Личный приём - 2020-11-09
И. Воробьева
―
21 час и 7 минут в Москве, 23:07 в Екатеринбурге. Это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Как всегда, эта передача идет из двух городов, из двух студий. Здесь в студии «Эха Москвы» – я, Ирина Воробьева, ну а в Екатеринбурге – Евгений Ройзман. Женя, добрый вечер.
Е. Ройзман
―
Привет.
И. Воробьева
―
Ну что, мы сегодня хотим ваших вопросов в том числе. У нас есть темы для обсуждения. Но мы хотим ваших вопросов Евгению Ройзману. Напомню, что вы можете спрашивать не только о текущих каких-то событиях или просить прокомментировать какие-то новости или происходящее, но также задавать ему личные вопросы. Он тоже на них вполне себе отвечает.Как это сделать? Во-первых, конечно, наш любимый номер +7 985 970 45 45. Туда можно присылать сообщения – как СМСки, так и Вотсап и Вайбер тоже. Либо приходите в Ютуб на канал «Эхо Москвы» и там в чате тоже можно задавать вопросы. Ну а трансляция также еще идет в Яндекс.Эфире.
Жень, давай пару слов скажем про цифры. Потому что опять рекорды по ковиду, опять страшные какие-то совершенно истории. Я не знаю, читал ты или нет потрясающую публикацию в «Новой газете» «День, ночь, день» Елены Костюченко из 15-й больницы в Москве. Как у вас там? И что ты думаешь по этому поводу?
Е. Ройзман
―
Мне больше всего понравился эпиграф, не эпиграф, но такое сопровождение: «Теперь вы, прочитав этот текст, наконец, наденете маски». Значит, еще раз. Я перед эфиром разговаривал с несколькими врачами. Разговаривал с женщиной, потомственный врач, которая работает в красной зоне уже давно. Недавно у нее умер отец, известный в городе врач. Умер от ковида. Она сама переболела. Она говорит: «Конечно, маски, маски, маски». Разговаривал с главврачом 24-й, с Малинкиным. Там по 250 человек в день везут. То есть уже мест вообще нету. Он сам слег с ковидом. Он говорит: «Маски обязательно. Маски спасают, маски помогают».Роспотребнадзор сейчас озадачил всех врачей. Врачи должны отчитаться о количестве мест. Мало того, не просто о количестве коек, а должны отчитаться о количестве кушеток еще, потому что мест действительно нет. Ну и разговаривал с похоронщиками. Ну вот у тех-то настоящий сенокос идет – они не успевают хоронить людей. Поэтому ситуация реально очень тяжелая. И надо, конечно, беречься.
На этом фоне вакцина, то, что немцы и американцы заявили, вакцина, которая дает 90%... «Пфайзер» компания, да?
И. Воробьева
―
Да.
Е. Ройзман
―
Очень интересно. Сразу же как только была задекларирована эта вакцина, прозвучало вслух, Еврокомиссия сказала, что закупят 300 млн доз. Представляете? Весь Евросоюз – это 500 млн человек. 300 млн закупают вакцину вот так вот. То есть доверие такое к фирме. Молодцы.
И. Воробьева
―
Либо доверие, либо… Давай вспомним, было некоторое время назад – пару недель, тройку, не помню уже – сообщение, когда, по-моему, Венгрия хотела закупить нашу российскую вакцину. Им там грозили штрафными какими-то жуткими санкциями, если они это сделают. Здесь же не только недоверие к российской вакцине, не только клинические испытания. Здесь же наверняка еще и бизнес, и деньги.
Е. Ройзман
―
Ирин, на самом деле, мы видим, как ведет себя Европа, когда касается серьезной опасности для жизни людей – они не считаются с затратами. Думаю, что здесь именно тот самый случай. Но тем не менее это касается всех. Всё, мы совершенно точно можем знать, что у кого-то уже получилось. И у нас тоже появляются определенные оптимистические настроения. Но я хочу сказать, что, как я вижу, закладываются надолго, на весь 21-й год закладываются. В кулуарах звучит, что все-таки будет дистант, и школьники в 21-м году 1 сентября не факт что пойдут в школу. Все врачи, все профессионалы, кто работают непосредственно в красной зоне, очень боятся февраля-марта, потому что с острыми респираторными заболеваниями они понесут еще ковид. Очень боятся именно вот этой новой вспышки. И все врачи сейчас признают, что эта история долгая и имеет смысл к этому относиться максимально серьезно.
И. Воробьева
―
Скажи, пожалуйста, – вот по поводу вакцины хочу спросить, – все равно же, когда мы услышали про «Пфайзер», про эту вакцину, как-то другое отношение к этому всему сразу какое-то, да?
Е. Ройзман
―
Ирин, ну ты же сказала. И я точно так же чувствую. И думаю, наши слушатели – тоже. Действительно другое отношение.
И. Воробьева
―
Ты сам будешь колоть себе эту вакцину? Все равно же твои антитела, как мы знаем…
Е. Ройзман
―
Смотри. Я обратил внимание на одну серьезную вещь. Президент Франции Макрон обратился к нации и сказал: «Всем обязательно привиться от гриппа». То есть это очень важно. Я прививку от гриппа поставил. Они еще были эти вакцины. Но если появится вакцина «пфайзеровская», я конечно сделаю прививку, потому что я знаю людей, которые уже второй раз снесло и второй раз болели тяжелее.Очень интересный момент. Разговаривал с врачами, кто работает непосредственно в красной зоне. Они говорят: «Есть ощущение, что мутация в сторону утяжеления вируса». Я это говорю не к тому, чтобы напугать, а просто к тому, чтобы относиться серьезно. К этому надо относиться серьезно. Это наша жизнь. Мало того, мы видим, что за нас эти проблемы не решит никто. Мы должны в конце концов стать более ответственными, бережно относиться друг к другу и к окружающим. И конечно маски. Маски – это очень важно.
