Человек из телевизора - 2021-06-19
19.06.2021
И. Петровская
―
Доброе утро, дорогие наши друзья, слушатели и зрители! С вами, как всегда по субботам, в прямом эфире «Человек из телевизора» и мы. За звукорежиссерским пультом Сергей Кузнецов. Я в студии — Ирина Петровская. И с нами, как всегда, на связи наша дорогая Ксения Ларина. Приветствуем тебя всем дружным коллективом!
К. Ларина
―
Всем тоже привет, всех приветствую — и слушателей, и Сергея Кузнецова, и Ирину Петровскую! И всех, кто сейчас находится на работах. Работы всякие нужные. В том числе и такая, как у нас, — грустно сказала Ксения Ларина.
И. Петровская
―
Это еще не худший вариант. Поэтому не гневи бога.
К. Ларина
―
Так, ну что, начинаем сразу, что ли? У нас, как всегда, много всего для вас, дорогие друзья. И не забудьте, что мы выходим не только по радио, но и на YouTube-канале «Эха Москвы», и на Яндекс.эфире. Поэтому будем очень вам признательны за лайки, которые вы нам поставите. Может быть, даже и смотреть не надо — зайдите, поставьте лайк и уходите. Мало ли, вдруг вам неинтересно или скучно, а сделаете доброе дело. И плюс вам в карму. Правильно я говорю?
И. Петровская
―
Ну давай, читаем, что мы с тобой насмотрели.
К. Ларина
―
Да, значит, смотрите, что у нас сегодня. Сегодня у нас 19 июня. Кстати, завтра же день рождения Визбора, традиционный?
И. Петровская
―
Да, завтра, 20 июня.
К. Ларина
―
И будет концерт.
И. Петровская
―
Всего лишь было бы ему 87 лет. И традиционный концерт. Говори дальше.
К. Ларина
―
Да, сейчас я скажу, где это будет.
И. Петровская
―
Я могу сказать.
К. Ларина
―
Скажи сразу.
И. Петровская
―
Концерт традиционный. Уже много лет его устраивают родные Юрия Иосифовича — вначале его вдова Нина Филимоновна, теперь Татьяна Юрьевна Визбор, дочь. Называется «Распахнутые ветра». Как всегда, барды будут петь песни Юрия Иосифовича. И это произойдет (не пугайтесь, это просто зал) в зале церковных соборов храма Христа Спасителя.
К. Ларина
―
А зачем пугаться-то? Это концертная площадка, очень популярная. Очень любят там выступать. Там хорошая акустика, хороший зал.
И. Петровская
―
Именно, да. Это просто площадка. При том, что (опять же, не пугайтесь) ни один зритель не будет друг у друга сидеть на голове. Вполне себе щадящая (увы, пандемийная) рассадка.
К. Ларина
―
Завтра, напомним, в 7 часов вечера. Зал церковных соборов. Ну, начали с анонсов. Давайте пойдем дальше. Я тоже могу сразу анонсировать или рекомендовать. Поскольку проходит чемпионат Европы по футболу, мы, люди неравнодушные... Тем более я нахожусь в такой стране, где футбол — это национальная скрепа. И сегодня, как вся Португалия, тоже буду болеть за сборную Португалии и за Криштиану Роналду. Так вот, хочу просто в качестве рекомендации предложить вам, если вы болеете, если вы следите за футбольными событиями, открыть для себя YouTube-канал Василия Уткина, которого вы, конечно же, знаете и как спортивного комментатора, и как радиоведущего, и как журналиста. Он там очень интересно, в свойственной ему манере, дает свои прогнозы и обсуждает со своими гостями прошедшие матчи. Так что подключайтесь — это YouTube-канал «Василий Уткин». А теперь читаю всё, что мы с Ириной насобирали. Путин-Байден — встреча в Женеве: трансляции, брифинги, обсуждения, журналисты на брифингах президента. Путин в интервью NBC. Здесь я, кстати, могу сразу же отослать наших слушателей к колонке Иры. Я прочитала. Я не смотрела всё, что говорилось в эфирах федеральных каналов, но мне кажется, это очень верные наблюдения. Ира просто угадала то, о чем мне тоже хотелось поговорить — о разнице профессии журналиста у нас и у них.
И. Петровская
―
Стандарты.
К. Ларина
―
Да, общение с официальными лицами — как происходит у них и как происходит у нас. Это, конечно, действительно два мира — два Шапиро, как говорилось в нашем детстве. Можно сделать очень интересные выводы. Я думаю, что мы про это поговорим. Роман Протасевич на пресс-конференции белорусских силовиков — душераздирающее зрелище. Большие интервью. Евгения Альбац — она просто работает как конь в своем YouTube-канале. Буквально за одну неделю смотри, сколько я насчитала: Глеб Павловский — почти 2 часа интервью, Христо Грозев — почти 2 часа интервью, Сергей Гуриев — почти 2 часа интервью, и с Сашей Филипенко часовое интервью. Это всё за одну неделю, Евгения Альбац. Женя — респект, молодчина! Евгений Киселев и Марат Гельман — тоже большое интервью на «Кисельных берегах» или, как Евгений Алексеевич Киселев называет свой канал, «KБ». Катерина Гордеева у Дудя. Вот сегодня утром тоже закончила смотреть этот большой выпуск Юрия Дудя с Катериной Гордеевой. Это большая редкость — у Юры женщины бывают очень редко.
