Человек из телевизора - 2017-04-08
08.04.2017
К. Ларина
―
11.10. Добрый день. Это программа «Человек из телевизора». Здесь в студии ведущие Ксения Ларина, Ирина Петровская.
И. Петровская
―
Доброе утро.
К. Ларина
―
И здесь же наш звукорежиссер Наталья Кузьмина. Привет тебе. Здесь же sms +7-985-970-45-45 для ваших вопросов и предложений. В фейсбуке у нас сегодня оригинальное приглашение. Фотографическое. Там есть фотография, которую я опубликовала перед началом нашего эфира, где ведущие и гости изображены. И под ней тоже можно присылать ваши предложения, связанные с темами сегодняшней передачи. Одновременно тут сижу в Интернете, ищу площадку «Тотального диктанта». Для того чтобы вас позвать. Дело в том, что сегодня «Тотальный диктант». Ровно в 14.00 стартует это замечательное мероприятие. Раньше не бывает. Кстати на сайте «Тотального диктанта», если вы никуда не идете, можно просто сделать онлайн, тоже ровно в два часа вы сможете подключиться к диктовке и написать свой диктант в Интернете. Но если вы хотите это сделать что называется вживую, вот я могу, пользуясь служебным положением, вас позвать в свою аудиторию. Я диктатор в этом году уже второй раз. Мне очень приятно, что меня назначают на эту почетную должность. Хотя нас много, там какие-то миллионы. Называется заведение, в котором я буду диктовать – Московский Политехнический институт, по адресу Большая Семеновская улица, дом 38. Туда в два часа если хотите, приходите, я вижу, что здесь тоже можно зарегистрироваться на сайте диктанта. Приходите обязательно. Ну собственно можно и не ко мне, сколько там площадок, 320 площадок по городу Москве. Ира как раз рассказывала, что писала диктат на Медузе.
И. Петровская
―
Да, я попробовала, но меня подвело авторское отношение сугубо к пунктуации, и я там попалась на неправильной постановке, расстановке знаков. Потому что я правда, так уж сложилось, что двоеточие, тире это для меня вопрос именно авторский. Как я сама думаю, что я в это вкладываю. А там железно: вынь да положь. Тире - так тире, двоеточие – так двоеточие.
К. Ларина
―
Это самое опасное.
И. Петровская
―
Потом мне почему-то казалось, что станция метро не должна писаться в кавычках. Название. Выяснилось, что пишется в кавычках. В общем, продула.
К. Ларина
―
Но в этом году, кстати, текст я думаю, что будет сложный. Хотя никто его еще не видел. Но автор этого текста Леонид Юзефович, известный писатель. Поэтому я думаю, что он нас с вами не пожалеет. Постарается. Так что не забудьте, начало в 14 часов. Если хотите, приезжайте, если хотите – онлайн можно написать в Интернете на сайте «Тотального диктанта». Но раз мы с объявления начали, может быть нам еще призвать еще придти на выставку.
И. Петровская
―
Да. Пожалуйста, мы в прошлый раз не сумели об этом сказать. Сейчас проходит выставка, ее продлили к счастью до 16 апреля. Неделю еще будет в Новом Манеже. Каждый день действует с 12 до 22 по-моему с перерывом на понедельник. Это замечательная художница Нателла Тоидзе из династии художников, живописцев. Ее дед был учеником Репина. Отец был известным художником, и скульптором даже кажется. У нее выставка называется «Скульптура цвета» - так о ней писала замечательный искусствовед, культуролог, к сожалению, уже покойная Паола Волкова. И вот на этой самой выставке представлено по-моему более 80 работ. Она мастер такие большие формы, большие пишет картины. И очень жалко, что если она пройдет незамеченной, хотя я надеюсь, что достаточное количество посетителей интересующихся, ее работы Нателлы хранятся и в Русском музее, в коллекции и в Третьяковке и во множестве музеев у нее были выставки.
К. Ларина
―
Сам факт, что выставка была продлена, говорит о том, что…
И. Петровская
―
Интерес есть, безусловно.
К. Ларина
―
Поэтому воспользуйтесь этим случаем и приходите, до 16-го числа выставка открыта.
И. Петровская
―
Ежедневно кроме понедельника с 12 и до бесконечности почти.
И.Петровская: Все возвращается на круги своя,как и предупреждали,в то время как наши пропагандисты пребывали в эйфории
К. Ларина
―
Я нашла точный адрес своей площадки. Московский Политехнический университет, Большая Семеновская, 38, метро «Электрозаводская», есть еще возможность зарегистрироваться, пока еще время позволяет. Так что приходите на сайт, регистрируйтесь. Ну все, теперь собственно давай про телевизор начнем.
