Василий Конов - Попутчики - 2012-01-22
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: 23 часа и 6 минут в Москве, здравствуйте. Программа «Попутчики», сегодня в СВ мы катаемся, потому что мы вдвоем. Вдвоем с Василием Коновым, главным редактором спортивного агентства «Р-Спорт». Здравствуйте, Василий.
В.КОНОВ: Здравствуйте. Очень приятно находиться в этой студии, давненько не был.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, давненько не были? Так, давайте сразу, Василий, определимся, мы с вами на «вы» или на «ты» в СВ катаемся.
В.КОНОВ: На «ты», мы катаемся на «ты» в СВ, чего уж тут скрывать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ладно. Да, расскажу вам честно, пользуясь тем, что Плющев и Борисов решили путешествовать самолетами, в поезде сегодня я и мой хороший друг Василий Конов, один из, на мой взгляд, самых талантливых и успешных спортивных журналистов.
В.КОНОВ: Я сейчас покраснел.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, ты не покраснел, не ври. И, пока мы еще недалеко отъехали от Москвы, у нас работает связь, можете присылать свои вопросы на номер +7-985-970-45-45. В Твиттере Василия Конова, надо сказать, что мы с ним регулярно меряемся фолловерами…
В.КОНОВ: И Татьяна меня сейчас опережает на целую тысячу (неразб.) административного ресурса, который она включила в какой-то момент.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Каждый своими методами действует.
В.КОНОВ: Женщинам проще, да.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так вот, (неразб.) написано, помимо того, что главный редактор «Р-Спорт», ведущий «Нашего радио», еще там было радио «101», комментатор Первого канала, и многое другое. Вот с многого другого, наверно, стоит начать. У Василия, несмотря на его, прямо скажем, юные годы, такая мощная карьера в спортивной журналистике, что очень интересно узнать, как это вообще все начиналось. Вот как взять и из такого замечательного мальчишки стать комментатором футбольным Первого канала?
В.КОНОВ: На самом деле, спорт появился настолько неожиданно и случайно. Я даже не предполагал никогда, что именно спорт станет основной темой профессиональной жизни, потому что начинал на хлебзаводе…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Расскажи мне про (неразб.)
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Татьяна сразу начинает пользоваться инсайдерской информацией, потому что знает больше, чем радиослушатели. На самом деле, на хлебзаводе у меня трудовая книжка с 14 лет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Эксплуатация труда несовершеннолетних.
В.КОНОВ: Эксплуатация заключалась в том, что учился в первую смену, как все нормальные дети, большинство, вернее, и затем с 4 часов до 12 ночи шел в кондитерский цех на хлебзаводе…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот оно, счастье для 14-летнего мальчика – кондитерский цех.
В.КОНОВ: Причем, так как я уже в тот момент был достаточно рослый, работал возле печки. В мои обязанности входило загружать противни с печеньем «курабье» и потом из печки их извлекать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: С тех пор Василий не ест печенье «курабье».
В.КОНОВ: Да. Больше всего этому радовались одноклассники, потому что в 9 часов вечера они приходили к проходной хлебзавода, а я из цеха выходил, там был небольшой перерыв, и в карманах у меня было печенье.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Боже мой, это же нарушение… ужасно.
В.КОНОВ: Хищение, да, что поделать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ладно, за истечением срока давности этого дела мы его закрываем.
В.КОНОВ: Естественно, женщины, которые работали в кондитерском цехе, видя ребенка, который стоит возле печки, всячески проникались ко мне. Тем более, что там работала мама, тоже на хлебзаводе, но у нее смена к тому моменту заканчивалась, она уходила и занималась совсем другими делами. А женщины брали надо мной шефство, и вместо ужина мне доставался торт «Сказка», но не в том виде, в котором он попадает на прилавки, а в виде такой, как между собой называли, «помазунки», потому что это просто два пропитанных коржа, которые обильно смазывались шоколадом и всяческими другими вкусными деталями, и все это отдавалось мне. Вот я каждый вечер полкило, полкило, полкило, и работа на хлебзаводе закончилась с весом 120 с лишним кг.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И тут в твоей жизни появился спорт.
В.КОНОВ: Нет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как? Это же так логично. Появился фитнесс.
В.КОНОВ: Фитнесс появился гораздо позже. Потом появилась местная газета «Звенигородские ведомости», которой я безмерно благодарен. Там была совершенно анекдотичная ситуация. Проходил конкурс КВН местный в школе, и попросили из газеты «Звенигородские ведомости» кого-то написать. Почему-то этот выбор пал на меня, и после первой же вот этой публикации главный редактор, Олег Краснов, сказал – ну, Вась, может быть, ты попробуешь еще что-то сделать? Я говорю – давайте я вам сделаю интервью с Листьевым. На что мне было сказано, что психиатрическая лечебница чуть выше по улице…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Засомневался в тебе, а зря.
В.КОНОВ: Дело в том, что Олег учился вместе с Листьевым. Ну, говорит, если вдруг чего, передавай привет. Я пришел домой, позвонил «09», узнал телефон справочной «Останкино», в справочной «Останкино» узнал, как позвонить Листьеву, мне сказали позвонить в телекомпанию «ВИД», я позвонил, объяснил, кто, откуда, чего я хочу. Там меня переадресовали в редакцию программы «Тема», там милая девушка все записала, спросила, как зовут, я оставил все координаты, и через два дня, вернувшись со школы, встретил маму, которая гомерически хохотала. Она говорит – позвонила какая-то женщина, спросила Василия Анатольевича к телефону, я сказала, что здесь таких нет, и уже собиралась положить трубку, когда наконец-то вспомнила, что Василий Анатольевич – это мой сын.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Внезапно.
