Ольга Прокофьева - Попутчики - 2008-11-01

Д. БОРИСОВ: 21:07 – точное московское время. Радио «Эхо Москвы». Меня зовут Дмитрий Борисов, программа «Попутчики». Александр Плющев сегодня на поезд не успел, он застрял в пробке, мы сейчас тоже слушали радио и там Роман Плюсов рассказал, что Москва стоит в 400-километровых пробках. Александр Плющев где-то в них остался. В 19:29 поезд мы задержать не могли, поэтому уехали без него. Но ничего, несмотря на то, что сегодня очень нервный день, мы уехали. И сегодня в программе «Попутчики» Ольга Прокофьева, которая согласилась съездить, только недалеко – до Тулы. Ехать всего три часа, три с половиной. Мы там будем в половине одиннадцатого и сможем быстро вернуться в Москву. Потому, что Ольга очень и очень занятая. Добрый вечер!

О. ПРОКОФЬЕВА: Добрый вечер.

Д. БОРИСОВ: Я, перед тем, как сесть на поезд, смотрел массу информации о Вас, более-менее актуальной на сегодняшний день, потому, что очень много о Вас всего я знал и до этого, потому, что Ваш образ в сериале «Моя прекрасная няня» выдающийся и вызывает огромный интерес всех. Но я бы как раз о нём сегодня говорить не очень хотел бы много, потому что, наверное, Вас уже этим журналисты, если можно так сказать, достали за это время. Сколько лет назад начались съёмки? Три, четыре?

О. ПРОКОФЬЕВА: Это началось в 2004 году. Журналисты с хорошими, умными вопросами, тонкими, интеллигентными никогда не достают, не утомляют. Так что, если что, Вы можете какой-0то вопрос задать про «Мою прекрасную няню», но свой, оригинальный.

Д. БОРИСОВ: Я совершенно не буду пытаться соревноваться в оригинальности со своими коллегами. Единственное, хочу сказать искренне, совершенно от чистого сердца, что Ваш образ там феноменален, он мне там нравится больше всего.

О. ПРОКОФЬЕВА: Можно ещё раз? Он Вам нравится больше всего?

Д. БОРИСОВ: Больше всего.

О. ПРОКОФЬЕВА: Это я так шучу, чтобы услышать ещё раз.

Д. БОРИСОВ: Вы собрали в Вашей героине такие черты огромного количества знакомых мне людей именно с таким характером, угадано очень точно. Даже смех совиный – всё чётко. Я как раз сегодня утром смотрел очередной повтор какой-то серии, и получил массу наслаждения. И понял, что это супер попадание.

О. ПРОКОФЬЕВА: Спасибо.

Д. БОРИСОВ: На Вашем сайте написано, что у Вас каждый день какие-то мероприятия. Спектакли, Вы куда-то уезжаете, не только в Москве это происходит. У Вас времени свободного не бывает. Вы не устали от такого темпа работы?

О. ПРОКОФЬЕВА: Я тружусь много, но я немного сейчас темп сбавила. Я оставляю дни для отдыха. Завтра у меня будет почти выходной, у меня две легкие встречи: примерка костюмов к одному фильму и подготовка к одной номинации с режиссером, встретиться и обсудить. Поэтому для меня это считается легкий день, а вторую часть дня и вечер я посвящу своей семье и буду с ними общаться, что-нибудь вкусненькое готовить. Иногда просто тупо смотреть в одну точку. Поэтому я, конечно, немножечко эти графики составляю сама. Я много работаю, но у меня нет самоцели, чтобы это было бесконечно. И эта банальная форма, что всех денег не заработаешь. Я получаю удовольствие от того, что я делаю. Я занимаюсь творчеством.

Д. БОРИСОВ: Но сериал «Моя прекрасная няня» как-то изменил Вашу жизнь, если говорить не только в плане денег. Очевидно, что все гонорары – это всё, что приходит с повсеместной славой. Но вот что-то в Вашей личной жизни изменилось, кроме денег, которых стало, наверняка, больше.

О. ПРОКОФЬЕВА: Конечно изменилось. Я сейчас смотрю за многими актерами, которые снимаются в средних сериалах, у них тоже финансовое положение поправилось. Стало больше сниматься объектов. Я радуюсь за коллег, что у них положение несколько поправилось. А всё, что касается изменений, то они существуют. Конечно, меня, благодаря этому сериалу, многие режиссеры знают, приглашают на интересные мероприятия, я стала какой-то вип-персоной. И это интересно испытать на себе.

Все, что касается творчества – да, больше антрепризных театральных агентств предлагают пьесы, которые я с удовольствием почитываю, и если что-то нравится, я включаюсь в работу. У меня появилось театральных поклонников больше, если кто-то знал меня просто по сериалу, сейчас они театральные мои поклонники, ходят на все мои спектакли и этим помогают финансовой ситуации театра.

Д. БОРИСОВ: Это совершенно точно.

О. ПРОКОФЬЕВА: И по антрепризной работе, с которой мы путешествуем. Конечно, артисты видят в афише сначала любимых своих актеров, покупают билеты на этих актеров, когда приходят на спектакль, открывают других актеров, которые они не знают по экрану, но которые так же талантливо трудятся в этих проектах. Вот так у меня свой зритель появился, большой, активный, добрый, прекрасный.