И. Петровская
―
Да, что намного более грустно.
К. Ларина
―
Я даже кое-что посмотрела. Потому что они же там, судя по всему, история, которую мы обсуждали и в наших эфирах в «Развороте» и про которую ты написала в газете, якобы есть такая утечка, что недовольны в Кремле тем, что повестка телевизионного дня в основном вся сосредоточена на внешней политике. И предлагают скорректировать политику редакционную и внутрь себя обратиться. И как там: душа моя…
И. Петровская
―
Страданиями.
К. Ларина
―
Уязвлена. Так вот мы по-моему видели попытку обернуться внутрь себя, поскольку там заговорили о внутренних проблемах.
И. Петровская
―
Недолго музыка играла. Вчерашний, например, день была абсолютная сплошная вакханалия, спецвыпуски, крики, вопли по поводу агрессора международного жандарма Америки. Все возвращается на круги своя, как и предупреждали мудрые люди в то время, как наши пропагандисты пребывали в эйфории и пили шампанское. В связи с победой нашего Дональда Трампа.
К. Ларина
―
Это все за вчерашние сутки изменилось?
И. Петровская
―
Вчерашние все полностью, начиная днем с «Время покажет» перетекшее в «Первую студию», одновременно днем «Место встречи» на НТВ, потом внепланово еще один выпуск. Спецвыпуск. «60 минут» и прочее. То есть эти ребята опять почувствовали себя на коне, в своей тарелке. И риторика, которую они позволяли себе употреблять, она конечно даже, пожалуй, будет пострашнее…
К. Ларина
―
Да ты что! Это вчера?
И. Петровская
―
Да.
К. Ларина
―
Я вчера видела только, что Мария Захарова с канала на канал бродила. Она дошла, по-моему, даже до РБК, она даже там была. То есть ей, видимо, была дана установка, приказ высший, чтобы мышь не проскочила. Чтобы везде было заявлено о позиции РФ после бомбардировки авиаударов, которые нанесла Америка.
И. Петровская
―
Ну правильно. Мышь вообще нигде не может проскочить. Риторика, которой пользуются ведущие, пользовались вчера, по крайней мере, думаю, что это будет нарастать. Это уже ни в какие ворота, причем очень смешно там на скамейку, это было что у нас, у меня путается уже все, потому что Шейнина бросили на подмогу к Кузичеву во «Время покажет».
К. Ларина
―
Всем миром что называется.
И. Петровская
―
Потому что там нужна уже тяжелая артиллерия. А Кузичев, видимо, не справляется.
К. Ларина
―
Всем русским миром набросились.
И. Петровская
―
И вот они сидели на такой скамейке отдельной, Майкл Бом, который за последние дни просто превратился не просто уже в мальчика для битья, а в грушу, которая уже сплющилась от этих вот бесконечных… Я в какой-то момент отошла от телевизора и слышала только вопли: Майкал, Майкал! Именно так он произносит этот Шейнин. Когда этот Майкл Бом пытался робко прорваться с какой-то своей позицией. Там же сидел этот поляк, который тоже участвует. В общем, их посадили отдельно, чтобы никто даже не подумал вдруг, что испытывает какие-то солидарные к ним чувства. Замечательные конечно слова употребляет этот человек по фамилии Шейнин. То он говорит «Майкл, хватит выскакивать из штанов», а вчера, когда он говорил о новой ситуации во взаимоотношениях наших с Америкой, что вот Америка нам это показала. У нас на Первом канале в прайм-тайм в политическом ток-шоу этот Шейнин: тоже есть в штанах кое-что, что мы можем показать. Представляешь да, просто тип аргументации. И накал агрессии и ненависти. А что касается, возвращаясь к этому тексту, который РБК был опубликован по поводу того, что якобы в кремлевской администрации недовольны и думают о корректировке и перенастройке повестки дня нашего телевидения, которое действительно увлеклось внешней политикой в ущерб всем своим проблемам и рекомендовано говорить об экономике, о завтрашнем дне. О том, что волнует всех людей. Там много забавного, если этот текст вообще принять за подлинник…
К. Ларина
―
За чистую монету.
И. Петровская
―
А не просто какой-то слив для просто увода дискуссии в другую сторону.
К. Ларина
―
А про дальнобойщиков вообще не было нигде?
