Галина Ширшина - Разбор полета - 2016-01-25
Т.Фельгенгауэр
―
Это программа "Разбор полета", программа о людях, которые принимают решение, о том, как они принимают решения. Радость моя связана с тем, что мы в прямом эфире наконец-то.
И.Воробьева
―
Да, наконец-то мы в прямом эфире…
Т.Фельгенгауэр
―
Подожди, я не сказала, кто у нас здесь. Ирина Воробьева и Татьяна Фельгенгауэр.
И.Воробьева
―
Да, и худший мэр России у нас сегодня в эфире. Да, бывший мэр Петрозаводска Галина Ширшина. Здравствуйте!
Г.Ширшина
―
Спасибо большое за комплимент, здравствуйте!
И.Воробьева
―
Это уже интернет-мем практически. Не мы придумали.
Г.Ширшина
―
Уволенный.
И.Воробьева
―
Уволенный мэр, да. Еще же суд.
Г.Ширшина
―
Удаленный в отставку.
Т.Фельгенгауэр
―
Удаленный в отставку!
И.Воробьева
―
Классная формулировка. Но вы, как мэр, удаленный в отставку, ответьте нам на вопрос, на самом деле вопрос про всю вашу жизнь - вопрос о самом тяжелом решении, которое вам приходилось в жизни принимать, о котором вы сейчас можете вспомнить, о котором вы больше всего раздумывали, мучились, сомневались – вот какое такое решение самое трудное?
Г.Ширшина
―
Безусловно, самое сложное решение было – это все-таки решение идти запасным кандидатом на выборах мэра Петрозаводска в 13-м году. Это было самое серьезное, самое тяжелое и самое взвешенное решение.
И.Воробьева
―
Это после Эмилии Слабуновой?
Г.Ширшина
―
Нет, это решение было принять – идти запасным кандидатом – в момент выдвижения. Потому что мы знали тогда, что мы все сделаем для того, чтобы Слабунова победила, но мы не знали, что ее могут снять просто так, без всякой причины, но все равно предполагали, что может возникнуть какой-то нюанс, нам нужен был обязательно сильный запасной кандидат, который в случае снятия Слабуновой, во-первых, не сойдет с дистанции и выполнит все, что необходимо для нашей команды.И второе: будучи мэром нашего города Петрозаводска, может те принципы, которые она закладывала в свою выборную программу, реализовать и их разделяет. Ну и, поскольку я достаточно неплохой командный игрок, на мой взгляд, то, конечно, мне это было очень важно – чтобы власть в Петрозаводске поменялась и поменяла принципы своей работы. Я надеюсь, что нам это удалось. И, кстати, с этим связано удаление в отставку, я думаю, тоже.
И.Воробьева
―
Мы об этом еще поговорим. Я прошу прощения, а почему тогда сложное-то?
Г.Ширшина
―
Понимаете, потому что даже, когда ты принимаешь решение идти запасным кандидатом, ты понимаешь, что может произойти все, что угодно, и ты должен осознанно относиться к своему решению и понимать, что а вдруг – раз! – и нет Слабуновой!
И.Воробьева
―
Быть готовым стать мэром.
Г.Ширшина
―
Конечно, конечно. Тем более, на том этапе нам не нужен был технический кандидат. Нам не нужно было человека, который фактически и не должен быть мэром. Нам нужен был человек, который готов был взять на себя эту ответственность и не подвести, в частности, и Слабунову и команду, которая вела на тот момент эти выборы.
Т.Фельгенгауэр
―
Вы тогда для себя раскладывали эту ситуацию на за и против: какие у вас были «за», какие «против» аргументы?
Г.Ширшина: Самое сложное решение–идти ли запасным кандидатом на выборах мэра Петрозаводска в 13-м году
Г.Ширшина
―
Был такой момент такой раскладки. Но дело в том, что там все было фити-фифти. И когда все одинаково, перевешивает то, что для тебя является более, что ли, эмоционально и по смысле более значимо. Более по смыслу значимо было – действительно, сделать так, чтобы Петрозаводск получил мэра более близкого к населению. Это для меня было важно. Я хотела, чтобы мэр города был мэром, которого бы я хотела видеть в этом городе. И, конечно, для меня это была прежде всего Слабунова. Но ее принципы, ее подход к работе, эта командная ее игра, ее кругозор, ее понимание того, что нужно опираться в своей работе на жителя города, который тебе платит, который тебя выбирает, который вместе с тобой должен нести ответственность за результаты этой работы – это классно, это очень подходит мне и по характеру, и по стилю моей жизни.
И.Воробьева
―
И вот Эмилию Слабунову сняли.
Г.Ширшина
―
Так.
И.Воробьева
―
Но скажите честно, страшно было в момент, когда вы поняли, что теперь вы в первом ряду и, в общем, все от вас зависит?
Г.Ширшина
―
Дело в том, что в этот момент мы вели как раз встречу с нашими агитаторами – назовем это так – то есть с людьми, которые в принципе выборы осуществляли в Петрозаводске. И когда мне пришла эсэмэска на телефон, люди, которые находились в зале и кто отправлял мне эту эсэмэску – мы не передадим, к сожалению… А-а, у нас есть запись, да? - они мне сказали, что было со мной. Они мне сказали: «Ты села вот так…». Я этого не помню вообще, но вот так вот я села… И я поняла, что всё. А то вот все плюсы, минусы, что-то мы взвешивали месяц назад, обсуждали, а кто будет лучшим – в команде ведь обсуждался этот вопрос: кто будет лучшим этим запасным кандидатом. И, конечно, это все ушло на задний план, и я даже стала по-другому смотреть на людей, которые находились в зале. Потому что всё, на тот момент я уже стала себя чувствовать человеком, который будет мэром.
Т.Фельгенгауэр
―
Я обратила внимание, что большую часть своего рассказа – «мы», «команда». Был момент, когда появилось не «мы», а «я», момент персональной ответственности: вы и только вы? То есть команда может быть сильной, она может поддерживать, обнадеживать, толкать вперед, но на самом деле конечное решение и конечный результат – это ведь вы одна.
