Михаил Федотов - Персонально ваш - 2020-03-06
А.Орехъ
―
15 часов в нашей столице. Вы слушаете радиостанцию «Эхо Москвы». Лиза Аникина…
Л.Аникина
―
Антон Орехъ.
А.Орехъ
―
И персонально ваш Михаил Федотов, экс-председатель СПЧ при Президенте Российской Федерации.
Л.Аникина
―
Здравствуйте!
М.Федотов
―
Здравствуйте!
А.Орехъ
―
Михаил Александрович, добрый день! Ну что, у вас половина эфира — это разговор про коронавирус, половина — про поправки, и так практически про любой эфир сейчас можно сказать.
М.Федотов
―
У меня нет коронавируса, у меня просто насморк.
Л.Аникина
―
А Конституция?
М.Федотов
―
Этот тот редкий случай, когда у меня в кармане нет Конституции. У меня есть карманный вариант Конституции, действительно, такой маленький. Я его показывал вам.
А.Орехъ
―
Да-да.
М.Федотов
―
Но, к сожалению, я ее забыл взять.
А.Орехъ
―
Но скоро это уже будет устаревший документ.
М.Федотов
―
Наоборот. Исторический.
А.Орехъ
―
Устаревший не значит, что не исторический. Раритетный. Надо будет носить уже другое в кармане — обновленную версию с 364 поправками.
Л.Аникина
―
С комплексным обедом.
А.Орехъ
―
Вот из последнего, горячего, что не будет в числе поправок — вот этих 364 — запрета на владение иностранной недвижимостью. Ну, предполагают, что поскольку у нас много парламентариев и чиновников, у которых что-то такое при всем их патриотизме есть, то поправочки такой не будет. Как вы к этому относитесь?
М.Федотов
―
Во-первых, я не знаю, какие поправки будут. Какие нет.
А.Орехъ
―
Вот про эту говорят, что точно нет.
М.Федотов
―
Антон, поймите меня правильно. Я все-таки правовед, а не политолог. Поэтому я предпочитаю иметь в руках, перед глазами текст законопроекта. Текст законопроекта в первом чтении я видел. У меня есть по нему свое мнение. А текст законопроекта во втором чтении я не видел. И даже если вы его видели и вы мне про него расскажете, то мне это недостаточно
А.Орехъ
―
Ну да. «Напел мне Рабинович эту Корузу».
М.Федотов
―
Вот у меня это не проходит. Я по этим напевам понять смысл юридического документа не смогу и оценить его не смогу. Поэтому давайте подождем немножко, чуть-чуть осталось. Как я понял, 10 числа сразу наши депутаты, поздравив женщин с 8 марта, придут и быстренько во втором чтении примут поправки в Конституцию. Вот тогда мы их увидим хотя бы. Конечно, на самом деле, по-хорошему надо бы это посмотреть заранее, иметь возможность к этому как-то отнестись.
А.Орехъ
―
Недавно же у Пескова спрашивали, и он там искал где-то в тексте и журналисты во время традиционного брифинга пытались, что называется, раскрутить на это дело.А каков, вообще, порядок? Где можно с этими поправками, в принципе, ознакомиться? Не только с этими поправками, а вообще с такого рода документами? Каков уровень их доступности? Потому что мы, в принципе, рассуждаем по поводу чужих слов. Вот вышел Володин, сказал про заветы предков, память предков…
Л.Аникина
―
Потом Песков призвал к тому, чтобы не верить, что говорят в интернете.
А.Орехъ
―
А в результате мы не то что на кофейной гуще гадаем, а мы с одних чужих слов, с других чужих слов судим. Президент что-то подпишет. Мы должны будем довериться ему. Иначе как?
М.Федотов
―
Мы с вами живем не в мире информации, а в мире комментариев, а самой информации у нас нет. На самом деле в Государственной думе есть очень хорошо работающая система автоматического обеспечения законодательной деятельности, где каждый законопроект, который вносится — не имеет значения, он внесен был сегодня или был внесен 15 или 20 лет назад, — они фиксируется, он получает свой паспорт. В этом паспорте указываются все прилагающиеся документы: сам текст законопроекта, сопроводительное письмо субъекта законодательной инициативы и так далее. Много документов. И всё это висит в интернете на сайте Государственной думы в этом разделе автоматизированной системы.
А.Орехъ
―
То есть даже и я, простой человек, могу зайти, найти…
М.Федотов
―
Да, конечно. Не только вы, я могу.
А.Орехъ
―
Ну, вы-то понятно.
Л.Аникина
―
Но, тем не менее, мы ничего пока не знаем о том, что именно будут вносить.
