Человек из телевизора - 2018-08-11
11.08.2018
Л.Гулько
―
Для тех, кто следит за временем – 11 часов 8 минут, – московское время. Мы здесь. Ксения Ларина и Лев Гулько. Привет, Ксюш.
К.Ларина
―
Да, я здесь. Только я вижу, что картинка висит, да? В YouTube. Картинка висит в YouTube.
Л.Гулько
―
Висит картинка. Ну, хорошо висит, понимаешь, а не куда-то там чего-то.
К.Ларина
―
Но я всё равно всё слышу. Тебя вижу. И всё прекрасно.
Л.Гулько
―
И я тебя вижу замечательно.
К.Ларина
―
Привет.
Л.Гулько
―
Привет. Хотя опять нам надо начинать…
К.Ларина
―
Да ужас! Слушай… Видит Бог, Лёв, я как раз думала после нашей той программы. Почитав отзывы наших слушателей. Думаю, ну да действительно, что это мы, в конце концов, каждую программу вот тут у нас значит всё в траурной рамке. Думаю: «Всё! Надо придумать что-нибудь, , изловчиться и сделать весёлую зажигательную передачу в субботу».
Л.Гулько
―
Замечательно, только…
К.Ларина
―
Видит Бог, я хотела этого. И Лёва хотел.
Л.Гулько
―
Конечно.
К.Ларина
―
Но видишь как. Ничего у нас не получилось
Л.Гулько
―
Человек полагает, а Бог располагает, как ты знаешь, да? Поэтому вот такая история.
К.Ларина
―
Да. О Дмитрии Брусникине уже вспоминали в предыдущей передаче у Сергея Бунтмана, Александр Кибовский. Напомню, что Дмитрий Брусникин был руководителем… Вот в те дни, когда он ушёл из жизни.. Был руководителем театра «Практика». На самом деле, конечно, театральный мир его знает как руководителя мастерской Дмитрия Брусникина. Это такой настоящий новый театр. Который, я надеюсь, ещё проживёт долгую и счастливую жизнь. К огромному сожалению, уже без своего художественного руководителя. Это, конечно, действительно огромная потеря. Но я хочу ещё сказать, уж коли мы в телевизионной передаче…
Л.Гулько
―
Конечно.
К.Ларина
―
Дима Брусникин, помимо того, что он театральный строитель, театральный педагог, режиссёр. Он ещё и телевизионный человек. Он сделал немало сериалов как режиссёр. И как актёр много снимался в кино и в телесериалах. Но! Есть как минимум два телевизионных проекта, которые точно останутся в истории телевидения. Уже остались. Во-первых, это большой сериал, который они делали с Александром Феклистовым в 1998-м году. К столетию Московского Художественного театра. Сериал назывался «Чехов и компания». Это сорок новелл по рассказам Чехова, в которых заняты просто звёзды Московского Художественного театра. На тот момент, большинство из них были ещё живы. Включая Олега Николаевича Ефремова, который здесь в нескольких сюжетах работает как артист. И Вячеслава Невинного. И Ию Саввину. Кого-то я могу… Сейчас, я себе выписала… Калягин. Софья Пилявская. Таня Лаврова. Кашпур. Любшин. И, конечно, молодые актёры. Там, кстати, есть совершенно потрясающий рассказ, который я очень люблю. И, может, ты его помнишь? Его, по-моему, Костя Кравинский тоже читал. «Дорогая собака» Чехова.
Л.Гулько
―
Да.
К.Ларина: Когда в Москве охотились за грузинскими фамилиями. Людмила Путина приехала в грузинский ресторан. Одна
К.Ларина
―
Здесь в паре играют Михаил Ефремов и Сергей Шкаликов, тоже уже давно покинувший этот мир. В общем, это действительно золотой фонд. Даже если бы только это одно для телевиденья сделал Дмитрий Брусникин, можно было уже вписать его золотыми буквами в историю телевиденья. Тем более, что жанр, как мы с тобой знаем, далеко ушедший в историю. Телеспектакля. Собственно говоря, его нету. Нету. Может быть, мы об этом поговорим чуть позже. Второй проект, который я тоже хотела отметить в связи с именем Дмитрия Брусникина – это, конечно же, история «Дождя». Которую они разыграли к юбилею телеканала «Дождь». Собственно, это был такой сериал. Веб-сериал, по-настоящему. Они вместе с сотрудниками «Дождя» написали такой вербатим. История возникновения «Дождя». Все закулисные разговоры. Как строился кадр. Как работали режиссёры. Как придумывались картинки. Как придумывался дизайн канала. В общем, всю-всю историю. Естественно действуют все реальные персонажи. Включая и основателей канала – Наталью Синдееву и Александра Винокурова. И первых ведущих. Михаил Зыгарь там. Режиссёр Вера Кричевская. Всех их, реальных людей, играли студенты Мастерской Дмитрия Брусникина. Это было очень здорово. Очень смешно. Главное, что очень похоже. Потому что, конечно, основа этого курса, этого театра – это наблюдения за человеческим характером. Они, конечно , снимали в ноль, что называется. Это тебе не «Один в один!» – передача на «Первом канале». Помнишь, где они грим такой делают? Буквальный?
Л.Гулько
―
Это имитация.
