Евгений Чичваркин - Разбор полета - 2017-12-04
С.Крючков
―
21 час 4 минуты в российской столице, это «Разбор полета», проведут передачу Андрей Ежов и Станислав Крючков, и с нами по Skype сегодня в таком экспериментальном формате бизнесмен Евгений Чичваркин. Евгений, приветствуем. Слышите нас?
Е.Чичваркин
―
Добрый день…
С.Крючков
―
К сожалению, мы пока не слышим.
Е.Чичваркин
―
Слышу. Может быть, мы найдем гарнитуру какую-то, и тогда будет слышно лучше.
А.Ежов
―
Мы пока не слышим, но я думаю, что со временем связь нам удастся наладить. Сейчас мы попросим нашу техническую службу. Я напомню пока о том, что связаться с нашей студией, написать свои вопросы, реплики и комментарии можно по номеру +7-985-970-45-45, это смс-сообщения, также есть Twitter-аккаунт vyzvon, форма на сайте «Эха Москвы», и в экспериментальном также режиме работает чат в Telegram, он называется vyzvon, пишите, добавляйтесь, и вот совсем скоро, я думаю, мы Евгения Чичваркина услышим.
Е.Чичваркин: Личные решения гораздо сложнее, нежели перемещения из страны в страну
С.Крючков
―
По обыкновению, начинаем с вопроса о самом сложном жизненном решении, которое приходилось принимать нашему герою. Я думаю, пока мы налаживаем связь звуковую, голосовую, как минимум, у нашего гостя есть возможность об этом подумать. О том, что важно, Евгений, о том, что заставляло долго рассуждать, размышлять над принятием того или иного решения, о том, что было нелегко и, в конечном счете стало значимым, важным и во многом определившим порядок ваших действий на многие-многие годы вперед. Было такое наверняка ведь?
Е.Чичваркин
―
Таких событий было несколько. Перевести конфликт с ментами в публичную плоскость и не платить им, над этим решением я думал несколько месяцев. Уехать, над этим решением я думал несколько дней. Что еще…
А.Ежов
―
Между этими решениями двумя самым сложным, самым таким…
Е.Чичваркин
―
НРЗБ полтора года думал. И так далее. То есть разные, разные решения. Если кому-то кажется, что уехать – это было сложным решением, нет, не было, личные решения гораздо сложнее, нежели перемещения из страны в страну.
А.Ежов
―
Бизнесмен Евгений Чичваркин, основатель компании «Евросеть» - гость программы «Разбор полета», я напоминаю тем, кто, может быть сейчас только присоединился к нам. Слушайте, вы родились в Москве или в Питере? На этот счет есть разные версии, одни источники говорят одно, вы сами…
Е.Чичваркин
―
Давайте расскажу всю правду. Если вы не против, я себя перетитрую как инвестор «Hedonism Wines», лучшего винного магазина в мире. «Евросеть» - это дела давно минувших дней.
С.Крючков
―
Это перевернутая страница вашей жизни в полной мере?
Е.Чичваркин
―
В полной мере, тем более сейчас ее, судя по всему, доуничтожат.
С.Крючков
―
Ну да, действительно, кто старое помянет…
Е.Чичваркин
―
Ну да, а кто забудет, тому два.
А.Ежов
―
Угу, так Москва или Питер? Давайте всю эту историю сейчас поясним.
Е.Чичваркин
―
Я сейчас воткну микрофон…
С.Крючков
―
Я напомню, кстати, что Евгения можно не только по радио слушать, а смотреть еще на YouTube-канале «Эха Москвы», у нас тут видео, Евгений, я так понимаю, в магазине находится. Вы можете включать свои прекрасные наушники.
Е.Чичваркин
―
Ну, для этого нужен другой будет телефон…
С.Крючков
―
Кстати, тогда, может, не будем от добра дора искать.
Е.Чичваркин
―
Смотрите, физически на свет я появился в ленинградском роддоме, потому что моя мама хотела рожать дома, а она ленинградка.
С.Крючков
―
Дома именно географически.
Е.Чичваркин
―
Но зарегистрирован и прописан я был в Москве, потому что семья жила в Москве и потому что папа москвич. Вот так. А ментально я москвич. НРЗБ был, есть и останусь, я надеюсь.
С.Крючков
―
Что касается привязки к городам, среди прочих вопросов, коль скоро вы сказали о том, что одним из сложных решений, одним из важных решений в вашей жизни было решение уехать, принятое там в определенный временной интервал: почему именно Лондон, почему не Токио, не Буэнос-Айрес, не города, где потеплее или, быть может, несколько иначе люди позиционирую себя ментально? Потому что это большая русская диаспора, потому что это центр финансов, что?
Е.Чичваркин: Я москвич и москвичом останусь
Е.Чичваркин
―
Ну это вообще столица мира, я понял, что я не деревенский житель, я могу жить в каком-то большом столичном городе. Я, наверное, могу жить гипотетически в Париже, хотя мне кажется, что нет. Я могу жить в Москве, могу жить, наверное, в Нью-Йорке, могу жить в Киеве, в Лондоне. В Южной Америке я не был и не знаю, а в Лондон были открыты у всех визы, и это само собой напрашивалось.
