Александр Мельман - Человек из телевизора - 2011-08-13

Л. ГУЛЬКО – «Человек из телевизора». И сегодня Александр Мельман, телеобозреватель газеты «Московский комсомолец». Человек известный. Здравствуйте.

А. МЕЛЬМАН - Здравствуйте.

Л. ГУЛЬКО – По Интернету вопросы задают на наш сайт, один из вопросов от некой журналистки из Тольятти jkzb: а что с Петровской и кто этот Мельман? Если вы журналист, уважаемая, то вы должны знать, что Александр Мельман известный журналист газеты «Московский комсомолец», уже много лет пишущий о телевидении. А что с Ирой Петровской, да ничего, просто внук родился, и Ира предпочла внука я так понимаю, это моя интерпретация эфиру. И правильно сделала.

А. МЕЛЬМАН - Я поздравляю.

Л. ГУЛЬКО – Да, с чем мы Иру еще раз и поздравляем. Теперь давайте дальше отталкиваться от того, что посмотрели наши уважаемые радиослушатели. Конечно, хотят знать и много всяких мыслей, вопросы к программе «Исторический процесс» на Втором канале. Первый выпуск, некая служащая из России или служащий Даша-каша, ники же у всех. Ну и кликухи у вас у блатных, - сразу вспоминается. Программа «Исторический процесс» на Втором канале первый выпуск ужас! В конце программы стало совсем невыносимо. Это какое-то торжество тёмных сил. Сванидзе и тот был, по-моему, в шоке, хотя наверняка знал, что так будет. Полное отсутствие здравого смысла и торжество мракобесия. Кого должна просветить эта программа, зачем в ней участвуют приличные люди? Что-то доказывать психически нездоровым, озлобленным индивидам бессмысленно. Никогда не буду смотреть эту передачу». Это один посыл. Второй посыл от Ольги-7, маркетолога из Москвы: «Исторический процесс» произвёл негативное впечатление. Сванидзе, заявивший, что впервые на передаче услышал имя Браудер, Кургинян - вообще нет слов. Алексеева, гнущая свою линию. Дурацкие аплодисменты ни к селу, ни к городу после знака, ничего не понимающего заводилы, посаженного в студии с этой целью, что происходит на шоу такого плана на телевидении во всём мире. Сочувствие вызвала тётя Магнитского, растерянная от степени цинизма, испытавшая шок от того, что там говорилось. Полное пренебрежение важнейшими вопросами жизни и смерти, сведение политических счётов самыми циничными способами с обеих сторон. Если это снова продукт хвалёной команды Никоновой ("Пусть говорят", "Прямой эфир" и др.) - полное разочарование.

А. МЕЛЬМАН - Да, это действительно продукт Натальи Никоновой, к которой я отношусь замечательно, потому что она по-моему, очень профессиональна и кроме того что она действительно начинала делать программу Малахова, потом она перешла на Петербург Пятый канал и делала совсем другие программы. Это была программа «Суд времени», та самая, которая сейчас таким образом перешла на канал «Россия» в уже несколько видоизмененном варианте. Потому что там нет Леонида Млечина, который является лицом канала ТВЦ, зато остальные знаковые люди там остаются. То есть Николай Сванидзе и Сергей Кургинян. И формат почти такой же, также она продюсировала программу и Дмитрия Быкова и Светланы Сорокиной. То есть это очень серьезный человек на нашем телевидении. А вот что получилось или нет, хотелось бы обсудить, хотя действительно это пока первая передача, всегда первая передача как первый блин может быть и комом и что-то может не получиться. Но профессиональные люди потом это возможно доработают. Другое дело я согласен, что хотя давайте начнем вот с чего. Эта программа мне кажется очень важна именно на канале «Россия». Она очень попадает туда. Ее не хватало. Так же как не хватало и ток-шоу «Прямой эфир», и Владимира Соловьева, потому что изо дня в день по будням, когда идут только сериалы, в моем представлении это уже невозможно. Хотя эти самые сериалы это та самая курица, которая несет золотые яйца. Благодаря вот этим незатейливым форматам, в общем, канал «Россия» и держится на плаву. Канал почти нога в ногу идет с Первым каналом, именно потому что люди смотрят эти сериалы. Но канал-то государственный и какие-то смыслы нужно производить. И хорошо ли, плохо, но то, что эти появились эти программы, эти ток-шоу, к ним можно по-разному относиться, к их ведущим, это очень важно. Теперь другие конкретно об этой первой передаче. Мне тоже показалось, что эмоции здесь заменили некий смысл. Потому что программа называется «Исторический процесс», я напомню, что тема была заявлена: от сталинских троек до дела Магнитского. Давайте сразу скажем, что если уже на канале «Россия» вот так, я вижу много недовольных людей, но тем не менее, обсуждается это дело Магнитского, мне кажется это в принципе очень важно. Другое дело, что, говоря таким политтехнологическим языком, это дело Магнитского уже растабуировано, то есть о нем говорить можно. О нем начинал еще говорить Андрей Макаров на канале РЕН в программе «Справедливость», это была первая его передача. Другое дело, что человек на том канале плохо кончил, его вскоре сняли. А программа была замечательная. Но он будет теперь на Первом канале, посмотрим как это у него получился именно в таком формате Первого, что конечно же как-то будет сделано по-другому во всех смыслах этого слова, но тем не менее, давайте будем смотреть. А что касается этой передачи, растабуировал кстати эту тему довольно страшную президент Дмитрий Анатольевич Медведев, который об этом говорил открыто, который принял некие административные меры, который уволил почти всю верхушку ФСИН и это было очень важно.

