Алексей Уминский - Персонально ваш - 2019-03-04
С.Крючков
―
15 часов и почти 6 минут в российской столице. Наш гость сегодня — Алексей Уминский, протоиерей, настоятель храма Святой Троицы в Хохлах. Алексей Анатольевич, добрый день!
А.Уминский
―
Здравствуйте.
С.Крючков
―
Проведут программу, как всегда в понедельник, Марина Максимова и Станислав Крючков. И сразу по ленте новостей. Вчера весь день приходили новости о задержании архиепископа ПЦУ Климента. Как же с проповедью любви и терпимости? Я понимаю, что церковь — это одно, а силовые структуры — это другое, но тем не менее.
А.Уминский
―
Это понятно. Об этом задержании известно. Это такой политической ход, и, мне кажется, очень неумный, в том числе, который может обострить отношения с канонической церковью Украины. Это такой своеобразный ответ, я так понимаю. Потому что месяц назад примерно епископа Митрофана, который принадлежит к канонической православной церкви Украины так же задержали в Украине на какое-то время без объяснения причин, без составления протокол. Продержали несколько часов и так же вот выпустили. Это, конечно, было воспринято общественностью церковной и, конечно, прежде всего, членами Украинской православной церкви Московского патриархата как один из способов давления на эту церковь, на приходы, запугивания и так далее.И когда я узнал об этой новости, которую вы мне сегодня сообщили, у меня сразу возникло единственное объяснение, что это такой ответный акт, но акт совершенно дикий в моем представлении, потому что он дает возможность тем людям и политическим силам в Украине, которые, действительно, оказывают давление на каноническую церковь, использовать это как еще один новый аргумент давления. Вот и всё.
М.Максимова
―
То есть это око за око.
А.Уминский
―
Получается так. Но это опять-таки не церковные действия, а какие-то силовые структуры Украины и России начинают друг с другом на религиозную тему почему-то общаться. Какое их дело, вообще?
С.Крючков
―
А позиция церкви здесь должна быть заявлена громко и четко?
А.Уминский
―
Я думаю, что сегодня вряд ли мы услышим какую-то внятную позицию, по крайней мере, Русской православной церкви, потому что, как вы понимаете, в сегодняшнем мире такого религиозного конфликта вряд ли кто-нибудь сейчас будет официально поддерживать епископа раскольнической группировки.
С.Крючков
―
Именно в таких терминах, да? А если эта череда ответов на одно действие со стороны украинских силовых структур…
А.Уминский
―
Я не очень понимаю, почему Россия вдруг начинает входить в этот конфликт. Дело в том, что Украинская православная церковь находится на территории Украины. Крымские епархии после того, как Крым был присоединен к Российской Федерации, остались в управлении Украинской православной церкви.Святейший патриарх Кирилл подчеркивал, что это не дело церкви — лезть в политические вопросы. Поэтому это каноническая территория Украинской церкви, несмотря на то, что сегодня Крым входит в состав России. На этой же территории остались приходы теперь уже бывшей церкви Украинского патриархата, которая преобразовалась вот этим томосом патриарха Варфоломея в новую церковную, пока еще никем не признанную структуру.
И сегодня этот конфликт в Украине, он очень болезненный, конечно. И особенно болезненный для православных канонической церкви, потому что их все время обвиняют в том, что они подчиняются не просто Московскому патриарху — они подчиняются Путину, они подчиняются руке Москвы, они эфэсбэшники все, они все купленные и так далее. И когда силовые структуры России начинают таким образом действовать по отношению к иерарху непризнанной церкви, какие бы отношения между ними не были, понимаете, ну, это, действительно, может считаться только определенным образом и, действительно, может принести огромный канонической церкви Украины, за которую я очень переживаю.
С.Крючков
―
И, тем не менее, когда происходят такие события… вот в детстве мне говорили родители: «На неумные действия не отвечай, потому что неумное действие вызовет за собой череду неумных действий». Не прозвучит голоса Русской православной церкви?
А.Уминский: Это политической ход, очень неумный, который может обострить отношения с канонической церковью Украины
А.Уминский
―
Не прозвучит. Если вы заметили, голос Русской православной церкви не так часто звучит. И поэтому в ситуации, которая очевидно, политически конфликтная ситуация, все те де самые политические противостояния России и Украины, связанные с юго-востоком украинских территорий, на которых сепаратисты ведут болевые действия, на которые украинское правительство отвечает своими военными операциями, вот это противостояния политических систем, в том числе, — этот конфликт давно уже, к сожалению, перерос просто политический конфликт, он стал уже, к сожалению, межнациональным, и, к сожалению, он подогрел все эти религиозные противоречия. И он катализировал, конечно, этот конфликт, эту автокефалию, этот томос, о котором так много все говорят в последнее время.Но опять я хочу сказать, давайте просто оглянемся и будем трезво рассуждать: когда мы в последнее время слышали какие-то серьезные политические или даже другие заявлений Русской православной церкви на более-менее серьезные темы? Никогда не слышали, и ожидать этого, я думаю, не приходится.
