Человек из телевизора - 2015-10-17
17.10.2015
К. Ларина
―
Вообще даже сетку не взяла. Где я? Что это? Кто вы, женщина?
И. Петровская
―
Переусердствовала. Товарищи, это программа «Человек из телевизора». Я помню.
К. Ларина
―
А, это Ирина Петровская.
И. Петровская
―
Смотри-ка. Ещё в норме.
К. Ларина
―
Да, да, да, вот она. В голубом сегодня.
И. Петровская
―
Так вот ты какой, северный олень!
К. Ларина
―
Здравствуйте, Ирина Евгеньевна.
И. Петровская
―
Здравствуйте, Ксения Андреевна.
К. ЛАРИНА: В какой-то момент, чтобы продлить существование,нынешней власти придется менять декорации, иначе всё рухнет
К. Ларина
―
Наталья Кузьмина – наш звукорежиссёр. Вы, дорогие друзья, внимание на СМС: +79859704545. Есть, что обсудить действительно. Пожалуй, начнём мы всё-таки не с эфирного продукта, а с внеэфирного продукта. Внеэфирный продукт – это Владимир Михайлович Кулистиков.
И. Петровская
―
Ничего себе внеэфирный!
К. Ларина
―
Который покидает нас, как мы понимаем… Он, надеемся, будет жить ещё долго и счастливо. Но как руководитель НТВ, как автор нынешнего НТВ, можно так сказать, автор-исполнитель.
И. Петровская
―
Я думаю, что эта страница… То есть даже это не страница, а целая глава в истории НТВ, конечно, достойна своего летописца, и роль господина Кулистикова в переформатировании НТВ и превращении его в то, во что НТВ превратилось, огромно. И до сих пор, я думаю, не до конца осознано благодарными современниками. Поэтому как бы мы ни относились, я сейчас уже без дураков говорю, всякая ведь бывает роль, со знаком плюс, со знаком минус, но то, что этот человек сделал для истории НТВ в частности и истории российского телевидения глобально говоря – это, ещё раз повторю, требует, безусловно, подробного описания с датами.
К. Ларина
―
Давай сразу, что называется, по горячим следам. Если действительно говорить о том, что изменило правление Владимира Кулистикова в телевизионной картине нашего русского мира?
И. Петровская
―
Изменило всё. Потому что если мы вспомним, когда…
К. Ларина
―
А ведь мы смеялись, когда его назначали, я помню.
И. Петровская
―
Да не помню я, чтобы особо смеялись.
К. Ларина
―
Смеялись. Не воспринимали как большую творческую единицу.
И. Петровская
―
Да. Пришла беда, откуда не ждали.
К. Ларина
―
Думали – фигура техническая. Фигура техническая, - думали мы. Я это помню прекрасно. Потому что никто его не воспринимал, когда его назначали, как человека, который способен быть именно каким-то двигателем.
И. Петровская
―
Регресса.
К. Ларина
―
Может, действительно, этот корабль развернёт, так потащит его на скалы.
И. Петровская
―
Хотя, безусловно, в течение этой истории были какие-то свои взлёты. Но больше было падений.
К. Ларина
―
Давай, расскажи нам про взлёты.
И. Петровская
―
Давай, допустим, вспомним первоначальный, я подчёркиваю – первоначальный, вариант программ «центральное телевидение», которое воспринималось… некоторое время они существовали вот так, как нечто инородное. Я очень хорошо помню, когда мне показали первую «Анатомию протеста», следом вышел Вадим Такменёв…
К. Ларина
―
А, постарался дистанцироваться от этого, да?
И. Петровская
―
Который, во-первых, показал, что в этот момент происходит около Останкино, где собрались люди с протестами против «Анатомии протеста». И, во-вторых, да, попытался, безусловно, дистанцироваться. Некоторое время там ещё продолжала существовать «Профессия - репортёр», что-то такое выходило. Тот же самый, скажем, Алексей Пивоваров там ещё достаточно продолжительное время был в кадре. Потом всё постепенно… Мне, кажется, иногда казалось, что этот руководитель делает именно чем хуже, тем лучше. То есть полностью убивает память о старом НТВ…
И. ПЕТРОВСКАЯ:Кулистиков был в ряду определённых знаковых людей. Его отличала от его коллег совершеннейшая циничность
К. Ларина
―
В котором, кстати, он же работал.
И. Петровская
―
Конечно. Я об этом и говорю. Память о старом НТВ. Как будто бы, с одной стороны, это он делает для того, чтобы никто больше никогда не стал ассоциировать нынешний бренд НТВ с тем безусловно прогрессивным, который мы имели на протяжении предыдущего десятилетия. С другой стороны, был ощущение, что это какая-то своеобразная месть и попытка оправдаться за собственные какие-то свои либеральные…
К. Ларина
―
«Чтоб моё имя запомнили!», вписать себя в историю.
