Михаил Козырев - Человек из телевизора - 2015-04-04
04.04.2015
К. Ларина
―
Доброе утро. Здесь уже Ксения Ларина и Ирина Петровская.
И. Петровская
―
Доброе утро.
К. Ларина
―
Наталья Кузьмина нас встречает с радостной улыбкой. И мы начинаем программу «Человек из телевизора». Напомню номер sms +7-985-970-45-45. «Ой, девочки, вы сегодня обе в горошек», - пишет нам Лиза.
И. Петровская
―
Хороши, так хороши.
К. Ларина
―
Напомню номер телефона 495-363-36-59. Я хочу сказать радостную весть. Ирина Петровская переполнена телевизионными впечатлениями. Я уже устала ее слушать с утра. Поэтому предлагаю вам подключиться, разделить эту печальную участь.
И. Петровская
―
Эта радостная весть практически меня сопровождает и всех остальных в течение всей моей жизни.
К. Ларина
―
А сегодня особенно распирает.
И. Петровская
―
Да, сейчас нужно немножко сдуть.
К. Ларина
―
С чего мы начнем. С общественно-политических программ. Или художественных.
И. Петровская
―
Я не знаю. Как ты считаешь. Давай начнем с того, до чего у нас редко доходят руки. Потому что эти общественно-политические уже в печенках застряли.
К. Ларина
―
Тем более у нас сегодня будет продолжение темы в «Культурном шоке» по поводу культуры.
И. Петровская
―
Это скорее культурно-политическая. Из того, что я посмотрела последнее время это конечно замечательное по-своему интервью не менее замечательной Л. В. Максаковой Юлии Меньшовой в программе «Наедине со всеми». Мы привыкли, что эта программа домашняя и приходят разного уровня знаменитости и делятся своими личными переживаниями, воспоминаниями, подробностями частой жизни. Но иногда случаются сбои. И в этом формате Юлия Меньшова очень хороша. Она даже если не сама составляет свой план интервью, а скорее всего работает команда, тем не менее, она очень органична, задает вопросы, реагирует, умеет слушать, вовремя реагировать. Иногда чуть утрированно, как получается у актрис во время таких…
К. Ларина
―
Когда интерес больше изображается.
И. Петровская
―
Ну конечно. Когда приходит, например, певица Нюша, я понимаю Нюша это высоко, но, тем не менее, у Юлии Меньшовой понятно, что есть некоторое преувеличенное внимание.
К. Ларина
―
Кстати, тут некоторые тоже этим страдали, когда вели передачу про кошек и собак.
И. Петровская
―
Дело в том, что…
К. Ларина
―
И там когда приходило невесть что, приходилось проигрывать, придумывать себе героя. Находить в себе интерес к этому герою.
И. Петровская
―
Нет, как правило, когда приходят какие-то звездочки типа певицы Нюши, то, разумеется, иначе приходится строить разговор. Это я по себе скажу. Но у меня была всегда преференция в виде какой-нибудь животины, которую певица условная Нюша приносила с собой. Крыска, кошечка, свинка.
К. Ларина
―
И через нее можно было общаться.
И. Петровская
―
И человек на самом деле, когда он сидит, а у него на руках какая-нибудь животинка, то он по-другому совершенно себя ведет и раскрывается и делает своей животинке усю-сю-сю. В данном случае это в чистом виде интервью. И там идет все по плану. Как правило, этот план выдает первоначальный сюжет, когда рассказывают о герое, снятый заранее. И в данном случае тоже что называется ничто не предвещало. Потому что нам в этом сюжете, анонс такой, предваряющий встречу с героиней, рассказали о тайне отцовства. Неизвестно, кто отец и возможно ходят слухи, что чуть ли ни сам И. В. Сталин.
К. Ларина
―
Я впервые, кстати, об этом услышала.
И. Петровская
―
Это известная история. Потому что после Вознесенского пошло, когда он стихи на эту тему написал.
К. Ларина
―
Она про это рассказывала.