Л. ГУЛЬКО – Мне кажется, Саша, что президент отреагировал на как говорят наших американских партнеров, в общем, надо было реагировать и он правильно среагировал, наверное. Признал вину практически.

А. МЕЛЬМАН - Но когда он начал реагировать, такой сильной реакции наших американских партнеров все-таки не было. Я все-таки думаю, что это его какие-то личные эмоции, просто это беспредел и это реакция человека вот на это. Дальше уже идет другая ситуация. Потому что сейчас как мы видим, все начинают валить на врачей, на которых надо конечно валить, но ведь это что называется отдельные персонажи, они виноваты, безусловно, но есть еще система. Система это те самые следователи, которые эти 5 млрд., о которых в программе упоминалось, что эти 5 млрд. перешли к этим людям, а дальше не сказано было, как они обогатились, какие виллы они построили в Испании, на Канарах и где-то еще. Это знаете вы, Лев, знает аудитории «Эхо Москвы», но мне кажется аудитория канала «Россия» в этом смысле такие неофиты.

Л. ГУЛЬКО – Это знает аудитория «Московского комсомольца»?

А. МЕЛЬМАН - Аудитория очень разная. Она что-то, что не хочет знать и знать не будет, хотя мы об этом безусловно пишем. И тем не менее, почему не получилась передача системной. Потому что не было сказано ни о том, как этих следователей, которых очевидно Дмитрий Медведев, наверное, хотел бы также уволить, убрать как верхушку тех людей, которые являются начальниками этих следователей. Ничего не получилось, ничего не случилось. Следователи на месте, они еще были и награждены. Здесь вообще сталкивается в этом деле Магнитского некая борьба кланов определенных, я назову это клан, скажем, Дмитрия Медведева, если такой правда существует…

Л. ГУЛЬКО – Давайте в кавычки возьмем.

А. МЕЛЬМАН - И скажем, силовики, я не буду дальше персонально говорить. Это очень важно…

Л. ГУЛЬКО – Голуби и ястребы.

А. МЕЛЬМАН - Пусть будет так. Хотя, между прочим, наш президент потом уже, когда появился список Кардина, ответил, в общем, Чемберлену таким образом, что мы тоже составляем список. То есть получается не то что он играет двойную игру, то есть с одной стороны он видит всю несправедливость этой ситуации, весь ужас, а с другой стороны он ведь действительно человек системный, он не то что не самостоятельный, он понимает что за эту систему нужно держаться. Он понимает, что система его выдвинула наверх. И он будет олицетворять интересы этой системы вот таким образом. Но при этом его личные качества индивидуальная реакция, ее никто не отменяет. Так вот поэтому мне показалось, что первая часть была про эти тройки, эта тема опоздала лет на 20. То есть если бы ее обсуждали 20 лет назад, в 1990-91 году довольно горячо, это было бы замечательно. И ее обсуждали. Мы помним и журнал «Огонек», и «Московские новости», и программа «Взгляд», и все мы помним. То, что сейчас уже мне кажется человек, который включает телевизор и видит, как люди спорят о сталинских тройках, ну опять, ну сколько можно.

Л. ГУЛЬКО – Человек какого возраста включает телевизор и видит…

А. МЕЛЬМАН - Почему-то мне кажется, что самого разнообразного.

Л. ГУЛЬКО – У разного возраста разная реакция на эти события.

