Ирина Петровская - Человек из телевизора - 2007-10-27
К. ЛАРИНА – Доброе утро, Ирина Петровская, обозреватель газеты «Известия» и радио «Эхо Москвы». Мы начинаем нашу программу, посвященную нашему телевидению. В качестве эпиграфа, Ира, и замолкаю. «Дорогой Иосиф Виссарионович, где еще можно увидеть такую тягу к знанию, к восприятию настоящей культуры. Только у нас. Вот почему я люблю мою родину, вот почему я горд за мою родину, за ту страну, где изучают подлинное театральное искусство не только большие режиссеры и актеры, но и рабочие, колхозники, школьники, просящие моих советов. Только враги или слепые могут не видеть и не ценить того, что сделано у нас за 20 лет. При таком правительстве как наше, правительстве, избранном всем народом, состоящим из даровитейших и преданнейших интересам трудящихся людей, руководимым великой Коммунистической партией и вами, дорогой Иосиф Виссарионович, можно быть спокойным за свою родину. Ваша заботливость о человеке всегда вызывает во мне чувство восхищения. Вот почему мои мысли бывают так часто с вами. Примите мой низкий поклон и большое спасибо за все, что вы сделали для нашего искусства, для театров и в частности, лично для меня», - народный артист Союза ССР, орденоносец Станиславский. 8 февраля 1938 года.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Тут не знаешь, чего сказать, хотя, в общем, конечно, предполагаешь, 1938 год, ужас. Все уже в полном разгаре. То есть там уже пачками арестовывают, дома пустеют. Берут всех без разбора, рабочих, крестьян, но в большей степени, конечно, деятелей культуры, искусства, военачальников, партийных работников. Поэтому…
К. ЛАРИНА – Сколько в этом отчаяния и страха.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Не поднимется рука моя и мой язык бросить камень в людей, которые тогда таким образом, возможно, сами себя пытались спасти, а возможно спасти то дело, которое они делали. Ужас на самом деле. Ужас, ужас. Когда человек стоит перед вот таким выбором, в принципе, то есть он реален вполне в тот момент, или смерть или тем более ужасы в застенках, лагерях или такое выражение некого верноподданничества, то, в конце концов, есть высшие ценности, а есть какие-то иные. Другой вопрос, что, наверное, всегда бедные люди в этой ситуации думали, что это не останется в истории, не войдет вот так вот, не будет распространено.
К. ЛАРИНА – Никто не знал, чем история закончится.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Конечно, и вообще чем твоя собственная история закончится. И когда, самое главное. Сегодня ночью или через неделю.
К. ЛАРИНА – Так почему я это процитировала.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я догадываюсь.
К. ЛАРИНА – Понятно, как эпиграф к обсуждению программы «К барьеру!», которая, безусловно, стала главным событием прошедшей недели. Таким культурным шоком для многих. И наши слушатели очень хотели на эту тему поговорить. Я думаю, что мы их подключим обязательно к этому разговору. Когда я наткнулась на это письмо, я подумала, вопрос, который естественно, возникает: что же тогда вас заставляет сегодня писать такие письма. Я, прежде всего, имею в виду те письма льстивые, подобострастные и фактически такой же текст. По сути.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я бы знаешь, как сформулировала. Не писать, а подписывать. Потому что эти письма не пишут деятели культуры своей собственной рукой. Совершенно очевидно и судя по бездарности, убожеству этого текста этот хотя бы текст, какая-то энергетика есть, а тут абсолютно бездарный, просто не по-русски написано, и очень смешно Александр Минкин в «Московском комсомольце»…
К. ЛАРИНА – Лингвистические разборки устроил.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, именно. И мне чего-то в голову не приходило, а тут вчера не спалось перед программой, и я подумала: ведь, в общем, наверное, это затевалась как некая акция деятелей культуры. А почему же там, среди всего лишь 4 подписавших, только две такие медийные громкие фамилии. Это Церетели и Михалков. Два других подписанта, одного вообще никто не знает, может быть, он достойнейший человек, ректор Питерской академии художеств, может быть по принципу землячества он сюда подверстан.
К. ЛАРИНА – Художник.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, питерский. Землячество. И президент академии художеств тоже человек такой не на слуху, прямо скажем. И потом я вспомнила эту последнюю фразу в письме: от всех представителей творческих профессий. И тут я подумала, что, наверное, затевалось чего-то более масштабное. Но, скорее всего других фамилий больше не нашлось, наверное, у меня такое подозрение, мне хочется в это верить, другие люди, руководители других творческих союзов или представители других творческих профессий не поставили свои подписи.
К. ЛАРИНА – Ты думаешь? Мне кажется, никому и не предлагали больше.
И. ПЕТРОВСКАЯ - А вот у меня такое подозрение. Почему эти четыре, из них двое только, о которых можно как-то говорить, а другие два никому и не интересны. Но это так, к слову. У меня возникло вдруг соображение.
