Владимир Милов - Власть - 2008-04-25

Е. КИСЕЛЕВ: Я приветствую всех, кто в эту минуту смотрит телеканал RTVi и слушает "Эхо Москвы". Это программа "Власть" и я, ее ведущий Евгений Киселев. Смотрите и слушайте наш совместный проект каждую пятницу в 8 вечера по московскому времени.

Сегодня 25 апреля 2008 года. До конца второго президентского срока Владимира Путина остается 12 дней. Столько же, всего 12 дней, до вступления Дмитрия Медведева в должность следующего президента России. До окончания тюремного срока Михаила Ходорковского 1277 дней.

Кстати, на этой неделе Михаилу Ходорковскому, а чуть позже и его товарищу по несчастью Платону Лебедеву продлили срок содержания в Читинском изоляторе до 2 августа. Даже если бы суд не продлил срок, бывшие руководители ЮКОСа на свободу бы все равно не вышли, они и так уже отбывают тюремное заключение. Но дело в том, что в СИЗО условия содержания намного хуже, чем в колонии, и адвокаты Ходорковского и Лебедева об этом не раз говорили.

Новый процесс над Ходорковским и Лебедевым начнется, видимо, не скоро. Зато в Москве вовсю идет другой громкий судебный процесс, связанный с ЮКОСом. В среду Московский городской суд продолжил рассмотрение дела одного из бывших совладельцев ЮКОСа Леонида Невзлина, который обвиняется в организации заказных убийств и покушениях на убийство. В качестве свидетеля обвинения в суд был доставлен Алексей Пичугин, руководивший в ЮКОСе службой безопасности. Сейчас он отбывает пожизненное заключение в одной из самых страшных колоний России – так называемом "Черном дельфине". Следователи в очередной раз опозорились. Вместо того, чтобы оговорить Невзлина, Пичугин снова заявил, что считает себя невиновным, да еще и добавил, что у него пытались выбить показания с помощью так называемой "сыворотки правды" – психотропных препаратов. Он и раньше говорил, что ему предлагали свалить все на руководство ЮКОСа, Ходорковского, Невзлина в обмен на меньший срок заключения или даже на свободу. Но Пичугин этого делать не стал даже сейчас, когда он увидел, что такое колония для смертников.

Кстати, в судебном процессе по делу Невзлина это уже далеко не первый скандал. Ранее несколько свидетелей обвинения не явились в суд, а те, кто явились, не стали давать показаний против главного фигуранта этого дела. Один же, отбывающий многолетний срок лишения свободы уголовник-рецидивист, тот вообще отказался от прежних показаний, рассказав в зале заседания суда о давлении, которое на него оказывали следователи. Они обещали ему скостить срок, но обещания не сдержали. В общем, можно сказать, что дело Невзлина рассыпается. Но, впрочем, в свое время отсутствие каких-либо прямых улик против того же Пичугина не помешало приговорить его к 20 годам, потом к 24-м, а потом вообще превратить этот срок в пожизненный.

Теперь о событии, которое произошло далеко от границ России, но мимо которого на этой неделе, пожалуй, пройти нельзя. В США состоялся важнейший раунд первичных выборов среди кандидатов в президенты от Демократической партии. Он проходил в штате Пенсильвания. Могло случиться так, что уже в минувший вторник определился бы победитель в многомесячном противостоянии Барака Обамы и Хиллари Клинтон. Однако этого не произошло, гонка продолжается. Подробности в нашем следующем материале.

Е. КИСЕЛЕВ: "Победа на праймериз в Пенсильвании была нужна Хиллари Клинтон как воздух. Если бы она проиграла, то шансов стать кандидатом в президенты США от Демократической партии у нее не осталось бы никаких. Но она выиграла, получив почти 55% (54,7) голосов против 45% (45,3) у Барака Обамы. Однако, сенатор от штата Нью-Йорк и бывшая первая леди США уступает сенатору от штата Иллинойс.

На сегодняшний день расклад такой: Обама заручился поддержкой 1721 делегата, Клинтон — 1590 делегатов грядущего съезда Демократической партии, где окончательно будет решен вопрос о том, кто из них будет выдвинут кандидатом в президенты. При этом Клинтон опережает Обаму по числу так называемых суперделегатов, которые, в отличие от большинства других, не связаны жестким обязательством голосовать только за определенного кандидата. Счет суперделегатов 259 на 236 в пользу Клинтон.

Чтобы спать спокойно, будучи уверенными в победе, Обама или Клинтон должны заручиться поддержкой 2024 делегатов. Уже сегодня ясно, что это практически неосуществимо. Праймериз осталось провести в 9 штатах – в результате определится расклад голосов еще 408 участников предстоящего съезда. Даже если Хиллари получит все 408 голосов, что невероятно, ей все равно не хватит их для гарантированной победы, потому что нужно-то 434. Но и Обаме недостает еще 303 голоса. Чтобы получить их из остающихся 408, ему нужно побеждать Клинтон с разгромным счетом — примерно 75% голосов против 25, что также из области фантастики.

Иными словами, все решится на съезде, где победит тот, кто сумеет добиться поддержки суперделегатов, которые пока отдали предпочтение или Хиллари, или Обаме, но на съезде могут изменить свое первоначальное решение.

В любом случае, демократы расколоты. Соперничество между Клинтоном и Обамой приобретает все более жесткий, непримиримый характер. И среди сторонников Барака Обамы, и среди сторонников Хиллари Клинтон есть не менее 20%, которые вообще намерены голосовать за республиканца Джона Маккейна, если на съезде будет выдвинут не их кандидат. Все больше политических аналитиков в США выражают мнение, что у Обамы нет шансов против Маккейна, что победить его может только более опытная Клинтон, особенно в случае, если к концу года экономическая ситуация в США ухудшится.

