Купить мерч «Эха»:

Михаил Ширвиндт - Разбор полета - 2021-06-28

28.06.2021
Михаил Ширвиндт - Разбор полета - 2021-06-28 Скачать

Н. Василенко

22 часа и 6 минут в Москве. Действительно начинается программа «Разбор полета». Ее проведут для вас сегодня Марина Максимова и я, Никита Василенко. Приветствуем всех наших слушателей, всех наших зрителей программы!

Напомню наши координаты. +7-985-970-45-45 — это телефон для ваших СМСок. Пожалуйста, задавайте свои вопросы, комментируйте эфир и отвечайте на наши вопросы, если такие появятся. Кроме того, не забывайте, что радио можно не только слушать, но и смотреть. Мы ведем трансляцию в Яндекс.эфире и на канале «Эхо Москвы» в YouTube, где точно так же доступны формы обратной связи для ваших вопросов и комментариев. Ну и просто можете поддержать нас лайками.

И сегодня у нас в гостях блогер, автор YouTube-канала «Съедобное-несъедобное», создатель и ведущий многочисленных телепрограмм, которые лично я вспоминаю с большой любовью и теплотой, Михаил Ширвиндт. Михаил, здравствуйте!

М. Ширвиндт

Здравствуйте!

М. Максимова

Добрый вечер!

Н. Василенко

И мы начнем с нашего традиционного вопроса, который на правах хозяйки задаст Марина Максимова.

М. Максимова

Да, есть у нас такой традиционный вопрос в этой передаче. Это вопрос о самом, может быть, сложном выборе в вашей жизни. О решении, которое, может быть, определяющее решение. Может быть, вы раздумывали над ним долго, может быть, не раздумывали вообще и приняли его вот так, на раз, но это действительно определило вашу дальнейшую жизнь. Это может касаться работы, может касаться личной жизни. Беретесь ответить на такой вопрос?

М. Ширвиндт

Берусь, конечно. Я вообще считаю, что в жизни надо размениваться. Как в школе всем говорили: «Ты размениваешься, у тебя семь пятниц на неделе». Я считаю, что должно быть 37 пятниц на неделе. И поэтому вся моя жизнь — сплошные выборы. Каждый день выбор съесть бутерброд или сельдерей? В эту секунду это же очень трудный выбор! И всегда побеждает бутерброд.

А если говорить о серьезных выборах, то самый серьезный выбор был сделан за меня. НРЗБ сняли красный флаг на 7 ноября. Дальше были приключения с погонями, со стрельбой. В общем, посмотрите фильм Сергея Урсуляка «Русский регтайм» и поймете. Вот тогда меня исключали из института, из комсомола, должны были посадить на 7 лет. И тогда судьба сама распорядилась, сделала выбор сама по себе. И с этого момента жизнь стала немножко другой.

Скажем так, до этого всё было НРЗБ. Я жил в архитектурно-театральный семье. Моя судьба была предопределена тем, что у меня одна династия, по маминой линии — все архитекторы, по папиной все творческие люди: бабушка работала в филармонии, дедушка был скрипач в Большом театре.

И тут опять судьба распорядилась. Архитектором я не мог стать, потому что я даже по линейке не мог нарисовать прямую линию. Знаете, у меня от пальцев такие НРЗБ, когда я держал линейку. Значит, не архитектор. Скрипачом дедушка пытался сделать папу — не получилось, а меня тем более, потому что после дедушки всем нам медведь наступил на ухо и так и не сходит с тех пор. Оставался НРЗБ. Я поступил в театральный институт. Всё шло НРЗБ.

М.Ширвиндт: У нас была взаимная ненависть со школой с 1 по 10 класс. Мы друг друга ненавидели

М. Максимова

А какие-то другие варианты были? Хотя на самом деле я думаю, что наши слушатели, наверное, знакомы с вашими школьными приключениями. Это у вас какая-то нелюбовь к учебе — она откуда?

М. Ширвиндт

Это не нелюбовь. Почему нелюбовь? Как вы так можете сказать: нелюбовь к учебе? Это ненависть.

М. Максимова

Прошу прощения.

М. Ширвиндт

У нас была взаимная ненависть со школой с 1 по 10 класс. Мы друг друга ненавидели всеми фибрами души. Потом это перекинулось в институт, откуда меня выгнали, но уже за флаг. Хотя я тоже там был не на хорошем счету. В итоге я тогда 2 года не мог восстановиться и работал (это, наверное, тоже самые яркие годы моей жизни) монтировщиком декораций в театре «Современник». Потом год я работала радистом в ансамбле «Самоцветы».

М. Максимова

Наверное, не о таком будущем для своего сына мечтали ваши родители.

М. Ширвиндт

Вы знаете, им было совсем нелегко, что касалось этого флага. Это сейчас можно шутить, а тогда это стоило им лет жизни. Потому что молодой балбес влип в историю, да еще в такие годы. Это 60 советской власти! Все ожидали провокаций, и на весь Советский Союз был зафиксирован единственный случай. «Голос Америки», «Би-би-си» говорили в эту же ночь: «Советские правозащитники совершили символический акт». Естественно, это было раскручено по полной программе. И то, что мы отделались, скажем так, легким испугом — это, конечно, чудо и счастье. Но это, наверное, самый яркий внешний поворот в моей жизни.

