Евгений Ройзман - Личный приём - 2019-04-08
Е. Ляховская
―
22 часа и 9 минут в Москве, 0 часов и 9 минут в Екатеринбурге. Добрый вечер! Это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Вечер сегодня хмурый и в Екатеринбурге, и в Москве. У нас в студии здесь хорошо, тепло. Земляки же все-таки встретились. Здесь Елена Ляховская. На этой и на следующей неделе проведу эту программу для вас вместе с Евгением Ройзманом, пока Ирина Воробьева отлично проводит время в отпуске. Ну и, собственно, приветствую главную персону этой программы. Евгений, добрый вечер!
Е. Ройзман
―
Здравствуйте! Всем привет!
Е. Ляховская
―
Напомню, что нас можно не только слушать, но и смотреть. Заходите на Ютюб, чат. Там можно задавать вопросы. Канал «Эхо Москвы» на Ютюбе. Можно присылать СМС по номеру: +7 985 970 45 45. Ну а начинается программа у нас сегодня не совсем обычно, потому что кто-то из вас наверняка застал предыдущий эфир. Вы слышали, что в эфире у нас был полномочный посол Республики Польша в России Влодзимеш Марчиняк. И у Евгения есть в связи с этим интересная история.
Е. Ройзман
―
Слушайте, ну я, на самом деле, просто люблю и коллекционирую красивые человеческие поступки. И есть вещи, которыми бы я хотел поделиться. Есть вещи, которые меняют жизнь. Мы сейчас разговаривали с послом Польши. Ну, у нас бывают зачастую такие достаточно напряженные отношения. Но все-таки много вещей, которые нас не разъединяют, а объединяют.И мы с ним разговорились и вспомнили Януша Корчака. Януш Корчак – это знаменитый педагог. Кто-то читал «Король Матиуш Первый», а кто-то знает книгу «Как любить детей». Очень интересный человек был. Он родился и вырос в Варшаве в еврейской семье и учился в русской гимназии в Варшаве.
И я вот сейчас обратил внимание. В начале века в русской гимназии в Варшаве преподавали с 10 лет, с первого класса латынь, со второго класса – французский и немецкий, а в третьем классе они еще учили греческий. При этом у Корчака семейный язык был еврейский, а польский для него был родным. А учился он в русской гимназии, где преподавание на русском языке и еще вот столько языков. Это вот что такое вообще классическое образование. Сложно на сегодняшний день представить, да?
Но я хотел рассказать не об этом. Когда пришли немцы, когда всех евреев загнали в гетто, в тот момент Корчак был директором варшавского дома сирот. И он вместе со всеми детьми своими отправился в гетто. Но Корчака уважали. Он офицер был, он работал в госпиталях полевых и военных. Его все знали, уважали и любили. Ему несколько раз предлагали выйти из гетто. Он не ушел.
И когда всех детей отправляли в Треблинку, ему снова предложили уйти. Он говорит: «Если у тебя один ребенок, ты его в беде не бросишь. А у меня 200 детей». Все, их повели. Он шел вместе с ними, с детьми, с девочкой Натей на руках, по четверым. Ну, немцы же аккуратные, педантичные – по четверым выстроили. Все так загрузили в вагоны. Так он с детьми зашел в газовую камеру. И вот такой был человек. Вот такой поступок.
И когда мы об этом разговаривали сейчас с послом Польши, мы вспомнили еще одного знаменитого человека. Был такой скромный католический священник Максимилиан Кольбе. Он больной был немножечко (туберкулез, чахотка). Но он умудрился под Варшавой создать монастырь. И очень интересно: он в монастырь брал людей, которые владели какими-то специальностями или готовы были овладеть какими-то специальностями. И он в этом монастыре в 39-м году, когда уже Польшу разделили между Советским Союзом и фашистской Германией, он умудрился создать радиоточку.
И они из этого монастыря выходили на весь мир и рассказывали всему миру, кто такие фашисты. Немцы просто сходили с ума от этого. Ну и в конце концов, конечно, эту точку накрыли. Максимилиана Кольбе посадили в тюрьму, а потом отправили в Освенцим. Он очень достойно вел себя в лагере, утешал людей, помогал всем, хотя он слабого здоровья был человек. И в какой-то момент в 14-м блоке пропал заключенный. Ну и немцы выстроили на плацу всех и сказали, что возьмут 10 заложников и казнят 10 человек за этого заключенного.
И из 10 человек, которых вывели, один вдруг заплакал, стал громко кричать. Его звали Франтишек, поляк. Он был очень молодой, у него уже было несколько детей. Он начал кричать и просто вслух прощаться со своими детьми. Всех перечислял по именам, кричал и плакал, что он их больше не увидит. И тогда Максимилиан Кольбе вышел, к эсэсовцам подошел, говорит: «Я за него встану». Эсэсовцам главное было – количество. И этого поляка отпустили, а Максимилиан Кольбе за него встал к смертникам. Две недели морили голодом. Он держался очень достойно. Ну а потом ввели смертельную дозу фенола. Так погиб Максимилиан Кольбе.
А в 1985-м году Папа Римский в присутствии огромного количества народу и в присутствии вот этого молодого, а теперь уже совсем не молодого, а пожилого поляка Франтишека, его детей и внуков причислил Максимилиана Кольбе к лику святых. То есть вот такая была история. И во все времена находились праведники. И у всех народов эти праведники есть. И всегда есть люди, которыми можно гордиться, которых надо помнить, на которых хочется равняться.
Ну и надо сказать, что там же в Освенциме был еще один священник Грузинской Православной Церкви, – Григорий Перадзе, – который тоже подменил собой смертника, потому что он хотел, чтобы этот смертник выжил (тоже многодетного отца). Но это еще одна отдельная история. Просто мне очень приятно об этом вам рассказать. И вот так сейчас поговорили с послом Польши.
