Наши в Аргентине - Валерий Еремин - Поехали? - 2009-12-31
МАРИНА КОРОЛЕВА: И это программа "Поехали". Здравствуйте. В студии Марина Королева. У меня сегодня в студии гость, гость издалека из Аргентины, это Валерий Еремин - вице-президент координационного совета соотечественников в Аргентине. Валерий, здравствуйте.
ВАЛЕРИЙ ЕРЕМИН: Здравствуйте, очень приятно.
М. КОРОЛЕВА: Да, я только хочу сказать сразу, что мы с Валерием познакомились в таких несколько экзотических условиях, когда вместе ездили по Калужской области, где и мы, журналисты, и некоторые представители соотечественников из-за рубежа знакомились с тем, как здесь обустраиваются люди, которые приезжают из других стран. Но надо сказать, аргентинцев мы там не видели в Калужской области, правда, но были люди из стран ближнего зарубежья, но об этом мы поговорим чуть позже. А начать я все-таки хотела бы с Вашей, Валерий, истории, потому что, она такая, как я понимаю, необычная. С одной стороны, меня удивило, что Вы хорошо говорите по-русски. И при этом Вы – человек, который родился в Аргентине. Т.е. Вы такой уже что ли второе поколение эмигрантов. Вот давайте немножко о Вас, о вашей семейной истории. Кто мама, кто отец? Как они там появились?
В. ЕРЕМИН: Хорошо. В принципе извиняюсь, если что-то непонятно будет. Как Вы говорите, Вам, как будто бы я хорошо говорю, а мне кажется, что не так хорошо говорю. Но все-таки постараюсь. Ну, как приехали. Мой отец жил около Волгограда, красный Сулин, село. Во время, когда немцы отступали, они выходили из школы с друзьями. Это мне рассказывала тетя 3 года тому назад, когда я первый раз был в Аргентине. Они со школы выходили, их немцы взяли, чтобы дороги починять. Он даже не мог попрощаться ни с матерью, ни с сестрами, ни с кем. И потом оказался в Европе где-то. Там он познакомился с моей матерью. Мать моя югославка. А ее отец был русский тоже.
М. КОРОЛЕВА: Сейчас, сейчас, Валера, подождите. Т.е. с начала он, видимо, в плен попал. Так?
В. ЕРЕМИН: Я не могу сказать просто в плен. Ему 15 лет было, взяли дороги починяйте. Я не знаю, был это плен, или нет, я не могу точно сказать. Ну, просто не было даже никакой возможности никому сообщить. Нас насилу убирают отсюда. Ну, можно сказать, что это плен, конечно.
М. КОРОЛЕВА: Ну, т.е. вывезли куда-то.
В. ЕРЕМИН: Да. Поэтому я говорю, потом он оказался в Европе. Там где-то познакомился с матерью. Женились в Австрии.
М. КОРОЛЕВА: А мама Ваша кто?
В. ЕРЕМИН: Мама югославка. Отец ее русский был. Она тоже по-русски говорила нормально, никаких проблем не было. Потом оказались в Италии, а с Италии приехали в Аргентину.
М. КОРОЛЕВА: А почему интересно? Они Вам никогда не рассказывали, почему вдруг они из Европы решили поехать так далеко. Люди, которые оба говорили по-русски. Странное какое-то решение вроде бы.
В. ЕРЕМИН: Ну, решение, думаю, по какой причине. В то время во всей Европе была проблема с работой, голодовка. А с Аргентины приезжали специально, чтобы вывозить людей туда. Там надо было в Аргентине, ну, рабочие руки.
М. КОРОЛЕВА: Т.е. кто-то приезжал агитировать, рассказывал, что там хорошо.
В. ЕРЕМИН: Конечно. Приезжали специально для этого и вывозили в Аргентину. А в Аргентине, конечно, в то время было много работы. Потому что вся Европа в войне была, а Аргентина не участвовала в войне. Так что там работы было достаточно. Поэтому решили в Аргентину.
М. КОРОЛЕВА: Т.е. они где-то в 50е годы там оказались в Аргентине?
В. ЕРЕМИН: В 48 году.
М. КОРОЛЕВА: Ну, вскоре после войны.
В. ЕРЕМИН: Ну, а я там родился в 49м. По этой причине аргентинец. Как я говорю всегда: по рождению аргентинец, по душе русский.
М. КОРОЛЕВА: Ну, вот смотрите. Родились в 49м, всю жизнь прожили в Аргентине. Вот я все-таки хочу понять, я еще веду программу "Говорим по-русски" здесь на радио "Эхо Москвы". И для меня просто очень важно понять, как человек может сохранить язык в такой совершенно чужой среде. Например, у меня есть многие знакомые, которые уехали и 90е годы в другие страны. И у них растут там дети, в Америке, в Германии, в Канаде, в Израиле. И я вижу, какая это огромная проблема – сделать так, чтобы дети сохранили язык. Дети начинают переходить на языки тех стран, где они живут. Вы говорите, что у Вас папа говорил по-русски, мама русский знала. Дома-то как говорили?
В. ЕРЕМИН: Дома говорили по-русски, там мы селились, ну, маленькое село, все русские, украинцы там жили. До сих пор ее зовут Колония Руссо. Церковь построили. Все по-русски, пока мы не начали в школу идти. А когда начали в школу, уже по-испански начали учиться. Уже дома отец и мать, тоже надо было им по-испански учить. Так что постепенно учились по-испански. Прошло там 10-15 лет, конечно, уже дома половину по-русски говорили, половину по-испански.
М. КОРОЛЕВА: А, т.е. все-таки потом стали переходить потихонечку.
В. ЕРЕМИН: Конечно. Ну, знаете как, живете в другой стране, надо общаться.