Е.Ройзман: Все пользовательские базы данных продаются. И окучивают всех людей, которые старше 60
И. Воробьева
―
Про Екатеринбург и ковид нас тут в чате спрашивает Марта: «Считаете ли вы нормальным размещение в спортзале в обсерваторе больных и мужчин, и женщин вперемешку?» Пишет, что это в Екатеринбурге происходит.
Е. Ройзман
―
Проблема заключается в том… Эта база принадлежит серьезному парню, владельцу «Мотива», который предоставил эту базу вот под эти нужды. Просто освободит и предоставил. Это тренировочная хорошая база. И он ее предоставил, потому что некуда вести людей. Это же не от хорошей жизни. Люди в коридорах лежат не потому, что небрежение такое. Их некуда класть.И всем, кто отказывается носить маски, я хочу сказать одну простую вещь: нет мест в больницах вообще. Вы все видели эти кадры жесткие из Омска, когда две скорые к Минздраву приехали и говорят: «Возьмите больных. Некуда везти». Совершенно душераздирающая история из Хакасии, где 90-летнего человека пытаются сдать в больницу, а его не берут, потому что мест нету. И ровно та же самая история с этой базой «Курганово». Ну некуда. Куда можно было, туда и поселили.
И очень интересная история произошла в Екатеринбурге. Я вижу, у нас СМИ местные пишут: «Посмотрите, какая жесть – женщину, которая не надела маску, высаживают из трамвая». А у меня сразу мысль: а жесть-то в чем – что из трамвая высаживают или что маску не надела? И я понимаю, что основная жесть именно в том, что не надела маску. Остановили трамвай. Вагоновожатый остановил трамвай, потому что человек без маски. Она отказывается надевать. Ей какой-то мужик говорит: «Слушай, ну вот у меня есть новая маска. Возьми надень». Она говорит: «Нет, не буду принципиально». Ну ее взяли и высадили. И трамвай поехал дальше, потому что люди торопятся и спорить просто некогда.
Но я считаю, что это сумасшедшее неуважение к окружающим, когда отказываются надеть маску. Вот.
И. Воробьева
―
Еще раз всех призываю прочесть этот большой репортаж. Я даже не знаю, это даже не репортаж, это какая-то жизнь в тексте. Лена Костюченко, Юрий Козырев, «Новая газета», «День, ночь, день». И на сайте «Эха Москвы» вы можете найти этот текст, и на сайте «Новой газеты». Потратьте время. Это правда того стоит. Ваши вопросы Евгению Ройзману призываю вас задавать. И можете присылать по номеру +7 985 970 45 45 или в чате трансляции. Если вы будете упоминать в чате трансляции мой ник, мне будет проще их найти.Ты следил за выборами в США – так же, как все мы – на прошлой неделе?
Е. Ройзман
―
Ирин, ну конечно я следил за выборами в США. Мне было очень интересно. Так же, как и всем. Но я тебе хочу сказать, у меня к этому интерес такой академический. Я ровно с таким же интересом смотрю, когда матчи НБА, когда баскетболисты рубятся, потому что это высокий класс, это конкуренция. Точно так же с удовольствием смотрю матчи НХЛ. И ровно точно так же я смотрел эти выборы, потому что меня они касаются мало. Так, для общего развития мне было интересно.Да, это конкурентные выборы, это серьезная история. Когда бывший президент Трамп сказал, что были фальсификации, там все американцы пожали плечами и были очень удивлены, потому что для них это очень серьезно. Это оскорбительно прозвучало и для отдельных штатов, и для страны в целом. Ну, интересно. Посмотрим.
И. Воробьева
―
То есть для тебя нет разницы, на самом деле, Байден или Трамп. Это просто наблюдение за конкурентными выборами.
Е. Ройзман
―
Послушай, у меня есть личные симпатии, личные антипатии. Мне физиологически не нравился Трамп, потому что мне с первого дня было видно, что это лжец. Ну просто было видно, что человек – лжец. Мало того, когда он мелкие свои корыстные интересы, было тоже заметно несколько жестов таких. Мне он не нравился. Он, как Жириновский, только глупее значительно. Но американцы выбрали. Я что? Ну я сижу себе, да и думаю об этом. А выбрали американцы. Это их жизнь. Сейчас они выбрали Байдена. Это их жизнь.Это страна, где работают институты. Там можно было выбрать такого пенька, но институты все-таки работают, и страна не уходит под откос и выравнивается и так далее. В этом и разница, что что бы ни произошло, работают институты. И как там Трамп ни пытался выстраивать ситуацию, все равно институты побеждают. Они 200 лет выстраивались.
И. Воробьева
―
Мы сейчас буквально на полминутки прервемся и вернемся в программу «Личный прием» с Евгением Ройзманом.РЕКЛАМА
И. Воробьева: 21
―
18. Продолжается программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Немного вернемся в тему здравоохранения. Вот ты упоминал историю с Омском, где действительно бригады скорой помощи были вынуждены привезти больных буквально к местному Минздраву. Ты ж знаешь, кто теперь возглавляет Минздрав Омской области?
Е. Ройзман
―
Да.
И. Воробьева
―
Известный человек.
Е. Ройзман
―
Да, тот самый главврач.
И. Воробьева
―
Александр Мураховский.
Е. Ройзман
―
Да, Мураховский. Слишком очевидная история, слишком демонстративная история. Некий посыл я в ней вижу такой для всех. Я не думаю, что Бурков, губернатор Омской области, сделал такой реверанс. Я не думаю. Такие вещи на себя не берут. Это слишком демонстративно. Я думаю, что ему было указание из Администрации президента. И я думаю, что это явный посыл всем, что верность, особенно верность в такой сложной ситуации, она вознаграждается.Проблема заключается в другом, что, на мой взгляд, это откровенная такая отрицательная селекция. И всем, кто принимал это решение, я желаю лечиться вот у таких Мураховских. Вот пусть оно так будет.
И. Воробьева
―
Еще нас слушатели и зрители возвращают в предыдущую тему с выборами. Мы так и будем периодически возвращаться, потому что появляются вопросы по поводу твоих реплик или в целом темы. Ну вот Дмитрий довольно много в разных формулировках спрашивает по поводу возраста обоих кандидатов на пост президента Соединенных Штатов. Но, честно говоря, мне кажется, что это какой-то эджизм получается. То есть что, после 70 нельзя стать президентом? Почему бы нет?
