Купить мерч «Эха»:

Русский бомбардир - 2011-02-11

11.02.2011
Русский бомбардир - 2011-02-11 Скачать

А.ОРЕХъ: Я предлагаю уже вообще какой-то выдать людям приз, человек, который напишет текст песни, пришлет быстрее всех.

В.УТКИН: Ну, вообще, я думаю, что всем не завидую, поскольку они не видят твоей физиономии, обычно такой, довольно мрачной.

А.ОРЕХъ: Почему? Нормальная физиономия.

В.УТКИН: Какой она бывает умиротворенной, когда играют первые аккорды.

А.ОРЕХъ: А, ну да, ты прав. До рожа, в принципе, мрачная, но когда начинает играть вот этот вот госпол, то тут же как-то просветление, согласен.

В.УТКИН: Ну что?

А.ОРЕХъ: Василий Уткин, Антон Орехъ, «Русский бомбардир», мы вновь в историческом составе собрались.

В.УТКИН: Так и быть, так и быть. Пусть будет так, в конце концов. Но я хочу, наконец, узнать. Я знаю из интервью Бориса Немцова, что у арестованного генерала Бокова, которого арестовали... Все-таки, человек серьезный.

А.ОРЕХъ: Ну, генерал.

В.УТКИН: Ну, генералов знаешь сколько?

А.ОРЕХъ: «А отец у меня генерал».

В.УТКИН: Генералов много. Генерала Бокова арестовали. Нет, ну, это, конечно, еще выяснит суд, но арестовали его, вообще-то, за то, что он, будто бы, вымогал у предпринимателя аж 46 миллионов долларов.

А.ОРЕХъ: Вот, я думаю: вот, в принципе, за что можно вымогать 46 миллионов? Вот, я, допустим, предприниматель, Вась, но ты – прости, допустим ты генерал Боков. Ты у меня вымогал-вымогал-вымогал, наконец, я тебе приношу 46 миллионов. Вот, какой бизнес оправдывает взятку в 46 миллионов? Дальше, вот, ну как вот я буду его развивать? Ведь я же уже почти все отдал.

В.УТКИН: Там уже маршалу надо.

А.ОРЕХъ: Что дальше я уже буду?

В.УТКИН: Ну это ладно.

А.ОРЕХъ: Ну да, хорошо. Мы не об этом, да.

В.УТКИН: Борис Немцов, разговаривая на другой радиостанции по поводу этого случая, сказал – это с его слов – сказал, что у генерала Бокова под Москвой вилла из 50 комнат, одна из которых целиком из золота. Я хочу спросить вас, уважаемые товарищи.

А.ОРЕХъ: +7 985 970-45-45 – вы уже можете начинать готовиться.

В.УТКИН: Да, это писать если, да. Скажите, пожалуйста, вот, мы с Орехом – мы люди бедные, мы 46 миллионам долларов не можем применение найти. Но главное, что мы совершенно не можем взять в толк: вот, для чего может быть нужна золотая комната? Вот, сегодня, в наши дни, да?

А.ОРЕХъ: Пишите нам. Вот, по вашему мнению, золотая комната генерала Бокова – для чего она?

В.УТКИН: Какая это из комнат? Это может быть столовая, может быть, это спальня.

А.ОРЕХъ: Да, а кстати это хорошая тема. А какая именно комната?

В.УТКИН: Сортир не предлагать, не надо.

А.ОРЕХъ: Не, ну это пошло.

В.УТКИН: Это пошло, да. И потом это очень маленькая комната.

А.ОРЕХъ: Нет, ну бывают, конечно, такие сортиры как, там не знаю, как Эрмитаж. Но мы не будем так утрировать.

В.УТКИН: И бог с ним, с генералом Боковым. Как вы думаете, зачем в подмосковной вилле из 50 комнат золотая?

А.ОРЕХъ: Золотая комната и каково ее, ну, практическое, утилитарное назначение? Вот это хорошая тема.

В.УТКИН: +7 985 970-45-45. Апчхи в этом месте, отбивка. Сейчас отбивка.

А.ОРЕХъ: (чихает)

В.УТКИН: Пошло. Пишите нам, пожалуйста, потому что мы теряемся.

А.ОРЕХъ: Мы теряемся в 50 комнатах, одна из которой золотая.

В.УТКИН: Я даже допускаю, что таких генералов может быть несколько. Ну, много не может быть, все-таки.

А.ОРЕХъ: Ну, больше одного точно.

В.УТКИН: Наверное, больше одного.

А.ОРЕХъ: Ну, их не бесконечное множество, но больше одного.

В.УТКИН: И я думаю, что им всем нужно уже подсказать, как это можно использовать.

А.ОРЕХъ: Ну, потому что они позавидуют: «Чего у Бокова, есть что ли? А я чего, не Боков, что ли?»

В.УТКИН: «Звание у меня повыше, звание у меня посерьезней». (смеется)

А.ОРЕХъ: Нет, а потом, действительно же, бывает такая история, что...

В.УТКИН: А представляешь, Бокова вдруг оправдывают? Выясняется, что у него ничего этого нет. Может быть, даже центральный вопрос будет. И дальше подходят и говорят: «Слушай, ну покажи комнату».

А.ОРЕХъ: Понятно, оправдали.

В.УТКИН: «Ну, покажи. Ну, интересно же».

А.ОРЕХъ: «Ну покажи, ладно. Теперь все нормально уже. Покажи, да».

В.УТКИН: Не показал Боков, никому ничего не показал.

А.ОРЕХъ: Да, а вы нам пишите. Да, еще раз напоминаю, +7 985 970-45-45. Какое бы применение вы нашли золотой комнате, дабы она у вас была?

В.УТКИН: Да. Ну а мы здесь сидим практически в эпицентре египетской революции.

А.ОРЕХъ: На площади Тахрир, потому что раз, два, три... В общем, вокруг нас 8 мониторов, показывают площадь Тахрир, где египтяне радуются, потому что Хосни Мубарак отбыл...

В.УТКИН: Потому что сегодня можно.

А.ОРЕХъ: ... во всероссийскую здравницу Шарм-Аль-Шейх. Он перелетел туда, потом переедет на дачу в Арабские Эмираты, где мы... Ну, это я позже, может быть, скажу про этот замечательный матч. Как-то, знаешь, бывает так. Я понимаю, что сегодня не «Футбольный клуб», не понедельник. Но, знаешь, как-то вот у простого болельщика – у него иногда накипает. Мы знаем, что, в принципе, у простых болельщиков рядовых, у них иногда накипает что-то, какое-то чувство. Но я позже, может быть, его выражу.

