Русский бомбардир - 2011-01-21
А.ОРЕХъ: Здравствуйте, дорогие наши! Здрасьте.
В.УТКИН: Добрый вечер, добрый вечер. В пятницу как обычно заняться нечем.
А.ОРЕХъ: Поэтому «Русский бомбардир» выходит на тропу.
В.УТКИН: Да, программа политических паразитов. Вот, мы здесь уже присосались. И я должен сказать, что на прошлой неделе, ну, поскольку мы находимся в постоянных поисках формата...
А.ОРЕХъ: Поиск заключался в том, что мы просто вас отрубили от всех средств связи и обошлись без вас.
В.УТКИН: Ну а неделя как раз такая замечательная, потому что мы сколько ни бились с Орехом, мы как-то не нашли никакого серьезного акцента.
А.ОРЕХъ: Нет, акцентов было много. Но так, чтобы, вот, прямо, ах, там, 3-й срок Ходорковского, не знаю там, старое новое Крещение. Ну, Крещение – почему не проводить, допустим, старое и новое Крещение? Ну, чем плохо?
В.УТКИН: Да.
А.ОРЕХъ: Такого не было.
В.УТКИН: Да. Скорее, была борьба с акцентами. Потому что, вот, как-то все стремилось к унификации, РПЦ сразу 2 мероприятия провела на неделе, так или иначе посвященные унификации. Она сначала хотела что-то там отслеживать вместе с молодежными организациями типа «Молодой гвардии», да?
А.ОРЕХъ: Ну, то есть неформалов, вот, как-то из них сформировать дружины народные.
В.УТКИН: Да, совершенно верно.
А.ОРЕХъ: А с другой стороны как-то одеть нас всех красиво.
В.УТКИН: Одеть,
А.ОРЕХъ: Узнаваемо. Одинаково, но красиво.
В.УТКИН: Совершенно верно. С одной стороны, конечно, желание всех одеть – оно всегда похвально. Но с другой стороны, те, кто уже одет (а здесь как-то по-другому и всех одинаково), ну, в общем...
А.ОРЕХъ: С другой стороны, ну, лишний костюм разве помешает человеку? Ну, может, еще и дадут какой-то православный дресс-кодированный.
В.УТКИН: Там как раз весь фокус в том, что все остальные костюмы могли сразу стать лишними.
А.ОРЕХъ: Ну, нам же сказали, что в стрип-клубе и борделе можно ходить в чем угодно. Поэтому вот туда надевать все эти коричневые пиджаки с малиновыми галстуками.
В.УТКИН: Ты как обычно одеваешься в стрип-клуб?
А.ОРЕХъ: Ты знаешь, никак. Ни разу не был как-то. Чего-то не привела меня туда дорога.
В.УТКИН: А чего ты сразу заикаться-то начал? «Не, мне, мни...»
А.ОРЕХъ: Да кто ж поверит-то?
В.УТКИН: Хорошо.
А.ОРЕХъ: Полагают, что политические паразиты – ну, где они еще могут быть? Только в стрип-клубах. А оттуда, вот, буквально на эфир и приехали – сейчас отъэфирят и туда вернуться. Так что...
В.УТКИН: Поэтому чтобы вы не пасовали, уважаемые радиослушатели, давайте-ка +7 985 970-45-45.
А.ОРЕХъ: Это для телеграмм.
В.УТКИН: Для телеграмм, для смсок, да. И 363-36-59, правильно?
А.ОРЕХъ: Совершенно верно. Не заржавело, за 2 недели не заржавело.
В.УТКИН: А я, все-таки, думал... Знаешь, когда несколько раз не называю некоторое время, как-то я все время боюсь как-то по ошибке назвать какой-то номер телефона своего приятеля какого-нибудь, да? Ну, в общем, ладно, как-нибудь при случае расскажу пару розыгрышей на этот счет.
А.ОРЕХъ: Ну чего? Вот, может, с одежды начать?
В.УТКИН: Да. Пишите нам, в частности, про то, как бы вы себе видели эту самую одежду, национальный дресс-код. Вот, что в него, как вам кажется, должно войти? Только давайте серьезно отнесемся, правда же? Давайте рассуждать не о дресс-коде, давайте с вами предположим, каким бы мог быть костюм россиянина, что называется, для делового какого-то похода, для прихода на работу, для того, чтобы это был, с одной стороны, костюм, действительно, человека, гражданина, жителя России в соответствии с традициями...
А.ОРЕХъ: Ну, чтобы было понятно, что он россиянин.
В.УТКИН: И с другой стороны достаточно современный, чтобы можно было в нем ходить, вот, как сейчас и это не вызывало бы впечатления как от анахронизма.
А.ОРЕХъ: Причем, я на что хочу обратить внимание? Ведь, когда Всеволод Чаплин, человек, который первым озвучил эту идею...
В.УТКИН: Сейчас, извини, просто хочу закончить свое предложение. И хочу предложить, чтобы вот те, кто будет нам присылать свои рекомендации, чтобы они, все-таки, не целиком костюм описывали, а какую-то ее важную, значимую часть. Вот, обязательно отглаженные со стрелками брюки темной расцветки, например.
А.ОРЕХъ: Ну, изюминку какую-то, да.
В.УТКИН: Да. Вот, давайте части костюма, а костюм мы уже сами будем складывать. А теперь давай про Чаплина.
А.ОРЕХъ: Да, а Чаплин – он, собственно, ведь, с чего начал? Говорит, что у нас есть дресс-код в банках, допустим, в офисах, то есть куда можно одеваться так-то, а нельзя одеваться так-то. В школах мы. Вот, я еще ходил в школьной форме, например. Сейчас, говорят, правда, тоже вернули форму, но она какая-то такая уже. А мы когда учились в школе, тогда была единая школьная форма. Тоже, в общем, дресс-код. Тогда это никого не удивляло, не смущало, не возмущало. Да, все знали, что вот такой вот дресс-код.
Поэтому просто поймите. Ведь, после того как это предложение было высказано, например, мусульманские деятели различные поддержали его, наши, российские. Более того, я даже видел несколько опросов общественных. Не знаю, насколько они репрезентативны, но, тем не менее, хоть какой-то срез, что люди, в общем, тоже поддерживали.
В.УТКИН: Я тоже однажды вводил дресс-код на работе, ты знаешь?
А.ОРЕХъ: И к чему привело?
В.УТКИН: Ну, это случилось, просто было после одного памятного случая. Это было еще достаточно давно, у нас было всего еще пару спортивных каналов только, и возникла ситуация, когда нужно было поехать кому-то срочно в Шереметьево встречать какого-то высокого гостя, там, VIP-зал, все дела. И никого кроме человека в пятнистых шортах и с футболкой с изображением скелета, никого не нашлось. И тогда было решено, что, в частности, в шортах на работу ходить нельзя.