Е. Ройзман
―
На самом деле, когда в стране выстроены настоящие рабочие институты, то возраст особой роли не играет. И просто они к пику этому подбираются вот к такому возрасту. С другой стороны, мы знаем в истории, когда римских пап старались выбирать таких, которые через несколько дней умрут. То есть за таких именно голосовали. Но там некоторые такой фокус показывали: притворялись полумертвыми, а потом еще лет 20 занимали папский престол. Но здесь не тот случай.Но я хочу отметить, вы видели, как оба кандидата впахивали на выборах – постоянные личные встречи, разъезды по стране. Это вызывает уважение вообще без всяких к обоим кандидатам. Ну да, Байден где-то, может быть, заговаривается, где-то еще. Но у него огромная партия, у него Камала Харрис рядом. То есть его подправят, подрихтуют. Ему никто не даст сделать глупости. Я думаю, что совершенно нормальная ситуация. Ну а вообще, 70 и даже 80 лет для настоящего политика не возраст.
Е.Ройзман: Когда Россия делает вакцину раньше Израиля, Америки, Германии с такой помпой, у всех возникают вопросы
И. Воробьева
―
Напомню, что это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Задавайте вопросы Евгению. Ну и я тоже, разумеется, буду задавать свои. Они у меня не такие личные, как у вас, но я тоже стараюсь. Ты знаешь, что сегодня было несколько перестановок в правительстве, а точнее было снято несколько министров. Мы уже знаем, кого Михаил Мишустин, премьер Российской Федерации, внес на утверждение в Госдуму. Другие кандидатуры, другие фамилии, но в целом одни и те же фамилии. Я же правильно понимаю ситуацию?
Е. Ройзман
―
Смотрите, немножко тусанули эту колоду. Что меня задело, что меня тревожит. Дмитрий Кобылкин, который в свое время был губернатором Ямало-Ненецкого округа, он достаточно молодой и он реально толковый. У него четверо детей. И он министром природных ресурсов был достаточно компетентным. Он понимает, о чем речь. Судя по всему, его заменили на Козлова для того, чтобы проще мишустинской команде было иметь личный доступ к каким-то ресурсам: где-то – к золотым приискам, где-то – к нефтяным месторождениям, где-то – к алмазам и так далее. Я так вижу. Это первый момент.Второе. Когда была поправка принята, что предлагает президент, а Дума утверждает, на самом деле, конечно, это еще раз принизили вот так вот правительство. Потому что Дума утвердит всех, кого предложат. Зюганов сказал, что они не будут голосовать. Ну, значит, и не надо. Если Зюганов не будет голосовать, значит обходятся без него. Очень интересно: там еще назначили полпреда.
И. Воробьева
―
Да, об этом спрашивают отдельно.
Е. Ройзман
―
Владимира Якушева назначили в Уральский федеральный округ полпредом. Убрали Цуканова. Надо сказать, что с полпредами… Вообще, полпред – это абсолютно пустая и ненужная субстанция вообще. И я считаю, что это совершенно паразитическая надстройка, которая вносит хаос, сумятицу, кучу лишних движений. И огромные бюджетные деньги на это уходят. И полпредов, на мой взгляд, подбирают очень аккуратно, чтобы у полпредов с действующими губернаторами были сколько-то напряженные, ревнивые отношения. Такое для общего контроля.Очень интересно. Цуканова убрали, поставили Якушева. А Якушев… В свое время сегодняшний губернатор когда-то работал под его началом. И Якушев совершенно точно понимает, с кем он имеет дело. Поэтому посмотрим, как оно будет развиваться. Но в целом, я считаю, институт полпредства надо упразднять. Совершенно лишняя бюрократическая надстройка. Но я должен сказать, что Якушев губернатором был толковым. Он 13 лет был губернатором Тюменской области. Ну, посмотрим, что он сюда привнесет. Но только попытается что-то делать – возникнет конфликтная ситуация. Ну, посмотрим. Интересно.
И. Воробьева
―
А вот про Кобылкина и вообще про Министерство природных ресурсов. Не кажется ли тебе, что все дело в том, что количество экологических катастроф в этом году как-то превысило все вообще возможные разумные пределы, и реально только об этом и говорим?
Е. Ройзман
―
Ирина, я считаю, что кого это когда смущало? Это первое. Второе. На мой взгляд, это абсолютно коммерческая история с заменой министров. Ставят своего послушного, чтобы иметь доступ к ресурсам. Я это вижу так. Но мы же с тобой свободные люди и можем говорить то, что думаем, хотя бы из уважения к нашим слушателям. Я думаю так.
И. Воробьева
―
Но если уж мы начинаем так говорить, то меня, честно говоря, больше всего волнует министр транспорта, поскольку господин Савельев, которого предложил Мишустин на этот пост, все-таки управлял «Аэрофлотом». Это несколько другая история. Поэтому меня очень беспокоит, что сейчас будет и как, и куда там двинется Росавиация или не двинется вообще, останется на месте. Это такая животрепещущая для меня история.
Е. Ройзман
―
Слушай, во-первых, мы всё увидим. Во-вторых, авиацию ждут достаточно тяжелые времена, потому что мы видим, насколько снизились перевозки. Увидим, что будет. Потому что мне тоже интересно. Ну, надеюсь, что все будет нормально хоть как-то. Запас прочности существует.
И. Воробьева
―
Да, разумеется, авиация уже сейчас в очень тяжелом положении. Но надо сказать, что вообще авиация и до ковида была, мягко говоря, в плохом состоянии в Российской Федерации.
Е. Ройзман
―
Ирина, я знаешь, что скажу… Просто чтобы оно прозвучало вслух.
И. Воробьева
―
Давай.
