Человек из телевизора - 2021-11-13
13.11.2021
К. Ларина
―
Чего ты молчишь?
И. Петровская
―
Доброе утро, у меня просто не горит лампочка, что у нас эфир. Поэтому я ожидаю. А, она с другой стороны горит, извините. Доброе утро! Ну, слушай…
К. Ларина
―
Смотрит и молчит, как собака Павлова — только по лампочке разговаривает.
И. Петровская
―
Собака Павлова реагирует ровно на возбуждающий сигнал. Значит, с вами собака Павлова. На самом деле с вами, как всегда, утренний субботний антидепрессант (а может, для кого-то депрессант) — ваша любимая программа «Человек из телевизора» в прямом эфире. И конечно же, мы — Ксения Ларина, уже подавшая свой прекрасный голос...
К. Ларина
―
Да-да, привет, привет! Здравствуйте, дорогие друзья! И Ирина Петровская, которая тоже голос подала-таки.
И. Петровская
―
Наконец-то. И с нами Кирилл Бурcин, который смотрел на меня с немым изумлением. Всё, собственно, представление закончено.
К. Ларина
―
Ну, что тебе сказать, Ира? Новостей хороших у меня для тебя нет — как обычно, всё ужасно. Вот сейчас слушали новости: Людмила Петрушевская — вы уже знаете, наверное, слышали — отказалась от государственной премии, которую ей вручал президент Путин некоторое время назад, в знак протеста против преследования и, по сути, закрытия, грядущей ликвидации «Мемориала». Это, конечно, уже совсем нечто, ужас. Я вспоминала себя, свои отношения с «Мемориалом», поскольку я долгое время работала в жюри замечательного конкурса «Человек в истории», который проводил «Мемориал» с 1989 года — по-моему, чуть ли не со дня основания. Конкурс школьный, где дети писали такие эссе, сочинения, проводили настоящие исторические расследования, связанные с временами советскими — прежде всего с временами репрессий, а затем от репрессий это всё расширялось до самых разных исторических периодов. История своей семьи на фоне исторических катаклизмов, на фоне исторических трагедий. Там тебе и Великая Отечественная война, там и гражданская война, там и годы сталинских репрессий, там и Афганистан, там и Чечня. И это, конечно, абсолютное подвижничество — то, чем занимается «Мемориал». Очень хочется какие-то слова поддержки сказать вслух и сказать властям, чтобы они всё-таки одумались.
И. Петровская
―
«Мемориал*» — давай мы напомним, что это…
К. Ларина
―
Иностранный агент.
И. Петровская
―
Да, признан иностранным агентом. И это только лишь подтверждает, что «Мемориал» все эти годы занимался необыкновенно важным: восстанавливал, сохранял память, которую пытались в свое время стереть, но не удалось во многом благодаря «Мемориалу». И вот это просто какой-то бег по кругу. Всё время в один и тот же тупик мы заходим. Я лично очень надеюсь, что до этой ликвидации «Мемориала» не дойдет. Хотя я, в общем, обладаю некоторым прекраснодушием, которое потом разбивается о реальность. И тем не менее, мне кажется, если это произойдет, то это абсолютный символ поворота вспять. И это, как кто-то правильно написал, сродни государственному перевороту. Потому что такую институцию, такую важную организацию... Причем она же символизирует не только то, что люди, которые там работают, восстанавливали имена жертв. И кстати, ведут до сих пор — этот список пополняется уже нынешними политзаключенными. Но у основания этой организации, в основании ее стоят такие столпы, как Андрей Дмитриевич Сахаров, как Юрий Николаевич Афанасьев, академик. Собственно, и сам Ельцин. Потому что, когда мы видели кадры, там реально люди, которые вошли в историю страны. А в этот год (по-моему, к тому же, год Сахарова — он не закончился, 100-летие Сахарова) всё это такой зловещий символизм, от которого просто волосы дыбом встают. Поэтому я очень надеюсь, что кому-нибудь где-то там хватит разума всё-таки не допустить вот этой расправы.
К. Ларина
―
Ты знаешь, тут нет, конечно, такого лидера и человека, который мог бы быть авторитетным для президента Владимира Путина. Нет Арсения Рогинского, нет Людмилы Михайловны Алексеевой. Так или иначе эти люди всё-таки действительно имели такой авторитет, и было как-то неловко перед ними уж совсем добивать всё то, что строилось в перестроечное и постперестроечное время — всё, что касается правозащитной деятельности и деятельности по охранению, сохранению исторической памяти. Ты говоришь про Сахарова, а Сахаровский центр у нас тоже иностранный агент. Тут все люди, все организации, все движения, которые занимаются историей, по сути, потихонечку становятся в этот ряд «врагов народа». Собственно, как это уже и было в те исторические времена, которые позволяют себе не забывать все эти люди и все эти правозащитные движения. Ну что тут скажешь?
