Сергей Алексашенко - Персонально ваш - 2020-04-14
Е.Бунтман
―
Добрый день, в студии Евгений Бунтман, а персонально наш сегодня Сергей Алексашенко, экономист. Здравствуйте, Сергей Владимирович.
С.Алексашенко
―
Добрый день, Евгений, здравствуйте, зрители, слушатели.
Е.Бунтман
―
Перед эфиром читал выдержки из доклада, выдержки по РБК, которые, в том числе, подготовили и вы среди группы экономистов. Сергей Гуриев там есть, Константин Сонин, в том числе — Сергей Алексашенко. Правильно ли сформулировано, что главный посыл этого доклада — выход из кризиса — это раздача денег населению?
С.Алексашенко
―
И да, и нет. На самом деле, я хочу сказать «спасибо» фонду «Либеральная миссия» и Кириллу Рогову, который выступил с этой инициативой и предложил в группе экономистов, у которых есть богатый практический опыт работы с государством, на государство, с программами правительственными, антиправительственными посмотреть на ситуацию и сделать свои предложения, что можно было бы сегодня правильно правительству сделать. И, наверное, как всегда, я люблю об этом говорить, что прежде, чем что-то предлагать, нужно проанализировать ситуацию и понять, где мы находимся. И ключевая задача наша была в том, что мы как-то все договорились, что есть три сценария. Что, во-первых, все зависит от эпидемии.Есть сценарий оптимистический, что все закончится за два месяца, есть умеренный, когда эпидемию удастся взять под контроль и более-менее нормализовать экономическую жизнь к концу года. И есть пессимистический, что все случится где-то к середине следующего, 2021 года.
И фактор неопределенности очень большой. Сегодня никто, ни медики, ни, тем более, политики… Политикам хочется, чтобы все завершилось скорее, но никто ни в одной стране мира не может сказать, когда та или иная страна выйдет из этого состояния, и когда в той или иной стране экономика начнет функционировать, что называется, если не на полную катушку, то хотя бы в более-менее нормальных условиях. И в чем мы сошлись все, что сегодня нужно смотреть на самые острые проблемы сегодняшнего дня, на месте правительства. И принимать те решения, которые позволяют их преодолеть. Все были согласны в том, что наиболее острые проблемы — это потеря доходов у значительной части населения и разрыв бизнес-связей, бизнес-отношений.
Мы все сошлись в том, что-то, что делает правительство — это, скорее всего, правильно, хотя малоэффективно и явно не направлено на решение той проблемы, которая перед страной стоит.
Е.Бунтман
―
Как это? Прошу прощения, правительство делает правильно, но цель у него не такая. Это как?
С.Алексашенко
―
Смотрите. Можно ли спорить с тем, что правительство делает правильно, когда говорит предприятиям:"Окей, мы готовы, чтобы вы заплатили налоги не сейчас, а через полгода или год». Конечно, правильно, потому что предприятия теряют выручку, у них нет доходов, нет денег. И, в общем, правильно не трясти их до конца, не банкротить и дать им прожить этот период.Правильно, когда малому бизнесу предлагается снизить ставку социального налога с 30% до 15%? Конечно, правильно, потому что это срезает давление.
С.Алексашенко: Наиболее острые проблемы — это потеря доходов у части населения и разрыв бизнес-связей
Вот сказать, что это все неправильно, невозможно. Есть меры, которые мы не обсуждали… Правительство хочет расширить свои возможности при распределении госзаказа для исполнения единственным заказчиком. То есть, без конкурса. С моей точки зрения это откровенный шаг к коррупции, развязывает руки всем и вся, это осталось за периметром нашей дискуссии. Но ключевая проблема в том, что люди теряют зарплату, доходы. И правительство никаким образом на это не реагирует. То решение, которое было принято, что пусть Центральный банк даст банкам кредиты, что под низкую ставку, под 4%, а российские банки дадут малому и среднему бизнесу кредиты под те же самые 4%. Ну, под какие-то гарантии, обеспечение… Какое обеспечение может быть у малого бизнеса? Нет у него ничего. И понятно, что эти деньги до малого бизнеса, до людей не дойдут.
Е.Бунтман
―
А до кого дойдут?
С.Алексашенко
―
До банков. Они осядут в банках или дойдут до правильных людей. Вот я не сомневаюсь, что были разговоры, я до конца не проверял, что некоторые структуры известного товарища Ротенберга, которые строили мосты и трубопроводы, они оформлены как малое предприятие, где работает очень мало людей, потом раздают подряды другим организациям. Вот понятно, что такая организация и с гарантией может получить, и без гарантии ей дадут.Пока те 500 млрд рублей, которые были выделены Центральным банком, на них спроса пока нет. Банки не стоят в очереди, не кричат «дайте нам еще», да и малый бизнес тоже не заявляет о том, что он получил деньги.