А.ОРЕХъ: Ну а футболка с изображением скелета?
В.УТКИН: Ну а футболка с изображением скелета... Понимаешь, если она...
А.ОРЕХъ: Потом пара жарких летов...
В.УТКИН: ...с правильными джинсами, да, она как-то еще более или менее. Потом, все это постепенно погибло и естественным образом.
А.ОРЕХъ: Ну, надо было оставить какую-нибудь дежурную пару костюмов, ну, там, условно говоря, на высокого сотрудника и сотрудника среднего роста.
В.УТКИН: Это галстуки у операторов висели всегда, потому что в Кремль нужно было с галстуком ездить. Есть и другая ситуация здесь. Я, вот, просто думаю, что... Я не могу ответить на вопрос, это у нас со временем отменился дресс-код для подобного рода ситуаций или это просто умер дресс-код? Потому что сейчас если высокого гостя встречают в аэропорту... Ну, я не имею в виду правительственную делегацию – это, все-таки, какой-то еще атавизм существует. А, вот, просто, допустим, приезжает ну кто? Ну, какой-то выдающийся, там, спортсмен или артист. И если вот таким образом человек одет в жаркий день, ну, в общем, ничего особенного.
А.ОРЕХъ: Не, ну для жаркого дня, например, подойдет колониальный костюм. То есть такие шорты, но такие, цивильные такие шорты. Рубашка тоже отглаженная, хорошая, пробковый шлем – это уже, как говорится, по желанию, но тоже, в общем, понятно, что можно прийти... В колониальных странах в жарких – ну, там же не ходили в брюках? Редко, но ходили.
В.УТКИН: Нам уже присылают сообщения по поводу дресс-кода.
А.ОРЕХъ: Ну давай, да, посмотрим.
В.УТКИН: Да, я вот хочу прочитать сообщение Андрея и сразу замечание сделать. «Самый лучший костюм на все случаи жизни – неглаженая х/б рубашка с короткими рукавами, джинсы и кроссовки». Андрей, дело все в том, что, все-таки, мы предлагаем найти некий дресс-код, который бы какую-то российскую специфику в себе нес, чтобы было понятно, что мы в России, все-таки, находимся, понимаете? А Павел в другую крайность впадает: «Шапка, чтобы челом бить да полы подметать».
А.ОРЕХъ: Но 1484, вот, от Виталия: «Пижама в черно-белую полоску, беретка и наручники».
В.УТКИН: Остроумные люди, да. И шапка, чтобы полы подметать.
А.ОРЕХъ: Да, и шапка к нему же.
В.УТКИН: Ну, если вам хочется носить на голове веник, пожалуйста.
А.ОРЕХъ: Нет, ну можно, конечно, чтобы быть совсем уже смехотворным, можно не в черно-белую полоску, а в бело-сине-красную.
В.УТКИН: Тем временем, мы предлагали вам предлагать...
А.ОРЕХъ: Звонить-звонить. Звонари есть?
В.УТКИН: Нам предложили обсудить сегодняшние криминальные события в Ставрополье. Что ты за лицо сейчас?..
А.ОРЕХъ: Не, я сосредотачиваюсь на Ставрополье.
В.УТКИН: Да. Где, вот, вновь массовое убийство, убита семья. И по некоторым сведениям это значит... Во-первых, администрация края Ставропольского (другая края, не Краснодарского) не связывает это с событиями в Кущевской. И с другой стороны...
А.ОРЕХъ: Но это разные края.
В.УТКИН: Да, разные совершенно края. И, в общем, вот здесь, как я понимаю, речь идет о том, что погибла семья вора в законе и семеро его домочадцев, в частности.
А.ОРЕХъ: Нет, вот нас спрашивают «Это разве не событие?» Вы понимаете, ну, в общем, это событие, просто я не знаю, с какого места его обсуждать. Я вам честно признаюсь и распишусь в своей профессиональной непригодности. На данный момент я не знаю, с какого места обсуждать.
В.УТКИН: Вы знаете, я хочу напомнить, что когда случилось в Кущевской, в общем, мы тоже предложили подождать, посмотреть.
А.ОРЕХъ: Ну, просто и потом, и между прочим это наше предложение – оно было, как показала жизнь, оно было очень правильное. Потому что потом поплыли такие подробности, такая живопись началась, что, вот, если бы мы начали обсуждать это сразу, было бы глупо. То есть потом, почитав эти расшифровки и распечатки, выглядели бы дураками, в истории остались. А так мы просто подождем... Давайте ждать всегда какие-то подробности. Вот, еще говорят про ДТП на Рублевке. Ну, я, правда, сегодня на эту тему уже имел возможность на эховских волнах высказаться. Просто она мне в этом смысле близка (тема), потому что, ну, я там живу недалеко и по этому месту проезжал многократно. Поэтому мне, в принципе, есть с практической точки зрения что сказать, а не по этой конкретно истории. Ну то есть, вот, поскольку я не был на месте ДТП, но по этому месту проезжал многократно. Некоторые соображения есть.
В.УТКИН: Я тоже представляю себе очень хорошо место и с трудом себе представляю, чтобы на этом месте частный автомобиль, да еще и с женщиной за рулем мог бы ехать на встречную полосу.
А.ОРЕХъ: Ну, там могут быть всякие нюансы, поскольку 20 часов 30 минут, плохо, все равно не очень хорошо освещенная дорога. Там как раз в этот день был снегопад, было скользко. Бывает, что не виноваты... То есть или виноваты все, или не виноват никто. Бывают всякие разные, вообще, ситуация на дорогах, поэтому так же, как в случае с лукойловским Мерседесом, за что я, так сказать, был в свое время... Я напоминаю об этом, я не снимаю с себя. Я говорю, да, я был один из тех придурков немногих, которые говорили «Слушайте, ну давайте мы чего-нибудь пособираем, какие-нибудь найдем записи, фотографии, каких-нибудь свидетелей» - «Нет! Там все понятно, там мигалки, там сволочи с мигалками!» Я говорю, ну давайте, вот сейчас в этой же ситуации. Кстати говоря, с утра сегодня у нас брат вот этой девушки, которая попала в эту аварию на Опеле, он говорит: «У нас есть телефоны, у нас есть свидетели, все согласились подтвердить». Я говорю: «Так не ждите. Обзвоните этих людей прямо сейчас, вызовите, вот, Федерацию автовладельцев, вызовите, там, нотариусов, адвокатов и всех этих людей по всем этим телефонам обзвоните». Потому что когда эта была просто авария и человек: «Да, старик, я все видел. Вот мой телефон, запиши – не вопрос. Позвонишь». А потом когда тот же человек приезжает, включает телевизор и думает: «О-о-о, тут и Нургалиев уже высказался, и те, и эти, черт его знает, кто в этом замешан. Вот там полпред президента. Ну нафиг. Чего я буду связываться? Потому что какой-нибудь геморрой мне там, потом не расхлебаешь». И звонят, говорит: «Не, ребят, вы знаете, я чего-то не очень хорошо помню, как там все было. Вы там перезвоните потом» и все. Поэтому пока не остыло...
