Александр Колпаков, Мария Колпакова, Иван Жук - Разбор полета - 2019-04-22
22.04.2019
С. Крючков
―
Добрый вечер, здравствуйте! Это «Разбор полёта» - программа о людях и решениях, которые они принимают в своей жизни. И у нас сегодня с полётом всё в порядке. В студии артисты, да еще какие — легендарные. Заслуженный артист России, долгие годы музыкальный руководитель театра «Ромэн», гитарист Александр Александрович Колпаков. Здравствуйте!
М. Максимова
―
Добрый вечер!
А. Колпаков
―
Вечер добрый!
С. Крючков
―
И не менее легендарные Иван Жук и Мария Колпакова. Здравствуйте!
И. Жук
―
Спасибо, приятно слышать!
М. Колпакова
―
Добрый вечер!
С. Крючков
―
Сразу напомню нашим радиослушателям об эфирных координатах. Вы можете подключиться к трансляции, которая уже идёт в Ютюбе, отправлять смс на номер +7-985-970-45-45. Сообщения в эфир — чат основного канала «Эха» в YouTube и Twitter-аккаунт vyzvon также к вашим услугам. Александр Александрович...
А. Колпаков
―
Да, слушаю вас.
С. Крючков
―
Мы всегда начинаем с вопроса о самом сложном жизненном решении, которое предопределило судьбу, которое привело к тому, что мы имеем сейчас, здесь, в этих прекрасных стенах, в этом прекрасном 2019.
А. Колпаков
―
Конечно. Ну, что я могу вспомнить, что касается искусства и вообще самой жизни. Искусство — к этому приходят не сразу. В искусство я попал не сразу. Я ещё застал, когда в таборе для цыган был указ об оседлой жизни. Это было в 1956-1957 году — кажется, это 1956. Я уже тогда начинал играть на гитаре. И мы как-то случайно попали в табор. Хотя мы были нетаборные цыгане, оседлые цыгане. Я видел, как переживали люди, когда был указ об оседлой жизни. Тогда, действительно, это было на моих глазах. Мы 3-4 месяца были в таборе. Подошло такое время — мой брат был женат на цыганке, наполовину таборной. И как-то мы заехали в Казань. Вообще-то, мы с Волги, в Казани когда-то жил мой дед — это большая история. И мы там проживали. И вот тогда я почувствовал это — саму цыганскую жизнь. Например, с утра цыганки обычно идут гадать на базар, бабушки — с детьми. А детей у всех много. А дело в том, что когда приходят с базара, уже вроде бы все на месте, готовится пища, ближе к вечеру, и после этого начинается, что друг друга зовут в гости. Там самовар, у кого-то вскипел чай. Они были друг к другу очень гостеприимные. Всё делалось сообща. И дело в том, что когда начинаются пляски, песни — вот это было самое интересное: когда они начинают петь, потом танцевать. Гитара начинает играть. Они же все самоучки, но талантливейшие люди. Это всё у них в роду, в природе. У них был концерт каждый день. Я помню, когда приходили слушать — а там деревни вокруг, и люди приходили — и старые, и молодые — и слушали, как выступают. Как начинается: с маленьких детей. После этого чуть-чуть повзрослее дети, подростки. После этого молодые люди танцуют, поют. После этого, когда волна сходит, уже танцы идут — самый такой разгар. Старики — такие бородатые старички, кондовые — вскакивают. Они же все на полу сидят. Неважно, сколько лет — вскакивают и пошли танцевать. Этот концерт продолжается часа 2-3. Аплодисменты зрителей, которые приходят это всё посмотреть. Это всё в таборе. Мне было тогда всего 11 лет. Для меня это что-то такое интересное — на всю жизнь осталось. И вот я как раз услышал мелодии, как они играют. У них был другой строй. Какой строй сейчас я буду играть — эта гитара будет на минорном строе. Вообще, семиструнная гитара считается на гитарный строй. А есть минорный строй. Минорный строй — по-другому выстраивается 2-я и 5-я струна. Но на ней редко кто играет — видно, не знают этот строй. Но очень интересно. Во-первых, получается такой русско-цыганский... Понимаете, мы же русские цыгане. Интерес в этом. И с этого времени мне засело в душу — думаю: я ведь должен быть артистом. Во-первых, я сразу схватил, быстро подучился — там показали мне немножко, и я стал развиваться. Детская способность очень восприимчивая. Она впитывает в себя. И поэтому для меня это было очень значимо. И с тех пор потихонечку. Но я не был артистом — только когда стал взрослым. А до этого времени всё время — там увидел, там мне показали, что-то сам начинаю. Но я тогда ноты не знал. И уже тогда, я помню, в 17 лет я на танцплощадке играл на слух современные песни.
