Сергей Алексашенко - Персонально ваш - 2019-02-26
Е.Бунтман
―
Нино Росебашвили, Евгений Бунтман, и персонально наш как всегда по вторникам Сергей Алексашенко, Сергей Владимирович, добрый день.
Н.Росебашвили
―
Здравствуйте.
С.Алексашенко
―
Добрый день, Евгений, Нино, добрый день.
Е.Бунтман
―
Давайте, наверное, про послание президента. Вы тут прогнозировали, что должны быть две части достаточно равномерные, внешняя и внутренняя. Внутренняя оказалась несколько равномернее внешней. В целом, как послание?
С.Алексашенко
―
Да никак, Евгений. Понимаете, я все-таки, наверное, идеалист, и я считаю, что послание президента должно говорить о тех проблемах, которые беспокоят страну стратегически. То есть, какие у нас есть проблемы действительно большие, и как вот президент… Он же не глава правительства, и он не заменяет государственную думу. Он не должен принимать решение, 10000 рублей сюда или 10 млрд рублей сюда. Раздавать приказы министрам, что возьмите карандаш и вместе со мной посчитайте в столбик, как говорит Татьяна Голикова… Тоже вот работа для президента.Мне кажется, что президент очень неохотно говорил про внутреннюю часть. И для него… На самом деле, я там даже три части выделил. Социальная первая, экономическая и внешняя политика. И хорошую цитату подал НРЗБ, что послание нужно рассматривать, что продолжение этого собрания – встреча с главными редакторами. Не случайно часть этой встречи была опубликована на сайте Кремля. И если вы добавите эту внешнеполитическую часть с ракетами, которые подлетают, 6-7, куда-то пошло, то получится примерно 50/50.
Но прошло сколько… Чуть меньше недели. А что в голове осталось от него? Да ничего. Ну, вышел президент на трибуну. Сказал, что раздать 150 млрд… Разве этим можно кого-то удивить? В общем, нет. То, что президент относится к закону о бюджете и вообще к бюджетным полномочиям думы, хотя парламент решает, куда деньги потратить, так свысока, сказал: «Ну, поменяйте закон». И все промолчали. «Конечно, поменяем, в чем проблема то».
Вот и как-то вот, и какая главная идея? И получается, что главная идея содержалась в конце послания, во внешнеполитической части, что мы живем во враждебном окружении, что Россия – это осажденная крепость, что мы спуску никому не дадим, что мы, как Россия, как политическое руководство верим, что на нас готовятся напасть. И поэтому главная задача президента и его окружения – вовремя дать сдачи.
Собственно, мы все это слышали год назад. И больше всерьез, наверное, и обсуждать нечего.
Н.Росебашвили
―
Нам обещали, что уже в этом году россияне почувствуют позитивные изменения в жизни, правительство этим займется…
С.Алексашенко: Возрождение России начнется в тот момент, когда Путин уйдет от власти
С.Алексашенко
―
Нино, мы уже в прошлом году почувствовали улучшения, вы разве не заметили? Мы все прогнозировали, что будет 1,5% экономического роста, а Росстат насчитал почти 2,5%. Страна стала жить лучше. Просто не до всех это докатилось. Проблема борьбы с бедностью… Вот есть проблема бедности в России, действительно есть. Она на самом деле во всех странах существует. В Америке существует. 38 млн человек используют продуктовые карточки. То есть, к сожалению или к счастью, жизнь устроена так, что не бывает абсолютно равномерного распределения доходов, равномерного распределения богатства. Люди живут с разным уровнем достатка. И практически все политические руководители, скажем так, стран, которые претендуют быть развивающимися, пытаются решить эту проблему. И вот мировой опыт показывает, что единственным надежным способом решения проблемы бедности является повышение темпов экономического роста.Вот можно сколько угодно перераспределять деньги из бюджета. Можно ввести безусловный базовый доход, каждому гражданину страны выплачивать какую-то сумму. Но это все будет перераспределением достаточно ограниченного бюджетного пирога. Если экономика растет медленно, то пирог будет расти медленно. Если экономика растет медленно, значит, не создаются новые рабочие места. Это означает, что 25 млн высококвалифицированных рабочих мест, про которые мы слышали почти семь лет назад, они так и не появились в России, потому что доходы населения не выросли. И вот эта тема, как вообще сделать бюджетный пирог больше, как сделать экономику, чтобы она росла не усилиями Росстата, а усилиями бизнесменов, которых сегодня сажают в тюрьму – вот об этом президент не говорил.
