Толмацкий Кирилл - Разбор полета - 2017-06-05
А.Ежов
―
21 час и 4 минуты в российской столице. На волнах «Эхо Москвы» - программа «Разбор полета», и мы, Станислав Крючков, Андрей Ежов. И в гостях у нас - Кирилл Толмацкий, известный как Децл, также Le Truk. Сейчас мы поговорим обо всех сценических псевдонимах.Я напомню технические средства связи: +7 985 970 45 45 – это номер для ваших СМС-сообщений. Аккаунт vyzvon в Твиттере, и форма на сайте «Эхо Москвы», и в Фейсбуке «Эха Москвы» идет трансляция, где нас можно не только услышать, но и увидеть.
А.Ежов
―
Здравствуйте, Кирилл!
К.Толмацкий
―
Добрый вечер!
С.Крючков
―
Так повелось, что для затравки в «Разборе полетов» мы спрашиваем о том, каким было самое сложное решение в вашей жизни. Вы человек молодой, но, тем не менее, я думаю, что такое решение было.
К.Толмацкий
―
Решение самое сложное и самое ответственное..., то есть, есть несколько…
К.Толмацкий: Самое сложное решение – отказываться от всего того, что мне предлагал отец в плане творчества
С.Крючков
―
Я думаю, что вы сможете это для себя определить…
А.Ежов
―
Может быть, над которым вы очень сомневались и, возможно, до сих пор сомневаетесь.
К.Толмацкий
―
Я часто обдумываю свои поступки много раз перед тем, как что-то совершить. Поэтому не знаю, наверное, самое сложное – это было отказываться от всего того, что мне предлагал отец в плане как бы, если брать творчество. Я понимало, что либо я сейчас иду своим путем, и это будет сложный и тернистый путь, где мне придется пробивать себе путь лбом, локтями, коленками, либо это легкий путь, где у меня есть продюсер, компания, которая занимается всем. И в общем, я умываю руки и позволяю сделать с собой все, что требует та или иная компания, с которой я сейчас подписан.
С.Крючков
―
Сейчас, оглядываясь назад, каких тропинок было больше, первых или вторых? Где вы выбираете или выбирают за вас?
К.Толмацкий
―
Так случилось, что до определенного возраста выбирали за меня. Как только у меня появилась возможность самостоятельно отвечать за свои поступки, я уже начал как-то включать сначала юношеским максимализм. Вообще, изначально вся история с шоу-бизнесом, она немножко не сходится с моим внутренним видением мира и тем, как вещи должны происходить. Но не в бизнесе, а в жизни, вообще, в общении с людьми и так далее. Поэтому, соответственно, для меня, с одной стороны, было сложно отказаться от того, что мне сулили; а, с другой стороны, я понимал, что это мне, по сути, и не нужно. У меня есть видение именно этого сложного, тернистого пути, потому что я понимаю, что через страдания ты получаешь, наверное, больше опыта и информации, нежели чем как бы, выбирая легкие пути, срезая резкие повороты.
А.Ежов
―
Это исходило с самого начала?.. Просто понятно, что карьера началась в совершенно юном возрасте. Я понимаю, что решение о начале музыкальной карьеры лично вы не принимали.
К.Толмацкий
―
Так получилось. Мне хотелось как-то иметь отношение к шоу-бизнесу. И мне нравилась на тот момент эфирная сетка МТV. Мне очень нравился подход именно самого канала к ведущим. Они из них делали настоящих звезд. Они играли персонажей настоящих. И в то время, еще до того, как я начал выступать и сталкиваться со всеми этими людьми, они мне очень импонировали. Потому что мое поколение в большой степени воспитывалось на этих каналах музыкальных, которые в то время еще были. Сейчас их нет в обычной эфирной сетке.
А.Ежов
―
какой год, давай напомним – 98-й?
К.Толмацкий
―
Да, это, условно, где-то с 97-го по 99-й год. Я был в Москве. До этого я учился несколько лет за границей. И так получилось, что стоял выбор между тем, что остаться в Москве или поехать. Мама настаивала, чтобы из меня получился дипломат, бизнесмен и так далее, что меня нужно отправить поучиться уму-разуму в нормальную школу.Отец считал по-другому немножко, но послушал маму. Это привело к тому, что там вообще перестал учиться, потому что контроля никакого. В этом возрасте обычно дети требуют некого контроля, иначе они лень начинает преобладать. Ты ищешь всякие изощренные способы, как бы сделать все, чтобы не учиться.
С одной стороны, я считаю, что это была ошибка – меня отправить учиться за границу, потратить кучу денег, которые, в принципе, у моего отца не всегда были. Просто иногда приходило – потом уходило… То есть всегда нужно было держать такой момент, что типа «у тебя деньги есть…». В общем, в России так принято: понты дороже денег. Даже если у тебя все кредитное, условно, то оно же у тебя есть, ты же за это платишь и так далее. То есть, на самом деле, как сейчас вот дутое золото есть турецкое – сейчас многие бизнесмены, они так и выглядят: у них как бы все есть, но, на самом деле, это все не их.
Соответственно, отец всячески старался создавать впечатление успешного человека, чтобы люди с ним делали бизнес. И вот иногда были деньги, иногда не было. Вот как раз, условно, в 95-м году так получалось, что там были всякие интересные схемы внутриправительственные и так далее. И вот продюсерам всяких проектов удавалось для себя нормальный кусок, и они могли позволить для себя как и бизнесмены, и политики, и бандиты того времени, отправлять своих детей за границу. Соответственно, сейчас, наверное не совсем так. Сейчас, мне кажется, только у Лепса там учатся дети…
С.Крючков
―
Станислава Михайлова. Дипломата не получилось, да? Но бизнесменов вы стали. Или вы никогда не относились к своему, скажем так, творчеству, как к бизнесу?