И. Петровская
―
Опять же, стоит только отметить, что эта тема не присутствует в пространстве федерального ящика, но присутствует, естественно, на разных других платформах. В том числе, опять же, вчерашняя итоговая программа Михаила Фишмана «И так далее» на «Дожде» (иностранном агенте), где этой теме, в совокупности с другими, но очень связанными с этой, было посвящено довольно много времени. В том числе о тех репрессиях, которые происходят сегодня на наших глазах. Михаил Фишман подробно рассказал об очередной отправке в СИЗО ректора Шанинки Сергея Зуева — человека, который недавно перенес операцию на сердце (вообще любому противопоказано, но ему в особенности, пребывание за решеткой), и еще нескольким резонансным (резонансным в этой узкой среде) обстоятельствам, историям и ситуациям.
К. Ларина
―
Ну что, давай я прочту уже всё, что есть? Вот судьба «Мемориала» — первая новость.
И. Петровская
―
Иностранного агента.
К. Ларина
―
Иностранного агента. Цензура и самоцензура в российской сериальный индустрии. Большое исследование BBC, опубликованное на сайте bbc.ru (иностранный агент).
И. Петровская
―
Русской службы BBC, иностранного агента.
К. Ларина
―
Дальше. Онлайн под контролем Роскомнадзора. Это новость, которую тоже обсуждали на этой неделе. Роскомнадзор грозится убрать всё, что связано с сексом, из сериальной продукции, которая выходит уже на стриминговых платформах.
И. Петровская
―
Не с сексом, а, как сказано, а с сексуальными девиациями. То есть с разными отклонениями от нормы. Вопрос только, как именно будут сформулированы эти нормы. И там как раз люди задают вопрос, что входит в этот список — он у них там время от времени меняется.
К. Ларина
―
Роскомнадзор меня поражает. Какие у него сексуальные фантазии, сколько он чего знает, оказывается! Дальше смотрим. Сейчас, простите, у меня уехал мой Фейсбук. Напомню, друзья, это я всё читаю в Фейсбуке, как обычно, на страничке — то, что мы с Ирой придумываем, наше так называемое меню, список наших впечатлений, чтобы ничего не забыть. Там тоже открыты комментарии для всех. Комментируйте, пожалуйста, задавайте вопросы! И естественно, BBC не иностранный агент, сообщают нам — пока еще.
И. Петровская
―
Слава богу.
К. Ларина
―
Да, спасибо. Слушайте, мы на всякий случай всех называем.
И. Петровская
―
Обжегшись — на чем там? — на молоке, дуем на воду.
К. Ларина
―
Так что простите, ребята. Если вы не иностранный агент, вы будете им, успокойтесь.
И. Петровская
―
Спасибо, утешила.
К. Ларина
―
Помнишь, как в фильме? «У вас несчастные случаи на стройке были?». — «Нет». — «Будут». Станислав Кучер, «Как изменить тюремную систему» с участием Ольги Романовой и Андрея Бабушкина. Продолжаются такие круглые столы, которые еженедельно выпускает Станислав Кучер. Очень хорошая программа. Главное, важная. Та же Ольга Романова тоже выпустила такой сюжет на своем канале «МРР» — «Камера № 18 Девушки Окрестина». Ну расшифровывать не буду, понятно. Люди, которые следят за новостями, знают, что такое Окрестина. «Трамплин на кладбище». Это спецрепортаж в рамках канала «Осторожно: Собчак». Томские больницы. Напомним, это история молодого человека, который пытался спасти свою бабушку, переодевшись во врачебный — как это называется? — защитный костюм.
И. Петровская
―
Защитный костюм, потому что это была «красная зона».
К. Ларина
―
В общем, страшная история.
И. Петровская
―
Страшная история, в результате чего этот молодой человек оказался сам и виноват тем, что он делал работу, которую в этой томской медсанчасти не делали ни врачи, ни медики, ни какие санитары. Его несчастная бабушка, к тому же еще и с болезнью Альцгеймера, буквально погибала без ухода, без еды, без лекарств. Ну и погибла в результате.
К. Ларина
―
Интервью. Римас Туминас, безусловно, герой недели. Я думаю, что и не одной, поскольку премьера в театре Вахтангова «Война и мир» стало просто самой обсуждаемой театральный премьерой. Очень многие люди уже посмотрели. Хотя, как всегда, конечно, дорогие билеты. Как я понимаю, очень сильно за последнее время выросли цены на театральные спектакли. Но, тем не менее, это, безусловно, событие. Я вижу, что люди обсуждают. Надеюсь, мой друг и партнер Ирина Петровская тоже обязательно посмотрит этот спектакль. Римас Туминас был в гостях у Владимира Познера.