Отношения между США и Россией не являются важной темой предвыборной борьбы. Но тем не менее все соискатели президентского кресла уже высказались по этому поводу. Особенно суров был в оценках сенатор Маккейн, который назвал Россию "реваншистским государством" и предложил исключить ее из "восьмерки". Наименее внятно высказался пока Барак Обама, но весьма красноречив тот факт, что он включил в свою внешнеполитическую команду жесткого критика России Збигнева Бжезинского.

Главный советник Маккейна по России Стивен Бигун считает, что политика умиротворения, которую проводил Джордж Буш по отношению к президенту Путину, потерпела провал, и призывает к жестким мерам против России. Майкл Макфол, профессор политических наук Стенфордского университета и главный стратег Барака Обамы по России, известный тем, что давно предлагает пригласить Россию к членству в НАТО дабы разрешить межконтинентальные противоречия, категорически против попыток изолировать Россию. Однако, и Макфол, и Бигун сходятся в том, что политика США в отношении России по целому ряду вопросов – от прав человека до энергетической безопасности – должна быть изменена. По мнению Бигуна, администрация Буша допустила фундаментальную ошибку, когда решила, что если в диалоге с Путиным она будет принципиально ставить вопрос о соблюдении демократии и прав человека, то ожесточит Путина и не сможет договариваться с ним по другим принципиальным вопросам, имеющим значение для национальной безопасности США.

Представители внешнеполитической команды Клинтон пока воздерживаются от комментариев, однако, судя по заявлению самой Хиллари, назвавшей недавние выборы в России "важнейшей вехой на пути назад от демократии", с бывшей первой леди США, в случае ее победы, Москве тоже придется нелегко".

Е. КИСЕЛЕВ: Сегодня гость нашей программы Владимир Милов, президент Института энергетической политики, один из ведущих российских экспертов по политическим и экономическим вопросам, в том числе вопросам, которые касаются энергетической безопасности между Россией и Западом, о которых только что говорилось. Владимир Станиславович, скажите, пожалуйста, как вам кажется, возможное ужесточение политики Вашингтона в отношении России после президентских выборов в ноябре может как-то существенно повлиять на внутриполитические процессы, расклады у нас в России?

В. МИЛОВ: Вообще здесь такая двоякая ситуация с возможной американской политикой в отношении России после выборов. Я думаю, что с большой вероятностью эту антипутинскую, антироссийскую риторику, которую используют все три ведущих претендента на пост президента США, они, конечно, оставят после выборов. Сейчас они просто вынуждены реагировать на общественное мнение, которое плохо настроено в отношении путинской России и позволяет все-таки жесткие слова. Но с практической точки зрения им конфронтация с Россией ни зачем не нужна. Поэтому я считаю, что они будут себя вести прагматично. Но с другой стороны, и вот это как раз, думаю, отразится и на нашей ситуации внутриполитической и вообще российском восприятии мира, я думаю, что здесь уже как раз вряд ли есть путь назад на ближайшие годы, с Россией все меньше будут считаться при принятии важнейших решений. Вот уже мы получили целый ряд прецедентов, прежде всего косовский, когда просто принимают важнейшие международные решения, уже не считаясь с нашим мнением, и двигаются дальше. Вот вторая история была с Бухарестским саммитом НАТО. Думаю, что в значительной степени на такую скандальную, взбалмошную, агрессивную Россию, которая наполнена какими-то комплексами неполноценности, хочет всем доказать, что она встала с колен…

Е. КИСЕЛЕВ: Нет, а что, собственно, произошло в Бухаресте? В Бухаресте не хотели пустить Украину и Грузию в НАТО и не пустили.

В. МИЛОВ: В Бухаресте достаточно четко прозвучало, что Грузия и Украина в будущем станут членами НАТО, и единственное, что препятствует этому – некое желание сделать жест вежливости в адрес уходящего президента Путина, который резко выступает против. Но совершенно ясно, что либо на декабрьском саммите министров иностранных дел, либо на саммите НАТО в следующем году серьезные решения по членству Грузии и Украины в НАТО – не просто по присоединению к ПДЧ, а по членству – могут быть приняты. Это, кстати, отмечали и многие наши обозреватели. Так что здесь, мне кажется, к сожалению, ситуация покатилась уже по дорожке, которую трудно будет обернуть вспять. И думаю, что когда мы в России увидим, что вот это наше поведение последних лет привело только к тому, что с нами стали меньше считаться, думаю, что здесь возможна и серьезная корректировка внешне политического курса. Кстати, она по многим направлениям уже начала происходить.

Е. КИСЕЛЕВ: Да, я не так давно был на последнем заседании ассамблеи Совета по внешней и оборонной политике, где совершенно неожиданным образом, я связан обязательством не цитировать напрямую выступления, не предназначенные для печати, но тем не менее могу констатировать, что из уст людей, которые еще недавно говорили о выдающихся успехах российской внешней политики, звучали совершенно иные, я бы сказал порой диаметрально противоположные оценки. А вот, кстати, как вы объясняете то обстоятельство, что подчас из Москвы, из Кремля посылаются совершенно разные сигналы во внешний мир. Вы помните, об этом много говорилось и писалось, когда приехали в Москву Кондолиза Райс – госсекретарь США и министр обороны Соединенных Штатов Роберт Гейтс, то они были просто шокированы, как их тепло и радушно принимали. И большинство обозревателей проинтерпретировали это обстоятельство как сигнал, направленный Западу, что, господа хорошие, выборы закончились, забудьте о мюнхенской речи, вообще о всякой жесткой антизападной риторике, это было направлено не в ваш адрес, это было больше адресовано избирателю, которого нужно было мобилизовать, объединить за борьбу вместе с партией власти против мнимых, виртуальных внешних врагов, тех самых, которые не дают, как известно, России подняться с колен. Но есть же и абсолютно серьезные сигналы. Скажем, в истории с Грузией, с Абхазией, с Южной Осетией, там же, в общем, каша не на шутку заваривается. Или вы не согласны?

