Виктор Гинзбург - Попутчики - 2011-04-10

Д. БОРИСОВ - 23 часа и 13 минут в российской столице. Вы слушаете радио «Эхо Москвы». Программа «Попутчики» начинается. Меня зовут Дмитрий Борисов. Александр Плющев находится на прямой связи с нашим купе из далёкой Германии. Александр.

А. ПЛЮЩЕВ - Добрый вечер. Здравствуйте. Привет.

Д. БОРИСОВ - Добрый вечер. Как там у тебя дела? Зачем ты нас покинул?

А. ПЛЮЩЕВ - Дела тут замечательные. Покинул я по одной единственной причине – потому что здесь +20, а у вас там метёт и холодно. Вот, поэтому я решил не ехать в вашем промозглом купе, а наконец походить по нормальному городу какому-нибудь. Выбор мой пал на Бонн. Тем более что одновременно здесь проводится финал конкурса блогов, куда меня совершенно неожиданно пригласили членом в жюри. Я здесь, соответственно, представляю Россию, точнее русский язык, если будет возможность так сказать. Но, конечно, где я и где русский язык, но тем не менее. Я представляю здесь русскоязычную блогосферу.

Д. БОРИСОВ - Сыграли на контрасте, я понял.

А. ПЛЮЩЕВ - Да, и буду… но не в том смысле, что представляю её как блогер, а в том смысле, что я член жюри от России. И завтра в составе большого международного жюри, а оно действительно большое, мы будем выбирать победителей по нескольким, по-моему, там, 6 или 7 номинациям. И от нас в каждой номинации представлены, как мне кажется, отличные фантастические блоги. Я призываю всячески ещё раз, я уже призывал 2 часа назад в программе «Точка», а вот сейчас я призываю ещё раз зайти на thebobs.com, это сайт конкурса, thebobs.com он называется. И там найти наших… thebobs – это the best of blogs, лучшие блоги, там найти наших кандидатов, среди которых вы найдёте знакомых, в том числе все знакомого Навального. В том числе всем знакомый rospil.info, в том числе всем знакомый блог Новой газеты, в том числе всем знакомый, там, lenta.ru official, Кермлин Раша и многие другие. И, конечно же, и Егора Жгуна, который претендует в самой главной номинации best of blog. За него особенно надо голосовать.

Д. БОРИСОВ - Всем фанатам «Зоича».

А. ПЛЮЩЕВ - Да, это автор «Зоича», автор «angry bird», ну в смысле не игры, конечно, а вот этого замечательного ролика, “Three big pigs” он называется, «Три больших свиньи».

Д. БОРИСОВ - Каддафи, да, да, да.

А. ПЛЮЩЕВ - Да, да, да, про… вот, по мотивам игры “Angry bird”. И я считаю, что за него обязательно нужно проголосовать. Даже если вы противник идеологический Навального или ещё, там, борьбы с коррупцией и всё что угодно, всё, что я перечислил, Егор Жгун – это выдающийся, как мне кажется, человек, наш современник. За него необходимо проголосовать, и завтра я буду представлять этих кандидатов, вот, в международном жюри и всячески агитировать их. Сейчас понимаете, что я сейчас с вами… я не просто рассказываю, я тренируюсь. Завтра мне, правда, на моём… from my heart in English придётся международных членов жюри уламывать, чтобы они проголосовали, там, не за свои¸ за наши.

Д. БОРИСОВ - Как много слов для того, чтобы завуалировать истинную причину отлучения Александра Плющева от программы «Попутчики» - погулять, отдохнуть, забить на всё. Я понял. На самом деле придумал себе там поводов.

А. ПЛЮЩЕВ - Да. Нет, ты понимаешь, что самое интересное…. 13 числа, а я уеду уже послезавтра утром, потому что ждут другие дела, ну, ты понимаешь, что в Европе… через день, через два. Соответственно, надо куда-то лететь за океан. Вот, туда я и полечу послезавтра утром.

Д. БОРИСОВ - Ладно, отпускаю тебя. Отдыхай, летай. Тебя не очень хорошо слышно. И я надеюсь, что потом, когда вернёшься расскажешь, будешь полон впечатлений. И нас наконец-то выпустят с вокзала, потому что ты уехал же, забрал все билеты, в том числе мои. Еле-еле прорвались, прорвались в наш поезд. Поэтому в следующий раз на тумбочке оставляй, пожалуйста…

А. ПЛЮЩЕВ - Надо уже уметь, Димочка, распечатывать Интернет, знаешь, что?

Д. БОРИСОВ - Электронные билеты, знаешь ли, для них же отдельная касса, там очередь такая же длинная, как во все остальные. Попробуй пробейся на эфир с таким… ладно, счастливо. Всего тебе доброго. Возвращайся.

А. ПЛЮЩЕВ - Хорошо, всем пока.

Д. БОРИСОВ - Возвращайся.

А. ПЛЮЩЕВ - Всем пока.

Д. БОРИСОВ - До полуночи, хоть и без Плющева, но я еду в нашем купе не один. Джина Гинзбург уже ко мне присоединилась, добрый вечер. Ещё раз добрый вечер.

Д. ГИНЗБУРГ - Ещё раз добрый вечер.

Д. БОРИСОВ - Вот так вот. Теперь всех слышно прекрасно. Джина Гинзбург, исполняющая обязанности Виктора Гинзбурга, который ещё не дошёл с конца поезда до головы, до нашего головного вагона. Совсем скоро здесь появится. Но Джина способна полностью отвечать за каждое слово Виктора, и наоборот. Виктор, собственно, режиссёр фильма, который выходит на следующей неделе, фильма, который ждали, не соврать, лет 5, наверное, «Generation “П”» по роману Пелевина. Наконец…. Планировали в первый раз, по-моему, премьеру на 2007-ой.

Д. ГИНЗБУРГ - Да.

Д. БОРИСОВ - Если не изменяет память. Но в итоге 2007-ой так превратился в 2011-ый, в апрель.

Д. ГИНЗБУРГ - Объясню, объясню. Всё очень просто. Дело в том, что в России очень тяжело снимать независимое кино. У нас не было государственной поддержки Госкино, культуры, всех этих мероприятий государственных, у нас не было телевизионного канала. Мы снимали абсолютно независимо за свои деньги. Поэтому это было долго, это было честно, это было по полной катушке. Мы снимали то кино, которое мы хотели. У нас не было диктата, поэтому это кино, которое хотели киношники, то есть мы с Виктором Гинзбургом. Он же мой муж.