М.Федотов
―
Вот. Там есть, вы можете там посмотреть текст законопроекта, который был одобрен в первом чтении.
А.Орехъ
―
По факту. Он уже одобрен.
М.Федотов
―
Да. И текст, который был первоначально представлен…
А.Орехъ
―
22 поправки.
М.Федотов
―
Да. Тоже есть, конечно. И заключение правового управления, Государственной думы, и решение профильных комитетов — всё это есть. Так что у нас в этом смысле ситуация такая, что… В общем, у нас неплохо это дело поставлено.
А.Орехъ
―
Мы можем понять логику принятия решений, условно говоря, после того, как оно уже принято.
М.Федотов
―
Нет. Когда законопроект внесен, он в этот же день попадает в базу. И можно уже его комментировать, потому что можно его прочитать. И ты понимаешь. Ты читаешь пояснительную записку. Там написано то-то и то-то, нужно изменить законодательство потому-то и потому. Очень хорошо. Я понимаю. Я понимаю логику инициаторов законопроекта. Я могу с ней соглашаться, могу не соглашаться, но я ее вижу. Она есть.М.Федотов: Конституция - папа и мама всех наших законов
То же самое, что касается самого законопроекту. Сейчас закона ко второму чтению еще нет. Я надеюсь, что он появится сегодня, может быть, к вечеру. И когда все начнут готовиться поздравлять прекрасных женщин с 8 марта…
А.Орехъ
―
Бегать с тюльпанами — вот это вот — конфетами, букетами. Тут-то — раз!..
М.Федотов
―
Поэтому, честно говоря, я бы считал правильным, вообще, немножко иначе бы организовать эту работу.
А.Орехъ
―
Вот. Поподробней, пожалуйста, с этого места.
М.Федотов
―
Пожалуйста.
А.Орехъ
―
Михаил Александрович, у нас сейчас 36 минут рекламы.
М.Федотов
―
Реклама — это то, что позволяет СМИ быть самостоятельными, независимыми.
А.Орехъ
―
Тем более, что мы как раз подошли к такому интересному моменту. Но приходится на полуслове прерваться.
Л.Аникина
―
Звучит тревожная музыка.РРЕКЛАМА
Л.Аникина
―
Мы вернулись, и мы продолжаем говорить про Конституцию.
А.Орехъ
―
Так вот совет от Михаила Федотова.
М.Федотов
―
Я когда узнал об инициативе президента в начале года из его послания, я подумал, что хорошая идея, действительно, закрепить в Конституции то, что есть на практике. И это вопросы, касающиеся судейского сообщества. Хотя, что касается сокращения числа судей Конституционного суда, я считаю, что это совершенно неоправданное решение. Хотя я понимаю, с чем оно связано.
А.Орехъ
―
А с чем оно связано?
М.Федотов
―
А по Конституции у нас сколько должно быть членов Конституционного суда, судей? 19. А сколько их в натуре.
Л.Аникина
―
Сколько?
М.Федотов
―
15.
А.Орехъ
―
То есть закрепить существующее положение вещей?
М.Федотов
―
Не просто закрепить существующее положение вещей. Они же не предлагают 15. В поправке предлагается 11. Объяснение очень простое. Их сейчас 15. В этом году еще 3 судей Конституционного суда по возрасту покинут Конституционный суд. Их останется 12. В следующем году еще один судья Конституционного суда тоже по возрасту выйдет. И их останется 11. И возникает здесь опасность того, что если не будут назначены новые судьи, то Конституционный суд потеряет возможность работать. Потому что по конституции он приступает к работе только при наличии 2/3 своего списочного состава.
Л.Аникина
―
А почему нельзя назначить новых судей?
М.Федотов
―
Вот я и считал, что это будет самым правильным.
Л.Аникина
―
Ну, это же логично: старые заканчиваются, надо брать новых.
М.Федотов
―
Да, конечно.
А.Орехъ
―
А когда из этих 11 челок тоже кто-то будет выбывать по возрасту, то чего тогда?
М.Федотов
―
Вообще, знаете, с одной стороны, чем меньше состав... Возьмите суд присяжных. Чем меньше присяжных, тем удобнее судье профессиональному работать. А то их много.
А.Орехъ
―
Ну да, сидит толпа, всех не убедишь.
М.Федотов
―
А так несколько человек. А, с другой стороны, давайте посмотрим, как работает Конституционный суд. Каждый судья Конституционного суда получает дела, по которым он выступает в качестве докладчика. То есть он углубленнейшим образом изучает обстоятельства конкретного дела. На сегодняшний день по Конституции можно одновременно работать с 19 делами. Если будут приняты эти поправки, можно будет работать одновременно только с 11 делами. То есть пропускная способность Конституционного суда, результаты его производства будут почти в два раза меньше.Хорошо это или плохо? Я считаю, что плохо. Потому что в Конституционный суд обращаются и субъекты Федерации и граждане общаются и депутаты обращаются. Обращений много.
