Человек из телевизора - 2017-12-23
23.12.2017
Л. Гулько
―
Сначала время. 11.07. Радиостанция «Эхо Москвы». «Человек из телевизора». Я бы даже сказал: «Человек из Скреповизора». Ксения Ларина. Доброе утро.
К. Ларина
―
Из тепловизора.
Л. Гулько
―
Да. Привет. В таком составе мы сегодня проведем «Человеков из телевизора». Все нормально у вас?
К. Ларина
―
Да, уже завела веточку прямого эфира в фейсбуке. На страничке Ксения Ларина. Там приглашение к нашей передаче. Я там сообщила, что Ира заболела, мы желаем скорейшего выздоровления. Ну, вот сегодня надеюсь, справимся. Без главного артиста нашего спектакля на первый план выходит кордебалет.
Л. Гулько
―
Должны. Мы как построим наш кордебалет.
К. Ларина
―
Как ты хочешь. Кого тебе больше жалко: собачку таксу или деятелей культуры.
Л. Гулько
―
Мне больше жалко…
К. Ларина
―
Говори правду.
Л. Гулько
―
Деятелей культуры. А что.
К. Ларина
―
Да ты что. Я думала так все скорбят по собачке. Собачка, по-моему, прекрасно себя чувствовала.
Л. Гулько
―
Что если бы не показали ничего про собачку таксу, никто бы не вякнул и не пикнул. Эксперименты проводят все. Ну вот, Дмитрий Олегович тоже провел свой эксперимент. Медицинский.
К. Ларина
―
Меня знаешь, единственное в этом смущает, поскольку мы живем в такой стране фейков. Я думаю, что это был… Боюсь, что собачку засовывали в простую воду.
Л. Гулько
―
А потом она откашлялась и выжила.
К. Ларина
―
Ее немножко потрясли, и дальше побежала. Собачка же.
Л. Гулько
―
Ну ладно. Так мы про Дмитрия Рогозина и его собачку. А что деятели культуры. Их тоже потрясли, наверное, немножко.
К. Ларина
―
Да. На самом деле зрелище печальное. Мы напомним. Президентский совет по культуре, который собирается в расширенном формате. Чуть ли ни раз в полгода, может, я ошибаюсь. Будем считать, что итоговое заседание. И, конечно, все, кто смотрел за этим сюжетом достаточно скучным и предсказуемым, ждали опять темы, которая является главной сегодня в нашей стране не только в культурном пространстве, наверное, в общественно-политическом. Это дело «Седьмой студии». Я посмотрела целиком заседание, потом прочитала стенограмму. Пожалуй, то, что мы видели из того, что в сети обсуждали. Это то единственное выступление, которое не показали, как я понимаю ни по одному федеральному каналу в новостном выпуске. Это выступление Александра Архангельского блестящее совершенно его обращение к президенту. Очень достойное. Без всяких просительных интонаций. И он, конечно, там говорил очень точные вещи, проговорил, мне кажется, что для людей, которые вообще ничего не понимают, что происходит, это очень важно. Важно, что люди, которые просят освободить из-под стражи Кирилла Серебренникова, Алексея Малобродского, Юрия Итина, речь идет не о том, чтобы прекратить дело, расследование. Не о том, чтобы давить на следствие. А для того чтобы люди имели возможность работать. Что они не являются особо опасными преступниками, что за них поручаются такие высокопоставленные лица. И Александр Архангельский перечислял всех поручителей. Размах убеждений, мировоззрений. От Кобзона и Говорухина до Александра Сокурова и многих других. Ирины Прохоровой. Зураб Церетели. И очень важный момент, на что обратил внимание Александр в своей речи – что тем самым разрушается институт поручительства. Что если люди, правоохранительные органы, следствие не реагируют ни в коей мере на мнение таких людей авторитетных, выше нет людей. Если только Путин бы еще написал поручительство. И то я не исключаю, что они тоже его отвергли в интересах следствия.
Л. Гулько
―
А они – это кто?
К. Ларина
―
Следствие.
Л. Гулько
―
Сейчас интересный момент, как мне кажется. Почему до сих пор и тот же самый Владимир Владимирович, не произошло то, что должно произошли. Почему не отпустили, почему не под домашний арест. Почему это происходит. Кто-то давит на президента. Есть какие-то люди, которые сильнее его.
