Ирина Петровская - Человек из телевизора - 2006-02-04
К.ЛАРИНА: Петровская Ирина здесь в студии. Привет, Ир.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Здравствуйте, Ксень.
К.ЛАРИНА: Я прочитала вчера твою статью в «Известиях» и в полном вообще затруднении – совершенно не о чем спорить. Вот все, что ты написала, я с тобой абсолютно согласна. В оценке…
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, может быть, наши…
К.ЛАРИНА: В оценке главных сериалов, которые вот…
И.ПЕТРОВСКАЯ: …слушатели захотят поспорить. В конце концов, сколько людей – столько мнений.
К.ЛАРИНА: Ну, слушатели, видишь, я должна с тобой спорить. Ну?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Давай тогда ты спорь просто по принципу: если ей нравится черное, тогда я буду говорить «белое».
К.ЛАРИНА: (смеется).
И.ПЕТРОВСКАЯ: Тоже такой же ведь драматургический приемчик.
К.ЛАРИНА: Да, потому что наш с тобой последний спор произвел такое впечатление на аудиторию, что они до сих пор отвечают на этот вопрос (смеется).
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, и кстати, меня тоже все время отголоски преследовали всю неделю, потому что ко мне подходили люди, звонили разные знакомые и говорили: «Все-таки нет, держись, ты права».
К.ЛАРИНА: «Мы с тобой» (смеется). Ну, вот, давайте мы с чего начнем – есть много чего обсудить. У меня такое предложение, если ты его поддержишь – мне очень хочется сделать отдельную программу по солженицынскому сериалу.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Он достоин того, на мой взгляд.
К.ЛАРИНА: Я думаю, может быть, в следующий понедельник. Если ты не уезжаешь в следующий понедельник никуда? Через неделю?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, в следующий нет.
К.ЛАРИНА: Потому что он как раз закончится на следующей неделе, я так понимаю, да?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да. И даже там будет серия… Вернее после последней заключительной серии будет еще послесловие, как теперь это водится.
К.ЛАРИНА: Вот я предлагаю в понедельник следующий сделать такую вот большую программу – обсудить именно вот это кино с точки зрения не только кино, но и как явление телевизионное и общественно-политическое, безусловно. Мне кажется это полезно – поговорить об этом.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Безусловно, хотя мне кажется, что и сегодня мы тоже какие-то слова можем сказать, если нам зададут вопросы по поводу именно «В круге первом».
К.ЛАРИНА: Конечно. (Читает в рубленом ритме, отдельными короткими предложениями). «Сванидзе – серый образчик, телевизионной, ангажированной поденщины. Но не сверх того. Одномерная патока о Ельцине. Ничего не вызывает, кроме брезгливости. Чем отличается портрет Ельцина от аналогичных Брежнева? Незнание элементарных основ драматургии и т.д. Стыдно – ведь третье тысячелетие на дворе. С уважением, Андрей», - такой рэп получился.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, я не согласна совершенно с Андреем, потому что у Николая Сванидзе была чрезвычайно сложная задача. Это все-таки фильм юбилейный, и поэтому подвергать здесь критике деятельность Ельцина было бы в высшей степени странно. И больше того, я очень этого боялась, потому что одно дело – когда по истечении какого-то большого срока мы обращаемся к тем или иным персонам, которые становятся к тому моменту историческими личностями. Другое дело – действующий персонаж. На мой взгляд, как раз Николай Сванидзе очень изящно вышел из этой истории. Да, он опустил какие-то самые спорные моменты деятельности Ельцина, но в то же время он отдал ему должное. При этом он отлично понимал, что он нарывается на такую реакцию публики, которая, к сожалению, еще не прошла вот этот срок, который позволяет отстраненно взглянуть на деятельность персонажа. Там не было патоки, на мой взгляд, а была попытка достаточно объективно осмыслить то, что в реальности сделал Ельцин, и что он представляет собой для нашей новейшей истории. И там как раз, мне кажется, Ельцин выглядел ужасно человечным. Мы его таким не видели…
К.ЛАРИНА: …давно…
И.ПЕТРОВСКАЯ: Во-первых, мы его просто давно не видели. Давай начнем с этого. И отчасти даже это вызвало какие-то ностальгические такие настроения, потому что Ельцин, как только он ушел с политической сцены, он фактически исчез, и если появлялся, то изредка на каких-то мероприятиях – ну, там, в зале в каком-нибудь, на каких-то празднованиях чего-то, но, в общем, его не было, он молчал, не появлялся. Поэтому вот он появился просто хотя бы. И во-вторых, меня, конечно, потрясло и как он выглядит, и как он говорит. И возникает вопрос – а что это было-то тогда, вот 6 лет назад, когда мы вроде наблюдали абсолютное физическое…
К.ЛАРИНА: Фактически хоронили уже человека.
И.ПЕТРОВСКАЯ: …да, обрушение человека. И вдруг он, как птица Феникс, воскрес. И очень какие-то трогательные, человечные моменты были в общении с семьей, когда стало понятно, что это такая действительно группа очень любящих друг друга людей. Как он говорил о Наине Иосифовне, и какая была Наина Иосифовна. Она вообще симпатичный человек, но здесь как-то особенно. Так что Андрей, мне кажется, перенес свое отношение к тому, что сугубо…
К.ЛАРИНА: Какой Андрей?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, вот наш этот слушатель…
К.ЛАРИНА: А-а.
И.ПЕТРОВСКАЯ: …который это рэповое сообщение прислал. …сугубо отрицательное отношение конкретно к Ельцину на фильм. Его нет.
К.ЛАРИНА: Можно я добавлю?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да.
К.ЛАРИНА: Я с тобой соглашусь, что мне эта работа очень понравилась. Но вот что бы я добавила к тому, что ты сказала. Николай Сванидзе – человек с очень определенной гражданской позицией и со своим личным отношением ко всему происходящему в давней и в недавней истории страны. Поэтому не следует, как мне кажется, его работу, как мне кажется, как и любую его работу, расценивать как продукцию канала «Россия» - государственного канала. Он не выполняет заказов – он говорит то, что он считает нужным. Можно с ним спорить, правда же? Но это абсолютно… это его глазами, его, Николая Сванидзе, глазами, его оценка деятельности Ельцина, его оценка исторического нашего недавнего прошлого. И имеет полное право. Спорить можно. Но с другой стороны, Ир, обрати внимание, что Николай Сванидзе задал ему все те вопросы, которые ему задал бы любой другой человек, в том числе и тот самый Андрей. Все самые спорные и самые трагические моменты его правления – они были отражены в этой работе: и Чечня, и 1993-ий, и 1991-ый, и что там? Отставка, - все это было. И 1996-ой год. Все эти вопросы он задал. Правда же?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, да, только другой вопрос, что, может быть, не на все получил ответы. Но это опять же уже совсем другая история. Я думаю, что здесь меньше всего – я во всяком случае – ощутила какую-то ангажированность…
К.ЛАРИНА: А какая ангажированность? Это его личное впечатление.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Если и есть ангажированность, то только исключительно вот этим собственным отношением и тем, что тот же Николай Сванидзе прожил вместе с Ельциным, как и все мы, вот этот вот, в общем, действительно драматичнейший отрезок нашей истории.