В.КОНОВ: Да, и после этого меня пригласили на съемки «Темы», после которой состоялась встреча с Владиславом Листьевым. Это был мой… там получается, сколько лет, 14, 15… первый такой большой журналистский материал, это было полосное интервью, после которого в «Звенигородских ведомостях» появилась рубрика «Гостиная», и каждое интервью, которое туда попадало, обрастало какими-то совершенно неимоверными историями. Помимо историй, как я попадал на интервью к Листьеву, была уникальная, на мой взгляд, как я ездил к Татьяне Митковой домой за фотографией для газеты.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: О, и как?
В.КОНОВ: На Татьяну Миткову вышел так же, как и на Листьева, то есть, просто через справочную, дозвонился, приехал тогда еще в здание СК-3, в котором потом 13 лет проработал, записали интервью. Я говорю – учитывая, что у нас маленькая городская газета, естественно, у нас нет ни фотографий, ничего. Она говорит – у меня дома есть. Дала адрес, я поехал домой, она жила где-то в районе Народного ополчения. Еду в общественном транспорте, выхожу на нужной остановке с мужчиной в возрасте и спрашиваю – не подскажете, как мне к такому-то дому пройти? Он говорит – я туда же, давайте. Подходим к дому, я говорю – а в каком подъезде такая-то квартира? Он на меня посмотрел и говорит – а что вы забыли в моей квартире? Оказалось, что это был папа Татьяны Митковой, который был в курсе и как раз тоже возвращался домой, чтобы мальчику из Звенигорода вручить фотографию дочки.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну это же ужасно сложно, если ты начинаешь сразу с таких мощных интервью, с таких серьезных собеседников, идти дальше вперед. Во-первых, не заболеть «звездной болезнью», а во-вторых, идти вперед и видеть какие-то еще более сложные форматы, каких-то более известных ньюсмейкеров.
В.КОНОВ: В тот момент я это рассматривал как совершенно сумасшедший стимул, потому что… все-таки надо начинать с того, что я не москвич. Я из Татарии, из маленького села Новомазино, там ближайший город (неразб.), где у меня до сих пор живут родственники, бабушка, сестра, племянник, который сейчас перебрался в Москву, уже учится. Вот уже непосредственно в Звенигороде я в тот момент уже понимал, что мне в рамках маленького городка будет тесно. И для того, чтобы как-то вырваться, приходилось цепляться за каждую возможность. А когда такие возможности появляются, ты видишь, что эти люди, на которых ты смотришь по телевизору, которые абсолютные звезды, потому что, что Листьев, что Миткова, что Дмитрий Крылов, что Ксения Стриж, что Татьяна Догилева, те, с кем в тот момент в детском возрасте удавалось общаться, они абсолютно доступны, у них нет никакой «звездной болезни», они проникаются. Сейчас я себе слабо представляю, что кто-то, условно, звонит Константину Эрнсту, 15-летний мальчик из какого-нибудь Уральска, и говорит – можно, я приеду на интервью? Я сомневаюсь, что получится. А вот тогда это получалось, и я понимал, что нет ничего невозможного, что можно двигаться в этом направлении. И, несмотря на то, что я хотел идти на исторический факультет в МГУ, чтобы, как дедушка, стать учителем истории, дедушка (неразб.) как раз был учителем истории, потом директором школы, поменял решение. Для меня, конечно, было просто колоссальным ударом, когда я не поступил на журфак с первого раза. В тот момент, когда я прошел творческий конкурс, сдал немецкий язык, написал сочинение, приезжаю, думаю – ну, вот сейчас, сейчас все будет…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас стану студентом журфака МГУ.
В.КОНОВ: Да, сейчас стану студентом… и тут я вижу оценку 5/2.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: О, Василий.
В.КОНОВ: Русский язык, это да.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Василий, сколько нового я узнаю о тебе. 5/2, какой позор. Новая тема для шуток.
В.КОНОВ: Дальше была нецензурная речь внутри себя. Я на все плюнул, честно, я сдался, пошел… сейчас даже не вспомню название какого-то коммерческого вуза, в который… как же он назывался-то… Московский эколого-политологический университет, что ли.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: О, Господи. Я думаю, сейчас его уже даже нет.
В.КОНОВ: Может быть, и нет. Я отходил туда, наверно, месяца два, и понял – сейчас будешь полный дурак, если не попробуешь еще раз. Я ушел из университета, несмотря на то, что там год был проплачен, вернулся в «Звенигородские ведомости». Причем, после интервью с Листьевым меня сразу взяли завотделом на 0,75 ставки.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ничего себе.
В.КОНОВ: У меня зарплата была больше, чем у мамы с папой суммарно. Это было очень весело. Я вернулся и готовился еще раз. Естественно, более тщательно подошел к изучению отделений, и в итоге понял, что гораздо проще будет поступить на международное отделение, потому что, я не знаю, как сейчас на журфаке, но в то время, это был 1994 год, на международное отделение принимали, во-первых, только мальчиков…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Эта вечная несправедливость меня всегда возмущала.
В.КОНОВ: Она отсекала конкурс, поэтому на международное отделение конкурс всегда был минимальный, по сравнению с остальным потоком. И плюс там было ограничение, что не дальше определенной зоны Подмосковья, и Звенигород попадал последней зоной.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Повезло по всем фронтам.
