменным, он считает, что он пришел сделать важное дело, а он всего-навсего пришел бросить банан! Понимаешь, он-то бросил банан! Да, это бывает, что по неосторожности кого-то оскорбишь, где-то пару раз сделал «извиняюсь», но посочувствовали Карлосу, разобрались в смысле поступка, но этот-то, которому ничто не грозило, целый матч просидел с каменной рожей, готовясь к тому, чтобы бросить банан! Он-то сделал, он же пукнул просто предметом, понимаешь, а он готовился к этому так, как будто он, я думаю, что у него такое лицо было как у бомбиста Гриневицкого, понимаешь, который готовился пожертвовать собой, но уничтожить тирана, как ему тогда казалось! Свергнуть царя-освободителя. А у него, а он бросил банан! Ну это же ржач. Это же комедия. Это же комедия просто, понимаешь. Вот это если бы человек с таким значением, и что самое главное, понимаешь, он этим проявил свою позицию гражданскую какую-то, может, патриотическую, бросанием банана. Понимаешь, возможно, это важнейший поступок в его жизни, во всяком случае, единственный поступок, который может его прославить на данный момент, хотя этого человека никто не знает до сих пор. И скорей всего, не узнает дальше.
А.ОРЕХЪ: Не узнает. 100%.
В.УТКИН: Он совершил важнейший поступок в своей жизни! Что это за поступок – он бросил банан! Я сразу вспоминаю замечательную книгу Джерольда Дарела «Зверолова и охранителя природы дикой», на книгах которого, наверное, мы с тобой оба в каком-то смысле выросли. Который как-то раз оказался, они снимали страусов, понимаешь, и он подошел слишком близко, и вдруг он подумал, что в принципе для съемок нужно быть на этом расстоянии, но если страус сейчас двинет ногой, он вполне может его убить. Был дикий страус. И подумал, какая унизительная смерть для натуралиста – умереть от пинка птицы. Понимаешь, какая потрясающая судьба: человек реализовал свое предназначение, бросив банан! Ну как ты думаешь?
А.ОРЕХЪ: Нет, ну я рад за него.
В.УТКИН: Червь, который сглодал банан потом на помойке, мне кажется, прожил жизнь с большим удовольствием. Это смешно, это смешной человек. Какая потрясающая судьба, он жил не зря, он жил, чтобы бросить банан.
А.ОРЕХЪ: Да, тут бы «Радиодетали» запустить, но у нас ещё 10 минут времени. Вячеслав нам пишет: «А воспитывать надо людей, чтобы расизм был не приличным».
В.УТКИН: Я не стал бы никого воспитывать, я педагог по образованию, и не стал бы никого воспитывать, все, не надо.
А.ОРЕХЪ: Знаете, Вячеслав, вот между прочим, Вы говорите-то правильные вещи, ну по-своему, конечно. Но именно это, кстати, позиции придерживается Российский Футбольный Союз, который говорил: «Почему же только карательные методы? А почему же только карательные методы надо применять к этим, воспитывать, развивать!». Я правда вот хотел бы вспомнить случай, когда вот только карательные меры. Они были вообще, карательные меры у нас когда-нибудь? Воспитывать надо, конечно, людей. Семья, школа, друзья, бытие, которое определяет сознание – все это правильно. Но вот понимаешь, если человек пришел, что-нибудь спер в магазине, или хуже того, убил кого-нибудь, не дай Бог, мы в этот момент должны сказать: «Ну что ж мы будем карательные меры к нему применять? Ну давайте мы займемся воспитание его, ну почему же так сразу в тюрьму-то сажать? Почему же сразу-то? Нет, давайте поговорим с ним. Может быть, у него настроение плохое было. Может быть, он просто в трудном районе, в неполной семье, и именно поэтому у него вот такое странное извращенное представление о жизни? Давайте мы его повоспитываем!». А я вот думаю, что, может быть, посадить уж кого-нибудь. Ведь понимаешь, ведь была же эта замечательная история в Питере, с тем же бананом, ведь Роберто Карлос, когда он уходил, и все поняли, что он показал вот это вот.