Мне кажется, если говорить о социально-экономической части, то вот эта проблема главная. И надежда на то, что экономический рост у нас усилится за счет того, что государство куда-то чего-то закопает, что у нас повысятся пропускные способности Транссиба, что у нас еще больше угля уедет в Китай и Японию, что мы освоим Северный морской путь… Это все – укрепление той самой унизительной сырьевой зависимости. Никаких высококвалифицированных рабочих мест не видно и не слышно. Поэтому да… Опять, сказать, что плохо, что правительство решило кому-то добавить денег… тем, кому что-то достанется, наверное, хорошо. То, что губернаторы отменяют региональные надбавки пенсионерам – ну а что, раньше этого никто не знал? Все знали, конечно, все писали об этом. Президент взял карандаш, Голикова пришла, объяснила… Крутили вместе ручку, посчитали, доказали ему, что губернаторы неправы. И в своем послании он сказал, пару раз путается: «Я хочу, чтобы губернаторы… Чтобы правительство…».
Он уже сам плохо понимает, за что отвечают губернаторы, а за что – правительство, а за что – он лично. Президент на трибуне явно занимался не своими вещами. Он у нас не глава правительства. Вот в Америке президент глава правительства. И то, Трамп выступал с посланием, он как-то не опускался до таких мелочей, он говорил о более широких вопросах, которые действительно стоят в повестке дня. А президент у нас… Я считаю, что первая часть, это –выступление вице-премьера по социальным вопросам. Просто депутатам рассказать, куда правительство собирается потратить деньги в следующем году, как оно собирается изменить программу социальной поддержки. Действительно, правильно, возможно, так и надо делать.
Н.Росебашвили
―
Сергей Владимирович, но у нас же все решает президент. Или это не так?
С.Алексашенко: Защита от дурака нужна. Идиот непредсказуем. Дурак делает ошибки, а идиот управляется своими эмоциями
С.Алексашенко
―
Нино, «все решает президент» - это фраза хорошая, но человек не может решить все. Даже если Владимир Владимирович не будет знать, он будет 24/7, отменит свои занятия спортом, встречи с иностранными лидерами, вручение верительных грамот… Он все равно не сможет решить все проблемы. Нет такого человека ни в одной стране. Лидер правительства в широком смысле слова опирается на некую команду. А президент должен уметь делегировать полномочия. Вот президент Путин продемонстрировал, что либо он делегировать полномочия не умеет, то ли у него команда не та. То ли он ей не дает работать. Абсолютно неработоспособная команда.
Н.Росебашвили
―
Продемонстрировал, но не сказал.
С.Алексашенко
―
Понимаете, его же… Мы Путина знаем достаточно хорошо. Это – человек, который в принципе считает, что он не делает ошибок. Он безгрешен, у него не бывает ошибок, у него не бывает неправильных кадровых назначений. Если тот человек, которого он назначил, сделал ошибку, то это значит «я сделал ошибку, я назначил неправильного человека…».
Н.Росебашвили
―
Человек признался в том, что он не понимает в таком случае. Если для него не существует этой проблемы, как он будет на эту тему рассуждать?
С.Алексашенко
―
Вот так. Следующее послание через год будет точно таким же. Если убрать цифры, про которые президент активно сыпал, кому и что добавить, то все это слышали мы уже не один раз. Послание – это о том, что Россия продолжает находиться в войне. Это – единственная тема, которую Путин действительно стратегически обсуждал, рассказывал. Хотя плохо понимаю, зачем руководителям госкомпаний тратить свое время и слушать про эти ракеты.