Л.Аникина
―
Ну. так зачем тогда урезать?
М.Федотов
―
Вот. Почему я и считаю, что это неправильно. Тем более, что открываем пояснительную записку, которая нам должна пояснить, в чем суть вносимых изменений, в чем их причина. А там ничего не сказано про сокращение числа судей Конституционного суда. Вообще ни слова, ни одного. Вопрос. Поэтому, зачем нужно сокращать судей Конституционного суда, я не понимаю. Потому что это, на мой взгляд, дает плохие результаты. Просто Конституционный суд будет хуже работать. И задача, которая поставлена и второй Конституцией, где сказано, что права и свободы человек являются высшей ценностью, у нас подвергнется некоторому сомнению.
А.Орехъ
―
Но это же неизменная у нас статья 2-я, которую нельзя трогать.
М.Федотов
―
Вторая-то неизменная. Ее нельзя трогать. И трогать не будут. И президент сказал, что первые две главы будут работать еще много десятилетий. Я приветствую, это абсолютно правильная позиция, я с этим абсолютно согласен.Так вот, когда я впервые познакомился с этими поправками, многие из них показались логичными, нуждающимся, на мой взгляд, в корректировке. Например, одно из положений, которое предлагалось отнести… вот эти правила муниципальной и государственной службы в субъектах Федерации к исключительному ведению Федерации. Это, конечно, неправильно, очевидно, что это неправильно. Это должно относиться к совместному ведению Федерации и субъекта Федерации.
Не знаю, что будет дальше, на уровне второго чтения, что они изменят, перенесут это из статьи 71-й в 72-ю или не перенесут. Не знаю. Посмотрим.
Я хочу все-таки объяснить свою мысль. Она касается процедуры внесения изменений. Президент сказал: «Я хочу, чтобы народ, граждане, избиратели высказались по этим поправкам. Ну что, хорошая идея, неплохо.
Что можно было бы сделать и нужно было сделать, на мой взгляд? Нужно было бы подготовить проект федерального закон о порядке проведения общероссийского голосования. И дальше принять этот закон как обычный федеральный закон, который предусматривал бы новую форму непосредственной демократии. У нас есть разные формы непосредственной демократии. Есть выборы, есть референдум. Вот появилась еще одна — общероссийское голосование. Очень хорошо. Там должно быть написано, кто имеет право входить с инициативой проведения такого голосования, как это организуется и так далее. Нормальный закон.
А дальше уже по той процедуре, которая прописана в Конституции, принимать поправки или, точнее, поправку. Нам Конституционный суд разъяснил, что каждый закон посвящается одной поправке. Это не значит, что там меняется только одна статья или одно слово. Нет, их может быть много, они взаимосвязаны между собой. Но всё это считается одной поправкой. И вот эта одна поправка принимается сначала в Государственной думе, потом в Совете Федерации, потом не менее 2/3 субъектов Федерации своими законодательными собраниями одобряют эту поправку. Нормально.
Хотите после этого провести общероссийское голосование? Не вижу в этом смысла, потому что с того момент, как 2/3 субъектов Федерации одобрят эту поправку, она считается принятой. И дальше Совет Федерации должен просто своим постановлением это зафиксировать. И дальше президент должен в течение 14 дней эти поправки подписать.
Конечно, можно провести это всероссийское голосование в течение этих 14 дней между постановлением Совета Федерации об утверждении…
А.Орехъ
―
После того, как все субъекты проголосовали.
М.Федотов
―
Да. И подписью президента, вот президент вносит предложение провести такое общероссийского голосование. Можно так? Можно. И тогда в этом тоже есть смысл. Потому что вот представим себе, что на всероссийском голосовании граждане сказали: «Нет, мы не согласны с этими поправками». Что может сделать президента? Президент может обратиться в этой ситуации в Верховный суд. Всё прописано в законе. И оспорить принятую поправку. Если Верховный суд скажет: «Нет, поправка принята в полном соответствии с Конституцией», — всё, тогда президент обязан ее подписать. А если он скажет, что нет, оправка принята в нарушение Конституции, тогда президент возвращает ее в Совет Федерации, и она, в общем, умирает, эта поправка.М.Федотов: У нас довольно распространено такое явление: смотреть на другого человека волком
И в этой ситуации у президента был бы прекрасный довод для того, чтобы обращаться в Верховный суд, сказать: «Да, обе палаты парламента приняли поправку, не менее 2/3 субъектов Федерации решениями своих законодательных собраний одобрили поправку, но народ выступил против поправки. И я как президент обращаюсь в Верховный суд с просьбой признать эту поправку неконституционной».