С.Крючков
―
Памятуя о том, что 9 лет уже фактически прошло, 10 скоро будет…
Е.Чичваркин
―
Да, 22 числа 9 лет.
С.Крючков
―
Вот вы помянули о том, что ментально вы москвич. Вы таковым и остаетесь сегодня, или вы все-таки уже стали лондонцем, жителем Лондона, вписались в британскую жизнь…
А.Ежов
―
Мы на связи, Евгений, если что.
С.Крючков
―
Вот видите, постоянно пропадает…
Е.Чичваркин
―
Алле!
А.Ежов
―
Да-да-да, мы здесь, Евгений, мы на связи. Вы нас слышите?
Е.Чичваркин
―
Алле!
А.Ежов
―
Да, Евгений.
С.Крючков
―
Постоянно пропадает связь.
А.Ежов
―
Бизнесмен Евгений Чичваркин у нас в гостях в программе «Разбор полета», мы сейчас тут отчаянно пытаемся наладить связь с Лондоном. Евгений, слышите нас?
С.Крючков
―
Ну это сложности для первого такого экспериментального эфира «Разбора полета», по Skype проводимого из далекого британского города. Мы тут озадачились вопросом о том спустя 10 лет, проведенных вдали от родины в Лондоне, в котором Евгений оказался, приняв для себя это решение в результате возбужденного дела, все это прекрасно помнят, стать по мироощущению, по жизнеощущению жителем британской столицы и ментально перестать, быть может, быть москвичом, хотя Евгений сам настаивал на том, что…
Е.Чичваркин
―
Никогда! Никогда, вы поймите правильно, я уже достаточно взрослый, я не хочу ни ассимилироваться никуда, ни адаптироваться, мне абсолютно не одиноко с самим собой, если вокруг нет никого близкого по духу. Я москвич и москвичом останусь.
С.Крючков
―
Ну это действительно ситуация такая, что часто складывается ситуация, в которой вы ощущаете себя вне людей, близких по духу.
Е.Чичваркин
―
Ну, нет, конечно, здесь не хватает, здесь очень выборочная диаспора, конечно, очень не хватает здесь русских людей, это факт, с одной стороны. С другой стороны, это не значит, что нужно менять себя и адаптироваться под кого-то еще.
А.Ежов
―
Бизнесмен Евгений Чичваркин в гостях программы «Разбор полета», давайте все-так хронологически пойдем. Мы уже выяснили, где вы родились, что физически в Питере, документально в Москве. А детство Евгения Чичваркина, главное впечатление, полученное в таком, я не знаю, может быть, не совсем сознательном возрасте. Это восьмидесятые годы, я не знаю, может быть, помните, как Брежнев умер.
Е.Чичваркин
―
Не совсем сознательный – это семидесятые тогда уж.
А.Ежов
―
Ну да, да.
Е.Чичваркин
―
Конец семидесятых.
С.Крючков
―
Вот эту гонку на лафетах уже застали пресловутую?
Е.Чичваркин
―
Что?
Е.Чичваркин: Я помню радость от того, что будет Горбачев наконец-то
С.Крючков
―
Гонку на лафетах помните? Если уж коль скоро говорите, что в восьмидесятые вошли в сознательном возрасте. 6 лет.
Е.Чичваркин
―
А что такое лафеты?
С.Крючков
―
Ну, череда похорон генсеков, если помните.
Е.Чичваркин
―
А, это. Да. Это я помню. Это я, кстати, очень хорошо помню. И «Лебединое озеро», сколько там, 10 лет мне было, это я помню, на самом деле. Я помню радость от того, что будет Горбачев наконец-то. Молодой лидер, ускорение научно-технического прогресса, эту всю бодягу я помню. Я потом был политинформатором.
А.Ежов
―
О, даже так. Смотрите, вы в одном из интервью, я думаю, даже во многих…
Е.Чичваркин
―
Да, я был политинформатором. Я про израильскую военщину рассказывал, про последствия войны во Вьетнаме для американцев, про вьетнамский синдром там и так далее, это все рассказывал в 1988 году.
А.Ежов
―
Но при этом вы во многих интервью говорили, что больше всего в жизни ненавидите Совок и совковое сознание. Как, во-первых, это сочеталось, и когда вы поняли, что стилистически с той властью никак?
Е.Чичваркин
―
Буквально на следующий год я пошел на экономический факультет МГУ на подготовительные курсы, и прямо около МГУ самиздатовское, там, мне кажется, физически я встретил даже Новодворскую, она раздавал газеты Демократического союза и так далее. И вот тогда «вражеские голоса», листовки, газеты я очень жадно читал и слушал, и плюс у меня были выездные оба родителя, которые рассказывали, как живут люди за границей, и это сформировало совершенно иное отношение к действительному. Да, переломный, наверное, 1989 год у меня лично. «Гражданская оборона»…
А.Ежов
―
Ага, то есть понятно, на какой музыке вы росли.
Е.Чичваркин
―
Плюс тестостерон, пятнадцатилетие «Гражданской обороны», и покосившийся Совок пришел на одно и то же время.
А.Ежов
―
Смотрите, первый выезд за границу – такая важная, на самом деле, вещь для многих людей из вашего поколения, да и не из вашего тоже. Где это было, куда поехали, собственно говоря, какие первые ощущения? Поломало это как-то сознание?