И. Петровская
―
А кто ему напомнил, Путин или Медведев, по-моему, Путин, во время какого-то общения, напомнил ему, что он когда-то работал на радио «Свобода».
К. Ларина
―
Путин.
И. Петровская
―
Чтобы руководитель страны помнил или не помнил, а ему специально это поднесли перед эфиром, чтобы этот руководитель компании не забывал, что у него есть в послужном списке…
К. Ларина
―
Грешок.
И. Петровская
―
Мало сказать – грешок. А это даже, я бы сказала, вероотступничество, не знаю, как назвать.
К. Ларина
―
Сколько лет ему?
И. Петровская
―
В общей сложности, по-моему, с 2004-го он руководитель, а до этого, в общем, где-то около, по-моему, 20 лет всё равно связь с НТВ, хотя я могу ошибаться. Я плохо запоминаю даты и цифры.
К. Ларина
―
Скажите мне, пожалуйста, это всё-таки, с твоей точки зрения, такой сигнал для всех остальных? Я этот вопрос вчера задавала в эфире, уж не помню, одного из гостей.
И. Петровская
―
Семаго, по-моему.
К. Ларина
―
А, Владимира Семаго, да. Значит ли это, что через какое-то время мы будем так же обсуждать отставку Добродеева?
И. Петровская
―
Во-первых, не факт, что мы до этого доживём. Но в принципе это, конечно, вполне себе возможно.
К. Ларина
―
Но ведь пора, что называется, менять декорации? Скажи мне, с циничной точки зрения власти, руководствуясь их…
И. Петровская
―
Нет, 20… хватило, извини.
К. Ларина
―
Меньше.
И. Петровская
―
Конечно, не 20.
К. Ларина
―
Руководствуясь их логикой, наверное, в какой-то момент, для того чтобы продлить своё собственное существование, я имею в виду нынешний режим и нынешнюю власть, им необходимо же менять декорации, иначе всё это рухнет. Может быть, это тоже начало смены декораций телевизионных. Потому что не секрет, я думаю, что никто не будет спорить, что Владимир Путин сделан телевизором как лидер.
И. Петровская
―
Безусловно, конечно.
К. Ларина
―
Это первый в истории России руководитель, который целиком и полностью с нуля слеплен в телевизоре, да? Значит ли это, что действительно это не просто так? Кулистиков устал, может, по состоянию здоровья, я не знаю, в чём главная причина, но всё равно в этом есть какой-то смысл для них дальше? Есть какая-то стратегия, как ты думаешь?
И. Петровская
―
Для кого – для них? Для власти?
К. Ларина
―
Да.
И. Петровская
―
Ой, я…
К. Ларина
―
Тут надо поменять немножечко, почистить.
И. Петровская
―
Я думаю, что нет никакого смысла сейчас, потому что зачем менять шило на мыло или коней… даже переправы нет никакой пока. Остальные, мне кажется, прекрасно себя зарекомендовали. Поэтому если и произойдёт в какое-то ближайшее время смена, то она произойдёт по исключительно каким-то либо личным обстоятельствам, как я почти уверена в случае с Кулистиковым, действительно, состояние здоровья, чего тут скрывать, все это знают, либо, может быть, какие-то творческие соображения. Кому-то из руководителей нынешних каналов захочется заниматься чем-то другим. Других резонов для власти менять, или какие-то такие уж чудовищные проколы должны быть, чтобы они сказали: нет, всё, мы снимаем. Как это было раньше, да? Раньше смена руководителей… 1991 или 1992 год. Мне кажется, конец 1991 года, когда был снят Егор Яковлев за то, что он показал фильм, не так, с точки зрения каких-то идеологических кураторов, хотя их тогда было намного меньше и они не до такой степени вмешивались, за неправильную трактовку осетино-ингушского конфликта. Боже мой, что это было! Тучи корреспондентов.
К. Ларина
―
Прямой эфир, обсуждение.
И. Петровская
―
Прямой эфир, обсуждение. Егор – герой, безусловно. Это один из первых каких-то показательных моментов, когда Ельцину стали предъявлять какой-то счёт, как можно со своим так поступать. Дальше, я помню, 1996 год, когда меняли Олега Максимовича Попцова, создателя ВГТРК. И я тоже помню, что прибежала туда, на так называемую «яму», в эту компанию – полно народу, Олег Максимович – герой, потому что тоже его снимают…
К. Ларина
―
За правду.
И. Петровская
―
Чечня, да, там была Чечня. Там один из аргументов был, что у них Сорокина бесконечно с сочувственным лицом появляется и страдающим. И дальше назначение Сагалаева. И дальше, после того как сняли Сагалаева, снова обсуждение. То есть это были события. Сейчас на самом деле это действительно вполне себе…
К. Ларина
―
Нет, но Кулистиков – это всё равно знаковое имя.
