Михаил Мень - Разбор полета - 2016-08-29
29.08.2016
О. Чиж
―
21 час и 4 минуты в Москве, всем добрый вечер, это программа «Разбор полета». Меня зовут Оксана Чиж, Ирина Воробьева…
И. Воробьева
―
Да, тебя зовут и Оксана Чиж, и Ирина Воробьева.
О. Чиж
―
У меня много имен.
И. Воробьева
―
На самом деле нас здесь двое. Это программа «Разбор полета», программа о людях, которые принимают решения, о том, как они это делают. У нас сегодня в гостях министр строительства и жилищно-коммунального хозяйства Российской Федерации Михаил Мень. Здравствуйте, Михаил Александрович.
М. Мень
―
Добрый вечер.
И. Воробьева
―
У нас есть традиционный вопрос программы – это вопрос о самом тяжелом решении, самом сложном, которое вам в жизни приходилось принимать.
М. Мень
―
Ну, вы знаете, много было таких периодов в моей жизни, когда нужно было принимать сложные решения, но, пожалуй, вспомню, наверное, одно решение непростое. Это был 99-й год, 1999 год, выборы губернатора Московской области, когда я принял решение идти в паре с Борисом Всеволодовичем Громовым и избираться на пост губернатора и вице-губернатора соответственно Московской области и идти, по сути, против действующего губернатора, против представителя тогдашней власти. Напомню, что Геннадий Николаевич Селезнев тогда баллотировался как кандидат, которого поддерживала Администрация того периода и президент Борис Николаевич Ельцин. И мы шли против течения. Это было непростое решение, но мы победили.
О. Чиж
―
А в чем дилемма?
И. Воробьева
―
Да, просто мне интересно. Может быть, мы что-то не помним, но в 99-м году сначала были выборы в Государственную Думу – да, правильно я помню?
М.Мень: Вторая у меня еще есть профессия, я машинист башенного крана
М. Мень
―
Нет, первый тур был вместе, наши выборы были одновременно. А второй тур был…
И. Воробьева
―
Да, уже в январе.
М. Мень
―
В Кровавое воскресенье 9 января.
И. Воробьева
―
9 января. Слушайте, а вы же в 99-м шли еще от «Яблока» в Думу. Как это вообще происходило?
М. Мень
―
Нет, я пошел в Государственную Думу от «Яблока» в 95-м году.
И. Воробьева
―
А, в 99-м уже этого не было.
М. Мень: В 99
―
м году я, по-моему, формально в списке там стоял на каком-то не проходном месте. Но факт тот, что я принял для себя решение пойти в паре с Борисом Всеволодовичем, против шерсти, что называется, и избираться. И, поверьте мне, отговаривали, и разные там предложения были и так далее. Это была непростая, в общем-то, такая дилемма, которая стояла передо мной.
О. Чиж
―
А чего вы боялись-то в этот момент?
М. Мень
―
Ну, это было решение такое, сложное. Потому что если я уже принимал это решение, то значит, я уже должен был идти до конца. А шансов, как считали очень многие аналитики тогда, у нас было крайне мало. И я мог бы остаться просто ни с чем – это как минимум. И еще и остаться под ударом соответствующим и оказаться персоной нон-грата, что называется, да? И, в конечном итоге, карьера моя бы тогда бы закончилась уже.
И. Воробьева
―
Так себе перспектива. Почему же все-таки решили?
М. Мень
―
Ну, знаете, все-таки, проработав шесть лет в парламенте (я работал два года в Московской областной думе и потом избирался в Государственную Думу), я все-таки понял, что мне интереснее все-таки вот какие-то реальные действия, которые присущи исполнительной власти. И я так посчитал, что, ну, вот или так, или никак иначе – это первое. А второе: просто я действительно с серьезным большим уважением к Борису Всеволодовичу относился и считал, что это человек, который достоин после Анатолия Степановича Тяжлова, который запустил, в общем-то, область, надо сказать… царствие ему небесное. В общем, он в самое трудное, пожалуй, время работал в Московской области, но оставил наследство очень тяжелое. И вот как-то получилось так, что я вот принял решение поддержать Бориса Всеволодовича и пойти с ним в упряжке, в одной команде и попробовать навести порядок в Подмосковье.
О. Чиж
―
Интересно, вы говорите об этом так, как будто вас действительно очень сильно пугало отсутствие перспективы в случае неудачи, да? Но вот мы сегодня просто смотрели на какие-то моменты вашей биографии, особенно на юношеские годы, когда вас очень привлекали различные творческие сферы. Вот обычно люди, которые стремятся к актерству, к музыке и так далее, скорее для них перевешивает удовольствие от процесса сейчас, чем вот какой-то там перспективы будущего. Нет разве?