С.Крючков
―
Но, тем не менее, стрелы сейчас летят не только в направлении украинской церкви, но и в направлении материнской Вселенской церкви. Вот, буквально, под занавес февраля прозвучало на одной из православных конференций заявление о том, что учение Константинополя о церкви уже 100 лет не соответствует православию. Как вам такой поворот? Потому что ни кто угодно сказал, а митрополит Волоколамский Илларион на презентации книги о взаимоотношениях Русской церкви и Константинопольской.
А.Уминский
―
Но, к сожалению, у митрополита Иллариона были основания, может быть, слишком резко высказываться, но были основания для довольно резких высказываний, без всякого сомнения. Дело в том, что мы привыкли веками воспринимать Константинопольский патриархат, действительно, как первейшую из церквей все-таки с формулировкой «первая среди равных». А последнее столетие, действительно, Константинопольский патриархат настойчиво меняет эту экклезиологическую формулировку, которая всем понятна и всем ясна: «Мы братские церкви, мы все в епископате и в благодати апостольской равны, и честь Константинопольского патриархата — это только историческая честь, которая имеет свой исторический авторитет».Сегодня Константинопольский патриархат настаивает на формулировке «первая без равных». И эта формулировка как раз канонистов и богословов Константинопольского патриархата последнего столетия, с которой очень многие не согласны, которая, действительно, смущает очень многие православные церкви, потому что кажется, что за этой формулировкой стоит примерно римо-католическое понимание власти епископа, который подчиняет своей воле, подчиняет себе все остальные братские церкви, которые не привыкли к такому отношению.
С.Крючков
―
Это ситуация, когда богословские проблемы сплелись в тесный узел с проблемами политическими.
А.Уминский
―
Это, прежде всего, политическая проблема, которая ищет себе богословских обоснований. Конечно, это проблема власти. Конечно, это проблема управления. Конечно, это проблема регуляции. Константинопольский патриархат считает, что все приходы, которые находятся в диаспоре, они обязаны быть подчинены именно Константинопольскому патриархату, потому что сам патриархат, как вы знаете, находится на территории Турции, в районе Фанара, столицы Истамбула, и там всего 2 тысячи прихожан у этого патриархата, он очень маленький, он как приход крупного храма в Москве.И для содержания, существования и контроля нужны другие средства, другие приходы. И поэтому, скажем, огромное количество греческих приходов за территории Греции и Константинополя они стали подчиняться Константинопольскому патриархату. Но Константинополь считает, что и другие приходы национальные, скажем — румынские, русские, болгарские, грузинские, украинские, в том числе — тоже должны все перейти под управление Константинополя. И, таким образом, вы понимаете… это уже политика.
С.Крючков
―
Но считать-то они могут считать что угодно. А вот политического ресурса и поддержки, которая есть у Константинополя достаточно, чтобы хотя бы в малой мере помогать?
А.Уминский
―
Вот, пожалуйста, история с Эстонией, которая случилась более 10 лет назад, когда Константинопольский патриархат… Известно, все-таки, Эстонская церковь — это историческая часть Русской православной церкви на правах автономии широкой, существующая теперь на территории Эстонии, так же как и церковь Украины, имеющая широчайшую автономию, гораздо большую, чем все остальные подобные церкви, имеющая свой синод, своего первого епископа, митрополита.Константинополь открыл там свой филиал и образовал свою эстонскую церковь в подчинении Константинопольского патриархата, у которого практически нет прихожан. Политическая ситуация тогда была такова, что эстонское правительство всю недвижимость, которая принадлежала Эстонской православной церкви передала во власть новой структуры, подчиненной Константинополю. И Эстонская церковь, которая была в подчинении Московского патриархата исторически — сам патриарх Алексий, собственно говоря, из этой церкви был, и это происходило перед ним — они лишились всего имущества, всей недвижимости.
Эстонская православная церковь, принадлежащая Константинополю, она даже не маленькая, она микроскопическая. Там есть епископ, там не более десятка священников и очень небольшое количество эстоноговорящих прихожан. Но при этом они обладают огромной недвижимостью, которая сдается в аренду, которая не используется как церковное имущество. И это, конечно, политическая история.
С.Крючков
―
Алексей Уминский, протоиерей, настоятель храма Святой Троицы в Хохлах.
М.Максимова
―
Эта история с Константинополя имеет какое-то решение без конфликта?