В.КОНОВ: Да, я понял, что это шанс, снова готовился, со второго раза поступил на журфак. Но, по большому счету, я, наверно, отучился только семестр, потому что волею случая познакомился с Андреем Головановым, это спортивный тоже комментатор сейчас, достаточно известный, у которого пропадала смена на «Маяке», которую должна была подстраховать девочка с курса старше. Но у девочки что-то не получилось, и Андрей предложил мне отправиться на Кубок Кремля по теннису, как раз подстраховать эту девочку.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот, мы подошли наконец к моменту, как в твоей жизни появился спорт.
В.КОНОВ: В итоге, девочку, которая проходила стажировку на «Маяке», не взяли…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот в юном возрасте Василий уже проявил вот эти…
В.КОНОВ: Подсидел.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Коварный. Не ожидала от тебя.
В.КОНОВ: На «Маяке» отработал недолго, потому что тот формат, который был, он мне не понравился. Он был немножко все-таки достаточно консервативным, как мне показалось.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вот к тому времени, когда ты потихонечку начал входить в спортивную журналистику, у тебя были какие-то вообще номинальные знания о спорте, что в футболе таймы, а в теннисе сеты, а есть еще другие виды спорта?
В.КОНОВ: Другие виды спорта для меня не существовали. Футбол всегда присутствовал изначально в качестве протестной акции, потому что в классе все болели за «Спартак», и я понимал, что мне не остается выбора.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нонконформист.
В.КОНОВ: Я стал следить за ЦСКА, с 1990 года стал ездить на матчи. Таким образом, основной футбольной любовью стал футбольный клуб ЦСКА. Я как бы этого никогда не скрывал.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И что, даже не стыдишься этого и не стесняешься?
В.КОНОВ: Как можно стесняться команды, которая первой выиграла кубок УЕФА?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Отвечая на вопрос Макса, который спрашивает: «Василий, за какую команду вы болеете в футболе?» Да, Василий болеет за ЦСКА, это предмет наших всегдашних разговоров и споров. Нас, кстати, внимательно слушает Дмитрий Борисов, он проверяет, как в нашем СВ обстоят дела.
В.КОНОВ: Дмитрию Борисову привет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я не знаю, вы успели побыть коллегами по Первому каналу?
В.КОНОВ: По Первому каналу мы успели побыть коллегами, даже несколько раз пересекались, но в обычной жизни не общаемся, потому что у Димы ДИП, дирекция информационных программ, новостной эфир, а у меня была спортивная дирекция, и очень редко, что пересекалось именно по сетам, потому что в тот момент, когда я уходил, новости спорта только возвращались.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так как ты выяснял, что в этом мире существуют и другие виды спорта, что есть «Формула-1», керлинг?
В.КОНОВ: Все опытным путем, потому что, когда вот это все на «Маяке» началось, несмотря на то, что там была блестящая школа, я до сих пор благодарен тем людям, которые работали именно в спортивной редакции «Маяка», уникальные в своем жанре спортивной журналистики, это и Борис Губин, и Юрий Драхвелидзе… с Драхвелидзе, как раз, совсем недавно встречались на теннисе, виделись, вспоминали. В плане школы это была просто фантастика. Никакой журфак этого дать не может. На журфаке, при всей моей любви к этому факультету, можно научиться иностранному языку, можно что-то узнать из мира русской и зарубежной литературы, если ты что-то пропустил в школе.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но журналистике тебя там не научат.
В.КОНОВ: Научиться профессии там невозможно. Научиться профессии можно только опытным путем.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И куда же ты пошел, скажи мне?
В.КОНОВ: Я ушел на радио «101».
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Где обрел счастье свое, Вася.
В.КОНОВ: Обрел счастье, да, потому что я сразу получил, помимо новостного эфира, программу о кино, сбылась мечта идиота детская…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так вот что ты мне все время про кино призывал разговаривать. Теперь я все поняла. Я думала – что же ему так далось это кино? Оказывается, у тебя была программа.
В.КОНОВ: Понимаешь, первый же московский кинофестиваль, который начинается у меня с эксклюзивного интервью с Робертом де Ниро. Я понял – блин, ну теперь-то чего хотеть?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, как-то вот звезды сошлись удачно. Они решили, что Василий Конов должен стать хорошим журналистом.
В.КОНОВ: Мне кажется, что это просто какой-то совершенно феноменальный фарт. Вот как в спорте, когда прет, и вот здесь тоже до такой степени доперло, что в 1998 году Владимир Иванович Перетурин позвал в «Футбольное обозрение». Я сначала отказывался, потому что предлагали пойти на договор. Уходить со штатной работы на радио на договор на телевидение не было никакого смысла. В конце концов предложили пойти в штат, я встретился с руководителем редакции Николаем Николаевичем Малышевым, с которым 13 лет проработали вместе. Я и Владимиру Ивановичу Перетурину благодарен, и Андрею Голованову за помощь, и Николаю Николаевичу Малышеву, который все эти 13 лет относился ко мне как к собственному сыну, наверно, никаких проблем не было никогда на работе. Тем сложнее было принимать решение об уходе впоследствии. И тут тоже сошлись звезды, когда в 1998 году пришел, и сразу же, за год, сначала корреспондент, потом корреспондент в кадре, потом ведущий футбольного обозрения. Перед Чемпионатом мира во Франции, когда все уехали на футбол, я остался в Москве…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кто остался в лавке? Василий Конов.