В. МИЛОВ: Согласен. Но это же не только во внешней, но и во внутренней нашей политике мы часто видим крайне противоречивые сигналы. Это неудивительно, потому что это такое естественное следствие достаточно хаотической системы управления страной и хаотической системы принятия решений, такой византийской, спонтанной, я бы сказал, которая сложилась при президенте Путине. Но что касается, например, ситуации с Грузией, которая вызвала озабоченность международную, это действительно абсолютно противоречивые сигналы. С одной стороны, мы по своей инициативе восстанавливаем транспортное сообщение, восстанавливаем почтовое сообщение, принимает решение об отмене визового режима для граждан Грузии, президент Путин делает такие важные заявления о том, что нам необходимо сближать наши отношения с Грузией, как бы перевернуть страницу. Параллельно делаются шаги в сторону такой мягкой интеграции Абхазии и Южной Осетии в состав России, в общем, в совершенно противоположном направлении. Моя интерпретация состоит в том, что и те, и другие шаги являются просто следствием совершенно независимых, самостоятельных процессов, которые внутри власти происходят. Я думаю, что как раз шаги в сторону потепления отношений с Грузией навеяны вот этими последними тенденциями. Думаю, что Путин, несмотря на мое сложное к нему отношение, он неглупый человек, он прекрасно понял через год, прошедший после мюнхенской речи, что вот эта конфронтационная внешняя политика не приносит никаких плодов, кроме отрицательных. Думаю, что он по своей инициативе начал давать указания смягчать некоторые действия. Но вот эта история с Абхазией и Южной Осетией, скорее всего, это инерция каких-то процессов прежних, начавшихся раньше. Думаю, что после объявления независимости Косово он просто дал перечень негласных поручений подготовить какие-то меры ответные по Абхазии и Южной Осетии, в частности призванные продемонстрировать, что мы тоже можем ответить на это дело. Вот где-то через два месяца они появились, так наша бюрократия работает. Не считаю, что здесь к этому надо относиться как к чему-то фатальному, хотя провокации в отношении Абхазии и Южной Осетии с российской стороны могут продолжаться. Но мне кажется, более важен такой позитивный тренд, которого раньше не было, который все-таки связан с возможным сближением с Грузией.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну что ж, мы сейчас перейдем от внешней политики к политике внутренней, к нашим российским хитросплетениям. Но прежде прервемся на минуту-другую рекламы и анонсов предстоящих программ на канале RTVi.

РЕКЛАМА

Е. КИСЕЛЕВ: Продолжим программу "Власть" на канале RTVi и волнах "Эха Москвы". Чем ближе смена караула в Кремле, тем больше новостей о межведомственных и внутриведомственных конфликтах, стычках, о дележе и передележе сфер влияния вплоть до открытых вооруженных конфликтов вроде того, что случился в Чечне, где Рамзан Кадыров под шумок переходного периода решил зачистить республику от последних оставшихся конкурентов – братьев Ямадаевых. В последние дни больше всего говорят об очередной серии скандалов в Следственном комитете при Генеральной прокуратуре. Тему продолжит Евгений Бунтман.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИГРЫ

Е. БУНТМАН: "В Следственном комитете при прокуратуре сложилась крайне нездоровая обстановка, которая требует вмешательства президента". Это слова Дмитрия Довгия, бывшего начальника следственного управления ведомства, уволенного на этой неделе. Скандал вокруг одного из самых высокопоставленных чиновников СКП во многом показателен.

В условный период междуцарствия во многих ведомствах, прежде всего в силовых, происходит передел власти. Если раньше шла речь только о конфликте между Следственным комитетом Бастрыкина и Генпрокуратурой Чайки, то теперь на свет божий выплывают схватки за власть и влияние внутри ведомств.

Действия Дмитрия Довгия – это набор ритуалов, такая российская политика в миниатюре. Сначала, после обвинений в коррупции, он пытался решить проблему внутри комитета, дескать, Бастрыкин порядочный человек, но его обманывают. Не помогло. Следующий шаг – обращение в конкурирующую фирму, в Генпрокуратуру. Стало еще хуже. Наконец, видимо, отчаявшись, Довгий стал подавать ритуальные сигналы на самый верх: в обход руководства назвал заказчиком убийства Анны Политковской инфернального Бориса Березовского. Лондонского беглеца уже обвинили во всех возможных преступлениях, но в устах опального следователя это звучит как выражение полнейшей лояльности к генеральной линии. Но теперь очевидно, что влияние Александра Бастрыкина столь велико, что даже такие экстренные меры, как обращение к президенту – вопрос, правда, к какому – не помогает.

Второй важный эпизод – замена руководителя Следственной группы по делу замминистра финансов Сергея Сторчака. Полностью от ведения дела Валерия Хомицкого не отстранили, но с поста руководителя убрали. Почему – тут может быть несколько версий. Защита Сторчака полагает, что это связано с нарушениями во время процесса замминистра. На одном из заседаний выяснилось, что Сторчака держат в СИЗО впустую – его уже несколько месяцев никто не допрашивает, и заместителю министра пришлось самому писать показания и направлять их в Следственный комитет. Но и там от них отмахнулись, и защита Сторчака просто опубликовала их в прессе. С другой стороны, суд удовлетворил ходатайство СКП о продлении срока содержания Сторчака под стражей еще на три месяца. Но всем стало очевидно, что это громкое дело – исключительно политическое. Иначе зачем держать под стражей и не допрашивать?

