Михаил Хазин - Персонально ваш - 2018-11-26
С.Крючков
―
Мы начинаем. С нами и с вами сегодня экономист Михаил Хазин. Проведут передачу Марина Максимова и Станислав Крючков. Максим Леонардович, рады приветствовать вас.
М.Хазин
―
Да. Мы тут такую интересную беседу вели.
С.Крючков
―
Китайские ученые, они нас не оставляют.
М.Хазин
―
Ученые не оставляют. Мало нам британских ученых…
С.Крючков
―
Началась еще трансляция в YouTube. Напомню о наших эфирных координатах. Вы можете присоединяться к тому, что здесь будет звучать, отправляя эсэмэски на номер +7 985 970 45 45. Сообщения в эфир – через форму нашего сайта. Ну, и в чате, собственно, ютубовского канала также при помощи аккаунта vyzvon в Твиттере.Нынешнее обострение вокруг Керченского пролива имеет какую-то экономическую составляющую?
М.Хазин
―
Нет, это в чистом виде предвыборные игры Украины, причем, обратите внимание, очень осторожные, очень аккуратные. И близко нет к тем играм, которые устроил Саакашвили в 2008 году. Тогда он переборщил совершенно явно и начал войну. И поэтому его никто не защитил. Потому что неписаное правило: страну, которая нападает первой, никто не защищает. Это вот неписаное правило международной дипломатии: если ты начал, то вся ответственность на тебе.Порошенко не дурак. Он жадный, вредный, еще чего-то, но он совершенно не дурак. И он прекрасно понимает. Собственно, опыт Саакашвили у него перед глазами. По этой причине, конечно, ни о какой стрельбе и речи быть не могло. Ему нужно было сделать нечто, чтобы изменить крайне для него неблагоприятную тенденцию на предстоящих выборах, которые, я так понимаю, будут весной. Может быть, их отложить, может быть еще чего-нибудь. Чем он руководствовался внутри, я не знаю.
С точки зрения, здравого смысла… а там же, собственно, что-то, вообще, произошло? Там же вообще ничего не произошло. Ну, хорошо, влезли украинские катера туда, куда влезать были не должны. Знали ли об этом капитаны, тоже вопрос, потому что им могли сказать, что типа «ребята, всё согласовано». Ну, кто-то какие-то маневры совершал. Непонятно же, что было там на самом деле.
Я склонен считать, что это тот самый случай, когда обе стороны понимают, что некоторую линию переходить нельзя, но при этом Украине позарез нужен некий повод, чтобы изменить какие-то внутренние обстоятельства. Поэтому эту историю я бы вообще игнорировал как некоторый фактор. Она вообще ни на что не влияет. На самом деле, я подозреваю, что она и на Украине ни на что не повлияет.
С.Крючков
―
А то, что на этом фоне дергается биржевой курс рубля, то, что мы видели сейчас заставка: Россия и Украина ждут Совбеза. На фоне заседания Совбеза и другой курс задергается.
М.Хазин
―
Украине нужно это, потому что если она этого не сделает, то внутри Украины никто не поверит, что это было серьезно. Мы это сделали для того, чтобы сказать вслух, что «ребята, вы это… ай-яй-яй, а то будет бо-бо».
С.Крючков
―
А то других поводов у нас не возникает.
М.Хазин
―
Но нужно сказать не Киеву, сказать надо… Все помнят 2008 год, я еще раз говорю. Тут есть целая куча разных… А потом опять же поговорить лишний раз – это же святое.Поэтому, в общем, я бы к этому относился с максимальной степенью несерьезности. Мне куда интересней выступление общественности во Франции, мне куда интересней то, что Меркель объявила несколько дней назад о том, что признала неправильным приглашение мигрантов и так далее. Вот это интересно. А тут…
С.Крючков
―
Ну, давайте, собственно, к топливным протестам во Франции. Народ там поактивней нашего, как выяснилось. А повод-то, по сути тот же - акцизы и стоимость литра бензина - или что-то иное?
М.Хазин
―
Ну да. Там, соответственно, стоимость топлива и даже несильно меньше, чем у нас. Но при этом нужно понимать, что в нашей стране народ, во-первых, после всех этих историей с Майданом и прочим, он к этой форме относится крайне негативно. Ну, то есть после пенсионной реформы уровень поддержки либеральной идеи – опять повторяю, что речь идет не о том либерализме, который в философской энциклопедии, а о той экономической политике, в какой она у нас сформировалась в 90-е годы – упал примерно в два раза, с 20% до 10%. Он очень сильно упал. А майдан, выход на улицы с политическими лозунгами считается либеральным действием. А вот, соответственно, культуры выхода с экономическими лозунгами у нас сегодня нет.Если помните, Владимир Ильич Ленин в начале XX века говорил о том, что выходить надо на улицы и экономические лозунги переводить в политические. А у нас было очень интересно, у нас были политические лозунги: «Партия, дай порулить!» или «6-ю статью...» – до 92-го года, потом, соответственно, аналогично… Но сегодня у нас нет экономических лозунгов, ну, просто вообще. Этого не понимают: можно ли это делать, кто это должен делать? Действительно, у нас нету. Профсоюзы у нас ничего не делают.
