Максим Рапопорт - Попутчики - 2013-08-18

А.ПЛЮЩЕВ: 23 часа 6 минут в Москве. Добрый вечер. Вас вновь приветствует Александр Плющев, нет по-прежнему со мной Дмитрия Борисова, в длительнейшем отпуске он находится, но это вовсе не означает никаких скрытых смыслов, это действительно отпуск. Где-то он там за океаном. Скоро приедет. Как осень начнется, сразу приедет. Я радуюсь этой возможности хоть в одиночку позадавать вопросы нашим гостям, без ансамбля. Сегодня с нами в нашем виртуальном купе едет Максим Рапопорт, дизайнер, модельер. Добрый вечер.

М.РАПОПОРТ: Добрый вечер.

А.ПЛЮЩЕВ: Максим, вот самого начала, потому что, возможно, некоторые наши радиослушатели точно также как и я, надо сказать, перед сегодняшним интервью, были не знакомы или не очень знакомы с вашей деятельностью, как вы попали в эту сферу? Как вы стали? Как вы решили? И когда впервые вы поняли, что вы станете дизайнером одежды?

М.РАПОПОРТ: Впервые я понял… когда? Когда вырос, наверное. Вырос и начал понимать, и начал думать то, чем я буду заниматься. В принципе, с подросткового возраста я знал, что мне нравится делать одежду, что это были уже какие-то истории с набросками, с эскизами.

А.ПЛЮЩЕВ: А это, какие годы примерно?

М.РАПОПОРТ: Ой, ну это, наверное, лет в 14.

А.ПЛЮЩЕВ: Нет, годы, я имею в виду 80-е, 70-е. Я не пытаюсь выяснить ваш возраст, думаю, это не секрет, просто какова эпоха?

М.РАПОПОРТ: Это начало 90-х было, была такая эпоха, когда все вокруг выглядели уродливо, одинаково. Точно хотелось какого-то праздника. Наверно, это начало 90-х.

А.ПЛЮЩЕВ: Мне казалось, что как раз начало 90-х, конец 80-х, начало 90-х, все были такие на молодежь, все были расфуфыренные. И была раскраска еще.

М.РАПОПОРТ: Нет, ну вы, наверно, путаете это с субкультурами, которые тогда были. Я совершенно не принадлежал ни к одной из субкультур. Я был абсолютно, что называется, домашним мальчиком, который ходил в школу, занимался бальными танцами, занимался в музыкальной школе, плавал, занимался языком, и всё это было уныло. А потом, я помню, как выглядели господа и барышни в НРЗБ, и, конечно же, красивые субкультуры были только, наверное, на телевизоре.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну да, они такие были… своеобразные, скажем так. Тогда казалось, что это, в общем, имеет право на жизнь, сейчас, когда смотришь на всё это, думаешь: «Боже». А как вот это происходит, объясните мне, как человек с художественным вкусом. Вот, например, условно говоря, даже не берем одежду, хотя вы можете на одежду перебросить вопрос, меня, например, всё время поражают машины Citroën, французские. Они, когда выходят, они просто фантастически смотрятся, но года через 3, через 5, ты думаешь: «Какие уродцы!» Но мне же это нравилось, черт побери.

М.РАПОПОРТ: Естественно, это такой самый нормальный, скажем так, это естественный выбор, когда ты радуешься чему-то такому новому, и через какое-то время тебе это конкретно приедается. Я тоже, когда впервые сделал макси-юбку, и когда её никто не носил, думал: «Как же это круто, как же это здорово, как же это свежо», и мне казалось, что это настолько уникально, и мне было странно, почему эти юбки не разлетаются, как пирожки, просто не пришло время. Но потом, прошло какое-то время, пару-тройку сезонов, и это стало абсолютно таким масс-маркетом. Куча-куча барышень носили эти плиссированные юбки и подметали ими полы. Как-то всему своё время. На самом деле, для успешного дизайнера важно попасть в струю, предложить людям, предложить обществу то, что будет пользоваться популярностью, у меня как раз с этим проблема, потому что время я опережаю. Никак я не научусь жить в моменте здесь и сейчас, я всё время заглядываю туда, за горизонт, в будущее и буду стараться, я не знаю, приближаться к реалиям действительности.

А.ПЛЮЩЕВ: А в материальном плане такое отставание насколько плохо сказывается? С другой стороны, если признание нагоняет через некоторое время, то каким-то образом должно это всё компенсироваться материально.

М.РАПОПОРТ: Мне всегда сложно об этом говорить, я безумно уважаю коммерчески-успешных дизайнеров и у меня есть куча предложений по поводу того, чтобы сделать что-то, что принесло бы деньги: раскрасить майки, сделать какие-то свитшоты, с какими-то эмблемами, придумать какую-то молодежную линию одежды – не могу, не умею, не хочу. Я понимаю, что это глупо, я понимаю, что это коммерчески невыгодно. Но свою профессию я рассматриваю больше как художник, нежели как бизнесмен, ну и, собственно говоря, от этого иногда немножко и страдаю.

А.ПЛЮЩЕВ: Как художник. Мне всегда казалось, что в вашей индустрии люди делятся на две категории, может быть, как художник, но я бы их сравнил даже с учеными, те, которые разрабатывают тренды, фундаментальные ученые, а есть люди прикладные. Есть ученые, а есть производство. Вот.

М.РАПОПОРТ: Вот да. Вот да.

А.ПЛЮЩЕВ: Вы ученый?

М.РАПОПОРТ: Ой, да. Наверное, ученый.

А.ПЛЮЩЕВ: Но подождите, можно назвать то, что вы делаете, высокой модой?

М.РАПОПОРТ: Можно. На самом деле, к высокой моде у нас очень странное отношение. Большинство российских дизайнеров на самом деле занимаются высокой модой, потому что, к сожалению, у нас нет таких ресурсов, таких возможностей, а использовать какие-то суперсложные навороты, с точки зрения техники, поскольку мало компаний, мало брендов иметь такие индустриальные машины, которые, допустим, стоят в Италии. И в большинстве случаев наши портные самые настоящие белошвеи, которые руками разделяют петли, которые подшивают так, что ты просто не видишь, где проходит строчка. И, по большому счету, российская мода – это высокое шитье. Ну и, соответственно, цена. Соответственно, мы не может продавать вещи… Почему российский дизайнер стоит так дорого? Потому что само производство, сама оплата, сама история создания одежды – это действительно дорогое удовольствие, конкретно у нас в Москве.