И. Петровская
―
Да, отчасти. Кулистиков был в ряду определённых знаковых людей. Его отличало, мне кажется, от его коллег совершеннейшая циничность. Он с неким чувством…
К. Ларина
―
Сарказма.
И. Петровская
―
Сарказма, да, и я бы даже сказала, как любил говорить наш друг Андрей Васильев, огнево исполнял определённые, прямо скажем, деликатные «поручения».
К. Ларина
―
Особые поручения.
К. ЛАРИНА: Профессия телевизионного журналиста во всяком случае уже девальвирована до уровня табуретки
И. Петровская
―
Особые поручения, спецназначения, очень много было таких эпизодов в эфире канала и, соответственно, в биографии Владимира Михайловича. Именно это было абсолютно прагматично, цинично. И чем хуже, тем лучше. Надо посмотреть его некоторые интервью, где он абсолютно резвится, что называется. Человек с очень своеобразным чувством юмора.
К. Ларина
―
Да, а помнишь, он даже себе позволял на этих знаменитых прямых линиях, этих самых интервью с большим лицом, когда они сидят все вместе…
И. Петровская
―
В попугайских рубашках каких-то, галстуках.
К. Ларина
―
Да, галстуки попугайские были.
И. Петровская
―
И рубашки тоже.
К. Ларина
―
Он там позволял себе…
И. Петровская
―
Позволял, да, такой анфан террибль, да. И с некоторой даже, мне кажется, симпатией на него смотрели те, кому он задавал вопросы.
К. Ларина
―
С умилением.
И. Петровская
―
С таким, да, немножечко, видимо, умиление вместе с некоторым изумлением, что эка лихой парень какой. Но, в общем-то, если говорить серьёзно, правда сумасшедшие же сроки. Мы вспоминали Сергея Георгевича Лапина, монстра.
К. Ларина
―
Да. Кстати, Евгений Киселёв тут недавно опубликовал у нас на сайте текст.
И. Петровская
―
Евгений Киселёв.
К. Ларина
―
Да, да. По поводу Добродеева. И сказал, что Добродеев уже пересидел по количеству Лапина.
И. Петровская
―
Конечно. Вот я и говорю.
К. Ларина
―
Это, конечно, удивительный случай в истории.
И. Петровская
―
Казалось, что это абсолютно такой уникальный случай. Но связано это было с тем, что и его непосредственный тоже руководитель, да, патрон Леонид Ильич просидел тоже какое-то немереное количество лет.
К. Ларина
―
Уже Ильича мы пересидели.
И. Петровская
―
А сейчас оказывается, что нет, и всё ещё можно называть «молодые руководители». Там хотя бы было понятно, что престарелые руководители. А здесь молодые руководители. Поэтому рано или поздно, безусловно, эта смена произойдёт. Но мне кажется, что это будет в одном ряду со сменой во всех сегментах, в том числе и власти. Потому что по сравнению с нашим нынешним всем президентом тот же самый Эрнст или Добродеев ещё достаточно молодые ребята.
К. Ларина
―
Я сейчас тебя слушаю и всё-таки хочу вернуться, думаю об этом кулистиковском вкладе в телевизор, не в головы граждан. Конечно, понимаю, что не до смеха на самом деле. Потому что если так всерьёз проследить, какое количество трагедий произошло благодаря этим их особым поручениям, когда уже стали людей сажать в тюрьму по сфабрикованным телевизионным обвинениям, которые они предлагали в качестве услуги обществу и прокуратуре.
И. Петровская
―
Это определённое ноу-хау.
К. Ларина
―
Теледоносы абсолютнейшие.
И. Петровская
―
Нет, донос – это вослед чему-то совершённому. А здесь в данном случае фабриковалась некая история, которая служила основанием для возбуждения в том числе и уголовных дел.
К. Ларина
―
Я помню, как Борис Немцов в том самом последнем эфире у нас в день своей смерти 27 февраля говорил о том, что они готовят «Анатомию протеста». Мне сказали, что завтра, мы говорили о Марше мира или Марше весны, который он собирал на 1 марта, что будьте готовы, что на НТВ уже сидит, уже анонс я видел – про меня будет передача. И мы тогда думали: снимет или не снимет Кулистиков уже после того, как поступило это сообщение, что Борис Немцов убит этой ночью.
И. Петровская
―
Снял.
К. Ларина
―
Снял. Но ведь показал потом. Когда прошло сколько-то времени, месяц-два, показал. И сколько было дерьма вылито в порядочных, приличных людей, сколько вклада было внесено в это состояние агрессии и ненависти в общество, да?
И. Петровская
―
Вообще было воспитано и продолжает воспитываться, и подхвачено, между прочим, другими вот это поколение абсолютно беспринципных так называемых журналистов, которым можно дать любое задание…
К. Ларина
―
«Профессия – репортёр».