Д. БОРИСОВ: Я два года назад был в театре Маяковского на премьере одного спектакля. Там в фойе, перед началом все обсуждали, что в этом спектакле участвует та самая Жанна Аркадьевна. И после спектакля говорили, что на сцене Вы совершенно другая, не похожая на экранный образ. И самое главное, что эта комедийная роль, по которой Вас запомнило большинство телевизионных зрителей, она не совсем типичная для Вас, как говорят многие Ваши, уже ставшие театральными, поклонники.

Мы с Вами пересеклись летом, не виделись, к сожалению, лично, но я за Вами со стороны понаблюдал на съемках телевизионного проекта, программы «Большие гонки». Среди известных людей бывает, что за спиной друг друга кто-то что-то говорит. От этого никуда не деться. И про Вас все говорили, что вот, посмотрите пример человека, который совершенно не заразился звёздной болезнью. Казалось бы – сериал, который миллионы людей не просто посмотрели, а полюбили. И ясно, что теперь по улице, по крайней мере, в тот момент, когда сериал шёл, по улицам нельзя было ходить Вам, наверняка. Особенно, если дети были рядом – то всё!

И тем не менее, Вы говорите сейчас, что интересно себя почувствовать вип-персоной, а в жизни совершенно не ведёте себя, как звезда в плохом смысле этого слова. Вы сделали себе какую-то прививку от звёздной болезни? Немногие люди справляются.

О. ПРОКОФЬЕВА: Да нет, мне кажется, может быть Вы не пересеклись с этими людьми? Я очень много знаю замечательных театральных и киноактеров, которые совершенно адекватно существуют в этой жизни. Просто сразу представление почему-то, что человек должен поменяться после испытанием таких вот медных труб. Да нет! Мне кажется, что, может, это единичные какие-то случаи вопиющие, как-то немножко выбивают людей, глядя со стороны. Я знаю очень много замечательных талантливых народных артистов, заслуженных, снимающихся бесконечно, которые в жизни так же абсолютно адекватны ко всему, искренне добры и не поменяли ничего в своей жизни, так же существуют.

Д. БОРИСОВ: А Вы следите за тем, что происходит сейчас на экранах в плане сериалов? Нет желания как-то поучаствовать совершенно в другом проекте и показаться с другой стороны? Я знаю, что Вас сейчас зовут, а Вы отказываетесь.

О. ПРОКОФЬЕВА: Это нормально, что-то нравится, что-то не нравится. Я существую в другом амплуа везде, может быть… Я понимаю, что «Няня» - это 140 серий, которые показывают по 13 и 14 кругу. 10 ноября начнутся 40 новых серий. Мы вчера сняли «Бенефис», куда приехало большое количество звёзд, мы пересеклись с Надеждой Бабкиной, которая пела замечательную песню и рассказывала о своих нянях. Пришли артисты, которые играли Фрекен Бок. Все вокруг этой темы, очень трогательной. Вот у меня не было в детстве няня, у моего сына была грандиозная няня. Этих людей очень хочется вспоминать теплыми словами.

Вчера мы снимали большое шоу, которое пойдет 9 ноября в эфире на канале СТС как раз к премьере 40 серий «Моей прекрасной няне». Я так увлеклась этим пересказом, что забыла, о чём Вы меня спросили.

Д. БОРИСОВ: Я спросил, почему Вы отказываетесь от участия в других проектах.

О. ПРОКОФЬЕВА: А! Да! По поводу другого амплуа. Нет, «Няни» очень много и все думают, что я только в этом качестве предстаю перед телезрителями. Конечно нет. У меня есть и полный метр, другая мелодраматическая история, но сейчас мне о ней неприлично говорить, она была снята в 2005 году, вышла в 2006 году, мне уже надо чем-то другим хвастаться. Но что сейчас выйдет на экраны я не могу сказать, Дмитрий, какой канал будет, но это большой проект, 12-серийный «Марго, огненный крест». Я не буду его пересказывать, но это детективно-криминальная приключенческая и историческая картина.

Там намешали много всего белорусские авторы. Сейчас такой проект выйдет в эфир.

Д. БОРИСОВ: Я совершенно случайно узнал, что оказывается, Ваш образ Жанны Аркадьевны, Вы уже играли один раз Жанну Аркадьевну.

Д. БОРИСОВ: Играла именно женщину с таким именем и отчеством. Это был фильм «Воровка».

Д. БОРИСОВ: Это случайно?

О. ПРОКОФЬЕВА: Да. Это имя было там, и когда в русской кальке оказалась Жанна Аркадьевна, я подошла к Александру Акопову и сказала: «Вы знаете, а можно хотя бы поменять имя-отчество, я год назад снималась в сериале и там тоже была Жанна Аркадьевна». Он взял меня за руку и сказал: «Очень хорошо!» И я поняла, что второй вопрос уже задавать не надо. Но я люблю, если в моей жизни что-то повторяется. Я сама близнец, у меня знак двойной.

Д. БОРИСОВ: Вы почти рак.

О. ПРОКОФЬЕВА: Почти рак? 20 число?

Д. БОРИСОВ: Это…

О. ПРОКОФЬЕВА: Как бы не было почти, всё равно близнец, я люблю какие-то такие вещи, которые дважды повторяются в жизни. Это хорошее предзнамение для меня. Поэтому я успокоилась сразу.

Д. БОРИСОВ: Вы не хотели никогда заняться режиссурой, по-серьёзному?

О. ПРОКОФЬЕВА: Вы знаете, мне нравится эта профессия.