В Америке выделили 350 млрд долларов на малый бизнес, там программа устроена по-другому, это бюджетные кредиты, банки являются операторами. Соответственно, если малый бизнес платит зарплату или аренду, то у него этот кредит списывается, он бюджету ничего не должен. При этом не увольняет работников и не сокращает заработную плату.
Е.Бунтман
―
Это обязательство, которое они берут на себя?
С.Алексашенко
―
Это не обязательство. Они могут этого не делать, но тогда они должны будут вернуть кредит. Это форма добровольная, можете как малый бизнес подать заявку, получить кредит, использовать на любые другие цели. Но если вы вот эти условия не соблюдаете, вам этот кредит придется вернуть в течение двух лет. Соответственно, и здесь уже банки говорят, которые реально работают с малым бизнесом, что у них уже вся квота заполнена, что всех своих клиентов обслужили, денег нет, надо еще. И в Конгрессе идет дискуссия о том, чтобы увеличить с 350 до 600 млрд долларов. То есть, программа только начала работать, закон утвержден 10 дней назад, и уже понятно, что этих денег не хватает.В России 500 млрд, выделенные три недели назад, они где-то гуляют по стране, и никому они особо не достаются. Поэтому главная задача на сегодня — поддержать население, у которого падают доходы и как-то дать бюджетные деньги населению. Вся программа российского правительства построена пока… У нас неслучайно премьер-министр — бывший налоговик. Он очень налоговую технику хорошо знает, говорит: «Давайте здесь с налогами подкрутим, здесь подкрутим, здесь поблажку дадим». Правильно, проверками не мучить никого. И налоговикам по Москве ездить в условиях карантина можно, а бизнесмена нельзя, потому что их бизнесы закрыты.
решение правильное, в общем, но по большому счету оно никого не поддерживает. Поэтому вот такой у нас… Единодушное мнение, дальше мы различались в наборе мер, масштабе мер. Но, в принципе, все согласились с тем, что главная ответственность правительства состоит в том, чтобы донести бюджетные деньги до населения в больших, гораздо больших объемах, чем это запланировано в бюджете.
Е.Бунтман
―
У меня есть несколько уточняющих вопросов. Первый из них: способ и целеполагание раздачи этих денег. Понятно, что население надо поддержать. Но обычно экономисты говорили, что прямая раздача денег скорее вредит. Нужно субсидировать траты, а не раздавать напрямую. Вот здесь есть такая вилка или ее уже нет?
С.Алексашенко
―
Есть такая вилка, и на самом деле одно другого не отменяет. Вот в Америке, скажем, закон, который был принят о том, что все американцы с доходом до 99 000 долларов на семью получат 1200 долларов на взрослого и 3000 долларов на семью из 4 человек, его реализовать легко, потому что у службы внутренних доходов есть домашние адреса американцев и есть банковские счета. Как только принимается это решение, налоговая служба начинает печатать чеки, и они рассылаются по всей стране. На этой неделе люди уже получат чеки.В России такой техники не существует. В России, конечно, каждый раз возникает вопрос, как это делать. Например, одна из мер, которые у нас предложены — правительство могло бы взять на себя доплату каждой российской семье, 2000 рублей в месяц на оплату коммунальных услуг. У нас есть, очень грубо, 50 млн семей, который платят за коммунальные услуги. И есть организации, которые собирают эти платежи, их гораздо меньше. Все эти счета известны. Каждая организация каждой семье заполняет платежку, пишет: «Это государственная дотация, минус 2000 рублей». В принципе… Эти деньги потом государство отправляет производителям коммунальных услуг, чтобы у них тоже экономика как-то выживала, должна же работать и энергетика, и водоснабжение, и вывоз мусора, иначе мы все утонем известно в чем.
Есть такая форма. Есть форма… Ее организовать, на мой взгляд, достаточно просто. Есть другая понятная идея, что, например, можно было бы заменить раздачу денег, особенно пенсионерам, не знаю, развозом продовольственных запасов. Но это гораздо более сложная система…
Е.Бунтман
―
Логистически сейчас почти невозможно в условиях карантина.
С.Алексашенко
―
Не говорите, что невозможно. У нас в Росгвардии 340 000 бесполезных мужиков, которые точно сейчас ничего не делают. Сейчас разгонять некого…
Е.Бунтман
―
Нарушителей карантина и тех, кто выходит на улицу. Я вот видел вчера патруль около церкви, чтобы там не скапливались люди. Это тоже работа.
