Ирина Петровская и Арина Бородина - Ирина Петровская, Арина Бородина - Человек из телевизора - 2007-12-08

К. ЛАРИНА – Здравствуйте. Это программа «Человек из телевизора». Ирина Петровская. И я думаю, к нам присоединится по телефону Арина Бородина, обозреватель газеты "КоммерсантЪ". Мы хотели сегодня подвести итоги телевизионной предвыборной кампании. На прошлой неделе в субботу быть день тишины, и мы с Ирой не могли ничего сказать про эту предвыборную кошмарную жизнь. И неделя прошла, мы решили сегодня вернуться к этой теме для того, чтобы немножко поговорить о том, как себя вело телевидение в течение этого месяца под названием ноябрь. Предвыборный месяц, когда во всей красе обнажились наши прелести под названием выборы, и мы видели дебаты, и дискуссии. И предвыборные ролики различных партий и движений. И есть о чем говорить. Арина у нас в командировке, поэтому решила по телефону участвовать в нашей программе. Давай мы тебе дадим слово первое.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Доброе уро, Арина.

А. БОРОДИНА – Доброе утро, Ира.

К. ЛАРИНА – Что больше всего поразило, расстроило, потрясло, удивило, обрадовало?

А. БОРОДИНА – У меня конечно большой спектр эмоций. Но если так общо за целый месяц говорить, во-первых, дебаты сами предвыборные, если мы говорим строго по формату, мне показались небесполезным делом и каким-то образом они освежили наш такой затухающий с точки зрения общественно-политической жизни, эфир. Потому что я смотрела практически все выпуски, даже тех партий, которые для меня мало что значат или менее интересны. Но хотя бы с той точки зрения те партии, которые принято считать оппозицией, в данном случае СПС и «Яблоко». Либеральная оппозиция. Но и КПРФ, и «аграрии». У нас уже давно из эфира политического ушли слова, темы, разговоры такие живые. Потому что, несмотря на крайне неудобное время, все-таки это был прямой эфир и резать и цензурировать никого не могли, и в эфир шло то, о чем говорить уже просто не принято. Это находится под цензурой, под табу. И поэтому это очень важный формат на мой взгляд. Я уже не говорю о том, что выступление Немцова в эфире государственных каналов на «России» и на Первом для было, конечно, потрясением не было, но я уже совсем недавно посмотрела в Интернете ролик, я не видела этих дебатов на Первом канале, где Немцов говорит о том, что собственно что мы говорим про национальную идею, и про выступление Путина в Лужниках и клеймим проклятые 90-е, когда в самих 90-х Путин дружил с олигархами, с Березовским, Абрамовичем. И именно они привели его к власти, а не мы. Я слушаю это, у меня волосы дыбом встают, я думаю: боже мой, как же хотел, наверное, канал перекрыть эти дебаты. Я смотрела на Максима Шевченко, у которого округлялись глаза, он как мог, пытался прервать Немцова. Но он не может этого сделать по регламенту. И хотя бы уже поэтому сами дебаты были не бесполезны. Потому что были яркие истории. И мне очень понравилось, как они были организованы на канале «Россия», Работа Эрнеста Мацкявичюса, на мой взгляд, была довольно профессионально выстроена. Он не мог опуститься как тот же Шевченко до каких-то перебиваний, оговорок и так далее, но все было очень корректно. Поэтому для меня эти дебаты были яркие. Про ролики тоже можно сказать, что конечно, какого-то особенного креатива не было. Поражала рекламная кампания «Единой России», которая строилась на том, что в 90-е, это меня потрясло больше всего, что оказывается, мы: а) не рожали, судя по тем женщинам, которые говорили о том, что сейчас они рожают третьего, не ходили в парикмахерские, не красили волосы, не ездили за границу. Это женщина косметолог, призывавшая голосовать за "Единую Россию", за Владимира Путина говорила, что раньше к ней никто не приходил. А вот сейчас ходят, красят волосы, следят за собой. Аркадий Новиков нам рекламирующий как замечательно жилось, выяснилось, что не ели мы в 90-е, в начале 2000-х. Судя по Михаилу Пореченкову, не снималось кино, мы его не видели. Хотя сам он лично начинал сниматься в 90-х, когда появились все сериалы. Уже про Олега Табакова, Аллу Пугачеву я все-таки позволю себе не говорить, хотя для меня это крайне была тяжелая история. Когда глубоко уважаемые и почитаемые мною люди занимались рекламной кампанией. Но я сейчас думаю, что еще будет время об этом говорить. Но потряс меня ролик Валентины Матвиенко, который очень недолго крутился в эфире, его убрали. Я думаю, не только мне так показалось, я написала об этом, когда Валентина Ивановича действительно очень эмоционально и прекрасно говорит на камеру о том, как разваливался Санкт-Петербург в проклятые 90-е. Город разваливался на наших глазах. И только сейчас началось возрождение нашего города. Петербуржцы могут говорить о том, что он такой великий, интегрированный в Европу и все благоустраивается в нем. Но это смотрелось так нелепо, если вспомнить о том, что с 1991 по 1996 год Санкт-Петербургом руководил мэр покойный, царство ему небесное, Анатолий Собчак. И его зам. был нынешний президент Владимир Путин, за которого и призывает голосовать Валентина Ивановна Матвиенко. Это просто такая нестыковка (неразборчиво) «Единой России», те, кто придумал ролики, что видимо, поэтому его убрали. Я не знаю, так это или нет. Но что называется, осведомленные источники мне рассказывали о том, что якобы предложили и Юрию Лужкову в такой же кампании проагитировать за проклятые 90-е у «Единой России». Но говорят, что мэр сказал, что он не может этого сделать, поскольку в 90-х был его расцвет как политика, как управляющего городом Москвой. И это логично. Я не знаю, так это или нет, мне так рассказывали. Про то, что было у Аркадия Мамонтова в фильме «Бархат.ру» я и мои коллеги Ира, в частности, мы уже высказались. Мне уже кажется, что даже неприлично говорить про этого человека, который, на мой взгляд, опускается до просто непотребных вещей, которые находятся просто за гранью профессии. Я еще скажу несколько слов о самой ночи выборов.