Д. БОРИСОВ - Говорили вроде, что вам предлагали помощь, по крайней мере, крупный канал выходил на вас с предложением.

Д. ГИНЗБУРГ - Неправда.

Д. БОРИСОВ - Неправда?

Д. ГИНЗБУРГ - Неправда. Если каналы и выходили телевизионные, они выходили со своими желаниями поиметь в главной роли, естественно, каких-то своих актёров, не будем называть эти фамилии. А мы хотели сделать правильное кино с правильными актёрами. И… Епифанцев, которого мы выбрали на главную роль… не думаю, что 5 лет назад какой-то канал хотел на него поставить, хотя сейчас он один из главных актёров на Первом канале и звезда.

Д. БОРИСОВ - Ну вот так время повернулось за столько лет.

Д. ГИНЗБУРГ - Так время повернулось. Более того, когда мы ходили к российским продюсерам и мы говорили, что давайте снимать фильм по книге Пелевина, они говорили – да кому уже сейчас интересны 90-ые, 80-ые и все остальные. И это было 5 лет назад. И как видите, сейчас зайдите на любую дискотеку, то музыка, вообще, народ тащится именно по 80-90-ым. Вот такие произошли метаморфозы.

Д. БОРИСОВ - Ну, 90-ые сейчас занимают просто место 80-ых как раз. Если раньше были популярны дискотеки 80-ых, то потихоньку появляются дискотеки 90-ых, это уже своеобразное такое лёгкое ретро.

Д. ГИНЗБУРГ - Это ретро, но это ретро, которое то поколение, которое сейчас как бы у руля, у власти, Generation «П», то есть Generation Пепси-колы, все воспитались на этом напитке новороссийского разлива. Поэтому они сейчас и у власти, и в Кремле, и не в Кремле, и в бизнесе – это все наши люди. Поэтому в принципе кино о них.

Д. БОРИСОВ - Угу. А как быть… ведь читатели “Generation «П»” все уверены, что это экранизировать невозможно.

Д. ГИНЗБУРГ - Ну, вот, вы знаете, у нас был интересный разговор, чтоб не соврать, где-нибудь в 2000-ом, может быть, году с Андроном Кончаловским, случайно на даче, и мы с ним говорили на эту тему. Он говорит – ребята, вы взялись типа за неподъёмную тему, это нереально. Это Андрон Кончаловский, да, это серьёзный режиссер, замечательный. И мы сказали – watch us, то есть посмотри, как мы это сделали, и мы это сделали. Так что это такой был вызов. И мы любим Пелевина, мы настоящие пелевинцы. Виктор… мы с пиететом относимся к его текстам. У нас практически актёров мы заставляли говорить строчку в строчку, как у Пелевина, то есть никакой самодеятельности. Даже ругались на площадке с актёрами, чтобы никакой самодеятельности, говори так, как написано в книге. Поэтому у нас все тексты один в один пелевинские.

Д. БОРИСОВ - Да, с одной стороны вы говорите, что тексты пелевинские. С другой стороны я слышал, что сюжет сильно переработан, и это как бы другое произведение получилось.

Д. ГИНЗБУРГ - Нет, произведение не другое.

Д. БОРИСОВ - Оно же доходит до наших дней в продолжении.

Д. ГИНЗБУРГ - Да. Я поняла ваш вопрос. Дело в том, что произведение Пелевина «Generation “П”» - это эзотерическое произведение, эзотерическое произведение трудно экранизировать. Даже у Поланского, помните, как «Девятые врата», я не знаю, как перевод был на русском, получился плохой, потому что сделать эзотерическое произведение хорошим, экранизировать, плохо и сложно. Поэтому мы старались и попытались сделать это, ну, максимально упрощённо доступно для зрителя. Поэтому мы меняли в принципе какие-то сцены, но то, что мы оставляли сцены, какие-то 90-ые, они буквально как в книге. То есть мы сокращали что-то в сценарии, но внутри сцены мы практически всё оставляли, как есть у Пелевина.

Д. БОРИСОВ - Сколько лет вы вместе с Виктором? С мужем, а не с Пелевиным, естественно.

Д. ГИНЗБУРГ - Так, с Виктором Гинзбургом мы 10, а с Пелевиным 8.

Д. БОРИСОВ - Как они вместе сочетаются. Я к тому, что вы тоже живёте в Штатах?

Д. ГИНЗБУРГ - Да, да, в Лос-Анджелесе мы живём.

Д. БОРИСОВ - А вы там познакомились, вероятно? И вы давно тоже в Штатах живёте? Не 10, а задолго до этого.

Д. ГИНЗБУРГ - Да, да, да.

Д. БОРИСОВ - Потому что Виктор, я знаю, чуть ли не в 70-ые переехал туда.

Д. ГИНЗБУРГ - Да.

Д. БОРИСОВ - Как же можно, возникает вопрос, да, как можно смотреть на российские 90-ые, не будучи, собственно, не пережив их здесь? Или это как раз взгляд со стороны, который вроде так объективно более-менее…

Д. ГИНЗБУРГ - Нет, я работала в России, я работала с 96-го года здесь в «Газпроме».

Д. БОРИСОВ - Тогда вам всё про Россию известно.

Д. ГИНЗБУРГ - Абсолютно. Во внешнеэкономическом отделе. Я всё знаю про Россию. Виктор здесь снимал кино «Нескучный сад» в 90-х, даже раньше меня. То есть мы про Россию знаем всё. У нас родители здесь. И у Виктора папа, и у меня родители. Поэтому мы навещаем их, общаемся. То есть всё, что здесь происходит, мы знаем не понаслышке. Но с другой стороны, что замечательно, как говорится, со стороны виднее, поэтому когда как-то и там, и сям, то как бы приезжаешь в Россию, ты замечаешь какие-то вещи, а когда ты здесь живёшь, ты их не замечаешь. Об этом Пелевин замечательно сказал, что когда ты живёшь на русской кухне и ешь свою котлету, ты не замечаешь, в каком дерьме ты живёшь. А если ты куда-то уехал, ты это понимаешь. Вот это очень важный такой момент, но это, наверное, неправильный посыл, потому что как бы сейчас начнётся то, что вроде бы все – и американцы считают, что здесь всё плохо в России, так что же вы тут делаете, да? Нет. Мы любим Россию, корни наши здесь, поэтому как бы мы хотим, чтобы чуть-чуть как-то тут, ну, изменилось что-то. И делаем всё возможное для этого.

Д. БОРИСОВ - Вы считаете, что фильм способен изменить что-то?