М. КОРОЛЕВА: Ну, это за пределами дома. А внутри в семье тоже начинали смешиваться языки?
В. ЕРЕМИН: Ну, начинали, конечно, мешать, поэтому я Вам говорю, половину по-русски, половину по-испански. А потом последние времена почаще уже по-испански, чем по-русски. Начал пропадать мой русский язык. Постепенно. И мой отец умер очень быстро молодой. Ну, потом я женился на итальянке. Ну, корни итальянки. Она аргентинка вообще. Корни итальянские. Так что дома тоже было невозможно по-русски с ней говорить. Она ничего не понимала. И тоже по этой причине мои сыновья уже потеряли наш язык. И я тоже было потерял. Но был такой случай, что начала последняя волна Ваша стала приезжать к нам в аргентину.
М. КОРОЛЕВА: Последняя волна – это 90-е годы?
В. ЕРЕМИН: Да, понятно. Я, конечно, радовался, люди приезжают новые. Диаспора в Аргентине очень маленькая осталась русских. Так что как-никак начали общаться с ним, ко мне подходили многие. У меня бизнес, я занимаюсь…
М. КОРОЛЕВА: Да, расскажите просто немножко, что делаете в Аргентине.
В. ЕРЕМИН: Ну, у меня бизнес, я шины продаю. У меня в центре в Буэнос-Айресе магазин шин, я там продаю шины, механику делаем. И по этой причине многие волновались, что кто-то там русский в Буэнос-Айресе. И принимает кого-то на работу или на житье. Я тоже постоянно там строил кое-что. Так что или на работу, или житье надо было, или в магазине работать. И так пришлось опять язык шевелить и как будто бы вышло.
М. КОРОЛЕВА: Вышло и даже неплохо. Я напомню, Валерий Еремин у нас в гостях, вице-президент координационного совета соотечественников в Аргентине. Вот давайте еще немножко о том, кто там из наших людей, из русских, может быть, не только русских, но русскоязычных, украинцев и т.д., кто там живет? Потому что вот там действительно, вы правильно сказали, есть вот эта последняя волна в 90-е годы. Но этих волн было несколько. Например, были те, кот приехал после войны, как Ваши родители. Но были и люди, которые приезжали и раньше. Т.е. там есть несколько вот таких вот кустов, несколько волн эмиграции.
В. ЕРЕМИН: Ну конечно, много волн было. Это началось еще в 1809 году, началась уж эмиграция в Аргентину. Приехало много эмигрантов. Самые первые, которые приехали, это немцы с Волги. Они там устроились и как-никак хорошо было, а это все потом другие разузнали, начали другие люди приезжать. Потом в 1890м году тоже много и в Рио поехало в Аргентину. А потом постепенно по разным причинам, раньше революции, после революции, ну уже меньшие группы приезжали, но приезжали. Считает так там наше посольство, что приблизительно 100 000 русских было в то время в Аргентине. 100-150, конечно, точно это не знают.
М. КОРОЛЕВА: А я вот читала, что сейчас это оценивают русскоязычную диаспору где-то примерно в 700 000.
В. ЕРЕМИН: Ну, может быть, я эту цифру вообще не знаю. Но я не могу утверждать, что это так. Ну, наверное, если говорят, может быть, так оно и есть.
М. КОРОЛЕВА: Ну, смотрите, когда идете по улицам Буэнос-Айреса, какая вероятность того, что Вы можете услышать русскую речь? Вообще звучит она на улицах?
В. ЕРЕМИН: У меня жена удивляется, говорит, как ты узнаешь. Я 100 метров идет русский, я говорю: о, русский. Хочется подойти поговорить.
М. КОРОЛЕВА: А как узнаете, интересно?
В. ЕРЕМИН: А это тоже мне интересно, я даже сам не понимаю, как узнаю.
М. КОРОЛЕВА: Мне иногда говорят: по глазам. Ну, что там такое в наших глазах.
В. ЕРЕМИН: Ну, если дама, конечно, вы красавицы все, это понятно.
М. КОРОЛЕВА: Мы стараемся, да.
В. ЕРЕМИН: Отличаетесь от всех, это приятно красавица. Ну, мужчина идет, например, я не могу точно сказать, по какой причине, но видно, что русские. А моя жена удивляется, потому что нет, как ты с ним можешь говорить. Я подхожу: здравствуйте. Он смотрит: ну, здравствуйте. Она потом спрашивает: как ты узнал. Не знаю, я тоже не знаю как. Узнаем. Ну, я могу узнать.
М. КОРОЛЕВА: Смотрите, вы сейчас вроде как совет там возглавляете. Там координационный совет соотечественников. Вообще насколько люди, живущие там русские, русскоязычные, насколько они вообще склоны общаться друг с другом? Или разбегаются друг от друга, стараются держаться подальше?
В. ЕРЕМИН: Ну, это да, у нас проблема большая. Ну, старая волна, можно сказать, первые эмигранты, или старые эмигранты, как нас называют. Я вообще не эмигрант, я аргентинец. Ну, собирались вместе, старались жить вместе, общались очень между ними. Конечно, ситуация была, может, специальная после войны это все прожили. И собирались по разным причинам. Или на именины, или жилье строить одному, другому. Я всегда помню, я маленький был, и там в футбол играем. И как в раз в 5 часов в Аргентине надо было молоко пить. Не то, что каждый домой идет молоко, просто около любого дома молоко. В футбол играли, давай зайдем, молоко выпьем и дальше
М. КОРОЛЕВА: Это обычай что ли такой?
В. ЕРЕМИН: Это обычай, потому что была большая фамилия. И там были и русские, и украинцы, и поляки, и никаких проблем не было между нами. А мы сейчас чувствуем, что это последняя волна, она, конечно, мне понятно, по другим причинам приехали, ну, как-никак, трудно нам собраться с ними.
