Купить мерч «Эха»:

Наталья Дементьева - Разбор полета - 2014-10-27

27.10.2014
Наталья Дементьева - Разбор полета - 2014-10-27 Скачать

Т.Фельгенгауэр

Здравствуйте! Это программа «Разбор полета», программа о людях, которые принимают решения, о том, как они эти решения принимают. Ирина Воробьева и Татьяна Фельгенгауэр в этой студии, как всегда, по понедельникам. Добрый вечер!

И.Воробьева

Добрый вечер! И у нас сегодня гость в нашей программе «Разбор полета» Наталья Дементьева, министр культуры РФ 1997-1998 гг., член Совета Федерации Российской Федерации, заслуженный работник культуры, в прошлом министр культуры Российской Федерации Наталья Дементьева. Наталья Леонидовна, здравствуйте, добрый вечер!

Н.Дементьева

Добрый вечер!

И.Воробьева

Рады приветствовать вас в этой студии. У нас традиционный вопрос, которым мы начинаем нашу программу «Разбор полета», это вопрос о самом сложном, самом тяжелом решении, которое вам приходилось принимать в вашей жизни, над которым больше всего раздумывали.

Н.Дементьева

Это, знаете, давно. О котором я больше всего раздумывала – это было решение, вызванное грустными обстоятельствами: моя мама ушла из жизни, мне было 27 лет, сыну было годик, я была старшим лаборантом Саяно-тувинской экспедиции академии наук в Ленинграде. И в этот момент я понимала, что я не имею больше стены такой, которая бы позволила бы мне продолжать научно-исследовательскую работу и на три месяца уезжать в экспедиции. То есть это требовало определенного серьезного поворота, всего о чем ты мечтал; и вопреки родителям со второго раза все-таки поступил на исторический факультету университета, хотя, чтобы им было спокойно, я ходила на курсы медицинские, даже работала в военно-медицинской академии, но так мне захотелось этой удивительной профессией овладеть, что я поступила, и уже закончила в 71-м году. А потом пришлось все это оставить, и найти такую работу, которая позволила мне как-то касаться истории и всего, но уже не научно-исследовательской работы.

И.Воробьева

Это решение вы принимали в одиночку или под давлением семьи?

Н.Дементьева

Абсолютно. Нет, просто я сама поняла, что так не будет. Это ни папа, который находился в растерянности, ни младшая сестра, никто не мог за меня принять решение. Научный руководитель говорил мне: «Подожди, а, может быть, все получится. Вот из Куйбышева приедет бабушка (мамина мама), а может быть…». Принимать решение нужно было самой.

И.Воробьева

Не жалели?

Н.Дементьева

Теперь это было уже так давно. И, когда я на юбилей экспедиции летала туда, я села на берег этого моря Саянского, там, где на другой стороне был наш археологический лагерь, чувства охватили, знаете: «Ух, ты!» Мы знали, что это место будет затоплено, мы работали на деньги гидростроителей. В общем, экспедиция больше 10 лет работала, это находки и палеолита, и неолита, и раскопки курганов, и вертолета – у нас был вертолет – читались древние города уйгурские. А теперь на этом месте Саянское море, но написаны книги, защищены диссертации. Все предметы находятся а в Кызыле, в музее, часть ценных предметов – в Эрмитаже. Это было очень интересно.

Т.Фельгенгауэр

Вы ведь выросли в семье военного. Откуда такая упертость в решении заниматься все-таки археологией, историей?

Н.Дементьева

Но и в семье военного я поездила по точкам. Папа был в войсках связи, поэтому мы служили и на Западной Украине и в Латвии, и в Грузии и на Сахалине. Ну, меня довезли до Сахалина, и выяснилось, что у меня легкие слабые и меня нужно срочно оттуда увозит. Папа там один служил, а мы с мамой и бабушкой жили в Куйбышеве. «Звезды над Самаркандом», «Хан Батый», «Чингисхан» - вся та литература, которая была мне доступна и рождала вот такие образы удивительные. Вот я так считаю, потому что никого больше у нас в семье историков не было.

И.Воробьева

Вы знаете, когда вы начали отвечать на вопрос о самом сложном решении, мне почему-то казалось, что вы скажете о решении уехать из Питера в Москву.

Н.Дементьева

Я в Самаре родилась. Я сразу вам отвечаю: если бы я, как мой муж была бы петербурженка, ленинградка, вряд ли я бы сделала этот смелый шаг. А Самара дает другую энергию, и в тот момент, когда нужно было переезжать, мы дома советовались, и родители муж и он тоже сказали: «Ты не замечаешь, что за 10 лет – вот сейчас уже ты 10 лет директор – ты приходишь домой раздраженная, ты уже хочешь дальше их, а они говорят: «Ну, что вы, Наталья Леонидовна, у нас же все хорошо. У нас открываются экспозиции, у нас два раза в год, а то и три выставки мы делаем в Финляндии, Польше. У нас договора о сотрудничестве с Музеем истории Лондона, Музеем истории Варшавы, с Музеем истории Хельсинки. Все нормально. Что еще? Мы вот тут сделали интересную реставрацию, это вот интересно…»». Вот это, наверное, сыграло роль, что было как-то уже…

Т.Фельгенгауэр

Переросли вы Ленинград.