М. Мень
―
Тогда я должен еще сказать о нескольких решениях, раз уж у нас разговор про решения идет, которые принимает человек. Дело в том, что когда я после школы поступил в институт – это МИНХ и ГП имени Губкина, «керосинка» знаменитая, которую я очень любил и, в конечном итоге, все-таки закончил, как дополнительное образование я получил в этом институте, но первые два курса я учился на дневном отделении. И я потом уже, в конце второго курса я понял, что перспектив у меня никаких нет как у сына православного священника добиться какого-то результата в жизни, в науке или даже на каком-то производстве крупном и вырасти… я комсомольцем-то не был, не то что там в партию вступить, да? Хотя меня по ошибке чуть в партию в армии не приняли. Предлагали, немножко забыв почитать мою биографию. Это отдельная история.Я просто принял для себя решение оставить этот вуз, потому что перспектив у меня не было. А вот то, что касается творческого начала, которое у меня, конечно, было, безусловно, но здесь вот был какой-то шанс чего-то добиться в своей жизни. Потому что все-таки к людям творческих профессий в Советском Союзе относились чуть помягче, и мы с вами это знаем, и всегда это было. И здесь какой-то у меня шанс, какая-то перспектива была. А какие-то все-таки амбиции (тогда это, наверное, нельзя так говорить), но какое-то желание добиться какого-то результата у меня было с ранних лет.
И. Воробьева
―
Ну, и поэтому, собственно, вас и пугала перспектива отсутствия какого-то…
М. Мень
―
Ну, да, я уже…
О. Чиж
―
Видимого горизонта.
М. Мень
―
… как-то шесть лет проработал, отдал определенные силы этому делу – и здесь нужно было играть ва-банк, и очень опасно играть ва-банк. И эта игра ва-банк оправдалась.
И. Воробьева
―
В Советском Союзе действительно мягче относились к людям творческих профессий, но у вас в семье, наверное, наоборот, относились к этому не слишком мягко. Или нет?
М. Мень
―
Да нет. Вы понимаете – люблю так говорить – в десять лет я выиграл первые свои выборы, когда добился от родителей, чтобы они меня привезли в Останкино, чтобы я участвовал в кастинге на роль Дениски в «Денискиных рассказах». Сейчас это смешно вспоминать, но именно родители как-то зауважали мою упертость в десять лет, то, что я сказал: нет, я поеду, нет, я добьюсь результата!
О. Чиж
―
А как вы вообще узнали об этом?
М. Мень
―
По телевизору увидел, просто сам в десять лет увидел по телевизору такое объявление и потребовал от родителей, чтобы они меня туда отвезли. Я сказал, что я выиграю. Они смеялись надо мной, подшучивали, но потом – потом уже мне отец рассказывал – потом, говорит, мы приняли такое решение, раз ребенок растет вот таким настырным и целеустремленным – ну, свозим, пускай он попробует.
И. Воробьева
―
Они думали, что вы не пройдете, наверное.
М. Мень
―
Наверное. Мало того, раскрою секрет, что после того, как я прошел и сыграл в этом фильме главную роль, потом мне были еще целый ряд предложений, и родители от меня утаили. Утаили, потому что было очевидно, что я почти целый год не учился, я уже работал, зарабатывал. В десять лет я заработал за съемки в фильме восемьсот рублей в 70-м году.
И. Воробьева
―
Ничего себе!
О. Чиж
―
Вот нужен какой-то эквивалент, чтобы понять, сколько это.
М. Мень
―
Если инженер получал 120-130 рублей…
О. Чиж
―
Да вы голливудская звезда практически!
М. Мень
―
Восемьсот рублей за восемь месяцев. Естественно, мне купили велосипед, фотоаппарат и прочее. Да, и, в общем, понятно, что перспективы учиться у меня уже не было никакой, если бы было родителями принято окончательное решение, что я пойду по этой стезе. Ну, может, и слава богу, что они так сделали.
О. Чиж
―
А вот впоследствии вы, наверное, ведь думали об этом: как папе-то далось это решение вас отпустить? Но актерство – это же лицедейство, это, наверное, не очень в традициях.
М. Мень
―
Вы знаете, вот так вопрос не стоял, вопрос стоял по-другому. После того, когда я этот кастинг выиграл – а было там не много не мало две тысячи претендентов – то мама моя подошла к режиссеру – был такой режиссер Владимир Храмов, который вел передачу «Будильник» по утрам такую знаменитую, он был режиссером этого телевизионного фильма «Денискины рассказы». И сказала, что, ну, вы, конечно, молодцы, что приняли такое решение, нам это очень приятно – но сниматься ребенок у вас не сможет. Он говорит: почему же? А потому, что у него отец священник, и вам не разрешат.
И. Воробьева
―
Да вы что!
М.Мень: Под разговорами о том, что армия делает мальчика мужчиной, что-то есть, потому что самостоятельность принятия решений и умение ответить за себя – это полезно
М. Мень
―
И он дико расстроился. Он сказал: ну что же это! Только я фактуру подобрал подходящую для Драгунского – и вот тебе на тебе! Он говорит: я попробую, я пойду в первый отдел КГБ и буду вести целый раунд переговоров, несколько раундов переговоров. И вот это длительная была история. Никто у нас дома не верил. Но родителям нужно было как-то мне это объяснять. И они как-то мне умудрились объяснить в десять лет, и я понял, что что-то здесь не то такое. И получилось так, что потом все-таки Владимир Александрович Храмов получил разрешение на то, что меня можно снимать, что никакой религиозной пропаганды я не смогу вести, ибо прямого эфира там, в отличие от нас с вами, не будет.
И. Воробьева
―
Прекрасно. Опять же, раз уж мы про семью так заговорили: ваш отец хотел, чтобы вы пошли по его стопам, или такого не было?