К. ЛАРИНА – Арина, давай мы про ночь отдельно поговорим.

А. БОРОДИНА – Да, но я хочу резюмировать то, что я сказала. Все-таки поблагодарить Центризбирком, что еще все-таки не отобрали возможность следить за выборами, пусть даже и в 7 утра. И в 11 вечера. Что все-таки это было ярко в целом. Хотя, судя по рейтингам, аудитория дебаты практически не смотрела, за исключением тех выпусков, где был Владимир Вольфович Жириновский. Но, строго говоря, это действительно всегда в предвыборную кампанию зрители не очень интересуются предвыборными дебатами. Хотя там было что посмотреть.

К. ЛАРИНА – Я передаю слово Ирине Петровской, чтобы вернуться не только на неделю назад, но и на весь месяц взглянуть свежим трезвым взглядом по возможности.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Утро, поэтому взгляд вполне трезвый. Даже еще не вполне ясный, в связи с ранним вставанием. Я в данный момент испытываю ощущение личного счастья, что это прекратилась вся кампания. Что я этого сейчас, во всяком случае, уже не в таком виде и количестве наблюдаю на экране. Потому что мои были ощущения, дико неловко, невозможно поверить, что все это делает то самое телевидение, которое некоторое количество лет тому назад действительно умело делать и настоящие какие-то дебаты, и дискуссии. Был у них зритель или нет, я думаю, что в какой-то степени был тот, которому было интересно, и можно было действительно наблюдать альтернативные точки зрения, споры, борьбу, сшибку мнений, позиций, личностей. А в данном случае все было, мне кажется, запрограммировано и отсюда вот этот слабый интерес. Очень любопытно прозвучало в понедельник уже, 3 числа вышла программа «Дежурный по стране» на канале «Россия», я еще подумала, как же они успели записать. 2-го у Жванецкого был концерт, не может же быть, что в понедельник прям под эфир. И они вышли со словами, что передача писалась 30-го, поэтому мы еще не знаем результатов выборов. И на этом зал уже радостно и солидарно заржал. Когда Андрей Максимов задал вопрос Жванецкому, есть ли у него какие-то соображения в связи с выборами, он тоже сказал прекрасную фразу, что я не знаю результатов выборов. Я как бы не знаю и хотел бы я посмотреть, есть в стране хоть один идиот, который бы не знал результатов этих выборов. Абсолютный такой практически анекдот. А потом Жванецкий сказал те самые важные слова, которые практически никто, за исключением очень коротко оппозиционеров в дебатах не говорил. Он сказал: не надо оскорблять 90-е и не надо нас обижать. Потому что я же тоже жил в 90-е. Что там кричат «разворовали», что у меня было воровать. Что у кого было в то время. Давайте вспомним, что в эти 90-е мы были счастливы оттого, что как-то пришло ощущение того, что все-таки хотя бы в каком-то смысле свобод, жизнь все-таки налаживается. А из той неразворованной страны, сказал он очень справедливо, еще советской бежали все, кто только мог бежать. И некоторые даже шли в разведку, чтобы только здесь не жить. И это было, вроде уже выборы прошли, не формат дебатов, когда нельзя перебить. Ощущение нормального здравого смысла. И здравого отношения, которое ненадолго на этом небольшом сегменте эфира вдруг вернулось. Поэтому впечатлений и за месяц очень много. Мы уже, по-моему, на эту тему говорили, нам с тобой, во всяком случае, показалось, что интеллектуальный ресурс очень ограничен тех людей, которые готовы гробя свои репутации, бегать с канала на канал, для того чтобы устраивать дискуссии по принципу спора хорошего с лучшим. Мы знаем уже всех этих людей, их можно по пальцам пересчитать. Кургинян, Мигранян, Астахов, Леонтьев. Это все одна и та же тасуемая колода, Веллер. Чем дальше, тем больше, истерика нагнеталась, глаза горели все больше и больше. И смотреть на это было совершенно невозможно. Или дискуссию у Познера, который нам в начале предвыборной кампании обещал абсолютную объективность и что не будет никаких замалчиваемых тем, мы видим дискуссию о феномене Путина, где каждый из участников соревнуется друг с другом только в одном: кто похвалит его лучше всех, тот соответственно, видимо кто-то что-то за это получит. Потому что это было в какой-то момент просто нестерпимо это слушать, говорит. У меня такое ощущение, что самому фигуранту нестерпимо. Вот судя по тому, с каким лицом он вышел на следующий день после выборов, когда посещал предприятие научное или институт, и с каким-то очень кислым лицом он поблагодарил избирателей за доверие лично к себе. И у меня ощущение, что он оказался в ситуации, когда ему неловко дальше заявлять о том, что он вместе со своими «медведями» этими, стройными рядами, шагающими в думу, с другой стороны непонятно, чего дальше со всем этим делать. У меня такое сложилось ощущение.

