Сергей Бунтман - Персонально ваш - 2018-11-09
М.Наки
―
21 час и 5 минут. Необычная заставка, необычный голос. Потому что сегодня не будет Сергей Пархоменко. Он, я надеюсь, будет уже в следующий раз.
С.Бунтман
―
Безусловно.
М.Наки
―
В студии у нас другой Сергей – Сергей Бунтман. Добрый вечер!
С.Бунтман
―
Добрый вечер!
М.Наки
―
Будем сегодня мы с вами, уважаемые слушатели и зрители трансляции сервиса YouTube задавать ему различные вопросы, высказывать мнение. Много чего узнаем, я надеюсь, интересного. Вы можете писать СМС: +7 985 970 45 45, аккаунт vyzvon в Твиттере. Также не забывайте про чат YouTubе. Я его вижу, он работает, Там уже идут первые вопросы.
С.Бунтман
―
Я бы хотел начать с одного – с привета Сергею Пархоменко.
М.Наки
―
Обязательно.
C.Бунтман: Обстоятельства, например, которые были у Слуцкого –ближе к Вайнштейну, чем то, что происходило в «Медузе»
С.Бунтман
―
Потому что прочитал у него в Фейсбуке, что в Музее архитектуры, вот здесь, рядом с нами, на Воздвиженке 20-го, если я не ошибаюсь, ноября будет открыта выставка, посвященная 5-летию проекта «Последний адрес». Замечательный проект. Я считаю, что просто изумительный. Конечно, вильнюсский проект, где имена жертв – просто таблички были на здании бывшего ГБ и НКВД в прошлом. Но это замечательная вещь.И всё думали, как это сделать. Потому что вот, например, жертвы катастрофы в Германии – депортированные, убитые в лагерях – имена всех евреев и неевреев, тех, которые погибли, они просто вмонтированы в мостовую. Это камни. И у нас долго думали, как бы это сделать. Во-первых, у нас нету таких мостовых, куда можно было бы вмонтировать. Можно были, конечно, в плитки на тротуаре. Но ходить как-то не очень по ним.
М.Наки
―
Двусмысленно, получается.
С.Бунтман
―
Двусмысленно. В некоторых странах это не считают двусмысленным, считают, что нормально совершенно. У нас была выработана – я помню, как непросто вырабатывалась форма таблички с пустым прямоугольником вместо фотокарточки вместо портрета и со стандартно выбитыми надписями: такой-то, по профессии такой-то, год рождения, жил здесь, арестован тогда-то, расстрелян тогда-то.Это надо помнить. Это замечательно. И всем тем, кто считает, почему мы таким же образом не вспоминаем, например, погибших во время Второй мировой войны, – я думаю, взялся бы кто за это дело. Есть таблички, например, другой формы совершенно. У меня тоже есть кого предложить для этих табличек. Я был бы очень рад, если бы и такие таблички.
Так что на выставку приходите. Это, действительно, стало элементом и архитектуры и жизни. И, я надеюсь, и памяти нашей.
М.Наки
―
Напомните, когда она.
С.Бунтман
―
С 20 ноября, но можно проверить на сайте музея. Но мне заполнилось, что с 20 ноября в Музее архитектуры.
М.Наки
―
Я надеюсь, что Сергей Пархоменко еще на следующей неделе об этом скажет.
С.Бунтман
―
Да, я уверен просто, что он скажет, и скажет гораздо толковее, чем я.
М.Наки
―
Тут много вопросов по СМС поступает про американские выборы.
С.Бунтман
―
Ой, завтра, завтра… Слушайте, я сам жду, потому что в больнице, на одре болезни, что называется, Алексей Венедиктов за этим следил. Просто убил свое здоровье…
М.Наки
―
И гораздо пристальней, чем обычно, так что у него было много времени свободного.
С.Бунтман
―
Тут он просто мог заниматься только этим. Ну, так еще… поруководить радиостанцией дистанционно. Хоть было кому заменить, но еще что-нибудь… поучаствовать в великой политике. Но за выборами он следил очень пристально, собирал всю статистику. И завтра его умозаключения по этому поводу мы с вами услышим в 13 часов в программе «Будем наблюдать».
М.Наки
―
Завтра. Ждите. Всё будет про американские выборы.
С.Бунтман
―
Да. Я сам узнаю очень много, потому что я не так слежу пристально. И там много подводных течений всевозможных, там много перспектив, которые открываются с победой демократов в конгрессе и увеличенном преимуществе республиканцев с сенате. Там с губернаторами тоже расклад сил определенный существует. И это будет очень интересно, особенно на фоне опасности хакерских атак со стороны России, вмешательства и всего прочего. Но тенденция, которая есть в США, завтра ее рассмотрит Алексей Венедиктов обязательно.
М.Наки
―
Будем за этим следить.
С.Бунтман
―
Да, он будет наблюдать, а мы будем следить.
М.Наки
―
К вам хотелось бы начать с вопроса регионально. Я, кстати, представлю, что Сергей Александрович Бунтман, первый заместитель главного редактора радиостанции «Эхо Москвы», профессионально с точки зрения СМИ, потому что вы, собственно, заместитель главного редактора СМИ. Всю неделю обсуждались наши коллеги из издания «Медуза». Были всевозможные расклады, которые менялись. И вот сегодня главный редактор Колпаков, который обвинялся в харассменте, как я понял из его последнего сообщения, он это отрицает, хотя раньше признавал, но в общем, сейчас ситуация выглядит так… Вообще, следили ли вы за ней?