Е.Чичваркин
―
Первый раз я поехал за границу в уже очень зрелом возрасте, уже был достаточно состоятельным человеком, это был 1999 год, и я поехал на Тайвань.
А.Ежов
―
Опа.
С.Крючков
―
То есть уже спустя два года после «Евросети», да? После создания «Евросети»?
Е.Чичваркин
―
Да. Так я и поехал аксессуары искать дешевые для мобильных телефонов.
С.Крючков
―
Где-то читал в одном из ваших интервью, что хорошая идея хороша в том числе и тем, что ее можно подсмотреть. Если вы говорите о том, что «Евросеть» была уже создана к этому времени, то фактически это была идея, порожденная вами, или вы ее подсмотрели как-то удаленно?
Е.Чичваркин
―
Смотрите, сейчас может прерваться в любую секунду, вы тогда наберите, потому что у меня села на этом батарейка, а на другом будут и гарнитура, и батарейка, будет лучше и видно, и слышно.
А.Ежов
―
Потрясающе. Бизнесмен Евгений Чичваркин у нас по Skype, я тоже сразу предупрежу слушателей, что у нас могут случиться какие-то технические трудности, но мы надеемся, что все будет хорошо. Я напомню, что в эфире программа «Разбор полета», собственно, в прямом эфире, как вы поняли по такой феерии, которая происходит в нашем эфире. Мы здесь рассуждаем о решениях, которые принимал в своей жизни Евгений Чичваркин, о мотивах, которыми он руководствовался. Можно нам писать по номеру для смс-сообщений +7-985-970-45-45, в Twitter-аккаунт vyzvon, и, собственно, существует еще час в Telegram с таким же названием, с названием vyzvon. Добавляйтесь, и, собственно, свои вопросы присылайте. Тут вот интересуется Петр, какого года рождения Евгений Чичваркин.
Е.Чичваркин: Для меня уже тогда форма рабства как служба в армии была совершенно неприемлема
С.Крючков
―
1974, 43 года этому человеку, который теперь предлагает титровать его, как он выразился, в качестве инвестора винного магазина, винного бутика «Hedonism Wines»…
А.Ежов
―
…который, собственно, находится в Лондоне, где Евгений последние 10 лет и живет.
С.Крючков
―
И откуда, собственно, последние 20 минут мы пытаемся установить более или менее стабильную связь.
А.Ежов
―
Город, с которым мы пытаемся общаться сейчас по Skype, здесь сейчас все, конечно, достаточно сложно, но вы пишите свои сообщения, мы, в общем, с нетерпением их ждем. Собственно, любим мы Евгения не столько за его инвестирование в «Hedonism Wines», известен он широкой публике все-таки как основатель компании «Евросеть». О, смотрите, Евгений Чичваркин вернулся!
Е.Чичваркин
―
Смотрите, как видно и слышно сразу хорошо.
С.Крючков
―
Совсем другое дело.
А.Ежов
―
Я напомню нашим слушателям, что Евгения можно увидеть на фоне винных полок…
Е.Чичваркин
―
Бутылок.
А.Ежов
―
Бутылок, собственно, да, в магазине его, и смотреть можно нас на YouTube на канале «Эхо Москвы», присоединяйтесь, здесь уже, я вам скажу, больше тысячи человек вас смотрит. Смотрите, в вашей жизни была такая история, как Академия управления, причем по направлению «Экономика и менеджмент на автотранспорте».
Е.Чичваркин
―
Так и есть.
А.Ежов
―
Это вообще как получилось? Кто вдохновил вас на эту историю именно таким образом получать высшее образование по такому направлению?
Е.Чичваркин
―
Смотрите, я пошел на двухлетние курсы на экономический факультет МГУ, и через какое-то время было понятно, что я могу туда не потянуть. Мне стало понятно, я мог продолжать учиться, мне очень не нравилось, там какая-то углубленная информатика, какие-то старые компьютеры, там все это любили, а мне это не очень нравилось, и я понял, что я что-то козлю и, в общем, совершенно не хочу этим дальше заниматься.Мне нужен был вуз принципиально с военной кафедрой, потому что для меня уже тогда форма рабства как служба в армии была совершенно неприемлема. Поэтому проанализировав и поняв, что можно делать, куда мне хватит мозгов поступить, куда мне не хватит, потому что какого-то такого блата не было. А, поговорив с родителями, оказалось, что именно на этом факультете папа повышал свой образовательный уровень, ну, там для пилотов, он был командир эскадрильи в малой авиации, и он там учился какое-то время. Но самое интересное, что Ленинградский институт управления закончила мама, и там были годичные курсы подготовки, и как-то все сложилось. И мне очень нравилось, что я буду управлять чем-то.
А.Ежов
―
Смотрите, ну не каждый студент, руководствуясь вот такими мотивами военной кафедры, доходит до аспирантуры. И вообще, не лень было этим заниматься, вы же кандидатский минимум вроде как подготовили?
Е.Чичваркин
―
Да, я кандидатский минимум сдал. С грехом пополам, честно говоря, сдал, потому что у меня уже была «Евросеть», а на, соответственно, диссертацию я не вышел, потому что была «Евросеть». В целом, я умею складывать цифры, умножать их, когда-то я очень быстро еще считал в уме, а сейчас перевожу со словарем и считаю с калькулятором, если можно так сказать.
