Владислав Иноземцев - Персонально ваш - 2020-06-04

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

Это было и в США после аварии с танкером, это было и в результате разгерметизации скважины, аварии в Мексиканском заливе, на платформе ВР и во многих других ситуациях. То есть реально чисто по статистике экологические проблемы, он на экономике отражаются, конечно, очень плохо, хотя еще раз повторю, это недостатки нашей современной системы учета экономического продукта.

Я.Широков

В.Иноземцев

В.Иноземцев: На катастрофах не наживается никто. Наживаются в тот период, когда закладываются для них предпосылки

На самой катастрофе, боюсь, что никто выгоды получить не сможет, потому что опять-таки те самые подрядчики, которые занимаются ликвидацией последствий, вряд ли представляют из себя наиболее успешные, наиболее высокооплачиваемые компании. Компания, которая оказывается виновной, ни в коей мере не получает никого дохода, наоборот, рушится. Издержки растут, капитализация рушится. Мы помним прекрасно, сколько стоила — десятки миллиардов долларов стоила катастрофа ВР , включая компенсации.

То есть если говорить о хозяйствующих субъектах, не выигрывает никто. Статистика показывает некоторое улучшение экономической активности. Собственно, всё.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

То есть в отличие от многих западных правительств — вот только что мы увидели, что в Евросоюзе сегодня новая программа стимулирования на 1,25 триллиона евро, в США общий пакет был приблизительно около 3,5 миллионов, в Японии, в других странах, в Великобритании — огромные пакеты помощи пакеты помощи экономики, — в России фактически план Мишустина, он как бы финализирует тезис о том, что помощи не будет.

Весь пакет составляет порядка 5% ВВП на два года — это где-то раз в 6–7 меньше, чем на Западе. Но опять-таки российская экономика не вполне схожа с западной. Она намного более примитивная, она намного более, как ни странно, приспособлена или подготовлена к внешним и внутренним шокам в том плане, что потребительский спрос будет сжиматься, люди будут выживать, как они, конечно, не выживали бы на Западе без всякого социального возмущения и политического протеста.

Поэтому, мне кажется, что правительство действует, безусловно, в своих собственных интересах в первую очередь, но с учетом той реальной экономической ситуации, которая есть в стране. В том плане, что расчет на то, что люди перебьются, он в общем и целом, я думаю, сработает на коротком промежутке времени. Потому что мы абсолютно не понимаем, насколько долгим будет этот экономический эффект от пандемии, каким образом будут вести себя цены на экспортные российские товары.

Поэтому, мне кажется, что в экономике произойдет отскок довольно быстрый в третьем квартале. Но вот дальше, насколько накопленные проблемы будут давать о себе знать, насколько они будут уходить вглубь — это большой вопрос, который встанет реально в конце года и в начале следующего года.

Я.Широков

В.Иноземцев

В.Иноземцев: В экономике произойдет отскок довольно быстрый в третьем квартале

Еще раз подчеркну, что на сегодняшних день, по-моему, никто не может четко сказать, чем закончится этот год просто потому, что мы не понимаем ни возможности второй волны эпидемии, мы не понимаем ценовых факторов, связанных с нефтью, и мы не понимаем, когда экономика будет полностью открыта, будет ли вообще полностью открыты, какие ограничения сохраняться и сколько бизнесов не переживет этот период карантина.

Поэтому еще раз подчеркну, что, мне кажется, что сейчас ситуация не очень хорошая. Это все прекрасно понимают. Я думаю, что правительство будет скорей всего, делать вид, что она лучше, чем есть. Но как только состоится открытие экономики в полной мере, начнется очень упорная борьба бизнеса и людей за выживание. Я думаю, что у предпринимателей есть определенные резервы. Население тоже будет прилагать максимальные усилия для того, чтобы поддержать свое экономическое положение.

