Человек из телевизора - 2019-03-23
И. Петровская
―
Доброе утро, добрый день, дорогие наши слушатели и зрители! С вами, как всегда по субботам, «Человек из телевизора». Ксения Ларина. Слышишь, видишь нас?
К. Ларина
―
Доброе утро! Вижу, слышу. Меня слышно?
И. Петровская
―
Прекрасно. И тебя слышно, и тебя видно. Здесь в студии Ирина Петровская — тоже, практически, как всегда. И с нами за звукорежиссерским пультом Александр Смирнов. Наши средства связи: смс можно писать + 7-985-970-45-45, Twitter-аккаунт vyzvon и Youtube-канал, конечно — можно смотреть, комментировать. Конечно же, опять традиционно открыла свою страничку в Фейсбуке Ксения Ларина. Читай, чего мы там с тобой надыбали.
К. Ларина
―
Ну что, как всегда у нас, к сожалению, неделя тяжёлая в смысле потерь. Не можем не сказать про людей, которых мы потеряли одного за другим. Марлен Хуциев, Анатолий Адоскин и Петр Зайченко. Прощание с Игорем Малашенко, на котором была Ира. Я думаю, что она об этом расскажет поподробнее. И я думаю, что здесь будет уместно ещё поговорить об ещё одной программе, про которую ты писала — программа «Привет, Андрей» Андрея Малахова, посвящённая как раз телевидению — времён Малашенко, в том числе — 90-х годов. Премьера «Намедни», 1946 год, в «Парфеноне» у Леонида Парфёнова. Это, безусловно, событие. Новый Youtube-канал открылся - «Редакция», канал Алексея Пивоварова. Замечательное интервью — для меня лично интервью недели: Григорий Чхартишвили (Борис Акунин) у Ирины Шихман в программе «А поговорить».Максим Галкин в двух видах, как выяснилось — и на «Дожде» в Hard Day's Night, и в новой программе Киры Прошутинской «Он и она». Я это не видела, это Ира смотрела. Естественно, там некие последствия одного из эфиров — это спор Алексея Навального и Максима Галкина о том, прав ли Соловьёв.
И. Петровская
―
Нет, скорее прав ли Навальный, который обвиняет Соловьёва в том, что он приобретает в промышленных масштабах недвижимость.
К. Ларина
―
На наши кровные деньги.
И. Петровская
―
Да, в гадкой Европе.
К. Ларина
―
Дальше. Дискуссия на UKRLIFE.TV о России и Украине. Я, может быть, отдельно скажу. Мне кажется, очень интересный канал, на которые стоит обратить внимание. В данном случае дискуссия Евгения Киселёва и украинской журналистки, главного редактора газеты «День» Ларисы Ившиной.Кино, которое я посмотрела в полном объёме. Надеюсь, что когда-нибудь и Ира его увидит. «Шифр» на Первом канале, режиссер Вера Сторожева. «Скажи правду» на канале «Россия», режиссер Андрей Эшпай. «Мертвое озеро», режиссер Роман Прыгунов — на ТНТ-Премьер. Все сериалы в той или иной степени заимствованные, но все они поставлены лучшими режиссерами России. Что называется, из первого ряда.
И.Петровская: Пока остались площадки, где людям позволяется отпускать иногда несколько рискованные шутки
Предвыборный «Квартал-95» Михаила Зеленского. Это Украина, как вы понимаете. Я посмотрела полный выпуск от 16 марта и мне есть что по этому поводу сказать. Если у вас что-то есть сказать, добавляйте.
И. Петровская
―
Ты гигант просто, гигант. Мне кажется, если бы я такой объём посмотрела, то я бы сегодня, наверное, здесь с вами не сидела. Ну ладно, в конце концов, мы можем распределятся — ты одно, я другое. Мы люди, на самом деле, дорогие наши зрители слушатели. И поэтому когда вы иногда нас тут упрекаете: «как вы можете это не видеть, это не слышать?» - вот так вот мы уж устроены. У нас есть есть некоторые жизнь, хотя она существенно омрачается вот этой необходимостью бесконечных просмотров. Ну, с чего начнём?
К. Ларина
―
Я бы хотела сразу привязаться к новостям, которые только что прошли. Я не знала об этом очередном скандале с Comedy Woman. Ты слышала? Там родственники маршалов Советского Союза уже в Следственный Комитет обратились из-за шуток у девушек на Comedy Woman. В Следственный Комитет! Вот скажи мне, это нормально вообще?
И. Петровская
―
Я вчера, уже совсем прямо в ночи, прочитала что-то такое. Естественно, я не видела этот фрагмент, который вызвал такую реакцию родственников. Надо посмотреть. Но мы с тобой прекрасно знаем...
К. Ларина
―
Да что бы ни было!
И. Петровская
―
Ну вообще-то да, Следственный Комитет — это как-то слишком сильно. Вообще есть возможность, может быть, обратиться в суд или каким-то другим образом. Есть, кстати, Общественная палата по жалобам на прессу. Такие конфликты улаживаются, как правило (ну, должны, по крайней мере) в некотором таком всё-таки мирном порядке, потому что Следственный Комитет — это уже совсем какая-то крайность. Но поскольку и родственники, и все мы существуем в ситуации, когда бесконечные обращения по разным поводам то в Следственный Комитет, то ещё куда-то, наверное, они сочли, что это самый эффективный способ борьбы с оскорбителями памяти их родственников и клеветниками. Но мы изучим эту ситуацию.