С.Бунтман
―
Я следил, но с какой-то глубочайшей удрученностью. Потому что все истории про реальные, не совсем реальные приставания, жесткие приставания к женщинам и принуждения их к какой-то форме сожительства – это всё разные вещи. Это очень разные… Вот как Толстой писал, что все счастливые семьи счастливы одинаковы, а несчастливые все по-своему, так же и здесь.И обстоятельства, например, которые были у Слуцкого – это ближе к Вайнштейну, чем то, что происходило в «Медузе». Если у нас Вайнштейн – это такая точка отсчета, потому что там первыми были истории про Харви Вайнштейна, то здесь очень много разных направлений и разных градусов. Мне очень неприятно эту историю слышать. Я не знаю в точности, в чем она состоит, в отличие, например, от истории со Слуцким. У меня здесь нет людей, которым я, как, например, той же самой Кате Котрикадзе, я мог бы доверять полностью.
И грустная история потому, что СМИ «Медуза» - СМИ качественное. И здесь становится в какую-то морализаторскую… - уж я не я буду это делать. В случае со Слуцким это была не морализаторская позиция, а это была общественная позиция. Почему, если корреспондент женщина, то можно всевозможными… а в случае другой ориентации, если корреспондент юноша, то можно и нему приставать? Почему смешивать эти вещи, когда вы находитесь в профессиональной ситуации. Это было очевидно, тут есть кому абсолютно доверять – коллегам.
Здесь ситуация внутри СМИ в обстоятельствах, довольно сложных для определения, были здесь какие-то действия такие жесткие, я бы повторил, или не были, или это было немножко не так. И кроме грусти у меня ничего не вызывает. И уж в последнюю очередь… и вообще не становлюсь в морализаторские позиции. Здесь дело не в этом.
М.Наки
―
За прошедшую неделю, вообще, было много этических и моральных вопросов. Часть из них перешла в правовую плоскость. Например, история про вовлечение – как это назвали: закон о вовлечении людей в митинги. Потому что дискуссия была давно о том, используют детей те или другие стороны, например, «Единая Россия» для политики, там Навального обвиняют, что использует молодежь. Вот теперь в правовой плоскости был введен этот закон, принят, по крайней мере, о том, что за вовлечение будут наказывать.
С.Бунтман
―
Я бы принял пас от Дмитрия Гудкова, который был сегодня в «Особом мнении». И он сказал, что это страх. Какое вовлечение? Дмитрий Гудков знает, потому что он знает это с другой стороны, например. Я, как потенциальный родитель – ну, уже у меня все дети совершеннолетние. Один внук несовершеннолетний, что он будет делать, через 3-4 года, когда дойдет до возраста, скажем, посещения чего угодно, любого уличного разрешенного, неразрешенного мероприятия, я не знаю еще.Вот знает это как политик. И он прекрасно знает, когда он баллотировался там, около Щукинской, сколько школьников приходили внимательно слушать и поддерживать. Я это знаю по-другому, потому что у меня близкие люди там учились в школе, когда он баллотировался в Думу. И они приходили, они этим страшно интересовались. Мне кажется, здесь вовлечение несовершеннолетних – это такое патерналистское представление. Во-первых, это страшно, если будут выходить – им страшно, если будут выходить много молодых ребят, в том числе и школьников.
М.Наки
―
Почему им страшно?
C.Бунтман: А закон – ну что закон? Они каждый день принимаются всякие законы. Это ничего не остановит
С.Бунтман
―
Им страшно, потому что это непонятно, потому что это неуправляемо, потому что здесь нужно затыкать такое количество дыр… Они ведь всегда затыкают дыры после того, как что-то происходит – затыкание дыр. Когда у нас кто-то провез что-то нехорошее в самолете в жидкостях – запретили жидкости больше 100 миллилитров, например, тащить с собой в кабину. А когда провозят там духи, которые вовсе не духи и гораздо меньше – это оказалось неважным. Кто-то в каблуке пронес – и начинается, и проверяли обувь. Теперь как-то с разбором большим обувь проверяют.Ну вот наши в этом, как всегда, в первых рядах и начинают, как им кажется, выкорчевывать. И здесь то, что социальные сети, например. Кого вот социальные сети вовлекают? Пост где-нибудь ВКонтакте, что ближе к подросткам, ближе к тинэйджерам - вот там пост какой-то, пусть даже невинный или, с другой стороны, провокационный… Я думаю, что у нас сейчас надо в разных органах вешать портреты даже не Берии с Ежовым и Ягодой, как предшественников на министерских и наркомовских постах, а Евно Азефа. Надо просто портрет Евно Азефа вешать и с «Новым величием», которое вот сейчас было… Вот Азеф - это наш кумир. Мы Азефа посылаем…
Но только мы не помним истории, что Азеф подмял под себя все это и стал сам организовывать ячейки и работал и на тех и на других достаточно добросовестно, во всяком случае, не бескорыстно.
М.Наки
―
Расскажите, кто такой Азеф.