В.КОНОВ: Я остался в лавке, мне достался «Ролан Гаросс», и первый матч, который я комментировал в прямом эфире, это был матч «Штеффи Граф». Когда я увольнялся, мне ребята его записали на память, он остался в архиве. И все, я понял, что, опять-таки, за год все, что можно практически. И дальше уже 12 лет после первого года были совершенно сумасшедшие в плане темпа. Один год какой-то у меня получилось, что я больше 200 дней провел за пределами России.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Про твои путешествия мы еще обязательно поговорим. Первый канал когда возник?
В.КОНОВ: 1998 год. На стыке 1997 и 1998, я абсолютно точно помню дату последнего, третьего предложения, когда уже со штатом, потому что это был день рождения мамы, который совпадает с твоим днем рождения, к тому же у вас еще и имена совпадают. Это 6 января. 7-го я уже вышел на работу, не попрощавшись со слушателями на радио «101». Чувствовал за собой просто чудовищную вину, потому что оставил программу и новостной эфир.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Есть предложения, от которых не отказываются.
В.КОНОВ: Да, это было как раз предложение, от которого ни в коем случае нельзя было отказываться. Именно по этой причине ровно полгода спустя после выхода на работу на Первый канал, я взял первый из двух своих официальных отпусков на Первом канале за 13 лет и в течение недели прощался со слушателями на радио «101».
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это очень трогательно.
В.КОНОВ: Более того, я с очень многими из той бригады, которая работала на «101», общаюсь, и неоднократно говорил, что, если бы в том составе радиостанция возродилась, потому что ее сейчас не существует в диапазоне, но если бы она в том составе возродилась, я бы отказался от всего и вернулся. Потому что там был совершенно сумасшедший коллектив, именно с того коллектива у меня остались друзья, с которыми я общаюсь. В принципе, у меня с каждой работы остаются друзья, я очень этим дорожу.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Все-таки скажи мне, работа журналиста, репортера, интервьюера – это одно, а быть спортивным комментатором, по форме это ведь совсем другое. Как комментарий футбольного матча попал в твою жизнь и насколько для тебя это была новая интересная форма?
В.КОНОВ: Я себя не видел и до сих пор не вижу именно футбольным комментатором. Даже когда поступило предложение попробовать, я сразу говорил, что это не мое, но, тем не менее, если есть возможность попробовать, почему не попробовать? Мне больше нравилась именно репортерская работа разъездная, какие-то сюжеты с мест. Нравилось ездить именно в какие-то места, где редко кто бывал на тот момент. Та же Гватемала, еще до выборов Сочи олимпийской столицей, когда появлялась мобильная связь, которая в Гватемале была обрушена российской делегацией. Компания, которая предложила при покупке пакета телефона вместе с сим-картой бесплатные разговоры на неделю, естественно, вся делегация начала звонить в Россию. Я совершенно никак не связывал именно с комментаторством, но сложилась так ситуация, что ушел Костя Выборнов, к большому сожалению, ушел Андрей Голованов, и именно по комментаторской линии оставались Виктор Гусев и я. Мне предложили попробовать, я попробовал на Чемпионате России, вроде все получилось. Потом был Чемпионат мира, который последний в ЮАР. Но уже перед ним было несколько предложений. Я понимал, что вариться в собственном соку на Первом канале уже, видимо, пора заканчивать, нужно двигаться дальше. И, когда я ехал на Чемпионат мира, я уже понимал, что с Чемпионата мира если я вернусь на Первый канал, то на какой-то очень короткий срок, просто для документального оформления ухода и выхода на новую работу. Очень интересно было попробовать себя где-то за границей, но те предложения, которые были, они с финансовой точки зрения были неинтересными. И было три предложения на территории России, одно было не в Москве, два московских, из которых я выбрал РИА-Новости, потому что мне показалось, что это очень амбициозный, серьезный проект. И вот, спустя год с лишним, я думаю, что это было абсолютно правильное решение.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Скажи, ну хоть на Первом канале, признайся, «звездная болезнь» настигла тебя?
В.КОНОВ: Она не то, что настигла…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Она тебя оглушила и поработила.
В.КОНОВ: В какой-то момент это был такой оглушительный шлепок. И здесь нужно сказать «спасибо» тем настоящим друзьям, которые были в тот момент и остаются до сих пор, вот именно настоящие друзья, которые смогли все это пережить и вернуть меня в нормальную ситуацию. Потому что, конечно, после того, как ты в воскресный прайм-тайм выходишь в эфире на главной кнопке страны, узнают в метро, просят автограф…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И даже создают фан-клуб. Да, у Васи был фан-клуб, между прочим. Наш с Воробьевой фан-клуб он почему-то не считает…
В.КОНОВ: Ваш с Воробьевой фан-клуб, Ире большой привет, она сейчас едет домой, надеюсь, что радуется нашему эфиру…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там еще Стрельцова наверняка, в нашем фан-клубе.
В.КОНОВ: Люда тоже, Люда очень хорошая. И Катя Сундукова хорошая, они все хорошие девушки.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но с тем фан-клубом мы, конечно, не сравнимся.
В.КОНОВ: Да, это был оглушительный момент. Тяжелее всего было, наверно, семье, друзьям, но благодаря им все это и было как-то пройдено, на мой взгляд, с минимальными потерями. Хотя ощущения и впечатления, уже потом, когда я все это переосмысливал, они были очень плохие.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, теперь-то этого нет, конечно. Я знаю Василия Конова не очень давно, но неплохо, и нету здесь уже никаких следов «звездной болезни». Благо, если они появятся, мы тут же все расскажем.