С.Алексашенко
―
Окей. На мой взгляд, если бы они занялись, Росгвардия, МЧС и наши прочие люди в мундирах занялись развозом продуктов, это было бы полезно, но это безумно сложно, потому что это сформировать, получить адреса, кому и сколько отвозить… Понятная система, хорошо бы… Так делали в городе Ухань, 11 млн человек на самом деле, как Москва, смогли же там сделать. Всех жителей заперли и организовали такое распределение продуктов. Так можно, но мы с вами достаточно быстро договорились, что в России, скорее всего, так не получится. Где-то получается, где-то не получается…
Е.Бунтман
―
Давайте чуть-чуть сейчас отойдем от хроник коронавируса, и к другой большой теме. Про соглашение ОПЕК+. Тут господин Федун, совладелец Лукойла, говорил, что это как Брестский мир, необходимо, но унизительно. Вот это соглашение подписанное, это были ли необходимо и было ли унизительно для России?
С.Алексашенко: В России 500 млрд, выделенные три недели назад, они гуляют по стране, и никому особо не достаются
С.Алексашенко
―
Я считаю, я согласен с Леонидом Арнольдовичем, я считаю, что это соглашение для России было необходимо. Я говорил и говорю, что-то решение российских властей, принятое 6 марта, прервать переговоры с ОПЕК о согласованных действиях было не преступлением, было большой политической ошибкой, которая при принятии решений… Очевидно, что и президент, который принимал это решение, и люди, которые ему советовали, они потом прямо сказали, что они недооценили масштабы эпидемии, готовность Саудовской Аравии принимать контрмеры. Собственно говоря, неадекватно оценили ситуацию. Это была ошибка. А ошибки правильно исправлять.Конечно, вести нефтяную войну на уничтожение России достаточно тяжело, потому что ее логистические издержки на доставку нефти на основные рынки, в Европу и Китай, они заметно превышают логистические издержки Саудовской Аравии, потому что доставка нефти танкерами обходится гораздо дешевле. И месторождения у Саудовской Аравии очень близко к портам. Там многотысячных километровых нефтепроводов нет. И, конечно, в этой войне Россия бы проиграла, нефтяная отрасль испытала бы серьезные потрясения.
Не зря в русском языке есть такая поговорка, что худой мир лучше доброй ссоры. Лучше какие-то согласованные действия. Я думаю, что что-то не объявлялось, что Саудовская Аравия прекратит свои агрессивные действия на рынках западной Европы, прекратит демпинговать, предлагать цены с большой скидкой. Поэтому, конечно, это все необходимо. И совершенно точно Федун прав со второй частью, что это унизительное соглашение, потому что Россию заставили сократить добычу, реальную добычу примерно на 2,8 млн баррелей, там хитрое соглашение, что для Саудовской Аравии и России планка отсчета была 11 млн, при этом Россия добывала 11,3. То есть, нужно было сократить 2,5 млн баррелей, плюс еще 0,3 сверху, которые были нарушением России при исполнении предыдущего соглашения.
При том, что Саудовская Аравия до начала войны добывала 9.7, и просто за 11 она уже вышла, начав войну. И она будет… Реально от своего предыдущего уровня добычи, 9.7 сокращает на 1.2. То есть, реальное сокращение добычи в России практически в 2.5 раза больше, чем в Саудовской Аравии. При том, что страны сопоставимы по объемам добычи. И очевидно, что не асиметричная позиция, разная ответственность сторон… Это и есть та плата, которую Россия должна была взять за то, что заявила 4 недели назад, что ни мира, ни войны, а армию распустить. Распустили, а теперь пришлось расплачиваться Брестским миром.
Е.Бунтман
―
Другой видный нефтяник, руководитель Газпромефти Александр Дюков в интервью «Коммерсанту» говорил, что если бы соглашение не было достигнуто, это бы не стало катастрофическим сценарием. При этом он уточняет, что всем бы пришлось сокращать, но Россия прошла бы через этот кризис с меньшими потерями. Это хорошая мина при плохой игре или это правда?