М. Мень
―
Нет, такого не было никогда. Мы много раз разговаривали с отцом на эту тему, отец считал, что быть священником – это безусловное призвание, безусловное призвание. И это не та профессия, которую можно выбрать просто потому, что тебе захотелось вот заниматься этим делом. Потому что это не просто служение. Знаете, как в советские годы: кем папа работает? – Служителем культа. Это же немножко другое, это все-таки врач душ человеческих, да? Человек, который должен быть неравнодушен к каждому человеку, который приходит к нему не только на исповедь, а на общение, на совет какой-то, за советом. Нельзя быть вообще равнодушным. Это такая очень сложная тема, поэтому мне была предоставлена возможность выбирать самостоятельно.
О. Чиж
―
Он пытался как-то повлиять на ваш выбор?
М. Мень
―
Нет, он, безусловно, пытался повлиять только на одно – чтобы я был настоящим верующим человеком, практикующим православным христианином, базирующимся на основных заповедях. А уже выбор, он его не навязывал. Он вообще был очень неплохим педагогом, он всегда так аккуратно подводил к каким-то решениям, но никогда в лоб не давил ни на меня, ни на сестру. И в этом плане тоже не было ничего. Хотя были в детстве у меня размышления, в юности были размышления на этот счет, но, в общем-то, я не видел то, чтобы он развивал эти мои мысли дальше.
О. Чиж
―
Но вы об этом думали?
М. Мень
―
Безусловно, думал.
О. Чиж
―
А почему, что склонило в пользу того, что это не ваше?
М. Мень
―
Склонило все-таки то, что отец мой был очень сильным священником, в том плане, что, конечно, к нему тянулись люди, к нему ехали люди. И, безусловно, нося эту фамилию, нужно было быть священником уровня его. А у меня как бы другая миссия, и мне показалось, что мне важно просто быть больше сыном своего отца в плане том, каким он меня воспитал, да? Чтобы меня не сравнивали на одной и той же позиции. Пусть сравнивают по каким-то убеждениям и по тому, как я живу. И когда будут подводить итог и достанут чемодан с делами и посмотрят, что там было – вот пусть сравнивают лучше тогда, а не потому, что я выбрал такую же профессию, как отец.
И. Воробьева
―
А вы когда принимаете решения, какие-то очень важные решения в вашей жизни, вы оглядываетесь на имя отца, вы думаете о том, что вы носите его фамилию, вот нужно принимать решения, исходя из этого?
М. Мень
―
Конечно, без этого невозможно. Я думаю, это любой человек делает, у которого есть определенная история семьи и так далее. Я думаю, это естественный процесс.
О. Чиж
―
Почему после этих размышлений, после опыта кино вдруг внезапно нефтехим?
М. Мень
―
Честно говоря, мне нравилось все, что немножко связано с химией. И вот как-то я немножко этим делом увлекся. И специальность у меня была «промышленная теплоэнергетика», то есть сегодня я работаю практически по специальности. Правда, вторая у меня еще есть профессия, я машинист башенного крана.
И. Воробьева
―
Это в армии.
М. Мень
―
По двум специальностям напрямую я сегодня работаю. И вот это меня увлекло. И потом только я стал думать в течение первых двух курсов, когда уже со сверстниками мы начали обсуждать, у кого какие перспективы, у кого какие возможности, и чем все это кончится, я понял, что у меня перспектив никаких нет. И, в общем-то, наверное, правильно сделал. Хотя ничего не известно – может, стал бы нефтяным олигархом.
И. Воробьева
―
Вы ушли из института или вас отчислили?
О. Чиж
―
После второго?
М. Мень
―
После второго курса я бросил институт…
И. Воробьева
―
Вас отчислили, вы в армию пошли.
М. Мень
―
Да, я пошел в армию. Это осознанное было решение.
И. Воробьева
―
Вы же понимали, что вы в армию попадете, правда?
М. Мень
―
Конечно, да. Но дело в том, что институт, куда я хотел поступить, для того чтобы какую-то получить творческую профессию, в нем не было военной кафедры, и поступать сразу не имело никакого смысла. Поэтому я принял непростое решение пойти в армию, отслужить и спокойно уже дальше поступать туда, куда я хочу, не оглядываясь на военную кафедру. Я как-то вот, хотите – верьте, хотите – нет, а я вот считал как-то это правильным, отслужить в армии.
И. Воробьева
―
Не страшно было в армию-то идти?
М. Мень
―
Да нет, мне наоборот себя хотелось как-то вот проверить, а вот на что я вообще способен.
О. Чиж
―
Но два года же уходит жизни вот просто на муштру!
М. Мень
―
Вы знаете, я бы так не сказал, что они уходят. Они очень полезны для будущей жизни. И поверьте, что эти разговоры о том, что армия делает мальчика мужчиной и так далее, под ними что-то есть, потому что самостоятельность принятия решений каких-то и умение ответить всегда за себя, за свое слово, за свое дело – это все полезно. И умение общаться с людьми. Я не вижу здесь ничего такого, что бы могло принести какой-то вред.
И. Воробьева
―
А вы помните, вы пошли в армию, вас отправили на Дальний Восток же, да?
М. Мень
―
Да.
И. Воробьева
―
Какие-то решения, которые принимает молодой человек, который попал на Дальний Восток в армию, какие решения приходится принимать в этот момент вообще?