А.ПЛЮЩЕВ: Я время от времени буду возвращаться к вашим истокам, если вы не против. Вы росли в семье, были какие-то предпосылки к этому? Папа, мама? Может быть, братья, сёстры, друзья?

М.РАПОПОРТ: Слушайте, ну предпосылки были к чему?

А.ПЛЮЩЕВ: К тому, что вы выберете эту профессию?

М.РАПОПОРТ: Я не знаю, я не очень помню. Всю жизнь, я помню, я хотел быть дипломатом, и мама очень радостно к этому относилась. И у меня была вера, что дипломат – это что-то очень высокое, далеко улетающее, смотрящее мир и как-то всё это очень вежливо, интеллигентно, красиво. И костюмы, да. И приёмы. Но в какой-то момент, я подумал, что…

А.ПЛЮЩЕВ: Что костюмы всё вытеснили?

М.РАПОПОРТ: Что костюмы всё вытеснили, да. Но почему? Я даже звонил в МГИМО и узнавал, сколько стоят подготовительные курсы и, по-моему, после этого я передумал.

А.ПЛЮЩЕВ: Не жалеете сейчас? Может, летать там, то, сё. Костюмы опять же?

М.РАПОПОРТ: У меня всё это есть.

А.ПЛЮЩЕВ: Хорошо. Видите, как реализовали. Это здорово. Тот, кто решил стать дизайнером, как вы, что должен сделать? Вы позвонили в МГИМО, поняли, что не туда попали.

М.РАПОПОРТ: На самом деле, я совершенно чудом пришел, потому что начинал я как парикмахер, потому что уж очень хотелось мне первых денег заработать, а учиться было долго и нудно. Были какие-то начальные курсы академии культуры, как она сейчас называется, «Режиссёр-постановщик шоу-программ», но всё это надо было учить, надо было ходить, а уже хотелось жить самостоятельно, уже хотелось покупать одежду, которую хочется покупать. Ну и, курсы парикмахеров и вуаля. Началась жизнь, а потом всё это как-то трансформировалось и были уже какие-то высокие клиенты, и была уже какая-то история с тем, что… как-то и это надоело. А дальше пошёл стиль, пошла одежда. И вот однажды одним солнечным осенним ранним утром, я вышел из дома, прошёл мимо лаборатории моды Славы Зайцева, мимо дома моды Славы Зайцева, где висело большое, жирное объявление: «Приглашаем людей с текстильным образованием для повышения своей квалификации, для получения профессии художник-модельер».

А.ПЛЮЩЕВ: С каким образованием?

М.РАПОПОРТ: С текстильным. Это как история с повышением профессиональных знаний, когда я туда зашел, мне сказали: «Ну что же? Вы же, наверное, шить умеете?» «Нет-нет, что вы? Шить я не умею». Но как-то взяли. Как-то Зайцев проникся, увидел что-то, на самом деле, это в корне поменяло мою жизнь, я понял с самого первого момента, с самого первого дня, когда туда пришел, когда мне попались в руки ножницы, тряпки, я понял, что на самом деле, это часть меня.

А.ПЛЮЩЕВ: Зайцев проникся, вы сказали, он лично занимался вами?

М.РАПОПОРТ: Зайцев занимался, безусловно, набором, и он присутствовал в комиссии, потому что нужно было что-то показать, люди показывали свои работы, я показал свой бук, который был достаточно весомым, потому что до этого момента я уже сделал достаточно большое количество каких-то фотосессий, было из чего выбрать, было то показать. Единственное что, компоновать всё это здорово я умел, я не умел этого делать. Я не умел это шить, как-то так. С этого всё и началось. Но шить я не умею до сих пор, кстати.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну вот. Не научились, значит, у Зайцева?

М.РАПОПОРТ: А я не учился шить, если есть люди, которые могут делать это лучше, чем ты, то, наверное, пусть они это делают. Я за рационализм в любых его проявлениях.

А.ПЛЮЩЕВ: За разделение труда.

М.РАПОПОРТ: Конечно же. Зато лучше меня не накалывает никто. Наколка – это когда берётся просто кусок ткани и убирается всё лишнее, оставляется форма, вытягивается силуэт, и, вуаля, получается платье.

А.ПЛЮЩЕВ: А вы с самого начала хотели проектировать женскую одежду?

М.РАПОПОРТ: С самого начала, наверное, да, потому что мне это казалось гораздо проще, чем проектировать мужскую одежду. Теперь мой конёк – это, конечно, мужская одежда, потому что когда я ее проектирую, когда я её создаю, когда придумываю, я понимаю, насколько это здорово. И мне в этом плане проще, потому что я могу понять, одевая сам себя, где и как должно быть. Всё ли должно быть на месте? В чем должно быть прохладно? Где, какие швы должны проходить? Потому что это, на самом деле, лучший вид создания – конкретно для себя, только тогда ты сможешь понять – это удобно? Или это неудобно?

А.ПЛЮЩЕВ: Спрос у вас есть?

М.РАПОПОРТ: Ну, конечно, походите по улице, посмотрите на эти бороды, которые отрастил каждый второй, на эти узкие джинсы. Мне кажется, это, вообще, новая волна – совершенно другая. Мы в своё время…

А.ПЛЮЩЕВ: Хипстеры?

М.РАПОПОРТ: Ну, я не знаю, являются ли они хипстерами на самом деле, но, да, так они себя называют. Будем говорить так. Это интересная тема. А меня пугает во всей истории то, что, кажется, что они выглядят по-настоящему уникальными, вроде бы каждый из них – это личность, на самом деле, это всё уже превратилось в такую серую массу, несмотря на яркий цвет, несмотря на какие-то вызывающие вещи. Уже как-то всё это выглядит уныло. Но это та самая история, когда ты либо впереди, либо ты уже сравниваешь себя с окружающими: все хотят иметь такие же прически, все хотят также носить какие-то бороды, как у кого-то, и всё это превращается в одинаковую массу. Это грустно.

А.ПЛЮЩЕВ: А что не уныло сейчас, по-вашему?

М.РАПОПОРТ: Не уныло? Не уныло…

А.ПЛЮЩЕВ: Опишите.

М.РАПОПОРТ: Мне очень нравится, когда ты идёшь по улице, и вдруг, среди этой толпы возникает человек, что называется, радует глаз. Когда останавливаешься и понимаешь, что вот она жизнь. Вот НРЗБ, которых становится всё меньше и меньше каким-то образом странным и удивительным, потому что казалось бы…

А.ПЛЮЩЕВ: Только хотел спросить, а таких разве много? А таких всё меньше и меньше.