И. Петровская
―
Я ничего не видела ни про дальнобойщиков, ни про обвинения, которые послужили основой для фильма Навального, а потом протестной акции, сам только Медведев выступал в синхроне на предприятии с прекрасным названием «Тамбовский бекон». Но, разумеется, ничего подобного и по сути дела никто ничего, конечно, не обсуждал. И в этом невозможность переключения нашего телевидения с внешней повестки на внутреннюю. Потому что обращение к актуальной внутренней повестке, не только ЖКХ, не только ремонт дорог и качество здравоохранения, неизбежно приводит к тому, что люди, или у них открываются глаза или они начинают задавать вопросы. Потому что внутренние наши проблемы достаточно очевидны, они действительно почти целиком и полностью сосредоточены на площадках интернетовских.
К. Ларина
―
Ну, Ир, ты знаешь, я сомневаюсь, что люди готовы задавать вопросы. Люди наши, мы даже сегодня ехали и говорили, люди наши отличаются редкостным смирением и покорностью. Народ в целом, как и мы тоже, мы в этом смысле мало чем отличаемся от большинства. Но просто есть возможность говорить, в конце концов…
И. Петровская
―
И вопросы, кстати, задавать.
И.Петровская: Майкл Бом превратился не в мальчика для битья, а в грушу, которая сплющилась от бесконечных ударов
К. Ларина
―
Но обрати внимание, я хочу перейти к другой теме. По поводу этих митингов скорби, которые были по всей стране и мы видели трансляции и выступления, в том числе какие-то запредельные чудовищные по своему цинизму и глупости, непониманию того, что происходит. Ты же видишь, люди идут, покорно идут и вот я видела видео, которое меня совершенно поразило из всех, которые размещены в Интернете, связанных с этими митингами. Когда по разнарядке приходят или за деньги или просто как бюджетников гонят, потому что надо. Или как студенты. Когда люди идут с этими цветами, не понимают, куда их класть.
И. Петровская
―
Кладут к столбу фонарному.
К. Ларина
―
Идут, воровато оглядываясь, к фонарному столбу вниз бросают эти гвоздики, потому что надо куда-то их деть. Я уж не говорю про все эти отмечания, галочки, кто там… И постоянно эти лица. Им же все равно. Сейчас домой, домой, скорей, скорей. Я читала несколько репортажей на «Медузе» и на «Открытой России» кто-то писал, когда пробка возникла одновременно и на входе и на выходе. Потому что люди входили, отмечались и тут же уходили. Скажи мне, это кому надо?
И. Петровская
―
Это поскольку действительно инициатива сверху, а не снизу, то мы и видим ее самое неприглядное воплощение. И это действительно очень заметно, несмотря на то, что вроде бы там, когда ты видишь на картинке, народу много. Но сама тональность меня поразила. Даже не лица, не люди, которые кладут куда-то к мусорной урне свои цветы и норовят быстрее сбежать. Меня поразила абсолютно перпендикулярная событию тональность того, что мы видели в эфире. Начнем с того, что прекрасный ведущий на России-24 Стас Натанзон…
К. Ларина
―
Он уже извинился.
И. Петровская
―
Но это неслучайна эта проговорка. Когда он сказал, что эта возможность нам всем вместе собраться и люди, которые не могут сегодня придти, тоже должны почувствовать, что мы все вместе. Так веселее, - сказал он. Он извинился. Но вот эта тональность непонятно, то ли праздник…
К. Ларина
―
Оговорка, тот самый случай – по Фрейду. Потому что атмосфера такая, его распирало тоже, извините за этот глагол, от восторга. Потому что ощущение восторга оно присутствовало. Нас много.
И. Петровская
―
Там еще есть, детали. Поскольку телевизионная картинка, то волей-неволей ты обращаешь внимание на детали. Человек, который ведет траурный эфир, а это траурный эфир, а не демонстрация победы какой-то очередной над чем-то…
К. Ларина
―
Не день города Санкт-Петербурга.
И. Петровская
―
Не день Москвы. Ничего, это траурное мероприятие, как бы марш скорби. Заметь, они не говорили ни в одном случае в эфире, что митинг. Нет, он говорили: вечер памяти погибших. Не марш, вечер - они говорили. Что само по себе странно для этого формата. Но у этого самого Стаса Натанзона ярко-алый галстук. Красный. Красные галстуки мне кажется не очень, кроме красных гвоздик, которые годятся для этого случая, это тоже демонстрация того, что пришел на работу как на праздник. И люди, которые к нему приходили все время, его роль была в том, что к нему все время подходили какие-нибудь деятели, политики, культуры и так далее. Тоже это был такой подъем. Я не помню, кто сказал, какой-то чиновник, что вот такие мероприятия это сродни полету Гагарину, дню победы. То есть это какая-то эмоциональная душевная глухота, когда люди вообще не слышат даже, что они говорят.
