Купить мерч «Эха»:

Андрей Луговой - Разбор полета - 2016-10-10

10.10.2016
Андрей Луговой - Разбор полета - 2016-10-10 Скачать

О. Чиж

21 час и 4 минуты в Москве, всем добрый вечер. Это программа «Разбор полета», программа о людях, о решениях, которые эти люди принимают. Ирина Воробьева и Оксана Чиж, всем здравствуйте.

И. Воробьева

Всем добрый вечер. У нас сегодня в программе «Разбор полета» гость, это офицер спецслужб в отставке, депутат Государственной Думы Андрей Луговой. Здравствуйте.

А. Луговой

Добрый вечер.

И. Воробьева

У нас есть традиционный вопрос, с которого мы начинаем нашу программу, это вопрос о самом трудном, самом тяжелом решении, которое вам приходилось принимать.

А. Луговой

Ну, наверное, у каждого человека, безусловно, такие решения в жизни были. Было такое и у меня. И, к сожалению, или к счастью, это решение было, когда я совсем еще был молодым человеком, когда я учился в военном училище, мне было тогда 19 лет. Я учился в Московском общевойсковом командном училище Верховного совета, как его называют иногда, кремлевский курсант. И учился я в полной надежде, что закончу его и поеду служить куда-нибудь на Дальний Восток или в группу советский войск в Германию и буду служить в так называемых пехотных войсках. И сам я был из семьи военного, и отец у меня офицер, и брат военный моряк.

Но неожиданно после 2-го курса меня вдруг заметил Комитет государственной безопасности, и было сделано предложение за 2 года до окончания училища уйти из Министерства обороны, перейти в Комитет государственной безопасности, служить в 9-м управлении КГБ в кремлевском полку. Мне было тогда 19 лет, я вообще не понимал, что такое КГБ, потому что в моем понимании КГБ был исключительно из прочитанных книг...

И. Воробьева

«Щит и меч».

А. Луговой

«Щит и меч», да, или просмотренных фильмов. И более того, я, естественно, начал советоваться с отцом, который после первого разговора категорически выступил против.

И. Воробьева

Почему?

А. Луговой

Он выступил против, потому что у нас такая военная семья, мы очень много прожили по гарнизонам, и как-то было все понятно, куда я иду и чем я буду заниматься. Ну, естественно, отец, он же беспокоится о собственном сыне. И он говорит: ты должен понимать, что там тебе поддержки никто не окажет, мы не оттуда.

А надо понимать, что вот в военном училище, к примеру, у нас было 25 человек во взводе в курсантском, практически все имели отношение к военным семьям. Либо дети, либо племянники, либо еще какие-то родственники. И вообще при поступлении в военное училище в те времена отдавалось предпочтение детям из семьи военных, я знаю, у нас все знали случаи, когда человек сдал на круглые пятерки, но его на психологическом тесте, либо на физической подготовке просто не брали. А тот, кто получил одни тройки, но он был из семьи офицера, то его брали.

И поэтому вдруг оказаться, пойти туда, где, собственно говоря, не понимаешь, чем еще толком будешь заниматься, безусловно, это было трудное решение. Но все-таки я его принял, меня отбирали, в течение 2-х лет меня отобрали и вот из 65-ти человек, которые первые по списку были для кандидатов в КГБ в кремлевский полк, нас 4 человека отобрали.

О. Чиж

Но вы сказали, что это после 2-го курса произошло. Почему после 2-го курса?

А. Луговой

А заранее, просто это КГБ, поэтому в КГБ в те времена брали с очень серьезной степенью проверки. Поэтому 2 года нас изучали, за нами наблюдали, проверяли родственников. Более того, ездили домой, смотрели, какие жилищные условия, беседовали отдельно с отцом, отдельно с матерью беседовали. Беседовали с нашими родственниками. У меня отец из деревни Ардонь Брянской области – приезжали туда, то есть, смотрели так серьезно родословную.

А.Луговой:Когда не стреляют, а ты только об этом думаешь, не страшно.Хотя мы с Гайдаром бывали в ряде серьезных точек

И. Воробьева

Почему же вы приняли такое решение, несмотря на то, что семья была против, ну, как-то и…

А. Луговой

Вы знаете, какая-то все-таки такая романтика – кремлевский полк, ну, в 19 лет больше на эмоциях принимаем какие-то решения, нежели говорим о каком-то прагматизме. Я думаю, что именно такое эмоциональное решение было. Оно было трудным для меня. Я вспоминаю сейчас этот период. И теперь вижу, что оно было правильным.

И. Воробьева

Как раз хотели спросить, не жалеете ли вы?

А. Луговой

Не жалею, нисколько не жалею. И очень доволен.

О. Чиж

Интересно, наверное, вы же спустя много лет думали, что многие люди, с которыми вы впоследствии познакомились, и которые оказали очень большое влияние на дальнейшие события, в том числе я имею в виду и дело Александра Литвиненко, они ведь все идут, наверное, в том числе из этого решения.

А. Луговой

Да, в том числе из этого решения. Я, кстати, иногда задумывался, и даже независимо от того, что меня пригласили в программу, как-то анализировал вообще, какие решения наиболее серьезно повлияли на мою жизнь. И какие решения были неудачными. Честно говоря, не могу вспомнить, что вот я принял какое-то решение, над которым долго размышлял, и которое было неудачным, к сожалению. Неудачных решений почему-то я не принимал, просто у меня еще, может быть, жизнь такой экзамен не преподнесла.

Ну, из той жизни – мне вообще, кстати говоря, очень повезло, вы знаете, я когда оглядываюсь назад – вот представьте, меня всегда люди окружали и окружают, которые вообще влияли на решения всей страны. Вот я, допустим, потом в 9-м управлении КГБ начал работать с Гайдаром, когда он был премьер-министром, я был прикреплен. Потом спустя несколько лет я познакомился с Березовским – понятно, какую роль он оказывал на нашу страну. А сейчас я работаю в Госдуме во фракции, которую возглавляет Жириновский Владимир Вольфович, который тоже, безусловно, является ярким политиком в нашей стране. Может быть, присутствие рядом этих людей позволяет и позволяло принимать какие-то правильные решения.

И. Воробьева

А почему в 96-м году вы уволились из управления КГБ?

А. Луговой

Уволился – ну, 91-92 год, такой, пограничные были времена, когда мы вдруг от одной системы перешли к другой, когда все начало разваливаться. А так как я не где-то на обочине, подчеркиваю, трудился, а рядом в том числе с Гайдаром, вообще наблюдал, как решения принимались, и куда двигалась страна, и, конечно, в голове происходило много разных процессов мыслительных. А я был человек активный, а все-таки работа в качестве прикрепленного просто охранника, она, конечно, меня немного потом ограничивала.

О. Чиж

В чем?

