Человек из телевизора - 2018-10-27
27.10.2018
И. Петровская
―
Доброе утро, здравствуйте, дорогие наши слушатели, зрители, друзья! С вами, как всегда по субботам, «Человек из телевизора» и Ксения Ларина — здравствуй, Ксения!
К. Ларина
―
Доброе утро! Здравствуйте.
И. Петровская
―
Доброе утро! Здесь Ирина Петровская и за звукорежиссерским пультом Александр Смирнов. Наши средства связи: SMS + 7-985-970-45-45, твиттер-аккаунт vyzvon и Youtube-канал или, как говорят, ютьюб-канал, но я так не могу никак приучится. И конечно, как всегда, Ксения завела уже страничку у себя в Фейсбуке. Вы можете туда присылать сообщения. Она там обычно пишет такое сопровождение...
К. Ларина
―
Да, я всегда планирую больше, чем мы можем объять. Вы уж меня простите. Я смотрю на свой план. Мои коллеги на YouTube-канале «Эхо Москвы» вывешивают такие теги беседы. К сожалению, мы не всегда успеваем всё объять, но тем не менее. В любом случае, я думаю, нам это пригодится, чтобы понять, где мы живём. Вот что мы запланировали сегодня... Ой, у меня всё пропало, как обычно.
И. Петровская
―
А что, где у тебя пропало?
К. Ларина
―
Тут у Фейсбука появилась какая-то странная манера. Я думаю, ты тоже это заметила: ты пишешь пост, а он потом у тебя пропадает, исчезает. Остаются только комментарии к нему и всё. Уже все с этим столкнулись. Всё, открылось! Итак, прошедшая неделя. Прощание с Караченцовым. Соцопрос о доверии СМИ и журналистам. Госпропаганда против фильма Алексея Красовского «Праздник». «Дождь»: возвращение Собчак (интервью у Синдеевой и новая программа «Собчак без правил», первый гость — коммунист Рашкин). Сериалы: несчастная «Сатана», которую мы никак не обсудим, и к ней присоединяется сериал «Светлана», который меня совершенно поразил актерскими работами — дуэтом Сергея Колтакова и Виктории Романенко. Премьеры: сериал «Звоните Ди Каприо», новый сериал Жоры Крыжовникова на ТНТ (в главных ролях Александр Петров и Михаил Бурковский). Сериал Слепакова «Домашний арест». Он закончился, в четверг прошла последняя серия, можем уже его обсуждать. Ну и добавлю то, что касается событий в сети. Это новый YouTube-канал, который открыл журналист Николай Солодников. Это канал интервью, называется он «Ещенепознер», и здесь первым героем, первым гостем был директор Эрмитажа Михаил Пиотровский. Добавлю к этому совершенно блестящую программу — фильм Ирины Шихман под названием «Бессеребренники» в рамках YouTube-канала «А поговорить»: большая, почти 2-часовая встреча с учениками Кирилла Серебренникова и артистами «Гоголь-центра». Совершенно замечательная программа, обязательно посмотрите. Ну и как всегда Парфенов, который вышел уже в такой рабочий режим. Он еженедельно выпускает очередной выпуск своего «Парфенона». А на прошлой неделе был ещё и тоже уже ставший традиционным прямой эфир, встреча с аудиторией — час с лишним, почти полтора часа ответов на их вопросы. Вот такой обширный у нас план, Ира. Плюс к этому еще то, что ты добавила, что ты видела из мерзкого, что называется.
И. Петровская
―
Я другого почти не вижу.
К. Ларина
―
Да, на общефедеральных каналах. Если успеешь что-то об этом скажем. Ну и что-то проанонсировать — наверняка всегда есть, куда пригласить. Я, кстати, хотела сказать, что я видела фильм «Человек, который удивил всех». Буквально вчера посмотрела. Про который буквально сейчас в новостях говорили. Это фильм Наташи Меркуловой и Алексея Чупова. Совершенно потрясающая работа, очень филигранная, профессиональная работа, завораживающий фильм-притча. Текста там практически нет, минимальное количество текста. И совершенно потрясающий бенефис Евгения Цыганова, который по сути играет здесь две роли: героя и героя, в которого герой превращается. Я не буду раскрывать всех секретов, поскольку здесь важен именно сюжетный ход, который придумали сценаристы, они же режиссеры. Но фильм невероятной притягательности. Обязательно его посмотрите. Почему я хотела об этом сказать? Потому что он буквально на этих днях вышел в прокат, и у вас будет возможности его увидеть.
И.Петровская: Всё, что играл Караченцов в «Ленкоме», это были самые невероятные впечатления
И. Петровская
―
Да, я тоже запланировала себе обязательно его посмотреть. Ну, так или иначе, мы начинаем теперь уже через эфир. Начинаем с печального, потому что опять у нас потери. Позавчера пришло известие из Парижа, что скончался Анатолий Гладилин — замечательный писатель и человек, друг Аксёнова, эмигрант, много приезжал потом уже сюда. Телевидение (может быть, за исключением канала «Культура») конечно же на это не отреагировало. И тем не менее, светлая память. Те, кто на нём выросли, читали и продолжают читать, не забудут.