Г.Ширшина
―
Безусловно, в любом случае, даже результат работы команды в каком-то смысле – это ответственность лично моя. И мы понимаем, что очень большое количество ситуаций происходит, когда люди к тебе приходят – твои подчиненные – которые профессионалы, и которые знают, как действовать, они приходят и говорят: «Понимаешь, можно вот так, а можно вот так. Здесь – такие последствия, здесь – такие последствия. Тебе нужно принимать решение».И, конечно, например, вопрос о снижении за проезд в городе на транспорте до 10 рублей – это была моя ответственность, и я за него готова отвечать, я извиняюсь за тавтологию. Я понимаю, что это был риск в этом решении. Но мы добились того результата, который нам был необходим. Мы развернули население в сторону муниципального транспорта, тем самым вытащили предприятие из банкротства и сделали его реальным конкурентом для частных перевозчиков в городе Петрозаводске. Но все это был риск. Первое время я ездила по городу и смотрела в троллейбусы: народ там есть или нет? Я сама за рулем, когда в выходные… Безусловно, для меня это было важно.
И таких примеров – море. Более того, я хочу сказать, что буквально на той неделе – или на этой неделе, я уж запуталась в днях, - в общем, состоялось заседание Петрозаводского городского суда 19-го и 20-го числа, и когда я отвечала, давала реплику на прениях сторон, и я говорила о том, что обвинение… Какое мне обвинение ставили депутаты – они согласуют мне кандидатуры заместителей. То есть они просто говорят: «Нет, не будет этого человека твоим заместителем. Мы не согласуем». По уставу они имеют право согласовывать, не согласовывать.
Мы пошли в суд. Я говорю: У нас же не прописан порядок, сколько раз вы должны не согласовать, или что должно быть после того, как вы не согласовали – что дальше? Это не прописано. Мы выиграли один суд первой инстанции, второй – проиграли. И после этого я исполнила решение суда и моих заместителей поставила на должности исполняющих обязанности. Но в суде как я объясняла судье, почему это нормально? Потому что руководитель несет ответственность, в том числе, за то, что делают его подчиненные, и он обязан работать с теми людьми, с кем он готов работать, и хотя бы, кого не нужно учить принципам работы как минимум, чтобы не объяснять, что хорошо, что плохо. Потому что у меня нет на это времени.
Я реально работающий мэр была. У меня нет заместителя первого. Мы его убрали сразу же практически. И это связано не только с тем, что в этой должности был человек, который был поставлен губернатором для того, чтобы за чем-то там наблюдать, хотя можно спросить или запросить любую информацию. Но сам факт: этот человек был некомпетентен. Но мы могли поступить каким образом в тот момент, когда еще Петросовет поддерживал Ширшину? Мы могли в принципе оставить должность первого зама и на эту должность я могла поставить, согласовать с депутатами человека, который бы разделял со мной мое отношение к работе и к деятельности. Принципиальный был мой подход: этого делать не надо. Это дополнительная единица, которая отделяет тебя от реальной работы мэра. В результате, что получилось? Получилось то, что полностью я зарылась в рабочих вопросах. Первого зама у меня нет, делегировать какие-то конкретные вопросы я могу только своим подчиненным, которые по каждому направлению работают – и они все несут ко мне. И это моя ответственность, это классно! И так и должно быть.
И.Воробьева
―
Таня, тебе не кажется, что у нас в эфире сейчас не удаленный мэр, а вообще, мэр с другой планеты сидит. Потому что, я честно вам скажу, я от мэров – вот все, что вы сейчас говорите, я не слышала ни разу. Хотя мы делали интервью и с мэрами и с кандидатами. И, кстати говоря, люди из республики Карелия, несмотря на то, сколько сейчас там времени – мне кажется, сейчас там… столько же? Ну, в общем, они вас слушают. Вам тут приветы все передают. Они вас слушают.
Г.Ширшина
―
Я их обожаю.
И.Воробьева
―
Да? Мне кажется, они вас тоже любят, судя по тому, что мы читали.
Г.Ширшина
―
По-разному. И я за это их люблю, потому что они не бояться сказать, как они относятся к Ширшиной, почему они так относятся. Они не бояться слышать ответы, и они готовы воспринимать эти ответы. И самое, что приятное – что за эти два года нам удалось, действительно, привлечь к решению городских проблем жителей. Мое глубочайшее убеждение: пока ты не начнешь вместе с жителями нести ответственность за то, что происходит в городе, ничего не получится, сто процентов. И очень большое количество петрозаводчан это понимают.
И.Воробьева
―
Хорошо. Эмилию Слабунову сняли, она сейчас, напомню нашим слушателям, стала председателем партии "Яблоко", а тогда была еще кандидатом в мэру Петрозаводска. Вот ее сняли, а вы пошли дальше. И, соответственно, что было самым тяжелым именно в предвыборной компании, вы помните?
Г.Ширшина
―
В предвыборной?
И.Воробьева
―
Да. Вы – всё, вы кандидат в мэры. Что было самым…
Г.Ширшина
―
Я ею была две недели. Потому что Слабунову сняли за две недели.
Т.Фельгенгауэр
―
Время быстрых решений.
Г.Ширшина: Самое сложное решение–идти ли запасным кандидатом на выборах мэра Петрозаводска в 13-м году
Г.Ширшина
―
Я хочу вам сказать, что за эти две недели мы просто сделали то, что необходимо было делать каждому в команде. Я завершила все те задачи, которые стояли конкретно передо мной, то есть обучением даже наблюдателей на избирательных участках занималась я за два дня до выборов. То есть я все это делала и сделала абсолютно естественно. То есть не получилось так, что Ширшина стала основным кандидатом и как-то поменялся ее, скажем так, функционал. Ничего подобного. То есть в команде я выполнила все те моменты, которые необходимо было выполнить. Карельские «яблочники» - это уникальные люди. Они отличаются все-таки от федерального "Яблоко". Сейчас я много общаюсь с федералами, и я понимаю сейчас, в чем их отличие. Во-первых, они более рациональны и более ориентированы на достижение результата на выборах, на победу, только на победу, все остальное – не интересует.