А. Луговой

Неинтересно было немножко. Сутки отрабатываешь, и двое суток ты предоставлен дома сам себе. А я человек активный был, и на тот момент, по крайней мере первые 2-3 года, пока не был принят закон, можно было заниматься разными вопросами и бизнес-вопросами в том числе, естественно, я сам по себе такой пассионарий, двигаюсь, естественно, происходили разные истории. Плюс ко всему, очень много было обращений в начале 90-х годов за консультациями в сфере безопасности. Вспомните бандитские лихие 90-е. И вопросы по личной охране, я кого-то куда-то рекомендовал. Я, собственно говоря, и с Березовским познакомился вот по сути дела на том, что ему подобрал личную охрану. И занимался многими-многими делами. И когда мне соответственно в 96-м году предложили перейти на работу на Первый канал, Общественное российское телевидение, возглавить департамент безопасности, который, кстати, на тот момент по странному стечению обстоятельств возглавлял бывший командир кремлевского полка, бывший мой командир, который приходил к лейтенантам в кремлевский полк, такой был генерал-майор Каленчук, он возглавлял службу безопасности ОРТ. Естественно, тоже с ним встретился, он уже возрастной был на пенсии, он уже уходил, он как бы передал управление безопасностью ОРТ мне в руки. Мне показалось, что это интересная новая работа, которая позволит мне в том числе самовыразиться.

О. Чиж

А лично предложение от кого исходило?

А. Луговой

Лично – я много раз рассказывал – лично от Бадри Патаркацишвили. Это был октябрь 96-го года, в фильме «Неподсудные» художественном, где эта история показана, очень правдиво все описано, как на самом деле все это было. Он мне просто предложил возглавить, и я с удовольствием…

О. Чиж

А вы уже были с ним хорошо знакомы?

А. Луговой

Я уже был хорошо знаком с ним с 93-го года, и с Березовским, и с Бадри Патаркацишвили. Понимаете, когда я работал у Гайдара – вот ты знаешь всех, кто окружает Гайдара и кто с ним встречается, так или иначе. Более того, многие к охраняемому лицу попадают именно через охрану. Особенно в выходные, там, звонки идут на твой телефон, ты какой-то коннект осуществляешь, выполняешь уже роль такого помощника. Поэтому связи были огромные, благодаря этому у меня, собственно говоря, связи и появились везде.

И. Воробьева

Интересно, а как вы решали вот, кому помогать, ну…

О. Чиж

Доступ к телу – кто имеет на него право?

А. Луговой

Во-первых, уже существовала определенная практика, ты сам наблюдаешь, как это делают в приемной, как это делает руководитель, секретарь, аппарат, и уже там ориентируешься. И, плюс ко всему, видишь отношение охраняемого к тому или иному лицу, с кем он хочет говорит, с кем не хочет. Поэтому ты уже сам принимал решение, с кем соединить, а кого не соединять и доложить позже. Такой процесс, уже не задумываешься, автоматически происходит.

И. Воробьева

А вот в эти 90-е работать в охране публичных высоких лиц не страшно? Ну, можно же и пулю схватить.

А. Луговой

Ну, знаете, когда рядом не стреляют, а ты только виртуально об этом думаешь, то не страшно. Хотя мы с Гайдаром бывали в ряде таких серьезных точек, мы в частности вот наиболее такая поездка была, где-то даже опасная, безусловно, мы летали в Душанбе, когда там была гражданская война между Курган-Тюбе и Кулябом, и там стояла наша дивизия, и сейчас стоит 201-я мотострелковая. Мы прилетали в расположение дивизии, на вертолетах вылетали в район Московского погранотряда, где за месяц или за два до этого душманы со стороны Афгана по сути дела перерезали всю заставу. Вот мы туда летали. И на вертолетах залетали на территорию Афганистана, и пролетали в том числе над зоной боевых действий, где гражданская война, там стреляли, палили, поэтому…

О. Чиж

А что в этот момент от вас зависело, то есть, от вашего решения?

А. Луговой

От меня ничего в этот момент не зависело.

О. Чиж

Тогда вы там зачем?

А. Луговой

Нет, зависела жизнь, безопасность охраняемого лица. Мы же организовывали и маршруты, и передвижение, и места посадки, высадки. Ничего, с другой стороны, не зависело, потому что в итоге мы сели на вертолеты и летали на вертолетах. Когда мы летали на вертолетах, понятно, что роль твоя, конечно, нулевая.

О. Чиж

Ну, хорошо. А дальше после уже ОРТ возникает довольно таинственная история с делом Аэрофлота.

А. Луговой

С делом Аэрофлота – она не очень таинственная, опять же, я начал сам рекламировать этот фильм «Неподсудные» художественный, 8-серийный сериал, который на НТВ прошел год назад. Там достаточно все описано, я много раз говорил про историю с Лефортово. Могу просто еще раз рассказать, если она интересна.

А.Луговой:В СИЗО решения сложно принимать, потому что ты вдруг начинаешь отрываться от реальности

И. Воробьева

Но как вы принимали решение, что вы вообще в этой истории будете играть эту роль?

О. Чиж

Кем-то.

И. Воробьева

Да, кем-то.

А. Луговой

Вы знаете, в этой истории я никакую роль-то и не должен был играть, просто произошло странное стечение обстоятельств, потому что, ну, или меня подставляли, или подставляли того, кто мне звонил. Был звонок Бадри Патаркацишвили мне на телефон на мобильный, а до этого он мне говорил по другой связи о том, что вот Глушкова, который сидит, что его должны были выпустить на подписке…

О. Чиж

Первый зам гендиректора компании Аэрофлот на тот момент.

А. Луговой

Дело в том, что у него была серьезная болезнь, у Глушкова, она связана была с болезнью крови.

И. Воробьева

Он в гематологии лежал.

А. Луговой

Да. И он реально серьезно болел, и его должны были вроде бы на подписку выпустить.

О. Чиж

Его из Лефортово переместили туда, а впоследствии предполагалось…

А. Луговой

Да, должны были, вроде как после больницы должны были выпустить. И у нас состоялся разговор с Бадри, что когда он выйдет, ему надо помочь с охраной, с организацией охраны. А потом он сказал, что все-таки мы будем договариваться – поймите тогда правильно, когда он говорил: мы будем договариваться с Кремлем, я тогда наблюдал, что действительно есть какие-то вещи, которые, они прежде договаривались, и несмотря, законные или незаконные решения были, тем не менее, решения такие, они договаривались. Поэтому я никогда не ставил под сомнение, что не смогут договориться.

Он говорил: мы договоримся о том, что он выйдет и уедет за границу, и нам надо будет безопасно его доставить через Киев. И мы обсуждали по телефону план доставки его из Москвы в Киев. А так как он находился под стражей, то и его охрана, Глушкова, ночью отпускала домой, он ездил домой и возвращался обратно. В тюрьму же никто обратно не возвращается. Он два раза вернулся.

О. Чиж

А его сопровождали в этот момент какие-то люди из ФСИН, там?..