К. Ларина
―
Учитывая, что Никита Михалков недавно уже устраивал подобное. Такую разборку у себя в программе «Бесогон». Как раз тоже про одну из девушек, которая пошутила про генерала Карбышева. По-моему, шутка была связана с этим. И он чуть ли не заставил еёизвиняться, публично назвал её овцой. И мало этого — она, естественно, извинялась после этого. А теперь, видишь, новая история. Шутки в сторону, называется.
И. Петровская
―
Ну а на что ещё им обижаться? Конечно в первую очередь на шутки. Потому что мы знаем, что пока ещё остались некоторые площадки, где людям позволяется (или они сами себе позволяют) отпускать иногда действительно несколько рискованные, мягко говоря, шутки. Опять же повторяю, это абсолютно не повод. Вспоминаю опять же телевидение 90-х и программу «Куклы». Боже мой, какие жесточайшее там были шутки! И то, помнишь, была лишь одна попытка заведения уголовного дела на «Куклы», которая ни к чему не привела, только выставила тех, кто оскорбился и пытался это дело завести, в самом идиотским свете. Но времена изменились и телевидение изменилось.
К. Ларина
―
Но учитывая всё-таки, что Comedy Woman, Comedy Club — это нишевый канал, не федеральный канал, вообще о чём тут разговор? Там могут быть даже самые непристойные шутки, в конце концов. Лишь бы Уголовный кодекс они не нарушали, а всё остальное — это вопрос вкуса и восприятия. Не нравится, оскорбляет — не смотри. Ты вспомни еще одну шутку на федеральном канале, которая в свое время произвела просто невероятный резонанс. Это с Иваном Ургантом, помнишь?
И. Петровская
―
Про комиссаров, которых порубили? Да-да.
К. Ларина
―
Жители украинской деревни.
И. Петровская
―
Да, но тогда вообще было... Это ведь было еще во времена...
И.Петровская: Тогда вообще эфир был крайне зарегламентированный. «Вначале завизируй, потом импровизируй»
К. Ларина
―
Мы были братьями.
И. Петровская
―
Мы ещё были братьями, да. Шутка была, мягко говоря, неудачная. Но тогда некоторые договорились до разрыва дипломатических отношений, объявления Ивана персоной нон-грата. Иван извинялся. И всё равно чем больше извинялся, тем больше на него накатывали и называли вообще врагом, провокатором и так далее. Да, это, пожалуй, была первая ласточка. Вот нам тут говорят: «А шутка о Карбышеве вообще была в 2013 году».
К. Ларина
―
Видишь как. До сих пор никак не могут успокоиться. Бесогон по этому поводу бесился чуть ли не в этом году. Это сравнительно недавняя история.
И. Петровская
―
Недавняя, да. Может, просто ещё кто-то пошутил?
К. Ларина
―
Про Карбышева? Вряд ли.
И. Петровская
―
Ладно, в общем, посмотрим, как будут развиваться эти события.
К. Ларина
―
А что делать нам, пионерам Советского Союза, которые уж такие шутки отпускали и про Петьку с Василием Ивановичем, и про маршалов Советского Союза, и про героев Советского Союза. Про все эти страшилки, про все эти стишки черного юмора, которые у нас были в ходу, помнишь?
И. Петровская
―
Помню. Только мы, пионеры, не имели доступа в эфир. И кстати, тогда вообще эфир был крайне зарегламентированный. «Вначале завизируй, потом импровизируй» - была такая прекрасная шутка. Поэтому о такого рода вольностях тогда и речи не могло быть. Эти вольности существовали исключительно в спальнях пионерских лагерей, в школах на переменах, а дома говорили... Как у меня, по крайней мере, было: когда мы пытались эти шуточки транслировать, бабушка всегда прижимала палец карту и говорила: «Тихо, тихо, отойди от балконной двери и никому в школе про это не говори». А мы фрондировали.
К. Ларина
―
Ну что ж, Ира, давай мы уже перейдём к плановым беседам. Я хочу всё-таки вернуться к телевидению, собственно говоря. Потому что я прочитала твой текст, посвящённый передаче «Привет, Андрей», на которую тебя пригласили. Всё-таки эта программа была посвящена тоске по лучшему телевизору или...? Какой там был, скажем так, главный эмоциональный фон, на этой программе?
И. Петровская
―
Эмоциональный фон был, который я в нескольких словах (речь идёт о пятничной колонке в «Новой газете») описала. Такая прорывающаяся сквозь шутки и воспоминания о смешном и весёлмм светлая печаль об ушедшем естественным образом времени и телевидении, которое было возможно ровно в то время. Поэтому там вопрос Андрея к собравшимся «Почему сегодня такого телевидения нет?» крайне, на мой взгляд, странный и наивный для человека, который начинал тогда, а сегодня он на коне и всё у него прекрасно.Почему такого телевидения нет? Ответили обтекаемо: время ушло, политики не те, обстоятельства изменились, смена поколений и так далее. Ни один человек (я понимаю, что это было условием игры) не сказал ничего о драме 90-х. Именно о драме невостребованности тех людей, многих из людей, которые делали то телевидение, были совершенно несправедливо — я бы даже сказала, жестоко — потом отодвинуты от эфира. Нашли себя, безусловно, как все талантливые люди, в разных иных сферах и ипостасях.
