Олег Сысуев - Персонально ваш - 2021-06-24
24.06.2021
А.Венедиктов
―
В Москве 15 часов и 6 минут. Персонально наш, ваш, их… «ихтамнет» — Олег Сысуев, президент и первый зампред Совета директоров Альфа-банка. У него еще есть несколько ипостасей, глубоко запрятанных. Он был вице-премьером по социальным вопросам — вот ту позицию, которую сейчас занимает Татьяна Голикова. Он был мэром Самары, он была главой администрации президента. И поэтому во всех его ипостасях мы вас потреплем с вашей помощью.Напомню, работает чат, а также всякие ваши СМС, Telegram: +7 985 970 45 45. Ведут этот эфир Алексей Венедиктов и Ирина Воробьева.
И.Воробьева
―
Да. Всем добрый день! Олег Николаевич, как уже сказал Алексей Алексеевич, как в прошлом вице-премьер по социальным вопросам сейчас вы бы какое решение принимали, чтобы справится с эпидемией эффективно: тотальный локдаун или принудительная вакцинация? Третьего не дано.
О.Сысуев
―
Спасибо. Я, во-первых, рад вести эфир — для меня большая честь — в такой компании приятных, с одной стороны, и солидных людей, с другой стороны.
А.Венедиктов
―
Сейчас вам будет неприятно.
О.Сысуев
―
Я думал об этом. И если себя перевести в то время, когда я занимал высокие кабинеты, то у нас не было возможности думать о том, что правду заменит пропаганда. Просто СМИ были свободны, и они отражали реальную ситуацию такой, какая она есть. И в этом смысле нам ничего кроме правды говорить не приходилось. Мне кажется, что это, с одной стороны, вроде как защищает существующую власть — возможность говорить по телевизору не все, либо не до конца, либо не то, что есть на самом деле, а, с другой стороны, конечно, подвох, который сейчас ярко себя проявил, что телевизионная ситуация противоположна той реальной картине, которую мы имеем. И, мне кажется, что в этом случае другого рецепта, как говорить правду и объявлять локдаун раньше и жесткие меры вводить и не применять политику двойных стандартов, о чем мы очень любить рассуждать: разрешать, с одной стороны, скопление народа на всяких политических сборах…
А.Венедиктов
―
И спортивных.
О.Сысуев
―
Да, и спортивных, с другой стороны, запрещать детям ходить в рестораны. И это, конечно, вносит сумасшедшую ноту в умы наших людей.
А.Венедиктов
―
Так локдаун или вакцинация?
О.Сысуев
―
И то и другое.
А.Венедиктов
―
Но локдаун — давайте мы объяснимся, — что локдаун — это не закрытие ресторанов, локдаун «сиди дома, если не вакцинировался».
О.Сысуев
―
Да, локдаун «сиди дома» и всячески пропагандируй вакцину, причем каким способом? Мне кажется, способ единственный. Как говорил Михаил Сергеевич, перестройку начинай с себя. Вот как делали лидеры других государств, как делали руководители многих государство: прямо на телевизор достать флакончик со «Спутником», набрать оттуда жидкости и уколоться. Чтобы не у кого не было сомнений, что мы доверяем нашей вакцине, не у кого не было сомнений, что это важно. А у нас, мне кажется, что кроме вас, Алексей Алексеевич и кроме Иры и ваших сотрудников многочисленных в открытую никто из известных людей… ну, может быть, сейчас, конечно, уже есть по просьбам властей кто-то из селебрити это делает…
А.Венедиктов
―
Некоторые губернаторы стали колоться демонстративно.
О.Сысуев
―
Но это нужно делать раньше, мне кажется.
И.Воробьева
―
То есть, условно говоря, Путин должен был привиться раньше и точно сказать, что он привился спутником, а не говорить типа «Мы не знаем, чем привился Путин»
О.Сысуев
―
А он разве этого не сделал?
И.Воробьева
―
Он не сказал… Мы не знаем, чем привился Владимир Путин.
О.Сысуев: Я бы сейчас принял бы максимально возможные меры. То есть я бы принял решение о локдауне
А.Венедиктов
―
Он сказал только, что две стадии у него было, Два укола. Бог с ним. Это прошли. Вот сейчас есть третья волна. Вот если бы вы были Голиковой, если бы ваша фамилия была Татьян Голиков, в этом кресле вы бы рекомендовали губернаторам сейчас быстро — то, что Ира спросила — быстро принудительно, силово вакцинировать массу народа, либо объявить локдаун, а потом уже шаг за шагом…
И.Воробьева
―
Как выход из локдауна — вакцинация.
А.Венедиктов
―
Что вам кажется эффективней, чтобы остановить рост?
О.Сысуев
―
Мне кажется, что поскольку человечество впервые столкнулось с этим недугом крупнейшим, с этой бедой, никто не знает хороших рецептов.
А.Венедиктов
―
Решение-то принимать.
О.Сысуев
―
Решение принимать. Я бы сейчас, учитывая взрывной характер третей волны, принял бы максимально возможные меры. То есть я бы принял решение о закрытии максимальном, то есть о локдауне, если хотите, безусловно, без применения дубинок, автозаков и силовых мер всячески подвигать людей к вакцинации.
А.Венедиктов
―
Давай про силовые меры и про то, что сегодня пресс-секретарь президента предложил Дмитрий Песков.
И.Воробьева
―
Дмитрия Пскова спросили про принуждение к вакцинации. И он сказал, что нет, это не принуждение, это добровольность, потому что вы можете поменять работу. Довольно просто. Вы, как человек, который банком управляет, согласны с Песковым? Не хочешь вакцинироваться — ты можешь поменять работу.
А.Венедиктов
―
Дело не в банке, а в количестве служащих.
