Виктория Дайнеко - Попутчики - 2009-09-19
АЛЕКСАНДР ПЛЮЩЕВ: Представляешь, человек сейчас слушал, слушал радио, и думает, а "Попутчиков" убрали из эфира, слава Богу. Наконец-то, услышаны молитвы были.
ДМИТРИЙ БОРИСОВ: Выгнали.
А. ПЛЮЩЕВ: И бам, ничего подобного. Опять этот поезд. Опять эти двое. Ну, в общем, сочувствую всячески нашим радиослушателям.
Д. БОРИСОВ: Как удобно стало, Вы не представляете. Всего час разницы, а на вокзал можно приехать, нормально припарковаться. Выехать спокойно, больше гораздо диапазон, больше выбор поездов. Можно отправиться не только по банальному направлению куда-нибудь. Но и куда-нибудь еще. Подальше, поближе. Выбрать другой вокзал, в конце концов.
А. ПЛЮЩЕВ: Подешевле билеты купить. А то и так самая дорогая передача в истории радио.
Д. БОРИСОВ: Да, и кроме того за этот час, что нам подарили создатели и продюсеры, мы теперь успеваем уже быть готовыми к эфиру.
А. ПЛЮЩЕВ: Ох, готовы.
Д. БОРИСОВ: Александр Плющев.
А. ПЛЮЩЕВ: Итак, с сегодняшнего дня, спустя год своего существования, программа "Попутчики" выходит в 22 с небольшим.
Д. БОРИСОВ: В 22.10. Ну, во время программы "Попутчики" Александр Плющев, Дмитрий Борисов, мы же будем Вам надоедать плясать на Ваших ушах тот же самый час, только чуть попозже.
А. ПЛЮЩЕВ: И сегодня с нами тем же самым будет заниматься Виктория Дайнеко, добрый вечер.
В. ДАЙНЕКО: Добрый вечер.
Д. БОРИСОВ: Вика Дайнеко, Саша.
А. ПЛЮЩЕВ: Хорошо, а я прочитал в Википедии, что Виктория там написано.
В. ДАЙНЕКО: Ну, да, зовут меня Виктория Петровна вообще можно. Давайте сегодня Виктория Петровна.
А. ПЛЮЩЕВ: Александр Владимирович.
Д. БОРИСОВ: Я Дмитрий Дмитриевич. У нас будет высокоинтеллектуальная беседа. В конце концов "Эхо Москвы", все дела. А то поезд да поезд.
А. ПЛЮЩЕВ: О серьезном давайте сразу. Виктория, как еще раз… Петровна. Я вот даже себе запишу.
Д. БОРИСОВ: Без суфлера не может. Ясный пень.
А. ПЛЮЩЕВ: Да. Я уже отвык от всего, и от суфлера за неделю, и от не суфлера. Да. Мы и в прошлый раз совершенно забыли напомнить наши координаты. Слушатели обижались. +7 985 970-45-45. Номер мобильного телефона Александра Владимировича, который всегда с ним, вот будет у него бибикать, звонить, и если захотите к нам попасть прямо в эфир в поезд смской, то посылайте вот на этот номер: +7 985 970-45-45. Это только смс. Если вдруг захотите позвонить, у Вас возникнет такое необоснованное желание…
Д. БОРИСОВ: То нам все-таки выдали телефон в поезд, т.е. вот эту штуку, которая принимает звонки в эфир, некоторое количество раз мы ездили без нее. И поэтому не принимали звонки.
А. ПЛЮЩЕВ: Роуминг дорогой.
Д. БОРИСОВ: Сегодня, может быть, и можем.
В. ДАЙНЕКО: Сегодня в Подмосковье, поэтому не так дорого.
А. ПЛЮЩЕВ: 363-36-59, да, у нас тариф региональный.
Д. БОРИСОВ: По кольцевой.
А. ПЛЮЩЕВ: Да. Должны открыть, наконец, эту дорогу кольцевую железнодорожную.
В. ДАЙНЕКО: По Золотому кольцу России.
А. ПЛЮЩЕВ: По ней ездить.
Д. БОРИСОВ: Даже интересно, сколько времени пройдет, прежде чем мы приступим. Все уже переговорено, пока тронулись. И нам уже все ясно. Можем выключать.
А. ПЛЮЩЕВ: А это большая проблема. Вне эфира нельзя, конечно, с гостями общаться. Нужно их приводить в вагон, закрывать оставлять наедине с собой и уходить. Потому что когда много общаешься с человеком, когда едешь, хотя бы чуть-чуть, парой слов даже перекинулся и вроде некоторые вещи уже и неудобно спрашивать.
В. ДАЙНЕКО: А самое интересно, когда вот так вот общаешься перед эфиром с ведущими, и тебе говорят: а вот это скажи обязательно в эфире. И думаешь, вот попугай, что я говорила. Давайте я срочно повторю.
Д. БОРИСОВ: Надо так говорить: а что Вы просили сказать?
В. ДАЙНЕКО: Что там за гениальная мысль меня посетила такая интересная.
А. ПЛЮЩЕВ: Виктория Петровна, чем Вы сейчас занимаетесь?
Д. БОРИСОВ: Кроме того, что рисуете сердечки.
В. ДАЙНЕКО: Ну, это у меня от нервов. Я же волнуюсь. А вообще ну как все нормальные певицы, пою песни, записываю новые. Завтра буду снимать рано, рано утром новый клип. Вообще в принципе еще даже иногда гастролирую, не смотря на то, что не на что. И вообще вот.
Д. БОРИСОВ: А, не смотря на это, имелся в виду кризис? Любимая тема Александра Владимировича.
В. ДАЙНЕКО: Нет.
Д. БОРИСОВ: А, не смотря на что тогда?
В. ДАЙНЕКО: Не смотря на погоду хорошую. Т.е. обычно нормальные люди гуляют на улице.
А. ПЛЮЩЕВ: Нет, ну, Вы артисты в принципе ненормальные люди, потому что нормальные люди Новый год отмечают дома, ну, или где-то с друзьями.
В. ДАЙНЕКО: А я вот 2 года отмечаю все-таки Новый год дома, или даже 3 или все 4. Ну, в общем, дома.
А. ПЛЮЩЕВ: А как же грибной сезон?
В. ДАЙНЕКО: А я все успеваю.
Д. БОРИСОВ: Т.е. до полуночи где-то спеть, потом после, а в 0.0 быть четко дома в семье.
В. ДАЙНЕКО: Нет, скорее, наоборот, в 0:0 с родителями, а потом: ну, все я поехала. И вот так.