С.Алексашенко
―
Надо сказать, что между Федуном и Дюковым есть очень большая разница. Федун — вице-президент частной нефтяной компании, а Дюков — руководитель государственной нефтяной компании, которая принадлежит Газпрому, который контролируется государством. Поэтому говорить они могут разные вещи с разной степенью откровенности. И кто-то обязан во всем хвалить все решения и бить себя кулаком в грудь, говорить, что Россия — самая мощная, великая, вставшая с колен, победит все невзгоды, половцев, печенегов и уж тем более саудитов. Конечно, Дюков делает хорошую мину при плохой игре, говорить об этом после того, как соглашение подписано, можно что угодно. Можно говорить, что и без соглашения было бы хорошо. Он прав в том, что если бы соглшения не было, и России, и многим другим производителям нефти пришлось бы сокращать добычу. Мир не готов принять такое количество нефти. Все понимают, что падение спроса на 20 или 25 млн баррелей в сутки, которое случилось из-за экономического кризиса, экономических последствий коронавируса — это огромный удар по всей нефтяной индустрии. И хранилища, плавучие танкеры, трубы нефтепроводов, они заполнены будут через 3-4 недели полностью. Хранить нефть в мире будет негде.Нужно будет консервировать скважину. А консервация скважин в России обходится в несколько раз дороже, чем в той же самой Саудовской Аравии. И для России, у которой, вообще-то говоря, выход нефти от месторождений к потребителям осуществлен через трубу, труба является самым узким местом. Она же не резиновая. Туда загнать нефти больше невозможно. И российским нефтяникам пришлось бы резко сокращать добычу, нести огромные издержки по консервации скважин, и еще большие по их расконсервации. Я думаю, что если бы Россия не подписала это соглашение, то ее реальное сокращение добычи было не на 2,5 млн баррелей, а миллионов на пять.
Е.Бунтман
―
Правильно ли я понимаю, что пока не похоже, чтобы цены на нефть выросли в ближайшем будущем из-за кризиса спроса?
С.Алексашенко: Правительство могло бы взять на себя доплату каждой семье на оплату коммунальных услуг
С.Алексашенко
―
Абсолютно правильно. Когда начались разговоры о том, что соглашение вот-вот будет достигнуто, цены подрастали до 35-36 долларов за баррелей, после чего, когда стали известны условия, они опустились обратно к 30. И я читаю обзоры экспертов, аналитиков, я пока не вижу ни одного оптимиста, кто бы говорил, что до конца года цены могут подрасти. Пока говорят, что баланс спроса и предложения, огромное количество избыточной нефти, оно не убирается этим соглашением. И нефтяной рынок ждут очень тяжелые времена. И Российский бюджет тоже.
Е.Бунтман
―
Ситуация исправится, когда Китай начнет окончательно выходить из карантина?
С.Алексашенко
―
Понимаете, Китай, он же… Промежуточное звено, всемирная фабрика, которая, условно говоря, закупает российскую ближневосточную нефть и производит конечные продукты, которые должны продаваться на рынках Европы, Америки, России, Канады, Австралии, по всему миру. Магазины-то закрыты. И эти товары никто не покупает. И логистическая цепочка разорвана. Китай может делать что угодно, он может запустить все свои фабрики и начать производить, но продать он это не сможет. Китай тщательно прячет и маскирует свою статистику. Но аналитики научились использовать косвенные данные, очень активно используется космическая съемка, контроль за выбросами, данные с навигаторов. И все согласны, что на сегодня экономическая активность в Китае процентов на 15-20 ниже того, что было год назад. Китай может говорить, что победил коронавирус, что китайская экономика встала с колен,что все восстанавливается и функционирует нормальным образом. Но косвенные данные говорят о том, что экономика работает значительно ниже потенциала.
Е.Бунтман
―
Некому продавать?
С.Алексашенко
―
С одной стороны, некому покупать. С другой, собирая те же самые Айфоны, китайцы должны получать комплектующие из 36 стран. И достаточно, чтобы она страна не поставила вам что-то, и все заканчивается. Поэтому, не знаю, рынок продажи новых автомобилей в марте упали почти в два раза по сравнению с прошлым годом. Это же показатель, если население сидит по домам, то оно и в салон не сможет заходить. Естественно, понимают, деньги тратить невозможно. Это последние данные, которые у нас были по Китаю. Что будет в апреле? Поживем, увидим. Но не думаю, что там будет 50% спад, но никакого роста, я думаю, не будет.
Е.Бунтман
―
Сергей Алексашенко, экономист у нас в прямом эфире по Скайпу. Вчера президент Франции Макрон выступал с пространным и эффектным обращением. Сегодня продолжается уже по итогам такого эмоционального обращения всевозможные решения. Франция сегодня заявила о выделении 24 млрд евро на помощь малому бизнесу. Прям прямая помощь, борьба с безработицей, помощь малому бизнесу. Это много или мало для французской экономики, для экономики европейской страны?
С.Алексашенко
―
Для французской экономики это примерно 1% ВВП. И если прикинуть, что французская экономика… 0,8. Она где-то раз, не знаю, в семь меньше американской экономики, то умножайте 24 на 7, получаете 200 млрд долларов, округляя, 200-250 млрд долларов. В Америке 350. 2/3 от того, что сделала Америка, Америка это увеличила еще вдвое. То есть, в принципе, сильно меньше, чем американцы. Но вот вся программа российского правительство по состоянию на сегодня, чем правительство хвастается, это 1,2% ВВП. То есть, Франция только на поддержку малого бизнеса выделила 2/3 того, что российское правительство выделило для всех.