В.КОНОВ: Я понимаю, что сразу с нескольких сторон получу так, что мало не покажется.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хорошо, давайте сейчас сделаем небольшую музыкальную паузу. Я вам обещала рассказать про путешествующего Василия Конова, потом я вам расскажу еще про вечно работающего Василия Конова. Песню послушаем Portishead «Roads», а Вася потом расскажет, небольшую историю, связанную с этой песней.
ЗВУЧИТ ПЕСНЯ
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну вообще, конечно, мы можем бесконечно слушать Portishead с Васей, да, Вася?
В.КОНОВ: Я-то точно, потому что это практически любовь всей моей жизни музыкальная. 10 лет я пытался попасть на их концерт, и вот наконец, в июле прошлого года это произошло, когда у меня получилось одним днем улететь в Лондон на концерт. Это просто какие-то нереальные ощущения. Я вышел с концерта, притом что нужно было ехать до метро на автобусе, на окраине Лондона был концерт. Я пошел пешком, я ничего не соображал. Потому что разогрев, это был музыкальный фестиваль, который Portishead устраивали, и на разогреве была (неразб.), от которой, в принципе, уже было хорошо, а после этого еще и все лучшие хиты Portishead. Счастью не было предела.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вообще, я же обещала вам рассказать про путешествующего Василия Конова, а потом про работающего. С Васей очень сложно дружить, потому что Васи никогда нет в Москве. Вася все время куда-то уезжает, притом, что он является главным редактором агентства и, по идее, должен быть в Москве и начальником начальствовать. Тем не менее, Вася все время где-то.
В.КОНОВ: Нет, я все-таки, наверно, больше времени провожу в Москве. Просто так попадает, что, когда у нас совпадают свободные минутки, у меня, как правило, возникают какие-то краткосрочные поездки, которые невозможно отменинить. Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да, оправдывайся давай.
В.КОНОВ: Вообще, не буду скромничать в данном случае, благодаря профессии почти 6 десятков стран по всему миру – это ли не счастье?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, снарядил меня на Карибы на зимний отпуск, а сам не поехал.
В.КОНОВ: Я третьего числа уже вышел на работу.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: «Поехали отдыхать вместе на Карибы, давайте соберем тусовку». Мы, как идиоты, все собрались, поехали на последние деньги, а Вася остался в Москве работать.
В.КОНОВ: Я 31-го работал, 3-го вышел уже.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Таким образом мы медленно, но верно подошли к теме «Василий Конов работающий». Дружить с Васей сложно, потому что Вася все время работает. Сейчас 10 неизвестных фактов про Василия Конова. Хотя они, по-моему, уже всем известны, потому что я регулярно жалуюсь на Васю в Твиттере. Если вы хотите сходить с Васей в кино, не делайте этого, потому что 99 процентов, он не досмотрит фильм, он будет все время разговаривать по телефону и выходить, потому что он все время делает новости.
В.КОНОВ: Мы же договорились, что со мной можно ходить в кино, но желательно где-то ближе к полуночи или после, когда точно не будут звонить. Хотя периодически звонят и в два, и в три ночи.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ты сейчас работаешь в агентстве «Р-Спорт» главным редактором. Для тех, кто не знает, что такое агентство «Р-Спорт»…
В.КОНОВ: Это спортивное подразделение РИА-Новости.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, это довольно серьезная структура. По-моему, вообще спортивных агентств таких вот у нас особо и нет.
В.КОНОВ: Мы фактически первые, да. В данном случае, благодаря тому коллективу, который сложился, который был изначально, когда я приходил, плюс те ребята, которые пришли попозже, нам удалось, на мой взгляд, за год именно в этом сегменте совершить настоящий прорыв. Потому что, когда служба мониторинга дает цифры, что те или иные спортивные порталы цитируют по две с половиной, по три тысячи твоих новостей в месяц, то это ли не успех?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Светлана Миронюк должна быть тобой довольна.
В.КОНОВ: Я не знаю, мы редко встречаемся. По крайней мере, вроде претензий никаких не высказывали. Здесь нужно понимать, что мы не агрегируем новости, мы новости производим. В этом основная сложность работы, именно найти спикера, найти эту новость, дать ее первыми. Здесь нужно отметить, во-первых, высокий профессионализм корреспондентов, которые работают, которые могут эти новости находить, и тех, кто задействован в процессе. Это группа мониторинга, и выпускающие редакторы, которые оперативно выполняют свою работу, и те ребята, которые работают на сайте и занимаются визуализацией этих новостей, правильной постановкой. Потому что, только когда весь механизм полностью работает слаженно, можно добиваться какого-то результата. Как мне кажется, благодаря той дружной компании, которая есть, удается этого результата добиваться.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я вот сто раз видела, как ты это делаешь по телефону, и я так понимаю, что не последнюю роль в получении новостей, в получении эксклюзива, а ваше агентство обладает каким-то невероятным количеством эксклюзивных комментариев и самих новостей, не последнюю роль здесь играет то, что огромное число спортсменов, клубов считают, что ты, Вася, такой классный, мы тебе все расскажем.
В.КОНОВ: Это, наверно, вопрос к ним, скорее, это не ко мне.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но ты же дружишь с очень многими, это наверняка ведь помогает как-то в работе. Звонишь и говоришь – дружище, ты же все понимаешь, давай ты лучше расскажешь мне, я тебя не перевру, и мы нормально все выпустим, у нас эксклюзив, вроде как информацию всю оперативно подаем.