В.УТКИН: Второй раз уже.
А.ОРЕХЪ: Вот эти два пальца показал, что это не виктории, не пять римская. Два раза, во «Второй раз, - говорит, - я играю у вас, снег только сошел, второй раз уже это». Второй раз, потому что это совершенно четкая калька первого случая. То есть первый случай был в Питере, когда ничего не произошло вслед за этим, кроме глупости. Вот команда «Зенит», она бы лучше не позорилась, то, что было после этого. Просто сказали бы «Искали и не нашли». Все. Мало ли, там 20 тысяч человек на «Петровском», а там ещё перекладиной было перекрыто лицо, мы не увидели, ну ребят, ну извините, не смогли, будем стараться, заплатим 300 тысяч, все равно «Зенит», очков бы его не лишили, мы понимаем это, ничего бы с ним не сделали, ну 300 тысяч – такая «такса» теперь. 100 тысяч за расизм, 200 тысяч – за необеспечение порядка.
В.УТКИН: Я ж тебе говорю, многие так и думают, что поэтому (НЕРАЗБОРЧИВО) их приглашает, потому что он может теперь в них бананы кидать. У него ж денег много. Понимаешь, 300 тысяч – банан, 300 тысяч – банан. Я уверен, что многие так представляют его досуг. И смысл откладов в его команде, например. Очень легко это представить. Вот тут пишут нам, Шевченко, видимо, Максим. Шевченко сказал, что он в ситуации с бананом не видит ничего особенного.
А.ОРЕХЪ: Ну вот и об этом я и говорю.
В.УТКИН: А вы знаете, я никогда не видел господина Шевченко близко, я допускаю, что он слепой, вполне, я не видел его вообще.
А.ОРЕХЪ: Понимаешь, вот это устройство, это ход мыслей. Вот я говор, в Питере когда, там же нам сказали, что человека вычислили, поймали, но никто не сказал. У нас называют фамилии людей, которые взорвали в метро, хотя у них тоже есть родственники, все есть. Потому что сказали, в целях безопасности, мы не будем называть имя, в Питере. Я не знаю, в безопасности кого, ну может быть не знаю, боялись, что подвалят какие-нибудь крепкие чернокожие парни, в Питер подъедут и будут этого человека искать по фотографии, не знаю. В целях безопасности нам не сказали. Потом нам сказали, что этому человеку пожизненно запрещен проход на стадион «Петровский». Это все равно, что вот тоже самое, я не знаю, плюну-нагажу в метро, и потом вынесут административное предписание не пускать меня в метро. Я просто достану на 100 рублей, куплю на 2 поездки, на 3 и поеду. Вот и все. Человек придет на стадион «Петровский», тем более, что никто не показал его лица, не назвал его имени, не показал фотографии, как вообще можно.
В.УТКИН: Вообще не беспокоит судьба этого человека.
А.ОРЕХЪ: Как его можно установить?
В.УТКИН: Вообще не беспокоит судьба этого человека, размер наказания не беспокоит, меня беспокоит только то, что это естественно показывает нам, что у нас происходит-то в обществе.
А.ОРЕХЪ: Вот я тебе про «страну дураков» и говорю.
В.УТКИН: Почему дураков-то? Ну почему дураков? Они не дураки, они прекрасно понимают, что они делают. Это правда смешно, конечно, но как сказал незабвенный генерал Лебедь: «Глупость – это не отсутствие ума, это такой ум».
А.ОРЕХЪ: Одна из моих любимых фраз на эту тему. Это такое состояние ума! Поэтому когда ты говоришь, что тебя не беспокоит судьба этого человека.
В.УТКИН: Нет, меня очень беспокоит судьба этого человека в Питере.