Е.Бунтман
―
Мне кажется, вы зря рассматриваете это послание с такой утилитарной и прагматичной точки зрения. Скорее, его можно рассматривать с символической. Что око государево бдит, что всевидящее, что видит все вплоть до копейки. Что подозревает, его обманывают, что самому надо считать…
С.Алексашенко
―
А что в этом хорошего? В том, что президента обманывают, что он никому не доверяет, что люди, которых он назначает, не могут принять ни одного решения, а со всеми решениями бегут к нему. Если они видят, что он принял ошибочное решение, то они не готовы его поправить и не готовы сказать, что нужно что-то по-другому сделать, что в этом хорошего? Это все президент сказал, это все мы прочитали между строчек, как в Советском Союзе. Мы все додумываем…
Е.Бунтман
―
Давайте теперь к деталям. Про бизнес. Потому что дело Калви продвигается. И Титов говорил, что если вовремя отпустить Калви…
Н.Росебашвили
―
«Во-первых, не надо искать политику в деле Калви, и это – исключительно корпоративный конфликт. Если дело будет продолжаться долго, нам тяжело будет объяснить инвесторам, что нужно инвестировать в Россию. Соответственно, если это все решится достаточно быстро, то никакого ущерба инвестклимату в стране не будет».
С.Алексашенко
―
Я думаю, здесь есть правда, есть желание выдать черное за белое и так далее. Смотрите, здесь нет политики. С одной стороны – правда. Если есть корпоративный конфликт, который разбирается с одной стороны в лондонском суде, с другой – в московском арбитражном. А есть ФСБ, которое возбуждает уголовное дело по поводу корпоративного конфликта. Это – политика или нет? С моей точки зрения, ФСБ – служба, которая…
Е.Бунтман
―
Почему это политика? Корпоративный конфликт между двумя корпорациями.
С.Алексашенко
―
Решение корпоративных конфликтов – в арбитражном суде. Как говорит Владимир Владимирович – идите в суд. Так они пошли. Чего ФСБ вмешалось?
Е.Бунтман
―
Потому что тоже бизнес-корпорация.
С.Алексашенко: Экономика Крыма всегда будет дотационная. С учетом санкций Запада российские компании туда боятся идти
С.Алексашенко
―
Мне кажется, что ФСБ – не бизнес-корпорация. Очевидно то, что президент, которому ФСБ непосредственно подчиняется, разрешает спецслужбе использовать свои ресурсы в решении корпоративного конфликта на одной из сторон – это тоже политика. Это означает, что спецслужба занимается не своим делом. И право на насилие используется спецслужбами в корыстных целях. Конечно, это политика. И то, что Титов говорит, что если дело решить быстро… Типа, если Калви отсидит три месяца и его выпустят, что инвесторы пойдут к нам широким потоком, мне кажется, он уже врет. Просто достаточно того, как с Калви обошлись. И содержание того, что случилось, оно достаточно прозрачное. То есть, пошли в ФСБ, по каким-то своим знакомым, написали телегу, пообещали дать… И ФСБ возбудило дело. Персонажи все известны. Конечно, политика. Только для Бориса Титова все инвесторы такие дураки, что они всего этого не понимают. Все хорошо понятно.И я думаю, что надеяться на приток инвестиций, даже если Майкла Калви выпустят через неделю, через месяц, и он при этом активы он никакие свои не отдаст… Если он выйдет на свободу потому, что человека, который подписал ордер о его аресте, снимут с должности за превышение полномочий. Даже в этом случае не сильно поверят в улучшение российского инвестиционного климата.
Н.Росебашвили
―
Давайте тогда подведем небольшую черту под этой историей с Майклом Калви. Значит, ущерб, который нанесли экономической репутации России, он уже непоправим?