М. Максимова

А правильно я понимаю, что вы потом пожалели об этом поступке? Можно так сказать?

М. Ширвиндт

Да, конечно, пожалел. Ну еще бы не пожалеть. НРЗБ школа, институт. НРЗБ выбросило, разбросало. В общем, это яркий стресс для любого человека. Он всегда на твое дальнейшее самосознание откладывает отпечаток. Что и произошло со мной. К этому моменту у меня что-то надломилось.

Потом, оказавшись в театре «Сатирикон», в театре Райкина, благодаря тому, что я работал монтировщиком в «Современнике» и подружился с Константином Райкиным, в «Сатириконе» я проработал лет 7, а может, больше. И вот тут произошло принципиальное решение в моей жизни, когда я решил больше не быть артистом. Очень тяжелое.

М. Максимова

А как? Расскажите!

Н. Василенко

О муках выбора поподробнее.

М. Ширвиндт

Когда кто-то из режиссеров, приходящих в театр, говорил: «Вот, мы будем ставить эту пьесу. Надо вот так, так и так. Ты будешь играть это и это», а) я не хотел «это» играть, б) я не хотел играть так, как говорил этот режиссер. И так далее. И вот тут шаг за шагом во мне начинались вот эти какие-то мучительные непонимания того, ради чего вообще я всё это делаю.

Ведь актер — это абсолютно зависимая профессия. 100% зависимая. Актер — это мрамор для Микеланджело или пластилин для вороны. Что слепит скульптор, то из тебя и получится. Автор, сценарист, режиссер, художник, осветитель, костюмер — вот благодаря им ты потом получаешь все цветы и славу. Но благодаря им! Помните, у Хармса: «По-моему, я художник». — «А по-моему, ты говно». Если ты независимый актер, то ты говно. Ты должен быть подвластен воле других людей. В этом смысл твоей профессии. Если ты независим (в кавычках или без кавычек), то ты неинтересен для этой профессии.

Вот я в какой-то момент определил для себя, что я очень независим, и мне очень не нравится постоянно следовать чужой воле. Может, она правильная, может, неправильная, а мне не нравится — значит, в третий раз скажу слово «говно» — уже про себя.

М.Ширвиндт:Принципиальное решение в моей жизни, когда я решил больше не быть артистом

М. Максимова

А вообще изначально вот это решение пойти в театральный — это было ваше решение или это было решение ваших родителей?

М. Ширвиндт

Нет, это была накатанная ситуация. А куда еще? Я вырос в театре! Понимаете, что в советское время считалось династийностью. Если у тебя дедушка сталевар, и ты сталевар — это класс. Или если он хлопкороб, или хлебороб, то это династия — знаменитые хлеборобы, знаменитые сталевары. А если врач, если юрист, если артист — это сынки и по блату. Но логично же, что если я практически жил в театре, в прямом смысле слова, то мне логично прожить продолжить жить в этом в профессиональном смысле. Мне кажется, это правильно.

Другое дело, что эта профессия наказывает так, как ни одна другая. Можно же по блату. Да, я поступил по блату, конечно же. Папа не ходил и не просил за меня, но понятно, что там преподают его приятели. Сейчас все ректоры театральных ВУЗов — мои друзья-товарищи. И мне не надо просить за внучку, чтобы Золотовицкий ее посмотрел. Правда, Золотовицкий мне позвонит и скажет: «Мишаня, не надо». Посоветует.

Короче, можно по блату поступить в институт, по блату попасть в театр, по блату получить роль. Вот эти три аспекта — можно. Но если ты провалил эту роль — всё! Вот эта высота падения — она нереальная. И оправиться от этого уже нереально. Просто второго шанса тебе не даст. А ты вроде так шел, шел. Ни зритель не примет тебя, ни один режиссер на второй раз. Короче, очень велика цена ошибки. Я сейчас это понимаю.

М. Максимова

Тогда у меня еще один вопрос, Никита, прежде чем я передам тебе слово. Тогда в этой связи еще один традиционный вопрос для нашей передачи, который я задаю, может быть, в несколько запутанной ситуации. Кстати, мы с Никитой обсуждали до эфира, как вас, собственно говоря, в эфире представить. Можно почитать массу интервью с вами. Можно заглянуть в Википедию. И там целый список: советский и российский телеведущий, видеоблогер, писатель-мемуарист, теле- и кинопродюсер, театральный актер, ведущий телепрограмм — через запятую много-много всего. Если бы я сейчас попросила вас помочь нам представить сегодняшнего гостя, вы бы сказали: Михаил Ширвиндт — это кто?

М. Ширвиндт

Так вы меня правильно представили — блогер. Это второй принципиальный выбор в моей жизни, который произошел несколько лет назад, когда я сознательно… Я посчитал и ужаснулся. Мне всё казалось: ну, телек, что-то я там ковыряюсь. И вдруг выяснилось, что я там ковыряюсь 30 лет, на телеке — с программы «Лотто-Миллион». Была такая в 90-е годы. Вот с нее я оттуда уже не вылезал.

У меня много цикловых программ типа «Дог-шоу», «Путешествие натуралиста», «Охотники за рецептами», «Живые новости» — я уже даже не помню все. Да, и «Хочу знать с Михаилом Ширвиндтом» называлась программа. В общей сложности это, наверное, десятки тысяч выпусков. Потому что многие программы… «Хочу узнать» выходила каждый день в течение нескольких лет.