К.ЛАРИНА: Так. «Не кажется ли вам, - переходим, меняем девочек, - не кажется ли вам, что в «Золотом теленке» исполнители второстепенных ролей играют гораздо интереснее актеров, занятых в главных ролях, а Меньшиков – не такой уж выдающийся артист?» Ну, Алексей, давайте мы не будем обижать актеров. Я не знаю, что Ира скажет. Я не очень слежу за течением этого сериала – когда поспеваю, когда нет. Вот благодаря юбилею Ельцина и благодаря выступлению Путина посмотрела две серии практически полностью. Не нравится мне все это. Не люблю я такой стиль. Абсолютно какой-то безадресный, не персонифицированный. Там нет режиссера, на мой взгляд. Все это достаточно убого сделано. Жалко мне и актеров, жалко мне и Олега Меньшикова, которому кажется, что он хорош. Может быть, он и хорош был бы, если бы он вышел на сцену и прочитал бы нам фрагменты «Золотого теленка». Вот цены бы ему не было.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ты понимаешь, вот у меня как раз ощущение, что они именно читают фрагменты, только читают как-то так невкусно.
К.ЛАРИНА: Какая-то самодеятельность художественная.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Самодеятельно и привлекая самые примитивные способы, для того чтобы вызвать в аудитории некое подобие смеха, что у меня временами просто закрадывается мысль – может быть, мы и роман-то просто давно не читали, а может, действительно и роман на самом деле плоский?
К.ЛАРИНА: Ну, правда, ну, сейчас.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Так вот именно, что нет.
К.ЛАРИНА: Ну, сейчас, ну.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Так я тебе о том и говорю, что у меня возникла мысль, что от дурной такого рода экранизации какой вред, помимо всего прочего – что не возникает желания взять книгу и сверить впечатления. Вот клянусь тебе – мне не хочется сейчас взять в руки «Золотого теленка» и как бы вот проверить на самом деле: там мне было смешно или нет. Хотя, естественно, я его тоже знаю наизусть. И это было феерически смешно. И надо умудриться на такой основе сделать такой вот… Ты сказала – течение сериала. Вот именно течение. Абсолютно какое-то вот замедленное, хотя там все время вроде бы подгоняется темп вот этой музычкой какой-то такой ускоренной. Короче говоря, это вот не просто – можно говорить о каких-то неудачах, о выборе актеров, но в данном случае это такой глобальный, общий провал этой работы.
К.ЛАРИНА: Там ничего не сделано, обрати внимание, там актеры вообще ни в чем не виноваты. Они каждый, что вот он себе представил по поводу своего персонажа, то и изобразил. Понимаешь, это такая импровизация – кто на что способен, это называется. Ни начала, ни конца. Грим сделали – вот Васиссуалию Лоханкину – грим Антона Павловича Чехова. Миша Ефремов, которого я очень люблю, как артиста. Артист с врожденным чувством юмора. Понимаешь, он вообще очень чувствует слово, текст. А здесь я вижу… может быть, мы ошибаемся, я не знаю, может быть, там была проделана колоссальная работа. Но настолько это все… (вздыхает) неумно. Неумно.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Как мы можем ошибаться, если проделана колоссальная работа… ну, в конце концов, не наше дело – предполагать, она проделана или не проделана. Мы имеем дело с конечным результатом.
К.ЛАРИНА: …с конечным, да, результатом.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Конечный результат, к сожалению, вызывает вот, ну, глубочайшее недоумение. Потому что все-таки были ожидания, и именно они были связаны с тем, что это «Золотой теленок», потом, в конце концов, мы же не сегодня родились, и у нас есть для сравнения кое-что. И нам намекали бесконечно в рекламных роликах, что это такая преемственность, этот Остап – он преемник Миронова, Юрского. Это называется, ну, близко не лежало…
К.ЛАРИНА: Вот тут я с тобой поспорю, можно?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да.
К.ЛАРИНА: Наконец-то я нашла точку.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, да.
К.ЛАРИНА: Я честно признаюсь, не люблю экранизации Ильфа и Петрова. Ни одну экранизацию я не люблю. Это мои личные впечатления. Ни Гайдая «12 стульев», ни Швейцера, при всем моем уважении, с Юрским, ни Захарова – не люблю...
И.ПЕТРОВСКАЯ: А я сразу вставлю, что Швейцера я люблю.
К.ЛАРИНА: Мне кажется, что это все такие вариации авторские сугубо, в отличие…
И.ПЕТРОВСКАЯ: Но они интересные. Пусть это вариации…
К.ЛАРИНА: Они интересные, но они тоже никакого отношения к Ильфу и Петрову, на мой взгляд, не имеют. Абсолютно. Это какие-то другие истории. Параллельные. Что та… Та, я считаю, вообще какая-то примитивная история «12 стульев». Это в то, советское время мы умирали от хохота, понимаешь. А на самом деле если сейчас так вдуматься и посмотреть, какое кино нам снял замечательный классик отечественной комедиографии Леонид Гайдай – это стыдно. Это то же самое, что «Иван Васильевич меняет профессию».
И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, нет. Не согласна. Я не согласна, что это стыдно. Можно спорить: Ильф – не Ильф, Петров – не Петров.
К.ЛАРИНА: Отдельно. Уберите Ильфа, уберите Булгакова из «Ивана Васильевича…» - и будет вам замечательная советская комедия сатирическая.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, в любом случае, там, понимаешь, было хотя бы смешно. Хотя, может быть, это смешно и не имело отношения к тому, над чем смеялись Ильф и Петров. Но в данном случае еще огромная проблема в том, что время изменилось, весь контекст. Многие события поменялись, и все, что происходило тогда, с плюса на минус. И поэтому это необходимо было каким-то образом осмыслить. А здесь все это так вот тупо и лобово. Поэтому даже понять невозможно, чего же там может быть смешного и забавного. Ну, уж не говорю опять же об исполнителях. Ты говоришь – Швейцер, швейцеровский «Золотой теленок»…
К.ЛАРИНА: Гердт.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Но невозможно забыть Паниковского – Гердта, невозможно забыть Евстигнеева – Корейко. Там были роли.
К.ЛАРИНА: Да, да. Согласна.