И. Петровская
―
Да, и еще один повод для этого разговора — это, естественно, отмечаемое сегодня (ну, в эти дни) 100-летие театра Вахтангова.
И.Петровская: Можно, конечно, уйти и снимать «в стол»...
К. Ларина
―
Да, театр Вахтангова. Столетний сезон. Юлия Пересильд у Екатерины Гордеевой в рамках канала Екатерины «Скажи Гордеевой». Это первое большое интервью Юлии после возвращения на Землю, как мы говорим.
И. Петровская
―
Земное интервью.
К. Ларина
―
Да, да. Оно огромное, большое. Там есть интересные вещи, которые она рассказывает в таком эмоциональном захлесте, перехлесте. Она, конечно, под огромным впечатлением. Еще бы, я могу себе представить: после того, что увидела и пережила... Это даже не в воздухе — как это называется? В космосе.
И. Петровская
―
Наоборот, безвоздушное пространство называется.
К. Ларина
―
Там очень много бытовых деталей, про которые вы никогда не узнаете, потому что, как правильно заметила Екатерина, у космонавтов неудобно спрашивать: как вы чистите зубы, как вы моете голову, как вы спите. А вот тут Юля с огромным удовольствием обо всём этом очень подробно рассказывает. Кстати, там есть интересный момент, когда ее спрашивает, по-моему, Чулпан: «А ты бы полетела еще раз?». Она в таком восторге взахлеб рассказывает, рассказывает... — «А ты бы полетела еще раз?». — «Нет, никогда, ни за что!».
И. Петровская
―
Это действительно большое первое интервью. В какие-то первые дни, когда она уже более-менее реабилитировалась, восстановилась, она появлялась, естественно, в эфире Первого канала, как инициатора и организатора всех этих побед. Она была у Урганта, она была просто в программе «Время». И как раз тогда она говорила, что скучает по этому космосу, у нее есть некоторая подавленность в связи с тем, что она понимает, что это уже невозможно повторить никогда. Но сейчас, видимо, все эти впечатления как-то улеглись, и, соответственно, «нет, никогда уже».
К. Ларина
―
Я думаю, что там это еще связано с какими-то обязательствами. Поскольку мы же понимаем, что она же не просто артистка-космонавтка. Она в этом смысле сотрудник Первого канала в этом проекте под названием «Вызов». Мы же видим, как обслуживается на Первом канале эта тема. Куда тут деваться? И потом вообще вся Юля, если ты заметила, обклеена рекламными брендами.
И. Петровская
―
Она просто в одном из костюмов — не в том, в котором она была в космосе. Костюм с логотипами фильма.
К. Ларина
―
Там не только фильм. Там я насчитала как минимум 7 лейблов, которые она сама собой рекламирует. И тут, конечно, трудно себя сдержать, потому что наверняка есть какие-то договоренности, обязательства. Как она там даже признается в интервью Кате: «Запретов никаких на темы нет, но давай мы не будем об этом говорить». Вот так вот.
И.Петровская: Собственно, это и есть главное предназначение художника. Считается, что страдание облагораживает
И. Петровская
―
Умолчание, да.
К. Ларина
―
Тем не менее, она много сказала, молодец. Так, дальше. Это мы всё еще интервью перечисляем, товарищи. Ройзман — наш дорогой Женя Ройзман тоже в большом интервью у Дмитрия Быкова в «ЖЗЛ». Роднянский Александр, которого все зовут Лешей...
И. Петровская
―
Ну, не все, допустим.
К. Ларина
―
У Елизаветы Осетинской в рамках проекта «Русские норм». Тоже большое интервью, очень интересное. Отдельно Светлана Алексиевич. Можно было бы и побольше ее, конечно. Это в рамках «Котрикадзе иностранных дел», как я понимаю — у Екатерины Котрикадзе на «Дожде» (иностранным агенте). Тоже интервью. Давно Светлана не высказывалась, но тут она высказалась по поводу всего, и по поводу Лукашенко прежде всего, и по поводу Путина. Сериал «Седьмая симфония». О нем будем говорить завтра подробнее — у меня в гостях в «Дифирамбе» Алексей Гуськов, исполнитель главной роли здесь, в этом фильме, исполнительный продюсер, автор идеи, вообще инициатор этого проекта на Первом канале. На Втором канале, простите, «Россия-1». Что еще? 60 лет КВН — тоже некая дата, которую вроде как надо отмечать.