А. ПЛЮЩЕВ: А то действительно вечер перестает быть томным. Ну, и поехал, поработал – нормально.
В. ДАЙНЕКО: На самом деле для меня работа – это праздник, поэтому и вообще есть же хорошая примета. Как проведешь, встретишь Новый год, так его и проведешь. И вообще когда ты поешь на Новый год, то понимаешь, что весь год будешь радоваться жизни на сцене. Поэтому для меня не петь в Новый год – это немножечко как-то так, не знаю, странно. По крайней мере, начинаешь задумываться.
Д. БОРИСОВ: Объясните мне такую вещь, я часто ее у певцов спрашиваю, но, мне кажется, я никогда не получаю такого стопроцентного ответа достоверного. Вы же все время поете одни и те же песни. На всех концертах. А как можно прочувствовать, как можно сыграть одну и ту же песню много раз. Ну, 50, 100, 150.
В. ДАЙНЕКО: Есть такая штука, если артист поет, например, все время под фонограмму, то она все время не меняется. Вот этот трек, записанный миллион лет назад, он его исполняет, конечно, возникает такое ощущение замыленности материала. Ты уже не понимаешь, что это. О чем это.
Д. БОРИСОВ: Некоторые, знаете, как бывает, артисты из глубокого прошлого далекого, они возвращаются спустя 50 лет и поют под старую фонограмму.
В. ДАЙНЕКО: Да.
Д. БОРИСОВ: И у них снова молодой голос, все аплодируют, нормально воспринимается.
В. ДАЙНЕКО: Да, я так застала на гастролях Сисикейтч, исполняющий песни с голосом и фонограммой еще тех времен, когда начинал. А возвращаться к вопросу Вашему. Когда поешь вживую, то каждый раз песня исполняется немножечко по-новому, потому что каждый раз разное настроение, еще что-то. И ты поешь всегда по-разному, и чувствуешь по-разному новые вещи. Иногда в одной песни ты можешь ее год петь в одном настроении, потом через год ты понимаешь, а вот же о чем эта песня. И можно теперь на это обратить внимание. И как-то каждый раз это вдохновляет на самом деле. И таким образом песня, во-первых, не надоедает, и в ней каждый раз открываешь что-то новое. И, слава Богу, мне повезло, и мне не надоели мои песни до такой степени, что бы каждый раз исполняю и получаю какое-то удовольствие. И во мне продолжают возникать какие-то эмоции. Иногда начинаю плакать, хотя песню пою, не знаю сколько лет. Ну, бывает. Слава Богу, мне повезло с этим.
А. ПЛЮЩЕВ: А в чем еще удовольствие от работы, кроме эмоционального обмена с собственным творчеством, о котором Вы только что рассказали.
В. ДАЙНЕКО: Со зрителями.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, пока шла речь именно о творчестве.
В. ДАЙНЕКО: Ну, конечно же, самое главное удовольствие, когда ты выходишь на сцену и большая или не очень аудитория. Самое главное, чтобы она была теплой и тебя ждала. И тогда ты что-то даешь, и получаешь что-то взамен от людей, которые тебя пришли слушать.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, ведь это вершина айсберга и это малая часть работы. А большая часть - наверное, репетиции, что-то там? Разучивать.
В. ДАЙНЕКО: Не репетирую.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, правильно, зачем.
В. ДАЙНЕКО: Учу я песню, когда записываю ее на студии. У меня память хорошая. Репетиция? Ну, да, у меня есть пара репетиций с балетом, когда нужно выучить всю хореографию. Если это необходимо.
Д. БОРИСОВ: У Вас нет черновой работы что ли?
В. ДАЙНЕКО: Нет.
Д. БОРИСОВ: Везуха.
В. ДАЙНЕКО: Но с другой стороны, нет, я мечтаю уже о группе, о музыкантах живых. Тогда, конечно, это действительно нужны репетиции, чтобы чувствовать друг друга. Так как пока меня сопровождает мой верный друг минидиск, точнее не минидиск, а сейчас модный теперь есть компьютеры, с которыми мы тоже работаем.
А. ПЛЮЩЕВ: Но говорят, компьютеры менее надежны, чем старые добрые минидиски.
В. ДАЙНЕКО: Поэтому минидиск всегда есть. Даже если есть компьютер рядом. Потому что всякое бывает. Это действительно так. И поэтому я не репетирую. Но когда у меня появится большая банда, тогда мы будем экспериментировать, будем репетировать и будет настоящая черновая работа.
А. ПЛЮЩЕВ: А зачем большая банда? Их же кормить придется.
В. ДАЙНЕКО: Ну, да. Но мне кажется, что, конечно, все хорошо, вот эта музыка, записанная на пластинке, но живую энергетику, ее ничем не заменишь.
А. ПЛЮЩЕВ: А это важно людям, или нет? Мне казалось, что людям как-то…
В. ДАЙНЕКО: Людям, которые стоят на сцене, мне кажется, действительно это важно.
А. ПЛЮЩЕВ: Нет, другим, которые стоят перед сценой.
В. ДАЙНЕКО: Перед сценой тоже. Это совсем по-другому ощущается. Даже если поверх фонограммы играет одна живая гитара, уже меняется драйв на сцене. Потому что то стоит, работает 4 человека, девочка и 2-3 еще вокруг нее танцуют, это одно. Но когда помимо этого еще есть энергетика еще четырех людей, там барабанщика, гитариста, бас-гитариста и еще гитариста, то это еще совсем по-другому. И действительно от этого очень меняется энергия, и восприятие. Например, очень часто такое было, когда я приходила на концерт к людям, и никогда не была их поклонницей, но после живого выступления с живой группой, я просто влюблялась в этих артистов. Хотя смотришь по телевизору, ну, вот поет он какую-нибудь песню года. Ну поет человек. Ну, хорошо.
А. ПЛЮЩЕВ: А ведь в современном мире бывает и наоборот, что человек так привыкает к чистому, безупречному звучанию трека в своем МР3 плеере, или у меня на компьютере, что приходя на живое, более-менее выступление, слышит ту же песню в совершенно другой обработке, ему кажется не та песня, которую он заслушивает до дыр. Подмена.
В. ДАЙНЕКО: Это странно. Ну, мне кажется, в таком случае люди смысл тогда ходить на концерты. Меня всегда поражает история, когда люди приходят на концерт, и возмущаются, что человек, например, поет под фонограмму. И потом в то же время приходит человек. Поет вживую и что-то меняется. И ему это не нравится. Думает, что-то так не чисто, что-то не так, как на пластинке. Тогда же просто можно прийти домой и послушать пластинку.
А. ПЛЮЩЕВ: Так хочется же посмотреть на лик светлый.