Д. ГИНЗБУРГ - Вот, я… мы вчера давали интервью на Муз-ТВ. Я сказала такую вещь. И я думала про это, и думаю, наверное, правильно я сказала, потому что, смотрите, если даже 5 человек выйдет, посмотрев этот фильм и немножечко включат свои мозги и задумаются, в каком он обществе живёт, что вокруг него, кто за всем этим стоит, я имею в виду глобальные процессы, и поймёт, что он немножко, ну хоть в чём-то может изменить жизнь вокруг себя, то это уже, я считаю, будем большая победа. Даже 5 человек, 10 – отлично, 20 – вообще победа. Поэтому я надеюсь, что молодёжь хоть какая-то немножко задумается, в какой стране они живут.

Д. БОРИСОВ - Как быть с речью? В трейлере, который все видели, там запикана…

Д. ГИНЗБУРГ - Да.

Д. БОРИСОВ - Нецензурная речь в фильме.

Д. ГИНЗБУРГ - Да.

Д. БОРИСОВ - В прокате это будет идти как?

Д. ГИНЗБУРГ - В прокате, ну, посмотрим, как это будет идти, но Пелевин замечательную сказал вещь. Он сказал, что скоро в России будут говорить на двух языках – это русский нецензурный и английский. Поэтому понимаете, очень сложно, потому что если вы встанете на улицу и послушаете, как говорит молодёжь, то на самом деле то есть идёт серьёзные… мат и все остальное – это нормальный такой язык. И если мы хотим снимать современное кино, когда люди выражаются, как люди, а не снимать кино из жизни голубей. Понимаете, о чём я говорю? Когда смотришь сериал и понимаешь, кто это такие, как они говорят. Мы должны прислушиваться. Это правда жизни. Мы ничего не можем с этим поделать. Мы должны передавать жизнь народа.

Д. БОРИСОВ - Актёры выбирались по каким параметрам? Был ли жёсткий кастинг? Или это люди, которые согласились поучаствовать в независимом кино?

Д. ГИНЗБУРГ - Кастинг был очень жёсткий. Практически мы целый год искали главного героя. У нас пробовались очень многие звёзды российского кино, не буду их называть. И только Владимир Епифанцев, вот, убедил нас, что он сможет сыграть эту роль. И остальные актёры тоже достаточно… у нас все звёзды нас обвиняют в том, что типа собрали опять звёздный состав…

Д. БОРИСОВ - Да, и реклама выглядит так, как будто 15 брендов собраны без имён, там… от Литвиновой и дальше.

Д. ГИНЗБУРГ - Абсолютно. Местечковые… все свои, да. Нет, это неправда. У нас был серьёзный кастинг на каждую роль. Мы перепробовали тысячи актёров, но так получается, что в России эти актёры, которые 30 человек снимаются во всех фильмах и сериалах в главных ролях, они самые хорошие актёры, поэтому вот так получается. Ничего не поделаешь.

Д. БОРИСОВ - А как быть с занятостью? Ведь это известная история, что в Голливуде человек забывает обо всём, что происходит, если снимается в каком-то серьёзном проекте. Вот, он на 100% в этом проекте. У нас, как раз я читал одно из давних интервью Виктора, он тоже на это обращает внимание, что да, что они могут приходить на съемочную площадку с ток-шоу и уходить ночью на съёмки очередного сериала. Никакой…никакого вживления в роль полноценного. Попытка просто ремесленнически заработать деньги. Вы сталкивались с этим вопросом?

Д. ГИНЗБУРГ - Объясню. Да, конечно, конечно, конечно. Не просто сталкивались. Я как бы человек, который объективный, я пытаюсь посмотреть с двух сторон на эту проблему. С одной стороны я понимаю актёров, у которых нет тех гонораров, которые в Голливуде, да. Когда тебе платят 10 миллионов долларов, ты можешь так забыть на три месяца, что что-то вокруг ещё снимается. Когда у тебя гонорар, ну, там, скажем, если ты суперзвезда, ну, 3-5 тысяч долларов в день у тебя, ну, понимаете, о чём я говорю. То есть ты, конечно же, у тебя семья, любовницы, дети, дальше по списку. Конечно, человек хочет зарабатывать… я их понимаю, на полном серьёзе понимаю. С другой стороны, профессионализм, конечно, и знание текста… то, что в Голливуде требуется в любом случае, здесь это как бы они говорят тебе – да так люди не говорят. Вот, нам один актёр сказал. Я ему показывала пелевинский… говорю – говори так. Он говорит – так не говорят. Я говорю – это не важно, это не твоё кино. Когда ты будешь снимать своё кино, ты будешь говорить так, как тебе хочется. Это потом серьёзный актёр, я потом как-нибудь в следующем эфире расскажу, кто это такой. То есть люди абсолютно…

Д. БОРИСОВ - Давайте представим на секунду, что следующий эфир. Кто это?

Д. ГИНЗБУРГ - Валера Николаев.

Д. БОРИСОВ - О-кей, вернулись в прежний…

Д. ГИНЗБУРГ - «Так люди не говорят». Я говорю – не важно, это твои проблемы. Говори так, как мы хотим. Мы режиссёры, мы тут командуем на площадке. А ты делай то, что надо. Этого не понимают. Тут у актёра есть определённый такой статус, они режиссёров не очень уважают. Непонятно, почему. Даже не продюсеров. Для нас очень сложно понять, в России какое кино – режиссёрское, продюсерское, по-разному. Конечно, есть Герман. Балабанов замечательные абсолютно режиссёры, их слушают все. Но в принципе актёры – они тут встали на такую планку серьёзную, где они диктуют. Ну вот мы пытались как бы изменить ситуацию, потому что всё-таки кино – это не актёрское, а режиссёрское. Поэтому Виктор Гинзбург пытался сделать своё кино, я думаю, что ему это удалось. Но это было непросто. Поэтому мы делали по 20 – по 30 дублей, мы добивались от актёров то, что мы хотим, не было халтуры, мы на самом делали сделали. Поэтому 5 лет снимали, потому что не хотели делать халтуры.

Д. БОРИСОВ - Снимали 5 лет или всё-таки съёмочный период был какой-то, а потом из-за кризиса не было постпродакшна.

Д. ГИНЗБУРГ - Нет. Это неправда. У нас было, наверное, 4-5 запусков, ну, например, там, 2-3 месяца снимаем, потом встаём, держим команду, опять снимаем, опять встаём, то есть у нас был сложный такой продакшн. Это не просто продакшн и постпродакшн. Мы продакшн не вставали, у нас были травмы у Володи Епифанцева, у нас было… остановки такие по объективным причинам.