И. Петровская
―
И любой ценой они это сделают, не выбирая средств. То есть, вернее, выбирая самые неприятные, самые часто подлые средства, подстерегая людей, обманывая людей, представляясь не теми, кем они на самом деле являются. И даже, по-моему, у нас с тобой есть такие истории, когда пытались вот так обвести вокруг пальца.
К. Ларина
―
Сколько обманывали людей из мира интеллигенции. Мы про это уж сколько говорили.
И. Петровская
―
И говорили про то, что будет интервью на одну тему, а потом выхватывали из этого интервью какой-нибудь фрагмент, который можно было и так, и сяк трактовать, и вставляли его в какую-нибудь ужасную, абсолютно заказную вот эту историю. Я уж не говорю о том, что целое поколение самых активных на сегодня, самых способных или подающих надежды людей оказались в результате без эфира. И их можно перечислять довольно много. Тот же самый Андрей Лошак, та же Катерина Гордеева и масса других людей, которые просто вынуждены были уходить. Дай Бог и счастье, если их брали на другие каналы, но со временем эта территория совершенно съежилась, скукожилась и даже уходить стало некуда. Хотя, безусловно, чрезвычайно… Тот же Паша Лобков, который на «Дожде» работает.
К. Ларина
―
Это всё старая команда, конечно. Она не нужна, и она просто потихонечку выдавливалась, выкидывалась, вышвыривались.
И. Петровская
―
Может, она и старая, но это были ещё и до сих пор остаются всё равно ещё молодые люди. То есть у них было… Вспомним, хотя это и не впрямую на Кулистикова, ведь тот же Леонид Парфёнов – это всё-таки Сенкевич, по-моему. По-моему, на Кулистикове у нас Савик Шустер, если мне не изменяет память.
К. Ларина
―
Боюсь ошибиться.
И. Петровская
―
Неважно. В общем, очень много людей…
К. Ларина
―
Зато Света из Иваново.
И. Петровская
―
Ой, это да.
К. Ларина
―
Вообще то, что профессия телевизионного журналиста во всяком случае девальвирована до уровня табуретки уже – это благодаря как раз Владимиру Михайловичу Кулистикову, который из журналистики сделал действительно продажную девку во всех её красотах, прелестях и кошмарах.
И. Петровская
―
И выяснилось, что…
К. Ларина
―
И, кстати, ничего…
И. Петровская
―
Да, очень востребовано было. Правда, если говорить уже о нынешнем назначении и о каких-то других мотивах, которыми руководствовался «Газпром-медиа», принимая решение о замене руководителя, или удовлетворяя, допустим, просьбам об отставке, судя по всему, зритель всё-таки устал от этого треша, от этой чернухи бесконечной.
К. Ларина
―
Ты думаешь?
И. Петровская
―
Да, судя по всему. Потому что у них отток и по зрителям, и по деньгам.
К. Ларина
―
Зато приток в другом месте.
И. Петровская
―
Ты имеешь в виду что?
К. Ларина
―
Этот треш, который у нас идёт в ток-шоу. Их не было раньше. Раньше у нас НТВ всегда аккумулировало в себе это дерьмо, понимаешь? Сейчас оно просто в других формах.
И. Петровская
―
Ток-шоу давно существуют на разных каналах.
И. ПЕТРОВСКАЯ:Не всякого обычного человека, например, пожилого, можно показывать крупным планом
К. Ларина
―
Я имею в виду, как… политика, этот самый Киселёв расцветший махровым цветом, «Специальный корреспондент» - вся вот эта банда, которая занимается воспитанием патриотизма в обществе, скажем так аккуратно, она же вся построена на тех же приёмах, которые здесь культивировал канал НТВ.
И. Петровская
―
Нет, мне кажется, это были параллельные процессы всё-таки. Потому что достаточно долго…
К. Ларина
―
Моральное разложение нации это называется.
И. Петровская
―
На самом НТВ довольно долго такого рода так называемых «дискуссионных форматов», как мы знаем…
К. Ларина
―
Нет, я говорю про форму.
И. Петровская
―
А я про содержание.
К. Ларина
―
Содержание-то можно любое где угодно сунуть, понимаешь?
И. Петровская
―
Наоборот, мне кажется…
К. Ларина
―
Форма та же. Воспитание быдляка, извините за выражение, я знаю, что вы не любите такое, но по сути это да. Когда из человека достают всё его дерьмо, это правда. «Такая красота. Ещё давай, ещё!».
И. Петровская
―
Смотрите, но и первый, и второй канал, я имею в виду чисто внешне, сохраняли определённую, опять же говорю, чисто внешне респектабельность и приверженность неким канонам формата.
К. Ларина
―
А «Распятые мальчики»?
И. Петровская
―
Подожди, другое дело – то, что там было внутри. НТВ беззастенчиво, абсолютно ничем, кажется, не смущаясь, делал именно то, что необходимо… грязную работу выполняло НТВ. Самую грязную.