То есть я много чего наделал на телевидении. И отказаться от этого — это был осознанный и очень тяжелый выбор. И я его сделал. И поэтому я представляюсь как видеоблогер YouTube-канала «Съедобное-несъедобное». Вот так изменилась моя жизнь.

Н. Василенко

Но всё равно, Михаил, мы сделаем шаг назад, вернемся к телевидению. Я понимаю, как бы вам ни хотелось вспоминать, хотя это были прекрасные 30 лет (я говорю как зритель, как потребитель того контента, который вы создавали), всё-таки, с чего всё начиналось? Первый шаг на телевидении. Вы приехали с идеей, не знаю, на Шаболовку, в Останкино? Как это было?

М. Ширвиндт

Нет, вот я сказал: первый шаг — это меня подружка Люба Шац и Саида Медведева, ставшая впоследствии очень успешным продюсером и режиссером, позвали вести какую-то лотерею «Лотто-Миллион». Я никогда в жизни ничего не делал на телевидении, и вдруг с места в карьер. Потому что это еженедельно в прямом эфире розыгрыш.

То есть к розыгрышу я там не имел никакого отношения — к этим всем шарам, которые крутились. В общем, там надо было угадать, по-моему, 6 из 45 номеров — не помню. У нас было «Спортлото» — по-моему, похоже. Но это немножко другое, всё в прямом эфире. Моя цель была сделать телевизионный контент — шоу, которое происходит в момент этого розыгрыша: какие-то конкурсы, розыгрыши и так далее. И вот это случилось.

Кстати, это был тот случай — классика — когда проснулся знаменитым. Потому что столько рекламы было посвящено этой лотерее, потому что это коммерческая история, что когда на следующий день меня остановил гаишник, а я всё еще такой еле-еле говно… Что-то у меня сегодня с этим словом. Давайте будем его…

Н. Василенко

Ну, Роскомнадзор разрешает, запикивать мы не можем. Поэтому...

М. Ширвиндт

Так вот, когда гаишник меня остановил, я говорю: «Дяденька...», а он... узнал. И я опешил от этого. Кстати, с гаишником тоже была неприглядная история. Я потом, когда уже совсем обнаглел, меня останавливают: «О, ты это — шары?». Я говорю: «Ну да». Там штраф, прокол. Я говорю: «Ладно, так и быть, не имею права, но скажу 3 шара, 3 номера из следующего розыгрыша». — «Ну ладно». Я говорю: «Давай, пиши — 27, 15, 6». Он говорит: «Скажи 4». Я говорю: «Нет, не имею право — подписку давал». И он меня, естественно, отпускал.

Однажды меня где-то останавливает гаишник. Я там сделал незначительное нарушение. Он берет права. А тогда были талоны предупреждения, и там прокалывали проколы. Все очень это ненавидели, страшно! Он берет и не глядя — щелк! Я говорю: «Что?!». Он говорит: «Что? Я купил 500 билетов с этими номерами». Тогда я понял, что да, он прав. Мог убить, в принципе. Естественно, я не знал. Непритязательным зрителям и слушателям говорю, что я, естественно, не знал ни одного номера — так, от балды шутил с гаишниками.

И вот это был первый шаг. А дальше мы организовали свою студию. Я делал документальные фильмы. А потом начался проект «Дог-шоу», который меня кормил 10 долгих лет.

М.Ширвиндт:Когда-то не было цензуры на телевидении! Что хочешь, то и говори…

Н. Василенко

Михаил, эта программа занимала особое место? Потому что наши слушатели, наши зрители все пишут: «Расскажите о «Дог-шоу» — как это всё появилось, как это создавалось?».

М. Ширвиндт

Это тоже такая забавная история, потому что мы с моими товарищами, с которыми мы делали телевизионные программы, сидели у меня дома. Мы говорили: «Вот как бы сделать такую развлекательную программу, которой еще нет на телевидении?». Естественно, головы кипели. Кто-то говорил: «Может быть, что-то — «Родители и дети» или «Муж и жена»?». — «Да нет, что-то есть». А рядом (это реальная история) сидел мой спаниель Сандрик (это происходило у меня дома), и я крутил его ухо. И в какой-то момент я говорю: «А может быть, человек и собака?».

И дальше мы за 15 минут написали страничку текста — то есть такой синопсис программы, идею, как она будет строиться. Вот по этой страничке следующие 10 лет она шла, ни на йоту не отклоняясь от того, что мы сочинили в первые 15 минут. То есть мы думали: значит, человек с собакой. Какой-то общий конкурс, они что-то приготовят. Надо придумать какую-то викторину с вопросами, какие-то спортивные соревнования, и звездное жюри. Вот что мы придумали. Всё так и было.

Правда, от написания этой странички до первого эфира прошло около 4-х лет. Никто не хотел это брать. Потому что тогда брали только покупные или тогда всё больше ворованные программы, американские форматы — все эти «Поле чудес», «Угадай мелодию».

М. Максимова

То есть не верили, что сыграет?