И. Петровская
―
Дальше нам рассказывают о ее суперзнаменитой великой маме. Дальше про мужей, детей. Возлюбленных. И было понятно, что это план этого интервью. Но тут случилась незадача. Я считаю, что это интервью нужно показывать студентам, которые думают, что интервью самый легкий жанр. Сели и спросили: ваши творческие планы, как вы родились, крестились, женились и так далее. Ничего подобного. Время от времени герои ломают схему. И здесь, к сожалению, именно актерство и актерская природа что ли Юлии Меньшовой сыграла с ней некоторую злую шутку. Потому что она не сумела перестроиться. Вот я представляла тебя, поскольку ты тоже собаку съела в этом жанре. Я представляю, если приходит герой, который не хочет отвечать на твои вопросы и видно, что он ломает твою схему. Ты бы наверняка по ходу, отложив все свои заготовки, перестроилась…
К. Ларина
―
Легко, с большим удовольствием.
И. Петровская
―
Потому что конечно интервью это совместное творчество.
К. Ларина
―
Тем более вначале, когда ты первый раз, допустим, с человеком встречаешься, ты когда разговариваешь первые две минуты, ты уже все понимаешь. Куда нужно выводить разговор, чтобы человеку было комфортно. Если речь идет об интервью не политическом, когда тебе нужно информацию доставать из человека, а именно о настроенческом, так называемом шоу. Чтобы было интересно, что называется.
И. Петровская
―
Более того, это только зрители думают, что входящий в студию герой и которому говорят «здравствуйте», первый раз видит ведущего. На самом деле в большинстве случаев ты со своим героем, героиней встречаешься за полчаса, за час до того. И все равно переговариваешь как-то, я так пыталась попытаться некий контакт за кадром установить, чтобы это не было и для человека некомфортно, если мы не знакомы ранее. И для меня самой. В данном случае с первого же вопроса что-то пошло не так. Все практически.
К. Ларина
―
Ее все раздражало.
И. Петровская
―
Ее не просто раздражало. И она в этом права. Она не тот тип человека, который пришел и любит говорить об этом своем личном. Может быть она, причем много давала интервью, в каких-то случаях она была расположена. В данном случае, может быть, действительно настроение было не то, может быть ее задела некоторая искусственность интонации. Но первый же вопрос о возможном папе Сталине ее возмутил. И дальше конечно это было шоу.
К. Ларина
―
Прости пожалуйста, у меня вопрос технический. Как ты думаешь или, может быть, знаешь, анонс, нарезку она видела? Героиня. Или увидела только сейчас.
И. Петровская
―
Я тебе больше скажу, я думаю, что она может быть не увидела, даже когда она сидела в студии эту нарезку. Это бывает по-разному, в зависимости от того, готов ли такой сюжет. Но, может быть, и видела. Не знаю.
К. Ларина
―
Она что-нибудь сказала, хотя это могли вырезать.
И. ПЕТРОВСКАЯ: Приходит герой, который не хочет отвечать на твои вопросы - видно, что он ломает твою схему
И. Петровская
―
Это же записная программа.
К. Ларина
―
Вообще это важно понимать, потому что если человек это видел, то мне кажется, она бы вообще просто сказала, что я не буду с вами разговаривать. Встала и ушла.
И. Петровская
―
Она и не ответила фактически ни на один вопрос. Юлия Меньшова попыталась все-таки достойно из этой ситуации выйти. Она сыграла девочку, которая говорит: хорошо, хорошо, я вообще помолчу, на что Людмила Васильевна сказала: да я вообще могу и без ведущего со зрителями общаться. И кстати ведь студия очень хорошо на нее реагировала. Особенно когда она читала стихи, спела а капелла романс. Сыграла на виолончели. Это был хороший момент.
К. Ларина
―
Я смотрела эту передачу, потому что было очень много откликов на нее, я специально открыла сайт Первого канала и просто посмотрела целиком. Получила огромное удовольствие. Но я просто вспомнила, когда Людмила Васильевна у нас тут была, она конечно человек абсолютно непредсказуемый, она фонтан. Делает все, что хочет. Как Людмила Марковна Гурченко такая же. С ней наоборот легко, надо идти за ней, дать ей это право ведущего. Потому что она лукавит, когда говорит, что мне ведущий не нужен. Ей нужен зритель.
И. Петровская
―
У нее были зрители.
К. Ларина
―
И Юля ей нужна была как зритель, как реакция. Потому что она все равно на нее ориентировалась, от нее отталкивалась. От ее реакции. Она с ней взаимодействовала. Света Ростовцева тоже помнит наверняка, как мы здесь хохотали просто втроем, когда она у нас была в гостях. Это просто было наслаждение.