С.Бунтман
―
Евно Азеф - это знаменитый провокатор, который был одним из создателей боевых организаций эсеров, террористических организаций. Он был агент охранки, но при этом некоторые вещи организовывались через него и через других провокаторов, может быть, меньшего масштаба. Просто организовывались преступные и террористические сообщества. И если кто-то не хотел туда пойти, уже настолько был убедителен Азеф и его товарищи, что эти организации с большей уверенностью начинали существовать. Так что этот провокационный путь – это очень опасный путь и для государства и для общества.Давайте сейчас не удаляться очень сильно от детей. Да, это непотные вещи, которые будут. Но меня очень озаботило и ты сам мне говорил, что ну что, это ерунда, это пиар, это такая мелкая жириновщина….
М.Наки
―
Говорил.
С.Бунтман
―
Вот давайте мы будем требовать лишения прав тех, чьи дети участвуют в несанкционированных мероприятиях, сиречь беспорядков для государства…
М.Наки
―
Оговоримся, что это идея.
С.Бунтман
―
Это просто идея, это никакой не закон и ни в каких чтениях он не существовал и в виде проекта даже не существует. Но это очень интересная вещь, потому что здесь это оторвать детей… противопоставить в очередной раз детей и родителей. Как вот здесь вот противопоставляются дети и родители: «Тебя вовлекли. Ты дурак», - говорит ему государство. «Ты дурак, - подталкивают родителей. «Ты дурак, тебя вовлекли. Мало я тебя порол», - говорят.Так вот, смотрите, во всех случаях, мне кажется, если вы, действительно, относитесь с опаской к тому, что ваши несовершеннолетние дети участвуют во всевозможных мероприятиях, но вы не считаете, что вот эти выступлении, что эта позиция, если есть тут позиция молодого совсем человека, школьника, если не считать, что это глупости, а считаете, что важна, отстаивайте своих детей, вообще всегда отстаивайте своих детей, работая с ними тоже, разговаривая с ними тоже. Но если вы считаете, что в этом нет ничего зазорного… вот будь такая поправка, здесь поставят родителей, значит, если я скажу, что я за. А почему? Я за. Это не упущенное воспитание, а это мое воспитание. Человек должен быть честным и отстаивать свои убеждения. Хорошо.
М.Наки
―
В соответствии с Конституцией.
С.Бунтман
―
Да, в соответствии с Конституцией, совершенно верно. Вы опытней, вы можете оказать помощь своему ребенку и всеми способами его отстаивать. Но при этом вас могут привлечь как вовлекающего уже. И вот родители оказываются перед дилеммой. Но вспомните, дорогие родители, что дилемма для вас как взрослого человека – вот в этом ваша взрослость, а не в том, что вы поучали или кричали на своих детей, а в том, что у вас должна быть большая стойкость и что вас нельзя вовлечь в эту историю разрыва со своими детьми.Вас нельзя в это вовлечь, вы должны это помнить. Как поступил там в «Вересковом меде»: «Не верю в стойкость юных, не бреющих бороды. А мне костер не страшен…». Вот вам должно быть гораздо менее страшно за себя, чем ребятам, который оказываются в такой ситуации. А закон – ну что закон? Они каждый день принимаются всякие законы. Это ничего не остановит. И наоборот, уже 5732 раза мы говорили, что вот эти запреты, ограничения абсолютно мирных человеческих отношений… они же ничего не крушат, ни одном митинге ничего не крушили школьники. Приходили на митинги Навального, на шествия Навального – ничего там не делали противоправного и хулиганского. Не было никаких хулиганов.
М.Наки
―
Зато их били.
С.Бунтман
―
Зато их били. Так вот эта жесткость воспитывает бойцов. Всё. Что и требовалось оказать, и мы об этом говорили не раз.
М.Наки
―
Скажите, пожалуйста, на ваш взгляд, принятие этого законно как-то изменит расклад сил у родителей при принятии решения?
С.Бунтман
―
Какого решения?
М.Наки
―
Решения о том, как ограждать свои детей от митингов, не ограждать. Потому что, как мы видели, в очень многих случаях родители и так категорически против, потому что вызывают их директоры школ, которые говорят, что вот «ФСБ сейчас займется вашим ребенком…». То есть у меня сложилось впечатление, что и так родители боятся, что их дети на митинги ходят.
С.Бунтман
―
Я не думаю, что он качественно изменит ситуацию, не думаю. Это качественно изменит ситуацию для сетей, да даже для организаторов изменит… Даже и для них не изменит. Их и так таскают за всё.
М.Наки
―
И арестовывают.
C.Бунтман: ФСИН-это болото, как и во многих местах, которое людей просто засасывает и сжирает. А потом мы удивляемся
С.Бунтман
―
Просто увеличатся штрафы. У вас была дивная передача с Шульман, потрясающая про административку и уголовку. Я всем советую переслушать, кто интересуется этой проблемой. Что административка – это гораздо быстрее, и что штрафы могут быть такие, что просто могут вас взорвать и всю вашу жизнь взорвать.