В.УТКИН: Но есть другое соображение. Понимаешь, вот ты советуешь, но, на самом же деле, если замешан... Ну, не замешан, а, скажем так, вовлечен, потому что «замешан» уже какую-то окраску предполагает, да? Если вовлечен в ситуацию высокопоставленный человек, то зачем же свидетелей раньше времени показывать? На них может быть оказано какое-то воздействие.
А.ОРЕХъ: Ну вот именно пока сейчас еще не успели оказать какое-то воздействие, когда люди пока еще не сообразили, что это может быть опасно и не передумали...
В.УТКИН: Так, пускай свидетели... Послушай, сколько ты видел фильмов про суды американские и даже уже российские? Когда «Вызывается свидетель такой-то» и выходит никому неизвестный дядечка, который вдруг оказывается, что он все видел, везде был и это меняет полностью суть вещей.
А.ОРЕХъ: Ну вот, вот. Но это в американских фильмах.
В.УТКИН: И в наших тоже возможно.
А.ОРЕХъ: Так вот я говорю, пока эти люди есть и если, может быть, кто-то нас слышит... Чего? Довольно оживленное место. Вот, собрать все эти показания, задокументировать, запротоколировать, насколько это возможно. Там, снять всех на видео, выложить в какой-нибудь YouTube. Ну то есть чтобы было как можно больше зацепок. А потом давайте мы будем разбираться.
В.УТКИН: А у меня, кстати, есть по этому поводу вполне конкретное предложение.
А.ОРЕХъ: Мы, кстати, помним, что мы про дресс-код говорим.
В.УТКИН: Да, про дресс-код.
А.ОРЕХъ: Просто пока нам накапливается.
В.УТКИН: Мы к нему вернемся через некоторое время. Я, вот, по поводу машины. У меня есть в отличие от тебя, у меня есть не просто какие-то домыслы и соображения о последовательности действий, я просто знаю, что нужно сделать, чтобы будущее как-то, вот... Я считаю, что в такие машины нужно ставить черный ящик.
А.ОРЕХъ: Ну, вот, в Мерседесе Баркова был черный ящик.
В.УТКИН: Ну, я не знаю, каким он был, понимаешь?
А.ОРЕХъ: Нет, с него запись расшифровали, она просто в этом данном конкретном случае без привязки к спутнику, она ничего не дала. А она все, она показывает, как работают системы автомобиля, куда поворачивают колеса. Нет, все это расшифровали. Другое дело, что нет привязки к местности.
В.УТКИН: В таких машинах просто уже в качестве сервиса не просто для специальной безопасности какой-то повышенной, а еще и существуют видеокамеры давно, да? То есть даже в моей машине есть видеокамера, чтобы парковаться, вот, назад смотреть водителю было удобно. В таких машинах они самые разные существуют. Вот, мне кажется, было бы интересно, если бы на эту видеокамеру все время шла какая-то запись и куда-то там записывалось на жесткий диск.
А.ОРЕХъ: Ну, я думаю, что через какое-то время так и будет.
В.УТКИН: Жесткий диск в машине можно разместить очень легко в колесе. Там и так есть диск.
А.ОРЕХъ: Нет, а он там, жесткий диск в этих машинах и так есть, туда можно скидывать всякие, какие-то файлы. Нет, я думаю, что так же, как сначала авиация была без всяких черных ящиков, просто заводили пропеллер и взлетали там, вообще люди без ничего, без колпака летали.
В.УТКИН: Это Джеймс Бонд. У него есть очень важная черта – он ездит без водителя, рискует всегда всем сам.
А.ОРЕХъ: Ну, он выше этого давно уже.
В.УТКИН: Ну, мы уже немножечко зашли...
А.ОРЕХъ: Вот, в общем, короче, мы так подробно говорили о темах, которые не собираемся обсуждать. И дали вам возможность нам накидать дресс-коды, да.
В.УТКИН: Дресс-код. Кушак – обязательная часть древнерусского мужского костюма. Да, Костик, действительно. Ну, сейчас, скорее, женщины носят палантины.
А.ОРЕХъ: Обязательно белые тапочки, нам пишут. Ну, само собой. «Ошибаетесь: в борделях дресс-код строгий. И в стриптизе есть. Вы сходите – увидите».
В.УТКИН: Ан пишет нам: «Когда я вижу сотрудников банков, смолящих сигареты по-быстрому как бомжи на пороге банка, хотя и при галстучках, я понимаю цену дресс-кода». Я бы спросил у Ана, откуда же здесь берутся в этом сравнении бомжи? Во-первых, бомжи ничего не делают по-быстрому – они, наоборот, как правило, сидят и у них все происходит достаточно медленно.
А.ОРЕХъ: Они очень неторопливы. Это, кстати, одни из лучших философов, потому что у них огромное количество времени и они совершенно...
В.УТКИН: При галстучках? Ну, не знаю, может, у них где-то были галстучки. И бомжи на пороге банка – это тоже, в общем, какой-то нонсенс. Так что, Ан, мне кажется, у вас какое-то неправильное воображение.
А.ОРЕХъ: Тут, Вась, я отвечу на один вопрос, просто по ходу дела, потому что он тоже, чтобы людей как-то... Кстати, Антон пишет нам из Санкт-Петербурга: «Антон и Василий, интересно, а вы отчисляете авторские композитору мультфильма «Матч-реванш»?» Да. После каждой программы мы представляем (ну, я в данном случае это делаю), представляем в нашу службу, которая занимается авторскими правами, всеми треками, которые озвучены, представляем названия использованных композиций и их хронометраж, когда они записаны (ну, если это возможно установить), кем исполняются, автор, исполнитель, название. Даже если есть звукозаписывающая компания. Так что мы бандитизмом не занимаемся, будьте на этот счет спокойны.
В.УТКИН: А вот написал нам Саша еще по поводу дресс-кода. И я считаю, что это стихотворение практически: «У нас на Филфаке Педа некоторые девушки красили ногти под гжель».
А.ОРЕХъ: Ну, это... Как это? Хоку называлось?
В.УТКИН: Нет, не хоку. Просто...
А.ОРЕХъ: Просто стих.
В.УТКИН: Это свободный стих, верлибр. Интересно, вот, они отчисляли Гжели что-нибудь авторское?
А.ОРЕХъ: Хохлома мон амур.
В.УТКИН: «Костюмы в цветах национального флага, господа».