К.Ларина
―
Имитация, да. Главное, придать портретное сходство. А в чём уникальность студентов и артистов Мастерской Брусникина, что они, это сходство, делают по характеру человеческому. По его сущности. Это гораздо точнее. Важнее. И гораздо сложнее, чем просто грим нанести себе на лицо и сказать: «Я Чарли Чаплин». Нет. Здесь надо войти в природу человеческую и, собственно, вжиться в этот образ и сыграть его нам так правдоподобно, что действительно как близнецы. Я помню, сколько веселья это доставляло реальным персонажам. Я помню, как Вера Кричевская смотрела с восторгом на актрису, которая исполняет её роль…
Л.Гулько
―
Веру Кричевскую.
К.Ларина
―
«Боже! Как похоже! Как похоже!» Так что вот. Видишь, всё-таки я стараюсь, как бы немножечко тон изменить.
Л.Гулько
―
С улыбкой надо вспоминать. С улыбкой.
К.Ларина
―
Потому что, тут какая история. Сначала ужасно перепугалась, когда это всё услышала. Такая внезапная смерть. Только-только мы проводили и наших товарищей. Журналистов. Совсем тоже в таком расцвете сил, что называется, да? И до этого прощались с основателем «Театра.DOC» Михаилом Угаровым и Леной Греминой. И тут такая вдруг потеря страшная. Я потом уже узнала, что Дима болел. Очень давно.
Л.Гулько
―
Да, он болел. Он лечился.
К.Ларина
―
Да. Об этом не говорили вслух. Никто не говорил. Нигде он не жаловался. Вообще нигде эта информация не фигурировала о том, что человек живёт, работает, выполняет все свои обязанности, строит какие-то планы, но, к сожалению, в нём сидит болезнь. Это, конечно, ужасная горькая потеря. Я хочу выразить соболезнования всем близким и супруге Марине Брусникиной. Замечательному талантливейшему режиссёру и, скажем так, соратнику Димы. Это был, безусловно, творческий тандем. Уникальный. Они жили вместе со студенческих времён. Это большая редкость. Это студенческий брак. А мы знаем с тобой, сколько было таких историй, когда студенческие браки…
Л.Гулько
―
Распадались.
К.Ларина
―
… Достаточно быстро распадались. Да. А здесь целая жизнь. И Филиппу Брусникину – сыну Димы и Маши. Вообще всем близким, его ребятам и ученикам, которые, конечно, абсолютно деморализованы такой потерей. Хочу только напомнить, что действительно Мастерская Брусникина обрела свой дом – это вот театр «Практика», которым руководил Дима. Буквально за несколько дней, чуть ли не за три дня до его ухода, до его кончины трагической был назначен новый директор в театре «Практика».
Л.Улько
―
Да. Борис Мездрич.
К.Лариа
―
Да, Борис Мездрич. Который очень хорошо известен в театральном мире. Известен с самой положительной и просто с замечательной стороны. Поскольку это человек, который стоит на страже интересов театра, прежде всего. Да, вот напомним, то его имя впервые широкая публика, что называется, узнала в связи с позорным судилищем над оперой «Тангейзер» Вагнером и Кулябиным Тимофеем в Новосибирском театре оперы. Там как раз был директором в то время Борис Мездрич, который не сдал своего режиссёра. Не стал выполнять никаких указаний свыше. Никаких спектаклей не снимал. В общем, держался до последнего. В итоге, они его уволили. Вообще, казалось бы просто карьеру человеку загубили. А директор, что называется, милостью Божьей. Такие директора – штучные товары. Это уникальный совершенно человек. Так что, я надеюсь, что сейчас, когда пройдут траурные дни и прощания с Дмитрием, театр начнёт… Я уверена, что начнёт и продолжит свою жизнь. Посмотрим, как там дальше сложится. Хотелось бы сказать ещё только одно, что напомнить, сказать слушателям, которые захотят проститься С Дмитрием Брусникиным. Прощание будет в понедельник 13-ого числа. Понедельник это, да?
К.Ларина: мне кажется, время врага прошло. Нельзя сегодня оценивать мир с точки зрения противостояний
Л.Гулько: 13
―
е? Понедельник, по-моему.
К.Ларина
―
Да. В 11 часов прощание в Московском Художественном театре. Потом похороны на Троекуровском, которое стало за последнее время таким просто уже обычным, к сожалению, будничным местом пребывания всех известных людей. Потому что мы всё время там кого-то хороним. Светлая ему память. Спасибо, что он был. Скажу ещё, что сегодня, если я правильно помню. Сейчас я проверю, Лёв. Я себе записала. На «Первом канале» будет «На ночь глядя» памяти Дмитрия Брусникина.
Л.Гулько
―
Повтор его встречи?
К.Ларина
―
Да-да. Повтор. Повтор его встречи с Борисом Берманом и Ильдаром Жандарёвым. Так что обязательно посмотрите. Да, и у нас тоже, на «Эхе», конечно же, есть свой архив. Я видела, что нашу программу с Димой тоже повторяли, какие-то её фрагменты, в эфире. Может быть, ещё повторят. В «Дифирамбе» он был у нас года два назад. Ужасно.
Л.Гулько
―
Да. Я присоединяюсь к твоим соболезнованиям. Скажу, что сегодня в «Московском комсомольце» есть статья Марины Райкиной в рубрике «утрата». Про Дмитрия Брусникина. Про то, что он хотел сделать в театре «Практика». Вот. Про Бориса Мездрича. Марина Райкина сегодня об этом пишет в «Московском комсомольце». И, раз уж мы об утратах, то напомню, что на этой же уходящей неделе Тамара Дегтярёва, артистка театра «Современник» ушла из жизни.