Время 90-х было по-своему прекрасно для телевидения, для его развития. Оно было свободным. Но сегодня, на расстоянии этой дистанции, вспоминать только лишь о том, что всё это делалось на энтузиазме, ребята, ради того, чтобы всем зрителям сделать интересно... Ну, мы все прекрасно понимаем, что это ерунда. Не говоря уже о том, как несправедливо, что не вспоминают каких-то ключевых людей.
К. Ларина: А Нтв
―
то вообще вспомнили?
И. Петровская
―
Нет, НТВ вообще не звучало, несмотря на то, что там была Ирина Зайцева, звезда НТВ. Она начинала в «До и после полуночи», а потом продолжила в «Герой дня без галстука» на НТВ. И была Лена Ханга, которая делала самую раскованную программу «Про это». Нет, никаких иных. Ну, может быть, только Первый канал Останкино вспоминали — предтечу всех остальных, когда они ещё только зарождались. Ни разу не вспомнили Рен-ТВ , никакую Ирену Лесневскую с сыном Дмитрием, которые это делали. Я уж не говорю, конечно, о том, что не вспомнили и даже не упомянули, и, видимо, и не держали в голове трагедию Игоря Малашенко, который, как я потом вычислила, ушел из жизни буквально за 2-3 дня до того, как проходила эта запись. Поэтому у меня осталось такое ощущение...
К. Ларина
―
То есть они уже знали, что его нет?
И. Петровская
―
Да, я уверена, что уже знали. Осталось такое ощущение — честно сказать, лучше бы вообще не вспоминать, чем вспоминать в этом ключе. Ну и понятно, там, конечно, были и ныне действующие. Ты не посмотрела эту программу, нет?
К. Ларина
―
Нет.
И. Петровская
―
Борис Корчевников, который начинал в «Там-там-новости» и поэтому по праву пришёл как представитель. Он тогда был еще ребенком и вёл эту детскую программу на уже тогдашнем канале «Россия». Был Слава Флярковский, который начинал в «Двенадцатом этаже», потом много чего у него было, сейчас он на канале Культура. Был по Skype Сергей Брилёв, которого, как выяснилось, Флярковский подобрал на лестнице — той самой легендарной лестнице, которая была на 12-м этаже в программе «Двенадцатый этаж». Там юный старшеклассник Серёжа Брилёв с пафосом ему говорит о том, какую роль играет комитет комсомола в жизни их школы. Якобы потом Флярковский ему сказал: «Тебе надо на журфак, у тебя хорошо подвешен язык».Был Комиссаров давно забытый. Он в основном, я бы так сказала, несколько скабрезно шутил. Кстати, не вспомнив, что его расцвет тоже состоялся в программе «Пресс-клуб» и других, уже его собственных программах на «Авторском телевидении». В общем, на меня это произвело, я бы даже сказала, именно неприятное впечатление. Да, конечно, это развлекательный формат, я всё понимаю. Субботний вечер, зачем огорчать какими-то проблемами? Но вот эта попытка создать образ такого благостного, весёлого, часто сделанного на коленке с энтузиазмом телевидения не имеет никакого отношения к реальности и к тому, что тогда происходило в этой сфере.
И.Петровская: Время 90-х было по-своему прекрасно для телевидения, для его развития. Оно было свободным
К. Ларина
―
Судя по всему, прощание с Игорем Малашенко тоже произвело на людей, которые присутствовали на этом прощании, гнетущее впечатление. Я прочитала несколько откликов. Естественно, то, что ты написала у себя в Фейсбуке. Меня совершенно убил текст Антона Красовского, который тоже широко обсуждался — такой очень откровенный и страшный текст. Вообще это ощущение какого-то ужаса, ужасной несправедливости. Когда вот это человеческое беспамятство настигает человека практически ещё при жизни. Они его уже вычеркнули. Кстати, у Антона очень точный образ необязательности присутствия в этой жизни. То, что, по его мнению, погубило в том числе и Игоря Малашенко. Погубило как личность, как человека, который сам себя стёр как ластиком.Но расскажи о своих впечатлениях, Ира. Может быть, у тебя есть ответ на вопрос, почему испугались или не захотели проститься с Игорем люди, который многим ему обязаны прежде всего в профессиональном смысле.