В.КОНОВ: Я могу честно сказать, что в корыстных целях я этим воспользовался только один раз, когда договорился с Романом Широковым, чтобы он стал официальным блогером РИА-Новости.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы же с Романом дружите?
В.КОНОВ: Да.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: По Твиттеру очень заметно. Ты с многими спортсменами дружишь?
В.КОНОВ: Здесь сложно сказать. Я могу сказать, что со многими хорошие отношения. Лучший мой друг, один из лучших друзей, их несколько, один из них – это бывший спортсмен, сейчас работает в футбольной школе ЦСКА, Олег Карнаухов. Долгое время выступал за ЦСКА, играл. Я все время его подкалываю по этому поводу, у него один матч за сборную, и какой матч – Бразилия, на выезде забил гол.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И все, больше желать ничего не надо.
В.КОНОВ: Его больше в сборную не звали, чудовищная несправедливость, но тем не менее. Вот я говорю, в корыстных целях вот это было один раз.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну а вообще, сложно строить отношения с клубами? Потому что по нашему опыту, службы информации «Эха Москвы» я могу сказать, что клубы у нас не очень открыты для общения с прессой. Учитывая то, что ты, как журналист, стремишься к объективности, которая не всегда может понравиться этим клубам, они все-таки ждут какой-то комплиментарности бесконечной. Как вот тут у вас все налажено? Давит авторитет РИА-Новости или что?
В.КОНОВ: Нет, скорее, все-таки, на личных отношениях, потому что у нас очень четко распределены виды спорта внутри редакции. И те корреспонденты, которые отвечают за свои виды спорта, они очень глубоко в эти виды спорта погружаются. Когда я приходил на работу, первое, что я говорил ребятам – это не вы должны звонить и спрашивать «Что у вас случилось?», вам должны звонить и говорить «У нас случилось вот это, давайте мы об этом напишем». Как мне кажется, сейчас это работает. Более того, как раз без комплиментарности, на полном объективизме, ребятам удалось выстроить очень грамотные профессиональные отношения с основными видами спорта. Это хоккей, фигурное катание, теннис. Определенные проблемы есть с футболом, но футбол – это очень специфичная область, в которой крайне тяжело работать. Потому что здесь, с одной стороны, руководство клуба, которое хочет одной позиции, с другой стороны игроки, которые хотят другой позиции, с третьей стороны тренерский штаб тоже подключается…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Болельщики.
В.КОНОВ: Болельщики, агенты. То есть, здесь настолько все многогранно, что…я не буду скрывать, бывали такие ситуации, когда из каких-то клубов звонили, высказывали свое недовольство тем, что вышло. Были даже моменты, когда звонили и просили удалить уже вышедший материал…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что, конечно, невозможно.
В.КОНОВ: Да, я просто говорил, что технически невозможно удалить материал. Людям очень сложно это объяснить, они видят сайт, видят какое-то цитирование, но они не понимают, что изначально новость выходит в ленте, в закрытой ленте для подписчиков, которые получают эти новости первыми, и потом, уже спустя 15-20 минут новость появляется на сайте, потом ее начинают цитировать. Когда я привожу, на мой взгляд, абсолютно убийственный довод, говорю – какой смысл удалять новость, которую уже все процитировали? Это не проблема в том, что мы что-то неправильно написали, мы процитировали очень четко и корректно того спикера, который был. В данном случае вам нужно работать со своими сотрудниками, потому что если они понимают, что они говорят под запись, и они это говорят, то, значит, они отдают себе отчет в том, что они говорят.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот этот переход от «Василий Конов – журналист» к «Василий Конов – главный редактор, менеджер», это же совершенно другая работа.
В.КОНОВ: Это другая работа, и…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мне кажется, ты вообще не спишь последний год. Ну, правда. Что, я какие-то выдаю интимные подробности твоей жизни?
В.КОНОВ: Нет, это не интимные подробности, просто здесь нужно понимать, что есть человек, который несет ответственность. Если что-то произойдет со знаком «минус», то говорить будут не тому человеку, из-за которого это произойдет, а говорить будут об этом мне.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: У нас тоже Владимир Владимирович обычно Алексею Алексеевичу что-то высказывает, а не ведущим, которые это все говорят.
В.КОНОВ: Поэтому в данном случае на мне ответственность, я несу за это ответственность. Мне это нравится. Более того, мне нравится с этими людьми работать. Я очень рад, что в коллективе бывают конфликты, потому что только в мертвом коллективе не может быть конфликтов. Если происходят конфликты, значит, это абсолютно живой организм. Если это живой организм, значит, он функционирует и может добиваться результата. Как мне кажется, наш коллектив этого результата и за прошедший год добился, и сейчас у нас крайне амбициозные планы, у нас впереди Чемпионат Европы, лондонская Олимпиада, которая съела мне уже весь мозг…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Частично уже даже мне съела.
В.КОНОВ: …за 8 месяцев до начала. У нас, на самом деле, просто в истории российской журналистики едет самая большая группа, которая когда-либо работала на Олимпийских играх. У нас только аккредитованных журналистов будет больше 30 человек.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И еще 50 – так, чисто потусоваться.
В.КОНОВ: Нет, почему? Здесь можно объяснить.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Объясни, пожалуйста, на что вы расходуете деньги.