Л.Аникина
―
Вот по поводу народа и принятия поправки народом…
М.Федотов
―
И это было бы понятно. Можно было с делать наоборот, можно было общероссийское голосование провести до принятия закона Государственной думой, Совета Федерации и субъектами.
А.Орехъ
―
Но если бы народ проголосовал — за, а субъекты, допустим, проголосовали бы против, что было бы? Так же тоже возможно, политически же все может быть.
М.Федотов
―
Конечно, возможно. Но в этой ситуации, я думаю, президент бы обратился опять-таки в Верховный суд со словами: «Я считаю, что мы должны прислушаться к волеизъявлению наших граждан». Понимаете, здесь всё было бы соблюдено. А то, что придумал замечательный Андрей Александрович Клишас… Вот Владимир Владимирович абсолютно правильно сказал: «Без полбанки не разберешься». Я вам скажу более того: даже с большим количеством банок тоже не разберешься. Потому что, когда в одном и том же законе сначала вступает в силу одна статья, потом начинает действовать другая. В это время еще идет обращение в Конституционный суд, которое не предусмотрено Конституция или законом о Конституционном суде. Такой винегрет мне лично очень не нравится.
Л.Аникина
―
Как вы относитесь к тому, что поправка будет приниматься — вот эта самая, состоящая из кучи разных самых разномастных поправок — одним разовым голосованием?
А.Орехъ
―
Элла Александровна как раз вчера вспоминала про винегрет.
Л.Аникина
―
Про комплексный обед.
М.Федотов
―
Нет, это не винегрет. Понимаете, вот закон о порядке внесения поправок в Конституцию, он был принят еще в 98-м году. Он как раз и предусматривает — и принят он был в соответствии с постановлением Конституционного суда, — что закон, который вносит изменения в Конституцию, в нем должны быть внесены изменения во все взаимосвязанные статьи.Ну, например, речь идет об изменении полномочий президента в отношении одной из палат парламента. Значит, нужно вносить изменения и в статью, которая касается полномочий президента и в статью, которая касается полномочий парламента, а, может быть, еще и в какие-то другие статьи, например, касающиеся распределения полномочий между Федерацией и субъектами Федерации.
Так что в этом как раз я большого вреда не вижу. Меня очень беспокоит эта процедура принятия. То есть то, на что не юрист и не обратит внимания. Но для меня как для правоведа понятно, что мы подрываем конституционность Конституции. Эта штука очень опасная.
Просто давайте вспомним, что говорил Владимир Владимирович. Он сказал: «Все должно быть выверено абсолютно точно. Здесь не может быть никакой приблизительности. Всё должно быть тщательнейшим образом проработано». А вместо этого получается… комплексный обед.
Л.Аникина
―
Винегрет, компот и всё вместе…
А.Орехъ
―
А еще бы сказали старорежимное слово «петрушка», получается из этого винегрета и компота.Мы сейчас прервемся с вами на 5 минут. Я напоминаю, что у нас Михаил Федотов…
М.Федотов
―
А тревожная музыка.
Л.Аникина
―
Тревожная музыка — после того, как Антон закончит.
А.Орехъ
―
Мы соблюдаем процедуру. Конечно. Михаил Федотов у нас в гостях. «Персонально ваш». Мы сейчас Марину Старостину послушаем. Потом после новостей и рекламы продолжим.
Л.Аникина
―
Тревожная музыка…НОВОСТИ
А.Орехъ
―
Михаил Федотов персонально ваш. Мы продолжаем. Ну что, Михаил Александрович, коронавирус-то не щадит никого. И в том числе, некоторые его товарищи — ну, там же самоизоляция, карантин, — все правильно, конечно…
Л.Аникина
―
Наблюдение за теми, кто под подозрением.
А.Орехъ
―
Но доходит же, естественно, как мы это любим до абсурдных уже проявлений, когда накануне мужчина, который находится на карантине дома, но дома уже мусор девать некуда — он решил вынести мусор. К нему приехали с постановлением, что он нарушает. И с вероятностью 72% камера в подъезде определила, что он — это он.И, конечно, люди начинают жаловаться, что где-то кого-то поймали, где-то кого-то задержали, кого-то привезли…
Л.Аникина
―
одна девушка жаловалась, что с ней обращаются как с преступницей. К ней приезжали домой, угрожали и так далее. В нашем эфире она тоже была.