К. ЛАРИНА – Самое главное, что вчера в этой программе «К барьеру!»…
И. ПЕТРОВСКАЯ - Позавчера.
К. ЛАРИНА – Да, простите. Которую безусловно можно отнести к удачам такого формата…
И. ПЕТРОВСКАЯ - Даже не просто удача, а я считаю, просто аплодирую в данном случае НТВ и Соловьеву, потому что они просто решились на эту тему говорить. Давай вспомним, что это с 16 октября тема обсуждается. То есть прошло 10 дней, обычно как, что-то появлялось такое взрывное, будоражащее всю или хотя бы часть публики и мгновенно все программы, часто совпадало, что на одну и ту же тему были. А здесь все прошло тихо-мирно, Познер обсуждал возможность войны Турции с Северным Ираком, кто-то еще на прошлой неделе уже, когда это было известно, «Судите сами» обсуждали то, как Запад относится к плану Путина. Еще что-то. Молчок вообще об этом ни слова. И было понятно, что какое-то есть то ли табу сверху, то ли внутреннее табу. Почему-то люди не решаются это обсуждать. И поэтому я считаю, что это уже само обращение к этой теме, потому что разговор был шире этого данного письма и отношения к этому Михалкова. Был разговор вообще, он пытался выйти на это обобщение что ли, о взаимоотношении художника и власти, принципиальный и важный вопрос. Что заставляет…
К. ЛАРИНА – А как тема формулировалась?
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я не помню.
К. ЛАРИНА – Культ личности?
И. ПЕТРОВСКАЯ - Дело в том, что это Виктор Ерофеев вызвал на эту дуэль Никиту Михалкова.
К. ЛАРИНА – Тут надо вспомнить, что они не первый раз встречаются. Они уже друг друга проверили по поводу православия. И на той дуэли проиграл, сильно очень уступил Виктор Ерофеев. Здесь ровно наоборот, получилось, что вся студия проголосовала за Никиту Михалкова, я имею в виду судей.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Это не вся студия. Это именно конкретные судьи.
К. ЛАРИНА – А страна проголосовала за Виктора Ерофеева.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Не страна, а скажем так, Москва и регион до Урала.
К. ЛАРИНА – Вчера в нашем же эфире Михаил Леонтьев высказал предположение, что этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Что это типа понаписали как надо. Что этого быть не может, чтобы Михалков проиграл.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Дело в том, что если бы приписали, наоборот, в другую сторону, то вопросов конечно бы не возникло. Здесь прекрасно, они научились и умеют это делать, прекрасно подтасовывать и передергивать. Потому что по-Леонтьеву это голосование несправедливо и не репрезентативно, именно потому, что страна должна была проголосовать за Путина. Как бы этот электорат он не только михалковский, он путинский. И, по его мнению, не может быть такого голосования. Точно так же как Михалков в ответ на вопросы простые и ясные Ерофеева: а зачем вы это сделали, зачем вы написали и, в общем, не то чтобы вам совсем не стыдно, он так не формулировал, но как-то говорил, что вообще надо иногда стесняться. Мгновенно Михалков переводил разговор в плоскость: а вам не нравится Путин, а вы хотите другого. В том-то и дело, что люди, проголосовавшие за Ерофеева, голосовали не против Путина, они могут также обожать и любить и уважать Путина как такового, они проголосовали против холуйства. Это разные вещи. Вот это публичное холуйство, холопство, которое явили деятели культуры в этом письме и отношение к Путину совершенно разные вещи. И поэтому как раз это голосование, хотя оно меня крайне тоже изумило, я была абсолютно уверена, что будет именно счет совершенно иной и в пользу Михалкова. Но, тем не менее, это означает, что та аудитория, которая смотрела программу, независимо от своего отношения к Путину, наверное, оно разное от восхищенного и восторженного до неприязни, но этой части аудитории претит вот это выражение верноподданничества и холуйства. И плюс они увидели за этим письмом не мнение художников в высоком смысле этого слова, а мнение вельмож от искусства, потому что каждый подписался своим официальным, президент, председатель и так далее.
К. ЛАРИНА – От имени всех.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, при этом еще от имени всех. А отношение, как известно у нас к вельможам хоть от искусства, хоть от чего угодно, оно такое весьма и весьма скептическое.
К. ЛАРИНА – Ир, можно я все-таки может быть, даже тебе чуть возражу. Мне кажется, ты идеализируешь аудиторию. Она очень разная. Ты вспомни, в чем, кстати, и может быть прелесть этой программы, которая бывает очень разная, удачная, не удачная. Но иногда она поражает раскладом голосов. Та же аудитория программы «К барьеру!» проголосовала за Макашова в этом жутком споре ксенофобском. Встала на его сторону.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Помню.
К. ЛАРИНА – Это было откровение.
И. ПЕТРОВСКАЯ - В чем твоя полемика со мной?