И. Петровская
―
Действительно, во-первых, все обстоятельства гибели Игоря сами по себе ужасно гнетущие, драматичные. Меня это не отпускало всё время до похорон. Это было дико странно. Когда я вошла (я чуть-чуть, может быть, на минуты две опоздала), когда вошли все люди, я даже сразу не поняла, куда мне идти. Потому что количество людей, стоявших напротив, за такой загородочкой с микрофонами и камерами, примерно было сопоставимо с количеством людей, которые пришли непосредственно на прощание.Естественно, я ожидала, что там будут представители разных каналов, возможно, руководители каналов. И самым естественным было ожидать членов уникального журналистского коллектива, которые работали достаточное количество лет под руководством Игоря Малашенко. Было четверо, как все написали. Я не увидела Марианну Максимовскую, она совсем позже приехала. Пётр Орлов, который в то время возглавлял у них «НТВ-Плюс». Владимир Лусканов, корреспондент, который сейчас работает на канале «Россия». И кто же там четвёртый?
К. Ларина
―
Павел Лобков.
И. Петровская
―
Павел Лобков. Причём он стоял именно вместе с прессой, потому что он, видимо, руководил, потому что была трансляция на канале «Дождь». Всё. Ну, наши коллеги, пишущие журналисты — Женя Альбац, Юрий Рост, мы с Анной Качкаевой.
К. Ларина
―
Алексей Алексеевич Венедиктов.
И. Петровская
―
Алексея я тоже не застала, он в этот момент летел.
К. Ларина
―
Он приехал позже, да.
И. Петровская
―
Объяснений у меня этому нет. Я не знаю... Говорят, что, наверное, кто-то испугался. Чего там бояться? Чего уже бояться? Человек уже давно, во-первых, вычеркнут из этой медийной сферы жизни, а во-вторых, вот, уже нет его. Нет человека в физическом смысле. Объяснить это я, правда, никак не могу. Вот не могу и всё. Единственное, я только понимаю, что это дикая несправедливость, которую он не заслужил. Единственная, кто на этом прощании сказала про это...
К. Ларина
―
Зоя Светова.
И. Петровская
―
Про его роль в становлении вот этого телевидения, которое мы любили, которое мы ждали, которое действительно было для нас глотком свежего воздуха — да, Зоя Светова. Которая при этом оговорилась, что она с Игорем не была особенно знакома, но ей кажется очень странным, что никто не говорит про это главное, что было в жизни даже не только Игоря — это было в жизни всех нас, в жизни страны, по сути.
К. Ларина
―
Тут стоит добавить, что Евгений Киселёв и Владимир Гусинский, по сути, невъездные на территорию России. Даже Алексеев, по-моему, как раз в программе «На троих» у Тихона Пивоварова рассказывал о том, как Гусинский рвался приехать на похороны Игоря. Алексеев сказал, что и многие другие в ближайшем окружении Владимира Гусинского сказали, что не стоит рисковать, совсем необязательно. Это просто важно сказать, потому что мы слышали, как Женя Киселёв говорил про него в том числе и в своих телевизионных эфирах. Видно, что там была, конечно, какая-то тесная связь, как мне показалось, у Киселёва с Малашенко.
И. Петровская
―
Ну, светлая память Игорю. Я думаю, что в историческом масштабе в будущем, безусловно, новое время расставит всех и всё на свои места и воздаст по заслугам тем, кто этого заслуживает. А Владимир Гусинский — слава Богу, живой, но невъездной — безусловно, тоже этого заслуживает. Женя Киселёв, безусловно, тоже заслуживает. Ну и Игорь тоже, потому что Игорь был, мне кажется, там таким главным человеком, ответственным вообще за формирование смыслов. Он был очень глубокий, очень образованный, очень непростой человек. Такая вещь в себе. Но тем не менее, мне кажется, людям, которые не пришли на прощание с ним, уж точно не его следует упрекать потом в каких-то собственных драмах.И вот эту драму невостребованности, о которой в том числе писал и Красовский (хотя там у меня есть к этому тексту определённые... не буду сейчас об этом говорить), безусловно, Игорь переживал острейшим образом. И безусловно, она, в совокупности со всеми прочими жизненными обстоятельствами, привела его к этому совершенно ужасному, страшному выбору. Да, это был его выбор. И как сказал на прощании один из его соратников, Джан Замани, которые прежде работал в «Медиа-Мосте», мы не имеем права, не должны его за этот выбор ни судить, ни осуждать. Да, его выбор такой страшный. Но, по всей видимости, человека ощущал, что всё уже, исчерпана его миссия на этой Земле, и невозможно дальше существовать, как ни страшно все эти слова говорить.
И.Петровская: Игорь(Малашенко) был там таким главным человеком, ответственным вообще за формирование смыслов
К. Ларина
―
Хочется, конечно, сказать хорошие слова благодарности и любви тем людям, которые исчезли из жизни земной на этой неделе. Это люди уже, скажем так... Марлен Хуциев и Анатолий Михайлович Адоскин - это люди уже глубоко пожилого возраста, которые прожили огромные жизни и до самого своего смертного часа были настоящими творческими людьми, настоящими художниками. В здравом уме, в трезвой памяти, что называется, в прекрасной интеллектуальной форме. Я каждый раз поражалась, когда разговаривала с Анатолием Михайловичем Адоскиным, насколько человек в таком возрасте не только имеет такую память, но и абсолютно сохранил какую-то свою интеллектуальную силу, и чувство юмора, иронию, и талант.Это вообще, конечно, люди уходящие, которые... Знаешь, у меня было такое ощущение, как будто какая-то льдина отламывается и уплывает вместе с целым пластом культуры. Вечная, вечная им память! Фильм, который я посмотрела (рекомендую, он в сети есть) Петра Шепотинника «Хуциев. Сериал». Он был сделан в 2015 году. Мы знаем, как Петя умеет делать портреты с великими людьми. И это, конечно, замечательная работа. Я была уверена, что ее покажут на «Культуре». Но нет, я не увидела её в программе, а посмотрела в сети, чего и всем желаю. Но Анатолия Михайловича Адоскина вспоминали на «Культуре», повторяли цикл «Острова».