А. МЕЛЬМАН - Согласен, но то что телевизор, вот на канале «Россия» идет много программ и документальных фильмов. Обо всех ужасах сталинского режима. Это уже практически ни на кого не действует. Потому что в данном случае если анализировать уже не телевизор, а реальную жизнь, то есть то, что люди видят в реальной жизни, это их и привлекает к образу Сталина. И поэтому это голосование, о котором можно отдельно говорить, оно также предсказуемо и также понятно. Другое дело мне кажется, сама программа она получилась не исторической, потому что не было этой нити, не было линии от сталинских троек, как было заявлено к делу Магнитского. Она получилась передачей о нравах, о морали. Что тоже по-своему интересно. То, какие эмоции кипели во второй части, это было очень важно. И кстати для программы эмоции это всегда важно. Вы знаете, как их накачивают, как это делается искусственно у Андрея Малахова, и все мы понимаем, видно, что называется невооруженным глазом и не специалистам. Без эмоций передача, безусловно, проигрывает. Эмоции нужно сделать. Здесь мне кажется, эмоции были естественны, вернее может быть, естественны они были у одного человека – Николая Сванидзе. Почему передача о нравах и почему если сравнивать ее с программой «Суд времени», это в чем-то другая программа. В программе «Суд времени» была такая завязка, что это был некий судебный процесс, потому что Николай Сванидзе там был такой третейский судья, и в чем-то модератор. То есть он там не так много участвовал, но тем не менее, казалось, что ситуация раскручивается на наших глазах, что сейчас мы в режиме как будто бы реального времени видим реальные страсти и реальный анализ истории с обеих сторон. И будет реальный вердикт. Сейчас же все это было несколько статично, во-вторых, мне кажется, что вот в чем еще минус получился этой передачи – в том, если Сергей Кургинян в программе «Суд времени» был человек советской системы, он рассказывал об истории, интерпретации истории в некой советской логике и она, честно говоря, мне во многом была близка и мне был интересен Кургинян и мне был симпатичен в чем-то даже Кургинян. И вообще советская интерпретация истории она важна. Ее нельзя отбрасывать как хотели бы многие. Надо понимать и вот эту суть с точки зрения советскости, анализа того, что произошло за эти 70 лет, почему это произошло, почему распалось, это очень мало на самом деле. И Кургинян действовал в этой системе, парадигме. Не побоюсь этого слова. Уже если перекинуть мостик к нынешней передаче, здесь было все по-другому. Когда называли тогда в той передаче Кургиняна демагогом, я совершенно с этим не соглашался. Я еще раз говорю, как работает его система доказательств. То сейчас в этой передаче это был абсолютный образ демагога. Когда ему Николай Сванидзе говорил факты, причем не только говорил, был человек 89-летний, который прошел эти сталинские лагеря, у которого убили родителей в 30-е годы, и он все это говорил и в ответ Кургинян говорит: а давайте посмотрим историю, как это было в Англии, во Франции.

Л. ГУЛЬКО – Он уводит разговор.

А. МЕЛЬМАН - Это демагогические приемы абсолютно.

Л. ГУЛЬКО – Так а вы чего ожидали от господина Кургиняна? У него такая задача.

А. МЕЛЬМАН - Понимаете, я сравниваю с той программой. В той программе он был другим.

Л. ГУЛЬКО – Другая задача была.

А. МЕЛЬМАН - Здесь получается, то есть с одной стороны у него заранее была проигранная ситуация, потому что когда ему говорят, что есть живой свидетель и живой мученик того, что произошло, и Кургинян часто не давал ему слова сказать, затыкал ему рот, закрикивал такого уже довольно пожилого человека и здесь я говорю, что эта программа о морали. Потому что с моей точки зрения Сергей Кургинян, а я к нему всегда очень хорошо относился, вел себя довольно-таки аморально и с точки зрения как демагога, он себя показал в первой части, а во второй он вообще крутился как уж на сковородке. Он как политтехнолог при власти все делал для того чтобы своими демагогическими методами защитить эту власть.

Л. ГУЛЬКО – Так у него задача такая.

А. МЕЛЬМАН - Да, вот у него такая задача.

Л. ГУЛЬКО – А у Сванидзе другая задача, наверное. Сталкивание этих интересов, госпожа Никонова как я понимаю, положила в основу этой передачи.

А. МЕЛЬМАН - Тогда можно сказать, что Николай Сванидзе проявил себя здесь цельным абсолютно человеком. Потому что то, что он говорил в этой передаче, он говорил всегда. И ни один нормальный человек в таком случае то, как это обсуждалось и по первой части и по делу Магнитского, никак не может поддержать систему доказательств, а это даже нельзя назвать системой доказательств Сергея Кургиняна. И, тем не менее, голосование было совершенно обратное. Лев, можно анализировать эту систему, о которой мы уже много раз говорили. Что людям даже неважно, о чем говорят, как говорят, что говорят, какая система доказательств, если есть справа Сталин, а слева кто угодно, то Сталина планка будет расти вверх.

Л. ГУЛЬКО – Саша, вы не согласны, что это протестное голосование. Им неважно, что там будет Сталин, Черчилль, но если будет с одной стороны это, а с другой стороны будут ассоциации с существующей властью, вообще с властью, советской, российской, какой угодно, все время голосование будет вот такое.

А. МЕЛЬМАН – Лев, я-то вижу, что Николай Сванидзе не ассоциируется, по-моему, никак с властью, несмотря на то, что он работает на государственном канале. И кстати…

Л. ГУЛЬКО – Нет, не Николай Сванидзе. Сама история, сам процесс.

А. МЕЛЬМАН - Я понимаю. Просто с властью в данном случае ассоциировался господин Кургинян. И то, что протестное я абсолютно согласен. То, что люди пережили в 90-е годы, об этом достаточно говорили, они поняли, что их обманули. Другое дело, что вот этот посыл, их обманули, то есть они как бы пассивны в этой ситуации. Они ведомы, они уже заранее ведомы, но это для истории нашей страны совершенно нормально. Значит, их должны либо привести в светлое будущее, либо обмануть, тогда уже реакция протестная пассивная или активная. Но активная не дай бог что называется. И вот когда люди понимают, что то, что им обещали, этого не случилось, и кто-то обогатился, какие-то отдельные люди, они их видят на экранах, и сейчас видят на экранах, в том числе в последней программе Сергея Доренко. Я говорю о господине Прохорове. Ну ладно, мы как-нибудь тоже пройдемся по этому. И конечно же нормальная реакция многих людей, кстати не только обывателей, и не только какого-то среднего и ниже среднего класса, мы же помним, как такие диссиденты как Владимир Максимов, которого власть советская выгнала из страны…

Л. ГУЛЬКО – Он потом был просто певцом.