М.Максимова
―
Исключительно профсоюзы? Мне казалось, что как раз, может быть, экономические лозунги, они чуть лучше – это вот напрямую бьют по твоему кошельку каждый раз, когда ты приезжаешь на заправку.
М.Хазин
―
А у нас партии экономической не занимаются. Понимаете, устроить хоть сколько-нибудь массовое мероприятие можно только при наличии организующей силы. Как говорил Владимир Ильич Ленин опять-таки, чтобы революционную ситуацию превратить в революцию, нужна революционная партия. В нашем случае кто-то должен быть организатором. Это во-первых.Во-вторых, простите, вы знаете, какая доля нефти в цене на бензин?
С.Крючков
―
Процентов 40? Еще меньше?
М.Хазин – 7%. А 70%
―
это налоги, в основном акциз. Поэтому предъявлять претензии можно только… А зачем правительство повышает акцизы? Ну, это бред. Причем, более того, там еще смешные истории, потому что вот тут «Роснефть» устроила демарш по поводу биржи, и как бы она объяснила, почему. Адекватность, на самом деле, была очень высокая, никто этого недопонял. Потому что то решение, которое принимало правительство, это было решение по сохранению маржинальности посредникам. То есть иными словами не индивидуальных бензоколонок, не компании «Роснефть», а тех, кто покупает, а потом продает. Ну, это бред с точки зрения экономики.С точки зрения экономики посредников вообще желательно выкинуть, чтобы, соответственно, все эти индивидуальные бензоколонки покупали ни бирже сами. Там в этом смысле ситуация сложная. Ее разбирать – это надо, грубо говоря, сесть и разбирать: рисовать картинки, кто, куда, сколько и так далее. Но сама по себе цифра 7% очень показательная.
И по этой причине, если говорить об адекватности, вот нынешний руководитель «Роснефти», когда он был вице-премьером по ТЭКу, то у него была абсолютно адекватная налоговая политика: минимальный акции, максимальный налог на экспорт. Но как только пришла либеральная команда, она немедленно перевернула, то есть у нас теперь экспортный налог минимальный, поскольку мы должны поддерживать партнеров, а, соответственно, акциз на наших граждан максимальный.
Так вот, а во Франции на самом деле протест вызван не столько вот этим конкретным решение на конкретное топливо вот-вот, сколько тем, что есть полное понимание, что логика экономического управления, которая была последние годы, больше не работает. То есть это попытка объяснить власть имущим: «Ребята, надо менять модель управления экономической». Тут никто не может спорить.
Я обращаю внимание, кстати, у нас есть пример. Ведь если бы это были абстрактные рассуждения типа «Мы хотим сменить», то ребята, так не бывает, но вот пример – США. Трамп реально… в чем смысл его действий? – смысл его действий в следующим: люди должны больше зарабатывать, чтобы больше покупать отечественных товаров. Для этого нужно увеличивать, соответственно, возможность вложений, то есть увеличивать потенциальную прибыль компаний – он снижает корпоративные налоги, - и нужно увеличить доходы граждан – он снижает личные налоги.
И в результате теоретически… Практически – да, имеется проблема, потому что этот рост потребления может быть закрыт дешевыми китайскими товарами или недешевыми в другом секторе немецкими. Что говорит Трамп? Он объясняет и Германии и Китаю, и всем остальным: «Ребята, давайте договоримся. Вы можете поставлять в США ровно столько, сколько мы поставляем вам. А ситуацию, при которой у Китая с США профицит в 400 с лишим миллиардов долларов в год – ее больше не будет».
С.Крючков
―
Если вернуться к нашей ситуации, этот запрос на формирование партии экономики среди населения, он может возникнуть, и тогда однажды, может быть, наше население в состоянии сказать, что да, и наша модель не работает – давайте менять.