И. Петровская
―
Мы сейчас переходим к новостям и возвращаемся через небольшое время.НОВОСТИ.
РЕКЛАМА.
И. Петровская
―
Ещё раз добрый день, доброе утро. Теперь уже точно день. «Человек из телевизора» с вами. Ксения Ларина, Ирина Петровская, Александр Смирнов за звукорежиссерским пультом. Тут нам пишут, что у нас тут есть какие-то проблемы со звуком. Напишите, сохранились ли. Мы попытались во время паузы с ними справиться. Ксюша, продолжаем!
К. Ларина
―
Да, как меня слышно?
И. Петровская
―
Я тебя прекрасно слышу.
К. Ларина
―
И я тебя прекрасно слышу. Может, только у нас с тобой хорошо?
И. Петровская
―
Не знаю. Напишите, друзья. Кстати, Александр Смирнов тоже говорит, что у них всё нормально. Напишите, сохраняется ли какая-то проблема.Я только коротко скажу. Я, к сожалению, не была знакома Анатолием Адоскиным, хотя, естественно, знаю его по ролям. Он всегда был мне очень интересен и симпатичен. Светлая ему память!
Я была знакома с Марленом Мартыновичем. Более того, в начале 2000-х (может быть, даже в самом 2000) в Политехническом музее я ему, как непосредственная ведущая церемонии, вручала лавр за вклад в кинолетопись. Было особенно символично, что происходило это именно в той самой аудитории Политехнического музея, где он снимал свои вот эти знаменитые фрагменты поэтов в своём кино. Потом ещё неоднократно в разных ситуациях мы виделись. Было ощущение какого-то абсолютно светлого, чистого и гениального человека. Без всякого пафоса, без звёздности. Он, конечно, был невероятный. Я не смогла пойти на прощание с ним, потому что в этот момент работала. Но, конечно, тоже сохраню о нём память на всю свою оставшуюся жизнь.
И очень печально, кстати, если уж говорить о предмете нашего с тобой обсуждения, что, конечно, телевидение очень, я бы сказала, сдержанно прощалось с Марленом Мартыновичем. Показали в (даже не знаю, какой эпитет подобрать) глухой-преглухой ночи, после очередных воплей у Соловьёва, чуть ли уже не около 3 часов ночи, беседу с Дарьей Златопольской в «Белой студии». Показали после Соловьёва на канале «Россия». По-моему, на одном из каналов был «Июльский дождь». Ну и, естественно, сюжеты в новостях про то, кем и каким он был, и о прощании. Собственно, это и всё. Хотя, мне кажется, это был огромный повод поговорить о времени, им запечатленном, о времени, в котором ему пришлось доживать свою жизнь. Хотя он жил её очень активно и снимал кино до последнего.
К. Ларина
―
А сколько фильмов он не мог доснять — денег не давали. Это как история с Германом, такая же. Фильм «Невечерняя», который он делал последние, по-моему, 8 лет — про встречу Толстого и Чехова. Сколько это ему крови стоило! И то, что его не дали похоронить на Новодевичьем кладбище. Что это всё такое? Почему всё время нужно всё у них выпрашивать? Вот представить себе, сопоставить фигуры сегодняшнего дня — любого чиновника любого уровня, включая, извини за выражение, президента Российской Федерации — и фигуру Марлена Мартыновича Хуциева. Вообще просто слов нет! Когда, вообще, воздастся этим людям? Жаль, что он не закончил фильм.
И. Петровская
―
Да. На Троекуровском, что называется, подбираются все свои. И на том участке, где похоронили Марлена Мартыновича (по-моему, на том — я так смотрела по картинке), и Сергей Юрьевич Юрский, который совсем недавно упокоился, и тот же самый Игорь Евгеньевич Малашенко, и ещё близко Миша Угаров с Еленой Греминой. Кстати, будет уже год, как ушел Миша и вскоре Лена. Так что там — да. Мы на эту тему как раз переговорили с нашим любимым Юрием Ростом, который сказал, что по Троекуровскому кладбище уже можно проводить экскурсии, а также приходить сразу ко всем своим.Ну ладно, давай дальше пойдём. Давай, наверное, мы скажем про то, что, собственно (извини, конечно, но сошлюсь на тот же свой текст в пятницу), прежде, если человек исчезал из эфира по тем или иным причинам — его или каким-то образом изгоняли, как Лёню Парфёнова, или вдруг неожиданно закрывалась программа и всё, в его услугах больше не нуждались — это означало, фактически, что человек оставался без профессии, человек был обречён на то, чтобы находить себе какие-то... Многие, впрочем, так сейчас и занимаются какими-то параллельными видами творчества и деятельности. Но сейчас мы имеем совершенно новую, неожиданную ситуацию, которую очень правильно описал в своём блоге, представляя свой видеоблог на своей странице в Фейсбуке, Алексей Пивоваров, тоже исчезнувший некоторое время назад из федерального эфира.