А. МЕЛЬМАН - Как Александр Зиновьев, и даже Александр Исаевич Солженицын в чем-то. Если такие люди пересматривают свои взгляды, если для них, которые познали на себе все ужасы сталинского режима, вообще советской системы, потом они понимают, сначала глядя из своего далека, и потом приезжая уже в страну, что 90-е годы еще ужаснее. То есть времена, которых не было подлее.

Л. ГУЛЬКО – Ну за что боролись.

А. МЕЛЬМАН - Да, и они уже становятся на сторону советской системы, не надо сразу отрицать таких людей. Это о многом говорит. О том, что такое 90-е годы, что такое 2000 годы. Я кстати не хочу отделять 90-е от 2000-х, они во многом переходят одни в другие. И кстати есть еще такая системная ошибка, когда говорят, конец 80-х и 90-е годы. Я недавно слушал программу и в других передачах тоже. Потому что в моем понимании конец 80-х и 90-е, 91-й год, дальше 92-й, вот как раз их называть нужно 90-ми годами. Началась совершенно другая жизнь. Может быть о которой мы в преддверии юбилея ГКЧП…

Л. ГУЛЬКО – Во второй части поговорим. Сейчас новости. Мы на время прекращаем наш разговоры, слушаем новости, а затем возвращаемся и плавно переходим органически к 20-летию ГКЧП, которое тоже было отображено, будет отображено на телевидении.

НОВОСТИ

Л. ГУЛЬКО – Мы продолжаем. Sms от Ларисы Ивановны из Новгородской области: 19.08 на «Культуре» вечером балет «Лебединое озеро», это стеб или мазохизм?

А. МЕЛЬМАН - Я что-то не видел, если это так, то это…

Л. ГУЛЬКО – Шутка такая.

А. МЕЛЬМАН - Может быть некий стеб и некое воссоздание той реальности. Давайте если мы будем говорить об этом, мы с этого начнем, Лев, или с «Закрытого показа»?

Л. ГУЛЬКО – Давайте мы с «Закрытого показа» и потихонечку перейдем. Тогда следующая sms: здравствуйте, во вчерашнем «Закрытом показе» интересном как никогда Юрий Гладильщиков не проронил ни слова. Или чего-то пропустил, а ведь его мнение очень важно по вчерашней теме, - Дима из Москвы пишет.

А. МЕЛЬМАН - Да, Дима, вы ничего не пропустили. Мне тоже было это удивительно. Потому что Юрий Гладильщиков только показал городу и миру свое умное лицо, такой умный взгляд и глаза и больше действительно ничего не было.

Л. ГУЛЬКО – А что было на «Закрытом показе»?

А. МЕЛЬМАН - Был фильм «Игла: Ремикс». То есть режиссер Рашид Нугманов, который в 1988 году сделал этот фильм с Виктором Цоем в главной роли, который стал в чем-то культовым, и Виктор Цой стал артистом года 1989. Через 20 с лишним лет Нугманов решил повторить это, можно говорить, насколько это возможно, повтор, немножко осовременить некими компьютерными вещами, закадровыми сюжетами, которые не вошли в фильм документальными, и конечно ракурс несколько повернулся. Но вот это было важно. Потому что действительно Цой жив. Это так. И говорить о нем, а значит говорить и о времени, в котором он жил, это безусловно необходимо. И вообще программа с моей точки зрения выдерживает вот этот очень высокий уровень разговора. Вы мне в перерыве прочитали sms, что дискуссии у нас просто ужасны бывают…

Л. ГУЛЬКО – Всегда на телевидении все превращается в гвалт.

А. МЕЛЬМАН - А вот в программе «Закрытый показ» не превращается. Просто другое дело не каждая птица долетит до середины реки, потому что многие уже спят в это время. Я например никогда не сплю и для меня важнее всего этот разговор. Лев, мне это просто интересно, я вижу и считываю те самые смыслы, которые исходят из обсуждения. Вообще этот формат очень такой правильный. Когда только что на твоих глазах показывают разные фильмы, интересные не для всех конечно, для широкого и глубокого зрителя, как говорит господин Гордон, а потом ты со своими впечатлениями, со своими образами и мнениями можешь сопоставить с тем, как это делается в этом споре, который Гордон ведет замечательно. Как бы лично к нему ни относиться, я об этом много раз говорил, сейчас не хочу повторять…

Л. ГУЛЬКО – Он профессионал.

А. МЕЛЬМАН - Безусловно, великолепный профессионал. Замечательно он это делает и такие программы я, например, никогда не пропускаю. И действительно получилась дискуссия о времени и о себе, то есть о Цое и том самом благолепном для меня лично самом счастливом времени моей жизни, эти годы перестроечные, начиная может быть с 86-87 года и по 91, лучше этого я никогда не видел, не чувствовал.