Е.Бунтман
―
Сергей Алексашенко, экономист, вернемся через несколько минут после новостей и рекламы.НОВОСТИ
Е.Бунтман
―
Сергей Алексашенко, экономист персонально наш. Про рост цен давайте поговорим, и в чате Ютуба тоже спрашивайте. Напоминают, что тарифы на сотовую связь вырастут, там по целому ряду причин, не только от жажды наживы, а вполне по объективным причинам, потому что растет траффик. Есть решения всевозможные про бесплатные сайты, общественно-важные, это тоже расходы операторов. И потребительские цены, прирост цен на продовольственные товары в марте составил 8,7%, это данные Центробанка. Давайте это все как-то объединим. Чего ждать, что происходит.
С.Алексашенко: Китай может запустить все свои фабрики и начать производить, но продать он это не сможет
С.Алексашенко
―
Мне кажется, что ничего удивительного не происходит. Просто если у нас с вами память не… Достаточно длинная, хотя бы на месяц назад, на полтора месяца назад, то мы с вами вспомним, что еще в начале марта доллар стоит в России 62-64 рубля. Сегодня он стоит 75-78. И понятно, что эта девальвация так или иначе переходит в цены. Чудес не бывает, в России примерно половина рынка потребительских товаров в денежном выражении — импорт. Не в физическом выражении, а в денежном. Импортные товары обычно дороже.И как только рубль стал стоить сильно дешевле, на пике там до 80 доходило, 25% девальвация. Понятно, что все импортные товары должны подорожать. Даже если импортеры, продавцы, посредники не хотят зарабатывать дополнительных денег на человеческом несчастье, что было бы странно, то понятно, что все импортные товары в перспективе должны подорожать на 20-25%. А практика показывает, что это происходит в течение 3-4-5 месяцев.
Если мы берем мобильную связь, то там куда ни ткни, там все импортное. Оборудование импортное, оно в аренде, в лизинге. Закупать новое — платить за импорт. Закон Яровой выполнять — строить мощности для хранения информации, там тоже огромная часть импорта. То есть, куда ни ткни, везде все импортные товары, и приходится платить все больше и больше. Поэтому это очевидно, еще один из аргументов, почему сегодня правительству неплохо было бы задуматься, чтобы население как-то поддержать. Очевидно, что девальвация рубля прямым следствием имеет снижение жизненного уровня населения, даже если доходы не падают. В условиях падения доходов падение жизненного уровня будет еще быстрее.
Е.Бунтман
―
Неделю назад мы с вами разговаривали про то, как на бирже ведут себя лимоны и имбирь. Так вот, за неделю все это рухнуло еще более стремительно, чем нефть. И становится ясно, что повысившиеся цены на некоторые продукты были совершенно спекулятивными. Это касается и многих продовольственных цен по исчислению за март. Это вы тоже учитываете в своей оценке? Откровенную спекуляцию на фоне повышения спроса.
С.Алексашенко
―
Смотрите, Жень, вот… Любой рост цен — вещь неприятная. А тем более, когда цены растут в тяжелой ситуации, когда кризис, когда ваша компания прекратила работу, когда вам сказали, что будут платить 50% зарплаты или вообще не будут платить… Короче говоря, рост цен — вещь сильно неприятная. Но, ставя себя на место владельца торговых сетей, владельца магазина, владельца онлайн-Озона, Амазона, я всегда сталкиваюсь с вопросом: что для меня хуже? Что я опустошаю полки, любой потребитель приходит, видит пустые полки и начинает хватать все подряд, и после этого магазин остается еще в более ужасающем состоянии. Или я пытаюсь как-то объяснить покупателям, что вы знаете, не все так плохо, и давайте все-таки включать иногда голову. Я не помню, в одной из стран, в одной из скандинавских стран в самом начале эпидемии был такой способ борьбы с дефицитом санитайзеров, спиртовых растворов…
Е.Бунтман
―
По-моему, в Швеции.
С.Алексашенко
―
Я не помню. Швеция, Дания, Голландия, где-то там. Что первый пузырек вы покупаете за 1 евро, а второй за 99 евро. После чего дефицит санитайзеров тут же закончился. Когда владельцы магазинов идут на повышение цен, чтобы ассортимент оставался на витринах, с моей точки зрения это оправдано. Психологически, особенно на советского человека, у которого память о дефиците еще не до конца исчезла, мне кажется, что пустые полки влияют сильнее, чем выросшие цены. Знаете, и так плохо, и так плохо. Для меня выросшие цены лучше, чем пустые полки магазинов.