А.ОРЕХъ: Ну, мы уже это посмеялись в самом начале, да. Косоворотка и кожаный пиджак, кстати, стильно, да. Бушлаты с логотипом сочинской Олимпиады, Чемпионата мира по футболу – мне тоже нравится.
В.УТКИН: У него еще нет логотипа, кстати говоря.
А.ОРЕХъ: Ну, так это не помешало, кстати, на следующий день после объявления, что Сочи... Я уже на следующий день, действительно, видел людей в Сочи. Они были совершенно фантастических расцветок. Между прочим, некоторые логотипы, увиденные в первую неделю после победы Сочи, я думаю, что до сих пор могли бы участвовать с высокими шансами на победу, потому что там люди дали себе полную фантазию еще до того, как нам рассказали, что там будет дельфин какой-то, павиан, еще что-то такое. Вот, были очень хорошие, красивые.
В.УТКИН: Карен из Москвы пишет: «Дресс-код – это еще цветочки. Даешь православный фейс-контроль».
А.ОРЕХъ: Тоже хорошая мысль.
В.УТКИН: Это, кстати, давно уже внедрено. Некоторыми людьми добровольно внедрено, они ходят, осуществляют фейс-контроль. И тех, кто не входит в фейс-контроль, они бьют, иногда убивают.
А.ОРЕХъ: Так. «Самый честный дресс-код – это словами Роберта Энсона Хайнлайна «В одном пистолете и насупленных бровях», показывает без обиняков, кто чего стоит. Правда, придется привыкать», - пишет нам Ярослав из Петербурга.
В.УТКИН: Ярослав, вы знаете, этому дресс-коду как проверке можно просто подвергать близких людей, о которых вы хотите знать, чего они стоят. Вот, подвергаете... Это такой нормальный, экстремальный дресс-код. Я думаю, что Всеволод Чаплин – противник такого дресс-кода.
А.ОРЕХъ: Слушай, Вась, вот, может быть, мы пару звоночков сделаем, чтобы нам люди позвонили, не описывая этот костюм, а сказать вообще зачем, вот, по их мнению? Те, кто, конечно, хотят, чтобы был дресс-код какой-то определенный. Понимаешь, ну, тут комбинацию из одежды мы какую-то составим. Вот, просто понять, зачем? Потому что я же говорю, несколько общественных опросов попались мне, которые, действительно, говорили, что люди, в целом, за. Причем, с хорошим таким процентом, и люди, которые сейчас... Ну, мы же ходим по улице, видим, что, ну, одеты самым разнообразным образом те, которые считают, вот, нуждается во введении дресс-кода. Чтобы мы просто поняли, для чего это нужно вам.
В.УТКИН: На практическом уровне, просто для чего? Чтобы глаз не уставал, чтобы не рябило?
А.ОРЕХъ: Ну, то есть чем, вот, вам это в жизни поможет? Как это способствует вашему душевному равновесию?
В.УТКИН: 363-36-59 – пожалуйста, звоните. Тут у нас сразу несколько ветеранов прямого эфира фигурируют за 1000 звонков. Мне бы хотелось какого-нибудь дебютанта. Потому что мне почему-то кажется, что человек, который за введение дресс-кода, он, скорее всего, нам раньше не звонил или, по крайней мере, не дозванивался. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте.
В.УТКИН: Здравствуйте. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Костик.
А.ОРЕХъ: Костик! Вы – сторонник дресс-кода?
СЛУШАТЕЛЬ: Я, в общем, ну, в некоторых случаях.
А.ОРЕХъ: Нет, в некоторых случаях – это банк, школа и так далее. Нам нужен убежденный сторонник.
СЛУШАТЕЛЬ: Я, в общем, за то, чтобы оставалось как сейчас есть.
В.УТКИН: А какой сейчас дресс-код? Как бы вы его описали? Я, вот, не вижу никакого дресс-кода. По-моему, полностью свободный стиль, кто во что горазд, тот и одевается.
СЛУШАТЕЛЬ: Нет, в логике нынешней политики построения вертикали...
А.ОРЕХъ: Ой, мама.
СЛУШАТЕЛЬ: ...дресс-код, в общем, как следующий шаг вполне объективно оправдан.
В.УТКИН: Нет, Костик, вот, какой сейчас дресс-код? Сейчас какой?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, сейчас, естественно, в военных, военизированных во всяких подразделениях.
А.ОРЕХъ: Милитари-стайл?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, просто... Ну как?
А.ОРЕХъ: Милитари фэшн?
СЛУШАТЕЛЬ: Нет.
В.УТКИН: Так, Костик, давайте так. Вы сегодня на улицу выходили?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, да... Нет.
А.ОРЕХъ: Так нетвердо. (смеется) Да, нет, не знаю.
В.УТКИН: Что на вас было надето, когда вы в последний раз выходили на улицу?
СЛУШАТЕЛЬ: Я, вообще, военнослужащий, то есть я в форме хожу.
А.ОРЕХъ: А-а-а.
В.УТКИН: А, понятно. Милитари стайл. (смеется)
А.ОРЕХъ: То есть вам проще, все-таки, да.
В.УТКИН: Костик, спасибо вам большое за звонок. Мы, наконец, поняли, да.
А.ОРЕХъ: Может быть, если бы мы задали вопрос этот с самого начала, тогда бы мы не задавали все остальные, вот эти глупые наводящие.
В.УТКИН: С другой стороны, нам позвонил убежденный сторонник дресс-кода таким образом.
А.ОРЕХъ: Хотя, да, когда он выбирал профессию, наверное, он все-таки имел в виду, что придется ходить. Да, следующий.
В.УТКИН: Алло, здравствуйте. Алло?
СЛУШАТЕЛЬ: Алло, здравствуйте, это «Эхо Москвы»?
А.ОРЕХъ: Оно.
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Я хочу сказать по поводу дресс-кода, если можно.
А.ОРЕХъ: Да. Нужно даже.
В.УТКИН: Только представьтесь.
А.ОРЕХъ: Как зовут вас?
СЛУШАТЕЛЬ: Павел.
А.ОРЕХъ: Ну, вы убежденный сторонник дресс-кода?
СЛУШАТЕЛЬ: Да, мне кажется, подошел бы дресс-код, белая майка, там я не знаю, синие шорты...
А.ОРЕХъ: Да, и красное чего-нибудь, это я понял.
В.УТКИН: И вот сейчас январь и пошли, да?
А.ОРЕХъ: И в белой майке, да?
СЛУШАТЕЛЬ: Да-да-да.
А.ОРЕХъ: И далеко?
СЛУШАТЕЛЬ: Ну, можно было бы...
В.УТКИН: На ЦСКА.
СЛУШАТЕЛЬ: Можно было бы весь год сделать такие разные майки на каждый месяц.
В.УТКИН: Какую майку на январь? На меху?