И.Воробьева
―
Несмотря на политическую ситуацию в стране, несмотря на то, как сильно не верят люди в выборы и все остальное?
Г.Ширшина
―
Если смотреть на какие-то нюансы, даже если они более-менее значимы и говорит о том, что я не буду что-то делать и буду отказываться от каких-то своих идей только потому, что вот есть такие-то условия – ну, как минимум можно только сидеть и ничего не делать. Либо ты выбираешь то, что для тебя важно, то, что ты хочешь сделать и выбираешь, кем ты хочешь быть как личность, как человек и ты идешь в этом направлении, либо ты сидишь и обсуждает, что вот тут сложности есть, там сложности есть, здесь опасности и так далее. То есть вот обсуждать сложности – это неинтересно. Интересно – добиваться целей в любых условиях. И это правильно и к этому надо идти. Хотя за это приходится и платить. Вы знаете, что против «яблочной» команды очень много возбуждено уголовный дел.
Т.Фельгенгауэр
―
Да. А если говорить о ситуации, при которой твои убеждения, цели, которые ты сам для себя ставишь, идут вразрез с видением федерального "Яблоко"? И мы знаем, что внутри партии бывают разные мнения и конфликты бывают. Вот тут как быть, как принимать решение? Партийная дисциплина, слово команды важнее или все-таки ваши какие-то убеждения?
Г.Ширшина
―
Я хочу сказать, что все-таки карельское "Яблоко" - это не "Яблоко" какое-то другое. Оно по-другому относится к теме выборов, на мой субъективный взгляд…
Т.Фельгенгауэр
―
Я поэтому и спрашиваю. Мы много разговаривали с членами партии "Яблоко". Там дисциплина есть, а кто не согласен… того обычно исключают! Команда, он же все-таки формирует какой-то общий подход, вы же вынуждены играть по этим правилам или нет, или у вас может быть особое мнение? Если вы добровольно вливаетесь в команду людей, у которых есть свои строгие правила, вы от своих отказываетесь?
Г.Ширшина
―
Вот такой вопрос я могу… Потому что с "Яблоком" мне его сложнее…
Т.Фельгенгауэр
―
О’кей, убираем за скобку слово "Яблоко".
Г.Ширшина
―
Я думаю, что все будет в порядке с федеральным, во всяком случае, настрой там очень серьезный, и, я думаю, этот настрой позволит получить результаты. Что касается чужих правил игры – вопрос в выборе команды. Если ты выбираешь команду, то невозможно ее рассматривать безотносительно тех принципов, по которым она работает и безотносительно тех задач, которые она решает. И если ты разделяешь эти принципы, и если для тебя эти задачи приемлемы, то, конечно, ты будешь разделять то, что делает эта команда. Вот так я отвечу.
Т.Фельгенгауэр
―
То есть конфликтов внутренних не было?
Г.Ширшина
―
Конечно, они могут возникнуть относительно каких-то нюансов деятельности, но если это реальная команда, то все конфликты можно урегулировать и можно найти это компромиссное решение.
И.Воробьева
―
Скажите честно, когда вы отказывались от истории с инаугурацией со всеми этими делами, которые обычно бывают у мэров, губернаторов и так далее – это же был популистский шаг? Вы же понимали, что вас жители-то поддержат, скажут: «Вот народный мэр наконец-то! Хоть на наши день пить не стали».
Г.Ширшина
―
Я вам скажу следующее: когда я узнала, что в инаугурации нет никакого юридического вообще момент, вообще никакого, для меня, во-первых, это было очень удивительно. Я вообще не думала, что это просто так. А, во-вторых, я просто вздохнула с облегчением. Я не люблю пафосных публичных этих мероприятий. Я не люблю, мне это не нравиться, мне не хочется на это тратить время, я не вижу в этом смысла. Поэтому для меня это не популистский шаг. Так получилось просто, что подхватили как-то это в СМИ, стали это использовать: сколько-то шагов, которые совершила Ширшина за первые сколько-то… - это все ваша тема, журналистов.А что касается меня – для меня это естественный и нормальный шаг, который еще и в удовольствие, потому что надо было избежать тему публичности, которая абсолютно мне не свойственна, мне это неинтересно. И, несмотря на то, что меня всегда обвиняли наши оппоненты – ну, как правило, это депутаты Петросовета, команда губернатора – что я занимаюсь политиканством, очень хочу обратить внимание, что когда избрание произошло, я же не давала интервью. Потому что в принципе говорить было не о чем. Ну да, мы выиграли – а дальше, извините меня, предстоит большая-большая работа очень тщательная и щепетильная, и тяжелая работа – это было понятно. Начали говорит: Ширшина боится камеры, боится микрофона, еще чего-то боится… Это не так.
И.Воробьева
―
Это было сознательное решение – не давать интервью?
Г.Ширшина
―
Конечно. Не давать интервью, потому что не о чем говорить. Вот когда уже стали появляться какие-то первые результаты работы, и когда ты понимаешь, что тебе нужно и жителям исполнять предвыборные обещания и еженедельно говорить о том, что ты сделал – тогда уже, конечно, надо давать интервью. И почему-то внимание прессы, оно было всегда высоким, я так скажу. И чем больше было, кстати, проблем и создавали мне, кстати, проблемы люди, которые работают в Карелии, тем больше было внимание прессы.
Т.Фельгенгауэр
―
Интересно: справитесь вы, не справитесь, как отреагируете, будете ли обзывать всех «земляными червяками» или другими словами.
Г.Ширшина
―
Я к чему говорю это. Я к тому, что, чем больше сопротивление, тем более интересно работать и тем больше ты можешь понимать, что главное – это сосредоточиться на главном. Все остальное – это ерунда. Ну, правда, это может закончиться потом отправкой в отставку незаконно, как я считаю это незаконным. Но все равно я здесь, у вас. А если бы не отставка, может быть, меня здесь и не было бы, а мне любопытно посмотреть, что такое "Эхо Москвы".