И.ПЕТРОВСКАЯ: И тот же самый Юрский, да? Он мог быть спорен…
К.ЛАРИНА: Бендер, не знаю. Он другой.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Но тем не менее все равно, это был яркий интересный персонаж. Это была личность. А здесь Олег Меньшиков, в общем, играет, как мне кажется, все время самого себя в разных других каких-то, найденных прежде воплощениях. Эти повороты головы…
К.ЛАРИНА: Я бы знаешь, с чем сравнила – не с предыдущими экранизациями Ильфа и Петрова, а с невероятно удачной и практически вечной историей, которую придумал Михаил Козаков, с «Покровскими воротами», понимаешь? Вот того же самого Костика вспомни. Ведь по сути история-то, она такая вот простая, но насколько она сделана, с какой любовью, с какой иронией и с самоиронией по отношению и ко времени, и к себе, как к автору. Я имею в виду Михаила Козакова, режиссера. Почему это удачно? Вот прошло уже сколько – 20 с лишним лет, а мы смеемся каждый раз, наизусть знаем этот фильм. Вот что это такое? Какое-то попадание удивительное – умное, тонкое. Ну?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну.
К.ЛАРИНА: А здесь этого не получается. Может быть, мало жили на свете режиссеры?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, может быть, потому что там был Михаил Козаков, а здесь, к сожалению, дебютант…
К.ЛАРИНА: Да, даже и… «Ирина, выскажите, пожалуйста, ваше мнение о передаче Толстой и Смирновой вместе с Валерием Комиссаровым».
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ой, я очень смеялась. Просто хохотала до слез периодически.
К.ЛАРИНА: (Смеется). Ну, он заболтал их.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, но дело в том, что… (смеется).
К.ЛАРИНА: Он как Крысолов, понимаешь?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, Валерий Комиссаров – он же вообще такой очень специфичный человек. Он крайне красноречив и действительно остановить часто бывает очень сложно, но, мне кажется, они, в общем, достаточно мастерски вели эту беседу, периодически просто изумляясь этим потоком красноречия. И еще раз повторю – это вызвало у меня в первую очередь приступы такого гомерического смеха, потому что уж больно комичное часто это было противостояние, особенно когда Валерий Комиссаров вдруг действительно начал учить Татьяну и Дуню любить родину и объяснил им, что родина – это не водка, матрешка и селедка, или что там еще у нас входит, балалайка... И Татьяна Толстая до такой степени искренне возмутилась этому вот… ну, самому что ни на есть банальному просветительству Комиссарова, что это было в высшей степени забавно. И, конечно, если говорить о том, что главная задача интервью – а это интервью такое расширенное – это получить портрет героя, портрет человека такой объемный, то портрет получился в высшей степени объемный.
К.ЛАРИНА: Сакральный.
И.ПЕТРОВСКАЯ: И фактически сакральный, да.
К.ЛАРИНА: «Показалось ли Ирине Петровской интересной новая программа «Большие» на канале «Культура»?» - спрашивает Борис.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Я вот, к сожалению, не увидела первый выпуск программы «Большие», потому что была, по-моему, в этот момент как раз в эфире радиостанции «Эхо Москвы». Но обязательно себе отметила.
К.ЛАРИНА: А как это?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, это понедельник, по-моему, был.
К.ЛАРИНА: А почему я смотрела?
И.ПЕТРОВСКАЯ: А, ну, значит, еще где-то была. Ну, короче говоря, не попала к началу, но обязательно отметила себе, потому что удивительная такая вещь, как молодежное ток-шоу. Мы давно такого не видели. Обязательно посмотрю. Но ты видела.
К.ЛАРИНА: Ну, вот я могу сказать, что смотрела. И с большим интересом. Я случайно на нее напала, хотя помнила о твоем анонсе еще на прошлой неделе, что это будет. Я очень ждала такой программы, она мне очень интересна. Здесь обсуждалась тема, кто сегодня может быть героем национальным – сегодня в нашей стране, в нашем отечестве. И чем интересна эта передача, что там все-таки не тинейджеры в ней принимают участие, а именно люди молодые, возраста, скажем так, где-то в районе 18-23-24 года.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, студенты – я так посмотрела, основной контингент – студенты.
К.ЛАРИНА: Ну, молодой актер замечательный, который в «Своей колее» пел песню. Андрей Смольянинов, по-моему, его фамилия. По-моему, так. Вот из «Комеди Клаб» парень. Ну, это очень интересно. Мне интересно за ходом их мысли, за тем, как они в этих своих спорах, каких-то совершенно горячечных, зашкаливающих, эмоциональных, вдруг они выходят на какую-то очень важную тему. Как они с ней справляются. При этом мне очень нравится, что им никто не мешает. Я имею в виду, что никаких взрослых дядек там нет. Там есть один наблюдатель. На сей раз это был Александр Наумович Митта – известнейший режиссер, который практически так промолчал всю программу, а в конце прокомментировал все, что он услышал. Так что мне кажется, эта программа, у нее есть будущее, она очень интересная. И мне нравятся темы, которые они выбирают. Вот ты анонсировала на следующую неделю, я тоже обратила внимание…
И.ПЕТРОВСКАЯ: «Как нам научиться не переписывать историю?»
К.ЛАРИНА: Да. По поводу отношения к истории. Это же интересно. Особенно, когда об этом говорят молодые люди.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, особенно, опять же, на безрыбье, потому что действительно каких-то таких актуальных дискуссий не очень много у нас, к сожалению.
К.ЛАРИНА: «Начали смотреть «В круге первом». Все чисто, приглаженно, ни соринки, ни пылинки. Складывается очень странное впечатление от разговоров. Пришла мысль в голову, что это – Достоевский для бедных», - считает Алла. Ну, это вот что увидела, то прочитала.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Не знаю, я даже, честно говоря, эту мысль не особенно уловила – какой Достоевский для бедных. Это Солженицын, это роман «В круге первом». Что там чисто и приглаженно? Да, никто и не скрывает, что это круг первый – то есть высший по сравнению с теми кругами ада, в которых находились миллионы людей в нашей стране. Прочитайте роман, может быть, вы поймете, что это не Достоевский, а Солженицын, не для бедных, а для тех, кому интересно, вообще, читать и думать. Потому что он сложный роман. Там, в общем, как мне кажется, главное, что есть в этом романе, хотя он, с точки зрения литературы выстроен… у Солженицына в общем, не очень много – это я совершенно его не умаляю – но вот именно литературных произведений, таких вот, которые можно говорить не как о публицистике, а как о литературе. И «В круге первом» - из этого ряда. Но там основное, как мне кажется, заключается в этих философских спорах, которые ведут главные герои – и Глеб Нержин, и Лев Рубин. А Лев Рубин, он списан со Льва Копелева – известного германиста, который давно уже уехал на Запад. И т.д., и т.п. Поэтому мне кажется, проблема «В круге первом» только в одном заключается – не в том, там ничего не приглажено абсолютно, а, наоборот, трагичнейшие есть эпизоды и сцены, - в том, что он требует вдумчивого, очень внимательного смотрения. Внимательного смотрения, вникания в мысли, а не просто вот это бегом, галопом по сюжету.