К. Ларина
―
Как герой, он присутствует в знаменитом романе Василия Павловича Аксёнова «Таинственная страсть».
И. Петровская
―
Кстати, когда на прошлой неделе отмечалось 100-летие Галича, там в конце у Лены Якович в фильме на фотографиях он вместе с Владимиром Максимовым и Виктором Некрасовым. То есть они все были вот такой одной компанией. В общем, по большому счёту, товарищи по несчастью.
К. Ларина
―
Я кстати, хочу сказать, Ира: согласись, что непрочитанный писатель.
И. Петровская
―
Конечно, конечно.
К. Ларина
―
В России уж точно. И это очень обидно. У него очень сильная литература, прекрасная проза, прекрасная публицистика. И вообще человек был смелости какой-то очень бесшабашной, какого-то замечательного чувства юмора, которое их всех роднит. Знаешь, они как будто так перестукиваться шутками, всё это поколение шестидесятников. Я просто почему говорю о нем с особой теплотой: потому что мне посчастливилось с ним общаться несколько раз в эфире. Когда он был в Москве, всегда приходил к нам в эфир в «Книжное казино», и мы с Майей Пешковой с ним беседовали. Ну и конечно во всех других программах принимал участие, даже по телефону тогда из Парижа, в качестве гостя. Я это воспринимаю, безусловно, как огромную потерю и для литературы русской, и для культуры, и вообще для нашей человеческой жизни. Светлая ему память!
И. Петровская
―
Мне не довелось быть с ним знакомой, но меня очень тронуло, когда несколько лет назад мне (по-моему, из «Известий») передали трехтомник Гладилина, который он с дарственной надписью просил мне персонально передать, и я его нежно и бережно храню. Ну и вчерашнее, безусловно, известие, которое хотя и не стало огромной неожиданностью, но всё-равно поразило, потрясло, огорчило, расстроило, я думаю, 99% нашего населения, наших зрителей, людей. В общем, драматическая история. Она была до этого, но... Уход Николая Караченцова. Ты продолжаешь?
К. Ларина
―
А что тут можно сказать? Он как артист, как профессионал со сцены ушёл... уже сколько лет?
И. Петровская
―
13 с лишним.
К. Ларина
―
После той страшной аварии. И конечно же всё, что было после этого — такое продление жизни. Наверное, права его жена, которая старалась делать всё, что в ее силах, чтобы его вытащить и дать ему возможность прожить, продержаться еще. Ну вот всё-таки она его продержала столько лет. Я хотела вот что сказать, Ира. Конечно, ужасно обидно, что выросло целое поколение людей, которые Николая Караченцова только таким и увидели. И воспринимают его только таким человеком — уже очень тяжело больным.
И. Петровская
―
Беспомощным.
К. Ларина
―
С проблемами восприятия мира. Хотя ты знаешь, я вот тут вспоминала буквально вчера. Помню, я была на какой-то премьере во МХАТе. Ещё Аллочка Шполянская была жива. Помнишь, у неё там рядом ложа, куда она обычно сажает почетных гостей.
И. Петровская
―
Да, сажала.
К. Ларина
―
Сажала. И сама выходила смотреть спектакль. И вот я ее искала, зашла в такой небольшой предбанничек около этой ложи. И там лавочка. И на ней сидит Караченцов. Это было буквально лет 5-7 назад. Он уже в таком тяжелейшем состоянии, в котором мы все его видели во всех телешоу. Я взглянула, вижу: сидит Караченцов, один. Я ему говорю: «Здравствуйте». Он поворачивается ко мне, смотрит на меня совершенно ясными глазами и говорит: «Здравствуйте. Добрый вечер». И даже был в нём какой-то внутренний порыв какой-то эмоции такой светлой. И я думаю, что наверняка он всё равно мир воспринимал адекватно, но, может быть, не совсем мог адекватно рассказать об этом. Поскольку были большие проблемы, связанные именно с речью, с эмоциями. Но тем не менее я думаю, что он всех узнавал, понимал всё, что кругом делается. Но в нашей памяти, безусловно, он останется человеком невероятной энергии — энергетики, я бы даже так сказала. Сумасшедшего движения. Человеком, который успевал делать 25 тысяч дел. Они в этом смысле были очень похожи с Александром Абдуловым. Абсолютный мотор, человек-мотор. Замечательный артист. Светлая память!
И. Петровская
―
Да. А ещё, конечно, ужасно обидно за тех людей, которые действительно не увидели его в театре. Потому что мои личные театральные впечатления, потрясения конечно связаны и с «Тилем», когда я еще в школе училась, и со «Звездой»... Нет, «Звездой»... Я не помню, был он в «Звезде»?