М.РАПОПОРТ: Живых? Да. Мне кажется, что-то такое в атмосфере происходит, люди перестают быть людьми, я обращаю на это внимание всё больше и больше.

А.ПЛЮЩЕВ: Это мировая тенденция? Или, может быть, российская? Или Московская?

М.РАПОПОРТ: Я не знаю, мне сложно говорить, потому что… я не готов ответить на этот вопрос, но мне кажется, что как раз Москва – очень сильно этим отличается, то есть в Европе или даже в той же Америке глаз чаще радуется.

А.ПЛЮЩЕВ: Мне всегда казалось, я совершенно не претендую ни на какой художественный вкус, что ярких людей здесь меньше чисто потому, что риски больше. Риски просто огрести за собственный вид прямо на улице.

М.РАПОПОРТ: Мне кажется, эти времена прошли и, гуляя по улице, можно встретить реальных фриков, более того, я могу сказать, что наши-то дорвались, потому что та грань между «недо» и «пере», она стёрта. И, на самом деле, фриков всё больше и больше. И никто ничего не боится. Я помню еще сам, когда я один из первых во времена рейва красил волос в зелёный цвет и носил платформы баффл и виниловые штаны, в меня, допустим, летали бутылки. Тогда было опасно, тогда было экстремально, но предназначение было такое, хотелось показать, что мы инопланетяне, мы впереди планеты всей. А сейчас как-то, мне кажется, даже не оборачиваются на каких-то суперярко вызывающих людей. Сейчас настолько всё стало уже другим, настолько всё поменялось, но красоты всё меньше и меньше, к сожалению.

А.ПЛЮЩЕВ: Шить вы, как выяснилось, не научились. А вы рисовать умеете?

М.РАПОПОРТ: Да.

А.ПЛЮЩЕВ: Хорошо?

М.РАПОПОРТ: Не знаю, хорошо или нехорошо…

А.ПЛЮЩЕВ: Глупый вопрос, извините. Нужно ли это дизайнеру? Человеку вашей профессии? Необходим ли этот профессиональный навык?

М.РАПОПОРТ: Если он не умеет объяснять, он должен уметь доходчиво объяснять то, чего он хочет, очень сложно выразить свою мысль, очень сложно рассказать то, что ты хочешь и показать это, грубо говоря, конструктору, который, может быть, не разговаривает с тобой на одном языке, и потом, белый для каждого свой. Если для тебя это белый, то для кого-то это может быть молочный, поэтому либо суметь это нарисовать, либо суметь это объяснить доходчиво, чтобы тебя человек понял.

А.ПЛЮЩЕВ: Дизайнер Максим Рапопорт сегодня с нами. +7-985-970-45-45 – это номер для SMS, также твиттер-аккаунт vyzvon, присоединяйтесь к нам, задавать собственные вопросы или высказать собственное мнение о происходящем нашем разговоре. Хорошо. То, что сейчас происходит с вашей индустрией, вообще, можно ли как-то охарактеризовать то, что там происходит? Я вот, опять же, человек довольно далёкий, знаю несколько имён. У нас есть ли рынок модный, условно говоря, есть ли на нём конкуренция, что там еще происходит у вас?

М.РАПОПОРТ: Я, к сожалению, не могу ответить вам на этот вопрос, поскольку мне бы очень хотелось быть на рынке, но как-то у меня с базаром тяжеловато, потому что, я не знаю, я совершенно держусь обособленно, я не участник никаких недель мод, я сам по себе…

А.ПЛЮЩЕВ: А как без этого можно прожить?

М.РАПОПОРТ: Без чего, простите?

А.ПЛЮЩЕВ: Без того, чтобы вариться внутри?

М.РАПОПОРТ: Нормально. Бессистемно. Нормально, это позволяет не загонять себя ни в какие рамки, это позволяет тебе быть собой, это позволяет тебе делать коллекции тогда, когда ты хочешь, когда ты готов, тебя не подгоняет какое-то время, тебя не вгоняют в какие-то рамки, тебе не определяют длину и ширину подиума. Так, наверное, когда стайкой – проще.

А.ПЛЮЩЕВ: А вам трудно работать с определенным дедлайном? Некоторым людям нужен дедлайн, они, может быть, все делают в последнюю минуту, но всё равно. Я вообще, говорю, не в смысле вашей индустрии. Вообще. По-разному происходит. У некоторых наоборот – дедлайн их сильно давит.

М.РАПОПОРТ: У меня, как у всякого суперленивого человека, происходит всё в последний момент, но очень быстро. Конечно же, я откладываю, откладываю, откладываю, но, когда время припирает, вроде за месяц ты делаешь полугодичную работу

А.ПЛЮЩЕВ: А вы сами себе ставите дедлайны? Или еще кто-то есть?

М.РАПОПОРТ: Нет. Нет никого. Я сам себе ставлю правила, нормы, расписания и порядки.

А.ПЛЮЩЕВ: Я смотрел ваш сайт maximrapoport.com и там прочитал, не очень много, надо сказать, и это очень здорово, потому что не нагружает, прямо скажем, потому что есть люди, которые на собственные сайты пихают всё – что надо и не надо. Тут всё здорово. По делу. О проекте StorM я читал, и написано «Воплощение грандиозной идеи вынашивалось дизайнером на протяжении 2 лет совместно с бессменной музой Мариной фон Буатен», а расскажите о её роли. Вообще. В жизни вашей.

М.РАПОПОРТ: Роль музы. Роль женщины, которая вдохновляет. Роль человека, который двигает на подвиги, собственно говоря, это такой образ, это такой существующий человек, который, наверное, и реален и нереален. Это такое что-то из полупараллельного мира. Это фантазии. Это сон наяву. Это то, что может вдохновлять. Это красота.

А.ПЛЮЩЕВ: А вы когда познакомились? Как давно она оказывает влияние на ваше творчество?

М.РАПОПОРТ: О, вы знаете, мы познакомились в 2004 году, в тот самый момент, когда я заканчивал лабораторию моды Славы Зайцева.

А.ПЛЮЩЕВ: Фактически как вы начали трудовую деятельность.

М.РАПОПОРТ: Совершенно верно.

А.ПЛЮЩЕВ: Если так можно выразиться. Ваш собственный бренд «Максим Рапопорт», что с ним сейчас происходит?