В. ДАЙНЕКО: А, хочется, чтобы картинка не только пела, но еще и плясала.
Д. БОРИСОВ: Ну, во-первых, это явно разные люди возмущаются. А во-вторых, хочется чего? Чтобы было все вживую, но как на пластинке.
В. ДАЙНЕКО: Поэтому люди большинство поют под фонограмму.
Д. БОРИСОВ: Конечно. А большинство поет по фонограмму?
В. ДАЙНЕКО: Не знаю. Нет.
Д. БОРИСОВ: Я не в курсе.
В. ДАЙНЕКО: Я встречала просто таких людей, и тогда мне очень странно. Ну, было на гастролях, мы выступали с очень уважаемыми певицами, причем даже не России, а уже, наверное, всего мира. Ну, поем, поем. И вдруг выходит одна из нас и поет под фонограмму. И все так молча переглядываются и стоят дальше. Ну, это, по крайней мере, странно. Слава Богу, что таких людей стало меньше.
А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. даже приезжая в маленький город где-нибудь в Свердловской области, малюсенький, выступая на центральной площади города, все равно все чаще звучит не плюсовая, а минусовая фонограмма?
В. ДАЙНЕКО: Да. Видимо, последнее время, появилось гораздо больше людей, которым больше интересна музыка, а не просто виляние попой перед людьми, показывание всем себя, выпячивание. Потому что когда человек наслаждается своим делом, любит музыку и любит петь, то он это будет делать всегда и везде по-настоящему.
А. ПЛЮЩЕВ: А как же зарабатывание денег? Ведь когда начинаются бурные гастроли, чес, уже не до творчества, мне кажется. Когда один вечер один город, другой вечер совершено другой. Ночные переезды многочасовые. Не помыться, не побриться.
В. ДАЙНЕКО: Ну, я не знаю, я не могу говорить за других. Лично я себя ощущаю такой обезьянкой, если возникает такая необходимость исполнения с плюсовой фонограммой. Такое бывает на каких-нибудь съемках. Я, во-первых, не умею ни себя обманывать, ни людей. Поэтому мне проще выйти пусть даже на плохом звуке, но спеть, как есть, чем включить идеальную фонограмму, и просто открыть под нее рот, мне кажется, это так глупо. Ну, чувствуешь себя, по крайней мере, неловко, открывая рот.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, приятно, когда бросаются брать автографы люди популярность, она повлияла как-то на Вас? Когда обрушилась вдруг? Ведь теперь явно же, когда узнают, вот это та самая Виктория Петровна Дайнеко.
В. ДАЙНЕКО: И даже не по бумажке.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, мне нужно один раз хотя бы увидеть написанное, тогда психология, тогда запоминаю.
В. ДАЙНЕКО: Нет, ну, приятно, конечно же, иногда, когда тебя узнают люди, и просят автографы. Конечно же, это все по настроению. Иногда бывает такое настроение, что хочется быть просто серой толпой и, чтобы тебя никто не выделял, и не отмечал и т.д. А иногда это даже забавляет. Я могу и постоять, и пообщаться. И в принципе даже радоваться этому. Ну, чаще радуюсь, чем нет.
А. ПЛЮЩЕВ: Сколько лет прошло с момента той Фабрики, на которой Вы выиграли?
В. ДАЙНЕКО: 5 лет. 17 сентября началась "Фабрика звезд-5" 2004го года.
А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. все эти даты уже вписаны в мозгу красной краской.
В. ДАЙНЕКО: Ну, когда тебе 17 лет, когда ты первый раз приезжаешь в такой огромный город, конечно, такое событие, оно не может не запомниться. Вы же запомнили, когда был Ваш первый эфир, правильно? 12 сентября.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, это всего год именно этой программы. Наш самый первый эфир мы не помним.
Д. БОРИСОВ: Это как раз мы и забыли, вот в чем проблема.
В. ДАЙНЕКО: Нет, ну главное вспомнить потом.
А. ПЛЮЩЕВ: Мы даже по поводу года спорим, 2001 или 2002й, например, ответа нет.
В. ДАЙНЕКО: Главное, что 12 сентября. А я ведь тоже запомнила, потому что у меня день рождения 12 мая. Все, что связано с цифрой 12, я тоже запоминаю.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, вот 5 лет прошло, теперь хочется еще, вот Вы говорите, что пройдет еще какое-то время, и появится своя большая банда. Когда-нибудь. 5 лет прошло, не достаточно, чтобы появилось?
В. ДАЙНЕКО: Так для меня это уже не так давно было, не знаю, сколько, года полтора, у меня появился балет, и я думаю, что это первый шаг к расширению коллектива. Глядишь, через года полтора появится все-таки банда. И я в принципе только за увеличение коллектива. Ну, не сейчас, конечно.
А. ПЛЮЩЕВ: А если не секрет, до какого года подписан контракт с продюсером?
В. ДАЙНЕКО: А я не знаю, я его не читала.
Д. БОРИСОВ: Какие удобные артисты. Мало того, что не читают мелкий шрифт, они и крупный не читают.
В. ДАЙНЕКО: А мы, вообще, никакой не читаем.
А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. видимо тогда, когда был кастинг, вам хотелось попасть, не смотря ни на что.
В. ДАЙНЕКО: Я даже когда какие-то документы, кредит в банке получаю и тоже его не читаю, этот контракт. Потому что мне кажется, что когда…
А. ПЛЮЩЕВ: А потом завтра придут люди и скажут, все, Виктория Петровна, Все ваши вещи, они принадлежат нам, до свидания.
В. ДАЙНЕКО: А я всегда надеюсь на какой-то…
А. ПЛЮЩЕВ: На авось.
В. ДАЙНЕКО: На авоську.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, в этом есть часть рационального или футуристического подхода, который в нашей стране, мне кажется, абсолютно рационален. Потому что здесь я Викторию Петровну хорошо понимаю. Если тебя захотят обмануть, читай, не читай, тебя все равно обманут. По любому. Не вопрос.
В. ДАЙНЕКО: Конечно.
Д. БОРИСОВ: Тут наши слушатели особо внимательные замечают, что когда-то в интервью Вы говорили, что часто ездите не метро. Изменило что-то?
В. ДАЙНЕКО: Это было видимо очень давно. Я уже 2 года как стала водителем, и с тех пор я в метро еще не спускалась.
А. ПЛЮЩЕВ: Вообще ни разу?
В. ДАЙНЕКО: Ни разу.
Д. БОРИСОВ: Ну, там мало что изменилось, хочу сказать.
А. ПЛЮЩЕВ: Ты спускаешься?