Н.Дементьева

Да нет, нет, ну что вы! Это особый город, я не могу так про него сказать. Я приехала туда ученицей 4-го класса в школу у Нарвских ворот на Бумажной улице. И вот все, что хорошего я успела получить, это то, что педагоги были еще из той жизни, их педагоги были еще выпускниками гимназий. Наши учителя приходили к нам в белых блузках с брошами вот здесь, и многие с нами на вы разговаривали. А в университете это было, вообще, роскошество какое-то, потому что Семен Бенцианович Окунь, Марк Кузьмин, то есть люди, прошедшие кто-то войну, кто-то блокаду – Адольф Рувимович Шапиро – они так читали лекции, что уже в аудиторию стучал следующий поток, а мы писали или сидели как губки все это впитывали. Павел Осипович Березковский, Михаил Константинович Каргер (синий томик «Древний Киев»). Это все багаж, мощный багаж.

Т.Фельгенгауэр

А не было у вас такой развилки… Да, понятно, что при таких тяжелых обстоятельствах вам пришлось принять решение и найти другую работу, но разве дальше не было таких развилок, когда вы для себя думали: «Надо бежать обратно скорее. Еще не все потеряно, я могу вернуться к своей мечте?»

Н.Дементьева

Нет, таких не было. Хотя грусть была. Всякий раз, когда мои коллеги возвращались осенью, мы встречались – они рассказывали. Нет. Вы знаете, я тогда перешла работать в общество охраны памятников городское. Только было создано общество охраны памятников и я там как консультант отвечала за молодежную секцию. И у нас была чудесный бухгалтер Маргарита Александровна. Она мне как-то сказала: «Наташа, не боги горшки обжигают. Запомни: позовут – подумай и иди. Ничего, как говорится, страшного». Вот такие некоторые вещи… И потом директор Музея истории Ленинграда Людмила Николаевна Белова, член президиума Общества охраны памятников говорит: «Ну, что ты тут, вообще… молодежь...? Идем ко мне, мне нужен срочно хранитель в крепости Орешек. И вот это был первый орешек.

И.Воробьева

Вы просто с такой нежностью говорите «крепость Орешек», но, когда вас называют комендантом Петропавловской крепости, мне кажется, это такая мужская должность, нет? «Комендант Петропавловской крепости» - это же ух!

Т.Фельгенгауэр

Что-то прямо…

Н.Дементьева

Вы совершенно правы. Комендантами были отставные офицеры, которые воевали, были заслуженными военными, у них были ранения, у них было много наград от государя императора, того или другого, во время царствия которого они были. Их назначали, они были отдельно похоронены на нашем Комендантском кладбище. И как хотите. Вы хотите какой-то символики? Мы возвращаемся с экспедиции. Мы всегда возвращались поздно, в конце сентября в октябре, потому что очень большая экспедиция. Нужно было все уложит в ящики, завернуть, надписать. И Людмила Николаевна звонит нашему руководителю экспедиции Александру Даниловичу Грачу и говорит ему: «Вы вернулись? Твои еще в отпуск не разбежались никуда? У меня идет реставрация Комендантского кладбища и потеряна доска Якова Вилимовича Брюса, коменданта. Может быть, твои придут, разложат…»

И.Воробьева

Поищут.

Н.Дементьева

«…раскоп, колышки, фотофиксация – покопают. Может быть, она где-то… мало ли, что случилось?» Покопали.

И.Воробьева

Нашли?

Н.Дементьева

Нашли. Все в порядке. Он лежал в зеленом мундире: остатки зеленого сукна, пуговицы, пряжки на башмаках. И я в это участвовала и, сколько времени прошло, как вдруг налетел 1987 год… А мне некогда было. Я уже занималась охраной памятников Ленинградской области, но здание этой инспекции было на территории крепости. – Здравствуйте, Людмила Николаевна. Как дела? – Да, ничего, Наташа, привет! У тебя есть автобус? Можно? – Да, пожалуйста - Маленький «Кубанец» - возьмите, поезжайте. Мне некогда было спрашивать, что делается. А в это время в филиалах музея началось бурление: «Что же мы все время строим новые музеи? Что ни скажут власти города – тут же выполняем. А самый центр нашего музея, самое дорогое сокровище, которое у нас есть, не так ухожено, и не о ней такой заботы. В ней сидят арендаторы, в ней беспорядок какой-то, а мы делаем музей санаторно-курортного дела по дороге в Сестрорецк, в церкви Казанской Божьей матери. Мы делаем в Усть-Ижоре музей Ледовой битвы. Александр Невский. Там тоже в здании церкви. Мы в Ломоносове, в городе