Знаешь, Вась, я, вот, подумал в связи с площадью Тахрир, с Мубараком, 30-летнее правление которого завершилось. Мы же с тобой учились во 2-м классе, когда он пришел к власти. 1981-й год.

В.УТКИН: Ну да.

А.ОРЕХъ: То есть 1979-80-й, 1980-81-й, в третий пошли. То есть мы еще не были даже пионерами с тобой.

В.УТКИН: Примерно так.

А.ОРЕХъ: А он уже был. Мы еще не были пионерами, а он уже был Мубараком. И, вот, все эти 30 лет этот человек был, управлял. Ну, в общем, так, худо-бедно. Выяснилось, кстати говоря, что у них только прошлой осенью отменили чрезвычайное положение, введенное еще после убийства Садата. То есть оно, как бы, так действовало, ну и действовало, и, в общем, и хорошо – не мешало туристам отдыхать.

В.УТКИН: То-то их совершенно не смутил комендантский час.

А.ОРЕХъ: Да, комендантский час их не смутил. И знаешь, вот, какая тема была последние, ну, дней 10? На самом деле, даже чуть больше. Но последнее время она обсуждалась совсем так, активно. Русские туристы, которые, ну, ни под каким видом не хотели уезжать из египетских курортов. Причем, более того, даже звали людей, которые здесь, говорят: «Чуваки, приезжайте, тут все вообще подешевело. Пусто, народу нет, номера свободные, бухла много. Акулы уплыли уже и те».

В.УТКИН: Да они не так говорили – они орали.

А.ОРЕХъ: Ну... И ты понимаешь? Говорили: «Да!» И там обсуждали, что это такое? Жадность ли это? Ну, или там еще какие-то...

В.УТКИН: Все подешевело, народу нет, акулы ушли.

А.ОРЕХъ: И тут, вот, как раз и тут мы. Значит, понимаешь, обсуждали: «Да! Ну вот как? Что это? Жадность?» Я обосновывал это многовековым недоеданием, тоже у меня на эту тему было, в общем, выступление. И ты понимаешь, сейчас-то получается, что были правы. То есть реально во время съемок фильма ни один крокодил не пострадал. Во время всей этой революции нападений на Шарм-Аль-Шейх и там какие-то...

В.УТКИН: На Шарм – нет. А внутри Каира были проблемы, были погибшие.

А.ОРЕХъ: Ну, я имею в виду туристов. Мы же с точки зрения туристов.

В.УТКИН: Может быть, и среди туристов тоже. Журналисты страдали какие-то, в общем, и так далее. К иностранцам было особенное внимание. И я по этому поводу хочу сказать, что если вы, друзья мои, считаете, что это революция, которая делалась FaceBook’ом и Твиттером. Вам удалось кого-нибудь убить FaceBook’ом или Твиттером? Зашибло FaceBook’ом, так, оп! Придавило Твиттером насмерть. Что-нибудь в этом роде.

Слушай, ну вот сейчас, представляешь, мы же смотрим Евроньюс, и там, естественно, написаны английские титры. Как это прекрасно звучит: «Mubarak steps down».

А.ОРЕХъ: «Steps down».

В.УТКИН: «Steps down». (смеется)

А.ОРЕХъ: «Steps down, Mubarak».

В.УТКИН: Уже «steps down». (смеется) Да, вот я подумал, что это нужно использовать в обычной речи. Как-то нужно освоить это слово «steps down».

А.ОРЕХъ: Ну, вот, кстати говоря...

В.УТКИН: А, ты вчитываешься в золотую комнату?

А.ОРЕХъ: Да, я в золотую комнату.

В.УТКИН: Мубарак – он спрятался в своей золотой комнате, у него тоже была.

А.ОРЕХъ: Мне вот понравилось, Сергей из Барнаула, наш постоянный слушатель пишет. Хорошая, кстати, такая, философская глубоко мысль: «Золотая комната для прослушивания музыки».

В.УТКИН: Акустика будет оригинальной.

А.ОРЕХъ: Да, мне даже нравится... Вот, Сергей, если бы вы ограничились просто первым предложением, то есть без объяснения. То есть, вот, представь себе: «Золотая комната для прослушивания музыки».

В.УТКИН: А мне понравилась версия Георгия, который написал, что он в этой комнате движок от старого «Москвича» перебирает.

А.ОРЕХъ: Ну, это так, совсем утилитарно. Мне, вот, понравилось: «Это подвал, чтобы защищаться от излучения пришельцев». «Столовая, полезная с точки зрения чистоты. Хотя, лучше серебро». Вот, я, кстати, и у Василия спрашивал перед эфиром, я говорил: «Слушай, ну а почему не серебряная комната?» Ну, вот, чуть скромнее.

В.УТКИН: Чтобы богато было.

А.ОРЕХъ: А я не знаю, как Бокова, как его имя. Ну, скажут: «Боков, слушай, такая здоровая комната. Чего серебряная-то? Чего, пожадничал что ли? Ну чего? Есть же. 46 миллионов тебе же подтянули. Ну ты что ты? Господи. Не мог, что ли, нормально сделать, чтобы красиво?»

Собственно, да, мы говорили о туристах.

В.УТКИН: Извини. Кого-то приводил, показывал золотую комнату дома: «Вот у меня здесь золотая комната». А человек вышел, думает: «А у Путина, наверное, все комнаты золотые».

А.ОРЕХъ: «Не знаю, кто в машине, но водитель у него сам Брежнев», да. Вот. Слушай, ну получается, туристы-то наши были правы все равно? Ну да, с иностранцами были некоторые инциденты в Каире, но основная масса-то наша, действительно, была на Красном море, отдыхали. Известен даже случай, когда во время разгрома... Помнишь, когда этим мумиям открывали головы? Хочется сказать, «бошки открывали мумиям». В этот момент с другой стороны погромщики шли с одних... Ну, там каирский национальный музей – он довольно большой. С одной стороны погромщики врывались, а с другой рвались русские и украинские туристы, которые говорят: «Вы чего? Бабки заплачены, у нас экскурсия». Им объясняют: «Тут неспокойно. Тут, вот, сейчас вот с той стороны...»

В.УТКИН: «Нет, это вы не понимаете».

А.ОРЕХъ: Говорят: «Чувак, ты не понимаешь. Бабки заплачены, у нас экскурсия. Отойди. Пшел отсюда, ты что?» Вот. Поэтому получается, правы были люди. И деньги сэкономили, и отдохнули неплохо, и не пострадали.

В.УТКИН: Why not?

А.ОРЕХъ: Ну, получается же так?

В.УТКИН: Получается примерно так.

А.ОРЕХъ: Так, значит, все правильно было?

В.УТКИН: Что именно? Правильно, что не уезжали наши туристы?