Другая версия такова: в Следственном комитете, как и повсюду, идет передел сфер влияния. А следственные дела – это рычаг влияния не хуже, чем погоны, спецслужбы или большие деньги.

Старший следователь Валерий Хомицкий далеко не последний человек в Следственном комитете. За последние несколько лет ему поручали вести многие громкие дела. С 2003 по 2005 годы он занимался делом об убийстве гендиректора "Алмаз-Антея" Игоря Климова, затем участвовал в расследовании теракта в Беслане и подтвердил, что выстрел из огнемета "Шмель" не мог вызвать пожар в школе. Наконец, следствие по двум самым громким убийствам последних лет – Анны Политковской и зампреда ЦБ Андрея Козлова – ведет также Хомицкий.

Не исключено, что в Следственном комитете сейчас идет настоящая борьба: кто знает, как все повернется после 7 мая? Нельзя с уверенностью сказать, с чем связаны эти отставки и увольнения. Может быть, скандал вокруг Довгия стал следствием борьбы между ФСБ и ФСКН за власть в стране. Или отстранение Хомицкого – это локальная победа тех, кто недоволен арестом Сторчака. В любом случае, это сигналы того, что в эшелонах власти, к одному из которых может смело себя отнести Следственный комитет при прокуратуре, идет постоянная борьба за выживание и теплые места, гарантирующие спокойствие при любом президенте".

Е. КИСЕЛЕВ: Я напомню, гость нашей сегодняшней программы президент Института энергетической политики Владимир Милов. Скажите, пожалуйста, Владимир Станиславович, а как вам видится эта история с постоянной борьбой не только в Следственном комитете между разными ведомствами, внутри разных ведомств, между вице-премьерами, где она только не происходит – это что, свидетельство того, что система начинает идти вразнос?

В. МИЛОВ: Ну, похоже на то. Видно, что ожесточилась борьба в самых разных местах. Вы правильно упомянули Чечню, Следственный комитет, и есть другие сферы, где серьезные конфликты между чиновниками.

Е. КИСЕЛЕВ: Например?

В. МИЛОВ: Ну, вот сейчас история с атакой на губернатора Амурской области Колесова, который был назначен всего меньше года назад, причем там была история с увольнением бывшего избранного губернатора Леонида Короткова, которого Путин критиковал, и был такой разговор, что сейчас мы снимем плохого старого губернатора и назначим правильного, хорошего, и сейчас против нескольких заместителей этого правильного, нового, хорошего губернатора открыты уголовные дела, он поссорился со всем в регионе. Кстати, он был, я так понимаю, протеже Сергея Чемезова. По крайней мере есть такая информация. Конфликтов достаточно много. Что касается того, почему это происходит – ну, мне кажется, тоже правильная прозвучала фраза "под шумок", поскольку совершенно очевидно, что руководство страны, политическая элита находятся в таком состоянии крайнего напряжения, напряженного ожидания того, что же будет в связи со сменой власти в стране. Действительно, внимание к каким-то более текущим проблемам ослаблено. Это хорошая такая атмосфера для тех, кто хочет половить рыбку в мутной воде, как-то урвать кусок контроля над собственностью, какими-то полномочиями и так далее. А с другой стороны, мне кажется, что как раз именно в такой ситуации, когда ослабевает эта самая пресловутая вертикаль, это неизбежно должно привести к конфликтам, к ужесточению тех столкновений, которые раньше были подавлены авторитетом сильной президентской власти. Сейчас эта власть ослабла, потому что она занята совершенно другими проблемами и, конечно, люди начали выяснять отношения между собой. Что касается Следственного комитета, мне кажется, здесь довольно простая еще вещь: Бастрыкин просто не справился с организацией работы в этой структуре. Вот уже прошел год, ни одно из крупных дел не доведено хотя бы до какого-то промежуточного результата. Чем они там, откровенно говоря, занимаются, непонятно. Вот кончилось все тем, что переругались между собой. Это, кстати, не единственный пример, когда вот эти новые путинские назначенцы показывают себя просто с самой непрофессиональной стороны.

Е. КИСЕЛЕВ: А какие еще есть примеры?

В. МИЛОВ: Вот тот же Колесов, амурский губернатор, человек одиннадцати месяцев не проработал на своей должности, уже погряз в куче скандалов. Поэтому на самом деле видно, что такая последняя череда назначений, которая явно была связана просто с бастованием уже близких к Путину кадров из самых таких дальних углов, тот же, например, Чуров в качестве главы Центральной избирательной комиссии – слушайте, так "грубо" подсчитать голоса на выборах, что уже даже все международные…

Е. КИСЕЛЕВ: Но ведь справился же, подсчитал. Или вы думаете, что Вешняков это сделал бы элегантнее?

В. МИЛОВ: Формально результат есть, но это просто, конечно, позор, когда все мировые газеты написали об исследовании, которое показало просто грубые фальсификации на президентских выборах, связанное с не менее чем 10% голосов, это всем совершенно очевидно. Ну, такая топорная работа.

Е. КИСЕЛЕВ: А если обратиться, скажем, к этой истории со Следственным комитетом, ведь понятно, зачем был назначен Бастрыкин: Путин решил поставить своего преданного доверенного человека на тот участок, где решается вопрос о возбуждении тех или иных уголовных дел, то есть для того, чтобы застраховать если не себя, то, наверное, какой-то круг ближайших своих соратников, сподвижников от каких-то возможных будущих неприятностей. Другой логики в этом назначении, наверное, и не было.