К.Толмацкий
―
Вообще, я понял для себя, что это мой способ донести мои личные мысли, переживания для людей. Безусловно, многим это, может быть, неинтересно, многим этого, может быть, даже и не понравилось бы и не нравилось в тот момент. Но у меня появилась возможность показать себя и доказать в первую очередь самому себе, что я что-то стою.
С.Крючков
―
Но явно это понимание пришло не в момент выхода альбома «Кто? ты»
К.Толмацкий
―
В момент выхода альбома «Кто? ты» я вообще не понимал, что происходит, потому что мне просто предложили на день рождения записать трек. Потом предложили просто снять клип. А потом вдруг снежным комом все навалилось так, что Зосимов…
С.Крючков
―
Тогдашний директор МТV…
К.Толмацкий
―
Звонит отцу и говорит: «Слушай, Саша. Что-то нереальное происходит. Вы угадали нишу». И с этого момента большое интервью с Ptyuch было. И как снежным комом пошло-поехало. И мы, практически на все треки сняли клипы с первого альбома. У нас был большой контракт и с МTV и с Pepsi И в общем, это были такие первые опыты на серьезных коллаборейтами между артистами и лейблами. В стране такого практически не было, не было, вообще, на самом деле.
С.Крючков
―
Сейчас, кстати, не корите себя за ту самую рекламную кампанию…
А.Ежов
―
Мы тут вычитали в одном интервью, что…
К.Толмацкий
―
С одной стороны, это, конечно, expidency, это, конечно опыт определенный. И я понял, как это все работает изнутри. С другой стороны, мы там под конец – я уже где-то рассказывал в интервью – перестали раскидывать кока-колу, что было указано в контракте. Мы должны были раскидать, условно, несколько ящиков кока-колы… или пепси-колы – извините, ребята, я вас путаю.
А.Ежов
―
Три заветных слова: «Пепси, пейджер, MTV!»Молодость….
К.Толмацкий
―
В общем, мы перестали раскидывать пепси. Пепси обычно раскидывали в гримерке, поскольку молодые были, горячие – нужно было чего-то нахулиганить. А в толпу кидали воду, потому что мы считали, что это менее опасно для здоровья, соответственно, мы меньше портим карму, если будем просто раскидывать воду. Потом пошла просто вода в ход.
А.Ежов
―
А как в компании Pepsi отреагировали на это?
К.Толмацкий: В России так принято: понты дороже денег
К.Толмацкий
―
По сути, менеджеры всегда на нас сильно жаловались, всегда были в шоке от того, что мы творим. Они с нами ездили, два менеджера ездили от компании всегда с нами, чтобы контролировать, как все происходит: даю ли я интервью, спел ли я «Пепси, пейджер, МТV» на концерте. И так далее. Это, на самом деле, реально был для меня опыт незабываемый. Я понимаю, что я не впишусь больше в такую тему. Мне это неинтересно. Если я вписываюсь, но только четко мы обсуждаем каждый пункт того, что можно или нельзя. И скорей всего, они не согласятся.
С.Крючков
―
Вы говорите, «следили за нами», а мы – это кто? Что это за кампания была?
К.Толмацкий
―
Я ездил не один. Со мной всегда ездил менеджер, со мной всегда ездил ди-джей, со мной ездил бэк эм-си и танцор. Соответственно, тогда достаточно большая команда путешествовала. Сейчас все сократилось до меня одного.
С.Крючков
―
Вот эта тусовка Bad B. Альянс, она тогда уже перестала существовать?
К.Толмацкий
―
Bad B. Альянс, я так понимаю года до 2008, наверное. Условно – до 2004-го, потом потихоньку разваливался. В 2008, я помню, я начал тусоваться даже, наверное, чуть раньше – 2005-м, 2006-м с питерскими ребятами. На тот момент они Def Joint назывались – целая коллаборация разных рэперов, которых сейчас видно в топах разных сайтов, посвященных хип-хоп музыке.
С.Крючков
―
Но до поры вы исполняли композиции, написанные не вами.
К.Толмацкий
―
Я, на самом деле, очень быстро узнал, что нельзя так делать. Во-первых, текст, условно, песни «Пятница» написал Лигалайз. На тот момент мы просто фанатели оттого, как Лига Рифмует. Лига был лучшим на тот момент Соответственно, получить от него текст было не зазорно, по крайней мере, для меня.
С.Крючков
―
То есть это марка.
К.Толмацкий
―
Я не знаю. Это все равно, что Jay-Z бы тебя попросил зачесать…, сказал бы: «Я вот текст написал». Ну как бы… я, наверное, зачитал. Просто если бы человек меня попросил. Здесь меня попросил меня не Лига, но попросил отец, сказал: «Такая штука. Ты попробуй». Соответственно, я уверен, что каждого человека должен направлять родитель, папа, мама. И в общем, тут, видимо, я просто такой человек по жизни: если я что-то себе выбираю, то иду с этим по жизни, и я сильно не меняю свои вкусы, предпочтения и так далее. Я стараюсь оставаться… я не сказал бы, что в рамках, но в определенном векторе.
