Человек из телевизора - 2020-07-18
18.07.2020
К. Ларина
―
Добрый день, доброе утро! Начинаем программу «Человек из телевизора». Как обычно, передачу эту ведут Ксения Ларина и Ирина Петровская. Ира, приветствую тебя!
И. Петровская
―
Привет, привет!
К. Ларина
―
Как обычно, последние месяцы мы работаем в виртуальной студии. Надеемся, что вы тоже с нами. Уютно устроившись на своих диванах, вы с нами, дорогие друзья. Ну, лето получилось очень такое политизированное, горячее, наполненное разными новостями и событиями. Причем, как вы понимаете, наблюдаете и знаете, не только в Москве, но и в России, и в Европе, и в Америке, и где угодно. События самые разнообразные. Мы стараемся за этим следить через экраны наших мониторов и ваших телевизоров. И вот попытаемся понять, что получилось на этой неделе. Прочту, Ирочка?
И. Петровская
―
Да, обязательно.
К. Ларина
―
Итак, что мы с Ирой насобирали за эту неделю. «Человек из телевизора» наблюдает главные события. Хабаровск, Беларусь и московские пикеты. Главные события глазами телевизоров и интернет-каналов. Тут в скобочках начали перечислять - назовем то, что новое. Это репортаж Дмитрия Низовцева из Минска и Хабаровска. Это канал «Штаб». Репортажи хабаровского журналиста и блогера Алексея Романова. У него также свой собственный авторский youtube-канал. Ну и Василий Полонский, который тоже отправлен «Дождем» в Хабаровск в качестве специального корреспондента. Секс-скандал вокруг журналистов либеральных СМИ - такое условное название. Безоценочное, чтобы было понятно, про что говорим, но круги по воде идут жуткие. Андрей Лошак у Юрия Дудя. Наконец-то вышел новый выпуск большого интервью, очень важный - во всяком случае, для нашего журналистского круга очень важное интервью. Иван Голунов - еще одно журналистское интервью у Натальи Синдеевой на «Дожде». Ксения Собчак опять дает повод для новостей. У нее там случилась история с ее гостьей. Певица Айза (по-моему, так ее зовут) - чеченская певица, которая после интервью Ксении вынуждена была, как и многие граждане Чеченской республики, извиняться перед своим народом и перед своим президентом. И Ксения Собчак в качестве героини еще одной темы. Реклама торговой сети «За решеткой», которую она исполнила, понятно, по заказу своего рекламодателя. Ну, об этом поговорим. Шнур как политический комментатор появился на RTVI. Ира тоже видела наверняка видела его первые пробы. Выпуск «Редакции» про Виктора Наливкина, фейкового губернатора - очень симпатичный. «Навальный live»: очередной выпуск примечателен еще таким, по сути, настоящим телевизионным материалом - репортажем с Новой Земли, где они встретились со своим коллегой Русланом Шаведдиновым, которого угнали в армию. Помните эту историю. Еще добавила «Белый шум» Татьяны Толстой и Ксении Буржской про язык феминизма. Очень симпатичный выпуск. И на фото - тоже не могу не поделиться, говорю Ире и тем слушателям, которые нас слушают только по радио - на фото наш корреспондент в Хабаровске Алексей Нарышкин. Поскольку у нас теперь тоже есть свои видеорепортажи, сейчас я с удовольствием смотрю репортажи Алексея Нарышкина из Хабаровска именно как телевизионного журналиста. Мне кажется, это получается круто. На нашем youtube-канале это можно увидеть. Всё.
И. Петровская
―
Ужас! Я вот сейчас это слушала и поняла, что сплошь одни политические события. Действительно, нас упрекают, что мы мало говорим о художественной составляющей. Но к сожалению, всю художественную составляющую полностью затмевает всё происходящее, абсолютно актуальное. Действительно, ты права: несмотря на то, что лето, и мы бы, наверное, в прежние годы могли жалеть, что у нас нет поводов для разговора и тем. Наоборот, открытия и потрясения с каждым днем, по-моему, только нарастают.
К. Ларина
―
Мой вопрос к тебе, как к смотрителю за федеральными каналами: правда ли про Хабаровск вообще ничего не говорят? Или говорят?
И. Петровская
―
Про Хабаровск ничего не говорят. Я имею в виду, не говорят об этих уже, можно сказать, многодневных, очень массовых и очень показательных акциях народного протеста против ареста губернатора. Говорят о самом губернаторе, причем почти однозначно называя его вообще виновным в том, что ему инкриминируется. Проехали по каким-то родственникам якобы его жертв, которые говорят, что... Собственно, это хорошая доказательная база, когда родственник говорит: «Я почти уверен» или «Я абсолютно уверен, что моего брата, мужа, сына убил именно он, Фургал». Про презумпцию невиновности все забыли давным-давно. Не только по отношению к этому случаю, к этой истории, а вообще.
К. Ларина
―
А про протесты, народные волнения ничего?
