Сергей Алексашенко - Персонально ваш - 2018-06-26
Я.Широков: 15
―
05 в Москве, в студии Яков Широков и Марина Максимова, всем доброго дня.
М.Максимова
―
Добрый день.
Я.Широков
―
И традиционно, как и полагается по вторникам, нашим экспертом сегодня выступает экономист Сергей Алексашенко, поскольку… Так, слышно ли нас? Здравствуйте, Сергей!
С.Алексашенко
―
Здравствуйте, Яков, здравствуйте, Марина, добрый день. Картинки не будет, так складывается мое расписание, что не могу завести.
Я.Широков
―
Зато будет большая-большая звуковая картина, я уже сужу по первым звукам, которые нас встретили.
С.Алексашенко
―
Что?
Я.Широков
―
Там птички поют, а слышу, машины гудят.
С.Алексашенко
―
Машин я не слышу, птички, действительно, поют, придется терпеть.
Я.Широков
―
Представим, что мы сейчас на пленэре, благо, для многих наступили отпускные времена. И будем считать, что мы решили сделать такой летний вариант нашей передачи.
М.Максимова
―
Давайте перейдем к вопросам. Насколько серьезные грозят санкции Владимиру Евтушенкову?
С.Алексашенко
―
Хороший вопрос, если бы кто-нибудь знал ответ на него. Я думаю, что любому российскому олигарху санкции грозят примерно в равной мере, хотя, конечно, то, что два американских банка написали в адрес американского же министра финансов, это достаточно серьезный рассказ о том, на основании чего господин Евтушенков может попасть под санкции.И, если смотреть на суть закона, вкратце, который был принят 2 августа прошлого года, то, в общем, Владимир Петрович очень сильно попадает под все те характеристики, которые там звучали. Плюс на него еще действует, в общем, и коррупционная составляющая, НРЗБ, это – темная история, не до конца понятная всем.
Поэтому я бы сказал так: шансы высоки, но дальше, наверное, за этим нельзя ничего сказать, потому что сейчас весь мир замер, что встреча Трампа с северокорейским лидером, мир ждет следующего шоу, встречи Трампа с российским президентом. Ну и вряд ли Трамп даст добро на то, чтобы против кого-то из россиян призвали серьезные санкции накануне такой встречи. Это, думаю, вряд ли нужно. Поэтому какое-то время Владимир Петрович может спать спокойно.
Я.Широков
―
Ну, по крайней мере, мне кажется, вот просто мы наблюдаем поведение Трампа, он кажется очень непредсказуемым. Вроде-вроде был такой весь из себя хороший-прехороший, а тут тыбыдыщ в апреле – санкции!
С.Алексашенко
―
Ну, как, у нас же есть такой термин – принуждение соседней стороны к миру путем проведения военной агрессии. Вот, у России. Поэтому Трамп так тоже принуждает своих собеседников к переговорам. Он северокорейскому лидеру сообщает, что у него кнопка побольше красная, российскому президенту посылает такой сигнал, что, в общем, стоимость твоих компаний будет равна нулю, а продать свою продукцию, например, алюминий, они на мировом рынке не смогут. И вот такое вот принуждение к переговорам, переговоры с позиции силы. В общем, мне кажется, ничего нового президент США пока не продемонстрировал, но последовательно…В этом отношении, если в МИДе, Кремле есть люди, которые спрогнозируют, какую стратегию, динамику российско-американских отношений, они должны из этого исходить, в общем, переговорная стратегия американского президента в длинном плане, не в том, как они там сядут с глазу на глаз и посидят какое-то время, а вот как он будет готовиться к этим переговорам, «наезд-откат, наезд-откат», и дальше… Самое интересное, что мы до сих пор не очень понимаем, какой…
С.Алексашенко: Вряд ли Трамп даст добро, чтобы против кого-то из россиян призвали серьезные санкции накануне встречи
Что будет являться повесткой дня встречи Трампа и Путина. То есть, понятно, что пока дипломаты говорят, что у нас есть много общего, чего нам нужно обсудить, очевидно, там будут вопросы разоружения, но… Вопрос Украины – будет или не будет? Вопрос взаимодействия в отношении Ирана будет или не будет? Вопрос Сирии будет или не будет? То есть, вот пока не очень понятно, в чем будет состоять переговорная позиция России, так и… Набор переговорных, даже не просто позиций, а вокруг чего будет строиться встреча. Увидим.