С. Крючков
―
Географически это где было?
А. Колпаков
―
Это Самарская область. Там, на Волге: Саратов, все эти города наши. Там и мои родственники жили, мои дядьки. Сызрань, Самара. Казань тоже — там деды мои жили. У меня же отец 1884 года, представьте себе.
С. Крючков
―
Родители же не были музыкантами?
А. Колпаков
―
Нет, они занимались лошадьми. Торговали лошадьми. По много голов гнали лошадей, торговали. Это была их суть. А вот чтобы артистами... У меня есть родственники, которые были артистами — по отцовской линии. Но только они были. А из нашей семьи только я один вышел фактически. Я вышел в профессиональные артисты уже после армии. 21 год, тогда служба была 3 года. Вот в это время, в 25 лет, я уже работал в театре «Ромэн». Я уже учился в Заочном университете имени Крупской по классу гитары. Я как раз из армии пришёл и преподавал гитару, у меня был кружок. Но дело в том, что для меня это было тесно. Мне нужно было что-то другое. Я уже и пел, и танцевал. А петь-то я тоже где-то лет с 13-14 начал. Народные песни. Потом эстрадные песни пел. У меня всё было такое разностороннее.
С. Крючков
―
Ведь многие считают, что у цыган игра на гитаре — это в крови. Но, тем не менее, это же огромное образование, огромный путь. Как люди приходят к тому, что нужно продолжить вот это коренное, полученное в семье музыкальное образование? Вот как вы, в Университете имени Крупской?
А. Колпаков
―
Ну, есть те, которые с детства учатся. А здесь этого не было. Это просто была любовь к музыке. Я решил, что в любом случае я должен быть артистом. Это была как бы моя суть жизни. Я в детстве, конечно, не ожидал, что это так случится. Но получилось: меня услышали, меня вызвали в ансамбль. Но потом меня призвали в армию и это всё сорвалось. Но в армии я продолжал. Я также создал там состав. Но там я уже пел эстрадные вещи. Потому что 3 года, надо выживать. У меня была должность начальник клуба. Это офицерская должность, а я был солдат. Завбиблиотекой, завпочтой — у меня все такие как раз были. Дальний Восток, морозы, а я мерзляк, поэтому это меня спасло. Вот это всё там я задавал и первое место занимал. Это помогло мне развиваться самому. Искать, искать, искать. Этот путь был непростой, чтобы быть артистом. Я уже пришёл в театр, и тогда я почувствовал, как поют романсы. Стал аккомпанировать как гитарист, подошёл к ним, а они мне говорят: «Только будь внимательней». Но я не мог понять, как вообще надо аккомпанировать романсу. Я там ошибся, говорю: «Ой, извините». Он пел романс, а у меня был бас. Он говорит: «Знаешь, Саша, я тебе скажу (я же моложе его лет на 15, наверное): главное в жизни не сфальшивить. А это — ничего страшного, это поправимо. Вот такое начало у меня было. А потом мне уже там тесновато, я поехал в ансамбль, работать с лучшими гитаристами. И вот тогда практика. Только тогда я понял, что такое романсы. А бас — это же классика, камерная музыка в основном.
С. Крючков
―
Нас же здесь много в студии — Мария, Иван. А вот аккомпанемент и соло...?