И. Петровская
―
Хорошая фраза.
К. Ларина
―
Да, получилось…
И. Петровская
―
Двусмысленно.
К. Ларина
―
Ничего. Выпуск Ирины Шихман «А поговорить». Выпуск, про который мы тоже говорили, но долго не обсуждали. Он очень важный: пришли за учеными. На фоне всех законов, связанных с историей, с просветительством и прочим, как работать преподавателям ВУЗов и научному сообществу? И интервью, которое я тоже всем рекомендую (не знаю, смотрела Ира или нет) — с Ильей Лагутенко, который «Мумий Тролль». Не смотрела?
И. Петровская
―
Небольшой кусочек успела посмотреть.
К. Ларина
―
Отличное! Вообще замечательное интервью. И парень…
И. Петровская
―
Парень!
К. Ларина
―
Всё время называешь его парнем, хотя он уже седой. Мужчина средних лет. Но всё равно это тот самый Илья. Дальше анонсы премьер на «Парфеноне». Там целый ролик — специально для вас, дорогие друзья, и для Иры Петровской, и для нашей передачи — со своими ближайшими планами записал Леонид Парфенов. Ждем от него премьер, следим за событиями. Новый выпуск «Радио Долин» — я не пропускаю, смотрю каждую неделю. Марина Литвинович, которая осталась на свободе — пока. Говорю так, поскольку мы каждый день видим только сплошные аресты. Только скажешь, что хочешь идти в Думу, тут же тебя и арестовывают. Значит, Марина Литвинович объявила свою предвыборную кампанию. Большое интервью «Команде-29» на YouTube-канале, и было большое, такое репортажное утреннее интервью на канале «Дождь». Новые выпуски «Редакции». Один очень тяжелый для меня, просто невероятно тяжелый — это выпуск про депрессии. И второй — Ира, забыла, про который ты говорила.
И. Петровская
―
Это относительно недавнее происшествие в Адлере, когда местный житель, у которого приставы должны были сносить его гараж, видимо, от отчаяния застрелил двоих, а водителя ранил (он выжил). И вот корреспонденты пытаются разбираться, что вообще происходит там — не в такой уж, прямо скажем, провинции. Но там, конечно, зашкаливает бесправие.
К. Ларина
―
Бузова, везде Бузова, — с грустью заканчиваю я свой анонс. И только скажу про сериал. Не знаю, успеем обсудить или нет, но мне очень хочется отметить. Потому что это работа невероятно высокого полета. Актерская работа Антона Васильева — актера, которого вы наверняка видели во многих российских фильмах и сериалах. Мне кажется, что в этой работе… Сериал называется «Хрустальный», который прошел на KION, недавно завершился — 10 серий. Тяжелый, мрачный, такой нуар, но очень сильный. Все, кто не видел, посмотрите обязательно! Вот Антон Васильев там главный герой, играет главную роль. Очень тяжелая роль, но он взял ее с такой мощью и с такой глубиной — просто хочется поздравить человека. Актер «Гоголь-центра», прекрасный театральный артист. И очень рада, что у него наконец большая роль с большой буквы «Р». Вот, собственно, всё, что мы с Ирой насобирали. Там, в Фейсбуке, где я всё это читала, уже есть какие-то дополнения. Люди пишут еще какие-то свои новые впечатления. Так что, может быть, еще и к этому придем. Но я бы хотела начать как раз с Байдена и Путина. Вернее, даже не с них (бог с ними со всеми), а с того, как работают журналисты в таких разных параллельных пространствах: в России (российские журналисты и российская журналистика и здесь, и там, в Америке) — и собственно в Америке. Давай попробуем определить, объяснить людям, какая разница в этом подходе — как ты общаешься на протокольных мероприятиях с высокими лицами.