А.ОРЕХъ: Ну, конечно!

В.УТКИН: Да нет, это в любом случае правильно. Потому что либо люди получили бы урок своей глупости, либо они полностью насладились бы своей глупостью до конца.

А.ОРЕХъ: А, ну то есть, в принципе, да. Дождаться до конца и узнать, чем кончится. Любой из концов полезный.

В.УТКИН: Конечно. Любой полезный из концов.

А.ОРЕХъ: То есть у них совсем полезный получился конец – безвредный, полезный конец.

В.УТКИН: Вот только акулы ушли, теперь уже, видимо, надолго.

А.ОРЕХъ: Если бы еще они акулу загрызли, там, по ходу дела.

В.УТКИН: Потому что путевки-то закончились, теперь новые пойдут не скоро. Что поделать?

А.ОРЕХъ: Да. Значит, что нам еще пишут про золотую комнату?

В.УТКИН: Прогнозов на ситуацию в Египте от нас не ждите.

А.ОРЕХъ: Не, ну не ждите. Ну что, мы же не сумасшедшие? То есть прогноз мы можем дать, но надо ли это?

В.УТКИН: Ну, я могу сказать только, что мне во всей этой ситуации нравится, что человека по имени Эль-Барадеи, «либеральный».

А.ОРЕХъ: А, да, либеральный Барадеи, да-да.

В.УТКИН: Вполне.

А.ОРЕХъ: Согласен.

В.УТКИН: Так что не отказать людям в том, что они провидеть-то способны, правда?

А.ОРЕХъ: Да. Но если они его еще назначат. Ну, как-то выберут, если он станет еще.

В.УТКИН: А если не выберут, значит, нельзя либеральному Барадеи, понимаешь? Нет доверия либеральному Барадеи.

А.ОРЕХъ: Таня нам пишет: «Знаю Сашу Бокова (мой муж ему еще в 90-х за крышу платил). Верю: золотая комната есть». (смеется)

В.УТКИН: Ну хорошо.

А.ОРЕХъ: Ну вот, да: «Золотая комната для престижу».

В.УТКИН: За крышу? То есть а крыша тоже какая-то особенная, что ли?

А.ОРЕХъ: Наверняка.

В.УТКИН: Ладно.

А.ОРЕХъ: Ну, Сергей из Тюмени. Ну что, отец у меня генерал – это же из Владимира Семеновича цитата, ну что вы, господи боже мой? Причем здесь Доренко? Ну, то есть при всем уважении к Доренко, конечно. Так. «Это читальня для сберкнижки честно заработанной». Ну, тоже забавно.

«Золотая комната, чтобы чувствовать себя особенной», - пишет Мария из Саратова. «Или особенным», - думает Боков.

В.УТКИН: Здесь, в общем, так или иначе очень много вариантов вокруг темы «Это комната психологической разгрузки или, наоборот, психологической нагрузки».

А.ОРЕХъ: Знаешь, кстати... Ну, ты же был, наверняка, в Оружейной палате?

В.УТКИН: Ну, очень давно, ребеночком.

А.ОРЕХъ: Ну, в целом.

В.УТКИН: Да. Может быть, даже еще Мубарак к власти не пришел.

А.ОРЕХъ: Были и такие времена.

В.УТКИН: Еще при старике Садате был я в Оружейной палате. (смеется)

А.ОРЕХъ: Вот хорошо, тут вообще стихи.

В.УТКИН: Это я нечаянно сочинил стихотворение.

А.ОРЕХъ: А почему же нет? Я не думал, что ты прямо готовился, несколько часов писал это. (смеется)

В.УТКИН: Это я сказал случайно. Нарочно я сейчас заехал на Киевский вокзал по дороге.

А.ОРЕХъ: Сейчас 23:23:23, кстати, у нас как раз примерно. Ты знаешь, я помню свои впечатления от посещения Оружейной палаты. Знаешь, не производит вот такого впечатления. То есть потом уже, когда выходишь из Оружейной палаты, понимаешь: «Да, красиво было. Золото». А, вот, в таком объеме, то есть когда все золотое, то есть когда и даже, в общем, серебряную-то через раз где-то там в отдалении на заднем плане. А так, тут золото, бриллианты, сапфиры, ну, какие-нибудь алмазы, чеканка по золоту, инкрустация и все по золоту. Вот в таком количестве не воспринимается. Должна быть какая-то небольшая золотая вещь, которая в обрамлении простого такого интерьера – и тогда ты понимаешь, что она золотая. Когда все кругом золотое, ну, вот... Ну, может быть, ему на фоне 50 комнат.

В.УТКИН: Понимаешь, ведь ты в Оружейной палате был, скорее всего, раз в жизни.

А.ОРЕХъ: Ну, парочку-тройку.

В.УТКИН: А он, ведь, там жил. У него другие ощущения, когда заметно, когда не заметно. И потом, такая же комната в доме-то одна. Комнат 50, а комната одна.

А.ОРЕХъ: Вот я тебе говорю, на фоне остальных 49-ти, ну да, может быть. А потом, если бы это была вся моя оружейная палата, тогда... Ну, наверное. Вась, еще было, конечно, на этой неделе прекрасное видео. Я считаю, что это вообще была неделя кино. Вот такой хороший кинофестиваль был на этой неделе. Мы видели несколько фильмов, снабженных саундтреками. Даже не знаю, какой из них выбрать. Ну, во-первых, прекрасный, конечно, был ролик владивостокского таможенного поста.

В.УТКИН: Красивый.

А.ОРЕХъ: Красивый. Был замечательный с сержантом Чарухиным, но там целая... Там и Кавкианское что-то было, там были подпольные записи аудио – вот сегодня Яшин тоже очередную выложил запись, как пишет Чарухин с говорящей фамилией Попсуев, милиционер Попсуев диктует Чарухину вот это замечательное, как надо писать протокол. Мне понравился особенно вот этот момент: «При исполнени«у» или «ю»?» Говорит: «Ю, ю. При исполнению моих обязанностей». А мне нравится про «исполнениу».

В.УТКИН: Я не вслушивался, я не стал слушать.

А.ОРЕХъ: Не, ну там есть еще расшифровка – я просто почитал. Он пишет-пишет, говорит: «Так. Мешал исполнени«у» или «ю»?» То есть, все-таки, было сомнение. Говорит: «У. Не, ю, ю, ю. Исполнению моих обязанностей». Еще была вот эта прекрасная история, когда Библией и Уголовным кодексом человека сбили с истинного пути.

В.УТКИН: Угрожали Библией.

А.ОРЕХъ: «Угрожали Библией».

В.УТКИН: Один из первых людей, которому угрожали Библией.