М. КОРОЛЕВА: А, кстати, по каким причинам? Вот так Вы можете оценить, Вы же разговариваете с людьми. Почему сейчас едут? Чем объясняют?
В. ЕРЕМИН: Ну, я думаю, это экономическая причина. Раньше была это война причина. А сейчас деньги – причина. Ну, деньги это грубо можно сказать, деньги. Ну каждый человек хочет постараться жить, если можно, получше. И тут когда кризис был у Вас, там в Аргентине этого еще не было. Там один песо, у нас деньги песо – стоил один доллар. Значит, русские приезжали, им хорошо было там. Получали по 1500 песо или долларов. Ну, посылали сюда. Потом, конечно, у нас пришел кризис. Многие по этой причине вернулись в Россию после нашего кризиса, многие остались. Так что все по-разному, конечно.
М. КОРОЛЕВА: Но в основном последняя волна, вы так наблюдаете, что это экономическая миграция. Т.е. люди не по каким-то политическим мотивам уезжают.
В. ЕРЕМИН: Нет, я думаю, это все экономическая проблема. Ну, я приглашаю в наш клуб президента, там клуб Маяковский.
М. КОРОЛЕВА: Клуб Маяковского?
В. ЕРЕМИН: Маяковский, да. Ну, я уже там 2 года президент клуба. Так я приглашаю всех. У меня много друзей от новой волны. Они со мной общаются. Приходят ко мне домой, я к ним домой. А в клуб не приходят. Подходи, почему нет. А что нам там смотреть. Мы это все знаем. Ваши танцы, Вашу пищу мы уже кушаем.
М. КОРОЛЕВА: Вот, а расскажите, что Вы там делаете в клубе. Вы людей приглашаете, Маяковского читаете вслух?
В. ЕРЕМИН: Нет, нашему клубу уже 56 лет. При Советском Союзе росли эти клубы, потому что государство советское помогало деньгами. Потом, конечно, это все прошло. Уже стало тяжело поддерживать клубы. В принципе уже помощи не было.
М. КОРОЛЕВА: Т.е. наверное, в 90е годы это все прекратилось. Вот эта связь с посольством и с консульствами и т.д.
В. ЕРЕМИН: Да, да. И потом тоже причина ну диаспора уменьшилась, люди начали умирать, уже меньше людей. Молодым людям это как-то ну, вы знаете, интернет, шопинг, в клубы уже трудно их привести. Но все-таки работаем. Меня назначили случайно президентом. Я был на водопаде Игуасу. И мне звонят, говорят: ну, назначили нового президента. О, хорошо, молодцы. Кого? Еремин Валерий. (Смех). Ну, так за эти 2 года постарались поднять наш клуб. Я устроил опять ансамбль, танцы наши русские. У нас группа уже 20, молодежь танцует наши танцы.
М. КОРОЛЕВА: А какие танцы подождите?
В. ЕРЕМИН: Ну, русские, украинские танцы. Даже из посольства когда приходят, удивляются, говорят, Валерий, у нас в Москве такого не видно.
М. КОРОЛЕВА: Хорошо, ну, танцуете, допустим, песни поете?
В. ЕРЕМИН: Поем песни, танцуем, обед готовим. Там каждые 2 месяца наши женщины вареники готовят, конечно, как надо. Это уже там знаменитый наш клуб по вареникам.
М. КОРОЛЕВА: Ну, вареники это, не знаю, скорее, украинская еда.
В. ЕРЕМИН: Ну, может быть, но наш клуб, он считается русский, украинский и белорусский. У нас три флага стоят. По какой причине, как я Вам рассказывал, мы раньше все вместе жили, ну, не говорили, кто тот, кто этот. Открыты двери для всех. Ну, и проводим эти обеды. Приходят люди, общаются, между ними, кто по-русски, кто по-украински говорят. Им интересно собраться. Танцы наши посмотрят. Потом наш спектакль кончается танцем. Мы танцуем, прыгаем. У нас аккордеонист один очень хороший парень, по-русски все эти песни поем. И в клубе что еще делаем? Ну, главное, я устроил тоже 2 года назад библиотеку в нашем клубе. У нас была библиотека. Но эти книги уже старинные, уже их никто не читал.
М. КОРОЛЕВА: Т.е. это, наверное, первая волна эмиграции, которая привезла с собой.
В. ЕРЕМИН: Да, понятно. Ну, устроил библиотеку, у нас посольство подарили несколько книг. Ну, а потом я договор там у нас Русский дом, он с посольством работает. Там знакомые были. Я говорю: такой договор. Я буду приходить каждые 15 дней, раз в месяц. 30 книг увезу. Они их прочитают. Я их верну. Другие. Ну, так и делаем. Потом устроили это тоже интересно, русский язык. Не было давно.
М. КОРОЛЕВА: Вот я хотела у Вас спросить. Какие-нибудь, может быть, курсы, или школа воскресная, может быть, по русскому языку.
В. ЕРЕМИН: Вот, устроил русский язык. Это что-то странное, потому что наш клуб не в самом центре Буэнос-Айреса, он подальше, 30 км. Район Кильмет называется. Ну, устраивал русские курсы. Пришло сразу 30 учеников.
М. КОРОЛЕВА: А кто, молодежь или нет?
В. ЕРЕМИН: Все молодежь, и между молодежью моя жена итальянка.
М. КОРОЛЕВА: Она хотела, наверное, понимать, о чем Вы говорите с друзьями по телефону иногда.
В. ЕРЕМИН: Конечно, но сейчас это для меня большая проблема. Когда с кем-нибудь по телефону говорю, если дама какая-то, она говорит: осторожней говори.