А. Колпаков
―
Это разные вещи. Никто не понимает, что это такое НРЗБ.
С. Крючков
―
Но всё это одинаково сложно?
А. Колпаков
―
Это надо чувствовать вокалиста: когда что играть, на каком моменте, где пауза. Не просто по нотам. По нотам — это совсем другая игра. Это человек исполнил, а вот когда поёт певица или певец — всё время надо чувствовать, как он поёт, какие надо басы, ходы. Там надо быть немножко грамотным.
С. Крючков
―
У нас сейчас есть уникальный шанс услышать, как взаимодействует соло и аккомпанемент. Старинная шуточная песня.
А. Колпаков
―
Вот я скажу: сейчас, получается, аккомпанемент — Ваня Жук.
С. Крючков
―
Иван Жук. Кстати, известный блюзовый гитарист.
А. Колпаков
―
Да, блюзовый. Но он сейчас учится. Он тоже, можно сказать, мой ученик в этом плане. Он хороший музыкант — блюзовый, да. Моя супруга Мария — тоже моя ученица. Год или два мы занимались, а потом так получилось, что мы стали вместе. У нас уже ребёнок сейчас, маленький — 2 с лишним года. Так получилось в моей жизни НРЗБ но это — как сказать, это моя жизнь. Слава Богу, что так получилось в жизни: я продолжаю заниматься музыкой, сочинять песни — свои, авторские. У меня есть компакт-диск, называется «Со ту». Такая штука. Как раз потом услышите.
С. Крючков
―
Сыграем «Старушку»? Старинную шуточную песню.
А. Колпаков
―
Совершенно верно. Старинная шуточная песня. Я в детстве её услышал, а потом уже обработал. И вот интересная штука произошла: она живёт до сих пор. И поэтому мы её всё-таки покажем. Она и для молодёжи хороша, и для любого возраста. Ну что, начнём?ПЕСНЯ.
С. Крючков
―
Александр Колпаков, гитарист-виртуоз, многолетний руководитель музыкального отдела театра «Ромэн», основоположник «Колпаков трио». И его аккомпаниаторы, не менее известные гитаристы Иван Жук и Мария Колпакова. Александр Александрович, традиционная цыганская семья — что это такое?
А. Колпаков
―
Ну, это вопрос немножко такой сложноватый. Именно с такой традиционной. Что значит традиционная? Это если взять те времена — старые времена. Фактические цыгане — что это такое? Наши цыгане, русские. У нас очень многое соединяется с Россией. Не случайно же мы 400 лет находимся в России. Мы, цыгане — выходцы, вы знаете, из Индии. Дело в том, что когда они вышли, у них случилась трагедия. Были войны и всё. И получилось, цыганам надо было уезжать. Есть индийские цыгане — там до сих пор многие. Но в основном ушли по разным странам. Мы, как бы сказать, сюда пришли почти первыми — 400 лет. 400 лет находимся в России. Ведь ещё разделяются на разные касты. В наших кастах, которые находятся на Украине и здесь — где живут цыгане, там у них и свои обычаи. Но сама цыганская суть — в смысле, их разговор, и сама жизнь — цыганская жизнь сама по себе у всех своя, личная. Свои определенные законы. У нас, например, близкие с Россией, мы тут живём. Есть старинные вещи, которые узаконены, правильные: порядок, семья, отношение друг другу. Ведь почему в таборе всегда был порядок? Есть вожак. Сейчас это называют «барон». Не барон, а вожак. Старейший человек, уважаемый. Выбирают люди, чтобы был вожак. Он не сам по себе. Тогда это получается нормально, тогда получается порядок. Есть совет. Что это такое? Если они что-то неправильно делают... Там, где мы живём, не должны делать ничего плохого. У нас даже были и цыгане-конокрады, и которые меняют лошадей. Это другие цыгане. Они между собой не очень дружили. Но дело в том, что у всех есть определенные понятия: где они находятся, нельзя делать ничего такого плохого. Это прежде всего. Если цыганка украла