К. Ларина
―
Да всё у него хорошо, перестань!
И. Петровская
―
Нет, у него всё очень хорошо, но...
К. Ларина
―
Такую должность занимает. У него целый канал!
И. Петровская
―
Совершенно верно. Я сейчас про другое. Он исчез с НТВ, но он возглавил RTVi, он там ведёт программы. Ещё он завел себе видеоблог и объяснил это тем, что сегодня качественная журналистика уходит, практически таким теперь уже бурным потоком вливается в YouTube. Там она на неком ином уровне продолжается. И это возможность творческим людям там себя реализовывать. Более того, даже те, кто ещё работает в эфире, тоже считают необходимым и там немножечко...
К. Ларина
―
Да, Ира, прости, вот это очень важный момент. Всё-таки когда мы говорим о тех, кто по тем или иным причинам вынужден покинуть телевизионный ящик — у того и нет другого выхода, тот организует свой видеоканал, видеоблог и прочее. Но в данном случае мы имеем совсем другой пример. Того же Алексея Пивоварова. Для меня это пока загадка.У человека есть большой телевизионный канал RTVi — богатый, жирный, с деньгами. Там можно много чего творить и делать. Но тем не менее, я уже вижу, что как минимум две таких отдельных точки в RTVi уже существует. Это, во-первых, «На троих» - программа, которую они выделили в отдельный Youtube-канал почему-то. Вопрос мой: почему? И вот, как ты сказала, новый авторский видеоканал Алексея Пивоварова «Редакция», который, как я понимаю, тоже дочка RTVi, потому что видно, что там та же команда ему помогает работать, и герои те, про рых они рассказывают.
То же самое, кстати, Ирина Шихман, о которой мы часто говорим. У неё авторский канал «А поговорить» — это тоже ответвление от «Москва-24». И она не скрывает, что, собственно, это продюсерский проект «Москвы-24», в котором она является, собственно, единственным главным автором-исполнителем. Вот это странный феномен. Объясни мне: что, неужели у людей не хватает телевизионных зрителей? Почему им кажется, что YouTube расширяет аудиторию? Вот объясни мне причины.
И. Петровская
―
Я думаю, безусловно, расширяет аудиторию и вообще работает на некую новую аудиторию. Наверное, я так предполагаю, более молодую, более продвинутую во многих смыслах. Во-вторых, это, мне кажется, очень важная для творческого человека попытка исследовать какие-то иные форматы, иные возможности. Другой вопрос, как им сил на это всё хватает? Но хватает. И совсем уже чистый случай — это Леонид Парфёнов, у которого нет никаких других каналов. У него нет федерального эфира. Правда, он сейчас ещё со своим новым «Намедни», как мы в прошлый раз говорили, будет это транслировать на канале Ost-West в Германии.
К. Ларина
―
Но премьера-то здесь прошла.
И.Петровская: «Намедни» — это вообще уже совершенно принципиально новая вещь для этого формата
И. Петровская
―
Так или иначе, и премьера, и сам этот проект задумывался как проект на youtube-канале. И первая такая ласточка, то, что он опробовал — это был его канал «Парфенон», который сохраняется, но в другом формате. Это его личное впечатление, его личный как бы дневник, который он ведёт и сообщает о том, что представляется ему интересным, важным. Причём из самых разных сфер. Это может быть новая выставка, это может быть проект «Дау», это может быть воспоминание об Игоре Малашенко...
К. Ларина
―
Ресторан.
И. Петровская
―
Ресторан, новое вино, которое он пробует. В общем, вот такое всё. На мой взгляд, «Намедни» — это вообще уже совершенно принципиально новая вещь для этого формата. То, что Пивоваров назвал «новый телевизор».
К. Ларина
―
А скажи мне, пожалуйста, «Намедни. Новая эра», которую мы видели...
И. Петровская
―
Это уже не «Новая эра», это называется «Намедни. Перезагрузка».
К. Ларина
―
Ну неважно. Они вышли в таком же формате, как они выходили по телевизору? Вот ты можешь вспомнить — ничего не изменилось? И объем такой же — где-то 35 минут получается выпуск программы.
И. Петровская
―
Не изменился подход. «Люди, явления, события, без которых нас трудно представить и ещё труднее понять».
К. Ларина
―
А визуально?
И. Петровская
―
Визуально, конечно, изменилось. Несколько изменилось. Мне кажется, оформление стало аскетичнее. Но при этом не кустарнее — это важно. Если ты помнишь первый проект «Намедни», когда Лёня сидел на таком, не знаю, барном табурете или что это было, на фоне ящичков, которые он как в картотеке выдвигал и оттуда доставал вот эти события. А здесь никаких ящичков нет, он не сидит — он стоит или ходит. Причём выглядит это вполне органично. Как интеллектуальная, так и физическая форма Леонида Парфёнова, на мой взгляд (тьфу-тьфу не сглазить), просто блестящая.И дальше хроника. Да, хроники, конечно, много. Я думаю, что это действительно дорогостоящий проект. Хроника по делу. Блистательные подводки этой хроники и вообще к каждому новому событию — то, в чём Леонид особенный мастер. Это я всегда отмечала в своих текстах, когда и прежде рецензировала его программы. Он удивительным образом совмещает понимание визуального и вот это речевое оформление, которое ни в коей мере не повторяет то, что мы видим. Это всегда очень чётко, ясно и иногда парадоксально сформулировано.