А. Луговой

Нет-нет, его сопровождал только его помощник. Охрана, которая была выставлена ему в больнице, она оставалась в больнице. Они там вместе поддавали, уж извините за такое выражение. Он им давал какие-то деньги, по-моему, и они отпускали. Он обратно возвращался. И я так понимаю, был перехвачен телефонный разговор, когда он собирался, в очередной раз должны были его отпустить, тут же мой разговор с Бадри, ну, и все как-то так вот сложилось.

И. Воробьева

Вы его не вывозили в машине?

А. Луговой

Нет, никто никуда не вывозил.

И. Воробьева

Вас же арестовали при попытке вывоза?..

А. Луговой

Нет-нет, не так. Я вам рассказываю. Много там ошибок, которые многие, пресса писала, поэтому считают, что меня вместе с ним арестовывали. Нет. Его охрана отпустила домой, Глушков вышел из больницы, пошел к машине садиться, где сидел ждал его помощник, и здесь был схвачен сотрудниками ФСБ уже.

И. Воробьева

А, и вас привлекли за разговор с Патаркацишвили?

А. Луговой

Меня за разговор привлекли. Более того, я на следующий день, когда узнал, что арестовали, я еще полтора или два месяца был абсолютно свободен, приходил на допросы в прокуратуру, меня допрашивали, а потом в один из дней взяли и арестовали. И более того, меня в Лефортово ни разу не допрашивали – забыли. Потом дело закрыли по 201-й, передали в суд, и мы уже были в суде. В суде мы полтора года поездили, в суд, и нас потом из суда…

И. Воробьева

И сколько вы в СИЗО провели по этому делу?

А. Луговой

1 год и 3 месяца.

И. Воробьева

А какие решения человек принимает в СИЗО, какие решения можно принимать в СИЗО?

А. Луговой

В том-то и дело, что в СИЗО вообще решения сложно какие-либо принимать, потому что в определенный момент ты вдруг начинаешь отрываться от какой-то реальности. Ты же постоянно живешь какими-то своими мыслями, думая, что там, за пределами, все живут такими же мыслями, какие у тебя. И ты оказываешься в итоге разочарован, постоянно в движении, постоянно…

О. Чиж

А какими мыслями вы жили?

А. Луговой

Ну, во-первых, сначала живешь мыслью – побыстрее убедить, что ты ни в чем не виноват, по крайней мере, убедить, что ты не собираешься сбегать никуда. Зачем держать в Лефортово?

И. Воробьева

Чтобы отпустили.

А. Луговой

Да, пожалуйста, давайте под подписку о невыезде. Поэтому в основном этими вопросами занимались адвокаты. Живешь этим. Ну, потом, когда вдруг понимаешь, что уже все бессмысленно, и пока ты находишься – соответственно, каждые 3 месяца же продлевают в суде – потом уже просто я жил бизнес-вопросами, какими-то бизнес-делами. Я читал очень много.

Я какие-то пытался давать указания, у меня общественным защитником был мой помощник, Сазонов Михаил Иванович, который сейчас у меня помощник. Он ко мне приходил три раза в неделю, мы садились в 10 утра – слава богу, в СИЗО Лефортово это возможно было, в так называемой адвокатской, в 10 утра мы садились, и он уходил от меня в 6 вечера. И вот мы по 6-8 часов три раза в неделю. Он мне приходил, рассказывал что там, ну, я принимал какие-то решения, то есть, старался управлять на тот момент уже созданной достаточно большой охранной компанией и не только.

И. Воробьева

А с Бадри Патаркацишвили вы потом как-то поругались, вы обиделись на него? Он же вас подставил.

А. Луговой

Ну, нет, я на него не обиделся, потому что я ему достаточно доверял, и у нас с ним разговор такой состоялся, достаточно серьезный, потому что у меня была возможность ему позвонить. Вот я не знаю, как сейчас, а в те времена, в 2000-м, настолько все было, извините меня, пронизано коррупцией, там, конвойный полок, который возит заключенных (я не знаю, кто сейчас возит заключенных) там спокойно за 200 долларов платишь – и 15 минут общаешься с кем хочешь в адвокатской, тебе кого угодно туда приведут. Еще дашь денежку – дадут по телефону позвонить. Поэтому я естественно, первым делом, адвокаты заплатили сержанту денег, он дал мне телефон. Поэтому мы и возмущались – ну, что сидеть в тюрьме, если, в принципе, когда ты едешь в суд, то можешь встретиться с кем угодно, позвонить кому угодно. Вот, и все рассказы: давить на суд, и так далее, и так далее, по крайней мере, я надеюсь, что сейчас хотя бы порядок, потому что преступники есть разные – есть, где расследуется еще дела, так реально имея такие коррупционные в то время возможности, конечно, можно было влиять и на ход следствия, и много на что, и тогда сама система, человека держать под стражей, как бы она была неуместна.

О. Чиж

Хорошо. Значит, этот срок в итоге вам засчитали то, что вы провели в СИЗО?

А. Луговой

Не более того. Тогда же вступил в действие новый УПК, и там была такая история, что если у тебя статья не тяжкая, а средней тяжести, то тебя не могут держать, как это говорится, за судом – я могу сейчас ошибаться – более 9-ти месяцев. И судья просто понимал, что мы надолго ушли в дело Аэрофлота, оно же вместе, дело о побеге припечатали к основному делу. И вот с утра до вечера они там финансовые вопросы разбирали. Суд шел 3 года, чтобы вы понимали.

Судья был очень толковый, Шереметьев Игорь Игоревич, по-моему, он просто посмотрел: ну, что нас держать? К концу подходил 9-месячный срок, как мы были за судом, а до этого мы же были полгода не за судом, и он нам переквалифицировал, что правда, с части второй, которая была тяжкая, на часть первую, которая до 3-х лет. И добросовестно втроем, трое нас было, по-моему, мы освободились.

О. Чиж

Вы освободились – вы какие-то решения для себя важные приняли? Вот, не общаться, скажем, с какими-то людьми, или не иметь с ними каких-то дел?

А.Луговой:Живешь мыслью – побыстрее убедить, что ты ни в чем не виноват, убедить, что ты не собираешься сбегать

А. Луговой

В том-то и дело, что, так как вся история была настолько случайно сложившейся, что я тоже думал: вот выйду я, решения приму, там, какие-то. А когда начинаешь анализировать – а, собственно говоря, ну… То есть, на самом деле главный урок, который я извлек в Лефортово, по нему никаких решений не надо было принимать, а урок был один – это ценить жизнь, свободу. Я понял, что на самом деле… Вот там было все в СИЗО – у тебя есть холодильник, телевизор, ты мог позвонить по телефону. Там в Лефортово, должен сказать, великолепнейшая библиотека, причем, книги там такие есть старые, там такие пометки, я не знаю, еще с 30-х годов, наверное, оставляли. Но это не заменит ни минуты свободы, когда ты можешь спокойно встать и куда угодно поехать. Все остальное – это не свобода. Свобода – когда человек реально вот делает что хочет. Вот это главный урок. И это надо ценить. И ценить в том числе своих близких, потому что они, конечно, безусловно, переживают, когда ты там, потому что никто не понимает, что ты там делаешь и как там живешь. На самом деле человек, как я убедился, спокойно ко всему привыкаешь, и в том числе к СИЗО. А если ты еще такой достаточно подвижный, у тебя в день, там, минимум 6 километров, условно говоря, 6-7, занимался спортом, бегом.