М.Хазин
―
А вы знаете, этот запрос уже есть. Я не знаю, обратили ли вы внимание, примерно месяц тому назад пошла информация об объединении Справедливой России» и «Родины». Понятно, что конкретные решения по конкретным партиям… Там были и другие варианты, я знаю, потому что я общаюсь довольно много с «Родиной и там являюсь как бы главным экономистом, и по этой причине я знаю, о чем там шли разговоры и та там были и другие варианты. Но смысл этого – как всегда, такого рода действия, под ним всегда есть какой-то содержательный смысл, - вот содержательный смысл следующий: у нас сегодня не существует консервативной альтернативы либеральной экономической политики, вообще не существует. Вот то, что предложил Трамп.Вот Меркель, ее конкуренты, Макрон и все остальные – это все разные вариации либеральной политики в логике «мы печатаем деньги – и стимулируем спрос». Вот это базовая логика, она с 81-го года идет. С моей точки зрения, исчерпана эта модель. Но я тут могу и ошибаться теоретически, но практически мы видим, что с 2008 года - рост цен. А Трамп предложил консервативную альтернативу. Опять-таки можно спорить, что у него получится, но он ее предложил. И начал реализовывать.
М.Хазин: Это в чистом виде предвыборные игры Украины
И люди, мои знакомые, которые оттуда приезжают или звонят, или пишут, они говорят: стало лучше. У того, что называется средним классом за исключением тех, кто связан с финансистами – у них отдельные источники, - вот те, кто связан с реальным сектором, у нас стало лучше за последние полтора года, ну, вот, собственно, трамповских.
А у нас нету консервативной альтернативы. Ее вообще нет, ее даже нет в общественном дискурсе. То есть у нас есть отдельные фразы, которые произносят коммунисты, именно фразы, у них нет никаких концептуальных конструкций. У нас есть отдельные фразы, которые произносит кто-то, какой-нибудь Бабкин на Московском экономическом форуме, а концептуальной альтернативы нету. И по этой причине нам бы надо аналог, так сказать, тех сил, которые за Трампом, чтобы они были институциализированы в политическом поле.
Собственно говоря, когда я пошел на выборы от «Родины» в 16-м году, у меня была мысль, что надо, чтобы в Государственной думе была фракция, которая бы по своей идеологической схеме соответствовала бы тем силам, которые стоят за Трампом. Трампа еще не избрали, но я подозревал, что это может произойти. А «Родина» как раз отвечает… Это классические правые консерваторы, не левые. И поэтому я считаю, что у нас будут сейчас происходить довольно сильные изменения, - думаю, что вот этой зимой, в начале весны, - которые изменят вначале политический дискурс, а после этого уже можно говорить о политической карте в целом.
С.Крючков
―
А на чем базируется упование политического блока правительства на то, что в стране до 2035 года будет продолжаться экономический рост?
М.Хазин
―
Ни на чем. А как он может продолжаться? 6 лет спад. У нас с 12-го года спад. У нас нет экономического роста.
С.Крючков
―
Ну, там же в пределах 1,5%...
М.Хазин
―
Не-не-не, это всё сказки. Дело в том, что когда имеется устойчивый экономический рост, то у вас он идет по всем направлениям, то есть и ВВП и доходы граждан, и инвестиционная активность и т.д.
М.Максимова
―
У нас тут как-то сказали про доходы граждан, что они у нас растут.
М.Хазин
―
А доходы граждан падают. И это всем известно. Это все независимые исследователи отмечают. Romir это отмечает на покупках… Короче говоря, это общеизвестно. Даже правительство так… втихаря говорит: «Ну, да, в общем, есть такая проблема, но тем не менее… А вот экономический рот есть. Почему? Потому что бьют нас за экономический рост, а не за доходы граждан».Нет у нас экономического роста. У нас с 4-го квартала 12-го года – спад. В 15-м году - сильный из-за девальвации. А так где-то примерно 2-2,5% в год. Но нужно при этом понимать, что поскольку ВВП – это бухгалтерский показатель – плюс-минус… там же вилка примерно 3%. Вот плюс 0,5 плюс - 2,5, или минус 0,5 – минус 3,5. Вот так где-то.
М.Максимова
―
А ваш тогда прогноз до 30-го года?
М.Хазин
―
Господи, до 35-го года бы дожить. В следующем году будет минус. Ну, такой же, как и в этом: - 2 - 2,%. Даже, может, из-за девальвации чуть-чуть даже сильнее. Понимаете, они же совершенно цинично врут. Они начинают объяснять, что у нас инфляция чуть-чуть выросла – вместо 4% - 4,5%. Я прошу прощения, у нас только рубль обесценился относительно доллара как минимум на 15%. Подавляющая часть товаров народного потребления импортные или привязанные по цене к доллару. Ну, как у нас может быть инфляция меньше этих 15%? Это не может быть в принципе. Экономика так не работает. У них в этом смысле разорванное мышление. То есть у них одно высказывание, другое высказывание, третье… Как они связаны, они не понимают.