К.Ларина
―
Замечательная актриса.
Л.Гулько
―
Замечательная актриса.
Л.Гулько
―
Замечательная. «Вечный зов» вспоминается.
К.Ларина
―
Трагическая, конечно у неё была судьба. Вот уже финальная её часть жизни…
Л.Гулько
―
Её болезнь…
К.Ларина
―
Да. Она не могла ходить. Ей ампутировали ногу. Но всё равно она…
Л.Гулько
―
На коляске выезжала.
К.Ларина
―
Да. В спектакле «Время женщин». Она играла свою роль, которая у неё была. «Современник», конечно, уникальный театр, который ценит своих артистов…
Л.Гулько
―
И не бросает, кстати говоря.
К.Ларина
―
… Что бы ни случилось. Не бросает. Рогволд Суховерко, тоже был актером театра «Современник», у которого случилась ужасная трагедия. Он потерял голос. В связи с болезнью. Не просто пропал. Он просто перестал говорить. Голос исчез. Надо кстати вспомнить, какой это был голос. Рогволд Суховерко…
Л.Гулько
―
Многие его до сих пор слышат, наверное.
К.Ларина
―
ДА! Да! Да! Все наши сказки. Все наши радиоспектакли. Просто чудесный уникальный актёрский голос. Такой бархатный. Такой объёмный. Всё равно. Я помню, что, когда он был без голоса. Он не говорил. Но всё равно участвовал в спектаклях. Для него находились роли. Я даже помню, что в каком-то спектакле в премьерном, я как раз обратила на это внимание. Смотрела только на зал. Люди с восторгом воспринимают его работу на сцене. А он там играл какой-то яркий эпизод. Вообще замечательный актёр. Но без голоса. Просто мимика и жестами. И никто, ни один человек в зале не мог даже предположить, что актёр это делает, потому что у него голоса нет.
Л.Гулько
―
Роль такая.
К.Ларина
―
Думали, что это такая, да, придумка. Так что светлая память этой замечательной актрисе Тамаре Дегтяревой. Которая тоже сыграла… Кстати, она, она же играла, по-моему, «Любовь и голуби» в спектакле «Современник». Где главную роль играла Нина Дорошина, которая играла эту роль в фильме.
Л.Гулько
―
Которая тоже совсем недавно ушла из жизни.
К.Ларина
―
Да. Вот видите как. В этом спектакле, который собственно, был одним из главных спектаклей театра «Современник», Тамара Дегтярева как раз играла Раису Захаровну. Ту, что в кино..
Л.Гулько
―
Ту, что Людмила Марковна играла… Ещё одна утрата. Это, в общем, забытый, конечно, что тут говорить, Михаил Лещинский. Военный корреспондент был такой на центральном телевидении. Если ты помнишь, да?
К.Ларина
―
Боже мой! Это тот самый, который про Афганистан рассказывал?
Л.Гулько
―
Да. Вот он тоже ушёл из жизни на этой неделе.
К.Ларина
―
Жизнь была сложной у этого человека.
Л.Гулько
―
Жизнь была сложной, правда. Да.
К.Ларина
―
Талантливый человек. Мог бы сделать…
Л.Гулько
―
Талантливый, талантливый.
К.Ларина
―
Мог бы в мирных целях использовать свой талант журналистский. Но, к сожалению, жил в такое время, что тогда нужны были другие журналисты, так что...
Л.Гулько
―
Ну да.
К.Ларина
―
Впрочем, сейчас как раз переходим к современности. Сегодня как раз таланты Михаила Лещинского очень хорошо востребованы. И сегодня его… Те , кто продолжает тот путь в журналистском искусстве. Путь пропаганды и убалтывания населения – вот те сегодня себя хорошо чувствуют и правят балом.. У нас было сейчас десятилетие российско-грузинской войны.
Л.Гулько
―
Было. Да. Российско-грузинской.
К.Ларина
―
Вот сейчас так строят новую мифологию уверенно. Как вот и история воссоединение или присоединения Крыма. Или аннексии. Кто как называет. Тоже многое мифология. И сегодня эти мифы распространяются современным телевидением, для того, чтобы никто не забыл. Ничто не забыли. Как это делалось. Главное, оправдать себя в истории. И объяснить человечеству, что мы-то как раз и были правы. У нас было замечательное интервью с Михаилом Саакашвили на «Эхе». Отправляю вас, дорогие слушатели, к этому интервью. Оно висит, по-моему, на сайте. Интервью, которое првёл Алексей Венедиктов. Как раз вот и с этой датой. Десятилетием.
Л.Гулько
―
Ты знаешь, я смотрел на РБК. У них был репортаж. Такой маленький документальный фильм. О том, что сейчас происходит в Южной Осетии. В Цхинвале. У всех своя правда. Понимаешь? У всех своя правда. Поэтому, мне кажется, что пока взрослые дядьки меряются своими тестикулами, просто народ – и грузинский, и южноосетинский, и абхазский, – они продолжают жить. Причем продолжают общаться. Потому что семьи многие разделены. Ездят туда-сюда. И, там была фраза. Такой крик души одного из жителей: «Мне главное, чтобы жить в мире. Главное чтобы народ наш не обозлился друг на друга», – он говорит. Понимаешь?