А.ОРЕХъ: Ты знаешь, я вообще рассматриваю эту историю в положительном ключе.

В.УТКИН: Последними были сарацины, которые защищали Магди.

А.ОРЕХъ: Да, мистера Магди.

В.УТКИН: Да. Они были последними людьми, которым угрожали Библией, по-моему.

А.ОРЕХъ: И с Винтом Разболтайло, когда Скрудж Макдак летел.

В.УТКИН: И Раздобудько.

А.ОРЕХъ: Ну, это уже да, это уже более грустное. Но, понимаешь, я подумал, что, в общем, сержант Чарухин...

В.УТКИН: Почему грустная? Причастность не доказана.

А.ОРЕХъ: Ну...

В.УТКИН: Пока, по крайней мере.

А.ОРЕХъ: Ну, в целом. Но тема сама по себе. Ладно. Ну хорошо. Понимаешь, вот, сержант Чарухин – я к нему отношусь, кстати, положительно. Потому что говорят: «Ах, как?» Я говорю: «Ну, вот, понимаете, ведь, в принципе, получается так, что сержанта столичной милиции так или иначе можно сбить спонтолыку Библией».

В.УТКИН: Конечно.

А.ОРЕХъ: Ну, вот, другой человек какой-нибудь. Даже нас с тобой, в общем, людей черствых довольно, политических паразитов. Ну, вот, сейчас я тебе вверну цитату из Библии. Ну что? Как?

В.УТКИН: Не ввернешь – не знаешь.

А.ОРЕХъ: Не, ну почему?

В.УТКИН: Не ввернешь ты цитату из Библии. Не ввернешь.

А.ОРЕХъ: Ну...

В.УТКИН: (смеется) Значит, можно удивить. Видишь? Я просто показал, что, действительно, можно.

А.ОРЕХъ: Нет, ну я не об этом, нет.

В.УТКИН: Чтобы все поверили.

А.ОРЕХъ: Ну да. Нет, ну не про то, я не о том. Вот, нас с тобой сбить цитатой трудно. А он смог. Это же хорошо? Дальше уже колебания – это уже раскаявшийся грешник, который нам дороже там каких-то там праведников, какого-то энного количества. Ведь, я считаю, что человек уже, вот, ну как-то ему, может быть, надо помочь. Он же хотел быть поваром. Ну, как-то помочь ему просто перейти в повара, и все, пусть он дальше будет поваром, как он и мечтал, как он сказал, если это не под воздействием Библии, конечно, было.

В.УТКИН: Если бы под воздействием Библии, то, наверное, он считал бы себя должным стать кормильцем человеков, я думаю. Окормлять.

А.ОРЕХъ: Окормлять несколькими хлебами всех человеков.

В.УТКИН: Окормлять некоторые хлебала хлебами. (смеется) Это правда.

А.ОРЕХъ: Ужасно. Слушай, ну а скажи мне, что ты думаешь по поводу таможенного ролика? Вот, какое у тебя сложилось впечатление?

В.УТКИН: По-моему, это буря в стакане воды просто. Во-первых, почему это настоящие таможенники? Вдруг, нет.

А.ОРЕХъ: Нет, говорят, что да. Ну, вот, которые уже в форме. Говорят, что да.

В.УТКИН: А вдруг они в свободное время? Там время суток во время самых компрометирующих танцев очень трудно себе идентифицировать.

А.ОРЕХъ: Ну, им чего инкриминировать? Что они в служебном помещении. А в какое бы ты время суток не был в служебном помещении, веди себя достойно. Разве нет?

В.УТКИН: Послушайте, ну, в служебном помещении... Ну, во-первых, почему? Что плохого, когда у человека день рождения, он приносит тортик на работу, бутылочку шампанского? Это ж тоже неформальное поведение в служебном положении. Или там, может быть, во всей стране принято, а у таможенников не принято. Конечно, часто бывает так, что если так вот вечер начинается, то потом, глядишь, а в комнате уже кто-то Ихтиандра зовет, понимаешь? Но этого же не происходит.

А.ОРЕХъ: Ты знаешь, Вась, я должен сказать, что я полностью на стороне таможенного поста.

В.УТКИН: Я задаю следующий вопрос нашим слушателям. +7 985 970-45-45. Вообще уже забудьте про золотую комнату генерала, не генерала – не важно. Еще нужно доказать. Все. Сейчас вам вопрос. Скажите, пожалуйста, считаете ли вы, что ролик вот этой самой группы Банд'Эрос, что этот ролик с участием таможенников дискредитирует таможню?

А.ОРЕХъ: А давай мы пару звонков примем.

В.УТКИН: Как вы считаете, каким образом дискредитирует таможню этот ролик? 363-36-59, ты хочешь сказать?

А.ОРЕХъ: Ну, конечно. А чего же нам?

В.УТКИН: Ну, скажи тогда.

А.ОРЕХъ: 363-36-59.

В.УТКИН: Позвоните нам, да.

А.ОРЕХъ: Потому что я вам сразу свою позицию заявлю. Я считаю, что в этом ролике ничего страшного нет. И если какой-то человек нам позвонит, сейчас захочет подискутировать, я готов подискутировать.

В.УТКИН: О, звонят! Судя по всему, звонит таможенник.

А.ОРЕХъ: Первый? Давай.

В.УТКИН: Да. Алло, здравствуйте. Алло?

СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте.

В.УТКИН: Здрасьте. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня Владислав зовут.

В.УТКИН: Владислав, вы – таможенник?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, я не таможенник, я видел отрывок из этого ролика, где таможенник показывает корешки вот этих талончиков. Ну, как бы, он дает понять таким образом, что...

А.ОРЕХъ: Не, ну там даже не таможенник – там какой-то кент просто такой вот. Он распахнул пальто и там у него...

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, я не внимательно смотрел. Просто вот этот момент...

А.ОРЕХъ: Ну, надо внимательно смотреть. Что ж мы?

СЛУШАТЕЛЬ: ...дискредитирует таможню в любом случае.

В.УТКИН: Дискредитирует, вы считаете, да?

А.ОРЕХъ: А, вот, вы не воспринимали это как новый элемент самоиронии? Вот, когда человек скажет: «А мы продажные, а у нас все куплено, а у нас у каждого Мерин, 3 штуки».

В.УТКИН: Дай сказать человеку.

СЛУШАТЕЛЬ: И это как раз таможня дискредитируют.

А.ОРЕХъ: Что именно?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, то, что они говорят, что они продажные.

А.ОРЕХъ: Ну, может, это шутка. Вот, мы с Василием говорим, что мы политические паразиты, а мы отличные ребята при этом.

СЛУШАТЕЛЬ: А на какой почве такая шутка возникла?