Е.Бунтман
―
Выросшие цены могут и потом остаться такими же. Имбирь просто никому толком не нужен в таких количествах промышленных, поэтому на него и упали цены. А какие-то вещи понадобятся. Депутаты от «Справедливой России» предлагают заморозить розничные цены на социально значимые продукты. При их удорожании за месяц более чем на 30%. Яйца, рыба, молоко, яйца, крупы, овощи.
С.Алексашенко: Куда ни ткни, везде все импортные товары, и приходится платить все больше и больше
С.Алексашенко
―
Мне кажется есть такой закон, по крайней мере, он обсуждался, я помню, когда у нас засуха была в 2010, в 2012 годах, когда гречка дорожала, и правительство тогда очень долго мучилось, вводить или не вводить фиксированные цены. Решили не замораживать, и ситуация рассосалась. Понимаете, принципиальное отличие плановой экономики от рыночной состоит в том, что в плановой экономике решения принимает какой-то бюрократ. В данном случае решения принимают депутаты Государственной думы. Они считают, что заморозить цены — это правильное решение. При этом они не несут ответственности за то, что в магазинах образуется дефицит. Что владельцы торговых сетей прекращают что-то покупать, потому что невыгодно это продавать.Авторов этого законопроекта нарядил бы в желтые костюмы химзащиты и отправил бы в Венесуэлу, чтобы они посмотрели, как живет экономика в условиях замороженных цен. Дал бы им по 50 долларов, отправил бы их туда недели на две пожить, им бы хватило этих денег, потому что доллар там, что называется, и в Венесуэле доллар. Чтобы они посмотрели, на своей шкуре испытали, что такое замороженные цены. А потом вернулись бы и подумали. Может, отзовут свой законопроект. Может, они считают, что Венесуэла — идеал жизненного благополучия, и что нам нужно тоже к этому стремиться.
Е.Бунтман
―
В США как это происходит? Когда объявляли карантин, тоже покупали и подчищали подчистую полки во многих магазинах. Во всяком случае, мне рассказывали, что в Штате Колорадо было так. В этом случае возможно, чтобы магазин повысил цены в 2-3 раза?
С.Алексашенко
―
Да, возможно. И когда вот эта вот потребительская паника только начиналась, это НРЗБ случилось где-то четыре недели назад, приходя в магазин можно было видеть пустые полки. Началась… Туалетная бумага, макароны, рис и далее по списку. И в какой-то момент… Не скажу, что до состояния полок советских магазинов это доходило. Но половина полок могла пустовать. При этом ты мог отъехать километров на 5, зайти в другой магазин и там относительно все было в порядке.
Е.Бунтман
―
Вы можете представить себе повышение цен…
С.Алексашенко
―
В больших торговых сетях, оффлайновые магазины, там повышение цен крайне незначительное. А вот в Амазоне, которым я пользуюсь, чтобы соблюдать карантин, цены растут. То есть, скажем, если… Самое яркое свидетельство — мука. Цены на муку в Амазоне выросли в 4-5 раз. Но при этом ее можно купить. А вот по такой цене обычной, какая в магазине, ее нет ни в магазине, ни в Амазоне, ни в других системах доставки.
Е.Бунтман
―
Тогда мне немножко спокойнее, потому что понятно, что на бытовом уровне это вызывает обиду на какой-то привычный мир, потому что когда-нибудь кризис кончится и потом надо будет снова идти в магазин, а это другие, чуть менее доверительные отношения.
С.Алексашенко
―
На имбирь цены упали — и на остальное упадут. Когда и если эта паника с коронавирусом закончится, тогда и цены вернутся. Жень, я не думаю, что они вернутся совсем назад. Я не очень верю, что курс доллара вернется к 60 рублям, даже если цена на нефть подрастет. У нас цена на нефть 60 была лет 10 назад, и доллар стоил тогда 25-30 рублей. У нас как-то движение курса доллара идет все время в одну сторону. И понятно, что если импортные товары подорожали из-за подорожания рубля, то отечественные товары за ними тянутся. Ну, очень часто есть сопоставимые товары, аналоги, конкуренты. И понятно, что совсем назад… Как зубную пасту обратно в тюбик загнать. Какие-то пиковые вещи исчезнут. Имбирь, видите, прошла неделя и слава богу, страна обеспечена имбирем на следующие 50 лет.
Е.Бунтман
―
Про российские компании, кризис новые цифры. Сервис HeadHunter, который достаточно показателен, докладывает, что свыше четверти компаний в России, 27% ожидает сокращение зарплат в ближайшие полгода. Надо затянуть пояса? Неизбежно сокращение зарплат везде?
С.Алексашенко
―
Я думаю, что сокращение зарплат будет достаточно массовым. Российская трудовая психология, российская психология владельцев бизнеса, она устроена странным образом. Она устроена иным образом, чем на Западе. В Америке раз — и три миллиона безработных за одну неделю. 6,5 млн за вторую. 6,5 млн за третью. И есть слух, что две недели подряд 6,5 млн обращений за безработицей, цифра совпала до запятой, что вроде как больше компьютерная система обработать не может. Поэтому подождем послезавтра и посмотрим, что будет.