И. Воробьева

Так что Бадри Патаркацишвили, он вам что-нибудь сказал? Извини – не знаю…

А. Луговой

Нет, он мне сказал: ты можешь мне верить или нет, я честно тебе говорю, ничего специального в моем звонке и во всем остальном не было.

И. Воробьева

Он тоже после этого сбежал.

А. Луговой

Понимаете, в том-то и дело, мне потом когда говорили: вот, он же тебя подставил… Я говорю: слушайте, как же можно подставить, если ему… дело в том, чтобы вы понимали, в отношении Березовского было уголовное дело возбуждено, в отношении Глушкова было, в отношении Дубова с ЛогоВАЗа, еще там человек 5 из их вот этой бандейки, все были возбуждены уголовные дела кроме Бадри Патаркацишвили, то есть, против него ничего не знали, чтобы возбудить. И вот за счет этого дела против него и возбудили и в международный розыск.

То есть, он-то себе хуже сделал, чем мне. Более того, я год и 3 месяца отсидел, и потом свободен был. А он сидел в Грузии, он из Грузии выехать не мог, по-моему, лет 6 или 7. А Грузия на тот момент – это другая история, там вообще делать нечего при его огромных возможностях, при его деньгах, которые у него были, личных самолетах, он сидел в маленьком Тбилиси, у него было передвижение или Тбилиси, или такой городочек Уреки есть под Поти, где он себе резиденцию организовал.

И. Воробьева

А до какого момента вы с Березовским дружили?

А. Луговой

Ну, с Березовским я – вот я всегда говорил, чтобы было понятно – я с Березовским-то не дружил.

О. Чиж

Но вы с ним так много работали.

А. Луговой

Я много работал с Бадри Патаркацишвили, работал в компаниях, в том-то и дело, где он был. Поэтому, честно вам скажу, дружбы никакой не было. Я с Березовским как бы подружился в 93-м году, когда порекомендовал к нему соответствующую охрану, но потом, общаясь с ним, я вдруг увидел, что он такой человек – это все могут вам подтвердить – он с тобой общается лишь до того момента, поскольку ты ему нужен. Когда этой необходимости дальше нет, он тебя просто выкидывает как бы, условно говоря, из жизни.

О. Чиж

Интересно, что вы говорите в настоящем времени.

А. Луговой

Это я просто, так получилось, наверное, без задней мысли.

И когда я понял это его качество, я понял: с таким человеком сложно стратегически как-то сотрудничать и работать, потому что, не дай бог что, ты, собственно говоря, сам себе будешь предоставлен. А Бадри был не такой, поэтому с Бадри было и проще работать, и какие-то планы строить. Поэтому я с Березовским общался, там, постольку поскольку по работе. Ну, проходит совет директоров ОРТ в здании ИТАР-ТАСС, они там всегда проводили, ну, я там обеспечивал вопросы безопасности. Там, приходила нам какая-то информация в отношении, там, ведущих или еще там угроз каких-то, там, иногда с ним встречался.

Но вот была история с заложниками, от ОРТ мы летали и в Грозный, и в Назрань, выручали их. Ну, тоже тогда общались. Это интересная история, я рассказывал, когда каналы передавали, что Березовский лично их выручал. Не так было, летали мы с Бадри вдвоем, еще у нас два человека охраны были, меняли в Ингушетии, и когда прилетели, самолет на взлетной полосе остановился, подъехал трап, приехал Березовский, зашел в самолет, потом трап уехал, и самолет поехал туда, где уже стояло порядка 20-30-ти журналистов со всего мира – ВВС, CNN, и он под камеры выходит к журналистам по трапу и дает интервью, что он их освободил. На самом деле он туда не летал. Боялся.

И. Воробьева

Я напомню нашим слушателям, что это программа «Разбор полета», у нас в гостях депутат Государственной Думы Андрей Луговой.

А с Александром Литвиненко вы когда познакомились?

А. Луговой

С Александром Литвиненко я познакомился где-то в году, наверное, 95-96-м.

О. Чиж

В качестве кого, где это произошло?

А. Луговой

Это произошло в бизнес-клубе ЛогоВАЗа, если я не ошибаюсь.

И. Воробьева

У Березовского?

А. Луговой

У Березовского, да. Я приезжал туда к Бадри, тоже встречались там как раз, с Бадри встречались, познакомился после убийства Листьева, когда они озаботились охраной всем, и было принято решение всему руководству ОРТ выделить личную охрану. И вот тогда у меня были очень плотные контакты с Бадри. Я просто стоял возле барной стойки, ко мне подходит парень: привет – привет, меня Александр зовут. – Андрей. Вот, он поинтересовался, кто я, я ему сказал, что я сотрудник ФСО, а здесь консультирую по вопросам охраны. И вот он мне в течение получаса долго рассказывал про ФСБ. Я тогда уже после первой встречи понял, потому что он был таким, извините, конечно, много говорящим, так мягко говоря, человеком, и меня это немножко смущало, потому что сотрудник ФСБ, конечно, таким не должен быть.

И после этого я его еще, может быть, один или два раза встречал, вот случайно. И потом я его встречал, когда его Березовский с собой брал в Карачаево-Черкесию, в самолете мы вместе летели, кстати, когда он избрался депутатом в Госдуму, он его сделал своим помощником. Тоже было совсем такое шапочное общение.

О. Чиж

Получается, что до 2006 года вы встречались только случайно и всего несколько раз?

А. Луговой

Только случайно и всего несколько раз. У нас ни дел никаких, дружбы, никаких общений не было. И поэтому я, когда прилетел в Лондон, по-моему, в 2005 году, первый раз после, как раз суд закончился, уже можно было ездить, мы же были на подписке, я приехал в Лондон, встречался с зятем Березовского, мы с ним дружили, Егор Шуппе, и сейчас мы поддерживаем отношения. И я там встретил тоже Литвиненко, он меня увидел – о, а ты чем занимаешься, а как?.. Я говорю: охранный бизнес, компания, у меня еще уже завод был по производству кваса «Першин» так называемый.

И. Воробьева

Да-да, мы знаем, что у вас.

О. Чиж

Сбитни и медовухи.