М. Мень
―
Это тема отдельной передачи. Я когда выйду уже на пенсию с госслужбы, то, наверное, напишу воспоминания о службе в армии, потому что там много всяких решений и много всяких событий было интересных. То есть, это отдельная тема совершенно. Потому что там ты погружаешься в тот мир, где все взаимоотношения обостряются. Когда там полсотни человек живет в одной комнате, все отношения очень острые, абсолютно иные, чем здесь, когда мы живем в отдельных квартирах.
О. Чиж
―
Ну так вот о том и речь, что это же не фестиваль благородства между молодыми людьми происходит, а там, так или иначе, даже в самой благополучной части есть какие-то зачатки дедовщины, подавления воли и вот этой необходимости подчиняться, даже если ты считаешь нелогичными и неправильными те вещи, которым нужно подчиняться. Это же себя ломать приходится.
М.Мень: Я написал альбом, назывался он «Made in Moscow». Он даже пользовался некой популярностью у коллекционеров классического хард-рока
М. Мень
―
Ну, на то она и армия, чтобы, в общем-то, выполнять приказ. Здесь, безусловно, ты должен воспитать в себе вот это умение выполнять приказ, даже если ты его немножко считаешь нелогичным. Это, что делать, так выстроена конструкция управления в армии. Но, с другой стороны, я не думаю, что это как-то могло вот повлиять на сознание – нет, не думаю.
И. Воробьева
―
И тут вы, понимая, что вам нужна творческая профессия, идете на режиссерский факультет.
М. Мень
―
Да.
И. Воробьева
―
Почему режиссерский? И где режиссер Михаил Мень, объясните мне?
М. Мень
―
Ну, во-первых, все-таки это не совсем режиссерский факультет, а режмасс – это режиссура массового действа, массового праздника, массового представления, да?
О. Чиж
―
Это тамада что ли, что-то такое?
М. Мень
―
Нет, что такое режиссер массового представления? Это тот, кто делает большие фестивали, открытия-закрытия олимпиад, грубо говоря. Ну, Это совсем простой такой яркий пример. Но именно вот это то, чем занимается…
О. Чиж
―
Режиссура шоу.
М. Мень
―
Да. Ну, я вот шесть лет работал депутатом Государственной Думы – я тоже считаю, что во многом я по специальности работал.
И. Воробьева
―
Ну, и далее…
О. Чиж
―
Так и началось.
М. Мень
―
Мы же изучали и мастерство сценической речи, мы изучали и умение владения аудиторией и так далее – это все, поверьте, тоже очень полезно для работы в управленческой среде.
О. Чиж
―
А как дальше вы с этой специальностью работали? Вы как режиссер-то ставили, в итоге, мероприятия?
М. Мень
―
Я работал в Филевском парке культуры и отдыха, был режиссером в Люберцах тоже в парке культуры и отдыха. Ну, буквально немного, но чуть-чуть я поработал, да. Потом были проблемы, и у отца были проблемы, когда были гонения на него. Это был 84-й год, начало 85-го года, когда вышла статья в «Известиях» «Крест на совести», когда мы уже все готовились к тому, что, возможно, отца могли арестовать и так далее. Несколько лет я даже, так скажем, находился на полулегальном положении и, по сути, работал по чужой трудовой книжке. Даже был у меня такой эпизод, потому что было непросто, и пытались меня завербовать, чтобы я стучал на своего собственного отца и так далее. Это отдельная тоже история большая для отдельной передачи, наверное. Тоже все оставляю на свои мемуары, я буду их писать на пенсии.
И. Воробьева
―
Я напомню нашим слушателям, что у нас в гостях ныне министр строительства и ЖКХ Российской Федерации Михаил Мень. А вот тут у вас в биографии – может быть, это неправильно – написано, помимо режиссерского факультета, про который вы рассказали, также еще Российская академия госслужбы при президенте. Это после этого было?
М. Мень
―
Это после, конечно…
И. Воробьева
―
Это вас тоже в творческую профессию потянуло?
М. Мень
―
Нет, мне просто юридическое образование очень хотелось получить, не хватало юридического образования, и я вот принял такое решение отучиться в РАГСе – и отучился, и получил юридическое образование.
И. Воробьева
―
Хорошо. Не могу не спросить про группу «Мост», поющий басист.
М. Мень
―
В период как раз учебы в Институте культуры был такой момент. Ну, сначала я просто подрабатывал как-то на жизнь, потому что на заочном учился. А потом появилась возможность, вот как раз 86-й год, когда началась перестройка так называемая, и, я помню, послабления какие-то пошли, мне посчастливилось немножко любимую рок-музыку поиграть. К сожалению, это недолгий период в жизни.
И. Воробьева
―
Подождите, а вы потом возвращались к своей вокальной деятельности? Публично. Многие политики выпускают целые альбомы, мы точно знаем.
О. Чиж
―
Более того, иногда слышим.
М. Мень
―
Немножко музыку я пишу, писал – сейчас, к сожалению, уже вот с этой работой у меня немножко не получается. Но вот в 2004 году, я работал тогда в Мэрии Москвы, чуть у меня было побольше времени свободного, я написал альбом, назывался он «Made in Moscow». Написал музыку для этого альбома, а вокальные партии и лирику английскую написали известные люди – Гленн Хьюз и Джо Линн Тёрнер.
И. Воробьева
―
Ого!
М. Мень
―
И мы записали такой альбом, он назывался «Made in Moscow» и даже пользовался некой популярностью у коллекционеров классического хард-рока, было такое.