К. Ларина
―
И средства грязные, грязные инструменты, да? Но ведь ими же и воспользовались в итоге. Весь этот набор пыточных инструментов очень хорошо пригодился в…
И. Петровская
―
Совершенно верно, только они это не изобрели, понимаешь? Это не изобрели. Это просто взять и перевернуть, как надо, перевернуть на как не надо.
К. Ларина
―
Новости. Оксана Пашина. А мы потом вернёмся в нашу ямку.НОВОСТИ
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Человек из телевизора». Напомним ещё раз номер СМС: +79859704545. Чтоб не замыкаться на одной теме. Ты про Савика Шустера вспомнила. Я не могу не сказать, просто обязана это сделать как гражданин.
И. Петровская
―
Давай.
К. Ларина
―
Дело в том, что Савик Шустер открыл свой телевизионный канал, который называется 3s.tv. У него раз в неделю выходит программа «Шустер live», территория свободы, прямой эфир. Длится она бесконечно. Первую программу 9 числа я смотрела. Она длилась около 4 часов. Вчера я смотрела – программа длилась 4,5 часа, даже больше, почти 5 часов. Но на самом деле это не программа уже. Это, собственно, и есть телевидение Савика, поскольку там такими… огромными, всё это происходит в абсолютно прямом эфире. У него выступала и Юлия Тимошенко, у него выступали представители правительства и Рады. Вчера было совершенно фееричное выступление Михаила Саакашвили. И мне ужасно жаль, что, допустим, наша аудитория, слушатели, которые в России живут, они всё-таки вскормлены как раз тем образом, который Владимир Михайлович Кулистиков, опять же, сотворил из Саакашвили. Помнишь…
И. Петровская
―
Да. И продолжает творить.
К. Ларина
―
Миша он называл?
И. Петровская
―
Миша, Миша.
К. Ларина
―
И ничего, кроме галстука, который он жуёт, больше ничего нам не показывают, такого истерика нам предлагают.
И. Петровская
―
Потом ещё стали показывать, как он в каком-то костюме, плохо на нём сидящем, шуточки насчёт того, что брюки задом наперёд надеты.
К. Ларина
―
Хочу сказать, что дай Бог каждому такого замечательного губернатора, такого отчаянно смелого человека, который вчера всю свою решительность продемонстрировал на канале у Савика Шустера. У него, кстати, там были оппоненты, надо отдать должное Савику, он никогда не боится звать людей самых разных взглядов на свою передачу.Они в эфире сталкиваются, они в эфире всё выясняют, в эфире происходит это столкновение. И не визгливое, орущее, когда плохой против худшего, или лучший против хорошего, такая имитация дискуссии, а здесь люди не только выясняют существенные вещи, но когда они просто начинают предъявлять друг другу не просто какие-то претензии идеологического характера, а вполне себе конкретные. То, что касается и коррупции, и конкретных преступлений. И это, конечно, очень сильно впечатляет.
И. Петровская
―
Да. Мы уже забыли и даже не можем себе представить, что ведь и в нашем эфире были первые лица, а не какие-то совершенно…
К. Ларина
―
Помощники помощников.
И. Петровская
―
Помощники помощников, дворников и так далее.
К. Ларина
―
Пресс-секретари.
И. Петровская
―
Это в лучшем случае пресс-секретари, потому что пресс-секретари выросли в нынешней иерархии тоже до масштаба каких-то невероятных политиков. И заполучить себе пресс-секретаря тоже сегодня…
К. Ларина
―
Мечта.
И. Петровская
―
Да, мечта и великое счастье. А у нас одни и те же. Одна и та же колода, одни и те же лица. Больше того, я отчасти на эту тему тоже высказалась в «Новой газете», меня совершенно поражает вот это нынешнее неожиданно, хотя это раньше происходило в дневных или вечерних этих малаховско-корчевниковских шоу, когда обзывались, дрались и так далее. И сегодня такой стиль дискуссии, стиль на уровне «заткнись, ты мне надоел». Это реально.
К. Ларина
―
Зато матом нельзя ругаться в театре.
И. Петровская
―
Матом в театре нельзя, но слова «мерзавец», «подонок», «кретин», «будешь у себя в Америке Обаме своему возражать» и так далее – это стало абсолютной такой… даже это не мода, а это приём в полемике, когда…
К. Ларина
―
На меня произвела впечатление как раз история с Гозманом очередная.
И. Петровская
―
С Гозманом невероятный.
К. Ларина
―
Просто какой-то кошмар. Там уже действительно на грани матерных выражений. И ничего, и никто не стесняется оскорблять человека. Они готовы были его убить уже просто, разорвать на куски. Где это было? На «Политике»?
И. ПЕТРОВСКАЯ:Пресс-секретари выросли в нынешней иерархии тоже до масштаба каких-то невероятных политиков
И. Петровская
―
Это было в «Политике», в программе «Политика». При этом ведущие лицемерно говорили, что типа обменялись любезностями, и хватит, но при этом было, как он светится, тот же Толстой, потому что это, во-первых, шоу удалось, во-вторых, в очередной раз Гозмана вроде как поставили на место и сказали ему, что он мерзавец, не буду произносить всех других слов.