С.Крючков
―
Михаил Хазин, экономист. Вот смотрите: нет у нас экономического роста, нет альтернативы, как говорите, зато есть с 20 ноября «Турецкий поток» и есть, собственно, вопрос по территориям, где он будет проходить. А это морские территории. Возвращаясь к вопросу, с которого мы начали, есть еще законодательно ратифицированный договор между Украиной и Россией, который, как выясняется, может работать, а может и не работать. И как-то повисает вопрос с перспективами и того самого «Турецкого потока» и как следствие вот всего…
М.Хазин
―
Ничего не повисает. Всё дело в том, что как всегда… Вот представьте себе, что есть некоторый двор, во дворе живут разные люди.
С.Крючков
―
Ребята не дружат друг с другом.
М.Хазин
―
Ребята дружат, люди постарше, еще постарше, серьезные дяденьки и потому уже пенсионеры – уважаемые, неуважаемые, еще чего-то. В этом дворе есть всегда какая-то система отношений. Повздорили мальчики 4-5 лет. Вышли на разговор их братья старшие. Ну, очень часто бывает, что братья старшие говорят: Ну, эти оболтусы пускай… Сегодня подерутся – завтра помирятся». Или: «Это нехорошо, что твой брат кинул моему песок в лицо. Это неправильно». Тот говорит: «Да, это неправильно. Я со своим поговорю». Ну, и так далее. Такая вот иерархия. Я поскольку жил в таком дворе, то я это очень хорошо помню. В кокой-то момент встречаются люди взрослые, которые отвечают за свои действия и решают: вот этот вопрос нужно обсуждать, а вот этот вопрос не стоит того, чтобы обсуждать.Вот с точки зрения газопроводов, мнение Украины Западную Европу не волнует. Западной Европе нужен газ. И по этой причине всё, что лимитрофы думают по этому поводу неинтересно. Дальше вопрос два: как это оформить так, чтобы это, с одной стороны, не было обидно, с другой стороны, чтобы не сильно нарушать правила и так далее. Давайте сделаем, так, туда-сюда… тыр-пыр…
С.Крючков
―
То есть при определенных условиях можно действовать и по понятиям.
М.Хазин
―
Всегда. Большая политика – это всегда по понятиям. Всегда.
С.Крючков
―
Но договоры же ставят рамки.М.Хазин: Культуры выхода с экономическими лозунгами у нас сегодня нет
М.Хазин
―
Договоры ставят рамки. Но при этом все понимают, что договор может устареть, ситуация может измениться и т.д. Если мы будем говорить о договоре, вот если смотреть с точки зрения этой истории, то картина звучит так. Была семья. В семье некий, условно говоря, из братьев, которые жили в большой квартире, сказал: «Мне нужно туда-сюда… я хочу выделить отдельно лицевой счет на свою комнату…» и так далее. Дальше выяснилось, что он алкоголик, и он в эту общую картину водит всяких посторонних людей. (Ну, в случае Украины – НАТО). Ему говорят: «Не надо так делать. Вот тут ты нарушаешь правила». Он говорит: «Нет, я свободен, я что хочу, то и делаю». Ну, ему объяснили, что он, конечно, свободен, но не совсем. Вот это принципиально важная вещь. И таких историй…
Я прошу прощения, я просто приведу вам конкретный пример, даже не полная аналогия. Было такое островное государство в Карибском море – Гранада, которое попыталась слишком сильно подружиться с Кубой и СССР. Что с ней сделали? Была история с Панамой. Что с ней сделали? Ее просто тупо оккупировали. Если бы мы действовали по американским лекалам 80-х годов, то можно было оккупировать Украину тупо за ее вот эти игры. Мы этого не сделали.
М.Максимова
―
А Донбасса недостаточно?
М.Хазин
―
А кто его оккупировал? Его же никто не оккупировал. Там идет гражданская война. Она реально идет гражданская война, потому что восточная, юго-восточная Украина – это территория, населенная русскими. А они пытаются как бы ликвидировать русское население как вид. Примеры есть. Знаете ли вы, что Македония – это часть Болгарии, в которой за несколько поколений македонцы выдрессировали… они болгар люто ненавидят. Оно нам надо, чтобы иметь 50 миллионов человек, русских по происхождению на 80%, которые из себя изображают, что они русских… НРЗБ. С этим надо что-то делать.
С.Крючков
―
А противостояние военное нам надо?