Л. ГУЛЬКО – Время надежд.

А. МЕЛЬМАН - Да, у вас есть такая хорошая рубрика, где я был 19 утром во время ГКЧП. Ну ладно. Я был у Белого дома и потом был у Белого дома, просто там были такие разные ситуации, я вспоминаю это время, 21-го числа как просто огромное незабываемое счастье, такую свободу я честно говоря не испытывал ни до, ни после и такое братство. Братство такое затертое понятие, но там реально было такое братство. И я это не могу забыть. Сейчас многие почему-то стыдятся, что они участвовали.

Л. ГУЛЬКО – Здесь sms приходят: я в 91-м стоял на баррикадах, дурак, сейчас безумно стыдно, - Костя.

А. МЕЛЬМАН - Это дело Кости так решать.

Л. ГУЛЬКО – Выиграла в 91-м только столица, где началась новая жизнь.

А. МЕЛЬМАН - Я не знаю, я могу тоже логически проанализировать, кто выиграл и кто проиграл. Мне сейчас не это важно. А мне важны те эмоции, которые всегда со мной. И благодаря тому времени я столько получил лично в каком-то духовном плане, всегда буду благодарен М. С Горбачеву и тому, что я видел. Это было замечательное время. А что касается программы, она была на уровне, просто Лев, вы смотрели фильм «Игла», когда он вышел?

Л. ГУЛЬКО – Да.

А. МЕЛЬМАН - Я не поклонник этого фильма…

Л. ГУЛЬКО – Я тоже не поклонник.

А. МЕЛЬМАН - Как сказал Артемий Троицкий это фильм, прежде всего, о Цое. Это правильно. Мне кажется это не очень хорошо поставлено, в общем, наверное, не мне решать. Я не киновед, наверное, здесь лучше было бы послушать Юрия Гладильщикова, который все время молчал. Но то, как там чувствуется время, об этом тоже говорили на этой программе в дискуссии, это действительно так. И наверное стоит сопоставить и телевидение нам с вами сейчас того времени, и эти флюиды, которые были и то, что происходит в нынешнее время. Потому что например, я вам говорил, есть такая на канале «Россия» программа «Профилактика». Она ночная. Она идет каждый день. И она с моей точки зрения…

Л. ГУЛЬКО – Это на основном канале «Россия».

А. МЕЛЬМАН - Она идет в час ночи, идет больше часа. И вот мне кажется, что так как-то можно перекинуть мостик и сопоставить ее с программой «Взгляд» тем самым перестроечным. Но при этом это конечно сделать невозможно. Потому что посыл вообще у программы то, что появилось на канале «Россия» правильно и хорошо, то, что обсуждаются темы, которые не обсуждаются и об этом не говорится в программе «Вести», а в «Профилактике» можно ночью, это тоже хорошо. Вопрос в другом. Почему те люди, которые начинали «Взгляд» Владислав Листьев, Дмитрий Захаров, Александр Любимов, почему они стали такими народными героями.

Л. ГУЛЬКО – Александр Политковский еще.

А. МЕЛЬМАН - Вот эта тройка главная, а там конечно же Политковский, Мукусев, Артем Боровик и многие другие. Почему они стали такими народными героями, почему их так ждали каждую пятницу, и была ведь ночная программа. Никто не спал. Это было то время и об этом говорили в этой дискуссии, оно было какое-то искреннее, наивное. Мы все были такими. И мы создавали себе этих кумиров, потому что сейчас, когда тот же Александр Любимов, вот он теперь чуть ли один из руководителей новой партии «Правое дело» и говорят, не то что - а кто, но просто - а зачем это. И как-то уже начинаешь вспоминать, чем он занимался и кто-то уже вспоминает тот «Взгляд». Это вопрос времени, вопрос нашей реакции, наших отношений и ко времени и к тем людям. Другое дело, когда я говорю наши, может быть эта кучка московская, питерская, свердловская тогда интеллигенции или вот таких людей…

Л. ГУЛЬКО – Тонкая прослойка.

А. МЕЛЬМАН – А, может быть, большинство вообще ничего этого и не замечало. Но это отдельная тема. Поэтому «Закрытый показ» как всегда удался с моей точки зрения.

Л. ГУЛЬКО – А Гладильщиков-то чего молчал?

А. МЕЛЬМАН - Лев, это надо спросить у Гладильщикова.

Л. ГУЛЬКО – Или у тех, кто программу делал.

А. МЕЛЬМАН - Существует две версии. Либо его нещадно порезали. Что почему-то мне кажется, что это не так, а с другой стороны действительно человек авторитетный в хорошем смысле этого слова, именно в киношном смысле. Который считывает эти смыслы. И все говорили кроме Гладильщикова. Наверное, нужно позвать господина Гладильщикова, может быть что-то и скажет то, чего не говорил или не смог сказать в виду каких-то технических сложностей на Первом канале.