О.Сысуев
―
Я должен признаться, что мы живем в городе Москве, мы подчиняемся в том числе, и актам законодательным и нормативным актам руководителей этого города. И у нас есть приказ по банку, который призывает наших сотрудников вакцинироваться. Мы в этом смысле приняли меры для того, чтобы у них был доступ к этой вакцине. Потому что сейчас, когда начался взрывной рост на вакцинацию — мы видим, что даже «ЭпиВак», по-моему, закончился, эта вакцина «Вектора» — очереди стоят за «Спутником», мы приняли меры к тому, чтобы обеспечить доступ наших сотрудников.И мы пока не применяли никаких драконовских мер: увольнения, предупреждения о неполном служебном соответствии, либо каких-то наказаний. Но мы думаем, что это еще такая вещь — соответствие корпоративным ценностям. Если просим очень людей включить голову, а один из главных лозунгов нашего банка, что мы банк для умных людей, то мы хотим, чтобы наши сотрудники тоже были умными. Вот руководство банка считает, что как раз интеллектуальные способности человека проявляются тогда, когда он добровольно, понимая сложность ситуации, идет вакцинироваться, в том числе, защищая себя, и в немалой степени своего коллегу, с которым он работает.
Но у нас, правда, большая часть сотрудников работает на удаленке. До сих пор больше 50%. И уже есть такая выработанная привычка, навык работы удаленно. Но все равно мы будем всячески подвигать наших сотрудников к тому, чтобы они вакцинировались.
А.Венедиктов
―
А вы какие-то пряники предусмотрели? Потому что кнуты указ мэра предусматривает общие — отстранение от работы. А вот пряники? Есть предприятия, которые кому-то премии выплачивают, кому-то дни дают. В этом приказе что-нибудь есть?
И.Воробьева
―
В том числе, для вас.
О.Сысуев
―
Есть доброе слово со стороны руководства.
А.Венедиктов
―
И много вам приходится раздавать этого слова?
О.Сысуев
―
Если требуется, ставить в пример сотрудников, которые это делают. В общем, меры моральной поддержки и поощрения.
И.Воробьева
―
Тут еще глас народа в моем лице. Должна сказать, что людям, которые вакцинируются, было бы отлично давать один выходной после вакцинации, потому что часто у людей поднимается немножечко температура…
О.Сысуев
―
С этим у нас проблем точно нет. Потому что мы, конечно, понимаем, что у всех воспринимается вакцина довольно по-разному. Если человек ощущает какой-то недуг, мы даже не будем требовать от него предъявления больничного листа.
И.Воробьева
―
Сейчас одним из аргументов, которые используются, — многие люди говорят, что пустите в Россию иностранные вакцины, и тогда вакцинация, если уж вы хотите вакцинировать всех, она пойдет другими темпами. Вы согласитесь с этим, или это не важно?
О.Сысуев
―
Я соглашусь с этим. Я вообще за свободный рынок. И, мне кажется, что лозунг свободного рынка, он, тем более, имеет отношение к вещам, которые связаны со здоровьем населения. Если у населения есть больший выборы вещей, которые помогут населению быть здоровым, я только за это. И я тут не приемлю на другой чаше весов какую-то бизнес-политическую целесообразность поддержки отечественного товаропроизводителя и так далее. Речь идет о здоровье человека, поэтому тут эти вещи гораздо более весомые и важные.
И.Воробьева
―
И еще наш слушатель пишет: «Олег Николаевич, вы так все описываете по поводу своих сотрудников, все прекрасно. А если они откажутся?»
О.Сысуев: У нас есть приказ по банку, который призывает наших сотрудников вакцинироваться
А.Венедиктов
―
Если у них голова включается через другой выключатель?
О.Сысуев
―
Для меня это непростой вопрос. Скорей всего, до увольнения не дойдет, я так думаю.
И.Воробьева
―
Как так? А что же вы будете делать особенно с людьми, которые сидят у вас в отделениях банка. Ладно на удаленке.
О.Сысуев
―
Мы его отправим на удаленку. Если он не сможет в этом режиме выполнять свои функции, то на самом деле мы уже будем расценивать это как соответствие его существующему служебному статусу.
А.Венедиктов
―
Много сотрудников в «Альфе» в Москве?
О.Сысуев
―
Всего у нас сотрудников порядка 25 тысяч. Я сейчас точно не знаю, сколько у нас в Москве, потому что у нас очень большие подразделения, в том числе, колл-центры, расположенные за пределами Москвы. Это и Барнаул и Воронеж…
А.Венедиктов
―
Я имею в виду тех, кто попадает под указ мэра Собянина.
О.Сысуев
―
Не могу сказать точно. Я наверняка совру, если сейчас вам попытаюсь…
А.Венедиктов
―
Ну, тысяча?
О.Сысуев
―
Это наверняка не одна тысяча.
А.Венедиктов
―
Олег Николаевич Сысуев, президент «Альфа-банка». Скажите, а вы понимаете, почему не регистрируются другие вакцины, не только Pfizer или Moderna или AstraZeneca, но и китайские вакцины не регистрируются? Почему в России это не делается? В Черногории сделали все вакцины, вот все. Правда, там тоже уровень вакцинации 22%, не очень высокий. Выбирай не хочу. Не хочу.
О.Сысуев
―
Насколько я слышал, со стороны официальных властей очень значимо звучала нота конкуренции в данном случае, конкуренции экономической, бизнесовой, с точки зрения того, что мы должны продвигать собственную вакцину. И, кстати, аргументировалось то, что не регистрировалось наша вакцина, скажем, Евросоюзом, тем, что не хотят создавать конкуренцию для тамошних вакцин. И поскольку эта нота звучала очень значимо, мне кажется, что здесь большая доля и составляющая не рациональная с точки зрения защиты здоровья человека, а с точки зрения политико-экономической, что для нас очень характерно. Во всех случаях и всегда мы рассуждаем об этом, что, мне кажется, неправильно, особенно в ситуации развития пандемии.