К. Ларина
―
Нет, во-первых, президент никогда за все время не предлагал никого выпустить. Он только предлагал, чтобы мы все верили следствию. Что следствие разберется. Поэтому никогда в жизни за все время, пока к нему обращались по этой теме, он никогда не говорил, что я согласен, надо выпустить. Нет. Он как раз этого не говорил. А следствие делает свое дело. Давай так, поскольку я, во всяком случае, могу от себя говорить, что у меня нет никаких сомнений, что это дело заказное в отличие от мнения Владимира Мединского. Что такое заказное дело? Это дело, которое нужно довести до конца, до обвинительного приговора. Чем, собственно, и занимаются следственные органы. Вот и всё. А чем такая показательная кровожадность объясняется – я думаю, что здесь тоже не секрет, понятно, что для того чтобы все остальные сидели и молчали… И кстати, очень правильно сказал Александр Архангельский, что нужно различать расследование от преследования. Вот то, что происходит с Кириллом Серебренниковым это как раз преследование, а не расследование. И со всеми остальными людьми. Я уж про Лешу Малобродского, который сидит уже больше чем полгода. 19 декабря исполнилось ровно полгода как он сидит в следственном изоляторе. В тюрьме. 60-летний человек, которому пока еще не предъявили никаких конкретных обвинений. Когда там будет суд, никто не знает. Люди сидят. И то, что Путин так спешно вдруг выскочил после этого выступления, сославшись, что ему нужно срочно подойти к телефону, тоже очень странная история. Потому что я не видела, чтобы кто-то ему сообщил о телефонном звонке… Наушников не было. Проволоки в ушах. Никто не подходил.
Л. Гулько
―
Я про это и говорю, что как-то странно, такое впечатление, что кто-то того же Путина нажимает со всех сторон. Потому что я бы на месте сейчас Путина, пользуясь тем, что предвыборная кампания, что-то еще, какие-то хорошие отношения с той же культурой наладить, достаточно одного звонка из его администрации, чтобы все пошло в другую сторону. Почему это не происходит, для меня загадка.
К. Ларина
―
Мне кажется это происходит, поскольку это дело оказалось в одном ряду громких коррупционных дел. И, судя по тому, как бесконечно отчитываются о своей работе победной то Бастрыкин, то сейчас Бортников, я думаю, что это дело вписалось в общую картину громких разоблачений. Тут тебе и генерала разоблачили, тут тебе целый министр сидит в тюрьме, уже приговор получил. А тут тебе деятели культуры либеральной. Вполне себе картинка получается красивая. Перед законом все равны. И кстати вспомни, что он ему ответил Путин.
Л. Гулько
―
Что это не преследование, это расследование.
К. Ларина
―
И в качестве доказательства что привел.
Л. Гулько
―
Естественно, спектакль.
К. Ларина
―
Для меня это абсолютно операция прикрытия. Именно поэтому премьеру показали, обставили ее такой государственной любовью. Снарядили целого Пескова в бронежилете, который пришел на премьеру. И Нарышкин. Весь бомонд там был. Для того чтобы показать всему миру, что это расследование. Мы же не запрещаем спектакли режиссера, мы же не за творчество его судим. Говорят они, наглядный пример. Премьера же вышла. Для меня это лишнее доказательство слов Путина, что так оно и было, что премьеру «Нуреева» они подверстали под себя. Под свою выгоду, под свои интересы. Использовали для того, чтобы продемонстрировать всему миру: мир, не волнуйся, никто не преследует твоего любимого Серебренникова за творчество. Вот он творит, пожалуйста. А мы ему аплодируем. А то, что он там в тюрьме сидит, ну извините, у нас перед законом все равны. Вот такая закольцованная история. Тут ничего не сделаешь. Тут везде будешь выглядеть дураком. В любом случае. Он скажет: как же, вот следствие работает, премьера идет. Но режиссер сидит, ничего посидит, если виноват. Как он говорит про Чайковского: мы его любим не за это.
Л. Гулько
―
Нам пишет Владимир в бане: «Путин предпочитает налаживать отношения с бескультурьем. Зачем ему культура».
К. Ларина
―
Я тут не соглашусь. У него своя культура. Есть свой культурный десант. Мы знаем, с кем он дружит. Мы знаем, что он в тесной дружбе с Валерием Гергиевым. Я уж не говорю виолончельного жанра. Кроме них еще немало деятелей культуры, тот же Никита Сергеевич Михалков, который тоже большой поклонник Путина. А Путин большой поклонник Михалкова. Так что там с деятелями культуры все хорошо.
Л. Гулько
―
В этом зале сидели достаточно известные и уважаемые деятели культуры. Александр Николаевич Сокуров тоже сказал.
К. Ларина
―
Да.
Л. Гулько
―
Но этот посыл Александра Архангельского как бы не поддержали.