Т.Фельгенгауэр
―
Кстати, скажите мне, насколько работа психологом, образование психолога помогает или мешает?
Г.Ширшина
―
Помогает, конечно, помогает.
Т.Фельгенгауэр
―
Всех раскладываете по полочкам или саму себя нужно в первую очередь?
Г.Ширшина
―
У меня были ситуации, когда мне говорили: «Скажите что-нибудь про меня!» Я извиняюсь, но, во-первых, пока человек что-нибудь не сделает или как минимум не скажет, сказать что-то про него – ну это, наверное, могут гадалки или астрологи, я не знаю. Что касается вообще специальности, я всегда хотела, начиная с 8-го класса, быть психологом. И я сознательно очень шла к поступлению на факультет психологии у нас в Петрозаводске.
Г.Ширшина: Пока ты не начнешь вместе с жителями нести ответственность за то, что происходит, ничего не получится
И я никогда ни разу в жизни, в отличии от некоторых моих сокурсников, с которыми мы обсуждали эту тему, я не пожалела об этом образовании, потому что мне удалось теорию психологии совместить с практикой в очень разных областях. И работала я преподавателем психологии и работала на учительских, на педагогических факультетах, где нужно было психологию рассказывать не в теории, а в практике – как ее конкретно применить. Понятно, что мы учимся, когда лучше всего? Когда мы кого-то чему-то пытаемся научить. Поэтому, конечно, психология – это самая хорошая наука, и это наука, которая, действительно, тебе в жизни помогает.
Мои близкие люди говорят, что если бы не мое образование, то я бы, наверное, сошла с ума за эти два с половиной года. Я думаю, что они ошибаются, но то, что моя специальность мне помогла, это так. То есть она позволяет посмотреть со стороны не только на тебя саму; она позволяет посмотреть со стороны вообще на ситуацию и включить некоторые другие механизмы в оценке этой ситуации. Это интересно.
И.Воробьева
―
Кстати, о близких. Когда близкие ваши узнали в вашей семье, что вы идете даже запасным кандидатом в мэры? Как-то вас поддерживали или говорили: «Не надо, пожалуйста. Страшно, ты что!?» и так далее?
Г.Ширшина
―
Настолько мы все были сориентированы и, в том числе, мои близкие на победу Слабуновой, что эта новость воспринималась ими, я думаю, именно таким образом, что это невозможно, потому что мы все сделаем, чтобы победила Слабунова. Но для подстраховки это нужно, потому что это нужно. Понятно, что, может быть, они так серьезно не думали, как я, на эту тему, потому что немножко больше про выборы знала на тот момент, нежели мои близкие. Все-таки я десять лет сотрудничала с «Яблоком» в Карелии. И моя задача была – именно подготовка людей, которые работали на выборах и обучение кандидатов на выборах и аналитика вся и так далее. То есть очень серьезные функции и поэтому, конечно, многие момент мне были более понятны, нежели моим близким. Но слава богу, что они не знали!
Т.Фельгенгауэр
―
Но сейчас-то уж узнали в полной мере.
Г.Ширшина
―
У каждого свой путь. Мама моя всегда мне говорит и всегда говорила: «Никогда не отказывай себе в удовольствии поумнеть». Я ей говорю теперь: «Мама, вот спасибо! Ты мне это вложила в голову – я теперь везде стараюсь поумнеть, поумнеть…».
Т.Фельгенгауэр
―
Теперь умная такая получилась.
Г.Ширшина
―
Я не знаю, насколько умная. Она еще иногда говорит: «Знаешь, я, наверное, перевоспитала тебя». Вот такие у нее есть последнее время высказывания!
И.Воробьева
―
С вашим именем, в том числе, в интернете, если посмотреть, погуглить, связано имя Рашида Нургалиева, что было для меня большим сюрпризом, честно признаться. И потому уже я увидела в интервью некоторых, что у вас там спрашивали про крышу федеральную, например, в лице Нургалиева. А на самом деле – ну откройте секрет – вы и Рашид Нургалиев – что это?
Г.Ширшина
―
Очень интересная ситуация в том плане, что, действительно, за время это работы – больше двух лет – мне удалось выстроить, на мой взгляд, нормальные, рабочие и, я бы даже сказала, эффективные отношения с представителями федеральной власти. Дело в том, что тема, которую ведет наш губернатор – это подготовка к празднованию 100-летия республики Карелия. И в рамках этой подготовки создана государственная комиссия, и ее возглавляет Николай Платонович Патрушев. И одну из рабочих групп возглавляет Нургалиев. Поскольку Нургалиев, на мой взгляд очень трепетно относится к Карелии и, судя по его высказываниям, судя по тому, что он делает, как он относился к работе в этой государственной комиссии, я вижу, что, действительно, для него Карелия – это особый край. И он, действительно, любит, он старается что-то изменить.И, конечно, мне нравится такой человек, который так относится к своему делу и к краю, который тоже я обожаю. Поэтому как-то так получилось, что мы по некоторым вопросам пересекались – именно то, что касалось Петрозаводска. Я считаю, что мы достигали очень хороших результатов совместного этого сотрудничества, рабочих результатов. Также с Валентиной Николаевной Пивненко, с депутатом Государственной думы сложились рабочие отношения вплоть до того, что какие-то моменты мы можем даже по телефону обсудить. То есть я могу задать ей вопрос, она может уточнить какие-то моменты у меня. Если нам нужно какой-то документ, например, какую-то информацию получить, мы через нее можем в Москве это сделать. И это очень важно, и это очень правильно, потому что это позволяет тебе сэкономить ресурсы и потратить больше времени и сил на то, чтобы не запрашивать, не получать какую-то информацию, а уже принимать решение или, собственно, разруливать что-то.
Поэтому, я думаю, что это тоже журналистские ваши темы по поводу общения. Но то, что общение было спокойным и по делу, и, на мой взгляд, с эффектом – это так.