Д. БОРИСОВ: Вы же закончили режиссёрский факультет.

О. ПРОКОФЬЕВА: Режиссёрский, но это ничего не значит. Педагог один – А.А. Гончаров, он не мог на двух факультетах набирать режиссёрскую и актёрскую. Мы были на режиссёрском факультете, актёрская группа. У меня диплом «Актриса театра и кино». Но всё, что преподавали нашим режиссёрам, всё, что наши режиссёры экспериментировали на нашей актёрской группе, на нас познавая профессию, мы посещали эти же актёрские занятия, у нас много преподавал Захаров, Судакова, огромные мастера. Тарасенко, Яшин, Воронов. Это такие сильнейшие магиканы нашего театрального круга, что мы, конечно, много чего в себя впитали.

Поэтому, конечно, мне это очень помогает. И ещё Марк Анатольевич любит это говорить, а я цитировать, что он любит актёров с режиссёрскими мозгами. Я люблю сочинять кое-что в своих ролях, иногда вмешиваюсь в режиссуру, что делает режиссёр, но я вижу, что это профессия не только что-то создать на сцене. Это профессия – момент организации, производства какого-то, это умение держать эту струну, этот настрой на репетициях, надо, чтобы вовремя включались осветительные приборы, музыка. Это большой талант режиссуры. Не только актёра, но и всё должно вертеться вовремя, строиться декорации, и это тоже зависит от режиссера.

Когда мы работали с Н.Н. Волковым, светлая память, мы делали один спектакль в театре Маяковского «Место для курения» по Славкину, он в актёра столько много… А само производство вокруг, чтобы всё крутилось, он этот процесс не мог собрать в кучу и от этого у нас была куча проблем. Поэтому режиссёрская профессия – это не только умение вести актёра на сцене и дать ему точные задачи. Это ещё что-то большее. Поэтому я ещё только готова подвякивать режиссёру с какими-то своими уместными и неуместными предложениями, а вот взять в руки ответственность за такое количество людей всех я считаю, что я это еще пока не могу.

Д. БОРИСОВ: Ольга Прокофьева сегодня в поезде программы «Попутчики» на радио «Эхо Москвы». Можете присылать смс-сообщения на номер +7-985-970-45-45. Все вопросы, которые вас интересуют, я обязательно задам Ольге. Дурацкий вопрос, конечно…

О. ПРОКОФЬЕВА: Справимся.

Д. БОРИСОВ: Человек по имени Никита, который задал его, он сформулировал его так…

О. ПРОКОФЬЕВА: То есть, Вы Никиту уже обидели.

Д. БОРИСОВ: Нет. Как Вы расслабляетесь, он спрашивает. Там очень длинная формулировка, я Вам потому покажу. Интересно, как люди, которые на сцене, переживают массу эмоций, Вы же очень, как пишут здесь мне, эмоциональны в жизни. Некоторые актёры в жизни бывают так: выключили эмоции, на сцене включили и пошли дальше. Вы же эмоциональны в жизни. Пишут, что с Вами пересекались после концертов, Вы реагируете очень активно.

О. ПРОКОФЬЕВА: Я тогда знаю, какой это Никита. Я передаю ему большой привет. Это замечательный молодой человек, если он один из поклонников, то мы знакомы.

Д. БОРИСОВ: Как Вы расслабляетесь?

О. ПРОКОФЬЕВА: Самый первый банальный ответ – расслабляет сон. Чуть больше поспишь – уже легче. И приобретаешь какие-то силы, конечно. Природа придумала сон не зря. А всё остальное… Как я расслабляюсь… Положительные эмоции. Вот чувствуешь, что ты можешь получить положительные эмоции и в этой среде, эти гормоны радости, они дают этот позитив, и от этого сразу легче. Какое-то особое расслабление? Ничего умного не скажу.

Д. БОРИСОВ: На светские мероприятия Вы ходите?

О. ПРОКОФЬЕВА: Они всё равно для меня ещё работа какая-то. Для меня даже театральные гастроли больше релакс какой-то. Потому, что я еду с любимыми компаниями. Мы можем в жизни меньше пересекаться, а там мы столько тем обсудим, столько пошутим, столько посетим замечательные места! Мы ездили сейчас на южный Урал, мы были в городе Миасс. Как мы могли не посетить грандиозный музей минералогии! Сколько мы понакупали полезных и бесполезных подарков! Всяких бус из минералов, из полудрагоценных камней! Это было такое удовольствие!

Потом ехали на автобусе, бесконечно смотрели в окно на эти просторы. Иногда включают птичек в офисах, чтобы расслабиться, а тут живая картинка. Эти горы, холмы, сосны, березы. Я научилась в гастрольных поездках получать момент расслабления, заряжаться. Ну и, конечно, обмен энергетики со зрителями. Ты и работаешь и в то же время они тебя подзаряжают своей энергией. Это обмен, который нигде больше нет. Как писал Марк Анатольевич, мой учитель, что осталось только в театре и в спорте. В кино этого уже нет.

Д. БОРИСОВ: То есть, Вы кино любите меньше?

О. ПРОКОФЬЕВА: Вы знаете, я там еще постоянно работаю. Если в театре я могу уже легкий мастер-класс дать, то в кино я сама с удоволсьтвием подглядываю за артистами. Мы снимались у Сергея Жигунова в «Шекспиру не снилось», там Юрий Стоянов снимался. Я как сумасшедшая бежала, подглядывала, как он существует, как он включается, как он сочиняет.