К.ЛАРИНА: Картинки смотреть.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Как таковой сюжет, как мы видим, даже просто потому, что все эти серии укладываются всего лишь в три дня перед Новым годом 1949-го года – вот в то время, за которое мы, собственно говоря, и наблюдаем развитие истории наших героев, и потом их отправляют уже в другие круги ада. Именно потому, что они делают свой выбор. И в этом тоже огромное значение этого романа – как люди в разных ситуациях и почему, и как, и какой делают выбор, зная прекрасно, что их ожидает. И поэтому, если возвращаться к этому идиотскому контрпрограммированию – «Теленку», который вставлен практически в эти последние 15 минут, когда у человека, зрителя получается только один выбор: что нужно либо скакать, кому хочется смотреть оба сериала, либо досматривать здесь, либо, наоборот, прерываться, - так вот мне кажется, что вредность вот этого шага, контрпрограммирования (возвращаясь к нашему спору на прошлой неделе), в том еще заключается, что отвлекается некоторое количество людей от романа «В круге…» и от сериала, и от фильма…
К.ЛАРИНА: Да хрен с ними. Те, кто отвлекается, мне их не жалко.
И.ПЕТРОВСКАЯ: А мне жалко.
К.ЛАРИНА: Да ну, перестань.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Потому что, ну, действительно ведь мы отвыкли некоторым образом вдумчиво смотреть.
К.ЛАРИНА: Тот, кто отвлекается… Ир, подожди, опять сначала начнем. Тот, кто отвлекается от смотрения сериала «В круге первом», тот уйдет на «Золотого теленка», на золотого пеленка – на кого угодно. Понимаешь? Это не мешает.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, а может быть, некоторое количество людей задержались бы, не будь у них вот такого выборах.
К.ЛАРИНА: Да ну. Некоторые, я думаю, что смотрят прекрасно эту…
И.ПЕТРОВСКАЯ: И, кстати сказать, мне вчера еще звонили с одного радио и просили прокомментировать вот это некоторое падение рейтингов, вот эта динамика, которая говорит о том, что все-таки меньше зрителей по сравнению с премьерными сериями, с первыми сериями. И мне кажется, что, ну, в принципе ничего в этом страшного нет, потому что тем не менее цифры все равно нормальные. И это значит, что вот это количество людей все-таки интересуется и историей. А это же не только история – это та самая история, которая у нас, к сожалению…
К.ЛАРИНА: …продолжается…
И.ПЕТРОВСКАЯ: …часто имеет склонность: а) продолжаться и б) повторяться.
К.ЛАРИНА: Можно я, поскольку мы уходим на новости, просто хочу тебе одну телеграмму прочитать, которая меня еще раз убедила в том, что нужно делать отдельную программу про этот сериал, про этот фильм. «Понравился сериал «В круге первом». Вот какой порядок в стране нам нужен сейчас: вся интеллигенция занимается делом, а не болтовней. Предателя Володина ненавижу», - вот такие замечательные… аудитория, которая смотрит фильм. Каждый видит то, что он хочет видеть. (Смеется).
И.ПЕТРОВСКАЯ: А действительно ведь – ноу-хау прекрасное: собрать всех в одном месте, строем чтобы ходили, боялись бы. Супер. Конечно. А производительность будет какая научной и творческой мысли!
К.ЛАРИНА: Сплошные открытия.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, да, если под страхом смерти…
НОВОСТИ
К.ЛАРИНА: Сейчас телефон включим. Возвращаясь к солженицынскому роману, вот Ира правильно сказала по поводу того, что иное кино отбивает всякую охоту книжку читать. Так вот первое, что я сделала – я открыла книжку и сейчас читаю параллельно с фильмом, получаю, конечно, такое наслаждение. Просто здорово. Так погружаешься.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Я тоже собираюсь, потому что я выяснила, что я совершенно забыла эту линию дипломата Володина.
К.ЛАРИНА: Я тебе скажу больше, я уже признавалась, поэтому чтобы не думали, что я сейчас буду прикидываться, что я такая всезнайка – я не читала этот роман. Я впервые его читаю. И такое вообще удовольствие получаю. И мне очень нравится, кстати, что он писал сценарий же сам, Солженицын. И он, конечно, изменил, очень правильно, что он изменил форму романа, потому что у него все кругами идет, так погружаясь в каждого персонажа, а здесь так мозаично выстроено все – параллельные судьбы героев. И я так понимаю, что он это делал специально и сознательно, чтобы успеть хотя бы хоть как-то охватить максимально все сюжетные слои романа. Но ты начала говорить про Володина.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Вот я говорю, что я почему-то не могу вспомнить. Я помню прекрасно, что был такой дипломат и что он в конце концов оказывается на Лубянке и все, но я… память почему-то не сохранила, что это был звонок именно в американское посольство…
К.ЛАРИНА: …посольство?
И.ПЕТРОВСКАЯ: …и по поводу атомной бомбы. И тут есть какая-то… нелогичность. Не знаю, как там. Надо посмотреть, как это было в романе. Что-то меня здесь напрягает. Я не понимаю.
К.ЛАРИНА: Нет, атомная бомба была в романе.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да? Ну, значит, почему-то эта у меня линия не запомнилась.
К.ЛАРИНА: Точно по тексту весь диалог в телефонной будке с представителем американского посольства, который в фильме был показан, точно по тексту. Ни буквы не потеряно. Кстати, тогда, может быть, стоит сказать про актерские работы? Очень мне нравятся и Женя Миронов – молодчина, взрослая роль очень, которая ему очень идет, очень нравится Певцов…
И.ПЕТРОВСКАЯ: А какой фантастический Андрей Смирнов!
К.ЛАРИНА: Андрей Смирнов – ну, он еще чувствует очень эту тему. Кожей.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Чувствует, да, ну, сыграно замечательно. Инна Чурикова.
К.ЛАРИНА: Роман Мадянов – блестяще!
И.ПЕТРОВСКАЯ: Роман Мадянов, да. Игорь Скляр.
К.ЛАРИНА: Скляр.
И.ПЕТРОВСКАЯ: На мой взгляд, просто действительно целая плеяда, не знаю…
К.ЛАРИНА: Девочки хорошие, которые уже появились, - и Галя Тюнина, которая играет жену Глеба Нержина, и молодая актриса, которая – я даже не запомнила фамилию, которая играет вот Симочку – девушку, которая возлюбленная Глеба здесь, на шарашке. Ну, много очень. Даже жалко кого-то если забудем. Много. Ну, кстати, по поводу вот все-таки… вопросы. Вот как-то Кваша мне показался опять же… излишне все это было театрально.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Пожалуй, да. Но…
К.ЛАРИНА: Мне кажется, даже выбивается из стиля, из стилистики фильма.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Единственное, что Сталин здесь все-таки не главное действующее лицо.