И конечно, это не просто история, которую мы сейчас смотрим — 1946 год, первый раз он с этим проектом вышел на YouTube. Это ещё и те аллюзии, которые возникают, пересечение с некоторыми событиями, которые повторяются спустя многие многие годы. Когда речь идёт о цензуре в кукольном театре... Там у него есть целый раздел, что знаменитейший спектакль Сергея Образцова «Необыкновенный концерт», который был поставлен в 1946 году, был чуть ли не под угрозой запрета и закрытия, потому что там прицепились к тому, что нет ни одного положительного героя. И сам Сергей Образцов был вынужден садиться перед каждым спектаклем и объяснять, что это вот кое-где у нас порой, и мы ни в коем случае не подвергаем сомнению в целом высочайшее качество нашей эстрады.
Или там история запрета песни «Враги сожгли родную хату» на уровне сегодняшнего абсурда и маразма. Вернее, сегодняшний абсурд и маразм на уровне тогдашнего. Что, оказывается, там разные обозреватели в газете «Правда» и других разразились критикой текста этой песни «Куда теперь идти солдату, кому нести печаль свою?». Как это куда идти солдату? В партком идти, к товарищам идти! И действительно некоторое количество лет эта песня была под запретом. И после этого спустя годы Марк Бернес решил её исполнить на «Голубом огоньке» в прямом эфире.
К. Ларина
―
Кстати, помнишь, был замечательный сюжет в фильме «Зеркало для героя» Владимира Хотиненко, где они попадают в 50-е годы из современности. Бортник там поёт эту песню человеку, который потерял зрение. Танкист, только что вернулся с войны. И он просто сидит и рыдает, говорит: «Боже мой, какая замечательная песня! Я никогда её не слышал!». А потому что именно в это время она была запрещена. Здесь, конечно, у Парфёнова была история Зощенко и Ахматовой. Закольцовано это совершенно блестяще, очень тонко, очень умно и с большой иронией, что важно, по отношению к сегодняшнему времени. С другой стороны, я думаю: Ира, а почему это не могло быть и не может быть на федеральном канале? Никакой там особой фронды-то нет, в этих выпусках. Что там такого он говорит, чего нельзя говорить?
И. Петровская
―
Значит, я тебе хочу сказать. Первое: я сомневаюсь, что Лёня Парфёнов хочет быть даже в контексте (рядом стоять) любого федерального канала. Потому что это волей-неволей делает его — ну, тут не объяснишь — соучастником. Многие люди сегодня, может быть, уже специально хотели бы дистанцироваться. Вторая история не имеет отношения к желанию или воле Леонида Парфёнова. Ни один федеральный канал не смеет его к себе пригласить, потому что он в каком-то не двигающемся ни в какую сторону стоп-листе. И как мы знаем, Владимир Познер на самом высоком уровне некоторое количество лет назад пытался договориться, что Леонид вернётся в разных форматах. Это обсуждалось, и ему сказали «нет». Поэтому Лёня провинился навеки.
К. Ларина
―
Я не знала этого.
И. Петровская
―
Он рассказывал сам. Познер рассказывал, что он пытался, придумывал, может быть, какой-то двойной формат, двойное ведение. «Нет, - сказали, - его там не будет». В-третьих, люди, подобные Парфёнову — при том, что он не революционер, мы знаем, и всегда тоже дистанцировался от того, чтобы участвовать в каких-то таких активных...
К. Ларина
―
Но речь его мы помним.
И. Петровская
―
Речь помним, да. Это называется, когда накипело, наболело и не могу молчать.
К. Ларина
―
Которая открыла и закрыла премию Листьева.
И. Петровская
―
Да, это отдельный случай, это мы прекрасно помним. Речь, которая во многом повторила знаменитую речь из фильма «Спокойной ночи и удачи». То есть смысл был в том, что мы все ещё будем очень стыдиться того, что мы делали со своим зрителем и народом.
К. Ларина
―
Я тебя перебила, но смысл твоего выступления — это ответ на вопрос, почему Леонид не может быть на федеральном канале. А) потому что он в стоп-листе, Б) потому что он сам не желает быть частью этого контекста, этой сегодняшней системы.
И.Петровская: Я сомневаюсь, что Лёня Парфёнов хочет быть даже в контексте любого федерального канала
И. Петровская
―
В общем, низы не хотят, а верхи не могут. И в известном смысле и низы не могут, и верхи не хотят. Тут такая, мне кажется, обоюдная связь. И, может быть, даже и слава Богу, потому что я всё равно не могу себе представить вот это вот на федеральном канале, где до Парфёнова и после Парфёнова орут, бьются в падучей, борясь с выборами на Украине, или с Трампом, или с кем ещё угодно, а потом выходит весь в белом Лёня Парфёнов. Так тоже быть не может. Сегодня это определённый выбор всякого творца, творческого человека, который вот такого рода — он ещё и этический. Эстетический, безусловно, тоже.