Д. БОРИСОВ: Конечно.
А. ПЛЮЩЕВ: Не верю.
В. ДАЙНЕКО: Только реклама меняется.
Д. БОРИСОВ: Ну, где-то раз в неделю точно. Ну, т.е. несколько раз в одну неделю, в другую могу и не спускаться. А я днем не езжу на машине, безумие.
А. ПЛЮЩЕВ: Пробки?
Д. БОРИСОВ: Да, пробки. И паркинг, конечно.
А. ПЛЮЩЕВ: Как с пробками удается справляться начинающему водителю? 2 года это же не начинающий. Даже можно снять черный восклицательный знак.
В. ДАЙНЕКО: А я его не вешала.
Д. БОРИСОВ: А тогда еще не было такого закона, это ты должен ездить с ним только.
А. ПЛЮЩЕВ: Промолчим.
В. ДАЙНЕКО: Я, кстати, пробки люблю. Потому что в машине можно петь. И это как бы единственное место, где я могу заниматься вокалом. Могу петь, потому что дома я пою громко, и поэтому соседей стараюсь не беспокоить. Они у меня очень чувствительные бабушки. А в машине это очень удобно. Чем больше пробок, тем дольше происходят мои занятия.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, это раздражать должно, мне кажется.
Д. БОРИСОВ: Вика Дайнеко в программе "Попутчики".
В. ДАЙНЕКО: Чего?
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, пробки, чего, поехали, поехали. Остановились.
Д. БОРИСОВ: Понимаешь, когда ты находишься в машине, ты практически у себя дома.
В. ДАЙНЕКО: Да. В своем мире.
Д. БОРИСОВ: Такой филиал твоего мира, где у тебя есть свое радио любимое, твой любимый диск, твой любимый, не знаю, музыка, все, что хочешь, книжка, в конце концов, если пробка красного цвета на карте.
А. ПЛЮЩЕВ: Особенно приятно в собственном доме, что из него не выйдешь никуда.
В. ДАЙНЕКО: Почему. Иногда люди выходят на дорогу, знакомятся, общаются, когда совсем скучно.
Д. БОРИСОВ: Можно позаигрывать с какой-нибудь милой девушкой, которая стоит слева или справа, лучше слева.
В. ДАЙНЕКО: Помочь ей губки подкрасить.
Д. БОРИСОВ: Ну, так, боюсь, не дотянуться, разве что если у нее правый руль. А у тебя левый, тогда может и получится.
В. ДАЙНЕКО: Тогда это судьба.
Д. БОРИСОВ: Будем ловить Вас, Виктория Петровна, на слово, на слове. Раз под фонограмму не поете, давайте живьем в нашем вагоне, прямо сейчас…
А. ПЛЮЩЕВ: Не боясь побеспокоить соседей, потому что еще до 23 далеко. У нас время здесь в Московской области московское. Стучать нам не должны в перегородки, потому что там сидят наши люди и справа и слева. Потому что они уже отстучались.
Д. БОРИСОВ: Да. Так что можно что-нибудь спеть.
В. ДАЙНЕКО: Знаете, обычно в такие моменты я начинаю жутко стесняться, потому что в принципе по жизни всегда пою…
Д. БОРИСОВ: А мы не будем слушать, можем закрыть уши.
В. ДАЙНЕКО: Ну, давайте что-нибудь спойте. Я сразу теряюсь, что делать.
Д. БОРИСОВ: Хорошо. Можно не прямо сейчас, можно дать время на …
А. ПЛЮЩЕВ: А пойдем, куда-нибудь, я не знаю, покурим в тамбур. В конце концов. Чего мы, не смотря на то, что мы не курим.
В. ДАЙНЕКО: Ладно, ладно, я Вас не буду никуда гонять. Спою Вам. А сейчас песня. Правда, не знаю, какая песня.
ПЕСНЯ
Д. БОРИСОВ: Браво.
А. ПЛЮЩЕВ: Браво. Виктория Дайнеко в программе "Попутчики". Какой-то такой репертуар неожиданный.
А. ПЛЮЩЕВ: Да, я как раз хотел задать, может быть, не самый корректный вопрос в этой ситуации. Но ведь наша работа с Дмитрием, а мы часто бывает, читаем новости, она такая сиюминутную, как газета. Ну газеты даже менее сиюминутная. Потому что они остаются в библиотеках. И когда-нибудь люди, отвыкшие от бумажных носителей, будут с удивлением на них смотреть. А ну наша работа ежедневная, она не остается в истории никак. И нам ужасно от этого обидно, Дима просто этого еще не понимает. Но поймет.
Д. БОРИСОВ: Уже обидно. Вот ты сейчас говоришь, все обидней и обиднее.
А. ПЛЮЩЕВ: Открыл тебе глаза, ведь, правда? Но, с одной стороны есть песенное творчество людей, которое остается в истории. А есть которое не остается. Которое на сейчасшний момент. Кто-то называет это конъюнктурой, кто-то развлекаловом, чем угодно. Просто это вот такой факт. Что останется в культурном наследии от Виктории Петровны Дайнеко?
В. ДАЙНЕКО: Ну, сейчас очень сложно загадывать. Ну, в любом случае, конечно, поп-музыка такой очень сложный вариант. Вопрос…
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, и поп-музыка остается в веках. Мы это знаем хорошо.
В. ДАЙНЕКО: Да, но может группа существовать миллион лет, но они споют одну единственную песню, и будут ее знать только по этой песне. Так, может быть, я еще не спела ту самую песню, которую будут много людей помнить. Потому что Кайли Миног поет с 80-х годов, но все ее помнят песню (НЕ РАЗБОРЧИВО), которая вышла в 2000м году, или в каком-то там. И то, что было 15 лет до этого, никто особо и не помнит. Поэтому я не знаю, что будет потом, кто будет что помнить. Я в любом случае ни одной песни не забуду, надеюсь, что памяти хватит. Потому что когда были такие группы, как Битлз или Элвис, они были первыми, одни из. И практически все, что они пели, все стало классикой. И как бы все это запомнили тут же и не забыли.
А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. им было проще?
В. ДАЙНЕКО: Им было гораздо проще, потому что конкуренции то было меньше. А сейчас новых песен рождается миллионы во всем мире. Тогда, может быть, это тоже было, но тогда не было такой возможности всем все слышать. Поэтому я не знаю, кто-нибудь, может быть, и запомнит мою песню какую-нибудь. "Фильм не о любви". Ну, по крайней мере, я буду стараться петь. И буду надеяться, что останусь я в музыкальной истории надолго.