С.Крючков
―
Кстати, на основе чего формировались эти ваши предпочтения? Как вы пришли к хип-хопу, к рэпу? Как музыка звучала дома?
К.Толмацкий
―
Когда я приехал в Москву после учебы, как раз на МТV показывали клип Da Boogie Crew. «Вы хотели пати? Не вопрос – нате!» с Лигавайзом. И они там очень задорно танцевали брейк-данс. И я думаю, что они подсадили реально полстраны на брейк-данс. Потому что до этого как-то существовала культура, но она была очень андеграунда…
С.Крючков
―
На экране не было просто.
К.Толмацкий
―
Да, на экране ничего практически не было, кроме Bomfunk MC’s, то есть это было прозападное, было не наше. А тут появились ребята Da Boogie Crew. И с ними читает Лига, и их показывают на MTV, и это весело, ярко, красиво: граффити, брейк-данс. И в общем, наверное, с этого клипа началась золотая эра хип-хоп музыки в России.
А.Ежов
―
А если возвращаться к тем временам. Мне все время было интересно, каково это – в 15, 16, 17 лет просыпаться и слышать себя из каждого утюга, допустим? Это, действительно, было такое время, я прекрасно его помню.
К.Толмацкий
―
Я не слышал себя из каждого утюга. То есть я понимал, что идет какой-то беспредел в плане…
С.Крючков
―
Мультиплицирования образа Децла…
К.Толмацкий
―
Да, в плане клонирования моих образов. Были эти картонные Децлы, с которым много историй связано у разных людей, вплоть до того, как они таскали с собой везде этого персонажа. Таксисты не замечали, что это не настоящий человек, а картонный клон. Кучу всяких разных историй мне постоянно рассказывают, связанных с этими картинками. Но я как бы не особо ощущал это давление. То есть было давление со стороны таких организаций как скинхеды в свое время у нас были. Сейчас, я так понимаю, намного меньше…
А.Ежов
―
Как –то сошло на нет.
К.Толмацкий
―
А раньше у нас были рэперские группировки и скинхед-группировки и панк-группировки, и всякие разные. Е все друг с другом постоянно чего-то пытались конфликтовать.
С.Крючков
―
И вы серьезно в этот процесс включались как-то?
К.Толмацкий
―
Я не то чтобы серьезно. Но было, например, такое мероприятие, называлось оно Бит-битва, когда рок и рэп на одной сцене встречались. В то время это была предвыборная компания мистера Явлинского…
А.Ежов
―
Боже! Такое было.
К.Толмацкий
―
Да. И в общем, период этого концерта подвезли несколько грузовиков боевиков, скинхедов и там покалечили кучу маленьких детей…
С.Крючков
―
Из ваших слушателей, пришедших…
К.Толмацкий
―
Да. Причем я не буду, короче, называть имена, по чьей инициативе были привезены эти грузовики, но известная такая сине-белая партия, или как она… сине-желтая…
А.Ежов
―
А, сине-желтая, да. Я думаю, что все поняли, о чем речь…
К.Толмацкий
―
Они очень любили на тот момент такие…
С.Крючков
―
Назовем это движуха.
К.Толмацкий
―
Как это называть… не очень адекватные меры. Соответственно, была такая история. Было много разных историй, связанных именно с этими персонажами. Потом это все сошло на нет, и этого потом как такового не было. Я так понял, что это движение как-то спонсировалось какими-то правительственными организациями, поэтому на тот момент оно просто дышало полной грудью. Потом в какой-то момент, видимо, почувствовали, что это не нужно, и это сошло на нет.И дальше уже все вспоминают с улыбкой. Встречаются представители одних группировок, других группировок, которые раньше конфликтовали – сейчас мы уже все с улыбкой воспринимаем все, что раньше происходило. И мы часто, бывает, пересекаемся, встречаемся, дружим, и все это вспоминаем с улыбкой. Но никто бы не хотел, чтобы всё это возвращалось.
А.Ежов
―
Но за этим стояла определенная идеология, и вам, видимо, была…
К.Толмацкий
―
Да нет, просто, на самом деле, изначально рок-музыка, хип-хоп музыка, она призвана для того, чтобы подавить у молодежи агрессия, чтобы молодежь, выплеснув энергию на концерте, не шла драться, не шла разбивать витрины и так далее; чтобы они максимум своей максималистской энергии, которая из них прямо бьет ключом, чтобы они ее в танцы вкладывали, в музыку, в искусство и так далее.
К.Толмацкий: Если я что-то себе выбираю, то иду с этим по жизни, и я сильно не меняю свои вкусы и предпочтения
Для этого и существуют, на самом деле, такие культуры как хип-хоп, потому что они в основном, если брать историю, то в черных районах люди выясняли изначально отношения между собой, чтобы не стрелять, как-то интеллектуально. И, соответственно, нашли некие способы аккумулировать эту агрессию внутриобщественную как бы в искусство. Что очень интересно.
Но так не смотрят, например, в нашей стране, так не рассуждают. Я ни разу не слышал, чтобы кто-то говорил, чтобы музыка нужна для молодежи, чтобы выплескивать излишки энергии, которые некуда, в принципе, выплеснуть в повседневной жизни, потому что ни домов культуры, ничего вообще, в принципе, для молодежи не делается. Наделали кучу детских площадок по городу, но как-то не посмотрели, где кто живет, потому что детские площадки не по возрасту все. У нас во дворе мало, условно, маленький детей, а площадка сделана только для мелких. А где там?.. Они же хотят ЗОЖ, спортом и так далее. Почему-то не учитывают все эти моменты, кто где живет. Причем у нас такой поверхностный подход: Давайте сделаем…
А.Ежов
―
Ну, освоим деньги какие-то.