К. Ларина
―
Нет, скажу больше, мне было даже неловко смотреть на… людей, присутствующих за этим большим столом, видно было, они мучаются, это слушая. Не хочется им слушать. Скорее бы уже кончил. Сколько уже можно. Ну понятно уже все. Черт его знает, может быть там какая-то договоренность. Потому что мы же помним, как тот же Евгений Миронов подходил с этой темой к Путину. И всегда открыто высказывался в поддержку Кирилла. Тот же Александр Калягин, который немало резких слов сказал вообще о самом факте этого так называемого расследования этого дела. Тут еще какая штука. Тоже надо понимать контекст. Насколько я помню, ты меня поправишь или служба информации, по-моему, 26-го декабря обещают нам большое собрание в том числе и деятелей культуры, звезд эстрады, спорта, науки, музыки. Которые поддержат выдвижение Владимира Путина на пост президента РФ. И кстати в ближайшее время мы узнаем список доверенных лиц. Мы помним, какие люди в этом списке обычно оказываются. В прошлый раз там были и Константин Райкин, многие другие деятели культуры. Посмотрим, что будет сейчас. Если они опять ведут себя так, как…
Л. Гулько
―
А они могут себя повести по-другому?
К. Ларина
―
Конечно же, могут. Валерий Фокин уже впереди паровоза высказался. Еще до того как его попросили высказаться про Путина. Он уже высказался. Сказал, что я так горячо поддерживаю, что лучше быть никого не может, что это выдающийся политик. И я так счастлив типа жить под его руководством. Передаю я приблизительно близко к тексту. Это он в одном из интервью сказал буквально чуть ли ни две недели назад. Еще когда никто ничего не спрашивал.
Л. Гулько
―
Понимаешь, тот же Куснирович, у которого бизнес здесь в России, пожалуйста, срежьте «Bosco di Ciliegi» с формы международного олимпийского комитета. Понятно, почему он это сказал. Может быть деятели культуры, у которых назовем это бизнесом, бизнес тоже здесь, тоже понятно, почему они это говорят.
К. Ларина
―
Ну конечно, за моей спиной коллектив 250 тысяч, мы все знаем эти мантры. Черт его знает… А вдруг ничего не будет. Вот я не знаю, бывали случаи уникальные в нашей жизни. Когда человек принимал решение не подписывать какое-нибудь письмо и не подписывал. За ним тоже был коллектив и 200 тысяч или сколько там людей. И ничего не происходило. К нему просто больше не подходили. И продолжал работать и продолжает. Такие примеры есть. Все-таки не знаю, это какие-то, другой уровень договоренности, о которых мы не знаем. Мы же видим только вершину.
Л. Гулько
―
Картинку.
К. Ларина
―
Картинку, которую нам показывают и демонстрируют. А что там было между картинками, мы не знаем. Я, честно говоря, против всех этих сепаратных переговоров. Если бы прекратились все эти тайные переговоры, может быть, и всем было бы легче дышать. И Путину, и его…
Л. Гулько
―
Ну может быть ты права. Между прочим, РБК сообщали, что фонд «Петербуржская политика» провел свои расследования о том, кто раздражает общественное мнение. В том числе там был и министр культуры Мединский. То есть это такие кандидат на вылет.
К. Ларина
―
Щекочет общественное мнение.
Л. Гулько
―
На вылет такие кандидаты из нового правительства. Может быть, что-то как-то тогда может быть. И если будет новый министр культуры.
К. Ларина
―
Нет. Назови мне это имя.
Л. Гулько
―
Не знаю.
К. Ларина
―
Хочешь Елену Ямпольскую. Нас всех пугают Ямпольской. В том числе и Мединский. Типа вот не будет меня, придет к вам Красная Шапочка.
Л. Гулько
―
Новый муж всегда хуже предыдущего. Как говорят.
К. Ларина
―
Кстати. Ямпольская была на этом совете по культуре, и она меня удивила, она не первый раз высказывала несвойственную ей совершенно мысль примиренческую. Она призвала всех по-нашему, по-мизулински не делить всех на либералов и патриотов. Типа у нас одна культура. Русская. А уж там… мы успеем разметаться. Давайте типа жить дружно и думать друг о друге. Я думаю, что эти ее призывы неспроста, наверняка ей тоже кто-то нашептал, что она будет…
Л. Гулько
―
Но, как и…
К. Ларина
―
Я думаю…
Л. Гулько
―
Да-да.
К. Ларина
―
Нет, ты говори.
Л. Гулько
―
Я хотел сказать словами главного редактора «поживем – увидим». Он обычно говорит.
К. Ларина
―
Будем наблюдать.
Л. Гулько
―
Да. Извини, я тебя перебил.