М.РАПОПОРТ: С брендом «Максим Рапопорт» происходит следующее. Мы очень хотим, мы – это совладельцы бренда, и я очень хочу этот бренд продать.

А.ПЛЮЩЕВ: А вот это забавно, как продать бренд собственного имени.

М.РАПОПОРТ: Слушайте, да, для меня тоже это очень хороший эксперимент.

А.ПЛЮЩЕВ: Я знаю подобные варианты, сейчас мы к ним вернемся, договорите, пожалуйста.

М.РАПОПОРТ: Я хочу продать бренд, чтобы иметь возможность реализовывать в жизнь самые смелые планы, которые есть в моей голове. И я очень хочу его продать, потому что вижу перспективы дальнейшего развития меня и моего будущего партнера, который приобретет этот бренд, для того, чтобы, просто напросто, нам вместе было красиво, удобно, и для того, чтобы мы имели уникальную возможность делать людей в нашей стране краше и краше.

А.ПЛЮЩЕВ: Это хорошее из пресс-релиза. Прям я вижу.

М.РАПОПОРТ: Нет, пресс-релиза никакого нет, это абсолютные мысли.

А.ПЛЮЩЕВ: Отличная бы фраза была.

М.РАПОПОРТ: Мысли вслух, на самом деле. Потому что очень хочется, и планы такие грандиозные, хочется осуществить и реализовать, и для этого просто на просто нужны деньги. Так как бренд является активом и, слава богу, есть возможность выбирать партнеров.

А.ПЛЮЩЕВ: То есть это неполная продажа, потому что сначала я воспринял, как будто вы хотите отойти от этого.

М.РАПОПОРТ: Ну, кому же нужен мой бренд без меня самого. Может быть спустя годы.

А.ПЛЮЩЕВ: Помните, историю с пивом Тинькофф.

М.РАПОПОРТ: Нет, не помню.

А.ПЛЮЩЕВ: Есть такой человек Тиньков, у него было пиво сначала, потом еще что-то, еще что-то, сейчас банк. Так вот, пиво было продано. Хотя я не вижу его в продаже. Но вот, смысл таков, Тинькофф продано было. Хотя там не совсем так, не совсем такое совпадение побуквенное. Условно говоря. Потому что может быть Тиньковы еще есть какие, а Максим Рапопорт, наверное, один дизайнер.

М.РАПОПОРТ: Дизайнер один, да. Слава богу.

А.ПЛЮЩЕВ: Поэтому так. Хорошо. Интересно, вы сказали, что видите перспективы развития и так далее, а в чем это? Если вы можете.

М.РАПОПОРТ: Да, я могу. Я очень хочу сделать сеть ателье, дизайнерских ателье. Это не просто ателье, куда можно прийти пошить брюки, или посадить пиджак по фигуре, это уникальное место, куда могу приходить люди, для того чтобы, используя свои старые, но любимые вещи, превращать их в более новые. Это ателье, созданное по принципу, философии и истории моей марки, моего виденья. Очень хочется иметь сеть таких ателье. Это ателье недорогое, это ателье, так скажем, для человека со средним достатком, но мы возьмем, наверное, количеством.

А.ПЛЮЩЕВ: Очень интересная идея, хотя бы потому, что, не знаю, ошибаюсь я или нет, люди привыкают к вещам, но они имеют обыкновение стариться, эти вещи.

М.РАПОПОРТ: Выбрасывать жалко, а начинаешь спрашивать, у меня есть такой пиджак, мне хочется его переделать, но я куда-то его боюсь нести, потому что испортят, не подскажешь. Да, подскажу, мне приносите. Переделаю.

А.ПЛЮЩЕВ: И оно будет и на мужчин, и на женщин рассчитано?

М.РАПОПОРТ: Да, конечно. Более того, у нас будет история с выездом портных на дом. Мы будем рассчитывать на несколько сегментов целевой аудитории нашей, то есть премиум клиенты будут иметь возможность вызывать портного домой, для того, чтобы все мерки снимались дома, более того, ремонтом обуви я бы тоже с удовольствием занялся.

А.ПЛЮЩЕВ: Интересно, ремонт обуви отдельная такая шутка. А вот с персоналом, если вы говорите, что это сеть, это довольно много, видимо, ну уж, по меньшей мере, десяток. Насчет квалифицированного персонала, ведь дело это творческое, не просто там швею с опытом взять, а творческих людей, где столько набрать?

М.РАПОПОРТ: Творческие люди не нужны, знаете, есть такая фраза, что два творческих человека рядом, это уже много, мягко говоря.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, он же должен увидеть.

М.РАПОПОРТ: Здесь должен быть генератор идей, сейчас куча молодых талантливых выпускников всевозможных вузов, которые хотят себя попробовать на этом поприще, и почему бы не помочь молодому таланту, пристроив его в конкретное место, чтобы он имел возможность реализовывать свои замыслы, зарабатывать деньги. На самом деле, это огромная коммьюнити, которая включает в себе широкий спектр помощи всем. Человек, приносящий старую одежду, получает новую одежду. Человек, который пока не может себя реализовать, как самостоятельная единица, он работает в общей команде, да.

А.ПЛЮЩЕВ: Интересная штука, я о таком не слышал, здесь в смысле, в России, в Москве, такого ведь нет до сих пор, да?

М.РАПОПОРТ: До сих пор нет, но я думаю, нас сейчас подслушают и уже будет.

А.ПЛЮЩЕВ: А вы когда стартуете?

М.РАПОПОРТ: Как только найду партнера.

А.ПЛЮЩЕВ: Ах, да, партнера для продажи еще нет. Я думал, что у вас, может быть, какие-то есть наметки, переговоры, туда-сюда.

М.РАПОПОРТ: Ну, есть, конечно, наметки, переговоры, но это пока только переговоры.

А.ПЛЮЩЕВ: У вас есть еще один проект творческий, в этом смысле мы даже с вами коллеги. Более того, я в некотором смысле младше коллега, потому что вы работаете на телевидение, я работаю на радио. Это новый телепроект с Катей Добряковой на телеканале Домашний. «Давай оденемся», да?

М.РАПОПОРТ: Да, «Давай оденемся», наш общий ребенок. И с продакшеном, который снимает эту программу, и с телеканалом «Домашний», и с Катей Добряковой.

А.ПЛЮЩЕВ: Расскажите о нем.