Л. ГУЛЬКО – Давайте мы оттолкнемся от «Лебединого озера» на «Культуре» и от Ольги, которая маркетолог прислала на наш сайт письмо с вопросом: не пропустите интересные анонсы на следующую неделю, данные сегодня Ариной Бородиной: с 15 по 18.08 на «Культуре» в 12 с повтором около часа выступления с первого съезда времён перестройки. Начиная с 15.08, заслуживает внимания линейка в 23.50, о чём подробно рассказала Арина.

А. МЕЛЬМАН - Да, это абсолютно точно. Потому что опять же то время для меня просто бесценно, и я тоже увидел программу в 12 дня те, кто может смотреть действительно будет четыре дня подряд трансляции первого съезда народных депутатов. Я это все прекрасно помню. И вы знаете, как тогда работало телевидение и те, кто смотрел это телевидение, а тогда таких, по крайней мере, в Москве было огромное множество. Я шел на работу, я работал в типографии с приемником, я старался, когда я работал в цеху переплетном, там машины, как-то что-то я ловлю, потом с этим же приемником я бежал домой, включал телевизор, смотрел съезд народных депутатов. В данном случае уже может быть его окончание, и после бежал в Лужники, где собиралось 100-150-200 тысяч людей, это было так замечательно. Вот был тот самый интерактив, когда телевидение звало, что называется в дорогу. И может быть в чем-то всем лучшим в себе, извините за пафос, я обязан как раз такому телевидению. И таким трансляциям. Потому что это было так драматично, когда это затягивалось за полночь, вы же помните, как это все было. Это было замечательно. Это такая была, на фоне советского телевидения это было просто что-то необычайное.

Л. ГУЛЬКО – Саш, это тогда. А сейчас не надо это все повторять. Я сейчас выскажусь прямо и цинично, ну уж можно закавычить, ни для старперов ли это все? Потому что нынешние молодые люди, случайно попав или неслучайно на канал «Культура», это зачем, это кто. Да нет, и переключат. Или что?

А. МЕЛЬМАН - В таком случае я старпер. В таком случае канал «Культура»…

Л. ГУЛЬКО – Так и я такой же как вы. Я же в смысле старперы в кавычки поставил.

А. МЕЛЬМАН - Понимаете, я когда улавливаю какие-то…

Л. ГУЛЬКО – Двигаться как надо – вперед.

А. МЕЛЬМАН - А, так двигаться вперед надо, проанализировав то, что было. Мы до сих пор это не проанализировали, опять же об этом свидетельствует программа «Суд времени», наверное, будет свидетельствовать программа «Исторический процесс». Потому что когда на какие-то факты исторические, в том числе недавние факты у нас существуют абсолютно противоположные полярные точки зрения в обществе, если это можно назвать обществом, то, что происходит в нашей стране и те люди, кто там живут, вряд ли они себя ощущают обществом. Но тем не менее. Ничего не проанализировано, все подается анафеме, легко причем. С одной стороны это манипулирование, когда говорят лихие 90-е, понятно, что идут PR-технологии и люди с удовольствием на это клюют и поддаются. Опять же говорю, что 90-е очень разные. Но реальная реакция людей по поводу времени тоже существует. Но, тем не менее, анализа этого либо нет, либо он настолько поляризован, что люди просто теряют голову. Кто не хочет смотреть, смотреть не будет, канал «Культура» - 3-4% смотрят. И я в том числе. И я буду, я уеду в отпуск в понедельник, но я постараюсь так, чтобы в 12 я был там у телевизора. И чтобы я это смотрел.

Л. ГУЛЬКО – Вам сейчас интересно смотреть, что в этих повторах съездов народных депутатов?

А. МЕЛЬМАН - Лев, я могу сказать, конечно, я могу смотреть и что-то опять для себя анализировать. Но мне интересно, извините, это мое личное, вызвать свою ту эмоцию, я когда вижу, даже на канале «Ностальгия», который я тоже часто смотрю, потому что я ностальгирующий человек, М. С. Горбачева, который в самом начале своего правления приехал в Ленинград и тогда впервые заявил о том, что грядет антиалкогольная кампания. Просто неважно, что он сказал, у меня мурашки просто по телу. Я просто так состою еще в том времени, я весь оттуда. Поэтому я буду смотреть, чтобы опять окунуться туда. Мне это лично очень важно. И конечно я могу анализировать, в этой программе мы частично это и делаем. И дальше будут эти фильмы уже ночные, те, кто ложится спать, спокойного сна, как пел Виктор Цой, а остальных я попросил бы остаться у телевизора. Понимаете, Арина об этом говорила, в понедельник эта программа из «Пятого колеса», где Сергей Шолохов, Сергей Курехин…

Л. ГУЛЬКО – Человек-гриб.

А. МЕЛЬМАН - Прекрасно вообще сделано. Так стебательно и замечательно. И кстати когда говорят, а вот такие передачи разваливают страну. Да, разваливают. Но я не думаю…

Л. ГУЛЬКО – Она уже развалилась.