И. Петровская
―
Я помню, как мы хохотали, когда у незабвенной памяти Аллы Юрьевны Шполянской в Художественном театре после какого-то из капустников, юбилеев мы сидели в кабинете у Аллы Юрьевны, и туда пришла Людмила Васильевна и устроила нам шоу, просто мы валялись в буквальном смысле. Потому что ну, правда, феерически яркий человек. Но при этом совершенно легко было перестроиться, потому что было понятно, что ей интересно. И поговорить о театре и истории театра, ну неужели было бы неинтересно. Да еще как. Конечно, были какие-то на грани абсолютно фола ее реплики. Когда бедная Юля Меньшова сказала: а вот у меня еще есть мысль. И Людмила Васильевна, повернувшись, неподражаемым тоном сказала: деточка, у вас есть мысль. Она говорит: и не одна. - Ну-ка поделитесь хоть одной. Ну и так далее. Потом она демонстративно смотрела на часы и говорила, что ей пора в театр и так далее. Но еще раз повторю, получилось независимо, вот это удивительный случай, могло ведь вообще ничего не получиться. Когда герой замыкается и например, начинает говорить, что я не буду отвечать на этот вопрос, или да, или нет. Тогда провал. Все равно получилось феерическое зрелище. От которого невозможно было оторваться. И надо показывать студентам, которые, наверное, думают, что вот это действительно очень просто, вот написали три вопроса или пять.
К. Ларина
―
Скажи важную вещь, о чем мы с тобой говорили до программы. Что такое быть заложником формата.
И. Петровская
―
Заложником схемы я бы даже сказала.
К. Ларина
―
Очень важный момент, что именно в этой программе была так очевидна вот эта несвобода ведущего, которого обложили со всех сторон редакторы и продюсеры. Что здесь нужно вот только так, так и так. Шаг вправо, влево – расстрел. Что здесь схема заранее срежиссирована. Заранее. Здесь важно, чтобы человек вписался в эту схему. А он не вписывается. Так черт, выкинь эту схему из головы, возьми другую. Не получается. Боится. Я не понимаю, в чем тут причина. Что боится ведущий или не имеет права.
И. Петровская
―
Я думаю, в данном случае все-таки еще раз повторю, все-таки это разные вещи, журналист и актер. В данном случае…
К. Ларина
―
Актер, играющий ведущего.
И. Петровская
―
Да, Юлия играла ведущую. И видимо, в предыдущих случаях тоже, но просто это было ей более близко, органично, и она это делала естественно и не бросалось в глаза. Помимо конечно того, что это формат, который не предполагает углубления, разговора о высоком. Кстати, там она смешно перешла к этому, после первого вопроса про возможного отца генералиссимуса, когда Людмила Васильевна вспомнила, как разговаривали две старые приятельницы. Одна стала говорить другой, что у меня там колит в боку, зять ушел от дочери и так далее. А вторая сказала: знаешь что, давай лучше о высоком. Она предложила это. Притом, что понятно, необязательно говорить о каком-то супервысоком. Но можно говорить о том, что ей близко и интересно. Достаточно и о ее ролях, о людях, которые ее всю жизнь сопровождали, великих людях.
К. Ларина
―
Тут тоже не угадаешь. Это все советы теоретические. Ты не угадаешь, у таких людей, как Людмила Васильевна ты можешь подумать, ага, наверное, ей интересно вот…
И. ПЕТРОВСКАЯ: Я сомневаюсь, что степень несвободы ведущего такова, что вообще нельзя отступить шаг влево, шаг вправо
И. Петровская
―
Нет, она сказала сама.
К. Ларина
―
Она тебе скажет на это, перевернет твой вопрос так, что тебе захочется убежать от стыда. Тут какое-то был еще несовпадение очень такое эмоциональное. Как будто никак.
И. Петровская
―
Кстати, если говорить начистоту, то и журналисты часто оказываются во власти этой заранее придуманной схемы. И даже такие, казалось бы, и мэтры и авторитеты как тот же Владимир Владимирович Познер, чей день рождения только что прошел. С чем мы его и поздравляем. Когда точно также группа редакторов готовит вопросы, конечно, он их читает.
К. Ларина
―
Как было, по-моему, с Владимиром Машковым очень неудачное у него интервью.
И. Петровская
―
Даже с близкими ему и знакомыми людьми.
К. Ларина
―
С Евгением Мироновым тоже.