Я.Широков
―
Ну, по крайней мере, к нас уже вроде как прилетает или даже прилетел уже Болтон, главный ястреб американской политики. То есть, я предполагаю, что разговор США, все-таки, будет вестись с позиции чуть выше, если не совсем высоко возвышаясь над Россией?
С.Алексашенко
―
Яков, я бы не стал использовать такое слово – «выше», «ниже», потому что американский политический истеблишмент очень хорошо понимает, что Россия – это единственная страна, которая может физически уничтожить Соединенные Штаты Америки. И поэтому попытка уж совсем как-то демонстрировать свое доминирование, вряд ли она будет свойственна американским переговорщикам. Да, Джон Болтон – известный такой ястреб, он с достаточно радикальных позиций выступает.Я думаю, что он в ходе своего визита озвучит ожидаемую повестку дня для американцев, возможности договоренностей, по крайней мере – продолжение движения, куда будет двигаться. Но поверить в то, что он будет размахивать какими-то НРЗБ санкциями. Американцы уже все продемонстрировали, то есть, не надо обязательно об этом говорить, мне кажется, что инструментарий американской внешней политики уже в Кремле хорошо понятен и тот ущерб, который Соединенные Штаты российской экономике, – тоже.
Я.Широков
―
Я напоминаю, что наша передача транслируется в Сетевизоре и на YouTube-канале «Эха Москвы». Кроме того, нам можно прислать вопросы для нашего эксперта по телефону +7-985-970-45-45, в Твиттере через аккаунт vyzvon, а также в чате YouTube, и на сайте «Эха Москвы» для этого есть специальная форма.Вот, кстати, в продолжение истории с Евтушенковым хочется спросить, неужели у такого человека, как Владимир Евтушенков, нет возможности повлиять как-то в Штатах на тех же самых законодателей или околостоящие группы, как это, по слухам, могут сделать некоторые другие наши предприниматели-миллиардеры, вот в вопросе по санкциям.
С.Алексашенко
―
Смотрите, в Америке развито понятие лоббизма, это считается нормальным, если ты хочешь добиваться НРЗБ, кем ты являешься, гражданином России, Уганды, Монголии через какие-то политические цели с точки зрения позиции администрации, Конгресса, то есть институт лоббизма, ты нанимаешь лоббистскую компанию, и она тебе организует встречи с политиками, с конгрессменами, на которых ты разъясняешь позицию, приводишь аргументы и так далее. И эта возможность, вообще говоря, она открыта для всех. То есть, ею может воспользоваться как Евтушенков, так и все остальные олигархи, включенные или не включенные в «кремлевский список».Вопрос в другом, может ли, если предположить, что все, что написали американские конгрессмены в свой Минфин о Евтушенкове, это очень хорошо известно, и, в общем, там с фактами спорить очень тяжело. И, соответственно, дальше, вот что может Евтушенков или его лоббисты сделать в Америке?
М.Максимова
―
Во всяком случае, они пытаются, потому что как раз в АФК Системе говорят, что не инвестировали никакие они средства в реализацию проектов, не получали никаких запросов от властей США.
С.Алексашенко
―
Ну, посмотрим, Марин. То есть, я бы удивился, если бы Евтушенков или АФК «Система» не пользовались этой возможностью, вот это было бы удивительно, то, что они пользуются – это нормально. Мне кажется, что любой бизнесмен, у которого есть интересы в США, любой политик, у кого есть интересы в США, олигарх российский, кто рискует попасть под американские санкции, он просто обязан работать с американскими лоббистами, доказывать свою правоту, свою точку зрения. Это нормально, удивительно, если этого нет.
М.Максимова
―
Давайте к новостям на территории России, тут стало известно про нового полномочного представителя на Северо-Кавказском федеральном округе, им стал, Путин назначил, генерал-майор Александр Матовников, который известен тем, что принимал участие в спецоперациях по освобождению заложников и нейтрализации террористов, в том числе – при захватах в Буденновске, на Дубровке, в Беслане, потом в Сирии. Что вообще это может значить? О чем это говорит, что человек вот такой спецификации….
Я.Широков
―
С оперативным опытом борьбы с терроризмом становится одним из кураторов Северного Кавказа?