М.Хазин
―
А мы его что, начинали, что ли?
С.Крючков
―
Вот сейчас оно как факт есть.
М.Хазин
―
Нет, это не военное противостояние. Это игры. Если они начнут и дадут нам повод, то в этом случае…
М.Максимова
―
А нам только повода и надо?
М.Хазин
―
Все равно с этим что-то нужно делать. В этом случае та часть территории, на которой живет русское население – конечно, тут у них будут проблемы, если они начнут, если они спровоцируют. Дальше начинается целая куча разных тонкостей. Как там говорил Чехов, что если в первом акте висит на стене ружье, то оно обязательно должно выстрелить в третьем. В смысле иначе это не пьеса, иначе, зачем?..
М.Максимова
―
А оно уже висит?
М.Хазин
―
Ну, скажем так, Порошенко активно вешает.
М.Максимова
―
То есть пока не повесил?
М.Хазин
―
Пока еще не повесил. Но тут есть еще одна тонкость. Там другое висит. Я это всё время объясняю, меня всё время не слушают, точнее, пытаются увильнуть от этого вопроса: Почему Украину лишили ядерного оружия в 93-м году? А потому что они им начали торговать. Не могут хохлы спокойно смотреть, что у них на складе что-то лежит, что продается, а они от этого денег не получают. С учетом роста напряженности в Евросоюзе и с учетом роста экстремизма такой источник оружия как Украина – с ним надо что-то делать.
С.Крючков
―
Вернемся к этому разговору после новостей и рекламы на «Эхо Москвы».НОВОСТИ
С.Крючков
―
Михаил Хазин здесь с нами. Максим Леонардович, пока глава «Роскосмоса» опытным путем тут спустя полвека обещает проверить, были ли американцы на Луне, Счетная палата… Ну, шутка – шутка…
М.Хазин
―
Рогозин одно время был председателем комитета по иностранным делам Государственной думы.
С.Крючков
―
И сооснователь, кстати, о которой мы говорили.
М.Хазин
―
Да-да-да. Но я туда пришел уже, когда его там не было. Так вот он единственный человек, который в прямой дискуссии – никто не мешал, вот два человека – заткнул Жириновского. Он реально очень хорошо выступает и очень хорошо говорит. И потом, это же… ну, тут трудно удержаться. Если он говорит о потенциальных полетах на Луну, тут трудно удержаться: «Заодно проверим!..» Я бы сказал, что это скорее шутка.
С.Крючков
―
Но, тем не менее, Счетная палата – во всяком случае Кудрин об этом заявил, - выявляет, судя по всему, в его ведомстве некие крупные нарушения. Намек, что пора уже планы претворять в жизнь, поменьше и поменьше риторики…
М.Хазин
―
НРЗБ. Он не так давно. Сколько там – полгода?
С.Крючков
―
Проверка пока еще не завершена.
М.Максимова
―
Там настоящее время. По крайней мере, глаголы стоят в настоящем времени: «неправильно проводятся процедуры закупок…».
М.Хазин
―
Вы поймите, это была дико коррумпированная система. Этого даже никто и не скрывал. Поэтому его туда и направили. Я могу вам сказать, что это очень долгая процедура по ликвидации такого рода завалов. То есть это будет длиться еще достаточно долго, как минимум полгода - год. Хотя бы потому, что те контракты коррупционные, которые были, они же продолжаются. И там сидят люди, их надо всех увольнять, их надо всех вычленить, потом уволить, потом убрать. Это очень долгая процедура.
С.Крючков
―
Но в этом назначении, какой карт-бланш дали Рогозину временной, чтобы привести дела в порядок?М.Хазин: У них в этом смысле разорванное мышление
М.Хазин
―
Не знаю. Я могу сказать, что в СССР было принято, что если человек пришел на новое место, в течение первых трех лет его не трогать. По нынешним временам это невероятно много. Поэтому мне сказать сложно. Кроме того, вы поймите, что если ему поручено что-то делать, то нужно смотреть, что он будет делать. Грубо говоря, если он сейчас начинает какие-то проекты, то они должны начать выстреливать как раз года через 3. Это длинный акт в «Роскосмосе». Может быть, те, которые уже начаты – тогда через 2 года. А хвосты зачищать – это отдельная тема. Я не исключаю, что у него специальный есть какой-нибудь заместитель, который занимается тем, что специально зачищает эти старые хвосты. Во всяком случае, это обычная ситуация, потому что если руководитель, который должен что-то делать, будет заниматься тем, что искать старых поваров, у него больше ни на что другое времени не останется.