С.Алексашенко
―
Нино, смотрите, жизнь – процесс длинный. И жизнь не заканчивается ни сегодня, ни завтра, ни через три дня. И понятно, что это движение России по наклонной плоскости вниз, то есть, каждый раз мы проходим какую-то новую ступеньку. У меня вчера была длинная дискуссия на эту тему. «Арест Майкла Калви – это является новым содержательным эпизодом или нет?». Вот с моей точки зрения мало чем отличается от ареста Евтушенкова. С точки зрения… Вот как он говорил об инвестициях, что российские инвесторы гораздо важнее, чем иностранные. Потому что если российские не хотят, то иностранцы точно не пойдут.Мне начинают говорить, что вот, Евтушенков – это нефть, стратегические интересы государства, Путин хочет, чтобы вся нефть была у государства. Но понятно, что когда-то Россия… В отличие от Вячеслава Володина я не считаю, что «Россия» и «Путин» - это одно и то же. Я считаю, что возрождение России начнется в тот момент, когда Путин уйдет от власти. И в тот момент люди начнут разгребать эти завалы, начнут создавать независимое правосудие, начнут реформировать правоохранительные органы, вычищать оттуда всех, кто связан с взятками, с бизнесом, кто превратил ФСБ в бизнес-корпорацию. И в какой-то момент все последствия дела Калви… Россия начнет двигаться в обратную сторону. Из движения вниз Россия начнет медленно подниматься наверх. И в какой-то момент дело Калви останется в учебниках истории, бизнеса.
Не бывает, что одно последствие, и навсегда все это запомнили. В 1917 году в России произошел переворот, революция. Казалось бы, куда сильнее событие. Ничего, прошло 75 лет и все про эту революцию… Конечно, Россия пострадала. А весь мир прошел дальше, дальше движется. В 98 году Россия объявила дефолт, все инвесторы из России убежали, Минфин отказался платить по долгам. Но уже в 2003-2004 годах инвесторы снова пошли в Россию. То есть, инвесторы – люди такие, они смотрят на изменения. У них не бывает ничего статического. У них важно, чтобы ситуация последовательно менялась в лучшую сторону. Если такое когда-то начнется в России, то и дело Майкла Калви забудут.
Е.Бунтман
―
Может, если не будут никого 3-4 года арестовывать.
С.Алексашенко
―
Вы в это верите, Евгений? Или вы кремлевский фантаст?
Е.Бунтман
―
Я вполне верю в способность инвесторов рисковать, в том числе и головой.
С.Алексашенко
―
Нет, инвесторы готовы рисковать деньгами, но не свободой. Это – большая ошибка, что риск деньгами и риск свободой – это одно и то же. Это совсем не то. Инвесторы готовы потерять деньги, но потерять свободу… Как-то я таких инвесторов еще не встречал. Это и есть политический риск, который не дает большому количеству иностранных инвесторов приходить в Россию. Дело показывает, что в России от тюрьмы и сумы действительно нельзя зарекаться. Что бы ты ни делал, как бы правильно ты себя ни вел, как бы лояльно не выстраивал отношения с российской властью, как бы ты ни выступал, не претендуя ни на какие позиции, ты все равно можешь закончить свой бизнес-проект в тюрьме ровно потому, что твои активы кому-то понадобились.
Е.Бунтман
―
Каждый раз получается «никогда такого не было, и вот опять». Дело Магнитского, и все равно оставались.
С.Алексашенко
―
Евгений, смотрите. К счастью, к сожалению… Людям приятно, хочется верить в лучшее, им хочется верить, что бизнес будет процветать, и температура +20, и небо голубое. Но людям хочется верить в хорошее, что арестовали, но в общем-то за дело… Ну вот Евтушенкова, конечно, все отобрали, но предложили продать, он отказался… То есть, они каждый раз находят excuse, вот и с делом Магнитского.
Е.Бунтман
―
Или считают, что коснется кого угодно, но только не их.
С.Алексашенко
―
Смотрите, аналогия. В России есть 200-250 политических заключенных. В России сажают за репосты, за ретвиты, в России сажают в тюрьму за то, что ты выходишь на несанкционированные митинги. Тебя могут избить, посадить. И этого достаточно… В любой стране есть люди, которые хотят активно участвовать в политической жизни. Вот в России этими репрессивными законами желание участвовать в политической жизни отбили, показали, что за участие в политике, в избирательном процессе, за это можно лишиться здоровья или лишиться свободы. И это напугало очень многих.
