Человек из телевизора - 2021-04-24
24.04.2021
И. Петровская
―
Здравствуйте, доброе утро, дорогие наши слушатели, зрители, почитатели, и не только почитатели! В это хмурое, холодное, дождливое утро с вами снова мы — программа «Человек из телевизора». Звукорежиссер с нами сегодня Александр Смирнов. Ну и, конечно, как без нас — Ксения Ларина, которая у нас на связи...
К. Ларина
―
Доброе утро, здравствуйте!
И. Петровская
―
Привет тебе, привет! Ну и Ирина Петровская здесь, в московской студии. Начинайте, коллега!
К. Ларина
―
Ну да, как всегда, у нас много событий, и политических тоже немало. Ты знаешь, с чего я хотела начать, Ира? Я хотела начать с того, что мы не будем обсуждать. Потому что у нас произошло какое-то ночное обострение в журналистской среде. Как минимум две истерических темы. Одна связана с «Дождем», у которого день рождения 27-го числа. А другая связано вообще с журналистикой в принципе и с RussiaToday в частности. Значит, нас все просят (вот в Фейсбуке пишут, в нашей ветке), чтобы мы обязательно обсудили, что происходит с Пашей Лобковым на «Дожде». Я не знаю, что Ира скажет — мне кажется, что пусть обыватели обсуждают. Это внутреннее дело редакции. То, что кто-то из сторон решил вынести этот конфликт в паблик — это как бы проблема этого человека. Поэтому я считаю, что здесь обсуждать нечего. Потому что мы могли бы обсуждать, Ира, если бы речь шла о преследовании по каким-то идеологическим мотивам, о преследовании за взгляды. Здесь явно вопрос дисциплинарный. И пусть уж сам «Дождь», руководство «Дождя», главный редактор «Дождя», генеральный директор «Дождя», редакция «Дождя», худсовет «Дождя» сами решают и разбираются в этой конфликтной зоне, которая уже не первый раз. Жаль, если Павел уйдет. Ну что тут еще обсуждать? Больше обсуждать нечего. А вторая тема, которую тоже, мне кажется, уже сил нет обсуждать — это вопрос, скажем так, конъюнктуры, вопрос конформизма: имеет ли право честный порядочный журналист работать на пропагандистом канале, коим является RussiaToday? Ну сколько можно уже друг друга стыдить по этому поводу? Мне кажется, этот вопрос уже тоже давным-давно каждый решает для себя единолично. И поэтому обсуждать, осуждать и вообще предлагать по этому поводу какие-то обсуждения мне кажется бессмысленным и, собственно говоря, по-своему аморальным. Как ты считаешь?
И. Петровская
―
Абсолютно согласна. Поехали дальше. Ты всё сказала, что мне добавлять? Я вообще против выноса в паблик, в публичную сферу различных внутрикорпоративных историй, за которые потом — за вынос, за истории — возможно, участникам будет не очень ловко. Поэтому спишем это на ночной морок. И конфликт поколений, кстати, не исключено — это часто бывает одна из самых болезненных линий разлома, особенно в молодых творческих коллективах. Будем надеяться, что «Дождь» уже столько всего переживал, что как-нибудь утрясется. Второе вообще за гранью добра и зла.
К. Ларина
―
Хочу сразу проанонсировать завтрашнюю программу «Дифирамб». Наталья Синдеева — наш гость. Мы записали с ней интервью. Там для вас, дорогие подписчики, поклонники, зрители «Дождя», кстати, Наташа сделала много интересных анонсов. Много новых интересных проектов, новых программ появится на «Дожде». Так что завтра обязательно послушайте. Теперь читаю, что у нас. Итак, день 21 апреля: трансляции с улиц и площадей протеста. Колонка Ольги Романовой про 21 апреля «Путин и милота» на канале «МРР». Выпуски Евгении Альбац на ее канале «New Times». Это такой моноэфир «Поговорим», который мне, например, очень понравился. «Радио Долин» — новый выпуск программы Антона Долина на «Медузе», которая теперь, я так понимаю, тоже иностранный агент — видимо, надо говорить так. «Редакция» — выпуск спецрепортажа: Дмитрий Сошин про российский Крым «7 лет в России». Очень классно сделанный материал, и вообще очень хороший журналист. «Команда 29» — новое интервью. Фоторепортер, главный фотограф протестов Евгений Фельдман — герой этого интервью. Мария Кувшинова у Карена Шаиняна на его youtube-канале. Анна Ривина, глава фонда «Насилию.нет» (иностранный агент) у Ирины Шихман. Михаил Саакашвили у Евгения Киселева на «Кисельных берегах», большое интервью. Потрясающий Федор Павлов-Андреевич у Юрия Дудя в бразильском выпуске — в буквальном смысле из Бразилии. Манижа, певица, у Кати Гордеевой на «Медузе» (иностранный агент). И хотела рекомендовать. Посмотрела новую рубрику у Тамары Эйдельман на ее историческом youtube-канале. Рубрика называется «Книги с Тамарой Эйдельман». Тамара там рекомендует к прочтению книжки, которые ей важны. Это историческая, публицистическая литература. И вот книга, которую Тамара рекомендовала в этот раз — это книга Николая Эппле «Неудобное прошлое». Книжка, которая посвящена советским государственным преступлениям. Я думаю, что она очень актуальна на сегодняшний день. Вот, собственно, всё, что у нас есть.