К. ЛАРИНА – За все это время предвыборной кампании меня очень часто охватывало чувство бессильного отчаяния, особенно во время псевдодискуссий на площадках типа «Судите сами» или «Воскресный вечер» или «К барьеру!». Потому что это называется тем самым словом пропаганда, когда ничего не ставится под сомнение. Когда выдаются готовые формулы, которые являются аксиомами с точки зрения тех людей, которые эти формулы заявляют на телевидении. Не было ли у вас ощущения, что вы, и еще несколько человек, если говорить о тех, кто отсматривает телевизионные передачи, а потом свои мнения высказывает на страницах своих изданий, что вы чужие на этом празднике жизни. Что народ не с вами, он вас больше не слушает и слышать не захочет. Потому что то, чем вы поражены, потрясены, опрокинуты, у большинства населения вызывает восторг.

А. БОРОДИНА – Во-первых, конечно, у большинства да, но если есть большинство, все равно нельзя подстраиваться только потому, что большинство так думает. Это тоже одна из отличительных черт этой кампании и меня это очень поразило. В программе Максима Шевченко, когда обсуждали, есть ли альтернатива плану Путина, Ира сказала правильно: борьба хорошего с лучшим, я это сформулировала для себя: свои говорят со своими. Сторонники Путина со сторонниками «Единой России». Это просто уже маразм. Я не понимала, почему и Владимир Познер и Максим Шевченко. С Максимом Шевченко мне в принципе все более-менее понятно, а вот насчет Владимира Познера действительно, неужели даже элементарное чувство профессиональной неловкости не испытывает профессиональный журналист, есть же допустимые разрешенные приглашенные, которые составляют альтернативу этому большинству, предсказуемость которого уже известна всем на сто процентов. Что касается, что мы в одиночестве, я бы так не сказала. Есть все равно круг людей, я сужу это по форумам, которые на страницах «Коммерсанта». Я сужу по реакции тех людей, с которыми я общаюсь и не только в Москве. Все-таки есть слушатели и вашей радиостанции и радио «Свобода» и так далее, конечно их мало. Их меньше, даже по тому, как распределились проценты на выборах, которого их меньше. Но это не означает, что мы не должны об этом говорить, не должны это смотреть. И хлопать в ладоши, радуясь тому, что сознательно абсолютно искажается существующее положение дел. А главное даже не это. Меня во всей этой кампании и все последние годы возмущает и профессионально и как человека, я не против каких-то утверждений и догм, которые несут государственные каналы. Я решительно возражаю против того, что не предоставляют вторую альтернативную, отличную от доминирующей точку зрения. Ведь она есть. Есть канал РЕН-ТВ, на котором вторую точку зрения донести до людей разрешают. Хоть это и маленький охват, но все-таки это миллионы людей, которые видят, что происходит что-то еще помимо того, что мы видим в студиях Первого канала, канала «России» и НТВ в ту же ночь выборов. Ведь именно там показали ночью вброс бюллетеней, в новостях РЕН-ТВ в специальном выпуске в 2.30. И потом вокруг этой темы начался шум. Хотя, казалось бы, кто там видел РЕН-ТВ в 2.30. Но несколько дней подряд и Центризбирком и все остальные люди, которые к этому причастны, пытались разоблачить, сказать, что это не существующая ситуация, что нет этого. Но это же показали. Поэтому смотреть на это отстраненно, равнодушно мне не позволяет мой профессиональный долг, может быть пафосно это звучит. Но вообще это запредельство, которое у нас творится в эфире, когда свои говорят со своими, это уже просто чрезмерно.