А.Уминский: Сегодня вряд ли мы услышим внятную позицию, по крайней мере, РПЦ
А.Уминский
―
Сейчас уже, боюсь, что нет. Уже конфликт начался и конфликт развивается. Многие православные церкви предлагают… То есть Константинополь предложил всем остальным православным церквям поддержать его решение и принять в общение новую церковную структуру — ПЦУ так называемую (Православную церковь Украины) под водительством Епифания.На сегодняшний момент, как вы знаете, ни одна даже из очень близких Константинополю церквей не поддержала, по крайней мере, окончательно не приняла решения для этого. Более того, такая церковь как Кипрская церковь, древнейшая архиепископия, но при этом это греческий мир, свой родной мир, который всегда поддерживал Константинополь. Они предложили провести все-таки собрание общее всех предстоятелей православных церквей. С таким же предложением обратился патриарх Антиохийский Иоанн. Такие обращения последуют, видимо, от Грузинской церкви и от всех остальных. Польская церковь то же самое, такое же обращение направило патриарху Варфоломею.
Но недавно пришел ответ Варфоломея патриарху Антиохийскому Иоанну, где он отказывается этот вопрос выносить на всеобщее обсуждение. И тогда это развитие конфликта более серьезное.
С.Крючков
―
Но он отказывается от всеобщего, всеправославного обсуждения на фоне того, что мы разорвали церковное общение с Константинополем.
А.Уминский
―
НРЗБ не разорвали. Хорошо, да, действительно, я тоже считаю, что факт разрыва евхраристических отношений — это слишком легалистическая такая мера, за которой уже некуда дальше идти. К сожалению, это как раз то, после чего диалог бывает очень сложным. Хотя, несколько мне приходится читать, и митрополит Илларион и патриарх Кирилл, они считаю, что путь диалоге еще возможен.
С.Крючков
―
Тем не менее, открываю сайт «Православие.ру» и в заголовках встречаю весьма радикальные формулировки: «раскольники», «бандиты»…
А.Уминский
―
Это радикальный сайт «Православие.ру». Это все-таки сайт достаточно консервативного церковного крыла. Все-таки это не официальная страница Московской патриархии. И там священники высказывают достаточно резкие мнения, ну, потому, как эти мнения существуют. Без всякого сомнения, резкие и воинственные высказывания, действительно, произносятся. Мы находимся в состоянии конфликта, это так.Но существуют другие православные церкви, которые смущены по-настоящему именно способом принятия новой структуры сначала в состав Константинополя, а потом уже дарование автокефалии. Потому что и украинская церковь под руководством Филарета (Денисенко), а, тем более, автокефальная так называемая Украинская церковь, они всегда не признавались не только как канонические церкви, но их священство и епископат не признавались действующими.
Если еще каким-то образом преемство церковное, апостольское, которое действует в рукоположении епископа с большой натяжкой можно увидеть в структуре Киевского патриархата, потому что все-таки, несмотря на то, что Филарет был извергнут из сана и НРЗБ, у него было законное рукоположение, он был законный епископ до поры до времени, и тем самым он рукополагал как человек, имеющий, по крайней мере, на себе священный сан; то вторая структура — это так называемый «украинские самосвяты», которые образовались в 20-е годы прошлого века. У них не было своего епископа. Священники собрались и рукоположили себе епископа сами себе, что невозможно в православной экклезиологии, что вообще, в принципе невозможно для подтверждения епископского сана. То есть у них нет вообще священства как такового, оно не признается.
И вот сегодня это есть главное смущения для остальных церквей, которые не могут с этим согласиться. Они просят объяснить Константинополь, почему их так легко приняли без перерукоположения, без каких-то других способов принятия этих людей в законное священство. И это для многих, в том числе, грекоговорящих и грекокультурных церквей очень большая проблема.
С.Крючков
―
Алексей Уминский, священник в гостя программы «Персонально ваш». Вот, кстати, вы упомянули имя Филарета (Денисенко). На сегодняшний день в рамках новообразованной структуры ПЦУ он занимает какую-то номинальную позицию? Его влияние сохраняется или все-таки Епифаний, действительно, первый сейчас?
А.Уминский
―
Нет, я думаю, что оно, конечно, сохраняется. Я думаю, что все договоренности, которые пытался Константинополь сделать для новой структуры, они не были соблюдены. Он думали и надеялись, что такая скандальная фигура как Филарет уйдет, согласится уйти в тень и тем самым даст возможность немножко ослабить напряжение и скандалы, связанные со всем этим. Но нет же, он потребовал себе пожизненного патриаршества. Он является правящим архиереем в городе Киев, и, конечно, он имеет колоссальное влияние на все происходящее сегодня в Украине.
М.Максимова
―
Если говорить о Русской православной церкви. Были сообщения, что произошли перестановки. Свои должности покинули главные некоторых ключевых структур. Расскажите, пожалуйста, что произошло? Чем обосновано?