И. Петровская
―
Ее очень активно отмечает, естественно, Первый канал. Появились разные поздравления, так скажем — возможно, в кавычках — от разных людей, которые в разное время принимали участие. Есть определенные сопутствующие скандальные ситуации, связанные, например, с закрытием едва начавшейся на ТНТ программы «Игра», в которой настоящие квнщики, то есть Александр Васильевич Масляков и Константин Львович Эрнст, член жюри и глава канала, усмотрели плагиат. Эта программа вышла, по-моему, 2 раза и была закрыта под предлогом того, что идет пандемия. Но судя по тому, что я прочитала в разных источниках, речь идет о полном закрытии этого проекта. КВН может и должен быть один — на Первом канале. Это империя. Ну и вот так вот.
К. Ларина
―
Какие там у вас страсти, боже мой!
И. Петровская
―
Ну да, КВН 60 лет — почти как революции. Ну, революция чуть старше.
К. Ларина
―
Разные, конечно, были периоды. Я пыталась вспомнить что-нибудь хорошее про это. Но мне кажется, конечно, звездный период КВН остался далеко в истории. Хотя можно сказать, что всё-таки, если и есть некое связующее звено на протяжении всех 60 лет, так это Александр Васильевич Масляков.
И. Петровская
―
Да, ему 80 будет.
К. Ларина
―
Который вроде такой же. Он вообще такой вечный мальчик, и всегда такой. И сейчас тоже вечный мальчик.
И. Петровская
―
Слушай, там уже и мальчики, и девочки семейные появились. Детский КВН.
К. Ларина
―
Это я поняла. Империя, как ты правильно сказала — империя Александра Васильевича Маслякова, и император тут один, который по наследству передает свой скипетр и свою державу. Но повторю, что всё равно как менялся КВН, менялась история страны, менялась политическая ситуация, Александр Васильевич Масляков всегда менялся вместе с этой генеральной линией партии. Хорошо ли это? Это естественно. По-другому быть не может. Зато, скажем мы, он сохранил этот КВН. Скажи, ты же старожил, который всё помнит. Ты же знаешь, был период, когда он не выходил.
И. Петровская
―
Естественно.
К. Ларина
―
Когда это было?
И. Петровская
―
Я знаю это в первую очередь не как старожил, а как своего рода историк телевидения.
К. Ларина
―
Архивариус.
И. Петровская
―
Архивариус, да. История эта вообще на самом деле крайне занятная. Ее сейчас редко упоминают — я бы даже сказала, что не упоминают в связи с 60-летием, а хорошо бы.
К. Ларина
―
А мы упомянем.
И. Петровская
―
Мы упомянем, да. 4 года назад вышел такой фильм Инны Ткаченко. Он был представлен на «Артдокфесте» и на «Лавре». Назывался «КВН. Свидетельство о рождении». И вот там как раз люди, которые еще помнят это, вспоминают, как это создавалось. И в первую очередь вспоминают трех его создателей, совершенно замечательных людей — Сергей Александрович Муратов, Альберт Аксельрод и Михаил Яковлев. Именно они придумали вначале в 1957 году ВВВ — «Вечер веселых вопросов», который, правда, вышел в эфир (тогда не было никакой записи — это был прямой, только прямой эфир) всего 3 раза, и закончилось всё это грандиозным скандалом, потому что Никита Богословский, который вел один из этих последних выпусков… Там была такая шутка: предложили явиться в студию прямо сейчас (был разгар лета) зрителю в ушанке, валенках и в тулупе с тем, чтобы вручить ему какой-то приз, предполагая, что летом всё-таки довольно сложно будет отыскать всю эту зимнюю амуницию. Но Никита Богословский забыл упомянуть самое важное: что этот человек, помимо того, что он будет по-зимнему экипирован, в руках должен держать газету, условно говоря, «Комсомольская правда» за 31 декабря предыдущего года.
К. Ларина
―
И это получилось?
И. Петровская
―
Нет, поскольку он этого не упомянул, то в это помещение, где проходил эфир, ломанулись толпы москвичей, у которых оказались всегда под рукой валенки и шапки-ушанки.
К. Ларина
―
А газеты не было.
И.Петровская: КВН 60 лет — почти как революции. Он должен быть один — на Первом канале. Это империя
И. Петровская
―
Газеты не было. Началось столпотворение. Программу прервали на полуслове и даже не возобновили — до конца висела (это все вспоминают) заставка «Технический перерыв» или «Техническая пауза». После чего ее вообще закрыли. И возобновилась она уже в 1961 году, опять же, благодаря Сергею Александровичу Муратову, Альберту Аксельроду и Михаилу Яковлеву именно уже в этом виде. И они придумали название «КВН». Еще была Елена Гальперина, такая мать-основательница. Она в этот момент возглавлял редакцию, где это выходило. КВН — как мы знаем, первые радиоприемники тоже назывались «КВН». Нынешнее название они, конечно, расшифровали как «Клуб веселых и находчивых». И дальше пошло-поехало. И ехало с разными вариантами и репрессиями до конца 1971 года. Потом был большой перерыв, и только в 1986 году снова уже Андрей Меньшиков, который в прошлом был участником КВН, а в этот момент уже работал на телевидении в молодежке, возобновил, и вновь ведущим стал Александр Васильевич Масляков. Который был ведущим с 1964 года.