Е. Ройзман
―
На наших глазах убивали конкуренцию. Просто убивали административными способами. Исчезло «Трансаэро», в «S7» тяжелейшие времена, «Utair», «Уральские авиалинии». Остается только «Аэрофлот» на рынке по-настоящему. Там, где нет конкуренции, там растут цены и снижается качество. Так было всегда. Мы посмотрим, как будет. Но в прекрасной России будущего, я считаю, на этом рынке должна быть очень серьезная конкуренция. Тогда повысится уровень услуг, и понизятся цены.
И. Воробьева
―
Я совершенно с тобой согласна. «Аэрофлот» надо переставать так поддерживать и кормить. Надо все-таки как-то по-другому строить этот рынок. Ну, с учетом того, что на должность министра транспорта, видимо, будет назначен… Пока Дума не утвердила. Но тем не менее надежды мало. Хорошо.Есть вопросы от наших слушателей. Очень много спрашивают про Дзюбу. Ну давай скажем прям буквально в полминуты. Ну нечестно же с ним поступили и несправедливо совершенно.
Е. Ройзман
―
Ирина, я считаю, самая большая дикость – что это начали обсуждать СМИ. Еще страшнее, что это вывалили на федеральные каналы. Это ненормально. И моя позиция очень простая. Он волен делать все, что считает нужным. Тот, кто выложил это видео – подонок. А те, кто это тиражировали – подонки и дебилы. Всё. Не хочу ни одного слова больше говорить. Вот всё.
И. Воробьева
―
Даже не буду больше ни одного вопроса задавать. Всё предельно ясно. Еще спрашивают вот о чем, возвращаясь к истории с ковидом. Много, кстати, по этому поводу вопросов. Спрашивают, как Евгений Ройзман относится к протестам родителей против перевода с очной формы в дистанционное образование? Там действительно есть целое какое-то протестное чатовское движение.
Е. Ройзман
―
Ирин, я это все наблюдаю в натуральную величину. На самом деле, если честно, я считаю, конечно, полностью надо уходить на дистант. Все врачи поняли, что вспышка пошла в тот момент, когда школьники вернулись в школу. Это основные переносчики. 40 человек в классе, плотность невероятная. Понесли по домам. Вот это всё привело к вспышке. Это первое. Необходимо уходить на дистант.Но куча народу, которые говорят: «Стоп, если у нас там до 5 класса, нам надо с ними сидеть дома. Нам никто за это не заплатит. Нам надо работать. У нас нет денег покупать компьютеры дополнительно, у нас нет денег просто кормить детей». И вот здесь должно включаться государство. Как только государство вводит сколько-то жесткие карантинные меры, в этот же момент государство должно на себя брать риски. Но мы сейчас все видим, что особо на государство рассчитывать не стоит. И спасение утопающих – это дело рук самих утопающих. Поэтому всем предстоит лично принимать решение.
Е.Ройзман: Я считаю, ФБК надо помогать. Это последняя настоящая такая народная организация
По ковиду. Если кто-то думает, что обойдет, что всех вокруг зацепит, а его не зацепит… Так не бывает. И куча народу, которые болели, которые по половине легких оставили, которые еле передвигаются сейчас, маски не носили. Много такого тоже. Поэтому не дай бог из этих диссидентов кого-то заденет эта история. И поэтому я еще раз говорю, везде смотрите, где можно беречься, беречь своих близких. И обязательно носите маски.
И. Воробьева
―
Мы продолжим буквально через несколько минут программу «Личный прием» с Евгением Ройзманом. У нас сейчас будут краткие новости и небольшая реклама. Я напомню нашим слушателям и зрителям, что вы можете задавать свои вопросы не только по следам каких-то событий происходящих, но и личные вопросы Евгению Ройзману, в том числе в чате трансляции.НОВОСТИ / РЕКЛАМА
И. Воробьева
―
21 час 33 минуты в Москве, 23:33 в Екатеринбурге. Это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Мы продолжаем. Мы отвечаем на ваши вопросы в том числе. Тут, кстати, тоже спрашивали… Поскольку мы каждую программу об этом говорить, то и какой-то постоянный апдейт тоже нужен про Мишу Бахтина, про сбор и как там идут дела.
Е. Ройзман
―
Друзья, значит, смотрите, с вашей помощью у нас получается почти 55 млн. Это очень мощный сбор. Такого особо-то никто и не видел. Здесь ее олигархи, здесь самые простые люди пытаются спасти этого парня. 12-го числа ему будет поставлен последний укол «Спинразы». И до Нового года необходимо ставить «Золгенсма», потому что до Нового года цена фиксированная, они не тронут цену. И нам надо успеть до Нового года. Поэтому я всех прошу с нами включиться. Я участвую в полную силу. Мы должны этого парня спасти. У нас получится.
И. Воробьева
―
Да. И я напомню, что можно найти на сайте Фонда Ройзмана этот сбор и присоединится к нему. Кстати, тебя тут спрашивали, можно ли устроиться в Фонд работать? Вообще, вы как-то нанимаете на работу сейчас людей в Фонд или пока нет такой возможности?
Е. Ройзман
―
Слушай, у нас много волонтеров идет. Люди идут толковые. Как только начинаем вести прием очный, приходите. Ну или пишите в соцсети. И я считаю, каждому найдется работа. Дел море. Всё, что касается Фонда Ройзмана, пишите. На все вопросы отвечу. И кто хочет присоединиться, буду признателен.
И. Воробьева
―
Мы в перерыве договорились с Евгением поговорить про Алексея Навального, про обыски в ФБК. Но чтоб просто не задвинуть эту тему далеко и не забыть об этом. Потому что, действительно, мы это все наблюдали.
Е. Ройзман
―
Давай два слова скажу, Ирин.
И. Воробьева
―
Давай, конечно.