И. Воробьева
―
Надо скачать послушать.
М.Мень: Начальство не выбирают, начальство приглашает
М. Мень
―
Да, можно найти, есть отдельный сайт, который так и называется «Made in Moscow», который рассказывает об этом проекте, но, к сожалению, сейчас уже нету времени посидеть на студии, потому что все-таки студия требует достаточно большой отдачи временной именно, чтобы написать музыку.
О. Чиж
―
Но наверняка ведь вы возвращаетесь к мысли о том, что, а вот если бы тогда в конце 80-х продолжилась бы сценическая карьера – неважно, с группой «Мост», она бы потом еще как-нибудь называлась, как это часто бывает с рок-группами. Вот вдруг пошла бы сюда стезя, и были бы вы известным рок-музыкантом.
М. Мень
―
Не думаю. Я не без способностей человек, но у меня нету такого таланта, чтобы вот был талант-талант.
И. Воробьева
―
Рок-звезда. Мне нравится: рок-звезда Михаил Мень.
М. Мень
―
Понимаете, все-таки в конце 80-х годов появилась свобода для бизнеса, и я уже увлекся предпринимательством, и первые кооперативы были…
И. Воробьева
―
Об этом мы поговорим чуть попозже. Хотелось так отвести сейчас перед перерывом: рок-звезда Михаил Мень, на самом деле министр строительства и ЖКХ Российской Федерации у нас в эфире. Продолжим через несколько минут.НОВОСТИ
И. Воробьева: 21
―
35 в столице, продолжается программа «Разбор полета». Министр строительства и ЖКХ Российской Федерации Михаил Мень у нас в этом «Разборе полета» и есть.
О. Чиж
―
Вот мы закончили на такой творческой части, и вы так перед новостями сказали: а дальше начались кооперативы, бизнес, начало 90-х, и вот вас туда утянуло. А вот вы четко помните тот момент, когда вот эта такая бизнесовая что ли составляющая, она вас перетянула от творчества, от режиссуры массовых действий, музыки и всего такого, что не очень коммерциализируется?
М. Мень
―
Вы знаете, наверное, такого одноминутного решения, я затрудняюсь вспомнить, но постепенно задачи по бизнесу, они, конечно, вытесняли все остальное, занимали все время, и я занимался инсталляцией звукового светового оборудования, то есть, это близко на самом деле к техническим вопросам, к строительным вопросам и так далее. А потом получилось так, что даже некоторое время немного занимался и издательским делом, когда после смерти трагической моего отца мне приходилось организовывать издание его книг, привлекать специалистов и так далее. Тоже немножко даже поработал и в этом бизнесе. А потом уже началась дальнейшая деятельность, это уже работа в различных органах государственной власти с 93-го года.
И. Воробьева
―
А зачем вы в депутаты пошли Мособлдумы?
М. Мень
―
Вы знаете, в тот момент я не был уверен в том, что в 93-м году, я не был уверен в том, что я свяжу именно с этим занятием свою жизнь постоянную, да? Просто я немножко параллельно с бизнесом стал увлекаться какими-то общественными тематиками с учетом, опять же, издательского дела. И вот объявили – вы помните, это был 93-й год, достаточно неожиданно после второго путча были объявлены выборы, и вот я поехал к владыке Ювеналию, который был начальником моего отца, грубо говоря, правящим архиереем, и до сих пор каждый год 9 сентября приезжает к нам в Сергиев Посад, в Семхоз, и много сделал для отца, прикрывая его в самые сложные моменты жизни. И вот тогда мы долго с ним сидели, пили чай, обсуждали, я советовался с ним, не попробовать ли свои силы, и, может быть, какую-то пользу принести обществу, а не только для себя, грубо говоря. И тогда получил поддержку и благословение владыки Ювеналия.Он сказал такие слова важные, что, если вдруг тебя судьба занесет в эту стезю надолго, ты должен помнить, что, конечно, решения в политике принимаются разные, сложные, но позитив, который ты можешь принести, он может перекрыть тот негатив, который может быть связан с принятием тех или иных решений. И вот тогда я принял решение попробовать себя в этой стезе. И сначала мне было очень сложно, потому что я даже не понимал, о чем эти люди говорят, и потом с истечением первого года уже разобрался и уже работал спокойно.
О. Чиж
―
Сейчас вы думаете, это был справедливо, позитив перевесил тот негатив политики, который есть?
М. Мень
―
Ну, не мне оценивать, я думаю. И вообще, наверное, это будут оценивать где-нибудь в другой инстанции, не на этом свете, наверное. Потому что так трудно сказать.
О. Чиж
―
Хорошо, когда вы шли в Мособлдуму, вы говорите, вы еще не были уверены, что будете продолжать это, да?
М. Мень
―
Да.
О. Чиж
―
Но в 95-м году, когда уже Государственная Дума, это уже совершенно осознанно, наверное, было, и как раз с пониманием перспектив и горизонтов?
М. Мень
―
В общем, да. И тогда меня пригласил Владимир Петрович Лукин для того чтобы я, в том числе, вошел в головку списка партии «Яблоко» в Московской области и пошел по одномандатному округу, я выиграл по одномандатному округу, и мне казалось, что вот у нас такая неплохая была команда в тот момент у «Яблока», и мы достаточно неплохо поработали вот этот созыв с 95-го по 99-й, было много серьезных законодательных инициатив, была действительно неплохая команда, и вот мне казалось, что правильно попасть в такую команду, и, собственно говоря, я не жалею вот этот период времени и считаю, что это была действительно достойная команда, и мы поработали неплохо.