М. КОРОЛЕВА: Правильно, правильно. Пусть жена учит русский язык. Ходит на курсы, продолжает?
В. ЕРЕМИН: Да. 2 недели тому назад закончили этот год. Я 2 месяца тому назад гулял тут в России, я как раз привез ее, чтобы она познакомилась с моими родственниками, я тут купил диплом, и 2 недели тому назад кончились эти курсы. Я пригласил нашего нового консула. Он пришел. Ну, давал эти дипломы. И сам удивился. Валерий, мне не понятно. Я говорю, что не понятно? Так тут аргентинцы учат русский язык.
М. КОРОЛЕВА: А кто преподает русский язык у Вас там.
В. ЕРЕМИН: Ну, она моя знакомая с этой новой волны. Я говорю: мне трудно их нам привести, но пока она помогает, и очень здорово помогает. Ну, там у нас, конечно, только по субботам. Потому что нет возможности для всех этот русский язык преподавать. Так что она может по субботам. По субботам преподает.
М. КОРОЛЕВА: Ну, я Вам скажу, что и это хорошо. Хотя бы раз в неделю русский язык в Аргентине.
В. ЕРЕМИН: Ну, понятно, конечно, тем более, в Аргентине. Представьте, 12 000 км от России, очень далеко. На самом юге.
М. КОРОЛЕВА: Валерий Еремин, вице-президент координационного совета соотечественников в Аргентине. Мы продолжим разговор после новостей.
НОВОСТИ
М. КОРОЛЕВА: И это программа "Поехали", и мы продолжаем разговор с Валерием Ереминым, президентом координационного совета соотечественников в Аргентине. Валерий, я, кстати, подумала, в вы в Аргентине тоже Валерий Еремин, или кто-то по паспорту как-то по-другому выглядите?
В. ЕРЕМИН: В Аргентине меня зовут Рикардо Валерио Херомин. Ну, Рикардо, по-русски, мне кажется, даже нету по-русски, поэтому по-русски Валерий Еремин. А почему Еремин, а не Херомин. Ну, причина какая, когда отец приехал в Аргентину, как все наши люди приехали, конечно, они по-испански не говорили, мы поняли, что спрашивают: как Вас зовут. Еремин. Ну, аргентинец написал, как ему показалось - Херомин. Так и осталось – Херомин. Так что, вообще, меня знают как Рикардо, или как Валерий Еремин.
М. КОРОЛЕВА: Как Вас дома зовут?
В. ЕРЕМИН: Валик.
М. КОРОЛЕВА: Т.е. не Рикардо.
В. ЕРЕМИН: А друзья просто зовут – Руссо.
М. КОРОЛЕВА: Понятно. Хорошо, скажите тогда, пожалуйста, а вот вы кем себя ощущаете. Вот по паспорту Вы Рикардо. Так Валерий Еремин. Вы кем себя чувствуете больше? Больше аргентинцем? Больше русским?
В. ЕРЕМИН: Ну, это трудно сказать. Конечно, я родился в Аргентине. Поймите, я тоже люблю мою страну, но как я сказал, по рождению аргентинец, по душе русский. Я не могу сказать ничего плохого против Аргентины. Это тоже моя родина. Ну, чувствую себя русским, конечно, тоже моя родина Россия. Так что можно сказать, я и русский, и аргентинец.
М. КОРОЛЕВА: Скажем, среди аргентинцев чужим себя не чувствуете? Или может быть, бывают такие моменты, когда вдруг что-то такое вспыхивает внутри, и Вы понимаете, сейчас я действую, как русский.
В. ЕРЕМИН: Нет, в Аргентине нет этих проблем. Надо было вспыхнуть какую-то причину между русским и аргентинцем.
М. КОРОЛЕВА: Там все вспыхивают, я так понимаю. Там все темпераментные очень, да?
В. ЕРЕМИН: Может быть, не знаю, ну, вообще, я этого не замечаю. Не особенно. В Аргентине принимают очень благополучно русских. Им как-то ну русских, украинцев принимают очень хорошо. Там вообще нет никакой дискриминации против русских или украинцев. Но они понимают, что люди образованы очень хорошо. У них культура хорошая. У них как я всегда говорю, блондинки, красавицы девчата приезжают. Ну, по этой причине или по разным причинам их принимают очень хорошо. Там нету дискриминации никакой против России или против Украины.
М. КОРОЛЕВА: А правду говорят, что мы и аргентинцы чем-то похожи? Просто по какому образу мыслей, образу жизни, ну, по темпераменту, наконец?
В. ЕРЕМИН: Ну, я не могу это уточнить. Мне тоже кажется, что похожи. Нам нравится веселиться, нравится петь. Аргентинцам тоже очень нравится петь, веселиться.
М. КОРОЛЕВА: А что, кстати, Вы из русских песен, что любите, что вспомните, что поете?
В. ЕРЕМИН: Это у нас у меня немножко проходит, потому что мало уже осталось, кто по-русски говорят. Ну, это все старинны песни, это "Катюша", или "Темная ночь", или…
М. КОРОЛЕВА: Ну, какие же это старинные, это военные песни.
В. ЕРЕМИН: Ну, военные, может быть.
М. КОРОЛЕВА: А может быть какие-то старые романсы?
В. ЕРЕМИН: Ну, когда их поют, я вспоминаю, тоже пою между ними. Но сейчас с кем поем, когда с посольства кто-нибудь приходит. Они помнят некоторые песни, некоторые там современные песни. Поем. А уже опять говорю, когда я малыш был, конечно, всегда, всегда в субботу у кого-то собирались. Это причина разная была, у того именины, или просто может не именины, а просто, ну, он веселый, пойдем к нему. И там всегда кончалось песнями. Вы знаете, русские люди.