К. ЛАРИНА – В том, что ты идеализируешь аудиторию. Она разная. Мне кажется, что причины у каждого свои были нажать именно эту кнопку. От простого раздражения именно на этого человека, он переиграл. Даже те, кто его любил, как мне кажется, сегодня голосуют против него, потому что он переиграл немножко…
И. ПЕТРОВСКАЯ - Он переиграл. Во-первых, это абсолютная фальшь, это видно действительно. И такая актерщина, если есть такое выражение. Это с одной стороны. Но с другой стороны все равно это отношение именно к этому, ты меня не убедишь…
К. ЛАРИНА – Ты для себя так решаешь, что для тебя это показатель вот этого. А причины, по которым человек снимает трубку и звонит по конкретному номеру, совершенно могут быть самые разнообразные, непредсказуемые. В конце концов, просто манера поведения в данную секунду в данной передаче. Она не вызывала уважения. Недостойно он себя вел.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Давай еще такой фактор возьмем.
К. ЛАРИНА – А секунданты.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Секунданты вообще не будем обсуждать. Нет, не секунданты, а судьи. Секунданты там были как раз некоторые любопытные.
К. ЛАРИНА – А я имею в виду секунданты Никиты Сергеевича.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Дело в том, что один из них тот же самый наш с тобой…
К. ЛАРИНА – Друг и коллега.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Коллега да. Михаил Леонтьев так он просто вопрос не задавал, он действительно истерически кричал. Но он всегда так делает и в своих программах тоже. Поэтому тут тоже ничего удивительного совершенно нет. И у него в этой манере и в этой стилистике огромное количество при всем том поклонников. Но, правда, Ерофеев его очень изящно поставил на место, отметив этот истеризм. И Леонтьев этого не выдержал. Он сорвался. Стал кричать, что не надо меня лечить. Но он вопрос-то не задавал практически.
К. ЛАРИНА – Как же не надо.
И. ПЕТРОВСКАЯ - А Ерофеев избрал с одной стороны, может быть, не слишком такую выгодную манеру, но потом я подумала, что она единственная была возможна. Потому что на это актерство такое в худшем смысле слова, на эти интонации, за заламывание рук, на эти все «родной мой»…
К. ЛАРИНА – Он не впал в такую же истерию.
И. ПЕТРОВСКАЯ – Он, во-первых, совершенно был ироничен, что очень выгодно всегда на фоне вот этого пафоса смотрится. Очень спокоен, очень корректен, не позволял себе никаких выпадов, многократно повторил, что он как к человеку и художнику с большим уважением относится к Михалкову, но именно его пугает, если не сказать больше, вот это вдруг такое не то чтобы спонтанное, спонтанным не назовешь, но вот это выражение верноподданнических чувств, притом, что у нас все-таки действительно существует историческая память. И на эти аргументы вот эта вся театральщина, актерщина и, в общем, по большому счету банальщина, экзальтация она, к сожалению, здесь в данном случае не подействовала. Потому что эта спокойная уверенность человека, каковую демонстрировал Виктор Ерофеев…
К. ЛАРИНА – Внутренняя какая-то убежденность.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, без вот этих всех воплей, придыханий и всего, она я думаю, в том числе подвигла многих людей позвонить и проголосовать. И потом я еще раз говорю, не будем списывать со счетов, что, наверное, всякий четверг аудитория, хотя она есть какая-то, костяк постоянный, но все равно в данный момент оказалось людей больше таких, которые таким образом понимают и чувствуют.
К. ЛАРИНА – Потому что тема была такая. Может быть и хорошо, что они ее так подержали, потомили, потому что все уже котел начинал закипать. Очень хотелось на эту тему людям высказаться. Бесконечные эти письма, одни то говорят, другие это говорят, в «Живом журнале» уже как минимум три письма организовали альтернативных деятелей культуры. Конечно, общество требовало какого-то выхода эмоционального. Вот оно его и получило. Поэтому, я уверена, что там и рейтинги были запредельные.
И. ПЕТРОВСКАЯ – И, кстати, себя очень точно вел Соловьев. Надо отдать должное. Он вообще…
К. ЛАРИНА – Но судей подобрал-то каких.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я думаю, что это было необходимое условие. Сейчас уже давай смиримся с тем, что приходится идти на некие компромиссы, играть по неким правилам. Но, тем не менее, мы помним, что бывали очень часто в прошлом сезоне, позапрошлом эфирах, когда откровенно Соловьев занимал позицию одного из фигурантов.
К. ЛАРИНА – Это у него бывает частенько.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Это частенько бывает. Но в данном случае он был в нужной степени отстранен. То есть он не демонстрировал своего приятия того или иного человека, но почему-то было понятно, что, тем не менее, его симпатии и в данном случае его личные убеждения, возможно, тоже все-таки больше на стороне Ерофеева. Точно он это провел. Гася вот эти вспышки пафосные и в то же время, причем тоже очень иронично, так что я ему аплодирую просто.