С.Алексашенко
―
Ну, это может демонстрировать либо то, что главная тема, которая волнует Кремль в отношении Северного Кавказа – борьба с терроризмом, и здесь слабое звено, здесь нужна дополнительная координация федеральный структур, здесь возникают проблемы, здесь возникают трения, здесь возникает наибольшая угроза, которыми должен заниматься полпред. Или другая версия, которую очень часто любит ваш главный редактор излагать, это то, что Владимир Путин выдвигает вот таких, пытается выдвигать силовиков, которые добились таких успехов, на гражданские политические должности с тем, чтобы их там рекрутировать в политический класс и делать для них политическую карьеру в гражданской службе.
Я.Широков
―
Ну, мы как раз обсуждали сейчас вот в кулуарах эту тему, про тульского губернатора, я так понимаю, Демина речь идет, и про других. Вот как раз отличие в том, что Демин и прочие – они, по большей части, начальники, то есть, более-менее кабинетные военнослужащие. А у этого прям оперативный опыт, вот самое интересное.
С.Алексашенко
―
Ну, и что? Насколько я понимаю, Демин тоже имеет достаточно большой оперативный опыт, вообще, главный опыт – личный телохранитель Владимира Путина, уж куда более оперативный, правда?
Я.Широков
―
Ну, по крайней мере, не такой, не полевой, не боевой опыт.
С.Алексашенко
―
Яков, мы здесь с вами сейчас можем гадать. Мне кажется, есть две гипотезы, каждый волен выбирать одну из двух, у меня нет аргументов. Мне первая представляется более вероятной, я именно поэтому ее и назвал первой, но вот, знаете, у меня нет никаких знаний, никакой уверенности в том, что именно эта гипотеза верна. То есть, я считаю, что вторая тоже имеет право на существование.
Я.Широков
―
А почему Северный Кавказ не могут доверить, например, полпредству, не такая уж ответственная и влиятельная должность, почему не могут доверить, например, выходцу из одной из республик? Вы понимаете, на кого я намекаю.
С.Алексашенко
―
Да. Ровно потому…
Я.Широков
―
Почему Рамзану Кадырову не дают?
С.Алексашенко: Может, просто должность полпреда ничего не значит? Как чемодан без ручки – нести тяжело, бросить жалко
С.Алексашенко
―
Видимо, потому что методы работы Рамзана Кадырова не всех устраивают, ведь, по большому счету, не всех устраивают в Кремле, не всех устраивают на северном Кавказе, ведь Россия – страна многонациональная, а Северный Кавказ – вообще, наверное, концентрация, в одном Дагестане, сколько там, больше 300 народностей. Там вот этот межнациональный мир, отсутствие каких-либо трений исторических, не знаю, кровной мести, событий трехсотлетней давности, когда твой прапрапрапрадедушка обидел мой прапрапраплемянник.То есть, поэтому мне кажется, что назначение любого представителя любой народности, не только Рамзана Кадырова, вообще кого угодно, представителя народов Северного Кавказа на такую должность, он только обострит, конечно, отношения коренных, а Кремлю это совсем не нужно, обострение национальный отношений, обострение национальных противоречий в этом регионе.
Я.Широков
―
А вообще, хочется, опять же, к опыту США обратиться. А вот в США бывает такое, что оперативный генерал, специалист большой по борьбе с терроризмом становится, например, губернатором, скажем так, Калифорнии или Техаса, таких регионов, ответственных?
С.Алексашенко
―
Я сейчас вот с точки зрения губернаторов не припомню, но, в принципе, в Администрации Белого дома генералы приходят регулярно. И вот они становятся советниками и по национальной безопасности, министрами обороны, при том, что министр обороны – это гражданская должность, там наоборот требование, что ты должен пройти достаточно большой срок между тем, как ты уходишь с военной службы и становишься министром обороны, то ли 3, то ли 4 года, требование такое есть.Поэтому, да, если вспомните, Колин Пауэлл, который стал госсекретарем, будучи до этого командующим, начальником штабов. В общем, в Америке вот, скажем так, продвижение генералов на гражданские должности, ну, на федеральном уровне точно совершенно происходит. Мне кажется, что на уровне штатов немножечко сложнее, потому что, все-таки, Америка – это реальная федерация, где у губернатора штата очень большие полномочия, так же, как у местных органов власти, и там вот такого чужака, как в России взяли и засунули в Тьмутаракань, он там нормально работает, в Америке такое не проходит.