А. ПЛЮЩЕВ: Извини, Дим, т.е. есть такое желание остаться в истории?
В. ДАЙНЕКО: Ну, конечно, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.
А. ПЛЮЩЕВ: Солдат и генерал, этот пример, если его перекладывать на артистов, мне кажется, что это собрать всенародную любовь, допустим, на данный момент. Собирать огромный стадион и т.д. Это одно дело. Или заработать все деньги на всех корпоративах, Условно. Допустим. Но что касается, след в истории, это совсем иное.
В. ДАЙНЕКО: Почему же. Мне не хочется быть певицей, которая существует год или два, или пять лет. Потому что в принципе я не могу себя представить занимающейся каким-то другим делом. Это единственный вопрос, который ставит меня в тупик в любое время, т.е. что бы я дела еще в этой жизни. Т.е. да, мне нравятся иностранные языки, мне нравится то, мне нравится это. Но действительно я бы хотела заниматься только музыкой. Я бы хотела петь, поэтому, я не знаю, будут ли это слышать все, или буду потом только я петь в машине или в каком-нибудь душе, но, по крайней мере, я буду петь. И может быть, это продолжится на большой сцене.
А. ПЛЮЩЕВ: Дмитрий, я прервал тебя, прости.
Д. БОРИСОВ: Да. Сколько уже песен удалось спеть?
В. ДАЙНЕКО: Много. Но я их особо не считаю на самом деле. Потому что недавно я собралась, какой-то один из моих друзей, который мало слышал моих песен, попросил меня записать ему диск, там с компьютера со всеми песнями, которые я пела, и места на одной болванке уже не хватило, пришлось еще одну записывать.
Д. БОРИСОВ: Т.е. это больше 700 мегабайт.
В. ДАЙНЕКО: Да. Просто существует еще Фабрика звезд, на которой я спела миллион всяких разных песен с артистами, и помимо всяких своих сольных проектов еще есть какие-то проекты, эксперименты, шоу… Мы, кажется, на остановке.
А. ПЛЮЩЕВ: Да, у нас тут…
В. ДАЙНЕКО: Пирожки дают?
А. ПЛЮЩЕВ: Сейчас мы закроем окно. Хоть и ночь, почему-то пытаются пролезть.
Д. БОРИСОВ: Подождите, еще впереди будет станция с громадными игрушками. Это мы уже будем за пределами эфира. И мы с Сашей просто подарим Виктории Петровне одну из них. О Фабрике хочется поговорить. Часто к нам приходят ее выпускники. Самые нейтральные слова. И у всех остается совершенно различное впечатление о том, что пришлось пережить за тот небольшой, кстати, эфирный отрезок времени. Не хочется вернуться в то время, или повторить вот так сейчас бац…
В. ДАЙНЕКО: Хочется.
Д. БОРИСОВ: Каждый день на Первом канале под камеры жить, под камеры работать?
В. ДАЙНЕКО: Хотелось бы очень. Не хотелось только, наверное, первые месяца 3 после проекта. А все остальное время после очень хотелось вернуться, особенно у меня был такой очень жуткий приступ ревности, когда меня пригласили уже как гостью на следующую Фабрику шестую, и когда я зашла в этот дом, у меня случалась такая ностальгия. Мне стало как-то не по себе от того, что вот эти люди теперь живут в нашем доме, с которым у нас так много всего связано. И если бы был такой проект, когда могли бы вернуться старые фабриканты на Фабрику, я бы не раздумывая, вернулась туда.
А. ПЛЮЩЕВ: Это как такой суперфинал "Ледникового периода", когда все пары соединяются, и тоже всех фабрикантов обратно взять и в бочку.
Д. БОРИСОВ: А что происходит с человеком, когда он выписывается… он выпускается из Фабрики звезд. Ну, намеренная оговорка, ладно. Значит, ну, я вот что имею в виду, прежде всего, психологический эффект. Одно дело, тебя там показывают по телевизору постоянно, обсуждает ну не вся страна, а хотя бы вся аудитория мощнейшего канала. А потом вдруг бам и все это сразу заканчивается. Может, не сразу, может, существуют какие-то гастроли, еще что-то, родительские собрания. Что там еще, я не знаю, сопровождает все это. Но, тем не менее, такой мощнейший интенсив заканчивается, что с Вами происходило?
В. ДАЙНЕКО: На самом деле такого, как Вы говорите, интенсива не чувствуется. Когда ты живешь, ты просто живешь. Единственное, что когда мы вышли из Фабрики, у всех был очень большой шок. Но вот, представляете, Вы живете какой-то жизнью. Например, у Вас тяжелый график, и Вам приходится неделями сидеть на работе. Особо не выходить на улицу.
А. ПЛЮЩЕВ: Как Вы угадали.
В. ДАЙНЕКО: И потом Вы вдруг выходите на улицу, и каждый начинает тыкать в вас пальцем, хотя ничего не изменилось. Ты просто жила своей жизнью, никого не видела, ничего не видела. А тут вдруг выходишь на улицу, идешь в метро, в супермаркет…
А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. Вы не чувствовали вот этого мощнейшего внимания?
В. ДАЙНЕКО: Мы не чувствовали этого. Конечно, нет, мы жили в своем мире. У нас не было телевидения, у нас не было ничего. Все, что куда мы ездили, это Останкино, где мы записывали наши пятничные шоу. Возвращались в наш дом…
А. ПЛЮЩЕВ: Но даже на пятничном шоу, согласитесь, бывает такое, что люди пришли, их много, зрители, какое-то внимание, уже оно раз в неделю хотя бы чувствуется.
В. ДАЙНЕКО: Ну, оно было не такое уж и сильное внимание. Ну, пришли люди на концерт. Ну, да. Они видимо видели нас. Может быть, даже на предыдущем концерте, кто знает. А когда выходишь на улицу, идешь по магазинам, как ты делала до Фабрики звезд, ты понимаешь, что на тебя уже смотрят не как просто на девочку, а на тебя просто все пялятся, показывают пальцем, фотографируют на телефон. Тебя дергают, просят какие-то автографы.
А. ПЛЮЩЕВ: Живая.
В. ДАЙНЕКО: И первое время ты действительно не понимаешь, а что происходит вокруг. И к этому очень долго пришлось привыкать, потому что первое время для меня это действительно было очень, очень странно. Но все остальное, наоборот, после Фабрики звезд началась очень такая жестокая, интенсивная жизнь в плане гастролей, туры, но мы, как люди уже не первые фабриканты, понимали, что это будет длиться не вечно, скоро закончится, и возможно, это будет единственная ваша творческая жизнь во всей вашей истории жизни, Фабрика Звезд, вот этот тур. И поэтому когда ты чего-то ждешь, что, например, сейчас это все есть, а потом это все закончится, то это воспринимается не болезненно. Ты просто наслаждаешься каждым этим моментом, потом ищешь новые удовольствия в жизни, новый какой-то драйв свой.