Е. Ляховская
―
Это программа «Личный прием», где Евгений Ройзман вам рассказывает простые человеческие истории. И прежде всего эта программа касается личного приема, который Евгений Ройзман ведет по пятницам в Екатеринбурге. Открывается приемная каждую неделю. Приходят люди со своими проблемами, заботами; люди, которые нуждаются в помощи и люди, готовые помочь. И самые интересные истории с этого приема попадают в наш эфир. И сейчас как раз об этом. И давай, наверное, мы начнем с истории Алексея Сушко, тренера. Очень она меня впечатлила.
Е. Ройзман
―
Была очень серьезная история у нас. Я о ней много раз рассказывал. Это тренер с высшим образованием педагогическим, серьезный парень Алексей Сушко. Его очень многие спортсмены у нас знают. И он попал просто в беду. Он вышел, он тренировал, персональный тренер и сел в углу на диванчике. Ну и заполнял журнал. Через какой-то момент пришла маленькая девочка и села в угол на диванчик, – ну, может, метре от него. И он на нее даже не обратил внимание. То есть, судя по видеозаписи, он ее не видел. Это стеклянный кабинет, тренерская стеклянная. Напротив еще одна стеклянная, где менеджеры сидят. Все друг друга видят. Ну и все. Девочка заснула потом. Алексей ушел.Е.Ройзман: Памятник Ленину и улица Ленина – это первый признак провинциальности города
А через час прибежал не отец, отчим девочки и сказал, что к девочке приставали, и девочка показала на Алексея. Без всяких парня просто арестовали, никого не стали слушать. Долго держали в тюрьме. Он уже сидит там полтора года. И дали ему 8 лет. Мало того, что ему дали 8 лет, ему дали 8 лет на основе видеозаписей с камер наружного наблюдения. Но у нас эти видеозаписи посмотрел весь город. Потом показали на всю страну по «Первому каналу». Ну, сидит себе и сидит человек. Непонятно вообще, за что посадили. Никто не верит в его виновность. Его очень многие знают, относятся с уважением.
И когда показывали передачу по «Первому каналу», снова показали эти съемки (других съемок нет), юристы сказали: «Очень интересно. Статья начинается от 12, ему дали вообще 8 лет. То есть что-то у судей такое сыграло, что не смогли ему дать даже положенного срока вроде бы». А теперь у него была апелляция. И ему снизили срок до 6 лет. И при этом все понимают, что человек ни в чем не виноват. Но вот эта вот машина запущена в одну сторону. Представляете, 0,2% в России оправдательных приговоров. То есть это 1 случай из 500. И если на тебя возбудили уголовное дело, то шансов, что тебя оправдает суд, у тебя практически никаких.
Но что мне отрадно: мне на прием пришла делегация целая, что за парня будут бороться всерьез. Все спрашивают, что и как. Я надеюсь, что все закончится хорошо. Мало того, даже в камере в тюрьме понимают, что человек сидит ни за что. Там-то быстро разбираются. Но в этом случае понимают, что человек сидит ни за что, относятся к нему по-доброму и с уважением.
Е. Ляховская
―
А такое часто бывает, что приходят с одним и тем же вопросом периодически люди напомнить о себе, попросить какого-то нового развития истории?
Е. Ройзман
―
Лен, те люди, которые хотят чего-то добиться, они будут ходить постоянно. И у тебя, когда ты хочешь помочь, ты видишь, как человек к этому относится. И если человек готов за себя стоять, то ты будешь ему всегда помогать. А есть люди, которые ждут, что за них сделают. Ну, разный подход совершенно у людей. Бывает ситуация такая, что достаточно просто добавить какой-то своей энергии. У человека кончилась энергия, ему нужны элементарные подсказки – да просто поддержать, по плечу похлопать. И такое бывает. Поэтому каждый случай надо разбирать, вникать.
Е. Ляховская
―
Интересно, что некоторые случаи вы и по эфиру программы «Личный прием» можете отслеживать, как развиваются эти истории, как развиваются события. Вот. Например, в одной из недавних программ вы с Ириной обсуждали историю горожанки, у которой накопилось 900 тысяч долга.
Е. Ройзман
―
Слушайте, это хорошая была история. Представляете, женщина, у нее четверо детей. Работает она у нас в хосписе. Работает добросовестно, по-честному. Она медсестра. Зарплата у нее – 25 тысяч рублей. У нее двушка, где жилой площади, вы будете смеяться, по-моему, метров 28. Живут вчетвером. У нее накопилось долга 900 тысяч. Причем 540 тысяч – это собственно долг, а 360 – это пени. Ну и вот она ко мне пришла и говорит: «Я не знаю. Ну, хоть удавись. Потому что я пытаюсь платить, а там все уходит на пени и основной долг не снижается». Но надо сказать, что, видимо, управляющая компания как-то ситуацию отслеживает: ей ни разу не выключили свет, ничего. Как-то так достойно. Ну и все.Я нашел руководителя управляющей компании, говорю: «Вот у нас такая ситуация. Мы этого человека знаем, мы ручаемся, мы поможем. То есть будут платить. Но вот надо выйти из этой ситуации». Он говорит: «Первое, что надо сделать – пусть установит счетчики. Как только установит новые счетчики, сразу пусть идет ко мне. Будем искать варианты». Ну и все. Счетчики она установила. Снова она пришла, рассказала. Мы с ним связались.
Вот сегодня отзвонились и говорят: «Да, мы сейчас посмотрим, как убрать пеню вообще и реструктурировать, чтобы потихонечку-потихонечку выплачивали». Я видел людей. Потому что люди добросовестные. Бывает, что пенсии не хватает платить. Это реально такие ситуации встречаются все чаще и чаще. И люди не могут жить в долгах. Им стыдно. Они воспитаны были в другие времена. Они знают, что все должно быть правильно и по-честному. И они просто не справляются с ситуацией. И это их, конечно, гложет. Особенно касается добросовестных пенсионеров.
Е. Ляховская
―
И стыдно просить, как в истории с женщиной, которая пришла и рассказала тебе про 16 800 рублей.