И. Петровская
―
Ну, немало, прямо скажем. Очень даже много.К. Ларина
―
Еще знаешь кого надо поздравить, Ира? Я забыла. Наши коллеги «Эхо Петербурга» 23 апреля отметили день рождения — 22 года в эфире. Так что поздравляем «Эхо Петербурга», Валеру Нечаева, главного редактора, Виталия Дымарского, одного из топовых ведущих этой радиостанции. Всем привет в Петербурге!И. Петровская
―
Поздравляем! Бывали в их студии, хорошо себя там чувствовали.
К. Ларина
―
Давай начнем, конечно же, с хроники событий. Как-то все успокоились Москвой что, типа, было так хорошо и замечательно. Но если вы смотрели репортажи из того же Санкт-Петербурга Маши Борзуновой на «Дожде», то вы бы поняли, что случилось 21-го числа. Мне кажется, это какая-то очередная проверка на терпение, на выносливость, но покорность. Проверка людей, которые выходят на улицы. Просто жуть, что там было. Ты что смотрела?
И. Петровская
―
Давай начнем с того, что в этот раз были две абсолютно непересекающиеся параллельные, которые не могут пересечься. Потому что я смотрела, как всегда: справа у меня был компьютер, и я там смотрела, а слева у меня был телевизор, который работал буквально с утра и до поздней ночи. И естественно, поскольку 21 апреля, послание, поэтому с утра и до поздней ночи. Вначале было предвкушение послания, потом было само послание, потом было смакование послания, потом было цитирование послания, потом был повтор для всех, кто не сразу врубился или не успел посмотреть. Вот просто буквально по принципу «я тебе попереключаю!» — по всем каналам. И разумеется (хотя чтобы до такой степени — пожалуй, я давно такого не припомню), по теме того, что происходило не только в Москве, а по всей стране — от Владивостока и по часовым поясам всё ближе и ближе к Питеру и Москве — вообще не было ничего. Ну, наверное, чтобы не омрачать россиянам праздник. Праздник дарения им разных благ, денежек, газа, который могут подвести бесплатно, безопасных автобусов для школьников (за школьников я порадовалась — действительно, хватит уже в опасных ездить), машин скорой помощи для регионов и так далее. Одновременно я смотрела телеканал «Дождь». Часто так бывает, что когда начинается какая-то локальная буча, с чем-то связанная, все говорят: «Ну, «Дождь» уже не тот». Значит, так, друзья мои! «Дождь» должен был в этот день отмечать свой собственный день рождения. Была арендована площадка, приглашены артисты, гости и так далее. И дня за 3, когда стало понятно, что в этот день, помимо послания, будет еще и акция протеста по всей стране, «Дождь» выпустил заявление, в котором объяснил невозможность в этот день праздновать, и заявил, что новости для них важнее праздников, а праздники можно и отнести на другую дату, переложить, и так далее. Что, собственно, и происходило. Поделив экран на две части, «Дождь» 11 часов 10 минут работал в спецэфире. В одной части с утра, с полудня, шло послание и потом его комментарии, а в это же время во Владивостоке, дальше в Хабаровске, в Новосибирске и так далее уже начались акции. И вот во второй части экрана (они часто так делали, кстати — это их такой фирменный прием) шла бесконечная хроника того, что там происходило. Ну и, естественно, вечерний эфир уже целиком и полностью был посвящен акциям в городах Центральной России, в Москве и в Петербурге. Я должна сказать, что корреспонденты, как всегда… А их было там немало. Ты уже упомянула: Маша Борзунова уже не первый раз работала в Питере, в самой такой гуще событий с абсолютно жесткими задержаниями. А мальчики (назовем их так) Владимир Роменский, Василий Полонский и Алексей Коростелев работали в Москве в разных точках, передвигаясь по центру в разных направлениях с теми, кто вышел на эти акции протеста. Разумеется, Маше досталась вот эта самая жесткая часть. И она всё это время, несколько часов, буквально догоняла омоновцев, которые, в свою очередь, догоняли какую-нибудь очередную безвинную жертву, и на глазах у камеры, на глазах у журналистов, ничуть не стесняясь, клали лицом в асфальт, били электрошокерами, били дубинками и так далее. То есть действительно в Питере жесткость, жестокость и массовость задержаний, даже по словам Маши Борзуновой, которая много чего навидалась, превзошла все ожидания. Поэтому если говорить о таком журналистском долге, высоким слогом, то, безусловно, канал «Дождь» своими силами (технологическими и так далее) выполнял свою задачу — задачу настоящего телевидения, которое в этот момент информировало о том, что происходит здесь и сейчас, как называется их программа, на улицах. И это было, еще раз повторим, очень по-разному в разных городах и весях нашей огромной и необъятной родины.