Ораниенбауме – церковь уже изуродована, там даже два этажа - в этом здании мы будем делать музей истории Ломоносова. Кроме Петропавловской крепости у нас есть Монумент героическим защитникам – ну, это прямая линия. Музей-квартира Блока – это создание музейщиков наших и помощь Константина Симонова. Музей Печати («Ленин и газета «Правда»). Собственно, Орешек (Шлиссельбургская крепость). Гангутский мемориал (Пантелеймоновская церковь)». По-моему, 14 тогда было филиалов или 16, когда началась буза и выборы.

И прибегают ко мне сотрудники Шлиссельбургской крепости Орешек и говорят: «Мы вас выдвигаем. Наташа, мы тебя выдвигаем». Я говорю: «Вы что?» - «Нет, у нас каждый филиал кого-то выдвинул, а мы тебя. Ты же у нас работала, ты была у нас главный хранитель».

Т.Фельгенгауэр

То есть решили все за вас?

Н.Дементьева

Я согласилась сначала. Потом поняла, что это надо писать программу, с ней выступать и… как? А потом подумала, что здесь тоже уже… олимпиада прошла, что-то мы успели сделать. А у нас в Ленинградской области от Кингисеппа и Иван-городской крепости до Выборга – вот эта территория включает: Тихвин, Ладейное поле, в Подпорожском районе деревянное зодчество, которое не Кижи, но тоже прекрасные образцы деревянных церквей, тоже много, над чем можно поработать: и замок в Выборге и крепость Копорье, Старая Ладога – первая столица Руси. Но в том вихре как бы дело закончилось тем, что замечательный исследователь архитектуры Борис Михайлович Кириков – завтра выборы – вечером приходит и говорит: «Меня тоже выдвинули, Наталья. Я-то знаю, что я умней тебя, но я все оценив: надо просыпаться утром и идти на работу и за это все отвечать - нет, я не могу». Я говорю: «Поздно: завтра мы выбираемся. Надо выходить, читать свою программу». Он говорит: «Я выйду и скажу, что у меня программа полностью похожа на твою и, кто меня любит, пускай за тебя голосует.

И.Воробьева

Очень мило!

Н.Дементьева

Да. Мне понравилось одно: что, действительно, ученый, автор многих книг, - «но нужно же по утрам просыпаться и идти на работу и еще за это все отвечать».

И.Воробьева

Творческие люди – они такие.

Т.Фельгенгауэр

Наталья Леонидовна, вы же тоже творческий человек. Вот этот уровень, объем, масштаб ответственности, учитывая то, что при всем прочем все-таки вопросы сохранения памятников, объектов исторических, культурных всегда немножечко на втором, на третьем плане у нас были – вот как тут решиться все-таки: «Буду! Пойду! Вот он боится, а я не забоюсь»?

Н.Дементьева

Во-первых, спасибо за то, что вы сказали, что я творческий человек. Все-таки больше я организатор – вот эта черточка, она мне передалась от моей мамы и от папы. В те годы слова «менеджер» не было…

Т.Фельгенгауэр

Администратор.

Н.Дементьева

Да, администратор. Мне важно, что вот я прихожу и, чтобы это вот… было переделано. Я сразу же буквально в первые месяцы работы после выборов вступила в клинч в автором проекта Музея истории курортного дела в церкви, потому что я поняла бессмысленность этой институции, бессмысленность. И вместо паникадила и дорогостоящей люстры, - а это все в проекте все нарисовано и он требует, чтобы мы уже заказывали на заводах… он на меня пожаловался. Это же был 87-й, еще была партия. Начались всякие там уговоры. Я говорю: «Поверьте, бледнолицые и бледнокожие ленинградцы не побегут через шоссе смотреть музей, потому что они ловят солнце здесь, на пляже. И фотографии 19-го века: в полосатых купальниках, купальни и дамы в шляпках никого не интересуют». Ну, как говорится, время – оно быстротечно, и все те прекрасные особняки стали церквями. Это церковь Усть-Ижоре, церковь в Ораниенбауме, прекрасная отреставрированная Зеленогорская церковь Казанской иконы Божьей Матери посещается… Стоит она в лесочке, может быть, вы ее видели – она очень красивая. То есть как-то это само стало тем, чем должно. А крепостью мы все занялись, мы занялись выселением арендаторов.

Т.Фельгенгауэр

Наталья Леонидовна, я на вас смотрю: как вот идет женщина, симпатичная, блондинка – она приходит и говорит: «Я комендант. Выход – там!» Как, вообще? Был ли у вас из зеленого сукна с золотыми пуговицами?