СЛУШАТЕЛЬ: Конечно. Ну, январь же холодный. Естественно. Ну, на самом деле, для всех кто как хочет. Но лучше, как бы... Мне кажется, это не будет лишним.
В.УТКИН: Ясно. Спасибо большое.
А.ОРЕХъ: Спасибо.
В.УТКИН: Тут куча анекдотов про медицину всегда, да? (смеется) «Попробуйте вот тут» - «А что, поможет?» - «Ну, лишним не будет». Хорошо.
А.ОРЕХъ: «Хуже не будет».
В.УТКИН: Вот видишь, все-таки, мне кажется, смски продуктивнее в отношении дресс-кода.
А.ОРЕХъ: Белая майка на меху – по крайней мере, мне нравится. Мне понравилось: «Холщовое рубище из мешка». Вот, для женщин – не знаю. Вот, человек, знаешь, он не изгаляется, а пишет – что знаю, то знаю. Холщовое рубище из мешка. Вот, вы понимаете? Не все равно. «Трусы и лыжи – лучший дресс-код», да.
В.УТКИН: Аркадий Александров пишет, что для начала Чаплину нужно сбить свою бороденку. Тренд. Однако, Путин сказал.
А.ОРЕХъ: Ну, он...
В.УТКИН: Он не может.
А.ОРЕХъ: У него не либеральная бороденка.
В.УТКИН: Он не может, да.
А.ОРЕХъ: Это часть его дресс-кода.
В.УТКИН: Во-первых, понимаете, Путин был против либеральных бороденок, ты прав совершенно, Орехъ. А у Чаплина она не либеральная.
А.ОРЕХъ: Просто бороденка.
В.УТКИН: Нормальная.
А.ОРЕХъ: Ну то есть что «бороденка»? У него не бороденка, у него, вот, ну, такая вот...
В.УТКИН: Нет, ну, конечно, в сравнении с православными причиндалами у него, конечно, бороденка. Ну, что это, ей-богу?
А.ОРЕХъ: И то, ты понимаешь, ты же говоришь о стереотипных причиндалах. То есть вот таких, как бы, как дедморозовских таких. А у него – ну вот, ну, понимаешь, у всех... Потом у меня есть, например, товарищ мой хороший, у которого усы растут, а борода не растет совсем. Ему не надо бриться. Усы, действительно, растут, хорошо, кустисто. А борода совсем не растет. Я как-то спросил: «Слушай, как ты так гладко бреешься так?» Говорит: «А мне брить не надо – не растет, не идет дело».
В.УТКИН: Несчастный человек.
А.ОРЕХъ: Несчастный. Всеволод Чаплин – может, он тоже хотел большую бороду. Но у него такая вот. Поэтому я не считаю, что это бороденка, это просто вот такая вот...
В.УТКИН: Ну, теперь вы знаете о том, как растут волосы на голове у некоторых ореховских друзей. Может быть, нам музыку послушать?
А.ОРЕХъ: Может быть.
В.УТКИН: У нас будет сегодня дебют?
А.ОРЕХъ: Нет, сегодня не будет, наверное, дебюта.
В.УТКИН: В другой раз.
А.ОРЕХъ: Сегодня мы, все-таки, как-то так. У нас сегодня обзорная экскурсия такая по консервативным местам нашей жизни.
(звучит песня)
А.ОРЕХъ: Еще одна хорошая. Вообще, я вот как? Для меня эта неделя запомнится рационализаторством, то есть люди что-то изобретали по ходу. Вот, мы уже сказали вначале, что православные иерархи предлагали же не только дресс-код сделать какой-то общий. Мы, кстати, не уточнили какой, и мы сейчас из этого собирательного образа тоже не очень поняли. Кроме белой майки на меху в январе как-то ничего тоже не родили. Предлагали, например, делать вот эти вот дружины. С одной стороны, из неформальной молодежи, с другой стороны, по этническому принципу. И я, вот, например, тоже предложил уже, чтобы это было, ну как, пропорционально представительству. Там же еще было на вот этом вот православном собрании было сказано, что, ну, у нас же русский народ и он очень многочисленный, он очень доминирующий, поэтому надо это учитывать. Я не против.
Вот, допустим, у нас дружина из 20 человек, ну вот эта, которая неформальная. Ну, допустим, там 14 русских, ну, там один еврей, 2 татарина, хохол, все. Они тоже выходят, кстати говоря, со своим дресс-кодом. Гастарбайтер должен быть, потому что говорят, что у нас миллионы мигрантов. Ну, вот, допустим, идут 14 скинхедов, там, 3 кавказца, у них лезгинка, по ходу дела. Они наводят порядок. Евреи, ну не знаю что там, евреи в шахматы играют, по ходу дела. Гастарбайтер собирает бумажки. Вот. И они таким образом блюдут порядок, дисциплину в пропорциональном этническом составе где-нибудь по улице. Ну вот как-то так.
В.УТКИН: А то гастарбайтер не может в шахматы играть.
А.ОРЕХъ: Может. Но когда уберет бумажки и разгрузит мешок.
В.УТКИН: Хорошо.
А.ОРЕХъ: И было еще одно предложение. Правда, сегодня оно было частично дезавуировано, потому что Аркадий Дворкович (он не глупый, кстати, очень человек), но ему сегодня пришлось объяснять, что как-то его неправильно поняли.
В.УТКИН: Ты имеешь в виду его онлайн-интервью Газете.Ру?
А.ОРЕХъ: Да. Вот, когда там было про Ходорковского, про стипендии. Ну, вот, стипендии, конечно, затронули. Ходорковский – это так, вот, вещь, как говорят, ну такая, общепознавательная. Вроде там никого не... Ну, то есть касается, но...
В.УТКИН: Занесли себе на жесткий диск. А Дворкович вот так вот отвертелся, да?
А.ОРЕХъ: Да-да-да. Ну, а вот стипендия – да. Вот, стипендия. Ты знаешь, у нас на неделе была прекрасная дискуссия здесь на «Эхе», я послушал ее всю от начала до конца. И я вынес из этой беседы что? То есть говорят «Не-не, ну стипендию нельзя. Ну как это? Это очередное ограбление народа, забирать деньги». И когда ребят спрашивали: «Ну, а на что вот эта стипендия?» Ну, там средняя, базовая так называемая в районе 2 тысяч. Ну, бывает там повышенная, 3500, бывают даже какие-то спонсоры. Вот, если у вуза хороший спонсор, то даже, может быть...
В.УТКИН: А когда ты учился, у тебя какая была стипендия? Я имею в виду, не у тебя лично, а какие были стипендии?
А.ОРЕХъ: По-моему, у нас было 45 – это если без троек, и, по-моему, 60 было, потом было, по-моему, 75 – это если одни пятерки.
В.УТКИН: У нас в институте 60, если без троек, и если... Ну, в общем, 60 – промежуточная и 50 обычная.