К. ЛАРИНА – Товарищи, мы понимаем, что вам тоже захочется высказаться по поводу программы «К барьеру!», мы несколько звонков послушаем сразу после новостей.
НОВОСТИ
К. ЛАРИНА – Мы продолжаем программу. И очень важная вещь. Здесь Иван пишет нам: никогда не смотрю ТВ, скачиваю потом только то, что советует Ирина. Спасибо, что смотрите кучу дряни за нас. Качаю сейчас «К барьеру!». Дорогой Иван, просьба от меня и от слушателей, которые требуют нам сказать, где можно стенограмму прочитать или увидеть или взять в Интернете, обращаюсь к вам от имени себя и всех наших слушателей, пожалуйста, пришлите нам ссылочку, каким образом можно скачать программу «К барьеру!», которая прошла в четверг в эфире НТВ, поскольку я тоже хотела многие вещи пропустила, хотела пересмотреть и жалко, если не найду. Вот Ира записывает программы.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, у меня как называется жесткий диск или что-то такое, то есть не съемный диск, на внутренность какой-то DVD записывается. Извини меня за технический идиотизм.
К. ЛАРИНА – Лучше уж не говори.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Короче говоря, это очень просто, потому что там очень большой объем памяти в этом DVD мне подаренном друзьями, когда просто нажимаешь кнопочку, и все это пишется. Потом стираешь, чтобы память или как называется объем освободить, и снова себе спокойно пишешь. Но очень много туда часов помещается. Ужасно удобная вещь, но естественно…
К. ЛАРИНА – Нельзя передать ее никому.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да.
К. ЛАРИНА – Вот Ира не может мне передать.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я знаю, что можно переписать на диск. Но просто я этого не умею делать, понятное дело. Но потом это такая дорогая штука, но мне она необходима как человеку, который пишет огромные, зато у меня убавилось, если ты помнишь, ты у меня была, у меня штабеля кассет были. Вот сейчас по счастью уже не нужны штабеля кассет, если даже на DVD-дисках, то это все ты понимаешь, до какой степени компактно.
К. ЛАРИНА – Вот она радость телекритика.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Радость телекритика, потому что у меня домашние взвыли, причем я орала как сумасшедшая, не трогать мои кассеты. И они вырастали, иногда рушились на меня же всюду, где только можно, были эти кассеты. Но это к слову.
К. ЛАРИНА – Ирина, мы обещали несколько звонков по этой теме. Пожалуйста, мы слушаем вас. Милости просим в нашу программу. Алло. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Марина. Очень приятно, что я попала. Я приветствую в студии Ирину и Ксению. Я хочу сказать, что передача произвела на меня некоторый оптимизм. Мне кажется, что все-таки не так все катастрофично не совсем все такие тупые, если даже при участии таких дуэлянтов случился такой результат. Разница причем в десятки тысяч голосов. И мне кажется, что Астахов вчера в каком-то сюжете обмолвился о том, что предстоящие выборы это будет своего рода референдум. И у меня сразу закрались подозрения, что не дай бог, если он будет истолкован как референдум о третьем сроке. Сейчас мне кажется, у власть предержащих должны возникнуть большие вопросы…
К. ЛАРИНА – То есть вы думаете, что они тоже должны удивиться.
СЛУШАТЕЛЬ – И удивиться, и в общем, задуматься. По крайней мере, как-то изменить может быть, медийную политику.
К. ЛАРИНА – У меня тоже было такое ощущение. Может быть излишне оптимистичное, но мне кажется, для них это тоже было неожиданностью.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я не думаю, что для них это было неожиданностью.
К. ЛАРИНА – Для авторов письма.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Для авторов, я думала, ты говоришь для власть предержащих. Что такая реакция…
К. ЛАРИНА – Настоящего автора письма, которого вчера так, как Воланд де Морт, тот, которого нельзя называть. Помнишь, они говорили: мы же знаем, кто это написал.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну да, но поскольку все-таки мы не можем высказывать, имея в виду презумпцию невиновности, но в какой-то степени, наверное, это неожиданность. Потому что уже мне кажется, ужас заключается в том, что именно от этой безнаказанности, такое абсолютное отсутствие, при полном вернее отсутствии обратной связи вообще с обществом, с отдельными его представителями, наверное, у этих людей, которые пишут эти письма и все это организовывают, у них возникает вот это полное ощущение, что они могут делать все, что угодно. Со всеми. Без исключения. Совершенно наплевав на авторитеты, на чувства думающих и мыслящих людей, они вообще совсем забыли, что в стране все-таки есть некая часть думающих, мыслящих, совестливых я даже страшное слово такое скажу, людей, которые именно возмущены, я еще раз повторю, возмущены вот этой беспрецедентной наглостью этих подписантов. Которые вот таким образом, вот так вальяжно и барски: мы за всех своих холопов отвечаем и подписываемся.
К. ЛАРИНА – Кстати, очень правильно, что наконец-то вчера Виктор это слово произнес.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Позавчера.