Н.Дементьева

Да нет. У меня зеленый плащ был, хороший такой зеленый плащ с погончиками. Потом был плащ с капюшоном, потому что это удобней ходить, когда капюшон у тебя есть. Вы знаете, уж очень хороший коллектив. Вот все, кто составляли ядро Музея истории города… у нас есть такая собственная статистика: если человек пришел работать в музей и через три года не ушел, то в основном он остается на всю жизнь.

И.Воробьева

Ого!

Н.Дементьева

Через 3 года он понимает, его или не его. Гордость наша, например – вот мы музей истории города – что специалистов высочайших у нас в Эрмитаж пригласили, в Русский музей пригласили, то есть мы вырастили специалиста, его заметили и пригласили работать куда-то. А в основном я сейчас, когда с ним вижусь, я говорю: «Ребята, все-таки Заячий остров, крепостной дух – это особая природная аномалия. В других филиалах как-то люди чуть-чуть свой возраст уже показывают. Крепостные – все молодые!»

Т.Фельгенгауэр

Это вы так друг друга все называете: крепостные?

Н.Дементьева

Ну, да – кто в крепости работает. Просто это удивительно: кто пришел туда, остался и работает – они все очень молодо выглядят. Мы сейчас собирались в июле на 90-летие памяти Людмилы Николаевны Беловой, и на 90-летие все увиделись. И я вам честно скажу, и другие сотрудники неплохо выглядят, но…

Т.Фельгенгауэр

Но крепостные – лучше всех.

Н.Дементьева

Да, те, кто утром приходит и вечером в шесть, в седьмом уходит туда, в шум города, идет через Александровский парк к метро или на трамвай – что-то в этом есть.

И.Воробьева

Вам часто говорят, что вы не похожи – я сейчас не хочу к политике пока переходить, но все-таки – вам часто говорят, что вы не похожи на обычного российского политика?

Н.Дементьева

Говорят, но я для этого придумала сама афоризм лично разработки, могу его сказать: «Никакая запись в моей трудовой книжке меня не портит».

И.Воробьева

Вы уже говорили, кстати, в эфире нашей радиостанции.

Н.Дементьева

Говорила, правда? Я это говорила уже? Батюшки! Какой кошмар! Неужели так давно это придумала? Я думала, недавно.

И.Воробьева

И все-таки, несмотря на то, что «крепостные» молодые, все хорошо, команда, но вы же все равно приняли решение оттуда уходить потом – как это было?

Н.Дементьева

Как это было? Сначала позвонили в 96-м. Я сказала: «Нет, ну что вы? У меня куча дел и плавно. Примерно в это же время позвонили в 97-м. Входит Мария Васильевна, секретарь, говорит: «Наталья Леонидовна, из Москвы звонили. Что-то у меня на душе так тревожно. Я говорю: «Да, ладно!» Она говорит: «Ну правда звонили из правительства». Я говорю: «Ну, и что? – Но в прошлом-то году тоже в это время звонили. И потом уже мне говорили, что в момент формирования правительства уже была Татьяна Дмитриева назначена и найдена в институте Сербского на пост министра здравоохранения. Но Борис Николаевич сказал: «Но это мало. Везде есть женщины, а у нас нет. Давайте еще кого-нибудь. Ну, давайте – на культуру». Вот так, перебирая всех-всех, нашли. А вот, вы говорите про решение. Это очень ответственный шаг. И я разговаривала с родителями мужа, потому что у меня к тому времени была уже только младшая сестра, а моих родителей не было. И моя замечательная свекровь Евгения Константиновна Дементьева сказала: «Наташа, это второй раз и так нельзя. Тебе доверяют, приглашают. Мы – Володя мой военный был и твои родители служили – это же очень ответственно и важно. Как это ты вдруг «ой, не пойду». Не волнуйся, мы поможем, не пропадут Коля и Миша. Нельзя так». И, в общем, они мне сказали, что нечего пасовать…

Т.Фельгенгауэр

То есть надавили на чувство долга.

Н.Дементьева

Не надавили. Не надавили, сказали, что это нехорошо, когда тебе такое оказывается доверие: «Вот не пойду потому… потому» - нельзя так.

Т.Фельгенгауэр

Но с другой стороны, посмотрите, вы сказали, что там по принципу: просто, чтобы женщина – ну, это же что? Это же просто сексизм, ужас и кошмар, позор!

Н.Дементьева

Я этого не знала. Девочки, я этого не знала. В тот момент сексизм, вообще, мы тоже…

Т.Фельгенгауэр

Слова такого не слышали.

Н.Дементьева

Но, когда я уже была в этом ранге в Норвегии и выстроилось правительство Норвегии с нами здороваться, с делегацией российского правительства, мало того, что все баскетбольно-волейбольного роста – то мужчина, женщина, мужчина, женщина… Я их там штук 5 или 6 насчитала.