И. Петровская
―
Со Жванецким, даже с тем же Ургантом. Но, тем не менее, когда человек в этой схеме действует и не отступает от нее, не развивает, не идет за героем своим. А именно жестко придерживается того, что ему написали редакторы. Я очень сомневаюсь, что степень несвободы ведущего такова, что вообще нельзя отступить шаг влево, шаг вправо. Я тоже, между прочим, извини, у меня мелкий опыт телевизионный…
К. Ларина
―
Собачки? Он как раз очень не мелкий.
И. Петровская
―
Тем не менее, редакторы тоже составляли вопросы, и они для меня служили некой «рыбой». Но если я видела, что эта «рыба» не работает, я от нее отходила и переходила уже к тому, что мне казалось интересно самому человеку. Еще раз говорю это совершенно не означает, что я мастер жанра. Вовсе нет.
К. Ларина
―
А кто мастер жанра?
И. Петровская
―
Мне кажется, что из нынешних можно говорить о Борисе Бермане и Эльдаре Жандареве, у них расписаны роли. И может быть именно то, что они идут вглубь, а не вширь и то, что они досконально изучают своего героя, они до этого смотрят, что он поставил или где он сыграл, то есть они в теме.
К. Ларина
―
У них очень важно, что они изначально к человеку относятся с невероятным уважением.
И. Петровская
―
Да, с симпатией.
К. Ларина
―
Человек это чувствует и человеку хочется быть умнее, чем он есть на самом деле. Иногда из этого возникают какие-то комические вещи, а иногда очень серьезные и замечательные.
И. Петровская
―
В каких-то случаях мне кажется, бывает хороша Ксения Собчак. В зависимости от героя. Интервью с мужем Светланы Давыдовой, которую тогда по госизмене пытались пустить, оно было неудачным на мой взгляд. Потому что было явное несовпадение и не очень такое полное понимание, где Ксения находится, в какой семье и это ощущение – два мира, два детства – оно присутствовало. То есть она не настраивалась на волну героя. А в каких-то случаях получается наоборот очень даже удачно.
К. Ларина
―
Кстати, неудачно, если ты вспомнила про Ксению, к которой я отношусь с уважением как к человеку невероятно быстро развивающему в профессии, она безусловно, журналист и ведущая и уже чего тут говорить. Не дилетант никакой. Но вот неудачное я помню было интервью с «Pussy Riot». Помнишь? Там какие-то были внутренние задачи не очень внятные, которых она все время старалась добиться.
И. Петровская
―
Еще иногда у нее присутствует, не знаю, назвать ли это снобизмом каким-то или высокомерием или просто непониманием, несовпадением с той волной, на которой в данном случае находится ее герой. Мне кажется, что в последнее время особенно хорошо общается со своими героями Наталья Синдеева на телеканале «Дождь».
К. Ларина
―
Очень живой естественный интерес.
И. Петровская
―
Да, тут очень много значит то, что она приглашает людей, которых она хорошо знает. И которые вот таких ей сюрпризов, какой устроила Людмила Васильевна Максакова Юлии Меньшовой, не устраивают.
К. Ларина
―
А кто у нас еще в этом жанре работает? Кира Прошутинская.
И. Петровская
―
Но тоже в случае, если удается попасть на некую волну. Чаще всего удается. Но бывали случаи, когда героиня абсолютно не хотела делиться какими-то своими интимными подробностями, хотя Кире удается не переходить ту черту, за которой начинается уже такое вторжение в совсем частное. Личное.
К. Ларина
―
Желтизна такая. Бестактность.
И. Петровская
―
У нее есть умение на какую-то исповедь вывести героиню.
К. Ларина
―
Помогите нам, может быть бы кого-то забыли, вот для вас кто является мастером в жанре интервью на телевидении на сегодняшнем или может быть на вчерашнем. Тот человек, о котором вы помните, кто был замечательный интервьюер. Это будет интересно. На sms +7-985-970-45-45. Новости.НОВОСТИ
К. Ларина
―
Возвращаемся в программу «Человек из телевизора». Предложили мы нашим слушателям вспомнить мастеров в жанре интервью. Из тех, кто сегодня работает и кто работал вчера. Здесь очень многие называют Дарью Спиридонову на канале «Культура», которая теперь Дарья Златопольская, если я правильно помню. Потом Владимира Познера. Урмаса Отта очень многие слушатели называют. Называют Ольгу Бакушинскую. Хотя она, по-моему, в жанре интервью все-таки не работала. У нее были такие ток-шоу.
И. Петровская
―
Но возможно имеется в виду, что она задавала вопросы.