И.Петровская: Конечно, наши пропагандисты переходили всякие границы, когда говорили о Байдене и об Америке вообще
И. Петровская
―
Я именно под этим прицелом отсматривала программы федеральных каналов. Ну и «Дождя», но федеральные меня в этом случае заинтересовали больше, потому что они изначально, еще за какое-то время до саммита в Женеве, начали формировать общественное мнение. Которое в основном, если сказать огрубляя — что Байден сам себе не принадлежит; что Байден в силу возраста (я буду говорить очень мягко — они говорили намного более грубо) вообще слабо понимает, где он находится, и, тем более, еще более слабо понимает, о чем ему говорить с таким светочем разума, с таким прекрасным, полным сил реальным мировым лидером. И поэтому звучали невероятные, исполненные пафоса комментарии. Например, Дмитрия Киселева в «Вестях недели»: «Весь мир, затаив дыхание, ждет, что скажет наш Владимир Владимирович» и так далее. Конечно, они переходили всякие границы, когда говорили о Байдене и об Америке вообще (я имею в виду, наши пропагандисты), и работали чисто на контрасте: вот здесь такой, а у нас-то ого-го какой. Потом туда отправились какие-то немыслимые толпы — съемочные группы со всех каналов, и не по одной. И разумеется, всякую деталь они отмечали. Но потом, по итогам этого саммита, самое большое раздражение и у пропагандистов, и у политологов вызвала, как они говорили, вот эта отвязанность американских журналистов. Что они абсолютно, как сказал Сергей Станкевич (причем негодуя), как осатаневшие гиены, набросились на Владимира Владимировича и всячески пытались его загнать в ловушку. И вот в этом разница подходов. Потому что американские журналисты набрасываются как осатаневшие гиены не только на нашего, но и на своего, и на всех своих.
К. Ларина
―
Байдену было очень непросто с ними общаться на этом брифинге. Это было видно.
И. Петровская
―
Естественно. У них нет этого чинопочитания. У них нет этого восхищения в глазах, которое демонстрируют наши, когда они говорят о своем вожде, когда они обращают к нему свои вопросы. И поэтому обвинять американских журналистов в том, что они именно к Путину проявили вот такое «неуважение» — это не понимать, как вообще устроена там система средств массовой информации, телевидения. 1-я поправка к конституции — это святое. Она защищает все фундаментальные (их там, по-моему, 5) права человека. И одна из самых главных — это свобода слова. Да, конечно, разные каналы, разные компании могут так или иначе отстаивать чьи-то партийные интересы. Одни — одни партийные интересы, другие — другие, поскольку, как мы знаем, две партии. Но они ни в коем случае не пребывают в состоянии вот этого перманентного восторга. В глазах у них не может быть вот такого восхищения, которое есть, например, в глазах теперешнего молодого путинского летописца Павла Зарубина, который просто захлебывается. Когда показывали его репортаж… А его группе просто невероятно свезло лететь вместе с Путиным на его борту. И он буквально на цыпочках в начале говорит: «Чу! Владимир Владимирович работает без сна и отдыха! Вот, посмотрите — вот здесь его галстучек лежит. Он его наденет, когда сойдет на землю». И всё в таком духе, в таком вот роде. То есть кардинальное отличие в том, что с какого-то времени (с Ельциным такого не было, с Горбачевым тоже не было) как журналисты кремлевского пула, так и те, кого вообще, что называется, допустили к телу, если мы вспомним интервью наших журналистов (опять же, «журналисты», может быть, возьмем в кавычки), сидят и смотрят как на бога. Они соглашаются, они кивают, они ни в коем случае не перебивают, ни в коем случае не уточняют. Тем более они не ловят на каких-то, мягко говоря, несоответствиях слов и дел или слов и реальности. Дальше мы видели совершенно противоположную работу Кира Симмонса с канала NBC, который явно вывел из себя Владимира Владимировича, который не привык, что с ним так можно общаться. Который действительно перебивал, когда он, абсолютно очевидно, ловил на некоторых противоречиях. И Путин дал ему довольно жесткий отпор, сказав: «Вот она, ваша хваленая американская свобода слова, когда вы буквально не даете мне высказать собственное мнение». То есть это абсолютно разные стандарты. Журналист, по идее, почти всегда (и вообще-то это его миссия) должен выступать от имени зрительского или читательского — короче говоря, общественного интереса, сообщества, и задавать вопросы, которые мы с вами тоже все могли бы задать, если бы у нас была такая возможность. Наши демонстрируют совсем иной подход, как мы видим: ни в коем случае не вывести из себя, не разозлить, не дать понять, что ты, может быть, на самом деле знаешь другое или думаешь другое по этому поводу. Вот, собственно, если грубо, вот такие наблюдения. С одной стороны.
К. Ларина
―
Ира, прости, я бы добавила, что здесь, конечно, как мне кажется, абсолютно разное, что называется, целеполагание. Это самая глубокая пропасть между журналистикой при Путине и журналистикой американской. Наши российские пулы и не пулы, как ты правильно заметила, а государственные СМИ (условно назовем их так) занимаются информационным обеспечением.
И. Петровская
―
Обслуживанием.
К. Ларина
―
Да, обеспечение было бы не так страшно. Это нормально. Это именно как-то неожиданно, незаметно превратилось из обеспечения в обслуживание. Иначе и быть не может. Там, конечно, ровно наоборот, абсолютно. Это право общества получить ответы на самые насущные, извините за это слово, вопросы. И это право обеспечивают как раз журналисты, которые являются представителями общества. Как, собственно, и сенаторы, конгрессмены в том же американском Сенате. Это люди, которые представляют общественный интерес, прежде всего общества. А у нас это всё только лояльность. Это и есть твоя карточка, вход. И попробуй только шаг вправо, шаг влево. Чем глубже ты лизнешь, чем преданнее будет твой взгляд… И не дай бог вообще даже представить себе какую-то критику или что-то. Или вообще заглянуть в уголок, который не предназначен для твоих глаз.