К.ЛАРИНА: И слава Богу.
И.ПЕТРОВСКАЯ: И слава Богу, действительно. И поэтому как-то уже он и подзабылся. Насколько я понимаю, он там еще появится, может быть, пару раз. Да, ну, это всегда проблема все-таки – вот воплощение…
К.ЛАРИНА: Очень хочется многое вложить в это, понимаешь?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Именно, да. Хотя вот такой особой карикатурности, которую многие заметили, я не увидела.
К.ЛАРИНА: Театральность, я бы так сказала.
И.ПЕТРОВСКАЯ: А театральность, да, да, вероятнее всего. Это именно это слово.
К.ЛАРИНА: Ну, что, давай послушаем телефон – наш номер 783-90-25 для тех, кто живет в Москве, и 783-90-26 – для тех, кто живет не в Москве. Что мы еще пропустили? Может быть, какую-то передачу или тему, которую вы хотели затронуть в нашем телевизионном разговоре. Алле, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Григорий.
К.ЛАРИНА: Да, Григорий.
ГРИГОРИЙ: Я вот, знаете, смотрю этот фильм – шарашка там показана, и, например, сравниваю с обстановкой, людьми, которые работают в олигархических структурах. Так они более твари дрожащие сейчас, чем там показано. Так что я считаю, что вся страна сейчас – шарашка.
К.ЛАРИНА: Да?.. Ну, может быть…
ГРИГОРИЙ: Спасибо.
К.ЛАРИНА: Не готова к такому спору.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да вот там-то как раз… я не знаю, я слабо очень знакома с обстановкой в олигархических структурах…
К.ЛАРИНА: С олигархическими структурами?
И.ПЕТРОВСКАЯ: …и насчет тварей дрожащих в этих структурах ничего сказать не могу. А в шарашке минимум тварей-то дрожащих. Именно вся значительность этого вот круга ада, что там очень достойные в большинстве своем люди. И даже в этих своих крайне стесненных и тяжелых обстоятельствах они вовсе не твари дрожащие. И это как раз убеждает в том, что все-таки если не есть люди, то были люди в наше время, и, в общем, каких людей в первую очередь и уничтожали-то. Вот в чем ужас. Это же и есть как раз тот самый генофонд, о котором мы бесконечно говорим, о том, что он был намеренно уничтожен разными способами ужасными. И поэтому вот перекличка сейчас вот есть, дискуссия в связи с тем, что наши парламентарии отказались подписать вот эту декларацию или как она называется – ПАСЕ…
К.ЛАРИНА: Резолюцию.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Резолюцию, осуждающую преступления тоталитарных режимов. Вот как раз в тот же день, когда началась премьера «В круге первом», у Владимира Познера во «Временах» была дискуссия на эту тему. И по-прежнему идут разговоры о том, что, в общем-то, тот же Проханов и тот же Дугин, они пытаются сказать, что победа в Великой Отечественной войне и прочие наши достижения, они, в общем, оправдали те средства, которыми эти победы достигались. И вот здесь на художественном уровне мы видим эти средства. И уже, кстати сказать, после Победы.
К.ЛАРИНА: Тогда я тебе задам вопрос про другую передачу: «Ирина, как вы относитесь к последней программе «К барьеру!», в которой с огромным преимуществом победил Проханов? И как вы считает, абсолютно объективно вел себя Соловьев – один из самых замечательных журналистов на ТВ?» - вопрос.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да дело не в том, объективно он или как-то иначе себя вел, а дело в том, что он мог себя вообще никак не вести, потому что это превратилось в абсолютно безобразную просто склоку, когда два персонажа, друг другу не уступая по уровню хамства и неумению вести нормальную дискуссию, орали друг на друга как сумасшедшие просто. Когда я просто в какой-то момент поняла, что я уже забыла тему, на которую они…
К.ЛАРИНА: …орут (смеется).
И.ПЕТРОВСКАЯ: …якобы ведут дискуссию. Это дискуссия у них теперь называется. Поэтому на мой взгляд лучше вообще не вести такие дискуссии, чем превращать в такой отвратительный безобразный базар и вот так заговаривать, забалтывать, заорывать – не знаю, если можно такое слово употребить – серьезнейшие темы, которые действительно достойны обсуждения, чем больше по идее, тем лучше. Но это чудовищный провал. И в том числе замечательного журналиста современности Соловьева, который не в состоянии был эту дискуссию удержать в своих руках.
К.ЛАРИНА: А мне кажется, что это сознательно.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Может быть, сознательно. Но тогда опять же у меня вопрос – ради чего?
К.ЛАРИНА: Ради голого рейтинга.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ради вот этого крика, ора этого безобразно совершенно?
К.ЛАРИНА: Да. Да.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Тогда, ну, в общем, в принципе не надо было и начинать, потому что понятно, что Проханов и Жириновский устроят…
К.ЛАРИНА: А почему не надо начинать?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Потому что понятно, что они устроят то, что они устроили…
К.ЛАРИНА: Ну, этого и ждут. Аудитория этого и ждет. Она видит анонс: Проханов с Жириновским, - ну, будет драка, ну, будет крик, ну, там будет такое мочилово! Вот они и смотрят. И Владимир Соловьев дает им ровно то, что они и ждут от этих персонажей, от этого распределения ролей, от этой пьесы.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, видишь, как здорово ты мне все объяснила, поэтому теперь я понимаю, что, наверное, да, это крайне удачное было шоу.
К.ЛАРИНА: Чего ты ждешь? Конечно. Ты хочешь истину найти?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Я хочу вникнуть в какие-то аргументы.
К.ЛАРИНА: Да перестань.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, такой я человек – я смысл во всем пытаюсь найти.
К.ЛАРИНА: Вникнуть – смотри Солженицына «В круге первом» и вникай. А эта передача – не для того, чтобы вникать.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Тоже верно. Да. Да. Это просто поразительно. Бывали, конечно, случаи, когда и Жириновский участвовал, и другие участвовали, но что бы это…
К.ЛАРИНА: И он прекрасно понимает правила игры, Владимир Вольфович.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, да Владимир Вольфович – это просто…
К.ЛАРИНА: Он знает, куда с чем приходить и как где разговаривать.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Краше героя ни для одного ток-шоу просто придумать невозможно.
К.ЛАРИНА: И очень послушный, управляемый человек.