К.Ларина
―
Понимаю. И я хочу обратить внимание, что здесь всё-таки прошли 10 лет. Когда всё это происходило, в голову нам не могло прийти, что когда-нибудь мы будем в хороших отношениях с Грузией. Я имею в виду, конечно, не политику. Не руководство стран. А именно людей
Л.Гулько
―
Да люди ездят в Грузию отдыхать.
К.Ларина
―
Настолько они да… Но тогда, ты вспомни. Когда это всё случилось. Тогда в 2008-м году. Когда в Москве охотились за грузинскими фамилиями. Когда в Москве закрывали грузинские рестораны. Я, кстати, помню поступок Людмилы Путиной. Никто об этом сейчас не вспоминает. Тогда они были парой супружеской, ничто не предвещало их развода. Я просто помню, что в самый разгар российско-грузинской войны. Когда тут уже просто заставляли составлять списки школьников с грузинскими фамилиями. Помнишь?
К.Ларина: Телевидение как некий институт, как произведение искусства – закончилось давным-давно
Л.Гулько
―
Да, я помню эту историю.
К.Ларина
―
И когда грузинские рестораны закрывались, потому что туда никто не ходил. Был такой клич, что давайте бойкотировать. Я помню, что Людмила Путина приехала в грузинский ресторан. Одна. Там никого не было. Все обалдели просто. Я видела это. Мы смотрели как раз сюжет в сети, у нас были выложены. Это был как раз гражданский поступок. И она это сделала специально. Чтобы показать, что она-то как раз… Что тут объяснять. Это был поступок человека. Говорящий больше, чем слова.
Л. Гулько
―
Поступок человека.
К.Ларина
―
Да-да. И сколько вот прошло времени. Действительно, ты прав. В Грузию ездят. С Грузией мы дружим. Как Саакашвили сказал, что, конечно же, отношения у нас хорошие между людьми, но люди ничего не забывают. Это правда. Люди ничего не забывают. А уж как комментируют сегодня пресс-секретари вот эти вот интервью. Ты слышал, да? Что Тимакова сказала про интервью Саакашвили? Что он психически ненормальный. Клоун. Бред. Чушь. Я, честно говоря, просто удивлена – мало сказать. Наталья Тимакова, собственно, никогда такой риторикой не отличалась. Понятно, что там все в ряд давно выстроились. Этот язык освоили. Такой вот гопоты. Все, включая высших руководителей страны. Уж не говоря про их помощников. Типо Пескова, Захаровой. Как они вот выражаются. Вот эти слова, которые вылетают каждый день из уст то пресс-секретарей, то самих президентов и министров: «чушь», «бред», «сумасшедшие», «у них что-то с головой», «лечиться надо». Вот это у нас сегодня такая политика внешняя. Такими словами озвучивается. Мне, честно говоря, ужасно неприятно и как-то досадно, что до этого докатилась и Наталья Тимакова. Которая, повторюсь, никогда я от неё таких слов в жизни не слышала. Она как-то себя в руках держала. Но сейчас видимо приходится, что называется, соответствовать.
Л.Гулько
―
Ну да. Конечно, Михаил Саакашвили непростой человек во всех смыслах этого слова. Понимаешь, когда он говорит, что мы открыли огонь по Цхинвалу, потому что там не было ни одного мирного жителя… Это тоже о чём-то говорит. Они все хороши.
К.Ларина
―
Я не хочу сейчас…
Л.Гулько
―
Не-не-не. Я просто…
К.Ларина
―
Говорить об этом. Ну ты же понимаешь.
Л.Гулько
―
Конечно. Сейчас у каждого будет своя правда.
К.Ларина
―
Мы говорим о взаимном уважении. Сейчас модно так выражаться.
Л.Гулько
―
Да. О взаимоуважении.
К.Ларина
―
Это неприлично так выражаться. У нас, кстати, ещё одно интервью висит на сайте нашего с тобой товарища Егора Куроптева, который работал у нас на «Эхе». Интервью с Вахтангом Кикабидзе. И ты понимаешь, человеческий язык, он всё-таки, понимаем.Вот его надо культивировать. Человеческий язык, а не язык хулигана, подворотни, гопоты, угроз. Ну что это такое за язык? Так-то хочется уже, конечно
Л.Гулько
―
Я согласен с тобой.
К.Ларина
―
Извини меня, Лёв. Вот мы с тобой советские люди. Можно про это говорить? Или уже нельзя? Или осталось несколько секунд до новостей?
Л.Гулько
―
Осталось полминуты до новостей. Давай интригу. Мы с тобой советские люди. Пауза.
К.Ларина
―
Давай. Мы – советские люди. А дальше поговорим об этом.
Л.Гулько
―
Прервёмся. После новостей.РЕКЛАМА/НОВОСТИ
Л.Гулько
―
Привет-привет. Мы здесь. Ксения Ларина. Лев Гулько. Ещё раз привет.
К.Ларина
―
Ещё раз привет. Я тут почитала чат в YouTube. Там удивлялись, что у меня губы не шевелились какое-то время. Да, я чревовещала.
Л.Гулько
―
Как её звали? Марта Цифринович. Помнишь, такая была? С куклами.
К.Ларина
―
Марта Цифринович. Точно-точно.
Л.Гулько
―
Вот что мы помним. Советские люди. Что помним.
К.Ларина
―
Да, были мастера искусств. Да. Советские люди помнят такой термин, как «политическая культура».
Л.Гулько
―
Да, конечно.