И. Петровская
―
Уголок души.
К. Ларина
―
Уголок души или уголок самолета. Куда допустили, там и сиди — тут твое место, лакей. Вот что такое лакейская журналистика — по сути, это так.
И. Петровская
―
Но бывало иначе, когда телеканал «Дождь», тем не менее, допускался до пресс-конференций, до интервью, которые журналисты брали у Медведева.
К. Ларина
―
Пока он был в пуле.
И. Петровская
―
Да, был в пуле. Вот ты говоришь: иначе быть не может. Могло до недавнего времени. Не знаю, это позволялось, или они сами себе позволяли — маленькому каналу. И буквально на этой неделе (это тоже было событие) наконец-то свершилось: телеканал «Дождь» изгнан, отлучен от президентского пула.
К. Ларина
―
А ты помнишь, как Песков объяснил, за что их отключили?
И. Петровская
―
Помню.
К. Ларина
―
За то, что поддерживали незаконные акции.
И. Петровская
―
Даже более того: по-моему, он как-то намекнул, что они были одними из организаторов этих массовых беспорядков.
К. Ларина
―
Получается, что так. И я даже помню, наш Алексей Венедиктов вынужден был подчеркнуть, что освещать — это не значит поддерживать или не поддерживать. Это обязанность журналистов — освещать события, которые являются событиями. Ну что тут объяснять? Меня поразило, что никто не встал на защиту. Никто из этого президентского журналистского пула не сказал: «Мы — телеканал «Дождь»», что называется. Как так можно? Все притихли: «Слава богу, что не нас!».
И.Петровская: У них нет этого чинопочитания. Нет восхищения в глазах, которое демонстрируют наши, когда говорят о вожде
И. Петровская
―
Нет, дело даже не в том. Мне кажется, это другая мотивация. Это была как заноза — и для них тоже. Они делают то, что их вначале заставляли, а теперь они уже, наверное, привыкли — занимаются именно вот этим обслуживанием. Служба такая — бюро добрых услуг, сервис такой. А здесь вдруг какие-то, с их точки зрения, маленькие, буквально щенки вдруг позволяют себе иногда что-то такое (извини, это я говорю грубо) гавкнуть, в смысле задать какой-то вопрос, который никоим образом не могли задать они сами. Поэтому они, конечно, не могут встать на защиту. А если надо, они еще больше притопят.
К. Ларина
―
Те же самые, типа, коллеги. Сами первые и донесут. Скажут: «А почему он до сих пор здесь? Почему этих людей до сих пор пускают за наш стол? Их место другое, их нельзя допускать — они враги народа».
И. Петровская
―
Ты просто не смотришь…
К. Ларина
―
Вы просто не умеете их готовить.
И. Петровская
―
Я тебе в этом смысле по-доброму завидую. Ты редко смотришь вот эти каналы и программы — «Вечер с Владимиром Соловьевым», его вот эти «Соловьев live». Ты себе не представляешь, как часто и в каком контексте упоминают канал «Дождь», радиостанцию «Эхо Москвы» (то есть ты представляешь) «Новую газету». Примерно (опять же, огрубляя) «доколе им будет позволено портить нам здесь атмосферу и устраивает черт знает что?». Поэтому не то что утопят, а еще и камень кому-нибудь на шею привяжут с удовольствием.
К. Ларина
―
Тем не менее, все эти иностранные агенты, которым уже, что называется, «повезло» получить это почетное звание, эту «черную метку» — и «Медуза» иностранный агент, и «Свобода» иностранный агент, и «Настоящее время» иностранный агент — работают. И спасибо за то, что они работают. А на канале «Дождь», между прочим, вторая неделя утреннего вещания. Не знаю, Ира что-нибудь смотрела?
И. Петровская
―
Смотрю время от времени.
К. Ларина
―
Я думаю, что просто молодцы. Потому что там есть, конечно, и всякие пестики, тычинки, цветочки, рыбки и котики, но при этом, безусловно, соблюдается главный смысл прямого эфира. Это информация. Информация о том, что происходит сегодня, здесь и сейчас. И обращаю ваше внимание, что там тоже большие интервью в утренних эфирах. В прямом эфире большие интервью с Михаилом Ходорковским, со Львом Пономаревым, со многими другими ньюсмейкерами, которые потом отдельно выкладываются на YouTube-канале «Дождя». Даже для тех, кто не подписан — вы можете всё это увидеть.
И. Петровская
―
И поскольку мы уже упомянули пресс-конференцию с участием Романа Протасевича, я видела очень качественный большой репортаж, опять же, Маши Борзуновой, которая не первый раз работает в Белоруссии, в Минске. Мы прекрасно понимаем, какими опасностями чревата сегодня работа независимого журналиста там. И вот она в подробностях рассказала и о вопросах, и об ответах, и какая была атмосфера в зале, и какие вопросы задавали, в том числе, и некоторые из участников этой пресс-конференции. И то, как выглядел самый главный герой, неожиданно там появившийся. Конечно, никто ничего похожего здесь не говорил. Мы сейчас прерываемся на новости и скоро вернемся.НОВОСТИ. РЕКЛАМА.