К. Ларина
―
Если говорить серьезно, конечно, лучше на сегодняшний день лучшим министром культуры была бы, например (неразборчиво). А лучшим министром спорта была бы Иоланда Чен, которая блестяще выступила на радиостанции…
Л. Гулько
―
А вообще зачем, такой вечный разговор, зачем культуре министерство?
К. Ларина
―
Деньги распределять. Держать и не пущать. У нас других функций нет. У нас функции надзора и контроля. Поскольку на культуру государство выделяет денег… количество, мы понимаем, института частных инвестиций, частных вложений в культуру вообще у нас нет, поскольку у нас до сих пор не принят закон о меценатстве. Поэтому это все не работает. Система грантов – вот тебе, пожалуйста, как она работает. «Седьмая студия» тому пример. Вот это был грант министерства культуры. Подписанный премьер-министром тогдашним. Владимиром Путиным кстати. И чем все кончилось.
Л. Гулько
―
Как они там бедные несчастные работают. Без министерства культуры и без звания народный артист, о котором говорил кстати один из присутствующих на этом собрании.
К. Ларина
―
Без госзаказов. Я хотела еще обратить внимание твое и слушателей еще на один момент на совете по культуре. Уже отходя от темы… Что все остальные выступления деятелей культуры были в основном посвящены одному: давайте вы будете вновь нами руководить. Нам напрямую давать деньги. Давайте восстановим госзаказы. Поляков просит Юрий: давайте восстановим систему государственных издательств. Шахназаров просит: давайте восстановим Госкино. Ну послушай, как ни крути, а все равно хочется опять в загон. Почему, объясни мне.
Л. Гулько
―
А потому что так проще.
К. Ларина
―
Наверное. Сами же от этого бежали, сами же это проклинали. Все эти комитеты, чиновничьи бесконечные заседания все эти комиссии, которые принимают или не принимают, дают список замечаний. Которые решают, что печатать, что не печатать. Которые влезают в текст художественного произведения, Гослит, который цензурировал тексты любые. И опять этого хотят. Объясни мне почему. У меня нет ответа на этот вопрос. Может быть, наши слушатели знают. Зачем эти люди опять хотят этого.
Л. Гулько
―
Потому что они без этого побыли и понимают, что надо как-то думать, надо вертеться. А тут ничего не надо. Тут за тебя все решают.
К. Ларина
―
Хорошо себя ведешь, тебе миску риса насыплют.
Л. Гулько
―
И никакой головной боли, понимаешь. Кто там, чего, ничего не знаю. Вот у меня есть это и замечательно. Может быть так.
К. Ларина
―
Я думаю, что Путин разочарован в этих деятелях… Так иногда встряхивался, когда чего-то знакомое слышал. А так в основном, он-то любит, чтобы весело, с огоньком, с шутками. С анекдотцами. А тут какая-то тягомотина.
Л. Гулько
―
Тем более что он, мне кажется, научился это делать. Как это делают какие-нибудь американские президенты. Наверное, у него хорошие учителя. Да и он говорят, способный ученик. Он так научился вести себя несколько раскованно. Правда?
К. Ларина
―
Он же все умеет: и петь, и танцевать.
Л. Гулько
―
Он же сказал, что я двумя пальцами Мурку сбацал.
К. Ларина
―
Ждем, когда появится какой-нибудь литературный труд. Соскучились по «Малой земле». Даже странно, что вчера Юрий Поляков не попросил Владимира Путина написать книгу жизни. Чтобы цитировали…
Л. Гулько
―
В смысле…
К. Ларина
―
Ну какую-нибудь книжку…
Л. Гулько
―
Воспоминания о работе в смысле.
К. Ларина
―
«Дневников на войне я не вел» – ты помнишь. Наше поколение помнит первую фразу книги «Малая земля». И ставили спектакли, не просто так все выпустили многомиллионными тиражами. Снимали телепередачи, артист, по-моему, Матвеев записывал это все на телевидении, читал…
Л. Гулько
―
Ну может быть сам Владимир Владимирович этого не хочет, между прочим. Такое вполне возможно.
К. Ларина
―
Я тебя умоляю, это он так кокетничает. Патриарх Кирилл. Как ты думаешь. Хочет, чтобы ему памятник был поставлен при жизни.
Л. Гулько
―
А он как объясняют, не от него зависит.
К. Ларина
―
Народ просит.
Л. Гулько
―
Не то что народ просит, всех патриархов поставят, и так положено у них там. Это совершенно независимо, живой человек или мертвый.
К. Ларина
―
Про Путина то же самое скажет, у нас есть уже аллея правителей, в которой Сталин стоит. Наряду со всякими царями.