К. Ларина
―
Владимир Молчанов, Владислав Листьев в «Час пик» и «Тема». Андрей Бахметьев. Тоже я не помню, чтобы он в жанре интервью работал.
И. Петровская
―
Не помню.
К. Ларина
―
Мне кажется скорее Тимур Кизяков. Иван Ургант, Светлана Сорокина. Лучшая конечно же.
И. Петровская
―
Я тоже себе написала.
К. Ларина
―
«Школа злословия», конечно. Авдотья Смирнова и Татьяна Толстая. «Доренко мог сделать с интервьюируемым что угодно. Манипулировал, как хотел. Но я не уверен, что это хорошо», - пишет Саша из Ростова. Ну все пожалуй.
И. Петровская
―
Я могу еще вспомнить.
К. Ларина
―
Дмитрия Губина еще называют.
И. Петровская
―
Был очень хорош в интервью Дмитрий Дибров, когда он вел на четвертом канале свои программы. Потом «Антропологию».
К. Ларина
―
Когда он один был. Потому что сейчас то, что они делают это что-то такое совершенно невнятное.
И. Петровская
―
Той поры. Я говорю, когда он приглашал гостей в эту черно-белую, залитую светом студию…
К. Ларина
―
Это был прямой эфир кстати.
И. Петровская
―
А до этого…
К. Ларина
―
На питерском пятом канале был у него «Свежий ветер».
М. КОЗЫРЕВ: Единственный формат, который у нас остался, превратить в телевизионный день памяти
И. Петровская
―
А до этого был еще четвертый канал, который еще не перешел в то время, НТВ, он был в этом смысле вполне мастер. Потом Вадим Такменев в первом цикле «Центрального телевидения» делал очень хорошие интервью с очень правильной интонацией. И вспомню обязательно, потому что это наши томские коллеги, Юлия Мучник, которая неоднократно получала ТЭФИ и она абсолютный мастер интервью. Причем любого, как информационного, так проблемного, портретного, любого другого. Абсолютно без всяких актерских штучек, уловок. Она такая строгая скорее была ведущая.
К. Ларина
―
Тогда и Марьяну Максимовскую можно вспомнить. Она большие интервью писала для своих программ, и это всегда было достойно.
И. Петровская
―
Эльдар Рязанов, кстати, я вспомнила. Другое дело, что он вообще обладает, видимо, талантом такого общения обаятельного. Но были специально программы «Восемь девок - один я». Когда он с актрисами делал интервью. В общем, в принципе мне кажется, весь спектр охватили.
К. Ларина
―
Очень жаль, что сегодня, по сути, отсутствует награда за этот жанр профессиональная.
И. Петровская
―
Я даже не знаю, в новой ТЭФИ есть.
К. Ларина
―
По-моему, нет там ничего.
И. Петровская
―
А раньше там была, знаешь, какая конкуренция. Бились как волки, звери. Или кто там бьется.
К. Ларина
―
Бориса Ноткина еще называют. Юлию Таратуту на «Дожде», что тоже правильно. У Юли разные бывают, но мне нравится, что ей всегда интересно. Я уважаю таких людей.
И. Петровская
―
Вообще самое страшное, что может быть, это когда ты приходишь на интервью и видишь абсолютно незаинтересованное лицо, абсолютно пустые в том смысле, что ты не интересен глаза человека, к которому ты пришел и который тебя не слушает, а продолжает говорить свое.
К. Ларина
―
Или еще хуже, я тоже замечаю, когда к нам приходят люди и когда ведущий утыкается вот в это, а напротив сидит человек, с которым ты как бы разговариваешь. У человека начинается паника.
И. Петровская
―
Конечно, все-таки самое важное, что на наших глазах происходит или не происходит то, что называется словом «химия».
К. Ларина
―
Особенно в прямом эфире.
И. Петровская
―
И даже наоборот мне кажется это еще более важная задача не то чтобы с милым тебе человеком поговорить, а человека, который может быть приходит скованным, настороженным…
К. Ларина
―
Мы забыли одного человека. Должны о нем сказать. Володя Глазунов, канал «Ностальгия». Просто молодец. Приходишь к нему и получаешь просто удовольствие. Все время ощущение, что только тебя он и ждал.
И. Петровская
―
Я должна сказать, что я буквально на прошлой неделе была у Владимира Глазунова в «Ностальгии» и потряслась тому, что он вдруг приводил какие-то факты моей биографии. Понятно, что он их откуда-то достал, но это ужасно подкупает, когда ты понимаешь, человек готовился.