Д. БОРИСОВ: Поскольку там была вся Ваша компания, мне кажется, Вы там тоже отдыхали.

О. ПРОКОФЬЕВА: Вы знаете, смотря какие условия. Кажется, что все так легко, даже на той же «Прекрасной няне», когда мы год снимали, тогда еще павильоны не все были отремонтированы, и у нас был очень холодный павильон. Поскольку у нас с Настей были декольтированные платья, у нее короткие юбки, у меня оголенные плечи, всегда было холодно безумно. И мы в шерстяных носках, в варежках, мне все время пудрили нос, потому, что у меня нос длинный, он краснел очень быстро и я всё время мёрзла.

И когда нужно было 3-4 дубля, мы все это снимали, и играли красивую жизнь, раздетые или в легких кофточках. И все время мерзли и боролись с этим. Такая же история была у нас и в «Шекспире». Мы снимали старинное помещение, какой-то заброшенный завод, где осталась лепнина тех веков. Декораторы подремонтировали. Но было так холодно, неуютно… И вот недавно тоже кто-то интервью давал, что в нашей профессии одна из главных черт – это терпение. Не талант, не трудоспособность, а терпение. Вот переждать эти все неудобства, не взорваться, не потерять человеческое лицо, а с этим справиться и в кадре выдать то, что нужно. Потому кино – это ещё и трудности такие всякие.

А в «Огненном кресте» у нас были съемки в очень холодные времена, где мне приходилось плавать в прудах, в речках. Это неимоверно холодно, трудно, я не знаю, как у меня хватило ума туда залезть. Наверное, не хватило ума туда не залезть.

Д. БОРИСОВ: Но в театре тепло? Знаменитая гримерка одна на всех.

О. ПРОКОФЬЕВА: Да. В театре тепло. По-другому тепло, потому, что это уже твой большой кусок жизни, почти четверть века.

Д. БОРИСОВ: Вы сейчас заняты в скольких спектаклях?

О. ПРОКОФЬЕВА: В 14. Да, хотя Сергей Николаевич на меня чуть-чуть обижался в то время, меня поддержал немножко В.Я. Вульф, когда я начала плакаться, что мне нужен второй состав, я уже не могу, мне не хватает ни голоса, ни сил, голос иногда садится. И Виталий Яковлевич сказал, что Бабанова тоже имела очень много составов. Она бы не смогла так тогда играть. И я поняла, что я буду стремиться к образу Бабановой и буду иметь два состава. Мне удалось уговорить в два спектакля ввести второй состав. Вводы были очень удачные. И я немножко себя разгрузила. Сейчас я играю 8 спектаклей в месяц, у меня еще три антрепризные работы существуют, и тогда остается время на кино.

Потому, что когда мы снимали проект «Шекспиру не снилось», стоял серьёзный вопрос, как меня заменить в этой картине, потому что я не могла даже в 8 съемочных часов в месяц. А это большая проблема. И я поняла, чтобы таких вопросов не возникало у киногрупп, все же, немножко освободиться.

Д. БОРИСОВ: Когда Вы снимались в «Няне» Вы себя освободили…

О. ПРОКОФЬЕВА: Я только освободила себя от части репетиций, но первые полгода я репетировала одну премьеру, играла во всех спектаклях и снималась в «Няне». Тогда я думала, что сойду с ума.

Д. БОРИСОВ: Ведь Ваши коллеги, вроде бы, пожертвовали многим.

О. ПРОКОФЬЕВА: Да. Настя ушла из театра. Но, если честно, у Насти была загрузка на 50% больше чем у меня, из кадра в кадр. Она, наверное, не справилась бы. Сереже никогда не был театральным актером, а Боря сократил свои спектакли до 3-4 в месяц, ничего не репетировал и переехал в Москву. Но для его возраста, хорошего возраста, это был большой подвиг, все время жить в съёмной квартире тяжело. А я нет, я носилась, я как-то рассказывала этот анекдот. Как с гусями-лебедями ворона хотела полететь на юг и гуси-лебеди её отговаривали.

Они говорили, что они сильные, у них это генетически, а ты что? Тебе не холодно. Она говорила: «Возьмите с собой, на подъем я легкая, сильная, долечу». День летели, приземляются на каком-то острове и ворона, еле-еле, не стоит на лапках. Они говорят: «Ну что, ворона, может вернёшься? Как ты?» Она говорит: «Нет-нет, я на подъем легкая, на крыло сильная». Полетели дальше. Ворона летит на последнем издыхании и думает: «Да… На подъём-то я лёгкая, на крыло-то я сильная, а на головку-то я чокнутая».

Так что иногда я думала, что в «Няне» могу и театр не брошу, и театр довыпускаю. Да, на крыло-то я лёгкая, сильная, а на головку… Я так иногда над собой шутила.

Д. БОРИСОВ: Но наверняка, если Вы так сами себя занимали, это трудоголизм проявлялся. Значит Вы получаете от этого удовольствие.

О. ПРОКОФЬЕВА: Вы знаете, это у актёров бывает, бывает период, когда лежишь на диване, «кто бы позвонил», а бывает, когда сваливается на тебя по 2-3 проекта, и все интересные. И мы поняли, что в нашей профессии это какой-то закон. Поэтому когда получается 2-3 проекта просто включаешься, как Наполеон. У него был девиз – сначала ввязаться в драку, а потом посмотрим.