А.Орехъ
―
То есть как-то медицинский вопрос перерос еще не совсем, но уже почти в правозащитный.
М.Федотов
―
Это, безусловно. А он не мог не перерасти. Потому что, когда человеку ограничивают возможность его передвижения, это уже, естественно, ущемляет его права человека.
Л.Аникина
―
Но, тем не менее, это защищает права других людей.
М.Федотов
―
Не выходи из своей квартиры. Но это всё делается в общественных интересах, интересах других людей. То есть здесь нужно понять эту тонкую грань и понять, что если вы начинаете людям угрожать, то вы эту грань переходите. Если вы применяете к людям насилие, вы эту грань переходите. Не надо переходить эту грань.А с другой стороны, идея с самоизоляцией, которая следует из указа Собянина, мне кажется, очень правильная. Очень хорошо. Это все-таки опора на самодисциплину, не на принуждение, а на самодисциплину. И в вашем примере с человеком, который вынес помойку — а что ему стоило открыть дверь своей квартиры, выставить пакет с мусором за дверь, позвонить соседу и сказать: «Василий Павлович, будь любезен, я тут на карантине сижу. Пожалуйста, возьми пакетик, только, если можно, в перчатках.
А.Орехъ
―
Михаил Александрович, ну вы идеалист.
Л.Аникина
―
Я, например, не знаю своих соседей.
М.Федотов
―
У меня есть соседи, я могу им позвонить.
А.Орехъ
―
У меня напротив одна квартира съемная просто. Человек ее превратил в такой мини-отель. Там каждый день люди меняются. А, между прочим, выносят. Да, когда у нас мусорка забивается, выносят люди пакет с мусором и выставляют, который непонятно, кто должен выносить. Он просто мусор как бы из квартиры выкинул…
Л.Аникина
―
И стоит и воняет.
М.Федотов
―
Свинство, совершенно правильно. Абсолютно с вами согласен. Знаете, это у кочевых народов было принято, прежде всего, в средние века. Мусор выбрасывали просто из окна.М.Федотов: Гнать таких руководителей, которые издеваются над людьми
А.Орехъ
―
Из окна кибитки. Ну, кочевые.
М.Федотов
―
Если кочевые. А в Италии тоже там из окна выбрасывали. И итальянцы совершенно не кочевые народы.
А.Орехъ
―
Вот видите, как у ни тоже холера-то как лютует коронавирусная.
М.Федотов
―
И вот сейчас, действительно, по всей планете.
Л.Аникина
―
Будьте здоровы!
А.Орехъ
―
В тему, что называется. Будьте здоровы.
Л.Аникина
―
Это не коронавирус.
М.Федотов
―
Мне уже Алексей Алексеевич объяснил, что насморк не относится к признакам коронавируса.
А.Орехъ
―
Между прочим, все-таки мы же все люди со своими фобиями и страхами. Я перемещаюсь активно в общественном транспорте. Я вижу, что, действительно, это не шутка, ни какая-то придумка: люди на чихающих и кашляющих рядом — вообще, всегда как-то недобро смотрели, — вообще стали смотреть немножко волком. То есть у нас возникает такая проблема, когда мы начинаем подозревать своих близких…
М.Федотов
―
Антон, а вы не замечаете еще до всякого коронавируса, что у нас довольно распространено такое явление: смотреть на другого человека волком?
А.Орехъ
―
Нет, я замечал.
Л.Аникина
―
НРЗБ волчее.
А.Орехъ
―
Сам иногда посматриваю. Иногда помогает в некоторых обстоятельствах. Поглядишь на человека — у меня все-таки рост еще позволяет сверху — поэтому иногда убеждает.Но, в принципе, сейчас именно вот так люди начинают реагировать, проявлять, может быть, избыточную бдительность, вылавливать. Может быть, это тоже такой повод для тревоги.
М.Федотов
―
Мы должны по отношению друг к другу проявлять солидарность.
А.Орехъ
―
Это в идеале.
М.Федотов
―
Кто находится рядом с нами, помогать. Если мы видим, что человек плохо себя чувствует, мы должны ему помочь. Мы должны вызывать врачей, мы должны вызывать, если необходимо, полицию, чтобы они ему помогли. И задача и врачей и полиции помогать людям в этой ситуации.
Л.Аникина
―
Сейчас, если мы говорим о самоизоляции, то это сознательность граждан, это взаимопонимание и так далее.
М.Федотов
―
Но мы же люди.