Л. Гулько
―
Я, кстати, видел.
К. Ларина
―
Прям вживую. По алле правителей.
Л. Гулько
―
Ходил, когда устанавливали. Я там как раз был.
К. Ларина
―
Впечатляет?
Л. Гулько
―
Они все на одно лицо мне показалось. Почему-то у них у всех одинаковые лица.
К. Ларина
―
Один скульптор делал?
Л. Гулько
―
Немножко усы может быть отличаются. Но у всех одинаковые лица абсолютно.
К. Ларина
―
Кстати, если туда поставят Владимира Путина, там же должен по идее стоять и Ельцин, и Горбачев. И они Путина туда поставят. И по той же логике. Он скажет, ну что я могу сделать, там такое решение художественное, что все президенты, руководители нашей страны за все годы ее существования. Значит и я там. Это же факт нашей биографии. Я же есть. Я есмь, я царь и бог.
Л. Гулько
―
Это правда. Давай мы уйдем на новости. Затем вернемся в студию.
К. Ларина
―
В телевизор уже.
Л. Гулько
―
Да, и продолжим наш разговор.НОВОСТИ
Л. Гулько
―
Ксения Ларина и Лев Гулько. Нам знаешь, что пишут в нашем чате. «Я помню балет «Малая земля»», - пишет некий товарищ Макар. Я смотрел балет «Ангара», например.
К. Ларина
―
Это другое. Это тоже его помнят, кстати очень хороший балет. По «Иркутской истории». Но это извини меня, лирическая любовная драма. А это что такое. Могу себе представить. Цискаридзе в роли Путина тоже красиво.
Л. Гулько
―
Такой демон получается. Из Владимира Владимировича. Врубель.
К. Ларина
―
Скорее Бэтмен. Только в современном решении.
Л. Гулько
―
Пришлось бы тогда Цискаридзе длинные волосы убирать. Я хотел об этом сказать и Михаил Соколов тоже в чате пишет: «Очень понравилась программа Бэллы Курковой «Дворцы взорвать и уходить» на «Культуре»».
К. Ларина
―
Что это такое я не знаю.
Л. Гулько
―
О судьбе дворцов после снятия блокады. И в частности там говорилось о Царском селе и об одном из ее директоров, который много чего сделал, в том числе восстановил Янтарную комнату. Как это все происходило, про реставраторов замечательный совершенно. Сериал был на «Культуре». На этой неделе. И еще я хотел сказать, если позволишь о канале РБК. Я как-то подсел на их итоговую передачу «Что это значит». ЧЭЗ. Там довольно интересно, любопытно, очень похоже на нас здесь на «Эхо», там пара ведущих последние новости, эксперты, картинки. В общем, мне нравится. Без предвзятости вообще.
К. Ларина
―
То есть там такой пропаганды галимой нет, как на федеральных каналах.
Л. Гулько
―
Там вообще нет никакой пропаганды. Там просто информация.
К. Ларина
―
Новости там можно узнать реальные.
Л. Гулько
―
Они, кстати, показывали выступление Александра Архангельского на той самой встрече.
К. Ларина
―
Между прочим, это очень важный факт, потому что по моей информации, ну собственно какая у меня информация. От телезрителей, которые пишут в фейсбуке. Что в новостных выпусках эту речь никто не упомянул. В программе «Время» не было. Когда были все отчеты, репортажи… Про РБК это очень важно.
Л. Гулько
―
Просто, дорогие друзья, обратите внимание на итоговые каналы, они показывают то, что не показывают другие.
К. Ларина
―
Вообще у нас много альтернативных источников телевизионных так называемых. А поскольку я уже поняла по многим опросам в сети, люди, которые говорят о том, что они не смотрят телевизор, и мы все время над ними хохочем, типа такого не бывает. На самом деле не врут. Это правда. Они не смотрят телевизор. Вот, например, я не смотрю телевизор. Я его не включаю. Я смотрю его по ссылкам. Когда в сети какая-то интересная, кто-то говорит о каком-то интересном сюжете. О какой-то интересной передаче, фильме. Тогда ты его смотришь в Интернете. Ты его не смотришь, включив телевизор или обведя кружочком, вот такого-то числа. Это время уже ушло.
Л. Гулько
―
Конечно, уже новая реальность.
К. Ларина
―
Кстати, каналы это понимают. Обратите внимание, что на всех каналах федеральных на сайте программы сразу же. Раньше все ждали, когда повторят, сейчас этого не надо ждать, ты открываешь сайт и там передача, которая прошла буквально час назад в эфире. Ты можешь ее совершенно бесплатно посмотреть на сайте канала.