Е. Ройзман
―
Смотрите, все видели, как пришли в ФБК, все видели, как пришли в студию и просто откровенно ограбили. Просто вынесли всю оргтехнику. Ребята считают, что где-то на 2 млн. Надо понимать, что вся эта техника была куплена на наши деньги. ФБК – это совершенно народная структура, куда многие из нас давали деньги, просто чтоб ребята как-то существовали, вели расследования, вели свои репортажи. Просто взяли и ограбили. Поэтому я считаю, им надо помогать. Это последняя настоящая такая народная организация.И хороший пример хочу привести. В 2012 году в редакцию «Знака» в Екатеринбурге пришли силовики и в редакции, где 30 журналистов работают, взяли и вынесли компьютеры, вынесли всё и забрали. Прошло 7 лет. И где-то год назад звонят из Следственного комитета и говорят: «Давайте забирайте, если сумеете доказать, что это ваши компьютеры». А эти компьютеры уже сейчас только в музей можно сдать как древнюю технику. Ну вот просто 7 лет продержали и говорят: «Приезжайте забирайте».
Ну и сказали: «Оставьте себе», и никто даже не стал дергаться. Ну столько техники, изъятой по России вот в такой ситуации… А представляете, что такое для журналиста, когда забирают Айфон, компьютер рабочий, планшет? Они понимают, что делают. Это откровенный такой грабеж.
Е.Ройзман: Мы знаем в истории, когда римских пап старались выбирать, которые через несколько дней умрут
Что касается Навального. Все-таки Алексей становится серьезным, настоящим политиком. То есть он способен просчитывать вперед. Обратите внимание, Путин не поздравил Байдена, а Навальный поздравил Байдена. Причем это вышло в паблик. И все знают, что от России вышел Навальный и поздравил вновь избранного президента США. Очень грамотный политический ход, очень верный ход. Я в этом случае Алексея поздравляю. Просчитал вперед, сделал. Молодец.
И. Воробьева
―
Ну ладно, хорошо. Тут спрашивают по поводу сборов на Мишу Бахтина. Почему ты называешь одну сумму, а на сайте Фонда другая сумма?
Е. Ройзман
―
Смотрите, в двух ситуациях собирается. Что-то идет на сайт Фонда, а что-то собирают родители на свои карточки. Для удобства – кому куда проще. Допустим, организациями проще кидать деньги на Фонд. Ну и частным лицам, кто с нами работает, тоже проще. Кто-то, кто знает родителей, им проще на сберовскую карту переводить, кому-то – на Paypal. То есть используем все возможности. Просто наберите «Миша Бахтин». Там Инстаграм увидите. Раз в день родители отчитываются по общему сбору.
И. Воробьева
―
Еще в чате очень просят про презентацию книги спросить и вообще про книгу спросить.
Е. Ройзман
―
Слушайте, я скажу так. Я в последние дни вычитываю рукопись. То есть ее уже отдают в набор. Будет делать известная одна типография. Книга выйдет 30 ноября. 4 декабря она будет представлена на Нон-фикшн. Но я скажу, что книга – бомба, конечно. Я таких книг еще не писал. Я начинаю читать – у меня то мурашки, то меня колотит, то комок к горлу подкатывает. Ну вот жизненные истории, которые я видел сам. Я одну историю, кстати, написал… Я в конце, Ирина, будет 5 минут, расскажу. Хорошая история. Расскажу, чем кончилось.
И. Воробьева
―
Хорошо.
Е. Ройзман
―
Книга будет. Она будет во всех книжных магазинах. И даст бог, ситуация немножко будет полегче, я объеду все города, проведу презентации. Но для меня она литературная. Кстати, предисловие написал Дима Быков и Людмила Улицкая, что мне особенно приятно.
И. Воробьева
―
Ого. Вот это я понимаю. Действительно, собрал. Очень круто. В общем, такая информация про книгу. И я думаю, что нас теперь в каждом эфире будут спрашивать. Ну ничего, мы будем отвечать.
Е. Ройзман
―
Ничего.
И. Воробьева
―
Вопрос от Алекса, который, если я правильно вижу по его номеру телефона, пишет нам из Канады. И он спрашивает: «Как относится Евгений Ройзман к россиянам, иммигрировавшим за границу?»
Е. Ройзман
―
Смотрите, есть замечательная русская пословица: «Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше». Есть еще одна пословица: «Бег не красен, да здоров». Ну и кроме всего прочего, я считаю, что люди, которые уезжают, молодые, которые уезжают, ну вот уехали и уехали. Но они чему-то научатся на Западе, какое-то становление произойдет. И если они с этим багажом потом вернутся в свою страну, знания, навыки, понимание применят в своей стране. Конечно, они страну продвинут. И конечно, хотелось бы, чтобы эти люди когда-то возвращались. Но если они не вернутся, но это их же жизнь. Понятно, что жалко, когда молодые и хорошие уезжают. Уезжают-то самые толковые, самые продвинутые.Но, Ирин, если меня еще несколько лет назад спрашивали: «Уезжать или не уезжать?», я говорил: «Да нет, не надо. Давайте как-то. Это наша страна», то сейчас я не беру на себя ответственность никого отговаривать.
И. Воробьева
―
У нас тут много вопросов, на самом деле, и про вакцину, и про маски тоже. Давай про вакцину спрошу. «Как вы думаете, позволят ли российские власти, чтобы у нас здесь кто-то прививался иностранной вакциной?»
Е. Ройзман
―
Слушай, на самом деле, все-таки границы открытые. И многие не хотят даже в принудительном порядке прививаться своей вакциной. И я хочу сказать, что у людей есть на это все основания. Слишком поспешная история. Когда Россия это делает раньше Израиля, раньше Америки, раньше Германии с такой помпой, у всех возникают вопросы. Все равно эти вопросы возникают. Воды дырочку найдет. То есть все равно, если эта вакцина появится, все равно ее подхватят, начнут делать. И все равно доступ у людей появится, потому что все-таки еще и частная медицина, слава богу, существует.И смотри, насколько важно существование частной медицины и государственной. Возникает конкуренция. Как только возникает конкуренция, вырастает качество. Никуда от этого не денешься. Дай бог, чтобы так и было.
И. Воробьева
―
Ну вот все, кто спрашивают про полпреда в Уральском округе… Это уже было в предыдущей части программы. Потом посмотрите. Нам тут пишут про Ижевск. В Ижевске не то что не отправляют школьников на дистанционку, а просто запрещают это делать. По крайней мере, пишет Андрей так из Ижевска.