М. КОРОЛЕВА: Ну, есть какие-то любимые песни, Валер?
В. ЕРЕМИН: Ну, Катюша, может быть.
М. КОРОЛЕВА: Которая "расцветали яблони и груши"?
В. ЕРЕМИН: Конечно.
М. КОРОЛЕВА: В "Калинка" какая-нибудь, нет?
В. ЕРЕМИН: Я не могу сказать, что такая или другая, все они мне нравятся. Слушаю, мне очень приятно это слушать, а петь мне которые могу петь тем, кто поет их. А нет, мне надо читать, чтобы знать.
М. КОРОЛЕВА: А, т.е. нужно слова все-таки видеть.
В. ЕРЕМИН: Но все-таки я когда приехал первый раз в Россию 3 года тому назад, встретился с родственниками, мне тетя подарила (НЕ РАЗБОРЧИВО) по-испански….
М. КОРОЛЕВА: Песенник, мне кажется, такой песенник, книжечка, в которой слова песен?
В. ЕРЕМИН: Да, чтобы я вспоминал слова этих песен.
М. КОРОЛЕВА: Вот, кстати, давайте мы об этом и поговорим. Как Вы сюда впервые приехали? Т.е. жили, жили в своей Аргентине, немножко пели русские песни, готовили вареники, чувствовали себя русским, а приехали, в общем, не так давно первый раз.
В. ЕРЕМИН: Да, я приехал через координационный совет.
М. КОРОЛЕВА: Соотечественников, да?
В. ЕРЕМИН: Да. Тут был этот конгресс, ну, и посольство, я уже, меня знали, знакомство уже было, решили меня послать сюда. Раньше я хотел много раз приехать, но по разным причинам не было возможности. Причины какие. Например, визу надо было в то время. Чтобы вызвать, надо было бумаги прежде делать. А по моей работе, я решил поехать, так я решил завтра поехать, а не через месяц. Через месяц я не знаю, смогу, не смогу. Так что было сложно мне. Пару раз хотел приехать. Например, один раз у меня работал один тоже русский, приехал, он тут был (НЕ РАЗБОРЧИВО) майор, не знаю…
М. КОРОЛЕВА: Или полковник, может быть.
В. ЕРЕМИН: Может быть, полковник. Ну, он приехал, попросил работу, работал со мной отношения хорошие. Потом он на каникулах говорит, я поеду в Россию проведывать родственников. Я говорю: а когда, я с тобой поеду. Он говорит: ну, я через неделю уезжаю на каникулы. Так мне бы сказал бы прежде, так я не смог с ним приехать. И всегда такое получалось, что по разным причинам, но не мог.
М. КОРОЛЕВА: Ну, не выходило, в общем.
В. ЕРЕМИН: А сейчас послали, конечно, и радовался. Первый раз приезжаю.
М. КОРОЛЕВА: Расскажите, это же интересно. Человек что-то там такое ожидал. Ему родители рассказывали. Отец, что-то книжки читал, фильмы видел. Какие были первые впечатления?
В. ЕРЕМИН: Да, я прилетел в Москву, и оттуда прямо в Волгоград на Аэрофлоте. Прилетел в Волгоград, там аэропорт небольшой, маленький. Я задержался в самолете, когда спускался с самолета, вижу куча людей, там прямо около самолета. Ну, они расстроились, потому что я не спустился, они думали, я не прилетел. Ну, расцеловались, расплакались. Конечно, я удивился, я знал, что у меня там родная тетя. Я знал, что там некоторые двоюродные братья, но никогда не нал, что столько у меня родственников в России. Так что, конечно, я тоже расстроился и с ними плакал, когда вспоминаю, тоже еще слезы падают.
М. КОРОЛЕВА: Т.е. у Вас все родственники в Волгограде. Это родственники со стороны отца.
В. ЕРЕМИН: Да, и ну и приняли, как у всех русских принято принимать, когда кто-от приходит.
М. КОРОЛЕВА: С варениками, песнями, танцами, все было.
В. ЕРЕМИН: Всего, что хочешь, на столе есть, напитки разные, все есть, конечно, очень интересно для меня.
М. КОРОЛЕВА: Ну, то, что у нас принимать умеют, в этом я не сомневаюсь. Мне знаете, что больше интересно. Какими глазами вы первый раз увидели вот эту землю? Потому что, конечно, наверное, мы очень сильно отличаемся от Аргентины. Климат другой, вот какая у Вас сейчас погода в Аргентине?
В. ЕРЕМИН: Первый раз когда приедешь, много можешь не заметить, потому что настроение другое. Ну, и поймите, первый раз родственники, с которыми я только по телефону иногда говорил. Когда уже приехал второй раз, уже да разны вещи уже, ну, смотришь, это то, это хорошо. Это нехорошо. Это может быть лучше. Удивляет меня немножко, может, до сих пор, люди, когда уже познакомишься с людьми, они отличные люди, но заходишь в магазин, и как-то принимают немножко грубо.
М. КОРОЛЕВА: Не улыбаются.
В. ЕРЕМИН: У нас в Аргентине принято, если пришел в магазин, он должен обязательно тебе улыбку показать. Надо, пожалуйста, скажите. Я Вам расскажу. А тут я чувствую, подходишь, она: что Вам надо просто. Как-то немножко грубо. Для меня это странно. Потому что не принято в нашей стране. Ну, может, кто-то плохо принял клиента. Но вообще-то надо принимать клиента, как надо. Так что это одно. В другом смысле я вижу, тут есть, ну, у меня лично есть родственники. Некоторые живут, я могу сказать, бедно. Некоторые живут хорошо. А по какой причине. Кто работает на свою руку, хорошо живет. Кто работает на каком-то заводе, или фирме, не очень хорошо живет. Замечаю, например, житье у Вас, это особое. У нас тоже это совсем по-разному. Ну, входишь в эти блоки, как Вы их называете.
