Дмитрий Гудков - Персонально ваш - 2020-12-23
А.Нарышкин
―
15 часов, 9 минут. Вы слушаете «Эхо Москвы». Алексей Нарышкин у микрофона. В программе «Персонально ваш» сегодня — политик Дмитрий Гудков. Дмитрий, приветствую вас!
Д.Гудков
―
Приветствую!
А.Нарышкин
―
В Тверском суде сейчас оглашают приговор Юлии Галяминой. Уже председательствующая сказала, что это будет обвинительный приговор и ее признают виновной по так называемой «дадинской статье». Насколько это удивительно, когда политика по этой статье, видимо, как-то будут наказывать? Мы еще не знаем, условный или реальный срок будет.
Д.Гудков
―
Я только что приехал как раз оттуда. Я был сегодня с утра там. Приехал поддержать Юлю. Там было очень много людей. И поэтому могу сказать, что не просто не удивительно, но это такой осадок на душе. Потому что я Юлю знаю давно. Я ее еще избиратель, не только союзник. Она же ведь и в Мосгордуму баллотировалась от моего округа, и Государственную думу в прошлый раз. И в этот раз, я надеюсь… хотел, чтобы она была моим кандидатом.Ну, это очевидно, политическое дело. С одной стороны, они хотят запугать всех независимых политиков. С другой стороны, не хотят пустить сильного кандидата на выборы в Государственную думу, потому что на следующий год Дума транзитная. И всё вообще, что сейчас происходит в Государственной думе, говорит нам о том, что власть ушла в глухую оборону. Власть сейчас устанавливает по сути диктатуру и кастовую систему.
Вообще, Государственная дума должна принимать законы для людей, а всё, что она сейчас делает, — она принимает законы для власти: огораживает власть и защищает власть от общества. Поэтому все законы, которые сейчас принимаются, по сути, дают возможность власти посадить любого человека за что угодно: за лайк, за комментарий в сети, за выход на тротуар.
Такого количества репрессивных законов я давно не видел, даже в 6-м созыве, когда я был депутатом. Не было такого количества прямо в течение месяца. Я сделал несколько роликов для своего YouTube-канала. Они у меня назывались так: «8 законов Путина о диктатуре», «Новые репрессивные законы Государственной думы» — и каждый раз появлялись новые и новые. Это, конечно, удивительно. Просто за одну неделю. Вроде записал ролик, вроде рассказал о самых главных законах — и тут опять новый закон о полиции, новый закон о клевете. И ты понимаешь, что, в принципе, они душат свободу, они уничтожают все живое, что есть в политике и в гражданском обществе. И ты понимаешь, что они добивают свободу слова, они добивают свободу собраний и добиваются остатки… выборами, конечно, нельзя это называть, но то, что от выборов осталось.
Это три страха власти: выборы, свобода слова и протесты. И с этими страхами они начинают бороться и очень активно.
А.Нарышкин
―
Мы про различные законодательные инициативы, которые принимают в Государственной думе, поговорим подробно. «Дадинская статься», в чем ее феномен? Она же не так часто применяется. И каждый раз, кого бы ни судили — Галямину или Котова, или самого Дадина, из-за которого она сейчас называется, — даже такое бурное широкое обсуждение представителей юридического сообщества — почему она до сих пор существует?
Д.Гудков
―
Давайте я просто расскажу об истории создания «дадинской статьи». Не все знают радиослушатели. «Дадинская статья» — это возможность завести дело против человека, который три раза нарушил закон о митингах. Причем последнее время нарушение закона о митингах — это приход в суд. И всё, и ты можешь быть признан нарушителем. Есть вообще 4 у нас фигуранта этой статьи. Это сам Ильдар Дадин, который обратился в Конституционный суд и Конституционный суд выступил тогда с постановлением. И в этом постановлении было указано, что если во время нарушения закона о митингах никому не был причинен ущерб здоровью или собственности, то уголовное наказание не может быть применено. То есть это разъяснение Конституционного суда.И, несмотря на это, посмотрите, что происходит. Вот Юлия Галямина, она, по мнению сотрудников полиции, три раза нарушила закон о митингах, хотя в последний раз она вышла просто собирать подписи против поправок в Конституцию. Не было никакого ущерба ни здоровью, ни собственности. Тем не менее, они ее преследуют уже в рамках уголовного дела. Это противоречит даже постановлению Конституционного суда. То есть они плюют на свои собственные постановления.
Д.Гудков: Полиции у нас разрешили теперь стрелять при любом испуге
Дальше. Есть еще такой активист Вячеслав Егоров. Он из Коломны, где я родился. Мы с ним вместе защищали город от свалки, от мусоросжигательных заводов. И Слава Егоров пришел ко мне в суд, когда меня в Коломне судили и получил третье наказание по административке. Потом он полгода сидел под домашним арестом. И сейчас дело не закончилось. В понедельник должен был состояться суд очередной в Коломне. Судья там женщина взяла самоотвод. И дело продолжается.
То есть это очень удобная статья для того, чтобы преследовать активистов, экологов, правозащитников, политиков. Потому что ты просто вышел на тротуар — и всё, ты нарушитель.
А.Нарышкин
―
Мне кажется, с Галяминой еще важно отметить, что ей при наличии судимостей будет закрыта возможность избираться. Тем более, она говорила о своих амбициях и собиралась пробовать себя в выборах в Государственную думу.