Д. БОРИСОВ: Вы следите за тем кино, которое приходит к нам из-за рубежа?

О. ПРОКОФЬЕВА: Вы знаете, что-то не успеваю, а что-то слежу. Конечно, мы все общаемся между собой. Каждый рассказывает о каких-то потрясениям. Если фильм понравился, обмениваемся кассетами, дисками и смотрим.

Д. БОРИСОВ: А так, чтобы в кино…

О. ПРОКОФЬЕВА: В кинотеатр хожу, потому, что вытаскиваю иногда сына из-за компьютера, придумываю любые поводы, заезжаем за его другом и ходим или в «Октябрь», там интересно, можно перед этим и поиграть, что-то пожевать.

Д. БОРИСОВ: О! Я представляю!

О. ПРОКОФЬЕВА: И сеансы ночные, поэтому мы можем в любое время, сейчас каникулы начались, сегодня первый день, поздравляю детишек с каникулами. Но в кинотеатрах я смотрю больше тот репертуар, который выбирает мой сын. Мне это бывает менее интересно, но радость общения мне доставляет удовольствие.

Д. БОРИСОВ: На сына Вам, слава Богу, времени хватает.

О. ПРОКОФЬЕВА: Это понятие относительное. Можно быть все время рядом и ничего полезного не сделать. А можно какими-то наскоками пытаться обрушить на него какую-то любовь. Сейчас у него переходный период, он стал меньше во мне нуждаться, он отвоевывает свою личную территорию, как писал Кончаловский в своей книге, что в этом возрасте у него было к маме только потребительское отношение. Я сейчас чувствую волей-неволей, не потому, что он… Наверное, такие витки все мальчишки проходят по отношению к своим мамам. Чтобы мама что-то привезла, увезла, а какие-то такие душераздирающие беседы – нет.

Д. БОРИСОВ: Он уже окончательно решил, кем он будет?

О. ПРОКОФЬЕВА: Вы знаете, да. Но поскольку он сейчас молодой человек стеснительный, он просит о нём очень много говорить, поскольку это мечты ещё несбывшиеся. Но пока актёром он передумал быть, хотя он играл в театрах Москвы, ему очень нравилось, он был безумно органичный. И корифеи театра говорили: «Больше никуда даже не думай, это артист готовый». Но прошло время, прошли витки, он немножко охладел к этому делу. И поэтому сейчас у него другие, как он сам себя называет – ай-пишник. Я говорю: «Ну, раз ты ай-пишник…» Он хочет пока эту профессию получить. Ну, Бог ему в помощь и, естественно, я рядом.

Д. БОРИСОВ: Ой…

О. ПРОКОФЬЕВА: Ну, расскажите мне про это.

Д. БОРИСОВ: Мне просто интересно. У вас дружеские отношения с сыном?

О. ПРОКОФЬЕВА: Были. Сейчас они на другом витке.

Д. БОРИСОВ: Потребительские – со знаком минус?

О. ПРОКОФЬЕВА: Наверное, в этом есть какой-то и минус, хотя я рада, что он нуждается во мне. Он скрывает какие-то чувства, которые не хочет проявлять по отношению ко мне. Поэтому находит другие формы. А это формы какие-то такие потребительские. Нет, я с иронией об этом говорю, это не минус. Это ирония.

Д. БОРИСОВ: Минусов вообще, мне кажется, в отношении близких людей, таких как мама с сыном, не должно быть.

О. ПРОКОФЬЕВА: Мы стремимся к этому.

Д. БОРИСОВ: Новые 40 серий «Моя прекрасная няня» - это конец сериала?

О. ПРОКОФЬЕВА: Да. Отвечу по Чехову – кабы знать! Нет, я не знаю, конец это или нет. Опять все 40 серий, конечно, персонаж Бориса Смолкина, Константин, делает мне предложение. Я подаю ему надежды, потом что-то я не успокаиваюсь, интрига существует. Он опять в конце этих серий делает мне предложение. Такая маленькая концовка есть. Но это ничего не значит. Сделать предложение – это еще не свадьба. Поэтому авторы, как всегда, оставляют маленький штришок на дальнейшее. В эту воду было трудно войти, во вторую. Проект был снят очень быстро.

У меня до сих пор все спрашивают, как мы на съёмках, журналисты… Я говорю, что мы не снимаем его, давно не снимаем. Мы его сняли с 2004 года по 2005 год, август. Потом был небольшой перерыв, болела Любовь Григорьевна, мы потом собрались на 2,5 месяца зимой, досняли кусочек и разбежались. Я сняла ещё один полный метр, ещё несколько картин, сняли Сережин водевиль, и только предложение в конце 2007 года поступило, замахнуться на 40 серий. Как ни странно, все легко согласились.

Конечно, было жалко, что Любови Григорьевны Полищук с нами нет, но появился новый персонаж папы няни Вики, с которым справился грандиозно Александр Филиппенко. Так что у нас вместо мамы появился папы. Открою зрителям секрет, что первая серия будет посвящена Любови Григорьевне. И 9-го числа будет большой день, посвящение будет, будет фильм о Любови Григорьевне, об её участии в этом проекта. Мы все будем принимать в нем участие. Потом концерт или бенефис, все звёзды будут рассказывать, шутить по поводу своих нянь, а потом начнётся сериал.