А. МЕЛЬМАН - Она уже была развалена, но просто когда я разговаривал с Александром Любимовым, не только с ним, он как-то признался, что да, программа «Взгляд» в чем-то сыграла на развал страны. Я не думаю, что стоит об этом в данном случае жалеть, хотя как говорит Владимир Владимирович, кто не жалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца. А кто хочет восстановить страну, у того нет ума. Это хорошая цитата, очень правильная. Я жалею о распаде той страны неважно, большая, небольшая, вот той страны. Той атмосферы, которая была тоже очень разная. Это я анализирую и об этом много пишу. Но, тем не менее, тот же Сергей Кургинян в одной из программ «Суд времени» говорил, и не только он, что например, зря и даже очень неправильно и очень плохо, что Хрущев на 20-м съезде партии поднял вопрос о преступлениях Сталина. Это не должно было быть, и тогда бы Советский Союз не распался. То есть в этом сначала подумал, какой бред, потому что если страна распадается от того, что узнает правду, тогда что это за страна, что это за колосс на длинных ногах, как она устроена, когда просто словом можно эту страну убить. Другое дело, что есть китайский вариант, когда действительно они не отказались от наследия Мао Цзэдуна он до сих пор лежит у них в Мавзолее. И, тем не менее, они таким образом занимаются модернизацией так, что мало никому не кажется. Я понимаю, это может быть другой менталитет. Но просто еще раз говорю, я жалею о той стране, которая была и в которой мы с вами родились. Но если она распалась от того, что журнал «Огонек» уже в перестроечные годы и «Московские новости» и толстые журналы и вообще телевидение перестроечное говорило правду, а что же оно говорило, как ни правду. Хотя Кургинян нам пытался доказать в программе «Исторический процесс», что и цифры не те, а у вас негров линчуют, я говорю в кавычках. Ну ребята, опять же говорю, с чего мы начали, с такой демагогией нам не по пути.

Л. ГУЛЬКО – 554-я sms от Ирины: прошло 20 лет и у тех, кому 20-35, у них нет этих воспоминаний, но для них-то что?

А. МЕЛЬМАН - Ой, друзья, для них есть очень много каналов, и есть Интернет, есть вообще вся жизнь. Я уже писал…

Л. ГУЛЬКО – То есть не смотрите телевизор.

А. МЕЛЬМАН - Нет, не хотите, не смотрите. Хотя я знаю, что есть достаточно много молодых людей, которым интересен этот советский период, которые смотрят это, так или иначе и очень многое понимают даже лучше, чем мы. Потому что мы изнутри, а они как-то со стороны это видят. Но, тем не менее, это все-таки действительно отдельная горстка молодых людей. Но у них есть и другое телевидение и другие взгляды на жизнь, и канал «Дождь» и канал МTV и канал ТНТ, СТС, Интернет всемогущий. Ребята, нет проблем. Это время хорошо тем, вот как к нему ни относись, для многих оно просто ужасно, а вообще это время неограниченных возможностей. Возможностей выбора. И каждый может себе выбрать по себе. А дальше уже вопрос, умеем ли мы выбирать, научились ли мы выбирать, в основном мне кажется нет. И если нас на что-то подсаживают, мы там и сидим. И не можем переключить, выключить, я уже тысячу раз об этом говорил, и я иногда такой. Что ужасно. Но, тем не менее, надо, надо находить в себе силы и выбирать. Выбор огромный.

Л. ГУЛЬКО – То есть выбор есть, потому что многие говорят, нет выбора, у нас где-то, это у вас тут в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, в больших городах есть выбор по 25-30-60-70 каналов. А у нас показывают всего два, пять и как нам выбирать. Такой крик души.

А. МЕЛЬМАН - Выбор и в том, чтобы эти пять все выключить и пойти в магазин книжный.

Л. ГУЛЬКО – Хорошее уточнение.

А. МЕЛЬМАН - И купить себе книжку по душе, потому что в советское время и Ахматова, и Цветаева и Пастернак это было невозможно. А теперь возможно. А вообще президент продвинутый, он все время говорит о цифровизации. 2015 год рано или поздно я надеюсь, если в 2012 ничего страшного не наступит, случится, и эта цифровизация придет. И там где два канала у людей в деревнях, которые кстати уже почти все распались, там будет 22-32-52. Другое дело, кому это нужно, Лев. Это вопрос. Вообще кому нужен этот ящик, зачем он нужен, тоже иногда думаешь об этом, думаешь, боже, о чем я пишу.

Л. ГУЛЬКО – Саш, во-первых, ящик есть не только в нашей стране. Ящик есть во всех других и как говорят сейчас развитых странах, цивилизованных. Я уж не знаю, насколько там народ подсажен тоже, наверное, подсажен.

А. МЕЛЬМАН - Там просто выбор больше. У человека 2 тысячи каналов, действительно выбор больше. Пропаганды меньше. Хотя она тоже есть.

Л. ГУЛЬКО – Мне совсем недавно рассказали, люди в США наши бывшие, которые туда уехали, которые там живут уже лет по 20, они смотрят, извините меня, «Давай поженимся» Первый канал. Понимаете.

А. МЕЛЬМАН – Кстати, когда ругают эту программу, если мы от большой политической темы уйдем в нормальную, то это по-моему хорошая программа. Лариса Гузеева замечательная ведущая. Это очень как-то нормально попадает…

Л. ГУЛЬКО – Сейчас рискуете привлечь…

А. МЕЛЬМАН - Пожалуйста, я не в программе «Особое мнение», где есть какая-то у вас линия жизни, которая опускается при этом.