А.ОРЕХЪ: А меня очень беспокоит судьба человека в Самаре. Потому что всякий раз, когда ты понимаешь, что ты гарантированно делаешь вещь, за которую тебе ничего не будет, за которую даже если покажут твою фотографию. Вот будет следующий тур, потом будет ещё месяц перерыва в чемпионате, и действительно, всем уже будет на это наплевать. Вот если бы человека в Питере – я не говорю, что прекратилось бы метание бананов, «С Днем Рождения, дедушка!», вот эти баннеры перестали бы вывешивать – вот в тот момент, хотя бы одного человека поймают, покажут, вот он Сидор Матрасыч, такого-то года рождения, учился в каком-то там технологическом, политехническом или так далее, там ремесленном училище, вот он, сволочь такая, швырнул банан. Теперь за разжигание национального невоспитания того-то там того-то, он приговаривается к тому-то там тому-то. Пусть даже это будет условный срок. Будем знать, вот произошло событие, как говорил мой любимый Глеб Жиглов, не наличием воров, а умением властей их обезвреживать, правопорядок в стране определяется. Вот в тот момент, когда мы поймем: кинул человек, принес банан, глупый человек, или там не знаю, злоумышленный, принес банан на «Петровский», через три дня показали вот он, вот.
В.УТКИН: Если он его съесть принес на «Петровский».
А.ОРЕХЪ: Ну я имею ввиду конкретную историю. Вот пришел человек в Самаре, да, кинул банан, через три дня нам его показали, через четыре дня он сел. Очень хорошо. Будете кидать бананы – мы вас будем. Чем занимается наш Российский Футбольный Союз, он засчет этой истории, я не знаю, куда эти деньги идут, вот это мне не так важно, я знаю, что они на этой проблеме конкретно пополняют свою казну. «О, слушайте, как хорошо, 10 тысяч баксов привалило!». За банан. 300 тысяч куда пошли? На борьбу с расизмом, на что там, детские дома? Собрали аккуратно штраф 100 тысяч – за расизм, 200 тысяч – за необеспечение порядка и 30 тысяч там ещё за что-то они сегодня заплатили «Крыльям». Вот реально там что-то ещё произошло, скандируют матерные частушечки – хорошо, ещё соточку выложили, запалили три фаера – вот, прекрасно, ещё тридцаточка, вышел тренер за пределы технической зоны, а у него второй раз, значит уже 20 тысяч, ещё 20 тысяч взяли, положили на счет. Это же прекрасная история. Всякий раз, когда что-то происходит, мы видим, что пополняется наша казна.
В.УТКИН: Даже не странно, что это не входит в программу партии «Парнас». Такая ясная, красивая и прозрачная вещь. Давайте соблюдать закон. К сожалению, фокус заключается в том, что очень многие законы не работают.
А.ОРЕХЪ: Да почти все! Они работают случайно.
В.УТКИН: Я не могу даже представить себе, что нужно сделать, чтобы они заработали. Вот я честно скажу, что я себе этого не представляю. Я поэтому и хочу, чтобы о каких-то практических вещах постепенно начался разговор.
А.ОРЕХЪ: Так вот я тебе и предлагаю практические вещи! Найдите этого конкретного человека, вот он. Ну найдите, покажите его.
В.УТКИН: Невозможно его ни к чему приговорить.
А.ОРЕХЪ: Ну скажите он, кто он. Почему невозможно? Возможно.
В.УТКИН: Нет.
А.ОРЕХЪ: Возможно. При хорошем, мы знаем, что в нашей стране, все возможно.
В.УТКИН: Ну, в нашей стране, конечно, все возможно, но если мы хотим, чтобы соблюдался закон.
А.ОРЕХЪ: В нашей стране все возможно! Проявите желание, это не так трудно. Понимаешь, у нас тоже самое нам говорят о том, что (НЕРАЗБОРЧИВО). Ну невозможно, нет, никто не слышал, как они деньги давали или передавали. Я говорю, вы попробуйте послушать получше. Все возможно. Ведь если что-то происходит, и с другой стороны никаких за этим последствий не следует, так не бывает. Может быть, как-то все-таки два проводочка соединить, попробуйте, приложите некоторые умственные усилия. Ну не прилагали же. Вот у нас совсем, переходя на футбольную тему, тренер Красножан сдал матч, а кому – неизвестно. Вот просто сдал, ну как «страна дураков»: глупый тренер решил сдать матч кому-то, просто нагадить, как в 1937 году – испортить станок, на котором вытачивали пропеллер для дальнего бомбардировщика. Взял и испортил, поганец, сидел вредитель, его взяли, уводили за это все. А кому он сдал-то? Никому неинтересно. Если есть у нас какая-то инстанция, давайте покопаемся, придут к нам ребята из «Локомотива», давайте поговорим с ними, что у них произошло, интересно. Может там, в какой-нибудь Махачкале тоже жулики работают, может, «локомотивщиков» какая-нибудь сеть.