И.Петровская: Если говорить о таком журналистском долге, то канал «Дождь» своими силами выполнял свою задачу
К. Ларина
―
Я добавлю, что уже по следам своих репортажей и своих включений в прямой эфир (как это тоже, кстати, обычно бывает — это такое ноу-хау «Дождя», и правильно они это делают) корреспондент собирает уже отдельный репортаж по итогам. И вчера в программе «И так далее» Михаила Фишмана был такой постсобытийный репортаж Маши Борзуновой, где она уже сделала интервью со всеми пострадавшими от насилия силовиков (извините за тавтологию) молодыми людьми. И там, в этом репортаже… Я смотрела его и понимала, что это уже такой абсолютный привет из Белоруссии — то, что мы тогда смотрели и ужасались. Потому что здесь это не просто так — слова, крики. Здесь били по-настоящему. И травмы, и увечья, которые демонстрируют герои этого репортажа, конечно, впечатляют. Еще сильнейший сюжет из Заксобрания Петербурга. Я думаю, что ты его тоже видела в разных вариантах. Это тоже было, по-моему, у Миши Фишмана вчера в том же репортаже Маши Борзуновой — когда Максим Резник пытался поднять вопрос про безобразия, которые творилось на улицах. Про то, как мирное население избивали силовики. Про то, что 800 задержанных для Питера рядом с 30 задержанными Москвы — это что-то значит. Он задал вопрос: «Какой дурак вообще отдал приказ это делать?». И после этого глава этого Заксобрания товарищ Макаров сказал ему и всем остальным: «Вы только представьте себе, что было бы с матушкой-Россией, если бы не Росгвардия, если бы не ОМОН и если бы не наши вооруженные силы?». Вот, собственно, ответ на все вопросы. Но еще, Ира, справедливости ради абсолютно поддерживаю то, что касается «Дождя». И повторю, что мы повторяем каждый раз: лучший информационный российский канал на сегодня. В том числе благодаря главному редактору Тихону Дзядко, который абсолютный новостник до мозга костей, как и Екатерина Котрикадзе, которая нынче отвечает за информационный эфир. Они просто молодцы. Добавлю — вот я себе специально записала, чтобы не забыть. Канал «Настоящее время» (иностранный агент) с утра работал в прямом эфире. Работали корреспонденты на улицах Москвы и Петербурга. Канал RTVI (пока еще не иностранный агент) работал с утра в прямом эфире, точно так же. Андрей Ежов, наш коллега, вел репортажи из улиц Москвы. И были репортажи из разных городов, потому что у них очень хорошая корреспондентская сеть, у RTVI. Кроме этого, «МБХ-медиа», который тоже вышел на улицы («МБХ-медиа» не иностранный агент? Я уже не знаю) и тоже вел репортажи. Кроме этого, «Радио Свобода» (иностранный агент). Мумин Шакиров, блестящий журналист, и многие другие просто ходили с камерой в руке и тоже снимали всё, что происходило на улицах, общались с людьми, разговаривали, брали интервью. Короче, все, кого мы назвали. Я еще добавлю, что были еще события в разных городах мира — не только в городах России. Были выступления российских активистов в Лондоне. Были выступления российских активистов в Лиссабоне. Жанна Немцова вышла на улицы Лиссабона поддержать тех, кто вышел на улицы Москвы и других городов России.
И. Петровская
―
Берлин, Мюнхен, Тель-Авив — где только ни было, действительно. Ну а я, в свою очередь, добавлю, что спустя, наверное, пару дней после того, как это всё произошло, на федеральных каналах вот так, по касательной, эту тему всё-таки задели. В частности, вчера я смотрела какой-то многочасовой эфир ток-шоу на НТВ «Своя правда», которую ведет Роман (всегда путаю) Бабаян. Правильно я произношу?
К. Ларина
―
Я уже не знаю этих людей совсем.