Л.Аникина
―
Да, но разве обеспечивают те, кто за это ответственен, безопасность, помощь тем, кто находится в этой самой изоляции, гарантии какие-то… Вот, например, Константин Киселев из Екатеринбурга, депутат жаловался, что он приехал из Италии или из Испании (я точно не помню), сам пошел на карантин, сам пошел, сказал, что «мне нужно сдать анализы». У него вообще не хотели ничего принимать. И когда карантин уже прошел, когда пришли отрицательные анализы, вот тогда-то его забрали в больницу со словами: «Ой, та вы, может быть, и болеете. Давайте мы вас изолируем».
М.Федотов
―
Это какая-то ерунда.
Л.Аникина
―
Но жалоб на самом деле приходит много о том, что не соблюдают права, о том, что давят и обращаются как с преступниками. Что делать в этих случаях людям, куда им обращаться?
М.Федотов
―
Вот помните женщину, которую в Питере поместили…
А.Орехъ
―
Анна Ильина, по-моему, ее звали. Там смешно, что после суда прошли сутки — ее отпустили.
Л.Аникина
―
Это было чисто принципиально.
А.Орехъ
―
Да, ее посадили. Причем в суде все были без масок.
М.Федотов
―
Ну, как это называется? Это просто издевательство над людьми.
Л.Аникина
―
И что с этим делать-то?
М.Федотов
―
Гнать таких руководителей, которые издеваются над людьми.
А.Орехъ
―
Слушайте, у нас тогда, как после нашествия зомби, опустеют руководящие кабинеты, суды, полицейские управы — вот это всё…
М.Федотов
―
Я бы не обобщал. Я знаю очень много прекрасных людей, достойнейших людей, которые работают в самых разных ветвях власти. Достойнейшие люди, действительно, переживающие и, действительно, старающиеся помочь людям. Если то есть мерзавцы. Но где их нет?
А.Орехъ
―
Но они как-то заметнее просто.
Л.Аникина
―
Ярче.
М.Федотов
―
Заметнее, да.
А.Орехъ
―
Дурь, она как-то лучше видна в этом смысле.
М.Федотов
―
Поэтому и надо от них стараться избавляться. Вот гласность очень помогает.
А.Орехъ
―
Слава богу, что у нас есть интернет, мы можем какие-то вещи узнавать, какие не узнавали раньше. Мы говорим о солидарности, о взаимопомощи, как в идеальном каком-то мире мы должны ближнему своему помогать, а не смотреть на него волком.
Л.Аникина
―
Избавляться от тех, кто подлецы и мерзавцы.
А.Орехъ
―
Да, но вот вчера, например, была памятная дата. Для кого-то это прямо праздник, для кого-то совсем не праздник, это день траура. 67 лет назад умер Сталин. 67 лет — это очень много. Это вот люди, которые родились после этого, даже по новому закону могут мужчины выходить на пенсию, уже пенсионный возраст наступит в любом случае даже для тех, людей не видели даже в младенчестве.
М.Федотов
―
То есть это вы бросаете камень в мой огород? Потому что когда умер Сталин, я был уже, в общем, в сознательном возрасте более-менее.
А.Орехъ
―
Может быть, у нас как-то, в том числе, и оттуда идут традиции этого всего — отношения друг к другу как к волку, с подозрением: наказать, донести, написать. Не теряет актуальности Иосиф Виссарионович.
М.Федотов
―
Здесь я бы пошел еще немножко глубже, вглубь веков.
А.Орехъ
―
Ну, наверное. Сталин же тоже не на пустом месте возник.М.Федотов: Мы подрываем конституционность Конституции. Эта штука очень опасная
М.Федотов
―
Конечно. Это всё исторические традиции, исторические травмы. И в этом смысле очень интересная книжка была выпущена в начале 90-х. Она называлась «Быт великорусских крестьян-землепашцев». Это по материала бюро князя Тенешева. Был такой князь Тенешев, который занимался как раз изучением народонаселения в России. И проводил анкетирование с помощью грамотных жителей деревень, прежде всего, в Великороссии. Прежде всего, Владимирская губерния, Рязанская и другие ближайшие центральные губернии. И там очень подробно описано на основе конкретных примеров, конкретных свидетельств людей, живущих… Ну, грамотные люди в деревне — это кто? Это священники, учителя, врачи. Реже — купцы могут быть, реже — богатые крестьяне.
И вот они заполняли эти анкеты. Очень интересная книжка. Возьмите посмотрите. Совершенно по-другому увидите историю нашей страны конца XIX, начала XX века. Очень интересно.
Л.Аникина
―
Оттуда эта традиция — смотреть волком?
М.Федотов
―
И смотреть волком и подозрительность и настучать на соседа — уже там это всё есть. Хотя очень по-разному. В одной деревне так, в другой по-другому.