А.Уминский
―
Чем обосновано, я не знаю, честно говоря. Для меня и для очень многих из нас… Мы все следим за следующим синодом, что же произойдет новенького, какие новые перестановки, какая новая шахматная партия будет разыграна. Действительно, каждый синод — это какое-то большое перемещение архиереев, это увольнение многих на покой. Но это понятно, потому что многие архиереи, действительно, по возрасту должны уже уходить на покой. По уставу нашей церкви каждый священник и каждый архиерей по достижению 75-летнего возраста должен написать прошение об отчислении на покой, за штат — в 75 лет.
М.Максимова
―
Есть какая-нибудь необходимость в обновлении?
А.Уминский
―
Действительно, люди стареют, люди теряют силы. 75 лет. У нас пенсионный возраст в церкви… планка очень высокая. Но, тем не менее, многие епископы сохраняют свой пост даже до более глубокой старости, если они в состоянии управлять епархией и так далее. Так вот несколько престарелых епископов за последнее время оставили довольно ключевые кафедры. Не так давно Псковский митрополит владыка Тихон, митрополит Евлогий Владимирский тоже ушел на покой, его место занял митрополит, бывший Новосибирский Тихон.
С.Крючков
―
Пожалуй, Марина спрашивала об отце Варсонофие, который оставил пост управделами Московской патриархии.
А.Уминский
―
Поверьте мне, вот в этом я совершенно ничего не понимаю. Никакой инсайдерской информации по этому поводу у меня нет. Мне самому интересно, честно говоря, почему.
А.Уминский: Наша церковь — это не какие-то отдельно взятые люди из отдельно взятой страны
С.Крючков
―
Эта позиция, она политическая все-таки в церкви?
А.Уминский
―
Представления не имею. Я не знаю, что за этим стоит. Может быть, быть митрополита Варсонофия ожидает какое-то новое перемещение, какая-то новая серьезная должность. Потому что вообще-то он всегда считался очень деятельным и очень успешным менеджером в этом смысле — управделами, потому что это, конечно, управленческая структура. И именно он в течение последних 10 лет подбирал кандидатуры для новых епископов молодых. Именно его это было дело, и с этим, как я понимаю, он справился очень успешно. У нас огромное количество нового епископата.Почему вдруг эта должность стала принадлежать новому, молодому епископу, я не знаю.
М.Максимова
―
А что касается митрополита Рязанского Марка, — на это обращают внимание. Он с места главы финансово-хозяйственного управления церкви…
А.Уминский
―
То же самое, я не могу эту информацию комментировать, потому что я достаточно далек и по своей жизни и по интересам, честно говоря, от того, что происходит там, наверху. Я как-то стараюсь не то чтобы от этого подальше держаться, но мне это, честно говоря, не очень интересно.
С.Крючков
―
Коль скоро мы заговорили о радикальных позициях, о молодых священниках, о ротации кадров, как это говорят, светской жизни. Вот есть фигура протоирея Андрея Ткачева, который часто выступает в «Царьграде». И он некоторое время стал известен тезисом о том, что женщину надо ломать о колено. Насколько я знаю, весьма неоднозначно относятся к деятельности священника и в церковных кругах. Вот вы полагаете, вы как просветитель от церкви долгие годы, вот такого рода деятельность, она полезна? Если вы можете позволить себе давать оценки.
А.Уминский
―
Я не хотел бы лично давать оценки никому из людей, потому что есть какие-то вещи, которые мы, конечно, обсуждаем в своем церковном сообществе, но я не думаю, что они должны выходить за рамки наших церковных обсуждений. Единственное, что я хочу сказать, что отец Андрей, действительно, очень популярный священник. И если посмотреть на количество просмотров его выступление, которые мне лично не только не близки, а я совершенно как-то не могу себе представить, что так можно. Мне чужд такой образ общения с приходом, такой дискурс, в том числе, такие выражения, такой напор. Для меня они, конечно, неприемлемы. Но я вижу, что огромное количество людей. Миллионы просмотров.
М.Максимова
―
А чем вы объясняете?
А.Уминский
―
А вдруг оказывается, что именно это и есть то, что нужно: «Вот так давайте с нами… мы будем радоваться…». Я не знаю. Это связано, в принципе, с общим состоянием умов в нашей стране. Потому что наша церковь — это не какие-то отдельно взятые люди из отдельно взятой страны. Причем очевидно, что слушатели наши вообще священников, которые выступают по телевидению, которые отвечают на вопросы радиостанции «Радонеж» или других каких-то СМИ, — это, очевидно, люди моего поколения в основном или чуть постарше или чуть помладше. И в большей степени это женщины, прожившие в Советском Союзе при всех советских режимах, при комсомоле, при пионерских организациях, при всех этих — «построились, пошли шагом… пошли хором… смотрим затылочек…».