А. Луговой

Да, сбитни и медовухи. И он хотел со мной увидеться, но что-то у нас не получилось. А потом он позвонил уже спустя год, поинтересовался, приезжаю ли я в Лондон, я сказал: да, я бываю. Он сказал: у меня есть интересное предложение, которое может быть интересно охранной компании.

О. Чиж

Это было в октябре 2006-го?

А. Луговой

Нет, это был ноябрь 2005, это был конец ноября или декабрь 2005-го. Я был в декабре, приехал. Он, кстати, знал, что я приехал, он мне набрал сам на мобильный: ты здесь? Я говорю: да, здесь. Ну, давай увидимся. Ну, и дальше уже пошло более такое…

И. Воробьева

Мы сейчас продолжим буквально через несколько минут, у нас сейчас должен быть перерыв на новости. Я напомню нашим слушателям, что это программа «Разбор полета», у нас в гостях бывший сотрудник спецслужб и ныне депутат Государственной Думы Андрей Луговой, ваши вопросы на +7-985-970-45-45.

НОВОСТИ

О. Чиж

21 час и 35 минут в Москве, это программа «Разбор полета», сегодня гость этой программы офицер спецслужб и депутат Государственной Думы Андрей Луговой. Продолжаем.

И. Воробьева

Да, мы продолжаем. Но мы, собственно, прервались, когда вы рассказывали, что до встречи с Литвиненко в 2006 году вы с ним эпизодически просто встречались.

А. Луговой

Эпизодически несколько раз и совсем не были близко знакомы.

И. Воробьева

И в 2005 он сам вам предложил какие-то совместные дела.

А. Луговой

Сам предложил.

А.Луговой:У меня начало закрадываться серьезное сомнение в добропорядочности британского правосудия

И. Воробьева

Вы в 2006 году несколько раз летали в Лондон с ним встречаться.

А. Луговой

Ну, не с ним, у меня там другие дела были в Лондоне, ну, и во время этих встреч я встречался с ним. Мы много раз встречались за 2006 год, много – не помню.

О. Чиж

Но вы помните встречу 16 октября ту, которую британские органы теперь считают первой попыткой отравления?

А. Луговой

Британские органы, должен вам сказать, они запутались уже. У них то 16-е, то 1-е, то 25-е. Я помню все эти встречи, потому что я сто раз про эти встречи рассказывал и вам, и британскому Скотланд-Ярду, и давал письменные показания суду британскому, и нашей прокуратуре. Ну, конечно, помню – обычные встречи, ничего особенного. Но вообще обвиняют они не по 16 октября, а по 1 ноября.

И. Воробьева

Да.

О. Чиж

Они говорят, что 16-го была первая встреча, которая предположительно первая попытка.

А. Луговой

Они сказали, что, видимо, 16-го первый раз его траванули. А 1-го добавили. Они вообще даже не понимают, что такое вообще полоний. Как можно было первый раз чуть-чуть травануть, а потом еще добавить? Глупость какая-то.

И. Воробьева

Но это зависит от дозы полония внутри организма. Насколько я понимаю химию.

А. Луговой

Не так. Я думаю, что вы просто не представляете, какое это активное вещество, оно…

О. Чиж

А почему вы представляете?

А. Луговой

Я представляю, потому что я перечитал, знаете сколько книг? Мне что только ни дарили в этой связи, какие только…

И. Воробьева

О! Ну-ка, расскажите.

А. Луговой

Во-первых, через 3 месяца после того, как это произошло, вышла книга, называется «Завтрак с полонием» художественная, кстати. Плюс Рой Медведев несколько книг на эту тему написал. Плюс кто-то нам как-то подарил книгу о пользе радиации, там, еще что-то. Поэтому это приобретало… анекдотов очень много на этот счет ходит, могу рассказать.

О. Чиж

Вам что, рассказывают про вас анекдоты и про полоний?

А. Луговой

Про меня анекдоты, да.

И. Воробьева

Не смешно. Слушайте, хорошо, вот 1 ноября 2006 года, вы встречаетесь с Литвиненко, и там же еще был Ковтун, да?

А. Луговой

Да. Это мой товарищ.

И. Воробьева

И что происходило-то на этой встрече, что обсуждали, что там было-то вообще?

А. Луговой

Ничего не было, мы встречались минут 15 или 20. На эту встречу 1 ноября инициатива полностью исходила от Литвиненко. Мы в этот день на футбол собирались, играли ЦСКА – Арсенал. Мы вообще прилетели на футбол, кстати, вот на эту встречу. Причем, заранее покупали билеты, летели большой компанией, и он звонил-звонил: надо встретиться, надо встретиться. Вот он приехал в отель «Миллениум», мы сидели в баре там, готовились к футболу, как и все болельщики, традиционно заряжаясь.

И. Воробьева

А вы за ЦСКА болеете?

А. Луговой

Я за ЦСКА обычно болею. Он приехал, минут 20 с нами посидел, 30, может быть, и уехал. И все.

О. Чиж

А речь о делах-то шла какая-то?

А. Луговой

Так в том-то и дело, мы толком ни о чем не говорили, просто: как дела, как продвигается, там… Потому что мы же начали партнерствовать с компанией британской «Риск менеджмент» и «Эринис», это крупнейшие компании были охранные. И мы с ними начинали потихонечку как бы выстраивать отношения. Вот он приезжал, говорил: ну, что, ну, как… Мы говорим: ну, вот так, все нормально. В общем, ни о чем был разговор. В том-то и дело.

И. Воробьева

На футбол-то поехали?

А. Луговой

И на футбол потом поехали. Там в итоге ничья была, по-моему, 0:0, и все. Я еще после этого два дня в Лондоне был, и только через два или через три дня мы улетели.

И. Воробьева

А когда, собственно, вы поняли, что все пойдет не так, когда стало известно, что Александру Литвиненко плохо и так далее?

А. Луговой

Я ехал в машине – запомнил это хорошо – по Варшавке, не знаю, почему по Варшавке я ехал…

О. Чиж

Какое число было?

А. Луговой

Это было, может быть, недели через две после, и в газете «Коммерсант» статья небольшая, что вот там Литвиненко сделал заявление, что его отравили. Я ему тут же набрал. Он взял трубку, сказал: фигня в принципе, я думаю, что ничего страшного. А потом он сошел со связи, и все. А потом уже все писать про это начали, вот тогда я узнал о том, что, видимо, что-то не то происходит.

И. Воробьева

А вы когда поняли, ну, там же через какое-то время стало известно, что его отравили полонием, но вы-то как, проверять-то пошли себя? Ну, вы же с ним встречались.

А. Луговой

Когда заговорили про полоний – конечно. Более того, как только он потерял сознание, он же еще не был мертв, мы же, во-первых, я звонил его жене, пытался с ней договориться, но она не взяла трубку от меня.

О. Чиж

А что вы хотели с ней обсудить?