К. Ларина
―
Он играл в «Звезде».
И.Петровская: Всё равно, какая бы ни была роль, он выкладывался до последнего
И. Петровская
―
Да. И конечно, с «Юноной и Авось». И вообще всё, что играл Караченцов в «Ленкоме», конечно же, было тогда увидено, и это были самые невероятные впечатления.
К. Ларина
―
Кстати, обрати внимание, Ира: в кино ни одной большой роли-то нет, кроме Бусыгина, старшего сына. Обрати внимание.
И. Петровская
―
Ну вот, отличная же роль, совершенно невероятная!
К. Ларина
―
Это одна! Это такой вообще артист востребованный! Фильмографии километры! Откройте Википедию, там посмотрите: просто каждый год по 2-3 фильма! Но всё какая-то, извините за выражение, ерунда. Те роли, которые он получал в театре, в кино он так и не получил. Ну, сериал «ДДД: Досье детектива Дубровского», где он был, конечно, блестящий. Ну, «Криминальный квартет», по-моему, где они вместе с Ереминым снимались.
И. Петровская
―
Да, там было 4 человека.
К. Ларина
―
Ну а так вот такой настоящей, большой роли, достойной так и не было, увы.
И. Петровская
―
Но я тем не менее вспоминаю эту маленькую роль, но она невероятная опять же по наполнению, темпераменту, страсти — помнишь, в «Собаке на сене»? Вот эта вот серенада Диане, которую он поёт. Всё равно, какая бы ни была роль, он выкладывался до последнего. И тем не менее (ещё, конечно же, мы будем к этому возвращаться потом), завершая сейчас наш вот этот блок, начало программы, скажу, что Первый канал сегодня изменил свою сетку и сделал фактически такой день памяти Караченцова. Только что уже, я так думаю, закончился документальный фильм. Потом будет ещё целый блок его памяти. Потом фильм «Белые росы», где он сыграл одну из первых своих ролей. И, я думаю, сегодня вечером его тоже будут вспоминать. Дай Бог, чтобы обошлось без каких-то неловкостей и бестактностей.
К. Ларина
―
Готовься, всё равно всё будет.
И. Петровская
―
Я готова.
К. Ларина
―
Он ещё при жизни получил это по полной программе.
И. Петровская
―
Да, вот вчера как раз был прямой эфир, спецвыпуск памяти Караченцова у Малахова. И там Стас Садальский со слезами на глазах (хотя вроде бы это было не очень уместно в этот день) как раз говорил по поводу той неловкости, которую он испытывал и испытывает, когда бесконечно на экране появлялись вот эти кадры, его заставляли как-то там говорить, реагировать. Ну короче говоря, что теперь уже сделаешь? Дай Бог, чтобы хотя бы после кончины его оставили в покое.
К. Ларина
―
Не дадут, не дадут. Не волнуйся, всё будет хорошо, и бедного Караченцова замучают и после смерти тоже. Мы живем в таком мире.
И. Петровская
―
Ну да. Живых не щадят, а мертвых уж тем более.
К. Ларина
―
Нам напоминают, кстати, и поправляют по поводу фильмографии. Называют в качестве одной из самых больших его ролей (это, правда, тоже телевидение) «Петербургские тайны». Спасибо большое! Это правда. Ну что, дальше пошли?
И. Петровская
―
Да, пойдём.
К. Ларина
―
Про опрос. Я хотела именно у тебя попросить комментария, связанного как раз с соцопросом. Это такое большое исследование о доверии к СМИ и журналистам. Что интересно, там опрашивались 2 параллельные аудитории: зрительская и читательская масса с одной стороны, а с другой стороны — сам журналистский цех. Там какие-то вещи совпадают в оценке профессии и целеполагания, а какие-то вещи не совпадают, безусловно. Я тебе скажу честно: меня поразило, насколько адекватно люди оценивают всё, что сегодня происходит в журналистике, в средствах массовой информации. Что они не доверяют государственным СМИ, что они потихонечку ищут альтернативные новости в интернете, и сетевые издания уже стали такой настоящей конкурентной средой для официального телевидения. Что они считают, что журналисты должны отвечать перед обществом, прежде всего, за то, что они говорят и пишут. Всё это прекрасно. Они называют, кстати, журналистов и трибунами, и просветителями. Такие невероятные авансы даёт журналистам наша аудитория, наша публика, что просто даже диву даешься! Это просто какие-то подвижники в их глазах — все журналисты! А в конце просят назвать самых авторитетных. И после всего этого наши люди называют Малахова, Соловьёва, Познера...