Д. БОРИСОВ - Не было такого, что кто-то отказывался от участия в проекте, приходилось заменять или что-то?

Д. ГИНЗБУРГ - Нет.

Д. БОРИСОВ - Серьёзный срок.

Д. ГИНЗБУРГ - Нет, у нас в принципе актёры достаточно все трепетно относились к процессу. Единственное, кто-то полнел, меняли стрижки. Ну это естественно. В зависимости от других ролей. И Миша Ефремов, и Андрей Фомин. Мы как-то подстраивались, у нас гримёры работали, им меняли всё… ну, было всё, но мы никого не потеряли. Если мы кого-то хотели убрать из проекта, мы убрали по принципиальным причинам. Чисто по творческим.

Д. БОРИСОВ - Уже во время разгара съёмок?

Д. ГИНЗБУРГ - Да. Конечно. Вот, например, Валеру Николаева.

Д. БОРИСОВ - За это как раз? За нежелание читать текст?

Д. ГИНЗБУРГ - Даже не то что читать текст, просто мы не поняли друг друга. Вот и всё. А если режиссёр не понимает с актёром друг друга, как мы будем снимать кино? Это нормально. Это естественно. У него была не главная роль, поэтому это было несложно. Ваня Охлобыстин сыграл две роли. Сначала одну, потом не получилось. Мы сделали другую роль для него. Получилось. Ну, это кино. Это нормально. Это абсолютно нормальный процесс.

Д. БОРИСОВ - Кто главный на площадке? Я просто разговариваю с вами. У меня ощущение, что…

Д. ГИНЗБУРГ - Я.

Д. БОРИСОВ - Да, что в семье матриархат. Сейчас Виктор придёт.

Д. ГИНЗБУРГ - Он сейчас…

Д. БОРИСОВ - Опровергать.

Д. ГИНЗБУРГ - Хорошо. Дадим ему эту возможность. Ну, на самом деле на любом продакшн, если это людям интересно слушать, это чисто киношные дела, это второй режиссёр, потому что второй режиссёр – это человек, который всех разбудит, это тот человек, который подготавливает площадку. Я большую часть времени проработала вторым режиссёром на проекте. Поэтому я как бы, ну, такой…

Д. БОРИСОВ - А до этого у вас был опыт вообще кинематографический?

Д. ГИНЗБУРГ - До этого мы снимали видеоклипы и рекламу. Это в Лос-Анджелесе было. В принципе кино большое, которое Виктор даже документальное снимал здесь в России, это меня ещё не было, я ещё тогда не была женой Виктора Гинзбурга, поэтому это нас совместный большой проект.

Д. БОРИСОВ - И как ощущения? То есть вы, секунду, из отдела внешних связей, условно говоря, «Газпрома», сначала реклама в Голливуде, клипы, а потом – бац, кино.

Д. ГИНЗБУРГ - Нет, сначала был «Газпром», внешнеэкономический отдел, потом – бац, «Московский комсомолец». Я была журналистом и вела подвал, была такая газета «Капитал»… Першицкие, которые сейчас slon.ru. Значит, да. Я была журналистом, писала в МК, в «Капитале», потому чуть-чуть в «Московском комсомольце», в «Воге». Короче, я бывший журналист. У меня такой длинный этап перехода в голливудские истории и в сценарии.

Д. БОРИСОВ - Как это случилось? Как вы вдруг решили – бац, всё поменять, уехать.

Д. ГИНЗБУРГ - Бац – встретились с Виктором Гинзбургом.

Д. БОРИСОВ - А, то есть всё-таки он забрал вас в Штаты?

Д. ГИНЗБУРГ - Да, конечно, да. Всё, любовь и морковь, и стали вместе работать.

Д. БОРИСОВ - Тяжело было?

Д. ГИНЗБУРГ - Нет.

Д. БОРИСОВ - Там.

Д. ГИНЗБУРГ - Там – нет. Я до этого жила и в Канаде, и в Лондоне, и поэтому у меня не было никаких проблем.

Д. БОРИСОВ - Всегда интересно слышать историю людей, которые так резко меняют свою жизнь, решаются на что-то такое, на глобальные перемены. Вернуться не собираетесь?

Д. ГИНЗБУРГ - Сюда совсем?

Д. БОРИСОВ - Да. Нет?

Д. ГИНЗБУРГ - Нет. Нет. Потому что я здесь ощущаю себя только тогда хорошо, когда я здесь приезжаю на 2 недели. Вот, я на 2 недели летом… селёдка, чёрный хлеб, вот у меня такой весь кайф, мама, папа, общаемся. А потом я начинаю уставать.

Д. БОРИСОВ - Практически «Матрёшки и медведи».

Д. ГИНЗБУРГ - Ну, буквально, буквально. К сожалению, это правда, это правда. 2 недели – и мне уже хочется домой. Тут тяжело жить, тяжело снимать. Ну, всё тяжело. Тут такая какая-то, вот, стихия мистическая абсолютная, где то, что делается в любой стране за 2 часа, здесь делается за день. Даже сесть в машину, куда-то доехать, сделать одно дело – всё, день прошёл. Где-нибудь в Париже это всё решается за 4 часа. То есть, вот, умножь на 4 – и это будет Москва. То есть такое замедление времени.

Д. БОРИСОВ - А как дела в целом с индустрией? Вот, насколько часто бывают люди, представляющие кино российское, но они в ней живут, в этой индустрии, они в ней ежедневно существуют. Тоже жалуются. Как вам со стороны? Есть у неё какая-то перспектива как-то меняться? Люди на съёмочной площадке на вашей чётко знали, чем они занимаются и как работать?

Д. ГИНЗБУРГ - Нет. Проблема российского кинематографа, я так считаю, это в том, что, в отличие от Голливуда, где самоокупаемость, делайте кино и продавайте, здесь государство, которое тебе даёт деньги. Непонятно, кто их где распиливает, для налоговой сказано, как я понимаю, потому что они финансируют кино, эти деньги как-то куда-то идут, что-то снимается, потом эти фильмы никто не видит вообще в стране, они отдают эту копию в Госкино, как я понимаю, там всё отчитываются, себе в карманы кладут, всем хорошо. Может быть, это не так. Я не хочу, чтоб на меня кто-то наезжал, но моё мнение таково. Это лично моё мнение. Я считаю, что здесь абсолютно порочная система финансирования кино, я считаю, что Никите Михалкову, например, не надо, чтоб помогало государство, потому что Никита и без того уже известный человек, которому легко найти финансирование при помощи своих друзей-олигархов и всех остальных ребят, которые должны вкладывать деньги не потому, чтобы распилить бюджет государства, который надо пустить на пенсионеров и лекарства, и всё остальное. А зарабатывать на других вещах, делать хорошее кино и пытаться продать его через кинотеатры. Вот, я считаю, что это порочный круг изначально. А что касается профессионалов, которые работают на площадке, то здесь спрос опережает предложение, и в этом главная проблема. Здесь кино, скажем так по-русски, кина снимается много, а людей, которые могут профессионально предоставить эти услуги, их очень мало. Я бы даже сказала, их можно по пальцам можно перечислить.