С.Алексашенко: «Северный поток-2» экономически выгоден Германии. Она будет экономить на транзите газа
На самом деле, количество пострадавших и сидящих в тюрьме считается сотнями. Тысячи и миллионы боятся это делать. Россияне, которые могли бы потенциально участвовать в политической жизни и продвигать страну куда-то вперед, они очень хорошо видят этот урок. У бизнесменов все по-другому. Ты пошел на митинг и через 10 лет страна стала жить лучше. А у бизнесменов? Пошел, вложил деньги, завтра получил прибыль. Вот эта жадность застилает глаза, и хочется верить, что с тобой этого не случится. Россияне, потенциальные участники политической жизни, они верят, что это тоже может случиться. Вот как-то вот так вот. Печально, но это так. А бизнесменам очень хочется зарабатывать, в этом смысле в жизни они ничего другого делать не умеют.
Е.Бунтман
―
Сергей Алексашенко, экономист персонально наш. И мы все втроем вернемся к вам через несколько минут.НОВОСТИ
Е.Бунтман
―
Персонально наш Сергей Алексашенко, а мы. Нино Росебашвили и Евгений Бунтман, если кто забыл. Давайте продолжим говорить про послание. Просто из него все выходит. Про ракеты. Мы говорили про ракеты Циркон… Путин про это говорил. А потом еще Дмитрий Киселев в своем пропагандистском шоу показывал, как эти ракеты будут куда летать и какие объекты будут поражать на территории США. Как это воспринималось в Америке?
С.Алексашенко
―
Знаете, как говорят. Об отсутствующих либо хорошо, либо никак. Вот так же о безумцах, либо хорошо, либо никак. Я бы сказал, что в целом эта тема путинского послания, а уж тем более Дмитрий Киселев никак не обсуждается в средствах массовой информации. Просто какой смысл обсуждать безумцев?
Е.Бунтман
―
Это государственный телеканал…
С.Алексашенко
―
Отлично. У нас уже был один такой товарищ, его зовут Ким Чем Ын, у которого количество этих ракет исчисляется единицами, который утверждает, что его красная кнопка больше, чем красная кнопка президента Трампа. На что Трамп ему через Твиттер ответил, что его кнопка вес-таки больше.Но все хорошо понимают, что военная мощь Америки и Северной Кореи совершенно несопоставима. И если действительно лидер Ким решит мериться красными кнопками, то исход этого измерения очень ясен.
Е.Бунтман
―
Это будет быстро и печально.
С.Алексашенко
―
Да. В общем, понятно, что судьба и Кима, и Северной Кореи будет решена. Поэтому эту тему заявлений Кима, как он демонстрирует запуски своих ракет… Кстати, американское разведывательное сообщество… Немного отвлекусь.Оно уверено, что корейские ракеты долетают до территории США, о чем они пишут для президента Трампа. На что президент Трамп, судя по книжке бывшего замдиректора ФБР ответил: «Мне все равно, а я верю Путину, который говорит, что корейские ракеты до Америки не долетят». То есть, на самом деле есть какие-то совершенно другие связи.
Про Северную Корею легко говорить, все, наверное, слегка хихикают над товарищем Кимом. А про Россию… Представляете, если всерьез обсуждать, что президент Путин показал очередное оружие, а его главный пропагандистский канал показал, как эти ракеты полетят на территорию США, в Америке же паника начнется. Это же круче, чем Карибский кризис. Либо мы, говорят американцы, Путина воспринимаем всерьез, и тогда мы должны все это дело воспринимать если не как объявление войны, а шаг, совсем близко подводящий…
Е.Бунтман
―
Начать строить бомбоубежища.
С.Алексашенко
―
Да не помогут, в крупных городах и строить особо нечего. Либо это нужно обсуждать всерьез, и страна должна встать на уши и тоже начать готовиться к войне, либо просто не замечать. Мало ли, что говорят безумцы, мало ли, что у них в голове. Понравилось рисовать мультфильмы – пусть рисуют.