Если ты хочешь избираться губернатором, во-первых, надо избраться, там ни президент Трамп, ни президент Обама, ни какой другой президент тебя не может назначить губернатором. Не может тебя даже исполняющим обязанности губернатора назначить. И, конечно, там нужно иметь опору не только в своей партии, допустим, республиканской или демократической, а вообще говоря – ты должен быть человеком, известным местным избирателям, известный своей карьерой, они должны знать, что ты сделал, как ты вырос в этом штате.
Поэтому представить себе такую карьеру генерала, который 20, 25 лет пробыл в военной службе, а потом приезжает и становится губернатором… Я не помню, у меня в голове нет такого. Хотя, наверное, нельзя исключать, что где-то, может, такое и было. Ну, на федеральном уровне это нормально.
Я.Широков
―
Как правило, получается, что приходящий в федеральную власть генерал воспринимается в первую очередь как ястреб? Нет такого генерала… Ну, если вы вспомнили Колина Пауэлла просто, нет такого генерала, который воспринимался бы как миротворитель либерального направления, вот что-то такого.
С.Алексашенко
―
Да, конечно, послушайте, генералы во всем мире – они, собственно говоря, потому и генералы, они используют военную силу в качестве главного аргумента. Их мировоззрение через это построено. И, конечно, традиционно, так же, как, не знаю, традиционно Министерство обороны, Пентагон занимается более ястребиную позицию, чем Госдепартамент, потому что в одном случае оружие, в другом случае инструмент – это дипломатия.И, конечно… Насколько я понимаю, Болтон генералом никогда не был, но с точки зрения своей ястребиности, НРЗБ, потому что по национальной безопасности сейчас, он же до этого был представителем США в ООН, он такой гражданский человек. С точки зрения ястребиности, я думаю, он даст фору многим генералам.
Я.Широков
―
Мне просто не дает покоя вот этот вопрос, приход такого оперативника с достаточно большим опытом действий «в поле», в полпредство Северо-Кавказского округа на фоне того, что, в принципе, в последнее время Северный Кавказ так особо и не фигурировал в новостях. Более того, и власти декларируют, что все хорошо, все замечательно, всех умиротворили. Вот у меня начинается кризис восприятия.
С.Алексашенко
―
Хорошо, Яков, хотите, я вам еще одну гипотезу расскажу? Вы хороший вопрос задали, он меня подтолкнул к еще одной гипотезе. Может быть, это все потому, что полпреды, вообще говоря, больше не нужны. Может, с этим все связано? Ведь, когда пост полпреда вводился, в 2000 году, то декларировалось, что главная задача – координация действий федеральных структур на территориях, и давление на регионы для того, чтобы региональное законодательство не противоречило федеральному, что в то время не совсем было распространено, но встречались такие случаи.Может быть, за 18 лет эта задача решена, и по большому счету, мы просто обращаем внимание на Северный Кавказ, что там, не знаю, гражданского человека сменил оперативный генерал. Но совершенно все равно, что в Зауральском федеральном округе, не знаю, человека с завода сменил бывший помощник президента.
Я.Широков
―
И бывший калининградский губернатор, кстати.
С.Алексашенко
―
И вот вообще говоря, как-то вообще не интересует. Может, просто должность полпреда совсем ничего не значит? Знаете, как чемодан без ручки – нести тяжело, а бросить жалко. Вот как должность есть, назначить надо, по-хорошему – нужно отменить, но это же сразу, представляете, сколько людей в этих федеральных структурах, их тут же всех куда-то надо трудоустраивать, а так – сидят и сидят. Вот этот генерал, по каким-то причинам генерал освободил свое место, и его нужно было куда-то назначить, чтобы не обижался. Ну, взяли и назначили на такую должность – посидит, посидит и куда-нибудь дальше пойдет.
М.Максимова
―
Человек с настоящим боевым опытом туда попал, на Северный Кавказ, случайно так получается, так получилось.
С.Алексашенко: В России главный пассажиропоток – «Москва – Петербург» и обратно. Ничего более интенсивного у нас нет
С.Алексашенко
―
Марина, ну, мы же не знаем его истории, в смысле – человеческой истории. Вдруг у него вышел какой-то конфликт с его начальником, с каким-то его подчиненным. Вот принято было политическое решение, что он – настолько ценный сотрудник, что его нужно, с одной стороны, сохранить, а с другой стороны, отстранить, избежать этого конфликта. Все же может быть, просто очевидно, что человек публичный, там все может быть в этой истории.