курицу, например — лучше бы она гадала, а она взяла и украла. И приходит жалоба в табор. Где у вас старший, вожак? А вожак говорит: разберёмся, не беспокойтесь. Это было серьёзно на самом деле. Выгоняли из табора. Чтобы другие таборы знали, что принимать их нельзя, потому что они ведут себя беспорядочно. Это наказание. Это всё-таки был порядок. Что такое детей любить? Есть другая пословица. На самом деле не пословица, так и было, я сам был свидетелем. Все пугают детей — в России, русские: сейчас цыгане придут и заберут тебя. Задумайся — одно только слово «заберут». У всех цыган детей полно — по 10 человек у каждой семьи. Вы представляете? Надо их накормить, вырастить. Но если кто-то приводит детей — бывают всякие причины: с мужем или неродной отец. И приводят детей. Ребёнка забирают, но только с одним условием: мы забираем, но чтобы твоей ноги здесь больше не было и забудь. Мы цыгане, это же расплата за всё идёт. Ты сделала это — значит, только так. Будешь по-другому — ничего тебе не поможет. Вот они уже знали об этом. Поэтому детей воспитывали, и хватало. Если 10 человек есть, и 11-му хватит куска хлеба. Такое было отношение. Детей цыгане очень любят. Очень любят. Дети вырастают, закаляются. Нет такого, как сейчас. Сейчас цыгане стали немножко другие. Понимаете, очень нежат детей. Побольше, необходимо то, то, внимание большое. Люди ходят в гости — где должны быть дети? Под кровать, чтобы их не видно было. Так же и в палатках — там был специальный полог, чтобы они не мешали, когда люди сидят, гуляют, разговаривают. А гулять они умели. Сутками могли встречать людей. Фантазия была большая. А что помогало? Музыка, песни. Вспоминали, как они жили раньше, что они там делали, с кем они встречались. Вообще-то цыгане по России знают друг друга. Нет такого — или родственники, или чужие, но все знают друг друга. Это прекрасно. Уважаемые люди всегда хорошо друг друга знали.
С. Крючков
―
А когда ребёнка отпускают на вольные хлеба в цыганской семье? Ты стал взрослый, теперь это твоя жизнь.
А. Колпаков
―
Когда взрослый — это не на воле, это когда он уже женится. Это ещё надо его женить. Чтобы была сноха, чтобы она ещё могла пожить с ними, а потом пожалуйста, через 2 года можете идти на вольные хлеба, зарабатывать и кормить своих детей.
М. Максимова
―
Вы сказали, что вы в семье были единственным музыкантом. Как отнеслись ваши родители к вашему выбору?
А. Колпаков
―
Они все относились к этому — как бы сказать — несерьёзно. Говорили: «Ну что это? Поём, пляшем — что ещё надо?». Но мои родители тоже не знали, что я буду артистом. Я рано их потерял, во-первых. Родственники, конечно. У меня же 6-7 дядьков, все они тоже имеют детей — по 5-6 человек. Но артистом я вышел один. Я сам это решил. Потому что не было специальных занятий, чтобы отдать в музыкальную школу. То время было тяжёлое, я скажу. Кто это помнит — прекрасно знает. После войны тяжёлое время было. Поэтому нам пришлось многое выдержать в этой жизни. Моему старшему брату немножко повезло — они жили по-другому. А мой отец фактически был наполовину цыган, наполовину русский. Особенно дед наполовину. У бабушки кровь была вся цыганская, А по отцовской линии — Колпаковы — была уже смешанная. И поэтому вот такая интересная смесь у меня получилась. Они жили своим укладом. Свои дома были. Прислуга была. Фактически, мои деды были аристократы.
С. Крючков
―
Александр Александрович, тут многие наши радиослушатели, подключаясь к этому разговору, спрашивают: семиструнная гитара и шестиструнная — какая из них в России одерживает победу?