С.Крючков
―
Думаю, относительно вашего умения складывать цифры вряд ли у кого-то есть хоть какие-то сомнения, до «Евросети» ведь бизнес вам был не чужд уже довольно долго? То есть начались годы новой России…
Е.Чичваркин
―
Ну там в школе была совсем мелкая фарцовка, какие-то там лаки, сигареты. А сразу после школы да, я все время чего-то продавал.
С.Крючков
―
И когда появилось ощущение, что масштаб вот той самой мелкой фарцовки можно переформатировать в нечто большее и нечто претендующее на то, чтобы стать глобальным?
Е.Чичваркин
―
Мы не мыслили сетью, когда открывали «Евросеть». То есть это должна была быть, в нашем понимании, достаточно мини-сеть, должны были люди воспринимать как часть какой-то большой сети, чтобы было больше доверия. Ну и должно было быть русское слово, а не всякие там mobile telecom, чтобы в обморок никто не падал. Предельно честно, если бы меня спросили в 1997 году: если бы у тебя было достаточно денег, сколько магазинов всего бы ты открыл? Я бы честно сказал: все, что нужно в городе Москве, - это 7 точек.
А.Ежов
―
Слушайте, но вы же до «Евросети» торговали еще и на рынках, это известная достаточно история, в Лужниках, Черкизон, я так понимаю, не прошел мимо вашей биографии.
Е.Чичваркин
―
Да-да-да, «Зеленые горы» всякие там.
А.Ежов
―
Совсем недавно по кремлевскому телевизору вновь сводили счеты с Тельманом Исмаиловым, поминали всякие там ужасы и кошмар, который на Черкизовском рынке творился. Это правда был ад какой-то, Мордор, или вы тогда воспринимали это как какую-то лихую, развеселую историю, вот именно тогда, в те годы?
Е.Чичваркин
―
Там было много воришек, но можно было поймать воришку и отм……. его ногами.
А.Ежов
―
То есть этим все и ограничивалось?
Е.Чичваркин: У больших пацанов, которые контейнерами паленые духи продавали, вот там постреливали они друг друга
Е.Чичваркин
―
Никакого ада и Мордора там не было. у больших пацанов, которые контейнерами паленые духи продавали, вот там постреливали они друг друга, взрывали. А мы мелкие, летали под радарами себе, и нас никто даже не трогал.
С.Крючков
―
Ну вот пройдя сквозь экран этих лет, этого Мордора, как вы его описываете…
Е.Чичваркин
―
Я не описываю это как Мордор. Это нормальный этап становления капиталистической модели экономики, абсолютно естественный.
С.Крючков
―
Нет, без каких-то негативных оценок. Но есть такая устоявшаяся, может быть, даже пошловатая фигура речи, «лихие девяностые». Вот ваши девяностые, они какие, если по пальцам одной руки какие-то перечислить характеристики этого времени, этой эпохи?
Е.Чичваркин
―
Надежда. Была надежда, мы понимали, что дальше будет только лучше, мы понимали, что дальше вперед и вверх. Все жили надеждой, все жили построением своей жизни. Девяностые у меня делятся, потому что последние два с половиной года моих девяностых – это «Евросеть», это принципиально другое. То есть три четверти девяностых – это учеба, всякие там тусовки, пьянство, легкие наркотики… А ЛСД – это легкий наркотик? Он же не тяжелый?
А.Ежов
―
Ну по российскому законодательству, в общем, это все не очень хорошо, во избежание претензий Роскомнадзора сейчас предупреждение прозвучит в эфире, а дальше продолжайте.
Е.Чичваркин
―
Да, ну, в общем, легкие наркотики, много всякого алкоголя и вечеринки с друзьями, но в то же время я не был отличником, я был таким средним достаточно учеником, потому что совмещал это еще с торговлей. И был какой-то кэш, можно было ездить там на юг, в Лазаревское, там заказывать музыку, хватало этого кэша, чтобы бутерброды с икрой есть и так далее.
А.Ежов
―
Слушайте, а эта тусовка, она сформировалась как? Это однокурсники, школьные друзья?
Е.Чичваркин
―
Однокурсники, одногруппники, да.
С.Крючков
―
А вот если такой Рубикон обозначить, перейдя через который, время, связанное с вашей юностью, молодостью и этапом становления первого большого бизнеса, перестало быть временем надежды и стало чем-то иным. Во-первых, чем стало, и когда это произошло?
Е.Чичваркин
―
А я вам скажу, что предвыборная кампания Медведева все еще была временем надежды.
А.Ежов
―
Да ладно. Мне кажется…
Е.Чичваркин
―
Абсолютно. Ну я же видел, что они собирались делать. Давайте посмотрим на график нашей прекрасной биржи, и к чему она дошла к концу медведевского срока. Мы очень надеялись… Ну и тогда было время надежды. У людей и сейчас есть время надежды у многих. И сейчас несмотря ни на что многие надеются, карабкаются, взбивают лапками масло. Так мы устроены. Вообще коммерсанты так устроены. Если мы будем жить в постоянном экзистенциальном кризисе, то нам нужно всем покончить просто с собой, уничтожив весь мир.У меня были тающие надежды, такое противоречивое очень чувство, но они все еще были даже в 2007 году.