М. КОРОЛЕВА: Дома?
В. ЕРЕМИН: Да. Этот вдох, он совсем некрасивый.
М. КОРОЛЕВА: Подъезды, да.
В. ЕРЕМИН: Да. Потом каждый имеет свой апартамент, как он хочет. Хочет красивый иметь, красивый, но подъезд, он как-то не слишком.
М. КОРОЛЕВА: А что, Валера, в Аргентине не так?
В. ЕРЕМИН: Там вообще если здание, самое красивое – это вход. Самое красивое.
М. КОРОЛЕВА: Слушайте, как это правильно. Подождите, это так и допустим, в бедных районах, и в богатых или нет?
В. ЕРЕМИН: Да, вообще, если здание, вход должен быть самый красивый. Там зеркало большое, и свет, как надо, и все, что нужно. Ну, конечно, люди у нас в Аргентине по-разному живут. Есть люди, где живут, у нас называют это (НЕ РАЗБОРЧИВО) где самые бедные люди.
М. КОРОЛЕВА: Такие трущобы, как у нас называется.
В. ЕРЕМИН: Кошмар там. Ну, понятно, здание какое-то, вход должен быть, как надо. Чтобы свет был. Например, мы вчера были, нас познакомили, повезли, чтобы люди, которые приехали. Как они живут.
М. КОРОЛЕВА: В Калужской области.
В. ЕРЕМИН: Да. Прекрасные апартаменты. Но вход без света, ступенька. Если бы мне не сказали, что ступенька, я, может быть, бы я и упал.
М. КОРОЛЕВА: Да и на улице тоже было темно очень.
В. ЕРЕМИН: Для нас это немножко странно. Ну, это все, я думаю, можно переменить.
М. КОРОЛЕВА: Ой, Вы знаете, трудно это переменить. Сколько уж лет мы говорим о том, что вот бы как-то это изменить. А может быть, еще что-то из бытовых мелочей. Мы тут, знаете, о чем разговаривали однажды в программе. О туалетах в разных странах. Нам звонили люди, которые были в разных сторонах мира, правда, говорят, есть разные места, вроде Пакистана, например, и там с туалетами тоже не все в прядке. Но если Вы по России немножко поездили, и даже по Москве походили, наверное, у Вас есть какое-то представление о том, что здесь с туалетами происходит.
В. ЕРЕМИН: Да. Ну, это немножко может быть, неудобно об этом говорить…
М. КОРОЛЕВА: Да, абсолютно удобно, тема, как тема.
В. ЕРЕМИН: Например, с Волгограда в красный Сулин, где моя тетя там живет, это 450 км на машине едем. Ну, все природа, все прекрасно. Заезжаем, заправка новая, хорошая, красивая заправка, маленькая, но красивая. Заезжаем в заправку, к окошечку маленькому, где они. У нас тоже этого нету. Через окошечко надо с ними говорить. Я говорю: где туалет. Сзади. Ну, я пошел назад, смотрю, никакого туалета. Обернулся. А где он сзади? Обернулся. Там кусты, туда.
М. КОРОЛЕВА: Да, это обычный, русский способ. Кусты.
В. ЕРЕМИН: Да. Ну, этого в Аргентине нету. Может быть, вы считаете у нас страна какая-то, там еще индейцы, может, бегают.
М. КОРОЛЕВА: Ну, да, Латинская Америка, мы так считаем, что…
В. ЕРЕМИН: А все-таки, куда Вы бы ни поехали на машине, любой, где заправляют бензином, в любой остановке, в любом ресторане, там туалет, как туалет. Надо, все, надо есть, никаких проблем. Поэтому тоже это заметно. Для меня было странно это. Ну, как в кусты.
М. КОРОЛЕВА: А туалеты в Аргентине бесплатные?
В. ЕРЕМИН: Конечно, бесплатные.
М. КОРОЛЕВА: Т.е. все вот так вот на дороге, заправке и т.д.
В. ЕРЕМИН: Нету, что официальный туалет. Но Вы в любой ресторан можете заходить в туалет, и на заправке, где бензин любой. Зашли, можете заходить в туалет, никто Вам ничего не скажет, не спросит. Это так оно и есть. Видите, как будто бы это ерунда. Туалет. Ну, я по моему мнению, это не ерунда. Главное, чтобы посмотреть, страна, как она, идет вперед, или не идет вперед.
М. КОРОЛЕВА: Хорошо, ну, вот, допустим, мы заметили отсутствие света в подъездах, кое-где грязь, может быть, люди не всегда улыбаются. А было что-то такое, что Вас поразило в хорошем смысле слова. Что-то Вы увидели такое, что Вам показалось, да, вот здорово это в России.
В. ЕРЕМИН: Ну, здорово, как принимают люди. Это мне кажется, очень даже здорово. Очень сердечно принимают. Для меня это, конечно, удовольствие очень большое. Потом я тоже вижу в России в Москве, могу сказать, новые здания, все новое идет, значит потихоньку это идет. Даже в Волгограде, я удивился. Мой отец, когда приехал, после 50 лет вернулся сюда в Россию.
М. КОРОЛЕВА: А, он все-таки побывал.
В. ЕРЕМИН: Ну, да, надо было ему, когда началась перестройка, он вернулся. Но в те времена, он еще когда вернулся, рассказывал. Там только "Березка", а другого тут ничего не было. А в "Березку" не все могли заходить в "Березку".
М. КОРОЛЕВА: Это валютный магазин для наших слушателей, который, может быть, кто-то уже не помнит, например.