К.Ларина
―
Который в наше советское время… Несмотря на то, что мы жили , в общем, в непростой, прямо скажем стране. И спорной с точки зрения вообще политического устройства. Политическая культура была. Во всяком случае, таких слов и таких выражений, которые мы сегодня слышим от представителей руководства страны – даже в страшном сне не могло такое присниться. Представьте себе, Косыгин так бы выражался, как выражается сейчас господин Лавров и Мария Захарова.
Л.Гулько
―
Или Андрей Андреевич Громыко.
К.Ларина
―
Или Громыко так бы выражался. Да? Представь себе. Даже в самые страшные времена ледяной холодной войны такого себе не позвояли.
Л.Гулько
―
Было однажды. Говоря по Никиту Сергеевичу Хрущёву. Было. Вот это известное. Выплеснулось.
К.Ларина
―
И всё. Да, ну это, собственно говоря, такой образ. Такой имидж у него. Он так везде разговаривал. Но всё, что касается нашего времени советского, брежневского времени – я не могу себе представить, чтобы так люди выражались. И, собственно говоря, с той стороны, со стороны из-за океана тоже долетали определённые, скажем так, диагнозы, которые ставили советскому руководству и советском обществу, советскому устройству. Самое страшное, что было сказано про нас – это «Империя зла».
Л.Гулько
―
Да, Рональд Рейган, конечно.
К.Ларина
―
Но никто не говорил, что отмороженные, придурки, что у них с головой. Такого никто себе не позволял в жизни. Это, конечно, оскорбительно. Это оскорбительно по отношению к себе.
Л.Гулько
―
К себе, к себе. Конечно.
К.Ларина
―
Самоуважение должно быть. Ты не имеешь права так выражаться. Уважай себя. Уважай свой народ. Если ты требуешь уважение к себе, так уважай, прежде всего, себя и свой народ. А не так. Вот ты там сказал в предыдущей части про взрослых дядек. Вот они тоже так, кстати, рассуждают. «Мы, типо, взрослые дядьки», – говорят они друг другу. «Меряемся», не скажу чем. А народ – это такое стадо баранов. Людей таких инфантилов. Мы будем говорить, что ему смотреть. Как ему оценивать те или иные политические события. Как ему оценивать руководство своей страны. Как оценивать политику. Всё же только с точки зрения Кремля мы должны оценивать. Только там оценивают. Только там дают правильную оценку. А потом специальные люди, типо Мединского условного, донесут до общественности, как нужно реагировать и как оценивать. Как оценивать прошлое. Как оценивать настоящее. Как оценивать будущее.
К.Ларина: Что касается золотого века телевидения, как общественно-политической структуры, - это перестроечные годы
Л.Гулько
―
А потом, чем холоднее и вежливее ты себя ведёшь… А вежливее иногда бывает очень холодно. Тем ты, на самом деле, страшнее для своего противника там, разных людей.
К.Ларина
―
Ну опять мы с тобой будем спорить. Я считаю, что время устрашений уже прошло. Ну хватит уже.
Л.Гулько
―
Нет. Я же ничего не говорю. Я говорю…
К.Ларина
―
Ты говоришь «устрашение противника»
Л.Гулько
―
В политике всё равно существуют противники. Никуда ты не денешься.
К.Ларина
―
Какие? Кто у тебя противник? В твоей политике?
Л.Гулько
―
Нет. Не в моей. В политике государства всё равно существуют. Конкуренты. Кто угодно. Противники.
К.Ларина
―
Хорошо. Конкуренты – это не противники.
Л.Гулько
―
Ну, называй их конкурентами. Хорошо. Давай назовём конкурентами. Пожалуйста. Да.
К.Ларина
―
Потому что, мне кажется, время врага прошло. Нельзя сегодня оценивать мир с точки зрения противостояний.
Л.Гулько
―
Но они же, эти дядьки, как ты говоришь. Взрослые. Как мы говорим. Как я говорю. Эти дядьки взрослые…
К.Ларина
―
Они такие же как мы. Я тебе сейчас страшную вещь скажу. Они даже хуже, чем мы.
Л.Гулько
―
А я не спорю. Да. Не спорю, конечно. Но они-то… Им, с обеих сторон, вот мне так кажется, им очень выгодно считать друг друга противниками. Так проще. С их точки зрения. Так проще. И так..
К.Ларина
―
Не знаю.
Л.Гулько
―
Точно говорю.
К.Ларина
―
Мне кажется, что конъюнктура политическая могла бы быть сегодня другой. Если бы не один человек.
Л.Гулько
―
Могла бы.
К.Ларина
―
Ему, конечно, везёт. И повезло ещё с противником, как ты говоришь. Потому что здесь, конечно… Ну ладно. Бог с ними со всеми. Я хочу напомнить… Я говорила про «На ночь глядя» передачу с участием Дмитрия Брусникина. Вот я проверила просто. По программе она будет в 9 вечера в воскресенье.
Л.Гулько
―
Да, так проще напомнить. Слушай, скажи мне, пожалуйста, как советский бывший человек советскому бывшему человеку.
К.Ларина
―
Бывших советских не бывает.
Л.Гулько
―
Бывших не бывает. Советских бывших не бывает. Что ты думаешь о передаче «Сегодня вечером». Я смотрел прошлую передачу «Сегодня вечером», где были наши прибалтийские друзья там. Яак Йоалу 70 лет. Я не мог поверить, что Яак Йоалу 70.
К.Ларина
―
Мне кажется, там повторы какие-то. Там все в отпуске.