А.Орехъ
―
Может быть, вот это и имеется в виду — хотя опять мы не видим текста с вами, понятно, — но вписать в Конституцию про память предков…
Л.Аникина
―
Семейные ценности.
А.Орехъ
―
Вот это имеется?..
М.Федотов
―
Вот с этими вещами нужно быть очень аккуратными. Про память предков… понимаете, какая штука, про память предков, про преемственность сказано в преамбуле Конституции. Вы хотите туда что-нибудь дополнить? Нельзя. Ведь преамбулу трогать нельзя. Ведь в Конституции не определен порядок внесения изменений в преамбулу. И я очень рад, что идеи внесения изменений в преамбулу, слава богу, не прошли. Потому что я объяснял: нельзя делать, просто юридически нельзя.Но вместо этого это всё внесли в основной текст.
Л.Аникина
―
Ну, а почему бы и нет?
М.Федотов
―
Ну, потому что нельзя обманывать Конституцию. Понимаете, вот папу, маму обманывать можно? Нельзя. Вот и Конституцию нельзя обманывать, потому что она папа и мама всех наших законов. Вот те нормы, которые предлагаются… например, «дети — достояние Российской Федерации».
Л.Аникина
―
Важнейшая, кажется, или главнейшая…
М.Федотов
―
Без текста мы не можем сейчас.
А.Орехъ
―
По смыслу.
М.Федотов
―
Да, по смыслу. И куда мы эту норму закладываем? Мы ее закладываем в главу, которая называется «Федеративное устройство». При чем здесь федеративное устройство?
Л.Аникина
―
Семья — это субъект.
М.Федотов
―
У нас что, дети, они по субъектам Федерации распределяются, что ли?
А.Орехъ
―
В некотором смысле да.
М.Федотов
―
А теперь делаем простую вещь: откроем 1-ю главу Конституции…
Л.Аникина
―
И?..
М.Федотов
―
Что там сказано?
Л.Аникина
―
Что там сказано?
М.Федотов
―
Там сказано и про семью и про заботу о поколениях…
А.Орехъ
―
Может, и про бога там написано? Мы просто не читали.
М.Федотов
―
Нет, про бога там нет. Про бога там сказано, что Российская Федерация…
Л.Аникина
―
Слава богу, светское государство.
М.Федотов
―
Да. Так вот там вот эта норма по поводу детей, про семью, брак и так далее, там она логична.
Л.Аникина
―
Повторение — мать учения. В школе рассказывали.
М.Федотов
―
Это не повторение. Там этой нормы нет. Но она там логична. А мы ее засовываем в то место Конституции, где она не логична. Значит, мы что делаем? Мы просто обманываем Конституцию.
А.Орехъ
―
Нет, все-таки винегрет получается. Вот вам не понравилось это слово, но все равно винегрет. Всё взять, нашинковать, свалить в кучу и там… Вот селедка под шубой, чем от винегрета отличается — там слоями.
Л.Аникина
―
Упорядочено.
А.Орехъ
―
Там майонез, там свекла, а здесь прямо вот…
Л.Аникина
―
Вот изначальная Конституция — это селедка под шубой, а то, что получается сейчас…
А.Орехъ
―
Перешло же в гастрономический…
М.Федотов
―
Это ближе уже, образ такой… Больше попадает.
А.Орехъ
―
Михаил Александрович, вот вы умный человек. Скажите, зачем это?
М.Федотов
―
Если бы я знал.
А.Орехъ
―
Ну, правда, зачем? Память предков… Каких? Где? У всех разные... Мы же от обезьяны произошли. Что моя обезьяна помнит? Что обезьяна передала мне лично? Где тоже она взяла орудие труда… Что мне от обезьяны-то пришло?
М.Федотов
―
Я вам скажу: гены, ДНК…
А.Орехъ
―
Гена и крокодил…
Л.Аникина
―
Нет, я думаю, что не обязательно прописывать гены в Конституцию. Но предположить, зачем, почему…
М.Федотов
―
Конечно. Понимаете, какая вещь. Я бы разделил, собственно, этот вопрос на два. Вопрос первый: сто именно — и вот здесь надо говорить конкретно по каждому слову…
А.Орехъ
―
Слов у нас нет.
М.Федотов
―
Да, слов нет. Песня без слов сегодня. Это первое. Но сначала — куда мы эту норму будем включать? Куда? В «Федеративное устройство»? Ну, это смешно. Это просто смешно. Это надо включить в 1-ю главу. А в 1-ю главу мы не можем включить, потому что мы не хотим менять Конституцию целиком. Тогда не трогайте. Потому что иначе это обман Конституции просто.Я вам скажу, что меня очень-очень беспокоит. Ведь вы были молоды в 93-м году, а я уже в тот период…
А.Орехъ
―
Особенно Лиза. Она прямо была юна в те далекие годы.