К.Толмацкий
―
Да. И пофиг, как, вообще - просто будет. И вот так оно стоит, пылится, ломается, не того возраста туда приходят люди, на эти площадки. И так, на самом деле, слоями много-много всего, но мы, наверное, не будем это сегодня обсуждать.
С.Крючков
―
Давайте в 2004 вернемся. Вот этот импульс были придан, и ваша лодочка поплыла, и вы сами включились в этот процесс, сами стали творить свою судьбу, без оглядки на продюсера, сами стали продюсером…
К.Толмацкий
―
Примерно с 2004 года так примерно получилось, что у меня появился другой продюсер, и я подписался с компанией Universal Music. У меня была возможность посмотреть, как работает большой лейбл.
С.Крючков
―
Вы рассматривали это как шаг на новую ступень?
К.Толмацкий
―
Да, как на новый уровень. Но мои надежды не оправдались. Я понял, что это не ступень. Что любая компания, которая оказывается в России, она начинает работать по русским законам, она перестает быть как-то связана с центральным здесь западным офисом. Я, подписывая контракт с компанией Universal Music, думал, условно, что мое англоязычное творчество пойдет в гору, что мы сможем найти какие-то ходы, пересечения, как мы могли бы коллаборейтить между русскими артистами и западными артистами.По итогу был один коллаборейт с Кристиной Милиан, о котором она даже не знала. Она приезжала потом в Москву. Я специально ездил ее встречать, узнавать этот момент: она, вообще, в курсе была того, что у нас есть трек. По итогу оказалось, что она не в курсе. Universal все внутренне здесь провернули. На тот момент там Ася Калясина работала. И, соответственно, ее муж Григорий Зорин, бывший продюсер Nоizе МС, тогда являлся моим продюсером. Соответственно, там была изначально договоренность, что я с ним подписываю как с продюсером, а он меня подписывает типа на Universal.
Ну и опять же все эти левые схемы – я, честно говоря, от них устал. Сейчас я ни с кем не подписан, все делаю сам. Если мне надо снять клип, я нахожу деньги, условно, зарабатываю, с концертов откладываю и снимаю на свои деньги. Если нужно записать альбом, отмастерить его, я записываю, мастерю на свои деньги. Если мне нужно SMM-менеджеры, я их нанимаю на свои деньги. То есть я стараюсь как бы все процессы, которые я знаю, как работают, сейчас максимально контролировать сам. Мне так удобнее.
Да, это не так эффективно, как большая компания-монополист. Потому что существует на рынке несколько компаний-монополистов, которым, в принципе, неудобны люди такие, как я, потому что возможно контролировать, невозможно сказать: «Кирилл, ты вот этого не говори, вот там это не пиши, вот тут это не пой…». Мне это сказать невозможно. То есть меня можно пригласить на свой страх и риск и дальше понимать, нашел ли ты со мной общий язык, ведешь ли ты со мной диалог или мы вообще друг друга не понимаем.
А.Ежов
―
А понимание того, что Universal не получается, что оно не работает в наших условиях – как-то быстро из этого состояния удалось выйти?
К.Толмацкий
―
Буквально был записан один альбом, выпущен с компанией Universal.
С.Крючков
―
Но вслед за этим, что пришло: разочарование, или вы аккумулировали ресурсы?..
К.Толмацкий
―
После этого я долго спрашивал, что происходит с продажами. Вроде как большая компания, они должны уметь, значит, работать с контентом, с артистом. А они мне говорили: «Нет продаж… нет продаж…». Хотя человек, которые должен ездить, контролировать продажи в регионы, он вообще сидел в Москве, говорил: «Зачем же я туда поеду? Там же нету как бы кокаина, извините. Чего я там буду делать?»
А.Ежов
―
Интересный аргумент.
К.Толмацкий
―
Ну, условно. Это как бы болезнь 21-го века, чего скрывать-то? Со времен Фрейда это всё. И у людей власть имущих, у них… как бы вы должны понимать, что они любят себе ни в чем не отказывать, а особенно в самом дорогом.В общем, не суть. Здесь такая ситуация, что Universal, конечно, и любые другие компании, которые являются западными аналогами в России, они никакого отношения не имеют к центральному офису.
С.Крючков
―
Вот вы фиксируем: вы расстались с продюсированием извне, сами занялись своим творчеством и осознали себя как музыканта? То есть вы позиционируете себя, как музыканта?
К.Толмацкий
―
Скорее, как поэт философ. Потому что музыку к моим композициям делают совершенно разные люди – битмейкеры, продюсеры. Да, я разбираюсь сам в музыке, я сам пишу музыку, но я ее не выпускаю. Она у меня вся находится в компьютере, и только самые ярые почитатели моего творчества знают, что у меня есть помимо того, что все слышали, еще есть куча разных проектов. Их очень много.
С.Крючков
―
То есть на определенном этапе вы перестали быть часть тусовки, и вот то, чем вы занимаетесь, стало неотъемлемой частью жизни, в которой нужно было занять свою нишу. Вы сейчас можете сказать, что она вами найдена, и вы себя комфортно в ней ощущаете?
К.Толмацкий
―
Я бы так не сказал, что нашел, условно, свою нишу, потому что всегда хочется развиваться.