С.Крючков
―
То есть вы верите, что на Луне мы все равно рано или поздно проверим?
М.Хазин
―
Рано или поздно – да, но когда – тут увольте.
С.Крючков
―
Я о вопросах веры неспроста сказал. Тут вкладчики «Кэшбери» не стали дожидаться обещанных выплат 1 декабря и активно переводят деньги в другую компанию основателя, по сути, пирамиды Артура Варданяна. Вот почему, несмотря на историю «МММ», финансовых пирамид 90-х, мы раз за разом на эти грабли вновь наступаем?
М.Хазин
―
НРЗБ. Вы, например, знаете, почему Анна Павлова, великая русская балерина уехала на Запад?
С.Крючков
―
Ну, поделитесь, расскажите.
М.Хазин
―
Потому что у нее муж был Мавроди тех времен. В некоторый момент ему пришлось сбежать, а то бы его посадили в кутузку. Таких историй… Ну, как всегда – человек слаб. И вот он так и… Мы знаем все, что есть очень великие люди, у которых были свои слабости. Федор Михайлович Достоевский не мог оторваться от рулетки и проигрывал всё, что только можно.
М.Максимова
―
То есть это не изжить вообще никакими?..
М.Хазин
―
Ну, слабость человеческая… Что можно сделать? Изжить это невозможно. Объяснять…
М.Максимова
―
Законодательно.
М.Хазин
―
А что законодательно? Вот вы человек. Вам говорят: «Вы можете вложить рубль, а получить 3». Вы вкладываете – получаете 3. Теперь вложите 3 и получите 9. Вкладываете 3 – получаете 9. А теперь вложите 9 и получите 27. Вкладываете 9 – бац! – сломалось. Тут могут быть две мысли. Первая: «Я идиот». Вторая: «Не надо было вкладывать 9, надо было остановиться на 3». Вот, собственно и всё.Последняя операция Мавроди, которую он здесь проводил – все понимали, что это надувательство - все. Я помню, я приехал в Новосибирск с лекцией. Я ехал в такси, и таксист мне объяснял: «Ну да, надувательство, но я уже заработал больше, чем вложил. Я вывожу. Я вложил некоторую сумму. Всё, что я зарабатываю, я вывожу, и оставляю эту сумму – и я уже в плюсах».
С.Крючков
―
А курс биткоина – это тоже предмет веры? Потому что вот мы год назад примерно здесь говорили, когда он стоил 20 тысяч. Сейчас к 3,5 упал. То есть это всё, такой фантом, который развеивается?
М.Хазин
―
Тут я могу сказать только одно. У меня есть мой товарищ, который, по всей видимости, лучший специалист по криптовалютам, цифровым валтюам Руслан Макаров, и он буквально неделю назад читал большую лекцию на эту тему. Она у меня на сайте. Я ее позавчера разместил. Поэтому обращайтесь к специалистам. Одно я могу сказать, что экономический смысл криптовалют, он спорный. То есть это была некоторая попытка раскачать доллар. То ли ее остановили, то ли, соответственно, не получилось – слишком рано начали. Но, я думаю, что век криптовалют как таких вот институтов, уже закончился.
М.Максимова
―
НРЗБ не видели, истории-то.
М.Хазин
―
Два года. Хайп длился пару лет. Но кто-то на этом много заработал.
М.Максимова
―
То есть будущего в любом случае…
М.Хазин
―
Какое-то будет. Инструмент. Я думаю, да. С точки зрения такого масштабного… думаю, что да.
С.Крючков
―
Хотелось бы к культурологическим темам. От экономики уйдем. Тут рэперов раз за разом концерты отменяли и ряд электронных групп по всей стране практически. Это вот из какой оперы, на ваш взгляд?
М.Хазин
―
Не знаю. Это я вообще не могу сказать. Про рэперов не знаю. Я люблю, соответственно, классическую музыку…
С.Крючков
―
Да бог с ними, с жанровыми характеристиками, скажем так. Это власть видит в текстах этих молодых музыкантов какую-то угрозу, что ли, для себя и все еще боится этих «цветных революций»?
М.Хазин
―
Тексты, они же в интернете, поэтому тут смысла особого нету. Не знаю. Я склонен считать, что люди, которые всё это организовывают, они в целях этого самого хайпа не склонны активно взаимодействовать с правоохранительными органами. И в результате у них возникают разного рода ЧП. Вот эту гипотезу я вполне…
С.Крючков
―
А ЧП какого рода?
М.Хазин
―
Хулиганство, чего там разнесли, еще чего-нибудь. С другой стороны, тоже не очень страшно. Но разносить – это неправильно. Или там перекрыли дорогу или еще что-нибудь в этом роде. Поэтому я не знаю, еще раз говорю. Это моя гипотеза, а детали я не знаю.