А. Колпаков
―
Вот тема очень хорошая. Я как раз, когда выступал по телевизору (по второй программе, кажется, по России), просто призывал, что всё нужно возвращать. То, что нам положено, как должно это быть. Кто это отверг в свое время (это как раз было при Хрущеве) — не хочу даже называть фамилии, кто это сделал: шестиструнник, он увлёк молодежь. На самом деле семиструнные гитары богатые, очень богатые. Мы знаем, что был такой Сихра — начало 19 века. Был Сихра, был Высотский — не тот Высоцкий, а гитарист Михаил Высотский. Это как раз были те гитаристы-семиструнники, которые удивляли всех игрой. А это европейское пришло сюда. У нас семиструнка вышла именно здесь. Не потому что 7 струн — строй другой.
С. Крючков
―
А кто, на ваш взгляд, самый выдающийся исполнитель на семиструнной гитаре? Если вот так перечислить ряд?
А. Колпаков
―
Если из цыган, то в театре «Ромэн» это был Вава Поляков. Это был гитарист от Бога. Это так и называется. Он тоже играл с 12 лет. Но у него родители были из искусства. Были даже цыганские хоры. Они оттуда взяты. Потом театр создался в 30-х годах, если кто этого не знает. Поэтому очень много цыганских гитаристов. Из классиков — играл Орехов, до этого я знал Сазонова. Это более классик, но в цыганском искусстве тоже участвовал. Его уважали как семиструнника, это был известный гитарист. И многие другие, сейчас всех перечислить не могу. Цыганских много знаю, но это особый разговор. Гитаристов было достаточно много. Был Вава Поляков — я уже сказал. Авай Лиманский — такой был гитарист. Волшаниновы были прекрасные аккомпаниаторы-гитаристы. И тому подобные — много было.
М. Максимова
―
Всё, у нас пока заканчивается первая часть передачи. Мы сейчас прерываемся на краткие новости и потом вернёмся в студию.НОВОСТИ. РЕКЛАМА.
С. Крючков
―
Это «Разбор полёта», мы продолжаем. Сегодня наши гости — Александр Александрович Колпаков, заслуженный артист России, гитарист, композитор, исполнитель своих песен, своих вариаций, своих интерпретаций цыганской классики; Мария Колпакова, гитаристка; Иван Жук, тоже гитарист. А давайте ещё одну композицию исполним? Потому что слушатели прямо нас мучают, говорят: ну исполните! Что это будет, Александр Александрович?
А. Колпаков
―
Это тоже народная песня. У нас есть много своих вещей, но сейчас мы не умещаемся в программу. У нас она как раз готова. Называется НРЗБ - «Мой конь буланый», в конце будет перевод на русский язык. Тоже такая цыганская НРЗБ, в общем, вы сейчас поймёте.ПЕСНЯ.
С. Крючков
―
Ансамбль Александра Колпакова этим поздним вечером на «Эхе Москвы» в программе «Разбор полёта». Вы говорили, что цыгане живут во многих странах мира. И вам довелось работать со многими цыганскими ансамблями. Насколько я знаю, и с Gogol Bordello, и с Gypsy Kings вы встречались. И даже в 2008 году сотрудничали с Мадонной. Расскажите, как это было.
А. Колпаков
―
Конечно, я не ожидал такого. Женя Гудзь — он был мой поклонник поначалу. Он ещё не был так известен, он только начинал. Но он был поклонник цыганской песни.
С. Крючков
―
Gogol Bordello?