Е. Ройзман
―
Слушайте, кстати, хорошая история. Женщина с высшим образованием живет одна. Работала врачом. 38 лет стажа, 9 лет училась. Она пришла и ей неловко разговаривать. Она говорит: «Я все понимаю, по сравнению с теми людьми, которые к вам приходят, у меня пенсия огромная. У меня пенсия – 16 800. Но я за квартиру плачу 6 800. Я живу на 10 000. И мне этого откровенно не хватает. Ну, трудно в одиночку жить на 10 000 в месяц. Я училась 9 лет. И у меня с этой учебой вся проблема связана. Ординатуру (2 года) не засчитали. И из-за этого у меня пенсия такая. А я знаю людей, у которых больше пенсия.Но при этом мне очень совестно с вами разговаривать и просить что-то, потому что я знаю, что у большинства людей пенсия – 8 800». Ну, мы сейчас посмотрим, поищем варианты. Может быть, у нас получится ей помочь пересчитать. Может быть, что-то добавят. У нее еще не столько, что пенсия маленькая. Еще унизительный момент, что не засчитали. Очень обидно. Ну 9 лет учились. Это совершенно иная квалификация врачей.
Очень много сейчас, особенно в районах, в небольших городах, просто врачей не хватает. Потому что эти врачи уходят на пенсию, молодые врачи стараются в эти структуры не идти. На приемах повсеместно сидят фельдшеры с соответствующим уровнем. С такой женщиной столкнулся. Ищем возможности.
Е. Ляховская
―
Ну и, собственно, с финансовыми вопросами одни из самых популярных обращений.
Е. Ройзман
―
Лен, их становится больше. То есть жить становится сложнее, жизнь становится дороже на глазах. Сейчас вот сделали анализ. Руслан Шаведдинов сохранил прошлогодние чеки (3 месяца до Нового года) и сейчас. Прошло полгода. Рост цен в целом 20-30%.
Е. Ляховская
―
То есть он пошел купил эти же продукты.
Е. Ройзман
―
Эти же продукты по этим же самым чекам. Сейчас вот выложил. Можете нагуглить, посмотреть. 20-30%, где-то – до 40%.
Е. Ляховская
―
Это вот свежие материалы Фонда борьбы с коррупцией.
Е. Ройзман
―
Рост цен очень заметный.
Е. Ляховская
―
Да. Про случай мошенничества я хотела попросить тебя рассказать. Про банковское мошенничество. Тоже ведь такая вещь непростая и распространенная.
Е. Ройзман
―
Слушайте, вообще, я с этим сталкиваюсь постоянно. Основные жертвы – это пенсионеры. Почему пенсионеры? Там есть такой момент. Если вот эти вот мошенники (банковские или молодые юристы, или такие молодые трейдеры наглые) сумели запутать пенсионера, как правило, они сразу же грамотно оформляют документы. Потому что когда пенсионерам говорят: «Вот здесь распишитесь, здесь, здесь, здесь, чтобы у нас все было правильно оформлено», они, как правило, люди добросовестные, везде расписываются. Зачастую им подсовывают акты выполненных работ, расписки какие-то и так далее.В конце концов, по суду у всех пенсионеров, когда они опомнятся и начинают воевать за свои деньги, у них все выигрывают эти молодые юристы, и с этого момента пенсионер начинает платить полпенсии. Если пенсия 10 000, то он будет до конца жизни платить по 5 000. Если он 10 лет проживет, тысяч 300 он заплатит с пенсии. Но, как правило, у пенсионеров есть квартира в собственности или доля. И когда он, не дай бог, умрет, его родственники не могут вступить в наследство, пока вот эти долги не закроют. Поэтому для этих всех компаний юридических молодых, если они сумели поймать пенсионера, то это им за счастье. Это самые сладкие, простые деньги.
Ну вот женщина пришла. Во ВКонтакте наткнулась – «Подработка». Пришла. В «Высоцком», огромное здание офисное, сидит компания. Узнали у нее. Выяснили, что у нее 340 тысяч есть на книжке. Пошли прямо с ней. Сняли все деньги. 190 положили на счет в «ВТБ», а 150 просто у нее взяли. Она написала расписку, что она платит эти деньги за обучение. То есть их уже обратно не забрать. Ну и заодно подписала там все документы. Потом опомнилась. Пришла к нам. Понятно, что я сейчас буду всеми способами искать возможности чем-то помочь. Ну, сложная ситуация.
Вообще, я считаю, что имеет смысл, – я не знаю, насколько это возможно юридически, – но попробовать внести законопроект, что мошенничество, совершенное в отношении пенсионеров… Я думаю, что это надо делать какую-то иную немножко, дополнительную часть «Мошенничества». Потому что это, как правило, один из самых подлых видов мошенничества, совершенных в отношении пожилых людей, которые не могут дать сдачи, которые не могут отстаивать свои права, которые всему верят. Это очень подлый вид мошенничества.
Е.Ройзман: Любое неисполнение судебного решения, сразу же – прокуратура
В некоторых статьях Уголовного кодекса есть подпункт такой: «Преступление, совершенное в отношении лица, заведомо находящегося в беспомощном состоянии». Ну и так далее. Я считаю, что можно вносить. Я вот думаю… Кто-то юристы слушают. Может, есть подсказки. Я считаю, надо вносить, что преступления, совершенное в отношении пенсионеров, должны караться жестче, потому что это беззащитные совершенно люди.
Е. Ляховская
―
А эти ведь истории похожи одна на другую.
Е. Ройзман
―
Их очень много. И, как правило, это молодые юристы, то есть люди циничные, дерзкие, для которых не существует каких-то рамок и границ. Очень жалко, очень стыдно в таких ситуациях.
Е. Ляховская
―
А что тебе рассказывают люди? Они уже поняли, что их обманули, что им нужна помощь, чтобы из этого выкарабкаться. Они говорят, что это было походе на гипноз, что их как-то очаровали, околдовали? Что они говорят?