К. Ларина
―
А я приводила пример из той же серии, когда кто-то из чиновников подходил тоже к микрофону и говорил: вы посмотрите, кто погиб. Погибли люди разных национальностей. Погибли люди разных возрастов. Я сейчас говорю, чтобы вы потом меня не обвиняли, что я вру, я вам цитирую дословно то, что я слышала в эфире российского телевидения. Когда человек, я не знаю его имя, но он подходил к микрофону. Понимаете, может быть, он имел в виду, что мы все вместе и наши соотечественники, может быть. Но извините, тут этот тумблер не переключался. Это ощущение какого-то всеобщего торжества и праздника национального, оно сквозило в каждом выступлении. Поэтому, возвращаясь, к началу обсуждения, немудрено, что ведущий Станислав Натанзон ошибся и сказал, что вместе веселее. Вместо того чтобы «вместе мы сильнее» - может быть, он имел в виду.
И. Петровская
―
Вместе весело шагать по просторам.
К. Ларина
―
Еще раз повторю, что он уже извинился. Я открыла его текст в фейсбуке, что ему стыдно за эту оговорку. Ну там много чего было. А вот эти пляски, что говорим – пляски на костях. Буквально в день, когда случилась эта трагедия. На Андрея Макаревича спустили всех собак за то, что он не отменил свой концерт.
И. Петровская
―
В Питере.
К. Ларина
―
Обвиняли его, что пляски на костях. Что нет ни стыда, ни совести. В то время когда вся страна скорбит. Прошло два дня – у них там экраны, мощная аппаратура, у них там сцена. У них там ведущие. У них там певцы и певицы пляшут и поют. Это что такое? Тут можно?
И. Петровская
―
Это видимо, какая-то существует общая матрица. Проведение массовых мероприятий. Тут немножко видимо, может быть, организатор этого массового мероприятия предыдущий делал например, праздник «Крым наш».
К. Ларина
―
Да, да.
И. Петровская
―
И поэтому он не успел, действительно этот тумблер не переключился, и сделали по этому какому-то образцу и подобию, когда народ приходит посмотреть на артистов. А не выразить какую-то свою скорбь, причем, конечно, нас могут упрекнуть в том, что вы, как другие патриоты любят либералов упрекать, что неправильно скорбите. И собственно, я видела и на канале Россия-24, и в различных ток-шоу упреки такие доносного как всегда типа. Олегу Кашину, ну тому же Макаревичу.
К. Ларина
―
Нашему Плющеву опять.
И. Петровская
―
Плющев наш Саша…
К. Ларина
―
Попал под лошадь.
И. Петровская
―
Которые неправильно скорбят. И нас тоже сейчас могут упрекнуть в том, что мы в свою очередь упрекаем вот этих людей в том, что они неправильно скорбят. Но мы просто видели, что происходило в других странах. Опять же нас можно упрекнуть, что мы ориентированы на этот мир чистогана…
И.Петровская: Обращение к актуальной внутренней повестке приводит к тому, что у людей открываются глаза
К. Ларина
―
Когда во Франции вышли люди.
И. Петровская
―
Чистоган, не чистоган, но это происходит, безусловно, по исключительному велению сердца и души каждого человека, который в этот момент действительно чувствует единение со своим народом, со своей страной и нацией. И не может не выйти. И мы видели картинки, они другого рода. В том же Санкт-Петербурге в эти дни на станции метро «Технологический институт», где все произошло, когда действительно такой организован народный спонтанный сериал, когда все в свечах и люди просто шли…
К. Ларина
―
Мемориал ты имела в виду.
И. Петровская
―
Да, мемориал, извини. И клали свои цветы, зажигали свечи. Это тот самый случай, когда никакого пафоса вот правда быть не может. Может быть одна сплошная боль, ужас, горечь, все, что угодно. Вот в этом спектре. А не восторг, притом, что еще, собственно говоря, никто никого не победил. Не надо обольщаться.
К. Ларина
―
Против кого это все? Кому они грозили? Даже не то что грозили…
И. Петровская
―
Международному терроризму. Терроризму в принципе. Нас не запугаешь. Это был как раз, между прочим, пафос большинства этих вот по горячим следам сделанных ток-шоу.
К. Ларина
―
И потом они еще оседлали еще какую-то чудовищную тему, что какой Питер молодец, как они себя достойно вели в дни теракта. В дни трагедии, что нам всем поучиться. Когда это превращается в общее место, это становится ужасно циничным. Согласись, вот эта тема. Что договаривались до того, что нам всем урок, нам, москвичам, как себя надо вести. Это неправильно. Так нельзя говорить, когда гибнут люди. Ну нельзя этого делать. Кто-то это сочиняет. Эти сценарии, реакции. Кто это сочиняет, Ир? Ведь есть специальные люди. Да?