М.Федотов
―
А я помню, как на каждом Съезде народных депутатов вносились поправки в Конституцию. Это была еще советская Конституция РСФСР 77-го года. На каждом съезде вносились поправки в Конституцию. К чему это привело? К марту 93-го. В марте 93-го года Борис Николаевич Ельцин направил в Верховный совет — это было послание о конституционности, в котором он поставил вопрос о конституционности Конституции. И предложил выход: принятие новой Конституции как выход из этого конституционного кризиса. Потому что Конституция стала уже не Конституцией, а черт знает чем. И это была абсолютно правильная идея, абсолютно правильное решение главы государства.
Л.Аникина
―
А может, в этом-то и смысл сейчас?
М.Федотов
―
Но Верховный совет его не услышал. Они вообще на обсуждение президентского послания потратили, если мне не изменяет память, минут 5. Всё. И пошли дальше бороться с президентом. К чему это привело? Указ 1400 и стрельба из танковых пушек по зданию парламента.
А.Орехъ
―
Да, десятки трупов.
Л.Аникина
―
Может быть, сейчас в этом-то и смысл, чтобы напихать всего в Конституцию, сделать винегрет, а потом — давайте-ка новую примем!
М.Федотов
―
Нет, секундочку. Я боюсь как раз того, что мы сейчас вот таким отношением к конституционному тексту утилитарным… К Конституции надо относиться почти как к Евангелию…
А.Орехъ
―
Но только для светского человека.
М.Федотов
―
Да.
А.Орехъ
―
Но, собственно, правда, Конституция касается и верующих и неверующих.
М.Федотов
―
Да, и в Евангелие нельзя вносить поправки.
А.Орехъ
―
Да. Автор уже не сможет нам помочь…
М.Федотов
―
Да, авторы уже не смогут. Но поэтому чем Конституция более цельная, более стройная, более логичная, тем лучше работает. А мы сейчас, к сожалению, идем по этому крайне опасному пути. Потому что мы десакрализируем Конституцию в результате
А.Орехъ
―
Получатся, документ, в который можно внести 364 поправки. На каждый день.
М.Федотов
―
Может быть, и можно внести, но каждая поправка должна быть продумана, обоснована и принята правильно.
Л.Аникина
―
Но сейчас мы не знаем, обоснована, продумана ли, принята ли.
М.Федотов
―
Не знаю.
А.Орехъ
―
Мы видим тех, кого привел в бешеный восторг. Как мы жили-то раньше, непонятно.
М.Федотов
―
Может быть, из этих 360 с чем-то поправок мы скажем — вот 350 хорошие, а 10 плохие.
А.Орехъ
―
Процент высокий. Я хотел еще один коротенький вопрос, вопрос-то масштабный, конечно…
Л.Аникина
―
Но ответим мы на него коротко.
А.Орехъ
―
Насчет государствообразующего народа. С моей точки зрения, вот это просто опасная вещь.
М.Федотов
―
Это опасная вещь, потому что в многонациональном государстве национальный вопрос является самым тонким, самым деликатным, самым взрывоопасным. И я недавно прочитал статью моего друга Сергея Михайловича Шахрая, где он пишет, что пока у нас есть общепризнанный национальный лидер, всё будет спокойно. Но все мы не вечны. И потом нам могут ошибки, сделанные сейчас при формулировании поправок в Конституцию, могут нам аукнуться и региональным сепаратизмом, и национализмом, черт знает чем.Я считаю, что максимально бережно нужно относиться к Конституции, максимально аккуратно. Любая поправочка должна быть продумана, не 7 раз отмерена, а потом 1 раз отрезанная, а 770 раз отмеренная. И очень важна правильная процедура. Всё строго по Конституции, чтобы комар носа не подточил.
А.Орехъ
―
Спасибо вам большое! Михаил Федотов у нас сегодня был персонально ваш, экс-председатель СПЧ при Президенте Российской Федерации. Я подозреваю, что мы с вами, Михаил Александрович, в этой студии в это время встречаемся не первый раз, потому что это прямо сериал. До 22 апреля у нас еще будет возможность об этом поговорить. Спасибо большое!
М.Федотов
―
22 апреля можно про наследие Ленина поговорить.
А.Орехъ
―
Потом, у нас будет уже текст поправок. В общем, найдем повод встретиться. Спасибо вам большое!
Л.Аникина
―
Спасибо, до свидания!