И.Воробьева
―
Жаль, конечно, что все эти имена, которые вы сейчас называли, включая партию "Яблоко", кстати говоря, как-то… мне казалось, что у вас, как довольно популярного мэра в России, должно образоваться какое-то количество людей, которые не дадут вас снять, просто не дадут. Такие депутаты Петросовета – и вот эти люди. Ну просто не дадут. Вы так думали, или вы понимали, что у этих людей, которые вас сняли, вся власть и всё?
Г.Ширшина
―
Вероятно, здесь включается тоже психолог. Что значит, «не дадут»? Во-первых, я не создаю образ человека, который нуждается в защите, я надеюсь, что это так.Во-вторых, все-таки, если бы, кстати, не "Яблоко" карельское и федеральное, я, возможно, два года не продержалась бы, понимаете? Поэтому говорить о том, что никто ничего не помогал, ничего не делал, тоже нельзя. Опять же, если мы будем говорить о позиции Пивненко, Нургалиева, я думаю, их вклад в то, чтобы Ширшина проработала хотя бы какой-то период времени… не знаю, но субъективная моя оценка – в этом все-таки есть их вклад.
И.Воробьева
―
Я прошу прощения, мы вынуждены сейчас запятую поставить, потому что у нас перерыв. Новости на «Эхе». Я напомню, что у нас в эфире… как? – еще раз… удаленный…
Т.Фельгенгауэр
―
Удаленный в отставку мэр Петрозаводска Галина Ширшина.
И.Воробьева
―
Продолжим!НОВОСТИ
Т.Фельгенгауэр
―
Оставим Галину Ширшину здесь одну… Это программа "Разбор полета". Ирина Воробьева, Татьяна Фельгенгауэр. Экс-мэр Петрозаводска уволенный, удаленный в эфире радиостанции "Эхо Москвы".
И.Воробьева
―
А вот, когда вы стали мэром – по поводу интервью мы поняли, мы сейчас здесь просто говорим про жителей, про то, что ответственность, про то, что вместе и так далее – на самом деле, из чего состоит рабочий день мэра города? Вот ваш, из чего состоял?
Г.Ширшина
―
Типичный рабочий день всегда начинается… господи, во сколько? – без 15-ти 8 мне звонит единая диспетчерская служба с докладом о ситуации за сутки. В принципе это неплохо, если накануне они мне не звонили. Это значит, никаких эксцессов, экстренных ситуаций не было, и они отрабатывали все сами. Значит, дальше всё – приезжаю в мэрию… Как правило звонок ЕДДС, он уже звучит в машине. Я проверяю свой план на день, и дальше все идет по этому плану. Поэтому практически каждый час идет какая-то встреча или совещание или мероприятие.
Г.Ширшина: Чем больше сопротивление, тем интереснее работать, и понимаешь, что нужно сосредоточиться на главном
И бедные журналисты, когда их это интересовало, особенно если это телевидение, то, конечно, им нужна картинка. И однажды ко мне пришли ребята и говорят: «Нам нужна картинка». Я говорю: «Ребята, хотите – вот, пожалуйста, присутствуйте здесь, находитесь, но не мешайте мне. Я вот работаю и работаю, а вы делайте свою работу». И они говорят: «Мы не можем, потому что у вас все пять совещаний часовых, они проходят в одном кабинете». Я говорю: «Ну уж, извините!» Это один из вариантов.
Другой вариант – конечно, когда тебе нужно выехать – когда в детский сад, когда на какие-то объекты в городе Петрозаводске, были моменты объездов микрорайонов, когда нужно выезжать в микрорайоны посмотреть просто зрительно, что происходит, какие нюансы с уборкой, есть ли сложности… А у нас был такой период сложностей с уборкой города, когда работало предприятия, у которого даже намерения работать не было. И, конечно, здесь тоже были моменты, когда нужно выезжать.
Поэтому работа мэра – это, по сути дела, действительно, и я нисколько не лукавлю, когда это говорю – менеджера и хозяйственника. Тебе некогда заниматься политическими какими-то моментами, как я выгляжу, что там про меня напишут, как это все сформулируют. Вообще некогда. Потому что ты бежишь, бежишь целый день, и в лучшем случае ты оказываешься в7 часов опять в кабинете после каких-то совещаний или после каких-то поездок, и у тебя еще куча документов, которые нужно разобрать, расписать, подписать и желательно не ошибиться. Потому что пример Сухоруковой, моего зама, когда она подписала абсолютно на основании документов федерального органа, на основании комиссионного решения документ и, пожалуйста – раз! – и уголовное дело.
И когда Ширшину обвиняют опять же депутаты, и в ходе суда это было как обвинение, что Ширшина везде давала пресс-конференции по громким уголовным делам, а она не должна была этого делать, - я всегда подчеркиваю, что все мои пресс-конференции касались только двух тем. Первая тема: если это уголовное дело в отношении муниципального имущества, и по этому поводу администрация города имеет четкую позицию – раз. И второе: если это уголовное дело в отношении моих подчиненных, и я не увольняю их. Я должна объяснить жителям, почему я поступаю таким образом.
И.Воробьева
―
Несмотря на уголовное дело, не увольняете.
Г.Ширшина
―
Конечно, конечно. Я говорила тогда, что если будет Сухорукова осуждена, что и произошло, то следующая будет Ширшина. И мы видим сегодня после заседания Петрозаводского городского суда открыто депутаты, представители – я назову так – депутатов говорят о том, что в отношении Ширшиной они будут инициировать возбуждение уголовное дело. К этому готова я была, все понятно. И на протяжении двух лет эти опасности, они были постоянно, но сам факт, сам факт…
Т.Фельгенгауэр
―
А как вот вы говорите, что работа мэра – это работа менеджера и хозяйственника? Мы же прекрасно понимаем, что ровно до тех пор, пока в регионе не проходят выборы какие-то – не знаю – президентские, например, и к вам приходят и говорят: «Галина Игоревна, у нас бюджетный сектор как будет голосовать?»