И. Петровская
―
Это, возвращаясь к тому тексту, о котором мы начали вначале.
К. Ларина
―
Давайте новости, потом продолжим.
И. Петровская
―
Начали вначале.НОВОСТИ
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Человек из телевизора». Тут опять началась дискуссия на нашем sms по поводу Андрея Макаревича, что он плясал, пляски в день гибели людей. Вчера буквально он был когда в «Особом мнении», мы к этой теме возвращались. Никаких плясок не было кстати у него. Вечер начался с минуты молчания в память о погибших людях.
И. Петровская
―
Да трудно представить, что у него там пляски.
К. Ларина
―
Да, и вся программа, которая называется «Идиш джаз», она по тональности абсолютно не развлекательная, чтобы вы это понимали. И тут уж Андрея упрекать в каком-то цинизме и какой-то аморальности, той самой нравственной глухоте, о чем говорила Ира, я думаю, что даже смешно это обсуждать. Вы что, ребята. А то, что касается внутренних проблем, тут люди пишут очень точно, что людям не позволят обернуться к своим собственным проблемам, потому что это будет катастрофа. Если они вдруг это увидят.
И. Петровская
―
Во-первых, катастрофа. Во-вторых, там есть в этом тексте, это мы вспоминаем текст, который был опубликован РБК, где говорится о некотором недовольстве в кремлевской администрации нынешней повесткой дня нынешнего телевидения. И там со ссылкой на какого-то эксперта, в общем, говорится правильно, что телевидение, которое ненадолго, даже если отпускается с поводка, из-под контроля выходит. Оно очень быстро срывается уже с этого поводка. И начинает диктовать саму повестку. А дальше меняется очень скоро и быстро, мы это видели и там ссылка на это, на конец 80-х, когда было сделано послабление, вначале сверху то, что мы наблюдали в конце 80-х. Появление «До и после полуночи», «Взгляда», «Прожектора перестройки» - это все было санкционировано в тот момент сверху как одно из направлений новой политики гласности, перестройки и так далее. Очень быстро телевидение стало опережать эти политические перемены, предвосхищая их во многом. Мы просто этот период несколько забыли. А когда снова была сделана попытка опять немножко притормозить их, то уже ничего не получилось. Во-первых, уже пришли другие люди, очевидно другие. Во-вторых, даже сами руководители, уже понимая, к чему возможно идет и какой вектор развития дальнейшего и страны и всего, они уже делали все, чтобы не помогать и не служить своим кураторам, которые тогда еще продолжали. И мы помним эти попытки в связи с событиями в Вильнюсе, в Прибалтике, снова натянуть эти самые вожжи, поводок не знаю чего. И от этого понятно, то есть, поэтому у тех, кто даже возможно и хотел бы инициировать некоторую перенастройку, ужас перед тем, что было тогда. Потому что этот урок они как раз усвоили. Что свободное телевидение даже относительно свободное, мало того, что само по-другому себя чувствует, но рано или поздно меняет и людей и страну. Ты говоришь, посмотри на этих людей, они ничего не могут.
К. Ларина
―
Уже никто ничего не хочет.
И. Петровская
―
А вот в конце 80-х и представить себе было невозможно, что они откуда-то возьмутся.
К. Ларина
―
Не откуда-то.
И.Петровская: Телевидение можно использовать и как орудие массового поражения, и как объединяющий институт
И. Петровская
―
А они взялись.
К. Ларина
―
Могу объяснить. Понятно, потому что этому предшествовал некий, извини меня целый период жизни. Под названием перестройка. Начиная с 1985-86 года.
И. Петровская - 1985
―
й.
К. Ларина
―
И к концу 80-х это было совсем другое общество. Давай про это мы вспомним все-таки. Это не просто так сверху спустили, это открыли страну, пустили воздух в легкие. Люди задышали, люди стали читать то, что они не знали раньше.
И. Петровская
―
Все верно.
К. Ларина
―
Уже был «Огонек», уже были «Московские новости». И, конечно, телевидение было другое. И отношение к этому было другое.
И. Петровская
―
Стало другое. А не было.
К. Ларина
―
Это было движение всеобщее. Правда же.
И. Петровская
―
Но до 1991 года до путча, хотя там были тоже вспомни эти миллионные практически и Лужники, и на Манеже помнишь было. Но все равно до 1991 года еще было совсем не очевидно, что люди решатся выйти на защиту того всего, что появилось с перестройкой и гласностью.