Л.Гулько
―
Повторы? Я просто этого не видел… И Лайма Вайкуле.
К.Ларина
―
Я сейчас тебе скажу… Повторы
Л.Гулько
―
Ну я посмотрю немножко. И я засел на всё время. А вот в эту субботу будет Александр Анатольевич Ширвиндт с сотоварищами.
К.Ларина
―
Это всё повторы.
Л.Гулько
―
Повторы, да? Ну вообще ты сама… Сам формат.
К.Ларина
―
Сама программа, да. Значит давай вспомним как она родилась Это была программа Андрея Малахова в своё время, когда он работал на «Первом канале» «В субботу вечером». Где они отмечали то юбилей фильма, то юбилей передачи, то юбилей человека. То есть, это такие ностальгические посиделки. Мне кажется, это был очень симпатичный формат. Вполне себе уместный, Как раз для неагрессивного нормального человеческого телевидения. Вот то, что мы ищем обычно, человечинки, вот тут как раз. Когда ушёл Малахов из «Первого канала» этот формат сохранился. На «Первом». И туда пришли Юлия Меньшова и Максим Галкин. Они вели какое-то время эту программу вместе. Сейчас, насколько я помню, сейчас ещё начали выходить премьерные выпуски. Они стали по одному. По очереди.
Л.Гулько
―
Я тоже это заметил.
К. Ларина
―
То Юля, то Максим. Не знаю, это всё… У меня никакого раздражения против этой передаче нет, скажу тебе честно. Я всегда приветствую, когда людей помнят, а не забывают. Лучше пусть их будут помнить, чем их будут забывать. Поэтому пусть их приглашают. Пусть приглашают угасших звёзд. Пусть приглашают друзей угасших звёзд. Пусть приглашают стариков. Напоминают, что такая была культура советская. В хорошем смысле этого слова. Понятно, что там обходятся какие-то острые углы. Но, наверное, оно так и должно быть. В таком формате. Тут претензий не выскажешь. Иногда бывает что-то удачное, иногда что-то неудачное. Иногда, мне кажется, что не слишком удачно выбраны звёзды, гости.
Л.Гулько
―
Не слишком искренне получается.
К.Ларина
―
Ну, да, ну да. Иногда бывает немножечко, да.. Но ничего. Вполне… На фоне… Послушай, на сегодняшнем фоне, ощущение что это прекрасная программа. Я не знаю, кстати, на втором канале Малахов же тоже такую передачу ведёт.
К.Ларина: От телевиденья, которое пытался Сергей Супонев сделать. Детского телевиденья. Ничего не осталось. Ничего
Л.Гулько
―
Я не видел, честно тебе скажу, ни разу.
К.Ларина
―
Я тоже ни разу не видела. Она называется «В субботу»..
Л.Гулько
―
Ну как-то называется… «В субботу вечером»…
К.Ларина
―
Ну, короче, там Малахов присутствует в заголовке, безусловно. Он там как бы цветёт… Тут я почитала чат в YouTube, когда был перерыв. Там тоже к нам претензии предъявляют слушатели.
Л.Гулько
―
Когда начнёте про телевидение? Когда начнёте?
К.Ларина
―
Да. Почему вы… Два-три года программа была другой. Вот я могу сказать, что два-три года назад телевидение ещё было. Оно как раз заканчивалось уже. На мой взгляд, что телевидение уже как некий институт, как образ, даже как художественное произведение, как произведение искусства – закончилось давным-давно. И мы с Ирой Петровской без конца на эту тему тут причитаем. Как хорошо было прежде. Поэтому, конечно… И чтоб никто не подумал, что мы как советские люди ностальгируем по советскому телевиденью. Нет. Конечно, нет. Потому что золотой фонд, золотой век телевиденья мы тоже застали, дорогие наши юные друзья. Это было.
Л.Гулько
―
Телевизионные спектакли застали, кстати.
К.Ларина
―
Это было. Да. В советское время, безусловно, это были телеспектакли. Жанр, в котором работали уникальные режиссёры, которым много что не давали. А вот тут давали. И они успевали. Делали потрясающие спектакли. Вот мне пишет наша подруга Лена Тришина, ветеран, наш ветеран. Что называется программа «Привет, Андрей», программа в субботу у Андрея Малахова.
Л.Гулько
―
Спасибо Лене Тришиной.
К.Ларина
―
Спасибо. Так вот. Делали и радиоспектакли. И телеспектакли. А какие телеспектакли! С участием выдающихся актёров. Того же Высоцкого, Юрия Богатырёва. Да вообще сколько можно вспомнить.
Л.Гулько
―
Много было всяких.
К.Ларина
―
Это, действительно, золотой фонд. Это совершенно утраченное искусство. И преступно утраченное, спущенное. Даже никто не понимает, как это сегодня делать. Сегодня максимум, что могут сделать, это снять на камеру спектакль в театре. Потом его показать на канале «Культура». Но это совсем другое. Правда же? Тогда же искусство переноса спектакля на экран…
Л.Гулько
―
Конечно. Тогда же спектакли специально снимались. Не из зала. А специально снимались. И декорации делали специально. И режиссёры были тогда, к сожалению, ушедшие.
К.Ларина
―
А то, что касается золотого века телевиденья в принципе, как общественно-политической структуры, это, конечно, перестроечные годы. Под знаком «говори». Под знаком гласности. Под знаком прямого эфира. Это то телевиденье, которое делал Анатолий Лысенко. То телевиденье, которое делал Эдуард Сагалаев. Что тут говорить. Мы много про это вспоминаем с Ирой. И будем вспоминать. И надеемся, что кто-то историю этого телевиденья напишет.