М.Наки
―
Мы об этом наверняка с Екатериной Шульман еще не раз поговорим. Раз уж мы про преступления заговорили, тут спрашивают пользователь: «Как вам шашлычок у преступников?» Я так понимаю, намек идет…
С.Бунтман
―
Это мафиозная классика. Это абсолютно такая… Наркобароны, главы семей… Мы это, простите меня, и тот же самый глава Цапков видел это в кино миллион раз, как у них там в проклятом заграничном обществе мафиози сидят под пальмами, там девочки, там всё что угодно. Там все договариваются. Раскланиваются все охранники. Вот это оно и есть. Фсиновцы, кстати, те же фильмы смотрели, мне кажется. Культурный слой-то один.
С.Бунтман
―
Культурный слой… И они смотрели. Они пропускали конец. Надо фильмы смотреть до конца все-таки. Они пропускали конец, где, в конце концов, избитый, с переломанными руками и ногами с фингалом под глазом честный полицейский или охранник, что он, в конце концов, выползает и выигрывает. А их всех или бывшие клиенты сажают на нож или где-нибудь оказывается какое-нибудь правосудие. Так что они все смотрели невнимательно. Да, это так.
М.Наки
―
Насколько, вам кажется, это распространено? Это, очевидно, коррупция. То есть так не должна быть тюрьма устроена. Скорей всего шашлыки, омары за круглым столом не в камерах…
С.Бунтман
―
Ты меня спрашиваешь сейчас, насколько распространен общепит. Да, распространен. Но это может быть фаст-фуд, а может быть, гурманский ресторан.
М.Наки
―
Внутри тюрем.
С.Бунтман
―
Ну, конечно. Всё зависит от условий, всё зависит от денег вносимых. Мне не кажется, что мораль, этика находится во ФСИН на высоком уровне. Потом, это большое искушение. Не забывайте, что люди, которые идут туда… я не думаю, что туда идут пламенные комсомольцы, которые хотят правопорядок защитить…
М.Наки
―
Это вы про систему ФСИН.
С.Бунтман
―
Да, про систему ФСИН. Ты знаешь, я видел просто, как на глазах люди становятся плюющими на все, зачем там они, по идеи-то должны быть, как они начинают плевать на все, скажем, даже идеалы или на все обязанности. Был случай, у меня украли сумку с документами пока я разглядывал пробитое колесо, у меня выхватили. Я балда, я знаю. Вот предупреждая все ваши замечания – я балда, я знаю. Надо держать карты поближе к орденам, как говорил мой папа.Мы пошли с Пикуленко тогда в отделение. Тогда еще была милиция. И смотрели на этих молодых ребят, которые следователи, дознаватели и так далее. И было полное ощущение: ну, хорошие, славные ребята, они недавно там, но они находятся в самом низу этой пищевой цепочки, жесткой иерархической пищевой цепочки, и что они сейчас с ужасом и с тем как все… но аккуратно заполняют все эти протоколы, дела, сидят ночь-полночь, шутят… Самые никчемные по мнению начальства дела им достаются.
А потом они идут выше, если могут внедриться в эту цепочку. Это ужасная система. Это страшное болото, как и во многих местах, которое людей просто засасывает и сжирает. А потом мы удивляемся.
М.Наки
―
Что с этим делать?
С.Бунтман
―
Менять систему, как здесь замечательно предложила Ирина Воробьева, во главе ФСИН ставить Ольгу Романову.
М.Наки
―
И он, один человек может всю эту систему перелопатить?
С.Бунтман
―
Нет. Но ты понимаешь, какая система должна быть вся остальная, когда на ФСИН ставят Ольгу Романову. Да еще Ольгу Романову не прошедшую какие-то договоренности, администрации президента, заносы, взятии и бог знает что.
C.Бунтман: Школьники приходили на митинги. Не было хулиганов. Зато их били. Эта жесткость воспитывает бойцов. Всё
М.Наки
―
Но с ней, я думаю, не договорятся.
С.Бунтман
―
Вот. Так вот, какая должна быть система, чтобы она поставила человека вроде Ольги Романовой на организацию системы ФСИН?
М.Наки
―
Ну, грубо говоря, должен быть запрос у тех, кто принимает решения, на то, чтобы эту систему изменить.
С.Бунтман
―
Да, а пока это удобно. Это неудобно только кода это становится известным. Какое-то время становится неудобным. И то, как, например, Буковский, используя все возможности, забросал, просто засорил весь «жалобопровод» тогда в свое время в системе исполнения наказаний в советское время, так вот весь этот информациопровод забивать просто всеми случаями, об этом говорить. Сколько – у нас статистика была - знают о Ярославской колонии?
М.Наки
―
Мало там очень.
С.Бунтман
―
7% знали, что там происходит подобно.
М.Наки
―
Притом, что это во многих СМИ было неделю всю. Я помню мы сами весь утренний «Разворот»…
С.Бунтман
―
Я до сих пор уверен, что человек сам от себя отсекает информация и винить проклятый ящик не стоит. Человек сам делает свой выбор.
М.Наки
―
Но в ящике же не рассказывали про это.
С.Бунтман
―
Не рассказывали, но кроме ящика есть еще что-то.
М.Наки
―
Откуда он знает, что кроме ящика есть еще что-то?
С.Бунтман
―
Ну, он же взрослый.
М.Наки
―
Есть много взрослых людей, которые чего-то не знаю и много молодых, которые что-то знают.
С.Бунтман
―
Значит, выбор. Значит все-таки выбор. Телефон у него есть?