В. МИЛОВ: Смотрите, что в результате получилось. Во-первых, этот Следственный комитет вместо того, чтобы выполнять какие-то централизованно поставленные задачи, он стал ареной неких внутренних склок. Это склока вокруг Комитета по контролю за оборотом наркотиков, арест Бульбова и других офицеров Наркоконтроля. Это история со Сторчаком. Скорее, вместо того, чтобы дело куда-то двигать, этот комитет оказался замешанным в куче скандалов. А с другой стороны, показал себя просто непрофессионально. Он не довел ничего из начатого до хотя бы какого-то промежуточного результата.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну, история с конфликтом между Федеральной службой по контролю за оборотом наркотиков и ФСБ – понятно, там на кону должность председателя ФСБ, на которую метит главный борец с наркодилерами в нашей стране генерал Черкесов. А все-таки, история со Сторчаком – вы согласны с тем, что там главная цель Кудрин?

В. МИЛОВ: Я думаю, что одна из главных целей была Кудрин, но еще…

Е. КИСЕЛЕВ: Как же руку-то поднять на соратника президента, это чуть ли не единственный человек, который с Владимиром Владимировичем на "ты"?

В. МИЛОВ: Мы, кстати, несколько месяцев назад обсуждали эту тему в этой передаче. Я считаю, что там дело не только в Кудрине, а и в старой истории взаимоотношений Сторчака вот с этими товарищами из спецслужб. Помните, когда он быстро вынужден был уйти из "Внешэкономбанка" в 2004 году, когда туда пришла команда из Владимира Дмитриева и Юрия Заостровцева, бывшего замглавы ФСБ, у них был там конфликт серьезный. Там много разных историй переплетенных. В том числе, думаю, это был удар и по Кудрину. Ну а что, Путин таким образом поддерживает систему, если хотите, таких жестких сдержек и противовесов между своими соратниками, в том числе, я думаю, он заинтересован показать и Кудрину, чтобы тот знал свое место и не претендовал на лишнее.

Е. КИСЕЛЕВ: И если и обращается к Владимиру Владимировичу на "ты", чтобы никто этого не слышал.

В. МИЛОВ: Да, вы видите, он даже избранному президенту Медведеву так осторожно доверяет, я бы сказал, возможно, с некоторым недоверием к нему относится.

Е. КИСЕЛЕВ: Во всяком случае мне приходилось слышать от людей вполне информированных о том, что Медведев еще минувшей осенью, то есть тогда, когда уже был на посту премьер-министра Виктор Зубков и когда вот-вот должны были начаться последние этапы предвыборного цикла, осторожно, с помощью каких-то одних ему доступных методов и способов пытался выяснить, а все-таки какой выбор сделал президент, в пользу кого – в пользу Сергея Иванова, Виктора Зубкова или его, Дмитрия Медведева. Не знал, судя по всему, Дмитрий Анатольевич до последнего, что бы там публично не говорилось о близости и закономерности выбора.

В. МИЛОВ: Не знал, и судя по некоторым признакам, искал работу. Помните слух, который был в ноябре, о том, что Медведев может возглавить "Газпром" в качестве председателя правления, а по некоторой информации, он сам эти слухи распускал. Так что, думаю, до самого последнего момента ничего не было ясно.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну что ж, давайте мы еще раз прервемся. Еще одна пауза. На "Эхе" время новостей середины часа, а на RTVi анонсы предстоящих программ. Через несколько минут мы вернемся в эфир и продолжим программу "Власть". Оставайтесь с нами.

НОВОСТИ

Е. КИСЕЛЕВ: Мы переходим к заключительной части очередного выпуска программы "Власть". Начнем с того, что на минувшей неделе завершилась многомесячная борьба между крупнейшими российским олигархами за блокирующий пакет самого большого в мире производителя никеля компании "Норильский никель". 25% плюс одна акция металлургического гиганта, стоимость которого, по разным оценкам, достигает 60 миллиардов долларов, досталась Олегу Дерипаске. О сделке было объявлено накануне, как раз в тот день, когда бывший партнер Михаила Прохорова и совладелец "Норникеля" Владимир Потанин встречался с Путиным. Что обсуждалось за плотно закрытыми кремлевскими дверями – не вполне ясно. Но по сведениям источников, близких к одному из участников сделки, Кремль не пытался влиять на тот или иной исход переговоров о купле-продаже этого пакета, дав понять и продавцу, и потенциальным покупателям, что власть устраивает любой результат. Еще более интересно другое: если кто-то из влиятельных недоброжелателей или конкурентов удачливого, теперь уже можно сказать – удачливого, продавца 25%-ного пакета акций "Норникеля" Михаила Прохорова и пытался, как утверждает молва, навлечь на него высочайший гнев из Кремля, используя прошлогоднюю Куршевельскую историю, ими же, якобы, конкурентами и спровоцированную, то парадоксальным образом наткнулся на совершенно противоположную реакцию из-за кремлевской стены. Тут уместно вспомнить недавние слова Путина про то, как он не любит сопливые гриппозные носы, сующиеся в чужую личную жизнь. В общем, в итоге Михаил Прохоров оказался в большом плюсе. О других ньюсмейкерах минувшей недели, набравших или потерявших очки, в материале Сакена Аймурзаева.

ПОБЕДЫ И ПОРАЖЕНИЯ

С. АЙМУРЗАЕВ: "Друг Владимира Путина, совладелец небезызвестного банка "Россия" Юрий Ковальчук оказался по итогам недели в значительном финансовом плюсе. Его "Национальная Медиа Группа", которой уже принадлежат телеканал РЕН-ТВ и Пятый канал-Петербург, приобрела у Сулеймана Керимова второго по размерам оператора кабельного телевидения в России — компанию "Национальные коммуникации". Стоимость сделки 1,5 миллиарда долларов. Эта покупка, по мнению экспертов, совершенно неоправданна с точки зрения вложений, окупится ли она — еще вопрос. По-видимому, за покупкой Национальных коммуникаций нечто большее, чем бизнес.