Е. Ройзман
―
Слушайте, ну, мы столкнулись… У нас вот женщина – вдова пожилого изобретателя. Умер пожилой изобретатель. Через несколько дней ей позвонили и говорят: «Вам положено наследство. Но чтобы вам вступить в это наследство, вам надо заплатить 200 000 рублей. Только срочно». Он пошла в банк, сняла 200 000 рублей, перевела на указанный счет. Ей через час позвонили и говорят: «Да, если еще 100 000 рублей заплатите, то вам причитается 500 000. Вот прямо сейчас». Она еще 100 000 заплатила. В общем, она в конце концов все их деньги за всю жизнь (им по 80 лет: мужу – 81, ей – 80), там было 870 000 рублей, перевела.После того, как все перевела, она опомнилась. Вы не представляете, какого труда стоило возбудить уголовное дело. До того, как было возбуждено уголовное дело, то преступление уже частью было раскрыто. Потом мы видим – никто не хочет работать, это надо выходить на МВД. Позвонили Диме Муратову в «Новую газету». Дима Муратов вывел уже вообще на Колокольцева. Дали все указания. Выяснили, что звонки были из лагеря. Выяснили, кто эти звонки делал, кто получатель денег. Все, это дело заглохло. Им никто не занимается.
Вот если бы эта женщина росгвардейца пнула по ноге где-нибудь на митинге, поверьте, что довели бы до конца это дело. А поскольку ограбили простого человека, простого пенсионера… Это же вопрос приоритетов. Ну что от этого сделается стране? Все, это дело просто заглохло. Это очень стыдная история. Я считаю, она стыдная для нас для всех. Для Колокольцева она стыдная в особенности, потому что это уголовное дело было фактически раскрыто, его просто не стали доводить до конца.
Е. Ляховская
―
И во всех этих историях – «Переводите срочно, ни с кем не совещайтесь» – не дают человеку возможности советоваться.
Е. Ройзман
―
Не дают опомниться, да. Представляешь, эти-то мошенники вообще сидели в лагере.
Е. Ляховская
―
Это программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. Еще больше новых историй после небольшого перерыва, после новостей и рекламы. Я напомню, что вы можете нас не только слушать, но и смотреть на канале «Эхо» в Ютюбе. Присылайте ваши СМС-сообщения: +7 985 970 45 45. Успейте задать ваши вопросы. Евгений Ройзман постарается на них ответить.НОВОСТИ/РЕКЛАМА
Е. Ляховская
―
Продолжается программа «Личный прием» с Евгением Ройзманом. До новостей и рекламы мы говорили о том, как обманывают жестоко и страшно пенсионеров. И Евгений решил обратиться с просьбой, если есть желающие, если есть возможность, помочь юридически решить эту проблему, то вы можете это сделать.
Е. Ройзман
―
Пришла женщина. Держится очень хорошо. Но видно, что ей трудно. Она говорит: «У меня проблема. У меня пожизненны гемодиализ. Я долгие годы работала, старалась, как могла. Сейчас у меня инвалидность. Я живу на эти деньги – на пенсию. Гемодиализ». Я говорю: «А проблема в чем?». Она говорит: «Все нормально. Все готово. В Первой областной все хорошо делают. Но для тех, кто нуждается в гемодиализе по приказу министра здравоохранения должен быть транспорт. Потому что на такси у меня просто нет денег ездить. На общественном транспорте… Когда ты едешь на гемодиализ, зачастую ты едешь из последних сил. Когда ты едешь оттуда – свои проблемы.«У меня, - говорит, - 3 пересадки. Мне просто не хватает денег. Это огромная проблема». А транспорт положен. И я посмотрел: да, есть приказ министра, что положен транспорт для тех, кто нуждается в гемодиализе. Но этот приказ не выполняется. Судя по всему, как обычно, нет денег. И вот в тот момент, когда я подумал, что нет денег, что это сложно, вдруг до меня доходит. У нас на днях Катя Петрова выяснила, что чиновники из Правительства области, из Екатеринбурга слетали в однодневную командировку в Уфу за 700 000 рублей.
А теперь внимание: билет в Уфу и обратно можно купить за 4 000 рублей. Если они летали 19 человек одновременно – это меньше 100 000 рублей. Как они умудрились за 700 000 рублей слетать в однодневную командировку в Уфу. Они наняли, видимо, джет, самолет, вертолет, я не знаю, и слетали. Но, мало того, они перед этим слетали в Курган за 650 000 рублей. Надо понимать, что до Кургана – 400 километров. На велосипеде можно доехать при желании, чтобы сэкономить бюджетные деньги, а до Уфы – в 500 километров.
Вот знаете, есть русская пословица: блинами жопу вытирают. Вот это ровно тот самый случай. Вот так расходовать бюджетные деньги… Даже не надо говорить «бюджетные». Это деньги налогоплательщиков. Ну что за важность командировки в Уфу, чтобы за нее платить 700 000 рублей и лететь на отдельно взятом самолете?!
Я однажды столкнулся с такой ситуацией. Я принципиально не ходил через вип, когда я был главой полуторамиллионного города. Принципиально не ходил через вип, потому что это некрасиво. И я всегда летал эконом-классом тоже по принципиальным соображениям. Однажды я сидел в эконом-классе, и мимо меня прошел генконсул Соединенных Штатов Америки, который ушел вообще в хвост самолета – в эконом-классе летел. Представляете, генконсул Америки. Для понимания, ВВП города Нью-Йорк, как ВВП России. ВВП штата Калифорния, ВВП штата Техас – это больше, чем бюджет России всей.