Д.Гудков
―
«Дадинская статья» входит в перечень тех статей уголовного кодекса, которые закрывают политику возможность участвовать в выборах. И, конечно, это главная мотивация, почему они решили эту статью применить. Я в этом нисколько не сомневаюсь.
А.Нарышкин
―
Как видится судья Галяминой, даже если это будет условный приговор для нее? То есть человека выбивают из политической борьбы — и что тогда? В современной России какие возможности остаются?
Д.Гудков
―
Выборы — это не единственная возможность участия в политике. У нас Алексей Навальный, не знаю, лет 10, наверное, или 8 лет… нет, 7 лет — последний раз он участвовал в 13-м году — не может участвовать ни в каких выборах, но, тем не менее, он является одним из таких акторов нашей политической жизни и очень серьезно влияет, вплоть до того, что его приняли решение отравить, устранить.Поэтому, конечно же, она продолжит участвовать в политической борьбе. Ну, значит, это будет просвещение, это будут какие-то общественные проекты, не связанные с выборами. Возможно, это будет поддержка других кандидатов, как когда-то, в 17-м году наш штаб поддержал независимых кандидатов на муниципальных выборах в Москве, и 267 депутатов мы избрали. А я, например, никуда не баллотировался тогда. То есть и так можно участвовать. Я думаю, она продолжит борьбу в любом случае.
А.Нарышкин
―
История Галяминой и вообще наличие «дадинской статьи» по-прежнему в Уголовной кодексе должно стать прививкой для политиков, которые собираются участвовать в массовых акциях?
Д.Гудков
―
Прививок очень много. Если мы сейчас начнем подробно разбирать те законы, которые Государственная дума напринимала, это просто бешеный принтер не просто разбушевался, а там вообще пожар в дурдоме какой-то происходит. Ну, например, сейчас…
А.Нарышкин
―
У меня будет предложение. Мы сейчас должны перерыв сделать на рекламу. У нас Дмитрий Гудков, политик сейчас в эфире. Скоро вернемся к вам.НОВОСТИ
А.Нарышкин
―
15 часов, 19 минут. Это «Эхо Москвы», по-прежнему прямой эфир. Алексей Нарышкин здесь. И политик Дмитрий Гудков. Мы следим за новостями из Тверского суда, где сегодня зачитывают приговор Юлии Галяминой. Пока что она признана уже виновной по той самой «дадинской статье». И коллеги наши — Таня Фельгенгауэр и Александр Плющев, — которые сегодня работают в суде, они отмечают, что Галяминой стало плохо во время оглашения приговора, и она попросила у судьи слушать приговор сидя. Но оглашение продолжается. И мы будем следить за новостями.К Дмитрию Гудкову вернемся. Обсудим то, что происходит в Государственной думе, вот эту активность небывалую, неслыханную до этого. С чем связана спешка такая, почему надо сразу принимать такое огромное количество законов — и про интернет, и про улицу?
Д.Гудков
―
Ну, потому что следующий год — выборный. И следующий год, как многие считают, это год протестов. Есть ощущения того, что протестные настроения сильно выросли, в том числе, из-за пандемии. Просто общество в гражданской коме находится. Но это же временно. Рано или поздно, оно выйдет. И вот власть делает всё, чтобы задушить протесты прямо на корню, чтобы заблокировать распространение информации в интернете, в социальных сетях. Причем они ввели сроки до 2 лет тюрьмы за распространение якобы клеветы в соцсетях.Я просто хочу радиослушателям напомнить, что у нас, например, расследование Навального по Усманову и «Он вам не Димон» по Медведеву признано фактически клеветой, то есть информацией, не соответствующей действительности. Поэтому если вы начнете распространять это в социальных сетях, то вы можете сесть на 2 года. Это новый закон — «закон Вяткина».
Д.Гудков: Три страха власти: выборы, свобода слова и протесты
Вот, пожалуйста, вы говорите про прививки от выборов. Так вот этих выборов очень много.
А.Нарышкин
―
Сиди и молчи.
Д.Гудков
―
Сиди и молчи. За любое слово, за любой лайк. Причем в закон о клевете они ввели новую норму. То есть клевета в отношении неограниченного круга лиц. То есть если раньше, например, можно было сказать: «Депутат Иванов (Петров, Сидоров) — вор» и именно депутат Иванов и должен был обращаться в суд. Сейчас достаточно сказать: «Все депутаты — воры» или: «В Кремле сидят бандиты», не называя никаких конкретных фамилий, имен. И вот к этому уже могут быть претензии, потому что ты оскорбил, оклеветал неограниченный круг лиц. Всё.А представьте, сколько людей что-то пишут каждый день в комментарии где-то просто в порыве эмоций. И всех этих людей могут теперь сажать до 2 лет.
А.Нарышкин
―
Кстати, про год протестов я хотел уточнить. Выборный год, он, конечно, всегда сложный и, не важно, мы говорим о какой-то местной, городской кампании, парламентской или президентской. Но вот справедливо у нас в эфире сегодня утром заметил режиссер Виталий Манский, который вчера выходил к зданию ФСБ с трусами и был с этими трусами задержан. Это у него был такой жест в поддержку Алексея Навального. И он возмущается, почему никто не вышел? Почему никто не вышел вслед за Манским. Смотрит огромное количество человек расследование Навального о ФСБ, где ФСБ обвиняется в страшных преступлениях — и на улицах пусто.