Компания Ковальчука постепенно аккумулирует медиа-активы, которые, как известно, в умелых руках можно превратить в мощный инструмент влияния.

В свою очередь, давний питерский знакомый Юрия Ковальчука, равно как и Владимира Путина, министр образования и науки Андрей Фурсенко влияние теряет. Правительство окончательно вывело из ведения Фурсенко молодежную политику. Всеми аспектами этой политики, а именно имуществом и финансами, теперь будет заниматься Госкомитет по молодежной политике, председателем в котором Василий Якеменко, бывший лидер "нашистов". Таким образом Андрей Фурсенко и его министерство лишились значительных денежных потоков, а также серьезного политического ресурса — молодежи, которая часто используется в играх власти.

В заметном выигрыше оказался спикер Госдумы Борис Грызлов. Он, вопреки упорным слухам, сохранил пост спикера Госдумы. Как стало известно журналу "New Times", накануне судьбоносного съезда "Единой России", на котором партию возглавил Владимир Путин, должность главы нижней палаты парламента была своего рода откупным, который уходящий президент, чтобы не обижать, готов был дать президенту будущему. По данным издания, Дмитрию Медведеву предложили самому выбрать нового спикера. Но в результате сложных аппаратных интриг Грызлов кресло сохранил. Между тем "Единая Россия", которую до 7 мая всё-таки возглавляет Борис Вячеславович, цветет и пахнет. Один из признаков благоденствия — скорый переезд президиума генсовета партии из офиса в Банном переулке в бывшее здание ЦК КПСС на Старой площади. Теперь встречи партийных бонз новой волны будут проходить в непосредственной близости от администрации президента. По некоторым данным, переезд этот означает скорый переход части политических функций администрации президента в центральный исполком "Единой России".

Один из членов партии-победительницы, министр сельского хозяйства Алексей Гордеев оказался в репутационном минусе. Премьер Зубков распорядился накануне выделить зерно из стратегических запасов для Сахалина, где цены на хлеб за последнюю неделю выросли на 17%. То, что Минсельхозу придется открывать закрома родины — явный недостаток продовольственной политики Гордеева. Не исключено, что именно из-за промахов на посту главы Минсельхоза Гордеева все чаще в последние дни прочат на вакантное теперь место губернатора Ставрополья — это назначение будет для министра явным и возможно окончательным понижением.

Зато у главы госкорпорации "Ростехнологии" Сергея Чемезова что ни неделя, то приобретение. В состав супергиганта, который возглавляет Чемезов, вошли сотни крупнейших, стратегических предприятий, ему отдали оружие, самолеты и автомобили. А теперь, по данным "Коммерсанта", могущественному олигарху от Кремля может достаться госзаказ на всю оборонку. За это Чемезов может получить ни много ни мало триллион рублей. Получив заказ и желаемую сумму, госкорпорация "Ростехнологии" станет государством в государстве с бюджетом, равным бюджету Москвы.

В минусе на сей раз Николай Патрушев. Минус этот главный чекист заработал еще пять лет назад, однако известно о нем стало только на минувшей неделе. Как уже говорилось выше, подчиненные Николая Платоновича применяли запрещенный метод ведения допроса, фактически пытку – так называемую "сыворотку правды" в отношении бывшего главы службы безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина. Кроме этого, не делающего чести ФСБ факта, подпортили репутацию Николаю Патрушеву ставшие известными благодаря агентству Интерфакс и публикации в газете "Коммерсант" случаи вымогательства, которым занимались его коллеги, офицеры ФСБ в Питере и Москве.

Е. КИСЕЛЕВ: Я напомню, сегодня гость нашей программы Владимир Милов, президент Института энергетической политики и один из наиболее известных на сегодняшний день в стране экспертов по текущей политике внутри России. Хочу вас спросить, Владимир Станиславович, из всех перечисленных сюжетов хотелось бы узнать ваше мнение, и информацию, которой, может быть, вы располагаете, относительно навязчивых слухов, что штат администрации президента сокращается, что ликвидируются некоторые управления, отделы, что функции их переходят в аппарат правительства, в штаб-квартиру "Единой России". Это так, это соответствует, на ваш взгляд, действительности?

В. МИЛОВ: Ну, об этом все больше говорят те, кто проповедует теорию того, что в принципе функция Дмитрия Медведева как президента будет существенно сокращена, что он будет каким-то подобием английской королевы, а реальная власть останется у Путина и через кабинет министров, и, в частности, через его новый пост лидера "Единой России". Я думаю, что об этом легко сказать, но гораздо сложнее это сделать, потому что все-таки та же администрация президента, но она же не на пустом месте возникла, ведь это орган, функции которого на самом деле заключаются в том, чтобы готовить на подпись президенту реальные решения по важнейшим вопросам жизни страны, и надо понимать, что основные полномочия по принципиальным решениям в этой сфере все-таки у нас по-прежнему остаются за президентом.

Е. КИСЕЛЕВ: Посмотрите, я вас перебью, в законах, в Конституции практически ничего не говорится о том, что такое администрация президента, каковы ее функции, а, скажем, правительство имеет право законодательной инициативы, более того, вы были заместителем министра энергетики в правительстве у Касьянова, вам должно быть прекрасно известно, что основные законопроекты разрабатываются там, в Белом доме, в министерствах, в ведомствах, в аппарате правительства. И затем это передается не сразу в Государственную думу, а передается в администрацию президента, хотя нигде на бумаге это не написано – что администрация должна в этом процессе участвовать, что она осуществляет экспертизу этих законопроектов, зачастую меняет их до полной неузнаваемости. А вот станет Путин во главе правительства и будет он осуществлять то, что, грубо говоря, написано в Конституции, в законе.