С.Крючков
―
И вы несли с собой постоянную суперцель, да? Ну понятно, что для бизнеса главная цель – это деньги прежде всего, да, извлечение прибыли. Но тем не менее, сверх того, была какая-то сопутствующая идея...
Е.Чичваркин
―
Нет.
С.Крючков
―
…которую хотелось реализовывать?
Е.Чичваркин
―
Давайте говорить начистоту. Деньги и извлечение сверхприбыли – это сверхцель, но если путь к этой сверхцели выложен благими делами, то есть если все 30 тысяч человек, которые у тебя работают, из них 80% зарабатывают больше рынка, а 30% из них начинают менять социальный статус, когда к тебе приходят, через полгода, то это очень приятный способ заработка. Если ты зарабатываешь на том, что ты оградился забором, и у тебя работает кооператив «Калитка», как большинство российских окологосударственных чиновничьих бизнесов, «вход –рубль, выход – два», это одно дело. Если ты что-то создаешь или перераспределяешь эффективно, то это очень приятный способ зарабатывания денег. Вот сейчас у меня еще более приятный способ зарабатывания денег, самый приятный из всего, что вообще можно было даже придумать.
А.Ежов
―
Об этом способе зарабатывания денег мы поговорим буквально через 5 минут, нам просто надо прерваться на краткие новости в эфире «Эха». Я напомню, что такой феерический и экстравагантный, фактически предновогодний разговор в эфире «Эха Москвы» происходит с Евгением Чичваркиным, бизнесменом, который, в общем, политэмигрант уже нынче 10 лет как. Вернемся в программу «Разбор полета». Напомню, что если у вас есть какие-то вопросы, реплики и комментарии к нашему гостю, который на прямой связи по Skype из Лондона, то пишите на номер +7-985-970-45-45, ну и не забывайте про аккаунт в Twitter под названием vyzvon и одноименный чат в Telegram, добавляйтесь, мне кажется, там все любопытно достаточно. Краткие новости в эфире «Эха», потом вернемся.НОВОСТИ
А.Ежов
―
21 час 35 минут в российской столицу, это действительно программа «Разбор полета», у нас сегодня здесь Евгений Чичваркин, вернее, он не здесь, естественно, а по Skype из Лондона, тут феерические проблемы со связью, но я думаю, что в ближайшее время мы вновь, в четвертый, или пятый, или шестой раз восстановим контакт с Евгением Чичваркиным, мы по Skype пытаемся связаться. Я напомню нашим слушателям, что не только по радио нас слышать, но и видеть на YouTube-канале «Эха Москвы». Здесь вот жалуются, что показывают наш рабочий стол, предлагают запустить «Сапера». Я думаю, что сейчас в ближайшее время вы увидите все-таки Евгения Чичваркина. Ну, на нас пока можно посмотреть со Стасом Крючковым. А вот и Евгений Чичваркин, о чудо!
С.Крючков
―
Нет техпроблем, которые не могла бы решить техническая служба радиостанции «Эхо Москвы».
А.Ежов
―
Мне кажется, мы вас даже слышим, это удивительно.
С.Крючков
―
Да, все в порядке.
Е.Чичваркин
―
Да, все прекрасно.
А.Ежов
―
Слушайте, Евгений, тут слушатели активно подключаются к нашему разговору, всех интересует история с кризисом 1998 года. Как «Евросеть» это пережила, и как, в общем, лично вы вышли из этого всего?
Е.Чичваркин
―
Во-первых, мы были очень маленькие, очень живые и очень быстро реагировали на ситуацию. Я горжусь, как мы тогда вышли из кошмара, потому что я взял еще личный большой долг, купил первую в своей жизни машину, потратил 24 тысячи долларов…
А.Ежов
―
А что за машина такая?
Е.Чичваркин
―
Mitsubishi Carisma. Мне очень нравилось, что она хэтчбек, можно развозить товар в том числе, ну, по «Евросети», потому что я был таким микро-Сэмом Уолтоном, который сам на своем грузовичке любил сам все развозить, и плюс на полке там были сабвуфер и два огромных баса, и все заднее стекло представляло собой определенного вида отражатель для басовых частот. Там было музыки на 4 тысячи.
С.Крючков
―
А что это была за музыка, Евгений?
Е.Чичваркин: Предвыборная кампания Медведева все еще была временем надежды
А.Ежов
―
В магнитоле была «Гражданская оборона» или уже что-то другое?
Е.Чичваркин
―
McIntosh. Нет, тот был период увлечения Manfred Mann, Moody Blues и всякое другое такое наоборот. Семидесятые. Pink Floyd, такие дела всякие.
С.Крючков
―
А что касается кризиса не экономического, а вот такого частного, жизненного порядка? Потому что ваш отъезд в Лондон – это безусловно…
Е.Чичваркин
―
А можно я про 1998 расскажу?
С.Крючков
―
Да, конечно.
Е.Чичваркин
―
Мы ночью меняли ценники, мы понимали, что быть в рублях – это быть м……., и ночью меняли ценники. Везде, где кто продавал в рублях, мы покупали в рублях, а продавали каждый раз по реальному курсу, и в конце, когда аренды кое-где не поменялись в рублях, мы заключили договор и с «Техносилой», открыли какие-то точки на ВДНХ, еще что-то. Мы очень правильно подсуетились. Несмотря на это, где-то к концу сентября у нас был отрицательный капитал, наверное, в середине сентября, а в ноябре был уже положительный.