С.Крючков
―
Не ниша – путь, - назовет это так.
К.Толмацкий
―
Условно, да. Потому что изначально у меня была идея установить репутацию, как-то отделиться немножко от того образа, который приписывают псевдониму Децл, соответственно, появился aka. Le Truk – приставка. Я как бы поменял полностью творческий путь и начал делать что-то серьезное достаточно. И, соответственно, если послушать альбомы MosVegas «Здесь и сейчас» - это альбомы, которые я писал, когда все думали, что меня нету нигде. Это очень серьезные альбомы. И они оказались такими, больше пророческими. Да, где-то это немножко это было как сказка, это вот «Здесь и сейчас». А MosVegas 2012 он назывался…
С.Крючков – В 2008
―
м он вышел, да?
К.Толмацкий
―
Да, и там я как раз на тему истерии 12-го года параллельно на разные другие темы интересные, которые происходят сейчас, философские рассуждал. И поэтому это было бы интересно для вас – найти и послушать, что там говориться в этих двух альбомах.
К.Толмацкий: Я уверен, что каждого человека должен направлять родитель
А.Ежов
―
Про истерию 12-го года и прочие темы поговорим после кратких новостей и рекламы на «Эхо Москвы». Я напомню, что у нас в гостях Кирилл Толмацкий, известный также как Децл, как Джузеппе Жестко, Le Truk. Обо всех псевдонимах тоже поговорим после новостей и рекламы на «Эхо Москвы». Вернемся через пять минут в программу «Разбор полета».НОВОСТИ
А.Ежов
―
21 час, 35 минут в российской столице. На волнах «Эхо Москвы» программа «Разбор полета». Ведут ее Станислав Крючков и Андрей Ежов. И сегодня в гостях у нас – Кирилл Толмацкий, он же Децл, он же Джузеппе Жестко, он же Le Truk.Я хотел спросить… Мы начали говорить перед перерывом о том образе Децла, который был сформирован и, в общем, известен, большинству, наверное, тех, кто вас знает. Удалось ли более чем за десятилетие, что мы не видим именно Децла как Децла в публичном пространстве от этого образа избавиться или все-таки все равно люди, наверняка, и на улицах узнают – вот как это происходит сейчас, спустя более, чем десять лет?
К.Толмацкий
―
Часто есть такие ходовые фразы типа: «О! Кирилл, привет! Я на твоих треках вырос», - это первое. На что я отвечаю: «Понятно, почему я таким маленьким остался». В тот момент, условно, это было для страны, наверное, золотое время с 2000 года по 2004 год – это было… Я называл в то время Москву MosVegas, поэтому альбом так называется MosVegas.И, соответственно, с 2004 года все начало меняться. Но на тот момент я, конечно, по-другому все ощущал.
Я вот, например, приехал к другу в Париж. Известный дизайнер Ора Ито его зовут. И мы с ним как-то недавно сидели, и он говорит: «Ну чего, как там дела в России?» Я говорю: «Ну, дела как дела. Вроде все нормально. Все хорошо». Он говорит: «Ну чего, как Путин?» Я говорю: «Не знаю…». Тоже странно как-то. Он говорит: «Ты, помнится, говорил: «Вот молодой президент, туда-сюда…» И жена такая на меня – раз! – смотрит и говорит: «Ты это говорил?» Потому что, ну, в последнее время я вообще стараюсь не говорить насчет политики, насчет того, что происходит у нас, потому что, действительно, я, честно говоря, потерял…
А.Ежов
―
Вектор?
К.Толмацкий
―
Да, вектор. Не понимаю, вообще, куда смотреть. Стараюсь не верить ни одним, ни другим, ни третьим, а как бы наблюдать со стороны и сравнивать с т ем, что происходило. Как бы цикличность истории, условно…
А.Ежов
―
А в какой момент этот вектор потерялся, как вам кажется?
К.Толмацкий
―
Я думаю, что в начало первого кризиса, условно, 2008-й как раз год. 2008-й, 2009-й год не знаю, что произошло. Такое ощущение, что какое-то массовое переключение в зазеркалье произошло. И, соответственно, с того момента у меня сильно в жизни все изменилось. Я перестал быть настолько социально активным, насколько был до этого. Начал поглощать много всякой литературы, информации, связанной с историей, связанной с философией, связанной, в том числе, и изотерикой. То есть я насыщался, условно, информацией. А сейчас, имея весь этот багаж информации, я понимаю, что вообще все относительно, настолько все относительно и многогранно, что точно сказать невозможно ни про что.
С.Крючков
―
Ну вот есть опыт поколения, с которым вы росли, с которым мы росли. Каким оно было в тот период, о котором вы, может быть, сожалеете, может быть, ностальгируете, может быть, вспоминаете с благодарностью, условно, до того самого 2004-го? И каким это поколение стало теперь? Вот вы из того юного возраста, из эпохи Децла сегодня видели бы и его таким?
К.Толмацкий
―
Если брать моих ровесников и тех, кто слушает мою музыку, в основном это семейные люди, которые нечасто выходят веселиться, которые имеют свой, условно, средний и малый бизнес; которые думают о глобальном и стараются как-то позитивно смотреть на вещи, несмотря на то, что вокруг очень много негатива.В принципе, мне нравится то, как выглядит сейчас поколение, которое до сих пор слушает мои песни, которое до сих пор проходит этот путь со мной. Я не могу говорить за других. Я понимаю, что, наверное, наше поколение получилось одним из самых потерянных поколений.