Д. БОРИСОВ: Вот если через месяц все закончится, чем будет заниматься Виктория Дайнеко в жизни…
В. ДАЙНЕКО: Музыкой.
Д. БОРИСОВ: Если не музыкой. Не пением, пробиваться…
В. ДАЙНЕКО: Я говорю, это единственный вопрос, который ставит меня такой тупик. Потому что я не представляю, может быть, я все-таки, наверное, пошла в университет для начала. Потому что находиться в академическом отпуске, сколько, 2 или 3 года это не очень.
А. ПЛЮЩЕВ: А какой вуз?
В. ДАЙНЕКО: У меня московский авиационный, но факультет иностранный языков и специализация пиар.
А. ПЛЮЩЕВ: Отлично.
В. ДАЙНЕКО: Поэтому я буду пиарить где-то далеко за рубежом. Самолеты и авиапромышленность российскую.
А. ПЛЮЩЕВ: Суперджет 100 и все такое.
Д. БОРИСОВ: Стереоэффект называется.
В. ДАЙНЕКО: Ну, видимо, хотя бы высшее образование получу. Надеюсь, что музыка не кончится ни через месяц, ни через два, ни через 3 года и ни через миллион лет для меня.
Д. БОРИСОВ: А какое сейчас на данный момент самое большое достижение Виктории Дайнеко по ее собственной оценке.
В. ДАЙНЕКО: В первую очередь это сам проект Фабрика, потому что он прям ну как бы он такой проект, который изменил всю мою жизнь.
А. ПЛЮЩЕВ: Судьбоносный.
В. ДАЙНЕКО: Да, что касается музыкальной карьеры, конечно, это выпуск первого дебютного альбома. Потому что об этом мечтает каждый фабрикант, но не у каждого сбывается эта мечта.
Д. БОРИСОВ: Как отношения в Пугачевой складываются?
В. ДАЙНЕКО: С Аллой Борисовной у нас хорошие отношения…
Д. БОРИСОВ: Или они закончились сразу после проекта?
В. ДАЙНЕКО: Мы с ней и в проекте не были в каких-то прямо отношениях…
Д. БОРИСОВ: Я поясню, это была Фабрика звезд Аллы Пугачевой, та самая, где победила Вика.
В. ДАЙНЕКО: Ну, да, мы видимся с Аллой Борисовной, я, по крайней мере, очень рада ее видеть. И она очень внимательна ко мне. Я, например, не чувствую какого-то негативного отношения. Вряд ли от нее. Ну, мы можем с ней пообщаться. Но так, чтобы я раз в месяц или в неделю звоню: Алла Борисовна, как Вы поживаете? Вот у меня такие дела. Такого, конечно, тоже нет.
Д. БОРИСОВ: Тут задают вопрос наши слушатели, которые воспользовались номером +7 985 970-45-45. И прислали на мобильный телефон, который я отобрал у Плющева, теперь он у меня. Вопрос, ну, люди читают желтую прессу, понятно, поэтому слухи окружают любую публичную персону, в том числе, и Викторию Петровну Дайнеко, говорят, что якобы, якобы, Виктория Петровна хотела завести ребенка, но ей не позволили продюсеры. Правда?
В. ДАЙНЕКО: Что за бред? Нет. Ну, я думаю, что такие вещи никто не может запретить, даже продюсеры.
Д. БОРИСОВ: А сколько случаев в шоу-бизнесе, когда люди уходят из состава из поп-групп, когда все-таки беременность…
В. ДАЙНЕКО: Ну, я думаю, это сам человек должен принимать для себя решение. Потому что, в конце концов, ну что ребенок. Ну, 3 месяца ты походишь с большим животом, потом его не станет. И ты можешь дальше работать и петь, как никто не отменял фитнес-клубов в конце концов, если поправишься. У меня пока не возникает такого желания, потому что я сама еще немножечко ребенок. И с этим я повременю, мне никто не запрещал.
Д. БОРИСОВ: Если вдруг запретят, скажут - нет, будет какое-то долгое размышление на тему, что выбрать? Пойти поперек контракта, допустим? Или…
В. ДАЙНЕКО: Не знаю, мне сложно представить, потому что мне, как человеку очень сложно что-то запретить. Потому что во мне, видимо, еще бушует юношеский максимализм.
А. ПЛЮЩЕВ: Дух противоречия в Виктории Дайнеко.
В. ДАЙНЕКО: Да. Т.е. если мне скажут, что-то ты сделай, я сделаю обязательно все наоборот. Поэтому мне очень сложно запрещать. Мне надо очень как-то дипломатично убеждать в том, что мне следует так поступить. Поэтому нет, если мне в чем-то отказывать, я обязательно чисто на зло сделаю. Конечно, не всегда. Я думаю, какое бы решение я бы не приняла, и что бы мне на него не ответили, я все равно поступлю по-своему.
Д. БОРИСОВ: А часто Вы, Виктория Петровна, влюбляетесь? Часто это с Вами случается?
В. ДАЙНЕКО: Влюбленности случаются…
Д. БОРИСОВ: Можно рассказать такой секрет? Я вот вспомнил совершено случайно, или это будет очень личное? Когда-то в прошлом году мы с Викторией Петровной участвовали в одном телевизионном проекте. Можно рассказать?
В. ДАЙНЕКО: На "Больших гонках". И там случилась у меня влюбленность. Причем влюбленность была в члена вражеской команды. Да. Но зато нас потом поддерживала вся команда ЮЭСА. Сказала по-французски Вика. Поэтому, ну, да влюбленности случаются достаточно часто. Но они как быстро возникают, так быстро и проходят.
Д. БОРИСОВ: Сколько было переживаний. Все же видели.
В. ДАЙНЕКО: Вся русская команда переживала?
А. ПЛЮЩЕВ: Русская команда переживала. Видели переживания Виктории Петровны.
В. ДАЙНЕКО: Я переживала за каждого мужчину, который заходил в клетку к быкам. Так что Вы не думайте, что я из-за француза переживала.
Д. БОРИСОВ: Из-за француза из американской команды. Откроем тайну.
В. ДАЙНЕКО: А вообще если я в кого-то влюблюсь, то это очень серьезно и надолго, к сожалению.
Д. БОРИСОВ: Вот так. Но не будем больше о личном.
В. ДАЙНЕКО: О грустном. Давайте о чем-нибудь веселом.