А.Венедиктов
―
Олег Николаевич, хотел бы к вашему предыдущему статусу зам главы администрации президента по социальным вопросам и вице-премьера по социальным вопросам… есть такое расхожее понимание, что ваше правительство, оно разрушило советскую медицину, а новое правительство поставило на коммерческие рамки. Поэтому эти две беды, эти две катастрофы и привели к тому, что не хватает врачей, не хватает коек, не хватает лекарств. И вообще, вы разрушили, а эти не туда построили. Вот сейчас вы что можете по этому поводу сказать?
О.Сысуев
―
Вообще говоря, у нас слишком мало времени было для того, чтобы разрушить до основания. Попытки такие, если честно, мы осуществляли. Если реформа называется разрушением, если так понимать вопрос. Мы пытались все-таки сделать не только здравоохранение, но и социальную сферу восприимчивой и более эффективной. Мы хотели, чтобы деньги работали не на койку какую-то воображаемую с шариками алюминиевыми и панцирем железным, а чтобы деньги работали на конкретного больного. Это была лично моя цель. Мне, конечно, этого сделать не только до конца, а даже до середины пути не удалось в этом смысле дойти.Еще раз повторяю, что это невозможно было сделать хотя бы по причине того, что в наше время больше 50% сидело коммунистов. А все действия по реформированию социальной сфере нужно было проводить через законы, через нормы, которые должны быть поддержаны парламентом. Но попытки таки были, правда, безуспешны.
Что касается правительств, которые были после нас, многие из тех действий, которые они осуществляли, скажем, это монетизация льгот, это рационализация сферы здравоохранения в том числе. Если честно говорить, я как человек, который этим занимался, будучи вице-премьером, поддерживал.
И.Воробьева
―
Оптимизацию тоже.
О.Сысуев
―
Да, я поддерживал. И я признаюсь в этом. Это именно то, что с небольшими изменениями я бы делал, если бы у меня были закрыты насущные потребности. Что такое насущные потребности? В наше время у нас долги по зарплате были 3 месяца. А уже с 2000-го года начиная, они были ликвидированы, бюджет был такой, что он покрывал задолженность по зарплате. Можно было заниматься реформами.
А.Венедиктов
―
Тем не менее, слово «оптимизация» стала в современном русском политическом языке, в общем, ругательным. И мы слышим постоянно упреки.
О.Сысуев
―
Да, но мы все время применяем это слово к социальной сфере. А почему мы не рассуждаем о том, что мы оптимизируем оборонный бюджет…
А.Венедиктов
―
А потому что вы отвечаете за социальную сферу. Если бы вы были министром обороны, я бы вас спросил про это.
О.Сысуев
―
Для того, чтобы оптимизировать — это дорогое мероприятия — оптимизировать, — для этого нужны деньги. Где их взять? Их надо взять их других сфер, не очень жизненно важных. Казалось бы, важных для суверенитета государства, для поддержки его фетиша в виде величия, в виде великой страны с какими-то ракетами гиперзвуковыми и прочим. Вот для социальной сферы это удовольствие недешевое. Туда надо было просто перекинуть деньги, которые были, начиная с 2000-го года на бюджете силовых структур.
И.Воробьева
―
Потрясающе. 20 лет прошло, а мы все еще… То есть мы сейчас говорим, что не хватает денег и нужно взять их именно оттуда. И 20 лет назад все было то же самое. Как так вышло, Олег Николаевич, что 20 лет подряд люди говорят: «Надо взять и им не дают»?
О.Сысуев
―
Потому что у нас, как мне кажется и тогда, когда я был у руководства правительства и сейчас, у нас смещен абсолютно фокус для чего вообще существует государство, какова главная цель государства. Цель заключается в следующем. У нормального государства главная цель — обеспечение благосостояния отдельно взятого индивидуума. А в нашем государстве обеспечение благосостояния государства.
А.Венедиктов
―
Всех.
О.Сысуев
―
Вот у нас государство должно быть крепким, могучим и чего еще там?..
А.Венедиктов
―
Ну, и достаточно.
И.Воробьева
―
Великим. У нас за величие всё. Я, к сожалению, слишком маленькая, чтобы это знать, но наши зрители и слушатели спрашивают, а чем была плоха советская медицина? Что вы к ней как-то плохо отнеслись?
А.Венедиктов
―
Оптимизировали-то советскую.
О.Сысуев
―
У нас просто не с чем было сравнивать, понимаете? А когда у нас представилась возможность сравнивать, когда люди зарабатывавшие деньги — не будем сейчас говорить, как они их заработали, будем считать, что они заработали их вполне законным образом, — у них появилась возможность, в том числе, и за счет политических реформ и за счет экономических реформ эти деньги тратить на свое здоровье, — куда они поехали от советской медицины?
О.Сысуев: Мы пока не применяли никаких драконовских мер: увольнения, предупреждения о неполном служебном соответствии
И.Воробьева
―
Куда-то за бугор.
О.Сысуев
―
Вот-вот. Они поехали туда. И когда наступает ситуация и человек проверяет себя и является мерилом его здоровье, сразу проявляются все болячки. Обратите внимание, что вакцинирование — это отношение человека к своему здоровью. И вот все: «Уря! Уря! «Спутник», «Спутник! Мы первые-первые, самые эффективные, нас не любят, нас не регистрируют. Но «Спутник» самый хороший, самый лучший». Миллион сюда, миллион туда, миллион в Латинскую Америку, в страны Ближнего Востока. А в стране меньше 10% вакцинированных. Никто не верит во все эти дела. Как так? Вот когда во главу угла ставится здоровье человека и проверяется вся система общественно-политическая. Доверия не существует абсолютно.