Д.Гудков
―
Я думаю, еще выйдут. Я как раз хотел сейчас подвести к этой мысли. Во-первых, они запретили они еще одиночный пикет. Это тоже закон Вяткина. Там написано, что эта пикетная очередь, которую мы наблюдали летом 19-го года, когда все актеры пришли поддержать Устинова, — теперь это всё вне закона. Теперь это считается незаконной массовой акцией.
А.Нарышкин
―
По сути летом еще эта история началась, когда поддерживали, если я правильно помню, например, Азара, когда поддерживали Ивана Сафронова, когда ты вроде бы встаешь в одиночный пикет. Потом судьи, вынося наказание, они признают это некой пикетной очередью и всех штрафуют.
Д.Гудков
―
Можно даже вспомнить про сотрудников «Эха Москвы» Плющева и Фельгенгауэр, которых тоже оштрафовали за одиночный пикет. Вот теперь это всё незаконно. Он запрещают всё.Дальше. В Уголовный кодекс — это тоже очень важно понимать — внесена такая поправка: что такое перекрытие улиц. Если раньше в Уголовном кодексе перекрытие улиц считалось, если вы действительно вышли на проезжую часть, если нанесли какой-то ущерб, еще что-то. А сейчас добавлена такая фраза: Перекрытие улично-транспортной сети, то есть туда входит пешеход.
Это для чего вводится? Ты можешь за выход на тротуар, если это, например, мешает проходу граждан, как нам говорят сотрудники полиции: «Уважаемые граждане! Не мешайте проходу граждан!» Всё, предупредили. Значит, люди, которые вышли на тротуар, и кому-то, по мнению полиции, перекрыли движение, значит, эти люди могут быть посажены на 1 год в тюрьму. Если во время этой акции причинен средний вред здоровью — до 3 лет. Если тяжкий вред здоровью и имуществу — то до 4 лет.
Причем очень важно здесь подчеркнуть. Вспомните здесь ресторан «Армения», который выставил…
А.Нарышкин
―
Иски к оппозиции за то, что они потеряли доходы из-за массовый акций.
Д.Гудков
―
Иски к оппозиционерам на сумму выше миллиона рублей. Так вот этой статье уголовного кодекса написано: «Если причинен кому-то ущерб свыше 1 миллиона рублей» — до 4 лет тюрьмы. То есть если эту ситуацию мы бы отыграли назад с этими поправками, то был не просто иск на большие деньги, а была бы уголовная стать с тюремным заключением. Представляете, что они делают?Не выйти, не сказать, ни написать. В выборах участвовать нельзя. То есть сидите, и молчите, и радуйтесь, как эти жулики и воры побеждают на этих недовыборах разворовывать деньги и пытаются убить представителя оппозиции. И вся страна за этим наблюдает. И теперь никто ничего даже не сможет сказать. Ну, это так они хотят.
А.Нарышкин
―
Хочется сказать, вот с этой статьей по ограничению движения. Всех же невозможно пересажать, правда? Все-таки есть какой-то лимит у репрессивной машины?
Д.Гудков
―
Да, безусловно. Смотрите, мысль, к которой я всё поводил. Что они запрещают? Одиночные пикеты. О’кей. Распространение информации в сети. Понятно. Но когда возникнет реальная угроза, которой они боятся. Это когда массовый протест, массовый выход людей на улицу, — никакие законы это не остановят. Люди уже не будут спрашивать разрешения. Как Хабаровск выходил. Он же не спрашивал. Он каждую неделю выходил без всяких уведомлений. Как Беларусь выходила — без всяких уведомлений.Д.Гудков: Законы, которые сейчас принимаются, дают возможность власти посадить любого человека за что угодно
А.Нарышкин
―
Не-не, Беларусь не будем трогать, это другая страна. Подождите.
Д.Гудков
―
В Беларуси законы жестче, но когда наступил момент Х, когда люди не смогли уже это терпеть и готовы были рисковать и выходит на улицу, то никакие законы уже их не остановили. То, чего боится власть в нашей стране, — это массовые протесты. Никакие законы уже не остановят. Потому что когда реально возникнет ситуация массового протеста, все забудут, что там в этих законах написано.
А.Нарышкин
―
В Хабаровске я этим летом был, я видел эти массовые протесты. Они беспрецедентные для такой коронавирусной эпохи, и уж, тем более, они беспрецедентны по своему размаху для самого Хабаровска и для региона.И в итоге, что мы получили? Ну, выходит сейчас, может быть, несколько десятков человек по-прежнему за Фургала. И свежие новости из московских судебных инстанций: «Фургала не отпускают под домашний арест». Мы подходим к вопросу: А чего люди в результате добились за много месяцев борьбы за своего губернатора? Ничего. Потому что было принято политическое решение, я уж не знаю, местными властями или Кремлем: Выходите, мы вас не будем прижимать, и потом всё это выдохнется.
Д.Гудков
―
Пока они ничего не добились. Но это не означает, что власти не нанесен серьезный удар. Это как если посмотреть, как экскаваторы разрушают старое здание. Там же не с одного удара всё падает, правильно? А с 10, 15… 20 ударов.