К. Ларина
―
А ещё была программа, по-моему, Минаева тоже такая же.
И. Петровская
―
А ещё прекрасная на той же неделе, когда мадам Крашенинникова, есть такая, тоже типа политолог, которая сказала…
К. Ларина
―
Это был вообще антисемитский выпад откровенно, да?
И. Петровская
―
Но смысл был такой: не Гозману заботиться о русских солдатах. И в этом прозвучал совсем не намёк и не указание на его либеральные, ей отвратительные взгляды, а совершенно такого рода…
К. Ларина
―
Конечно, это абсолютно антисемитский выпад.
И. Петровская
―
А совершенно, да, такого рода…
К. Ларина
―
И никто не останавливает, ничего. Это наоборот… Вот, что каждый раз… мы всё равно будем вспоминать ваше имя, Владимир Михайлович Кулистиков, потому что, конечно, это ваши всходы, они сейчас взошли. Всё сейчас колосится везде, да, везде колосится. Раньше, ты вспомни, у нас был главным образом кошмара и ада…
И. Петровская
―
Жириновский.
К. Ларина
―
Нет. «Дом-2», который пытались запретить какие-то там депутаты как рассадник аморальности, безнравственности и разврата. И в итоге?
И. Петровская
―
Гениально. Очень хорошо, что вспомнила. Потому что на этой же неделе на канале «Россия» прямой эфир был посвящён, и это повторялось много раз, а эта тема была на фоне «Его называют самым страшным в мире», и дальше привезли из жёлтой жаркой Африки, из Уганды самой, человека, которого кто-то, правда, непонятно, кто…
К. Ларина
―
Человек?
И. Петровская
―
Человек. Признал самым страшным в мире. Африканский такой человек. Прямо скажем, он действительно не красавец.
К. Ларина
―
Страшный – он ест людей или опасный?
И. Петровская
―
В прямом смысле, на лицо.
К. Ларина
―
Уродливый?
И. Петровская
―
Да. И дальше всячески показывали, как бы демонстрируя, как Кунсткамера, хотя Корчевников периодически говорил, что мы должны научиться относиться, как к людям, к иным. Потом показали нашего человека, который был назван типа собратом этого…
К. Ларина
―
Тоже самый уродливый?
И. Петровская
―
Я не могу этого даже произносить.
К. Ларина
―
Как они это говорят?
И. Петровская
―
Они говорят «самый страшный». Корчевников пытался сказать «не такой, как все». Я почему «Дом-2»? Потому что среди гостей, среди экспертов так называемых в студии были как раз два участника, возможно, в прошлом,? Потому что среди гостей, среди экспертов так называемых в студии были как раз два участника, возможно, в прошлом, но я именно тогда смотрела и оттуда знаю, как раз именно «Дома-2», которые именно впрямую говорили одному человеку маленького роста: «А чего, вы участвуйте в цирке уродов» или «А вас называют на улице уродом?». Или «Обезьяной вас называют, пальцем тыкают?», - говорили они в лицо, прямо скажем, не самым красивым людям на Земле. Но самое главное, один из них, совершенно негодуя и разрываясь от праведного гнева, сказал: «Как можно на своём уродстве зарабатывать деньги?». Потому что этот чёрный человек некоторым образом монетизировал свою своеобычность и стал у себя в Уганде и на своём континенте действительно вполне себе обеспеченным человеком, потому что ездит и…
К. Ларина
―
Деньги за просмотр?
И. Петровская
―
Да, деньги за просмотр берёт.
К. Ларина
―
А что он показывает?
И. Петровская
―
Себя. Этого достаточно. Он танцует, ещё рэп какой-то изображает. Но просто ты ради интереса зайди, посмотри.
К. Ларина
―
Нет, это не для меня.
И. Петровская
―
Хорошо. Я о другом. Тут метафора, когда люди, которые, в общем, прямо скажем, тоже не с лучшими моральными качествами, не интеллектом, иногда кто-то ничего, более-менее смазлив, заработали себе определённую славу. И вдруг они негодуют, что как вы смеете зарабатывать уродством? Согласитесь, что это довольно забавно.
К. Ларина
―
Это метафора.
И. Петровская
―
Я и говорю.
К. Ларина
―
Наше телевидение зарабатывает своим урод…
И. Петровская
―
Абсолютно. А при этом, я сейчас в кавычках употребляю слово, в определённом смысле «уроды» называют уродами тех, кто просто не похож на других.