И. Петровская
―
Буквально с первых минут, когда я увидела в сети эту впечатляющую картину, когда стала смотреть репортажи (кстати, очень качественные), которые там появлялись (часть авторов мы назвали), я, естественно, фоном бесконечно включала новости, ток-шоу. Ну хорошо, поначалу это были суббота-воскресенье. Там некий свой режим новостей, хотя тоже непонятно, почему новость из Америки успевает попасть, а новость из Хабаровска не успевает. Ты не поверишь: за всё это время (сегодня, в субботу, неделя, как начались протесты), я слышала одну-единственную фразу - такую маленькую, совсем небольшое выступление Шейнина во «Времени покажет», где он, опять же, говоря о Фургале, сказал: «Да, мы не можем не коснуться темы протестов (я сейчас своими словами). Но, с другой стороны, мы также не можем однозначно говорить «виновен-невиновен» или наоборот, верить, что он хороший человек, раз его нужно отпустить. Всё должно решиться на следствии. Должны быть доказательства. Когда они появятся, мы вернемся к этой теме». И там была такая фраза: «Люди выходят на улицы, или их выводят, но, наверное, они выходят». В общем, люди, которые ничего не смотрят в сети, должны были бы задать массу вопросов самим себе. В частности, о каких таких людях говорят, которые выходят непонятно за что в Хабаровске? Больше, поверь мне, в федеральном эфире не было ничего. А, был еще сюжет, когда на второй или третий день туда прилетел полпред президента по Дальневосточному округу Трутнев. Говорили, что он прилетел в рамках как бы не программы, а... Как лучше сказать? В общем, контролируя ситуацию...
К. Ларина
―
Эпидемиологическую.
И. Петровская
―
Да, с вирусом коронавируса, который именно в этом регионе вызывает огромную тревогу. В общем, у нас коронавирус, мы теперь понимаем, очень политически ориентированный, сознательный. Он любит такие массовые торжественные мероприятия. Он отступает перед парадом, перед голосованием. А вот массовые протесты коронавирус у нас очень не любит, сразу поднимает голову и наступает. Естественно, это главная тема, которая в этот момент вообще касалась Хабаровска.
К. Ларина
―
Что объединяет ситуацию в Беларуси, в Минске и ситуацию в Хабаровске помимо как бы общего протестного настроя в каждом из городов, из регионов - люди, безусловно, борются за свое право выбирать и быть избранным. Но что еще объединяет - это, конечно, вот эти шифровки для того, чтобы можно было как-то координировать движение протестных гуляний, но при этом чтобы об этом раньше времени не узнавали в полиции, чтобы потом не применили никакие статьи уголовного кодекса. Мне очень понравился этот образ кормления голубей, который кочует из репортажа в репортаж в Хабаровске. Это замечательный блогер Алексей Романов, профессиональный журналист, такой оппозиционный. И у нашего Леши Нарышкина я тоже видела в репортаже этот замечательный образ голубей. Вот, видите - голуби. Приходите, пожалуйста, они очень хотят есть. Принесите им, пожалуйста, еды. Что значит: сегодня ровно в полночь там-то и там-то.
И. Петровская
―
Еще это хороший символ. Голубь - это символ мира. И протест на самом деле мирный. Раз уж мы об этом заговорили, то я для себя открыла блогера Алексея Романова. Даже погуглила, посмотрела. Он, оказывается, работал на официальном телевидении в Хабаровске - «Губерния». Потом оттуда уехал, по-моему, чуть ли не в Грузию. И вот потом уже начал делать свой канал. Он тоже, кстати, был в Минске и делала репортажи. Репортаж с первого, по-моему, или со второго дня шествия мне очень понравился, потому что в нем передается эта энергия освобожденных людей - освобожденных от страха перед тем, чтобы выйти и выразить какую-то свою волю. И он сам так органично взаимодействует с этими людьми. Во время марша он расспрашивает самых разных людей, разного возраста. Ты видела этот репортаж?
К. Ларина
―
Да.
И.Петровская: Что меня сразу настораживает всегда, в любых скандалах и событиях? Компанейщина
И. Петровская
―
И из этого создается такая картина, что именно вышли не какие-то там мажоры, студенты или чиновники.
К. Ларина
―
Или наоборот, какие-нибудь пролетарии.
И. Петровская
―
Или да, или согнанные. Как где-то какие-то намеки, что на самом деле выходят люди, которые полностью и целиком зависели от Фургала. Ну, такая обратная сторона вот этих бюджетных митингов не в поддержку какой-то программы, а чтобы отпустили из-под ареста. Ничего подобного! Во-первых, столько людей не сгонишь - это понятно. Мы таких шествий не видели не знаю сколько времени. А тем более для Хабаровска это вообще нечто невиданное. Во-вторых, это такой срез! Там идут какие-то простые тетушки - молодые, пожилые, какие-то старухи, которые из машины кричат: «Мы с Фургалом!». Ну, не то что с Фургалом, а требуем, чтобы к каким-то нашим чаяньям прислушались. Это такое очень и очень вдохновляющее зрелище. Но я сегодня прочитала у нашей коллеги (назову конкурирующее средство) «Радио Свобода», что Алексей Романов там в эфире рассказал, что то, что федералы ничего не рассказывают про митинги, никого не удивляет - никто и не ждал. Но даже местные телеканалы, и не только принадлежащие власти, какие-то муниципальные, не рассказывают об этом, но вообще никакие.