С.Крючков
―
В ноябре 1998, да?
Е.Чичваркин
―
Да. И мы проиндексировали зарплаты всех, оставили в валюте, мы сказали, что мы грабить вас не будем, как поганые совки, но вам придется немного больше работать. И люди абсолютно оставались на ночь перепечатывать ценники и так далее по очереди, ничего никто не развалился.
А.Ежов
―
Виктор задает из Москвы вполне логичный и базовый, наверное, вопрос: откуда начальный капитал, и как удалось так развернуться? Может быть, кто-то НРЗБ
Е.Чичваркин
―
А у нас не было начального капитала.
А.Ежов
―
А так бывает?
Е.Чичваркин
―
Да, конечно.
А.Ежов
―
Так, расскажите, мне интересно.
Е.Чичваркин
―
У каждого человека… Ну, у Тимура было в районе 5 тысяч, нафарцованных – в районе 5 тысяч. Что-то заработали в самой первой «Евросети», несколько тысяч я взял на 20 с лишним дней у папы.
А.Ежов
―
Тимур Артемьев – это компаньон, я просто поясню, кто, может, не в курсе.
Е.Чичваркин
―
Изначально у него была доминирующая доля. Нужно было около 800 долларов, чтобы сделать какой-то мини-ремонт, а весь товар и бланки контрактов, практически весь товар кроме аксессуаров был на реализацию взят, а аксессуары выкупленные, а какие-то даже на реализацию.
С.Крючков
―
Женя, скажите, а вот нет же общей такой модели, но тем не менее: бизнес с друзьями – это нормальная практика? Потому что многие придерживаются мнения, что лучше не смешивать вот это.
А.Ежов
―
Говорят, что плохо все заканчивается.
Е.Чичваркин
―
Лучше не смешивать, но мы как были друзьями, так и остаемся друзьями и сейчас. И друзья, и частично партнеры.
А.Ежов
―
Тимур, я насколько понимаю, тоже в Великобритании живет, вы общаетесь?
Е.Чичваркин
―
Да, конечно, да.
С.Крючков
―
«Hedonism Wines» он тоже является соинвестором?
Е.Чичваркин
―
Именно «Hedonism Wines» нет, но он был директором компании, пока я был в розыске, ну просто фронтирующим директором, потому что приходит там человек заключать договор аренды, а он в розыске за киднеппинг, пытки и так далее, как будто какой-то Караджич.
С.Крючков
―
Кстати, сейчас же против вас нет никаких уголовных дел в Российской Федерации. Что, тем не менее, мешает…
Е.Чичваркин
―
Нет, дело в ФСБ есть, они его просто не афишируют. А если им захочется, или будет нужно, или я вдруг приеду, в эту же секунду окажется, что есть.
Е.Чичваркин: Если ФСБ захочется, или будет нужно, или я вдруг приеду, в эту же секунду окажется, что дело есть
С.Крючков
―
Ваш статус на сегодня каков? У вас есть паспорт русский? Есть какой-то статус в Британии?
Е.Чичваркин
―
Статус есть, и мне каждый раз мои юристы напоминают, что по решению суда я не то чтобы могу его разглашать. Простите.
А.Ежов
―
В одном из интервью вы говорили, что вы беженец.
Е.Чичваркин
―
А я и так, и так говорил.
А.Ежов
―
А, то есть вот так.
С.Крючков
―
Я не настаиваю, но тем не менее, что касается статуса: вы довольно активно включаетесь в текущую политическую повестку в России, поддерживаете Навального, рассказываете о контактах с Ходорковским. То есть мы живем в преддверие весенних президентских выборов в нашей стране, и вы как гражданин этой страны, наверное…
Е.Чичваркин
―
На данный момент, если Навального не допустят до выборов, то это не выборы, а операция «Прикрытие», потому что все остальные – абсолютно договорные фигуры, все остальные – это чистая клоунада, выстроенная, чтобы Путин был легитимным. Понятно, что эти все старые перечники, они абсолютно никто, они делают ровно то, что им говорят. Единственный, кто еще не научился их нормально слушаться, видимо, полноценно – это Собчак, но и то, она делает, наверное, на 90% то, что ей нужно делать. У всех советских людей есть самостопы, и все в них живут, и они ровно пляшут под дудку, чтобы сделать этот хайп, эту игру вокруг избрания Путина, внести его на последний, ну, я практический уверен, что это его последний срок. Оттуда его вынесут уже, так или иначе, вперед ногами, насильно или с оркестром, я не знаю, но у меня есть чувство.
А.Ежов
―
Я думаю, с оркестром.
Е.Чичваркин
―
С оркестром, с оркестром. «Воины света» будет петь оркестр.
А.Ежов
―
Безусловно, согласны.
С.Крючков
―
Что касается вашей поддержки Навального в последнее время, чего в этом больше, личной симпатии, надежды на то, что он протаранит эту систему?