М. Ширвиндт

Не верили, что отечественный продукт может выстрелить. И благодаря Ирене Стефановне Лесневской, которая согласилась дать нам шанс, мы сняли пилот. Сняли его очень плохо. Мы монтировали его недели 3, но как ни верти, всё равно получается то, о чем я всё время говорю. Ну не получалось слепить из этого конфетку!

И когда я к ней пришел (а она давала денег, технику), говорю: «Ирена Стефановна, провал». Она говорит: «Так?». Я говорю: «Но я знаю, как надо». И вот это беспрецедентный случай — она сказала: «Давай!». Вообще такого на телевидении не делают. И вот благодаря ей программа зажила своей жизнью.

Н. Василенко

А насколько тяжело было работать с хозяевами и их четырехногими друзьями? Четырехлапыми, скажем так. Это всё-таки отдельная история — братья наши меньшие.

М. Ширвиндт

В разы легче, чем с людьми. Потому что при собаках даже унылые люди становятся намного симпатичнее и милее. Собаки их раскрывают. Я помню, кто только у меня там не был. Все были. Даже Жириновский лежал на полу (он был в жюри), и какая-то собачка чесала ему спину, а он давал ей взятку — она не брала. В общем, это было… При собаках все становятся другими. И поэтому мне с ними было намного легче, чем впоследствии с людьми.

М. Максимова

У вас была еще одна передача, которая, наверное, отличается (ну, не наверное, а отличается) от тех, о которых мы сейчас уже поговорили — «Путевка в жизнь». Скажите, как появилась идея этой передачи, просто ли было от идеи до реализации, и можно ли подвести какой-то итог, если можно?

М. Ширвиндт

Итог можно НРЗБ. Программа была про трудных детей. Чудовищно трудных — мягко говорю, трудных. Катастрофические ситуации. Я не буду сейчас НРЗБ.

Н. Василенко

Михаил, у нас немножко пропала связь. Не могли бы вы повторить ваши последние слова?

М. Ширвиндт

Сейчас слышно?

Н. Василенко

Да-да.

М. Ширвиндт

Это была программа про трудных детей, про проблемы детей — и детская проституция, и беспризорники, и больные дети. Это было ток-шоу, где участвовали все стороны той или иной проблемы. Мы снимали материал и обсуждали. И везде немножко был свет в конце тоннеля, мы немножко находили выходы из этого кошмара. Ведущие у нас были Родион Нахапетов и либо Цыплакова, либо Таня Друбич — они менялись.

Всего было 3 выпуска. Путин объявил этот год Годом защиты детей, Сергей Миронов поддерживал этот проект — и его не взял ни один канал. Потому что сказали: «Мрачно». Мы говорим: «Ну как? Всё-таки мы же говорим, что это, во-первых, страшная проблема. Во-вторых, есть надежда. Мы показываем надежду!». — «Нет, мрачно». НРЗБ показал эти 3 выпуска. Мне очень жаль, что это так закончилось.

М.Ширвиндт:Я понял для себя — ресторан успешен только если это сетевой

М. Максимова

Да, тема, конечно же, достойна того, чтобы быть представленной на нашем телевидении. Но судьба не судьба.

Н. Василенко

Тем временем вы продолжали делать и документальные проекты. Мы можем вспомнить «Роберт Стуруа репетирует «Гамлета»», «Процесс Синявского и Даниэля», «Великий Октябрь — голая правда». Тяжело ли было работать в тех условиях? Или, наоборот, легко и сейчас такое сделать нельзя?

М. Ширвиндт

Ну, в тех условиях было замечательно работать. Во-первых, потому что в тех условиях я был молодой — это всегда замечательно. Вы, наверное, не помните того времени, когда не было цензуры на телевидении! Что хочешь, то и говори — было такое! Еще старики помнят. Когда НТВ (которое НТВ), когда была самоцензура, когда были острые сюжеты, острые темы (сейчас это невозможно представить) — вот тогда было очень здорово всё это делать. И мы этим активно занимались, продвигали все способы рассказа правдивых историй.

Н. Василенко

Тем временем у нас остается 1 минута до новостей. Я напомню нашим зрителям и нашим слушателям, что у нас сегодня в гостях Михаил Ширвиндт — как мы сказали, в первую очередь блогер, автор YouTube-канала «Съедобное-несъедобное», о котором мы поговорим во второй части нашей программы. Поговорим очень подробно и даже начнем прямо совсем издалека, как некоторым может показаться.

Также я напомню, что Михаил Ширвиндт — создатель и ведущий многочисленных телепрограмм, о некоторых из которых мы, в том числе, вспомнили сейчас в нашем эфире. А сейчас мы прерываемся на новости и короткую рекламу. Это программа «Разбор полета», оставайтесь с нами!

НОВОСТИ.

РЕКЛАМА.

Н. Василенко

22 часа и 34 минуты в Москве. Продолжается программа «Разбор полета», которую ведут Марина Максимова и Никита Василенко. Помогает нам звукорежиссер Василий Антипов. И мы продолжаем наш разговор с сегодняшним гостем Михаилом Ширвиндтом — блогером, автором YouTube-канала «Съедобное-несъедобное», создателем и ведущим многих телепроектов и большим футбольным болельщиком, о чем мы как раз хотели немножко поговорить.

М. Максимова

Болеете за «Спартак», правильно?

М. Ширвиндт

Нет.