К. Ларина
―
С 1971 по 1986 его не было.
И. Петровская
―
Вообще не было. Ну, считай, с 1972, потому что конец 1971.
К. Ларина
―
Это огромное количество лет. Целое поколение на самом деле.
И. Петровская
―
Да, но самым интересным уже в новом времени был как раз этот период — с 1986 по примерно 2000. У нас новости.НОВОСТИ. РЕКЛАМА.
И. Петровская
―
Продолжаем нашу программу.
К. Ларина
―
Да, я разговариваю с нашим чатом YouTube. Напоминаю нашему чату, чтобы он обязательно ставил нам лайки в YouTube. Это хорошо. Сейчас посмотрю: нас смотрят сейчас 3 тысячи человек в YouTube. Это хорошо. Потом у нас число увеличивается, многие люди приходят позже. Так что не забывайте про нас — мы же для вас всё делаем.
И. Петровская
―
Можно я перекину мостик от КВН?
К. Ларина
―
К цензуре.
И. Петровская
―
Да, именно к цензуре.
К. Ларина
―
Вот-вот, давай!
И. Петровская
―
Но именно от КВН. Дело в том, что этот пост, который написала в Фейсбуке Татьяна Лазарева — безусловно, звезда КВН своего времени (кстати, не такого уж дальнего) — его перепечатали многие газеты и разные сетевые издания, где она в начале благодарит и сам КВН как свои университеты, и Александра Васильевича как своего учителя, поздравляя с такой датой. А конец у нее очень грустный и горький. Потому что она совершенно справедливо констатирует, что закат империи, закат КВН начался с того момента, когда шутить в очередной раз стало опасно — шутить остро, шутить актуально, шутить на политические темы. И как она справедливо пишет, шутить в пол-ноги невозможно. Невозможен юмор с оглядкой, с бесконечными самозапретами и запретами. И вот в этот момент КВН превратился во что-то другое. Он превратился вот в это «вначале завизируй, потом импровизируй».
К. Ларина
―
Нет, дело даже не в этом. Это такое шоу, разрешенное.
И. Петровская
―
Абсолютно, разрешенное шоу. Его полюбили большие начальники. Мы знаем, что туда многократно приезжали и Владимир Владимирович, и Дмитрий Анатольевич в свое время, и им это очень нравится. И это очень плохой признак, когда им нравится. Потому что тот юмор, который (особенно при них) демонстрируют участники — это, как правило, такая форма поглаживания. Это форма лести, к сожалению. И вот на этом что-то кончается.
К. Ларина
―
Конечно, плюс к этому (Ира, прости) это шоу КВН давно уже стало таким жирным, сытым, лоснящимся от сытости и богатства, от хороших денег. Мы же знаем, как живут программные менеджеры этого шоу. Послушай, им отдали целый огромный кинотеатр — какой там, «Гавана» был? Который стал «Планетой КВН». Так что эта планета разрослась невероятно. Сейчас, на фоне преследования за слова и за шутки, смотреть на это жирное шоу КВН просто стыдно.
И. Петровская
―
Но самое главное, оно абсолютно безобидное, безопасное.
К. Ларина
―
Но претендует на главное юмористическое шоу страны.
И. Петровская
―
Естественно, а при этом мы знаем, что сегодня преследуют стендап-комиков, которые позволяют себе неосторожно шутить на те темы, которые стали табуированными. И вот то, что мы с тобой обсуждали — вот этот совершенно замечательный сериал «Пингвины моей мамы», который вышел на платформе Kion. Мы говорили только лишь о том, что по требованию того же самого Роскомнадзора был запикан мат в одной из версий. Там две дорожки. Но выяснилось, что не только это. Там убрали целую сцену со стендапером, стендап-комиком, который (это один из персонажей этого фильма) внутри, по сюжету позволил себе затронуть чувства верующих. Причем разных конфессий. Там и по действию его избили, и сейчас, даже несмотря на то, что эту сцену оттуда убрали, продолжаются угрозы в его адрес. В общем, мы столкнулись с тем, что то, от чего уходили платформы, онлайн-кинотеатры — от цензуры телевизионной, от жесткой системы разных запретов, — пытаются и уже внедряют вот здесь, на этой территории, которую мы все приветствовали как территорию неподцензурную, территорию действительной свободы и разговора в художественной форме о насущном, о том, о чем сегодня молчит большое имперское телевидение.