Е.Чичваркин
―
Да. Давайте говорить цинично. Самый популярный независимый, искренне, честно независимый политик от Кремля. То, что в его программе, в том числе программе, на которую серьезно влияет живущий в Лондоне наш товарищ Володя Ашурков, очень много социализма, но у народа запрос на большое количество социалистической риторики. Нравится ли мне это? Да меня от этого трясет. Но это независимый кандидат, и вместе с этим человеком политический процесс есть. Если нет Навального – политического процесса нет, и я буду всячески топить за активный бойкот. Именно активный бойкот, чтобы не было легитимизации Путина. Он не должен быть легитимным. Нелегитимно избранный, если не будет оппозиции.
А.Ежов
―
С Ксенией Собчак, я так понимаю, у вас отношения теперь испорчены надолго, или пока непонятно? После ваших высказываний относительно…
Е.Чичваркин
―
Может быть, все это имеет какой-то тайный смысл, может быть, это ее хитрый план, и в какой-то момент она вдруг сделает очень серьезный шаг, который совсем не понравится Кремлю, Путину, но который позволит нам приблизиться к демократическому государству, не зависимой от кремлевской, чекистской шоблы стране, тогда я с огромным удовольствием перед ней извинюсь. Но пока выглядит все, что за сраные 5% все, кто готовы быть арестованными, все, кто с плакатами выходил, готовы участвовать в кремлевской байде по якобы выборам якобы кандидата якобы «против всех». На самом деле, кроме явки, никакой сверхзадачи нет, и за эту явку с ней рассчитаются там 4, 5 или 6%. Дерьмо собачье это все, вот так я хочу сказать.
А.Ежов
―
Евгений, а Лондоне русская тусовка, она вообще как, политически активна, заинтересована, не знаю, в смене режима, условно говоря? Вы просто регулярно участвуете, организуете какие-то акции у посольства России, насколько активно местная русскоязычная тусовка на все это реагирует, или они уже давно там ассимилировались в большинстве своем и плевать хотели?
Е.Чичваркин
―
Здесь принцип Парето, он в действии, 20% людей хотят смены, за чем-то смотрят, политически активны хотя бы в социальных сетях, а 80% - это те, которые приходят на концерт Валерии, колбасная эмиграция, они все за Путина, они все постят там «Слава российского оружия», присылают, как мы здорово запустили ракету, и вообще, живут здесь, налоги платят здесь по 20 лет, и все за Путина. С георгиевскими ленточками нажираются на 9 мая, ну, как положено. И «Бессмертным полком» ходят там, и так далее. А есть, по сути, несколько сотен человек с активной гражданской позицией, из которых несколько десятков придет к посольству.
Е.Чичваркин: Если Навального не допустят до выборов, то это не выборы, а операция «Прикрытие»
С.Крючков
―
А как вы полагаете, вот этого контакта, сетевого контакта среди этой сотни пассионариев лондонских, следящих за российской повесткой политической, достаточно для того, чтобы иметь адекватное понимание того, что происходит здесь, внутри страны, когда ты не дышишь этим воздухом? Или это все вот такая лирика, романтика, которая в принципе не является чем-то чрезвычайно значимым для того, чтобы…
А.Ежов
―
Но на этот вопрос Евгений Чичваркин ответит после того, как мы ему в девятнадцатый раз за последний час перезвоним по Skype, потому что, в общем, с Лондоном у нас история такая непростая, у нас, естественно, не живьем в студии, а по Skype, как я уже сказал. Вот подвис Евгений со своими прекрасными усами в последние, наверное, 5 минут эфира. Давайте я напомню средства связи, +7-985-970-45-45, смс-сообщения, Twitter-аккаунт vyzvon, Telegram-чат с таким же названием. Евгений вновь на связи. Вы последний вопрос слышали наш?
Е.Чичваркин
―
Нет.
С.Крючков
―
Я его долго и витиевато формулировал. Я повторюсь вот смотрите, вы сказали, что существует определенный набор пассионарных наших соотечественников, эмигрировавших в Британию, следящих за политической повесткой и общающихся преимущественно, ну, в редком случае у стен посольства в количестве 10 человек, все чаще – в социальных сетях. Для того, чтобы отслеживать вот этот дух, эти веяния, русские веяния, этого общения достаточно, или жен все-таки присутствие, хотя бы эпизодическое, в стране было бы полезно? Нет ли чувства, что адекватности восприятия происходящего здесь в стране недостает?
Е.Чичваркин
―
Эпизодическое присутствие в стране для меня по суммарности эпизодов может вылиться в несколько лет, потому что, ну…
С.Крючков
―
Опять та же история. Ну вот хотелось бы, конечно, задать Евгению вопрос, как только мы дозвонимся вновь.
А.Ежов
―
Я думаю, что у нас есть еще шанс, еще 8 минут эфира. Здесь проблемы снова со связью. По поводу возвращения Евгения Чичваркина Виталий Авилов пишет: «Чичваркин, ты вернись скорее, а то у нас здесь очень худо, и бизнес монополии поели» (без знаков препинания). Виталий, сейчас мы воссоединимся с Евгением Чичваркиным, мы передадим ваши слова. +7-985-970-45-45 номер для смс-сообщений, который я не устану повторять никогда, особенно в такие моменты, которые сейчас происходят в нашей студии. Евгений снова на связи. Евгений Чичваркин, бизнесмен, из Лондона.