В.УТКИН: На почве...

А.ОРЕХъ: На почве общественных стереотипов.

В.УТКИН: ...предрассудков, стереотипов.

А.ОРЕХъ: «Вот, вы считаете, что мы, таможенники продажны? Смотрите, а мы на Роллс Ройсе».

В.УТКИН: «А мы продажны».

А.ОРЕХъ: «А мы продажны». Мне особенно понравился персонаж, который в майке Барселоны в шубе и с посохом сидит в Роллс Ройсе.

СЛУШАТЕЛЬ: Не, ну я, к сожалению, не видел весь ролик – я видел пару отрывков.

А.ОРЕХъ: Вот. А вы посмотрите весь – он очень хороший, занимательный.

В.УТКИН: Да, он ироничный. Спасибо большое, Владислав.

А.ОРЕХъ: 363-36-59. Вот, мы немножко поспорили, я уже какие-то свои-то козыри раскрыл, а, вот, Владислав – он менее раскрыл. Может быть, кто более посмотревший?..

В.УТКИН: Потому что он видел отрывок.

А.ОРЕХъ: Да. А, вот, тот, который посмотрел весь. Потому что там чего-то почти под миллион уже, даже больше просмотров.

В.УТКИН: Миллион просмотров за январь. Прошу. Здравствуйте, представьтесь.

СЛУШАТЕЛЬ: Доброго вам вечера.

А.ОРЕХъ: И вам также. Как вас зовут?

СЛУШАТЕЛЬ: Ян меня зовут. На самом деле, ребята хорошо повеселились.

А.ОРЕХъ: Таможенники?

СЛУШАТЕЛЬ: Ну, а кто же еще.

А.ОРЕХъ: Ну да. Ну, может, мало ли.

СЛУШАТЕЛЬ: Съемочная группа тоже. Инкриминируется, на самом деле, не то, что они там подорвали честь или что-то еще, а то, что помещения таможни внутренние – это, все-таки, режимное место. И они там могли хоть на рогах стоять, а, вот...

А.ОРЕХъ: Ну, в общем, они это и делали примерно.

СЛУШАТЕЛЬ: Ну да. А, вот, съемочную группу кто туда запустил, это вопрос, который сейчас, насколько я понял, больше беспокоит.

В.УТКИН: Ян, а вы какое-то отношение имеете к понятию режимных мест или просто об этом знаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Я имел в свое время, как бы, давно, на самом деле. Но насколько я понимаю, с тех пор особо ничего не поменялось.

В.УТКИН: Не поменялось, Ян. Но, вот, насколько я знаю, как журналист просто, со своей стороны знаю, что есть достаточно много режимных мест. Но при определенных условиях, подав запрос в определенном порядке, там можно получить разрешение на съемку. Там можно.

А.ОРЕХъ: Там можно на таможне.

В.УТКИН: Ну, может быть, они в должном порядке подали документы и им начальник таможни взял и разрешил.

А.ОРЕХъ: Я думаю, что, кстати, так и было. Потому что там довольно такие, масштабные съемки-то были.

В.УТКИН: Вы допускаете такую возможность, Ян?

СЛУШАТЕЛЬ: Я допускаю. Но тогда непонятно заявление руководства таможенного в прямом эфире, которое было не в курсе о том, что это, в принципе, было.

В.УТКИН: А вам не кажется, что как раз заявление руководства таможни – оно очень вписывается в стереотипы ведения любого военного, не военного, режимного, не режимного, гражданского чиновника?

СЛУШАТЕЛЬ: Абсолютно, 100%.

В.УТКИН: «Чего-то какой-то непорядок, как бы чего не вышло. А мы ничего не знали, мы не при делах».

СЛУШАТЕЛЬ: Согласен абсолютно. Ну, как бы, мы что видим, точнее, что нам показывают...

А.ОРЕХъ: Понимаете, там штука-то какая? Мы же в этой всей истории упираемся в бумажки. «А дали разрешение на съемки или не дали?» Там же была первая реакция: «А кто снял?» (смеется) Выясняется, кто снял ролик. Ну хорошо, сняли Иванов, Петров, Сидоров ролик. Дальше-то что? Кто снял, где снял? То есть вне зависимости. Меня-то в этой истории что заинтересовало?

В.УТКИН: Последний вопрос Яну можно?

А.ОРЕХъ: Да, конечно.

СЛУШАТЕЛЬ: Ян, вот, для вас лично. Вот, я понимаю, что вы... Вы правильный вопрос задали насчет режимного помещения, наверное. Но, вот, скажите, в итоге, увидев этот ролик, вам таможенники стали ближе и роднее? Или подумали: «Ну и кретины же, в конце концов, сволочи, обворовали нас всех».

СЛУШАТЕЛЬ: Ну как сказать? Не ближе, не роднее, не сволочи. Просто нормальные обычные люди, которые отдыхали.

В.УТКИН: Вот! Спасибо, Ян. Спасибо!

А.ОРЕХъ: Мне, Вась, в этой истории несколько моментов понравилось. Во-первых, совершенно упустили, как бы, тот факт, ну, не кто снял, что снял, а, в общем... Это, конечно, не вершина какого-то голливудского творения, но там видно, что были артисты привлечены, были довольно профессиональные съемки, приличный монтаж. То есть, в общем, стоило денег определенных. Вот, их кто платил? Ну, так, чисто справочно?

В.УТКИН: Да я понятия не имею.

А.ОРЕХъ: Не, я же не у тебя спрашиваю, а вообще. Ну, вот, интересно. То есть понятно, что не каждое, все-таки, учреждение снимает по заказу в честь Нового года или какого-то праздника корпоративный ролик высокого профессионального качества. Там же еще люди пели, в общем, неплохо, перепели достаточно качественно известную песню. Девушки забрасывали себя, там, топлесс и низлесс, забрасывали себя таможенными декларациями. То есть там был сюжет, там были привлечены сценаристы. То есть, в общем, это такое небольшое кино было снято хорошее, то есть, ну, конечно, не миллион...

В.УТКИН: Оно было снято добросовестно, но я бы не сказал, что дико дорого было снято.

А.ОРЕХъ: Не дико дорого, но каких-то цен...

В.УТКИН: Ну, Роллс Ройс у них, наверняка же, есть там на таможне – это как раз ничего удивительного в этом нет.

А.ОРЕХъ: Вот понимаешь? Это любопытный вопрос.

В.УТКИН: А я, вот, однажды... Помнишь, я совсем недавно, некоторое время назад снимался в «Большой разнице». Вот, когда я снимался в «Большой разнице», в перерывах между сценами мне актеры говорили, что они сегодня до вечера еще будут снимать специальный выпуск «Большой разницы» для дня рождения одного министра.