А.Нарышкин
―
Дмитрий, вам еще надо сказать, что вода камень точит…
Д.Гудков
―
Ну, это так и есть. Да, Хабаровск, наверное, пока не победил. Но если вы сейчас померяете социологию в Хабаровске, я уверяю, что Путин уже давно проиграл, а Фургал у нас получил федеральный рейтинг, по-моему, с 3 или 4 процентами.А когда-то это станет цепной реакцией. Я в этом не сомневаюсь. Что делает власть? Она делает по-Чернышевскому: чем хуже, тем лучше. Она вроде создает невыносимые условия для жизни для многих россиян, которым теперь сказать нельзя, написать нельзя, выйти на тротуар нельзя — ты можешь получить срок за что угодно. Но жизнь-то ухудшается в стране, благосостояние падает. Протестные настроения растут. Ну да, можно, конечно, перегретый котел вечно накрывать этой крышкой. Но когда ты постоянно подбрасываешь бензин в этот огонь, то рано или поздно крышку просто сорвет. Поэтому власть сейчас запрещает, по сути, обществу выпускать пар в виде одиночных пикетах, комментариев в социальных сетях. Представляете, если бы людям нельзя было даже разговаривать на кухне, что-то обсуждать? Просто рано или поздно все эти эмоции, вся эта протестная энергетика выведет людей на улицу.
А.Нарышкин
―
Государственная дума за последние дни приняла еще ряд законопроектов. Я бы попросил вас, Дмитрий, их прокомментировать. Только давайте, Дмитрий, перерыв сделаем на новости и рекламу. Дмитрий Гудков в программе «Персонально ваш». Алексей Нарышкин здесь. Слушаем новости.НОВОСТИ
А.Нарышкин
―
15 часов и 34 минуты. «Эхо Москвы». Прямой эфир программы «Персонально ваш». Алексей Нарышкин здесь и наш герой на оставшиеся полчаса — Дмитрий Гудков, политик. Еще раз добрый день! У нас трансляция идет в YouTube и на площадке Яндекс.Эфир.Продолжаем анализировать наследие депутатов, всё, что они напринимали в последние дни спешно перед Новым годом, перед окончанием осенней сессии.
Есть тоже хороший закон по поводу блокировки сайтов, в том числе, YouTube за цензуру против россиян и российских СМИ. Несколько вероятен сценарий, если уж закон есть, что, например, тот же самый YouTube заблокируют в России?
Д.Гудков
―
Я думаю, что это будет примерно та же история, как с Телеграмом. То есть, наверное, в какой-то момент перед выборами за неделю они, допустим, проведут какое-то решение, что YouTube блокирует Соловьева или другого пропагандиста и замедлят, чтобы оппозиция не смогла этим ресурсом пользоваться. Но закрыть YouTube сейчас, мне кажется, это настолько сложно, во-вторых, это ударит по неполитизированной части общества. Надо понимать, что да, в YouTube смотрят Навального. Он там заметен. Но больше там музыку слушают.
А.Нарышкин
―
Рецепты кулинарные, развлечения всякие.
Д.Гудков
―
Да, это такая индустрия развлечений. Лишить всё общества индустрии развлечений — должны создать альтернативу…
А.Нарышкин
―
Подождите. Про альтернативу, по-моему, прекрасно высказывался Владимир Путин на пресс-конференции, сказав, что — я близко к тексту, — что санкции и ограничения — это плохо, но при этом надо развивать своё. Так и будут развивать своё.
Д.Гудков
―
Алексей, вы не знаете про новую альтернативу. Они решили создать, по-моему, за деньги «Газпрома» альтернативу Тик Току.
А.Нарышкин
―
Это есть китайский такой сервис.
Д.Гудков
―
НРЗБ «Я Молодец».
А.Нарышкин
―
Более того, если кто упустил, там участие в этом принимает фонд дочери Путина Екатерины Тихоновой. А что? Мы здесь с чем будем споить? Это же хорошая история. Импортозамещение — это в тренде у нас уже 6 лет как.
Д.Гудков
―
Я не против импортозамещения, но, мне кажется, что страна, которая не смогла импортозаместить айфон, поисковик, то есть здесь можно перечислять — ничего не смогла импортозаместить?..Д.Гудков: Это урок для гражданских активистов, которые подумают, стоит ли им заниматься общественной деятельностью
А.Нарышкин
―
Вам просто название не нравится. Они скорректируют, будет по-другому называться.
Д.Гудков
―
Нет, дело не в названии. Просто индустрия развлечений требует огромных вложений, нормальной конкуренции, допуска к этой конкуренции независимых игроков. А так мы получим очередное Госкино. Но никто это не будет смотреть. Я думаю, вряд ли они сумеют сделать альтернативу. Вернее, я уверен, что они не смогут эту альтернативу сделать.Я вспоминаю ситуацию в Иране, когда туда пришел Дуров с Телеграмом. Сначала через Телеграм проходило 3% трафика. И местные власти решили: ну, 3% — кому этот Телеграм нужен? И не стали его трогать. И очень быстро, поскольку в Иране всё запрещено, там тотальная цензура, в Телеграме стали покупать алкоголь, слушать музыку, смотреть фильмы. Там быстро расцвела журналистика. И в какой-то определенный момент через Телеграм стало проходить 70% трафика. И уже закрыть Телеграм не представлялось возможным, потому что это удар не по оппозиции, а это удар по всему обществу. И общество это точно встретило массовыми протестами.