М.Наки
―
Кнопочный, старый.
С.Бунтман
―
Не надо…
М.Наки
―
К нам приходил Леонид Радзиховский. У него старая «раскладушка».
С.Бунтман
―
Но при этом Леонид… Вот пример ты приводишь чудесный совершенно. Леонид Радзиховский, который пользуется старой «раскладушкой»,но при этом знает массу всего и следит за всем. Это собственная дисциплина.
М.Наки
―
То есть было бы желание?
С.Бунтман
―
Конечно.
М.Наки
―
Всё у нас сегодня упирается в желание.
С.Бунтман
―
Абсолютно. Это выбор и желание. Последнее, что я скажу перед перерывом. Обязательно почитайте, что написал Борис Акунин в приложении к истории царя Петра Алексеевича в своей «Истории Российского государства». Он выпустил книгу, к которой, пожимая плечами, относятся сейчас. Называется «Ореховый будда». Это повесть, как у него всегда к каждой эпохе примыкает. Мне кажется, что он предлагает замечательный пусть собственного отношения ко всем и самоусовершенствования. И увлекательно.
М.Наки
―
Делаем небольшой перерыв. Это Сергей Бунтман. Передача «Персонально ваш». НовостиНОВОСТИ
М.Наки
―
21 час, 35 минут. А мы продолжаем. У микрофона – Майкл Наки. Вы еще все еще можете задавать ваши вопросы: СМС, аккаунт vyzvon в Твиттере и в чате на YouTube. Там канал «Эхо Москвы» есть, и вы можете там даже увидеть, как Сергей Александрович Бунтман, который здесь, в студии, рисует на бумажках во время того, как высказывает свои интересные истории.
С.Бунтман
―
У меня теперь специальный карандаш, который не скрипит в микрофон. Меня осуждали страшно.
М.Наки
―
Это замечательно. Я потому что у Екатерины Шульман был вынужден ручки отнимать, потому что она все время щелкала.
C.Бунтман: Человек сам от себя отсекает информацию и винить проклятый ящик не стоит. Человек сам делает свой выбор
С.Бунтман
―
А вот щелкать – это да. Так что я понял, какая мерзость, когда скрипит грифель по бумажке.
М.Наки
―
Давайте перейдем дальше, к следующим интересным вещам, которые произошли. Была сегодня встреча у Лаврова по Афганистану. Я не буду вас спрашивать ни про Афганистан, естественно, но она была, собственно, с представителями движения Талибан, запрещенной на территории Российской Федерации.
С.Бунтман
―
Ты говоришь, а там не говорили.
М.Наки
―
А там не говорили. И как вот это вот? Ну, с точки зрения человека, который смотрит, что мы боремся с терроризмом везде постоянно и для этого у нас войска в Сирии и прочее. А Лавров встречается с ними, общается, и он им говорит, что «мы с вами вместе будем бороться с терроризмом»
С.Бунтман
―
Quod licet Iovi, non licet bovi – Что позволено, знаете, МИДу… Пусть говорят. Я, кстати, совершенно не против, что у нас, на нашей территории запрещено движение Талибан. Я бы прибавил достаточное количество движений, например, Хезболла – я бы прибавил в число запрещенных.
М.Наки
―
Слушайте, но если с ними можно продолжать общаться, то вообще никакого нет ущерба, что они в списках запрещенных, разве что штраф от Роскомнадзора, если кто-нибудь забудет сказать, что они запрещенные.
С.Бунтман
―
Смотря как общаться. Если Лавров собирает, как в свое время президент одной непризнанной республики на Кавказе собрал всех бандитов на стадионе и сказал: «Мужики, еще кого увижу!..».
М.Наки
―
Тоже тактика.
С.Бунтман
―
Так вот, если Сергей Лавров собирает их на стадионе, что близко Сергею Лаврову и говорит: «Мужики бородатые, если будете еще там учительствовать, - они же учителя, - я вам поучительствую. И вас так же, как и не менее запрещенное «Исламское государство» к ногтю прижму. Вот давайте. Хотите мира…». Или, например, британское правительство переговаривалось с частью ИРА. И до сих пор там НРЗБ.
М.Наки
―
Конечно.
С.Бунтман
―
Ну, конечно. И Sinn Fеin там и так далее. И вот интеграция националистических движения, если она возможно, она должна быть возможна, я считаю. Обниматься, целоваться – нет. А вот иметь беседу… Важно, какая беседа.
М.Наки
―
Ну, Израиль с ХАМАС тоже говорит.
С.Бунтман
―
Конечно. И вот, помнишь, с чего начинается замечательный сериал, который потом стал «Родиной», вот израильский сериал «Военнопленный» - с чего он начинается? Когда они вышли по договоренности и выпустили террористов из тюрьмы. Почему? Они убили наших детей, таких, таких-то, а вы их выпускаете. А вы, военнопленные, купили свои жизни, получается, и на вашу жизнь обменяли. Там жесткая коллизия происходит совершенно. Но все равно надо искать пути обязательно.
М.Наки
―
Еще про международную сцену вопросы. В частности, про страну, которая раньше не смотрелась каким-то международным игроком, а сейчас уже вполне так сказать, вполне чуть ли не противник. Про Украину я говорю.