Д. БОРИСОВ: Тут еще до того, как мы даже выехали, на сайт "Эхо Москвы" в интернете www.echomsk.ru поступил вопрос.
А. ПЛЮЩЕВ: Некоторые наивные слушатели отправляли вопросы.
Д. БОРИСОВ: Потому что мы чего-то в последнее время мало того, что смс игнорируем, так и интернет, нам все время на это обращают наше внимание, что не надо этого делать.
А. ПЛЮЩЕВ: Несколько выговоров получили уже.
В. ДАЙНЕКО: Экономите теперь на gprs трафике.
Д. БОРИСОВ: Мы не экономим. Мы заходим. Но получается, что больше хочется побеседовать чем-то о своем. Но мы прислушиваемся к Вам, поэтому Вы задавайте вопросы. Мы только за. Тут из Томска вопрос поступил от какого-то ярого поклонника Вики. "Вика, скажите, как Вы относитесь к интернету? Часто ли там зависаете? Пользуетесь ли каким-нибудь социальными сервисами?" Понятно, что он хочет пообщаться. Набрать какой-нибудь адрес и сказать: о, Вика, привет. Я тебя люблю. Можно это сделать?
В. ДАЙНЕКО: В интернете у меня постоянная прописка. В социальных сетях я тоже существую, но никогда не общаюсь с незнакомыми мне людьми. Потому что, нет, я даже читаю сообщения от своих поклонников на "Май спейс", но с другой стороны, я не отвечаю. Потому что, во-первых, мне лень печатать, потому что клавиатура с французской раскладкой. Мне все время лень приклеить русские буковки.
А. ПЛЮЩЕВ: Можно по-французски отвечать. Может, люди будут учить языки.
В. ДАЙНЕКО: Но я просто все-таки забыла французский язык. И "Большие гонки" мне не помогли вспомнить его. А вообще я чересчур сильно люблю интернет, и в детстве это была вообще очень большая проблема естественно. Сейчас просто времени не так много. Но все мое свободное время я в интернете. Даже бывает такое, что ко мне люди в гости приходят. Подружки мои. И общаются исключительно с моей спиной в перерывах, когда я отвечаю на сообщения каких-нибудь своих друзей. Поэтому это ужасно, да, мне стыдно.
Д. БОРИСОВ: Да, это у всех присутствующих здесь есть, мне кажется, интернет зависимость.
В. ДАЙНЕКО: Я думаю, что в это время одна из самых распространенных зависимостей.
Д. БОРИСОВ: С телефона еще не заходишь там куда-нибудь?
В. ДАЙНЕКО: С телефона нет, мне не удобно. Мне надо, чтобы было удобно печатать на клавиатуре.
А. ПЛЮЩЕВ: Да. С французской раскладкой, конечно. Нет телефона с французской раскладкой. Вот в чем проблема.
А. ПЛЮЩЕВ: Там просто последняя стадия, когда человек печатает какой-то вид с мобильного телефона каждый 5 минут о каждом своем действии. Это просто можно ставить диагноз.
Д. БОРИСОВ: Или о бездействии.
А. ПЛЮЩЕВ: Чем бы заняться, пишет человек.
В. ДАЙНЕКО: Что я делаю? Я ничего не делаю. Ну, да. Такие наши времена тяжелые.
А. ПЛЮЩЕВ: Кстати, это феномен, на самом деле, и интернета тоже. Я имею в виду тех людей, которые ищут знаменитостей. Им часто все равно. Это я, как человек публично доступный через интернет, они все время думают, что у меня есть большая база контактов знаменитостей. Я примерно пару раз в день сталкиваюсь с вопросом: есть ли у тебя аськи знаменитостей каких-нибудь. Но самое интересное, что эти люди никак не могут ответить на вопрос. Ну, хорошо, я дам тебе аську знаменитостей, а что дальше произойдет? О чем ты будешь говорить, просто интересно.
Д. БОРИСОВ: Может, просто наболело, и хочется высказаться.
А. ПЛЮЩЕВ: Ни один человек еще не сказал, что он скажет после слова привет. Просто они не знают.
Д. БОРИСОВ: А я не стал убирать, просто в одно время была жуткая проблема, что все стучатся в аську, и невозможно зайти бывает поговорить по собственным делам. Потому что заходишь…
В. ДАЙНЕКО: Миллион сообщений, не понятно от кого.
Д. БОРИСОВ: Первые сообщений 20 мигающих от непонятных людей, в тех же Одноклассниках это еще сложнее было. Раньше когда нужно было закрыть все, удалить, тупо нажимаешь: закрыть, отклонить, закрыть, отклонить. А потом только проступает. Но, получив несколько таких вполне вменяемых и очень приятных писем, посланий, когда видно, что человек от чистого сердца, совершенно не собирается наседать и требовать какой-то отдачи, ответа, понимаешь, что, наверное, нужно давать людям возможность как-то с тобой связаться и что-то сказать. Пусть даже это будет что-то критичное, плохое, ужасное. Потому что если человек высказался, и вроде бы и у него отлегло, и тебе не так сложно прочитать.
В. ДАЙНЕКО: Ну, на самом деле у меня бывает настроение пообщаться с кем-то. Но, как правило, когда ты получаешь одинаковые сообщения, не знаю, от 50 человек. А-ля: ты клеевая, мне нравишься, давай пообщаемся. Ты клеевая у тебя клеевая музыка.
А. ПЛЮЩЕВ: Что ты делаешь вечером?
В. ДАЙНЕКО: Очень редко, когда бывают действительно трогающие тебя сообщения. Ты действительно отвечаешь этим людям, и хочется поддерживать общение. Но, как правило, просто чересчур скучны эти все сообщения, которые приходят от людей. И поэтому у меня теперь есть форум, официальный фан клуб, где есть мои поклонники, которые мне пишут. И если там я вижу интересную тему, я начинаю отвечать. Там если какой-то вопрос. Но, как правило, я просто читаю. И всем говорю, я здесь, я с Вами, я за Вами наблюдаю. Поэтому не говорите гадостей, пожалуйста. Но, тем не менее, отвечать мне не всегда бывает желание.
А. ПЛЮЩЕВ: Виктория Петровна, а Вы с самого детства хотели стать артисткой?
В. ДАЙНЕКО: Ну, нет, у меня еще были мысли стать программистом, пойти по стопам своих родителей, или стать, ну, балериной, я все-таки, мне кажется, чувствовала в глубине своей души, хоть я и стояла у станка 6 лет, что это немножечко не совсем мое. И вряд ли.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, в балерины отдают родители в глубоком детстве, когда человек не особо понимает.