А. Луговой

Хотел узнать вообще, что происходит. Потому что я там даже еще и не всплывал. Я всплыл, тоже очень хорошо помню. Я прилетел из Еревана, ехал в машине вечером, слушаю «Эхо Москвы», чего я вообще, честно говоря, не всегда…

И. Воробьева

Вот это вы зря, конечно.

А. Луговой

Буду делать это чаще. И там как раз «Эхо Москвы», первое, кто передал, что было сделано заявление Березовским о том, что вроде как я имею отношение к отравлению. Поэтому ну, вот.

И. Воробьева

Хорошо. Вы едете в машине, «Эхо Москвы» вам говорит…

А. Луговой

… я, соответственно, перестаю ехать домой, еду в офис.

И. Воробьева

Принимаете решение, что домой ехать нельзя.

А. Луговой

Нет, я принимаю решение, что мне надо созвониться немедленно с адвокатом, потому что уже пошла волна всего. Я звоню адвокату, и мы принимаем решение, что на следующий день мы должны сходить в посольство британское. Мы составили бумагу с Ковтуном, подписали ее. Она есть копия, и в деле есть. Мы пришли на следующий день, позвонили в посольство, они нас приняли, и мы сказали, что, друзья, вот мы слышим, что то-то, то-то и то-то. Да, мы действительно встречались, да, мы – вот бумага краткая с описанием наших задач, и мы готовы по первому, соответственно, приглашению, если мы действительно, это не шутка, вылететь в Лондон и дать любые показания. Они сказали: да, конечно, это, правда, не наше дело, это полиция принимает решение. И все.

И проходит дня 2-3, я тоже утром встаю, включаю телевизор, и тут: вот британские полицейские прилетели в Москву… И тут у меня уже начало закрадываться серьезное сомнение в добропорядочности британского правосудия. Потому что они нас могли спокойно пригласить, и мы бы спокойно полетели, хотя уже понятно, что не все так просто. Ну, и вот началась уже история здесь. Поэтому те, кто говорят, что мы не хотели ехать изначально, что они прилетели сюда, потому что мы не хотели ехать – нет, это…

О. Чиж

То есть, история про то, что они весь декабрь хотели вас видеть у себя – это неправда?

А. Луговой

А для чего они прилетели в Москву? Они могли к себе нас пригласить. Что они прилетели? Они прилетели уже после наших заявлений в посольстве, что мы готовы вылетать, дали даже, письмо написали им.

И. Воробьева

То есть, официально к вам британские…

А. Луговой

Нет, они прилетели…

О. Чиж

… до конца 2006-го?..

А. Луговой

… поехали в прокуратуру, а в этот момент мы параллельно начали себя проверять, я поехал вот в эту знаменитую больницу, она раньше 6-й была, а сейчас она просто…

И. Воробьева

Вы сами приняли решение, что надо посмотреть, что с вами?

А. Луговой

Конечно, полоний… Мы приезжаем сдаем анализы, там не сразу как бы понятно. Мы сдали анализы и через опять какое-то время, там 2 или 3 дня нас госпитализировали жестко.

И. Воробьева

И чего, страшно было повторить судьбу Литвиненко? У вас же полоний нашли.

А. Луговой

Вообще-то страшно, когда все это происходит. Но у нас, конечно, врачи-атомщики, биофизики, они, конечно, очень высокие специалисты. И нас лечили. На самом деле в лечении не было ничего сверхъестественного, мы просто находились под наблюдением. Я думаю, на нашей теме написано несколько диссертаций каких-нибудь хороших, потому что случаев, когда люди вот так – ну, несколько случаев в мире было всего, когда кто-то пострадал от полония. Как правило, были со смертельным исходом. А здесь двое зараженные, но дающие надежду на жизнь. «Унитиол», есть такое лекарство, оно захватывало вот эти альфа-частицы и выводило из организма.

О. Чиж

Скажите, а вот про то, что след полония тянется ровно по вашим маршрутам с господином Ковтуном в Лондоне, вы тоже из СМИ узнали, или все-таки как-то…

И. Воробьева

В гостинице там все эти полотенца, раковины…

А. Луговой

СМИ писали же, они наблюдали, куда перемещаются британские полицейские, ездили за ними везде и соответственно понимали, что, видимо, действительно я там в этих во всех местах был. Но ведь у нас всегда писали, что везде, где я был, есть след полония. Но никто не пишет о том…

О. Чиж

… полотенце, туалет…

А. Луговой

… что были места, где я вообще не был физически, но там следы полония были. Там был Литвиненко один. Так если уж подходить прагматично, знаете, с точки зрения такого права, то, условно говоря, полоний – это такое вещество, никогда нельзя определить, ну, невозможно по нему определить, кто первоисточник. Если мы с вами встретились, один, условно говоря, заражен полонием, другой нет, поздоровались, после этого невозможно определить.

И. Воробьева

Вы нас не пугайте – мы только что с вами поздоровались.

А. Луговой

Слава богу, 10 лет прошло. Кстати, вот сейчас будет 10 лет.

И. Воробьева

Да. Но просто, смотрите, какая история. Вы читали то, что писали уже не журналисты, не СМИ британские, а вот этот доклад судьи, где…

А. Луговой

Этот доклад судьи у меня уже три года как находится. Я поэтому возмущался, когда они сделали из этого доклада такой паблик, я возмутился, потому что это давно на руках, давно переведено. Я его читал. Там не приводится по сути дела… там такая написана хорошо подправленная беллетристика. Там почему-то нету допросов офицеров спецслужб британской разведки МИ-5, МИ-6. А фамилии известны, имена известны, они тоже были переданы соответственно. Нигде не упоминаются даже они почему-то. А ведь они много что могли рассказать. Там был такой Мартин, офицер спецслужбы британской.

И. Воробьева

Вот прошло 10 лет, вы нам сразу сказали, что очень много читали про полоний, пришлось просто. Как вы для себя объясняли вот этот феномен, когда полоний, там, Литвиненко смог вас чем-то там испачкать, этим полонием заразить, если он таким образом просто…

О. Чиж

… не проникает через кожу.

А.Луговой:Я вам должен сказать, что за 10 лет, кстати, в России очень серьезно изменилось все, что касается туриндустрии

А. Луговой

… я же всегда говорил, несколько версий случившегося. Одна из первых, которую мы говорили, мы вообще считаем, что, возможно, это нечастный случай. Потому что Литвиненко был немножко, ну, авантюристом, и он постоянно там искал для себя какие-то приключения. Вторая версия у меня всегда была, что за этим стоит Березовский, это была его такая комбинация. Учитывая, какой он комбинатор был, да? Ну, и третья версия, учитывая, что я лично сам подвергался вербовке со стороны английских спецслужб…

И. Воробьева

Ух ты!

А. Луговой

… то они тоже к этому как-то, если не активно, то пассивно приложили к этому руку. Ну, или, по крайней мере, забежали в уже тронувшийся поезд, понимаете? Чтобы использовать хотя бы с политической точки зрения. Вспомните, выслали четырех дипломатов наших.