И. Петровская
―
Ну, практически ты всё сказала, но меня вот что поразило в этом вопросе. С одной стороны, большинство доверяет журналистам. Но при этом не доверяют результатам работы СМИ. Как это может быть, я не очень понимаю. С одной стороны, ты говоришь, не доверяют государственным СМИ и ищут альтернативные источники информации. С другой, каналы самые распространённые и вызывающие, тем не менее, доверие у большинства опрошенных, или, по крайней мере, каналы, по которым люди чаще всего получают информацию — это всё равно на 1-м месте государственное телевидение. На 2-м (я тут даже себе записывала) соцсети. Это важный результат, потому что люди всё чаще за получением альтернативной информации или каких-то иных впечатлений обращаются в соцсети, к сетевым изданиям и каналам. На 3-м месте частные СМИ, и на 4-м — иностранные медиа. Дальше очень любопытно. С одной стороны, результаты опроса: люди продвинутые, всё понимают, требуют от журналистов, чтобы они были трибунами, выразителями общественного мнения, правозащитниками, комментаторами, контролерами власти.
К. Ларина
―
Смотри, какие замечательные слова!
И.Петровская: Они ставят знак равенства между журналистикой и шоу
И. Петровская
―
А с другой стороны, большинство людей воспринимают журналистику именно как телевизионную журналистику. И поэтому когда их просят назвать тех журналистов, которых они считают если не лучшими, то заслуживающими доверия (да и лучшими, наверное), в этот прекрасный список, в тройку попадает Соловьёв, которые проходит по разряду «пропагандист», Малахов как «развлекатель» и Владимир Познер в номинации «информирование». А дальше на 4-м месте — это уже вообще в голове не укладывается, если иметь в виду всю продвинутость опрошенных респондентов — Дмитрий Киселёв. А на 5-м — наши любимые Ольга Скабеева и Евгений Попов. Для меня этот опрос — свидетельство того, какое невообразимое смешение всего (если не сказать более грубым словом «каша») в головах у наших сограждан, которые, с одной стороны, вроде всё понимают, а когда доходит до каких-то конкретных вопросов, мы получаем такой «замечательный» (в больших-больших кавычках) результат.
К. Ларина
―
Там, кстати, еще одна параллельная история. То, что я говорила в начале — что там журналистов опрашивают. Там как раз эксперты в конце делают выводы, что общество, общественность относится к журналистам гораздо лучше, чем сами журналисты друг к другу. Что тоже показательно. Там есть какие-то совпадения в ответах, а есть прямо противоположное. Вот вопрос, очень важный: перед кем в первую очередь должны нести ответственность российские журналисты? Вот здесь вот журналистская аудитория и зрительская аудитория совпадают в ответе: «перед всем обществом». Здесь и те, и другие считают, что это важно, это главная и первая ответственность, зона ответственности. Ну а на 2-м месте (собственно говоря, почти на 1-м — тоже 79%) - «только перед собой и своей семьей». Так считают журналисты! Россияне так не считают. Они вообще этот ответ практически не употребляют, не упоминают. А вот журналисты всё-таки ставятся на 2-е место либо личную ответственность перед своей аудиторией, либо перед своей семьей, своими близкими. Это тоже показательный момент, что ответственность перед обществом так или иначе всё равно снимается большинством. Я, правда, не знаю, кого опрашивали из журналистов. Может быть, тоже Соловьёва и Малахова.
И. Петровская
―
Ну, я думаю, что опрашивали, наверное, разных. Ну, так положено, по крайней мере: чтобы были представлены максимально (хотя бы в опросах) различные точки зрения.
К. Ларина
―
Скажи мне, пожалуйста, вот мой вопрос к тебе, всё-таки возвращаясь к результатам этого опроса. Вот мы говорим: каша в голове. Почему так? Даже при начале каши, почему кроме этих имен и фамилий, которых по телевизору показывают, больше никто не употребляется? я. Честно говоря, не понимаю. Если у них на 2-м месте идет интернет, и они смотрят и знают настоящие новости, почему именно эти пропагандистские имена в первой тройке?
И. Петровская
―
Ну потому что это свидетельствует о том, что больше всего люди смотрят государственное телевидение. Все пятеро (даже не тройка, а все пятеро) — из 2 государственных компаний. Поэтому чтобы мы ни говорили: убывает аудитория, стареет аудитория... Стареет, вероятно, да — судя опять же по результатам. Но тем не менее, это главный источник, и благодаря именно этому источнику люди получают представление не только о том, что происходит в стране и мире, но у них, по крайней мере, формируется представление о том, что такое журналисты и журналистика. Они ставят знак равенства между журналистикой и шоу. Потому что все эти люди — в общем, по-своему шоумены. Малахов — в большей степени. Соловьев теперь уже тоже. Я тут как раз смотрела какой-то из последних его эфиров. Ох как он там наслаждается своей игрой! Ему кто-то сказал когда-то, что он великий артист. Он хлопочет лицом, он что-то орёт, он пародирует...
К. Ларина
―
У него же «спектакли». Он спектакли даёт. У него эти творческие встречи называются «спектакль». Он там ходит такой весь в черном как Воланд, с микрофоном. Это всё очень такое драматичное. Но это давно с ним происходит, когда он только появился.