А. Колпаков
―
Да. А я как раз был на гастролях в Америке. И мы как раз там встретились. Он со мной всё время находился и кое-какие вещи у меня взял. У него своя группа, но это совсем другой жанр. Но дело в том, что он талантливый парень. Это очень интересно. Он на самом деле очень интересный. Он прозвучал и просто меня удивил. И дело в том, что он как раз снимался у Мадонны в фильме. В общем, меня позвали к ней на день рождения. Он ей объяснил, что такое цыгане. Она говорит: «Ну цыгане, цыгане». - «Нет, послушайте его записи». У меня как раз был первый компакт-диск. Это уже второй компакт. В общем, переговорив, они решили пригласить меня в гости. У неё был день рождения. Тогда ей было 49 лет, я помню. Она в своём доме — у неё в Штатах есть свой дом, своя вилла. Что говорить — прекрасно живёт. У неё своя конница, свои лошади. Даже наш рысак орловской породы, русский. У неё там даже свой цирк. Когда я приехал на день рождения к ней, она нам устроила такой подарок. Были чудесные цирковые номера. И оказывается, первая часть (у них не называется отделением, у них называется по-другому) первая часть циркового представления под мою музыку, а уже вторая на музыку Жени.
С. Крючков
―
Казалось бы, такие разные музыкальные культуры — Мадонна и культура цыган.
А. Колпаков
―
Казалось бы, несовместимо.
С. Крючков
―
А что привлекло её?
А. Колпаков
―
А привлекло то, что ей понравились какие-то такие мои боевые цыганские песни. И она уже представила себе, говорит: «Наверное, мы ещё раз увидимся». Ну, я думаю: наверно, это просто слова. Она нас прекрасно встретила, очень радушный человек. Человек она просто прекрасный. Нам понравилось. Поговорили-поговорили и уехали на второй же день. Поздравили её как надо. Потом вдруг она решила сделать своё шоу. И это как раз было связано с нами, с цыганами. Она представила свою программу, говорит: «Вы согласны?». Я говорю: «Конечно, почему несогласны?». Я помню её отношение к этому. Она говорит: «Маэстро, вы любите лошадей?». Я говорю: «Конечно люблю. В детстве катался на лошадях». «У меня есть рысак орловская породы, прекрасный. Сейчас хотите проехать?». «Нет, в следующий раз. Много лет прошло, это в детстве было». Такое отношение было: приняла нас, сама за нами ухаживала, всё подавала. Это хозяйка, просто чудо. Но после этого мы думали, что это просто разговор. Но на самом деле вызывает нас и говорит: «Вы согласны?». Конечно согласны. Женя был с ней в хороших отношениях. Как раз снимался фильм. Он назывался — если интересно, посмотрите. Она как режиссёр. И она вписала мои авторские песни, которые я играл. Я там играю свой авторский вальс. Как-нибудь будет передача, мы его ещё поиграем. Вальс, потом «Воспоминания» - три вещи. И, значит, мы сидим в зале, смотрим фильм. Потушился свет, показывают, что, чего, как. Она выходит и говорит: «В зале сидит Александр Колпаков. Его произведения в моём фильме». А мне никто не сказал об этом, я не знал. Там были голливудские актёры. Я с ними виделся — очень прекрасные, интересные люди. И дело в том, что с этих пор мы уже как-то зарекомендовали себя. И вот этот вызов был уже через полгода. Мы поехали репетировать. 3 месяца мы готовили программу. Это было новое шоу у неё, очередное — она каждые 2 года меняет программу. И тогда мы репетировали. Мы проехали по Штатам. Потом Латинская Америка. По Европе, потом Россия — мы работали в Санкт-Петербурге. Потом у нас была немножко передышка и опять поехали в Латинскую Америку. В Латинской Америке уже было всё нормально. Там уже была дальнейшие наши движения. Получилось, мы работали с ней 9 или 10 месяцев. Но мы уже по Европе ездили 2 раза. Потом, я уже сказал, были в России, в Ленинграде. В Москве не были. Вот такая штука получилась.
С. Крючков
―
А удалось прочувствовать разницу между, скажем так, русской цыганской традицией, носителем которой вы являетесь, латиноамериканской, американской, испанской — какие ещё существуют?