К. ЛАРИНА – Ну прости, позавчера. Это слово «барство» он произнес.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Он много там хороших слов произносил, очень правильных и точных. Когда Михалков кричал: а мне не стыдно.
К. ЛАРИНА – Я люблю этого человека.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Он так спокойно сказал: ну, Никита ну надо иногда стыдиться. И какие-то еще были такие точные реплики, которые именно доказывали, что человек убежденный не будет орать, не будет брызгать слюной, не будет клясться в любви лишний раз, 28-й, 280-й, он будет отстаивать спокойно, точно свою точку зрения. Знаешь, что еще меня очень рассмешило. Что Леонтьев откровенно уже и открыто признал, что это не фильм, никакое не произведение, уже сейчас не про письмо, а про фильм. Там же две были темы, и фильм, что это никакой не фильм, а это тост. Типа тостовой критики не бывает. Но, друзья мои, тосты по телевизору на 26 минут не произносят. Или более того, точнее и более того тосты в день рождения с таким выражением и со слезой, как правило, не говорят. Обычно такие тосты произносят там, где не чокаются. Потому что было такое трагическое ощущение, что человек уходит. И поэтому впервые они откровенно назвали это тостом. И второе, тоже пример такой подмены и передергивания, когда Михалков кричал: 26 минут всего я поздравил президента. А когда Кобзон пел по двум каналам сразу, почему вы не кричите. Во-первых, зачем было вспоминать Кобзона, который пел в день рождения, когда неделей раньше…
К. ЛАРИНА – Он в свой день рождения пел.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Его кумир по двум каналам три часа подряд свое пел. Правильно? Была прямая линия. То есть пел, конечно, условно. Общался.
К. ЛАРИНА – Выступал.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Общался с народом. Это первое. Второе, Кобзон, во-первых, действительно в свой день рождения, сам, заметим, пел, а, во-вторых, действительно он не президент, не премьер-министр, не мэр Лужков, и поэтому очень большое количество людей было радо тому, что Кобзон пел. Он не славил никого, он пел. Он свое искусство демонстрировал. Наверное, артист, которые имеет некий не официальный статус главного артиста страны, имеет время от времени право на то, чтобы попеть по двум каналам сразу. Хотя, конечно, всегда я тоже об этом говорила, переборчик. Когда по несколько часов одно и то же. Но это уже проблема каналов, если они не могут эти концерты развести. А не самого Кобзона. Давай послушаем.
К. ЛАРИНА – Алло.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Меня зовут Ирина из Москвы. Мне кажется, что результат вот этой программы можно расценивать как некий опрос общественного мнения. Представленный достаточно мне кажется независимо. Потому что звонили люди заинтересованные и те, кто хотел звонить.
К. ЛАРИНА – Вы имеете в виду, в голосовании принимали участие?
СЛУШАТЕЛЬ – Да, конечно.
К. ЛАРИНА – да, правильно.
СЛУШАТЕЛЬ – Поэтому всем власть предержащим вот оно абсолютно объективное.
К. ЛАРИНА – Кстати, здесь очень точная реплика от Нины: приятно, что Михалков заявленных 65 тысяч не набрал.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Причем от всех четвертых 65. Да, он один не набрал. Там кстати было 40 тысяч голосов разница. У Михалкова 52, кажется, а у Ерофеева 90 с чем-то. Это действительно очень серьезный перевес. И да, в какой-то степени, если мы согласимся с тем, что действительно это нормальная система голосования, тут тоже ведь есть и наше лукавство, когда бывает какой-то шокирующий нас результат, мы делаем допущение, что тут возможны были какие-то технические или какие-то манипуляции. Но, тем не менее, если мы согласимся, что действительно это объективный показатель, то да, потому что люди голосовали анонимно, что важно, то есть они не боялись звонить и действительно выразить реальное свое мнение. И таким образом да, мы согласимся с тем, что 140 тысяч может быть это и не слишком много в масштабе всей страны, но, тем не менее, уверена, что это не только деятели искусства, либералы и так далее. То есть это вполне себе такая массовая и очень я думаю, разнообразная аудитория.
К. ЛАРИНА – Возвращаясь к технике, нам очень многие слушатели рекомендуют в Интернете сайт corbina.tv и говорят, что нам с тобой это тоже будет полезно, поскольку там можно увидеть многие программы за прошедшую неделю, которые вы не посмотрели. Спасибо большое нашим слушателям. Будем пользоваться услугами этого сайта.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Но я в принципе могла бы открыть свой собственный какой-нибудь сайт или лавочку и приторговывать программами, которые кто-то не успел посмотреть.
К. ЛАРИНА – Алло. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Как хорошо, что я до вас дозвонилась. Первый раз. Я из Челябинска.
К. ЛАРИНА – Очень приятно. Как вас зовут, простите?
СЛУШАТЕЛЬ – Галина Ивановна. Все еще идет по передачи «К барьеру!», да.