СТС решил расширить рамки сериала. Конец это или не конец – Бог его знает. На Украине сериал уже идет. Самые фанаты сериала его смотрят, обсуждают, но и хорошо, потому, что те, кто очень критически к нему относился, смотрел, но критически относился, как бы с разбором, очень прогнозировали спад, поскольку всегда вторая часть… Но, как ни странно, но говорят, что все достаточно интересно.

Д. БОРИСОВ: Перерыв достаточно большой был.

О. ПРОКОФЬЕВА: Перерыв с новыми сериями. А так-то сериал идёт до сих пор. Так что, конец это или нет… Кабы знать!

Д. БОРИСОВ: Вас не обижает, когда Вас в жизни…

Д. БОРИСОВ: Нет.

Д. БОРИСОВ: …называют Жабой Аркадьевной?

О. ПРОКОФЬЕВА: Это очень смешно. Последний раз был потрясающий случай. В Набережных Челнах мы играли спектакль по Арбузову. Я играла уборщицу политотдела, такую бабушку. У меня просто в театре большая палитра, я её очень люблю. От бабушек до Липочки у Островского, скачу, как невеста, по сцене. Театр – это другой формат, поэтому зрителя можно за 5-7 минут убедить, что тебе 18 или 85. И театр в этом плане великая вещь. В кино с этим сложнее справиться. А в театре полегче. Поэтому я играю и 18-летних и 85-летних барышень. Мы играем финал спектакля, идем к коде какой-то, трогательная нотка, когда зрители замирают. И вдруг по проходу центральному в зале бежит девочка 5-летняя и становится к сцене и смотрим.

И потом начинает шепотом: «Жанна Аркадьевна!». А у нас такая пауза, музыка Петра Лещенко звучит. А я не реагирую, это категорически нельзя, можно всё испортить. Мы продолжаем играть, она опять: «Жанна Аркадьевна! Жанна!!!» Она начала стучать по авансцене и говорить: «Жаба! Жаба!» на весь зрительный зал. Артисты справились, не раскололись, какой-то зритель нашёлся, который взял за ручку и забрал. Можно было бы сорвать финал спектакля. Вы говорите, обидно ли мне, если меня называют жабой. Что Вы! Это был такой восторг! Это было так смешно. Но в то же время страшно, что мог финал сорваться.

Д. БОРИСОВ: А у Вас не было такого. Чтобы срывались спектакли?

О. ПРОКОФЬЕВА: Нет. У нас был в Южной Сахалине, вдруг выключился весь свет. Всё-таки, остров. Такие бывали вещи смешные. И когда минуты 3-4 Валерий Гаркалины с Семеном Стругачевым играли дальше, сочиняя что-то в темноте. И зритель это знал, бесконечно аплодировал. Продолжалась импровизация артистов, они были еще в большем восторге, понимая, что это никогда не повторится. И когда включился свет, это было так далее… Были всякие обстоятельства, но так, чтобы кто-то чего-то… Иногда бывали неожиданные люди, но это немножечко грустные истории, немножко с психикой больной… могли выйти на сцену. И то находились моменты, когда можно было их увести за кулисы, там подхватывали административные службы.

Нет, театр – это великая штука, всегда можно что-то обыграть. Если только не упал на кого-то софит, прости Господи, что уже, конечно, не обыграешь.

Д. БОРИСОВ: Сложности в Вашей жизни после «Моей прекрасной няни»? Кроме того, что Вам пытаются иногда сорвать спектакли. Они этим ограничиваются? Мне удивительно, что Вы сказали, что это было один раз, что Вас назвали Жанной Аркадьевной из зала.

О. ПРОКОФЬЕВА: Нет, Жанной Аркадьевной называют везде. Ничего в этом нет. Это всё смешно, это только смешные случаи. Называют, потом люди сами осекаются. Но я нахожу в этом только юмор и мы можем по этому поводу посмеяться. Почему это должно быть связано с чем-то грустным? Нет.

Д. БОРИСОВ: Вам не было обидно, что такое серьезное предложение отказалось ситкомом в момент его поступления? Хотя это толькдо у нас к ситкомам относятся несерьезно, особенно в актёрской среде. Кого не спросишь – ситком – это как-то… Хотя зрители это больше всего смотрят.

О. ПРОКОФЬЕВА: Ой… Я даже не знаю. Может быть тоже какая-то волна ситкомов пройдет. Я не скажу, что мы совсем пионеры в ситкоме, но американскую кальку мы достаточно… Даже была какая-то «Клубничка».

Д. БОРИСОВ: Она была калька неофициальная.

О. ПРОКОФЬЕВА: Но это тоже был ситком, но они нашли в нём что-то другое. А именно таким, чистым ситкомом существовать…

Д. БОРИСОВ: Была такая «Дежурная аптека».

О. ПРОКОФЬЕВА: Да. Это близко к ситкому. И «Непроходимцы». И ещё какие-то сериалы. Я не хочу кричать на все «Эхо Москвы», что мы какие-то пионеры в этом деле. Но как пионеры удачно сложившегося проекта – да. Что о ситкоме заговорили как о ситкоме – это да. Когда скажут, что такое ситком? Это «Моя прекрасная няня». Нас не надо сравнивать с какими-то шедеврами, с какими-то мастерами нашими, даже не хочу называть в одной строчке.

Д. БОРИСОВ: Почему нет? Вы же вполне серьёзно относились к этому делу.

О. ПРОКОФЬЕВА: Конечно. С душой это было сделано. И сил, если честно, много оставляли.