А. Колпаков
―
Скажу вам откровенно, в Латинской Америке ведь тоже цыгане. Цыгане везде, кроме Японии. В Японии мы ни одного цыгана не встречали. Почему — не знаю. Или такой народ суровый — тут много причин. В Китае — да, там очень много цыган. Особенно... какой город? Шанхай. Шанхайские цыгане. Вот такие дела. Это было интересно. Но самое главное, что интересно — мне понравилось одно. Когда мы выступали с Мадонной, у нас был специальный фрагмент, где Мадонна в программе уже переодевается в цыганский костюм. Как бы в полуцыганский. У неё висят браслеты, серьги. И она поёт такую песню: лей-лей-лейла. Песня венгерских цыган. Это был подход к нашему выходу. Всё-таки это было правильно сделано. Мы всё-таки русские цыгане. И вот, значит, «Лейла», она выходит, потом к нам уходит, и мы с ней же делаем проход вокруг. А это дворцы спорта, стадионы — по 20 тысяч народу, такие большие стадионы. Так мы работали в этой программе. Полчаса. Там как раз Вадик был занят в танцах. Был наш выход, и после этого мы ещё минут 15. Я выхожу петь НРЗБ — в следующий раз спою. После этого ещё совместные танцы, и после этого играем романсы. Она садится, ей подают, она выпивает коньячку. Это так специально по сюжету сделали. После этого она поет песню, а дальше больше — она выходит петь романсы. Она поёт романс о Латинской Америке, потому что она там снималась в фильме.
С. Крючков
―
Александр Александрович, а нет такого ревностного отношения, что на территорию такую сугубо цыганскую, консервативную в некотором смысле, вторгается инородное тело?
А. Колпаков
―
Нет, когда встречаются цыгане... Здесь мне понравилось одно — хочу сказать, сейчас вспомнил. На наш концерт приходили цыгане, знали, что мы там работаем. И была очень хорошая статья именно в Америке, что цыганская группа «Колпаков трио» как чистый ручей, влитый в эту программу. Это была такая статья. И когда были цыгане, встречали нас после этого концерта, цыгане пригласили нас к себе домой. Одна семья. Они тоже артисты, только местные. Они фактически больше венгерские цыгане. Ещё югославские. У них язык один. Как хорошо, говорят, Саша, что мы один народ. И у нас гордость, что вы ездите по миру. Для нас это гордость.
С. Крючков
―
Скажите, а вот сегодня, скажем так, низовая, народная культура среди цыган — она живёт или поддерживается за счёт вот таких образований, как театр «Ромэн»? Насколько значимы институции, скажем так?
А. Колпаков
―
Это обязательно. Особенно люди, которые любят искусство — они всегда обращаются, всегда дают о себе знать. Когда мы приезжаем, к нам приходят на концерты. Театр «Ромэн» несколько раз ездил в Америку. Это был как раз 1975, перед Олимпиадой мы тоже ездили. После этого, правда, поехали в Японию в 1980. Когда мы ездим по странам, везде приходят цыгане. И везде добрые отношения, прекрасные. Есть какой-то общий корень, который нас объединяет. Во Франции один товарищ, мой хороший друг Иванович — вы о нём слышали, была такая группа. Они приехали к нам сюда, в Россию. И была свадьба — из нашего театра «Ромэн» взяли девочку. Для них эта свадьба, конечно, удивительная. Как у нас гуляют и как у них — конечно, большая разница. У нас же по 3 дня гуляют. Выпивают у нас хорошо, по-российски. Там этого нет. У нас тост скажут и выпивают. А у них по граммочку так сидят. Когда говорят: «Слушай, скажи свое слово, что ты желаешь» - за это надо выпить. Это было удивительно, когда столько наших встретили их. Вот такая штука: произошла свадьба, стали сватьями. Одна сторона с другой стороной.
С. Крючков
―
Я предлагаю послушать одну из мелодий с вашего диска. Она называется «Со ту». О чём эта песня?
А. Колпаков
―
Эта песня? Я вам скажу. Здесь вопрос о том, почему вещи у меня такие разные. Одни современные песни, которые я создал, сочинил. Очень много вещей. Конечно, я буду делать компакт-диск полностью авторских вещей. Сейчас смешанный. Это называется «Со ту». Ещё у меня есть «Ажурный вальс» — до этого я играл вальс. А это «Со ту» - «Что ты...». О любви молодой пары. Это современная цыганская песня, я сделал ее. В моей обработке всё это сделано. Ваня Жук там участвует, в этой песне. Там как раз его обработка.ПЕСНЯ.