А.Ежов
―
В чем это выразилось?
К.Толмацкий
―
В какой-то момент… не понимаю, это называют «поколение пепси» или «поколение-Х». На нас проводилось очень много экспериментов таких, глобальных, начиная с убирания 4-го класса и заканчивая, условно, прививками.
С.Крючков
―
Вот ваш ребенок, ему 12 лет. Он сейчас свободен от этих экспериментов?
К.Толмацкий
―
Да, безусловно. На мне провели эти эксперименты. Соответственно, в моей ДНК запись об этих экспериментах уже присутствует. С женой тоже поэкспериментировали. Соответственно, у обоих в ДНК этот эксперимент уже присутствует. Соответственно, ребенок же получает всю информацию, которая есть у отца и у матери, все, что было записано, он уже получает это как наработанный опыт.
А.Ежов
―
А вам не кажется, что у каждого нового поколения просто свои новые эксперименты? Вот сейчас, мне кажется, их не меньше в школах тех же самых, в учебных заведениях. А может, и больше.
К.Толмацкий
―
Да, я согласен. Сейчас тоже куча всяких экспериментов проводят. Вот я не понимаю, зачем экспериментировать над детьми? Это бесчеловечно, я считаю. Дети – это же дети.
С.Крючков
―
Это будущие избиратели, на которых рассчитывают.
К.Толмацкий
―
Вот опять же будущие избиратели. Я понимаю, что, по сути, глобально люди не влияют на то, что происходит в глобальной политике. И то, что вот эти избиратели, не избиратели – это тоже, на самом деле, большая игра капиталов. У кого, соответственно, лучше работает менеджмент и лучше вложены деньги, тот, соответственно, выигрывает. Либо у кого монополия, соответственно, выигрывает, либо, у кого информация, информационные козыри, тот выигрывает.А народ, по сути, просто создает это движение энергии, но ни на что не влияет. Это большая проблема не только в нашей стране, но и вообще по всему миру - что население стран не влияет никак на тех, кто этой страной управляет. Потому что люди говорят: «Вот второй год уже холодно, извините…» Сегодня уже 5 июня. Почти минусовая температура. Ну что, сложно, извините, включить батарею на чуть-чуть, ну как бы реагировать вовремя на потребности людей, на потребности жителей? Включите – мы все равно оплачиваем это отопление даже летом. Ну, почему не среагировать вовремя? А ты сейчас каждого второго пойди спроси – это мы в мегаполисе живем, в столице - и у нас не реагируют никак на эти моменты.
Поэтому я говорю, что куча всего. И это все нужно как-то направить в правильное русло, поставить ответственных людей. Ответственных людей всегда было мало.
С.Крючков
―
А что этому мешает? А что мешает направить в правильное русло и направить ответственных людей?
К.Толмацкий: Музыка призвана подавить у молодежи агрессию, чтобы, выплеснув энергию, она не шла разбивать витрины
К.Толмацкий
―
Ну, потому что слишком много, я так понимаю, теневых схем, в которые нельзя допускать этих новых людей, иначе они все испортят.
С.Крючков
―
У вас не было никогда желания повлиять на эту ситуацию?
К.Толмацкий
―
Я частично, наверное, влияют своим творчеством на ситуацию.
С.Крючков
―
И оно несколько изменилось с той поры, да? Я слушал ваши последние треки. Они частью довольно депрессивны, а частью очень гармоничны и светлы.
К.Толмацкий
―
Ну, позитивно-депрессивные, на самом деле…
А.Ежов
―
Безусловно. Есть шлейф рэпа, а есть такие композиции в стиле регги, наверное.
К.Толмацкий
―
У меня есть целый альбом регги-композиций. Там 10 регги-композиций на английском языке с разным регги –исполнителями. Можно зайти, посмотреть. Эту пластинку записывал половину на Ямайке, половину в Москве, половину где-то в Париже, половину где-то в Нью-Йорке. То есть это такая, получилась, пластинка, собранная с миру по нитке. И по звуку она очень интересная. На самом деле, сильно недооцененная пластинка. Я ее откалываю, и думаю, что ее время еще наступит. Как я говорю многим: В музыке нет срока годности, это не пищевой продукт.
С.Крючков
―
Ну, как и в философии. Если вы говорите, что вы творите свою новую философию, хотите что-то сказать. Если в какую-то квинтэссенцию преобразить, какой посыл этой светлой музыки, как вы ее характеризуете?
К.Толмацкий
―
Посыл таков, что как ты к миру, так и мир к тебе. То есть, условно, все в этом мире происходит зеркально. Вот говорят: Опасно ездить на мотоцикле по Москве. Я уверен, что если нет причины, по которой ты должен упасть… потому что, когда мы маленькие, нас воспитывают наши родители и бьют нам по попе и дают подзатыльники и так далее и говорят где-то что-то. А когда мы вырастаем, нас мир учит ситуациями. Поэтому, если у тебя происходит какая-то непредвиденная ситуация в мире, нужно посмотреть немножко на пройденный путь и понять ,в связи с чем у тебя могла произойти та или иная ситуация. Условно, ты споткнулся, слома ногу – значит, ты идешь не туда. Значит, остановись, подумай, правильно ли ты все делаешь или нет, правильным ли ты путем идешь или нет.А бывают серьезные такие моменты, когда людей останавливает серьезная авария или еще что-то. Бывает, что человек задержался чуть-чуть, не попал на самолет – а самолет разбился. Условно. То есть говорю, что если не суждено, если ты ничего создающего перевес негатива, не делаешь, соответственно, тебя не за что миру воспитывать и давать подзатыльники, подножки и так далее. Поэтому нужно быть позитивным, смотреть на вещи позитивно. Хотя сейчас многие это опровергают. Но при этом иметь некий путь выстраданный. И, в общем, страдать иногда тоже полезно. Но не как у нас в православии: Плачь, молись, страдай - умрешь – попадешь в рай.