Е. Ройзман
―
Смотрите, все же несут ответственность за то, что они делают. Ну все несут ответственность. Но врачи все понимают, что волна пошла именно тогда, когда дети пошли в школы. Ну основной рассадник.
Е.Ройзман: За нас проблемы не решит никто. Мы должны стать более ответственными, бережно относиться к окружающим
И. Воробьева
―
Это правда. Нельзя винить, конечно, в этом детей. Дети – это дети. Они остаются детьми. И сколько бы им ни говорили, что это ковид, что он заразен, что не нужно подходить близко, брать чужой карандаш и так далее – это все равно в школе все стирается. И на самом деле, действительно, очень многие школьники болеют практически бессимптомно, а вот приносят в семьи ковид.
Е. Ройзман
―
Ирина, слушай, со взрослыми-то бесполезно разговаривать – не понимают. Что уж про детей-то? Но все равно у кого-то появляется ответственность, у кого-то другое отношение к окружающим. С другой стороны, надо понимать, что мы один народ, одно сообщество. И мы друг за друга отвечаем.
И. Воробьева
―
А как ты думаешь, почему вообще появились ковид-диссиденты? С учетом того, что уже прошло 7 месяцев. И мы это наблюдаем по больницам, по врачам. То есть это не просто какие-то сообщения из СМИ, это же какая-то реальность, которую мы видим.
Е. Ройзман
―
Ирин, во-первых, скажу так. Когда накрывает по-настоящему, все ковид-диссидентство куда-то испаряется. Второе. Я считаю, что психологическая основа ковид-диссидентства – это страх и инфантилизм. Знаешь, голову засунул куда-то, накрылся – вроде ты и спрятался. Это от страха. Вот откровенно совершенно это от страха.
И. Воробьева
―
Еще просят очень поговорить о событиях в Воронеже в воинской части, где один из солдат-срочников расстрелял несколько человек, сбежал, но потом был пойман.
Е. Ройзман
―
Антон Макаров.
И. Воробьева
―
Антон Макаров, да.
Е. Ройзман
―
Аэропорт «Балтимор». Сначала топором в спину убил офицера, потом забрал пистолет. Убил проверяющего, убил его водителя, выстрелил еще в одного солдата. Сбежал. Пытался у рыбака машину отнять. Ну, задержали его. Учился в свое время… Я не знаю, как это – или Институт МВД, или что. На полицейского он учился. Но все отметили, что он неуравновешенный, что он бросался на людей немотивированно. Все это отмечали его сокурсники. Его отчислили из Института. Он ушел в армию. Ну вот такая вот история случилась. В Забайкалье все помнят Шамсутдинова. Там 8 человек убил.Я не знаю, что с этим делать. Такое может быть у всех. Может быть, гораздо жестче какие-то проверки проводить. Но мы видим, что армию используют, как тюрьму; армию используют, как наказание; армию используют, как какую-то страшилку. Ну вот такое отношение. Конечно, это надо менять.
И. Воробьева
―
Просто тут же сразу возникает ряд вопросов. Ведь ребята, которые идут служить в армию, которых призывают, их же должна проверять комиссия. В том числе и потому, что там им дают боевое оружие. Может быть, просто не давать боевого оружия?
Е. Ройзман
―
Слушай, а что тогда, в стройбат забирать и выдавать лопату что ли?
И. Воробьева
―
Они и так там, извини, ломами этот самый подметают. Ну что, мы не знаем?
Е. Ройзман
―
Ирин, но, на самом деле, конечно, если речь идет об этом, то конечно отбор должен быть более жесткий. Ну вот у нас все знают, ситуация в Екатеринбурге на улице Социалистической случилась. Слово-то «вписка» такое дурное. Ну придумали с девчонками встретиться. Во Вконтакте списались. Откликнулись 16-летние. Все, мужики их забрали, привезли на Социалистическую в квартиру. Ну хрущевка такая, что там квартира-то… В квартире находилось там 7 человек. И хозяин квартиры, который работал охранником, который ранее судимый был, вышел с оружием с боевым и застрелил. 4 человек погибли. Тоже кто-то же дал ему разрешение на оружие.Но меня больше всего, что 16-летние девчонки. Благополучные, нормальные 16-летние девчонки. То ли в поисках приключений, то ли зачем. Просто взяли и поехали со взрослыми мужиками, которым за 30. Ну вот дикая для меня совершенно ситуация. Ну вот она имела место в моем родном городе.
И. Воробьева
―
Ну вряд ли можно обвинять девочек 16-летних в том, что они приняли такое решение? У них, извините, возраст и… Ну и, короче…
Е. Ройзман
―
И гормоны, и все такое.
И. Воробьева
―
И все остальное, да. В любом случае, это нельзя сравнивать. Там все-таки армия. Это вопрос, который возникает сам по себе. Потому что мы знаем, что в армии происходят разные истории. Далеко не всегда они лучезарные и достойные офицерской чести. Тут спрашивают: «Может, все-таки уже пора переходить на профессиональную армию, перестать призывать людей туда?»
Е. Ройзман
―
Слушайте, речь об этом идет давно. Я считаю, что страна могла бы с этим справиться. Да, конечно, контрактная профессиональная армия. Об этом только мечтать.
И. Воробьева
―
Об этом только мечтать. Женя, можно я тебя попрошу так низко не опускать голову, потому что тебя перестает быть видно, и мы тут начинаем паниковать все-таки немножко. Не хотелось бы. Сейчас я еще посмотрю, что мы с тобой планировали, чтобы ничего не упустить, потому что много всего разного планировали обсудить. Еще раз наших слушателей призываю задавать вопросы в чате трансляции.
Е. Ройзман
―
Давай с приема одну историю серьезную расскажу.
И. Воробьева
―
Сейчас, секунду. Я договорю, где задавать вопросы, и обязательно с приема расскажешь историю. Вопросы можно задавать по номеру +7 985 970 45 45. А если вы смотрите нас в трансляции в Ютубе на канале «Эхо Москвы», задавайте их в чате. Давай историю с приема.