К. Ларина
―
Моральные уроды – это вполне… Я хочу тебе сказать, чем это кончается. Тоже очень связная у нас получается передача. Буквально утром сегодня я собираюсь на работу, там смотрела в Фейсбуке, кто что там публикует из телевизора, кто чем потрясён. И увидела ссылку на, опять же, НТВ, «Чрезвычайное происшествие» у Маши Бароновой. Что это такое? Казалось бы, причём здесь НТВ? Потому что очень правдивый сюжет. Всё, как есть на самом деле. Это сюжет о том, как в Красноярске в жилом доме боготворители хотели открыть центр для инклюзивного образования, досуга детей, забирать детей и таких, и сяких, и самых разных. И с ними заниматься, не знаю, учить их, театр делать. Короче говоря, вот такая компания. Они получили для этого грант, они согласовали все разрешения с местными властями, им отдали это помещение на первом этаже. Им нужно было только построить пандус, для того чтобы в это помещение могли бы дети приезжать на колясках. Что ты думаешь, Ира? Жители, жильцы этого дома собирают письма протеста, не разрешают строить пандус. А почему? Ответ простой. Они сами, не стесняясь, об этом говорят в микрофон и на камеру: мы не хотим здесь видеть больных детей, мы не желаем видеть в нашем доме больных детей.
И. Петровская
―
Они наверняка говорят: мы не хотим видеть уродов, мы не хотим, чтоб наши дети с ними общались.
К. Ларина
―
Это обычные тётки такие самого разного возраста – чуть помоложе, чуть постарше. Многие из них, как я понимаю, сами матери, у них есть семьи. Они, не стесняясь и не пряча лицо, говорят об этом вслух. То, о чём ты сейчас нам рассказывала то, что прозвучало в программе, шоу, да? Это, собственно говоря, и есть последствие.
И. Петровская
―
С одной стороны.
К. Ларина
―
Это эффект прямого действия, когда бесстыдство такое уже абсолютное. Это даже нельзя назвать… корреспондент вежливо называла проявлением равнодушия. Это не равнодушие. Это уже почти на грани фашизма, вот это вот. Это абсолютно общество моральных уродов, которое взращено и воспитано каналом НТВ в том числе.
И. Петровская
―
То, что вот это я видела, то, что звучала как тема «Его называют самым страшным в мире», вроде бы там был посыл, что мы должны тем не менее относиться как к людям. И явно публика в студии, я имею в виду массовка, была предупреждена и пыталась делать такие лица, как в фильме «Цирк», когда передают этого негритёнка и говорят «рожайте любых: серо-буро-малиновых, в крапинку – мы всех примем». Но, понимаешь, разница подхода ощущается, даже если говорить правильные слова. Да, были вот эти домушинки, которые говорили и употребляли слово «уроды». Но всё равно, если камера и цель эфира в данном случае, как там ни убеждай, что мы хотим воспитать в людях толерантность, всё равно просмаковать… иначе по-другому бы было сформулировано. А я куда сейчас веду? Именно это. Смакование. Потому что крупные планы. Ну, не делают так в данном особенно случае, нельзя так делать, просто нельзя.Не всякого обычного человека, например, пожилого, можно показывать с такой крупностью. Потому что есть особенности уже, и не всякий человек захочет. Поэтому здесь один подход. А другой подход, тем не менее, ты можешь со мной не согласиться: я смотрю первый канал, и, скажем, у того же Малахова в одном эфире у женщины, которая усыновила чуть ли не 15 детей, часть усыновила, часть свои, из них есть ВИЧ-инфицированный. И когда тоже родители других детей про это узнали, эта семья вынуждена была вначале из собственного дома из другого города уехать, и сейчас тоже она подвергается определённым гонениям. При этом совершенно другой опять же подход и обсуждение самой проблемы, что необходимо воспитывать в людях какое-то понимание. И там, кстати, интересный был эпизод, когда эту женщину спросили: «Сколько она всяких пособий получает на этих не усыновлённых даже, а, может быть, под опеку взятых. И когда она назвала сумму, а там их в общей сложности чуть ли не 20 человек.
К. Ларина
―
Типа такого семейного детского дома.
И. Петровская
―
Да. Она сказала: 600 тысяч со всеми пособиями. И по студии прошёл такой гул: вот, ты подумай, вот ради чего всё это сделано. И только потом кто-то из вменяемых людей сказал: а вы разделите всю эту сумму на уплату налогов, которые берут тем не менее и на 20 человек, которые живут.Или другой эфир на этой же неделе у того же Малахова: парень, который узнал, что он болен раком, начал помогать всяким людям примерного своего возраста, и он молодой, и там в основном тоже молодые люди, которые отчаялись, которые впали в депрессию, у которых какие-то проблемы. И, соответственно, он видит в этом свою миссию.
Третий случай: когда вчера на программе «Вечерний Ургант» Дима Билан и Наталья Водянова, и опять показывают этот клип «Не молчи» и говорят о детях и людях с определёнными проблемами развития.
К. Ларина
―
Только надо быть последовательными.
И. Петровская
―
Они это делают уже теперь, я заметила, тот же самый Ургант, они делают это теперь уже довольно последовательно.