И. Петровская
―
Давно, но сейчас это усугубилось.
К. Ларина
―
Он себя позиционирует как большой артист.
И. Петровская
―
До какой-то уже абсолютно пародийной, на мой взгляд... Многое из того, что, в принципе, можно считать и нужно считать пропагандой, превращается в свою какую-то пародийную противоположность. Что с Киселевым, что с Соловьёвым. Познер, конечно, нет, но он и намного реже других появляется на экране.
К. Ларина
―
Подожди, а Невзоров? Прости меня, если мы сейчас говорим про какую-то театрализованность подачи в журналистике, она ведь не только в пропагандистских каналах. Тот же Александр Глебович Невзоров тоже хочет быть Воландом. Он себя соответственно и ведет. Особенно это заметно в этих форматах на «Дожде», где они с Белковским. Кстати, и Белковский тоже даёт спектакли и тоже хочет быть Воландом. Тоже хочет быть в чёрном и повелевать миром. У всех есть страсть к этому.
И.Петровская: Многое из того, нужно считать пропагандой, превращается в свою какую-то пародийную противоположность
И. Петровская
―
Но тем не менее всё-таки мы не будем сравнивать охваты вот этих больших каналов и каналов маленьких. Это во-первых. А во-вторых, не буду говорить про Белковского, но, безусловно, Александр Глебович делает всё это куда более талантливо, ярко, провокационно, провокативно — в отличие от Соловьёва, который глумится. Вот он глумится и делает это чрезвычайно... не знаю, как это сказать.
К. Ларина
―
Необаятельно.
И. Петровская
―
Уж необаятельно — это отдельно, но иногда, временами просто отвратительно и гадко. У нас новости, потом продолжим в темпе.НОВОСТИ. РЕКЛАМА.
И. Петровская
―
Мы продолжаем «Человек из телевизора», все те же в студии и на небольшом отдалении: Ксения Ларина, Ирина Петровская, Александр Смирнов за звукорежиссерским пультом. Продолжаем тему доверия. Тут у нас много вопросов набежало.
К. Ларина
―
Возникла дискуссия.
И. Петровская
―
Нет, не дискуссия. В общем, в основном люди согласны, комментируют точно так же: что это не журналисты — многие упомянутые. Но к вопросу о доверии. У нас на 5-м месте там Скабеева с Поповым, и поэтому нас очень просят прокомментировать скандал, который на этой неделе бесконечно муссировался, обсуждался в разных изданиях, в сети очень активно. Очень коротко напомню, что в день, когда случилась керченская трагедия, в программе «60 минут» вывели в эфир по телефону девушку, которая представилась соответствующими именем и фамилией. И в этот же вечер выяснилось, что...
К. Ларина
―
Представили её как очевидицу трагедии, как одну из участниц... свидетельницу.
И. Петровская
―
Как присутствовавшую в колледже во время страшного расстрела, взрывов. А потом выяснилось, что она представилась именем погибшей девушки. И это произвело невероятное, естественно, шокирующее впечатление на родственников, родителей той девушки, погибшей, которые уже к этому моменту свою дочь даже опознали. И вдруг им говорят: «Вот она только что была в эфире». А дальше, разумеется...
К. Ларина
―
Прости, Ира, перед тем, как расскажем, как реагировала на это сама Скабеева, мой вопрос к тебе: как это вообще могло произойти технически? На твой взгляд, что это было?
И. Петровская
―
Прежде, чем я скажу, что это было, всё-таки надо сказать, в чём обвиняли. Ведущих обвиняли в подлоге, в очередном, извините, «распятом мальчике». Но в данном случае была реальная погибшая девочка. В производстве некоторых фейков. И Скабеева, комментируя это кому-то, сказала, что тут нет никакой ее вины, потому как ей невозможно было проследить (да, по-моему, так она комментировала?), кого именно выводят ей по телефону. Ты знаешь, я склонна, при всей моей «любви» к этой паре и этой программе, думать, что действительно произошла какая-то ужасная, нелепая, по-своему страшная, но накладка.
К. Ларина
―
Так скажите об этом так просто, извинитесь перед людьми! Скажите: «Да, произошла накладка техническая, плохо отработали редакторы. Поскольку была такая неразбериха в первые дни, в первые часы, могло случиться всё что угодно. Могли и тут ошибиться, и там сказать неправильное, и фамилии перепутать — ничего страшного, простите, в этом нет. Особенно в таком состоянии нервном, в котором мы пребывали». Почему нельзя просто извиниться и сказать: «Да, это была ошибка, накладка». Она же так не сказала.
И. Петровская
―
Не знаю, вообще говорила ли она у себя в эфире...
К. Ларина
―
Она все время только огрызалась.