М.Максимова
―
Что-то опять про сильную руку.
А.Уминский
―
Я думаю, что да, здесь что-то угадывается знакомое в этой интонации, что-то родное. И как-то вот это воспринимается, не более того.
С.Крючков
―
То есть в будущем будет восприемлем такой более упрощенный вариант православия?
А.Уминский
―
Вы понимаете, всегда наиболее упрощенный вариант любого всего — православия, политики, культуры, искусства, чего угодно, — он всегда популярен. Тут уже ничего не поделаешь. Мы, к сожалению, живем в мире упрощений всегда. И комиксы вместо книг, сериалы вместо серьезного, всё что угодно… живопись Шилова — оно будет всегда популярно.
С.Крючков
―
Алексей Уминский, протоиерей, настоятель храма Святой Троицы в Хохлах с надеждой на то, что голос интеллектуалов от православия будет еще звучать. Мы прервемся на несколько минут новостей.НОВОСТИ
С.Крючков
―
Мы продолжаем. Персонально ваш сегодня священник Алексей Уминский, протоиерей, настоятель храма Святой Троицы в Хохлах.О нынешних перестановках вы предпочли не говорить, поскольку…
А.Уминский
―
Нет, я просто не обладаю информацией. Я рад поговорить, просто не знаю, о чем.
А.Уминский: Какое дело государству, извините меня, до наших церковных догматов? Да никакого не должно быть
С.Крючков
―
Есть еще околорелигиозная жизнь или религиозная жизнь не под крылом канонической церкви и даже сложно сказать, что в лоне христианства. Члены религиозной организации Свидетели Иеговы*, задержанные в Сургуте, дают показания адвокатам о пытках. Несут ли какую-то угрозу представители религиозных общин иеговистов, как считает государство, запрещая эту структуру? Мы знаем, что по закону внесено движение в список экстремистских. И в целом, как вам видится эта ситуация?
А.Уминский
―
Эта ситуация видится мной как позорная страница нашей истории, потому что это очевидное религиозное гонение на группу, которая обвинена в том, что они экстремисты. Они никакими экстремистами быть не могут. Это религиозная секта, которая существует достаточно долгое время, больше 100 лет, с достаточно жесткой дисциплиной внутренней, с какими-то признаками того, что там могут быть люди подавляемы своим лидером или само учение внутри этой религиозной группы может быть сильно ограничивать их в каких-то правах. Но, в принципе, это люди, которые избирают для себя это религиозное учение своей собственной волей, следуют ему и не приносят никакого вреда государству. Потому что они не являются ни экстремистами, не террористами. Их учение, более того, запрещает этим людям брать в руки оружие.У меня нет никакой симпатии к этой религиозной организации, и ее учение я считаю ложным. Более того, я знаю, что, действительно, это секта, как мы привыкли относиться к закрытому обществу, живущему своими внутренними законами в достаточно панциреообразном, которая не допускает проникновения в себя никаких других влияний общественной жизни. То есть там не празднуются праздники, не отмечаются дни рождения. Этим людям запрещены очень многие вещи, которые могут их социализировать. Одной из очень опасных вещей является то, что они, например, не разрешают переливать кровь.
М.Максимова
―
Вот, собственно говоря, главная опасность НРЗБ.
А.Уминский
―
Пожалуйста. Конкретная семья, конкретный случай конкретных людей и конкретный закон, обращенный к конкретной семьей. По тем же самым причинам, по которым, скажем, органы опеки могут изымать детей, в том числе, из семьи верующих православных христиан, если они ненадлежащим образом своих детей воспитывают.
М.Максимова
―
Это будет какой-то бесконечный конфликт, если это противоречит их взглядам, их вере.
А.Уминский
―
Простите, это уже другая история. Но это не экстремизм, это не подрыв государственной власти. Это не та организация, которая имеет в своем уставе нечто государственно. Пожалуйста, с этим можно бороться, с этим нужно бороться. Дети должны быть защищены, дети должны быть обеспечены всем для жизни. Таких детей тогда государство имеет право изымать и воспитывать их по-другому, если родители допускают смерть ребенка по религиозным соображениям. И это совсем иная вещь.И претензия к Свидетелям Иеговы* не на этом уровне предъявляется, а на совсем другом. Их литература считается экстремистской. Перевод Библии считается экстремистским. Это обычный… там нет ничего экстремистского в переводе Библии. И сегодня мы видим, что еще 50–60 лет то, что было с Русской православной церковью, сегодня происходит с другой религиозной организацией. Как с этим можно согласиться?
М.Максимова
―
Вы же сами сказали, то да, это секта.