Так вот, генконсул этой страны летает эконом-классом. И ничего такого. Ну и все остальные генконсулы тоже летают эконом-классом. Ну с чего вдруг вот такое отношение к нашим деньгам? Что такого важного они могли увидеть в Уфе, чтобы все вместе полететь и потратить 700 000 рублей? У них парк, у Администрации губернатора, 300 машин. Вообще, в Администрации работает порядка 180 человек. Так у них отдел кадров – 30 человек. Кстати, в мэрии Екатеринбурга на 1 500 работающих отдел кадров – 4 человека. Есть разница, да? То есть это вот такое отношение к бюджетным деньгам людей, которые сами эти деньги не производят. Это не бюджетные деньги, это наши деньги.
И вот это самый яркий пример. Да, я бы мог этой женщине сказать: «Знаете, денег нет, но вы держитесь». Что значит денег нет? Да их дохренища. Они не знают, что с ними делать. Они изобретают, куда их тратить. Это вот тот самый случай.
Е. Ляховская
―
Что ж ей делать-то теперь?
Е. Ройзман
―
Ну, что ей делать… У меня сохранился этот приказ. Ну, копия этого приказа. Ну, думаю, что отправлю в прокуратуру. Напишу, что этот приказ не выполняется.
Е. Ляховская
―
Раз уж мы затронули медицинские темы, расскажи историю 27-летнего парня, который столкнулся с онкологией вот в таком возрасте – 27 лет.
Е. Ройзман
―
Слушайте, на самом деле, есть куча ситуаций, где рак молодеет. Причем когда рак молодеет, он гораздо более агрессивно себя ведет. На самом деле, количество смертей от рака растет. И в некоторых регионах оно доходит до показателей сердечно-сосудистых, начинает догонять. Мало того, огромная количество смертей от рака связано с поздней выявляемостью. Система очень сильно нарушена. Нет ранней выявляемости, потому что районных больниц не стало, онкодиспансеры позакрывали в районных городах, все свелось к центральным городам. Мало того, из Екатеринбурга давно уже все летают в Москву. Иногда, изредка летают в Питер.И эта система действует вот так везде. Если, не дай бог, ты живешь в каком-то районе, у тебя начались проблемы, пока ты дойдешь до специалиста, у тебя месяц-два пройдет в лучшем случае. Если ты записываешься на КТ, твоя очередь может быть через 3-4 месяца. Это сплошь и рядом.
Е.Ройзман: Если человек готов за себя стоять, то ты будешь ему всегда помогать
Мало того, еще один досадный момент, в частности, в Екатеринбурге. Онкоцентр всегда был для всех бесплатный. Это принципиальная позиция была советского и российского здравоохранения всегда, потому что рак не разбирает: министр ты, генерал или уборщица. Потому что все должны быть в этой ситуации в равных условиях. Так вот, сейчас люди попадают в ситуацию. Они приезжают в онкоцентр наш… У нас там новый главврач появился. Из Тюмени привезли. Ну с чего вдруг главврач в Екатеринбурге из Тюмени, где несколько своих медицинских школ, где люди с мировыми именами. Но я понимаю, почему это может быть.
Так вот, этот главврач из Тюмени… При нем у нас появилось следующее. Люди приходят, им нужно химию, а им говорят: «Нету лекарств. Идите покупайте в аптеке». И коммерческих услуг становится все больше, чего не было никогда и от чего онкоцентр берегли. Огромная проблема. Я думаю, что в ближайшее время эта информация будет обнародована.
Но столкнулись. Проблем очень много по онкологии. То есть специально сейчас создан центр помощи онкобольным. Мы фондом Ройзмана ему помогаем. Проблем очень много. И столкнулись. Вот просто частная ситуация. Парень, 27 лет. У него жена, ребенок родился (4 месяца ребенку). Жена в декрете, не работает. Мать, пенсионерка, не работает. И у него неожиданно рак языка. Долго возились.
Сначала и диагноз долго не могли правильно поставить. Редкая достаточно форма, агрессивная. Но все, он инвалид, он не работает. Шансов в Екатеринбурге не дают. Говорят: «Все равно надо использовать. Вот слетайте в Питер». Надо ехать в Питер. Уже практически терминальная стадия. Все понимают, к чему готовиться. Мать рубится, конечно, за него до последнего. Он, похоже, тоже все понимает. Ну, это тот самый случай, что настигнуть может каждого. Ну, понятно, что мы Фондом будем помогать. Отправим в Питер. Посмотрим, как можно облегчить.
Ну, бывают и такие ситуации, когда ты не ждешь, когда вроде все нормально – и вот оно. И вот онкология относится именно к таким непредсказуемым случаям. И единственное, чем можно как-то снивелировать – ранней диагностикой. Но для этого нужна мощная система здравоохранения. Денег в стране достаточно. Это вопрос приоритетов. И когда вот так вот нормально, если ты президент страны и тебе выбирать: мы можем Сирию утюжить с утра до вечера или решать проблемы своей страны, то понятно, какие должны быть приоритеты. Потому что главная задача любой власти, любого президента – это сохранение своего населения. Нет более важных задач. Я так вижу.
Е. Ляховская
―
Ну вот смотри, с онкобольными какая история. Что людям делать? Они понимают, что им должны бесплатную помощь в онкоцентре оказать. Но им ведь некогда терять время: бегать по прокуратурам и писать заявления. Им нужно немедленно оказать помощь своим близким, найти эти лекарства любой ценой. Так ведь?
Е. Ройзман
―
Лен, к тому, что ты говоришь. Самое страшное – это потеря времени. В ряде европейских стран они просто не знают такой формы рака груди, которая есть у нас, потому что у них профилактика, потому что у них выявление на ранних стадиях. Я рассказывал. Но я хочу еще раз сказать, с чем я столкнулся. Я когда-то в Сан-Ремо разговаривал с мэром. Мы идем с ним, разговариваем. Центральная улица.И на центральной улице висят розовые лифчики такие стилизованные. Я говорю: «Это что?». А он говорит: «А это сигнал всем женщинам, что в этом месяце все должны пройти освидетельствование у маммолога?». Я говорю: «А кто за это платит?». Он говорит: «Страховые компании». То есть просто уровень. Вот это отношение к своему населению, к своим женщинам.