И.ПЕТРОВСКАЯ: И причем ты заметь же, он всегда ведет себя именно вот – ему предлагают, очевидно, какие-то задают ему рамки – и он именно в этих рамках и держится: надо поорать, он поорет, надо, наоборот, быть сдержанным и взвешенным, будет сдержанным и взвешенным. И такое мы видели. В частности, у того же Познера, например, который не допускает все-таки у себя на программе этого базара безобразного.
К.ЛАРИНА: Ну, там тоже ничего не нашли никакой истины.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Так нет, истина вообще не находится.
К.ЛАРИНА: Какие-то странные заявления любимого моего Виктора Ерофеева про душу-коммунистку. Что-то я все это не очень все понимаю. Так Кабаков был единственный приличный человек, который вообще не понимал, о чем разговор.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да.
К.ЛАРИНА: Пытался достучаться.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Можно я закончу…
К.ЛАРИНА: Да, извини. Все, молчу.
И.ПЕТРОВСКАЯ: …свою прекрасную мысль, что истину на ток-шоу найти невозможно. А ищется не истина, а обсуждаются некие установки и бытующие в разных слоях общества точки зрения по тому или иному вопросу. И уже сам зритель делает какие-то свои выводы в зависимости от того, чья точка зрения ему ближе. В этом есть смысл дискуссий. И поэтому очень важно, чтобы у людей была возможность выговориться и высказать свою точку зрения, а не вот так, чтобы все поорали. Причем у Познера вообще прекрасно – они могут вообще шесть человек одновременно вопить, да? Но так не получается, потому что он умудряется как профессионал, которому важно что-то до зрителей донести, их сдерживать и направлять куда-то.
К.ЛАРИНА: А у них все равно спора не получается. Тогда я не понимаю, почему они все по очереди… очень чинно, по очереди высказывают свои точки зрения. Не слыша друг друга абсолютно.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, кто-то слышит, кто-то это опять же… На ток-шоу есть люди, которые приходят, заранее уже написав в голове весь свой текст, который они должны произнести. Если ты помнишь и представляешь, как на ток-шоу обычно бывает. «Скажите, пожалуйста»,.. - говорит ведущий и задает вопрос. Следующий гость, которому задается вопрос, обычно отвечает: «Прежде чем я отвечу на этот вопрос, я бы хотел вернуться»,.. - и возвращается туда, куда ему выгодно. И конечно, здесь у ведущего сложнейшая задача, потому что, да, они должны говорить друг за другом. Хотя бы потому, что иначе получится абсолютная какофония. И никого невозможно будет услышать.
К.ЛАРИНА: Какофонию смотрят почему-то, а когда друг за другом говорят, никто не слушает, все уходят, им скучно.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, все не уходят.
К.ЛАРИНА: Вот поставь рядом. Уйдут.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, все не уходят, потому что…
К.ЛАРИНА: Дайте покричать. Дайте покричать. Покричите мне, пожалуйста, из телевизора. Проханова с Жириновским – это же (издает звук поцелуя).
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, тогда давай порекомендуем Владимиру Владимировичу Познеру, чтобы в ближайшее программе он дал слово всем одновременно. И вот так вот, чтобы все кричали. И посмотрим, что из этого получится. А потом, естественно, ему ничего не остается, как сказать: «Вот такие у нас настали, настают или не кончаются никогда времена».
К.ЛАРИНА: Мы сейчас включим телефон. Я только хочу все-таки вернуться к актерам, которых тут обижают. Я не хочу, чтобы обижали артистов. Олег Меньшиков – замечательный актер. И тут наши слушатели высказывают свои сомнения по поводу грядущей премьеры «Доктор Живаго» - что, мол, это будет совсем ужас и кошмар. Нет, вот как раз мне кажется, что «Доктор Живаго» будет очень интересной работой и прежде всего актерской работой Олега Меньшикова. Почему-то мне подсказывает моя интуиция.
И.ПЕТРОВСКАЯ: С Олегом Меньшиковым что-то произошло. В какой-то момент…
К.ЛАРИНА: Не знаю.
И.ПЕТРОВСКАЯ: …он почему-то где-то затормозился, и он стал воспроизводить собственные приемы, которые когда-то ему, видимо, приносили успех.
К.ЛАРИНА: Ну, подожди. Давай подожди. Потому что просто материал такой.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Или, может быть, в данном случае… вот меня все время не оставляет ощущение, что ему беспредельно скучно. Он чрезвычайно вот какой-то такой утомленный, непонятно чем в данном случае, но, вероятно, и славой в том числе, и он делает как бы нам некоторое одолжение, что он согласился сыграть Остапа Бендера, и вот с этими тут вот непонятно кем…
К.ЛАРИНА: А я другое увидела в нем. Хочешь сейчас тебе скажу, что?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну? А ты же не смотришь!
К.ЛАРИНА: Ну, вот то, что я посмотрела. Две серии я посмотрела – чего, этого мало? Я увидела в нем некую растерянность. Почему он, да, с тобой соглашусь, что он пользуется наработанными своими штампами и приемами такого обаяшки, душки, но некую растерянность я вижу в его глазах – он не знает, чего ему делать, как актеру, вот как мне кажется. Поэтому дает, что может. Там нет режиссерской работы. Хотя, может быть, было, опять же говорю. Но что-то там, нет какой-то… чего-то не случилось, понимаешь? Не искрит там ничего.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, там не случилось определенно – режиссера, там не случилось сценариста.
К.ЛАРИНА: Они выходят на площадку, они не понимают, чего они делают. Они произносят слова, у кого как получается. У кого получается хорошо, с выражением, у кого не очень, кто-то переигрывает, как 300 китайцев, понимаешь, кто-то недоигрывает. Но они каждый как артисты, на что они способны, то они нам и показали. А в чем режиссерская-то работа, где она? Помочь, сделать, разобрать все сцены, понять, что там происходит. А это такой набор реприз отдельных.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да нет, ну, просто ходы какие-то, видимо, придумать еще.
К.ЛАРИНА: Ну, конечно. Конечно.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Потому что вот это бесконечное путешествие, да? Вот они движутся, движутся, движутся, куда-то приезжают, где-то с кем-то общаются, и все это абсолютно опять же вне... При том, что вроде бы здесь мы видим какую-то фабулу все-таки: ну, хотя бы из пункта А выехали, в пункт Б приехали. Но все это такая тягомотная какая-то атмосфера такой всеобщей скуки, которую они пытаются, эту атмосферу взбодрить тем, что они так бесконечно комикуют, да?
К.ЛАРИНА: Ну, да. Да. Как в плохом спектакле.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, вот действительно, на плохом…
К.ЛАРИНА: Знаешь, как в дурной антрепризе. Вот набор звезд – мы сейчас вам тут выдадим.
И.ПЕТРОВСКАЯ: А эти анимационные вставки, еще более страшные, чем все предыдущее кино.