К. Ларина
―
Я как раз тоже хотела про это сказать. Давай подумаем, хороший это признак или плохой. Конечно, он плохой, потому что ничего никому не говорят, но сейчас отодвинем в сторону. Мне кажется, что они еще не знают, какое будет решение, поэтому пока не знают, как освещать. Это всегда первый признак. Как только замалчивают какое-то событие, которое не прекращается, как бы длится, это значит, принимают решение, каким образом его подавать для общественного мнения. Пока неясно. Вот как раз в эти выходные, в субботу и воскресенье, должны же вновь быть такие активные массовые выступления. Во всяком случае, это как бы планировалось активистами в Хабаровске. Поэтому вообще неизвестно, чем всё кончится. Я, кстати, вспомнила еще одно имя. Замечательный парень. Я его для себя открыла и даже записала: Алексей Ворсин, координатор штаба Навального в Хабаровске. Такой харизматичный! Он появляется во многих репортажах. Вот он был у Дмитрия Низовцева, и, по-моему, на «Дожде» он тоже был, я его видела. По-моему, даже у Романова я его видела. Какой замечательный парень! Как он говорит, как он умеет разговаривать с людьми! Это же не просто какой-то политик, который набирает себе очки. Им же тоже очень важна эта связь с людьми, чтобы люди понимали, что у них есть некая защита. А защита в чем? Здесь очень важно это понимать: защита в аргументации. Это очень точно сформулировано во всех этих репортажах, о которых мы с тобой говорим. Для людей очень важно понимать, почему они вышли. Просто будет ужасно жалко, если... Ну, как жалко - будет ужасно, если опять будет такое винтилово или, не дай бог, еще что-нибудь пострашней, что мы за последние недели каждый день наблюдаем на улицах Минска и Москвы. А про Минск?
И. Петровская
―
Про Минск то, что я, опять же, смотрела в сетях, как жесточайшим образом разгоняли - я не видела. Возможно, там сообщали. У меня уже иногда бывает, что путается, где я это видела. Про то, кто был зарегистрирован на этих кандидатские - как это сказать? - должности.
К. Ларина
―
На выборы президента Беларуси.
И. Петровская
―
Да, а кто нет. Вот кадров этого очередного страшного, жесточайшего разгона там, конечно же, не было. Просто потому что понятно, что это близнецы-братья с нашими разгонами. Нет, там покруче. Пожесточе будет, я бы так сказала.
К. Ларина
―
Если спрашиваете, где смотреть и доставать информацию. Кстати, мы, по-моему, про это уже говорили, но, допустим, по событиям в Беларуси, не знаю, как Ира, но я бы порекомендовала смотреть RTVI и «Настоящее время», потому что у них очень хорошая корреспондентская сеть. Они всегда подробно освещают события не только внутри России, но и всё, что происходит вокруг, на постсоветском пространстве, что тоже важно. И по-моему, еще где-то я видела. Боюсь соврать. Потом, если вспомню, скажу. Так что имейте в виду. Давай тогда скажем про RTVI. Почувствовали какие-нибудь перемены, которые произошли в эфире после назначения нового... Кто он там - генеральный продюсер?
И. Петровская
―
Да, генеральный продюсер.
К. Ларина
―
Ты видела какие-то изменения?
И. Петровская
―
Ну, как-то на фоне предыдущих людей, которые там работали, всё это кажется мне какими-то детскими забавами и игрушками. Мне очень интересно, когда произойдет и произойдет ли тот момент, когда человек всё-таки наиграется. И потом, ему совершенно необязательно, в принципе, работать самому, а тем более в качестве политического обозревателя. Тут ведь всегда возникает еще такой вопрос доверия. Мы не будем говорить, что плохо относимся к Сергею Шнурову.
И.Петровская: Создается такая картина, что в Хабаровске вышли не какие-то там мажоры, студенты или чиновники...
К. Ларина
―
Мы его очень уважаеми любим как замечательного артиста.
И. Петровская
―
Да, но в его предыдущих амплуа (хотя они тоже были весьма разнообразны) всегда ощущение, что действительно человек просто хочет поиграть в какую-то новую роль и игру. Мне кажется, сейчас не та ситуация ни в стране, ни в мире, чтобы стеб и другие такие выразительные средства использовать для НРЗБ того, что происходит.