Я думаю, что этот год, вторая половина этого года, будет, скажем так решающей с точки зрения, какие перспективы мы будем иметь на следующий год и, может быть, даже на 22-й. Потому что в зависимости от того, будет ли правительство реагировать на те трудности, которые станут понятными, какие трудности — масштаб безработицы, уровень падения реальных доходов и так далее — все эти моменты, они проявятся не сейчас.

То есть статистика за апрель и май, она, на мой взгляд, абсолютно непоказательна в том плане, что мы сталкиваемся с ситуацией того, что это нетипичный экономический кризис, он не порожден какими-то глобальными диспропорциями. Это кризис, в первую очередь связанный с банальными действиям государственных структур, которые закрыли целые сектора экономической деятельности. Когда они будут открыты, тогда можно будет проводить сравнения, смотреть динамику, делать прогнозы. Пока он остаются НРЗБ и закрытыми, я думаю, что прогнозы бессильны.

Я.Широков

В.Иноземцев

Да, естественно, это абсолютно правильная идея. Она не решит всех вопросов, но она правильна в двух отношениях: она правильна и с точки зрения морально-этической и правовой, и с точки зрения экономической. С точки зрения правовой она абсолютно верна по одной простой причине: если правительство останавливает отдельные экономические виды деятельности, то фактически это форс-мажор, за который должна нестись ответственность.

Поэтому выплатить деньги компаниям, у которых есть бизнес, который вы запретили, выплатить деньги людям, которые от этого пострадали — это абсолютно правильные, на мой взгляд, решения. И, по сути дела, всё, что делалось в той же самой Америке, это был ответ государства пострадавшим от его конкретных действий людям и бизнесам.

С другой стороны, говоря об экономике, о чисто экономическом аспекте, я бы сказал так. Понимаете, сейчас самая большая проблема — это и в правительственном плане тоже существует — самая большая дилемма — это вопрос о том, кому помогать. То есть вот этот весьма скандальный список системообразующих предприятий, он показывает, что государство хочет помогать крупному бизнесу. Логика заключается в том, что если мы поможем крупному бизнесу, он начнет давать заказы мелкому бизнесу, мелкий бизнес начнет платить зарплаты — люди пойдут в магазины и так далее.

Мне эта логика кажется неправильной, потому что если мы даем деньги крупному бизнесу особенно российскому, когда нет серьезной конкуренции, когда нет реальных экономических стимулов, то очень высока вероятность того, что деньги будут просто реальным образом потрачены, украдены и использованы неэффективно и до нижних этажей предпринимательства они могут просто не дойти.

Наоборот, если вы даете деньги непосредственно людям, эти люди тратят эти деньги на покупку продуктов питания, товаров первой необходимости, на проявление каких-то услуг и так далее, — тем самым возникает запуск производственной цепочки в этих отраслях, а эти отрасли в зависимости от своих потребностей уже определяют спрос на продукцию НРЗБ промышленности.

То есть, по сути дела, речь идет о том, что все большие компании все равно питаются от конечного спроса. То есть если конечного спроса нет, то сверху его внедрить, на мой взгляд, практически невозможно. И поэтому, мне кажется, что при прочих равных гораздо правильней давать деньги на самые низовые звенья не посредственно потребителям, чем финансировать любые корпоративные проекты.

Я.Широков

В.Иноземцев

В.Иноземцев: Это кризис, в первую очередь связанный с действиям государственных структур, которые закрыли целые сектора экономической деятельности

Когда мы говорим о кубышке, мы говорим о резервах. Это значит, что отдельные государства, в частности, Российская Федерация в течение многих лет за счет торгового и бюджетного профицита аккумулировала определенное количество средств. Она положила их в некий Резервный фонд или там Фон национального благосостояния, который насчитывает сейчас порядка 170–180 миллиардов долларов. Распечатать или не распечатать эти деньги — это вопрос сложный, его можно обсуждать долго, но в любом случае это тема о том, чтобы взять что-нибудь из накопленного кошелька.