К. Ларина
―
И что он тебя ждал. Он тебя любит.
И. Петровская
―
Что он тебе интересен. То есть ты ему. А соответственно и он тебе интересен, потому что интересно с каким-то внятным и живым человеком разговаривать, а не с функцией. Сегодня мы сменили тему, друзья…
К. Ларина
―
И пропели дифирамбы.
И. Петровская
―
Те, кто нас упрекает, что мы все время об одном и том же, об общественно-политическом. Нет, вот видите, у нас сегодня был такой повод поговорить о совсем другом жанре.
К. Ларина
―
Кстати, и герой, с которым мы свяжемся через несколько минут по телефону, наш коллега Михаил Козырев тоже в этом жанре по-моему работает часто и весьма успешно, когда у него бывают гости.
И. Петровская
―
У него почти всегда бывают гости. Хотя бы даже и по скайпу. Но все равно нужно задавать вопросы и самое важное мне кажется во всем этом – интонация и искренняя заинтересованность в человеке. Кем бы он ни был, кто бы тебе сейчас в данный момент ни пришел, все равно, даже если он тебе может быть неинтересен, так бывает, но надо показать тогда, раскрыть этого человека.
К. Ларина
―
Есть разные задачи, мы говорили, что одно дело, когда тебе необходимо какую-то информацию выдавить из человека, это несколько другой жанр.
И. Петровская
―
Конечно, информационное интервью.
К. Ларина
―
Но оно жесткое, не предполагает комфорта, расстеленной красной дорожки. Хотя это может быть в качестве уловки, человека расслабить. Но это другие задачи. А мы говорим именно об интервью, за которым интересно следить. В котором вроде бы информации практически нет никакой, а оторваться невозможно.
И. Петровская
―
Я кстати вспоминаю интервью, в прошлом по-моему было году или два года назад, когда у Познера была депутат Яровая. Вот уж казалось бы.
К. Ларина
―
Это была схватка.
И. Петровская
―
Но не информацию извлекал Владимир Познер, а нам он представлял этого человека во всей его красе. Притом, что тут сошлись лед и пламя, но не в этом дело. Она же тоже пришла подготовленной, и она пыталась по каким-то болевым его точкам, как ей казалось ударять.
К. Ларина
―
Тут спрашивают про Таманцева. Про которого ты мне рассказывала. Тоже интервью. Вот вам, кстати, раз мы сегодня в этом жанре выступаем.
И. Петровская
―
Это канал РБК и мы уже неоднократно вспоминали эту программу «Таманцев. Итоги». И уже неоднократно это было, когда какой-то герой как раз полностью ломал возможную…
К. Ларина
―
Это было именно у Таманцева.
И. Петровская
―
Да. Возможную схему. И в данном случае весь Интернет был весь фейсбук забит прекрасным фрагментом из программы «Таманцев. Итоги», я так понимаю, что это вышло в дни, когда праздновалось присоединение Крыма. И в студии у Таманцева была профессор МГУ, экономист, Наталья, по-моему, Зубаревич. Прекрасная совершенно женщина. У которой он пытался выяснить, как работает федеральная целевая программа развития Крыма. И дальше спокойно, академическим тоном профессорским своим она разложила по полочкам всю ситуацию с возможным экономическим развитием, с отсутствием инвестиций. С тем, что никакого цветущего сада в ближайшее время ждать не приходится. Причем это говорилось так, что несчастный, хотя может быть это уловка, я в какой-то момент подумала, ведущий Таманцев…
К. Ларина
―
Типа фишка у него такая.
И. Петровская
―
…абсолютно онемел. И все дальнейшие вопросы только усугубляли эту трагическую картину будущего развития. Уж не говоря о последней фразе. Когда он спросил: ну и все-таки, когда можно рассчитывать на то, что там будет город-сад. Она сказал: никогда практически, в 2020 может быть, что-то там начнется. Но вообще когда? – спросил он, желая видимо, какой-то оптимистической нотой закончить. Она сказала: а дальше как пойдет, либо падишах, либо ишак. И тут уже бедный ведущий практически уже, видимо, упал под стол. Хотя еще раз повторю, возможно, это уловка. Как бы типа ты теряешься, но при этом даешь человеку с совершенно другой точкой зрения…
К. Ларина
―
Редко высказывают действительно в прямом эфире.
И. Петровская
―
Это РБК. Это все-таки не канал «Россия», например.