Е. Ройзман
―
Мужик обратился. Причем очень интересно обратился. Он очень известный в городе человек, конструктор заслуженный, в оборонке всю жизнь работал. В 70 лет ушел на пенсию. Ну и до сих пор почетный очень человек. Он за всю свою жизнь скопил 2 млн. Ну, 2 млн – на сегодняшний день это меньше 30 тысяч долларов. Ну вот человек в 70 лет, ведущий такой конструктор, вот скопил 2 млн.Звонок из «ВТБ». Кто-то узнал его телефон. И говорят: «Вот такая ситуация. Пытались взломать. Но вы не думайте, мы сейчас всё блокируем. Нам нужно то-то, то-то, то-то». Ну и в результате несколько часов не давали ему уйти с телефона. А он всё понимает. У него высшее образование. Он кандидат наук. И все равно как-то сумели его развести и со всех банков вывели его деньги. И он когда начал за ними ходить за этими деньгами, ну ничего не осталось на счетах, он пришел в «Сбербанк», а ему говорят: «Слушайте, бесполезно. Идите к Ройзману. Может, он поможет». У нас взялись юристы.
Но я хочу сказать, что базы данных большей частью в открытом доступе. Их могут купить все. Базы данных всех банков. Все пользовательские базы данных продаются. И окучивают всех людей, которые старше 60. Не берите трубки с чужих незнакомых телефонов. Не берите. Не делайте вот этих движений.
Причем, знаешь, разговаривал с французами. Мне интересно просто было, возможно ли это. У шведов это практически невозможно – все эти попытки пресекаются. А у французов еще более интересная ситуация. Если ты дистанционно снимаешь, то 48 часов. Если у тебя исчезают деньги, то все вклады застрахованы, и страховая компания ищет до последнего – они в этом заинтересованы. Мало того, они ищут и показывают, что они все равно найдут, потому что они несут убытки.
Здесь же эти дела не расследуются ввиду абсолютной некомпетентности органов и нежелания работать. Ну никто не хочет этим заниматься. Работы много, результаты неочевидны. Хотя деньги отследить – это проще простого. Звонки отследить – это проще простого. И если бы вся вот эта вот банда бездельников не занималась преследованием ФБК, а занималась прямыми своими обязанностями, этих преступлений бы в стране не было. У нас пожилые не защищены вообще от этих преступлений.
И. Воробьева
―
А кто сливает все эти базы данных?
Е. Ройзман
―
Слушай, я думаю, что сами сотрудники и сливают. Ну понятно, что не все. Порядочных больше. Но тем не менее кто-то находится. Спрос на них есть. Ими пользуются и окучивают людей, которые после 60.
И. Воробьева
―
Ну вот я и говорю – может быть, я что-то пропустила – не видела ни одного расследования в отношении сотрудника банка, который бы слил очередную базу.
Е. Ройзман
―
Ирин, мало того, мы, в общем-то, особо и не видели. Я же рассказывал, у нас был случай. Жена серьезного изобретателя, вдова. Он только умер, ей начали названивать. И она этим мошенникам перевела все деньги – 830 тысяч рублей. Всё, начали заниматься всерьез. Мой помощник Степа Чиганцев это преступление раскрыл. Передали в МВД всё. Они говорят: «Всё-всё, сейчас доведем до конца». Мы с тобой в одной из первых передач об этом сказали. Помнишь, на «Эхо» звонили из МВД, говорят: «Да-да, напомните нам, пожалуйста. А потом перестали звонить». Так там всех нашли. Ничего не вернули, ничего не сделали, никого не задержали. Ну что… Понятно же всё. Давай хорошую историю расскажу.
И. Воробьева
―
Какой безопасный для мошенников способ отъема денег у граждан, надо же.
Е. Ройзман
―
Да, конечно.
И. Воробьева
―
Удивительно.
Е. Ройзман
―
Пожилые вообще не защищены. И банки не могут выстроить систему. Они говорят: «Дак а вы же сами кому-то дали, вы же сами сказали». И некуда обратиться.
И. Воробьева
―
Ну да, вы же сами трубку подняли, вы же сами перезвонили, вы сами дверь открыли. Вот это всё. Вы же сами всё это сделали. В общем, да. Давай еще с приема. Ты сказал, что хочешь рассказать.
Е. Ройзман
―
Да. Прием очень серьезный. Куча народу обращались по ковиду. Огромная проблема заключается в том, что не стало плановой медицины вообще, потому что нет возможности. Все борются с ковидом. Плановая отошла даже не задний план, а вообще непонятно куда. Тетушка обратилась с аппаратом Илизарова. Полгода назад поставили. Снимать надо. А снимать негде. Никто не снимает. Представляешь? И она с этим аппаратом ходит.
Е.Ройзман: Роспотребнадзор сейчас озадачил всех врачей. Врачи должны отчитаться о количестве мест
И. Воробьева
―
О боже.
Е. Ройзман
―
Знаешь, хоть сам бери гаечные ключи и снимай. Но договорились. Там нашли нишу одну. Сделают ей. Слушай историю серьезную. Для всех рассказываю. Просто важная история. Я ее написал несколько дней назад. И вдруг неожиданно у меня сегодня отклик пришел. Ко мне 5 лет назад пришла девчонка. Красивая, молодая девчонка. Юля ее зовут.Она говорит: «У меня несчастье. Я маленькая была, 12 лет, я украла жвачку в киоске. И меня поймали и поставили на учет в детской комнате милиции. Меня отругали дома. Я исправилась. Я закончила институт. По работе у меня все пошло. И меня на повышение – раз, служба безопасности не пропускает. Говорят: “Вы проходите по базам в МВД”. И всё. Они мне зарубили вообще всё. Я не знаю, что делать». А ей 20 с небольшим. Она говорит: «Вот у меня на старте, и такая ситуация, и такое пятно на моей биографии. Я не знаю, как жить». А ее парень привел ее.