И. ПЕТРОВСКАЯ: Донос – это обычно вослед чему-то совершённому
К. Ларина
―
Я говорю про другое. Что в одной программе человек может говорить о каких-то вещах важных и призывать к вспомоществованию или к милосердию, к гуманизму, а в другом говорить о ровно противоположных вещах и воспитывать другое, и шутить про другое, понимаешь?
И. Петровская
―
Тоже верно, конечно.
К. Ларина
―
И надо быть последовательным. Ну, не бывает, так не должно быть. О чём мы говорим? Слушай, у нас времени остаётся немного. Я всё-таки красивый финал сегодня подготовила поэтический. Поэтому надо, наверное, сказать несколько слов о том, что будет на следующей неделе, да? Давай скажем. Наше всё там отмечает, не подумайте плохого, наше всё отмечает свой юбилей. Ему 70. Догадайтесь, о ком мы.
И. Петровская
―
Действительно, это очень сложно догадаться. Вас ждёт солнечный удар.
К. Ларина
―
Удар будет, по-моему, круглосуточный.
И. Петровская
―
Да, Никита Сергеевич 70 лет отмечает. В связи с этим много-много всяких программ, творческих вечеров. На канале «Россия» целый фильм, посвящённый ему – «Никита Михалков», фильм Саиды Медведевой. Это можно от создателей «Плесени», «Тайны воды». И теперь «Никита Михалков». Много-много будет его фильмов. Это как раз ранних фильмов, что будет радостно. Можно я, кроме анонса, скажу одну только фразу. То, что мы анонсировали на прошлой неделе, Юрий Рост «Регтайм, или разорванное время».
К. Ларина
―
Он, по-моему, не закончился ещё?
И. Петровская
―
Он будет продолжаться, но не сразу. Сейчас 4, потом ещё… Вот уж где действительно пердуха, наслаждение, оторваться невозможно. Жалею тех, кто это не видел. Но, надеюсь, видели многие.
К. Ларина
―
Скажи мне, это правда – они что, два раза идут? Потому что я её смотрела в шесть часов.
И. Петровская
―
Повторы были.
К. Ларина
―
То есть получается, что всем хорошо: и тем, кто ночью...
И. Петровская
―
Рано ложится.
К. Ларина
―
Да, и тем, кто поздно встаёт.
И. Петровская
―
Оригинальный, первый показ был в 23:00, а повтор был в 18:45.
К. Ларина
―
Это такие авторские портреты. Там, кстати, книжки, по которым эту программу Юра задумал – это два больших тома «Портрет на фоне эпохи». Собственно, его портрет – это его ноу-хау, как он в газете изобрёл этот жанр.
И. Петровская
―
Да, взгляд.
К. Ларина
―
Фотография, его личный фотопортрет и его очерк об этом человеке, как он его чувствует, как он его воспринимает.
И. Петровская
―
Самое главное, что он с ними со всеми – и с Данелией, и с Сахаровым, и с Мравинским, и с художницей из деревни украинской Марией Примаченко – дружил. Он вначале их находил кого-то, снимал. А потом он становился, и до сих пор кому-то он является другом, потому что такого человека, как Рост – это счастье…
К. Ларина
―
Так что, Юра, большое спасибо вам огромное за человеческий облик. Это такая редкость. Если ещё говорить об анонсах, на следующей неделе в воскресенье стартует большой поэтический цикл Вениамина Смехова в рамках программы «Послушайте». Первый будет посвящён «Поэтам Переделкино». Как я понимаю, по формату в этой программе Вениамин Смехов рассказывает и читает. Но и, конечно же, принимают участие другие драматические актёры из разных театров, которые тоже являются исполнителями самых разных стихов здесь.
И. Петровская
―
Чтецами.
К. Ларина
―
Потом будет программа «Поэты на Красной Пахре» - это про время хрущёвской оттепели. Ну и так, и так несколько программ цикловых поэтических, это очень важно. И в этой связи, конечно, я хотела уже перейти к финалу. На этой неделе 14 числа получилось так, что день рождения отмечали бы два очень важных человека в нашей культурной жизни – это…
И. Петровская
―
Да и в нашей личной тоже, частной жизни.
К. Ларина
―
Да. Это Михаил Козаков и это Алексей Девотченко. Вот с разницей через поколение, что называется, потому что Михаил Козаков родился в 1934 году 14 октября, Алексей Девотченко родился в 1965 году 14 октября. Ни того, ни другого уже нет на свете. Ушли они из жизни безвременно. Что тот, что другой, можно сказать так абсолютно, потому что и Михаил Козаков мог бы жить и жить. И, конечно, это потери невероятные для нашего общества. Не только для культуру и не только для нашей личной жизни. Мне бы очень хотелось, чтобы мы сегодня услышали в нашем эфире эти голоса – Алексея Девотченко и Михаила Козакова. И чтобы мы о них не забывали.