М. Максимова

Нет? Так, почему? Рассказывайте, как так?

М. Ширвиндт

Все мои друзья болеют за «Спартак», НРЗБ тоже. Я нет. Я вообще перестал болеть. Последние годы я стал болеть за красивый футбол. Дело в том, что наши коллеги, партнеры НРЗБ не показывают ни в каком виде. Я болею — только что был прекрасный матч Испания-Хорватия. Это один из самых ярких футболов, которые я видел в последние годы. Который начинался уныло до зевания, и вдруг закончился 5:3. Это просто чудо какое-то!

М. Максимова

А наших смотрели? Как же так? Я посмотрела ваш Фейсбук. Когда наши играли вначале с бельгийцами, а потом... Так, я забыла, с кем мы второй раз играли.

Н. Василенко

Наши сначала играли с Бельгией, потом наши играли с Финляндией.

М. Максимова

С Финляндией, да. Там такой, что называется, выражаясь современным языком… В общем, споры были большие, везде в Фейсбуке высказались на эту тему. Как у нас все разбираются в политике, как все разбираются в вакцинах, так все разбираются в футболе. А вы не высказались. Как так?

М. Ширвиндт

Почему, я пошутил. Мою шутку не все оценили. Когда наши выиграли у Финляндии, я написал пост, что случилось чудо — российская сборная развеяла миф о непобедимости Финляндии. И почему-то эта шутка: да, чудесная игра, молодцы, классно! Финляндия вела неделю назад, и, тем не менее, мы их достойно обыграли. А дальше начались стечения обстоятельств, как у нас это называют. Не то что мы не играем не умеем играть, а просто НРЗБ. Давайте не будем о плохом, чтобы не расстраиваться.

М.Ширвиндт:Я понял форму общения со зрителями, я называю всех ребятами

Н. Василенко

Последний вопрос на эту тему: за кого будете болеть остаток Евро?

М. Ширвиндт

Ой, сколько того остатка, что называется. Не знаю, наверное, буду болеть за Германию. Вообще должен сказать, что…

М. Максимова

Нет, не получится, Михаил Александрович. Я говорила со знакомыми немцами — говорю: «Ну что, немцы-то, Германия победит на Евро?». Они говорят: «Нет, у нас новая команда слабая».

М. Ширвиндт

Послушайте, вообще, по большому счету, то, что сейчас происходит — это полная переоценка ценностей. Вот эти уже клишированные мифы — они ни фига не работают. Где-то Португалия. Испания чудом выцарапала у Хорватии. А Бельгия, а Дания? Мы просто еще по инерции считаем великими каких-то... А Швейцария, никому толком не известная — вон так прет. То есть это всё, может, действительно непредсказуемо, и всё поменяется.

Н. Василенко

А теперь давайте поговорим о более вечном и предсказуемом — о еде и об интернете.

М. Максимова

Кстати, к интернету. Никита сказал: начнем издалека. У вас же был еще поворот в вашей жизни. Был театр, было телевидение, а потом у вас еще было такое, может быть, ответвление, а не переход — с ресторанами. Скажите, ваш ресторанный бизнес — как вы туда пришли? Просто в один момент утром проснулись и решили: хочу ресторан?

М. Ширвиндт

Нет, я как-то в начале говорил, что человек должен размениваться. Надо успеть всё. Скажу оригинальную мысль: жизнь коротка и прожить ее надо так, чтобы было интересно. Потому что надо попробовать как можно больше того, что у тебя уже не получится никогда не получится на себе испытать.

Поэтому я размениваюсь и бегу во все стороны, в которые только можно бежать. Когда мой друг Антон Табаков, к тому моменту уже успешный известнейший ресторатор, предложил мне вступить с ним в новый ресторан... Опять у меня «вступить» — ассоциация сразу с тем…

М. Максимова

Вы долго раздумывали над этим решением, когда он вам предложил? Или вы прямо одномоментно: да, давай!

М. Ширвиндт

Там любопытно произошло. Я говорю: «Да нет, где я и где ресторан?». Он говорит: «Но ты же авантюрный человек. Ну давай сыграем!». И вот он, зараза, этим глаголом «давай сыграем». Я: «А, играем?». И я сыграл в ресторан. Мы открыли очень успешный ресторан в месте, куда только лоси ходят. Это Саввинская набережная между Белым домом и Новодевичьим монастырем, где были только заводы.

Собственно, у завода мы и арендовали цех и построили там огромный, трехэтажный ресторан. Назвали его — очень неожиданно пришло название. У Антона был ресторан «Обломов», а мы сделали в этом индустриальном заводе и назвали «ШТольц». Это еще это «Ширвиндт-Табаков» — «ШТ». То есть всё совпало.

Ресторан был очень сложный, и мы за 3 года его выстрадали и выстроили. Люди стали приезжать из разных точек. Ведь ресторанный бизнес заключается в том, чтобы одни и те же люди к тебе приходили заново. Потому что если ты строишь ресторан, условно, на Арбате, то тебе абсолютно плевать — ты рассчитываешь на разового посетителя. И можешь там хоть гвозди жарить. Но если у тебя ресторан на отшибе, то ты должен завоевать постоянного.