Здесь то же самое, мне кажется, будет. Но для чего этот закон принимается — для того, чтобы можно было каких-то лидеров общественных мнений, каких-то активистов, каких-то правозащитников, экологов посадить, заблокировать и на период выборов отключить или замедлить. Ну, чтобы с помощью Фейсбука, социальных сетей независимые политики не могли вести избирательной кампании.
А.Нарышкин
―
Еще один законопроект об иностранных агентах-физлицах. Это для чего? Этот маркер или, как тут некоторые вспоминают, звезды желтые — кого-то должно отпугнуть это от получения информации?
Д.Гудков
―
Это всё как бы по причинам, о которых я сказал в самом начале. То есть чтобы была возможность любого человека посадить. Ну, например, иностранное финансирование. Предположим, я иду на выборы. Вы мне, Алексей переводите 100 рублей на избирательный счет. Законно?
А.Нарышкин
―
200.
Д.Гудков
―
200 законно, даже 300 будет законно. Поймал на слове вас, буду ждать дальнейшего. А вы вдруг полгода назад прочитали лекцию где-то и получили 5 фунтов из Лондона, представляете? Всё.
А.Нарышкин
―
Не, подождите. Это прямо так тупо будет работать?
Д.Гудков
―
Так написано в законе. То есть ваш перевод мне будет признан иностранным финансирование. Я буду признан иностранным агентом кандидатом. А главное, что любой иностранный агент, которые не выполняет требований закона об иностранных агентах может загреметь на 2 года в тюрьму. Очень многие же говорят: «Мы не будем выполнять ваши позорные законы. Мы не считаем себя иностранными агентами. Идите к черту!» Ответ власти: «Ну, хорошо, ах так? Тогда мы сейчас уголовное дело вам впаяем и посадим на 2 года. Вот для чего это делается.И надо понимать, что это урок для многих гражданских активистов, особенно в регионах, которые подумают, стоит ли им заниматься общественной деятельностью, стоит ли им со свалками бороться или водоемы защищать, леса защищать, парки. И они подумают: «Что-то как-то стремно. Лучше мы не будем».
А.Нарышкин
―
Подождите, Дмитрий, а что значит «стремно»? Просто не нужно общаться со всякими какими-то людьми, которые контачат с представителями запада и пачкаются об их грязные зеленые бумажки. Всё будет хорошо. Спокойно защищайте предполагаемые места для предполагаемых свалок и так далее.
Д.Гудков
―
Смотрите, я привел пример, что Алексей Нарышкин мне переведет 300 рублей. А может перевести не Алексей Нарышкин, а какой-нибудь Петров и Боширов по заказу известного ведомства. Даже если вы не хотите получать никакого иностранного финансирования, вам переведут откуда-нибудь. Как в ФБК какой-то испанец что-то туда перевел. Несмотря на то, что этот платеж отправили назад, все-таки ФБК был признан иностранным агентом на основании этой платежки.
А.Нарышкин
―
Смотрите, с другой-то стороны, сам ФБК ни на какие должности не претендует, в органы власти не пробивается. А прекрасно мы видим, что контора работает и продолжает выпускать расследования.
Д.Гудков
―
Конечно, безусловно.
А.Нарышкин
―
Тогда вопрос: зачем этот закон и кого они пытаются напугать?
Д.Гудков
―
ФБК, во-первых, один. Во-вторых, там другие методы нашлись расправы с лидерами этого движения политическими, с Алексеем Навальным я имею в виду. А в регионе всё проще. В регионе есть, например, какая-то инициативная группа.Давайте про Коломну просто расскажу. Была инициативная группа «Нет свалки в Коломне!» Эта инициативная группа оповещала людей, собирала деньги, распространяла газеты. Я эти газеты тоже ходил и раздавал вместе с ними. В какой-то момент это стало мешать местным властям. Инициативная группа тоже не участвовала в политике. Она не планировала даже никуда баллотироваться, я имею в виду члены группы. Тем не менее, обыски, уголовное дело против Вячеслава Егорова, которое еще не закончилось и неизвестно, чем закончится.
Д.Гудков: Закон об иностранных агентах — это закон против гражданского общества
То есть это инструмент расправы даже с неугодными общественными активистами, экологами. То есть это даже не про политику. Закон об иностранных агентах — это закон против гражданского общества, не только против политиков.
А.Нарышкин
―
Еще одна инициатива. Государственная дума приняла закон о праве требовать удаления общедоступных персональных данных. То есть субъект персональных данных будет давать возможность запрещать давать обрабатывать общедоступную информацию, а также устанавливать условия такой обработки.Понимаете ли вы, о чем идет речь? И где здесь подводные камни или вполне себе надводные?
Д.Гудков
―
Это всё очень просто. На самом деле новый закон запрещает публиковать личные данные на судей, чиновников и силовиков, а также их родственников и членов их семей. Это для чего делается? Чтобы остановить этот поток разоблачений, расследований, которые делает и ФБК и многие журналисты от The Insider…
А.Нарышкин
―
Не-не-не, Дмитрий, я вас должен здесь поправить. Это отдельная история…
Д.Гудков
―
А, вы имеете в виду удалять всё?..