А.Венедиктов
―
Как-то очень комфортно себя чувствует президент «Альфа-банка». Но у нас есть вопрос в заднем кармане. Ирина Воробьева хотела у вас узнать про тайну одного банковского счета.
И.Воробьева
―
На самом деле мы все уже давно хотим это знать. Вот было расследование ФБК, который они признали иностранным агентом, потом экстремистами. Они установили личность человека, который был ответственен за кражу базы электронных адресов якобы. Они его обвинил. И там в качестве доказательства была платежка, где он внес деньги на свой счет. И, судя по цифрам карты, это был «Альфа-банк». И сразу возник вопрос, каким образом к этим людям попала платежка из «Альфа-банка»?
О.Сысуев
―
На вопрос Алексея Алексеевича я ответил, что у нас банке работает 25 тысяч. И это, к огромному сожалению не первый и, наверное, не последний случай утечки информации из банка, в том числе, из нашего и других банков. Мы работаем с теми людьми, которые у нас есть в стране. Они ни какие не прилетевшие идеальные с Луны. Мы не занимались их испытанием в школе, в вузе, в семьях. Да, иногда ошибаемся. У нас и преступления некоторые сотрудники совершают, о чем общественность проинформирована.
А.Венедиктов
―
А этот случай вы разбирали? Он был довольно публичен. Это мы не придумали и не украли с Ириной, мы это взяли из СМИ.
О.Сысуев
―
Спасибо, Алексей Алексеевич, я обязательно после эфира проверю, было или нет, и обязательно вам… Это интересно.
А.Венедиктов
―
В последние годы очень много говорили о хакерах, о банковской тайне. Как вы усиливаете безопасность. Я клиент, я хочу знать.
И.Воробьева
―
Я тоже клиент. Собрались клиенты «Альфа-банка», Олега Сысуева допрашивать.
О.Сысуев
―
Короткий ответ: мы тратим на это значительные наши бюджеты. Это очень дорогое удовольствие. Дорогое удовольствие не только с точки зрения железа, технологий, но и с точки зрения людей. Потому что за эту публику, за айтишников, особенно умных, талантливых идет отчаянная борьба на рынке не только с точки зрения продвижения продуктов современных цифровых, но и с точки зрения пополнения рядов тех, кто будет защищать.
А.Венедиктов
―
Безопасность.
О.Сысуев
―
С точки зрения кибербезопасности. Почему — потому что с той стороны действуют не менее талантливые…
А.Венедиктов
―
Да те же.
О.Сысуев
―
Да. И очень хорошо мотивированные воины войск — это на самом деле кибервойска, — которые атакуют банковскую систему.
И.Воробьева
―
Тут нам пишут: «Да не в людях дело, а в системе безопасности». Все-таки в людях или в системе?
О.Сысуев
―
Если систему безопасности коллега представляет как бетонный забор, я его разочарую: это не совсем так. Систему безопасности формируют люди.
А.Венедиктов
―
Поэтому все-таки дело в людях.
И.Воробьева
―
Я напоминаю, Олег Сысуев в программе «Персонально ваш». Ирина Воробьева, Алексей Венедиктов. Мы вернемся в студию через 3 минуты. А вы пока задавайте свои вопросы с помощью СМС: +7 985 970 45 45. Или в чате, но пишите: «Ирина Воробьева», а то вопросов столько, что она не может просто прочитать. Новости на «Эхо Москвы».НОВОСТИ
И.Воробьева: 15
―
33 в Москве. Продолжается программа «Персонально ваш». У нас сегодня в гостях — Олег Сысуев, президент Альфа-банка. Эфир ведет Алексей Венедиктов, Ирина Воробьева. Я вам напомню, что можно смотреть нас еще в YouTube, на канале «Эхо Москвы», там задавать вопросы и, конечно, ставить лайки нашему гостю.
А.Венедиктов
―
Олег Николаевич, вы всегда были большим фанатом футбола, и иногда, когда вы встречались с кем-то из наших, начинали говорить, я чувствовал себя лишней лабораторной крысой. В этой связи вопрос теперь к вам, если я считаю вас лабораторной крысой в этом смысле. Почему, с вашей точки зрения, российская команда в последние годы выступает вот так? Большая страна, большие деньги, большие традиции, талантливые игроки. Есть ли какая-то причина в том, что не удается достичь результатов, на которые можно было бы рассчитывать?
О.Сысуев
―
Если иметь в виду банальное и набившее оскомину словосочетание как «реформа российского футбола».
А.Венедиктов
―
Ну, реформа футбола. Чуть подробнее.
О.Сысуев
―
Она у нас укладывается в очередную дискуссию о том, кто будет старшим тренером сборной России.
А.Венедиктов
―
Это неправда.
О.Сысуев
―
Это неправда. Это не имеет никакого отношения к сути проблемы. На мой взгляд, суть проблемы заключается в детском, юношеском футболе. Потому что именно там в силу нашей советской и опять же выраженной государственной психологии детей заставляют не играть в футбол, а заставляю с младых ногтей, делать результат, и любой ценой. И исходя их этого, построен весь тренировочный процесс, вся мотивация ребят. И это самая большая беда. У нас тренеры добиваются результата, а дети стараются выполнить установки тренерские и добиться результата.
А.Венедиктов
―
Извините, я не понимаю. Если это система, это во всех видах спорта, но в других видах спорта, например, мы приносим золотые медали. Художественная гимнастика, например.
И.Воробьева
―
Фигурное катание, баскетбол.
А.Венедиктов
―
Ну, приносим медали.
О.Сысуев: У нормального государства главная цель — обеспечение благосостояния отдельно взятого индивидуума
О.Сысуев
―
Баскетбол забудьте. Я его получше знаю, чем футбол.