И. Петровская
―
Ну как? Показали маленькие фрагментики ровно в момент, когда люди там только собирались. И действительно, еще была довольно пусто — в Москве у памятника Достоевскому у Библиотеки Ленина, еще какие-то точки. И там ощущение, что журналистов в зеленых жилетах — желтых, зеленых — больше, чем собравшихся. Это, естественно, комментируется: «Вот, посмотрите, какая поддержка. Вот, посмотрите, чего реально стоит и в каком численном выражении представлен на этих акциях так называемый электорат Навального». Ну и всякие другие довольно издевательские комментарии. Поэтому я думаю, что в конце недели, когда выйдут уже основные информационно-аналитические монстры, там уже нам представят какую-нибудь окончательную версию. Но из ящика во время происходящего ничего невозможно… То есть вообще просто не было ничего. Знаменитый закон: если событие не показали по телевизору, значит, его и не было. А то, что был…
И.Петровская: Знаменитый закон: если событие не показали по телевизору, значит, его и не было
К. Ларина
―
Что, тем не менее, лишний раз подтверждает: вот эта объемная событийная картина существует. Она существует параллельно, как ты говоришь, но она существует уже в таком достаточно большом объеме. Мы с тобой тоже про это говорили — что в этом альтернативном телевизионном пространстве под названием YouTube уже есть своя конкуренция, и там есть из кого выбирать. Если вы там, допустим, можете посмотреть и тот эфир, и этот эфир, вы увидите совершенно реальную картину — то, что было на самом деле.
Я, кстати, еще забыла назвать «Навальный live», который ребята — Леонид Волков, Иван Жданов и Владимир Милов — вели все эти дни, тоже героически с утра до самой глубокой ночи. И там, естественно, тоже были включения из разных городов страны и мира. Там были — ну как, корреспондентами их нельзя назвать — представители штабов Алексея Навального, которые выходили в прямые эфиры и рассказывали о том, что происходит сейчас в конкретном городе, и как себя ведет власть в это время.
Сюжеты были самые разные. В каких-то городах никого не трогали, как в Москве, а в каких-то городах были просто, что называется, нападения на людей. Где-то выходило совсем немного людей, а где-то были целые шествия. Допустим, были какие-то города — по-моему, в Сибири: Хабаровск, Иркутск...
И. Петровская
―
Пермь — очень многочисленные.
К. Ларина
―
Да, целые шествия по улицам. И никто не посмеет сказать, что вышла жалкая кучка. Это не жалкая кучка — это люди, это огромная часть нашего российского народа. Героические люди. Еще важно то, что говорила Оля Романова в своей колонке «Путин и милота»: важно, что всё-таки это никакая не школота. Сколько можно кормить людей этими байками? Это не школота, не дети. Это взрослые люди.
И. Петровская
―
Но преимущественно молодые, что тоже важно. Нет, были разные.
К. Ларина
―
Я знаю многих, которые совсем уже не молодые.
И. Петровская
―
Я говорю не то, что только молодые. Я говорю, что преобладание было людей молодых, самого активного возраста.
К. Ларина
―
Но не детей, не школьников.
И. Петровская
―
Ни в коем случае, никаких детей не было. Тем более, когда ты смотришь это в режиме реального времени. Более того: например, Алексей Коростелев на «Дожде», прежде чем спросить молодых людей (а многие же всё-таки были с масками), обязательно уточнял, есть ли им уже 18 лет. И это тоже принципиально важно.
К. Ларина
―
Потому что они не имеют права давать интервью с политических акций.
И. Петровская
―
И вообще участвовать, по идее. А теперь перекидываю некоторый мостик к невероятно интересному интервью Юрия Дудя. Это Федор Павлов-Андреевич. Для меня какой-то совершенно непостижимой внутренней свободы человек. И невероятно гармоничный во всём — в том, что он делает, в том, как он говорит, в том, как он живет своей совершенно ни на кого не похожей жизнью.
К. Ларина
―
И обрати внимание: никакой агрессии, никаких комплексов, никакой злобы, никакого осуждения. Вообще удивительный человек!
И. Петровская
―
Да, но я о другом. Часто люди вот этого мира — мира современного искусства, акционисты и так далее — они как бы существуют параллельно с политической повесткой, и говорят, и утверждают, что их, в целом, не очень касается происходящее. Это интервью далеко не политическое. Но, разумеется, Дудь не мог не задать некоторые вопросы, связанные именно с сегодняшней актуальностью и современностью. И он задал вопрос, ты помнишь, как относится Федор Павлов-Андреевич к Навальному, к Путину и ко всему, что происходит. И он сказал абсолютно спокойно, без ража, замечательные и, по-моему, очень точные слова — что в принципе никогда не был поклонником Навального, никогда не ходил на акции, которые тот организовывал. Как-то вот они были, опять же, этими самыми непересекающимися прямыми. Но в момент, когда он понял, что человек попал под каток этой системы, в момент, когда эта система пытается этого человека уничтожить, он видит, как достойно ведет себя Навальный. И он говорит там такие ключевые слова: «Я понял, какой это красивый и сильный человек. И в этот момент всё остальное не имеет значения — чье-то отношение, чье-то неприятие. Имеет значение только твой личный выбор. Ты встаешь на защиту человека, который в данный момент подвергается абсолютно неоправданным, беззаконным репрессиям». Продолжим после паузы, после перерыва, потому как у нас на нашей повестке новости. НОВОСТИ.РЕКЛАМА.