Л. Гулько
―
Уж не говоря о сериалах, которые можно посмотреть без рекламы.
К. Ларина
―
Телевизор как телевизор, к которому ты привязан шнуром и целый день ходишь за ним, это, конечно, уже ушло в прошлое. Собственно, сам ящик уже этот не нужен, потому что можно смотреть на мониторе компьютера, что многие и делают.
Л. Гулько
―
Есть же современные ящики, на которые можно выводить то, что у тебя на компьютере или на телефоне. Для этого и нужно, наверное. Большой экран.
К. Ларина
―
Я думаю, что ценность телевизора как телевизора пока сохраняется как прямоэфирного передатчика. Вот когда прямой эфир идет, какое-то событие, парад тот же, который многие так любят смотреть в прямом эфире. Или спортивные мероприятия в прямом эфире.
Л. Гулько
―
Поздравление президента с новым годом.
К. Ларина
―
Оно конечно в прямом эфире. И он его повторяет 15 раз. Так и стоит под елкой.
Л. Гулько
―
Как в анекдоте: для тех, кто не успел, сигналы точного времени. Повторяем еще раз. Раз мы заговорили об альтернативном новом телевидении, то конечно неплохо бы вспомнить телеканал «Дождь», тем более что выборы на носу.
К. Ларина
―
«Hard Day’s Night» был. Смотрела с Григорием Явлинским. Понятно, там же Ксения Собчак была в этом формате. Борис Титов уже был.
Л. Гулько
―
А она как кандидат может вообще там вести эфир? Это не возбраняется.
К. Ларина
―
Она же не зарегистрирована еще. Во-первых, еще не началась избирательная кампания. Она не зарегистрирована, она только высказала свои намерения. И она может себя позиционировать кандидатом в президенты сколько угодно. Но пока нет факта регистрации, это достаточно все условно. А другой вопрос, безусловно, в этом есть возможность выйти на уровень разный, Ксения Собчак появляется регулярно в разных форматах телевизионных. Веселит нас всех. И ведущим нескучно. Как мы видим.
Л. Гулько
―
Так что Григорий Алексеевич?
К. Ларина
―
Я даже не знаю, что тебе сказать. Новостей каких-то не услышала. Могу констатировать, что он в блестящей форме. Полемической. Он знает, что он говорит, отвечает за каждое свое слово. Он блестяще формулирует. Я очень люблю его юмор, он очень остроумный человек. Ни под кого не подстраивается. Мне кажется самые неудачные его кампании были, когда он пытался подстроиться под условно народное что-то. Я с народом. Попроще, убрать умные слова. Как в известной байке, анекдоте по поводу слова «отнюдь» Егора Гайдара. За которое его народ так возненавидел. Что если бы он прекратил говорить «отнюдь», может быть его любили больше. Так вот, Явлинский в блестящей форме. И то, что у него есть возможность говорить и выступать я считаю это больше хорошо, чем плохо. А «Hard Day’s Night» да, там разные вопросы задавали. Там Оля Бычкова, кстати, была в этой программе. И Оле очень идет телевизор, она там прекрасно выглядит… Так что вот, я тебе ничего не могу сказать по сути, что там какие-то сенсации прозвучали. Там их не было. Но было приятно услышать умного человека, у которого есть возможность выйти на аудиторию…
Л. Гулько
―
Он, кстати, появлялся на федеральных каналах, между прочим.
К. Ларина
―
Да, да.
Л. Гулько
―
Это тоже в рамках показной истории. Так же как с балетом «Нуреев».
К. Ларина
―
Нет, почему. Давай разведем. Это все-таки условно предвыборная гонка началась. Дальше, когда начнется избирательная кампания, все эти эфиры будут строго регламентированы. Если они будут зарегистрированы все эти люди, которых мы сейчас видим. И Ксения, и Явлинский. Грудинин, который говорят, что должен участвовать…
Л. Гулько
―
Пленум его выбрал, выдвинул.
К. Ларина
―
Он, кстати, мужик интересный, непростой.
Л. Гулько
―
Он хороший дядька такой.
К. Ларина
―
Многие тут смеются. А мне кажется чего смеяться. Дядька по-своему интересный, яркий.
Л. Гулько
―
У него крепкое хозяйство будь здоров, бизнесмен, несмотря на то, что он в коммунистической партии РФ.
К. Ларина
―
Такой красный бизнесмен.
Л. Гулько
―
А вдруг будут какие-то неожиданности у нас в президентской кампании.
К. Ларина
―
А какие, тебе уже неожиданности выдали на-гора. Тебе мало?
Л. Гулько
―
Может, в конце может быть итог будет другой.