К. ЛАРИНА – Пожалуйста, говорите.
СЛУШАТЕЛЬ – Я смотрела в четверг эту передачу.
К. ЛАРИНА – У вас там кто выиграл в Челябинске?
СЛУШАТЕЛЬ – А я не знаю даже. Я не смотрела, я с телефона звоню. Вы знаете, я просто так Соловьеву благодарна, что передача у него такая существует. И эта передача самая лучшая мне кажется, была. Дело в том, что я очень уважаю актера и он режиссер Михалкова, и считаю, что передача была как бы и ничья. И Ерофеева тоже мне очень приятно было слышать. Но дело в том, что я хочу по поводу Михалкова сказать. Когда-то у нас в газете я уже не помню, года два может быть, была статья о Михалкове. И там он говорил, что его очень жестко воспитывал отец по отношению к власти. Но он не прямо это говорил, а как бы эпизод из жизни привел.
К. ЛАРИНА – Давайте короче, Галина Ивановна.
СЛУШАТЕЛЬ – Знаете, он говорил, что отец его высадил, он стал говорить по поводу, что ты там пишешь про власть, а он его хотел проучить, чтобы он больше таким делом не занимался. И высадил его, и он только к утру пришел на дачу.
К. ЛАРИНА – Собственно, так и произошло. Спасибо большое. Извините, у нас связь прервалась. Но конечно, Ира в своей статье, кстати, тоже скандальной, вспомнила еще один эпизод из жизни Никиты Сергеевича, который никто не вспоминает.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Почему, тоже уже вспоминают. Он был в группе поддержки Бориса Абрамовича, когда тот баллотировался в думу. Возможно, он тут приводил такой аргумент, что это первый человек Путин, которого ему захотелось поздравить, которого он искренне полюбил, что он ни Брежневу, ни Хрущеву, ни Ельцину, ни Горбачеву никогда таких гимнов не пел. Да, возможно, и дело здесь не в том, что он когда-то кому-то пел, не пел, а в том, что именно сегодня, когда опять такая пограничная ситуация и все понимают, что что-то не то происходит. Ведь очень много людей понимает, вот эти все массовые, ведь на фоне всего этого нашего обсуждения, вроде как такого интеллигентского в основном в Интернете, ну и на сайтах, в газетах это было, ведь начались вот эти акции, которые показывало наше центральное телевидение. Многотысячный митинг в Чечне, в Твери. Мне очень нравится, что власти санкционировали, когда к ним обратились. Друзья мои, но мы же действительно не дети, попробуйте заставить наш народ замечательный, к которому мы тоже относимся, выйти вообще 10 человек сорганизовать и выйти куда-то. Да никогда в жизни. Ну, максимум, когда уже совсем подопрет от полной безысходки и отчаяния, пенсионеры пошли перекрывать дороги, когда это происходила вся история с монетизацией. И представить себе, что по своей собственной воле эти десятки, сотни тысяч людей вдруг идут на митинги с криком «Не уезжай, ты мой голубчик, печальна жизнь мне без тебя», это невозможно. То есть совершенно понятно, что существуют такого рода тоже сверху разнарядки. Или это сама инициатива местных властей. А дальше людям сулят кому что, кому отгулы. Знаем мы все прекрасно. Поэтому это называть волеизъявлением тоже невозможно. Это не волеизъявление, это организованная известно практически кем, деятельность масс, которые расходятся, забыв через, думаю, 5 секунд о том, что они делали. Вот привозят автобусами, они постояли, погалдели, плакаты подержали и пошли себе домой, зная, что их ждет отгул или сто рублей, чего кому желают. Но, тем не менее, создается таким образом параллельно еще общественное мнение, что вся страна стоит на коленях и требует…
К. ЛАРИНА – Она поднимается с колен.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Требует от гаранта Конституции нарушить эту Конституцию.
К. ЛАРИНА – Причем параллельно обратите внимание, шизофреническое общество, конечно, параллельно в который раз выступает в этой Португалии во дворце и в тысячный раз говорит о том, что он никакого третьего срока, Конституцию менять не будет, мало этого, он уже сказал, что даже в правительство не пойдет. И вообще с местом работы не определился. Но как же так можно. Шизофрения.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Опять же Виктор Ерофеев правильно говорил…
К. ЛАРИНА – Или кто-то неправильно понимает.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Правильно говорил, что это безответственно, потому что именно это провоцирует такого рода акции, во-вторых, что мысль потеряла, что ты до этого сказала…
К. ЛАРИНА – Ну здрасьте.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Нет, просто важную вещь хотела сказать. Ну, подожди секундочку.