Л. ГУЛЬКО – Кардиограмма эфира.

А. МЕЛЬМАН - Ну пусть она опускается. Это по-моему очень хорошая программа. К обывателю можно относиться по-разному, в чем-то мы все обыватели, это и позитивное такое выражение и резко негативное. Это вопрос, что туда каждый из нас вкладывает. В это понятие – обыватель. Но для нормального обывателя такая программа так, как она сделана, по-моему, очень хорошо, ругайте меня, бейте меня, если вы со мной не согласны. Но я остаюсь при своем.

Л. ГУЛЬКО – То есть в принципе телевидение разделено на такие ниши. Что эта ниша обывателя, а эта ниша очкастого интеллигента. Яйцеголового. А вот эта ниша молодого человека. О выборе вопрос.

А. МЕЛЬМАН - Да. Но при этом, когда говорят о канале «Культура», то ведь и сам Сергей Шумаков, генеральный директор этого канала сказал, что это советский канал, он не против этого и пусть это будет и для него и для многих из нас, в этом термине «советский» очень много позитивного, важного и смыслового. А то, что произошло за последние 20 лет, когда говорят это советский зритель, а я писал об этом, это уже постсоветский зритель, который извините за такое пошловатое слово, примитивное – развращен тем, что он взял для себя уже в 90-2000 годы, когда не нужно уже казаться более умным, не нужно подписываться на какую-то литературу, пожалуйста, будь тем, кем ты есть. А кто есть человек, ну человек есть в принципе в основном достаточно простое примитивное существо. Опять же у меня сейчас будет много противников. А уже вопрос к каждому, захочет ли он сам подняться над собственным примитивом, и захочет ли он расти над собой, это уже вопрос к каждому из нас.

Л. ГУЛЬКО – Давайте sms: пожалуйста, уймите ваши восторги, вы не помните 1993 год, бесконечные региональные войны, обнищания массы людей и тому подобное. Следующая sms.

А. МЕЛЬМАН - Девушки, уймите вашу мать.

Л. ГУЛЬКО – Да. Следующая sms, это была 559, а эта 560: мне в 1991 году было 14 лет, я очень хорошо помню совок, - как человек помнит совок, ну может быть, - и мне его совсем не жалко. Чего вы так сожалеете об СССР, - пишет Антон. Из города Санкт-Петербурга.

А. МЕЛЬМАН - Антон, я-то и сожалею и помню тоже многое, мне было немножко побольше лет, очень многое и многое такое, как…

Л. ГУЛЬКО – Некоторые люди, извините, антонова возраста сейчас иногда спрашивают, а что у вас джинсы были в советское время. Я говорю: и не одни. И разновидности были. И всякие разные другие вещи тоже были в Советском Союзе. То есть какие-то мифы начинают вырастать, какие-то противоположные мифы, что опять все ходили в одних и тех же сапогах круглый год.

А. МЕЛЬМАН - Лев, не одни вы говорите джинсы, но это благодаря фарцовщикам…

Л. ГУЛЬКО – Нет, почему, они продавались в магазинах.

А. МЕЛЬМАН - Были все-таки хорошие джинсы у других людей. Которые знали, где их взять.

Л. ГУЛЬКО – В «Березке» можно было купить за чеки.

А. МЕЛЬМАН - Да. Но видите, будем сейчас ностальгировать очень долго. Я в «Березке» не был ни разу на самом деле. Просто я помню очень многое, и я не могу ничего поделать с собой. Да, ностальгирую. При этом совершенно хорошо понимаю, что это было, что это было за время, что это был за Леонид Ильич, вот когда сейчас говорят про Владимира Владимировича как он достал с двух метров из-под воды амфору, какой ужасный, дешевый, тупой пиар. Ну я вспоминаю, вы знаете, а как к этому относиться. Я отношусь как с какой-то легкой, и может быть даже доброй иронией. А вот к Леониду Ильичу я очень хорошо помню, сначала это была добрая ирония, когда его в программе «Время» показывали вот таким. А потом ближе к 80-м и так далее, просто уже люди плевались. То есть уже достала вот эта тупость. Если наша власть это понимает, а я думаю, что она очень многое понимает и эту тупость телевизионную она знает, для кого она это делает. Я же говорю, что человек в основном такой есть простой и примитивный, и его большинство, и его олицетворением является Владимир Владимирович наш Путин и как бы это нормально и вот все здесь попадает и совпадает мне кажется.

Л. ГУЛЬКО – Ну что же, почти уже 12 часов. Мы заканчиваем передачу «Человек из телевизора», где сегодня главным был телеобозреватель Александр Мельман. Телеобозреватель «Московского комсомольца». Пока, до следующих встреч. Читайте Александра в «Московском комсомольце».

А. МЕЛЬМАН - Я сейчас на месяц ухожу в отпуск, поэтому свою колонку я закрываю на месяц.

Л. ГУЛЬКО – Через месяц. Пока.

А. МЕЛЬМАН - Счастливо.