А.Венедиктов
―
Чем мы. Он хотел нам схамить, у него не получилось. Это не совсем так. Потому что мы видим… Я вас художественной гимнастикой просто убью. Вот все золото, что блестит, и мы знаем, что таким же образом, о чем вы говорили, Ирина Винер добивается того, чтобы дети, настроенные на результат и игру дети, делали.
О.Сысуев
―
Во-первых, не дети, а только девушки.
А.Венедиктов
―
Ну, это тоже дети, извините.
О.Сысуев
―
И думаю, что это в немалой степени связано с природными качествами, не раз отмеченными и гениями поэзии и литературы…
И.Воробьева
―
Сейчас вот феминизмом просто… Продолжайте.
О.Сысуев
―
Обладают уникальными, как мне кажется, данными.
А.Венедиктов
―
Ну, что, нельзя найти 11 парней? Ну, 22. Ну, нельзя найти на всю страну, во всех клубах.
О.Сысуев
―
Это банально и это неправильно.
А.Венедиктов
―
Я пытаюсь понять, в чем неправильно?
О.Сысуев
―
Нельзя найти, если такая система подготовки в детских спортивных школах. Нельзя. Вы никогда не найдете этих парней. Они у вас исчезнут в 15-летнем, 18-летнем, 20-летнем возрасте. Они не смогут дальше расти и показывать свое мастерство. Это мое абсолютно непрофессиональное мнение.
И.Воробьева
―
А почему в других странах получается?
О.Сысуев
―
А я вам скажу. Вот мы играли с датчанами. И старший тренер сборной Дании, он долгое время как раз занимался детским футболом. И знаете, какой пункт его реформы главный, который он предложил для датского детского футбола? Он сказал: «Я вижу, что когда дети играют на большом поле, они очень редко касаются мяча. Они не имеют тесной связи с предметом, который является главным. Извините, Алексей Алексеевич, я вам объясняю. Главным предметом в футболе является футбольный мяч.
А.Венедиктов
―
А я думал, тренер.
И.Воробьева
―
Иногда тренер.
О.Сысуев
―
И они очень редко касаются на большом поле этого мяча. И он предложил, чтобы большинство соревнований в детских турнирах были на маленьких полях, чтобы дети играли, чтобы у них был больший контакт, чтобы они лучше и быстрее реагировали на ситуацию…
И.Воробьева
―
То есть меньше бегали, больше контактировали с мячом.
О.Сысуев
―
Играли. Вот я занимался баскетболом. Я хорошо помню, что все тренеры хотели быть похожими на великого Александра Яковлевича Гомельского. Александр Яковлевич Гомельский, если ты, не дай бог, дал пас прямо и не сыграл надежно, а как-то попытался сделать это более-менее красиво — сразу тебя посадили на лавку. Футбол — это игра. А вот когда смотришь на наших парней 11,12,13… и так далее, то не кажется, что это игра. Кажется, что это какая-то тяжелая и очень ответственная работа. Что их после этой игры, если они проиграют, куда-то отправят в Магадан.
А.Венедиктов
―
Ты представь, что за тобой полоса пограничная идет.
О.Сысуев
―
Ни пяди!..
А.Венедиктов
―
Эй, вратарь, готовься к бою!
О.Сысуев
―
Вот даже огромное количество хорошо одетых и, наверное, получающих значительную заработную плату комментаторов наших футбольных, риторику послушайте их. Это всегда разговор за державу, это всегда разговор за матушку-Родину и так далее. Это игра в первую очередь.
И.Воробьева
―
Хорошо, давайте не про игру. Но ведь вашу логику можно применить, в том числе, и к российской авиации. Потому что некуда детям приезжать, потому что аэродромов таких, чтобы они приехали, влюбились в авиацию, нету. У нас пилотом можно стать, только получил высшее образование.
О.Сысуев
―
Разве?
И.Воробьева
―
Да. Коммерческий пилот — только высшее образование, только три вуза Росавиации. Никак иначе. И только за деньги.
О.Сысуев: Футбол — это игра. А вот когда смотришь на наших парней, кажется, что это какая-то тяжелая работа
О.Сысуев
―
На мой взгляд, ограничение это полезно — допуска к такой сложной, опасной технике, поскольку я имел отношение когда-то к авиации…
А.Венедиктов
―
В каком смысле?
О.Сысуев
―
Я работал в «Аэрофлоте» 14 лет.
А.Венедиктов
―
Напоминать надо.
И.Воробьева
―
А то мы все перечислили.
О.Сысуев
―
Да, я чинил самолеты. И считаю до сих пор, поскольку в нас вдолбили… Кстати, заместитель министра гражданской авиации, который возглавлял инженерную службу, был генерал-лейтенант Мамсуров Юрий Григорьевич.
И.Воробьева
―
Правильно. Вся авиация военная была.
О.Сысуев
―
И были директивы, которые определяли модель, технологию поведение технических сотрудников на авиационной технике. И это было, на мой взгляд, оправдано…
А.Венедиктов
―
Хорошее слово про Советский Союз сказал.
И.Воробьева
―
Но, подождите, вернемся к детям.
О.Сысуев
―
Вот к детям. Прививать любовь к авиации. Мне кажется, что просто надо открыть доступ, чтобы они сами прививали себе любовь. Дать им возможность соприкоснуться с этим. Вот это главная задача государства. А сейчас возможности нет с этим соприкасаться.
И.Воробьева
―
Места почти нет. Аэродромы зарываются один за другим. Посадочные площадки закрываются, если так посмотреть. Довольно мало. Претензий к посадочным площадкам, к авиационным центрам такое количество Росавиации, что они просто не выдерживают. И так дальше.