Е. Ляховская
―
К следующей истории сейчас перейдем. Давай ответим на вопрос слушательницей, которая подписалась «Бывшая Ивдельчанка» (свердловчанка): «Уважаемый Евгений, как с вами можно встретиться в Москве, чтобы обсудить проблемы?».
Е. Ройзман
―
Слушайте, в Москве со мной встречаться сложно. Но мне можно всегда написать в личку в Фейсбуг, в Твиттер, в Директ в Инстаграм, во Вконтакт, то есть по соцсетям. Это самая простая история. Ну, я думаю, что на следующей неделе, я надеюсь, что я здесь буду, из студии выходить в эфир. Может быть, здесь меня можно найти. Но, в любом случае, пишите, пишите сюда. Ну, всегда найдете, если что-то очень серьезное. Всегда можно найти. В следующую пятницу в Екатеринбурге на Толмачева, 11 также буду вести прием с 10 утра и до последнего человека.
Е. Ляховская
―
Давай, наверное, закрывая на сегодня тему медицинских историй, еще я попрошу тебя рассказать про человека с ДЦП из Ревды, который к тебе обратился.Е.Ройзман: Сообщество бегунов – это, как правило, очень хорошие люди
Е. Ройзман
―
Слушайте, я рассказывал историю как-то. Ко мне пришел мужик. Он на коленях. У него колени специально таким обшиты. Он передвигается на коленях. Но он коленях зашел ко мне, без помощи залез на стул. Ну и видно, что у него очень сильное ДЦП, и он с трудом говорит. Ему 50 лет. С трудом говорит, но говорит внятно. Сам сидит на стуле, но руки, конечно, видно, что ДЦП. Я говорю: «Что у вас?». Он говорит: «Я работаю таксистом. Я сам екатеринбургский, но живу в Ревде. Живу в Ревде, потому что там дешевле снимать квартиру. Но у меня есть машина. Я работаю таксистом. У меня есть клиенты. Потому что жить надо, я не сдаюсь».И я об этом человеке написал историю. И ее подхватили журналисты, потому что это красивая история, потому что человек действительно не сдается, несмотря на то, что жизнь, в общем-то, его не балует. Ну и о нем когда стали писать и говорить, он на слуху и на виду, и он сейчас возглавил ревдинское общество инвалидов. Ну и приехал ко мне и говорит: «Беда. Денег вообще никаких нет. 20 000 общество задолжало за коммуналку и 10 000 за проезд». То есть вопрос 30 000. Ну, если они этих денег найдут, понятно, что мы поможем из Фонда. Но меня порадовал этот человек, который умеет отстаивать свои права и который будет сейчас возглавлять общество инвалидов. Такое ценное для них приобретение.
Е. Ляховская
―
Раз мы с тобой перешли к небольшим городам. Есть такой город Камышлов в Свердловской области. И оттуда к тебе тоже человек обратился. История, которая очень хорошо иллюстрирует, как живут сейчас люди в маленьких городах.
Е. Ройзман
―
Слушайте, у нас в Свердловской области есть город Камышлов. И в свое время, в 17-м веке, была слобода там основана. Вообще, это хлебные места. Это в сторону Кургана, ближе к Зауралью. И всю жизнь эти места снабжали хлебом всю округу. Ну и был такой город Камышлов. Он и сейчас есть. И вот приехал парень из Камышлова. Парень такой толковый, нормальный. Идея очень простая. Они в Камышлове на день города проводят фестиваль песчаных скульптур. И раньше давали на этот фестиваль на день города 100 000, а сейчас не дают. А ему надо денег. Он хочет, чтобы этот фестиваль был традицией.Он говорит: «Посоветуйте что-нибудь». Я говорю: «Я тебе могу только одно посоветовать, чтобы быть честным: вали из Камышлова, потому что город уходит под воду». Он говорит: «А я свалил уже. Но у меня там родители живут. Они валить не собираются. И это традиция с фестивалем». Я говорю: «Что ты делаешь?». Он говорит: «Я сходил в Думу. Я всех депутатов напряг. В результате, они меня никуда сейчас не пускают». Я говорю: «Я их понимаю тоже». Но надо понимать, что город становится все меньше на глазах. В Камышлове убрали роддом. Если в городе убирают роддом, то значит, что у этого города шансов нет вообще уже никаких. Он говорит: «Ну что-нибудь посоветуйте».
Я говорю: «Вали оттуда». Вот это все, что я мог ему посоветовать. Ну, нормальный парень. Все равно валить не будет. Что-то будет пытаться делать. Но для Камышлова… У города 26 000. У них бюджет – 950 миллионов. Ну что там на этот бюджет… Я представляю, как они… Вообще, местное самоуправление, особенно вот эти вот маленькие города – это просто беда. Но это по всей стране так.
Е. Ляховская
―
Сейчас мы еще одну интересную историю вам расскажем. Но вот я тебе попрошу ответить на вопрос москвички. Она обращается за советом: «Меня, пенсионерку, обманула в Москве юридическая компания. Я подала в суд. Суд выиграла. Но судебные приставы бездействуют уже 3 года. Деньги с ответчика не взыскивают. Я написала заявление о возбуждении уголовного дела против руководителя компании, но все заглохло. Что делать?».
Е. Ройзман
―
Смотрите, вообще, с судебными приставами существует две проблемы: или слишком рьяное исполнение своих обязанностей (это особенно в тех случаях, когда есть какая-то дополнительная мотивация), или неисполнение своих обязанностей. Но любое неисполнение судебного решения, сразу же – прокуратура. Долбите прокуратуру. Неисполнение судебного, сразу же – в прокуратуру и по инстанциям. Но, вообще, надо добиваться, от судебных приставов можно добиваться. Но, конечно, надо через прокуратуру.
Е. Ляховская
―
Раз хорошие истории я пообещала, давай тогда к ним. Приходила к тебе на прошедшей неделе однокурсница Наины Иосифовны.