И. Петровская
―
Может быть, и огрызалась, да. А накладка, как правильно тут нам тоже сейчас говорят, могла действительно произойти от того, что та девушка, которую вывели в эфир, по какой-то причине решила не называть собственного имени и фамилии и, может быть, даже и не зная, что та погибла, представилась именем и фамилией какой-то своей однокашницы. Возможно, так это было. Но действительно, ты абсолютно права: признать, что произошла вот такая по-своему чудовищная ошибка — в этом нет ничего унижающего бесконечно высокое достоинство, чувство высокого достоинства ведущих. Тем более что не они выводили в эфир. Им предоставил на месте корреспондент, который был. Поэтому на мой взгляд, в общем-то, этот скандал не стоит выеденного яйца в том смысле, что не нужно здесь искать какой-то особой подоплеки и злонамеренности. Но реакция — как будто они абсолютно всегда работают безошибочно. И вообще, как любые телеведущие, они же теперь воспринимают себя просто какими-то небожителями, которые не могут ни ошибаться, ни выдать какую-то непроверенную информацию.
К. Ларина
―
Учитывая количество вранья.
И. Петровская
―
Да, и тем более когда, ну правда, реально и врут, и передергивают, и переворачивают с ног на голову. По сравнению с этим это напоминает всё-таки действительно какую-то очень неприятную, но накладку. А реакция — реакция абсолютно неадекватная — свидетельствует о полной потере самокритики.
К. Ларина
―
Ну тогда второй скандал, который разворачивается на наших глазах, разгоняется. Этот паровоз только-только пыхтит и разгоняется. Я думаю, что самые тяжелые удары последуют позже. Это скандал вокруг еще неснятого, несделанного фильма «Праздник» Алексея Красовского, который начался, как обычно это бывает, в соцсетях. Обычно всё начинается с этого, а потом потихонечку, как снежный ком, выкатывается уже на главные телеканалы страны, и там-то мастера на все руки типа Дмитрия Киселёва, той же Скабеевой и того же Соловьёва и начинают выкобенивать и «доводить до ума». Я знаю, что Дмитрий Киселёв уже целый сюжет посвятил фильму «Праздник» и предложил вообще сузить пространство свободы для творчества, чтобы неповадно было людям глумиться над нашими святынями. Я знаю, что Алексея Красовского и его продюсера уже дёргает прокуратура. И я так понимаю, что в понедельник они должны явиться на какой-то предварительный опрос, беседу. Что-то там им инкриминируют. Вообще даже понять сложно, я даже не могу себе представить, что можно инкриминировать людям, которые ещё свой продукт даже не обнародовали, не показали. Вообще о чём там говорить? Сценарий, что ли, они будут обсуждать в прокуратуре? Я, честно говоря, не ожидала. Я понимала, что рано или поздно начнётся скандал. Когда возникает тема блокады, то скандал сразу занимается огнем вокруг. «Не замай, не трогай наши святыни!». Ну вот здесь, по-моему, начинается сильнейший, мощный артобстрел, и чем всё это кончится, я не знаю. Могу только пожелать терпения и выдержки Алексею. Ты что скажешь? Ты видела всё это?
И. Петровская
―
Да, конечно. Что видела, фильм? Или сюжет? Фильм я действительно не могла видеть, как и все остальные 100% критиков.
К. Ларина
―
Нет-нет, я про это и не спрашиваю.
И. Петровская
―
Я не видела сценария, а люди, которым я доверяю, мои коллеги, наши с тобой коллеги, некоторые кинокритики, сценарий видели, и тем более находятся в потрясении от этой страшной волны, цунами, обрушившегося на Алексея Красовского, потому что ничего того, что инкриминируется — осквернение святынь, сакрального, «не трогай память народа» и так далее — ничего в сценарии наши коллеги не обнаружили. Дальше может идти речь только об одном: как был реализован уже во время съемок, монтажа и в производстве фильма этот сценарий. И возможны варианты, что фильм просто неудачный или не такой, как хотели.
К. Ларина
―
Подожди, фильма еще нет.
И. Петровская
―
Я тебе о том и говорю! Этот сценарий предполагает вот такого рода повороты, но ни в коей мере не вот это вот абсолютно страшное поношение, которому подвергается сегодня режиссер, который ещё никому... Мало того: еще фильма нет. Еще только закончился, как я понимаю, съемочный период, и он приступает к монтажному периоду. И каким будет фильм, покажет дальнейшее время.
К. Ларина
―
Это мы тоже уже переживали. Конечно, в первую очередь приходит на ум неснятый тогда еще фильм «Матильда». Ведь против него начался вот это вот крестовый поход госпожи Поклонской. Начался тоже ещё тоже на стадии съемочного периода, когда ещё съемки только закончились. Там были претензии по всему, и сценарий никого уже не интересовал. Там главное было то же самое: главная тема и главный герой.
И. Петровская
―
Ну там ещё был двигатель всей этой истории — госпожа Поклонская, которая воспринимает императора, царя-батюшку Николая, последнего императора, как какого-то своего близкого, родного человека. Поэтому она употребила все возможности для того, чтобы максимально ошельмовать съемочную группу и самого Учителя. Мы помним: там поджигали автомобили, присылали какие-то кошмарные угрозы.