В. ЕРЕМИН: А я как приехал, я думал, тоже до сих пор "Березка". "Березки" уже нет, конечно. Шопинг, огромный шопинг в Волгограде.
М. КОРОЛЕВА: Ну, т.е. есть где купить всякие вещи, товары.
В. ЕРЕМИН: Может, цены там дорогие. Но вообще, есть, я вижу, уже модернизация. Слово…
М. КОРОЛЕВА: Нормальное слово.
В. ЕРЕМИН: Видно, что есть много нового, хорошего. Удивили, например, Ваши поезда. Чистые, нормальные поезда. У нас в Аргентине на поезде только самые бедные едут, потому что они не в самом хорошем состоянии.
М. КОРОЛЕВА: Да что Вы говорите, поезда не очень хорошие?
В. ЕРЕМИН: У Вас?
М. КОРОЛЕВА: В Аргентине.
В. ЕРЕМИН: У нас нехорошие. Они старые, заброшенные, проблема с этим. Поэтому говорю, на поездах только самые бедные люди. А вообще они стараются коллективами. Ну, если там надо проехать 400 или 600 км, все на коллективах едут. Там нормально с туалетом, все что надо в коллективе.
М. КОРОЛЕВА: А что такое коллектив? Это собирается какая-то колонна машин или что это такое?
В. ЕРЕМИН: Коллектив, это, значит, я плохо по-русски говорю, вы не поняла.
М. КОРОЛЕВА: Такое слово есть коллектив, но…
В. ЕРЕМИН: Автобус.
М. КОРОЛЕВА: А, автобус, конечно, понятно.
В. ЕРЕМИН: Автобус большой и там все, что надо. Так что поэтому люди по этой причине на автобус.
М. КОРОЛЕВА: Я напомню, что у нас в гостях Валерий Еремин, вице-президент координационного совета соотечественников в Аргентине. Ну, вот как раз давайте немножко о том, ради чего вы приехали. Вы ведь сюда приехали на конгресс соотечественников.
В. ЕРЕМИН: На конгресс, конечно.
М. КОРОЛЕВА: И так получилось, я уже говорила нашим слушателям, что мы с Вами вместе ездили в Калужскую область, смотреть, как там обустраиваются соотечественники. Я знаю, что из Аргентины все-таки кто-то приехал. Из дальнего зарубежья приезжают немного. Это надо признать. В основном к нам едут соотечественники из бывшего Советского Союза. Это Узбекистан, Киргизия, Таджикистан и т.д. Но говорят, что из Аргентины тоже кто-то перебрался. Это правда?
В. ЕРЕМИН: Цифра очень маленькая. Даже не знаю, стоит ее сказать.
М. КОРОЛЕВА: Ну, говорите, говорите.
В. ЕРЕМИН: 8 человек.
М. КОРОЛЕВА: 8 человек из Аргентины. А вот кто это? Если 8 человек. Наверняка, можно сказать, кто эти люди, что им здесь нужно?
В. ЕРЕМИН: Ну, люди по разным причинам, может, кто-то там поехал в Аргентину, по каким-то причинам не устроился. Ну, если он не устроился, может, это его личные проблемы. Потому что вообще кто приезжает в Аргентину, они все находят работу, через мало времени уже каждый имеет свое житье, или что надо. Конечно, люди по-разному есть. Может, кто страдает за родственников. Или может, его сын тут остался, или мать, или отец. Ну, это понятно.
М. КОРОЛЕВА: Ну, ведь это, смотрите, это программа переселения соотечественников, она ну, в общем, не действует для тех, кто уехал только что. Это, как правило, для людей, которые какое-то время прожили в других странах, за границей. Это в том числе и для таких, как Вы вроде бы сделана государственная программа, для там потомков эмигрантов. Т.е. у Вас должны быть просто русские корни какие-то. Как Вам кажется, действительно имеет ли смысл для человека сейчас, если сравнивать, два уровня жизни, две страны. Как Вы себе представляете, поехали бы люди из Аргентины с русскими корнями сюда в нынешнюю Россию?
В. ЕРЕМИН: Откровенно сказать, я не думаю, что много людей вернулись с Аргентины в Россию, или переехали вообще в Россию. Там условия нормальные. Там люди живут нормально. И тем более у нас помогает очень много климат в нашей стане. У нас нет холода, как у Вас.
М. КОРОЛЕВА: Кстати, в декабре, какая погода там в Аргентине?
В. ЕРЕМИН: Ну, в декабре уже начинается там жарко,…
М. КОРОЛЕВА: Лето.
В. ЕРЕМИН: Начинается уже лето. 27-28 градусов. В январе самое жарко. Бывает 36-37 градусов. Это, может быть кому из Вас не очень много. Я когда был недавно летом в Волгограде опять-таки, там было 43-45 градусов, и я удивился, и как будто не чувствовал, что так жарко. Почему? В Буэнос-Айресе влага большая. У нас там река эта Рио-де-ля-Плата очень большая. Она ширина ее 40 км. Значит, не видно другой берег. А эта влага действует, когда жарко, она очень действует, поэтому чувствуется жара там. А вообще январь и февраль у нас считается это каникулы. В Буэнос-Айресе это попадает. Они все на море едут. Там такая Марле Плата, так все на каникулы туда тучами едут.
М. КОРОЛЕВА: Т.е. Вам кажется, что все-таки люди из такого климата вряд ли переедут в наш суровый, зимний.
В. ЕРЕМИН: Ну, конечно. Я знакомый у посольства говорят: о, я вернусь жить сюда, когда возможность будет.