И.Воробьева

Вас было две.

Н.Дементьева

Нет, не две. Балы Татьяна Регент – она отвечала за миграционную политику. Ира Хакамада отвечала за малый бизнес. Новикова – за молодежь.

Т.Фельгенгауэр

Нет, нормально там у вас с женщинами.

И.Воробьева

Не отставали от Норвегии.

Т.Фельгенгауэр

Кстати, роста вы тоже выше среднего. Я думаю, в Норвегии вас признали свою.

Н.Дементьева

Это тогда было просто открытие, правда. Не все же так широко…

Т.Фельгенгауэр

Мы сейчас прервемся на несколько минут, после чего «Разбор полета» с Натальей Дементьевой продолжится и мы поговорим уже про те решения, которые принимает министр культуры.

НОВОСТИ

И.Воробьева

Программа «Разбор полета» продолжается. Ирина Воробьева, Татьяна Фельгенгауэр и наша гостья, член Совета Федерации и в прошлом министр культуры России, заслуженный работник культуры Наталья Дементьева.

Т.Фельгенгауэр

Собственно, про Министерство культуры, которое вполне себе министерство культуры. Хочется спросить во-первых, первое решение, которое вы приняли в этой должности. Насколько оно для вас было сложным, принятым как-то на ощупь, интуитивно или, наоборот, пересоветовались со всем, с кем только можно?

Н.Дементьева

Об этом уже все знают, я не знаю, говорила ли я об этом у вас. Первым серьезным решением было: срочный ремонт туалетов на всех этажах Министерства культуры, в здании.

И.Воробьева

Там совсем страшно было, да?

Н.Дементьева

Я же туда приходила, как директор музея, я приезжала, хотя музей был городской, а памятник-то федеральный, и все остальные памятники были федеральными. При этом бывало меня это как бы…

Т.Фельгенгауэр

Шокировало.

И.Воробьева

И значит, еще тогда думали: «Вот стану министром культуры!»

Н.Дементьева

Ни боже мой!

Т.Фельгенгауэр

Отремонтирую им туалеты сразу.

Н.Дементьева

Нет. И потом еще одна вещь. Был когда-то при Юрии Серафимовиче Мелентьеве – он 16 лет был министром культуры России – при нем был координационный совет, состоящий из начальников областных, краевых, городских управлений культуры. Собирались, по-моему, два раза в года. А потом он как-то потихонечку рассосался и вот мы его воссоздали, он и сейчас существует. Люди встречаются, разговаривают, обмениваются опытом, и я, например, рада, что в прошлом году координационный совет прошел в Йошкар-Оле, в столице Марий Эл – вот это меня прямо очень согрело. А им-то как понравилось! Рядом великий Татарстан, тут Башкортостан, там Нижегородская область. Как-то мимо, хотя уважали нашего министра Михаила Зиновьевича Васютина, но как-то не все были. А тут все приехали. Тема: туризм. Посмотрели и все очень было… и им хорошо, полезно и нам.

Т.Фельгенгауэр

Выступая на заседания правительства и, вообще, общаясь с другими министрами, были какие-то проблемные решения, когда приходилось отстаивать свою точку зрения и говорить, что не надо культуру записывать во второстепенные министерства, и, вообще, «я тут на таких же правах, как и вы».

Н.Дементьева

И постоянно, до сих пор это все делают, и последующие. Что остаточный принцип: образование, наука и культура. Я хочу вам сказать, что в самом начале еще в областной инспекции охраны памятников я пришла к председателю Леноблисполкома и говорю ему вот о том деревянном зодчестве. А он мне говорит: «Посмотри сюда. Вот бюджет. Посмотри, как написано: образование, - запятая – наука и культура. Ты девица молодая, энергичная. Постарайся, чтобы тебя хотя бы через запятую писали. А пока ты «и культура», то у тебя и деньги». Видите, какой был мудрейший человек.

И.Воробьева

А почему вы так недолго были в должности?

Н.Дементьева

Ну, так сложилось, так жизнь сложилась. Там же, помните: уходили, приходили.

И.Воробьева

Но потом-то вы в министерстве остались.

Н.Дементьева

Я хотела, честно говоря, откатать губу, губищу вниз…

Т.Фельгенгауэр

И гордо удалиться.