Л.Гулько
―
Когда-нибудь.
К.Ларина
―
Сегодня не осталось ничего. Вообще ничего не осталось. Рожки да ножки. Поэтому что тут обсуждать? Представьте себе, что мы садимся с Лёвой или с Ирой в эфир, и начинаем обсуждать программу «60 минут» Скабеевой и Попова. Или начинаем обсуждать программу Дмитрия Кисилёва. Или Владимира Соловьёва.. Ну вообще. И что вы скажете нам во след? Когда мы закроем эту лавочку? Потому что телевиденье –это не телевиденье.
Л.Гулько
―
Вы же говорили и с Ирой. И с тобой мы говорили. Что телевиденье потихонечку перетекает туда, в сеть. Перетекает в сеть.
К.Ларина
―
Да. Да. Там конкуренция, кстати, уже вовсю…
Л.Гулько
―
Приличная. Приличная конкуренция. Вот господин Дудь снял про Сергея Супонева фильм. Это же можно считать телевиденьем?
К.Ларина
―
Да. Конечно. Безусловно. Это у него не первый случай. Он уже делал такие программы. И памяти Сергея Бодрова. Передачи, которые он снимает. Именно снимает. Это программы. Я, честно говоря, к Сергею Супоневу очень хорошо отношусь. И считаю его одним из таких вот настоящих тружеников.
Л.Гулько
―
Ну он основатель детского телевиденья. Один из основателей.
К.Ларина
―
Да. Настоящим тружеником телевизионным, который много, что успел сделать на этой ниве. К сожаленюю, тоже он попал в такой переходный момент. Что-то успел сделать. Но очень быстро это превращалось в какую-то самопародию. Потому что, ничего уже нельзя, что называется. От того телевиденья, которое пытался Сергей Супонев сделать. Детского телевиденья. Ничего не осталось. Ничего.
Л.Гулько
―
Это правда. К сожалению.
К.Ларина
―
Просто сам выбор героя, это, конечно, выбор поколения. Для меня это было удивлением, когда увидела.
Л.Гулько
―
Я тоже удивился, так скажем.
К.Ларина
―
Ну да. Хороший парень. Талантливый.
Л.Гулько
―
Где Дудь, и где Супонев вообще.
К.Ларина
―
Но оказалось, что он, собственно говоря, плоть от плоти. Он вырос на этих передачах. Мы там с тобой на чём росли? В нашем детстве? Что мы там смотрели? «Будильник»?
Л.Гулько
―
«Будильник» смотрели, да. «Буратино», такая была передача. Помнишь?
К.Ларина
―
«АБВГДейка»
Л.Гулько
―
«АБВГДейка» уже мы были…
К.Ларина
―
Позже. Я её не любила. Но «Будильник» помню. Даже помню «Будильник», который вела замечательная актриса Надежда Румянцева.
К.Ларина: Как выяснилось, детское телевиденье было у поколения Дудя. Вот это для меня тоже загадка
Л.Гулько
―
Да.
К.Ларина
―
Видишь, какие мы… Товарищи, видите какие мы старые…
Л.Гулько
―
Валентина Леонтьева вела кое-что.
К.Ларина
―
«В гостях у сказки».
Л.Гулько
―
«В гостях у сказки», да.
К.Ларина
―
Так что вот. Это передачи, которые мы смотрели. Тут нам похвастаться нечем со Львом Гулько. Это просто вообще какие-то точечные попадания. Ну «Спокойной ночи, малыши», понятно. Но всё это было абсолютно совсем в заросшем состоянии.
Л.Гулько
―
Ну фильмы детские по телевизору показывали. Хорошие фильмы показывали.
К.Ларина
―
Потому что детское кино тогда существовало. Детских передач с гулькин хрен, а вот детское кино существовало.
Л.Гулько
―
Не надо про это.
К.Ларина
―
Как выяснилось, детское телевиденье было у поколения Дудя. Вот это для меня тоже загадка. Вдруг я увидела каких-то взрослых людей, которые принимали участие в этих передачах «Зов Джунглей». Или что там у него ещё было? Это всё, конечно, мимо меня. Я понимала, что это есть. Но это не в коей мере меня не формировало. Мы уже были к тому времени очень взрослыми людьми. Но тем не менее, целое поколение, оказывается есть и помнит, да? За это, кстати, Дудю спасибо. Что он вдруг неожиданно открыл такую страницу в истории. Отечественного телевиденья.
Л.Гулько
―
Слушай, ещё хотел тебя об одной вещи спросить. Это то, что у нас висит на сайте тоже. О том как наш космонавт устроил экскурсию по МКС. Это же тоже телевизор? Только там в YouTube есть канал.
К.Ларина
―
Да. Я видела.
Л.Гулько
―
И он получил огромную популярность. Что интересно – не у нас. А в Соединённых Штатах Америки. Они просят перевести это всё на русский язык. Они считают его самым добрым. Вот так вот.
К.Ларина
―
А в чём, вот как ты думаешь, притягательность была вот этой? Казалось бы, ничего особенного. Камеру взял и поплавал внутри МКС.
Л.Гулько
―
Американцы говорят6 «в голосе». Очень такой приятный голос, добрый. И в отношении к своим товарищам. Он всех называл: «это самый лучший», «Нет, это самый лучший», «а сейчас вылетает совсем самый лучший». Там же разные были. В том числе, американцы, конечно.