Н.Росебашвили
―
Простите, но безумные люди цитируют друг друга. И эта цепочка приводит к президенту целой огромной страны.
С.Алексашенко
―
Нино, в психологии есть такой хороший термин – подтверждение. И вот я очень часто отказываюсь вступать в дискуссии с идиотами. То есть, когда человек предлагает какую-то абсолютно идиотическую идею, нерациональную, я не считаю нужным ее обсуждать. Потому что этим я подтверждаю смысл этой идеи, что она достойна обсуждения. Это я все про общественное сознание, про средства массовой информации, о том, что происходит на поверхности. Безусловно, в Пентагоне, в ЦРУ, в Национальном агентстве безопасности идет очень тщательный анализ всего, что говорится и показывается. И, конечно же, люди, которые за это получают зарплату, пытаются сделать свои оценки. Американские агенты, работающие на территории России, информаторы, они тут же получают сигналы…Понятно, что эта часть невидимая. И они делают какие-то свои выводы. Но какие… Вот сегодня в Конгрессе США будет проходить публичные слушания об укреплении авторитарных дикторских режимов в мире. Возможно, мы там что-то услышим. Возможно, мы услышим ближе к осени какой-нибудь стратегический военный документ от Пентагона. То есть, какие-то отзвуки этой дискуссии, мы увидим отношение конгрессменов к новому военному бюджету. Но рядового американца предпочитают не нервировать. Ну, психи, что возьмешь.
Н.Росебашвили
―
Наша слушательница прислала сообщение: «Нужна защита от идиотов, а с умными можно поговорить».
С.Алексашенко
―
Защита от дурака нужна. Идиот непредсказуем. Дурак делает ошибки, а идиот управляется своими эмоциями.
С.Алексашенко: Другом Казахстан быть не хочет. Вот в чем состоит ситуация. Что никто дружить с Россией не хочет
Е.Бунтман
―
Дональд Трамп поехал договариваться с Кимом. И до чего договорится? Почему это так важно?
С.Алексашенко
―
Потому что до настоящего времени, Трамп считает, что в Северной Корее сидит лидер, который может повести себя нерационально. И, обладая 5-10 ядерными ракетами, может случайно нажать свою красную кнопку. И он считает, что это как раз человек, у которого есть свои мотивы, логика, и что его красную кнопку можно купить, пообещав ему взамен красной кнопки большое количество продовольствия или какое-то количество денег. И Трамп считает, что с Кимом можно совершить сделку. Президент Трамп – бизнесмен, у него все в конечном итоге сводится к сделке. Ему кажется, что очень просто провести переговоры.С Россией набор взаимных точек несоприкосновения настолько велик, что мне кажется, Трамп не очень понимает, можно ли какую-то сделку придумать. Он был бы очень рад заключить с Путиным какую-то сделку. Просто количество вводных, количество моментов, которые нужно учесть, явно превышает сделку по покупке-продаже недвижимости. Поэтому пока до России дело не доходит.
Е.Бунтман
―
Еще из итогов, которые можно подвести. Мы подводили итоги пятилетия Крыма, которое грядет. Необратимый ли это процесс? Во сколько нам обошлась аннексия Крыма? Нам с вами и нам как государству?
С.Алексашенко
―
Я считаю, очень дорого нам это обошлось в отсутствии экономического роста на протяжении пяти лет. То есть, можно сколько угодно говорить о падении цен на нефть, но в 14-15-м году оно не привело к рецессии ни в Норвегии, ни в Канаде. И они растут нормально. Отсутствие темпа роста, стагнация – для населения это падение доходов на 10%. Можно сколько угодно говорить о том, что цены на нефть упали. Цены на нефть падали и в 2008 году, и рубль девальвировался на 25%. Цены на нефть упали в 2014 году. Это вот и есть глобальная цена. В заметке я анализирую цифры, сколько потрачено денег, колоссальное количество, конечно. И эффект близкий к нулю. Просто экономика Крыма устроена таким образом, что она всегда будет дотационная. А с учетом западных санкций, когда туда не может прийти иностранный инвестор, российские компании туда боятся приходить… Понятно, что «кормить» этот регион нужно будет достаточно долго.