Ни одна западная страна не имеет даже такой мысли, потому что таких резервов у них нет и никогда не было по причине банальной ненадобности. Потому что если вы можете осуществить масштабные займы в своей собственной валюте, которую, по сути, вы сами эмитируете, вы решаете эту проблему без всяких резервов. В США и том же Евросоюзе произошли огромные заимствования всей системы национальных банков либо в банковскую систему, либо непосредственно в бюджет, и потом были распределены деньги людям или компаниям.

Вот этот вариант, на мой взгляд, сегодня могут позволить себе многие страны и Россия не исключения. В российской экономике государственный долг составляет сейчас порядка 14% ВВП. В американской — порядка 115%, в европейской — чуть выше 100%.

То есть в данном случае я не понимаю… Если нам нужно, допустим, покрыть бюджетный дефицит 6% ВВП, то есть 6–7 триллионов рублей в год, допустим, на протяжении 2 лет, если эти деньги занять у того же Центрального банка, — практически речь идет о том, что мы увеличиваем государственный долг всего в два раза и останется где-то в 4 раза ниже показателя развитых стран. Что в этом катастрофичного я не могу понять.

Есть два аргумента против этого. Первый: говорят о том, что в этом случае мы будем платить очень высокие проценты, и бюджет треснет, как мы любим говорить. Что неправда, потому что если финальным держателем этих обязательств будет Банк России, то по закону о Банке России 75% его прибыли — а эта доходность по этим бумагам будет его прибылью — на следующий год перечисляется обратно в бюджет. То есть для бюджета это будет фактически бесплатное заимствования.

НРЗБ по поводу высокой инфляции. Можно посмотреть на любые западные страны и убедиться в том, что огромные эмиссии, которые были в 8-м, 9-м году и то, что происходит сейчас, инфляцию практически не провоцирует. В России на сегодняшний день, в условиях, когда у населения объективно мало денег, предпосылок для инфляции тоже особых нет.

Поэтому, мне кажется, что распечатывать кубышку я бы не стал, но вот обеспечить дополнительное вливание денег в экономику через кредитные схемы, в конечном счете, замыкающиеся на Банк России, я думаю, это было бы разумно.

Я.Широков

Сегодня, насколько я понимаю, вы обсуждали с экономистами пути выхода из коронакризиса на онлайн конференции. Есть какое-то единое мнение?

В.Иноземцев

То есть экономика находится в таком состоянии везде, что правительства прекрасно понимают, что поддерживать ее в закрытом виде полгода невозможно. Этого не переживет ни потребительский рынок, ни население, ни предпринимательство и так далее. Поэтому сейчас мы видим, что по всему миру экономика будет открываться, будут возобновляться производства, открываться границы. Но эпидемия никуда не уйдет.

И по сути основной вывод заключается в том, чтобы поддерживать баланс потерь, человеческих и экономических потерь, проходить по этой странной дилемме, что сколько людей заразиться, сколько ней дай бог умрет, но сопоставлять это с экономическим ущербом.

Поэтому, я думаю, что в ближайший год-полтора мы будем иметь постоянно эту дилемму относительно того, что экономика открывается не потому, что всё хорошо. И не нужно и невозможно ждать, что всё будет хорошо для того, чтобы она открылась.

Второй момент очень важный — это то, что все-таки нужно понимать, что наши конкуренты на Западе и в целом западный мир за счет тех финансовых возможностей, о которых я говорил, имеет совершенно иные масштабы и возможности конкуренции, чем большинство остальных стран. То есть, условно говоря, надо думать и быть готовым в перспективе к тому, что резервы — это инструмент прошлого века. Нужна другая государственная система более совершенная, более современная. И это, на мой взгляд, очень важно.

И последний момент, который следует заметить. Все-таки мы живем в мире, может быть, не глобальному уже, но, по крайней мере, регионализированном, мы живем в мире очень свободных финансовых потоков, и для России критически важно на ближайшие 10–15 лет создать систему, в которой капитал перестал бы уходить безумными темпами из страны, а лучше бы даже начал приходить в экономику.