А.Нарышкин
―
Да.
Д.Гудков
―
Ну, это важнее — то, что я сказал. А еще есть история, которая по любой жалобе — это очень важно — жалоба любого гражданина, которому не понравился материал — там даже не только про личные данные речь идет — ну, например, я, Дмитрий Гудков, мне не понравилась какая-то публикация. Я пишу жалобу, и эта жалоба приходит на портал или социальную сеть. Социальная сеть должна этот материал удалить и только потом обратится в Роскомнадзор для того, чтобы восстановить эту публикацию. То есть, по сути, всех лишили презумпции невиновности. Это ты должен доказывать, что ничего не нарушал. И, может быть, что-то еще появилось. Их столько инициатив…
А.Нарышкин
―
Нет, правильно вы описываете. Депутат Горелкин, один из инициаторов, небезызвестный депутат. Здесь я хочу в кои-то веки заступиться за нижнюю палату парламента. А что же плохо в том, что люди получают право защищать свои личные данные и свою личную жизнь? Сколько на самом деле раньше можно было написать про Гудкова, про Нарышкина на разных абсолютно сайтах, помойках. Речь даже не идет о СМИ, у которая некая ответственность должна присутствовать. А так любой человек смертный получает возможность удалить эту информацию, чтобы никто не порочил его честное имя.
Д.Гудков
―
Да, и при этом вы улыбаетесь.
А.Нарышкин
―
Настроение просто хорошее.
Д.Гудков
―
Вы понимаете, о чем этот закон.
А.Нарышкин
―
Скоро Новый год, да.
Д.Гудков
―
Во-первых, я не против того, чтобы у граждан была возможность защищать свое доброе имя. И такая возможность в действующем законодательстве существует. Идите в суд и доказывайте. То есть то, что социальная сеть нарушила какой-то закон должен заявитель доказать в суде, потому что главный правовой принцип — это презумпция невиновности. То есть если Дмитрий Гудков не нарушил закон, он не должен доказывать, что он не нарушил закон. Это обвинитель должен доказать, что я что-то нарушил.Они эту конструкцию переворачивают. И теперь тот, кто опубликовал какую-то информацию, должен доказывать. Уже до судебного решения социальная сеть должна удалить этот материал. И потом ты должен доказывать, что ты имеешь право его восстановить. Эта конструкция абсолютно неправильная. Если это клевета — иди в суд доказывай. Тогда да, по требованию суда можно что-то удалить. А это без суда.
Это не против нас с вами, не против простых граждан, про которых какие-то гадости пишут. Это против чиновников, каких-нибудь бизнесменов, представителей элит, которых разоблачают. Им это не нравится, что публикуют их какие-то персональные данные, их яхты, дворы, активы, акции и так далее. Они хотят получить возможность удалять это без всяких решений судов — вот для чего эта статья.
А в завершение я вам могу еще рассказать и самое главное: полиции у нас разрешили теперь стрелять при любом испуге. Там прописано так: за любые действия, которые сотрудник полиции посчитает угрозой.
А.Нарышкин
―
Почему-то вспоминается пластиковый стаканчик. Мы про это говорим?
Д.Гудков
―
Да, то есть при любом испуге сотрудник полиции может стрелять безнаказанно. Если вы полезли в куртку, а ему показалось, что вы за оружием полезли.
А.Нарышкин
―
Здесь можем вспомнить различные новости из США, где человек чуть-чуть замешкался, из машины не вышел — его там же и порешили. Особенно если темнокожий.
Д.Гудков
―
НРЗБ расследование. А у нас теперь это всё будет безнаказанно. Это не только эта новость про полицию. Дальше. Они могут не представляться при задержании и сразу не объяснять вам причину задержания.
А.Нарышкин
―
Они и та не представляются. Просто привели реальность в соответствие с законодательством.
Д.Гудков
―
Понятно, что мы живем по законам джунглей. Они могут с нами делать, всё что угодно. Но они в законах прописывают безнаказанность.Дальше. Они могут взламывать наши автомобили. Вот просто вскрывать их, подбрасывать туда наркотики, всё что угодно. Никакой ответственности не будет. То есть формулировки настолько размытые, что позволяют сотрудникам делать всё, что угодно: проникать в жилище, проникать в ваши автомобили. А что такое проникать в автомобили? Это разбить стекло залезть туда. Понятно, что можно туда что-то вбросить. То есть вот что принимают.
Д.Гудков: Сидите, и молчите, и радуйтесь, как эти жулики и воры побеждают
И в связи с этим я хочу сказать очень важное. Есть решение ЕСПЧ, резолюция, что все законы стран, которые присоединились к Совету Европы, которые приняли эти нормы международного права, должны учитывать принцип правовой определенности при принятии законов. Что это такое? Это если человек не может догадаться, что своими действиями он нарушает какой-то закон, значит, этот закон незаконный.