Д. БОРИСОВ - В итоге их приходится брать с улицы?

Д. ГИНЗБУРГ - Буквально, буквально, буквально. И ещё невероятно… если в Голливуде – никто никогда не ворует, если ты нанимаешь человека реквизитора, у него в мыслях нет украсть из бюджета. Он сделает список, что ему надо, и накинет своё… да, честно, 10% сверху того, что он сделал. То здесь как бы делается… есть зарплата у человека, у реквизитора, он ещё себе берёт два ассистента человека, который непонятно, чем занимаются. Типа племянница и какой-нибудь там сынок или ещё что-нибудь. Потом составляют тебе список. И там пытаются украсть. То есть я лично как продюсер я просто сидела с листком и по каждому пункту проходила с каждым департаментом – про костюмы, про реквизит, про всё. Я была поражена, насколько люди здесь нечестные.

Д. БОРИСОВ - То есть всё время приходилось ловить за руку?

Д. ГИНЗБУРГ - Постоянно, постоянно. Тут единицы те, кто не воруют в кинематографе.

Д. БОРИСОВ - А про финансирование? Как быть… вот, тут нам пишут, кстати, +79859704545, мобильный телефон у нас всегда с собой. Мы в прямом эфире, поэтому можете туда присылать СМС-ки с вопросами. Они уже идут. Вот, как быть с финансированием кино, которое не, ну, априори не массовое, не популярное, на нём точно не заработаешь, его тоже отменять или пытаться воспитать аудиторию, чтобы… как быть?

Д. ГИНЗБУРГ - Я абсолютно уверена…

Д. БОРИСОВ - Сторонники финансирования всегда же говорят… есть такое.

Д. ГИНЗБУРГ - Конечно, конечно, конечно. Ну, вот, сейчас новую схему пытаются придумать, да, и все эти государства, дать 8 продюсерам главным, которые такие типа кассовые… от Феди Бондарчука до всех остальных. В принципе я считаю, что что правильно сделать. По-русски так сказать… арт-муви, как это? Ну, не кассовое…

Д. БОРИСОВ - Авторское кино.

Д. ГИНЗБУРГ - Авторское кино, да. Авторское кино в принципе во всём мире финансируется людьми, которые любят кино. Я думаю, в России, вместо того чтобы в Пуршавелях обливать шампанским бедных несчастных французов, которые любят это шампанское, и им обидно за шампанское. Им пофиг, что русские богатые. Просто им жалко. Они когда возмущаются про русских, которые буянят и всех обливают, они ведь переживают не за то, что они так понты кидают, а то, что шампанское жалко. Так вот, вместо того чтобы шампанское так в воду превращать, в фонтаны, давайте лучше вкладывать в кино. Потому что такое кино должны финансировать богатые люди. У нас их много. По-моему, на квадратный метр в Москве их большинство в мире. Поэтому давайте…

Д. БОРИСОВ - Да, Москва обошла… столица миллиардеров.

Д. ГИНЗБУРГ - Конечно. Давайте что-нибудь делать, какое-нибудь… ну, находится. Вот, например, Герман же снимает практически на деньги…

Д. БОРИСОВ - Какой бюджет у “Generation «П»”?

Д. ГИНЗБУРГ - 7 миллионов.

Д. БОРИСОВ - И откуда вы их взяли, если не секрет?

Д. ГИНЗБУРГ - У нас есть как раз многие инвесторы частные, не буду называть фамилии, которые любят как раз таки Пелевина, и наши сподвижники, у нас бренды участвовали.

Д. БОРИСОВ - История вся в трейлерах, видно, что много брендов, в том числе из 90-х таких, которые существуют по сей день. Это product paisment, ну в смысле официально вполне люди вложили тоже в кино деньги.

Д. ГИНЗБУРГ - Да, мы не любим слово «product paisment», у нас есть понятие такое – «Story paisment», то есть у нас ни одного бренда в фильме не участвует, если про него нет никакой истории. У нас всё-таки кино о брендах, о становлении рекламного бизнеса в России, у нас нет ни одного просто так чтобы стояла кружка какого-то пива. Если у нас какой-то бренд участвует, у него есть какая-то история.

Д. БОРИСОВ - Это обычно стоит ещё дороже.

Д. ГИНЗБУРГ - Ну, да. Ну, во всяком случае это оправдано, это оправдано. И, действительно, это так и есть.

Д. БОРИСОВ - То есть это как раз деньги в том числе получается инвесторские?

Д. ГИНЗБУРГ - Да, инвесторские, но story paisment, не product paisment.

Д. БОРИСОВ - А вы верите в то, что фильм окупится в России?

Д. ГИНЗБУРГ - Я верю, потому что, ну, я такой вообще оптимист, я считаю, что когда мне говорят, что все тупые и всем нам дай «Нашу Рашу», и всё дальше, там, «Любовь-морковь» и «Любовь в большом городе» и тут никогда никто не подымется, я считаю, что молодёжь не такая глупая, как её позиционируют. Я думаю, молодёжь уже устала есть такую лажу, которую как бы им подсовывают. Посмотрим, посмотрим, что будет. Но я уже сказала – если 5-10-20-30-100 человек выйдет с какими-то мыслями из этого фильма, мы будем рады. У нас такая миссия.

Д. БОРИСОВ - А как быть с тем, что «Generation ”П”», по-моему, вышла в каком году? Ну, история заканчивается в 99 как раз. И основная аудитория российских кинотеатров, люди, которые ходят в кино – это, там, 20 лет.

Д. ГИНЗБУРГ - Да.

Д. БОРИСОВ - В среднем, грубо говоря, там, от 16 до 25. Ну, там, может быть, до 29 костяк, как показывают опросы. Наверняка же маленькая часть из этой аудитории знакома изначально, во-первых, с книгой, но это ладно, это возможно, потому что суперпопулярна была. Могли от родителей, в конце концов, узнать и прочитать. Но с реалиями уже проблемы. Это уже как-то не про предыдущее поколение, что ли, получается история.