Н.Дементьева

Да. Спасибо за внимание, было интересно, занимательно. Я возвращаюсь. Но пришел тогда Владимир Константинович Егоров, а председателем правительства был Евгений Максимович Примаков, и он мне сказал: «На первых порах, хотя бы месяца на три поработай с Володей, - ну, они были давно знакомы, - поработай, а потом будет тебе невмоготу – ну, чего-нибудь мы тебе найдем, подберем. Попробуй, это просто необходимо». Это не выбор - это опять же решение уступить бодрому человеку, которого я глубоко уважаю. Владимир Константинович тоже был год, а потом пришел Михаил Ефимович, который сказал: «Ну, вот…», а я сказала: «Нет, не «ну, вот», Михаил Ефимович». Мне, что говорили, когда меня приглашали? «Не бойтесь, все нормально, у вас знаток все культуры Михаил Ефимович Швыдкой, первым зам. Никого мы вам с собой привести не разрешаем. Мало ли как судьба сложится. Давайте уж… Из крепости – девушка смелая». А в это время, Михаил Ефимович, вы что задумали? Я пришла 1 сентября на работу, а вы 5 сентября, сделав ручкой, ушли на канал ВГТРК. Разве можно бросать девушку? Боженька все видит! Вот он вас туда и вернул». К общему хохоту всех, кто с ним работал – все же никуда не делись, все работали. Как-то сложилось, мы еще поработали.

Т.Фельгенгауэр

Изящно.

Н.Дементьева

Да, но так случилось.

И.Воробьева

Сейчас задам вопрос не про культуру, и даже не про политику, и даже не про Совет Федерации. Не могу удержаться, простите ради бога, но мы с вами Наталья Леонидовна, буквально идеологические враги – хочу вам ответственно заявить.

Т.Фельгенгауэр

Уважаю.

И.Воробьева

Просто ты не знаешь про Наталью Леонидовну то, что знаю я.

Т.Фельгенгауэр

Ну-ка?

И.Воробьева

Она лесной человек, она грибы любит собирать. Представляешь, какой это удар для меня?

Т.Фельгенгауэр

О боже!

И.Воробьева

Это правда, правильно говорю?

Н.Дементьева

А вы морской человек?

И.Воробьева

Нет, я просто…

Т.Фельгенгауэр

Человек, который ищет заблудившихся в лесу грибников!

Н.Дементьева

Мама дорогая…

И.Воробьева

Я, когда увидела в одном из интервью, что вы сказали про лес, я прямо поняла, что надо обязательно.

Н.Дементьева

Понимаете, да, это прекрасно… Дело в том, что я для себя делю людей на морских…

Т.Фельгенгауэр

Это я.

Н.Дементьева

…Горных – а горы и лес – это практически одно и то же. Вот для меня релаксация – это прийти в лес, даже если я не найду ничего, но я сяду на пень, из корзинки выну термос, из спичечного коробка – соль, вареные яйца, помидорину и вот это все составляет такую дивную-дивную мизансцену, что это ты в природе. Это было, когда были живы все: мы с родителями мужа садились на катер по Волхову, проплывали до Петровских каналов, ловили рыбу. Дедушка ловил рыбу, то есть Колин отец сидел в катере, ловил рыбу, а мы все за грибами.

И.Воробьева

Никогда не терялись?

Н.Дементьева

Да нет.

И.Воробьева

Ну, хорошо. Я спокойна.

Т.Фельгенгауэр

Она инспектирует просто всех гостей: кто терялся, а кто нет.

Н.Дементьева

Если есть высотная доминанта и ты за нее глазиком зацепился… Я один раз зацепилась в Болонье. Потому что в Болонье все под сводами и, потеряв ориентир, я два раза прошла мимо одного места.

И.Воробьева

Все, я поняла: опытный грибник – все будет хорошо.

Н.Дементьева

Ну, это же такая радость.

Т.Фельгенгауэр

Воробьева про свое, а я-то все про свое тогда. Женщина-начальник. Решение женщины-начальника подчиненные мужчины воспринимают априори как-то так… либо снисходительно, либо, вообще, откровенно в штыки, а уж, если у вас сначала крепость, а потом министерство, то тут наверняка проблемы были. Как это все происходило, и как вы из этих ситуаций выходили?

Н.Дементьева

По-всякому. Иногда с грустью плакала дома от бессилия, думаю: «Ну как же так? Как же так? Ведь то, что я говорю, это полезно и нужно». А потом я вспомнила: я же в министерство пришла с должности директора, распорядителя кредитов, я вечерами подписывала вот такие сводные ведомости за все филиалы музейные, и у нас была централизованная бухгалтерия еще и за другие музеи, которые не входили. А тут я должна была писать заместителю: «Ваше мнение?», «Прошу рассмотреть», «Прошу переговорить» - и забывать про эти бумаги.

Т.Фельгенгауэр

Делегирование ответственности.

Н.Дементьева

Естественно. А еще, вернувшись из командировки или был у меня на приеме кто-то – оставил, я спрашивала: «А что, не готов ответ?» - «Да нет, Наталья Леонидовна». – «Ну как? Человек был в понедельник, сегодня четверг, а почему ответ не готов?»

Т.Фельгенгауэр

30 дней на ответ, Наталья Леонидовна!