В. ДАЙНЕКО: Мне это очень нравилось на самом деле. И мечтала я еще быть фотомоделью. Но когда в 11 лет я первый раз запела, я поняла, что мне это так нравится, я поняла, что можно и танцевать, можно и петь одновременно. Совмещать сразу все свои какие-то увлечения детские. И это действительно начало приносить мне свои удовольствия. И в тот момент все решилось. Ну, еще, конечно, я хотела быть переводчиком, потому что я думала, что я устроюсь на какую-то такую серьезную работу. И буду ездить по всему миру, потому что у меня тоже была такая мечта. А сейчас собственно она у меня сбылась, потому что я певица, у меня очень много фотосессий, о которых я мечтала. Я очень много танцую, поэтому я не зря ходила в балетную школу. Я езжу по всему миру, и мои собственно иностранные языки тоже мне помогают. Ну, и с компьютером, мне кажется, всегда полезно общаться на "ты".
Д. БОРИСОВ: Все в одном.
А. ПЛЮЩЕВ: Да, слушай, как здорово-то. А Вы хорошо ли учились в школе, в том месте, где не дают академических отпусков.
В. ДАЙНЕКО: В смысле в школе в самой? Вообще, я училась достаточно хорошо. В моем аттестате, не знаю, наверное, четверки четыре, все остальные у меня пятерки. И мне нравилось учиться, потому что у меня был хороший лицей, в котором были потрясающие учителя, которые действительно от общения с ними появлялось желание идти в школу, заниматься, учиться, узнавать что-то новое. И к сессиям я всегда очень готовилась ответственно. Т.е. я не учила один билет из 30, я учила все 30. И как-то меня это не особо утруждало, мне нравилось учиться в школе.
А. ПЛЮЩЕВ: А Вы легко входите в коллектив в новый?
В. ДАЙНЕКО: По-разному. Если коллектив изначально нормально настроен, то в принципе легко. Но в таких местах, как показывают про американские школы, мне кажется, в такой школе, где тебя сразу начинают запинать, забивать, и типа а-ля новенький и лузер, вот, мне кажется, я бы не смогла справиться с новым коллективом подобного образа.
Д. БОРИСОВ: Наши внимательные слушатели обращают мое внимание, что я проиграл сегодняшний эфир в том плане, что я назвал Вику два раза на "ты". Мало того, что не Виктория Петровна…
В. ДАЙНЕКО: А еще и просто Вика.
Д. БОРИСОВ: А вообще Вика и ты.
В. ДАЙНЕКО: Да, ладно.
Д. БОРИСОВ: Так что. Плющев, ты выиграл. Ты смог удержаться.
В. ДАЙНЕКО: Да, у Вас, оказывается, тут еще были соревнования, а их не заметила.
А. ПЛЮЩЕВ: Да, мы же договорились, что на Вы и с отчеством, а тут так получается, что не особо. Блок, какой-нибудь интернет дневник, если возвращаться ненадолго, ведете?
В. ДАЙНЕКО: Нет.
А. ПЛЮЩЕВ: Не хочется вот так вот выплеснуть свои мысли на весь мир? Блеснуть?
В. ДАЙНЕКО: На весь мир нет. Потому что я однажды только делилась своими мыслями дневником. Когда у меня было в моем Московском авиационном институте задание от преподавателя по массовой информации писать ему каждый день А4 формата дневник, причем даже когда он мне давал задание писать ну не совсем дневник, а-ля твои мысли, а какие-то просто сочинения на тему, я все равно ему продолжала на протяжении трех месяцев каждый день слать свой дневник. Но это был единственный момент, когда я писала свои переживания, мысли. А так все мои мысли, соображения остаются в моих тетрадках, которые я дома исправно заполняю.
А. ПЛЮЩЕВ: Ну, раз уж Дмитрий начал возвращаться, тогда и я вернусь чуть-чуть. А как Вас занесло в Московский авиационный институт?
В. ДАЙНЕКО: Все было просто. Я искала, вообще, была моя мечта – это конечно МГЛУ, лингвистический университет. Но, так как туда надо было очень много денег, я туда не пошла, …
А. ПЛЮЩЕВ: В смысле - платное.
В. ДАЙНЕКО: Да, там было очень дорогое платное отделение. Потом в Российский государственный университет мы не прошли. Я не сдала первый экзамен. И потом мы, сидя с мамой в кафе, мы думали, куда же мы дальше с журналом каким-то, который содержал учебные заведения Москвы. И думали, куда пойти учиться. И вдруг мы вспомнили, что есть замечательный московский авиационный институт, и там появился новый факультет гуманитарный иностранных языков, и там есть ДК МАИ. Я подумала, что в принципе я могу как-то продолжить свою творческую деятельность, найти там какую-то группу, или влиться в новую еще что-то и создать. Я решила, что стоит попробовать, и интересно, что в этот же день мы с мамой зашли туда. И тут же закрыли меня в кабинете с тестом по английскому языку, который я успешно сдала. И собственно, так я поступила в институт.
Д. БОРИСОВ: Вот. А могли бы учиться вместе.
В. ДАЙНЕКО: Где?
Д. БОРИСОВ: В РГГУ. Когда-то. С Плющевым почти тоже, потому что тоже был неподалеку, чуть раньше. В соседнем вузе.
А. ПЛЮЩЕВ: Нет, сильно. Вы еще в школу даже не ходили, боюсь.
Д. БОРИСОВ: Быстро последний вопрос. Тут очень интересует слушателей ,несколько раз повторялся: "Удалось ли поменять жилищные условия?" Решить квартирный вопрос?
В. ДАЙНЕКО: Я выиграла отличную квартиру на Фабрике звезд, и у меня все круто. Я пока не мечтаю даже его как-то изменить. Жизнь прекрасна.
А. ПЛЮЩЕВ: И, правда, что вместо кухни теперь…
В. ДАЙНЕКО: Розовая спальня – правда.
А. ПЛЮЩЕВ: Т.е. вообще отказались от…
В. ДАЙНЕКО: На самом деле кухня у меня есть. Правда. Она уместилась в одном шкафу, в котором есть и посуда, и свч, и холодильник, и еще большой стол. Но это гораздо оказалось функциональней. Поэтому все круто.
А. ПЛЮЩЕВ: Виктория Дайнеко в программе "Попутчики", Александр Плющев, Дмитрий Борисов. В следующую субботу в это же время в 22.10 наша программа выходит в эфир. Оставайтесь с нами, счастливо, пока.
Д. БОРИСОВ: Пока.
В. ДАЙНЕКО: Пока, пока.