И. ПЕТРОВСКАЯ - А еще беспредельство совершенно полное день тишины, когда, совершенно не считаясь с правилами, с законом, плюя просто откровенно на это, и демонстративно, Глеб Павловский агитирует в открытую за Путина. И демонстрирует те куски с митинга и фрагменты обращения, где все помнят, президент выступал и агитировал за "Единую Россию". Разве это не совершенное бесстыдство и демонстрация того, что плевали мы на ваши законы, правила приличия и на ваши мнимые условности. Потому что мы уже победители и поэтому победителей не судят. И он будет прав. И об этом никто не вспомнит. И после выборной ночи на НТВ у Соловьева, Владимир Бортко, который представлял коммунистов, вспомнил про это. И начал говорить о том, что среди нарушений есть и это. И Соловьев очень искусно, он продемонстрировал, что он великолепный манипулятор, немедленно заткнул рот Бортко, сообщив, что он за все НТВ не отвечает. Поэтому если еще конкретных примеров набрать, то станет понятно, что ни в грош не ставили ничего, включая закон. Конечно, ни в грош не ставят то меньшинство по их мнению, которое возмущено, которое действительно ощущает себя не просто чужим на этом празднике жизни, а чужим в своей собственной родной стране. Каким-то шакалом или той пятой колонной, которая где-то шакалит и на какие-то коврижки пытается замахиваться. Но почему же, я не знаю человека вокруг себя, соседи, с кем бы я ни говорила, который бы ни возмущался происходящим. Поэтому я думаю, что это мнение, что народ это все с восторгом одобряет, оно тоже не вполне точное. Мы не слышали за эту кампанию ни разу народ, за исключением тех толп и сборищ, которые с флагами и стройными рядами под предводительством своих вожатых и кураторов, привозились на все эти мероприятия партийные.

К. ЛАРИНА – Тут много вопросов по персоналиям. Про Веллера. Почему человек так легко со своей репутацией распрощался. Есть про Доренко. Вообще есть ли какие-то для вас человеческие открытия за время этой кампании.

А. БОРОДИНА – Я хотела единственное зачитать, я писала про нарушения откровенные Глебом Павловским в «Реальной политике», цитата там была следующая, помимо нарезок выступления Путина с обращением, которое Павловский назвал именно обращение. А не то, как называли государственные каналы, что это ответы на вопросы избирателей. Неизвестно, правда, каких. Павловский сказал: не поддержать Путина, значит оставить его без средств на победу. Его и самих себя. Сказал он это в субботу, когда день тишины. То есть еще были видимо, какие-то сомнения, что если кто-то не поддержит, то мы его оставим без средств на победу. Вы только что назвали фамилию Сергея Доренко, для меня это тоже был «культурный шок», не культурный, но шок. Потому что выглядело это чрезмерно. Я понимаю, нападки могут быть справедливы. Мы сейчас не говорим про СПС. Просто мы знаем, что есть книга Бориса Немцова, где он нелицеприятно отзывался о Доренко. И есть случай с Доренко, который решил в конце всей избирательной кампании, ладно бы он выступал от партии КПРФ я бы еще поняла, где он состоит членом, а то от партии Алексея Подберезкина, маленькой, карликовой партии. Доренко клеймил, выбрав очень удачный момент, сыграв на руку Кремлю, который всю предвыборную кампанию топтал СПС и не было ни одного сюжета не то что нейтрального, только со знаком минус. Причем вбрасывались политические технологии, Доренко примкнул к этому хору критиков, которые пинали, я прощу прощения за такую лексику, «пинали» СПС и он тоже вспомнил о том, какой гадкий, нехороший Борис Немцов. Даже если допустить, что это так, то негоже все-таки человеку, который мягко говоря, свою репутацию уже показал в те самые 90-е и в начале 2000, присоединяться в нынешней кампании к хору этих кремлевских политологов. Хотя я думаю, себя он таковым сейчас не считает. Для меня это было просто какое-то даже не дежавю, а это просто было, на мой взгляд, мелко. Скажу по поводу персоналий…

К. ЛАРИНА – Человеческих открытий.