И мы стали заниматься. Связались с ИЦ, с МВД. Ну я вижу, что она очень сильно переживает. Я говорю: «Давай я тебе расскажу историю». 42-й год. На Южном фронте огромные проблемы. И постоянно приходит пополнение, и бросают в бой, бросают в бой. И мальчишка 18 лет. В атаку погнали, первые звуки услышал, бросил винтовку и побежал. Вот так вот голову закрыл и побежал. Ну 18 лет. Только попал на фронт.
Ну и всё. Его поймали, остановили и решили расстрелять перед строем. И отвели немножко, на краю воронки поставили. Прокурор присутствует, начальник дивизионной контрразведки и какой-то представитель трибунала там еще. Ну и всё. Прямо так они из табельного оружия расстреляли его, тут же в яму спихнули и ногами закопали. И прокурор тоже. И пошли в землянку к прокурору. Но они его не дострелили. Он выбрался оттуда, пополз очумевший совершенно. И ползет, не понимает куда. А он уже весь в крови. И на пути – землянка. Он скатился в землянку к прокурору. Прокурор там тушёнку кушает. И тут парень, которого он только что ногами закопал, перед ним встает. Ну и всё. Там началось такое…
А тогда Матулевич начальник трибунала Южного фронта. И Матулевич сказал: «Этого долечивать и в штрафбат. А этих всех разжаловать и в штрафбат». Всё. И парень попал в штрафбат. И воевал. Потом дошел до Берлина. У него уже усы появились такие. У него была медаль «За отвагу», Орден Красной звезды. А потом в его деревне назвали улицу его именем. Так представь себе ситуацию, что человек…
И. Воробьева
―
Видимо, там у тебя зарядка заканчивается, да?
Е. Ройзман
―
Да, зарядка заканчивается. Представь себе, человек, у которого жизнь началась только после того, как его расстреляли и закопали живым. Вот после этого началась его жизнь. И эта девчонка вот так немножко очумела. И представляешь, 5 лет прошло. И мне парень пишет: «Это я к вам приводил. Это моя девушка. Мы с ней живем. Слава богу, все нормально. А вы решили прямо на приеме этот вопрос, связались с МВД». И мне так было приятно, что все сложилось у нее, всё убрали из всех баз, карьера получается, парень ее любит, вместе живут. Ну и что мне еще надо?
И. Воробьева
―
Потрясающая история, конечно. Это вот одна из историй, видимо, которая будет в книге, да? Я правильно понимаю?
Е. Ройзман
―
Да, это тоже будет в книге. Ну как книгу без этой истории, ты что?
И. Воробьева
―
Очень многие просят твое мнение узнать по поводу сбитого российского вертолета. Уже Азербайджан признал.
Е. Ройзман
―
Ирин, значит, смотри. Когда сбили вертолет, для меня… Я просто читаю армянские чаты, смотрю в Телеграмах. Они все сказали, что со стороны Нахичевани выстрел был. И вдруг для меня неожиданно совершенно азербайджанская сторона говорит: «Да, мы сбили. Сбили по ошибке. Ну, готовы компенсацию заплатить». И вдруг я понял, что это очень дерзко, это очень вызывающе даже вот это признание прозвучало. И я тебе скажу, нам есть о чем подумать.Потому что Турция, которая набирает мощность на глазах… И когда грузины не пропускают рейсы в сторону Армении, они должны помнить, что Турция при первой возможности заявит свои претензии на Аджарию и на Батум, если не захотят продвинуться дальше к Абхазии. Украина, которая сейчас с Эрдоганом вот так вот, должны понимать, что Эрдоган Крым не считает российским. Но он его и не считает украинским, потому что он его считает турецким. И когда у них будет возможность, он тоже на него предъявит свои претензии. Это я сейчас говорю как историк. Я понимаю эту ситуацию. Поэтому на наших глазах начинает меняться карта региона. И нам есть о чем подумать.
И. Воробьева
―
Неплохо, да. Ты вообще следишь за тем, как все развивается сейчас в Карабахе? Я имею в виду военные действия вот сегодня.
Е. Ройзман
―
Слушай, очень тяжелое. Армяне в Шуше стоят, на самом деле. То есть их оттуда никто не выбил. Они будут там до конца сражаться. Но преимущество военное откровенно на стороне Азербайджана. Они это время просто так не теряли. И вооружения совершенно другие. Но считают сейчас, что офицеры все там турецкие, не азербайджанские (руководство). То, что там наемники… Совершенно точно, что там присутствуют наемники из Сирии. Это известно уже. Бои жесточайшие. Трупов очень много. Хоронить не успевают. И возможностей таких нет. И конечно, хотелось бы, чтобы это быстрее все закончилось, и в конце концов хоть какой-то мир наступил, потому что просто гибнут люди. У них матери, у них дети.
И. Воробьева
―
Да, это правда. Мы действительно уже много раз слышали, что всё, перемирие, что нет-нет, всё, коридор. Но тем не менее всё еще стреляют, всё еще война. Мы за всем этим наблюдаем. У нас нет, к сожалению, времени дальше обсуждать в том числе эту историю. У нас буквально минута осталась до конца эфира. И, как всегда, эта минута тебе.
Е. Ройзман
―
Просьба ко всем. Помните про Мишу Бахтина. Мы должны его спасти. Что от меня надо – в личку всегда пишите в Фейсбук, в Твиттер. Читаю сам. Я всем хочу сказать, что у нас замечательная страна, за нее стоит бороться. Это наша страна. Другой у нас не будет. Поэтому я считаю, что приложим все усилия, и в конце концов все равно все будет хорошо. Добра и удачи.
И. Воробьева
―
Да. Тут даже СМСка нам пришла, что, мол, жду, когда в конце Евгений Ройзман скажет, что все будет хорошо. Видимо, неделю человек ждет, чтобы это услышать. Вы можете не ждать. Вы можете, например, сходить в Ютуб, находить выпуски программы «Личный прием» и в каждом выпуске в конце вы будете слышать эти слова. Спасибо большое. Это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Мы ровно через неделю вернемся. Ну а далее в эфирах «Эха Москвы» в программе «Разбор полета» – художник Владимир Любаров, после 23 часов – программа «Футбольный клуб», ну а после полуночи – «Битловский час». Спасибо.