Д. ГИНЗБУРГ - Ну, смотрите, я считаю, что снимать кино, когда тебе, там, 40 лет про как будто бы тебе 16, это просто глупо, да? Пускай это малолетние режиссёры снимают про свои годы. Мы «Generation ”П”», я и Виктор Гинзбург и вся наша команда. Мы считаем, что по большому счёту темы, которые там подняты, они… это такое типа семейное кино и молодёжь не против знать, как жили их родители. То есть мы как бы так хотим это подвести как семейное кино, чтобы знала молодёжь, через что страна прошла и их родители.

Д. БОРИСОВ - То есть ответ на вопрос «Кто ваш зритель», несколько раз задавали по СМС, это все?

Д. ГИНЗБУРГ - Все, все. У нас… потому что я считаю, когда люди начинают внутри семьи понимать друг друга, вот тогда эта семья имеет шанс на выживание. Если мама не понимает, что для ребёнка узор на подушке для сына важно, а это действительно для молодёжи важно, там, как у него джинсы, понимаешь, насколько они… и что там выглядывает из этих штанов… мама если этого не понимает, то она теряет контакт с ребёнком. Поэтому я как-то… но дети в то же время должны понимать родителей. Поэтому наша кино… я как бы пытаюсь всех помирить. То есть посмотреть, чтобы немножко друг друга понять. Может быть, найти какие-то общие темы для разговоров в семье. Я считаю, это очень…

Д. БОРИСОВ - На вашем месте как-то сидел один коллега, который тоже занимается, условно говоря, медиабизнесом в широком смысле слова, и сейчас живёт в Штатах, и он говорил, что при возможности проведения съёмок в США и выпуска в прокат фильма там, лучше это делать там, потому что здесь всё равно пираты всё украдут и выложат в сеть, и не будет никакого достатка. Вот, сам Виктор к нам присоединился. Добрый вечер. Наконец-то вас выпустило. Ничего страшного.

В. ГИНЗБУРГ - Небольшой кризис с лабораторией… конвейер, где печатаются наши копии. Не знаю… я сейчас не знаю, промотирую я эту лабораторию или нет, называя её название, потому что есть много вопросов. Иван Николаевич, куда вы исчезли? Ей-богу. Я считаю, Иван Николаевич слушает «Эхо Москвы».

Д. БОРИСОВ - Сколько копий будет в прокате фильма?

В. ГИНЗБУРГ - Более, чем 700.

Д. БОРИСОВ - А, то есть широкий прокат получается.

В. ГИНЗБУРГ - Да, включая Украину.

Д. БОРИСОВ - Знаете, я перед тем как сесть в наш эфирный поезд, спрашивал коллег из мира кино про вас, чтобы узнать, что, как. Несколько человек мне сказали – это мистер икс, про него практически ничего неизвестно. Ну, как бы вроде известно, но с другой стороны, ни на каких мероприятиях светских не появляется. С тусовкой отношений никаких не поддерживается. Пока вы до 45 минут не появлялись здесь у меня перед микрофоном… я стал сомневаться, я стал сомневаться, что вы существуете, честно, я думал, что, наверное, Джина…

В. ГИНЗБУРГ - Я в «Эхо Москвы» появлялся только под угрозой смерти.

Д. ГИНЗБУРГ - Притом вы два Виктора – Виктор Пелевин и Виктор Гинзбург. Оба тайные персоны.

В. ГИНЗБУРГ - Я мчался по Москве из Химок.

Д. БОРИСОВ - Мне страшно. Скажите же…

В. ГИНЗБУРГ – Тот самый конвейер.

Д. БОРИСОВ - Хорошее название.

В. ГИНЗБУРГ - Они сейчас конвейерным образом печатают наши копии. И там есть ошибка. Я очень надеюсь, что Игорь… я надеюсь, что меня слышишь.

Д. БОРИСОВ - Ошибка во всех копиях?

В. ГИНЗБУРГ - По крайней мере в двухстах копиях есть ошибка.

Д. БОРИСОВ - А какого рода?

В. ГИНЗБУРГ - Ха. Мы можем сделать игру.

Д. БОРИСОВ - А знаете, как филателисты, которые сыграют редкие…

В. ГИНЗБУРГ - Отгадай с трёх раз.

Д. БОРИСОВ - Редкие экземпляры.

В. ГИНЗБУРГ - Ну, я скажу, что это за ошибка – и интрига исчезнет. Поэтому давайте оставим это пока что…

Д. БОРИСОВ - Это очень удачная позиция, на самом деле, очень удобная, потому что любое, что будут находить… та самая одна ошибка.

Д. ГИНЗБУРГ - О ней же мы говорили на «Эхо Москвы».

Д. БОРИСОВ - Мы предупреждали. Как, я уже задавал Джине этот вопрос, задам и вам: кино у вас в 94 году вышел фильм один.

В. ГИНЗБУРГ - Вообще, раньше. Он вышел в 93-м, и представьте себе, он шёл в течение 6… тогда не было проката в России как такового. И был один кинотеатр по всей стране под названием кинотеатр «Москва» на площади Маяковского.

Д. БОРИСОВ - Дом Ханжонкова.

В. ГИНЗБУРГ - Дом Ханжонкова, да, замечательное место.

Д. БОРИСОВ - Тот самый.

В. ГИНЗБУРГ - Тот самый, да. И вот там мой фильм «Нескучный сад» шёл в течение 6 месяцев. Это рекорд…

Д. БОРИСОВ - Долгоиграющий.

В. ГИНЗБУРГ - Да, долгоиграющий, но в одном кинотеатре.

Д. БОРИСОВ - Ну, Дом Ханжонкова – он такой известный долгими прокатами был в то время. Он и фильм «Титаник», когда он вышел, с 98 по, по-моему, реорганизацию…

Д. ГИНЗБУРГ - 2010-й.

Д. БОРИСОВ - Смотреть. Как вас…. Я считал, что вы поздно прочитали «Generation “П”».

В. ГИНЗБУРГ - Да.

Д. БОРИСОВ - Ну, как бы уже не в 90-ые, наверное.

В. ГИНЗБУРГ - Ну, да. Не поймал волну.

Д. БОРИСОВ - Вы сразу поняли, что хотите экранизировать или… это же невозможно.