С.Бунтман
―
А почему это она? Вот в этом был, кстати говоря, гигантский элемент идиотизма, пренебрежения и имперскости: А-а, Украина там… недогосударство, а они такие… Начинается. А что это за государство – Украина такая?
М.Наки
―
Такая позиция была.
С.Бунтман
―
И была она до начала 14-го года включительно. Что они там хотят? Один президент другой страны спрашивал журналистов все время: «Что они от меня хотят? Вот что он от меня хочет?» Он – это президент России. Ему говорили: «Он хочет, чтобы вы были как президент другой страны: пришел и вот феодальный оммаж ручки в ручки бы вложил». Что здесь есть Старший брат гигантский (правда гигантский) и очень сильный по сравнению с другими странами Советского Союза. Но если он силу бы проявлял в нужном направлении, но априорно считал бы всех равными. И вот, несмотря на сегодня поливания и на все страдания Советского Союза, там все равные.
М.Наки
―
Независимо от размера.
С.Бунтман
―
Самая маленькая страна и гиганты – Германия Франция и так далее. Там бедная Италия и нищая Греция.
М.Наки
―
Это я всё к чему и вы всё к чему? Что ответственность теперь за посещение Крыма через Россию без согласования…
С.Бунтман
―
Это называется «за незаконный переход границы».
М.Наки
―
За незаконный переход границы на территорию Украины там можно до трех лет, если я правильно помню, получить уголовное наказании. Причем даже тем, кто до этого… короче, без срока давности.
С.Бунтман
―
Россия допускает незаконный переход своей границы?
М.Наки
―
Насколько мне известно, нет.
С.Бунтман
―
Ну, например, норвежцы…
М.Наки
―
Только с Беларусью. Там тонкий момент.
С.Бунтман
―
Ну. незаконный, он там такой незаконный… Там и законный-то со свистом просто проходишь, что замечательно, на мой взгляд.
М.Наки
―
Конечно.
С.Бунтман
―
Но вот если, например, норвежцы будут шастать какие-то – это, в общем, не поощряется как-то? Не поощряется. Украинцы считают Крым своей территорией? Считают.
М.Наки
―
Как и большинство мира.
С.Бунтман
―
Ну, да. В данном случае Россия может охранять Крым как свою территорию, потому что она считает Крым своей территорией и может рассказывать про это всё что угодно. Считает и считает. И поэтому раз считает, значит, переход несанкционированный. Попробуй ломанись через армянскую или куда-нибудь… Там какие сложности у украинцев, которые к своим семьям, по каким-то торговым своим делам ездят в Крым?Я был недавно на юге Украины, я был в Херсоне и в Одессе. Так там от вокзала целая вереница машин, которые отвозят людей, которые идут с паспортами туда, на границу Крыма или на машинах переезжают. Знаю, как это трудно. А что вы хотите?
И, кстати говоря, это тоже выбор людей. Наверное, не стоит жаловаться.
М.Наки
―
Которые ездят?
С.Бунтман
―
Да. Если ты выбрал ездить в Крым, ты прекрасно знаешь, что если узнают, что ты был, то ты подвергаешься достаточной опасности на границе с украинской, если ты собираешься туда проезжать, на Украину. Ты подвергаешься опасности. Так учитывай это. Я прошу прощения, у нас своя история. Мы же ездим в Нагорный Карабах. И я не считаю, что, например, чего там возмущаться, что Азербайджан за это преследует, если ты въезжаешь в Карабах через Армению?
М.Наки
―
Нам как раз пишут в эсэмэска, правда, не подписываются, что зря, что с Нагорным Карабахом тоже…
С.Бунтман
―
И я считаю, мы можем сколько угодно смеяться на самом деле этим списком – списком имени покойной Монсеррат Кабалье, которую амнистировали в какой-то момент, и я считаю, что они в своем праве, абсолютно в своем праве. И я понимаю, что если я езжу в Карабах, то я в Азербайджан никогда не поеду, потому что я не думаю, что эта ситуация решится на моем житье-бытье.
М.Наки
―
Будем надеться на лучшее, что все конфликты разрешатся.
С.Бунтман
―
Здесь надо понять, что лучше.
М.Наки
―
Мирное и всех устраивающее решение.
С.Бунтман
―
Не бывает.
М.Наки
―
К сожалению.
С.Бунтман
―
Во многих случаях не бывает. В одном году там ситуация – была заложена мина, там в 21-м, 23-м годах. Здесь была заложена не мина целая… как нас учили на военной кафедре: «Там заложены ядерные фугасы на территории Европы, и они будут подорваны в случае чего», - так вот здесь заложен ядерный фугас. Тем более, что это связано с нарушением договоренности о ядерной безопасности. Вот здесь заложены фугасы – и что вы хотите поле этого?
М.Наки
―
То есть всё в логике происходящего.
С.Бунтман
―
Абсолютно в логике происходящего. И Украина сейчас с невероятными усилиями, с дикими ошибками выкарабкивается из своей внутренней ситуации. И мы, когда ехали по дороге из Одессы в Херсон и из Херсона в Одесу, читали уже, когда надоело ехать, вслух предвыборные лозунги каждого из кандидатов. Бывает очень забавно, учитывая, что мы достаточно знаем этих кандидатов.