В.КОНОВ: У нас едет больше 30 аккредитованных журналистов. Понятное дело, что, по условиям соглашения с видеосигналом (неразб.) на территории России наши съемочные группы не могут быть аккредитованными непосредственно на спортивных объектах, но остается город с антуражем, с русскими домами. Естественно, там будут работать видеогруппы, будет работать лондонский офис, что тоже немаловажно, учитывая специфику города. Саше Смотрову и остальным ребятам придется отслеживать те события, которые будут происходить в городе непосредственно с их фронтом работы. Плюс, естественно, будет очень большая группа, которая останется в Москве, это визуальная редакция, это инфографика, это редакторы, это сайт, который специально, я надеюсь, что в ближайшие две-три недели запустится, уже новый, отдельный спортивный сайт. Поэтому здесь работы просто огромное количество. В этом задействовано не только агентство «Р-Спорт», в этом задействована практически вся структура РИА-Новости, абсолютно все отделы, и ОРН, и фото, и видео, очень большое количество. Естественно, мы очень серьезно относимся.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ладно, я поняла, не тусоваться, хорошо, ладно, я ни на что больше не претендую. Еще одну делаем музыкальную паузу, еще одна очень важная для Василия Конова группа. Это та группа, которой он взрывает мне мозг тоже периодически, рассказывая про бесконечные концерты.
В.КОНОВ: Это будет группа Radiohead, еще одна любимая моя группа. Когда мы с друзьями подорвались опять-таки в Лондон, потому что Radiohead до России никак не доедут, на их концерт, прилетели в день концерта, пришли к помещению (неразб), где было выступление, билетов, естественно, никаких не было, и мы вшестером стояли и торговались со спекулянтами. Билет стоил 32 или 33 фунта, нам предлагали впарить каждый за сотку. Мы говорили – пожалейте, мы русские, на последние деньги прилетели, какие сто фунтов за билет? И тут проходит полицейский, который совершено неожиданно на русском языке задает вопрос – не продают? Мы говорим – да. Он говорит – идите, пять минут погуляйте. Мы пошли, пять минут погуляли. Вернулись, нам продали нужное количество билетов по номиналу. Мы нашли этого полицейского, оказалось, что он просто фанат России, сам выучил русский язык, читает Толстого и Достоевского на русском, и сказал – почему бы не помочь?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это очень мило. Ну что, тогда этому полицейскому в том числе посвящаем песню.
ЗВУЧИТ ПЕСНЯ
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слушали бы и слушали, но у нас остается не так много времени до конца эфира.
В.КОНОВ: А тут еще и смски стали поступать с вопросами.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, наконец нам начали писать. Тут есть вопрос от Игоря: «Вас на «Наше радио» привел Филипп Галкин, или кто-нибудь другой?»
В.КОНОВ: На «Наше радио» меня позвала…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Если вдруг вы не в курсе, Вася еще и работает на «Нашем радио», где он только не работает. Многостаночник. Потому что в детстве хорошо кормили.
В.КОНОВ: На самом деле, это же удовольствие, когда ты получаешь кайф от работы. Зачем от него отказываться?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Конечно. Ты скажи, кто тебя привел на «Наше радио», потом я тебе задам про это вопрос еще.
В.КОНОВ: На «Наше радио» меня привела Катя Сундукова, благодаря Рустему Адагамову.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Внезапно. Сейчас это неожиданно было для меня.
В.КОНОВ: Вот так внезапно появляется Рустем. Он сделал кросс-пост моего поста в ЖЖ с Чемпионата мира в ЮАР. Жуткий был совершенно пост, но Рустем поместил его у себя в ЖЖ, после чего мы с Рустемом познакомились. А Катя Сундукова, с которой мы работали вместе на «Нашем радио», увидела тоже этот пост в ЖЖ, позвонила и сказала – а давай делать прямо с сегодняшнего дня программу для «Нашего радио» из ЮАР. Я сказал – давай. И вот, благодаря Кате Сундуковой, я на «Нашем радио» задержался уже на такой большой срок, принимаю участие во всех мероприятиях, которые проходят, включая «Чартову дюжину» и «Нашествие». «Нашествие», у меня был просто такой выброс адреналина, когда выходишь на сцену перед аудиторией в 100 с лишним тысяч человек…
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Надо было тебе на проспекте академика Сахарова выйти на сцену и тоже что-нибудь…
В.КОНОВ: Там был другой Василий, зачем же.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Там был Василий Уткин. Слушай, твои радиоэфиры отличаются тем, что ты там безумно хулиганишь все время.
В.КОНОВ: Мне кажется, что это нравится слушателям.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Со стороны кажется, что для тебя это такая отдушина – выйти, нахулиганить как следует, посмеяться в эфире с девчонками.
В.КОНОВ: Больше всего, наверно, это было заметно 31 декабря, когда мы как раз с Сундуковой и Стрельцовой закрывали новогодний эфир. Я не буду скрывать, у меня дичайшая ностальгия по радиовременам, потому что радиоэфир невозможно ничем заменить. Тот, кто испытал любовь с первого взгляда к радио, он уже ничему другому не изменит.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это точно, сто процентов.
В.КОНОВ: Поэтому, когда я слышу песню «Моя любовь на пятом этаже», я тут же вспоминаю Пятницкую, пятый этаж, где находилось радио «101». Там был вопрос, с кем поработал. Я поработал, собственно говоря, с золотым составом – (неразб.), Дашков, Широков, Сундукова, Зайцев, Богушевская, вот золотой состав. Чуть-чуть совсем мы пересеклись с Кириллом Клейменовым, который сейчас возглавляет Дирекцию информационных программ на Первом канале.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Тянет тебя на радио, тянет.