Д. БОРИСОВ: Фантастическая женщина сегодня с нами едет в поезде. Не слышит сейчас меня. Ольга Прокофьева, 21:45. Большая часть вопросов у нас на смс касаются «Моей прекрасной няне».

О. ПРОКОФЬЕВА: Ничего страшного. Нормально!

Д. БОРИСОВ: Вы нормально это воспринимаете, хотя многие всегда боятся, что останутся в телевизоре актёрами одной роли. Но с другой стороны здесь Ваша тёзка Ольга Николаевна пишет, что все, кто говорит о том, что если в памяти остается только одна роль актрисы – это плохо, они не правы, потому, что даже все великие воспринимаются по каким-то одним ярким ролям. Вы сталкивались с ремонтом? – спрашивает Вас Роман.

О. ПРОКОФЬЕВА: Именно в прямом смысле? Да. Этим летом я столкнулась, это уже не секрет, мы хотим расширить квартиру, у нас не очень большая. Все поговариваем, что нужно расшириться, есть такие планы. Но как-то этим летом я справилась с собой. Это нормальная черта, психологи тоже говорят, что если немножечко себя взбодрить и чтобы дом казался всегда уютным, надо раз в месяц переставлять в доме мебель. Но раз в месяц, конечно, может быть многовато, но если вы будете делать это раз в полгода, действительно, у вас будут какие-то очень положительные по этому поводу эмоции.

Во-первых, что-то лишнее обязательно выбросится. А я все время переставляю мебель. Этим летом я тоже с собой не справилась. В большой комнате я переставила всю мебель.

Д. БОРИСОВ: А правда, что там какие-то криминальные проблемы были с ремонтом? Нет?

О. ПРОКОФЬЕВА: Криминальные проблемы у меня?

Д. БОРИСОВ: Вот, меня испугал Роман, но он не уточняет.

О. ПРОКОФЬЕВА: Нет, что Вы! Это не ремонт был. Мы из Сашиной комнаты вывезли мебель на дачу, она приличная, но детская. А ему 16 лет, он старичок-тинейджер, поэтому хотелось что-то хай-тек. Он хотел в новой квартире. Я говорю: «Саш, ну, Бог его знает! Может быть новая квартира будет еще год, полтора, тем более, у тебя здесь школа. Давай мы сейчас в твоей сделаем, закажем шкаф в магазине, стол дизайнерский сочиним, полки, сделаем минимализм, который ты любишь, диван ткнёшь в Интернете, закажем».

Д. БОРИСОВ: 14-метровая комната?

О. ПРОКОФЬЕВА: Комната.

Д. БОРИСОВ: Вы сказали 14-комнатная квартира.

О. ПРОКОФЬЕВА: Квартира? Я оговорилась. Поэтому… 14-комнатная неплохо было бы. Хотя не знаю, что там у меня будет, в этих комнатах. Ну, гостей будем принимать. Поэтому мы такой ремонтик сделали в его комнате. Поменяли обои, пол он захотел другой. Ну, одно с другим. Поэтому ремонт до сих пор не закончился, потому, что жалюзи мы захотели творческие, рисунок, какой хочет Сашка. Сашка все затягивает со своим творческим рисунком, поэтому жалюзи на окне нет. Это такие фото-жалюзи, заказываешь какой ты хочешь рисунок, получается такое панно, как картина, если закрываешь эти жалюзи. У нас нет жалюзи, у нас ещё дверь не доделана, потому, что надо было ее немножечко поменять по цвету. А так – уже ничего, жить можно.

Д. БОРИСОВ: Ваша любимая сейчас театральная работа?

О. ПРОКОФЬЕВА: Я отвечаю на этот вопрос, что я на том витке жизненном, когда все работы у меня остались в театре любимые. Уже и художественный руководитель считается с этим. Если я не иду, если отказываюсь, то меня не могут уже заставить, и не хотят, если честно. Поэтому, если честно, у меня все работы любимые. Мне пока жалко один спектакль. Филиал театра Маяковского на ремонте, мы очень ждем, когда он закончится, потому, что спектакли остались как бы на улице. Новое помещение не сделано для филиальных спектаклей. Такой спектакль «Наливные яблоки» жалко. Это была последняя работа Гончарова, достаточно успешно шла в театре, а сейчас сошла со сцены. Жалко мне сам спектакль, не роль.

А роли, это не банальный ответ, я все их люблю, потому, что у меня одна мело-драматическая, вторая – траги-фарс, третья –комедийная. Они все у меня разные. Я собирала давно такую коллекцию и почти ее собрала.

Д. БОРИСОВ: А если бы Вы сейчас были не актрисой? Вы себя видите в качестве кого-нибудь еще?

О. ПРОКОФЬЕВА: Вы знаете, задают такой вопрос. Поэтому, если не дай Бог, в моей жизни что-то поменяется, я буду менее востребованной, может быть…

Д. БОРИСОВ: Или Вам просто надоест.

О. ПРОКОФЬЕВА: Ой… это страшная штука. Иногда пишут актеры друг другу в поздравительных открытках: «…и желание не разочароваться». Это такая профессия, в которой много на эмоциональном уровне происходит. Поэтому очень страшно, когда проснёшься утром и поймёшь, что ты туда больше уже не хочешь. И это помимо тебя существует. Конечно, какие-то усилия над собой можно сделать. Я замечала в некоторых людях, кто более в возрасте, к 50-ти, они вдруг перестают путешествовать. Вдруг к какому-то этапу жизни вдруг теряют смысл. А зачем?