Г.Ширшина
―
Я уверяю вас, что даже если Галина Игоревна придет к бюджетному сектору, во всяком случае, в Петрозаводске, и скажет: «Дорогой бюджетный сектор, ты давай проголосуй вот так…», Галину Игоревну не поймут. И это большая утопия, что административный ресурс – вот в некоторых группах он работает, я не говорю за все, но вот за те, на которые мэр может повлиять – административный ресурс будет работать тогда, когда кандидат и команда, которая представляет кандидата что-то из себя представляют. Потому что большой вопрос: депутаты Петрозаводского городского совета, которые защищают свои бизнес-интересы – что с ними будет на предстоящих выборах, и вообще, что с ними будет в политическом пространстве.
И.Воробьева
―
Мне кажется, что вы не очень волнуетесь на эту тему – что с ними будет в политическом пространстве.
Г.Ширшина
―
Нет, я не волнуюсь. Я вообще по многим темам уже не волнуюсь давно. И волнуюсь, честно говоря, только по теме здоровья своих близких и себя, ну и благополучия тех людей, которые пострадали в связи с тем, что поддерживали Ширшину. Я сейчас говорю про уголовные дела. А так-то по большому счету, еще раз говорю, административный ресурс может работать… Но вам пример, пожалуйста – как Ширшина избралась при административном ресурсе, который был? Как могло произойти избрание Ширшиной?
И.Воробьева
―
Слушайте, а вот по поводу людей, которые пострадали, потому что вас поддерживали и теперь находятся под уголовным преследованием, осуждены и так далее. А вот, когда это все происходило, вы же понимали, что это из-за вас, что они попали под это, потому что в вашей команде, потому что вас поддерживали?
Г.Ширшина
―
Дело в том, что возбуждение уголовных дел произошло, например, если мы говорим о деле Кравчук, Залецкой, Корниловой, то это сделка с муниципальным имуществом 12-го года. Если мы говорим о Сухоруковой, то уголовное дело в отношении нее возбудили по действиям, которые она совершали даже не будучи замом мэра в Петрозаводске, а будучи на предыдущем месте работы.
И.Воробьева
―
Ну, то есть из-за вас. То есть, когда это происходило, никого не интересовало, а как только они стали частью вашей команды, значит, соответственно. Стало интересовать.
Г.Ширшина
―
То, о чем я в самом начале говорила, что это некая ответственность. Конечно. Когда ты добиваешься такого результата, как избрание человека, который будет отличаться от тех, кто было до сих пор, а, возможно, даже от тех, кто будет после – это, безусловно, ответственность. Но это и моя ответственность тоже за них.
И.Воробьева
―
К вам не приходили люди после этого, не спрашивали: «Может быть, вы уйдете? Ну посмотрите, что происходит с вашей командой – сажают»?
Г.Ширшина
―
Нет, такого разговора не было. Были разговоры: «Как вы к этому относитесь?..» Но дело в том, что уход Ширшиной, он не означал бы благополучия для тех людей. Это очень большая, такая серьезная манипуляция и провокация – о чем идет речь. То есть, когда депутаты мне поставили первый «неуд» год назад, и когда я искренне не понимала, почему они ставят мне «неуд». Я отчиталась о работе своей в микрорайонах в городе, я отчиталась перед бизнесменами, я отчиталась перед зоозащитниками, экологами отдельно, отчиталась перед руководителями общественных организаций, религиозны и диаспор в городе Петрозаводске, отчиталась перед родителями детских садов и школ. То есть мы собирали отдельно эту группу, чтобы я выступила перед ними с отчетом. И все люди могут задать вопрос. И отдельно выступала перед педагогами, руководителями методических объединений.Это очень важная волна прошла в городе, когда мэр не просто выступал перед выборами, а через год своей работы он пришел к жителям и сказал: «Вот, ребята, я сделала то-то, вот это у меня не получилось, а теперь задавайте вопросы». И я вас уверяю, что это были эмоционально сильные встречи. И те люди, которые бы не хотели, чтобы Ширшина не работала, они делали все, чтобы спровоцировать ее на уход. И даже были ситуации, когда приводили людей выпивших и так далее. И мои же ребята, которые работают со мной в команде, они говорили: «Не ходи туда, не надо туда идти». И я им говорила: «Ну, что значит, не ходи?» Даже такой человек, как житель города, он имеет право знать, что сделал мэр за прошедший год. И это было классно, это было правильно. Мы эти отчеты провели перед населением.
Г.Ширшина: Мои близкие люди говорят, что если бы не мое образование, то я бы, наверное, сошла с ума
И к вопросу, о котором вы говорите. После того даже, как поставили «неуда» депутаты – понятно, почему они это сделали: сегодня они могли поставить второй «неуд»… ну не сегодня – в феврале, в марте 16-го года – и всё, и отставка без всяких судов, без всего, - пошли какие выступления бывших мэров города Петрозаводска: «Ширшина должна внять требованию депутатов, увидеть, что у нее ничего не получается и уйти». Но я вас уверяю, Ширшина не настолько глупа, чтобы не понимать, что ее уход не просто не улучшит ситуацию с теми людьми, которые ее поддерживают, а, может быть, даже усугубит. Поэтому я считаю, что я все сделала абсолютно правильно.
И.Воробьева
―
Не могу удержаться, не спросить, и наши слушатели тоже некоторые спрашивают: «Вы же психолог. Вот как в психологии называется, когда человек, грубо говоря о себе, говорит в третьем лице? Все очень заметили это сейчас.
Г.Ширшина
―
Я хочу сказать, что я сама это всё анализирую всегда. Но, действительно, я, как мэр и я просто как человек – это несколько разные персоны.