А.ОРЕХъ: Это, кстати, по этому поводу я, все-таки, скажу про футбол.

В.УТКИН: То есть я, конечно, не знаю, сняли ли? Но, вот, так вот говорили люди.

А.ОРЕХъ: Ну, наверное. Что они, тебе будут врать, что ли?

В.УТКИН: Конечно, не будут.

А.ОРЕХъ: Сказать: «Просто так, чтобы Уткину наврать, а мы еще для министра еще снимем выпуск».

В.УТКИН: Понимаешь, для министра – «Большая разница». А тут маленький клип, домашний практически, для таможенников.

А.ОРЕХъ: Но мне еще, знаешь, в этой истории понравилось. Сергей Иванович Рупинец, теперь известный нам. Вот, они посчитали, что он подал декларацию, у него какая-то 1/3 какой-то двухкомнатной квартиры в его собственности, какой-то автомобиль и около миллиона рублей доход за месяц. И был совершенно фантастический из этого сделан вывод. Это, говорят, зарплата, равная вице-губернатору.

В.УТКИН: Ну и что?

А.ОРЕХъ: Ну и что. Миллион рублей в месяц разделите.

В.УТКИН: Вице-губернатор продешевил.

А.ОРЕХъ: Вот! Так я об этом и говорю. Разделите. Ну, миллион рублей. Ну, не в одну минуту же ему дали. Это миллион рублей за год. Человек подал декларацию. Значит, получается у него где-то 80 тысяч с копейками в месяц. Ну а что? Для начальника таможенного поста, который стоит на страже, на рубеже, что, 80 тысяч – это так много?

В.УТКИН: Если ему платить меньше, он же еще, поди, воровать станет.

А.ОРЕХъ: Ну, конечно. А почему у вице-губернатора-то 80 тысяч рублей зарплата? Это же не правдоподобно. Вот. Ты понимаешь? Тут всякие такие хитрые детали.

Кстати, прекрасная история была в Забайкалье на этой неделе.

В.УТКИН: Давай только, знаешь что? У нас, ведь, пора поставить песенку – у нас ее многие любят слушать, кстати говоря.

А.ОРЕХъ: Ой, да! Многие люди слушают нашу передачу ради песен.

В.УТКИН: Ради песен. Вот сейчас у нас будет песня.

А.ОРЕХъ: Давай.

(звучит песня)

А.ОРЕХъ: Вот. Так, про Забайкалье.

В.УТКИН: Хорошее универсальное слово, да. В эфире программа политических паразитов «Русский бомбардир».

А.ОРЕХъ: Вот. 363-36-59, +7 985 970-45-45.

В.УТКИН: «А песня финских фашистов не дискредитирует персонал «Эха»?» Костик! Это песня финских, но не фашистов.

А.ОРЕХъ: Не фашистов, а финских просто.

В.УТКИН: Это просто песня финских, понимаете?

А.ОРЕХъ: Песня Финских. В Забайкалье хорошая история была. Но она, правда, была не с видео связана, а с фотографиями. Там, ну так, понимаешь, как? По фотографии, конечно, сложнее судить, чем по видео. Но когда инспекторы ДПС ползают по сугробам и один другого, ну так, ну, в динамике видно, что вытаскивают, а один стоит на коленях и обнимает другого инспектора ДПС, ну, в любом случае странно выглядит. И так кажется, как будто они выпили. А на другой фотографии инспектор ДПС просто, приспустив штаны, писает, ну, в смысле как? Мочеиспускает. Ну, не знаю, как это правильно сказать в эфире.

В.УТКИН: Гадит.

А.ОРЕХъ: Ну, писиет, да, у подъезда. То есть это виден этот процесс. И начальству забайкальскому...

В.УТКИН: Эта история меня обошла, кстати говоря. Я просто представляю. Значит, один в сугробе, да?

А.ОРЕХъ: Нет, ну это серия фотографий. То есть в одном месте они ползут, в другом поднимаются, в третьем писиют.

В.УТКИН: Ну, я так понял, что писили в сугроб, где кто-то лежит. Такого нет, да?

А.ОРЕХъ: Нет, ну, может быть, это еще последует, to be continued...

В.УТКИН: Ну, кто ж в сугроб-то не писил, интересно?

А.ОРЕХъ: Я понимаю. Но с другой стороны...

В.УТКИН: Если только самые высокие люди не писили в сугроб, это я допускаю вполне.

А.ОРЕХъ: Как это, помнишь «Черная роза – эмблема печали»? «Неужели и товарищ Сталин тоже какает?» Вот примерно из этой же серии. Ну вот. И до милицейского начальства дошла эта история. Их спросили: «Товарищи, почему сотрудники ДПС так себя ведут? То есть как вы расцениваете то, что они писиют у подъезда, будучи на службе и в форме, а в другом месте друг друга тащат, ну, наверное, как-то не просто так?» И милицейское начальство вот в этой ситуации, на мой взгляд, отреагировало неправильно. Они, изучив все эти фотографии, сказали. «Значит, пункт первый. Кто это фотографировал?» То есть все то же самое – не что происходит, а какая сволочь это сняла?

В.УТКИН: А откуда это взяли, да.

А.ОРЕХъ: Да, откуда взяли?

В.УТКИН: «Кто снимал?» (смеется)

А.ОРЕХъ: Да. Значит, допросить человека и выяснить, как он это снял. А потом, все-таки, ну, видимо, не найдя автора...

В.УТКИН: Я знаю, как это получилось. Вот, ты мне сейчас рассказал. Я как Ниро Вулф, я немедленно распутал это дело. Я понимаю прекрасно, как это все возникло. Это я тебе скажу, это очень просто. Эти люди просто накануне впервые увидели картину «Целующиеся милиционеры».

А.ОРЕХъ: А, ну то есть из-за которой потом рубили выставку.

В.УТКИН: Я не помню, что из-за нее рубили. Я сейчас даже не могу просто вспомнить, поскольку ты застал врасплох, кто ее написал. Но просто эти сотрудники ДПС впервые увидели картину «Целующиеся милиционеры».

А.ОРЕХъ: Ну что они, инсценировали?

В.УТКИН: Не думаю. Я думаю, что они, скорее всего, просто по этому поводу переживали.

А.ОРЕХъ: Это, кстати, про целующихся милиционеров, сегодня же был прекрасно в той же стенограмме беседы судьи с сержантом Чарухиным (это финальное заседание Тверского суда). Ну, я все не помню досконально, но он говорит: «А еще Яшин намекал мне, что милиционеры – голубого цвета». Говорит: «Вы что имеете в виду? Что они геи?» - «Да» - «И что? Они – геи?» - «Да... Ой. Какую чушь я несу?» Вот. Таким образом Чарухин сказал, что милиционеры – геи, не будучи ни против геев, но просто мне было бы интересно увидеть эту милицию.