Вот мы это сделали. И как только мы начали, что называется, опериваться, как только пошли первые денежки еще только в счет погашения вложенных, нас закатали под асфальт — на нас проверили, что такое рейдерство. И ресторан у нас убили. Но, тем не менее, опыт замечательный.

Потом я еще открывал кафе, которое называлась «Семь СорОк» или «Семь СОрок» — каждый в меру своей испорченности. Но всё это было уже в прошлом. Слава богу, я успел его закрыть до пандемии. И сейчас я только воюю с ресторанами, потому что я живу на Малой Бронной улице.

М. Максимова

То есть вы перелистнули эту страницу. Почему она закончилась? Опять как-то не срослось?

М. Ширвиндт

Ну, потому что я понял для себя простую вещь — что ресторан успешен только если это сетевой. Если это ресторан кого-то из известных имен или групп, будь-то Новиков, Раппопорт, Деллос, Гинза. Тогда рестораны идут. Открыть маленький уютный ресторанчик, как я и хотел с этим кафе «Бронко» для друзей — ни фига. Съедят с потрохами. Он не будет приносить. Потому что аренда в Москве — за цену аренды в Москве можно снять дворец в Швейцарии или в Венеции. Вот попробуй ее отбей. Так что больше не буду этим заниматься. Буду заниматься виртуальными ресторанами в YouTube.

Н. Василенко

Вот как раз и хотели спросить: тем не менее, «Съедобное-несъедобное» в том числе рассказывает о ресторанах. Вы рассказываете о разных кухнях народов мира, через призму еды знакомите нас с историей разных стран, которые вы посещаете. Но всё-таки «Съедобное-несъедобное», ваш YouTube проект — это продолжение того ресторанного увлечения, от которого осталась что-то осталось после?

М. Ширвиндт

Нет, наоборот. Это продолжение моих бесконечных путешествий по миру. Потому что и с программой «Путешествия натуралиста», и с программами «Хочу знать» и «Охотники за рецептами» с Любой Полищук и Цигалем я объездил бесконечное количество стран и весей. И помимо того, что мы там снимали и работали, мы еще там, естественно, проводили досуг.

И вот, собственно, я начинал этот канал как канал для своих друзей, с которыми я хочу поделиться. Если вы приехали в Барселону, как вам не нарваться на галимый халтуризм. Вас развели, было невкусно, было дорого. А куда пойти, у кого спросить, где поесть, в каких гостиницах не надо жить? Вот такие советы были изначальным источником вдохновения моего канала. А дальше это стало расширяться.

Мы говорим: ведь «Съедобное-несъедобное» — это условное понятие. Мы можем посвятить целую программу готовке шашлыков с Лазерсоном или с Макаревичем. А можем не говорить ни слова о еде, а рассказать про события в Белоруссии, что тоже у нас было. Или я несколько раз брал интервью у своего папы.

Еще отдельная тема — это наши гаражные посиделки, которые как-то спонтанно возникли, совершенно импровизационно, в реальном гараже. Люди смотрят и не верят своим глазам, что это не декорации. Я сам захожу туда — я там обслуживал свою первую машину лет 45 назад, и ничего не изменилось. Вот этот гараж — фантастическая машина времени. Вот мы там тоже колбасимся.

То есть это так, это вообще. Когда я понял форму общения со зрителями, я называю всех ребятами. Потому что «дорогие друзья» уже туда не вписывается туда — мне интересны только ребята в широком смысле слова, которые свои. И для них я это делаю. Это, увы, не коммерческий проект.

М. Максимова

Как же так? «Гараж» — вы говорили, что вы начинали этот проект просто как проект для друзей, видеоканал для друзей. Но у вас как раз у тех же гаражных историй там миллионы просмотров.

М. Ширвиндт

Но что-то это не приносит никаких денег. Иногда какой-нибудь спонсор залетит, как комар, пролетит мимо, мы его поймаем, помучаем немножко. Но таких сетевых у нас нет. Потому что мы им как-то непонятны, а они нам.

Н. Василенко

Тогда у меня вопрос. Когда вы куда-то едете, снимаете контент для своего канала — я понимаю, что вы испытываете определенный кайф, но получается ли отдыхать? Разделяете ли вы отдых от производства роликов для YouTube?

М. Ширвиндт

Знаете, это принципиальный момент в моей жизни: я терпеть не могу отдыхать. Когда я приезжаю на море, я так обожаю лечь — как все говорят, я просто хочу поваляться на пляже. Я падаю на пляж и в полном кайфе оттягиваюсь 20 минут. Дальше мне нужно идти пробивать: что там, где поесть… Мне скучно вот это вот лежание.

Нас в данном случае никто ни за что не тянет, когда мы снимаем в поездке наш проект. А мы — это бригада, которая работала на проекте «Хочу знать». Это мой давнишний друг и оператор, с которым мы тоже 30 лет вместе — Илья Шпиз. Он тоже участник, голос, а и иногда персонаж наших съемок. И наш молодой товарищ Саша, режиссер Александр Кузьминых, с которым мы тоже снимали «Хочу знать».

Когда мы снимали «Хочу узнать», мы иногда делали по 6-7 сюжетов в день. Может себе представить? А сюжет — это 5-6-минутный фильм. Неважен его формат, но всё равно 5-6 минут смонтировать, так как мы каждый день выходили в эфир, 5 дней в неделю. Представляете, какой объем? И мы всегда пахали с 8 утра до 11 вечера на этом, мы его называли, «ХЗ». Сейчас мы никому ничем не обязаны. Можем вообще не снимать. Но мы в точно таком же режиме: падаем в 12 часов, чтобы в 8 начать съемку. Кому это нужно? Нам.