М.РАПОПОРТ: Слушайте, но на самом деле, это так называемые «переодевалки», это телевизионный сленг. Когда приходит усталая, не очень в себе уверенная, измученная, может быть даже не очень красивая барышня, которая сама о себе так думает, и спустя какое-то время, спустя путь, пройденный со мной и с Катей, она преображается и становится красивой, молодой, счастливой, влюбленной в саму себя. Ну и, конечно, с поднятой самооценкой. Уникальная история, удивительный проект, в который вкладывается душа, в который вкладывается желание действительно помогать, действительно делать мир красивее, поскольку уж очень это по-настоящему. И героини наши настоящие, и мы с Добряковой настоящие. Вот что умеем, то и показываем.

А.ПЛЮЩЕВ: Слушайте, но в это же никто не верит. Там же специально подбирают каких-нибудь актрис провинциальных.

М.РАПОПОРТ: Нет, вы знаете, совершенно, не провинциальные актрисы, и, когда мне предложили этот проект, я тоже думал о том, что история будет наигранная, но, когда по-настоящему ты видишь слезы в глазах барышень, которые приходят, и ты понимаешь, какой тяжелой судьбой они награждены, условно в кавычках. И ты понимаешь, что здесь и сейчас в этот момент, ты можешь что-то для нее сделать, то чем ты обладаешь, чему ты научился, и она совершенно обычный человек без каких-то денег, без каких-то связей, ей просто-напросто чего-то не дали, чему-то не научили, и история абсолютно реальная, я вам просто отвечаю.

А.ПЛЮЩЕВ: Хорошо. Тогда с другой стороны зайдем к этому. А действительно ли обычная женщина с очень скромным достатком, которой чего-то не дали, и которую чему-то не научили, может таким образом преобразиться.

М.РАПОПОРТ: Да, конечно, она может. И она должна таким образом преобразиться, потому что самое главное в жизни для людей, наверное, для всех, это давать возможность поднимать самооценку и давать возможность показывать на достоинства, все чаще люди друг другу показывают на их недостатки. Я не говорю в общем, но, как правило, это бывает, да. Как правило, и женщины ошибаются, и мужчины ошибаются в своем выборе. И она счастлива только потому, что все время занимаются конкретной ей.

А.ПЛЮЩЕВ: Да, да, все что происходит у вас в передачи понятно и объяснимо. И, может, проект уникален вашим присутствием, но в смысле такую задумку, такую схему я уже пару раз видел, когда Золушка становится принцессой. Я не о том говорю. Я говорю о том, только ли волшебство, возможно, внутри вашей программы? Зритель получает радость от того, что превратили Золушку в принцессу, или…

М.РАПОПОРТ: Почему же? Зритель жесток, и он получает огромное удовольствие, глядя на судьбу героини, и понимая: а вот ей-то, наверное, хуже, чем мне, значит, я не такая несчастная, значит, у меня все может получиться. На красивых и успешных у нас не очень любят смотреть, у нас не очень любят сострадать им. И, когда кто-то из красивых и успешных вдруг падает, в этот момент народ радуется, к сожалению.

А.ПЛЮЩЕВ: Да, это обычная история. Я, прошу прощения, видимо, не очень здорово формулирую. Я о том, вот сидит зрительница, потому что основная аудитория - женщины.

М.РАПОПОРТ: Кстати говоря, программа рассчитана на молодую аудиторию, по большому счету.

А.ПЛЮЩЕВ: Хорошо, пускай молодая, неважно. Вот у нее тоже не сложилось. Она понимает, может, у нее сложится лучше, чем у героини, у нее возможности-то есть, в смысле, она может пойти купить, сшить и так далее.

М.РАПОПОРТ: Слушайте, мы живем в очень потрясающее время. С одно стороны в очень унылое, с другой очень потрясающее. Поскольку ты можешь сейчас купить себе все и сделать все совершенно за обычные деньги, более того, мы героинь одеваем в обычных торговых центрах, где вещи стоят 1000-2000-2500 рублей. Мы не возим героинь по каким-то дизайнерским магазинам, где одежда стоит 1000 условных единиц, грубо говоря. Да все возможно, и было бы желание преображаться. Уже нет этого, у меня на это нет денег. То есть мы составляем одежду, мы составляем своим комплекты, и наша программа уникальна тем, что мы противостояние мужского взгляда на красоту и моду и женского, потому что Добрякова отвечает за женскую аудиторию, а я с позиции мужчины смотрю на женскую красоту. И как-то в этом мы либо находим общий язык, общие точки соприкосновения, либо кардинально мнения наши разнятся.

А.ПЛЮЩЕВ: Чаще как происходит?

М.РАПОПОРТ: А пока непонятно, нужно следить за программой и там это все раскроется.

А.ПЛЮЩЕВ: Вы отснимаете пакетом, сколько уже отснято?

М.РАПОПОРТ: Ну, отснят, если можно так выразиться, первый сезон. Собственно говоря, по субботам на «Домашнем», по-моему, в 17:00. Вчера, кстати говоря, была премьера программы «Давай оденемся», я был горд.

А.ПЛЮЩЕВ: Больших успехов желаю. Честно говоря, поскольку я не совсем целевая аудитория.

М.РАПОПОРТ: А вы посмотрите, в любом случае, хотя бы разок.

А.ПЛЮЩЕВ: Да, как-нибудь настрою канал «Домашний», обязательно. Телевизор я смотрю редко, и чтобы дойти до каналов второй и третьей очереди, это нужно очень долго.

М.РАПОПОРТ: Постараться, я вас понял.

А.ПЛЮЩЕВ: Кстати, люди вашего круга, да и вы сами, телевизор, наверняка, не смотрите. Сто процентов. Ну, кроме своей передачи.

М.РАПОПОРТ: Наверное, и свою передачу я буду смотреть пару раз.

А.ПЛЮЩЕВ: И вы с профессиональной точки зрения будете смотреть, как получилось.

М.РАПОПОРТ: Я не смотрю и открою секрет: у меня даже антенны нет, поскольку делали новый лифт, что-то сломали на крыше, и меня это как-то совершенно не беспокоит.

А.ПЛЮЩЕВ: Может быть, вы человек успешный, а передача у вас для людей неуспешных.

М.РАПОПОРТ: Ну, кто вам сказал, что для неуспешных людей?

А.ПЛЮЩЕВ: Вы только что сказали, раз женщина смотрит на героиню…

М.РАПОПОРТ: Я сказал не так. Я сказал, что это вызывает интерес, совершенно успешные люди могут смотреть эту программу, и радоваться за нас успешных с Катей Добряковой.