С.Крючков
―
Кирилл, но это метафизика. Но все-таки не в безвоздушном пространстве существуем. Вокруг нас происходят какие-то события, процессы. Город вот…пресловутая реновация, митинги антикоррупционные. Слушатели наши задаются вопросом о том, поддерживает ли сегодня Кирилл Толмацкий молодежный протест. Вы отслеживаете этот протест?
К.Толмацкий
―
Я сам являюсь с 2000-го года что ни на есть самым настоящим молодежным протестом. И если посмотреть на всю мою творческую деятельность, то у меня постоянно столкновения… В общем, я сам по себе как протест…
А.Ежов
―
То есть неорганизованный.
К.Толмацкий
―
Неорганизованный, да. Просто понятно, что у каждого своя форма протеста.
А.Ежов
―
Здесь очень много политических вопросов от наших слушателей. Дмитрий Мезенцев спрашивал, не подписывали ли вы обращение в поддержку Крыма? Присоединение, я так понимаю. Вы, вообще, как на эту история тогда посмотрели? Не знаю, может быть, изменилось у вас отношение как-то за прошедшие годы?
К.Толмацкий
―
Дело в том, что у меня один из менеджеров, который занимается гастролями, он там живет.
А.Ежов
―
Вот-вот. И?..
К.Толмацкий
―
Но я туда не ездил с момента начала конфликта.
С.Крючков
―
Ни в Крым, ни на Украину?
К.Толмацкий
―
Нет, на Украину ездил. Но могу сказать так: у меня, вообще-то, дедушка хохол чистокровный. И это лучший пример в семье как бы мужского поведения. И то, что сейчас происходит - вот эта пропаганда и так далее – опять же люди, по сути, просто многие накручены и начинают участвовать в этом движении. Но по сути, это просто политическая игра, в которой просто замешан человеческий ресурс.Я считаю, что все люди братья и сестры на земле, не важно, какой расы, на каком языке разговаривает, не важно, где он живет. Мы живем на планете Земля. Территория одна, круглая. Если, условно, убрать границы, то мы как бы все земляне. Если рассматривать солнечную систему как обитаемую, то есть если вдруг появляются другие расы, подвиды и так далее, как мы собираемся дальше с ними коммуницировать и взаимодействовать, если мы друг с другом не умеем коммуницировать и взаимодействовать? Вечно возникают какие-то конфликты. Потому что кому-то не нравится что-то…
Сейчас это с ребенком очень хорошо проходить, когда ему что-нибудь не нравиться, и ты его учишь… Понятно, что у каждого есть много минусов, но ты ищи плюсы и обращай больше внимания на плюсы. Если ты понимаешь, что у человека много минусов – ищи плюсы. И чаще ищут минусы, чем плюсы. Это, видимо, где-то заложено внутри человека – найти минус, то, что тебя не устраивает, видимо, в другом.
С.Крючков
―
А вы не испытываете опасение на тот счет, что, воспитывая своего ребенка в презумпции доверия к человеку, кто-то может держать за пазухой…?
К.Толмацкий
―
Он все прекрасно понимает. Это тоже объясняется, что ты доверяй, но ты проверяй. Когда он понял, что человек, разговаривая с тобой, он смотрит влево, вправо – все эти моменты физиогномики, которые, действительно, работают... Он купил себе книжку по физиогномике и начал ее изучать. И тщательно ее изучил и моментами он теперь разбирается и в физиогномик. Но это чистая психология. То есть понятно, что изначально надо ко всему подходить позитивно, а потом уже, отталкиваясь от этого, нужно понимать, что все люди разные и нужно быть осторожным. Понятно, что без черного мы никогда бы не увидели черного, без белого никогда бы не увидели черного.В общем, я считаю, что люди не в силах нарушить равновесия, которое было установлено какими-то силами природы здесь. Поэтому как бы мы ни старались, все равно все решит за нас природа по большому счету. Потому что ветерок чуть сильнее дует – всё, деревья посносило.
С.Крючков
―
Вот этот судебный процесс с Вакуленко в прошлом году. Вы не нашли ничего позитивного, решили обратиться к судебным инстанциям?
К.Толмацкий
―
Здесь дело в том, что такая ситуация. У мен не было претензий к господину Вакуленко. Претензия была к клубу, который в течение всего лета каждую пятницу, субботу и воскресенье – на секундочку, я в эти дни на работе, на гастролях – играют громко музыку. Они и сейчас играют и нарушают закон о тишине. Мало того, что они нарушают закон о тишине, они не дают спать молодым мамам, у которых достаточно хороший слух и серьезно напряжена нервная система. Пожилым людям, больным людям… Мне все равно: я могу под колонкой спать.Соответственно, ко мне обратились соседи, говорят: «Кирюха, это твои друзья? Ты мог бы как-то повлиять, решить вопрос? Ты же тоже это слышишь?» - они мне говорят. Я начал влиять как-то на вопрос. Понимаю, что никак не работает. Соответственно, написал в Твиттере раз, написал в Твиттере два. Видимо, господин Вакуленко считает себя владельцем всего этого заведения, хотя там 14 инвесторов, он один из этих 14, условно. И он решил мне в такой грубой форме ответить.