К. Ларина
―
Ирочка, наушники. У нас готов Михаил? Хорошо. Алло. Миш, привет. Здравствуй.
М. Козырев
―
Добрый день.
К. Ларина
―
Это Михаил Козырев, ведущий канал «Дождь». По какому поводу мы решили созвониться. 7 апреля 40 дней со дня гибели Бориса Немцова. И к этому дню Михаил Козырев выступил с такой инициативой - собрать концерт памяти Бориса. На котором бы выступили известные рок-музыканты. Попытка эта не увенчалась успехом. Если говорить о концерте живом где-то в городе. На улице, либо на какой-то площадке. Поэтому концерт будет, но на канале «Дождь». А дальше уже Миша подробнее расскажет. Миш, что я не так сказала?
М. Козырев
―
Если точно, то идея о том, чтобы каким-то образом на 40 дней сделать концерт, принадлежала Оле Шориной, пресс-атташе Бориса Ефимовича. Она пригласила поделиться этой идеей со мной и Юрием Сапрыкиным. И идея показалась очень правильной, поскольку Борис Ефимович любил музыку, во-первых, во-вторых, дружил со многими музыкантами и вообще по духу, если этому человеку на 40 дней конечно нужно было именно рок-концерт сделать. Мы решили сразу, что это не должно быть никаким митингом, что не должно быть политическим мероприятием. Что на сцену, где бы это ни происходило, никто не должен, никакие политики не должны выходить. То есть, как это казалось нам, Жанна, дочка Бориса Ефимовича это дело должна открыть и потом после этого несколько артистов должны на сцене выступить. Кто-то хочет что-то сказать – пожалуйста, говорите. Но самое главное, чтобы спели несколько песен. И это все происходило месяц назад. Мы первый раз придумали. Хорошо, обзваниваем артистов, площадки. Я сразу заручился согласием четырех групп, это «ДДТ» и Юрий Шевчук, Андрей Вадимович Макаревич, это БИ-2 и Женя Хавтан и группа «Браво». И как только эта четверка согласилась, стало понятно, что это состав, который, несмотря на то, что 7 апреля это вторник, это все равно выигрышный состав, на который зрители с удовольствием придут. Можно было обзванивать площадки. И дальше мы начали наши хождения по мукам. Поскольку с каждой площадкой повторялась одна и та же история. Сначала мы говорили с управляющим, управляющий говорил: ух ты, во вторник, хорошая история, бесплатный концерт – да, бесплатный. В крайнем случае, задавали вопрос, если у нас будут какие-то расходы, может быть, сможете вы оплатить. Ну мы пожимали плечами, говорили, ну если будут, значит постараемся найти деньги. Конечно оплатим. Все хорошо, тогда перезвоню или напишу. И через день, как правило, приходила sms, и люди отказывали.
К. Ларина
―
А можно назвать, кто отказался. Или ты не хочешь этого делать.
М. КОЗЫРЕВ: Идея на 40 дней сделать концерт правильна. Борис Ефимович любил музыку, дружил со многими музыкантами
М. Козырев
―
Я не могу, потому что это неправильно. Я не разговаривал с ними так, что, ребята, если вы откажете, я публично придам гласности ваши имена. Кроме того, это мои знакомые, приятели, многие из них говорили мне, что ты знаешь, мне там не порекомендовали, ты меня пойми, пожалуйста. И у меня даже, то есть, кто это такие догадаться достаточно просто, что это за клубы. Потому что в Москве на одной руке можно пересчитать площадки, которые вмещают больше 2 тысяч людей. Зал. Мы не рассматривали это как возможность камерного вечера на театральной сцене. Это не было изначально, поэтому, несмотря на то, что есть много маленьких клубов, они не попали в наш круг тех, кого мы опрашивали. Это были большие крупные площадки. Причем закрытые. В общем, в конце концов, когда мы через это все прошли, у нас последняя надежда осталась, поскольку Стас Намин отреагировал на это позитивно сразу и тут мы пошли по всем инстанциям получать заверения, разрешения, позволения и так далее. Поскольку Зеленый театр это Парк Горького. И как только на каком-то кругу нас завернули и поставили вердикт «не согласовано», мы уже поняли, что времени не остается даже просто объявить об этом концерте. Чтобы туда пришел народ, даже если мы успеем получить все возможные разрешения. Оставалась всего одна неделя. Ну и все мы поставили крест на идее собрать людей. Единственный формат, который у нас остался, превратить в телевизионный день памяти, что с одной стороны позволило нам еще пригласить людей в эфир, которые помнят Немцова и которые готовы поделиться впечатлениями. А с другой стороны еще и отснять группы, которые в разных местах страны находятся, чтобы показать эти фрагменты в эфире.