Ну, то есть, грубо говоря, человек же понимает, что нельзя убивать. И если он кого-то убивает, он понимает, что он нарушает закон. А у нас сейчас принимаются такие тексты законопроектов, что ты не можешь понять, вот ты сейчас написал: «Депутаты — козлы» — ты нарушил какой-то закон или не нарушил? Абсолютно размытые формулировки. И они нарушают этот принцип правовой определенности. Это значит, любое решение можно обжаловать в ЕСПЧ. Просто, к сожалению, это очень долгий процесс.
То есть всё эти законы надо к чертовой матери отменят. Потому что Дума, любой парламент, он должен принимать законы для людей. Они принимают закон для своей корпорации, для власти, при этом они детям полицейских дают возможность приоритетного поступления в профильные вузы. Представляете, да? То есть дети ученых не могут поступать в профильные вузы или дети педагогов, или дети врачей, а дети сотрудников полиции могут у нас. То есть у нас появляются люди первого сорта и второго сорта.
Поэтому всё это нужно отменять, конечно, и рано или поздно мы отменим. Потому что в России люди должны быть одного единственного сорта, а не то, что они сейчас придумали.
А.Нарышкин
―
Очень оптимистично это сейчас звучит. Дмитрий Гудков, политик у нас в эфире. Тут новости приходят. «МБХ медиа» сообщают, что оштрафовали Любовь Соболь, которая была задержана около дома сотрудника ФСБ Кудрявцева. Это тот самый, с которым поговорил Навальный или, как принято еще сейчас говорить, пранканул его, устроил пранк, развел по телефону. У Соболь, как вам кажется, в связи с тем, что сейчас команда Навального активно под ФСБ копает, шансы дойти до выборов и быть зарегистрированной? Она тоже, как и Галямина, говорил, что хочет баллотироваться.
Д.Гудков
―
Я не хочу давать никаких прогнозов. Я готов Любе Соболь помогать. И я буду делать всё, чтобы и Люба и многие другие независимые кандидаты дошли до этих выборов. По крайней мере, со своей стороны я буду делать всё. Могут сделать, Алексей, всё что угодно: посадить, отравить, убить. Вы же понимаете. Чего давать прогнозы? Надо делать свое дело.
А.Нарышкин
―
А Люба Соболь, по-вашему, не лезет на рожон сейчас?
Д.Гудков
―
Ничего себе. То есть Кудрявцев у нас, который, по сути, признался в интервью Навальному, раскрыл сеть и всех этих сотрудников ФСБ…
А.Нарышкин
―
Трусы, гульфик… да.
Д.Гудков
―
Я не хочу комментировать. У меня нет никаких сомнений, что так оно и было. К нему никто не пришел, его не допросили…
А.Нарышкин
―
Я понимаю ваш гнев. Но причем здесь Соболь, которая пытается баллотироваться от одного из центральных округов в Москве? Как связаны эти вещи?
Д.Гудков
―
Что она нарушила-то? Она делала правильное дело.
А.Нарышкин
―
Мы с вами говорим про разное.
Д.Гудков
―
Она разоблачает преступление. Это правильно. Она имеет право как гражданин разоблачать преступление.
А.Нарышкин
―
Объясню. Неделю назад у меня в эфире был Алексей Чеснаков. Если знаете, это человек, который работал в президентской администрации. И как раз, говоря о шансах несистемной оппозиции на предстоящих выбора, он, мне кажется, довольно убедительно говорил о том, что власть готова дать шансы, если у них все-таки будет какая-то конструктивная повестка. Мне-то кажется, что если Любовь Соболь приходит и пытается звонить в квартиру или пробиваться в квартиру к эфэсбэшнику, пускай он замешан в самых страшных делах, то она, по-моему, не демонстрирует желание генерировать эту конструктивную повестку.Конструктивная повестка, на мой взгляд, если ты депутат, если ты собираешься представлять интересы одного из округов, если ты хочешь вникать в проблемы жителей этого округа, если ты хочешь, чтобы они голосовали за тебя потом — ну, это какие-то местные локальные проблемы. Как, например, Соболь недавно рассказывала о проблемах с местной больницей, с очередями, с увольнениями специалистов — вот местная повестка. И это то, что, наверное, интересно жителям. Вам, конечно, виднее, потому что вы избирались, вы с людьми общались.
Д.Гудков
―
Я по поводу конструктивной повестки слышал очень много, когда еще был в «Справедливой России». Я вам могу сказать, что с точки зрения власти конструктивная повестка это так: молчать, договариваться и вылизывать чиновничьи задницы — вот что такое конструктивная повестка. А тезис о том, что нам дают такую возможность участвовать в выборах, если у нас будет конструктивная повестка, — это переводится, что да, вас могут куда-нибудь пустить, если вы не будете ругать Путина, не будете ругать «Единую Россию». Занимайтесь лавочками и скамейками в своих дворах.Какие лавочки и скамейки? У нас, извините, ФСБ занимается устранением политических оппонентов. Какие лавочки и скамейки?
Д.Гудков: Когда реально возникнет ситуация массового протеста, все забудут, что там в этих законах написано
А.Нарышкин
―
Пространство для компромисса какое-то должно быть, какой-то точке должны люди, представляющие разные интересы договориться.