А.ОРЕХъ: Ну, вот, в общем, мы где-то с тобой в одних пределах.
В.УТКИН: Это были приличные деньги – на них можно было жить. А если не нужно было снимать жилье, на них можно было жить. Но эти времена давно позади.
А.ОРЕХъ: Все равно, в общем, даже тогда мы как-то быстро начинали работать, подрабатывать. В общем, чего-то как-то шевелиться.
В.УТКИН: Ну потому что это естественный просто процесс.
А.ОРЕХъ: Ну, он, с одной стороны, естественный. С другой стороны, все-таки, на 45 рублей, потребности даже и в советское время, когда мы с тобой (мы же начали в советское время еще учиться), потребности все равно были какие-то там такие. Но они простирались дальше, чем 45 рублей. Уж если каждый день пивка попить, как это обычно бывало, тут рублик, там полтора.
В.УТКИН: Но сейчас стипендия уже совсем другая.
А.ОРЕХъ: Другая. Эти 2 тысячи, конечно, ну, никуда. И, вот, когда ребят спрашивали: «Ну, а, вот, что?.. Ну, вы с ними-то чего делаете?» То есть понятно, что никакие деньги – они никому не лишние, пусть даже там 100 рублей. И все сходились на проездном. Говорят: «Ну вот, а проездной хотя бы купить». Им говорят: «А дальше-то жить как? Ну, вот, купил проездной, и дальше жизнь-то из чего состоит?» Дворкович же говорил: «Пусть работают».
Я так понял где-то к 20-й минуте обсуждения, что студент получает стипендию, входит в вагон... Ну, то есть там на 2 тысячи рублей можно такой, на весь месяц купить проездной, даже там больше, по-моему. Вот, входит в вагон и дальше кидает шапку, и уже не выходя из метро, в принципе, весь месяц он или, там, в шапку собирает какие-то деньги, спит в вестибюле, на полученные деньги ест буррито – есть же у нас на некоторых станциях точки продажи буррито. Ест буррито, то есть, вот, живет какой-то жизнью внутри. И по ходу дела изучает, ну, какие-то науки там, с учебником, может быть, ездит в промежутках. То есть все уперлось в то, что студенту это дает возможность проехать куда-то, эта стипендия. И сегодня Дворкович – он как-то сделал, в общем, пояснение, которое очень совпадало с моей мыслью. Я вообще сторонник отмены социальных выплат, ну, в таком виде. То есть такие как пособия для родителей.
В.УТКИН: То, чтобы выдавать на руки что-то там, вот?
А.ОРЕХъ: Нет. На руки можно выдавать, но всем это не надо. То есть по 2 тысячи... Как это? Вот там тремя – это там Иисус только двумя караваями накормил 258 человек. А реально ну что там? Всем раскидали по 2 тысячи. Вот, у меня идея другая. Вот, выбрать из этих студентов одного достойного, вот, знаешь, ботаники есть такие хорошие, которые приходят, вот там ни девчонки его не интересуют, ни дискотеки. Вот, он пришел в науку, чтобы получить образование, профессию в себе развить. И он посвящает себя учебе. всего без остатка. И он учится. Может, из небогатой семьи, откуда-то приехал с периферии в Москву. Вот, у него интерес, вот, учеба, наука, все. И у него пятерки, он пишет рефераты, сидит в библиотеке. Вот, я считаю, что такого человека надо поощрить. И вот этим девяти, которые получали 2 тысячи, им все равно проездной, как-нибудь они проедут, а вот этому одному лучше заплатить 20. Вот, 20 тысяч – это уже, ну, все-таки, ничего. Для студента – ничего. Тем более, что если он ботаник, у него потребности небольшие. Ему главное – книжки, ручки, там. На 10 тысяч можно даже нетбук купить, все-таки, чтобы быть современным человеком. Вот.
В.УТКИН: Ну да. Вот, я тоже примерно так и думаю. Хотя, мне кажется, что даже, по сути, понимаешь, это все равно как... Ботаник – это же не просто система показателей.
А.ОРЕХъ: Нет, это не ругательно. Ну, пускай облик.
В.УТКИН: Это почти что по национальному признаку, понимаешь?
А.ОРЕХъ: Нет. Не надо. Не обязательно.
В.УТКИН: Нет, почему? Ну, я имею в виду, что как той или иной национальности нужно уродиться просто и потом на всю жизнь, так же и ботаником ты урождаешься и потом с тобой это всегда.
А.ОРЕХъ: А, ну это «ботаник» национальность.
В.УТКИН: Ты ничем это не заслужил, просто это с тобой, понимаешь?
А.ОРЕХъ: Ты родился ботаником, а потом развил в себе это.
В.УТКИН: Да. Но иногда один на миллиард получается спайдермен из ботаника.
А.ОРЕХъ: Ну, какой-нибудь да. Иногда бывает, что внешность ботаника, а дурак дураком. Это уже такой антиспайдермен...
В.УТКИН: Я хочу другое спросить. А, вот, все эти 1000 рублей – какую они вместе сумму представляют, чтобы экономить?..
А.ОРЕХъ: Гигантскую сумму.
В.УТКИН: Гигантскую сумму?
А.ОРЕХъ: Конечно. Огромную. Там, вот, я просто помню, что меня поразила просто сумма совершенно в самое сердце, когда я заинтересовался этими пособиями детскими. Там какие-то были по 70 рублей, по 140 на семью. Ну, в общем, там потом стало 700 рублей – там это 2 упаковки памперсов можно на младенца купить в месяц, а он одну израсходует, прописает за день. Вот, значит, 700 рублей. Ну, вроде, фигня, да? Ну, 700 рублей – что? Для семьи? Даже в каком-то отдаленном городе все равно это уже ни на что не влияет. Но в масштабах страны получались миллиарды. Я говорю: «Ну хорошо, давайте построим, не знаю там, хотя бы в крупных городах, в этих центрах построим на это 3 в год, 3 хороших детских больницы, к примеру».
В.УТКИН: Тут, понимаешь, какой есть самообман еще? Это в масштабах страны, конечно, представляет собой миллиарды, но это не те миллиарды... Это миллиардами они остаются в глазах конкретного человека. А в масштабах страны это все те же копейки, на мой взгляд.
А.ОРЕХъ: Нет, ну, в масштабах страны. Но просто это будут 3 конкретных больницы, которые потом... Ведь, у нас на всю страну получается. Чего мы смотрим эти ужасные истории? В Филатовскую больницу тогда они из Волгограда приехали и 6 часов стояли в очереди за какой-то поганой справкой. Чего он из Волгограда поехал в Москву, в Филатовскую больницу? Потому что у него ближе до Москвы никакой другой больницы нету. Пусть будет еще 3 больницы.