К. Ларина
―
Давай, раз уж у нас сегодня такая тема, стоит перейти к этому исследованию ВВС. Всех отсылаем, потому что оно большое — прочтите. В принципе, там собраны все случаи цензуры или пригляда за художественной основой, сюжетами, за сериалами, за поведением артистов. Все эти случаи довольно известные, потому что когда это случается, мы сразу же обращаем на это внимание. Но здесь заслуга BBC…
И. Петровская
―
Герасименко.
К. Ларина
―
Конечно, когда всё это собрано за достаточно большое количество времени, вплоть до сегодняшних дней, собрано воедино с попыткой привлечь экспертов, участников и пострадавших. Но в основном всё, конечно, на анонимной основе. Если и есть комментарии внутри этого исследования, то они анонимные. То есть люди всё-таки стараются не светиться. О чем? О том, что сегодня происходит — о цензуре и самоцензуре. О том, что по умолчанию люди, которые пишут сценарии и продюсируют сериалы, уже знают, про что нельзя. В смысле, вообще не касаться — лучше объехать, обойти, обскакать тему, чем вообще ее касаться. И таких тем уже немало. Мы всё время, когда обсуждаем сериалы и сравниваем с западными сериалами, всегда с Ирой говорим о том, почему у нас нет политических детективов, у нас нет своего «Карточного домика», у нас нет настоящих исторических сюжетов — страшных, связанных с нашей историей, правдивых. Просто совсем мизерное количество. Люди боятся к этому прикасаться, в основном такие мифологии строят. А потому, потому что нельзя. Нельзя про Чечню, нельзя про политику, нельзя про политтехнологии. Про выборы ни в коем случае нельзя.
И.Петровская: «Мемориал»* занимался важным: восстанавливал, сохранял память, которую пытались в свое время стереть
И. Петровская
―
Про коррупцию нельзя. Про силовиков в отрицательном смысле, в негативном — нельзя. Сексуальные девиации — боже упаси. ЛГБТ, все гомосексуальные проблемы — боже упаси. Вот это всё перечислено на примерах. Но самое меня поразившее — что эти запреты нарастают с такой скоростью, что те сериалы, те фильмы, которые запускались год или два назад (это всё-таки процесс, это технологии, это время), к моменту, когда они уже почти готовы, оказывается, что количество этих запретов, количество табуированных тем выросло как снежный ком. Более того, актеры, которые там снимались, попадают в черный список. И если их вообще нельзя из этого сериала либо вырезать, либо вовремя отстранить и кого-то доснять, то, как мы читаем в этом исследовании, их вырезают тогда из разных рекламных постеров, из рекламных роликов, и в дальнейшем их просто перестают снимать. По тому же самому умолчанию. То есть это умолчание как бы тоже, извини, фигура речи, потому что понятно, что список этих актеров спускается откуда-то сверху. И в первую очередь в него попали те актеры (преимущественно молодые), которые в свое время, совсем не так давно, выступили в защиту, в поддержку Навального, и тем самым некоторые из них оказались теперь вообще не у дел. Их перестали снимать. И я вспоминаю один из «Бесогонов», когда пока еще вроде не было этого черного списка, но Никита Сергеевич уже приложил к этому руку и позорил молодых артистов (того же Семена Трескунова, Александру Бортич, Варвару Шмакову) за то, что вот они «сало русское едят», условно говоря...
К. Ларина
―
Шмыкову.
И. Петровская
―
Да, там «ы», именно. Что они снимаются в сериалах, получают... — он прямо выставил там прайс-лист, сколько кто получает (в частности, Максим Виторган). И, видимо, просил обратить внимание: «Как же так? Вот эти люди, которые столь непатриотично высказываются и кусают руку, дающую им кусок хлеба, при этом вот такое себе позволяют». Я помню, именно тогда многие восприняли... Семен Трескунов ответил ему тогда — помнишь, было такое видеообращение? Но многие восприняли это как именно такой своего рода донос: обратите внимание, что делается у нас, что творится.
К. Ларина
―
Сейчас такое политическое затишье — по разным причинам, в том числе по связанным с пандемией, такой уличной гражданской активности практически нет в стране и в городе. Но всё равно рано или поздно оковы эти тяжкие падут, и всё равно люди захотят опять говорить, конечно же. Я думаю, что будет новая волна, связанная с репрессиями против людей, что называется, мирных профессий. Люди-то все видят. Но с другой стороны, Ира, вот вопрос по поводу цензуры и самоцензуры. Обсуждая это исследование, очень многие в социальных сетях возмущаются: почему на это соглашаются сотрудники вот этих компаний, продюсерских центров? Почему они идут на эти условия цензуры? Никто же, собственно, действительно, по рукам не бьет и не говорит, что нельзя: вот это уберите, то уберите. Они сами уже заранее понимают, что это непроходное, это не пройдет, и поэтому лучше убрать. Не знаю, мне кажется, а как тут по-другому? Это такие предлагаемые обстоятельства, — отвечаю я людям, которые возмущаются соглашательством сотрудников этих компаний, сценаристов, режиссеров, актеров, которые соглашаются участвовать. Ну а что делать? Одна жизнь! Я тоже понимаю людей. Актерская жизнь очень короткая. Это очень тяжело — ну а как? Надо же работать — что делать?