А.Уминский
―
Ну, и что? Мало ли у нас сект. У нас все-таки есть законодательство, по которому всевозможные религиозные группы, которые Русская православная церковь считает сектами, простите меня, — это наше внутренне церковное обозначение другой религиозной группы. Это не юридический термин, это богословский термин. Это мы так считаем. Они так не считают по отношению к себе.Ну да, мы называем сектами огромное количество новых или маленьких религиозных организаций, даже больших, которые законно существуют сегодня на территории Российской Федерации, к которым нет у закона, у государства никаких претензий. Это наш богословский диалог или монолог, можно сказать, в большей степени все-таки. Это все-таки определение того, что не соответствует православному христианскому вероучению, что искажает наши догматы, что считается ложным с нашей религиозной точки зрения. Но не с государственной. Какое дело государству, извините меня, до наших церковных догматов? Да никакого не должно быть.
С.Крючков
―
Государство говорит языком своих силовых структур. Опять же в случае попрания прав малых религиозных групп голос церкви в защиту этих групп должен прозвучать?
А.Уминский
―
Считайте, что он звучит сегодня в эфире «Эха Москвы».
С.Крючков
―
Буквально несколько дней назад в Белом зале храма Христа Спасителя прошла конференция «Наука и религия в высшей школе». И несколько дней назад в субботу скончался нобелевский лауреат Жорес Алферов. Он был вполне прозрачен в свое, назовем это так, антиклерикальной позиции…
А.Уминский
―
Да, он был таким истинным коммунистом…
С.Крючков
―
Но, тем не менее, он членом партии не был.
А.Уминский
―
Но, тем не менее, он разделял все-таки эти убеждения искренне, мне кажется.
С.Крючков
―
Мой вопрос таков: как оппонент для церковной среды люди не более ли важны, нежели те, кто упрощает церковное учение в лоне самой церкви?
А.Уминский
―
Вы знаете, да, церкви нужны оппоненты, без всякого сомнения. Мы должны уметь выстраивать свой диалог и говорить с людьми других убеждений и, может быть, крайних, совсем противоположных убеждений. Мне кажется, что такой диалог, может быть, еще не состоялся, но назревает.И из одних таких явлений новых, для меня интересных, является программа по церковному каналу «Спас» под названием «Не верю». Герои этой программы атеист и верующий человек. Человек не церковных и даже антицерковных убеждений и священник или мирянин, который ведет диалог. Я недавно просматривал: Владимир Легойда и Артем Лебедев встретились в этом эфире. Отец Максим Козлов и Владимир Познер встретились в этом эфире. И это церковный канал, понимаете? То есть когда сам Познер приглашает к себе кого-то из священников на своей территории, это как-то считается нормальным. Но мы увидели здесь — сейчас я вижу — как развивается вот эта площадка. Дай бог, чтобы она развивалась в таком конструктивном плане.
С.Крючков
―
Вы упомянули имя пресс-секретаря Московской патриархии Владимира Легойду…
А.Уминский: Церкви нужны оппоненты. Мы должны уметь выстраивать свой диалог и говорить с людьми других убеждений
А.Уминский
―
Нет, пресс-секретарь у нас…
С.Крючков
―
Официальный представитель. Тем не менее, вот буквально после того, как прозвучало послание президента Российской Федерации на сайте Московской патриархии появилась заметка «С чувством отрады восприняли ежегодное послание», на котором, собственно говоря, патриарха не было. Стоит ли видеть за этим какие-то тайные знаки, на ваш взгляд?
А.Уминский
―
Я еще раз хочу сказать, что я очень далек от всех этих высоких сфер и стараюсь держаться как можно дальше. Мне так это неинтересно. Ничего не знаю.
М.Максимова
―
Недавно в новостях, буквально час назад было, что патриарх Кирилл в ближайшее время отправиться в КНДР по приглашению Ким Чен Ына. Просто интересно, каковы интересы…?
А.Уминский
―
Это интересный вопрос, между прочим. И он связан тоже с определенной церковной политикой последних времен, за которой я все-таки слежу. Мы увидели на последнем синоде образование новых епархий азиатских. То есть образована корейская митрополия.