Ну хорошо. Вот. Так, начальство, которое первым делом решило узнать, ну, собственно, кто это все снял, потом выдвинуло объяснение: «Ну надо же как-то объяснить? Ну хорошо, снял опять же тот же самый Иванов. Дальше что?» Они сказали: «Видимо, у сотрудников болел живот».

В.УТКИН: Я теряюсь. Здесь не помогу. Целующихся милиционеров я еще как-то откопал, но здесь недостаточно фактуры.

А.ОРЕХъ: А, вот, хорошо сказал, да? «Болел живот у сотрудников». Поэтому их так и колбасило, их всех там на посту. Живот болел. И, в общем, по-моему, исчерпывающе.

В.УТКИН: А их кормят на работе? Не знаешь?

А.ОРЕХъ: Главное, чтобы не поили.

В.УТКИН: Нет, просто если кормят, то, может быть, там какая-то эпидемия была, тоже связанная с чем-то. Ну, да, это, действительно, очень сложный вопрос. Я теряюсь, я не готов его расшифровать. Но я думаю, что, знаешь, сейчас этот парень Чарухин... И он же в каком звании-то был?

А.ОРЕХъ: Сержант милиции.

В.УТКИН: Сержант, да? Его же уволили? Или, наоборот, оставили?

А.ОРЕХъ: Там сложная история, запутанная.

В.УТКИН: Теперь не поймешь, да?

А.ОРЕХъ: То есть я так понимаю, что он на посту в данный момент. То есть его уволили, но потом его, как бы, не уволили. Там у него тоже была хорошая речь, когда он говорил: «Ну, как бы, мне намекали. Ну, не то, чтобы намекали, а как бы сказали. Ну, не то, что как бы сказали, а, как бы, спросили...»

В.УТКИН: «И у меня заболел живот».

А.ОРЕХъ: «...Ну, типа, не спросили...»

В.УТКИН: Положа руку на Библию, да.

А.ОРЕХъ: Ну, не как бы, а, вот, вроде бы, ну, не вроде бы, а типа, как бы, в общем... Сбили спонтолыку парня.

В.УТКИН: Я могу предложить такой альтернативный вариант. Я думаю, что он может продолжить службу, поменяв фамилию. Там же после сержанта какое звание следующее, прапорщик, по-моему, идет, да? Если я не ошибаюсь. В милиции.

А.ОРЕХъ: Ну, да, да. Не, ну старшина.

В.УТКИН: Но рано или поздно он же будет прапорщиком, да? Вот, если ему взять другую фамилию, допустим, взять из тех же букв и составить фамилию другую, вот и прекрасная прапорщическая фамилия получилась бы Чунахир.

А.ОРЕХъ: У-у-у... Ну да.

В.УТКИН: Чу-на-хир. Что такого особенного? Нормальная фамилия. Может быть, адыгейская. Какая разница? Бывают такие фамилии?

А.ОРЕХъ: Бывают.

В.УТКИН: Прапорщик с такой фамилией – он сделал бы прекрасную карьеру, понимаешь?

А.ОРЕХъ: Есть такой город...

В.УТКИН: Представляешь? «А вы кто такой? Предъявите документы» - «Я прапорщик Чунахир».

А.ОРЕХъ: Есть город в России такой, называется Мусохранск.

В.УТКИН: Ну... Охраняет мус там? (смеется)

А.ОРЕХъ: Мусохранск. Да, действительно, я видел вывеску «Мусохранск», город. Чунахир тоже может быть. Как мэр Мусохранска.

В.УТКИН: И пошел там либеральный Барадеи туда-сюда расчесывать.

А.ОРЕХъ: Вот. Василий, все-таки, я обещал сказать несколько слов о футболе.

В.УТКИН: Ну хорошо, я пока погуляю пойду. Давай.

А.ОРЕХъ: Не-не-не, ну как я без эксперта? Нет, ну ты стой. Знаешь, у меня просто возникло предложение. Ну, ты меня поправишь. В общем, скажи мне, а кроме материальной выгоды от этого матча была какая-нибудь Россия-Иран?

В.УТКИН: Я не знаю.

А.ОРЕХъ: Ну, вот, я же не настолько включен в футбольный процесс. Я понял из этого матча только одно – что Российский футбольный союз получил какую-то сумму денег. Ну, кроме того, что ребятам нужно было встретиться и пообщаться, мы поняли, что им это удалось. Какая-то сумма денег была. И следующий матч с Катаром. То есть, видимо, тоже за какую-то сумму денег будет. Я подумал, что... Ну, понимаешь, футболисты – им, очевидно, не доставляют удовольствия эти поединки, и публика не собирается (это тоже, в общем, очевидно). И соперники какие-то странные. Я подумал. Слушай, если вся, в общем, проблема в том, чтобы как-то пополнить казну РФС при том, что матч не интересен никому, никто в него не играет, смотреть это невозможно, Первый канал, видимо, тоже скоро перестанет это показывать... Ну зачем?

У нас же есть распространенная практика. Вот, богатые люди, ты говорил, для министра специально снимали «Большую разницу» отдельную. У нас богатые люди хотят отметить день рождения, юбилеи, дни рождения какие-то детей, памятные даты.

В.УТКИН: Может быть, корпоратив.

А.ОРЕХъ: Они зовут Элтона Джона, Рианну, там, Смоки – ну, у кого насколько хватает его фантазии или ностальгии – за миллион, за два, за три может приехать любой человек. Ну, ведь, не было же еще такого, чтобы какой-нибудь богатый человек из списка Forbes просто позвал к себе на дачу сборную. 22 человека, разбиваем 11 на 11 и они на поляне играют.

В.УТКИН: И приз тоже такой, да?

А.ОРЕХъ: Нет, и РФС, ну, вот, за миллион допустим, сказать: «Чуваки, а у меня сборная». И примерно при том же стечении народа...

В.УТКИН: Ну, знаешь, это не солидно и мелко для корпоративной сборной России. Я уже как-то раз эксплуатировал эту тему. Вот, прекрасный корпоратив – это Реал-Барселона. Сейчас общая стоимость этих двух клубов зашкаливает за миллиард. Вот, возьми и пригласи, если ты серьезный мужик. Возьми, устрой себе Реал-Барселону.

А.ОРЕХъ: Ну, он же не за миллиард их пригласит. Они же ездят по Азии.

В.УТКИН: Конечно, не за миллиард. Ну, просто более дорогой труппы артистов все равно нет.