К. Ларина
―
Ужас, крови попортили вообще столько! А помнишь, обещали сжигать кинотеатры, которые возьмут в прокат этот фильм. И кое-какие кинотеатры даже, испугавшись, отказались этот фильм брать в прокат. В итоге всё кончилось пшиком, потому что фильм как фильм, к сожалению, не стал большим художественном событием. Но действительно седых волос у режиссера этого фильма прибавилось. Замечательный немецкий артист вообще даже боится нос казать сюда, на территорию Российской Федерации, где вот так вот обращаются с художественным произведением. Вообще, конечно, жуть.
И. Петровская
―
Вот тут нам пишут: «Красовский сам поднял этот хайп (ненавижу это слово), неосторожно назвав свой фильм комедией. Он может назвать свой фильм как угодно — хоть опереттой, хоть мюзиклом, чем угодно. А дальше — наше с вами право это оценить. Пока его нет, мы не можем вообще никак оценивать это». Второй пишет, естественно... Нам пишет Иван: «Для вас нет ничего святого. Всё готовы обгадить». Ну разумеется! Вот еще реплика: «Вчера по НТВ вечером господин Прилепин поливал грязью прекрасных советских режиссеров, в частности Эльдара Александровича Рязанова. Пытался пристыдить деятелей советского кинематографа за их попытку критической оценки советского периода».
К. Ларина
―
Посмотрим, что сделает Александр Велединский, замечательный режиссер, который сейчас снимает сериал по роману «Обитель». Роман «Обитель» Захара Прилепина вряд ли назовешь гимном советскому строю. Это как раз ровно наоборот, и мне немного странно то, что нам пишут наши слушатели: что он там поливал дерьмом советских режиссеров, которые отказались... от чего — от советской истории? Отказались любить Советскую Родину? От чего они там отказались, Эльдар Рязанов и остальные?
И. Петровская
―
Не знаю. Я обязательно, когда вернусь домой, посмотрю, найду. Я знаю, что это за программа - «Уроки русского», которую ведет на НТВ по ночам практически Захар Прилепин. И он там (мы уже неоднократно это обсуждали) Высоцкого перед юбилеем Высоцкого предлагает считать не самым выдающимся представителем той эпохи и культуры. На самом деле, правда, в эту логику невозможно проникнуть, невозможно понять, что им там (причём в абсолютно разных жанрах, у разных режиссеров) может прийтись не по сердцу и послужить основанием для критики.
К. Ларина
―
Про сериалы мы с тобой опять не успеем поговорить.
И. Петровская
―
Нет, ну почему. У нас с тобой пока есть время.
К. Ларина
―
Давай я сделаю нестандартный ход? Можно предложить тебе нестандартный ход: проанонсировать сейчас всё, что ты хочешь проанонсировать.
И. Петровская
―
Ну, у меня не очень много анонсов, потому что остальное более или менее в рамках обычной сетки вещания. На что я бы сама обратила и обращу внимание, и вам советую. На следующей неделе на канале ТВ-3 начинается показ сериала «Обычная женщина», который снял Борис Хлебников.
К. Ларина
―
Уже выложена первая серия.
И.Петровская: Признать, что произошла вот такая по-своему чудовищная ошибка — в этом нет ничего унижающего
И. Петровская
―
Первая серия в сети выложена. Это такой тоже не самый стандартный ход, хотя теперь уже многие так делают. Они первую серию выложили в сети, а сама премьера телевизионного показа, телевизионный показ, собственно, начинается с понедельника в 22.00. Те, кто уже увидели первую серию и были на презентации, говорят, что это должно быть действительно событие. Там играет, опять же, по мнению тех, кто уже видел, замечательно главную роль Анна Михалкова.
К. Ларина
―
Я как раз из тех, кто видел первую серию.
И. Петровская
―
А, ты видела? Ну давай быстренько расскажи.
К. Ларина
―
Я вчера посмотрела первую серию. Хочу сказать, что конечно же это работа интересная. Ну и режиссёр тоже, извини меня, не на помойке найден. Это режиссер 1-го уровня сегодня — Борис Хлебников. Напомн, его последняя работа в большом кинематографе — это фильм «Аритмия». Лучшие рекомендации. Так вот это — будьте осторожны, Ирина Евгеньевна! - это чёрная комедия, нуар.
И. Петровская
―
А почему я должна быть осторожна?
К. Ларина
―
Ну потому что ты боишься иногда такого чёрного юмора.
И. Петровская
―
Ничего подобного, я очень даже...
К. Ларина
―
Это чёрный юмор! Здесь трупы таскают, здесь включают кондиционер в гостинице на полную мощность, чтобы труп не завонял.
И. Петровская
―
Хорошо рассказываешь, смачно. Сейчас люди завтракают, я полагаю.