М.Максимова
―
Северная Корея…У меня пока это в голове не укладывается…
А.Уминский
―
Северная и Южная Корея. А что касается Северной Кореи, то уже давно в столице ее — боюсь произнести это название, не ошибившись — построен православных храм, между прочим. И правительство Северной Кореи отправило, так сказать, своих верных сынов учиться в Московскую семинарию, между прочим. И они прошли курс Московской семинарии, и кто-то был даже там рукоположен в священники и служил в этом храме как раз по договоренности с Северной Кореи, с Ким Чен Ыном.То есть, как я понимаю, мы образовываем сейчас несколько епархий на юго-востоке, и в Сингапуре, и в Таиланде. Будет три или четыре новых епархии. У каждой будет свой епископ. Это наш «наш ответ Керзону» — Варфоломею я имею в виду. Потому что эти территории Константинопольский патриархат тоже считал уже своими. Там есть свои епископы уже у них. У них есть свои приходы в Корее, есть свои приходы в Таиланде, там есть свои епископы, в том числе. И вот теперь мы эту территорию осваиваем как свою собственную. Поэтому надо нам заручиться поддержкой соответствующих товарищей, чтобы кому ни попадись, чтобы их там не было, а чтобы были наши церковные структуры под нашим управлением.
С.Крючков
―
А для образовании епархий нужна воля политических властей страны?
А.Уминский
―
В том числе.
С.Крючков
―
Какая-то численность паствы…
А.Уминский
―
Нет, численность паствы, конечно, должна быть на первом месте. Но законодательство этих стран, тем более, Северной Кореи сильнейшим образом ограничивает религиозную деятельность, тем более, если центр этой религии находится за пределами государства.Например, Китай очень сильно ограничивает действия на своей территории религиозных организаций, которые не подчиняются самому Китаю. Ну, например, католическая церковь Китая, как это ни странно звучит, папе римскому не подчиняется. Это единственная католическая церковь, которая не подчиняется папе римскому, а подчиняется исключительно архиепископу Пекинскому в Китае. Но там есть католическая церковь, которая подчиняется папе римскому. Эта церковь в гонениях, в катакомбах. И священники этой церкви, они постоянно рискуют быть арестованными. И такие истории происходят, время от времени, к сожалению.
Я думаю, что наша миссия, например, на территории Таиланда очень успешна, и там довольно много верующих православных, и там уже есть храмы. А вот то, что касается Кореи, я не знаю.
М.Максимова
―
У меня вопрос. Вы сказали, что там один приход, есть верующие…
А.Уминский
―
Если партия прикажет — будут верующие в Северной Корее, я уверен совершенно. Найдутся.
С.Крючков
―
В новостях прозвучала информация о том, что в скором времени число верующих мусульман в стране может достигнуть параметров 30%. Это оценочное суждение, тем не менее, вот смотрите, в лоне РПЦ всё чаще, активней раздаются такие критические слова в адрес системы абортов в нашей стране и о необходимости выведения системы абортов из системы обязательного медицинского страхования. Тут буквально несколько дней назад протоирей Дмитрий Смирнов сказал, что в стране число абортов больше, чем число погибших во Второй мировой войне. Это значит, что вскоре эта позиция будет сформулирована четко и недвусмысленно? Вы здесь какой точки рения придерживаетесь как священник?
А.Уминский
―
Я тоже за то, чтобы выводить аборты из системы ОМС. То есть я против запрета абортов как такового, потому что понятно, что это вызовет гораздо более опасные последствия и более тяжелые. Это не сможет бороться никак с абортами. Но, прежде всего, я не думаю, что даже выведение из системы ОМС ограничит количество абортов.Я думаю, что здесь нужна какая-то другая работа: и профилактика и возможность поддержки семьи, создание тех центров, которые сейчас, слава богу, стали создаваться всё больше — реабилитационных центров для матерей, которые не могут сами поддерживать детей; оказание материальной помощи женщинам, которые хотят сделать аборт, потому что по каким-то социальным параметрам… Вот это церковь может делать. И этим церковь, прежде всего, должна заниматься — обеспечением возможности социализации людей, которые готовы делать аборт по каким-то социальным параметрам из-за бедности, из-за насилия в семье, из-за каких-то других причин, которые провоцируют, собственно говоря, этот аборт, из-за условий жизни, скажем так. И здесь церковь могла бы… не то что более активно — церковь достаточно активна в этом, — но, кажется, что гораздо проще просто принять закон, и тогда всё будет хорошо. Я не уверен, что будет хорошо.
Хотя я тоже за то, чтобы мы не оплачивали из наших налогов аборты. Потому что, например, в систему ОМС не входит зубное протезирование. А как-то все-таки люди нуждаются в том, чтобы вставлять зубы, в том числе, старики. Это большая проблема для очень многих. А почему тогда, собственно говоря, такая операция, которая уничтожает человеческую жизнь, должна быть обеспечена налогоплательщиками.