А.ПЛЮЩЕВ: Могу, безусловно, но, мне кажется, смотрят как раз неуспешные. Я хотел спросить, это чисто мое мнение, согласитесь ли вы с ним, я не знаю. Может секрет успеха, как раз в том, чтобы не смотреть телевизор?

М.РАПОПОРТ: Секрет успеха, чтобы не смотреть телевизор?

А.ПЛЮЩЕВ: В том, что вместо того, чтобы смотреть телевизор, люди идут работать дизайнерами.

М.РАПОПОРТ: Да, нет, пусть смотрят, потому что хороший вкус прививается либо с детства, либо ты с ним рождаешься, нужно понимать, что с чем. К сожалению, что видят массы, что видит наш народ по телевизору, большую сцену, эстраду, этих наших звезд-фриков, а молодому подрастающему поколению пример не с кого брать. Женщина не понимает, каким образом комплектовать базовую капсулу, для того, чтобы выглядеть элегантно, этой информации нет. Ее должно быть много. И на каждом канале должна быть история о том, как правильно одеться, и кому какой цвет нужно носить, и как правильно красить глаза и завивать волосы. Пусть это будет, пусть наш мир будет прекрасней. Этому нужно учиться, это такая же школа.

А.ПЛЮЩЕВ: Образовательная роль телевидения это прекрасно, образуйте меня заодно.

М.РАПОПОРТ: С удовольствием.

А.ПЛЮЩЕВ: Объясните, что такое базовая капсула?

М.РАПОПОРТ: Базовая капсула – это небольшой сегмент вашего гардероба, состоящий из абсолютно базовых вещей. Допустим, вы как мужчина – это белая сорочка, черные брюки, джинсы, пуловер, пиджак, пальто. Абсолютно базовые капсульные вещи, классические, которые потом можно будет дополнять какими-то навороченными модными изысками, для того, чтобы искать ваш неповторимый, уникальный стиль. Классика. Фундамент здания. Дом строится, сначала мы делаем фундамент, потом все остальное. Капсула или базовая история - это как раз фундамент вашего гардероба. Основа основ. Начальный класс.

А.ПЛЮЩЕВ: Спасибо. Теперь буду знать. Базовая капсула.

М.РАПОПОРТ: Вот видите, и я вам пригодился.

А.ПЛЮЩЕВ: Более чем, я сегодня массу интересного почерпнул, на самом деле. У нас радиостанция общественно-политическая, поэтому было бы странно, если бы я не задал несколько свойственных нам вопросов. Например, может вас не очень это касается, но, тем не менее, общественно-политическая атмосфера всегда есть в стране, по вашему способствует развитию творчества, творческих людей, творческой атмосферы, извините за тавтологию.

М.РАПОПОРТ: Мне, кажется, какой-то сейчас бред происходит.

А.ПЛЮЩЕВ: Например?

М.РАПОПОРТ: Какой-то бред. Я смотрю новости, все гремит, кипит и как-то странно. Мне кажется, это должно привести к чему-то глобальному, не знаю, может к революции.

А.ПЛЮЩЕВ: Вы что имеете в виду, давайте расшифруем, если возможно. Под бредом, например?

М.РАПОПОРТ: Какое-то у меня предчувствие чего-то нехорошего висящего в атмосфере, и я не пойму чего. Или это в связи с тем, что… я ни в коем случае никакой не националист, более того. Но я сегодня шел по улице, у меня было впечатление, что я приехал в какой-то другой город. Что я в каком-то ауле, и как-то все это неприветливо, недружественно. И эти люди, сидящие на кортах. Я не понимаю, что происходит, на самом деле, глядя на историю с тем, что кто-то что-то воруют, строятся огромные квартиры, люди, манифесты, дико кого-то избивают, кто-то приходит кого-то поддержать, а потом пишет из обезьянника, нет ли там знакомого адвоката, потому что… что-то такое, я не понимаю, что это такое, мне очень не хочется в это все влезать.

А.ПЛЮЩЕВ: А вы насколько от этого всего отстранены? Вы сейчас сказали об идиотизме, у меня полное впечатление возникло, что вы об этом не думали месяца три, и вдруг я напомнил, и что-то болезненное произошло, знаете, когда забываешь что-то неприятное.

М.РАПОПОРТ: Да, видимо, мой мозг отторгает и просто забывает какие-то вещи неприятные, возможно, но я не вдаюсь в какие-то детали, мне это не очень интересно, но я понимаю, что что-то происходит такое страшное. Я как художник, как тонко чувствующий человек, не могу анализировать, не могу думать тем полушарием, которое отвечает за логику, а чувства мои не очень хорошие.

А.ПЛЮЩЕВ: Обстановка эта, не очень хорошие ощущения, они каким образом влияют на творчество? Коллекции ваши.

М.РАПОПОРТ: Все получается достаточно жестко, то есть для того, чтобы получалась общепринятая красота, когда человек открывает рот и льются какие-то слезы радости, когда это какой-то цвет, это какие-то формы, все залито каким-то светлым, это очень хорошо, на море получаются такие коллекции. Когда ты абсолютно расслаблен, когда ты чувствуешь себя в безопасности, когда идет все красиво. А когда ты живешь в агрессивном городе, в котором, в принципе, в любой момент каждый день может что-то случится. Коллекции получаются жесткими, форма получается, так сказать, такие панцири рождаются. Полусущества, полулюди, полуживотные. Я очень часто схватываю энергетику самого пространства, мне не везде бывает хорошо, допустим в гостях, в каких-то местах, просто необъяснимая такая причина и непонятно совершенно место. Когда ты чувствуешь энергетику спиной, когда кто-то мимо тебя проходит, спиной съеживаешься, потому что чувствуешь этот негатив. Мне кажется, Москва сейчас более и более негативная, становится злым городом.

А.ПЛЮЩЕВ: А вы как много времени в Москве проводите?

М.РАПОПОРТ: Достаточно. Все это лето, с июня по август, я в Москве. Мне очень нехорошо.

А.ПЛЮЩЕВ: А до этого, что делали? Где были?

М.РАПОПОРТ: До этого мотался, до этого работал, до этого сбегал.

А.ПЛЮЩЕВ: Вот, вы мотаетесь, там первопричина какая? Из Москвы сбежать? Или это вынужденная необходимость дипломатическая?