И для этого необходимы, на мой взгляд, радикальные изменения налоговой системы, серьезные перемены с точки зрения регуляторных функций государства, потому что то, что мы видели последние 20 лет, оно, конечно, могло иметь место, когда нефть стоила 100, но, объективно говоря, дальше надеяться на какое-то развитие при этой системе госуправления, которую мы имеем, невозможно.

Многие, сегодня выступавшие на этой сессии, говорили о том, что коронакризис — это нечто похожее на войну. Вот Владимир Александрович Мау говорил именно в таких формулировках. И это правильно, но, собственно, война предполагает очень высокую ответственность и очень высокую эффективность управления. Я согласен с тем, что нужно говорить о чрезвычайной ситуации. Но вот как бы система управления во многих страна и в России, в том числе, на мой взгляд, пока плохо сдает экзамен на работу в чрезвычайной ситуации.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

В.Иноземцев: Обеспечить дополнительное вливание денег в экономику через кредитные схемы, в конечном счете замыкающиеся на Банк России, было бы разумно

Жертв достаточно много. Соседи Швеции — Норвегия и Финляндия — прошли этот период гораздо лучше. С точки зрения экономики они прошли его хуже. Еще раз говорю: это один из вариантов общественного договора. Он возможен. Самое главное, что вариант не должен быть белорусским, когда происходит то же самое, что в Швеции, но вам говорят, что ничего не происходит. Вот это, конечно, выходит за рамки любого нормального этического поведения.

А что касается вариантов — либо шведский, либо серьезный карантин — это вопрос выбора правительства и страны и народа.

Я.Широков

В.Иноземцев

Это ситуация, которая вызовет в конечном счете панику среди населения, она вызовет глубокое недоверие к политической системе, которое в Белоруссии мы уже наблюдаем. И реально это слишком перенапряжение системы по всем направлениям, которое она просто может не выдержать. Для чего это нужно было делать, для меня лично непонятно.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я не слежу внимательно за белорусской экономикой, но я не вижу никаких особо перспектив роста там, учитывая, что она в готовой продукции была сильно завязана на российский рынок. Мне кажется, что как и в российской экономике, так и в белорусской есть какие-то резервы, есть зависимость очень большого количества граждан и бизнесов от бюджета, который продолжает финансировать всею бюджетные программы регулярно и в полном объеме. Поэтому когда у вас нет карантина, а люди продолжают работать и получают зарплату, в общем, как таковых видимых проблем сейчас нет, но в целом сама по себе эпидемиологическая ситуация и плюс ситуация на рынке энергоносителей, она делает перспективы и российской экономики и белорусской хуже на более далекие периоды.

Я.Широков

НОВОСТИ

Я.Широков

Очень много, мне кажется, внимания привлекла ваша недавняя публикация в связи с протестами в Америке. Вы там поставили ряд вопросов, которые довольно проблематичны. На ваш взгляд, в том числе, что сейчас происходит в США?

В.Иноземцев

Левое движение в Америке никогда не было мейнстримом, безусловно, но при всем при том в последние годы оно достаточно укрепилось. И мы видели вчера на примере очень жесткого конфликта Куомо, губернатора штата Нью-Йорк и Билла де Блазио, мэра Нью-Йорка что, в принципе, эти вопросы, связанные с тем, чего можно допускать, а чего нельзя допускать, насколько эта распоясавшаяся толпа должна быть сдержана или нет, эта тема обсуждается во многих. И, в принципе, я думаю, этот конфликт сыграет очень важную роль в президентской кампании. И в целом мы видим, что в Америке конфликт между черными и белыми, он все-таки остается перманентным.

И смотрите, какая есть проблема. С одной стороны, чернокожее население, оно абсолютно имеет право на определенные специальные условия своей жизни, потому что есть историческая справедливость, есть люди, которые были вывезены из своих родных мест, их эксплуатировали сотни лет. Сейчас их потомки, которые долгое время были лишены гражданских прав. И в этом отношении, конечно, определенная обязательность общества на упреждающие действия в их отношении существует.