И. Петровская
―
Мы продолжаем. Ксения Ларина, Ирина Петровская. У звукорежиссерского пульта Александр Смирнов. Закончили на цитате из Федора Павла-Андреевича. Наверное, надо и продолжить с этого же интервью. То есть продолжить этим интервью.К. Ларина
―
Да, я для себя даже как-то пыталась определить про внутреннюю свободу, про которую ты сказала. Я еще говорю: блин, это просто какой-то человек-совершенство, человек-гармония! Он попал в то место, которое прямо его. Как интересно он рассказывал про Бразилию: как он в первый раз там оказался, увидел это нагромождение серых крыш, эти фавелы, это сумасшествие, безумие, океан и понял, что это его место, место силы. Вот он там так и живет, в Сан-Паулу. И на португальском, я смотрю, он разговаривает со своими соседями. Вообще прекрасно! Но там очень много интересных вещей сказано про саму страну. Я и не знала никогда, что бытовой расизм там распространен просто абсолютно, как нечего делать. Что чернокожим людям там плохо, и всё равно существует какая-то дискриминация по умолчанию. То, что он рассказывал — это для меня совершенно поразительная вещь. А вторая поразительная вещь, скорее, из области юмористического: то, что они вызывают полицию, если видят голого человека. Это в Бразилии! Где карнавалы, где женщины, у которых на сосках привязаны кисточки. По сути, они выходят обнаженные на эти карнавалы. И Федя говорит: «Не обнаженные. Там есть так называемая «зубная нить»». То есть это те стринги — у них есть такое определенное название. Да, ощущение, что люди голые, но если они снимут кисточки с груди и вытащат «зубную нить» из попы, их тут же могут посадить за то, что они нарушают общественный порядок. Что женщин, которые там загорают топлесс, невозможно себе представить. И при этом, безусловно, все, кто знают Федора, знают, чем он занимается. Он художник-акционист. Перформер — скорее даже так. Его тело — это его инструмент, его арт-объект. Поэтому он, конечно, невероятно за ним ухаживает. Видно, сколько тренировок в своей жизни он уже пережил и переживает. Он же гибкий невозможно! Ты видела его где-нибудь в деле, Ира?
И. Петровская
―
Я видела только то, что здесь показывали — какие-то совершенно невероятные... Я вообще очень далекий человек от акционизма, от этого всего. Но то, что он делает, меня прямо поразило. Я не знаю, конечно, до какой степени — где кончается искусство, а где что-то другое дышит, но, тем не менее, это безумно интересно.
И.Петровская: Я не знаю, где кончается искусство, а где что-то другое дышит,но это безумно интересно
К. Ларина
―
Он такой гуттаперчевый, абсолютно!
И. Петровская
―
Гуттаперчевый, да. Еще тоже отчасти юмористическое: то, что, по его мнению, сближает бразильцев и россиян — это религиозность, идущая не от твоей глубокой веры, а как ритуал. Например, он приводил всякие примеры, как люди отвечают — все междометия. Они все исполнены не просто... Говорят: «Как у вас дела?». — «Христос помогает», или «Господь управит», вот это всё. И он сам по себе всё это невероятно интересно рассказывает. И опять же, для меня было второе удовольствие глядеть на то, смотреть на экране, с какими иногда просто расширенными от изумления и восторга глазами Юрий Дудь слушает Федора и смотрит на него. Кстати, в свое время (чтобы перекинуть еще один мостик к телевидению) Федор Павлов-Андреевич был ведущим на канале «Россия», на ВГТРК, откуда он ушел сам, решив, что хватит ему. И потом (опять же, он тоже долго и интересно про это рассказывает) еще был чиновником в Департаменте культуры. И тоже потом покинул и это место.К. Ларина
―
Я хочу поправить, Ира. Чиновником — он имеет в виду, что он был директором галереи, которая является бюджетной организацией. То есть не просто чиновником. Изначально он же был куратором. Он закончил журфак, он журналист по образованию. А работал он в самых разных проявлениях, в том числе в такой молодежной журналистике 90-х годов.И. Петровская
―
Да, журнал «Молоток».К. Ларина
―
Да, а дальше он уже увлекся современным искусством, был куратором, был галеристом. И вот «Галерея на Солянке» — это та галерея, в которой он служил директором. Простите, что мы так долго про это говорим, но нам очень хочется, чтобы вы это посмотрели. Потому что если вы этого человека не знаете, включите и посмотрите этот выпуск. Вы не оторветесь! Помимо того, что Ира говорила в прошлой части, цитируя Федора и его высказывания о современной политике, о Путине и о Навальном, там есть еще одна важнейшая тема. Когда они говорят на тему, почему не получилось, почему опять всё вернулось, почему сегодня вот такая страна Россия. Почему сегодня победил совсем другой вектор развития, если не наоборот — вектор деградации, а не развития. Он там говорит: «А кто должен строить эту страну? Кто должен строить прекрасную Россию будущего? Получается, что выкосило — генетически это всё было подкошено, подорвано в течение всего XX века», — вспоминает Федор. И тут можно с ним согласиться. Начиная с революции, с красного террора, с террора потом уже советского, сталинского, потом война. Почти цитирую по памяти: «Что вы хотите от общества, в котором нет ни интеллигенции, ни мужчин?», — говорит он. — Потому что всё это в течение века было просто выкорчевано». И сегодня, как он считает, победили потомки НКВДшников и КГБшников. Собственно говоря, они и выжили, а всех остальных нет. Это, конечно, страшный диагноз. Но я помню, что об этом же когда-то говорила Людмила Улицкая. У нее эта тема даже очень сильно представлена в ее романе «Казус Кукоцкого» — именно вот этого процесса вырождения. Собственно говоря, эта тема была еще у Пастернака в «Докторе Живаго». Она очень тяжелая и страшная. И еще один момент, когда он рассказывает про смерть своего отца в метро. Помнишь?