М.РАПОПОРТ: Это бывает вынужденная необходимость дипломатическая, это бывают какие-то показы, на которые приглашают, это бывают какие-то командировки, какие-то встречи, это бывает выбор тканей, каких угодно. Но, наверное, я больше ищу повод не оставаться здесь на долгий промежуток времени. Не знаю. Притом при всем, что я родился и вырос в Москве. Как-то. Я родился и вырос в другой Москве, наверное.

А.ПЛЮЩЕВ: Она настолько сильно отличается?

М.РАПОПОРТ: Да, она очень отличается. Я помню, как соседи возили меня в музыкальную школу, когда я знал весь дом и весь двор по именам, когда моя мама оставляла меня с какими-то бабушками, сидящими возле подъезда, и все как-то было безопасно, комфортно, здорово и легко, сейчас, к сожалению, все по-другому. Такой дед Максим пришел на «Эхо Москвы».

А.ПЛЮЩЕВ: Остались места в Москве, где вы любите быть, гулять, ходить?

М.РАПОПОРТ: Да, это моя любимая Малая Бронная, Ермолаевский переулок, я обожаю это место энергетически, я туда приезжаю, я там читаю, я там нахожусь, мне очень нравится это место. Мне очень нравится Петровский переулок, даже нравится Дмитровка, наверное, какой-то своей жизнью, нравится Столешников переулок, ну их немного этих мест, но они есть, места, где я, чувствую себя комфортно.

А.ПЛЮЩЕВ: Вы сейчас назвали, почти все разрыто, разломано.

М.РАПОПОРТ: Я не говорю про конкретно сейчас. Да, Петровский переулок сейчас в лесах. Видимо восстанавливают здания, но там все равно как-то хорошо.

А.ПЛЮЩЕВ: Еще один общественно-политический вопрос, в творческой среде, я очень часто спрашиваю людей из творческой богемной среды, из артистической среды об этом. Как воспринимается эта кампания, нельзя это назвать одним законом, связанная с законом о запрете пропаганды гомосексуализма?

М.РАПОПОРТ: Ну, я же говорю, что все становится каким-то уродливым.

А.ПЛЮЩЕВ: То есть у вас это входит.

М.РАПОПОРТ: Ну, конечно, это же абсолютный бред, ну, какая разница, боже мой. Если это не мешает кому-то, если это не трогает кого-то, мне кажется, что это уже какая-то придуманная история, для того, чтобы. Я этого не понимаю, для меня это полный бред, полная глупость, я в этом ничего не понимаю. Об этом говорят все, говорят везде, я не знаю, это модно, что ли, такой тренд общепринятый. Да какая разница, господи, пол он, по сути, не имеет значения. Мне кажется, решили до чего-то докопаться и вот нашли. А давайте будем мочить геев! Условно. Ну и что.

А.ПЛЮЩЕВ: Вы сказали, пол не имеет значения, совершенно на другую тему, другой вопрос пришел в голову, потому что он допускает миллион трактовок этот вопрос и звучит довольно глупо, но мне интересно, какую трактовку выберете вы? А чем отличается мужчина от женщины? Вот с вашей, с дизайнерской точки зрения.

М.РАПОПОРТ: Слушайте, ну, наверное, сейчас уже меньше и меньше. Потому что общество становится мультигендерным.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, если меньше и меньше, то это моногендерным.

М.РАПОПОРТ: Возможно, моногендерным, потому что, глядя на каких-то мужиков, открыто декларирующих свою маскулинность и мужественность, на самом деле, все это как-то… А барыши не дают себя в обиду, они уже нагоняют, стоят во главе каких-то крупных корпораций, мужики уже могут расслабиться и отдыхать нормально. Я вообще не понимаю, что происходит по большому счету.

А.ПЛЮЩЕВ: А вы готовы, если вашим партером по бренду станет женщина.

М.РАПОПОРТ: Слушайте, ну возможен такой вариант, я еще раз говорю, здесь важен сам человек, важна сама суть, а пол, да какая разница. Сейчас бывают такие женщины, которые любого мужика за пояс заткнут и не подавятся, поэтому здесь уже как придется. Главное, чтоб это был свой человек, скажем так. Потому что самое главное в этой жизни находить людей с таким же психическим отклонением, как и у тебя, наверное. Чтобы было легко, комфортно.

А.ПЛЮЩЕВ: А у вас психическое отклонение, вы полагаете.

М.РАПОПОРТ: Да, нет, я шучу. У меня все в порядке, так пару раздвоений личности. Но и то, на полную луну.

А.ПЛЮЩЕВ: Но сейчас, по-моему, три четверти, или две третьих, как так правильно. Так что сейчас нормально должно быть.

М.РАПОПОРТ: Но сейчас посмотрим. До 12 немного осталось, если начну превращаться, то эфир будет завершен.

А.ПЛЮЩЕВ: Подвывать. И еще что-нибудь в этом роде. У меня вопрос был чисто технологического плана. Вы сначала делали одежду для женщин, а потом стали для мужчин. В чем была трудность перехода, почему не сразу? Или чего не хватало?

М.РАПОПОРТ: Просто так сложилось, до мужской одежды нужно было дорасти.

А.ПЛЮЩЕВ: Неужели? А ведь кажется, что она менее творческая, менее сложная.

М.РАПОПОРТ: Это безумный технологически сложный процесс. Хорошего мужского конструктора, его с огнем не сыщешь, потому что по большому счету, для того, чтобы создать правильный костюм, хорошо сидящий, тебе нужен суперконструктор, который знал бы все тонкости, все изыски, все изъяны тела, который обладал бы безумным количеством секретов, чтобы это действительно был костюм, действительно была вещь. Так как я одежду сам не строю, я ее накалываю, как я говорил, путем наколки, муляжным методом, то, конечно, здесь пришлось попотеть, пришлось потрудиться. Мужским костюмом можно заниматься до конца жизни, год от года совершенствуя свое мастерство.

А.ПЛЮЩЕВ: Глупо, наверное, спрашивать, что вам нравится больше.

М.РАПОПОРТ: Наверное, да, наверное, да.

А.ПЛЮЩЕВ: То есть и в том, и в том, наверняка, что-то находится.

М.РАПОПОРТ: Мне нравятся люди, если человек вдохновляет и неважно кто это мужчина или женщина, если человек вдохновляет, и ты чувствуешь, ты понимаешь и ты стремишься, ты расчехляешь свои крылья, ты чувствуешь, я делаю одежду под конкретного человека.

А.ПЛЮЩЕВ: У вас есть какой-то образ, модель, когда вы создаете коллекцию?