С другой стороны, есть проблемы, связанные с тем, что все-таки Америка — это общество, основанное на власти закона. Что невозможно относиться к разным этническим группам по-разному, если вы претендуете на то, чтобы быть единой нацией. Невозможно одних называть так, других называть эдак, всего опасаться, упражняться в безумной политкорректности и так далее. Это всё реально приводит к деструкции правового процесса.

Каким будет найдет выход, мне трудно сказать. Я не знаю. Мы видели того рода события и в начале 90-х годов, и потом на НРЗБ 2000. Еще раз повторю: эта тема надолго останется с США, и решить ее с наскока либо как хочет Трамп — военной силой подавить эти демонстрации, — либо, как хотят его оппоненты, условно говоря, дать всем всё подряд, что только можно. И то и другое не вариант. Нужны какие-то моменты, создающие более структурированное, более однообразное общество.

Потому что смотрите, цифры есть цифры. К ним можно относиться позитивно, отрицательно, но они существуют. Негритянская часть американского населения не интегрируется в общую массу населения. Если мы посмотрим, допустим, на показатель смешанных браков у американских граждан азиатского происхождения, он составляет около 40%, а афроамериканцев — 4%. Поэтому надеяться на то, что проблема рассосется, абсолютно не приходится. Наоборот, она будет очень долго вместе с американцами и, наоборот, может быть, будет обостряться.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я много раз говорил, те же компенсации, которые правительство выдало людям с низкими социальными доходами, они, в общем, по большому счету для американских условий не запредельны. Поэтому сама по себе ситуация, когда ты чувствуешь, что твоя социальная группа наиболее ущемлена — а черные американцы, они за последние 20–25 лет вообще не улучшили свое материальное положение, это единственная группа, медианный доход которой не растет, — то в этой ситуации, безусловно, ты чувствуешь себя уязвленным, обиженным, выброшенным на обочину. И такого рода ответ вполне может быть.

В.Иноземцев: Трейдеры и экономисты оценивают происходящие события как серьезный удар по демократам

Поэтому, повторюсь, здесь мы имеем дилемму между либо отходом фактически от правового общества, где все едины и равны и отходом от рыночной экономики в пользу больших социальных программ непонятной эффективности и непонятной продолжительности или существование того, что мы сегодня видим. Это выбор очень тяжелый.

Плюс к этому опять-таки хочу заметить, что, допустим, если мы посмотрим на вчерашние, сегодняшние события и вообще, что началось 1 июня, то удивительным образом мы видим, как быстро растут биржи, как резко улучшаются экономические настроения. И в значительной мере я объясняю это тем, что трейдеры и экономисты оценивают происходящие события как серьезный удар по демократам. То есть люди, которые видят на протяжении нескольких недель, как их города громит толпа, безусловно, будут скорее голосовать за Трампа, чем они будут голосовать за Байдена. И этот момент, конечно, повышает ожидания экономического роста, потому что мы видели, как при Трампе рынок достаточно быстро рост, налоги снижались. И в целом Трамп является более прорыночным политиком, чем демократы. И серьезные проблемы связаны с тем, что мы прекрасно видели, что уровни поддержки Трампа были не слишком высокими, Байден опережал его практически во всех штатах, во многих, в большинстве. Может быть, эта ситуация что-то способна поменять.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

И то, что Трамп подписал с китайцами 15 января первую фазу торговой сделки, это, на мой взгляд, абсолютно правильный подход и большая победа Америки. Я подозреваю, что ни одно другое правительство кроме трамповской администрации не будет так жестко стоять на своих позиция в отношении Китая, что, в принципе, разумно.

В экономической политике снижение налогов, которая привела обратно в Америку огромные капиталы, которые, в том числе, были выведены заграницу. Мне кажется, что с точки зрения экономики, с точки зрения отношения с Китаем политика Трампа разумна. Да, конечно, некоторые его заявления пугающие. Мы видели полемику между ним и его бывшим министром обороны вчера, который заявил, что Трамп раскалывает нацию и население. Да, есть такие моменты, это правда.