В. МИЛОВ: Вот здесь мы подходим к такому принципиальному вопросу, это как будет видеть себя Дмитрий Медведев в президентской роли. И мне кажется, очень важно понимать, если он захочет стать реальным человеком, который будет влезать в суть принимаемых решений, будет продвигать какую-то свою точку зрения, например, иногда отличную от точки зрения Путина, ему, безусловно, понадобится некоторый штат людей, которые будут ему в этом помогать, советовать, обеспечивать аппаратную поддержку. А знаете, назовите это как угодно, это может и не администрацией президента быть, в конце концов даже в Конституции правильно написано, что это всего лишь технический орган, который обеспечивает деятельность президента, готовит его решения. Но мне кажется, что в условиях наличия реального президента с реальными очень серьезными полномочиями просто так взять и сократить возможности его технического аппарата будет крайне сложно, если президент сам захочет этот аппарат сохранить.

Е. КИСЕЛЕВ: И я не могу не вспомнить время президента Ельцина, со своей стороны просто хочу добавить к тому, что говорили только что вы. Ведь, скажем, в ельцинское время вся тяжесть разработки и принятия политических решений находилась внутри очень узкого круга людей, помощников президента, где, что называется, под руководством незабвенного господина Илюшина все это и вываривалось. Главной темой всех политических новостей меж тем остается грядущий переход верховной президентской власти от Путина к Медведеву и новое явление Путина уже в роли человека номер два в государстве – премьер-министра. По-прежнему никто не может толком объяснить, как будет работать эта странная двуглавая модель власти, зачем она в принципе нужна и не разрушит ли эксперимент с двоевластием государство российское? На эту тему наш заключительный редакционный комментарий.

ГЛАВНАЯ ТЕМА

Е. КИСЕЛЕВ: "В минувшую среду в Москве поминали первого президента России — исполнился год со дня смерти Бориса Ельцина. На Новодевичьем кладбище над могилой Ельцина был открыт памятник: глыба из белого китайского мрамора, голубой византийской мозаики и красного бразильского порфира, словно последнее пристанище первого президента укрыл российский триколор.

Памятник, ничего не скажешь , впечатляет своей необычностью. Но многим он почему-то категорически не понравился, даже, я бы сказал, вызвал неясное чувство протеста. И не потому, что его красочный вид выглядит немного странно среди суровых кладбищенских надгробий, крестов, бюстов и статуй Новодевичьего, но потому, что невольно возникает вопрос: а что скрывается под триколором?

А там – неудобная память о человеке, который, как он сам сказал о себе под конец жизни, "не боялся разменивать свой рейтинг на непопулярные реформы", при котором в России была не суверенная и не имитационная, а реальная, пусть и несовершенная, демократия, живая публичная политика, борьба партий, идей и мнений, парламент, который был местом для дискуссий, средства массовой информации, в которых было не стыдно работать. Под каменным триколором — время Ельцина, которое ныне высочайше заклеймено и развенчано как "лихие", а то и "проклятые" девяностые.

Особенно резанул тот момент, когда с надгробия соскользнуло покрывало — под звуки сталинского гимна, против возвращения которого уже ушедший в отставку Ельцин выступил открыто, едва ли не единственный раз подвергнув жесткой публичной критике важнейшее политическое решение своего преемника.

Надо отдать должное Путину: хоть он и клеймит девяностые, Ельцина он не клянет. Вот и на Новодевичьем он произнес все правильные слова, приличествующие скорбно-торжественному случаю:

В. ПУТИН: "Президент Ельцин достойно, всегда достойно держал удар, брал на себя всю полноту ответственности за происходящее в стране и показал, что только так смело, решительно нужно идти избранным стратегическим курсом, оставаясь при этом открытым и восприимчивым ко всему новому и полезному для страны. В этом смысле Борис Николаевич Ельцин был всем нам примером".

Е. КИСЕЛЕВ: После слов будущего премьер-министра про пример Ельцина, всегда бравшего на себя всю полноту ответственности за происходящее в стране, особенно пикантно выглядит последняя информация газеты "Коммерсант" о том, что в Госдуму внесен проект закона, освобождающий премьера от большей части рутинной работы главы правительства.

Проект предполагает передачу около пятисот из трех тысяч обязанностей, возложенных на правительство, на уровень ниже — в министерства, ведомства, службы и госкомитеты. По данным "Коммерсанта", в путинском правительстве премьер-министр сохранит за собой право ставить задачи и спрашивать за их выполнение, а все остальное станет проблемой его подчиненных. Поправки предлагают делегировать сверху вниз полномочия в любых сферах, кроме обороны, безопасности и охраны общественного порядка — вопросов, которые Путин, как отмечает газета, во времена президентства считал сферой исключительно своей компетенции.

Все правильно — не затем уходящий президент пересаживается в премьерское кресло, чтобы заниматься текучкой, нести ответственность за реформу ЖКХ, рост инфляции, не доведенную до конца пенсионную реформу или чудовищно низкий уровень здравоохранения. Зачем он это делает, впрочем, тоже по-прежнему не вполне понятно. Многие аналитики справедливо замечают: год назад, когда Путин объявил траур по умершему Ельцину и проводил его в последний путь со всеми подобающими почестями, показалось, что Путин действительно уйдет, не останется на третий срок, передаст власть другому человеку в соответствии с законом.

Год спустя мы видим, что буква закона соблюдена, а вот дух — с духом проблемы. Восемь лет Путин строил, по справедливому замечанию политолога Станислава Белковского, режим, в основе которого, по сути дела, восстановленный монархический ритуал, где президент, как царь на троне, у которого нет ни соперников, ни критиков, ни институтов или уложений, которым он должен подчиняться в реальной жизни. Теперь же, создавая альтернативный центр власти в правительстве, возглавляя "Единую Россию", претендуя на роль национального лидера, не занимающего высшего поста в государстве, он эту систему разрушает, и никто на самом деле не знает, зачем он это делает, для блага России или все-таки для себя лично".