К. ЛАРИНА – А то я помню, что я сказала до этого. Обращайся в эфир-контроль, промотаем сейчас назад.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну ладно, вспомню. Короче говоря, что это действительно абсолютно безответственно в сегодняшней ситуации. Да, вот важное что он сказал, что это медвежья услуга на самом деле президенту. Это подстава. Его ставят в двусмысленное и совершенно неприличное положение, когда он то ли должен оправдываться все время и заявлять уже действительно по пятисотому разу, что я не собираюсь идти на третий срок, то ли что, то ли наоборот, плюнуть и сказать: да, меня все просят. Черт его знает, мы же не знаем, как у человека в голове перещелкивает, когда ему явно фильтруют же тоже информацию, конечно же, фильтруют. Если так постоянно ему приносят эту фильтрованную информацию и рассказывают, как вся страна просто согнулась в поклоне и обращается к нему, то может быть, у него возникнет ощущение, что да, куда же я покину свой бедный народ.
К. ЛАРИНА – Аналогичный случай произошел с ныне покойным Туркменбаши Сапармуратом Ниязовым. Если ты помнишь, пожизненное президентство он вынужден был согласиться на эту страшную муку…
И. ПЕТРОВСКАЯ - Бедный.
К. ЛАРИНА – По просьбам великого туркменского народа.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ну конечно, там все было по просьбам великого туркменского народа.
К. ЛАРИНА – Поэтому Ниязов говорил, я был готов по закону поступать, но вы же мне не даете. Ты, мой народ, не даешь мне это. Ну что же я могу сделать. Вот также рыдая, на коленях ползли, просили остаться.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Но особенно еще с восточной пышностью, я думаю, это все в стократном размере.
К. ЛАРИНА – Ирочка, дорогая, нам пишут, что нас так любят, но у нас одинаковые голоса. Просьба говорить, кто говорит.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Слушай, никогда нам не говорили, что у нас одинаковые голоса. А может быть как-то чуть-чуть повыше.
К. ЛАРИНА – Это говорит Ирина Петровская.
И. ПЕТРОВСКАЯ – Поскольку, как правило, все-таки у нас разговор проходит по схеме вопрос-ответ, то можно вот так угадывать, кто говорит.
К. ЛАРИНА – Хорошо. Давайте пару звонков.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Это Ларина говорит.
К. ЛАРИНА – И сейчас будут говорить слушатели. Необязательно уже «К барьеру!», что хотите. Здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ – Добрый день. Григорий, Москва. Вы знаете, мне очень забавно наблюдать, как продолжается товарищеский суд над безыдейным художником Михалковым. Это достаточно интересно, потому что если бы он себе что-то позволил бы обратное в отношении власти, я уверен, с ее стороны реакция была абсолютно нулевая.
К. ЛАРИНА – Почему нулевая?
СЛУШАТЕЛЬ – Да потому что, в общем, он абсолютно независим ни от власти, ни от вас.
К. ЛАРИНА – Понятно.
СЛУШАТЕЛЬ – И на самом деле ему гораздо больше стоило бы опасаться либерального хора, поскольку как только он сделал шаг от общего течения в сторону, тут началось все то, что мы имеем удовольствие слушать вплоть до настоящего момента. И еще что хотел бы добавить. Знаете, то, что голосуют, это что называется не представительная выборка. То же самое как в аудитории «Эхо Москвы». То есть это не вообще по населению, а среди тех, кто имеет желание и настроение, время и деньги участвовать в этих мероприятиях.
К. ЛАРИНА – То есть шваль всякая. Понятно.
И. ПЕТРОВСКАЯ - А я об этом же и сказала, что аудитория в этот момент так сложилась. Так звезды встали. Так настроение было именно у этих людей посмотреть в этот раз. Такое тоже…
К. ЛАРИНА – Это как раз меньше меня волнует. А вот первая часть этого монолога, поскольку человек не был готов к диалогу, ты поняла. Он позвонил, сказал, высказался, сказал спасибо, повесил трубку. К диалогу не готов. По поводу, что получается, что Михалков жизнью рисковал, когда делал программу авторскую.
И. ПЕТРОВСКАЯ - И подписывал письмо.
К. ЛАРИНА – Рисковал жизнью, отошел от общего хора. А мы такие твари его осуждаем за это. Нет, чтобы сказать, человек имеет свое мнение независимое в отличие от всех.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Я эту точку зрения в своей собственной газете читала, как ты помнишь. Мне отвечали деятели тоже культуры и собственно коллеги. Для них то, что Михалков в такой открытой замечательной форме поздравил президента, а потом еще это письмо написал, это свидетельство какой-то фантастической его независимости.
К. ЛАРИНА – И смелости главное.
И. ПЕТРОВСКАЯ - И смелости. Я, честно говоря, этот аргумент не понимаю. Более того, никакой это не товарищеский суд, потому что это полное просто возмущение наконец-то прорвавшееся, потому что возмущение вот этим хамством и барством. Которое продемонстрировал, сейчас я о письме. Потому что фильм ладно, допустим, можно на какую-то часть процента, доли, согласиться, что такое было личное желание поздравить. Но мы не будем говорить, как это чудовищно сделано было, как это все наиграно тоже, фальшиво. Это мы уже оставим за рамками. Не говорю о том, как там было смонтировано, это явно какой-то Вася просто сидел и ляпал один кадр к другому. Мы говорим сейчас именно об этом письме. И в чем здесь проявление какой-то независимости и нежелания петь в общем хоре. Общий-то хор как раз именно такой, он влил свой талантливый звенящий голос в этот общий хор.