А. БОРОДИНА – Не что чтобы даже человеческие открытия. Поразил меня в предвыборную ночь Сергей Брилев. Потому что он всегда старался сидеть немножко на двух стульях, и нашим, и вашим. Постараться выглядеть вроде бы либеральным и очень сбалансированным журналистом. Даже работая на государственном канале. В эту кампанию, особенно в ночь выборов уже в силу тех реалий политических, которые сложились, Брилеву это уже никак не могло удаться. Почти в самом начале говорил о том, что будет задавать вопросы либеральным партиям: "удастся ли им также феноменально объединиться, как удалось «Единой России» консолидировать свои силы". Брилев хотел спросить об этом с либералами. Прекрасно все понимали, что никаких либералов Сергей Брилев в эфир не пригласит. Если к либералам относить лидера «Гражданской силы» Михаила Барщевского, то увы, этим список либеральных партий далеко не ограничивается. Тем более мы понимаем, что этот человек разрешен к тому, чтобы выступать в федеральном эфире. Он был на Первом, на НТВ.

К. ЛАРИНА – Еще есть «Демократическая партия России». Господин Богданов.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Он был в Париже в это время.

А. БОРОДИНА – Поэтому говорить так пафосно о том, что я буду задавать этот вопрос либералам в эфире, конечно, в устах Сергея Брилева поражает. И конечно потряс меня абсолютно его разговор с Минтимером Шаймиевым, который был на прямом эфире, и я даже записала этот вопрос, когда ведущий спрашивает президента Татарстана и одного из лидеров «Единой России»: как вы оцениваете идеологию «Единой России», это все еще партия всех? – спрашивает Сергей Брилев. Но, судя по тому, какой процент она набирает, так и есть. То есть журналист, задавая вопрос, тут же сам на него ответил, чтобы не было сомнений, что «Единая Россия» это партия всех. И Владимир Соловьев, который показал себя абсолютным манипулятором, как справедливо Ира сказала, он действительно профессионально держался в эфире. Три часа эфира провел. Но когда передергивают откровенно факты, меня все время это глубоко возмущает. Потому что на реплику Проханова о том, что Немцов выбрал новые политические технологии, выйдя на «Марш несогласных», хотя это не прозвучало, но было понятно, Соловьев парировал очень жестко, вдруг неожиданно он поменялся в лице, насупил брови и сказал, что от него отвернулись люди. И вообще нельзя вставать под черные знамена с откровенно омерзительной идеологией. Я хотела спросить, где он видел Бориса Немцова, стоящего под черными знаменами. Я, например, Немцова на «Марше несогласных», что показывали по РЕН-ТВ видела только под знаменами СПС. Более того, если имеется в виду партия Лимонова, то это не фашисты, которых подразумевает, я даже не буду углубляться, не хочу, я просто хотела бы говорить о том, что надо все-таки придерживаться реальных фактов. И уже не говоря о том, возвращаясь к Брилеву, что когда все-таки состоялся этот разговор с Михаилом Барщевским, не очень выглядело хорошо, подбираю слова, чтобы помягче выразиться, когда Брилев сообщает нам о том, что он переписывался с господином Барщевским sms в день дебатов, когда Барщевский полемизировал с Немцовым. И с представителями СПС и «Яблока». И как он выражал сожаление. И беседе придавался такой странный привкус, что речь идет не о журналистской работе, а уже откровенно совершенно пропагандисткой. Для меня это было абсолютным разочарованием. Те табу и та цензура, которая за последнее время накрыла наш эфир, она даже для тех, кто пытался еще вилять хвостом, практически перекрыла эти возможности. Во всяком случае, на эфире Пятой студии разговор Сергея Брилева с Никитой Михалковым был такой нежный, трогательный... Сергей признавался ему, что он на правах человека, героя фильма «Свой среди чужих, чужой среди своих» "на правах почти однофамильца вашего героя вашего фильма, я хочу вам задать такой-то вопрос". Но это уже ни в какие ворота.

К. ЛАРИНА – Пожалуйста, Ира.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Про разочарования. Арина практически полностью привела список наш общий. Я считаю, что Брилеву чрезвычайно повезло, потому что у него все-таки не было таких длительных постоянных разговоров, он вклинивался в фильм, в начале это была «Ликвидация», потом был «Шерлок Холмс». Если он на какую-то интригу и намекал, то исключительно только на интригу в кино, которой было выше крыши. А больше никакой интриги не было. Из поразивших Павел Астахов, мы говорили.