К. Ларина
―
Но все равно согласись, что атмосфера была другая. И общество было другое. Уже к этому моменту понятие «гражданское общество» существовало не только на бумаге, мы его видели, мы сами были его частью. Согласись.
И. Петровская
―
Согласна.
К. Ларина
―
Поэтому, когда дошло до точки и когда появились танки и пришел август 1991 года, вопросов даже нет. Никто не поднимал, сами пошли.
И. Петровская
―
Нет, почему ты забываешь, что то же самое телевидение в этот момент было по периметру обнесено, обставлено танками, БТР и прочим, на каждом этаже стояли автоматчики. Камеры выдавались под грифом «совершенно секретно», не знаю, как делалось. Сергей Медведев, в будущем пресс-секретарь, недолго, правда, Ельцина, тогда просто корреспондент…
К. Ларина
―
Кстати, была частная история.
И. Петровская
―
Да, как потом выяснилось. Он хотя и его главный редактор тогдашний Ольвар Варламович Какучай покойный и зампред Гостелерадио Валентин Лазуткин потом признались, что они давали ему эту санкцию, она была негласная. Типа для истории. Он поехал снимать свой репортаж к Белому дому. И увидел, что какие-то не очень значительные группы людей пытаются строить баррикады, подтаскивают какую-то арматуру и так далее. И он это снял и опять же вопреки запретам, всему этот репортаж пошел в 9-ти часовой программе «Время» в этот же день. После чего, увидев, что там есть очаг сопротивления, уже значительное количество людей собралось, взяли рюкзачки, зонты и плащи и отправились уже реально на защиту этого Белого дома. Так что, роль телевидения вообще в том, чтобы и менять общество и людей, и страну, она колоссальная. И телевидение можно использовать как орудие массового поражения чрезвычайной разрушительной силы. Так и абсолютно объединяющий некий организующий институт, который действительно может внести значительные изменения в сознание людей.
К. Ларина
―
Но, даже возвращаясь к этим траурным дням, к митингам памяти жертв теракта в Санкт-Петербурге, это можно сказать и так, что это попытка объединения, попытка объединить нацию, и телевидение в этом тоже принимало участие. Что вот действительно давайте в эти дни мы будем вместе. Ведь посыл такой. Что тогда смущает? Что неправильно?
И. Петровская
―
Неправильно то, что мы уже сказали. Какая-то несоразмерная или даже иногда кощунственная по отношению к произошедшему вот эта эмоция подъема. Ощущения подъема. То, что нам пытаются внушить. То есть на вот этом примере можно увидеть, что называется «пораженья от победы ты сам не должен отличать». И непонимание того, что разные события требуют разного подхода, отношения. Наверное, так. Потому что я подумала, нас могут вот в чем упрекнуть сейчас. Сейчас мы говорим о том, что они переборщили с этим подъемом эмоциональным, пафосом. Неуместным.
К. Ларина
―
Подъем и торжества и приглушили само понятие скорби. И молчания.
И. Петровская
―
Это, видимо, бывает от того, когда это превращается в дежурные такие мероприятия, спущенные сверху. Нас могут упрекнуть, что в каких-то других случаях мы наоборот упрекали телеканалы, в первую очередь государственные тоже, когда происходили трагические события, что они не сразу начинали скорбеть, что они не меняли сетку. Не убирали рекламу.
К. Ларина
―
И вообще даже по новостям ничего не говорили.
И. Петровская
―
И вообще молчали о произошедшем и начинали говорить через шесть часов после того, как что-то страшное случилось. Я не знаю, видимо, тут проблемы еще какой-то золотой середины.
К. Ларина
―
Интонации.
И. Петровская
―
Хотя это все ведь написано, я думала, может быть сесть умным людям и расписать некий кодекс…
К. Ларина
―
Как себя вести.
И. Петровская
―
Но вспомнила, что все это есть. Есть разные и книги, и брошюры, и поведение журналистов на войне. Уже в конкретных военных обстоятельствах. И при освещении террористических актов, гражданских беспорядков и так далее. Это все есть. И совершенно необязательно каждый раз методом тыка чего-то такое нащупывать или изобретать велосипед. Но мне кажется, в данном случае подводит желание федеральных в первую очередь каналов из всего извлекать эту патриотическую эйфорию. На любом событии, какое бы событие ни происходило, вот сделать это таким хэппенингом, условно, патриотическим.
К. Ларина
―
Как меня поразили эти шары. Я просто сначала онемела, когда увидела. Когда люди идут с огромными связками этих белых шаров. Это настолько все не вяжется. Я понимаю, когда проходит год, и мы отмечаем годовщину какой-то трагедии и запускаем в небо шары, да, пусть будет красивая память о людях, которые пострадали, невинных жертвах. Но когда люди еще не похоронены, в этом есть что-то такое какое-то несовпадение чудовищное.