К. Ларина
―
Пока Ира говорила, я искала, как называется. Кто не видел, мы не шутим. Действительно, это не шутка. Сергей Шнуров действительно появился в качестве политического комментатора в своем авторском эфире, который называется «Картинки с выставки». Это не песня, это не стихи. Он сидит, вполне себе такой респектабельный молодой человек, за столом в студии и читает с суфлера мысли, которые, видимо, он сам написал - тут уж у меня сомнений нет, это, безусловно, его комментарий. Но читает он это в своей артистической манере - очень нервно, размахивая руками, тряся головой, смеясь, всхохатывая... Не знаю. Я пока не понимаю, что это такое. Потому что когда смотришь на это... Ну да, ну Шнур. Но про что он говорит, про что была речь, вот так вспомнить и пересказать невозможно.
И. Петровская
―
Это как пародия. Как «Международная пилорама» у Тиграна Кеосаяна.
К. Ларина
―
Ну ладно, так опускать человека!
И. Петровская
―
Нет, я говорю сейчас о пародийной форме. Что там происходит с содержанием, это нет слов, которые могут описать, что они там произносят вот этим человеческим ртом. И сами же всхохатывают. Тигран Кеосаян там сам хохочет над своими шутками, наслаждается собственным юмором, как ему кажется. А на самом деле это такая концентрированная похабень. Волосы встают дыбом от того, что ты просто ни ушам, ни глазам своим не веришь, что человек, в общем-то, производивший впечатление адекватного и не сумасшедшего, может вот это всё произносить хотя бы в качестве вот этого юмористического текста. Конечно, на этом фоне Сергей Шнуров - это Валентин Зорин. Но просто вот эти странности появления в этом формате и странность выбранной формы также вызывают сомнения: это как - это всерьез или это тоже какая-то пародия?
К. Ларина
―
Тогда раз уж мы про это заговорили, такой внеплановый пузырь в сторону. Кого бы ты выделила из сегодняшних ёжиков-комментаторов? Поскольку комментарии комментировать, такая журналистика мнений сегодня невероятно популярна. Понятно, что тоже не от хорошей жизни. Не потому, что всем так хочется высказаться, а потому что высказываться-то негде. Поэтому приходится самим изобретать свое собственное мнение. Вот кого бы ты назвала из тех людей, которые именно в качестве политических обозревателей выступают на телеэкране? Я имею в виду, на телеэкране, конечно, в широком смысле, в том числе и в сети. Кто тебе интересен?
И. Петровская
―
Если иметь в виду именно этот жанр комментария, то, конечно, мне интересен на «Дожде» Михаил Шифман.
К. Ларина
―
Фишман.
И. Петровская
―
Ну ладно, хорош.
К. Ларина
―
Да он уже привык к этому. Уже сам смеется, что ему песни Высоцкого поются еще с детства.
И. Петровская
―
Всё время происходит путаница. Мне кажется, что за это время, когда он ведет эту программу, он реально превратился в достаточно серьезного, авторитетного, знающего аналитика. Он, как правило, очень точно выбирает события, которые попадают в его итоговые программы. И мне просто интересно. Он, как правило, интересно выбирает своих комментаторов и экспертов. Если говорить, опять же, в широком смысле - без сомнения, Евгений Киселев. У него, мне кажется, тоже очень удачный формат - вот эти его новые «Итоги». Станислав Кучер делает такие небольшие 15-минутные...
К. Ларина
―
Такие видеоколонки.
И. Петровская
―
Видеоколонки, в которых он тоже как-то восходит к каким-то обобщениям, часто идя от какого-то частного случая к общему. Наверное, на «Дожде». Я, например, просто смотрю там программы - не знаю, можно ли считать, что это комментарии, но та же Таратута, та же Немзер.
К. Ларина
―
У Таратуты действительно с комментариями. Это как бы ее. Хотя мне кажется, там сильнее интервью, чем ее авторские комментарии. Вот интервью у нее хорошие в этой передаче. Анна Немзер всё-таки тоже больше ведущая, а не комментатор, не обозреватель.
И. Петровская
―
Тут сложно. Иногда бывает сложно разделить. Без сомнения, Алексей Пивоваров в этом своем формате «Редакция News».
К. Ларина
―
Если кого еще вспомните, назовите нам. Я составила наш шорт-лист, наш рейтинг: Фишман, Киселев, Кучер, Пивоваров - вот четверка... Как называется?
И. Петровская
―
Первачей.
К. Ларина
―
Да, первачей в жанре политического комментария, то есть таких колумнистов на телевидении. Может, еще кого вспомните. У нас перерыв.НОВОСТИ. РЕКЛАМА.
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Человек из телевизора». Ксения Ларина, Ирина Петровская. Перед перерывом мы с Ирой начали вспоминать самых лучших политических комментаторов, которые выступают в жанре колумнистики на телевидении, на экране. Каждый раз оговариваюсь: «на телевидении» в широком смысле этого слова - которых мы видим и в сети, на различных YouTube-каналах. Вот мы назвали, повторю: Михаил Фишман, Евгений Киселев, Станислав Кучер, Алексей Пивоваров. И конечно же, к этой четверке тут же можно присоединить и Андрея Лошака, который тоже, наверное, из этого поколения.