Е. КИСЕЛЕВ: Хочется спросить вас, Владимир Станиславович – я напомню, Владимир Милов, президент Института энергетической политики, экономист и политолог сегодня гость нашей программы – на ваш взгляд, Путин, он бессребреник, как утверждают некоторые – вот назначил своим преемником Медведева, такого продвинутого, молодого, образованного, страшно гордится своим выбором – и вместо того, чтобы уйти на дембель, остался на сверхсрочную, используя путинскую же терминологию, чтобы подставить своему преемнику плечо, помочь ему на первых порах на сложном президентском посту в качестве человека номер два, главы правительства, или вот он такой эгоист? "Кто такой эгоист? – гласит известный афоризм. – Это человек, который готов сжечь собственный дом, чтобы на этом огне поджарить себе яичницу, которую он привык есть каждое утро".

В. МИЛОВ: Ну, конечно, цепляется он за власть, это совершенно очевидно. Причем вот это цепляние усиливается именно в последние месяцы его официального пребывания в должности, когда уже вроде есть избранный президент, начинается подчищение хвостов, придание себе каких-то дополнительных полномочий, вот это вступление в "Единую Россию" в качестве лидера. Ну, мне кажется, что как-то это нелогично, это полностью противоречит тем словам, которые он говорил, когда объявил, собственно, Дмитрия Медведева своим преемником в декабре прошлого года, когда говорил, что это достойный человек, который сможет продолжить его курс, которому он доверяет, а так вот мы видимо по факту, что реально он принимает массу мер для того, чтобы ограничить Дмитрия Медведева в самостоятельности действий на посту президента – то ли он боится, что Дмитрий Медведев не справится, то ли он на самом деле переживает за себя и за свое будущее, потому что, видимо, есть за что переживать и вполне возможно, что если у Путина начнутся проблемы, то вскроется масса такого, чего мы не знаем, в том числе и про коррупцию, и про то, что он совсем не такой бессребреник, как можно подумать. Непонятно. Скорее всего, все вместе стоит за этим. Но мне кажется, то, что он делает – он просто реально не хочет выпускать вожжи из рук. Конечно, очень противно смотреть за этим всем. Ну, ты уходишь уже – уходи, будь мужчиной. И в этой ситуации Путин выглядит не лучшим образом.

Е. КИСЕЛЕВ: Но вы знаете, некоторые политологи, серьезные политологи тем не менее, ну, может быть, они немножко при этом теоретизируют – но мы, журналисты, политические аналитики, работающие в режиме сиюминутного реагирования, иногда забываем о трендах, о долгосрочных тенденциях в развитии страны, общества, государства, общественного мнения – так вот, некоторые серьезные политологи говорят, что какие бы личные резоны, личные мотивы ни руководили Путиным, тем не менее объективно он своими действиями ведет страну к демонтажу той авторитарной системы, которая сложилась за восемь лет его правления.

В. МИЛОВ: Это спорное утверждение. Я бы сказал, что скорее, как сейчас все происходит, он ведет страну к большой склоке, потому что реально создаются два центра принятия решений с конкурирующими полномочиями и с большой неопределенностью по поводу того "а кто из них главный?". Любая конфликтная ситуация… Смотрите, Матвиенко предложила объединить Петербург с Ленинградской областью. Путин явно высказался против, сказал, что ему не нравится эта идея. А Матвиенко сказала, что она пойдет к Медведеву после того, как его приведут к присяге. Вот вам вопрос номер один. Я уж не говорю про массу вопросов в той же внешней политике, которая, кстати, относится полностью к компетенции Медведева, и мне даже трудно понять, как Путин сможет влиять на нее. Поэтому поводов для конфликтов масса. Система, которая конструируется просто на ходу, на коленке, не дает ответов на то, как эти конфликтные ситуации будут разрешаться. Вот чем кончилось все это строительство вертикали – действительно, демонтажом, но не демонтажом с созданием на его месте полноценной политической конкуренции, а, скорее, с условиями открытой войны кланов, которую мы сейчас наблюдаем то в Чечне, то в Следственном комитете…

Е. КИСЕЛЕВ: Да, а еще ведь возможна война аппаратов. Какой бы там ни остался аппарат у Путина и какой ни остался бы аппарат у Медведева, но как из один тоже частых гостей нашей программы политолог Дмитрий Бадовский заметил, для того, чтобы предотвратить эту войну, нужно прописать абсолютно внятную систему знаков, чтобы чиновники понимали, как принимается решение, почему и что нужно делать для его исполнения.

В. МИЛОВ: Мало этого, Евгений, нужно добиться, чтобы выполняли эту четко прописанную систему, потому что ведь бюрократы стремятся к чему – они все время стремятся подсказать своему начальнику "стань главным", "обойди другого". Я уверен, что кто бы ни работал на Медведева, будь то Александр Волошин или другие люди, они же будут подсказывать ему "Дмитрий, стань настоящим президентом, Путин все делает неправильно". Поэтому здесь большой конфликтный потенциал в этом во всем.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну и, в конечном счете, все зависит от того, есть ли у Медведева, который обладает высшей в российском государстве легитимностью, легитимностью первого лица, легитимностью обладателя кабинета номер один в Кремле, воля к власти.

В. МИЛОВ: Да.

Е. КИСЕЛЕВ: Ну что ж, на этом все, наша программа подошла к концу. Продолжение следует.

Печатную версию программы "Власть" читайте в "Новой газете" в понедельник, 28 апреля.