И. Воробьева
―
Перескачу сразу. Мы уже говорили о вашем решении пойти все-таки попробовать выиграть на выборах губернатора Московской области. А как вы сменили Московскую область на Москву? Как это решение было принято?
М. Мень
―
Вы понимаете, какая история произошла. Во-первых, изменили устав и города Москвы, и Московской области. Это было параллельно принято решение и в Москве, и в области. И должности вице-губернаторов избранных упразднили. То есть, получалось так, что больше этих должностей не будет. Это первое. А я проработал 3 с лишним года, и уже оставалось меньше года до следующих выборов, тогда было 4 года.
О. Чиж
―
Но речь идет о том, что вы просто стали замом губернатора, скажем, или вообще эта должность все?
М. Мень
―
Нет. Должность вице-губернатора избранного была ликвидирована как и вице-мэра в Москве. Напомню, что тоже была пара Лужков – Шанцев в свое время, и Громов – Мень соответственно в Московской области.И тогда я еще вот получил определенную тяжесть на душу, потому что я в эту команду к Борису Всеволодовичу Громову был рекомендован со стороны московской команды, там уже Лужкова и так далее. И когда у них немножко испортились отношения, мне было очень некомфортно работать, и я чувствовал определенный дискомфорт в этой истории, и поэтому вот принял такое решение. Юрий Михайлович, узнав об этом решении, пригласил меня работать. И я работал у Юрия Михайловича больше 3-х лет.
И. Воробьева
―
… сколько лет прошло между одним решением и вторым.
М. Мень
―
Совершенно верно.
И. Воробьева
―
Ничего себе, как быстро!
О. Чиж
―
Экспрессом, экспрессом!А если не секрет, как господин Громов…
М. Мень
―
… я знал давно еще, по работе в Государственной Думе, принял такое решение, я согласился.
О. Чиж
―
Как господин Громов, если не секрет, отнесся к вашему новому месту работы?
М. Мень
―
Он, конечно, не был доволен, прямо скажем. Но потом мы объяснились и выстроили отношения. У нас хорошие отношения и с Борисом Всеволодовичем, и с Юрием Михайловичем.
О. Чиж
―
А как вы выбираете, с кем работать в качестве начальника, а с кем не работать, какое предложение не принимать? Это на основании каких-то личных ощущений, или все-таки какой-то прагматический взгляд?
И. Воробьева
―
Ну, или давняя дружба?
М. Мень
―
Вы знаете, в данном случае, когда я шел в паре с Борисом Всеволодовичем, не буду скрывать, что и другие кандидаты мне делали тоже предложения, потому что за мной был избирательный округ целый, куда входил Сергиево-Посадский район, Клинский, Дмитровский, Талдомский, Дубна и так далее, где у меня была поддержка людей, плюс у меня был яблочный электорат за плечами, то есть, у меня была неплохая такая рейтинговая составляющая, и также приглашал меня Тихонов, который тоже – помните, биатлонист – который тоже был кандидатом и так далее.И мне Борис Всеволодович импонировал просто. А когда я принимал решение об уходе от Бориса Всеволодовича, меня смущал целый ряд действий некоторых коллег, того же министра финансов Кузнецова Алексея, и так далее, вот эти действия меня смущали, и честно скажу, я понимал, что лучше отойти в сторону. Так что, здесь я не могу… вообще, начальство не выбирают, начальство приглашает.
О. Чиж
―
Как же не выбирают! Когда есть несколько предложений, уж можно себе позволить подумать. Вот – нет, не хочу.
И. Воробьева
―
Потому что дальше – опять перескакиваю я – вы пошли в Ивановскую область. Как это вышло?
М. Мень
―
Вышло очень просто – пригласил меня президент и поставил задачу ехать в Ивановскую область и возвращать этот регион в семью российских регионов. Потому что – напомню – что тогда в 2005 году мой предшественник губернатор Ивановской области был коммунист, он был не член партии КПРФ, системной оппозиции, а он был представителем партии Коммунисты России, он был инициатором этого раскольнического съезда коммунистов на теплоходе…
О. Чиж
―
То есть, регион во всех смыслах из семьи российских регионов пошел налево.
М. Мень
―
Да-да. И я когда приехал, я увидел, что «Единая Россия» находится в оппозиции, и в подвале, условно говоря, а коммунистическая команда управляет регионом. И мне была поставлена задача сделать так, чтобы регион появился во всех федеральных целевых программах, чтобы регион начал работать с федеральным бюджетом, ну, и навести там порядок по всем позициям. И я честно 8 с лишним лет…
О. Чиж
―
2005 год…
И. Воробьева
―
Вызывает Владимир Путин и говорит: значит, так, Михаил Александрович, я вас вызвал к себе, собирайте вещи…
О. Чиж
―
Вот смотрите карту.
М.Мень: Я считаю не совсем честным находиться в оппозиционной партии и работать при этом в исполнительной власти
И. Воробьева
―
… в Ивановскую область, она такая, красный пояс страны, такого не должно быть. Вообще-то он красный, вы должны, поезжайте туда и будете все делать. И вы сидите перед Путиным и: Владимир Владимирович, хорошо.