К. Ларина
―
Победит кто, инопланетянин?
Л. Гулько
―
Ну мало ли, у нас свои есть…
К. Ларина
―
Гуманоид.
Л. Гулько
―
… свои есть инопланетяне.
К. Ларина
―
Да нет, конечно. Я понимаю, что ты риторический вопрос, конечно, который даже не вопрос. Я тебе скажу больше, у меня такое подозрение, может, я ошибусь, я не политолог. Я не Марков. Это Марков у нас… Мне кажется, что Ксению не зарегистрируют.
Л. Гулько
―
Почему?
К. Ларина
―
Не знаю. На этот вопрос ответа у меня нет. Она и так уже вырвалась, как фурия, говорит то, что, я думаю, что они уже уши затыкают сами в администрации президента. Боже мой, мы так не договаривались. Зачем, зачем, нет, нет.
Л. Гулько
―
А может быть это тоже в рамках большой игры. Мы сейчас с тобой конспирологи такие собрались.
К. Ларина
―
Мы те еще конспирологи. Нас, конечно, имели в виду в первую очередь, когда там затевали. А что скажет Гулько с Лариной, интересно.
Л. Гулько
―
А сейчас, может, задумаются. Сейчас, может, услышат.
К. Ларина
―
Не знаю. Мне кажется, что там конспирология короткая. На коротком поводке. Там дальних стратегий уже давным-давно никто не пишет.
Л. Гулько
―
Ну посмотрим действительно. Зарегистрируют Ксению Анатольевну или нет.
К. Ларина
―
Я смотрю еще украинское телевидение.
Л. Гулько
―
Я хотел спросить, следишь ли ты там за этими событиями.
К. Ларина
―
Да, смотрю с большим интересом телевидение Прямой канал украинский. В котором звездят наши замечательные коллеги. Там Матвей Ганапольский, которого там можно видеть в разных форматах, в том числе в таком абсолютно телерадийном. В привычном для него, когда он просто какую-то тему разминает с аудиторией. И подключает в конце какого-то эксперта. Это очень интересно. И понятно, даже если украинский язык присутствует. И второе конечно, безусловно, Евгений Киселев, который тоже в прекрасной форме профессиональной сейчас. Я уже об этом говорила… У него идет программа «Итоги» регулярная. Которую он ведет, конечно, на русском языке, а эксперты выступают разные люди. И еще его авторская программа, в которой он встречается с интересными людьми. Такое интервью… художественное интервью, хорошо сделанное, хорошо снятое. И в этот раз у него был Дмитрий Быков. Скажу тебе честно, я не досмотрела. Хотя вижу, что Евгений гордится очень этой передачей. С Дмитрием Быковым конечно разговаривать не всегда удобно, но всегда интересно.
Л. Гулько
―
А они о чем…
К. Ларина
―
Могу посоветовать. Обо всем. Начиная от литературы и, заканчивая глубокой жесткой политикой. И про Украину естественно говорят. Посмотрите, она тоже на сайте Прямого канала есть. В любом случае вам будет хорошо, поскольку это большая редкость, вот такие разговоры с хорошим, ярким умным открытым человеком. Который не боится высказывать то, что он думает на самом деле. Не подстраивается ни под кого, ни под ситуацию, ни под правила. Не думает о контексте, о геополитических интересах РФ. Эти передачи очень редки. На нашем телевидении их вообще нет. Иногда смотрим с удовольствием программы Бориса Бермана и Ильдара Жандарева. Интервью. Но они как ты понимаешь, политики не касаются. Мы обсуждаем Дудя, которого тоже с большим удовольствием смотрим. Программу Тимура Олевского на сайте… называется «Настоящее время», по-моему, тоже иностранный агент, уже как мы знаем с некоторых пор. Но программы там идут прекрасные, и Тимура Олевского я регулярно смотрю. Потому что там темы острые, которых нет в наших новостях. То есть настоящие новости про мою страну. Ну вот, слава богу, ты сказал про РБК, что там тоже хоть какая-то реальная картина
Л. Гулько
―
Да, да. А в этих украинских программах они как-то обсуждают свою ситуацию, что там сейчас происходит? Потому что какие-то отрывочные данные, которые поступают непонятно, кто, что, как. Матвей, правда, блоги пишет на «Эхо Москвы».