Н.Дементьева

Они говорят: «Ну, как же? Вы писали заместителю, он - начальнику департамента, начальник департамента - старшему инспектору, тот был в командировке. Ну, на той неделе ответим». Потом-то я так потихонечку в эту ситуацию… Немножко нужно изучить правила и жить по ним.

И.Воробьева

Может быть, поменять лучше? Мол, что вы тут устроили? Бюрократия!

Н.Дементьева

Есть и в этих учреждениях выдающиеся люди, патриоты, знающие все про все про Россию: где, в каком регионе - их много в Минфине, в Минэкономики – и прекрасно понимающие, что за цифрами стоят люди, их судьбы… У меня мама так говорила: «Не можешь помочь сразу – обязательно выслушай, обязательно выслушай. Человек должен у тебя выговориться. Во-первых, ему станет легче, а потом в ходе того, как он выговаривается, может быть, ты что-то придумаешь, хотя бы направление».

И.Воробьева

Еще не про политику, не про культуру – про семью хочу спросить. Каково семье, в которой женщина – начальник, причем начальник-начальник…?

Н.Дементьева

Ужасно!

Т.Фельгенгауэр

Сначала командир крепости, потом мама - командир министерства: «А мама у нас генерал».

Н.Дементьева

Нет, тут-то уже было полегче. Сын приезжал, поработал здесь два года и сказал: «Нет, мамочка, мне Москва не климатит. Я-то родился в Санкт-Петербурге, не Самаре – я возвращаюсь».

И.Воробьева

Вы не принимали решение за семью жестко: ты там живешь, ты здесь живешь…?

Н.Дементьева

Да нет, ну почему? Например, если мне было 27 лет, то моей сестре было 18, когда мамы не стало. И уже нужно было как-то девочке определяться. А если я вот эмоции: тыр-тыр-тыр, то Таня спокойная, очень медлительная, очень такая…

Т.Фельгенгауэр

Обстоятельная

Н.Дементьева

Обстоятельная. И она выбрала дефектологический факультет, и я ее в этом поддержала. Она логопед и заслуженный учитель в одном детском саду, и она моим подругам и их сыновьям помогла поставить речь, и они смогли поступить в институт. Значит, она хороший логопед, значит, она на месте, она нашла свою профессию. А дома – дома да, срывалась – это правда.

Т.Фельгенгауэр

Давайте мы сейчас сделаем 2-минутную паузу, но про семью еще поговорим обязательно.

РЕКЛАМА

И.Воробьева

Продолжается программа «Разбор полета» с Натальей Дементьевой.

Т.Фельгенгауэр

Давайте еще немножко про семью. Каждый ваш переход на новую работу – а работа все-таки каждый раз какая-то сильно разная. Как он, вообще, воспринимался и, насколько с каждым разом этот переход давался сложнее? Или, наоборот, чем дети старше, тем проще распоряжаться своей жизнью?

Н.Дементьева

Это так, но нельзя забывать, что семья – она тоже живет по своим законам. И очень уже со временем оценила то, что, когда мой муж переехал сюда, он сказал: «Я на работу устроюсь не как муж министра культуры законный», хотя пошутил Коля и сделал себе визитную карточку: «Николай Дементьев – муж» и носил ее…

Т.Фельгенгауэр

«И мужа вашего товарища Крупского тоже знаем…».

Н.Дементьева

И все. Он сам устроился, работал, и это было… очень хорошо, потому что я об этом не задумывалась никак. Я знала, что я уже не одна, и если что-то у меня отламывается – а я плохой технарь – то все будет прикручено, приделано. Он вырос в семье, где такой домострой был. Была работа мужская – это по железу, по ремонту, по всяким таким вещам. Ну, а кухня, прополка – это женское. А тут я ухожу утром, вылетаю пулей полдевятого и возвращаюсь после работы из филармонии где-нибудь после 10-ти, к 11-ти. И вот это: «Честнословоизфилармонии…»

И.Воробьева

Да, какой уж там ужин и вот это все.

Н.Дементьева

Научился, прочитал. Ждал-ждал, оно уже оттаяло. А я уходила, сказала: «Ты вынь, оно оттает – я приду, сделаю». Дырочки проделал, чесночок положил, в противень – и в духовку, нажал – и смотрел телевизор. Я иду – под дверью уже вкусно пахнет.

Т.Фельгенгауэр

Здорово! И много научился готовить блюд за время «генеральства» жены?

Н.Дементьева

Вы помните гениальный фильм, самый первый: «Особенности национальной охоты» - вот он первый, самый гениальный. Знаменитая корова: «Жить захочешь – не так раскорячишься». А есть захочешь - освоишь и картошку и всякие легкие такие штукенции.

Т.Фельгенгауэр

А про решения в сфере культуры. Я думаю, что здесь я буду говорить не только о работе министра, но в целом. Как решить не только за себя, но ведь вы решаете еще за всех остальных: что искусство, а что не искусство; что выставляем, что не выставляем; что показываем, что не показываем; что поддерживаем, что не поддерживаем?