О. Чиж
―
А другой области у вас нет?
И. Воробьева
―
Не из красного пояса?
М. Мень
―
На самом деле я напомню, что мы были три назначенца – это Валерий Павлинович Шанцев, Георгий Боос, и я, мы все три человека из команды Лужкова, и мы самые первые были направлены именно как губернаторы, пришедшие в регионы из Москвы. То есть, не местные губернаторы. И на нас шла обкатка вот этой темы. И во многом это было связано с тем, что у меня в регионе, собственно говоря, элита не могла между собой договориться. И когда полпред президента в его консультации с представителями политической и экономической элиты, то сама собственно говоря элита заявила о том, что лучше нам человека со стороны, чтобы он не был участником внутрирегиональных каких-то конфликтов.
И. Воробьева
―
Как раз за год до этого отменили выборы губернаторские, было очень удобно назначать из Москвы. Потому что так-то из Москвы вряд ли кто-то мог прийти в регионы…
О. Чиж
―
Попробуй выбери такого…
М. Мень
―
Как провести предвыборную кампанию. Вот вы знаете, меня очень хорошо встретили люди в Ивановской области.
О. Чиж
―
Они вас знали?
М. Мень
―
Ну, знали просто как заместителя мэра Москвы, не более того. Но встретили очень хорошо, с надеждой, и у меня, кстати, было больше гораздо поддержки у простых людей, чем у элиты, хотя там разные элиты по-разному относились. Там и экономическая элита неплохо относилась, и все развивались очень активно в течение периода моего губернаторства. Но вот люди относились очень хорошо. И это давало мне возможность двигаться вперед, принимать какие-то решения, опираться на поддержку людей.
И. Воробьева
―
А зачем вы в «Единую Россию» вступили?
М. Мень
―
Ну, смотрите, я вступил в «Единую Россию», выйдя из «Яблока» в тот момент, когда я перешел в исполнительную власть.
И. Воробьева
―
А, значит, до губернаторства еще?
М. Мень
―
До губернаторства, конечно. Потому что я считаю не совсем честным находиться в оппозиционной партии и работать при этом в исполнительной власти.
О. Чиж
―
А почему?
И. Воробьева
―
А как насчет беспартийности?
М. Мень
―
Ну, понимаете, во-первых, почему? Это, наверное, не совсем правильно, потому что я работаю в команде, в команде действующей власти и при этом я нахожусь в оппозиционной партии. Как я себя вообще буду чувствовать, как я себя буду позиционировать? Значит, у меня есть еще какой-то партийный босс, извиняюсь за выражение…
О. Чиж
―
Как, партия – это же не секта, с другой стороны. В идеале, я имею в виду. Ну, как-то люди разных взглядов – ну, все на благо страны.
М. Мень
―
У нас не коалиционное правительство, у нас нету коалиции, это, знаете, где парламентские республики есть, там создаются коалиции, и из коалиций выдвигаются представители тех или иных партий на работу на разные министерства, и не всегда это хорошо заканчивается. Все-таки должны быть в команде исполнительной власти, мне кажется, единомышленники. Это, наверное, более правильная конструкция. Там еще было несколько нюансов, они не основные, но то, что «Яблоко» нас с Борисом Всеволодовичем не очень активно поддерживало, поэтому обязательств никаких больших не было у нас. Это уже немножко о прагматизме.
О. Чиж
―
Ну, так можно было остаться беспартийным?
М. Мень
―
Ну, а какой смысл было оставаться беспартийным, когда, собственно говоря, тогда – я напомню, когда я вступал в партию, это был, наверное, 2000-2001 год, где-то так.
И. Воробьева
―
Тогда уже была «Единая Россия»? Мне кажется, тогда еще были «Наш дом Россия», «Отечество»... а, «Единство», да.
М. Мень
―
Вот она только создавалась, «Единство» тогда сливалось с «Отечеством – вся Россия», именно вот тогда. И, собственно говоря, если, понимаете, ну, нельзя обманывать самого себя и обманывать людей, говорить: ну, вы знаете, я вроде в этой команде работаю, но я вот здесь как бы рядом постою немножко. Ну, наверное, это неправильно. Если мы уже все работаем в одной команде и, значит, мы на эти убеждения опираемся, то зачем их скрывать-то и прятать, что здесь?
И. Воробьева
―
Сейчас поскачем галопом – 7 минут осталось. Блиц-вопрос сейчас будет. Первое решение на послу губернатора помните?
М. Мень
―
Да.
И. Воробьева
―
Какое?
М. Мень
―
Запретить игорный бизнес. Еще до общего запрета, который был по стране. Первое решение было.
И. Воробьева
―
А почему?
М. Мень
―
Потому что в Ивановской области в 2005 году количество игральных столов и игорных автоматов по количеству второе место с Санкт-Петербургом делили после Москвы.
О. Чиж
―
А это почему? У вас там какие-то группировки что ли жили?
М. Мень
―
Там – это тоже тема отдельная.
И. Воробьева
―
Ждем, так.
М. Мень
―
Но это решение было первым решением, да.
И. Воробьева
―
А самое неудачное решение на посту губернатора помните, которое отлилось, там, неприятностями или не прошло, или, там, жители не приняли?