И. Петровская
―
Продолжаем нашу программу. Ксения Ларина, Ирина Петровская, Сергей Кузнецов. Просто к слову. Сейчас, когда слушала новости про ковид и все наши ужасы, и рост — это какая-то отдельная шизофрения. Потому что, с одной стороны, опять огромные блоки в новостях. Нам рассказывают, как важно привиться, какой взрывной рост. Наконец перестали говорить, что мы первыми победили пандемию. В любом случае все либо переболеют, либо обязаны привиться. Всё логично и правильно. С другой стороны, ровно неделю назад, 12 июня, когда уже пошел этот взрывной рост, огромный концерт на Красной площади, который транслируется по телевизору. В масках — считанные единицы. С другой стороны, фан-клубы в Петербурге, где проходит часть игр чемпионата.
К. Ларина
―
Фан-зоны.
И. Петровская
―
Фан-зоны, да. Сейчас, может, поменьше, но всё время сидят друг на друге.
К. Ларина
―
В Москве они закрыли фан-зоны, я так поняла.
И. Петровская
―
Вроде бы. Но, тем не менее, всё равно — книжный фестиваль на Красной площади. Потом бесконечно задаются вопросом: почему провалилась вакцинация, почему люди не верят? А вот потому и не верят, что вот это абсолютное двоемыслие и двоедействие действует на людей вот таким образом. Если тут, на Красной площади, можно, если, не знаю, будут выборы, тоже будет можно, то почему мы должны ходить в масках, почему мы должны прививаться, вакцинироваться? Вот это какое-то абсолютное безумие. В первую волну (быстро договариваю) всё-таки была какая-то тактика и стратегия. Нам рассказывали о необходимости изоляции, доказывали с помощью разных медийных персонажей, которые на своем примере показывали, как важно либо привиться, либо самоизолироваться. Были огромные материалы, интервью с врачами и так далее. А вот сейчас это всё делается через пень-колоду. И поэтому, наверное, довольно сложно убедить людей, которых всё больше — вот этих ковид-диссидентов или просто живущих по принципу «как-нибудь, может, обойдется, если в прежние волны обошлось» — довольно сложно их убедить в том, что ситуация реально очень тяжелая и напряженная. И возможно, будет еще напряженнее и тяжелее.
И.Петровская: Интервью меня подкупило искренностью в ответах Кати Гордеевой и интересом, который демонстрировал Дудь
К. Ларина
―
Я, кстати, прочитала в твоей «Новой газете», в последнем пятничном выпуске, совершенно чудовищный материал про то, как вакцинируют теми вакцинами, которые вообще не прошли никаких испытаний.
И. Петровская
―
Мало того, обманывают.
К. Ларина
―
Обманывают людей. Ты идешь и спрашиваешь, и тебе отвечают, что тебя колют вот этим и этим, а потом выясняется, что тебя укололи совсем другим. И это, конечно, что-то страшное. Потому что здесь видно, что они что-то там мутят. И опять, что ужасно, помимо того, что это издевательство над человеческим здоровьем, но здесь они опять в это дело ввязывают, втравливают врачей, медицинских работников, которые зачем-то должны исполнять какие-то их тайные приказы. Судя по всему, то, что я прочитала в этой статье в «Новой газете» — что действительно медики сами понимают, что их втравливают в какую-то муть, что они исполняют волю, какие-то почти преступные приказы. Но сделать ничего не могут. Как с выборами, на которые обязательно должны идти, отметить именно то, что необходимо и сфотографировать свой бюллетень. Конечно же, да. И это, и то, что ты сказала: людей отвращает, они бегут от самой мысли пойти куда-то, где неизвестно, что мне вколют и что со мной будет. А обязательная вакцинация — это вообще источник коррупции.
И. Петровская
―
Принудительная даже.
К. Ларина
―
Да, принудительная, когда люди будут просто покупать, и черный рынок этих фальшивых справок, фейковых прививок будет процветать. Даже страшно вообще прикасаться к этому. Очень страшно. Ира, пока шли новости, я еще раз прослушала Парфенова. А то как-то неловко перед человеком — он же там старался, записывал ролики с собачкой.
И. Петровская
―
Да, я тоже как раз перед нашей программой прослушала.
К. Ларина
―
Товарищи, зрители «Парфенона» — канала Парфенова на YouTube! Что сообщил вам Леонид, если вы не видели. Что ближайшая премьера будет буквально на днях. 21-го числа будет выложен новый «Намедни». И это очень интересно, поскольку это год 1921, то есть 100 лет назад.
И. Петровская
―
Век назад.