Н.Дементьева

Вы должны сейчас вспомнить, что 97-й – его вторая половина и весь 98-й у нас был дефолт.

И.Воробьева

Было не до культуры.

Н.Дементьева

И был замечательный министр финансов того времени Михаил Михайлович Задорнов, сейчас он в ВТБ-24, иногда, когда мы видимся, он говорит: «Я полню свою черную руку в вашей судьбе». Но это очень осложняло… Не было уже цензуры. Замечательные кадры, которые были в музеях, занимавшиеся и современным искусством – они сами решали. Никакой поступью руководителя пройти и сказать: «А это что такое?» - никто уже не делал этого. Музей истории города Ленинграда, а потом Санкт-Петербурга собирал не только все о Петербурге, но и коллекцию художников, потому что как раз эти ребята, выставлявшиеся, современные художники в ДК «Невский» - иногда у них не было денег даже на краски и на хлеб, и мы покупали их небольшие работы. Потом некоторые из них стали уже признанными художниками. А первые работы в музее. И они приходили, говорили: «Можно для каталога мы сфотографируем, потому что для нас очень важно, что эта работа хранится в музее истории города.

Это очень всякий раз по-разному. Но то, что кадры музейные – это драгоценность, это золотой фонд, и если есть преемственность, если внутри фонда хранения выросла молодежь и пожилой хранитель знает, кому можно передать – это самое дорогое. Это очень важно. Сейчас побольше, правда, ценят немножко. Все думают: вот экскурсовод – он главный. Он, конечно, главный. Он научный сотрудник, он пишет работу, он атрибутирует. Но трудная жизнь хранителей предметов…Я пришла – все же мы учились вместе в университете – я говорю: «Ой, холодно там, девочки ходят в тулупчиках, куртины холодны, в валенках». Мне говорят: «Боже мой, в полный рост ведь ходят. А у нас в Эрмитаже в некоторые хранения надо вползать под крышей.

Т.Фельгенгауэр

Я всегда подозревала хранителей в том, что они все лучшее прячут в запаснике.

Н.Дементьева

Ни боже мой! Нет, ну что вы? Это все расхожие мысли, что во-первых, все устало, все испортилось…

Т.Фельгенгауэр

Все не так.

Н.Дементьева

Да ну, конечно. Это самое важно: чтобы было тепло, что был температурно-влажностный режим, и все на это направлено. Если гравюра не может висеть столько, сколько полагается ей, то она будет закрыта и убрана.

И.Воробьева

Но под конец передачи я должна уже про политику спросить. Про Совет Федерации. Что вы делаете, когда голосование по тому или другому закону вступает в конфликт с вашим внутренним пониманием мира?

Н.Дементьева

Да у нас создается согласительная комиссия, если мы в комитете по бюджету понимаем, что вот этот внесенные Думой или правительством вопрос, на всю огромную страну с разными экономическими условиями растянуть нельзя, потому что на Камчатке одно, а в Петрозаводске другое. Якутия живет так, а Омская область по-другому. И мы стараемся собравшись еще раз на согласительной комиссии, сколько бы ни было времени, но доказывать друг другу, какие изменения срочно нужно внести, чтобы этот закон был принят. Совсем так лечь… или отправляем его на доработку. Лечь камнем невозможно.

И.Воробьева

Не только же по вашему направлению приходят законы, разные же приходят, по которым вы даже ничего не можете сделать: либо голосовать, либо не голосовать.

Н.Дементьева

Ну, по-всякому было, бывали вопросы на которых воздерживалась. Сейчас не вспомню, но было и так.

И.Воробьева

Но это каждый раз было сложно или…?

Н.Дементьева

Если у тебя есть, с кем посоветоваться… Вот, например, я пришла – для меня это новая работа – но у меня слева сидел сам Леонид Юлианович Рокецкий, сенатор, бывший губернатор Тюмени, и я к нему ездила с коллективом музейщиков, я с ним была знакома еще до того. И он – как это называется? – «курс молодого бойца» мне преподал: что делать, как делать – это было очень полезно.

Т.Фельгенгауэр

Спасибо большое! Не осталось у нас времени, к сожалению, на последний традиционный вопрос. Ну, ладно, раз можем сделать такое исключение. В «Разборе полета» сегодня была Наталья Дементьева, член Совета Федерации, министр культуры в 97-98гг. Спасибо большое, Наталья Леонидовна!

Н.Дементьева

Спасибо большое! Было интересно. Но за грибами надо будет все-таки с вами сходить!


Напишите нам
echo@echofm.online
Купить мерч «Эха»:

Боитесь пропустить интересное? Подпишитесь на рассылку «Эха»

Это еженедельный дайджест ключевых материалов сайта

© Radio Echo GmbH, 2025