М.РАПОПОРТ: Нет, создание коллекции и работа с клиентами – это немножко разные вещи. Коллекция – это скажем там выражение самого себя. Выражение своих чувств, эмоций, мыслей, концепций, идей, ощущений, красок, всего внутреннего переживания. Все то, что транслирует в меня мир, и я в мир. Это такой эмоционально психологический выброс, это такой адреналин. Это необходимость, это данность, это нужно из себя изрыгнуть, родить для того, чтобы жить дальше, нужно освободиться. А здесь, это работа с персональным, личным клиентом, ты вступаешь, как дизайнер, ты одеваешь личность, и ты уже не можешь не учитывать историю этого человека, не учитывать его вкусы, его особенности фигуры, ты работаешь для конкретного человека. Коллекция – это для себя, от себя, но для людей. Поймут? Поймут. Прочувствуют? Прочувствуют.

А.ПЛЮЩЕВ: Слушайте, интересно, насчет личности людей, личности клиентов. Получается, если вам человек не нравится, вы от него можете отказаться?

М.РАПОПОРТ: Я стараюсь и работаю над собой, чтобы у меня больше не было таких людей. Все люди прекрасны, не всегда это удается, но так чтобы отказаться? Возможно, что-то не срастется, человек больше не придет снова, наверное, так.

А.ПЛЮЩЕВ: То есть они от вас отказываются, а не вы от них?

М.РАПОПОРТ: Я не могу сказать, кто от кого отказывается.

А.ПЛЮЩЕВ: Это очень интересно на самом деле, видите, пришел человек, ему порекомендовали, или он прочитал на сайте, как это происходит? По рекомендациям же, наверное?

М.РАПОПОРТ: Ну, обычно, да. Обычно, это сарафанное радио, но у нас, вы знаете, очень интересная история. Дамы очень не хотят, чтобы подруги выглядели приблизительно также. Также хорошо, как она сама.

А.ПЛЮЩЕВ: Поэтому она никогда не сдаст грибное место.

М.РАПОПОРТ: Вот. Вот она эта история. У мужиков как-то попроще. Слушай, крутой НРЗБ, дай, я тебе дам сейчас телефон. Нормально все, заходи. Как-то вот так. И приходят люди, здесь очень тонкая, очень деликатная история происходит. Конечно, я научился делать то, что мне не нравится. Научился это делать качественно, хорошо, чтобы клиент оставался довольно. Но как-то. Верные мои, которые идут из далекого 2004 года, они у меня так и есть, и ими очень дорожу, очень ценю, и очень они меня вдохновляют по-прежнему. Эти люди.

А.ПЛЮЩЕВ: Но среди них, наверняка, есть очень известные, и вы их, наверняка, не будете называть.

М.РАПОПОРТ: Наверняка.

А.ПЛЮЩЕВ: Хорошо, зайдем с другой стороны, среди ваших клиентов процент общеизвестных каков?

М.РАПОПОРТ: Ну, я слабо понимаю: общеизвестные они или нет. Безусловно, это состоявшиеся люди и это селфмейд личности, и, конечно же, они добились успеха, могут себе позволить чуть больше, чем другие люди. В любом случае, каждый человек может быть успешным, а может быть не успешным.

А.ПЛЮЩЕВ: С другой стороны, кроме сарафанного радио, если посмотреть видимо у вас существует какая-то конкуренция, бывают такие случаи, когда один дизайнер увел клиента у другого дизайнера?

М.РАПОПОРТ: Ой, слушайте, здесь дизайнеров такое количество развелось, что, мне кажется, на каждого дизайнера, каждой звезде свой неба кусок, что всем всего хватает.

А.ПЛЮЩЕВ: Если много дизайнеров, то тогда хватать не должно.

М.РАПОПОРТ: А людей сколько, которые стремятся к красоте? Нет, никто ни у кого не уводит, господи, сегодня тебе нравится это, завтра тебе нравится то. А есть верные клиенты, которые никогда от тебя не уйдут, потому что ты знаешь про них гораздо больше, чем другой человек.

А.ПЛЮЩЕВ: Москва с одной стороны вам не нравится, тенденции ее развития.

М.РАПОПОРТ: Не то, что не нравится, мне в ней некомфортно.

А.ПЛЮЩЕВ: Но с другой стороны, согласитесь, богатенькое место, денег много.

М.РАПОПОРТ: Наверное, я чужие деньги, в принципе, не считаю.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну, если у вас есть клиенты, их хватает, наверное, в трудные времена.

М.РАПОПОРТ: Вы знаете, я настолько уже не боюсь трудных времен. Я настолько прошел и огонь, и воду. Трудные времена, они мне в радость, они как-то стимулируют, подстегивают для того, чтобы…

А.ПЛЮЩЕВ: А вот был кризис в 2008 году, вы ощутили его на себе?

М.РАПОПОРТ: Этого кризиса я не ощутил совершенно. Потому что клиенты как были, так и остались. Никуда они не делись. Я знаю, что очень много людей пострадало в этот момент, но со мной такого не произошло.

А.ПЛЮЩЕВ: Это потому что у вас с людьми этими ничего не случилось.

М.РАПОПОРТ: И как-то с людьми ничего не случилось, одевались они у меня, и одевались. Их меньше не становилось.

А.ПЛЮЩЕВ: Ну что же, отлично, спасибо вам большое. Благодарю Максима Рапопорта.

М.РАПОПОРТ: Уже час прошел?

А.ПЛЮЩЕВ: Да пролетел, буквально. Дизайнер, который ехал сегодня с нами в нашем виртуальном купе. Максим очень интересный. Мало когда такая возможность выпадает поговорить с человеком из мира, с которым ты очень редко соприкасаешься. Я вам, безусловно, желаю успеха на нашем с вами профессиональном поприще, чтобы проект у вас «Давай оденемся» на телеканале «Домашний» состоялся. С большой радостью настрою и посмотрю. В субботу?

М.РАПОПОРТ: В субботу, в 17:00, программа «Давай оденемся». Ну, вы еще пожелайте мне найти себе партнера и инвестора в дальнейшее развитие.

А.ПЛЮЩЕВ: Вы знаете, мне скажут, что я доле тогда, если я буду так часто это делать. Я понаблюдаю с большим удовольствием за вашими успехами. Спасибо большое! Максим Рапопорт был у нас в программе. Всего доброго!

М.РАПОПОРТ: Всего доброго! До свидания.