И. Петровская
―
Во-первых, одна жизнь. Во-вторых, если говорить о продюсерах, если говорить о людях, которые, собственно, возглавляют этот процесс, за ними стоит огромная индустрия, очень много людей. В это вкладываются действительно большие, огромные деньги. Поэтому рисковать всеми, рисковать всем этим своим бизнесом в том числе… Можно, конечно, уйти и снимать «в стол». Нет, естественно, нельзя ничего снимать, особенно сериальное — оно, как правило, откликается на какие-то сегодняшние события. Лучшие сериалы, которые мы обсуждали — большая их часть — именно хороша вот эта ложка к сегодняшнему дню, а не через 20 лет. И кстати, это сегодня одна из немногих форм (вот эти сериалы) разговора о сегодняшних и формирования каких-нибудь сегодняшних смыслов. От которого, от этого процесса, почти полностью отстранилось сегодняшнее телевидение как таковое, эфирное.
К. Ларина
―
Сейчас вот вышли несколько сериалов, за которыми я слежу и смотрю. Ира, наверное, тоже что-то смотрит. Во-первых, вот сериал «Чиновница».
И. Петровская
―
Я 3 выложенные серии посмотрела.
К. Ларина
―
Отличный! Сначала мне показалось достаточно схематично, по первости, потом я стала смотреть дальше. 3 серии — и сценарные ходы, и жесткость темы. Конечно, мы всё равно понимаем: есть некие условия. Во-первых, подальше от Москвы. Если мы говорим о коррупции (в данном случае в здравоохранении), о том, что фармацевтическое производство — главный монополист на рынке… Здесь вот герой — глава фармацевтической компании, которая производит фейковые лекарства, которые просто пустышки в лучшем случае, а в худшем просто травят людей. И чиновница за то, чтобы продолжалось это производство, получает откаты. Тут все сволочи. Мы видим тройку или четверку главных героев в блестящем исполнении Толстогановой, Виторгана и Кутеповой — все сволочи. Но хорошие люди там тоже есть. Но эти хорошие люди — это спецслужбы, мастера своего дела, честные труженики, которые разоблачают коррупцию в местной власти. Далеко от Москвы! Море… Это какой-то условный Калининград, как я понимаю. Очень полюбили.
И. Петровская
―
По действию — я тоже обратила внимание — порт Новопетровск.
К. Ларина
―
Ну, понятно, что это какой-то условный Калининград.
И.Петровская: То, от чего уходили платформы, онлайн-кинотеатры — от цензуры телевизионной, — уже внедряют и здесь
И. Петровская
―
Но снимают, по-моему, в Питере, судя по пейзажам, которые попадают в кадр.
К. Ларина
―
Я уже согласна на хороших чекистов. Если так надо, товарищи...
И. Петровская
―
Но тут не чекисты — тут скорее уголовный розыск. Но неважно.
К. Ларина
―
Это не уголовный розыск — это спецслужба, которая занимается расследованием коррупционных схем. Антикоррупционный комитет. Это не менты. То же самое мы видим в фильме «Седьмая симфония».
И. Петровская
―
Вот я хотела, прямо думаю: вот он нам, переход!
К. Ларина
―
Да, там тоже есть персонаж — абсолютно придуманный, вымышленный персонаж в замечательном исполнении замечательного артиста Алексея Кравченко. Этот самый НКВДшник, отмороженный зверь, который благодаря музыке и общению с прекрасным в итоге перевоспитывается и становится тонким, чувствующим человеком.
И. Петровская
―
Я больше скажу. Я не знаю, вы наверняка будете завтра это обсуждать — по сути, это главный герой. Потому что настоящий главный герой — дирижер, реально существовавшее лицо Карл Ильич Элиасберг, который, собственно, и репетирует Седьмую симфонию и потом ее исполняет в жесточайших и жутчайших условиях блокады Ленинграда — он, по сути, делает свое дело. Машет палочкой...
К. Ларина
―
Но он играет замечательно.
И. Петровская
―
Замечательно, но я о другом.
К. Ларина
―
Алексей просто супер!
И. Петровская
―
Супер-пупер, да, я согласна. Но героем, по сути, становится НКВДшник Серегин.
К. Ларина
―
Потому что с ним происходит трансформация.