С.Алексашенко: Не очень верю, что курс доллара вернется к 60 рублям, даже если цена на нефть подрастет
В России как-то для работника трудовая мораль состоит в том, что плохо быть безработным. И лучше уходить в отпуск без содержания, соглашаться на неполный рабочий день и понижение зарплаты, только чтобы тебя не уволили. Соответственно, многие директора предприятий, владельцы бизнесов пережили кризис 2008, 2014, и сейчас сталкиваются… Административное давление или кошмарение. Когда ему звонит какой-нибудь начальник из администрации или из конторы ФСБ и говорит: «Попробуй только уволь кого-нибудь, ты нам статистику испортишь». И что делать? будут снижать зарплату. Я думаю, с этим столкнется большое количество россиян.
Е.Бунтман
―
Я уверен, что лучше так, чем в каком-нибудь моногороде закрылось бы предприятие, и всех бы повыгоняли.
С.Алексашенко
―
Это процесс, к сожалению, неподвластный ни мне, ни Путину с Мишустиным. Вот если предприятие в моногороде столкнется с ситуацией, что все закрылось, поставщики поставляют комплектующие и вашу продукцию никто не покупают, будут останавливаться. Бывают такие случаи. Все будет по-разному, но, скажем так, мы сейчас говорим об оценке Хэдхантера, что четверть россиян ожидает снижение зарплаты. Я бы сказал, что это достаточно оптимистический подход. Хорошо. Когда у людей не очень плохое настроение, всегда хорошо.
Е.Бунтман
―
Хорошо. Про карантин. Главное, что нас всех волнует, Францию, США, Британию — сколько может продолжаться карантин, нужен ли он. Каждый раз будем, видимо, снова затрагивать эту тему. На этой неделе новости, что снова открывается после вынужденных… У нас не называется карантин, у нас каникулы. Открывается ГАЗ, КАМАЗ, другие предприятия. Очевидно, что это значительно больший рассадник инфекции, даже если соблюдать все правила, чем выезд компании на условные шашлыки, которые у нас стигматизированы теперь. Это правильно, нет другого выхода, или это компромисс какой-то вынужденный?
С.Алексашенко
―
Я считаю, что это… Возвращаемся к нефтяной сделке. Это не преступление, это ошибка. Люди, которые принимают решения об открытии крупных промышленных предприятий, делают большую ошибку, по сути дела это является преступлением против людей. Очевидно, что массовые скопления людей — это лучший способ передачи вируса от одного к другому. И опыт всех стран… В Организации объединенных наций состоит 195 стран, если вы посмотрите на статистику коронавируса, то 209 стран, на территории которых коронавирус зафиксирован. Почти все страны с этим столкнулись. Все согласны в том, что крупные промышленные предприятия, если они не занимаются жизнеобеспечением, их надо останавливать. И все автомобильные заводы в Америке остановились в один день, согласованно. Они просто договорились, что в один и тот же день останавливают свои заводы. В Европе произошло то же самое по странам.И вот решение восстановить работу ГАЗа, КАМАЗа, я считаю, что это преступление.
Е.Бунтман
―
А что делать? Там много людей работает… Не то, что им совсем негде работать, но почти негде. В Набережных Челнах куда они пойдут? Им нужно напрямую тогда перевести деньги, на которые они могут прожить?
С.Алексашенко
―
Да, я считаю, что с точки зрения государства эффективнее дать этим людям денег, чем потом возложить всю тяжесть решения проблем на всю систему здравоохранения Набережных Челнов или Нижнего Новгорода, поставить под угрозу жизни сотен и тысяч горожан. Вы, они как правительство, «эй, вы там, наверху», вы должны решить, что для вас важнее, денежные знаки и кубышка министра финансов Силуанова, его мантра, что нельзя увеличивать государственный долг, или жизни сотен тысяч россиян. Вопрос, если его упростить, стоит таким образом. Мы отправляем сотни людей на смерть и сохраняем верность принципам министра Силуанова. Или мы думаем, что граждане России имеют право на жизнь и делаем все возможное, чтобы ее сохранить.
Е.Бунтман
―
Это же не только российский вопрос. Этот вопрос поднимается в Украине, в странах восточной Европы, в Великобритании, что мы не можем больше сидеть на карантине, потому что накроется и мы войдем в такой кризис, что Великая Депрессия покажется просто игрушкой.