К.Ларина
―
Меня поразило, какой там бардак вообще на этой станции.
Л.Гулько
―
Ну мы называем это бардаком, а на самом деле может это такой рабочий момент.
К.Ларина
―
Такой рабочий беспорядок я вообще не понимаю. Господи, как они во всём этом разбираются, где у них что находится. Потому что, это всё ещё плавает внутри. Я впервые такое видела. Обычно нам показывают такую гладкую картинку. Либо космонавты поздравляют с Новым годом кого-то, а там сзади летают какие-то трубочки и бумажки, да? Ну либо в кино показывают. Тоже такая стилизованная просто картинка. Я впервые увидела все подробности абсолютно непричесанной работы космонавта. И в этом её большое обаяние. И они очень приятные все, безусловно, люди. Я ещё подумала: «А можно…» Как советский человек опять же возвращаюсь к главной теме нашей передачи. Я подумала: «А можно вообще показывать, а вдруг какие секреты он выдаёт? Показывает нам всё изнутри, а мало ли какие там секреты?»
Л.Гулько
―
Вдруг террористы проберутся и взорвут.
К.Ларина
―
Да. Вдруг они узнают, как это всё устроено.
Л.Гулько
―
Сегодня, кстати, знаменательный день. Потому что 11 августа 39-ого родился Кашпировский. Сегодня. 11-ого. И сегодня же в 73-м году по центральному телевиденью начался показ «17 мгновений весны», между прочим.
К.Ларина
―
Вот, кстати, тоже история. Завтра в передаче «Культурный шок» у нас будет тема под грифом «экстремизм». За что могут сегодня посадить в тюрьму или оштрафовать, за какие публикации в социальных сетях.
Л.Гулько
―
За фотографию Штирлица со свастикой.
К.Ларина
―
Я тебя умоляю. Я когда готовилась к программе, увидела в том числе и эту историю. Там человека признали нарушителем. Что он пропагандирует нацизм, публикуя фрагменты из «17 мгновений весны». Тот самый совершенно прекрасный момент, где Штирлиц замахивается бутылкой на Холтоффа.
Л.Гулько
―
В исполнении Куравлёва одноглазого.
К.Ларина
―
Я потом вспомнила, что у нас была история с «Дилетантом». Когда на обложке был фрагмент… Штирлиц был на обложке. И главный редактор Виталий Дымарский был вынужден действительно там зачеркнуть эту свастику, которая у него на рукаве. Ещё, на всякий случай, написали там везде на обложке: «Гитлер капут».
Л.Гулько
―
А помнишь, была история о том же… В этой же связи… Человека пытались привлечь за то, что он, по-моему, опубликовал фотографии с Парада Победы, как немецкие знамёна бросают в Мавзолее.Опять же из-за свастики…
К.Ларина
―
Да. Да. Свастика запрещена.
Л.Гулько
―
Это, конечно, вообще абсурд.
К.Ларина
―
Это какой-то абсолютный бред сивой кобылы. Кстати, опять же вспоминая «17 мгновений весны», который они раскрасили. Ты помнишь?
Л.Гулько
―
Да. Помню, конечно. И какой был.
К.Ларина
―
Они раскрасили. Все испугались. Потому что в чёрно-белом варианте эта свастика как-то так в глаза-то особенно не бросалась. То в раскрашенном она просто лезет.
Л.Гулько
―
Она же на красном фоне.
К.Ларина
―
Красное, чёрное, белое. Она просто лезет. Но вообще хорошо, что ты вспомнил этот фильм. Опять же, возвращаясь к истории, безусловно, основа многих шедевров. Телевизионных. Я имею в в виду, телевизионного многосерийного кино. И это, конечно, не забыть это кино.
Л.Гулько
―
Конечно.
К.Ларина
―
Мы с тобой в прошлый раз пытались вспомнить, что мы пересматриваем. Какие сериалы.
Л.Гулько
―
Вот их и пересматриваем.
К.Ларина
―
Вот «17 мгновений весны» ты если включишь, ты не оторвёшься.
Л.Гулько
―
Я останусь. Я останусь.
К.Ларина
―
Конечно… Поскольку вот такое время, мёртвый сезон…
Л.Гулько
―
У нас с тобой осталось полминуты.
К.Ларина
―
Сейчас идёт сериалы по «Культуре» «Это началось в Харбине». Очень хороший фильм. Кто не видел – обязательно посмотрите. Сейчас идёт фильм «Красные браслеты». Многосерийный фильм на «Первом канале». Мы к нему вернёмся. Потому что это очень большая работа, незаслуженно тоже положенная на полку. И долго ждала своего часа.
Л.Гулько
―
Это правда. Это правда.
К.Ларина
―
Ну а сейчас мы должны заканчивать программу. Конечно же, я хотела Диму Брусникина вспомнить. Чтобы мы услышали его голос. Я нашла совершенно потрясающее стихотворение, которое он исполнил на вечере памяти Андрея Вознесенского «Осень в Сигулде». Это было в 12-м или 13-м году. Режиссёр этого вечера – его супруга Марина Брусникина. Послушайте эти стихи в исполнении замечательного артиста и вспомните его добрым словом. Димочка, спасибо и прощай. Лёва и тебе спасибо.
Л.Гулько
―
И тебе спасибо, Ксюш. Пока.