И.Петровская: Отдаю должное выдержке Александра Архангельского, который не сорвался и не ударил микрофоном по голове
И. Петровская
―
Вот об этом мы сейчас с тобой и говорим. Что есть несовпадение, лучше перебдеть, чем недобдеть в данном случае считают очевидно они. И если вот я вспоминаю картинку на России-24, Манежная…
К. Ларина
―
…сколько кстати было.
И. Петровская
―
Да, И по картинке, вот если абстрагироваться от событий, смотреть без звука - улыбающийся в красном галстуке ведущий, рядом какие-то подходят люди…
К. Ларина
―
С цветами и шарами.
И. Петровская
―
У которых на лицах тоже непонятно что, на скорбь меньше всего похоже.
К. Ларина
―
Музыка еще, обрати внимание. Все время играет музыка.
И. Петровская
―
Играющая музыка притом отнюдь не траурного какого-то типа.
К. Ларина
―
То есть, по сути, когда крымские события были.
И. Петровская
―
Первомай.
К. Ларина
―
Какое-то национальное торжество.
И. Петровская
―
День Победы, когда вот также, перекрывая эту играющую музыку, подходят известные люди, медийные и немедийные. И что-то с огромным воодушевлением говорят. Это все ощущение неуместности вызывает. И наверное это самое правильное что ли слово. Потому что я не думаю, что люди, которые все это делали, они такие какие-то имели дурные мысли.
К. Ларина
―
Да всем все равно мне кажется.
И. Петровская
―
Или все равно или извините это какая-то такая глупость…
К. Ларина
―
Была задача, задача поставлена – собрать народ побольше. Чтобы было много, чтобы 26 марта забыть как факт, что там такое было, какие-то жалкие кучки выходили. А вот и чтобы это была тоже всероссийская акция, безусловно, явно совершенно была поставлена простая задача, которую: есть, выполнили. Очень просят нас вспомнить о программе, эфир «Поединка» с Архангельским и Прохановым. «Пожалуйста, обсудите». Скажу честно, на меня это произвело странное впечатление. Я не целиком смотрела, я смотрела вторую часть где-то наверное. Долго не могла понять, что они обсуждают. Не знаю, что Ира скажет. Я не понимаю, в чем смысл этой встречи.
И. Петровская
―
Смысл как раз переключиться на некие внутренние проблемы.
К. Ларина
―
В этом смысле да.
И. Петровская
―
В этом смысле вечнозеленая тема: власть и интеллигенция.
К. Ларина
―
Поэт, царь.
И. Петровская
―
Интеллигенция - оно, как говорил Владимир Ильич Ленин. Конечно, выбор персонажей более чем странный. Александр Андреевич Проханов и Александр Николаевич Архангельский.
К. Ларина
―
Кстати, почему, Проханов - представитель патриотической интеллигенции, а Архангельский – либеральной.
И. Петровская
―
Совершенно верно. Но все равно они, что в прямом, что в переносном смысле были в разных весовых категориях. И конечно, вот такой классический интеллигент, интеллектуал как Саша Архангельский в столкновении, в попытке полемики и дискуссии с агитатором, горланом, главарем Прохановым…
К. Ларина
―
Да еще при поддержке Владимира Рудольфовича.
И. Петровская
―
Не просто поддержке. Это отдельная вещь. Он, конечно, выглядел намного более выигрышно в глазах своих сторонников. В глазах тех, кто понимает отличие настоящего интеллигента и интеллектуала от того типа творческого интеллигента, которым является Проханов. Саша держался в высшей степени мужественно и достойно. Он все-таки апеллировал к разуму, а не к какой-то такой тоже животной патриотической эмоции. Он очень достойно отвечал на вопросы, ни разу не сорвался. Другое дело, что Соловьев, который очевидно уже, наверное, я так предполагаю, что если столько времени и часов и если столько лет, месяцев подряд бесконечно в этом эфире работать, у человека, наверное, что-то там происходит в голове. И в этом случае в этом поединке он абсолютно сорвался со всех катушек, бесконечно, я бы даже не сказала, что он пытался играть, он кривлялся. Он глумился. Он чего-то изображал. Очевидно, ему кто-то сказал, что он большой артист и в нем этот артист погибает. И он в это поверил. Смотреть на это правда невыносимо. Просто невыносимо. И я отдаю должное невероятной выдержке Александра Архангельского, который, тем не менее, не сорвался, вообще не сбросил с себя петлички и тем более не ударил микрофоном по голове…
К. Ларина
―
Мы с тобой обсуждали, что мы как раз из этой категории интеллигенции.