К. Ларина
―
Скажу честно, вникнуть в это очень сложно. Там такой клубок. И мне было бы неловко сейчас высказывать какие-то свои по этому поводу соображения по поводу того, что там происходит. Им сейчас непросто. Они тоже там по разным лагерям разбежались. Мне очень неприятно, скажу честно, вот мне лично, как в большинстве своем украинские массмедиа относятся к Михаилу Саакашвили. По большому счету отношение, и риторика, в которой они обсуждают тему Саакашвили мало чем отличается от российской. И это неприятно. Неприятно в наших коллегах и партнерах, как говорит Владимир Путин, узнавать себя. Мне все время казалось, что они должны быть лучше. Вот так я скажу аккуратно. Можно так.
Л. Гулько
―
Ну естественно. Хотя можно почитать у нас на сайте Матвея, у которого есть своя точка зрения.
К. Ларина
―
Она собственно такая же. В большинстве своем. Резкая. Но пусть она будет резкой, пусть она не будет глумливой. Я не могу вообще видеть, я не могу, когда над людьми издеваются, когда… Нельзя это обсмеивать. Есть специальное место для этого. Вот есть специальные передачи. У нас их просто нет. У нас все программы такие глумливые. Но в принципе как в любой западной культуре там есть передача, где можно поглумиться. Типа «Кукол». Если мы всерьез говорим о политике, давайте не будем переходить на этот язык гаденький, я его не люблю. Такой язык наших ведущих на телевидении. Этих пропагандистов. Которым подсказывают, как надо. Как надо оскорбить, как лягнуть. Исподтишка. Некрасиво это. Это не имеет будущего.
Л. Гулько
―
Ну да. Кстати, новость, мне это правда телевидения не касается. Но, может быть, в какой-то мере касается. Норвегия отказалась от FM-вещания. Они перешли на цифру. И как это все будет, они выбросили все свои приемники, скоро может быть, мы должны будем выбросить свои телевизоры. Для меня это большой вопрос, честно тебе скажу.
К. Ларина
―
Видишь, в каком мире мы живем. Быстро меняющемся. Только успеешь схватить первый мобильный телефон, вот такого размера с огромной антенной – все, уже давным-давно история. Где компакт-диски. Где пейджер. Мы до сих пор говорим про наш монитор, на который ты смотришь, мы его называем пейджером.
Л. Гулько
―
Нам тут прислали по пейджеру, сейчас посмотрим, что нам тут прислали на наш эфирный чат.
К. Ларина
―
Там у тебя sms еще есть.
Л. Гулько
―
Есть. «Вы так говорите про телевизор, как будто высокоскоростной Интернет есть даже в больницах и школах. Где туалет типа «сортир» стоит на заднем дворе», - сетует Михаил Петрович из Москвы.
К. Ларина
―
Нечего на это сказать, скажу тебе честно. Ну, будем делать вид, что мы живем в туалете типа «сортир». Ну, даже в деревне есть Интернет.
Л. Гулько
―
И стоят антенны.
К. Ларина
―
И тарелки стоят, и люди пользуются мобильными, смартфонами, на которых тоже есть Интернет. Давайте все-таки быть современными людьми. Конечно, мы сейчас должны вспомнить Арсения Рогинского. Замечательного человека, мне посчастливилось его знать. Совсем немного. Просто волею случая пригласили меня в жюри конкурса школьного «Мемориал». Где я уже несколько лет в жюри. Где мы читаем школьные работы, сочинения. Которые посвящены историям репрессированных народов. Людей, деревень, городов. И этот конкурс меня очень близко свел уже с Арсением Борисовичем. Мы до этого естественно были знакомы. Он бывал у нас в эфирах. Я тебе скажу, что человек штучный, абсолютно честный, негромкий. Очень смелый. Главное, что всегда его отличало от тех, кто собственно занимается такой правозащитной деятельностью, почти диссидентской, как в советское время, так и сегодня. Сегодня правозащитник фактически приравнен к диссиденту. Чего тут лукавить. Это опасная работа, опасное занятие. Сегодня кроме ярлыка «иностранный агент» еще многим, чем рискуют люди, которые занимаются правозащитной деятельностью. Просветительской деятельностью. Он, конечно, невероятно отличался тем, что очень верил в человеческий разум. Он очень верил в русского человека. Очень верил в русскую нацию, русский народ. И поэтому никогда не опускал руки. Что бы ни случилось, он всегда говорил: нет, здесь все равно все будет по-другому, здесь невероятно чистые честные люди. И людям эта правда нужна и необходима. Спасибо ему за акцию «Возвращение имен», которая ежегодно проходит у Соловецкого камня, это он ее придумал. Спасибо ему за многое, что он успел сделать в «Мемориале». А мы помним, он один из основателей «Мемориала». Светлая ему память. И песня, которую я хотела поставить в память о нем, это песня Александра Галича, исполняет ее Андрей Макаревич.ПЕСНЯ