Но еще раз подчеркну, что сегодняшняя главная проблема американской политики заключается в том, что до 80 годов обе партии — и демократы и республиканцы, — они оперировали на огромном выборном поле, которое представляли все граждане Америки. Есть много исследований — Пол Кругман, который получил Нобелевскую премию по экономике, он несколько раз опубликовал прекрасную книгу, в которой он статистически показал, насколько часто демократы голосовали в поддержку отдельных предложений республиканцев и наоборот вплоть до середины 90-х годов, когда это вообще прекратилось как явление.

На сегодняшний день это очень жесткая поляризация. Трамп, в принципе, показал одну болезненную очень вещь. Он сумел сплотить белое большинство и за счет него выиграть выборы 2016 года. Демократы сделали в это время, на мой непросвещенный взгляд, ставку на коалиции меньшинств. Сейчас они продолжают ровно этот же курс. Поэтому сшибка на выборах в этом году будет очень серьезной.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

То есть в данном случае речь идет о том, что все ветви власти — региональная, федеральная, исполнительная, законодательная, — они приложили руку к тому, что мы видим сегодня.

Я считаю, что и в России, и в США, и в других государствах экономический рост резко возобновится после полное открытия экономики. Но какие дальнейшие действия будут происходить с точки зрения правительств и с точки зрения развития эпидемии, мы пока не знаем.

Так или иначе, я считаю, что экономики по всему миру сегодня столкнулись с абсолютно неизведанной проблемой, которая не имеет никакого отношения к тому экономическому курсу, который проводился до середины марта.

Я.Широков

В.Иноземцев

В.Иноземцев: И в России, и в других государствах экономический рост резко возобновится после полного открытия экономики

Сейчас государственный долг составляет приблизительно 115%, но на обслуживание долго идет не 12%, а 6%. То есть если вы имеете возможность занимать под нулевую ставку, размер вашего долга не имеет значения. Если вы всегда можете прибегнуть к получению дополнительного финансирования через механизмы Центрального банка и это не вызывает инфляции в очередной раз, вы всегда перекредитуете свои прежние обязательства.

Поэтому, мне кажется, что мы переходим в какую-то новую экономическую реальность, когда вопрос государственного долга, то есть мысль о его отдаче можно забыть. То есть это навсегда, это не то что вот, как, допустим, во время Второй мировой войны дефицит федерального бюджета составлял 23% ВВП в 43-м году. Через 5–6 лет его фактически уже не было, и долги были погашены к середине 50-х годов.

Вот такого не случится больше никогда. Профицитных бюджетов больше никогда не будет. Мысль о том, что нужно этот долг выплатить тоже никогда не будет. Выплачивать долг будут только в одном случае: если вы занимаете деньги не в валюте, которую вы эмитируете. То есть если вы Аргентина и вы занимаете в долларах, то вы будете каждые пять лет дефолтить. Если вы Россия и занимаете в долларах, у вас тоже будут большие проблемы. Если вы европейские страны и занимаете в евро, если в Америке и занимаете в долларах, проблемы у вас не будет.

Я бы, пожалуй, может быть, один из единиц российских экспертов, которые изначально говорили и писали, что никакого дефолта в Греции не произойдет, никакого распада еврозоны не будет и быть не может. Все считали, что Греция выйдет, ее выкинут, она обанкротится и так далее. Это невозможно. То есть если вы имеете такие возможности финансового регулирования, вы всегда будете предпочитать что угодно дефолту.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я не помню точной статистики, но я думаю, что порядка 30% если не больше всех врачей, не говоря уже о высокотехнологичной медицинской помощи, оказываемой в Москве и Санкт-Петербурге, где сосредоточены лучшие кадры, потому что здесь существует конкуренция, высокие зарплаты. А провинции чем беднее регионы, тем очевидным образом там меньше медиков и, тем более, там меньше медиков с хорошей квалификацией.