И. Воробьева

Это же после того, как отказались вас экстрадировать.

А. Луговой

Не-не-не, смотрите, они предъявили официальные обвинения в конце мая 2006 года…

И. Воробьева: 2007

го.

А. Луговой

… и в течение двух или трех недель выслали дипломатов. Они даже не ждали нашей реакции. А как экстрадировать? Я же гражданин России. У них тоже запрещено экстрадировать.

И. Воробьева

Понятно.

О. Чиж

Слушайте, я просто хочу зафиксировать этот момент. По одной из трех версий, про которые вы говорите, Александр Литвиненко каким-то образом нашел где-то полоний-210, который вообще, я так понимаю…

И. Воробьева

Несчастный случай, да, про который вы говорите.

О. Чиж

Да, который все-таки находится под серьезной охраной и учетом. А по двум другим есть какие-то люди третьи, которые повторяли ваши маршруты…

А. Луговой

Я не хочу сейчас в детали вдаваться, иначе… Я просто за эти десять лет столько раз говорил на эту тему…

И. Воробьева

Как раз десять лет прошло.

А. Луговой

Нет, просто, понимаете, в чем дело? С таким же успехом можно и мне сказать: а где я бы, интересно, взял этот полоний? Я вам должен сказать, что если набрать в новостях фамилию «Литвиненко» и поискать не только то, что с полонием связано, а что-то другое, вы же найдете, что он, допустим, шантажировал Невзлина некой кассетой видео, которая у него была. Это разве не авантюризм? Авантюризм. Он даже летал в Израиль для встречи с ним. Это тоже известная всем информация, по которой расследование проводилось соответствующее. Он общался с какими-то чеченцами, в бегах которые находятся, которые якобы тоже имели какую-то грязную бомбу в Париже или еще где-то. Почитайте, там очень много на эту тему.

О. Чиж

В интернете-то вообще…

И. Воробьева

В интернете и про вас много написано.

А. Луговой

Он в Испанию ездил по делам русской мафии.

И. Воробьева

А вы не пытались для себя, лично для себя понять, кто убил Литвиненко?

А. Луговой

Я пытался. А как я, что я могу сделать?

И. Воробьева

Не знаю, у вас же связей много, в конце концов: российские спецслужбы, еще что-то.

А. Луговой

Когда в дело замешан полоний, когда высылают дипломатов и спецслужба, на которую работал Литвиненко, который признал, в итоге, что он был работником, в этом деле участвует, знаменитая МИ-5, МИ-6, Джеймс Бонд…

И. Воробьева

Что значит участвует? В расследовании участвует?

А. Луговой

Все бесполезно. Я достаточно прагматичный человек. Ну, вот я вам про версии говорил, более подробно…

И. Воробьева

Да, хорошо.

О. Чиж

А почему вы не поехали защищать эти версии лично?

И. Воробьева

Туда.

А. Луговой

Ну, послушайте, опять же, спецслужбы участвуют. Они же как угодно могли, все что угодно подрихтовать.

И. Воробьева

Боялись, что не приедете обратно и вас там…

А. Луговой

Конечно. А потом, вы знаете, у нас в стране ежегодно около двухсот судебных процессов идет по материалам, которые передаются из-за границы западными правоохранительными органами, для того чтобы суд был на территории России. Адвокаты могли их приезжать, они могли передать дело в суд через нашу прокуратуру, к примеру – они этого не делали. Ведь ни одного материала они не прислали по запросу нашей прокуратуры.

О. Чиж

Хорошо, видеосвязь-то чем вам не угодила? Можно же было дать видеопоказания во время слушаний в январе.

А. Луговой

Послушайте, а я же в 13-м году, собственно говоря, когда они засекретили часть материалов, я хлопнул дверью и сказал: ну, после того, как вы засекретили – и они сказали, что, мы вам не дадим с этим ознакомиться, и адвокаты сказали: наше участие бессмысленно, английские адвокаты сказали. Мы же английских адвокатов наняли. И мы после этого решили хлопнуть… Я вышел из процесса, больше не интересовался.

И. Воробьева

Хорошо, у нас еще несколько минут осталось, про политическую деятельность хотелось бы поговорить. Начать с 90-х годов – начала нулевых. А вы с Путиным знакомы?

А. Луговой

Нет.

И. Воробьева

Нет? Никогда не видели его?

А. Луговой

Никогда не видел.

И. Воробьева

Хорошо, а когда вам предложили войти в список «ЛДПР», вы как принимали решение? Вот хочу стать депутатом?

А. Луговой

Во-первых, это было очень неожиданно. Мне позвонили из приемной Жириновского: не могли бы вы подъехать к Владимиру Вольфовичу? Я так: интересно!

О. Чиж

Это было до съезда, я так понимаю.

А. Луговой

Это было, по-моему, начало августа.

И. Воробьева: 11

го. Или какого там? Нет, 7-го.

А. Луговой

По-моему, так, да. Я приезжаю. Он пригласил Лебедева Игоря Владимировича, и он говорит: вот, Андрей Константинович, как вы считаете? Хотите по нашим спискам пойти в Государственную Думу? Ну, во-первых, много очень решений в жизни я принимал чисто интуитивно. Здесь решение было интуитивное. Ну, в принципе, почему бы и нет?

И. Воробьева

Вы себя ощущаете законодателем-то?

А. Луговой

Понимаете, как? Себя не ощущаешь никем, пока этим не станешь. Поэтому все равно у нас законодателей же этих, мы же не с пеленок воспитываем законодателей. Хотя, конечно, наверное, к этому когда-то мы придем.

И. Воробьева

А партия «ЛДПР» вам нравилась тогда?

А. Луговой

Партия «ЛДПР» мне нравилась и сейчас нравится прямолинейностью своей, четкостью. У нас в меру много дисциплины и в меру много в партии свободы на самом деле, кстати. И все, кто у нас во фракции, вам подтвердят, что чтобы Жириновский отдавал какие-то указания, что говорить, что не говорить, какие законы принимать…

И. Воробьева

Говорят, у вас там никто не курит и не пьет.

А. Луговой

Это правда, не курит и не пьет. Мне нравится, мне понравилось быть депутатом.

О. Чиж

Вот, кстати говоря, в одном из интервью того времени вы еще отвечали на вопросы о президентских выборах, сказали, что, как любой гражданин Российской Федерации, хотите когда-нибудь стать президентом. Желание осталось?

А. Луговой

Нет, желания не осталось.

И. Воробьева

Как так? Почему?

А. Луговой

Все уже, 50 мне исполнилось.

О. Чиж

Для президента-то что такое 50?

А. Луговой

Нет, я над этим не задумывался никогда. И думаю, что, наверное, вряд ли бы я принял такое для себя решение.

О. Чиж

В ответственности дело, или что такое?

А. Луговой

И в ответственности в том числе.