И. Петровская
―
Нет. НРЗБ
К. Ларина
―
Я хотела сделать красивый переход к его интервью Юрию Дудю. Всё-таки представитель того самого поколения журналистов, которое сегодня какое? - среднее, старшее?
И. Петровская
―
Конечно, среднее. Вот он в интервью Дудю - я, честно говоря, просто не думала, сколько ему лет - он сказал, что ему 47 лет. Мне всё казалось, что это всё еще то, совсем молодое поколение. Но потом я поняла: нет, это уже идущее вслед за нами, за Парфеновым. На мой вкус, интервью у Дудя несколько затянуто.
К. Ларина
―
Ты заметила, у него был брак по звуку. В студии, когда они сидели, у него там был разный баланс. Это очень мешало.
И. Петровская
―
Кстати, да. Но в целом я просто подумала, что у нас такое представление в первую очередь о репортерах, что это такие люди, в основном, поверхностные, потому что они вот так скачут от одних тем к другим. И это как бы даже такое общее место - что журналист в принципе не может быть человеком глубоким, знатоком чего-то, потому что слишком часто меняет темы. Андрей Лошак всегда меня поражал каким-то сочетанием удивительной внутренней глубины и такой наполненности и невероятного интереса к предмету, к тому, что он рассказывал, к людям. И здесь он рассказывал очень много разных подробностей про то, как он снимал свои, в том числе, знаменитые репортажи. И в целом, конечно, вот это отличает это поколение, которая пришло в самом начале этой, теперь уже можно сказать, прекрасной эпохи, когда была свобода и была возможность себя реализовать в самых разных направлениях. Что Андрей Лошак, а также довольно много его коллег... Тогда была просто плеяда, какое-то ярчайшее явление - целое поколение репортеров. Даже была такая программа «Профессия - репортер».
К. Ларина
―
Старый НТВ, чтобы люди понимали. НТВ из позапрошлой жизни. Даже не прошлой, а позапрошлой. Кстати, Андрей Лошак пришел же туда вообще не в кадр. Ты помнишь, он же был, по-моему, шеф-редактором. А потом неожиданно стал сам, самостоятельно делать материалы и превратился не просто в журналиста. Кстати, что важно. Я думаю, что Андрея Лошака можно с полным правом назвать и документалистом, режиссером-документалистом, который снимает блестящее кино. Конечно, что я чувствовала, какие мои эмоции, когда я смотрела это интервью? Они, собственно говоря, постоянные, когда ты смотришь такого рода встречи. Что, во-первых, куда всё ушло? Во-вторых, как же всё-таки расточительна, как ужасно эта страна разбазаривает талантливых людей. Как она не ценит талантливых людей. Вот сейчас происходят все эти бесконечные крики вокруг: во что превратилась журналистика, что это такое, деформировалась профессия, вокруг либо одни проститутки, либо просто малограмотные люди. Собственно, и те, и другие появились не потому, что их время пришло, а потому что только такие, по большому счету, сегодня и востребованы. Это очень удобный материал - и то, и другое. Это, конечно, ужасно. Потому что жизнь-то у людей проходит. Вот Андрей Лошак. Он сидит, он абсолютный фриланс. Нигде не приписан, зарабатывает деньги на каких-то корпоративных заказах как телевизионщик, человек, умеющий делать хороший, качественный продукт.
И. Петровская
―
Умеющий делать всё.
К. Ларина
―
Да, а всё остальное... Вот появляются какие-то возможности снять «Возраст несогласия» - совершенно потрясающий фильм про новое протестное поколение - он это делает. А нет возможности - ничего. Ужасно жалко.
И. Петровская
―
Это с одной стороны. А с другой стороны, это же личный выбор. Мы вот сейчас говорим: а куда могут идти несчастные девочки, мальчики? Ну вот Андрей Лошак к тому моменту, когда он сам ушел с НТВ...
К. Ларина
―
Он не пошел в «Роскосмос».
К.Ларина: Фишман, Киселев, Кучер, Пивоваров - вот четверка первачей в жанре политического комментария
И. Петровская
―
Да, он был совсем уже вполне состоявшимся журналистам, известным человеком. Но просто невозможность оставаться там - не только на НТВ, а вообще в этом всем нынешнем пространстве. Даже если тебе оставят маленькую нишу, где ты сможешь возделывать что-то свое, волей-неволей всё равно вот эта субстанция тебя тоже каким-нибудь образом закапает. При этом он, если ты заметила, не выглядит и не ощущает себя каким-то обделенным или обиженным, или какая-то несправедливость. Это тоже свойство талантливого и самодостаточного человека. Он вполне себе нашел. Он делает даже много шире того, что он делал на тогдашнем телевидении. И в скольких жанрах, и сколько разных тем!