C.Бунтман: Может быть, действительно, это утечка, кому-то нужная. Потому что кому нужны лоббисты России в Евросоюзе?
Украине трудно. Но не Украина себя ввергла в это дело. Не Украина.
М.Наки
―
Мне кажется, да, тут спорить достаточно сложно, какую бы позицию человек не занимал по сложившейся ситуации.Еще есть международные новости. Помните, Путин ездил на свадьбу недавно?
С.Бунтман
―
На свадьбу. А теперь она, змеища-то, не хочет!
М.Наки
―
Не помогло.
С.Бунтман
―
Там очередной шпионский скандал вылез на поверхность. Причем там эти разведданные – кто-то очень хорошо сказал, вспоминая старый фильм: «новоявленный полковник Редль». Брандауэр играл. Да, ну вылезло вот это. Но все меньше и меньше остается сторонников у России в Евросоюзе. Ну, таких сторонников – как правильно было сказано, лоббистов России, которые могут каким-то образом ратовать за смягчение санкций по своим, в общем, эгоистическим достаточно причинам. Ну, вот и Австрия теперь.
М.Наки
―
Вы, вообще, давно следите, так сказать, за российской политикой то есть, общались в этой студии и в другой студии не раз с представителями, политиками и представителями спецслужб различных многих в отставке. И меня мучает один вопрос: почему продолжается эта история, почему постоянно новые и новые наши шпионы попадаются на какой-то, извините, лаже? То есть это кто некомпетентен: это спецслужбы не умеют учить уроки, это политики не понимают?..
С.Бунтман
―
У меня такое ощущение, что очень многие и так всё знают. О очень многих агентах ли, служащих ли, которые собирают информацию под дипломатическим прикрытием, это знают. Как что-нибудь обостряется, вот кому-нибудь что-нибудь нужно – всё это вылезает.
М.Наки
―
Что же у Австрии обострилось? Путин приехал на свадьбу…
С.Бунтман
―
А у Австрии не обострилось. Путин приехал на свадьбу - ну да, как «Мы на стрелку. – А мы что, на свадьбу?»
М.Наки
―
Там все рады были кроме НРЗБ.
С.Бунтман
―
Свадьба. Порвали три баяна. Все нормально. Самовар сапогом…
М.Наки
―
Хор привез с собой.
С.Бунтман
―
Хор привез казачий. Жаль, цыган не привезли. Нет, это неправильно было бы, потому что там проблема – и у Венгрии и у Австрии.
М.Наки
―
Обошлись казаками.
С.Бунтман
―
Обошлись казаками. Это всё смехотворно, конечно, эти размахи всевозможные. И политика делается не там, конечно, и Россия ее делает не там. Но Россия любит как-то очень смешно выставлять видимую часть политики.
М.Наки
―
Выставлять для кого?
С.Бунтман
―
Для мира для всего. Как-то мир только дивиться. Иногда это бывает по неведению, как Борис Николаевич после бланманже и суфле-вертю подирижировал оркестром – бывает. Потом зачислил в ядерные страны Японию и Германию в свое время, и Италию. Потом бедняга Ястржембский долго объяснял, какую страной какой считать. Но бывает умствование такое, солдафонское пэтэушное: А вот мы сейчас сделаем вам шикарно!А потом параллельно идет история, когда все-таки, оказывается, по каким-то сведениям, что кто-то на нас работает – военный, шпион работает. И появляется большой скандал. Может быть, действительно, это утечка, кому-то нужная. Потому что кому нужны лоббисты России в Евросоюзе? Кому нужна эта политика Австрии, раньше политика Греции которая была? Вот сейчас еще чехи там с удивительным президентом во главе, Венгрия.
М.Наки
―
Кому?
С.Бунтман
―
Я не знаю. Тому же Евросоюзу. Ну, бывают объективные вещи. Узнали журналисты, это всё нарыли, это всё выпустили…
М.Наки
―
Но на журналистов же можно не обращать внимания. Как это, когда вскрывали данные по Петрову и Боширову, говорил Песков…
С.Бунтман
―
Это у нас не обращают внимания. А там все-таки Австрия при всем лоббизме Российской Федерации, она не Российская Федерация. Она странная достаточно страна после войны. И у нее есть свои странности, и по отношению к прошлому есть странности. Она оказалась, к счастью своему наверное, жертвой нацизма. И поэтому там процесс денацификации и борьбы с национализмом и с крайне правыми, он как-то, как в свое время в ГДР, он немножко затянулся и затух. То есть априорно была страна-жертва.Венгрия тоже быстро отошла от этого. Они повесили там своих хортистов, салашистов, и вроде бы стали социалистической страной. Австрия чуть-чуть избежала. Она перешла в 50-х годах уже в Западную Европу из-под влияния советского. Но дело не в этом. Существуют объективные факторы, и общество там все-таки построено нормальное, европейское.
М.Наки
―
То есть там обществу государство что-то должно.
С.Бунтман
―
Конечно, да. Обществу государство что-то должно. Абсолютно. И должно реагировать. А то как-то люди не поймут. Потому что существуют оппозиционные партии, существует свобода прессы… Да, отдельно взятое СМИ может быть тенденциозной, но их комбинация тенденциозностей, она дает объективную картину.