В.КОНОВ: Да, я этого никогда не скрывал. Радио – это как первая любовь, и к первой любви тянет, что ж тут скрывать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Что у нас впереди с тобой, Вася? Что мы в 2012 году будем делать?
В.КОНОВ: В 2012 главное – это, конечно, Олимпиада. Нужно будет в качестве разогрева Чемпионат Европы по футболу. Безусловно, с определенной долей внимания пройдут оба первенства у фигуристов, и Европы, которое начинается в понедельник, завтра уже, в Англии, и потом мировое первенство во Франции. Чемпионат мира по хоккею, который сразу в двух странах будет. И уже на Олимпиаде в Лондоне будет отработка всего того, что мы планируем на казанскую универсиаду и на Олимпиаду в Сочи. Спасибо, кстати, ты была одной из немногих, кто поздравил нас и РИА-Новости с этой маленькой победой, что именно РИА-Новости получили (неразб.) на сочинскую Олимпиаду, и по новостной составляющей, и по фото-составляющей. Я считаю, что для российского агентства это грандиозный успех, потому что за всю историю олимпийского движения было только три агентства официально признанных, это «Рейтер», «АП» и «Франс Пресс». И вот теперь появилось четвертое агентство. Горд, что это агентство российское, вдвойне горд, что это агентство, где я работаю.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: То есть, опять мы будем работать, работать, работать? Когда же мы будем развлекаться?
В.КОНОВ: У меня есть четкий план, что после окончания параолимпийских игр, потому что после олимпийских игр будет 10 дней отдыха, потом параолимпийские игры, я очень рассчитываю, что после них, спустя 6 лет на тот момент, я наконец-то уйду в отпуск. Я шесть лет не был в отпуске.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я запишу себе где-нибудь, ладно, что ты собрался в отпуск наконец?
В.КОНОВ: Я очень надеюсь, что в сентябре уйду в отпуск.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: До сентября еще дожить надо.
В.КОНОВ: Я думаю, что доживем.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, ладно.
В.КОНОВ: Подумаешь, что тут осталось-то.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, пока радиоэфиры как-то поддержат, утешат, развеселят.
В.КОНОВ: Опять-таки, вы с Воробьевой поддерживаете, друзья поддерживают, семья поддерживает, Сундукова со Стрельцовой, утреннее шоу, где (неразб.) троллят меня периодически.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Конечно, что же еще с тобой делать. А ты зато приходишь потом на работу, и такой прямо начальник серьезный.
В.КОНОВ: Это моментами. Это, во-первых, очень зависит от ситуации непосредственно новостной, то есть, есть какой-то ахтунг, нет. Взять вчерашнюю субботу, которую я планировал как выходной день. А тут неожиданно Вячеслав Фетисов взял и покинул все свои посты.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Он не знал, что ты хотел выходной. Прости, он не посоветовался с тобой.
В.КОНОВ: Может быть. Опять-таки, о чем мы говорили, по поводу использования в корыстных целях. Я, например, знал заранее, что будет такое заявление, но оно готовилось на понедельник. Поэтому я со спокойной душой в субботу отдыхал, готовился к понедельнику. А тут раз… на мой взгляд, Вячеслав Александрович выбрал абсолютно правильное время, потому что для максимального информационного эффекта пресс-конференция перед матчем звезд, на которой присутствуют все журналисты – это круче любого эксклюзивного заявления кому бы то ни было. Вот тот максимальный эффект, которого можно было достичь, он его достиг. И как теперь будет тот же Немчинов, у которого нет таких возможностей влиять на ситуацию, которые были у Фетисова? Немчинов не сможет прийти на прием к Путину. У Фетисова такая возможность была.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Последние полторы минуты. Скажи мне, в целом спортивная журналистика в России как-то развивается?
В.КОНОВ: Мне кажется, она уходит больше в Интернет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я просто сравниваю с тем, как это развито в европейских странах, на какую широкую ногу поставлено, и как у нас. Печально получается.
В.КОНОВ: Здесь нужно просто понимать, что в принципе журналистика в европейских странах и у нас – это две разные журналистики, их невозможно сравнивать. У нас все-таки нет такого количества профессионалов, прежде всего, в спортивной журналистике, какое есть на Западе. Там львиная часть авторитетных спортивных журналистов – это бывшие спортсмены. У нас бывшие спортсмены крайне редко идут непосредственно в журналистику. Но этим наша журналистика интереснее. Именно поэтому мне, например, любопытно следить за блогами, за Твиттером как СМИ, потому что я уже к Твиттеру отношусь исключительно как к СМИ. Потому что люди, которые не заинтересованы, абсолютно никак не ангажированы, пишут именно то, что, может быть, большая часть аудитории хочет услышать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сейчас мне не остается ничего другого, как сказать, что @Василий Конов – это Твиттер Васи. Может быть, он обойдет меня наконец-то по фолловерам, если вы ему поможете в этом.
В.КОНОВ: Большое спасибо за приглашение, это был чудесный час эфира.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы так давно хотели сделать это.
В.КОНОВ: Но мы не успели поговорить о кино, поэтому придется еще раз.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я надеюсь. Но мы зато можем уже поздравить (неразб.) с наступившим днем рождения. Спасибо большое всем, это была программа «Попутчики», Татьяна Фельгенгауэр, Василий Конов, всем пока.
В.КОНОВ: Пока.