То же самое со студентами. У них даже по 2 тысячи, а не по 700 рублей. То есть тогда можно... У нас, говорят, науки нет, того-сего нету, там. Пока они еще создадут при вузах рабочие места, где там будут работать студенты. Причем, кстати, я себе представляю. Ну, вот, говорят: «Давайте создадим, чтобы студенты работали». Вот ты себе представь. Ну хорошо, мы с тобой гуманитарный вуз закончили, нам, в принципе, вообще можно было не учиться. Человек или умеет, допустим, писать или не умеет.
В.УТКИН: Или он склонен к чтению и усвоению всего, да?
А.ОРЕХъ: Ну да. Там, конечно, набивается рука, какие-то навыки тренируются. Но, в общем, это или в человека заложено, или нет. Другое дело, там, слесарь, токарь – там тоже есть талант, но там человека надо научить, показать ему, что-то завинтить, точную науку, что-то вычислить. И он говорит: «Давайте сделаем для студентов рабочие места». Ну вот хорошо, представим себе работу, куда берут с первого курса работника. Недоучка, опыта – ноль, ничего не знает, но работает, ему платят деньги за это. Ну, он работает, ему платят деньги. При этом, вот, набирают там 100 человек таких...
В.УТКИН: Я насчет недоучек не понимаю: что? Нет такой работы, с которой может справиться первокурсник квалифицированно?
А.ОРЕХъ: Ну, вот, ну, значит какая-то это будет примитивная, простая работа.
В.УТКИН: Ну почему примитивная? Например, поддержка некоего сайта в рабочем состоянии. Сейчас у каждой организации есть свой сайт.
А.ОРЕХъ: Но это все равно будет как-то такая, промежуточная, несерьезная работа.
В.УТКИН: Почему промежуточная? У любого студента гуманитарного свойства поддержка сайта – это практика, например.
А.ОРЕХъ: Ну что, все теперь студенты будут поддерживать сайт? Он сайт чего тогда будет, если они все поддерживают сайт?
В.УТКИН: Хорошо, пускай тогда живут на стипендию, покупают проездной и ездят на него с шапкой в руках.
А.ОРЕХъ: Вот! Вот. Поэтому я предлагаю не надо...
В.УТКИН: Работать-то все равно же нужно.
А.ОРЕХъ: Подрабатывать они все равно все будет, так или иначе. Там, по совету Дворковича, без совета Дворковича, в каких-то профильных местах или не профильных. Будут. Но я просто предлагаю у 9 человек стипендию забрать и отдать 10-му, самому талантливому, который посвятил себя... Пришел для того чтобы не просто учиться и еще хорошо провести время, и потом, закончив 5 курсов, вспоминать со слезами на глазах, умиления все эти 5 лет пройденных и работать кем-то вообще совершенно другим, как было у меня, например, на Журфаке. Там полно ребят, которые вообще потом никуда не пришли, в журналистике их никто не видел. А взять, например, наше «Эхо Москвы», тут с Журфака мальчика три, не считая меня. А там кто только не... Там, химики, физики, самые разные люди. Люди потом приходят в разные профессии. Но давайте найдем какого-нибудь одного человека, который пришел целенаправленно, но ему кушать нечего. Он приехал из далекого города, он здесь живет.
В.УТКИН: Не знаю, я бы понял, например, если бы, действительно, было решено, что стипендию не выплачивают, а деньги, которые на этом сэкономлены, прибавлены к пенсиям, например. Пенсии же сопоставимы со стипендиями?
А.ОРЕХъ: Ну почему к пенсиям-то? Они же – студенческие деньги-то. В целом, они выделялись на образование, на поддержку образования. Ну, выделим пенсионерам. Давай тогда лучше, например, у пенсионеров заберем, скажем «Им все равно не надо уже ничего – давайте студентов поддержим, им жить и жить еще».
В.УТКИН: Студентам чтобы жить и жить, нужно работать, нужно пробиваться в жизни каким-то образом, им лучше условия создавать для этого. Я повторяю, если уж встает вопрос о том, чтобы эти деньги на что-нибудь другое пустить, мне кажется, что лучше всего на пенсии.
А.ОРЕХъ: Вась, 1551 смска.
В.УТКИН: Да. Совершенно верно.
А.ОРЕХъ: Ботаник пишет.
В.УТКИН: Ботаник нам написал: «Иногда мне очень мощно хочется Бентли, я очень боюсь этих минут».
А.ОРЕХъ: Я бы занес это в наш, в кондуит. Мне очень понравилось.
В.УТКИН: Да. Ну, в общем, на самом деле, вопрос в известной степени эффективный. Знаешь, вот, ты же тоже регулярно пишешь самые разнообразные тексты, которые публично обсуждаются самыми разными слоями населения. Вот, знаешь, иногда высказываешься по какому-то локальному поводу, потом приводишь какой-то один пример, и этот пример все и обсуждают. Вот, мне кажется тоже, вот, Дворкович... Ну, все-таки, весьма значимая фигура в государстве. По крайней мере, он...
А.ОРЕХъ: И я еще хочу раз подчеркнуть, что неглупый человек.
В.УТКИН: Он, вне всякого сомнения, спикер довольно большой, влиятельной группы людей. Он выступает публично, высказывает мнения по самым разным поводам. Разумеется, это мнение не только его, это мнение (НЕРАЗБОРЧИВО), к которой он имеет прямое отношение, и оно что-то из себя представляет.
Я уверен, что в этом интервью он высказался по массе поводов достаточно актуальных. Ну, в частности, там было о стипендиях. Сказали: «О! Стипендия».
А.ОРЕХъ: Ну, потому что люди реагируют на опорные сигналы.
В.УТКИН: Конечно.
А.ОРЕХъ: Ходорковский. Опа. Как это называется? Теги? Ходорковский, стипендия. Там еще было, действительно, много, потому что интервью же состояло не из двух вопросов. Там несколько страниц. И какие-то люди для себя нашли что-то интересное. Но то, что касается всех, вот за это и зацепились. Нет, тут-то как раз все естественно.
В.УТКИН: Нам пишут, что мы мажоры. «А вы знаете, сколько стоит литр молока, хлеб, студенческий проездной, 1 кВт/час электричества для населения?» Для вас и 20 тысяч – не деньги, мажоры». Мы, действительно, рассуждаем о стипендии несколько свысока, но это все потому, господа, что... Во-первых, зарплата – это не стипендия. Мы – взрослые люди, мы содержим семьи так или иначе, понимаете? Естественно, у нас другие совершенно заработки. И, разумеется, мы были студентами, были в этой шкуре. И вы знаете, мы имеем в известной степени право в том числе и посмеиваться над этой ситуацией, потому что мы тоже все в этом были.
А.ОРЕХъ: Ну чего? Киловатт/час – 345. Чего тут говорить-то? Сейчас, правда, подорожало.