А.Венедиктов
―
В общем, идея такая: «Альфа-Банк» выкупает все аэродромы и открывает детские школы авиации.
И.Воробьева
―
Давайте. Планерную школу, Олег Николаевич. Планерную. Начнем с нее. Детская. В Московской области. Я прямо готова в этом проекте участвовать.
А.Венедиктов
―
Воспользовались.
И.Воробьева
―
Как популяризатор авиации в стране.
О.Сысуев
―
А сейчас рекламная пауза!
А.Венедиктов
―
Не-не. Вот какой вопрос. Последнее время очень много идет дискуссий, и мы видим буквально много ярких дискуссий внутри правительства, и целыми отраслями промышленности. Вот металлурги, Белоусов — вот эта история, которая сегодня, как я понимаю, была завершена и дополнительный налог… Как на это смотрят банки на эту дискуссию? Потому что понятно, что мимо банков тут не проскочишь.
О.Сысуев
―
Вопрос в чем?
А.Венедиктов
―
Вопрос в том, что металлурги по словам первого вице-премьера получили большие доходы…
О.Сысуев
―
Вот я ехал, действительно, на передачу, я услышал, что Максим Решетников, министр экономики объявил о том, что вводятся экспортные пошлины, которые и явятся инструментом для металлургов возврата этих денег, которыми металлурги «нахлобучили» государство.
А.Венедиктов
―
Именно слово «нахлобучили».
О.Сысуев
―
И комментарий был связан еще с тем, что на 3-6% акции металлургических компаний, которые торгуются на бирже, они упали. И, мне кажется, что это опять метания, которые не соответствуют нормальным цивилизованным рыночным отношениям и правилам игры. Они прямо переписываются по щелчку, велению времени.
А.Венедиктов
―
Ну, кризис.
О.Сысуев
―
Все равно. Важны какие-то базовые принципы. Если у нас не будут действовать базовые принципы, мы никогда не дождемся режима доверия нашей экономике, и, следовательно, инвестиций. Их не будет. И при любом удобном случае — даже государство знать об этом не будет, — экспортеры будут «нахлобучивать» государство, если у них появится такая возможность.
А.Венедиктов
―
А что показывает отчетность банка, если не по цифрам — по инвестиции: приход, уход…
О.Сысуев
―
Мы можем говорить о том, что корпоративный сектор стал меньше брать денег. Это говорит о том, что они не считают возможным… Потому что деньги заемные берутся на развитие. Если розничный сектор и физические лица увеличивают свою заложенность перед банками…
А.Венедиктов
―
Увеличивается?
О.Сысуев
―
В большей степени это ипотека, в меньшей степени это розничные кредиты. И это понятно, почему — потому что ипотека эта связана с мерами государственной поддержки отчасти, а рыночные кредиты потому, что людям надо на что-то жить. Но, кстати, мы еще по уровню в отношении ВВП этих параметров — ипотека, розничные кредиты — не достигли даже уровня неразвитых стран Восточной Европы как Румыния, Болгария и так далее. В корпоративном кредитовании активного заимствования с точки зрения развития, с точки зрения инвестиций мы не видим. Это, кстати, иллюстрация к ответу на предыдущей вопрос.
О.Сысуев: Трудно об этом говорить на фоне проблем, но банковская система будет иметь рекордную прибыль
А.Венедиктов
―
Да, я, собственно, туда и двинулся. Ира не поняла.
И.Воробьева
―
Ну, это нормально совершенно.
А.Венедиктов
―
Это очень важно. Вы сказали, первое: увеличивается задолженность. То есть люди за эти полтора года разоряются, это же сигнал, они не платят банку положенные проценты.
О.Сысуев
―
Нет-нет. Как раз — и об этом объявил представитель Центрального банка — в этом году Центральный банк ожидает рекордной прибыли в банковской системе. Откуда берется эта рекордная прибыль? Это, безусловно, пункт первый: рост розничного кредитования. Пункт второй: роспуск резервов. Потому что банки в прошлом, позапрошлом году были вынуждены формировать резервы на возможные потери. И понятно, что сейчас, когда вроде как кризис отступает, они эти реструктурируют задолженность, и таким образом, плохие кредиты превращаются в не очень плохие, а хорошие, и это выравнивает баланс банковской системы.В этом смысле трудно об этом говорить на фоне всех проблем, которые имеет государство, но банковская система будет иметь рекордную прибыль.
А.Венедиктов
―
Но, получается, рекордная прибыль из банков, это, конечно, хорошо для банков, но, очевидно, плохо для населения, судя по всему?
О.Сысуев
―
Ну, почему? Опять-таки есть продукт, банковский кредит для человека. Если он востребован — и я повторяю, что мы не достигли еще уровня даже неразвитых стран Восточной Европы в отношении ВВП, — то, мне кажется, это хорошо, если востребована ипотека, это хорошо. И развивать эти продукты — это хорошо.
А.Венедиктов
―
А рост ипотечных кредитов?
О.Сысуев
―
Да.
А.Венедиктов
―
То есть люди, несмотря на кризис, несмотря на эпидемию…
О.Сысуев
―
Это я связываю в немалой степени с программой поддержки государства в этот кризис как раз ипотечных проектов в немалой степени.
А.Венедиктов
―
Это такой термометр как бы, да? А вот идея, которая все время высказывается: заморозить цены на такой продукт, на сякой продукт…
И.Воробьева
―
Все так радуются. А стоит ли радоваться?
А.Венедиктов
―
Кроме Набиуллиной, кроме банковской сферы почему-то.
О.Сысуев
―
Это, конечно, абсолютно поперек принципов нормальной рыночной экономики. Мне кажется, что это понимают и руководители нашего финансово-экономического блока, отвечающего за экономику.
А.Венедиктов
―
Там дискуссии.