Поэтому да, я думаю, что такая связь существует и она не вызывает сомнений не только в России.

Я.Широков

В.Иноземцев

Понимаете, ведь Россия уникальна, на мой взгляд, по двум причинам. Во-первых, потому что только в России были проведены какие-то безумные пропуска, штрафы, выгулы друг друга и так далее, притом, что тот же самый масочный режим был введен после того, как взялись за смягчение карантина. Это более сумасшедшего решения невозможно себе представить. Потому что, на мой взгляд, абсолютно неважно, ходишь ты с пропуском или без, если ты больной, ты все равно людей заражаешь если ты ходишь без маски.

То есть , на мой взгляд, не нужно было никаких пропусков. Но нужно было всегда требовать осуществления этой индивидуальной защиты, социального дистанцирования и закрытия тех бизнесов и офисов, где происходит такое активное взаимодействие между людьми.

Опять-таки и в Москве и в других городах особой последовательной реализации этих мер безопасности на индивидуальном уровне я, честно говоря, не вижу. Поэтому, мне кажется, что… я не могу сказать, вторая волна, но эта ситуация сохранится, она никуда не денется. И в условиях, когда в Москве люди уже более-менее осознали, когда у кого-то есть иммунитет, когда многие переболели — друзья переболели — они понимают, насколько это опасно, степень ощущения опасности выше, чем в регионах. Поэтому во втором полугодии это будет болеть провинция.

Я.Широков

В.Иноземцев

То есть как она правятся, где это делается статистика? То есть это просто некая попытка успокоить людей. А потом появляется Дагестан, потом появляется НРЗБ, потом появится не дай бог какая-нибудь Тюмень или еще что-нибудь.

Мне кажется, что вторая волна наступит сразу после прост потому, что до этого ее никто не объявит.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

Наоборот, мой подход заключается в том, что если бы люди, действительно, выражали свое желание пойти и постоянно говорили, что они будут голосовать против, а опрос общественного мнения показывает высокую явку с голосованием против, то, я думаю, что, конечно, правительство могло бы принять какие-то шаги типа объявить начало второй волны до этого периода и потом вообще заиграть эту тему.

То есть по сути дела выиграть референдум сторонникам сохранения прежнего текста Конституции невозможно по причинам, которые создал ЦИК, но его возможно дискредитировать именно тем, что власть испугалась бы большой отрицательной явки. Мне кажется, это было бы лучшим выходом. Но пока я мобилизации в этом направлении не наблюдаю.

В.Иноземцев: Идея не ходить не вызывает у меня никакого понимания просто потому, что мы уже 25 лет никуда не ходим и получаем то, что получаем

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

Самый главный тезис заключается в том, что это нетипичный кризис, и мы можем судить о последствиях, только когда экономика будет полностью открыта, — вот тогда мы поймем, насколько этот кризис был серьезен.

То есть если вы набираете воздуха и не дышите, то невозможно понять, сможете ли вы дышать потом, когда вы начнете дышать. Вот это наша ситуация. Прогнозы из этого времени в будущее практически не имеют значения.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

То есть моя позиция состоит в том, что безработица с точки зрения количества людей, которые не могут найти себе применения будет сейчас максимально за всю историю наблюдений. Опять нужно понимать, насколько велика доля мигрантов на рынке, которые, в принципе, тоже будут очень мощным навесом, чего не было в 90-е.

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

В.Иноземцев

Я.Широков

Я напоминаю, что с нами был экономист Владислав Иноземцев. Эту передачу можно посмотреть на канале YouTube и «Эхо Москвы» Уже через насколько минут, после 16 часов у нас будет передача «Быль о правах», и там тема: Пикеты и наказание за несогласованные пикеты. Обсуждает адвокат Калой Ахильгов и Ирина Воробьева. В 17 часов — «Особое мнение», Виктор Шендерович. В 19 часов — журналист Максим Шевченко выступит со своим особым мнением.