В. ГИНЗБУРГ - Я её читал и экранизировал. Это просто было удивительно, это удивительное событие в моей жизни, что я действительно увидел там, вот, вот этот вот синтез всей моей жизни, всех моих как бы ценностей, вопросов, ответов. Всё это вдруг синтезировалось вот в этом романе.

Д. ГИНЗБУРГ - Перевожу на русский – это такой был симбиоз.

В. ГИНЗБУРГ - Симбиоз, да. Синтез, да. Я так и знал. Поэтому я не хотел идти на вашу передачу.

Д. ГИНЗБУРГ - Убегает.

Д. БОРИСОВ - Вам простительно. С 70 какого года вы живёте в США?

В. ГИНЗБУРГ - С 74-го.

Д. БОРИСОВ - С 74-го. Приличный срок.

В. ГИНЗБУРГ - Приличный, да. Так что иногда я просто… я как бы иногда не успеваю формулировать, как бы я знаю все слова, но они как-то не…

Д. БОРИСОВ - Как вы общались с актёрами? Если надо быстро накричать, а мысль не идёт?

Д. ГИНЗБУРГ - Тогда только матом.

В. ГИНЗБУРГ - Да, мат. Пелевин меня многому научил. Джина свидетель.

Д. ГИНЗБУРГ - Да.

В. ГИНЗБУРГ - Джина свидетель, да. Джина как бы главный peacemaker на площадке, потому что периодически действительно у меня, в общем-то, случались конфликты.

Д. ГИНЗБУРГ - Провоцировали.

В. ГИНЗБУРГ - Которые Джина улаживала.

Д. ГИНЗБУРГ - Буфер. Я была буфером.

В. ГИНЗБУРГ - Конфуцианский дипломат, да.

Д. ГИНЗБУРГ - Но это мы с Пелевиным увлекаемся буддизмом, поэтому…

В. ГИНЗБУРГ - Ну, в принципе… с актёрами… как с актёрами? С актёрами вообще здорово.

Д. БОРИСОВ - А мы тут говорили, что с актёрами было плохо, потому что они не организованные.

В. ГИНЗБУРГ - Да нет. Понимаете, когда, вот, уже входишь в колею, да, когда уже идёт работа, когда ты делаешь дубли, когда ты начинаешь вылепливать нечто из актёров вместе, ничего более просто кайфового в жизни нет, просто для меня, да, то есть когда вдруг это начинает звучать и обретает смысл, эмоции, и так далее, конечно, это потрясающе. И просто очень сложно к этому моменту придти на площадке, очень сложно, потому что очень много отвлекающих моментов, очень много проблем. Гигантское сопротивление материи вообще как таковой, да? Придти к этому моменту, к этому кадру, поставить камеру, светить, отдекорировать, то есть вот-вот в этом кадре, как правило… Главное, вообще, у всех режиссёров, главное в отношении режиссёра – это не с актёрами, а это с часами, со временем. Это главный, вот, это мой главный, так сказать, я не знаю, как это… что время…. Время, которое постоянно меняется, да, то есть, вот, у тебя есть 10 минут, и все говорят, что у тебя есть 10 минут закончить этот кадр. Больше у тебя нет, потому что сейчас зайдёт солнце, сейчас закончится…

Д. ГИНЗБУРГ - Смена.

В. ГИНЗБУРГ - Смена. И так далее, и так далее.

Д. ГИНЗБУРГ - И пойдёт overtime, и я как продюсер с дубиной – бегом, бегом, всё, заканчиваем смену.

В. ГИНЗБУРГ - Вот эти 10 минут можно растянуть в какую-то вечность в принципе, на площадке эти 10 минут можно растянуть в вечность, в эти 10 минут можно успеть то, что абсолютно невероятно. И, вот, этим занимаются режиссёры, в принципе, я считаю. Как манипулировать это время, как успеть сделать то, что невозможно.

Д. БОРИСОВ - Какое самое минимальное количество было у вас дублей сцены? Я тут слышал от Джины, что по 30 раз приходилось переснимать некоторые.

В. ГИНЗБУРГ - Ну, да.

Д. БОРИСОВ - А была какая-нибудь такая, чтобы хотя бы дублей пять?

Д. ГИНЗБУРГ - Были, были.

В. ГИНЗБУРГ - Всякое бывало.

Д. ГИНЗБУРГ - Давай сейчас похвалим каких-то актёров, которые действительно очень быстро схватывали. Это Панин…

В. ГИНЗБУРГ - Да нет, это все актёры по-своему быстро схватили, я бы не стал так…

Д. ГИНЗБУРГ - Нет. У нас есть люди, которые очень действительно быстро хорошо работают. Амалия Мордвинова.

В. ГИНЗБУРГ - Амалия гениальна абсолютно. Да, это правда.

Д. ГИНЗБУРГ - Нет, бывают какие-то феномены такие.

В. ГИНЗБУРГ – Там много дублей не нужны. И Панин, и так далее. Они все… я считаю, что все актёры, которые у нас снялись – замечательные абсолютно.

Д. БОРИСОВ - Вы не устали ещё от фильма за 6 лет? За всё то время, что…

В. ГИНЗБУРГ - Да, конечно.

Д. БОРИСОВ - От идеи.

В. ГИНЗБУРГ - Я устал за последние 6 месяцев от него, очень устал, потому что я его заканчиваю сейчас, и я его должен был посмотреть, ну, может быть, тысячи раз, поэтому я сейчас в нём вижу только проблемы, к сожалению. То есть я лично сейчас от него удовольствия не получаю. Я вижу только проблемы. Вот этот звук, который я хотел убрать и не успел его убрать, а здесь я не успел добавить что-то, а здесь в графике что-то выполнено не так, как мы хотели, поэтому я вижу только вот эти проблемы сейчас.

Д. БОРИСОВ - Для вас «Generation “П”» будет фильмом, на котором вы просто заработаете, как работали, или нечто большее, и если вдруг он не окупится, ничего страшного? Или страшно?

В. ГИНЗБУРГ - Да нет, это будет страшно. К сожалению… я надеюсь, что это окупится… у нас участвовали замечательные люди и фирмы, и банки. И люди, которые поддержали этот проект героически, я считаю. Поэтому я очень надеюсь, что фильм окупится, и, в общем-то, есть шанс. Я считаю, что шанс есть. И они это тоже прекрасно понимают. А для меня, нет, ну, как, понимаете, просто банальное зарабатывание денег, знаете, когда вы снимаете рекламы дорогие, да, с бюджетами за миллион долларов, да, то, как правило, рекламные режиссёры зарабатывают больше, чем кинорежиссёры. То есть это, так сказать, вот, пожалуйста, если нужно зарабатывать деньги, уходи в рекламу и…

Д. БОРИСОВ - Так во всём мире? В том числе и в Голливуде?