С. Крючков
―
Александр Колпаков и его композиция «Со ту». Скажите, Александр Александрович, что в историях о цыганах остаётся правдой, а что является, на ваш взгляд, абсолютным вымыслом, о чём многие часто повторяют?
А. Колпаков
―
Вещи, которые правильные, кто хорошо знает цыган, кто проживал с ними, очень прекрасно понимает. Они уже оттуда не уходят. Многие русские остаются в таборах. И вообще, в сёлах жили — это то же самое. У нас есть дружба. Если дружат друг с другом, неважно, русский он или нерусский — они преданы по-дружески, они никогда не предадут. Это прежде всего. Поддержка: если кому-то из них сложно — всегда навстречу, всегда помощь. Вот это необходимо для нас всех. У нас эта доброта немножко пропала. Эта доброта всегда была. В жизни у них была своя профессия, но они всегда делились тем, что у них есть. Они могли делиться последним. Это особенно напоминает послевоенное время. Я был совсем мальчик, кое-что помню. 50-е годы, 1949 год. Люди могли последним куском хлеба поделиться. И была дружба. Они умеют встречаться и хорошо проводить время. Без водки. Зачем? Самовар поставят. Особенно мать — я помню: чай пьют. Приходят женщины — молодые, всякие. Они чай могут пить, как вроде бы это что-то. С лимончиком, угощают, конфеты. Это было так интересно и забавно смотреть! Мужчины, конечно, когда встречались, выпивали — но выпивали понемногу. Если цыган выпил всю рюмку, полную или полстакана ему налили, не оставляя, до дна... Выпивают до дна обычно — у русских так есть. У нас этого нет. Почему? Хочется посидеть, поговорить. Поэтому и свадьбы были по 3 дня, подолгу, если я хочу говорить. А уже фантазия в разговоре — это чудо. Заслушаешься! У людей такой ораторский разговор, что они могут рассказать о чём-то очень интересном. Всё это интересно. И конечно, с фантазией, немножко приукрашивает. Но в этом-то и есть рассказ. Поэтому цыгане — эту нацию надо знать. Они не вредные люди, они поделятся последним. Это очень много значит.
С. Крючков
―
А есть то, что в образе цыганской жизни на сегодняшний день безвозвратно ушло? О чём вы горько сожалеете для себя.
А. Колпаков
―
Да, к сожалению. Я очень рад, что сохраняются такие семьи, которые я знаю. Они по-своему скромные, интересные, умные люди. И они очень ценят свои традиции и берегут. Это очень редко сейчас, к очень большому сожалению. Это всё уходит. Вот это плохо. Но надеюсь, что всё-таки есть ещё семьи, живут в уголках нашей страны, ещё сохранились люди. Когда встречаешься с ними, это очень интересно, что они есть такие. И таланты, которые поют удивительно. Значит, это всё живёт. Пока Земля крутится, значит, эти люди будут ещё рождаться и будут нас удивлять. Я надеюсь на это. И поэтому очень хочу, чтобы эта нация расцветала.
С. Крючков
―
Заслуженный артист России Александр Колпаков. Мария Колпакова, гитаристка. Иван Жук, аккомпаниатор. Я предлагаю закончить этот стремительно пролетевший в течение часа эфир одной из композиций, которую вы исполните. Давайте? Последнюю песню.ПЕСНЯ.
С. Крючков
―
Вот так вот стремительно подошёл к концу этот час. Ансамбль Александра Колпакова. Здесь были Марина Максимова и Станислав Крючков. Мария Колпакова, гитаристка. Иван Жук, аккомпаниатор. Александр Александрович Колпаков, заслуженный артист России. Огромное вам спасибо и до свидания!