Е.Бунтман
―
Он и до 14-го года был дотационным.
С.Алексашенко
―
Он всегда был дотационным. Вот так. Но самое главное, что аннексия Крыма превратила Россию в страну-изгоя. Вот Россия оказалась, как Северная Корея, у которой нет союзников. У России нет союзников, Россия встала в такую позу, что с ней никто не хочет ассоциироваться. Никто не хочет стоять рядом.
Е.Бунтман
―
А Иран?
С.Алексашенко
―
Договариваться о совместных действиях, какой-то проект делать. Вот казалось бы, потенциально Россия и США заинтересованы в борьбе с Исламским государством (организация запрещена в России
), которое на территории Сирии разрешено, на территории Российской Федерации запрещено. Казалось бы, здесь точно можно договориться. И то не хотят. Поэтому цена Крыма – это превращение России в страну-изгоя.
Е.Бунтман
―
Есть Иран. Иногда Австрия.
С.Алексашенко
―
Евгений, это – не союзники. Временные попутчики. А в чем у нас союз с Ираном состоит? Я не очень понимаю. У Ирана в Сирии, в Центрально Азии есть огромные стратегические интересы. И Иран за последние годы свое сильно расширил влияние и фактически вышел к Средиземному морю. Вот такой клин получился. И интересы Ирана очень понятны, он хочет расширять свое влияние в этом регионе. И вообще говоря, что Россия как христианская страна, как страна, принадлежащая к западным цивилизациям, Ирану здесь не нужна. То есть, Иран очень… Я считаю, что он пользуется российской военной мощью, использует то, что делает российская военная группировка в Сирии в своих интересах. Интересы Ирана понятны. А чего хочет Россия в Сирии – не очень понятно. И не факт, что Иран хочет на самом деле сохранения президента Асада. То есть, там ключевая позиция Путина и российского политического руководства – оставить действующего президента, пусть он сидит у власти.Поэтому в чем союз с Ираном… Да, у нас есть некоторые интересы. Иран хочет расширить свое влияние, а Россия активно выкидывает из Сирии всех, кто Ирану может противостоять. Да, но это не союз.
Кто еще, Австрия? А в чем у нас союз с Австрией?
Е.Бунтман
―
Северный поток и все… Вполне себе симпатичная власть нам сейчас в Австрии.
С.Алексашенко
―
Северный поток, насколько я понимаю, все-таки приходит в Германию. И до Австрии не доходит. Но, знаете, дружба – дружбой, а табачок врозь. Вот, собственно говоря, «Северный поток-2» экономически выгоден Германии. Германия будет экономить существенные деньги на транзите газа, на том, что газ пойдет в Германию, не нужно транзитным странам платить. Ну вот Газпром дарит Германии что-то такое, что можно посчитать в деньгах. В чем здесь союз, в чем Германия начинает поддерживать Россию? Что Германия выступает на стороне России? «забирайте себе этот Крым?». Да нет. Россия пытается что-то купить, Германия подарок берет, но в ответ ничего не дает.
С.Алексашенко: Президент разрешает ФСБ использовать свои ресурсы в решении корпоративного конфликта – это политика
Н.Росебашвили
―
Сергей Владимирович, раз вот эту черту, скажем так, на всех наших международных партнерских и дружеских отношениях провела аннексия Крыма, вы можете привести пример добрых соседских отношений России с каким бы то ни было государством до Крыма?
С.Алексашенко
―
Как ни странно, я считаю, что Россия с Украиной были добрые соседские отношения. Были свои подозрения Путина к правительству при президенте Ющенко, было два перекрытия газа. Но у России с Украиной были добрососедские отношения.
Е.Бунтман
―
Вассальные практически при Януковиче.
С.Алексашенко
―
Евгений, и при Януковиче, и я бы даже сказал, что даже вторую часть президентства Ющенко, и при Кравчуке были неплохие отношения. С Украиной были добрососедские отношения. С Казахстаном были хорошие отношения. А сейчас Казахстан русский язык отменяет, на деньгах русские тексты отменяет, переходит на латиницу. Можно считать, что хорошие отношения…
Н.Росебашвили
―
Я думаю, что Крым – не первопричина.