К. Ларина
―
Вот я хотела к этой теме ещё всё-таки добавить интервью (не знаю, ты видела или нет) у Ирины Шихман с Григорием Чхартишвили.
И. Петровская
―
Нет, вот только от тебя узнала.
К. Ларина
―
Обязательно посмотри, Ира! И всем рекомендую, Потому что это, как мне кажется, такое событие. Во-первых, потому что сам Григорий Шалвович очень, мягко говоря, избирателен. Я вообще сто лет не слышала его нигде, выступающим ни в каких форматах — ни в видео, ни в интернетах, и уж тем более ни в каких телевизорах, включая даже канал «Дождь».Здесь это большое интервью, больше часа. И как мне показалось, здесь ему было интересно разговаривать именно с ней. Для меня поначалу было загадкой: как он согласился, почему? Всё-таки она человек не слишком известный — для него уж точно. Молодая девушка. Ну, хороший журналист. Это мы с тобой уже знаем — мы её видим, наблюдаем. Но он-то вряд ли. Мне кажется, что ему было интересно поговорить, во-первых, с человеком другого поколения, а во-вторых, всё-таки, наверное, он полистал ее выпуски. Может быть, ему действительно было интересно с ней встретиться.
Разговор был очень глубокий, очень искренний и, конечно, на самые разные темы, включая политические. Но самое главное — по настроению он, конечно, извините за выражение, абсолютно депрессивный. У меня было ощущения какого-то конца. Вернее, что конца не будет. На последний вопрос, который задала Ира Борису Акунину «Ваш дом — Россия?» он сказал: «Нет, мой дом уже здесь. Я уже чувствую, я знаю, что такое брежневский застой». Я цитирую по памяти, приблизительно, но смысл понятен. «По моим ощущениям, говорит Григорий Шалвович, это надолго. Застой коротким не бывает, поэтому скорее всего. Может быть, вам повезет и вы ещё увидите, что называется, другую свободную Россию, а у меня уже этого ощущения нет».
Он живёт на три страны — во Франции, в Испании и в Англии. Пишет, работает, и всё равно остаются абсолютно русским человеком по всему. Мне кажется, что это интервью очень важное. Его можно посмотреть подробнее и процитировать очень многие вещи, которые он там говорит. И про Навального говорит, и про Путина, и про общество, народ, и про сегодняшнее настроение, и про цензуру. Посмотрите обязательно!
И. Петровская
―
Посмотрим. Вот тут задают вопрос в контексте нашего обсуждения: «Милые девушки (спасибо за девушек), доброе утро! А что случилось с «Телевидением на коленках» Шаца и Лазаревой?», спрашивает нас Сергей из Москвы. Отвечаем. «Телевидение на коленках» утонуло. Мне кажется, Таня с Михаилом несколько предвосхитили вот эту пору. Они угадали, что скоро можно будет делать опять же, условно, на коленках...
К. Ларина
―
...свое телевидение.
И. Петровская
―
При этом у Татьяны Лазаревой есть, безусловно, свой канал. Это тоже можно смотреть, она регулярно там выступает. А Михаил Шац недавно, буквально неделю назад, объявил о том, что он возвращается на канал СТС в качестве ведущего одного из шоу. Я лично этому очень рада, потому что он такой, из разряда остроумного, и в тоже время интеллектуального ведущего. Это совсем другое качество юмора — то, что мы раньше наблюдали у них, в их шоу.
К. Ларина
―
Надолго ли, посмотрим.
И. Петровская
―
Надолго-ненадолго, но тенденция радует. Возвращается. Ему это очень важно, мы знаем. Важно быть на каком-то из телевидений, а не просто делать свои шоу. Он там, кстати, тоже делает стендап-шоу, которое собирает полные залы.
К. Ларина
―
А Таня ведёт свой канал, который уже достаточно давно выходит. Я так иногда его посматриваю. Как мне кажется, он пока только формируется, Ну направленность понятна. Таню всегда очень интересовала проблема воспитания детей, всё, что касается детства — школа, детский сад, воспитание, еда, уроки, здоровье, психология и прочее. И здесь к ней приходят самые разные люди — и родители, и профессиональные эксперты, которые интересуются этой темой. Пока это происходит достаточно интересно.
И. Петровская
―
И права родителей, и права женщин. Вообще какая-то совершенно отдельная жизнь там началась. И практически каждый день или месяц она нам приносит всё новые и новые открытия. Мы медленно, но верно движемся, к сожалению, к финалу.
К. Ларина
―
Про кино не поговорили.
И. Петровская
―
Мы не обсудили очень важные программы. Надеюсь, на следующую неделю перенесется, найдём повод. А сейчас давай, финаль!
К. Ларина
―
А что тут финалить? Мы уже сказали. Конечно же, песня, которая ассоциируется с именем Марлена Хуциева — это песня, которая звучала в исполнении Юрия Визбора в фильме «Июльский дождь». Этой песней и закончим.