И.Воробьева – А
―
а, вы говорите о себе, но как о мэре…
Г.Ширшина
―
Конечно. Потому что я подчеркиваю всегда, что моя специальность, она не может не сказаться. И, конечно, что помогло мне, например, сохранить сове психическое здоровье в моей должности, учитывая, какой был поток в проправительственных СМИ, направленных против Ширшиной, какой был поток негатива, который был и от депутатов, какие были проблемы опять же с этим предприятием, которое не занималось уборкой и не собиралось заниматься уборкой, как потом выяснилось. А это предприятие республиканское, которое выиграло тендер, понизив просто цену, демпингуя. И когда ты понимаешь, что жители против тебя -им-то все равно. Ну и что, что предприятие не работает? Ты мэр, ты отвечаешь за то, чтобы у тебя город был убран. И, конечно, такая позиция в третьем лице, я думаю, чисто психологически - это именно попытка….
Т.Фельгенгауэр
―
Дистанцироваться.
Г.Ширшина
―
Да, и уйти от эмоций и увидеть ситуацию со стороны. Но я уверяю, что я дом, я просто как человек – это абсолютно - и я - мэр, который ведет планерные совещания, бывает, мягко скажем жестковат – это, действительно, разные люди. Поэтому, когда в отставку удалили меня, я пришла домой – буквально несколько дней – и мои близкие стали говорить: «Надо же, ты, оказывается, та…. Потому что, когда ты приходишь после работы в 8-9, иногда позднее, но последнее время не позднее 8-9, в принципе ты даже не успеваешь переключиться: ты дома – тоже мэр. И когда родственники, близкие люди начинают говорить: «Вот, в городе – то-то и то-то…», говоришь: «Знаете что, пишите, пожалуйста, заявление Ширшиной, потому что я – дома!» Поэтому, я прошу прощения, но это стало какой-то фишкой такой: я говорю о Ширшиной в третьем лице. И буквально недавно была встреча в городе с журналистами, и, прерывая московскую журналистку, влетел наш журналист, петрозаводский, уселся за стол и стал задавать мне вопросы. Я ему говорю: «Игорь, вообще-то не очень корректно…». Он говорит: «Я займу у вас всего три секунды!». И я этой девушке объясняю: «Понимаете, Ширшина – это собственность жителей города». Это, действительно, так.
Т.Фельгенгауэр
―
По поводу как раз жителей города. Мы как раз начали говорить о том, кто защищает, не защищает, поддерживает, не поддерживает. И тут есть вопросы от слушателей. И, мне кажется, логично задать этот вопрос: А вы ждали, что жители города выйдут за вас как-то заступаться? Они же вас выбирали, вы же д ля них вся Ширшина.
Г.Ширшина
―
Каждый отвечает за свои поступки. Если я жила в городе и была обычным жителем, и у меня был бы такой мер – я думаю так – я бы предприняла все для того, чтобы она осталась. Я вам хочу сказать, что как мэру, мне не хочется, чтобы в городе были волнения. Я не хочу, чтобы в городе возникали какие-то акции протестов, напряжение и так далее. Поэтому я говорю очень четко всем, кто задает мне вопросы: «Почему ты не пришла на митинг протеста, когда люди выступали. Пусть их было немного, но они же самоорганизовались, они пришли сами» - и я говорю всегда: «Ребята, эту проблему, с которой мы столкнулись, нужно решать в суде». И я в суде буду решать эту проблему.Что касается тех людей, кто пришел поддержать Ширшину – у меня не было, кстати, еще такой возможности – я просто хочу пользуясь сегодня этим эфиром, поблагодарить и сказать, что для меня это очень важно. Они, может быть, даже это не думают, но для меня это очень важно, потому что, когда я увидела фотографии этих людей, кто там был – журналисты, артисты, очень авторитетные люди в разных областях в городе, это были поэты, известные, которые прославляли вепсский язык - Николай Абрамов, к сожалению, ушедший буквально несколько дней… сегодня было прощание, к сожалению, я не смогла поприсутствовать… Это такие сильные, такие умные и такие думающие люди, что для меня огромная честь, что они вышли и совершили то действие, которое они посчитали нужным совершить.
И.Воробьева
―
Когда из кафе в городе Петрозаводске предложило вам работать в этом кафе, почему вы приняли решение, что «ладно, хорошо, я буду там работать»? Вы понимали, что это будет коммерческий ход?
Г.Ширшина
―
Как можно работать в кафе? Это просто невозможно. Потому что, когда я работаю, мне нужно сосредоточиться. В общем, я работаю по-другому. Я не могу работать в кафе. Но в любом случае, этот пиар-ход, который ребята совершили, он ведь сопровождался не просто предложением – он сопровождался благодарностью в адрес Ширшиной, сертификатом и так далее.И потом я знаю и управляющего хорошо, и они очень хорошо вошли в город с этим проектом «The Кухня», они сразу стали работать с населением. Это такой особенный проект в городе. Более того, мне хочется сказать, что так получилось – я бы не хотела пользоваться и злоупотреблять вниманием к моей персоне – но журналисты, которые приезжают сейчас в Петрозаводск иногда, они хотят встречаться именно там. Ну и плюс там, действительно, очень хорошо. Если вы будете в Петрозаводске, обязательно посетите это место, потому что там очень интересный дизайн, там очень интересно работают с посетителями и, вообще, там очень уютно. Мне понравилось, это редкость, кстати. Я не ходок по кафе и рестораном, но здесь мне понравилось, там уютно.
И.Воробьева
―
Я напомню, что у нас в программе "Разбор полета" экс-мэр Петрозаводска Галина Ширшина. Вас спрашивают про суд. Мне тоже интересно. Вот вы говорите, улица – не выход, надо идти в суд. В суд разве вы верите в российский?
Г.Ширшина
―
А как можно по-другому жить?
И.Воробьева
―
Как-то, основываясь на опыте и других решениях тех же самых судов в примерно похожих ситуациях.
Г.Ширшина
―
Я считаю, что нам нужно пройти всё-всё-все, то есть все ступени, которые только возможны. Мы очень серьезно будем готовиться к апелляции и к Верховному суду республики Карелия. Я жду – вот завтра 26-е – завтра будет мотивированное решение, и я увижу все-таки, на что ссылается судья, на какие моменты. И я буду делать вывод для себя, что вот в этих моментах я не убедила.Что касается Верховного суда республики Карелия, мы еще побьемся и дальше. Российская Федерация – состоялась встреча моя с Эллой Александровной Панфиловой. Это было очень неожиданно для меня и очень приятно. И ее настрой мне тоже понравился. И в частности, она вселила уверенность в меня, что надо идти дальше, надо добиваться, надо двигаться, нужно защищаться.