Е. Ройзман
―
Слушайте, кстати, ко мне приходят иногда старые уралмашевцы, рассказывают самые разные интересные истории со времен войны. Я что-то успеваю записывать. У меня какие-то записи есть. Самые разные люди. Приходили несколько женщин, у которых отцы погибли на Финской войне. Они их не помнят практически. Они говорят: «Ну почему все войны как-то вот это, а вот у наших отцов даже доски никакой нет?».Но я им не могу сказать то, что я думаю по этому поводу, потому что я понимаю, почему у их отцов нет. То есть это не та война, которой можно гордиться. Это не самый приятный раздел истории советской власти. Но тем не менее людей понять можно, потому что это как тот самый случай, что Родина тебя бросит. И приходят самые разные люди. И я что можно, иногда записываю. Интересно. Пришла женщина одна. Она училась в УПИ. Ельцин учился на ПГС (промышленное и гражданское строительство), а они – ВИК, они учились в одной группе с Наиной Иосифовной Ельциной.
Е. Ляховская: Вик
―
это?
Е. Ройзман: Вик
―
это водопровод и канализация. То есть проектировщики. И она показала старые фотографии, где Наина молодая. Ну, она славная такая была. Ельцин молодой. Она говорит: «Их любили. Видели, что у них любовь. Их любили, относились хорошо. Но Ельцин всегда был такой упертый, доводил до конца, структурированный». А Наина очень интересная. Она общается со всеми своими одногруппниками, кто жив до сих пор. Она 30 лет проработала в Проектном институте. Ее все любили.Е.Ройзман: Есть русская пословица: блинами жопу вытирают. Вот это ровно тот самый случай
И когда Ельцин был первом лицом в области, она никогда не пользовалась его служебной машиной. Она за Таней и Леной в детский садик ходила с авоськами пешком. Сама по магазинам, в очередях стояла. То есть она очень сознательная была. Ну, ее всегда любили. И к ней относились хорошо. И я видел фотографии, где она, где английская королева. Если не знать, их не отличишь. Она умела вести себя всегда достойно. И как первая леди, конечно, безупречная практически была. То есть так я повспоминал, фотографии посмотрел, улыбнулся.
Е. Ляховская
―
За это и любили – за простоту.
Е. Ройзман
―
Ну, видимо, да. Ну, хороший человек был. Чего не любить-то?
Е. Ляховская
―
Еще одна история. Когда ты мне рассказывал о своем недавнем личном приеме, меня впечатлило то, как надо бы убрать памятник Ленину в городе. Памятник Ленину ведь есть сейчас в каждом городе по-прежнему.
Е. Ройзман
―
Послушайте, вообще, я считаю, что памятник Ленину и улица Ленина – это первый признак провинциальности города. Любой провинциальный город обязательно имеет площадь, на которой стоит памятник Ленину, и улицу Ленина. И разговоров про эти памятники достаточно. Они выглядят нелепо, они не соответствуют современным городам, они не соответствуют сегодняшней жизни. Ну и, скорее, они являются таким элементом раздора. И ко пришла такая воспитанная, хорошая, культурная тетушка.Говорит: «Послушайте, вот можете как-то похлопотать, чтобы вместо памятника Ленину… Ну, пусть постамент оставят, потому что он хороший, пусть стоит. А можно вместо Ленина поставить Пушкина?». И я так задумался. Ну, красиво бы было – вместо Ленина на центральной площади города стоит Пушкин. Ну красиво же. Ну, улыбнулся. Это не я решаю. Но, вообще, подход такой интересный. И решение предложено интересное.
Е. Ляховская
―
Ну и конкретные советы и рекомендации ты дал. Что нужно сделать, чем заняться, чтобы достичь цели?
Е. Ройзман
―
Я сказал, что ну, давайте… А она такая активная, говорит: «Я хочу вот это тронуть с места, я хочу обязательно…». Я говорю: «Ну начните подписи собирать». Глядишь, где-то это…
Е. Ляховская
―
Глядишь, через пару недель придет к тебе снова на прием и будут выгружать из «ГАЗели» подписи.
Е. Ройзман
―
Ну, хотя бы уже об этом вслух заговорили.
Е. Ляховская
―
Давай еще знаешь какую тему затронем. Надо бы успеть. Про малый бизнес. Про ребят, которые к тебе приходили, готовые отстаивать свои права.
Е. Ройзман
―
Слушайте, очень серьезная ситуация. Она касается, видимо, не только Екатеринбурга. В свое время в Москве-то вообще ни с кем на эту тему не разговаривали: сделали, да и все. В городе очень много нестационарных объектов. Нестационарные объекты – то киоски, где торгуют цветами, «Союзпечать», шаурма и прочая мелочевка. И киосочки такие бывают с фруктами и овощами. У нас, как правило, их держат азербайджанцы. Они всегда в шаговой доступности, работают допоздна. Они умеют торговать. И это хорошие киоски.И в городе существует схема размещения нестационарных объектов. И где-то в декабре эту схему подписали до 20-го года. Всего нестационарных объектов зарегистрировано в городе 2 336. Вообще, они считают, что до 3 000. Ко мне пришла целая делегация, говорят: «Вдруг отменили принятое решение». А уже там люди киоски эти монтируют, коммуникации монтируют. – «Принято решение расторгнуть все эти договоренности и начать с чистого листа».
Е. Ляховская
―
Это чисто на городском уровне.