М.Наки
―
Но вы, наверное, поняли, к чему я веду. Должно ли что-то общество государству? У нас вот появилось…
С.Бунтман
―
Я к этому приглядывался. Очень хорошие были посты по этому поводу. И ребята, коллеги вот писали по этому поводу….
М.Наки
―
Я только обозначу, чтобы слушатели понимали, о чем речь…
С.Бунтман
―
Это речь о том, что детям…
М.Наки
―
Ничего не должно государство. Ольга Гладских сказала, глава департамента образования…
С.Бунтман
―
Да, да. Это замечательно. Я очень люблю таких людей.
М.Наки
―
Честных?
С.Бунтман
―
Они не честные. Они вот что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Они вот абсолютно бессознательно выговаривают то, что, действительно, считается там. Вот в свое время была депутат Слизка, моя любимица была. Любовь Слизка говорила всегда… когда она говорила, что нет идеологии у «Единой России», она говорила: «Ну, какая идеология? А вот у Берлускони какая идеология? Нет у него идеологии…». И я понял, какие образцы у них там существует. Проходимец блестящий, в отличие от многих других…
М.Наки
―
Харизматичный.
С.Бунтман
―
Он блестящий оратор, блестящий полемист. Но проходимец невероятный. И вот это самое главное. От так же они проговариваются: «А мы их не просили рожать». Хорошо. Сделали пометку. Друзья мои, нас не просили рожать, но мы будем.Вы нам по закону обязаны многим. Вы не обязаны у нас ввинчивать лампочки в подъезде, как это очень часто бывает, что нам государство обязано подметать наш пол дома еще ко всему, работать за нас или просто так нам выдавать деньги. Я не об этом, я не о глупостях, а о том, например, что обязано нам предоставить образование. Обязано обеспечить нормальный минимум, с которого мы можем стартовать.
Как вот студенты недавно некоторых главных вузов московских – МГУ, «Вышки», РГГУ и многих вузов, МФТИ, по-моему, было тоже…
М.Наки
―
Стипендию повышать.
С.Бунтман
―
Ребята, стипендию доведите до МРОТ, из которого высчитываются штрафы. Знаешь, как называли, когда мой сын младший учился на биофаке, стипендию?
М.Наки
―
Как?
С.Бунтман
―
Биодобавка.
М.Наки
―
Отлично!
С.Бунтман
―
Это просто невозможно даже. Это невозможно. А если студент, причем серьезного вуза собирается хорошо учиться, не балду пинать, он не может активно прирабатывать не в ущерб своему времени. Он может работать летом, это прекрасно они могут работать. Спасибо, кстати, фаст-фудам, что они это начали в России – вот эти приработки. Вполне прирабатывай, обеспечивай, но у него должна быть база.
М.Наки
―
Банально: еда, вода…
С.Бунтман
―
База должна быть.
М.Наки
―
Интернет, без которого сейчас невозможно.
С.Бунтман
―
Да, а сейчас так как переходит… инновация, всё отлично, всё это в порядке… Когда лекции, например, в той же «Вышке» переходит и все больше и больше - лекции они уже не физическое твое присутствие… Они уже в определенное время.. ты можешь прослушать лекции. Я видел, это очень удобно. Но для этого нужен интернет, для этого нужен хороший, нормальный девайс, который поддерживает тебе интернет, а не бубнит что-то при неясной картинке
М.Наки
―
Особенно для студентов из регионов, которые приехали… Им не могут родители прислать, потому что сами родители живут на тот самый МРОТ зачастую.
С.Бунтман
―
Да, и не могут же им сказать: «Мы вас сюда не звали». Если бы «вас сюда не звали», поставьте крест, вообще, на развитии государства.
М.Наки
―
Ломоносова тоже не звали – он сам пришел. Но вы же теперь любите Ломоносова и говорите, что он молодец.
С.Бунтман
―
Да, он сам вышел… Его там и били и пороли в славяно-греко-латинской академии.
М.Наки
―
Если бы нужны были такие люди, у нас было бы больше Ломоносовых гораздо.
С.Бунтман
―
Ну, конечно. Как только это началось, как только началось привлечение… Но потом были отскоки туда, вперед, назад, вправо влево, но если мы хотим, мы должны обеспечивать это. Мы должны обеспечить нормальное, то, что от нас зависит: нормальное существование вузов, нормальное существование школ.
М.Наки
―
Эти люди потом и есть государство. Они и делают…
С.Бунтман
―
Они общество, они будут нанимать… Но беда в том, что они наймут себе другое государство, вот в чем дело.
М.Наки
―
Этого-то, наверное, и боятся нынешние...
С.Бунтман
―
Они не только боятся, им начхать, мне кажется, с высокой колокольни. Вот там есть Иван Великий колокольня – вот с него и начхать просто.
М.Наки
―
Это была программа «Персонально ваш». Сергей Бунтман сегодня высказывал свое мнение. Эфир провел Майкл Наки. Кто не успел посмотреть трансляцию или послушать, на YouTube «Эхо Москвы» она остается. Пишите нам комментарии – всё почитаем. Всего доброго! И завтра уже…
С.Бунтман
―
Завтра к нам придет Алексей Венедиктов в 13-10. Не требуйте ровно в 13. Придет Венедиктов - будет наблюдать. (*) - группировка запрещена на территории РФ.