М.Ширвиндт:Нельзя будет шутить и про сантехника, потому что он может оказаться единороссом

Н. Василенко

Вот оно, мастерство, как проявляется. Но всё-таки YouTube — это свой монастырь со своим уставом. Вы хоть и телевизионщик, но пришли на чужую поляну, скажем так. У кого-нибудь учитесь в YouTube? Следите, наблюдаете?

М. Ширвиндт

Не очень. Я кого-то смотрю, но не как учебное пособие. Просто кто-то мне интересен. У меня на первых порах все комментарии были: «Вот, телек пришел». Ну началось, типа. Всё обвиняли нас в профессионализме, что мы это профессионально делаем. Потому что действительно выстреливает антипрофессионализм.

Но разные целевые аудитории. Мы сформировали свою. Вот у нас сейчас 246 тысяч подписчиков. И вы знаете, на какой-то момент вся эта цифра примерно остановилась. То есть мы выбрали какой-то свой лимит, и вот это наши ребята. Я читаю отзывы, многих узнаю по их никам.

Вот мы заполнили эту нишу, и не знаю, есть ли у нас там перспективы развиваться дальше. Но так как каждый из нас чем-то еще в жизни занимается — хорошо. Конечно, глупо не зарабатывать деньги. В этом тоже катализатор успешности — если ты на этом зарабатываешь деньги, значит, делаешь что-то хорошее. Ну а нет, так нет. Пока нам это интересно. В ту секунду, когда нам это станет неинтересно, мы завяжем с этим.

М. Максимова

Сколько тут копий было сломано по поводу этого Дани Милохина. Зарабатывает он много, но то, что он делает, все воспринимают по-разному.

М. Ширвиндт

Послушайте, я сейчас прорекламирую вам один канал. Мне наш Саша-режиссер прислал ссылку. По-моему, он называется то ли Георгий Кавказ, то ли Григорий Кавказ. Это некий милый кавказский человек, повар, который готовит шашлыки, то-сё. Причем поразительно — ну ничего особенного! Не знаю, я опытный человек — ничего особенного. Он один немногословно готовит шашлык. У него 1-1,5 миллиона просмотров.

А потом он готовит страуса. Значит, огромная курочка, они ее режут вдвоем с товарищем. Попивают вино, режут, ничего не шутят. Потом он рекламирует нож и режется этим ножом. Ему перегипсовывают руку — но не в кадре. То есть довольно унылая история, которая длится 26 минут. Я не знаю, сколько сейчас, но в тот момент, когда мне это показали 2 недели назад, у него было 85 миллионов просмотров.

М. Максимова

Вы профессионал, вы пришли с телевидения. У вас есть какое-то объяснение, почему? Потому что для меня это непонятно.

М. Ширвиндт

Ответ такой: категорически нет никакого объяснения. Я не понимаю. Не понимаю, как можно набрать 85 миллионов на этом несчастном страусе. Может быть, потому что никто не понимает — все говорят: «Посмотри, это вообще чума!». И все смотрят, и так набирается 85 миллионов. Я не знаю. Потому что накрутить такое нельзя.

М. Максимова

Кто-то интересуется, как готовить страуса — и вот тебе сразу ссылка появляется.

М. Ширвиндт

НРЗБ миллионы зарабатывает. Лазерсону, замечательному повару, не снилось такое количество, как у Григория Кавказа.

Н. Василенко

Вот такая реклама была от Михаила Ширвиндта. Продвигает кадры в эфире «Эха Москвы». Я хотел немного отойти от еды. Хотя, может быть, мы к ней еще вернемся. Но мы вернемся в далекий — хотя нет, еще близкий — 2020 год. Хотя из-за того количества событий, которые происходят в стране и в мире, он уже кажется действительно далеким. Это эпоха локдауна, эпоха какой-то новой реальности. Наверняка у вас, как и у многих, это был год без путешествий. По крайней мере, без путешествий за границу. Как вы вошли в новую реальность? Ощущаете ли вы ее проявления вокруг себя?

М. Ширвиндт

Все вошли в нее. Я еще как-то недавно думал: господи, раньше встречаешь вдруг на улице человека в маске (ну, может, он простужен или что-то) — и удивительно. В Корею прилетали — там очень многие всегда ходят в масках — вау, как интересно! Сейчас мы настолько к этому привыкли…

Вообще как эта ситуация всех нас под себя подмяла и адаптировала — это поразительно! Мы уже всю жизнь живем в этой пандемии. Со своими разборками, со своими конфликтами — прививаться/не прививаться, ходить/не ходить. Вот эти страсти по поводу того, что «ах, не пустили в ресторан».

Всё это так странно — как нас изменила жизнь. Как мы вдруг стали мутантами. Не за счет вируса, а за счет отношения к этой ситуации мы мутируем. Очень многое психологически изменилось в людях, которые провели это время друг с другом или сами с собой, в одиночестве. Всё изменилось. Вообще вся жизнь другая. Если завтра полностью отменят, придумают какие-то капли, которые убьют этот коронавирус на корню, жизнь никогда не будет прежней. Люди изменились.