К. Ларина
―
Кстати, вспоминаю этот его совершенно потрясающий фильм - такой стебный, троллинговый, который назывался «Полное затмение». Помнишь? Кстати, я вспомнила, что мы с Ирой тогда его поругивали, когда он только появился на канале. Поскольку всё это было в тренде вот этого безумия, черной дыры (загадка дыры, как говорит Лапенко), нам показалось, что люди не поймут, что это стеб, что они это примут за чистую монету. И именно в этом были наши претензии: что это как бы такие маячки для своих, а простой народ примет за чистую монету и пойдет выбрасывать ковры. Собственно, что и происходило после этого. Чтобы вы понимали - был такой смешной сюжет «Ковры-убийцы». После этого люди стали выбрасывать ковры.
И. Петровская
―
Ну так это жанр мокьюментари, псевдодокументальный.
К. Ларина
―
Как он назывался, еще раз скажи?
И. Петровская
―
Мокьюментари, если я правильно произношу. В отличие от докьюментари, где как раз больше документального, это псевдо. То есть, по сути, то, что сегодня называется фейком, но только это не обман, а просто такая мистификация. Хотела сказать «фальсификация». И вот эти шапочки из фольги, которые нужны для того, чтобы не облучаться - я потом неоднократно встречала какую-то информацию, что люди смотрели телевизор, надевая шапочки из фольги.
К. Ларина
―
Еще он очень подробно рассказывал в том числе и про этот фильм - о том, как он создавал собственный образ. Был такой образ, тоже популярный в то время - типа Глеба Пьяных: такой в кожаной куртке, с какими-то вычурными жестикуляциями - почти декаданс. Это было очень здорово. Мне даже жаль. Я бы сейчас с удовольствием посмотрела такую работу. Я хотела там сделать только одно замечание вслух, чтобы это не проходило мимо. Потому что повторяется из интервью в интервью у разных людей повторяется вот это заблуждение, когда они говорят про Чулпан Хаматову и ее участие в предвыборной кампании Владимира Путина - что она была доверенным лицом. И здесь Андрей тоже повторил вместе с Дудем. Это не так. Товарищи, пожалуйста, не путайте! Чулпан Хаматова никогда не была доверенным лицом Владимира Путина. Она всего лишь записала этот ролик, который сегодня не могут забыть. Больше ничего. Никаким доверенным лицом она точно не была и никуда не ездила за него агитировать. Это очень важно. Кстати, Дудь тоже подметил в нем именно эту черту и именно за нее благодарен - что не продался. Он там достаточно грубовато выразился - не буду повторять, потому что Ира не любит это слово. Но точно. Грубо, но справедливо. В конце, когда он сказал: «Вы были моим кумиром и сейчас остались, потому что никому не продались». Таких мало. это правда.
К.Ларина: Чулпан Хаматова никогда не была доверенным лицом В.Путина. Она лишь записала ролик, который не могут забыть
И. Петровская
―
Да, вообще это редкий случай. Потому что обычно, когда журналист разговаривает с журналистом, как правило (бывают исключения, но как правило) бывает довольно скучно. Уход в некие такие чисто внутренние корпоративные истории.
К. Ларина
―
Узкоцеховые.
И. Петровская
―
Да, а здесь это получилось намного шире. Потому что он ведь там говорит с ним не только о профессии и не только о его фильмах, но о его отношении, в частности, к реконструкциям городов. Он ведь тоже очень интересно рассуждает. То, что я и называю этой глубиной, внутренней наполненностью, безусловно, образованностью, на которые сегодня как будто бы уже можно поставить пометочку «устаревшее» для журналистов.
К. Ларина
―
Как у Чехова - «шестой палец», какая-то лишнее вещь. Значит, по поводу того, что мы успеем сказать. Я просто смотрю на время. Давай так, я бы сказала про Собчак именно про этот сюжет с рекламой. Мне кажется, он тоже такой поворотный в истории журналистики. Какой-то уж совсем... Что это - всё на продажу? Просто напомним. Я начну, a Ира потом скажет. Просто когда были протесты против ареста Ивана Сафронова, журналиста, который сейчас находится под следствием в СИЗО, люди вышли не помню куда - на Лубянку? - туда же приехала, в том числе, и Ксения Собчак, которую, естественно, тоже под белы руки вежливо повели в автозак. Там еще была съемка в автозаке. Как я потом прочитала у кого-то из наших коллег (по-моему, Таня Фельгенгауэр написала, а может, я ошибаюсь - простите, если ошиблась), у нее было две петлички. То есть она, как она потом говорила, приехала снимать протесты, она приехала работать. И вот где потом появился результат этой работы, скажет Ира.
И. Петровская
―
Ну да, там вначале есть естественные, натуральные кадры.
К. Ларина
―
Рекламная вставка на YouTube-канале.