С.Крючков
―
Давайте из культурологической области в историческую вернемся. Тут Дума озаботилась интерпретацией причин афганской кампании – было такое. И, собственно, проигранная война чуть ли не победоносной у нас становится.
М.Хазин
―
Она не была проиграна. Понимаете, мы же туда не просто так вошли. Мы туда вошли по просьбе одной из элитных групп.
С.Крючков
―
То есть вы сейчас солидаризируетесь с позицией Думы, по сути, да?
М.Хазин
―
Нет. Понимаете, в чем дело. Как б это сказать… а с кем мы там воевали? Мы там вообще не воевали. То есть вот войны в классическом понимании этого слова не было. То есть нам никто не противостоял…
С.Крючков
―
А 50 тысяч цинковых гробов.М.Хазин: Про рэперов не знаю. Я люблю классическую музыку
М.Хазин
―
Организованно никто не противостоял. Была гражданская война в стране. Мы туда влезли, поддерживая одну из сторон. Во Вьетнаме была война, потому что эти стороны были разделены: Северный Вьетнам и Южный Вьетнам. Там американцы влезли на плечах французов. Когда французы уходили – американцы влезли. И они проиграли войну. Мы теоретически… собственно, режим Наджибуллы, если бы мы его поддержали, то он бы и оставался, весьма возможно, и до сих пор. Но у нас изменилась позиция, мы сказали: Мы больше помощи иностранным государствам не оказываем. Нам сказали: «Ребята, это нехорошо. Ну, потому что та сила, которая сейчас находится у власти, ей будет очень трудно без вас». Мы сказали: «Нет-нет-нет, вы сами». Ну, вот результат мы знаем.
И, собственно на самом деле афганцы сегодня относятся к нам достаточно положительно по отношению к американцам и другим. Ну, потому что как мы себя вели, то, как эти себя ведут – совершенно разное. Я поэтому и говорю, что у американцев любимое занятие: сначала разбомбить, а потом разбираться. Кроме того мы строили – мы строили электростанции, заводы, еще что-то. А они ничего не строят просто принципиально.
А с точки зрения системной силы, за которых мы выступали – да, потом, когда мы ушли, войну проиграли гражданскую. Стоило ли туда влезать – отдельный вопрос, очень сложный. Не знаю я. Потому что та логика, которая была в 79-м году – я склонен считать, что это во многом была логика борьбы за власть при позднем Брежневе.
М.Максимова
―
Вопрос у меня все-таки вдогонку нашей первой темы. Вы говорили, что то, что произошло в Керченском проливе, в принципе, те игры, за которым не стоит особенно и следить. Но, тем не менее, как вот и Стас говорил, что по новостям приходит, что еще глубже рубль падает. Тут вопрос от наших слушателей и от меня тоже: ну что, к новогодним праздникам 120 будет?
М.Хазин
―
Нет. Оно бы до 70 бы дошло. Это вопрос: дойдет ли до 70 или нет?
М.Максимова
―
Ведь эта история керченская – игры или не игры, она все равно не на один день.
М.Хазин
―
Ну, да бога ради, пускай. Всё дело в том, что идея девальвировать рубль, она в Центральном банке давно висит, они давно хотят это сделать. Чем они руководствуются, это отдельная тема. У них внеэкономические рассуждения. Но, быть может, одна из причин, что они хотят стимулировать отток капитала, он и так высокий, но еще сильнее. И, соответственно, делают так, как умеют.А эта история – это просто повод. Это не мы, это вот оно. Они бы сказали, что цены на нефть падают, но, поскольку внутренняя экономика не привязана к цене на нефть – она 40 как зафиксирована, так и сидит на 40, поэтому от того, что нефть упала с 80 до 60 или поднялась опять до 80 – на внутренней экономике это никак не сказывается. Поэтому это как раз не получается. А во тут как бы шум, гам – хайп…
С.Крючков
―
Еще одна история дня сегодняшнего. Финансовый университет тут провел исследование, которое касается качества жизни в российских городах. И выяснилось, что Москва-то только на третьем месте.
М.Хазин
―
А на первом?
С.Крючков
―
Тюмень. А на втором – догадайтесь – Грозный. Качество медицинского обслуживания бралось в расчет, состояние дорожного хозяйство и третье: развитие культуры и образования.
М.Хазин
―
Ну, кстати, между прочим, в Грозном с культурой и образованием всё отлично. Они там сумасшедшие деньги вкладывают.