В.УТКИН: Футбол в это случае уникален только потому, что о нем можно свободно разговаривать, и это делают, в общем, все желающие. А в принципе, ничего особенно отличающегося от того, что происходит в обществе.
А.ОРЕХЪ: Да просто это показательно все!
В.УТКИН: Конечно, показательно.
А.ОРЕХЪ: Это все очень показательно и наглядно. Чем этот спорт и прекрасен, потому что вот тебя в 90 минут сконцентрировали, вот результат на табло, вот есть таблица. Если кричали, то не где-то там на кухне, а вот собрались там сколько-то секторов.
В.УТКИН: Ты знаешь, я стою на том, что этих людей нужно высмеивать в первую очередь. Потому что наказывать будет в любом случае власть, я не очень верю в нашу власть, в её дееспособность в этом отношении. Мало того, я не верю, что наказание от власти будет как-то адекватно воспринято. Мне кажется, что, ты знаешь, мне очень близка позиция одного известного журналиста, которого спросили как-то раз, почему он всю жизнь против чего-то бунтует, о чем-то пишет саркастически, ну такой саркастический был журналист, не то, чтобы он на баррикады кого-то звал, а он сказал так: «Вы знаете, я всегда считал, что я всю свою жизнь вот всем, что пишу, я кому-то, кто на меня похож, подаю сигнал, что он не один. Как-то вот руку поднимаю и машу, что вот здесь ест человек, который, возможно, на тебя похож. И может быть, мы как-то свяжемся, поговорим, найдем друг друга, или просто успокоимся этим чувством». Вот понимаешь, мне кажется, что нам нужно создавать такие места, где мы могли бы встречаться с людьми, которые хотя примерно того же, что и мы. Причем, я не имею ввиду в политическом смысле, не имею даже в правовом, а вот как-то так получается, когда где-то происходит скотство, каждый из нас оказывается наедине с ним. И это абсурдно. И для этого не нужны партии, не нужно соблюдение закона.
А.ОРЕХЪ: Вась, то, что ты говоришь, это тогда оказываться не наедине, а в группе лиц вот в каком-то там своем замкнутом пространстве, где вам хорошо, в общем, и по большому счету не то, что наплевать на происходящее, посмеемся над этим.
В.УТКИН: Нет, я не имею ввиду закрыться от этого – наоборот. Я думаю, что это может как-то возобладать. Я идеалист, да, безусловно. Но я думаю, что это может возобладать. И я не предлагаю никакого рецепта абсолютно. Я уверен, что я даже банален. Не бананен, а банален, но мне кажется, что вот мы все нормальные ребята, которые отнеслись вот к этому поступку правильно, как нормальные люди относятся, к другому к какому-то. Вот мы все побушевали, вот у нас сердце успокоилось, мы пошли.
А.ОРЕХЪ: И нам хорошо!
В.УТКИН: Мы кто к родителям поехали, кто детьми занялся, кто машину погнал на техосмотр, понимаешь, все опять по все это погрузились. И это нас не объединило. Это каждого из нас прибило. Понимаешь? И никто из нас не знает, что с этим делать.
А.ОРЕХЪ: Ладно, Вась, давай мы с тобой разойдемся. Я с вами, друзья, теперь нескоро ещё пообщаюсь, буду отдыхать и за прошлый год, и за позапрошлый.
В.УТКИН: А я что, скоро что ли?
А.ОРЕХЪ: Нет, ну я сразу предупреждаю, потому что три недели меня не будет, не пугайтесь, или сильно не радуйтесь, кому как, в зависимости. Все, спасибо, всем счастливо, пока!
В.УТКИН: Пока!