И. Петровская
―
Да, про равнодушие.
К. Ларина
―
Что русский человек, — считает Федор, — это сочетание невероятного равнодушия, абсолютного равнодушия к чужому горю, и сильнейшей способности мобилизоваться, когда речь идет об экстремальных ситуациях — допустим, война или победа над фашизмом. Что вот это сочетание равнодушия и какого-то мужества — оно, конечно, какое-то невероятно страшное. С одной стороны, это народ-победитель, а с другой стороны, это народ, абсолютно лишенный эмпатии, лишенный сочувствия и сопереживания. Что, собственно говоря, мы и сейчас наблюдаем. Вот это шатание.
И. Петровская
―
Да, абсолютно. Но с другой стороны, опять же, вспоминая нашу первую тему, люди, которые выходили, многие (и они говорили это своими собственными словами) не собственно за Навального, а против беззакония, против вопиющей несправедливости, против невероятной жестокости и против того, чтобы человека вот так вот, на глазах у всего мира пытались, собственно говоря, загубить в то время, как он всего лишь требует допустить к нему врачей. И главное требование было то же: врача ему, допустите к нему врачей! И отчасти этот выход людей самых разных профессий и возрастов, пусть их, конечно, немного, но всё равно он дает какую-то надежду на то, что, возможно, где-нибудь, когда-нибудь у нас будет и возрождение. И люди преодолеют это безумное равнодушие, губительное, как в случае с отцом Федора, который умирал на глазах у людей в метро, и тот, кто был этому очевидец — англичанин, по-моему — сказал, как он был поражен именно тем, что люди идут мимо, не обращая ровным счетом никакого внимания на умирающего на их глазах человека.
К. Ларина
―
А вот теперь давай мы перейдем на другую часть. Надеюсь, ты смотрела, Ира, про Крым — Сошина, «Редакцию».
И. Петровская
―
Я, к сожалению, весь не успела посмотреть. Потому что я еще очень много интервью успела посмотреть.
К. Ларина
―
Сейчас скажешь. Я тогда просто в качестве рекомендации. Во-первых, что важно — что, пожалуй, впервые за 7 лет с тех пор, как Крым, что называется, «вернулся в родную гавань» (в кавычках говорю я), я увидела такой подробный материал, в котором рассказывается очень подробно, по разным представителям общества, которые находятся в Крыму… От бизнесменов-предпринимателей до музейщиков, от героев «русской весны», которые, собственно говоря, и были тогда такими застрельщиками этого движения Крыма в Россию, до людей, которым сегодня по-прежнему очень сложно, которые не уехали оттуда, внутренне не признавая вот эту аннексию — но всё равно деваться некуда, им приходится там жить. Естественно, крымские татары — это вообще отдельная история. Там тоже большая часть этого репортажа была посвящена этой теме. Впервые за долгие годы можно понять, что такое случилось с Крымом. Вот это из серии «она утонула». Товарищи, если вы это посмотрите — кто там не был и кто туда не приезжает — вы увидите, что такое российский Крым. Смотреть на это без сердечной боли невыносимо! Во-первых, ужасно жалко людей. Во-вторых, ужасно жалко эти территории. Там же, естественно, с одной стороны, застраивают, раздербанивают. Вот эта новая — как это называется? — новая власть (скажу так, аккуратно) всё это делит. Набросились как гиены, которые начали делить эти участки: наше, наше, наше! Как закрываются заповедники, как застраиваются заповедные зоны, как воруют деньги, что происходит с этим, с этим — это, конечно, сильнейшее впечатление. Обязательно посмотрите! Я еще раз называю Дмитрия Сошина. Не знаю, Ира, ты про него рассказывала. Он же тоже откуда — из НТВ, по-моему, пришел?