В.УТКИН: А мажоры – это не те люди, которые зарабатывают много денег. Мажоры – это те люди, которым деньги достались даром, понимаете?
А.ОРЕХъ: Даром, которые, как говорится, плевать хотели и знать не хотят.
В.УТКИН: Вот, вы нас упрекаете в том, что мы не знаем, сколько стоит литр молока, что, в общем, очень странно, потому что мы все его покупаем. А вы сами не знаете, кто такие мажоры, и разбрасываетесь словами, и впустую обижаете людей – не нас, мажоров. Потому что мажорам гораздо оскорбительнее предположить, что они могут работать на «Эхе Москвы», чем нам услышать о себе, что мы мажоры.
А.ОРЕХъ: Молодец, Василий, я с тобой полностью согласен.
В.УТКИН: Я уже разогрелся – уже 40-я минута программы идет. (все смеются)
А.ОРЕХъ: Ну да. Нет, а потом ну как?..
В.УТКИН: Вы, в общем, учинили внутринародную рознь сейчас.
А.ОРЕХъ: Посеяли.
В.УТКИН: Да, посеяли.
А.ОРЕХъ: Но мы вам дали отпор. Как звали человека?
В.УТКИН: Никак.
А.ОРЕХъ: Не, ну у него есть телефон, он подписался телефоном. Так это уже... Как это называется? Электронная подпись.
В.УТКИН: Не волнуйтесь, мы не сдадим вас мажорам. Не волнуйтесь.
А.ОРЕХъ: Да ладно, мажорам. Скажем: «Вот тут есть чувак, 7903, вот он говорит, что вы молоко покупаете. Мажоры». «Я училась на стипендию. Тамара из Перми».
В.УТКИН: Джош пишет: «На нашей специальности нереально подрабатывать – либо учишься, либо идиот. Вы бы хоть уж определились». Но доктора вряд ли могут подрабатывать – там огромное количество знаний нужно усваивать.
А.ОРЕХъ: Да ладно.
В.УТКИН: Ну, только если ординаторами.
А.ОРЕХъ: Не, ну, в смысле, в другом месте докторами. Они так и делают. Ну, где есть возможность, в принципе, конечно.
В.УТКИН: Там такая убогая подработка, в любом случае.
А.ОРЕХъ: Ну, ты знаешь, если есть класс какой-то определенный специалистов, он очень... Ты знаешь, вообще... Сейчас, конечно, я понимаю, за 4 минуты до конца нашего сказать что-то про докторов, будет буря в нескольких стаканах воды.
В.УТКИН: А что там из Перми нам писали?
А.ОРЕХъ: Из Перми нам написали, что училась на стипендию Тамара. Не, ну, может быть. Вы понимаете, я допускаю, что человек может прожить на 2 тысячи. Кстати, сейчас в Екатеринбурге начался эксперимент. Вот, мы как-то в свое время это упустили. В начале года мужчина решил жить точно на потребительскую корзину.
В.УТКИН: На минимальную зарплату, по-моему. Или на потребительскую корзину?
А.ОРЕХъ: Потребительскую корзину. Там было чего-то, 2600 сколько-то там.
В.УТКИН: Минимальная потребительская корзина это называется.
А.ОРЕХъ: Да. И там перечислено, собственно, что в нее входит. Там, 150 грамм масла, ну, в общем, какие-то там... И человек решил весь год жить на эту сумму и есть вот эти продукты, которые были обозначены. Посмотрим в конце года – кстати, любопытная история, как у него там все это развивается. То есть можно жить и на 2 тысячи рублей, можно жить и на меньшую сумму. Вспоминаю всегда этот фильм нашего детства «Каникулы Кроша», когда он делил на 21 день 9 плавленых сырков, по-моему, и собирался. Чего-то у него еще было в холодильнике, завалялось. И так это, знаешь, на меня это в детстве произвело колоссальное впечатление, потому что он... Вот, когда тебе в цифрах рассказывают «Так, 21 день, так, 9 сырков. Значит, на обед полсырка, на это – 3/4, туда-сюда». Так он аппетитно эту совершенно нищенскую потребительскую корзину, Крош разложил, думаю: «Молодец какой. Можно!»
В.УТКИН: Он был довольно упитанный парень, кстати говоря. И я думаю, что он перед собой ставил еще и цель несколько похудеть. Вот я тоже, если мне сейчас не поможет то, чем я сейчас занимаюсь, я тоже начну на потребительскую корзину жить.
А.ОРЕХъ: Екатеринбургскую.
В.УТКИН: Московскую.
А.ОРЕХъ: Ну, она будет подороже немножко, я думаю. Так а продукты те же, наверняка.
В.УТКИН: Ну хорошо.
А.ОРЕХъ: (смеется) 1559 мне нравится. Можно прочитать, я думаю? Ну, давай прочитаем – ладно, тут телефон есть. «Да, у русских и стипендию отобрать, и жидам отдать».
В.УТКИН: «А на стипендии купить 2-х футболистов», - пишет чуть выше Ульяна.
А.ОРЕХъ: Ну, про стипендии это смешно же, да, когда посчитали там зарплаты Сатурна, что все, кто там в Перми собирают деньги, пока еще на один выход Игонина не собрали денег. (все смеются) Примерно так. Нет, 2-х футболистов в какой-то очень третьей лиге мы купим, я думаю, на эту стипендию. «Зюганов бы посоветовал увеличить стипендию в 5-7 раз». Да Зюганов, он и в 50, и в 70 раз посоветовал бы – ему это вообще, как говорится... Для бешеной собаки 7 верст – не крюк. Я Геннадия Андреевича не имею в виду, а в том смысле, что ему не жалко.
В.УТКИН: Он ни за что не отвечает в этом смысле.
А.ОРЕХъ: «Мне на свою стипендию за полгода свозил себя и свою подругу в Сочи».
В.УТКИН: «Правда, в ноябре и на 3 дня, зато на самолете».
А.ОРЕХъ: Да. По-русскому языку хорошо учился.
В.УТКИН: Да.
А.ОРЕХъ: «Предлагаю зарплату Ореха отдавать Уткину – он толше и умнее».
В.УТКИН: Это хороший момент закончить передачу, мне кажется. Мы сейчас разберем вопрос.
А.ОРЕХъ: Сейчас мы тут, как говорится, да, заведем еще одну передачку, и я сразу немедленно за дверью Васе отдам всю свою зарплату, потому что он умнее, наверняка.
В.УТКИН: Нет, не сейчас. Сейчас у тебя уже мало осталось. 25-го числа.
А.ОРЕХъ: Ну вот все равно не поглупеешь к 25-му, я думаю. И будешь толше.
В.УТКИН: Толще не буду. Не надо говорить. Я понемножечку убавляю. Все, пока.
А.ОРЕХъ: Давай.