Сейчас с одной актрисой мы общались, ей чуть больше 50, она потеряла интерес к путешествиям. Она говорит, что не понимает, почему. Это не она придумала. Как ни странно часто слышу и читаю, что энергетика внутри человека тоже не бесконечная. Кажется – поспал и восстановился. Ан нет! Какие-то другие механизмы, помимо нас, существуют.

Д. БОРИСОВ: А с интригами Вы сталкивались?

О. ПРОКОФЬЕВА: Заниматься чем-то другим, может быть, буду. Главное – не разочароваться в профессии. С интригами? Существуют, наверное. Интрига – это талант. Меня Бог не наградил этим талантом, стёр у меня в голове центры, отвечающие за это качество. Мне скучно. Когда я об этом думаю, меня не затягивает туда. Не моё. Вот не моё.

Д. БОРИСОВ: Нет, не обязательно Вам в этом участвовать.

О. ПРОКОФЬЕВА: А если ты не участвуешь, тебя это не касается. Это такой бумеранг. Если сам себя ведешь неправильно…

Д. БОРИСОВ: То есть, Вы не боитесь какого-то негатива со стороны недругов? Или Вы с ними не сталкиваетесь?

О. ПРОКОФЬЕВА: А недруги появляются, когда ты ведешь себя неправильно по отношению к людям. Если ты ведешь себя правильно, ты так же с открытыми руками ко всем, то и недругов не появляется.

Д. БОРИСОВ: Что бы Вы хотели получить в подарок на ближайший праздник? На Новый год? Это спрашивают Ваши поклонники.

О. ПРОКОФЬЕВА: Нет, тогда ответ другой, спасибо, что Вы оговорились, потому, что я их ругаю за дорогие подарки.

Д. БОРИСОВ: Тогда два ответа. Один официальный, второй неофициальный.

О. ПРОКОФЬЕВА: Я их ругаю за дорогие подарки, за сумасшедшие букеты. Я знаю, чем они занимаются. Они те же студенты порой. Поэтому я их прошу сделать что-то оригинальное своими руками. И они это делают и мне эти подарки безумно нравятся. А что касается хороших таких подарков… есть очень маленький круг людей, кому я могу озвучить. У меня были тяжелые дни, мы ездили по Белоруссии, есть некоторые бытовые проблемы, мы снимали в четверг, позавчера, «Смешариков», шесть программ, тяжелый был день. Вчера мы снимали бенефис «Моей прекрасной няни».

Мне вчера любимый человек просто взял и подарил золотые серёжки. Красивые, необыкновенной красоты. Просто сказал: «Ты в эти дни так устаёшь, у тебя такое плохое настроение. Может это тебе поднимет?» И я счастлива.

Д. БОРИСОВ: То есть, не обижаются на Вас, что Вас часто не бывает дома?

О. ПРОКОФЬЕВА: Не так часто. А что обижаться? Боже мой… Неправильная постановка вопроса. Все прекрасно понимают, что это моя профессия. Я, как уезжаю, так и приезжаю. Поэтому какие-то подарки дорогие мне делают самые близкие люди.

Д. БОРИСОВ: Здесь спрашивают, Вы бы предпочли каждый день работать, как сейчас, и усиленно. Или бы, если бы была возможность, как Вы сказали, заработать все деньги. Получить сразу всё за два дня в месяц, потом отдыхать, наслаждаться жизнью, ничего не делать. Или Вы не можете?

О. ПРОКОФЬЕВА: Нет, два дня мало. Это просто кто-то будет пинать тебя изнутри… Найти этот баланс… У меня был период, когда я написала себе на бумажке «Оля! Мера!» и повесила в самых интимных местах нашей квартиры. Потому, что были моменты, когда я понимала, что я функционирую, куда-то двигаюсь, но я уже иногда плохо начинаю соображать. Нет, нет, мера! Вот найти эту золотую серединку, как я сейчас нашла в своем организме вес. У меня один и тот же вес много-много лет. Хотя я могу немножко поправиться и немножко сбросить. Но организм меня сам возвращает в какой-то вес.

Я хочу найти для своей работы этот баланс, когда я много работаю, но в то же время, чтобы много отдыхала. Нормально работала и нормально отдыхала.

Д. БОРИСОВ: Я желаю Вам этого баланса не терять, потому, что это, конечно, важно.

О. ПРОКОФЬЕВА: Это очень хорошо. Это комфортно. Как вес найдешь в своем организме, так же и в работе, и в отдыхе.

Д. БОРИСОВ: Вы производите ощущение человека, который не только нашел баланс, но и удерживает его крепко во всем. И тут со мной соглашается Александр из Нижнего Тагила. Он пишет, что Вы достойнее многих других коллег воспринимаете все и удачи, и какие-то передряги жизненные, всё очень стойко воспринимаете. Приятно было с Вами пообщаться. Спасибо Вам большое, что согласились съездить.

О. ПРОКОФЬЕВА: И Вам, Дмитрий, спасибо большое. Тула уже близко?

Д. БОРИСОВ: Ещё полчаса нам наслаждаться.

О. ПРОКОФЬЕВА: Тогда пойдёмте пить кофе. Я Вас приглашаю.

Д. БОРИСОВ: Спасибо большое. До встречи.

О. ПРОКОФЬЕВА: До встречи.