О.Сысуев
―
Как известно, у нас очень большая составляющая неких общественно-политических заявлений, и, если можно так сказать, пропагандистских ходов. Но они иногда приносят результат. Когда они приносят результат — когда по какому-то продукту созывается совещание у министра какого-нибудь и министр говорит: «Уважаемые коллеги, мы вас просим — вы здесь присутствуете, мы видим, кто это по списочку — исходя из ситуации, пожалуйста, примите меры к тому, чтобы на эту группу товаров не росла цена. Вы согласны?» — «Мы согласны». — «А если вы согласны и не исполните, у нас будут инструменты для того, чтобы…»
А.Венедиктов
―
Кто это сказал. Сейчас я с вами говорю как премьер-министр, но я еще министр иностранных дел. Это говорил Лорис-Меликов в свое время. 1880 год: «Я вас прошу держать цены на сахар, но я еще и министр внутренних дел».
А.Венедиктов
―
И, конечно, в этой ситуации власть требует от бизнеса не только социальной, но и социально-политической ответственности, я бы сказал.
И.Воробьева
―
Думаю, что бизнес не очень рад.
А.Венедиктов
―
Вы работали с Кириенко. Он рыночник?
О.Сысуев
―
Во-первых, Сергей Владиленович пришел в правительство из частного бизнеса. Он после комсомола работал в частном бизнесе.
А.Венедиктов
―
Мы видим разных представителей комсомола, которые пришли потом из частного бизнеса.
О.Сысуев
―
У нас, насколько я понимаю, и Миша Ходорковский тоже прошел путь этого.
А.Венедиктов
―
Но в правительство он не дошел.
И.Воробьева
―
Немного не дошел до правительства.
О.Сысуев
―
Мог элементарно оказаться и в правительстве при определенных условиях. Оказался, правда, не там. Поэтому, он, конечно, все прелести рыночной экономики на себе ощутил, проверил, протестировал и так далее. У меня нет основания в этом смысле сомневаться, что он знает преимущества рыночной экономики. И когда он работал в правительстве, в общем, и там он демонстрировал приверженность этим принципам. Правда, даже в нашем правительстве со всеми нашими либеральными воззрениями рыночными у нас действовала ЧК, чрезвычайная комиссия, которая созывала собственников компаний и спрашивала: «Где налоги? Давай сюда налог!»
И.Воробьева
―
Серьезно? Вы шутите, Олег Николаевич.
О.Сысуев
―
Абсолютно серьезно. Председателем этой комиссии — ВЧК называлась — Анатолий Борисович Чубайс, рыночник.
А.Венедиктов
―
Я интонацию услышал. «Где налоги?» Так вот интересно, что ныне Сергей Владиленович, он как-то не сильно любит конкуренцию в своей области.
О.Сысуев: А
―
а, политическую.
А.Венедиктов
―
Я в этом смысле про рыночников-то.
О.Сысуев
―
Мне трудно это комментировать.
А.Венедиктов
―
Я спрашиваю по знанию Сергея Владиленовича, а не про комментарии его рыночных действий. Насколько ему это органично?
О.Сысуев
―
Мне кажется, что Сергей Владиленович доказал, что он один из лучших менеджеров профессиональных в нашем государстве на примере «Росатома», других каких-то вещей. И задача менеджера — это точно, эффективно и качественно исполнить ту цель, которая перед ним поставлена. А перед ним поставлена определенная цель, и он ее старается выполнить со всем его знанием, умением и навыками.
И.Воробьева
―
Вот Алексей Алексеевич про рыночника спросил, а я все-таки политический вопрос хочу задать. Вот Леонид Невзлин, которого вы тоже, наверняка знаете, написал пост на том, что Сергей Кириенко очень похож на Путина, и, скорей всего, он и есть тот самый, следующий преемник. Вы с ним согласитесь.
О.Сысуев
―
Мне кажется, что в этой ситуации Леонид Невзлин просто задался целью уничтожить Сергея Владиленовича, потому что я так думаю, что любой разговор сейчас о преемнике какой-то может быть серьезный с определенной фамилией, он, наверное, ставит крест на карьере этого человека.
И.Воробьева
―
Особенно если это озвучивает Невзлин.
А.Венедиктов
―
Со словами: «Это наш человек, мы с ним можем договориться».
О.Сысуев: Мне кажется, что в этой ситуации Леонид Невзлин просто задался целью уничтожить Сергея Кириенко
О.Сысуев
―
Хотя теоретически, если иметь в виду качества Кириенко — why not?
А.Венедиктов
―
Слушай, вы были в одном правительстве и с Путиным и с Кириенко.
О.Сысуев
―
Ну, Путин, он бы рядом…
А.Венедиктов
―
Директор ФСБ, он все равно…
О.Сысуев
―
Я принимал его кабинет, его портфель, его должность как первого заместителя главы администрации президента. Он был этим первым заместителем главы администрации.
А.Венедиктов
―
А что было в портфеле?
О.Сысуев
―
Я имел в виду должностной портфель.
А.Венедиктов: А
―
а, черт! Не удалось. В этой связи: они похожи? В этом же вопрос, они системно тогда в 97-м году напоминали друг друга? По работе.
О.Сысуев
―
Мне кажется, что это весьма рациональные люди. Вот в этом они абсолютно похожи. Вот, что бы я сказал в этой связи.
А.Венедиктов
―
А Навальный на них не похож? Не смог бы сыграть с ними в одной баскетбольной команде.
О.Сысуев
―
Я не видел ни в Кириенко, ни в нынешнем президенте Владимире Владимировиче Путине никаких политических амбиций, никаких, ни на йоту.
А.Венедиктов
―
А чего хотели-то? Они же амбициозные были.