М. Мень
―
Сейчас не вспомню, наверное, но какие-то были, конечно, решения, которые приходилось корректировать, как у любого руководителя, естественно, но, вы знаете, на первый этап я достаточно много приглашал москвичей на работу, просто потому что не знал местных.
И. Воробьева
―
Это осознанное решение было – команду из своих сделать?
М. Мень
―
Да-да. Но потом постепенно я понял, что это не совсем правильно, и постепенно менял команду, уже узнавая местных людей, на кого можно опираться, от кого можно что ожидать, уже собирал команду из местных. И сейчас, когда, там, приезжаю в регион к новому губернатору, пришедшему из Москвы, я всем рекомендую опираться на местные кадры, взяв, там, двух-трех ближайших помощников с собой, все-таки опираться больше на местные кадры. Это будет правильнее.
О. Чиж
―
2013 год, еще одна кадровая рокировка. Ну, уж здесь, наверное, было много сомнений.
М. Мень
―
Ну, вы понимаете, если президент ставит задачу перед членом своей команды, у него сомнений не должно быть, я считаю так, иначе это не команда.
И. Воробьева
―
Слушайте, армия вообще всю вашу жизнь просто буквально с вами.
М. Мень
―
Это, конечно, серьезная задача, но это и серьезное доверие.
О. Чиж
―
Я объяснюсь, хорошо. Мне кажется так, очень субъективно, что вы человек, которому очень важно, что о вас думают, как-то так вся биография ваша выглядит – вам важно понимать, что о вас думают.
М. Мень
―
Любой человек думает…
И. Воробьева
―
Так или иначе, многие…
О. Чиж: Жкх
―
это вот…
И. Воробьева
―
В стране России!
О. Чиж
―
Вот где ЖКХ – не будем греха таить, в общем, мало таких коррумпированных областей, да? Это, что называется, должность с плохой кармой. У вас не было сомнений на нее идти вообще?
М. Мень
―
Не было сомнений идти, потому что вообще это интересная задача – начать с нуля. И то, что ситуация сложная, в этом есть свой плюс. То же самое, как регион мне достался сложный, и от нулевой отметки, от нулевого старта гораздо легче идти.То есть, понятно, что привести в порядок регион проще, чем целую отрасль в огромной стране, и, конечно, на губернаторском посту через 4-5 лет уже там были видны реальные плоды деятельности, когда улицы стали в порядок приводиться и так далее. Конечно, в отрасль – 3 года скоро будет, как отработал – понятно, что нужно, там, минимум 6-7 лет, чтобы ту реформу, которую мы сейчас затеяли, организовали, чтобы плоды ее увидели. Вы знаете, это и наведение порядка в управлении многоквартирными домами, лицензирование управляющих компаний и так далее. Это целый отдельный разговор.
И. Воробьева
―
Это точно отдельный. Мы даже не спрашиваем, хотя тут много спрашивают про капремонт и про все остальное. Не будем.
М. Мень
―
Но вот результат этой реформы, конечно, будет интересно посмотреть через, там, 5, 6, 7 лет. Безусловно, и то, что мы стартовали с нулевой или даже с минусовой отметки по отрасли, это на самом деле не есть очень плохо.
И. Воробьева
―
Что самое сложное сейчас в вашей должности?
М. Мень
―
Самое сложное – ну, наверное, то, что действительно много очень таких задач, которые очень серьезно сказываются на людях, и вот здесь принятия решений, они сложные, но в то же время мы понимаем, что такие решения должны приниматься. Но здесь расшивать не буду этот текст, потому что просто не хватит времени.
О. Чиж
―
Смотрите, каждая следующая ступенька у вас она такая, все более госструктурная и госструктурная. Вы в первой части программы сказали, что сейчас вам уже не хватает времени на то, чтобы посидеть с гитарой в студии. Вот не жалко вот этого момента, что больше не хватает времени на какую-то альтернативу для себя?
М.Мень: Привести в порядок регион проще, чем целую отрасль в огромной стране
М. Мень
―
Это любой человек, работающий на госслужбе, на серьезном руководящем посту, он должен прекрасно понимать изначально, что, связав себя с государевой службой, у него времени не будет хватать во многом на частную жизнь.
О. Чиж
―
Хорошо. А тогда по-другому. Вы в какой-то момент сказали – ну, как, если президент вам ставит задачу, а вы представляете себе решения, скажем, президента, которые вы откажетесь выполнять? Неважно, какого – пусть это будет не Владимир Путин – Иван Иванов, Петр Петров – кто угодно.
И. Воробьева
―
У нас минута до конца.
М. Мень
―
Ну, вообще, возможность попытаться изложить иную точку зрения у министров всегда есть. Но если уже руководитель все-таки остается при своем мнении, если мы не имеем достаточного объема аргументов, чтобы переубедить, тогда мы выполняем просто поставленную задачу.
И. Воробьева
―
Не остается у нас времени на последний вопрос, к сожалению. Но мы в принципе уже все выяснили.Спасибо вам большое.
М. Мень
―
Спасибо вам.
И. Воробьева
―
Я напомню нашим слушателям, что у нас в гостях был министр строительства и ЖКХ Российской Федерации Михаил Мень. Приходите к нам еще, поговорим про капремонт и про разные другие реформы, и про армию, и про все остальное.Спасибо большое!
О. Чиж
―
Спасибо вам большое!
М. Мень
―
Спасибо, всего доброго!