А.ОРЕХъ: Но, понимаешь, у нас многим людям же ближе свое. На те же корпоративы зовут... Ведь, может человек купить Элтона Джона, а он зовет, ну не знаю, кого там...

В.УТКИН: Человек же, наверняка, тоже любитель футбола, понимаешь? Вот, он заходит в интернет, на сайт команд, там говорят: «Вот, сколько в этом году было классико». Он говорит: «Эх, ребята, вы не знаете. На один больше было. Вы просто не знаете, а я знаю».

А.ОРЕХъ: «В Барвихе был матч еще».

В.УТКИН: Да. У нас в Барвихе, Luxury Village. Так, мы часы на этой неделе вручаем. Президентские часы снова обретают своего нового хозяина.

А.ОРЕХъ: Нормального, законного, не какого-то высосанного из пальца, натурального владельца. В этом году это точно первый случай, и мне так кажется, что за зиму, за последнюю тоже первый случай. Это водитель из Вологодской области Федор Коротаев, тот самый человек, который нашел мешки с деньгами, потерянные Почтой России, 3,5 миллиона. У него зарплата – 20 тысяч.

В.УТКИН: И за самопроизвольно открывшиеся дверцы.

А.ОРЕХъ: Да. Ну, Почта России – это вообще известная...

В.УТКИН: Мой товарищ сказал по этому поводу: «Понимаешь, надо просто неделю поездить за такой машиной».

А.ОРЕХъ: За Почтой России.

В.УТКИН: Да. Поездить с неделю.

А.ОРЕХъ: Ну, конечно. Они регулярно ездят у меня под окном, действительно, приезжают за деньгами огромной машиной. Думаю: «Господи, неужели прямо вся полная? Вот, вся прямо с деньгами?» Оказывается, да.

В.УТКИН: Но Федор Коротаев – он был не таков.

А.ОРЕХъ: Федор Коротаев, увидев эти мешки...

В.УТКИН: Он не был таков, вернее. Знаешь, как говорят? «Он схватил мешки и был таков». Но он был не таков.

А.ОРЕХъ: Он их привез в Грязовецкое РОВД, у него прекрасная девушка...

В.УТКИН: Которая грязовецкая, но так называется, потому что там всегда были грязные овцы.

А.ОРЕХъ: Да. И там была прекрасная девушка, и на вид, ну, не больше 25-ти. Но она эту лингвистику освоила в совершенстве. Она говорит: «Данный гражданин принес мешки, в которых находились денежные средствá, 3,5 миллиона. Мужик отдал честно. Значит, за это он получил почетную грамоту и подписку на 10 любых изданий». (смеется) Но, правда, потом Почта России ему вчера говорит, что подарит, все-таки, Ладу «Калину», чтобы он был как Путин, желательно желтого цвета и ездил с почетной грамотой в Ладе «Калине» с 10 разными журналами.

В.УТКИН: И читал за рулем. И ничего бы ему за это не было. (смеется)

А.ОРЕХъ: Газету за рулем читал, да. И читал за рулем «За рулем». Понимаешь, это, действительно, абсолютно чистый душой человек, который 3,5 миллиона – подсчитано было, это более 200 зарплат водителя Коротаева.

В.УТКИН: Какая богатейшая неделя, все-таки, выдалась, а? Во всех отношениях.

А.ОРЕХъ: Она прекрасная неделя. То есть можно было бы еще сделать двойной выпуск.

В.УТКИН: Ну, к сожалению, для этого нет времени. Но у нас не уместилась одна очень важная тема, поэтому мы с Орехом... У нас сейчас осталась буквально минуточка.

А.ОРЕХъ: Ну, скажи, да. Нет, две с половиной.

В.УТКИН: Мы должны сегодня еще сделать общественно-полезное дело. Мы об этом хотели поговорить, но, видите, вот, за прапорщиками, сержантами, таможенниками, за всеми этими мешками Почты России, за всеми этими миллионами мы не успели поговорить. Но мы сейчас с Орехом поедем на Киевский вокзал. Ради нас ничего не перекроют. Но мы проверим сейчас.

А.ОРЕХъ: Работу рамок.

В.УТКИН: Да, потому что двое суток уже прошли. Завтра последние, третьи сутки, которые дали РЖД на то, чтобы РЖД там навело порядок, и там, и в других местах. Вот, мы сейчас поедем и все проверим.

А.ОРЕХъ: Ты знаешь, все-таки, это был прекрасный момент, вот именно та самая секунда, когда дверь еще не открылась, и ты знаешь, что там сидит мужик, у которого было абсолютно обычное утро. Ну, у нас же много начальников чего бы то ни было вообще. Ну, начальник вокзала, начальник станции, директор магазина – таких людей тысячи, сотни, наверное, тысяч.

В.УТКИН: Начальник вокзала по фамилии Двенадцатов.

А.ОРЕХъ: Вот. И вот этот Двенадцатов, второй на 10, он сидел и просто у мужика был обычный день. Он встал...

В.УТКИН: И сразу стало пол-Двенадцатова, да? И не больше. (смеется)

А.ОРЕХъ: Это если не четверть. Ты понимаешь? И, вот, у человека абсолютно обычный был день, ну, ничего. Вот такой только...

В.УТКИН: И эта бедная четверть Двенадцатого...

А.ОРЕХъ: Такое во сне, ты понимаешь? Такое с человеком может быть только во сне, когда ты сидишь... Ну, ты представь: ты сидишь на работе и открывается дверь, и там не Маня, не Дуня, не Клава, не вот этот сержант, не хрен знает кто с мешком, а прямо сразу Медведев. Не кто-то. Вот, без всяких промежуточных звеньев. Просто в этот обычный твой рабочий день четверг открывается дверь и там сразу, просто сразу Медведев.

В.УТКИН: И первая мысль: «Черт, коньяк-то я вчера запил. Боже мой!»

А.ОРЕХъ: И ты говоришь: «Мама! Ой! Как? Да господи, да что же? да как же? да где же? как же?»

В.УТКИН: Так, Орехъ, все, у нас с тобой уже состояние, когда мы сами шутим и сами смеемся. Давай уже отпустим людей.

А.ОРЕХъ: На Киевский вокзал, да, нам пора. Все, значит, мы Федора Коротаева награждаем: к грамоте, 10 подпискам и «Калине», наши скромные часы.

В.УТКИН: Мы предупредили, что мы едем. И если, вот, даже в такой ситуации не подготовятся...

А.ОРЕХъ: Ну, ребят, я не знаю тогда...

В.УТКИН: Все тогда! Все! Кстати, без десяти Двенадцатов. Поехали.

А.ОРЕХъ: Пора.


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025