И. Воробьева

А вы, когда стали депутатом Госдумы, ваши какие-то первые решения, вот что, вы вспомните: я сейчас, значит, сделаю такой закон…

А.Луговой:Партия «ЛДПР» мне нравилась и сейчас нравится прямолинейностью своей, четкостью

А. Луговой

У меня была масса идей. Первым делом, честно говоря, я пригласил своих адвокатов, с которыми сидел в Лефортово и сказал: друзья мои, давайте принимать изменения, вот то, о чем мы говорили, в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодекс. Они мне предложили, по-моему, десять законов сразу, там, по уголовным статьям, по процессуальным. Мы быстро написали, подготовили инициативу, отправили все. И к моему глубокому сожалению через месяц на все десять законопроектов я получил отрицательный отзыв.

О. Чиж

А что предлагали-то там такое?

А. Луговой

Сейчас я не вспомню уже, но вот мы что-то связанное с судебной системой и с работой следователей, прокуратуры. То, что взгляд насчет состязательности.

И. Воробьева

Чтобы остановить коррупцию?

А. Луговой

И я вдруг понял, что процесс законодательный, он достаточно непростой, сложный, кстати, не только потому, что я мог не от «Единой России», а от «ЛДПР» или еще что-то. Просто любой закон должен, то есть, над ним надо серьезно работать. От просто каких-то подготовительных, статистических каких-то, может быть, данных до того, а будет он вообще работать или нет.

И. Воробьева

А чем вам так интернет не угодил?

А. Луговой

Интернет мне очень угодил, но просто дело в том, что как бы интернет – это все-таки такая история, где… ну, я думаю, вы своих детей тоже ограничиваете в чем-то от интернета.

О. Чиж

Можно же по решению суда ограничивать, а можно без решения суда по досудебной блокировке.

А. Луговой

Досудебная блокировка сайтов, да, это мой закон, я горжусь тем, что он называется закон Лугового. Еще, кстати, закон о двойном гражданстве.

И. Воробьева

Закон Лугового и пакет Яровой – мне кажется, отлично.

А. Луговой

Ну, пакет Яровой – это другая история. А что касается досудебной блокировки сайтов, ведь это нормальная практика. То есть, если очевидно мы наблюдаем все, что связано с экстремизмом, терроризмом, порнографией, прокурор принимает решение, насколько я помню, а потом – пожалуйста, убирай эту страницу, подавай в суд. Суд разберется и вернет – ничего страшного.

И. Воробьева

Как насчет наоборот – суд разобрался…

О. Чиж

… презумпция невиновности автоматически…

А. Луговой

Ну, я считаю, что закон правильный, и он работает. Знаете, кстати говоря, мне задавали, как правило, журналисты много задают про этот закон много вопросов, правда, и я задался целью, я это сделаю, мы сейчас запрос готовим, я хочу посмотреть, как этот закон вот эти 3 года или 2 года, как он работал – какая статистика, сколько было принято решений о досудебной блокировке, сколько после этого соответственно кто-то подавал в суд или не подавал в суд. А если подавали в суд, то какие решения. То есть, я прекрасно понимаю, у нас вот этот механизм как раз, на мой взгляд, немножко в нашем парламенте упущен, мы должны помимо того, чтобы принять законы, мы должны еще и посмотреть, как они работают. Один яркий пример, я даже выступал в первый день в Думе, у нас принимался закон, такой вроде бы технический…

О. Чиж

Вот в этот раз?

А. Луговой

Вот сейчас, это было 3-4 дня назад. Там смысл какой? Есть такой закон, который беспокоится о детях погибших сотрудников внутренних дел, им положено ежемесячное пособие и ежегодное в оздоровительных лагерях. А в законе так написано: дети погибших сотрудников. А ведь было как? Человек, он не погиб, но он умер потом от травм. И вот оказалось, что мы в 2011 году закон приняли, а вот одно слово не вписали. То есть, не погибших сотрудников, а умерших. 25 тысяч детей 5 лет не получали пособие. Наконец мы увидели этот пробел, сейчас мы это дело восстановили. Вот этот закон, когда не прямого действия, а когда закон имеет такую отсылочную норму.

Если бы была какая-то система, я пока не знаю, какая, как-то надо все-таки контролировать, как работают законы, насколько они эффективны. Чтобы потом не было обидно, больно и жалко за те законы, которые приняты.

И. Воробьева

А вы в интернете ведете какие-нибудь аккаунты в соцсетях?

А. Луговой

Нет, я попытался это сделать. У меня Инстаграм, по-моему, есть, но я им редко пользуюсь. Попытался в Фейсбуке, но, знаете, два раза по стечению обстоятельств меня, как говорится, забанили. Я уж подумал, что, может быть…

О. Чиж

Что вы там делали?

А. Луговой

Да ничего я не делал. Два раза что-то мне там… в общем, я не мог работать, плюнул на это Фейсбук, теперь не пользуюсь.

И. Воробьева

Теперь вы, значит, выступаете с инициативой, чтобы все чиновники отчитывались, где у них в каких социальных сетях есть аккаунты.

О. Чиж

То есть, у вас не получилось – пусть и у них не будет.

А. Луговой

Ну, на самом деле и в жизни тоже я вот знаю некоторых своих приятелей, которые не политики, но они некоторых людей когда берут на работу, они проверяют, смотрят, чем человек там 3 года в соцсетях занимался.

О. Чиж

Что же в этом плохого-то?

И. Воробьева

Сразу видно…

А. Луговой

Смотря на какую работу кто берет. У каждого свои требования. Я бы, честно говоря, тоже бы смотрел.

И. Воробьева

У нас есть последний вопрос программы, минута до конца.

О. Чиж

Это то решение, над которым вы прямо сейчас размышляете, может быть, в последние дни, и по которым еще не приняли окончательного варианта решения.

А. Луговой

Как отпраздновать Новый год.

О. Чиж

Как-то вы загодя так.

И. Воробьева

В октябре.

А. Луговой

Да, всегда заранее.

И. Воробьева

А что, вы в России собираетесь его отмечать?

А. Луговой

А я всегда в России.

И. Воробьева

Вы же не выезжаете вообще за границу?

А. Луговой

Не выезжаю. Вот 10 лет добросовестно. Отлично, чему очень просто рад безмерно.

И. Воробьева

Да вы что!

А. Луговой

Конечно. Я вам должен сказать, что за 10 лет, кстати, в России очень серьезно изменилось все, что касается туриндустрии, вот у меня много друзей, которые в России отдыхают, и много кто отдыхает за пределами России. Вот я им когда показываю, где можно отдыхать, они вместе со мной потом отдыхают.

И. Воробьева

Спасибо большое. Это была программа «Разбор полета».

А. Луговой

Спасибо.

И. Воробьева

У нас в эфире был офицер спецслужб в отставке, депутат Государственной Думы Андрей Луговой.


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025