С.Алексашенко
―
Пока об этом говорить рано. Угроза такая, безусловно, существует. Но все усилия перечисленных вами стран направлены на то, чтобы не дать пику эпидемии взлететь до каких-то неимоверных высот, когда система здравоохранения просто рухнет. Вот сглаживание пика позволяет… Не позволяет убрать эпидемию. Убрать эпидемию можно будет только когда вакцина появится. Она позволяет ситуацию взять под контроль и методом проб и ошибок, методом тыка найти способы, как запустить экономическую активность хотя бы частично. На этой недели три относительно маленьких европейских страны предприняли первый шаг. Дания разрешила работу школ и детских садов, Австрия и Чехия разрешили работу маленьких непродовольственных магазинов. Они стали первыми. Будем смотреть.Они взяли ситуацию под контроль, у них количество новых заболеваний опустились ниже плинтуса, и эти страны в этой ситуации в состоянии наладить отслеживание связей вновь инфицированных. Это способ, который не допускает распространения эпидемии. Как только вы выявляете инфицированного, вы рассчитываете, с кем он контактировал в последнее время, и этих людей изолируете, проверяете и так далее. Да, вот страны считают, что у них создана система контроля, и что их система здравоохранения справится с той нагрузкой, которая есть. Эти страны стали первыми. Пока на более решительные меры не готов никто, но очень многие страны уже заявили, что они возникли… Какие-то специальные группы рабочие, которые обсуждают механизм выхода из шатдауна. Эта проблема волнует всех, все хотят сделать это как можно быстрее, но никто не знает, как правильно.
Е.Бунтман
―
По вашим наблюдениям, переход, как вчера говорил Макрон, на экономическую модель военного времени, он спасает? Многие заводы, и Макрон за это благодарил французскую промышленность, перешли на пошив масок, просто какой-то кутюрье решил пошить три маски. Нет, это массовый пошив масок. Каким образом это спасает с экономической точки зрения эти предприятия?
С.Алексашенко
―
Знаете, я где-то месяц назад давал интервью по поводу эпидемии, и я сразу сказал, что это для экономики как военное время. И задача любого правительства — максимально эффективно использовать ограниченное число ресурсов для решения задач. Это системы жизнеобеспечения, это система снабжения населения продовольствием, система работы здравоохранения. Если правительство в состоянии использовать мобилизационный план, мобилизационное задание, использовать, как Трамп использовал закон о госзакупках в условиях военного времени, это значит, что система работает. Кто скажет, что это неправильно, что администрация США принудительно заставила компанию НРЗБ выпускать аппараты искусственной вентиляции легких или шить маски?
Е.Бунтман
―
По закону военного времени.
С.Алексашенко
―
Да, это не война, но закон военного времени. Это правильно. Я считаю, что-то, что Франции это удалось, это хорошо. Это пытались сделать многие страны, и там у каждого свой пример. Кто-то делает добровольно, кто-то приказу…
Е.Бунтман
―
Если тот же самый КАМАЗ перезапустить на выпуск респираторов, такая модель может сработать у нас?
С.Алексашенко
―
Если КАМАЗ в состоянии создать модель респиратора быстро и эффективно, медицинской маски N95, которая позволяет защитить вас от вируса почти со 100% гарантией… Было бы замечательно. Но это не так просто. У меня нет уверенности, что ГАЗ или КАМАЗ в состоянии справиться с этой задачей. Американские автомобильные заводы попытались наладить выпуск аппаратов искусственой вентиляции легких, но пока успехов никто не достиг. Подозреваю, что их технологический уровень повыше чем у КАМАЗа будет.
Е.Бунтман
―
Спасибо большое, Сергей Алексашенко, экономист в нашем эфире. Прощаемся с Сергеем Алексашенко, и несколько анонсов того, что у нас будет в последующих программах. Через несколько минут, в 16 часов — курс Потапенко, главная тема — карантин без маски. По Скайпу в гостях Владимир Михайлов, депутат Костромской областной думы, учредитель ООО Предприятия ФЭСТ из Костромы, которое производит медицинские изделия для оказания первой помощи, в том чиле медицинских масок, буквально только об этом говорили с Сергеем Алексашенко, про законы военного времени и то, что надо выпускать сейчас нужные продукты.В 17 часов — «Особое мнение» с Кириллом Мартыновым, редактором отдела политики «Новой газеты».
И наконец в 19 часов — «Особое мнение» с писателем Виктором Ерофеевым, множество тем будет затронуто, в том числе это и предложение депутатов о том, чтобы праздновать День Победы 3 сентября, когда в России все последние годы, с 2004 года принято вспоминать жертв теракта в Беслане. Трагедия в Беслане. И об этом, и о многом другом будет эфир «Особого мнения».
Спасибо большое, с вами был Евгений Бунтман и персонально наш сегодня был Сергей Алексашенко, спасибо.