И. Петровская
―
Да, по-моему, с НТВ. Хотя мне кажется, что было какое-то время, когда он работал на Первом канале. Но я могу ошибаться — надо погуглить, посмотреть.
К. Ларина
―
Отличный журналист!
И. Петровская
―
Да, действительно, высокопрофессиональный человек. Его предыдущий репортаж мы очень подробно обсуждали. Это, собственно, был как раз Геленджик и поездка в те места, где, собственно, снимался знаменитый теперь уже (или печально знаменитый) фильм про Геленджикский дворец. И там тоже было очень много всяких подробностей, свидетельств людей, которые проживают на этой территории рядом с непонятно кому в тот момент принадлежавшим вот этим роскошеством, в условиях, когда ни дорог, ни воды. Воду дают летом на 2 дня, и так далее. Вообще почти всякие поездки журналистов в провинцию, собственно, демонстрируют нам вот эту какую-то невероятную беспросветность, нищету (во всех смыслах) российской жизни или жизни в глубинке. При том, что там живут потрясающие люди — волонтеры, люди, которые совершенно неравнодушны. Но вот эта общая ситуация такая депрессивная, что просто хоть садись и плачь. Собственно, вот такое впечатление.
И.Петровская: Но вот эта общая ситуация такая депрессивная, что просто хоть садись и плачь
К. Ларина
―
Ира, про какие интервью ты хотела? Что произвело?
И. Петровская
―
Произвело, безусловно, потому что я ее очень плохо знала до этого. Я видела ее такими маленькими отрывочками — она была у Урганта. Манижа — певица, по поводу которой здесь разразился какой-то кошмарный ксенофобский вой, что женщина нерусского происхождения будет представлять Россию на Евровидении. Даже Валентина Матвиенко дала какие-то поручения выяснить, как же такое могло случиться. И вот здесь Манижа в интервью Кате Гордеевой в ее программе «Скажи Гордеевой». Не буду называть ресурс — иностранного агента.
К. Ларина
―
Почему?
И. Петровская
―
Ну потому. Чтобы лишний раз не травмировать сам ресурс.
К. Ларина
―
Нет, надо называть.
И. Петровская
―
Ну хорошо. «Медуза»*, которая со вчерашнего дня превратилась в иностранного агента. Вообще всё, что заслуживает сегодня внимания, каким-то непостижимым образом, прикосновением палочки (только не волшебной, а какой-то колдовской) превращается в иностранного агента. Посмотрите, потому что Манижа, вопреки Валентине Ивановне Матвиенко и всем прочим ксенофобским воплям, поедет на Евровидение. Более того: она давным-давно живет в России, в Москве, и не могла даже предположить, что что вот это ее выдвижение, отбор и потом ее победа в этом отборочном конкурсе вызовет такую реакцию. А дальше она просто рассказывает о своей жизни. О жизни, собственно, того этнического сообщества, к которому она по рождению принадлежит. Оказалось, на мой взгляд, какая-то невероятно тонкая, глубокая девушка, молодая женщина. Она еще там поет акапелла свою новую песню. Она ее поет в абсолютно русской народной манере. Пожалуй, это будет посильнее, чем та русская народная манера, которая сегодня часто попадает как раз в федеральный эфир. И у меня от нее то же самое ощущение: красивый, достойный человек. И в последнюю очередь ты думаешь о каких-то там ее этнических корнях. И второе интервью — это Анна Ривина. Ох ты господи, прости, фонд «Насилию.нет»* — опять-таки, иностранный агент. Тут уж вообще непонятно, по какому признаку. Фонд, который занимался тем, что помогает противостоять домашнему насилию, которому подвергается огромное количество женщин в нашей стране.
К. Ларина
―
Спасают. Это вообще уникальная девушка — вот эта Анна Ривина. И ее работа уникальная и отважная. Я впервые про нее услышала — по-моему, как раз был большой фильм, первый, посвященный этой теме, у Иры Шихман. Помнишь, про домашнее насилие?
И. Петровская
―
Да, помню. И еще она была во фрагментах интервью, которое дала Оксана Пушкина тоже Кате Гордеевой. И как раз она, Оксана, будучи депутатом, поддерживала этот фонд, и точно так же выступает за принятие закона о недопущении — как он там звучит? — домашнего насилия.
К. Ларина
―
Кстати, тут еще важно, чтобы люди понимали, что за фонд и чем он занимается. Он не просто противостоит — как там можно противостоять?
И. Петровская
―
Помогают, я и говорю.