К. ЛАРИНА – Перевертыш.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Виктор Ерофеев, который в начале блестяще выступил в программе «К барьеру!», а потом сдулся и что-то тоже апологетическое говорил про эпоху Путина и про самого Путина. И ты говорила, Ксения, что приличия какие-то хотя бы соблюдая, необходимо было на дискуссии позвать хоть какого-то альтернативного человека. И в данном случае ожидался этот альтернативный взгляд, какая-то своя позиция от Ерофеева. Но то ли общий хор такие дурные шутки с человеком играет, когда уже неловко кажется сказать что-то поперек общего мнения. То ли что-то такое ему сказали, пригрозили, пообещали. Я не знаю мотивацию, по которой люди вдруг кидают сюда на эти весы свое доброе имя, репутацию, независимость. Поскольку я не знаю, что ими движет в данном случае, то и страшно бросать камень. Хотя с другой стороны смотришь вроде ведь успешные в профессии, жизни, благополучные, блестящие люди. И что такого можно им предъявить, чтобы, забыв обо всем, кидаться и закрывать своей грудью, своим именам и своей репутацией амбразуру. Да которой и нет к тому же. Что еще больше всего поражало в этой кампании. Эта ее массированность, истеричность, притом, что результаты вроде бы предрешены, я до сих пор не могу понять, зачем это было делать. Совершенно непонятны какие-то вещи, сюжеты по 15-17 минут, которые посвящаются партийным событиям. Масса чего. Здесь что называется, переполняют чувства. Эта бесконечная история с поиском врагов. На мой взгляд самое опасное, что было в нынешней предвыборной кампании. Когда это было впервые так сформулировано грубо, откровенно. С указанием пальцем практически.

К. ЛАРИНА – Вопросы, которые формулируются в программе «Судите сами» просто у меня вызывают истерический смех. Последняя была программа после выборов про Запад, Америку. И вопрос был такой: как вы думаете, внешняя политика Америки она благие намерения или это наоборот, козни какие-то. Это ужас.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Это мне напоминает, вопрос из фильма «Подкидыш». Девочка, что ты хочешь: чтобы тебе оторвали голову или поехать на дачу. Эта альтернатива искусственная, она все время во всех вопросах и выступлениях звучала. И естественно зритель, я думаю, что многие зрители легковерны, наивны, реально у тех людей, которые не пользуются Интернетом, не имеют доступ к альтернативным источникам информации, от всего этого создается картина уже просто подступившего к нам апокалипсиса и конца света.

К. ЛАРИНА – Враг у ворот.

И. ПЕТРОВСКАЯ - И поэтому на этот выбор: оторвали голову или все-таки поехать на дачу, давайте лучше поедем вместе на дачу. Именно этот смысл этого голосования. А также как вчера одна тетенька сказала трогательно в программе «Народ хочет знать»: он же попросил. То же самое говорил и Павловский уже после выборов на Первом канале. Он вообще перестал употреблять слова: Путин, президент, Владимир Владимирович, он начал говорить: он. Причем он Бог, от него сияние исходит. Ему, он. Просто Павловский это не мое открытие, и если открытие, то очень давнее, но думаешь, а как они потом, вот заканчиваются эфиры, они выходят, они также друг с другом общаются или они цинично, потирая руки, говорят: ну ладно, отработали, пошли в другую студию. Мне кажется, что большинство за исключением страстных любителей президента в виде Леонтьева, например, вполне цинично говорят: ой, ну ладно, пойдем, выпьем. Еще Михалков у нас, безусловно, страстный любитель.

К. ЛАРИНА – А мне кажется, что там уже зашкаливает, паника внутри.

И. ПЕТРОВСКАЯ - А чего паниковать?

К. ЛАРИНА – Они уже боятся друг друга. Что если ты говоришь, цинично потирая руки: ну что пошли по пиву, возникает мысль, а не донесет ли кто-нибудь.

А. БОРОДИНА – Вполне может быть. Вот Михаил Леонтьев, если за ним наблюдать по телевизору…

И. ПЕТРОВСКАЯ - По чему еще за ним можно наблюдать.

А. БОРОДИНА – У него постоянно бегающий взгляд и он практически спокойно не может говорить. Разве что в ночь выборов, и я даже этому удивилась. Обычно он всегда переходит на истеричное состояние, и это особенно проявилось в программе «К барьеру!», когда выступали Ерофеев и Михалков. И Ерофеев блистательно парировал, сказал: выпейте валокордина. Я просто зааплодировала. Мне все время хочется сказать: Миша, выпейте валокордина, ну что вы же вы так нервничаете, когда и так все ясно. Вы доносите ту точку зрения, которая не нова и доминирует с большим перевесом.

К. ЛАРИНА – Там все вышли из берегов за этот месяц. Они превратились истеричных, нездоровых людей.

А. БОРОДИНА – Абсолютно. И грустно, что в этом хоре, как справедливо сказала Ира, оказались вполне адекватные и здоровые люди, которые оставались в рамках профессии. Меня это поразило. Может быть, все готовились к результату сто процентов…

К. ЛАРИНА – Некоторые регионы почти достигли.