Г.Ширшина: Работа мэра – это, по сути дела, работа менеджера и хозяйственника
Т.Фельгенгауэр
―
То есть вы для себя приняли решение идти до конца и бороться?
Г.Ширшина
―
Да, обязательно.
И.Воробьева
―
Если вернуться к тому времени, когда вы были еще неуволенным мэром… вообще, мэр женщина… В основном-то, наверное, в команде и в Петросовете, и вообще, чиновники – мужчины же, наверное, да? Не трудно с ними работать, будучи женщиной? Не смотрели на вас первое время как-то снисходительно, говорили: «А-а! Просто не понимает ничего».
Г.Ширшина
―
Посмотрели. И, действительно, я даже не буду спорить, что есть ряд вопросов, которыми я не владею так глубоко, как, например, может владеть специалист в другой области. И тут тоже страшного ничего нет, потому что невозможно знать все. И очень важно, чтобы те люди, которые с тобой в команде работают, они могли вкладываться в твое развитие. Для меня примеры такие есть. Например, Елена Владимировна Логинова, которая работает в администрации города – это человек, который отвечает за финансы уже много лет. Она из предыдущей команды, но она действительно занималась моим финансовым, скажем, образованием. И это показатель того, что она ответственно отнеслась к тому, что мэр теперь Ширшина и нужно с ней работать так, чтобы она понимала основные проблемы, основные нюансы именно этой области. Поэтому я всегда говорю, что благодарна жителям города за то, что они создали все условия, чтобы я получила очень глубокое образование в разных областях за два года: и в области финансов, и в области экономики, и в области хозяйствования и инженерных всяких вещей и так далее. Поэтому да, снисходительно могут относиться. Вы понимаете, и сейчас могут снисходительно относиться. Ну что, это не моя проблема, это проблема тех людей, которые так относятся ко мне. Потому что, я думаю, что для многих я оказалась сюрпризом.
Т.Фельгенгауэр
―
Вам нужно было им что-то доказать или нет?
Г.Ширшина
―
Я никогда никому ничего не доказывала. И я считаю, что это вообще неблагодарно – кому-то что-то доказывать. Потому что, если человек занимает какую-то свою позицию, у него есть убеждения, то я думаю, что в споре истина не рождается. Поэтому мы должны четко говорить: если человек готов к тому, чтобы ему предложили аргументы, и чтобы он поменял свое мнение, то это можно сделать. А если он не готов, потому что ему это не надо и ему это неинтересно – и такие люди действительно есть – то зачем на это тратить свое время? Еще раз: я четко сосредотачиваюсь на том, что я вижу как главное, важное нужное в своей работе, и я стараюсь делать все, чтобы достичь цели, результатов в конкретном направлении в своей работе. А как кто-то относиться? Единственное, что меня беспокоит – как относятся жители. Но я им могу рассказать и объяснить. Вот, кстати, сейчас, если бы не отставка, как раз бы в это время я бы уже проводила отчеты главы города перед населением в микрорайонах; я встречалась бы с профессиональными группами с отчетами.
И.Воробьева
―
Вы сейчас не можете разве это делать? Цифры – они же за 15-й год.
Г.Ширшина
―
Я не являюсь главой города. Где я буду встречаться?
И.Воробьева
―
В кафе.
Г.Ширшина
―
Зачем? Это несерьезно, это больше из области пиара. Потому что, если ты совершаешь какое-то действие, отчет перед населением, то понятно, что это должно быть в рамках тех норм, которые здесь предусмотрены с возможностью большого количества участников задать вопросы, ответить на вопросы. У меня нет задачи отчитаться о моей работе, например, за два года. У меня была бы задача отчитаться о работе конкретно за 2015 год и обозначить цели, которые стоят перед нами, на 16-й в тех условиях, в которых мы в 16-м будем и уже находимся. Поэтому просто так отчитываться и рассказывать какая я и что у меня получилось, что не получилось, неинтересно. Интересно делать мостик на то, где мне нужна помощь, в том числе, жителей, в каких вопросах, и как все это сделать гораздо тоньше, легче, но эффективнее.
Т.Фельгенгауэр
―
Полторы минуты, но коротко. Давайте представим, что вы проиграете все суды и больше не будете мэром. Что вы будете делать, кем будете работать, куда пойдете?
Г.Ширшина
―
Я подумаю об этом. Действительно, девчонки, сложно вам со мной, потому что я очень концентрируюсь хорошо. И вот если я сконцентрирована на том, что я хочу добиться восстановления в должности мэра, у меня есть задача, которую я еще не завершила, есть те проекты, которые я должна завершить, в конце концов, есть те обязательства перед людьми, например, по водному кластеру, которые я обязана исполнить. И мне нужно все сделать, чтобы быть максимально честной перед собой. Если нам не удастся это сделать, то, соответственно, я буду думать, что будет дальше со мной. Это очень сложный вопрос.
Т.Фельгенгауэр
―
Наш традиционный последний вопрос: Над каким решением вы сомневаетесь сейчас? Видимо, как исполнить все вот эти свои обязательства?
Г.Ширшина
―
Конечно, конечно. Мне нужно все равно найти вариант, как исполнить те обязательства, которые я давала жителям и, в частности, нужно исполнить наказы избирателей. Это моя задача, да.
И.Воробьева
―
Мы вам желаем удачи. Мы будем следить за тем, как развивается ваша история в российских судах. И я напомню нашим слушателям, что у нас в студии сегодня была экс-мэр Петрозаводска Галина Ширшина. А мы с Татьяной Фельгенгауэр прощаемся с вами, говорим вам спасибо…
Т.Фельгенгауэр
―
Спасибо большое!
Г.Ширшина
―
Спасибо большое, вам удачи!