М. Максимова

А что именно? Говорят, наоборот, люди не меняются.

М. Ширвиндт

Нет, изменилась психология людей, просидевших в самоизоляции. Поменялись ценности. Уже никогда не будет этих тусовок, как раньше. Уже нет такой потребности. Уже есть какая-то привычка…

М. Максимова

К зуму, к скайпу?

Н. Василенко

Зум-вечеринки, да.

М. Ширвиндт

С самим собой. Зачастую мы даже не знали, что это возможно, а это высветилось.

М. Максимова

Тогда вопрос по поводу... YouTube мы обсудили. Когда я перечисляла, как вас представить в нашем эфире, было, в том числе (сейчас я даже скажу, как), писатель-мемуарист. Книги писать будете? Особенно сейчас, как вы говорили про коронавирус, про эпидемию, про то, что сейчас происходит, про то, что разные люди много времени проводили наедине или в любом случае взаперти, скажем так, с ограничением передвижений — у вас не возникло желание сесть и написать еще книги?

М. Ширвиндт

Знаете, возникало. Но так как я человек, в общем, само- (и не только само-) ироничный, и мне милее что-то веселое, смешное и радостное в жизни и в истории, я уже начинал было. Меня просили в издательстве. Нормально прошла книжка «Мемуары двоечника», и меня просили что-то еще написать.

Я хотел — у меня куча замечательных историй, связанных с известными людьми и не только. Но они все забавные, и знаете, что-то рука дрожит. Настолько в это время, которое не подразумевает веселья… Это совсем не связано с пандемией. Ну не могу я, что-то не шутится совсем. А писать про мир, в котором мы оказались — это я тоже не умею. Это не мой стиль. В общем, пока подожду.

М. Максимова

А юмор без политики в России сейчас возможен?

М. Ширвиндт

Знаете, в советское время только и существовал без политики. Я же работал в театре Райкина, работал с Аркадием Райкиным. Это человек, которому одному из немногих вообще позволялось шутить чуть выше, чем проблемы сантехника и унитаза. И за это он, правда, получал инфаркты. А так был чистый юмор. Сейчас мы приходим к тому, что скоро нельзя будет шутить и про сантехника, потому что он может оказаться каким-нибудь единороссом.

М. Максимова

А сейчас, когда вы делаете свой YouTube-канал — это не телевидение. Это, можно сказать, соцсеть. Вы сказали, что делаете передачу не только о еде. У вас был выпуск про Белоруссию, то есть как раз политика. Не знаю, у вас или присутствует какое-то чувство свободы по сравнению с телевидением, или наоборот, есть какой-то страх делать подобные вещи, такие выпуски?

М. Ширвиндт

Ну, страха у меня уже немного осталось — пуганый. Но есть. Мне очень нравятся комментарии из Фейсбука: фу, опять политика. Тоже маргинальность этого мышления. Всё время вспоминаю печальный анекдот, когда сын говорит: «Папа, а в какой концлагерь нас везут?». — «Не знаю, сынок, я не интересуюсь политикой». Вот это то, где мы сейчас находимся.

Что-то мне не хочется этим заканчивать, но так как я не вижу света в конце тоннеля… Когда я делал программу про вот этих обездоленных детей, там был свет в конце тоннеля в каждой истории. Была надежда, что что-то улучшится. Сейчас у меня надежды нет никакой. И поэтому шутить и обсуждать это, по-моему, по крайней мере, стоит мне многих нервов и лет жизни. Тем более, что люди говорят: «Не надо вам, это не ваше». А чье это? Вот хотел бы я спросить, чье.

М. Максимова

Это у вас, наверное, имидж за 30 лет карьеры на телевидении сложился такой, что вам, видимо, не положено.

М. Ширвиндт

Хочу закончить на веселой ноте. Когда шли письма на «Дог-шоу», нам кто-то написал: «Мне очень нравится передача, только не нравится (дальше слово из 4 букв) эмич ведущего».

М. Максимова

Эмич?

М. Ширвиндт

Передача нравится, а эмич ведущего не нравится.

М. Максимова

А он разъяснил, что было не так с имиджем?

М. Ширвиндт

Ну вот, эмич был не тот, и поэтому программа 10 лет и существовала.

Н. Василенко

Ну что ж, на этой веселой ноте… Я всё-таки надеюсь, что мы увидели, узрели тот свет в конце тоннеля хотя бы через такую шутку. Я напомню: у нас был блогер, автор YouTube-канала «Съедобное-несъедобное». Обязательно подписывайтесь, и также подписывайтесь на YouTube-канал «Эхо Москвы» и ставьте лайки. Спасибо всем, кто нас сегодня слушал и смотрел! Спасибо Михаилу Ширвиндту, что нашел для нас время! Ну а мы прощаемся. До новых встреч!

Сразу после нас «Футбольный клуб», где Константин Похмелов с Сергеем Бунтманом обсудят последние новости с «Евро-2020». После полуночи, как всегда, «Битловский час» с Владимиром Ильинским. Ну а с часу до 3-х ночи программа Игоря и Юджина «Хранитель снов». Это «Эхо Москвы». Мы с вами не прощаемся, потому что наш эфир работает круглосуточно.


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025