И.Петровская: Собчак показалось, что в сочетании свободы выбора продуктов и несвободы за решеткой есть изюминка?
И. Петровская
―
На «Осторожно, Собчак» интервью с бизнес-вумен, певицей, блогером Айзой. И там рекламная вставка. Начинается с того, что Ксению Собчак ведут в автозак. Дальше она сидит за решеткой в обезьяннике, просит кого-нибудь принести ей поесть-попить, но никто не идет и ничего не несет. И тогда она, сидя за решеткой, вспоминает, что есть такой прекрасный сервис - доставка... Действительно, не будем рекламировать, какой торговой сети. В любой момент, в любую точку. Дальше к ней приходит курьер и приносит всё, что она заказала. Если это кажется кому-то остроумным - тому же заказчику, торговой сети, то мне это кажется на редкость неуместным. Сам антураж...
К. Ларина
―
Просто подлым.
И. Петровская
―
Я даже не стану говорить «подлым», потому что Ксения Собчак отличается таким своеобразным чувством юмора. Возможно, ей показалось, что в этом парадоксальном сочетании свободы выбора продуктов и несвободы за решеткой есть какая-то изюминка, что это смешно. Но выглядит это крайне неуместно.
К. Ларина
―
На фоне бесконечных репрессий, реальных арестов, реальных посадок и реальных сроков, в конце концов. Кто-то даже написал - по-моему, чуть ли не Людмила Навальная написала что-то по этому поводу, по поводу этого ролика, вспоминая о том, что такое человек за решеткой и как ему надо собирать передачу, готовить, как эту передачу передавать, сколько унижений надо пройти. Собственно, об этом может рассказать уже почти каждый второй - во всяком случае, в Москве уж точно. Поэтому, конечно, да, неуместно. Подлость в том, что она приехала снимать этот ролик! Вот что я говорю. Мне кажется, это такая уже совсем... Она же знала, что все будут ее там встречать, понимая, что на протест приехала и она. Вот видишь, чем кончается. Не знаю, Ксении опять будет обижаться - она в последнее время стала очень обидчивая. Но что есть, то есть. Мне кажется, важно, что мы об этом сказали. Ну что, наверное, последняя тема у нас пошла - неожиданно обильная. Это твиттероизвержение, которое перешло уже все границы, вышло даже за пределы интернетов и социальных сетей и вошло в широко раскрытые ворота федеральных каналов. Это секс-скандал вокруг нескольких журналистов либеральных изданий. Что это такое было? Ира, скажи ты. Я уже получила за всё за это - давай, и ты получи.
И. Петровская
―
Даже не знаю, с чего начать - со своего отношения или с того, что было на экране. Я увидела, что целый день «60 минут» - программа, которая аттестует себя как общественно-политическая - посвящает 2 выпуска исключительно этой теме с участием разных неожиданных персонажей. И главное, что меня вообще потрясло - с подробнейшим цитированием и выведением на экран вот этих твитов, этих оправданий.
К. Ларина
―
Порнографических колонок, я это называю.
И. Петровская
―
Фактически это звучит - то, что воспринимается в соцсетях... Ну, это такая стилистика у многих людей, которые употребляют разные, мягко говоря, сниженные словечки. Но когда это хорошо поставленным дикторским голосом читают в той же студии, в которой чаще всего говорят о Путине, и тут вдруг звучат такие слова, что волосы дыбом встают у закаленных бойцов.
К. Ларина
―
Во сколько это всё было?
И. Петровская
―
Один раз - как они обычно выходят, где-то около часа. По-моему, 12:50, что ли, или в час. И второй раз в 18:40. То есть уж не говоря о том, что...
К. Ларина
―
То есть дети тоже могли это услышать?
И. Петровская
―
Дети могли услышать и, самое главное, усвоить. Я в тот момент как раз порадовалась, что мой деть был в этот момент не со мной.
К. Ларина
―
Я как раз думала про тебя: бедная Ира, как же она сейчас всё это смотрит? Не дай бог, у нее просто будет стресс после такого эфира.
И. Петровская
―
Не надо НРЗБ овечку, которая ничего не знает или уже забыла. Я вспомню. Но во-первых, помимо всего прочего, сразу возникает вопрос. Как мы говорили, в федеральном эфире ничего случайно не появляется. И это неслучайно. Что меня сразу настораживает всегда, в любых скандалах и событиях? Компанейщина. То есть когда какое-то событие уже кажется кампанией. И в данном случае, когда опять как горох посыпались обвинения и признания «жертв» (возьмем пока в кавычки, учитывая всякие презумпции). Во-вторых, удивительным образом подозреваемыми или даже обвиняемыми в этих предосудительных действиях сексуального характера оказываются сплошь сотрудники либо оппозиционных, либо либеральных СМИ, либо политики либерального толка, это всегда вызывает, как минимум, несколько вопросов: откуда ноги растут, почему это возникло именно сегодня?