А. БОРОДИНА – В Мордовии зарегистрировали 106%. Или в Чечне 98%. Но, честно говоря, эта вся истерия я не понимала, а чем это мотивировать. Чего они так боятся.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Да я и сейчас не понимаю, почему это нужно было делать.

К. ЛАРИНА – Что же тогда будет в президентскую кампанию, если такие затраты были во время парламентской.

А. БОРОДИНА – Думаю, хорошего нас ничего не ожидает. Мы должны будем опять настроиться сидеть у телевизора и смотреть в феврале всю эту вакханалию. Но мы пока просто не знаем, как это будет, здесь до конца года сохраняется интрига.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нам господин Чуров обещал что-то наподобие дебатов между господином Саркози и госпожой Руаяль.

А. БОРОДИНА – Он хотел бы этого. Но госпожи Руаяль пока нет, разве что В. И. Матвиенко примет участие в предвыборной кампании.

И. ПЕТРОВСКАЯ – Он сказал, что они попросят французских коллег поделиться опытом.

А. БОРОДИНА – Я думаю, что надо наших журналистов отправить на стажировку во Францию и там вместе с господином Чуровым они проведут дебаты.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, надо отправить кандидатов в президенты. Но сейчас это невозможно, потому что Европа все-таки тоже нам некоторым образом враждебна, вряд ли этот опыт будет таким образом перенесен.

К. ЛАРИНА – Тем не менее, поскольку все-таки мы про телевизор говорим один раз в неделю, мне было бы обидно, если бы мы сегодня не сказали несколько слов о фильмах, которые были запущены после выборов. Я имею в виду фильм «Преступление и наказание», фильм «Ликвидация», а еще то, что ты ждала про гинекологов.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Почему я-то ждала?

К. ЛАРИНА – Петровская очень хотела про гинекологов посмотреть.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Дождалась.

К. ЛАРИНА – Кино еще идет, мы вторглись в середину процесса. Но, тем не менее, можно несколько слов сказать. Арина, твои впечатления самые первые.

А. БОРОДИНА – Смотрю оба сериала. Я записываю сериалы, не все конечно, но наиболее интересные. Важные. Смотрю их в режиме каждую ночь по видео. Смотрю и «Ликвидацию» и «Преступление и наказание», фильм «Ликвидация» явно более зрелищный и интригующий. Мне нравится. Очень нравится, но не взахлеб. Хотя мои домашние, мама моя смотрит, не отрываясь и ждет продолжения. Мне тоже нравится Машков, его игра. Нравятся и другие элементы. Но скажу, что мне мешает. Очень много заимствований из других фильмов, в частности из «Место встречи изменить нельзя». И честно говоря, мне мешает вот этот говор одесский, которого слишком много и он не всегда оправдан и иногда мне просто мешает понять, о чем говорят герои.

К. ЛАРИНА – А шо они говорят.

А. БОРОДИНА – Но мне кажется, если бы этого не было, то ничего бы зритель не потерял. А что касается «Преступления и наказания», я сейчас в Киеве и вчера посмотрела ту серию, которую в четверг показывали в Москве, тоже сложные ощущения. Этот сериал не на массовую аудиторию. Понятно, что трудно представить, чтобы зритель пришел с работы, уселся у экрана смотреть «Преступление и наказание». Первые две серии мне показались интересными, но не зрелищными. Третья серия несколько затянутой по интонации, и первые две и третья несколько далекими от того, что я читала еще в школьные годы. Но вчерашняя серия, где появился Панин, мне показалась динамичной. То есть он, конечно же, на любителя. То есть он не ровный и конечно на любителя «Преступления и наказания». Я вернусь в Москву, мне будет очень интересно посмотреть, что говорили участники «Закрытого показа». К сожалению, вчера не видела. Но поставила на запись. Но, судя по рейтингам, примерно соответствует. «Ликвидацию» смотрят очень много, больше трети зрителей. «Преступление и наказание» почти не видят. И кстати про гинеколога этот сериал на Первом канале. Вот удивительно, я была уверена, что аудитория в подавляющем большинстве будет на «Ликвидации». Оказывается, по стране в целом часть зрителей смотрят историю (неразборчиво), я думаю, что это в основном женщины. А большая часть зрителей смотрит «Ликвидацию» на канале «Россия».

К. ЛАРИНА – Ирина.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Начну с «Ликвидации». Какое значение канал «Россия» ему придает, можно судить по тому, что теперь по субботам канал будет в режиме нон-стоп по 4 серии показывать с перерывом на «Вести». Сегодня первые 4 серии покажут, начиная с 6 часов вечера. И это хорошая история.