К. Ларина
―
Здесь главная героиня живет двойной жизнью — но не в том смысле, что она прекрасный семьянин и изменяет мужу. Нет-нет, она прекрасный семьянин. Мало этого — она на сносях и беременная, глубоко беременная. Она держится цветочный салон. А вторая её жизнь — она «мамочка» у проституток.
И. Петровская
―
Ну, ты хорошо проанонсировала. Я, например, лишний раз убедилась, что я обязательно это посмотрю.
К. Ларина
―
Гришковец играет. Тоже интересно: Евгений Гришковец, которого вы знаете как автора-исполнителя своих произведений, здесь играет мужа Анны Михалковой. Вот он как раз живет традиционной двойной жизнью: у него есть жена и несколько девушек, который он любит. Он доктор-хирург. В общем, там такой замес интересный. Но еще раз повторю, по жанру это чёрная комедия. Будьте готовы к неожиданностям, которые не всем понравятся.
И. Петровская
―
Но там нет такого, что может привести, не знаю, к снятию с эфира, возбуждению патриотов?
К. Ларина
―
Понятия не имею. Пока нет. Посмотрим, что дальше. У нас патриоты возбуждаются на всё что угодно.
И. Петровская
―
Это правда. вот Я поэтому и говорю: не поймешь, на что могут. И второе. К сожалению, это будет совпадать (не буквально, но тем не менее) по времени пересекаться. Это третий сезон «Мажора» на Первом канале. Те, кто видели первые два, я думаю, ожидают третьего. Ну, сейчас опять же можно большинству людей эти просмотры развести: что-то смотреть в эфире, что-то смотреть потом в сети. Выход есть, варианты есть. Вот это вот мои рекомендации.
К. Ларина
―
А что касается сериалов — по поводу «Домашнего ареста», который закончился, у тебя есть что сказать?
И. Петровская
―
Я бы тебе вот что предложила: поскольку у нас действительно времени на это не хватит, всё таки давай перенесём конкретно (он только закончился) на следующий раз. А здесь очень много вопросов по текущему, что называется, репертуару телевизионному. В частности, очень просят нас оценить возвращение на «Дождь» сама понимаешь кого.
К. Ларина
―
Ксении Анатольевны.
И. Петровская
―
Ксении Собчак. Во новом неожиданное возвращение — для меня, по крайней мере. После этой её президентской кампании мне казалось, что ей будет предложено что-то такое персональное. На Первом канале, например.
К. Ларина
―
А будет. Говорят, что будет. Я слышала, как утверждают распространители всяческих Телеграм-каналов, что есть такая вероятность, что переговоры с Первым каналом Ксенией Собчак ведутся. Не знаю, насколько это правда. Не знаю, может, сейчас услышит Ксения и каким-то образом отреагирует — либо подтвердит, либо опровергнет. Но такие слухи ходят. Так что это еще не финал истории. Но после президентской кампании, как я понимаю, нас ждёт теперь губернаторская. Именно с этой повесткой Ксения возвращается на телевидение, как я поняла. Она вернулась на канал «Дождь» не как журналист, а как общественный деятель, политик. И даже выбор жанра, формата, в котором она появилась — я имею в виду уже «Собчак без правил» - это формат дебатов, в которых она не является ведущим и модератором, а в котором она является стороной дискуссии. То есть «я не как ведущая (как я понимаю, позиционирует она себя), а как участник дебатов». Я впервые такое вижу, честно говоря, такой формат телевизионной журналистики. По-моему, такого ещё не было.
И. Петровская
―
Я тоже впервые вижу. И самое главное, меня несколько изумил гость, приглашенный для первого, дебютного выпуска на эти дебаты — Рашкин, коммунист. У меня создалось такое впечатление, что сегодня для канала «Дождь», который воспринимается нашим так называемым истеблишментом как оппозиционный, либеральный, маргинальный, довольно сложно — даже Ксении Собчак с её связями — найти какого-то гостя. Тем более для такого формата равноценных вроде бы дебатов.
К. Ларина
―
Тем более что получилось из пушки по воробьям, потому что Рашкин не стоит затрат, которые на него положила Ксения Собчак в красном платье.
И. Петровская
―
Значит, Ксения, к сожалению (ты Ксения, не Собчак), мы заканчиваем. Быструю подводку, у нас 5 секунд.
К. Ларина
―
Давай попросим 2 часа у Венедиктова?
И. Петровская
―
Давай.
К. Ларина
―
Пора уже.
И. Петровская
―
Не тяни время!
К. Ларина
―
Не тяну время. Песня, которую вы услышите — это, конечно же, песня в исполнении Николая Караченцева. Она известна всем, но немножко скорректированная под театральную жизнь, поскольку была исполнена и написана специально для цикла программ Анатолия Смелянского про юбилей школы-студии МХАТ. Это такой гимн театру, гимн школе-студии МХАТ. И конечно же мы вспоминаем Николая Караченцова.