К. Ларина
―
Да, то есть я так понимаю, что у Леонида есть такие планы сделать как бы такой бег назад. Он, как я понимаю, хочет проверить, насколько это вообще интересно публике. Посмотрим. 1921 год — 21 июня, а потом 28-го числа Леонид выходит на прямой стрим и будет отвечать на ваши вопросы, где вы можете сказать, что вы вообще от него хотите, и хотите ли вы чего-нибудь. Так что привет он вам передал, и мы с ним встретимся. Ну что, пойдем дальше? Какие у тебя там предпочтения? Там было много хорошего, интересного.
И. Петровская
―
У меня предпочтение было вчера. Я посмотрела от и до (что со мной, честно скажу, редко бывает) интервью как раз Юрия Дудя с Катериной Гордеевой. Помнишь, мы говорили, что Дудь — это такой мужской вариант, а Катерина Гордеева — женский вариант Дудя. Поскольку у них, в общем, были по-разному, но очень равноценные по значимости, по интересу интервью. Действительно, Юрий Дудь интервьюировал мало женщин, а Катерина Гордеева, наоборот, мало мужчин. У нее за всё время, по-моему, только кто был? Федор Бондарчук и, по-моему, Данила Козловский. А в остальном... Что не так?
К. Ларина
―
Козловский, по-моему, был у Шихман.
И. Петровская
―
А, у Шихман, да. Ну, хорошо. Значит, наверное, еще кто-то был. Но действительно, вот такой перевес. Интервью меня подкупило искренностью в ответах Кати Гордеевой и интересом (а иногда и восхищением), который постоянно демонстрировал ей Юрий Дудь, который расспросил ее буквально обо всём — и о ее детстве, и об увлечениях, и о ее любимых местах в России. Более того: он привез ее в те места, в которых она хотела побывать с ним и показать. Это Таруса, где музей Цветаевой. Оказалось, что на Катерину Цветаева в свое время оказала просто какое-то невероятное воздействие. Это и Нижний Новгород, где жили ее предки — совершенно невероятные. Прапрадед был местным банкиром и меценатом, который, в том числе, поддерживал Горького, и плюс занимался благотворительностью. Вот откуда корни. И конечно, о ее нынешней деятельности. И конечно, о работе на НТВ. В общем, кто не видел, посмотрите, потому что прямо как-то захватывает это интервью. Оно очень большое — где-то, по-моему, около 2 часов. Но она пролетает совершенно незаметно.
К. Ларина
―
Добавлю, Ира. Может быть, я неправа, но мне кажется, что это всё-таки не совсем интервью. Вот мы это называем… Когда ты говоришь «интервью», ты себе представляешь, как два человека сидят и часами разговаривают. Это всё-таки такой выпуск — я даже не знаю, как это назвать. Такой очерк, наверное, если вспоминать какие-то жанры журналистики. Потому что всё-таки это же не происходит в одночасье. Это целая история. То есть я так понимаю, что, собственно, у него все такие работы.
И. Петровская
―
Вот именно, это его жанр такой, особый.
К. Ларина
―
Как его назвать, я не знаю. Он придумывает какой-то ход, через который он раскрывает человека. И я так поняла, что здесь, в этой работе, ему просто был подарок с Цветаевой. У меня такое ощущение, что он искал, через что можно раскрыть Катерину, как протянуть такую сюжетно-художественную линию. И это получилось очень здорово и через Марину Цветаеву, и через Надежду Дурову… Надежду, Наталью?
И. Петровская
―
Надежда.
К. Ларина
―
Надежда Дурова, кавалерист-девица. Здесь и вот эти посещения местных музеев с прекрасными женщинами. Это у них получилось какое-то даже не интервью, а какая-то совместная программа. Совместная документальная программа, совместное путешествие. И здесь так же интересно следить за Катериной, как и следить за Юрием, который не задает вопросы, а скорее предлагает поговорить про это. И когда Катя, конечно, подключается под Марину Цветаеву и забывает о себе... Потому что она, как журналист, привыкла вообще говорить про кого-то, а не про себя. Про себя говорить редко кто умеет из журналистов.
И. Петровская
―
Но многие очень любят.
К. Ларина
―
Любят, да. Но здесь по-другому мозги заточены. Здесь, конечно, Цветаева помогла и ему, и его героине сделать передачу про Катерину Гордееву. И это, конечно, замечательно. Молодец он!
И. Петровская
―
И там есть, мне кажется, очень важные для профессии принципы, что ли, или подходы, которые исповедует Катерина Гордеева, и которые, собственно, делают ее тем, кем она стала. Потому что когда там заходит разговор о том, как она располагает к себе разных людей, то она делится, что называется, своими собственными секретами, что вначале надо обязательно как-то сказать человеку что-то, что его обязательно может подкупить. Но это не должно быть совершенно фальшивым. Вот она там приводит пример, как она сделала комплимент одной музейной женщине: «Какое у вас потрясающее платье!», и поняла, что она попала в точку — что той это тоже почему-то было важно. И дальше у них уже установились какие-то доверительные взаимоотношения.