К. ЛАРИНА – А следующую будет тоже?

И. ПЕТРОВСКАЯ - Да.

К. ЛАРИНА – Я подумала, что это связано с тем, что первый показ практически был провален из-за того, что это была предвыборная ночь.

А. БОРОДИНА – Как же он был провален. 44% аудитории. Это феноменальный результат.

И. ПЕТРОВСКАЯ - То есть люди, которые по идее должны были страшно волноваться за то, победила ли их партия или нет, все дружными рядами убежали на «Ликвидацию». Но мои впечатления очень с твоими, Арина, сходны. Меня тоже очень раздражало особенно по началу, дальше все-таки меньше этого говора становится. Я считаю, что кино условное искусство и можно обозначать что-то минимальными штрихами. Но вот это воспроизводить, причем иногда очень бездарно, на мой взгляд, это только мешает восприятию. Еще меня ужасно раздражает Меньшов в роли маршала Быкова.

А. БОРОДИНА – Жукова, Жукова.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Ой, извините. Почему Быкова не знаю. Потому что он на такого бычару похож с выпученными глазами. «Преступление и наказание» меня в какие-то моменты завораживает. Мне кажется, что Кошевой актер, который играет Раскольникова, он умеет то, что подтверди, Ксюша, как актриса…

К. ЛАРИНА – Какая я актриса, не смеши меня.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Редко кому удается играть состояние пограничное. Безумное погружение.

К. ЛАРИНА – Отвратительно, что там рекламы много насовали. Уже «Преступление и наказание» могли как-то оградить от этого. Человек там свою жизнь кладет на нас с вами.

А. БОРОДИНА – Это же коммерческая история.

И. ПЕТРОВСКАЯ - Безусловно, и даже из Достоевского нужно шерсти клок свой получить. Понятно. Мне очень нравится, как воспроизведена среда эта вся. Почему-то я тоже так себе представляла, читая Достоевского. Я не помню очень хорошо роман, но мама моя, которая преподавала всю жизнь литературу, она знает чуть ли наизусть. И она говорит, что очень бережное отношение к тексту и последовательность событий. Вчера «Закрытый показ» обсуждал больше вообще проблемы экранизации, нужны ли они. Необходимы ли новые трактовки. Какого-то обсуждения самого фильма и тем более осуждения там не было. Может быть это правильно, потому что чего осуждать на середине произведения. И, наконец, про гинеколога. Это такая, на мой взгляд, очень легонькая, пустоватенькая, но привлекательная именно для женской части аудитории история про совершенно идеального молодого врача-гинеколога, который не только лечит, но и принимает самое деятельное участие в судьбе всех своих пациенток, которые бесконечно вешают на нее свои проблемы. Она их то выручает, то спасает, то отмазывает от мужей, от любовников. В общем, совершенно идеальный не существующий, на мой взгляд, сегодня тип врача. Но именно этим очевидно как сказка он привлекает часть аудитории. А дальше будем смотреть, во всяком случае, я рада, что хотя бы появился некий экранный реальный телевизионный, извините за выражение продукт, о котором можно говорить. Потому что на протяжении многих месяцев мы знаем с Ариной, мало чего такого появлялось.

А. БОРОДИНА – Я согласна. Я хочу еще отметить то, что это разведение по времени, что все-таки «Преступление и наказание» показывают в 22.30, это тоже плюс, потому что понятно, что этот сериал не рассчитан на массовую аудиторию, и что те, кто может быть редко включают телевизор, имеют возможность уже позже посмотреть этот сериал. Потому что все-таки хорошо, что показывают Достоевского, хотя он и сложен. Но меня вчерашняя серия, я уже собиралась выходить, и не могла оторваться. Потому что действительно интересно. И также смотреть «Ликвидацию», но совсем с другими чувствами. Это как-то оживляет и главное, что это гораздо приятнее, чем вся эта вакханалия, которая творилась весь месяц в предвыборном периоде.

К. ЛАРИНА – Спасибо, Арина. Мы договорились, что в следующую субботу Арина заменит Ирину Петровскую. Ира у нас уезжает в отпуск.

И. ПЕТРОВСКАЯ – Ну, какой отпуск. Я на выходные просто уезжаю.

К. ЛАРИНА – В командировку. Арина, спасибо большое.

А. БОРОДИНА – Спасибо вам.

К. ЛАРИНА – Напомню, что «Ликвидация» и «Преступление и наказание» еще длятся. Я «Ликвидацию» уже всю посмотрела, весь фильм от начала до конца. В совершенном восторге от этой работы. Хотя есть какие-то вещи, которые меня смутили. Но думаю, что к следующей субботе мы еще раз к этому вернемся. Спасибо.