К. ЛАРИНА – К «Ткачихе» присоединился Михаил Михалков.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Ткачихи, поварихи, спортсмены и все прочие, которые сегодня вот уж точно в едином хоре поют. Кто забыл, отсылаю, можно тоже, наверное, скачать в фильмотеку себе, прекрасные кадры исторического съезда «Единой России», когда ликование было просто такое, что действительно кое-что напоминало. И также вообще все эти выступления кое-чего напоминают.
К. ЛАРИНА – Ира, поскольку времени очень мало, еще один звонок.
СЛУШАТЕЛЬ – Здравствуйте. Меня знаете, что потрясло. Судья, который был от Михалкова, замминистра культуры. Он сказал: нет, мое день рождение было. Я была в шоке просто. Думаю, ну привел.
К. ЛАРИНА – Это господин Пожигайло, замминистра культуры, как он представился.
СЛУШАТЕЛЬ – Во-первых, первый раз его и видим, а первый раз он выступил и заявил о том, какой он замминистра культуры. А остальное все, что вы говорили, все абсолютно правильно. Спасибо.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Замминистра культуры меня тоже порадовал вот этим «мое день рождение», и потом он еще прекрасную фразу сказал, но, к сожалению, это не получило продолжения. Я представлюсь, сказал, он: я помимо всего прочего – замминистра культуры. И Витя Ерофеев мгновенно среагировал: помимо чего прочего? Но к сожалению, это не получило продолжения. То, как он формулировал вопросы это отдельная песня. Это, в конце концов, бывает, что замминистра или министр культуры не очень в ладу со словом русским. Другой вопрос, что тоже такая же демагогия: а почему вы мне отказываете в искренности. Да никто не отказывает. Правильно сказал Ерофеев: да запиши на DVD и пошли. Или если у тебя дружеские отношения…
К. ЛАРИНА – Звуковое письмо.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, можешь сказать это по телефону, в конце концов. Да и то, скорее всего, фигурант похлопал бы по плечу, оборвал бы эту речь и сказал: ты что старик, вообще с глузду съехал, пойдем лучше махнем. Я уверена, что в этом смысле Путин как все нормальные люди уверена просто, такую форму лести тоже должен внутренне относиться к этому с брезгливостью.
К. ЛАРИНА – Сводит скулы.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Да, это всегда неловко, когда есть такая часть людей…
К. ЛАРИНА – Как хурму поешь.
И. ПЕТРОВСКАЯ - …которая подходит, лапки как будто так держат как белочка, и начинают, глядя на тебя снизу вверх…
К. ЛАРИНА – Какие перышки, какой носок. И видно ангельский должно быть голосок.
И. ПЕТРОВСКАЯ - И хочется в этот момент сказать, да ну что… да как от мухи. Потому что это все ужасно как-то отвратительно, беспардонно.
К. ЛАРИНА – У нас даже пример приведу, Наташа Кузьмина, у нас есть такой замечательный сотрудник, ведущий авторской программы, который всегда на лесть реагирует однозначно. Называет все своими именами. Не решусь я повторить ту фразу, которую она говорит своим льстивым угодниками.
И. ПЕТРОВСКАЯ - А я теряюсь, когда с такой неприкрытой, бывает я тоже сталкиваюсь с такой неприкрытой лестью, и всегда действительно хочется отмахнуться и тоже сказать: ну, что это, ну как это.
К. ЛАРИНА – Ирина Евгеньевна, к сожалению наша с вами встреча подошла к концу. Она сегодня у нас была посвящена одной программе.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Но значит тем более это событие.
К. ЛАРИНА – Я хочу обрадовать или расстроить наших слушателей, что так или иначе мы все равно к этой теме вернемся уже сегодня опять. В два часа в программе «Культурный шок» мы будем говорить на тему: эстетика совка. И в этой передаче примут участие Андрей Бильжо, который был секундантом Виктора Ерофеева и Юлий Гусман.
И. ПЕТРОВСКАЯ - Одна маленькая фраза, ведь это тоже свидетельство, что мы сегодня говорили и что столько времени продолжается обсуждение, насколько важно людям, в том числе не только нам, какой-то серьезный разговор о смыслах того, что происходит сегодня. А не подмены разговора о том, что нас ненавидит вся планета, а мы противостоим.
К. ЛАРИНА – Это к Леонтьеву.
И. ПЕТРОВСКАЯ – Это к Леонтьеву, к Шевченко. И так далее. Это можно множить. Пушков.
К. ЛАРИНА – Новости.