Е.Чичваркин
―
Да. Мы должны быть магнитом для талантов, магнитом для технологий, мы должны воссоздать условия, когда все и так с нами захотят быть, а не когда от нас шарахаются. То есть я считаю, что никакого закона…
А.Ежов
―
Никакого закона и никакой связи с Лондоном. Евгений Чичваркин. Я не знаю, сколько еще меня хватит на то, чтобы обыгрывать ситуацию, которая происходит в нашей студии, но я напомню, что это программа «Разбор полета», здесь Станислав Крючков и Андрей Ежов, сейчас мы вновь попробуем дозвониться до Евгения Чичваркина. Интересный экспериментальный эфир, мне очень нравится. Вновь устанавливаем связь по Skype. Может быть, нам вообще как-то пересмотреть технические особенности ведения этой программы? Поднимем этот вопрос?
С.Крючков
―
Ну смотри, если мы говорим о том, что политическое участие есть некоторого рода выбор, меня при подготовке этого интервью заинтересовала одна из цитат Евгения: «Я всегда стараюсь смотреть на вещи с точки зрения покупателя».
А.Ежов
―
Евгений на связи.
С.Крючков
―
Да, я это слышу, и Евгений нас слышит. Евгений, вот мы в магазине, где одним из продавцов, хотим мы этого или не хотим, на данный момент является Владимир Путин. Давайте вот так, без обиняков: если бы Путин дал вам гарантии беспрепятственного возвращения на родину и отсутствия преследования, вы бы пошли на это?
Е.Чичваркин
―
Дело в том, что можно поверить человеку, который говорит правду.
С.Крючков
―
Да что же это…
А.Ежов
―
Снова пропало видео. Так, давайте сейчас снова перезванивать Евгению Чичваркину по Skype. Лучший, лучший эфир за последнее время. Да, Евгений. Путин и гарантии возвращения.
Е.Чичваркин
―
Да. Он врун, ему нельзя верить. Он обманул 140 миллионов человек много, много десятков раз. Как можно верить гарантиям этого человека?
С.Крючков
―
Что-то позволяет верить в это тем самым пресловутым 86%.
Е.Чичваркин
―
Они одурачены. Он профессиональный врун, его учили этому в школе КГБ. Одурачивать, манипулировать людьми.
С.Крючков
―
Рецепт от Евгения Чичваркина, чтобы избежать этих манипуляций, этого одурачивания?
Е.Чичваркин
―
Разбить телевизор кувалдой.
А.Ежов
―
Главное, чтобы мы сейчас это не сделали, потому что у нас здесь несколько телевизоров, и тут много вас.
Е.Чичваркин
―
Не монитор, а телевизор.
А.Ежов
―
Проблемы со связью просто феерические сегодня. «Чичваркин, ты вернись скорее, а то у нас здесь очень худо, и бизнес монополии поели», цитирую я Виталия Авилова, может быть, вы слышали, тут обращаются к вам наши слушатели. Нам уже предлагают звонить по телефону, но я думаю, что поздно нам сейчас, в общем, спохватываться и что-то менять. Снова связь порвалась, но мне вообще очень нравится все происходящее.Много интересуются про аспект именно ведения бизнеса. Евгений, вы снова с нами. Удивительно. Смотрите… Слышно ли нас?
Е.Чичваркин
―
Здесь кто-то вмешался.
Е.Чичваркин: Путин профессиональный врун, его учили этому в школе КГБ
А.Ежов
―
Кто-то вмешался.
Е.Чичваркин
―
Низшие силы, давайте назовем так.
А.Ежов
―
Смотрите, давайте сейчас немножко о том, чем вы сейчас занимаетесь в Великобритании. Почему именно алкоголь, почему, грубо говоря, ликеро-водочный магазин? Просто желание продавать что угодно вот в таком виде вылилось в итоге?
Е.Чичваркин
―
У меня не было желания продавать что угодно, желание было зарабатывать на торговле, а продавать мне далеко не все равно что. Я задавал себе вопрос, и это то, магазин, в котором я могу проводить часами, сутками. Здесь я встречаюсь, здесь провожу с вами в том числе интервью. Я могу здесь находиться часами, днями и годами. Этот тот бизнес, который мне очень нравится. Плюс, если ты что-то вовремя не продал, то не испортилось, как бананы, а только стало дороже. Я про это много раз говорил, слава богу, в России никто не понимает, да и здесь очень мало кто понимает, главное, не понимают финансисты, банки и прочие не понимают этого бизнеса, поэтому подобный бизнес не финансирует, и это очень здорово. Ну, то есть меня это очень устраивает.
А.Ежов
―
Бизнесмен Евгений Чичваркин в программе «Разбор полета», у нас сегодня максимально сумбурное получилось интервью, в частности, из-за проблем со связью, но я думаю, что, Евгений, вы здесь не в первый раз в эфире «Эха» и, само собой, не последний. Уверен, что еще встретимся. Время стремительно подошло к концу.
С.Крючков
―
Спасибо вам, желаем НРЗБ
Е.Чичваркин
―
Спасибо вам большое, приходите в магазин, на митинг и не ходите на выборы, если не будет допущен Навальный.
А.Ежов
―
Так победим! Евгений Чичваркин, Стас Крючков, Андрей Ежов, это «Разбор полета».
С.Крючков
―
Счастливо!