К. Ларина
―
Мне, кстати, этот момент не очень понравился.
И. Петровская
―
А мне понравился. Мне интересно.
И.Петровская: Я посмотрела этот кусок, где Губерниев пригласил Бузову и устроил какой-то непотребный балаган
К. Ларина
―
Нет, не про то, как… Причем это заметил, кстати, Дудь — что она умеет сделать комплимент. Дальше, когда они стали развивать эту тему и стали показывать в кадрах этих женщин, которые уже были, мы их уже видели — это они их обсуждают уже после того, как они с ними поговорили — мне это немножко напомнило «Школу злословия» Толстой и Смирновой.
И. Петровская
―
Но там при этом не было злословия.
К. Ларина
―
Нет, тут, как мне показалось, повторю, есть какой-то элемент высокомерия по отношению к простому народу.
И. Петровская
―
А я не заметила.
К. Ларина
―
Когда Катя говорит: «Я смотрела, как она делает маникюр, и представила, покупала она это платье или...» — я здесь увидела какое-то немножко снобское отношение столичной жительницы к провинциалам. Мне кажется, здесь надо быть очень осторожным в интонациях. Вот что бы я сказала.
И. Петровская
―
Она же там постоянно подчеркивает, что она сама провинциал. Она же из Ростова-на-Дону. И там есть замечательная история, как Леонид Парфенов мотивировал ее на то, чтобы изменить свой внешний образ. Ты заметила там этот эпизод?
К. Ларина
―
Конечно.
И. Петровская
―
Когда она говорила с этим характерным южнорусским говором. Она очень деликатно, но смешно показывает эту манеру. И как вызывающе она одевалась, тоже исходя из своих тогдашних провинциальных...
К. Ларина
―
И вызывающе себя вела. Была такая нахрапистая. Приехала завоевывать столицу.
И. Петровская
―
Явилась наниматься к Парфенову на работу, и он совершенно очумел от этого вида и от всего этого. Вначале он просто не хотел ничего ей говорить или обнадеживать, а потом, раздраженный вот этим вызовом, сказал: «Научитесь правильно говорить и измените образ». И она говорит, что она проделала серьезную работу. Она вернулась домой, нашла педагога по сценречи. Педагог по сценречи сказал, что в этом возрасте этот говор уже не убрать — надо было раньше. И тем не менее, она работала над собой, потому что такова была ее мечта — именно работать в на тот момент лучшей компании, в НТВ. Из всех этих деталей можно понять многое про человеческую и личностную сущность героини.
К. Ларина
―
Ну, про «Редакцию», наверное, стоит сказать отдельно. Потому что многие упрекают Алексея Пивоварова (я это вижу, читаю в социальных сетях), что он уходит от каких-то острых политических тем. Когда тут, типа, всё бомбит, кругом одни обыски, аресты и прочее, он выпускает передачи про какие-то частные случаи, частные истории, которые к политике не имеют никакого отношения. А мне кажется, что он очень точно угадывает общественные настроения и, скажу так, какие-то чувства, эмоции, какие-то болевые точки общества он очень тонко чувствует и понимает. И это попадает. Как помнишь, мы когда-то обсуждали, допустим, его фильм про Юрия Гагарина, который, казалось бы, к чему? Не было ни юбилея, ничего. Вдруг раз — и вышел фильм.
И. Петровская
―
Нет, перед юбилеем, к 60-летию полета. За полгода.
К. Ларина
―
Но это было за полгода! Какой там? Юбилей к дате у нас обычно выпускают в дату. Так принято. А они за полгода до даты. Но это было так здорово. A здесь я всё-таки про эту депрессию — это такая важная вещь! Посмотрите, кто пропустил. Это не медицинская история — это история страны, история людей, которые живут внутри этого страшного супа, в котором могут сварить кого угодно. И как это действует на людей, у которых оголенный нерв, которые подвержены такому эмоциональному воздействию. Людей, для которых ощущения могут быть губительнее, чем какое-то конкретное событие в их жизни — смерть кого-то или еще что-то, попадание в какую-то экстремальную ситуацию. И здесь много героев, которых вы знаете. Вам и в голову не могло прийти, что они прошли такой тяжелый путь настоящего депрессивного заболевания, и как они из этого выходили — тот же Митя Алешковский, например. Есть замечательные герои. Короче, посмотрите. Для меня это был очень важный выпуск, потому что есть очень многие вещи, которые я сама внутренне ощущала. Это было, я помню, как раз в 2017 году. Это было очень тяжело.