С.Крючков
―
С дорожным хозяйством тоже. Собственно, могу засвидетельствовать.
М.Максимова
―
Тут есть еще один интересный повод: самооценка жителями своего уровня доходов.
М.Хазин
―
Это тоже важно. Тюмень. Вы знаете, я был там один раз. Он очень странный город для меня. У меня было очень странное впечатление. Потому что вот улица, стоит современный дом, рядом с ним стоит дом 50-х годов, потом дырка (тут стоял деревянный домик, он рассыпался), и дальше стоит еще один деревянный домик конца XIX, начала XX века.
М.Максимова
―
Так в некоторых городах у нас есть, да.
М.Хазин
―
Выглядит это всё феерически. Знаете, есть например, города Томск, Иркутск, где есть целые улицы деревянных домов – очень красиво. Есть центр, где более-менее современно. А вот в Тюмени оно через… И там очень узкие улицы, что меня удивило, жутко узкие, просто машины не могут…М.Хазин: У нас с 12-го года спад. У нас нет экономического роста
М.Максимова
―
Вот, видимо, по мнению мирных жителей могут.
М.Хазин
―
Не знаю. Понимаете, потому что от критериев всё зависит. Я верю, что люди могут… В части Грозного я знаю, что колоссальные тратят силы и деньги на это.
С.Крючков
―
А в Тюмени что, нефтяных денег не хватает, чтобы эту эклектику преодолеть как-то?
М.Хазин
―
Там же планы. Ну, как? Нельзя же одновременно строить 100 домов. Они строят 20. А где строить 20? Там, где удобней тем, кто хочет это построить. Если удобней на той улице, а не на этой – мало ли там, что и как?
М.Максимова
―
А они разве не отправляют большую часть своих налогов?..
М.Хазин
―
Все оставляют, все. Но дело в том, что опять есть тонкости, потому что есть налоги, которые поступают в местные бюджеты, есть налоги, которые делятся между местными и региональными, есть, которые уходят в Москву. И в случае с Тюменью, видимо, у них получше. Тут надо разбираться.
М.Максимова
―
С одной стороны, конечно, нефтяная почти столица и…
М.Хазин
―
Как показывает опыт, толковый руководитель очень много может сделать. В Сибири есть разные города, столицы разных нефтяных компаний. Я могу сказать, что, скажем, столица ЮКОСа и столица соседних – просто было небо и земля. ЮКОС совершенно убитый был. Эти выкачивали вообще всё. А «Сургутнефтегаз» – наоборот. И поэтому, соответственно, просто люди бежали из одной компании в другую, из одного города в другой. Вот почему ругают руководителя…
С.Крючков
―
Но для управления, для экономики такого рода исследования, которые говорят «Вот здесь у нас хорошо, а здесь плохо», они какую роль играют?
М.Хазин
―
В любом случае надо смотреть, какую политику проводят. Вот имеется программа. Какая программа, как ее делать, какие цели и так далее. И коме того, какие люди делают и какие у нее имеются бюджеты. Это, на самом деле, очень сложная работа – честно сравнивать. Потому что всегда условия обязательно разные. Вот я приведу пример Средней России: Кострома и Ярославль. Можно сколько угодно объяснять туда-сюда, но бюджет Ярославля раз в 5 больше, чем бюджет Костромы.
М.Максимова
―
Это почему?
М.Хазин
―
Потому что Ярославль – это крупный промышленный центр, а Кострома – в ней вся промышленность, которая была, она умерла в самом начале 90-х. Там ничего не осталось. Несмотря ни на что ее пытаются поддерживать. Пока там был Игорь Слюняев, ныне известный как Албин, там был более-менее порядок. Когда он ушел, то, соответственно… Именно поэтому я всегда в Костроме очень сильно переживаю по поводу того, что Албин уехал в Санкт-Петербург. Куда вы дели нашего Игорёшу?А в Ярославле – там еще было 1000 лет, и, конечно, центр Ярославля сделали феерически совершенно. И вроде бы да, два города. По населению… ну да, Ярославль примерно в два раза больше, чем Кострома, но, тем не менее, между ними 80 километров всего, меньше часа ехать. Но вот абсолютно разные. И каждый раз надо очень внимательно разбираться. Я к такого рода сравнениям всегда отношусь с некоторым скепсисом. Когда нету методологии…
М.Максимова
―
Ну, что ж, вот и закончилось у нас время.
С.Крючков
―
Максим Леонардович Хазин, экономист. Это программа «Персонально ваш». Провели ее Станислав Крючков и Марина Максимова. Всем пока!
М.Максимова
―
Спасибо, до свидания.