В. ГИНЗБУРГ - Да, абсолютно. На высоком уровне это очень сложно выбраться из этого. На самом деле, очень сложно выбраться. Когда попадаешь в эту обойму, начинаешь работать, то как бы сложно это оставить, потому что понимаешь, что когда ты от этого уйдешь, то вернуться на этот уровень очень сложно. То есть если уйдешь снять кино на два года, то про тебя забудет мир вообще.

Д. ГИНЗБУРГ - В рекламном бизнесе с большими бюджетами.

В. ГИНЗБУРГ - Поэтому рекламные режиссёры… очень много талантливых людей в рекламном бизнесе, которые не могут вырваться оттуда.

Д. БОРИСОВ - Вы вырвались?

В. ГИНЗБУРГ - Я вырвался, да.

Д. БОРИСОВ - И возвращаться не собираетесь?

Д. ГИНЗБУРГ - Не дай Бог.

В. ГИНЗБУРГ - Сложный вопрос. Понимаете, я в самом фильме мне удалось снять очень-очень стёбных реклам, которые мне бы никогда не разрешили, никто никогда не дал бы мне возможность это снять. Поэтому я там действительно оторвался…

Д. БОРИСОВ - А я правильно понимаю, что компании… эти бренды были соинвесторами, как рассказала Джина, они пошли на это, что, вот, они всё…

В. ГИНЗБУРГ - Они пошли на это.

Д. БОРИСОВ - Или они не знают? До среды никто не рассказал.

В. ГИНЗБУРГ - Нет, они все видели свои… и это было, в общем-то, условие нашего предложения. То есть вот мы говорим – вот мы делаем такое кино, а реклама… понимаете, был интересный период, потому что… я сейчас начну издалека, но вы поймёте, почему, потому что когда мы начинали этот проект, я совершенно случайно оказался на конференции рекламщиков американских в Лос-Анджелесе. И вдруг я слышу, как председатель всей этой истории начинает, открывает зал рекламщиков гигантский и говорит: «Ladies and gentlemen, every … is dead». Все сидят в шоке. И дальше он объясняет. Был, по-моему, 2004-2005-й…

Д. ГИНЗБУРГ - Ну, да, максимум 6 лет.

В. ГИНЗБУРГ - Я не помню. И он дальше объясняет, как, в общем, стандартные рекламные технологии перестали работать, что зритель, человек… получает где-то порядка 5000 рекламных сообщений в день, и он не видит ни одного. То есть всё, уже полная апатия, полная… то есть уже он отключился от этого информационного поля, оно не существует. И так пробиться через это… как пробиться человеку? И вот это был поставлен главный вопрос. И когда мы стали… я, вот, с этим проектом, получив отказ от всех ведущих продюсеров России и всех телеканалов, как абсолютно неэкранизируемое произведение, я на самом деле понял, что в любом случае как бы параллельно этот проект не может произойти без участия брендов, потому что они сюжетообразующие. Потому что когда в конце пути героя… одна из ведущих метафор фильма – это герой, который в конце говорит – замените всю «Пепси-колу» на «Кока-колу» в буфете, да, то есть это метафора всего его пути, например, да. То есть без этого невозможно рассказать эту историю, например. И в том числе…. Поэтому…

Д. БОРИСОВ - Оба бренда участвовали в инвестировании?

В. ГИНЗБУРГ - Что-что?

Д. БОРИСОВ - Оба бренда участвовали в инвестировании этого фильма?

В. ГИНЗБУРГ - Нет, вы знаете, они нам просто дали право использовать их торговую марку.

Д. БОРИСОВ - Угу.

В. ГИНЗБУРГ - Я был очень рад этому. То есть этого вполне достаточно, что у нас есть кино. Всё, этот момент у нас был в кино. И дальше в том числе помогло с другими брендами, да, которые, увидев, что, вот, участвуют гиганты, да, то есть благосклонно посмотрели на наш… и нам удалось с ними как-то… они нас поддержали. Я считаю, очень продвинутые были ребята. Не рекламные агентства, хочу заметить, не рекламное агентство. Рекламщики… мы для них анафема просто, мы просто какой-то ужас.

Д. БОРИСОВ - То есть вы шли напрямую к…

В. ГИНЗБУРГ - Да, рекламщики, как правило, нам отказали… были исключения, есть продвинутые рекламщики.

Д. ГИНЗБУРГ - Пара человек в Москве.

В. ГИНЗБУРГ - Да, Игорь Лутц и Биби Дион.

Д. БОРИСОВ - Но фильм же абсолютно, наверное, не переводим реалиями или нет, или вы сделали так, что его можно перевести на английский, допустим, и показывать кому-то в Штатах и люди поймут?

В. ГИНЗБУРГ - Это будет вопросом ещё, будет вопросом какое-то время. А вообще, вот, мы… на самом деле нет, почему? Он переводим. Роман переведён на все языки мира и фильм можно перевести. У фильма есть субтитрованная версия, которую сейчас… на Каннском фестивале, например. Вряд ли туда попадём.

Д. БОРИСОВ - Второй ваш фильм, помню, не пустили с гениальной формулировкой, с формулировкой «слишком спекулятивное что-то».

В. ГИНЗБУРГ - Да, спекулятивное. Там было очень много обнажённых девушек русских. И…

Д. БОРИСОВ - В общем, всё было слишком…

В. ГИНЗБУРГ - Канадско-британские нравы посчитали это неправильным.

Д. БОРИСОВ - Ничего не успели обсудить. Эфир наш заканчивается. Но в любом случае спасибо вам большое, посмотрим, что получится.

В. ГИНЗБУРГ - Спасибо.

Д. ГИНЗБУРГ - Спасибо.

Д. БОРИСОВ - Уже в среду премьера, в четверг начинается прокат.

В. ГИНЗБУРГ - Приходите.

Д. БОРИСОВ - Обязательно посмотрим. Потом, может быть…

В. ГИНЗБУРГ - Давайте продолжим.

Д. БОРИСОВ - Продолжим, потому что постфактум будет, что обсудить, уверен.

В. ГИНЗБУРГ - С удовольствием.

Д. БОРИСОВ - Виктор Гинзбург, Джина Гинзбург, я Дмитрий Борисов. «Попутчики» в следующее воскресенье, пока.

В. ГИНЗБУРГ - Спасибо.