Е. Ройзман
―
На городском уровне. Я говорю: «Подождите. Это как?». – «Ну, будут выносить. Собираются выносить». Они говорят: «Вы поймите, это 3 000 объектов. Как минимум, одну-две семьи такой объект кормит». Этот вот тот самый малый и средний бизнес, который не сидит на шее у государства, платит налоги, люди заняты и ничего не просят. Они умет работать, они приносят людям пользу. А те, кто живет в отдаленных районах, знают эти киоски, знают все их, любят, на них рассчитывают. И это большая проблема, потому что сейчас запрещение по размещению хостелы в жилых домах – это удар очень сильный, потому что в этом бизнесе много народу было задействовано.Это именно малый бизнес такой, настоящий. И вот это будет сейчас следующий удар. И я когда был главой города, мы с главой Администрации постоянно обсуждали, что можно выносить, что – нельзя, потому что можно людей оставить просто голодными, просто разорить людей. И к этому надо относиться очень осторожно. Особенно в такие времена, когда нет возможности заработать денег и когда люди держатся из последних сил. Поэтому я буду думать. Я постараюсь как-то выйти на контакт с теми, кто принимает решение. Посмотрю, что происходит. Помогу людям отстаивать свои права, если не получится просто договориться. Ну, увидим.
Е. Ляховская
―
Ты знаешь, тут ведь целый сериал с твоими тренировками. Люди следят не только за тем, как у тебя проходит личный прием, но и за тем, как ты готовишься к важным для тебя соревнованиям. И промежуточные есть соревнования и забеги. Алексей из Сочи спрашивает: «Как прошел последний забег?».
Е. Ройзман
―
Ну, последний раз… У нас это первый весенний забег, называется «Гонец весны». Клуб «Урал-100» проводит. И народу было человек 500. Ну, я бежал половинку, полумарафон. Ну, пробежал спокойно, не торопясь за 1,50. Ну, для меня, в моем возрасте (на 57-м году жизни) при весе под 100 килограмм, для меня нормально. Я тихонечко готовлюсь.Но, как обычно. Ты вот бежишь, такой красавец, атлет, сам себе нравишься, ветер встречный кудри развевает. В это время тебя обгоняет какой-нибудь дядька в штормовке и в кедах «Красный треугольник» и убегает от тебя. И ты за ним держаться не можешь. Понятно, что ты можешь себя утешать тем, что он тренируется больше, чем тебе лет. Но все равно. И в этот раз, как обычно. Там есть женщина одна, которая постоянно бегает, которой 65 лет. Но она опять от меня убежала, Тетя Аня. Потом уже на финише она меня там дождалась. Я ее обнял. То есть каждый раз она от меня убегает, и мне каждый раз обидно. Ну, когда-нибудь, я это…
Е. Ляховская
―
Вот знаешь, меня всегда восхищают в разных странах на забегах люди, которые, если, пускай, не обгоняют, но просто появляются на марафоне в инвалидной коляске, родители с маленькими детьми с коляской они бегут… Я в Екатеринбурге помню на одном из забегов…
Е. Ройзман
―
У нас это всегда, да.
Е. Ляховская
―
Мужчина, который на костылях участвовал в полумарафоне.
Е. Ройзман
―
Ну, на костылях участвовал Дима Сергин. Мало того, я видел людей, которые с откровенным ДЦП бегут. Им гораздо тяжелее, чем обычным людям. Но они бегут. Видел самых разных людей. Я видел совсем пожилых людей, которые бегут, на уровне держатся. Вообще, конечно, бег – это самый недорогой способ поддержания здоровья, тонуса и вообще здорового образа жизни. Мало того, бег заразительный. Ну и, как показывает жизненный опыт, плохие люди бегом не занимаются. Сообщество бегунов – это, как правило, очень хорошие люди.Е.Ройзман: Онкоцентр всегда был для всех бесплатный. Это принципиальная позиция
И у нас в Екатеринбурге, слава богу, народу становится все больше. С первым марафоном у нас сразу приток в секции увеличился. И что меня еще радует, что молодые начинают понимать, что основной залог успеха – это здоровый образ жизни. Поэтому вот пусть так будет. Но а я, как обычно, личным примером… Но я готовлюсь к IRONMAN. В Сочи я побегу. Это называется IRONSTAR этот старт. В октябре будет. Ну и сейчас 1-го июня у меня половинка в Сочи.
Е. Ляховская
―
Половинка – 21 километр.
Е. Ройзман
―
Нет, половинка: это плавание – 2 километра, велосипед – 90 и полумарафон. То есть это половинка IRONMAN. Ну вот сейчас готовлюсь. Побегу в Сочи 1-го июня. А потому буду готовиться к основному старту. Но я вот себе заделье такое придумал на старости лет. Интересно, как получится. Но если получится, я тогда всем порекомендую. На себе попробую.
Е. Ляховская
―
И это ведь действительно ты точно отметил, что в каждом городе есть такая возможность доступно заниматься таким спортом. Есть небольшие клубы. В каждом городе они сейчас есть, где можно встречаться с единомышленниками, бегать вместе. В Екатеринбурге – по субботам в 10 утра.
Е. Ройзман
―
В Екатеринбурге много. У нас традиция уже: 6-й год по субботам в 10 утра на Плотинке собираемся. Там пробежимся, пирогов поедим, чаю попьем. Но такого все больше в стране. Я знаю, что сейчас начал исполняющий обязанности губернатора Курской области людей собирать бегать. А он марафонец, он в это разбирается. То есть там начали люди собираться. Мэры некоторых городов мне звонили, спрашивали, как у себя организовать пробежки. То есть традиция такая добрая появляется. Дай бог. Но я хочу сказать. Я вот недавно был в Лондоне. Я посмотрел, там очень много народу бежит. В Европе очень много народу бежит. И в Европе огромное количество благотворительных забегов.
Е. Ляховская
―
А это вот для следующей программы уже история. у нас остается буквально полминуты для того, чтобы сказать на прощание слушателям несколько слов.
Е. Ройзман
―
Слушайте, на самом деле, это наша страна. Никто, кроме нас, не сделает ее лучше. Ну и вот такая у нас страна. Другой страны у нас не будет. Поэтому что-то надо делать. Надо стараться. Но, на самом деле, в конце концов, все будет хорошо. Даже не сомневайтесь. Давайте, удачи вам! Увидимся.
Е. Ляховская
―
Евгений Ройзман. Программа «Личный прием». Сегодня ее помогала провести Елена Ляховская. До встречи!