М. КОРОЛЕВА: Это понятно. И все-таки, я хочу Вас вернуть к Вашим соотечественникам, которые перебрались из Аргентины сюда, может быть, Вы чуть-чуть подробнее о них знаете. Кто-то мне говорил, что, например, это староверы. Что это потомки староверов.
В. ЕРЕМИН: Я староверам, может, им интересно вернуться. Я не могу сказать специальные люди, по-разному думают, может быть. Им надо, чтобы земля была, много земли.
М. КОРОЛЕВА: Ну, в Аргентине же есть земля.
В. ЕРЕМИН: Да. У нас там живут староверы. На юге в Аргентине. У меня лично были знакомые староверы, чтобы они переехали сюда в Россию, им надо найти место такое, чтобы они могли там своих коров иметь, пахать свою землю, и чтобы не было близко много людей. Они всегда ищут, чтобы подальше.
М. КОРОЛЕВА: Таких мест в России, Валерий, очень много. Вся Сибирь не заселена. Так что милости просим староверов. Кстати, по поводу веры я хотела Вас спросить. Как вообще в Аргентине с храмами, в частности с православными храмами. Можно спросить? Вы какой религии придерживаетесь, если Вы придерживаетесь какой-то религии.
В. ЕРЕМИН: В нашем районе, когда жили в русской колонии, построили церковь. У меня там фотография, отец на крыше, а я на кирпичах. Мне 3 года было, на кирпичах стою. Строили нашу церковь. Она до сих пор эта церковь.
М. КОРОЛЕВА: Православная?
В. ЕРЕМИН: Да, да, православная церковь, много есть в Аргентине. Вообще, религия в Аргентине это католическая официальная. Ну, наша церковь еще существует, ну, у нас сейчас проблема, нету батюшек, тут какой батюшка имеет желание переехать в Аргентину, пусть переезжает.
М. КОРОЛЕВА: Тоже милости просим. Программа не государственная, но как я понимаю, соотечественники приглашают.
В. ЕРЕМИН: Да, у нас там есть большие. Пара храмов больших. Я как раз принес Вам один журнал об этом, я Вам оставлю, чтобы вы посмотрели. У нас это (НАЗВАНИЕ ПО-ИСПАНСКИ) это еще очень давно его строили…
М. КОРОЛЕВА: Собор Святой Троицы, как я понимаю.
В. ЕРЕМИН: Это еще в 1887 году его строили. Это помогал еще, ну с России помогал и очень много строить его. Она до сих пор очень красивая церковь для нас. Это представьте в Аргентине, это не Россия. Если сравнить у Вас тут, это может даже…
М. КОРОЛЕВА: А какой Вам собор здесь в Москве понравился?
В. ЕРЕМИН: Ну, все. Это что-то для меня не понятно. Сколько работы в этом соборе. Эта стройка, не только стройка. Это какая красота.
М. КОРОЛЕВА: Вот выйдете у нас потом на Новый Арбат, и здесь стоит такая маленькая церковь напротив наших больших высоток. Тоже полюбуйтесь, зайдите внутрь, она очень красивая.
В. ЕРЕМИН: Конечно.
М. КОРОЛЕВА: Валера, у нас остается буквально 2 минуты, скоро Новый год. У нас, понятно, мы очень надеемся, что у нас снег как-то будет, Может быть, ну, елки, понятно, гореть просто в каждом окне. У Вас Новый год празднуется? Вообще, какие русские праздники Вы празднуете?
В. ЕРЕМИН: Ну, мы празднуем Рождество и Пасху. Новый год, лично сказать, мы не празднуем русский новый, или старый Новый год. Просто Новый год да я справляю дома, и здорово справляю. Вообще, в Новый год в моем доме 120-130 человек, как положено, 3 бочки пива по 50 литров.
М. КОРОЛЕВА: Да. Что-то у нас положено вроде шампанское советское, захватите отсюда.
В. ЕРЕМИН: Ну, у меня район Кильмет, там пиво производят, поэтому пиво. А празднуем 2 дня вообще в доме.
М. КОРОЛЕВА: 31 декабря и 1 января?
В. ЕРЕМИН: 31го приезжают знакомые вечером. Каждый привозит свою пищу холодную. Ну, вино, или что-нибудь другое. Пиво уже есть. Ужинаем, в 12 часов начинаем танцевать, пока солнце не вышло. Потом поспим 2-3 часика, на другой день жарим 3 барана, 1 свинью, и продолжаем праздник.
М. КОРОЛЕВА: Песни какие-нибудь поете, вроде как "В лесу родилась елочка"?
В. ЕРЕМИН: Да. Поем, ну, когда собираемся, у меня много знакомых аргентинцев, значит, песни русские очень мало. Может там ну группа соберется, то мы русские споем некоторые песни. Но вобще аргентинцы песни. И тем боле танцуем, прыгаем.
М. КОРОЛЕВА: Хорошо. А елку то ставите?
В. ЕРЕМИН: Елку ставим, в нашем клубе мы проводим елку. Дед Мороз приходит, игрушки раздаем. Это было еще когда отец приехал, там, где мы жили раньше, тоже выстроили маленький клуб. Ну, этот клуб, он существовал, может, 20 лет. Потом уже пропал, уже диаспора уменьшилась. Мы там тоже каждый год елку устраиваем. Дед Мороз приходил, дети наши танцы танцевали, и нашу традицию охраняли, так что это нормально для нас.
М. КОРОЛЕВА: Хорошо. Я напоминаю, что у нас в гостях сегодня был Валерий Еремин, вице-президент координационного совета соотечественников в Аргентине. И с наступающим Вас Новым годом.
В. ЕРЕМИН: Спасибо большое. И приезжайте ко мне на Новый год пиво пить.
М. КОРОЛЕВА: Договорились. Это как-нибудь в следующий раз. Спасибо.