И. Петровская
―
Если даже у меня, то, что ты убила бы, я нисколько не сомневаюсь. Но даже у меня миролюбие, которое мне кажется, не знает границ, просто возникло желание либо задушить собственными руками, либо просто так исступленно в состоянии безусловного аффекта, чтобы человек просто заткнулся. Это нереально, человек абсолютно утратил все представления о приличиях, границах. Он считает себя абсолютно если не равнозначным, то даже может быть более чем его участники всех ток-шоу и «Поединка» более важным персонажем, который позволяет себе совершенно какие-то немыслимые реплики, движения иногда неприличные просто.
К. Ларина
―
Я бы хотела о хорошем тоже сказать.
И. Петровская
―
Тоже о хорошем.
К. Ларина
―
Обычно ты говоришь: я хочу сказать о хорошем. Обратить ваше внимание, внимание аудитории на то, что на канале РБК появилась авторская программа Станислава Кучера, которая, по-моему, уже третий раз в эфире. Вчера была третья программа. Это прямой эфир, что важно. Абсолютно прямой эфир. Это попытка дискуссии настоящей в классическом ее виде. Стас Кучер приглашает туда, тоже пытается сделать полифонию мнений, и приглашает туда людей, в том числе из партии власти. Но хочу обратить внимание, вчера было два человека, фамилии я не запомнила из «Единой России». Это люди все равно способные к какому-то диалогу. Это не горлопаны, которые просто орут и орут в микрофон, лишь бы проорать что-то. Не давая никому вступить в диалог. Это люди, способные на диалог. С другой стороны были Екатерина Шульман и Дмитрий Гудков. Мне кажется, что это программа, которая достойна вашего внимания, у нее большие перспективы и главное, что она абсолютно на острие событий. Я даже поняла, что он меняет тему программы, если вдруг происходит что-то такое важное с его точки зрения, важнее чем то, что он готовил. Он готов изменить повестку дня. Собственно, не меняя даже состав участников. Это очень правильно.
И. Петровская
―
Причем, насколько я поняла, что если изначально это были спецэфиры, и Стас Кучер был приглашенным ведущим, то теперь кажется это будет уже еженедельно в регулярном эфире РБК.
К. Ларина
―
Пятница во сколько.
И. Петровская
―
Я не уверена, что это каждый раз пятница. Потому что предыдущая программа она, по-моему, вышла вслед 26-го…
К. Ларина
―
Короче говоря, имейте в виду, что эта программа есть, и она просто хорошая передача. Это то, о чем тоскует ваша душа. О настоящем разговоре сущностном, о дискуссии настоящей. И кстати опять же, возвращаясь к врагам, кольцу врагов. Эта программа про нас. Про страну, в которой мы живем.
И. Петровская
―
То есть если закольцевать нашу тему с РБК и с этим текстом, в принципе такой разговор возможен. При желании в первую очередь вещателя, который эту площадку предоставит дискутирующим и естественно, притом, что будут какие-то вменяемые люди, а не действительно записные крикуны.
К. Ларина
―
Мы близимся к финалу. Евгений Евтушенко прощается со своими поклонниками, со своими читателями, со своими гражданами, соотечественниками. И мы, надеюсь, что в новостных сюжетах мы увидим эту церемонию прощания в Москве в ЦДЛ. Это будет 11-го числа.
И. Петровская
―
В ЦДЛ да, гражданская панихида.
К. Ларина
―
Я думаю, что должны люди прийти…
И. Петровская
―
Одну фразу, что Первый канал иногда умеет какие-то вещи нормальные, как-то реагировать. Как только стало известно о том, что Евгений Евтушенко умер, они тут же изменили вечернюю, причем это выходные были, программу и поставили в эфир «Диалоги» с Соломоном Волковым.
К. Ларина
―
Кстати, на многих каналах были изменения. Отдать надо должное, а не только Первому каналу. Потому что я видела там документальный фильм замечательный, не помню, на каком канале. Не хочу врать. Тоже который был поставлен срочно в эфир. И вообще про Евгения Александровича много вспоминали в эти дни, я надеюсь, что еще будут вспоминать. И покажут, если говорить об архиве телевизионном с участием Евгения Евтушенко, то здесь только что называется выбирай. Слава богу, что его голос был слышен до самых последних минут.
И. Петровская
―
Кстати, в день, когда он будет погребен, 80 лет - Белле Ахмадулиной, тоже телевидение как-то отметит, я надеюсь.ПЕСНЯ