Д.Гудков
―
Да, конечно. Пространство для компромисса может быть там, где есть встречное движение, понимаете? Когда были выборы в Мосгордуму, как раз большинство из нас, большинство из независимых кандидатов шли с общегородской повесткой: против точечной застройки — это была основная тема моей кампании. Потому что я живу — это район Щукино, Хорошево-Мневники, где всё застроили к чертовой матери. Вот я шел с этой повесткой. Конструктивная повестка. Участвовал в выборах по их этим мерзотным правилам, собрал честно 6 тысяч подписей, как и все остальные, Люба Соболь, в том числе. Чем это закончилось?
А.Нарышкин
―
Договориться с властью нельзя вообще?
Д.Гудков
―
Посадили нас. Посадили. Это что, это компромисс такой? Я же не говорил: «К черту выборы! Все на митинги! Свергайте всех к чертовой матери!» Я такого не говорил. Все на выборы!
А.Нарышкин
―
Хорошо, договориться с властью нельзя, и компромисс невозможно, я правильно понимаю? Потому что как только власть начинает говорить про компромисс, то пахнет какой-то разводкой.
Д.Гудков
―
Здесь проблема не в том, что оппозиция не может договориться с властью. Раньше, например, как была система устроена — что представители общества имели возможность попасть куда-то наверх. Власть сейчас ушла в глухую оборону, отгородилась от общества абсолютно. Они не с нами не хочет вести диалог. Она не хочет вести диалог с обществом. Власть защищается от общества. Власть принимает законы против общества и хочет сохранить кастовую систему, где есть небожителями где-то наверху с деньгами, с бюджетами, с возможностями, и вот все, кто там, внизу. А вот вы там молчите, сидите тихо и вообще радуйтесь, что мы вас ножом по горлу не полоснули.Это не в нас проблема. Мы как раз представляем общество, и мы на выборы идем как раз в интересах общества. Я шел в интересах жителей Щукино, Хорошево-Мневники и других районов, которые хотели бороться с точечной застройкой.
А.Нарышкин
―
Смотрите, вы сейчас по состоянию на 23 декабря можете однозначно ответить, что вы идете на выборы?
Д.Гудков
―
Я давно уже сказал.
А.Нарышкин
―
Замечательно.
Д.Гудков
―
Я буду участвовать в выборах.
А.Нарышкин
―
Какой у вас округ будет в Москве?
Д.Гудков
―
Путинский округ, да, Северо-Западный.
А.Нарышкин
―
Может быть, вы какие-то фокус-группы проводили, общались с жителями. Им что интересней: чтобы Дмитрий Гудков какие-то вопросы, может быть, ставил надбавок или что-то из местной повестки; или чтобы Дмитрий Гудков вернулся в Государственную думу и кричал единственный из 450 депутатов: «ФСБ убили Навального!»? В этом конструктив будет заключаться?
Д.Гудков
―
Во-первых, разные люди — разные интересы. Конечно, многие хотят системных изменений. Это изменение Конституции, это и возвращение независимых судов. Есть местные проблемы. Например, сейчас от района Щукино и до Митино — вот эту всю набережную пытаются застроить. Это серьезная проблема. И там люди бояться появления частных набережных, как в Щукино, недалеко от метро Щукинское, где «Алый паруса». Я же туда приезжал. Кстати, сейчас ролик снимаю об этом. Там будут строить метро, там будут строить мосты, там будут сносить дома и строить новые высотки. Люди этим озабочены. Они прекрасно понимают, что этим может заниматься только независимый политик, который не пойдет на сговор с властью, на сговор с силовиками.
А.Нарышкин
―
Вот мы к этому и пришли. Что важнее жителям: чтобы политик независимый занимался застройкой какой-то неправильной или чтобы он приезжал в квартиру к эфэсбэшникам?
Д.Гудков
―
Им важно всё. Чтобы политик занимался местными проблемами, безусловно, и чтобы политик меня федеральные законы. Вот когда они принимают закон о полиции, и когда полиция начнет вскрывать жилье и вскрывать автомобили, это коснется каждого. И для решения этой проблемы нужно федеральный закон менять. Поэтому и важно поднимать, в том числе, федеральные темы, но не забывая о местных. Всё важно, всё связано.
А.Нарышкин
―
Навальному возвращаться или уже не надо?
Д.Гудков
―
Я не хочу ему давать советов.
А.Нарышкин
―
Но ваш папа сказал, что, в общем, не стоит.
Д.Гудков
―
Я считаю, что риски есть серьезные для его жизни и здоровья. Но насколько я понимаю, он собирается вернуться. Это здорово.
А.Нарышкин
―
Ну, так потеряем же его. Второй раз не будут лажать.
Д.Гудков
―
Я тоже ему рекомендую быть осторожным. Но принимать за него решение мы же не можем. Человек хочет вернуться, быть российским политиком, а не политиком в эмиграции. Достойно уважения. Я хочу напомнить, что кроме Хабаровска есть Ингушетия, там «Ингушское дело»: судят семерых членов Совета тейпов просто так. И судят не в Ингушетии, а судят в Ставрополе. Это очень серьезная проблема. Они даже призывали не трогать полицейских. И вот Ингушетия нам потом этого не простит. Проблем региональных очень много.
А.Нарышкин
―
Спасибо огромное! Политик Дмитрий Гудков был сегодня в программе «Персонально ваш». Алексей Нарышкин провел этот эфир. Поддержите нас лайками в трансляции «Эхо Москвы» в YouTube. Спасибо, счастливо!