К.Толмацкий: У меня была идея отделиться от образа Децла
И здесь я понял в какой-то момент, почему же наш совместный трек кажется… такое ощущение, что он меня disit в своем куплете. И тут я понял, что он все эти десять лет… мы никогда так плотно не общались, он всегда на расстоянии вытянутой руки. Я понимал, что ага, вот, действительно, отношение человека, вот его настоящее внутреннее чувство ко мне, и что ему всегда хотелось это сказать, но он в тот момент не мог. И, по сути, как бы здесь просто был прикол. Я позвонил своим юристам и сказал: «Ребята, а что можно с этим сделать?» Они говорят: «Не знаем. Было четыре прецедента. Все как бы провальные. Нам это не надо. Мы не возьмемся».
Потом, в какой-то момент появляется один блогер, с моей женой связывается, говорит: «У меня есть юрист, который готов запустить процесс». Я думаю: Ни фига, как интересно…
С.Крючков
―
Познавательный момент.
К.Толмацкий
―
Я говорю: давайте встретимся. То есть не я тут был инициатором. Тут уже я как бы успокоился, думаю: «Ну, психанул и психанул. Это его как бы дело, это его воспитание – то, как он общается с людьми». Я понимаю, что человек… вдруг ничего сначала не было, потом вдруг появилось всё – конечно, у него немножко колпак подтекает в одну или в другому сторону, ну по любому.У меня так тоже было, я тоже себя очень агрессивно вел, неуважительно к людям относился, которые со мной работают. Это когда как бы ты на пике – у тебя начинается немножко эго зажимать, и ты начинаешь переставать уважать людей, которые с тобой работают. Главное, осознать это вовремя, пока все не потерял. Но не суть…
И, соответственно, мой юрист выигрывает это дело. Я вообще не хожу никуда, ни в суд, ничего. Господин Вакуленко вовсю пытается что-то там… где он там, в Перископе выкладывали а так далее кучу ложной информации, что меня в каком-то невменяемом состоянии у них в клубе… Хотя я в клубе с художниками уже находился на тот момент, когда приехал Богдан Титомир и сказал: «Я такого рэпера нашел! Сейчас я его привезу – он всех порвет!» Ну вот его привезли. Первый улетел Богдан с лейбла «Газгольдер», хотя должны были выпускать ему два альбома там же. Потом художников потихонечку слили. А потом набрали уже новую толпу рэперов, и это стал лейбл рэперский «Газгольдер». Хотя сначала это планировалось как некий сход для художников, творческих людей и так далее.
В общем, на тот момент оно так и было, пока не появился Вася Баста. И, соответственно, у нас получился такой маленький конфликт еще с Антимони. Антимони – это один из главный инвесторов, который типа все это держит. После чего мы перестали ходить с женой вообще на «Газгольдер» и перестали там общаться с кем-либо, потому что поняли, что это не наш круг общения.
С.Крючков
―
То есть вы вышли за рамки круга общения, в котором только рэперы. Он гораздо шире, как я понимаю?
К.Толмацкий
―
Намного шире. Это поэты, художники, дизайнеры. Это фэшн-стилисты, это философы. Это очень большой круг творческих людей. Галеристы, архитекторы. В общем, очень много разных интересных людей. Нам просто интересно общаться не шоу-биз тусовкой, которая, в принципе, ничего кроме денег, цацек, одежды не обсуждает… там тачек.
С.Крючков
―
Как-то незаметно час почти пролетел. О чем сейчас размышляете, над чем раздумываете и сомневаетесь непосредственно в эту минуту, в этот день?
К.Толмацкий
―
Сейчас я в процессе… У меня такая дилемма: я пишу третью часть трилогии «Децлион», третью часть, третий альбом. И дилемма в том, что я бы хотел сделать что-то интересное, инновационное, никак не связанное с политикой. Но нахожусь все время в таком как бы фоне, находясь в Москве, что периодически скатывается написание текстов на какие-то, условно лозунги. Не важно, кто там у руля и так далее.Мне хотелось бы написать что-то позитивное, чтобы у людей как в вечеринках, условно… То есть трек, который люди ставят… Понятно, что в свое время так напихали, что у всех срослись нейроны и теперь каждый раз, когда люди слышат, у них рефлекс возникает на этот трек: все начинают танцевать, веселиться и так далее. Но в то же время все это позитивно, радостно. У меня еще один такой трек есть Лигалайза, который запретили по итогу, но все его знают. Запретили тоже в момент каких-то выборов, потому что мы там нарисовали кучу каких-то политических деятелей в мультике, соответственно, запретили везде вообще. К тексту не смогли как бы придраться, а к видео придрались. Но при этом это был бум, то есть это было как раз начало интернета.
А.Ежов
―
Ну да, мы помним эту историю. Спасибо! Времени, к сожалению, не остается. Кирилл Толмацкий, он же Децл, он же Джузеппе Жестко…
К.Толмацкий
―
Приглашайте на подольше.
А.Ежов
―
С удовольствием. Спасибо! Программу провели Станислав Крючков и Андрей Ежов. Это «Разбор полета» на «Эхо Москвы». Встретимся через неделю.
С.Крючков
―
Счастливо!