К.ЛАРИНА: Чем-то надо заполнять. Я тебе приведу пример еще одного удивительного провала, удивительного по своей абсолютно непредсказуемости. Был такой фильм «Ревизор», который поставил Сергей Газаров.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, я его помню.
К.ЛАРИНА: В котором были заняты не то что звезды, а мегазвезды нашего экрана и театра. Там Никита Михалков играл Городничего…
И.ПЕТРОВСКАЯ: Неелова.
К.ЛАРИНА: …Неелова играла. Ну, там вообще набор был просто фантастический. Гердт тот же, которого мы с тобой вспоминали. Абсолютно несмешно, провально, фальшиво. Женя Миронов играл там Хлестакова.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Анна Михалкова, по-моему, дочь.
К.ЛАРИНА: Абсолютный провал. Вот с чем это связано? Вот что это такое? Какая-то загадка природы. Все равно режиссер виноват. И, кстати, Козаков всегда говорит: «Всегда виноват режиссер», - говорит актер и режиссер Михаил Михайлович Козаков. И в успехе, и в провале виноват режиссер.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, я думаю, что, конечно, режиссер, тем более, что в данном случае это более, чем очевидно. И тоже вопрос большой… Ну, это для меня вопрос – конечно, наверняка у продюсеров этого вопроса, наверное, не было, когда они такую работу дают, в общем, дебютанту, который до этого снимал рекламу. Но все-таки, ну, обидно, жалко. И потом, когда они получили это произведение, они уже ничего сделать не могли?
К.ЛАРИНА: Ну, а, может, им нравится – откуда ты знаешь? Ты же не знаешь.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Не знаю, мне тут понравилась мысль, которую мой коллега высказал Валерий Кичин в «Российской газете», – вот мы все думали, что это контрпрограммирование и желание подсечь конкурента, что ставится стык в стык одно произведение с другим, а потом он понял, что таким образом просто Первый канал пытается скрыть свое произведение, чтобы провал был не так заметен – вот подложить под то хорошее, которое идет на другом канале.
К.ЛАРИНА: Не знаю.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, естественно, это шутка, но, может быть, в ней есть определенная доля истины. И, кстати, если вы заметили, уважаемые наши радиослушатели, российский канал на протяжении этой недели, что со следующей недели они будут показывать «В круге первом» на 10 минут раньше. Хотя это не они были виноваты в том, что такая накладка произошла – они первыми и заранее объявили о премьере, и тем не менее они пошли на эту уступку зрителю, конечно же, чтобы вот эти 10-15 минут, вот эти, во время которых зритель в основном и мечется, все-таки были у зрителя в распоряжении, он мог спокойно досмотреть один сериал и при желании уйти на другой. Мне кажется, это, в общем, такое мудрое решение.
К.ЛАРИНА: Опять же, возвращаясь к актерским работам, очень просят наши слушатели многие отметить изумительную игру Михаила Кононова в эпизодической роли «В круге первом». Он играет здесь Спиридона, по-моему, дворника.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, Спиридона, я даже не сразу его, честно говоря, узнала.
К.ЛАРИНА: Великолепное действительно. Вообще это событие, поскольку это возвращение замечательного артиста на экран. И я соглашусь. Я бы еще отметила и Дмитрия Певцова, у которого не так много ролей, по-настоящему глубоких и важных, в его, во всяком случае, экранной жизни. Мне кажется, что эта работа здесь, она очень интересная и необычная для него. И Оля Дроздова мне понравилась. И вообще мне нравится здесь все. Я люблю такое.
И.ПЕТРОВСКАЯ: И вообще вот эта атмосфера номенклатурной семьи, мне кажется – я тоже, я не очень хорошо с такой атмосферой этих семей знакома – но вот по ощущению такого изобильного благополучия, самодовольства, и ты прекрасно знаешь, что вот сейчас и по этой семье ударит. Там, кстати, жена Караченцова играет жену прокурора-то.
К.ЛАРИНА: А-а-а, Поргина. Да-да-да.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Людмила Поргина. И, кстати, очень такое – мне кажется, тоже очень типажно верно.
К.ЛАРИНА: Ну, давай еще успеем принять несколько звонков. 783-90-25 – Москва, 783-90-26 – для тех, кто живет не в Москве. Алле, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Алло. Михаил Николаевич из Ленинграда, из Петербурга. Я, вы знаете, по поводу фильма «В круге первом». Но я сейчас думаю, действительно, не будем обсуждать. Я просто хотел к вам обратиться с Ириной вот, во-первых, в связи с этим эпизодом насчет атомной бомбы. Это не только текстуально также в романе есть, но это также есть еще более подробно описано… это было на самом деле, и это очень подробно описано у Льва Копелева в книге «Утоли моя печали».
К.ЛАРИНА: Спасибо, Михаил Николаевич.
МИХАИЛ НИКОЛАЕВИЧ: И вот вам, Ксения, я очень советую, сейчас вот раз вы читаете «В круге первом», вы достаньте, пожалуйста, эту книгу Копелева…
К.ЛАРИНА: Да, я записала «Утоли моя печали».
МИХАИЛ НИКОЛАЕВИЧ: …и параллельно читайте. Это замечательное интересное чтение.
К.ЛАРИНА: Спасибо вам большое.
МИХАИЛ НИКОЛАЕВИЧ: А вообще, вам огромное спасибо за все. До свидания.
К.ЛАРИНА: Спасибо, Михаил Николаевич, спасибо. Еще звонок, пожалуйста. 783-90-25. Алле, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬ: Алле, это «Эхо», да?
К.ЛАРИНА: Это «Эхо».
СЛУШАТЕЛЬ: Я считаю, что «Золотого теленка» вообще нельзя экранизировать. Вот в 50-ые годы, работая на заводе, когда «Золотой теленок» был почти в запрете, мы в красном уголке читали вслух. Ну, контингент 20-30 лет такие, был. Собиралось человек 20-25. Так стоял такой хохот…
К.ЛАРИНА: Да, я тоже вспоминаю, когда мы вслух читали дома.
СЛУШАТЕЛЬ: …что ни в каком кино не увидишь такого хохота. А вот читаешь, даже смотришь, ну, все три фильма, три варианта, ну, первые, конечно, лучше были. Но все равно такого смеха нет, вот как один читает вслух, а остальные слушают. Спасибо.
К.ЛАРИНА: Спасибо вам большое за ваш звонок.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, это такая вечная тоже теперь уже тема.
К.ЛАРИНА: Экранизировать можно все.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Вот именно.