О.Сысуев
―
Они хотели исправно исполнять свои функции, которые им вверил тогдашний президент Борис Николаевича Ельцин.
А.Венедиктов
―
То есть они были технологичны.
О.Сысуев
―
Они были рациональные, технологичны, все верно. Поэтому они сильно отличаются от Алексея Навального.
А.Венедиктов
―
Ответил. Интересно.
И.Воробьева
―
Интересно, когда это сломалось, в какой момент, что они перестали быть такими, а стали с политическими амбициями быть президентом навечно, например?
А.Венедиктов
―
Были назначены премьерами, я бы сказал.
О.Сысуев
―
Это все происходило на наших глазах. Вот, таким образом, было понятно задание беречь Россию. Берегите Россию. Вот и все.
И.Воробьева
―
И до сих пор берегут?
О.Сысуев
―
Как военнослужащий, я думаю, что он просто не мог отказаться от предложения беречь Россию.
А.Венедиктов
―
Мы ищем похожести.
О.Сысуев
―
Это рациональность и технократичность.
И.Воробьева
―
Я хотела про криптовалюту спросить, как вы к ней относитесь.
А.Венедиктов
―
Ирина Воробьева выучила умное слово.
И.Воробьева
―
Ой, ну ладно! Тут просто Эльвира Набиуллина сказала, что криптовалюта — это самая опасная стратегия для сбережений. Как вы относитесь?
О.Сысуев
―
На самом деле что тут, собственно, доказывать? Посмотрите на график стоимости криптовалюты на рынке. Это огромная волатильность. Это все равно, что пытаться играть… вот сейчас модно в связи с футболом ставки делать. Вот, пожалуйста, делайте ставки здесь, ставки там. Разница не очень большая. Правда, с точки зрения денег может получиться существенная. Мне кажется, что Ирина Сахипзадовна права.
И.Воробьева
―
Тут еще раньше зритель спрашивал: «Альфа замораживает криптовалютные переводы или нет?» Я не очень понимаю, о чем он говорит.
О.Сысуев
―
У нас просто нет такого продукта. Нам не о чем думать.
А.Венедиктов
―
А почему нет?
О.Сысуев
―
Как раз потому, что для такой большой истории с репутацией и традиционного как наш банк, это опасные игры.
А.Венедиктов
―
Напомню, Олег Сысуев, президент «Альфа-банка». Я хотел задать такой вопрос: насколько вы опасаетесь электронного ГУЛАГа, как принято говорить? То есть имея в виду, что Большой брат, камеры объединяются. Электронные услуги. Складируются персональные данные ваши, ваши близких, ваших знакомых. Они попадают, как мы видим, попадают в руки всяких расследователей и псевдорасслдователей, ими торгуют на рынке.
О.Сысуев
―
Они попадают в руки жадных, кровожадных банкиров…
И.Воробьева
―
В этом, кстати, многие обвиняют вас.
О.Сысуев
―
Насколько это реальная угроза обычной жизни обычного человека?
О.Сысуев
―
Мне кажется, это очень серьезный повод думать о том, как обеспечить свободу и безопасность человеку в этом смысл. Я к этому отношусь весьма серьезно. Даже недавно один из известных людей Белковский Станислав, он высказал идею стартапа, который мог бы обеспечить противодействие.
А.Венедиктов
―
Запретить.
О.Сысуев
―
Нет, он предложил разработать некую технологию, которая бы защищала от некоторых элементов, используемых этим Старшим братом, например, камеры. Изобрести такие очки, которые для этих камер делали бы тебя невидимыми. Защищали. Например. И, мне кажется, например, что это будет развиваться. На действие будет развиваться какое-то противодействие.
А.Венедиктов
―
Это я понимаю. Но Big data, всюду ты попадаешь в разные программы, в разные регистры, реестры. Вот сейчас, например, реестр проболевших ковидом. С одной стороны, это позитивно, потому что все знают, контакты… С другой стороны как про меня все знают? Это может утечь.
О.Сысуев
―
В этом смысле включается элемент нашего недоверия всем и вся. И мы думаем, что это будет использовано против нас.
А.Венедиктов
―
Либо мы доверяем, потому что мы берем карточку, извините, вашего банка, на котором зашиты и пользуем во всех известных местах.
О.Сысуев
―
Единственно, что вы можете знать от нас — то, что изучив ваши потребности, профиль, мы вам сделаем предложение, от которого вы не сможете отказаться.
А.Венедиктов
―
Так я же про это. Вот уважаемые слушатели, вы поняли?
О.Сысуев
―
Значит, это предложение будет для вас фантастически ценным, и вы обязательно решите, что его надо использовать.
А.Венедиктов
―
То же самое тебе скажет гаишник, то же самое тебе скажет…
О.Сысуев
―
Все же для человека.
А.Венедиктов
―
Это добро или зло? Вот этот безопасный город, камеры, вся эта электронная информация — это больше добро или зло?
О.Сысуев
―
Я все-таки оптимист и считаю, что в целом это элемент прогресса. Прогресс — это добро.
А.Венедиктов
―
Я думал, он скажет: «Прогресс не остановить!» Поэтому бессмысленно… Но он сказал — добро.
О.Сысуев
―
Потому что его не остановить.
А.Венедиктов
―
Это Олег Сысуев, президент «Альфа-банка».
А.Венедиктов
―
Я напомню, что дальше в эфирах «Эхо Москвы» после 16 часов будет «Быль о правах», и там очень важная тема о том, что будет людям за поддельную справку о вакцинации. Это просто иллюзию, что под ответственность попадают только те, кто делает эти сертификаты. Алексей Кузнецов и адвокат Калой Ахильгов будут после 16. После 17 — писатель Виктор Шендерович в «Особом мнении». После 19 — журналист Максим Шевченко.Спасибо большое, пока!