С.Крючков
―
Нет ли здесь ошибки в последовательности? Потому что сама система не создана…
А.Уминский: Я думаю, хорошо, что жители нашей страны доверяют правоохранительным органам. Так должно быть
А.Уминский
―
Согласен. Нет, система создается. На сегодняшний день она, конечно, не работает еще на полную силу. Она, конечно, еще максимально разветвленная, но, поверьте мне, все-таки этим путем церковь идет и, слава богу, достаточно успешно. Но это еще не настолько заметно, чтобы сократить количество абортов.Я думаю, что, конечно, первое, чем должна заниматься церковь, это обеспечением и созданием подобных реабилитационных центров, и центров для матерей, для детей, помощь, в том числе, материальная всем тем, кто готов отказаться от аборта. Это первое, чем должна заниматься церковь. Но церковь эти занимается. Просто об этом мы знаем меньше, а заявлений по поводу выведения из ОМС или законодательных инициатив, — об этом сразу знают все.
С.Крючков
―
Удивительно, что такого рода заявления мы слышим, когда нужно высказать недвусмысленную позицию о проповеди любви, терпимости, взаимного соседства, — с Украиной, вы говорите, мы, к сожалению, этой позиции не слышим.
А.Уминский
―
К сожалению, к моему глубокому сожалению.
М.Максимова
―
Между тем относительно недавний соцопрос ВЦИОМ проводил в декабре. В тройке наиболее положительно оцениваемых россиянами общественных институтов — как вам такое соседство? — 86% — это армия, 68% — Русская православная церковь, 57% — правоохранительные органы.
С.Крючков
―
Но есть в этом своя сермяга.
А.Уминский
―
Есть в этом своя сермяга, конечно. Я думаю, хорошо, что жители нашей страны доверяют правоохранительным органам. Так должно быть. В каждой стране ее народ, ее население должно доверять своим правоохранительным органам.
М.Максимова: 3
―
е место — это очень высокое, конечно.
А.Уминский
―
И чем больше доверия правоохранительным органам, значит, эффективность работы этих правоохранительных органов, действительно, хороша. А что касается доверия армии, у нас это сформирована просто нашим менталитетом, особенно последнего времени. Мы все патриоты, мы все время вспоминаем Великую отечественную войну, и для нас подвиг солдат, действительно, очень значим, для очень многих из нас, в том числе, для меня.Я не думаю, что мы как-то должны выкинуть нашу Русскую православную церковь на самое последнее место. Очень хорошо, что наша церковь находится на втором месте по доверия, слава богу.
С.Крючков
―
А когда в Исаакии исполняется хором песня об атомной бомбардировке США, — это вот путь навстречу в этом союзе церкви и военных?
А.Уминский
―
Может быть, ментально кто-то где-то и чувствует это родство, но церковь все-таки не армия, слава богу, и атомным оружием не обладает. И я думаю, что задача церкви всегда противостоять военным действиям и осуждать военные действия и молится о мире, чтобы никогда, ни при каких обстоятельствах война не произошла.
С.Крючков
―
А как это становится возможным, на ваш взгляд — выступление хора в стенах все-таки храма, пусть и имеющего музейный статус?
А.Уминский
―
Это надо задать вопрос тем людям, которые, считая себя артистами, приглашенными в это храм, который кто-то использует как концертный зал, позволили себе такое хамство и такое глумление на самом деле над этим святым местом. Я думаю, что они, с одной стороны, дали еще один аргумент, чтобы этот музей передать Русской православной церкви, потому что вряд ли Русская православная церковь могла бы такое осуществить в стенах храма. И ноты протеста от епархии Санкт-Петербургской уже последовали сразу.
М.Максимова
―
Вопрос доверия представительству. Музыкант Сергей Шнуров, который у нас только что в эфире прозвучал, наряду с митрополитом Тихоном вошел в Общественный совет при комитете Государственной думы по культуре. Как вам такой представитель комитета?
А.Уминский
―
Это говорит о нашей Государственной думе только, как об очень культурном сообществе.
С.Крючков
―
А о нашей культуре это уже ничего не говорит?
А.Уминский
―
Я думаю, что нашей культуре, в принципе, это не грозит. И какие бы люди в этот комитет по культуре при Государственной думе не избирались, наша культура, она все-таки, слава богу, зависит не от них, а от тех людей, которые эту культуру делают, которые в этой культуре живут и которую ее созидают. Какие бы разные люди не считали себя вдохновителями и охранителями этой культуры, культура живет другой жизнью, слава богу.
С.Крючков
―
Возвращаясь к предыдущему разговору. Вы выступаете за передачу Исаакия РПЦ?
А.Уминский
―
Ну, это храм. Для меня это совершенно логично. Храм, который должен просто соответствовать себе самому. Я всеми руками за то, чтобы и храм и музей могли бы мирно существовать как раз в рамках этой самой культуры.
С.Крючков
―
Алексей Уминский, протоиерей, настоятель храма Святой Троицы в Хохлах сегодня был гостем программы «Персонально ваш». Провели ее Марина Максимова и Станислав Крючков. Огромное вам спасибо!* - деятельность организации запрещена в России