К. Ларина
―
Это получается, вы успеваете сделать?
М. Козырев
―
Да, если сегодня вечером мы с помощью фотоаппарата «Марк» успеем снять Свету Сурганову в городе Краснодар, а завтра Слава Вакарчук на сцене зала «Олимпия» в Париже…
К. Ларина
―
Уж ты.
М. Козырев
―
…тоже отснимет песню, которую он придумал посвятить памяти, тогда все срастется. Но Шевчук уже все снял, например.
К. Ларина
―
Миш, а во сколько это начинается, чтобы сориентировать зрителей. И второй очень важный вопрос, вернее даже первый. Будет ли этот концерт открыт для всей аудитории, а не только для подписчиков «Дождя»?
М. Козырев
―
В четыре часа дня во вторник он начнется, завершится после вечернего выпуска новостей большим круглым столом и финальным каким-то выступлением, каким - я еще не знаю. Да, конечно, мы решили в этот день открыть эфир для всех желающих.
К. Ларина
―
Значит, 16 часов начало, в прямом эфире это все будет. Можно ли назвать уже…
М. Козырев
―
Не все будет, за исключением тех, которые записаны.
К. Ларина
―
Давай мы назовем еще участников, которые будут выступать, что называется, вживую. Кого мы увидим там.
М. Козырев
―
Там Андрей Макаревич, Леша Паперный, Петя Налич, Диана Арбенина, «Ночные снайперы», нет у меня под рукой этого листочка.
К. Ларина – Би
―
2 ты называл.
М. Козырев
―
Они снимаются в понедельник накануне. Тоже они не в Москве и на прямой эфир тоже не сможем их вывести.
К. Ларина
―
А «Чайф»?
М. Козырев
―
«Чайфы» вообще в туре и тоже снимаются.
К. Ларина
―
Но они не отказались поучаствовать.
М. Козырев
―
Сейчас этот вопрос решается. То есть они сразу дали согласие, а сейчас у них появились сомнения.
К. Ларина
―
Понятно.
М. Козырев
―
Еще будут Сережа Бабкин, «Танцы минус» и Слава Петкун. Василий Зоркий, замечательная группа. Вася Обломов, в общем, короче, достаточно большой, много групп, коллективов. Когда я в зоне у музыкантов, я знаю, что я натолкнусь всегда на одну из двух полярных реакций. Либо кто-то скажет сразу, что извини, это не мое, я потом буду объяснять в течение пяти минут, что ты пойми, пожалуйста, просто то не какая-то… убили известного человека в центре города и даже если бы убили человека, который мне абсолютно несимпатичен и которого я презираю, я бы все равно нашел несколько слов, чтобы сказать ему в память. Поскольку так ни с кем никогда нельзя обращаться. А я тут говорить только могу, а петь не умею. А ты можешь спеть песни, тебя никто не заставляет ничего говорить специально или посвящать. Просто спой пару песен и все. И выйди из эфира. Тем не менее, это, как правило, не работает. Не уговариваются люди. Или есть замечательные мужественные музыканты, которые сразу говорят, что да, конечно, обязательно, если мы не сможем быть вживую, то мы обязательно снимем что-то.
К. Ларина
―
Но отказов много ты получил?
М. Козырев
―
Да. Увы.
К. Ларина
―
Тут предлагают наши слушатели сделать обязательно диск потом памяти Бориса Немцова. С этими песнями, которые войдут в этот концерт 7-го числа. Хорошая идея.
М. Козырев
―
Спасибо за совет. Да, я не знаю, насколько осмысленно сегодня делать диски, но, во всяком случае, выложить это например в виде отдельного просто полуторачасового ролика выступлений точно можно.
К. Ларина
―
У нас уже пошла заставка песни.
М. Козырев
―
Все, спасибо.
К. Ларина
―
Юрия Шевчука «Ветер». Спасибо, Миша. Эту песню Юрий Шевчук специально сделал для концерта, который прозвучит 7 апреля, будет петь в акустике песню «Ветер», которую мы сейчас услышим. Это песня, которую он посвящает памяти Бориса Немцова. Напомним, 7-го апреля в 16.00 на «Дожде».ПЕСНЯ