И. Петровская
―
Помимо трансформации, он совершает вот эти подвиги. Он летит на передовую на своем мотоцикле. Он тонет в болоте, но приволакивает в осажденный Ленинград всё новых и новых музыкантов. Он по ходу практически призывает к ответу комбата, который клеится к одной из санитарок, которая, в свою очередь, девушка одного из этих музыкантов.
К. Ларина
―
Абсолютный человек чести.
И. Петровская
―
Человек чести, человек действия. Я всё время думала: ну да, наверное, был во всей этой истории какой-то организатор...
К. Ларина
―
Не было! Я тебе скажу правду.
И. Петровская
―
Может, был, может, не было. Но кто-то должен был этих музыкантов… Не сам же дирижер.
К. Ларина
―
Он сам собирал, Элиасберг — ездил на велосипеде. Вообще меня поражает, почему они не использовали потрясающий реальный сюжет — что он на велосипеде ездил на линию фронта, сам дирижер, и собирал музыкантов. Никаких НКВДшников, которые ему собирали, не было.
И. Петровская
―
Значит, тогда моя версия тем более подкреплена вот этими историческими фактами. По всей видимости, поскольку блокада, как мы знаем, у нас тоже во многом табуированная тема... Сакральная — да, это отдельно, но табуированная. Мы знаем, как трепетно к этому относится власть в первую очередь, а народ, понятное дело, действительно преклоняется перед подвигом реальных ленинградцев. И, видимо, в целом для прохождения сюжета понадобился вот этот друг мой, третье мое плечо, вторая — или какая там? — третья нога. Потому что интеллигент, тем более с весьма сомнительной фамилией, почему-то не может становиться единственным героем. И для проходимости в целом, для прохождения этого сериала, который очень неровный, но при этом всё равно, что называется, «спасибо, обратились к этой теме» (это очень нетипично для нашего сегодняшнего телевидения), оставить для него основную роль никак не возможно. Должна быть руководящая роль вот этой организации. Знаешь, когда Фадеев писал «Молодую гвардию»…
К. Ларина
―
Да, руководящая роль партии.
И. Петровская
―
Которой не было в помине, но ему пришлось вписать туда целый сюжет о руководящей роли Коммунистической партии в руководстве молодыми людьми, которые, по мнению тогдашних идеологов, никак не могли самостоятельно, не руководимые никем, кроме собственного чувства долга, совершать эти подвиги. И тем печальнее, что именно таким образом здесь распорядились совершенно грандиозным сюжетом.
К. Ларина
―
Это предлагаемые обстоятельства.
И. Петровская
―
Вот об этом и речь. рово то же самое.
К. Ларина
―
Давайте скажем: никуда не деться. Конечно же, когда мы разговаривали с Алексеем Гуськовым, этот вопрос я ему тоже задала, прекрасно зная ответ. Он там как-то пытался мне всё представить какую-то мотивацию, но она (завтра послушайте) достаточно условная. Что тут мотивировать, когда и так всё понятно? Да, нам нужно, чтобы обязательно был хороший представитель спецслужб, иначе никуда это всё не пойдет. Мы такое переживали. У нас тоже были прекрасные отважные чекисты, отважные КГБшники, обязательно — куда же без них деваться? Как правильно ты вспомнила «Молодую гвардию». Я боюсь, что, конечно, это пойдет всё дальше. Это как бы первый круг ада. Вот сейчас везде будут хорошие чекисты, отважные парни в хорошем исполнении хороших артистов. Они уже есть — вот они, пожалуйста, выбирай любого на свой вкус. Но дальше пойдут следующие круги ада. Сейчас пойдут хорошие чиновники — обязательно, куда деваться? Всё равно не будет хороших олигархов, не будет хороших богатых людей. Помнишь, всё пытался Даниил Борисович Дондурей, чтобы появились эти смыслы, чтобы появился положительный образ «человека капиталистического труда». Этого не будет, конечно. Будут хорошие чекисты, хорошие чиновники. И пойдет дальше, дальше и дальше. Ну что делать? Я не знаю. Талант — он должен как-то жить. Что, закрыть дверь в профессию, сказать: «Всё, я устал, я мухожук, не хочу служить этой вашей гнилой идее»? Как быть, скажи, Ира? Что делать художнику? Он же страдает.
И. Петровская
―
Собственно, это и есть главное предназначение художника. Считается, что страдание облагораживает, и страдание потом навевает ему новые идеи, смыслы и так далее. У меня нет ответа. Тем более что у нас, как раз очень кстати, и программа заканчивается.
К. Ларина
―
И очень кстати наша песня сегодня звучит. Это песня Александра Галича «Баллада о чистых руках». Послушайте текст. Исполняет Максим Кривошеев. Про всё, про что мы сегодня говорили и не говорили.