С.Алексашенко
―
Нино, подождите. Я же не сказал, что после Крыма все страны стали врагами России. В современной политике есть понятие «твердая сила» и «мягкая сила». Твердая – это оружие, мягкая – все, что у вас есть. Русский язык, русская культура, история, влияние, авторитет идей, которые вы можете продвигать вокруг себя. Вот до Крыма русский язык использовался в Казахстане. Через русский язык Россия могла влиять и на Казахстан, и на население Украины, и на население Белоруссии, на население Закавказья. И люди были готовы принимать различные формы российской мягкой силы.Вот то, что сделал Казахстан: «Все, ребят, мы с русским языком больше не хотим иметь ничего общего, до свидания, спасибо. Этот ваш элемент мягкой силы, мы понимаем, к чему он может привести. Мы на примере Крыма увидели, что вся ваша мягкая сила используется для того, чтобы вслед за ней вошла твердая сила. Мы не хотим этого». Это не означает, что Казахстан стал враждебным к России, нет, конечно. Смешно было бы предполагать, что страны, имеющие такую протяженную границу и несопоставимые по военному потенциалу. Нет. Но другом Казахстан быть не хочет. Вот в чем состоит ситуация. Что никто дружить с Россией не хочет.
Е.Бунтман
―
Потому что страшновато стало, что возьмут и оттяпают кусок территории?
С.Алексашенко
―
Конечно. С непредсказуемым буйным соседом тяжело дружить. Вы не можете предсказать его поведение.
Н.Росебашвили
―
А сосед стал буйным в 14-м году?
С.Алексашенко
―
У него был припадок в 2008-м, но после этого замолчали. А в 2014-м он стал окончательно буйным. Он сначала отхватил один кусок территории, потом отхватил другой кусок территории, потом по телевизионным каналам… Сначала российские послы в других странах стали говорить, что мы на вашу столицу наведем ядерные ракеты. Потом президент этой страны вышел на трибуну и начал демонстрировать, какие ракеты и на какую страну наведем. Через год еще одно послание, и снова телевизионные каналы демонстрируют, куда и как полетят ракеты. Помните, после прошлого послания? «Ну, это случайность, что ракеты полетели на Флориду, мы не посчитали, что именно здесь находится резиденция Трампа».Вот сейчас Дмитрий Киселев… Никаких ошибок не было. Ракеты в мультфильмах летят ровно туда, куда мы ходим. Ровно в те точки, которые мы считаем правильными. Это – не оговорка, не ошибка. Конечно, буйный сосед. И с каждым годом он становится все более буйным.
Е.Бунтман
―
Но с буйным же лучше наоборот дружить, а не отменять русский язык.
С.Алексашенко
―
Евгений, вы пробовали дружить с буйным алкоголиком, который раза в полтора больше весом и на две головы выше вас?
Е.Бунтман
―
Милицию надо вызывать.
С.Алексашенко
―
Да, да. Только нет такого полицейского, который готов этому буйному открутить что-то. Они с Венесуэлой не понимают, что делать… С точки зрения жизни людей, там гуманитарная катастрофа гораздо тяжелее по своим последствиям. И то не очень понимают, что делать с этой страной. Не получается у полицейского, сил не хватает.
Е.Бунтман
―
Тогда нет у меня никаких вариантов, я лихорадочно пытаюсь думать, что еще можно сделать. Дверь ему заварить? И то не получится.
С.Алексашенко
―
Вот и получается, что лучше не обращать на него внимания. Пусть он в своей квартире бузит, причиняет вред своим соседям, но, самое главное, чтобы он в наш подъезд не перепрыгивал. Не пускать его в наш подъезд. По крайней мере, в этом состоит тактика.
Е.Бунтман
―
Сергей Алексашенко, как всегда, персонально наш по вторникам. Мы, Нино Росебашвили и Евгений Бунтман в рамках этой программы прощаемся до следующей недели, спасибо.