И. Петровская
―
Мне кажется, как раз сила этого канала «Редакция», YouTube-канала Пивоварова в том, что он многообразен. Мы никогда не можем предугадать, какая будет следующая тема. Если мы посмотрим в развитии и те выпуски, которые делает сам Пивоваров, и те спецрепы, которые делают его корреспонденты, работающие на канале, огромное количество тем, и нет никакого специального избегания политических событий. Во-первых, у него есть специальный выпуск «Редакция-news», где он в сжатой форме рассказывает о главных событиях прошедшей недели. И это всегда по большей части всё-таки политические события. Мы вспомним спецрепортажи от печально знаменитого дворца, от Геленджика — то есть не о самом дворце, а о том, как люди живут и воспринимают. Да, это, конечно, больше такое исследование провинциальной местной жизни, которая происходит рядом с такими объектами. Но при этом, безусловно, конечно, там присутствуют и всякие политические темы. Или, например, годовщина возвращения Крыма. Это всё просто лишний раз, я подчеркиваю, подтверждает, что он далеко не избегает самых актуальных, самых острых и даже самых опасных тем. И Беларусь была — целый отдельный выпуск, и не один, по-моему. И по самолету, посаженному с Протасевичем, было выпуск. Так что эти упреки более чем несправедливы. А уж исследования общественных настроений в глубинке, в маленьких и не очень маленьких местах — это вообще ценнейшая вещь. Потому что это дает определенный срез настроений и позволяет чуткому зрителю понять, что действительно думают глубинные люди обо всём. А они часто думают очень интересно и, мягко говоря, небанально.
К. Ларина
―
Что-то мы сегодня опять все хвалим, Ира. Скажут: «Петровская и Ларина захлебывались от восторга».
И. Петровская
―
А в другом случае скажут: «Брызгали ядовитой слюной». Поэтому тут… Ну давай побрызжем напоследок.
К. Ларина
―
По кому ты хочешь поплеваться?
И. Петровская
―
Я посмотрела этот кусок, который все обсуждают — где Губерниев на канале «Матч-ТВ» вначале пригласил к себе нынешнюю звезду, звездищу Ольгу Бузову и устроил какой-то, на мой взгляд (кем бы она ни была, как бы ты не относился), непотребный балаган, изначально давая понять, что она никто, звать никак, и всячески ее тролля.
К. Ларина
―
Она не то что никто. Он дал ей понять, что, типа, посмотрите, какая тупая дура. Это как делала Собчак с этой несчастной Волковой.
И. Петровская
―
Вот об этом и речь. И поскольку мы уже говорили сегодня о разных стандартах, о разной манере интервью, то здесь меня больше всего… Я, как ты понимаешь, абсолютно не поклонница Бузовой. И даже, более того...
К. Ларина
―
Не тайная поклонница.
И. Петровская
―
Да, я мало представляю, чем она так прославилась. Но всё равно эти ее миллионы подписчиков — они, конечно, не могут не изумлять, мягко говоря. И ее роль на сцене во МХАТе в качестве какой-то певички. Бог с ней. Но вот что меня возмутило: вы приглашаете на интервью определенного человека, всё про него зная. И вы просите этого человека сказать слова в поддержку или, наоборот, в осуждение нашей сборной, только что продувшей. Когда Бояков пригласил эту Бузову во МХАТ, он потом написал, что это удивительный эффект — об этом написали все. Да, казалось бы, ну Бузова — она способствует поднятию рейтинга как МХАТа (в данном случае публика на нее пошла), так и Губерниева и канала. Иначе ее бы не звали. И вы прекрасно это знаете — что вы ее позвали только ровно ради того, чтобы возбудить интерес к своей собственной программе. Зачем, спрашивается, вот эту в данном случае несчастную Бузову подвергать вот этому троллингу, унижать ее, цитировать Карлсона (вернее, Фрекен Бок, по-моему, там цитировали) и доводить до слез? Вот честно, я не понимаю. Точно так же, как у меня тогда вызвало дикое возмущение то знаменитое интервью Собчак с Волочковой, когда она пришла, и хозяйка ее встретила с дорогой душой: «Пожалуйста, я тебе всё покажу. Хочешь, костюмы вместе померяем». И дальше она устраивает из этого форменное издевательство. Уже и в кадре, и за кадром она над ней реально глумится.
К. Ларина
―
При этом она почему-то считает себя умнее, тоньше, образованнее. И вот этот кусочек с Волковой, который я посмотрела, поскольку все его тоже обсуждали — с Юлией Волковой из «Тату», где она ее троллила с законом Димы Яковлева. Совершенно отвратительно! Понятно, что та дура — но ты не умнее.
И. Петровская
―
Ну, не дура...
К. Ларина
―
Да дура, чего тут говорить? Но ты-то тоже ведешь себя так же. Ты такая же! Ты такая же неумная мадам. Никакого превосходства здесь нет — ни интеллектуального, ни тем более человеческого. Согласись?
И. Петровская
―
Ну, вот мы немножко побрызгали ядовитой слюной, и нам пора.
К. Ларина
―
Но в конце будет петь не Бузова, не пугайтесь.
И. Петровская
―
Всё, заканчиваем.
К. Ларина
―
А то сейчас люди подумают, что мы поставим Бузову. Нет, мы поставим Юрия Визбора. Эта песня Визбора в честь его дня рождения. И не забудьте, что завтра обязательно будет традиционный концерт памяти Юрия Визбора.