К. Ларина
―
Они спасают женщин. Они дают им приют, дают им возможность пообщаться с психологом, вывести их из состояния... Женщины, избитые дома мужем, мужиками, обращаются туда. Потому что государство в этом вообще не участвует. Во всех странах мира это отдельная строка, отдельная история. В любом городке в Европе вы найдете возможность прийти и получить какую-то помощь, если, не дай бог, у вас случился вот такой конфликт в доме, и вы получили какие-то физические, и не только физические, но и моральные унижения. У нас государство вообще этим не занимается. Поэтому все эти люди, которые организуют такие независимые фонды — это просто герои. Настоящие герои. И то, что их… Вообще, даже не хочу говорить. Вообще интервью тяжелое.
И. Петровская
―
Нет, очень тяжелое. Но при этом ты совершенно права, что люди, которые абсолютно добровольно, абсолютно по велению собственного сердца и души занимаются этим, системно занимаются, вместо того, чтобы получать бесконечную благодарность, собственно, от государства, именно устранившегося от такого рода проблем, в результате получают вот эти ярлыки, которые в нынешних условиях, естественно, существенно сужают их и без того не очень большие возможности. Вот это для меня абсолютно непостижимо — как точечно (хотя точек много) бьют ровно по тем, кто что-то делает. Кто как раз неравнодушен. Кто это делает исключительно ради помощи людям. И мы знаем, в общем, достаточно большое количество и фондов, и людей, и организаций, которые стараются таким образом помогать людям. И действительно, ты права, каждый день совершают вот этот какой-то свой невидимый миру подвиг.
И.Петровская: Вот это для меня абсолютно непостижимо — как точечно бьют ровно по тем, кто что-то делает
К. Ларина
―
Мы еще успеем сказать, наверное, про Олю Романову. Написали для того, чтобы вы посмотрели. Мне кажется, это очень примечательное событие. Она маленькая, потому что это колонка. Сколько там она у нее идет? До 5 минут, по-моему.
И. Петровская
―
7, может быть, 8.
К. Ларина
―
Видеоколонка. Называется «Путин и милота». Мне кажется (я даже написала Оле Романовой об этом), что это какая-то заявка на новый жанр — жанр политического лубка. Мы знаем, что Оля не только человек, подкованный политически, что она блестяще формулирует, но у нее еще плюс к этому и чувство юмора совершенно потрясающее. И, конечно, литературный дар, в чем мы могли убедиться, когда прочитали ее дебютную книгу, ее мемуар. «Протокол», по-моему, называется?
И. Петровская
―
«Протокол». Там есть еще какое-то название — я сейчас не вспомню.
К. Ларина
―
«Ольги Р.». И здесь, конечно, мне кажется, она изобрела то, что ей очень идет. Потому что она очень острый на язык человек. Вот этот на фоне Салтыкова-Щедрина (это такой оммаж туда), взяв за основу сказку «Медведь на воеводстве», она таким образом препарировала всю эту историю с посланием Путина и с тем, что происходило на улицах городов (о чем, собственно говоря, мы говорили сегодня почти всю передачу) 21-го числа. Оля, респект! Просто суперская получилась колонка! Посмотрите обязательно! Ну что, у нас последняя минута. Давай, говори слова «Дождю».
И. Петровская
―
Я тоже написала свою колонку как раз по этим событиям, которые освещал «Дождь». В «Новой газете» — кому интересно, прочитайте. Разумеется, канал «Дождь» теперь (и не только теперь, а с самого начала) у всех ассоциируется с Натальей Синдеевой, которая совсем недавно стала героиней фильма Веры Кричевской, который называется, если перевести, «К черту такую работу»...
К. Ларина
―
«На фиг такую работу».
И. Петровская
―
«На фиг такую работу». И продолжая нашу тему красивых, сильных, достойных людей, которые делают какое-то конкретное, очень важное дело: безусловно, Наташа Синдеева — она такая. Она сильная даже когда она слабая. Даже в своей слабости сильная. Она умеет преодолевать. Она борец и боец. И вот эти 11 лет, которые канал «Дождь» существует в нашем эфирном телевизионном пространстве — это, безусловно, история бесконечного преодоления препятствий, превращения очень гламурной в свое время, светской женщины в руководителя такого канала. И я абсолютно уверена, что они снова будут побеждать. И поэтому, Наташа и все ребята-дождевики, с днем рождения вас!
К. Ларина
―
С днем рождения! Да, я присоединяюсь. И напомню, что дифирамбы продолжатся завтра в программе «Дифирамб» с Натальей Синдеевой. И песня, которую мы подобрали для финала — она, конечно, для Наташи. Мы хотели, чтобы было танго, чтобы было много страсти, но и чтобы было много юмора и оптимизма. И мы такое танго нашли. «Дождь», Наташа, с днем рождения!*-
российские власти считают организацию иностранным агентом