К. Ларина
―
Кстати, напомним, что только что были обыски у журналистов «МБХ-Медиа». Я бы еще добавила, чтобы жирной чертой подчеркнуть это для наших слушателей, почему я рада, что Ира со мной тоже солидарна. Я не знала ее позицию по этому поводу. Вот сейчас услышала и очень рада этому. Что действительно когда общественно-политическое шоу на федеральном канале, которое круглые сутки занималось только патриотическим воспитанием граждан, рассказывая про фашистскую Украину, про содом и гоморру в Европе и про страшную Америку, вдруг отодвинуло все эти темы и заговорило про это. И второе - заголовок темы, первые слова, которые были произнесены тогда, то, что я услышала от Евгения Попова: звезды либеральной журналистики обвиняются в изнасилованиях. Вот мне даже не надо ничего рассказывать - уже всё понятно, что это совершенно явная спецоперация. Уж не знаю, чья, но она тщательно подготовлена, и всё это покатилась как снежный ком, смешивая правду и неправду. Как это обычно всегда делается? Что-то правда, что-то неправда, но пойди там разбери. Что, человек будет что-то говорить?
И. Петровская
―
И потом, почему мы обязательно должны верить какой-нибудь условной Маше (при всем нашем сочувствии), что именно так и было? Почему мы должны в это верить? Еще я тут же подумала. Я, в общем, не сторонник всякой конспирологии, заходить откуда-то оттуда, к каким-то простым вещам подходить слишком сложно. Но мы совсем недавно видели, как Павел Лобков сделал свой репортаж и, в общем, разоблачил, изобличил несовершенство этой нынешней избирательной системы, когда он смог дважды, вначале в электронном, потом в живом виде, проголосовать за одни и те же поправки. Если ты помнишь, был скандал. К нему приходили или его куда-то вызывали.
К. Ларина
―
Собирались статью пришить.
И. Петровская
―
Да, какую-то статью. И когда всё это так смотришь, то как-то ощущение... То есть вероятность того, что в одно и то же мгновение сразу несколько людей прозрели или решили поделиться, конечно, велика, но не менее велика вероятность того, что это носит какой-то заказной характер. Это необязательно должно исходить, не знаю, лично от Путина - он этого ничего знать не знает. Но, тем не менее, с помощью этих наших, извините, коллег пропагандистов (хотя они открещивались от этого: «причем здесь политические воззрения?») мысль о том, что именно либеральные, именно оппозиционные деятели не только не любят родину, в чем их неоднократно обвиняли, но еще и в своей личной жизни грязные развратники, а некоторые вообще изменники родины... Ну ладно, изменники - отдельная статья.
К. Ларина
―
Так некоторые еще и убийцы, которые пьяными разъезжают на машинах и убивают наших простых российских граждан. Эту карту - дело Михаила Ефремова - по-прежнему разыгрывают именно в таком контексте на федеральных каналах. Тут, кстати, можно я добавлю еще одну примету? По сути, вся наша передача - это контекст, в котором всё это происходит. Тут очень важный момент - мы про это еще не говорили, но я думаю, что наши слушатели знают. Невероятное возбуждение журналистского сообщества по поводу ареста Ивана Сафронова. Дело о госизмене, которое засекречено, и до сих пор непонятно, в чем человека обвиняют, на чем основано обвинение и прочее. Это, как мне кажется, еще одна причина перевести стрелки общественного бурления в другую сторону, отодвинуть, задвинуть главные события, которые требуют участия и обсуждения. Приговор «Нового величия», Иван Сафронов, Хабаровск, который - по сути, этого события нет. Вот тебе, пожалуйста.
И. Петровская
―
Московские протесты.
К. Ларина
―
Московские аресты!
И. Петровская
―
Есть даже какой-то политехнологический термин - типа «рассеивание общественного внимания». То есть то общественное внимание очень живо концентрируется и реагирует на одно событие или на два, а тут, когда происходит вот такое, это всё как-то потихонечку отходит в тень, и все уже не так возмущаются, а возмущаются уже тем, что иногда, может быть, в каком-то случае очень серьезно, но иногда просто яйца выеденного не стоит. Особенно когда какие-то вечеринки незнамо какой давности, и вдруг кто-то вспомнил, что он был в какой-то момент дико травмирован. Это было бы смешно. Кстати, в исполнении Скабеевой и Поповым это было конечно, потому что в этот момент стало понятно, что им интересно в реальности, этим людям. Они просто наслаждались, купались в этом, смаковали подробности - правда, бесконечно призывая не шить политику. Но там были люди, которые, конечно, говорили правильно: «Вот эти люди учат нас правам человека, а сами в это время на кухне, на подоконнике вон чего творят».
К. Ларина
―
То есть это был такой бал извращенцев. Мне кажется, они всё это делали с видимым удовольствием. Еще это вызвало чувство глубокого содрогания. Песню мы нашли. Она вам всё расскажет. Эта песня уже написано, друзья. Песня для вас!