К.ЛАРИНА: Что-то получается, что-то нет.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Про Солженицына между прочим говорили, до того как мы увидели «В круге первом», тоже тот же миф, что он в принципе неэкранизируем. И предыдущие какие-то работы на Западе оказывались, по мнению критиков, неудачными. Все экранизируемо, если подходить к этому с талантом, ответственностью, мне кажется. Потом совершенно не обязательно все это делать буквально. В конце концов, я повторю, что я считаю швейцеровскую очень удачной версией, это, возможно, именно какие-то версии. С опусканием тех или иных линий или, наоборот, с утрированием какой-то линии. Все зависит от того, кто это делает.
К.ЛАРИНА: Ну, что, еще?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, а как, у нас еще время не кончилось.
К.ЛАРИНА: 783-90-26. Алле, здравствуйте.
СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Меня зовут Наташа. Я звоню из Петербурга, но вообще я москвичка.
К.ЛАРИНА: Ну, давайте, Наташ, говорите.
НАТАША: Вы знаете, мне вообще очень не нравится, как вот вы именно отзываетесь о фильмах – не так, как Ирина. Потому что, например, полный провал «Мастера и Маргариты», вы ничего не говорили.
К.ЛАРИНА: Наташ, а почему вот вы…
НАТАША: Насчет вот этого фильма…
К.ЛАРИНА: Минуточку, давайте-ка так. Вот вам не нравится как я говорю о фильмах, а почему вот вы можете так говорить о фильмах. Вот вы говорите – полный провал.
НАТАША: Сейчас скажу вам, потому что вы всех актеров, которые играют очень плохо просто…
К.ЛАРИНА: Ну, это ваше мнение, уважаемая Наташа. Почему вы мне отказываете в праве выражать свое мнение?
НАТАША: Потому что каждый раз…
К.ЛАРИНА: Вот вы точно так же сейчас по радио публично говорите о том, что думаете вы.
НАТАША: Хорошо, тогда я скажу свое мнение.
К.ЛАРИНА: Пожалуйста.
НАТАША: Вот «В круге первом» - потрясающая работа Мадянова, Смирнова. Но вот Миронов – он, конечно, хороший актер, но, извините, здесь должен быть человек совершенно другой породы, другого взгляда, глаза другие, все другое. Просто…
И.ПЕТРОВСКАЯ: Ну, вот просто любопытно – какой для вас…
НАТАША: Это просто его неудача.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Подождите, Наташ. Просто имея в виду актеров, которые сейчас играют, вот кто для вас был бы идеальным для исполнения роли Глеба Нержина? Какой тип, нам хотелось бы понять?
НАТАША: Я даже не могу сейчас вот это сказать. Это может быть совершенно даже неизвестный актер. Но здесь должна быть глубина. Даже вот Смирнов, если бы играл, ну, не знаю, типа Смирнова даже актер, вот такого уровня, какого-то внутреннего такого взгляда. Нельзя хвалить Миронова постоянно. Потому что здесь это вот просто буквально все… Я, кстати, актриса…
К.ЛАРИНА: Наташ, прекратите заниматься ерундой. Не надо мне рассказывать, кого нельзя, кого можно.
НАТАША: Я согласна с Ириной абсолютно по поводу, например, Меньшикова. И вообще, она очень умная и более точно говорит. Ну, почему вы оставили…
К.ЛАРИНА: Наташ, потому что мнение Петровской совпадает с вашим, она вам кажется более умной.
(Смеются)
К.ЛАРИНА: Да?
И.ПЕТРОВСКАЯ: Абсолютно, да. Это тот самый случай.
К.ЛАРИНА: Правда? (смеется).
И.ПЕТРОВСКАЯ: Есть два мнения: одно правильное…
К.ЛАРИНА: Одно мое…
И.ПЕТРОВСКАЯ: Да, одно мое, а второе неправильное. Я совершенно не согласна по поводу Миронова. Мне кажется… Я тоже очень боялась, потому что мы вот с Ксенией даже и в некоторых театральных его работах наблюдали тоже определенные тоже…
К.ЛАРИНА: …повторяемость…
И.ПЕТРОВСКАЯ: …ну, так сказать, зачатки вот это штампование и повторяемость собственных актерских приемов и эксплуатация обаяния определенного. Мне кажется, что в этой роли он вышел за эти рамки существенно. И это тоже большая удача. Тем более что он ведь должен был сыграть практически невозможное, как Мастер в «Мастере». Потому что это идеальный персонаж, это не просто альтер эго автора – Солженицына, а это его представление об идеальном человеке. Играть идеального человека намного сложнее, чем характерного или какого-нибудь откровенного злодея.
К.ЛАРИНА: А вот здесь получилось. И образ получился живой.
И.ПЕТРОВСКАЯ: И он не сыграл ангела с крыльями или какого-то исусика, который все… вот именно исусика – не подумайте, что я против главного героя всех времен и народов. Он сыграл именно очень цельного, очень свободного внутренне, очень зрелого человека. И, кстати сказать, если говорить о Смирнове, то он просто по возрасту на эту роль не подходил. Потому что 1949-ый год, это фронтовик, это, в общем, практически, ну, Александр Исаевич, которого тоже прямо с фронта, распечатав его письма фронтовые, взяли и поместили…
К.ЛАРИНА: Ну, вот там герою по книжке 30 лет. 31 год ему исполняется как раз вот в этот, в один из дней, когда происходит действие романа. А Жене 40 в этом году.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Это правильно. Но вот сколько было Александру Исаевичу в 1945-ом году? Он, по-моему, 1918-го, что ли, года. Значит, ему тоже было едва-едва под 30, да? Я плохо очень считаю. Ну, короче говоря, во всех смыслах – и в возрастном, и в личностном, в человеческом, мне кажется, что Миронов удивительно справился с этой ролью.
К.ЛАРИНА: Молодец. Молодец.
И.ПЕТРОВСКАЯ: Очень, очень сложной именно по той же самой причине, по которой очень сложно было сыграть Мастера.
К.ЛАРИНА: Он здесь нашел настоящий драматизм. И это так здорово за этим наблюдать – когда это не просто набор слов, когда человек хорошо говорит сложный, выученный текст. И за этим столько угадывается его собственных размышлений и собственного поиска его истины. И это тоже очень важный момент. Молодец Женя Миронов. Так что не слушай Наташу из Петербурга. Не надо. Все.
(Смеются).
И.ПЕТРОВСКАЯ: Нет, всех послушаем. Но это просто говорит о том,…
К.ЛАРИНА: А Наташу не надо.
И.ПЕТРОВСКАЯ: …что сколько людей – столько мнений. Тем более мнений относительно тех или иных литературных персонажей, которых воплощают на телевидении актеры.
К.ЛАРИНА: Я люблю тебя, Петровская.
И.ПЕТРОВСКАЯ: (поет)…и надеюсь, что это взаимно.
К.ЛАРИНА: До встречи.
И.ПЕТРОВСКАЯ: До встречи.