Я.Широков
―
Я напоминаю, что это – программа «Персонально ваш», в студии Яков Широков и Марина Максимова, с нами по Скайпу экономист Сергей Алексашенко. И, судя по всему, птички, тут просто спрашивают, где это чирикают.
М.Максимова
―
Это не у нас.
С.Алексашенко
―
Это у вас в студии птички летают.
Я.Широков
―
Не хочется уходить с Северного Кавказа, хочется спросить, если бы у вас была возможность строить скоростную дорогу железную, куда бы вы ее повели? Как экономист.
С.Алексашенко
―
Как экономист я бы повел сначала из Москвы до Петербурга.
Я.Широков
―
Уже есть.
С.Алексашенко
―
Да нет ее, нет.
Я.Широков
―
Почему?
С.Алексашенко
―
Ну, как-то так получается. Три раза строили, «Сапсан» - 4,5 часа. Ну, в общем, можно было бы до двух часов. Просто вот скоростная железная дорога – это очень дорогое удовольствие вообще строить. И, как правило, скоростные железные дороги строятся в направлении, где большой пассажиропоток, где много людей ездит. С точки зрения грузов… Я не встречал, опять, это не означает, что их нет, но я не очень встречал, чтобы строили железную дорогу для того, даже в Китае, вот когда показывают скоростные поезда, они всегда пассажирские.Вот с точки зрения перевозки грузов, там вот… Россия на железнодорожных перевозках, не знаю, 75%, наверное, это же уголь, нефтепродукты, металлы, цемент, строительное зерно, в общем – везти уголь до порта две недели или везти его два дня, в принципе, мало что из этого изменится, правда. То есть, ради этого строить скоростную железную дорогу бессмысленно. Ну а там все остальное занимает в грузообороте железной дороги очень мало места. Соответственно, во всем мире, вспомните «Париж – Лондон», «Париж – Брюссель», вот все строятся по каким-то таким направлениям между крупными городами.
У нас в России главный пассажиропоток – это «Москва – Петербург» и обратно. Ничего с точки зрения более интенсивного у нас нет, даже вот попытки просчитать. Помните, запустили «Сапсан» до Нижнего Новгорода, выяснилось, что он был не востребован. Нижний Новгород – это третий город по величине в России?
Я.Широков
―
Да.
С.Алексашенко
―
А вот и там поезда ходили редко, и заполняемость была не очень высокая. Поэтому на ваш вопрос, если бы мне нужно было строить, если бы я принимал решение, то, конечно, единственное и доведение, строение такого вот поезда, чтобы за 2 часа можно было доехать из Москвы до Петербурга. Это качественно бы изменило ситуацию. Но вот это направление, там, действительно, есть огромный пассажиропоток, и хоть какая-то перспектива экономической эффективности, окупаемости этого проекта. Все остальные проекты, мне кажется, у них нет никакой перспективы на окупаемость.
М.Максимова
―
Получается, что у нас народ не путешествует? Кстати, по поводу Нижнего Новгорода. Я примерно за неделю до начала футбола ездила в Нижний Новгород, и ехала в пятницу, именно на «Сапсане», поезд был битком. То есть, там свободных мест не было.
С.Алексашенко
―
Марина, бессмысленно строить скоростную железную дорогу, чтобы поезд ездил только летом, только в пятницу туда, а в воскресенье обратно. Ведь скоростная железная дорога – это очень дорогое удовольствие. И поезда должны ходить минимум раз в два часа, не знаю, с 6 часов утра и до 10 часов вечера каждый день, включая выходные, праздники, весной, зимой, летом, осенью. И нет такого пассажиропотока. Да, конечно, летом с точки зрения привлекательности Нижний Новгород, в пятницу – да, конечно, много едет. Не знаю, а в какой-нибудь поздний месяц, в среду, среди дня, заходишь в вагон – а там практически пусто.
Я.Широков
―
А на юг, например, железную дорогу скоростную? Сейчас 30 часов ехать в Сочи, а так можно было бы часов за 10, было бы прекрасно.
С.Алексашенко
―
Отлично, сколько у нас человек ездит в год по этой железной дороге? Я думаю, что… Смотрите, не знаю, вот интуитивно, в Сочи много ездит народу летом, условно говоря, с середины мая по середину сентября, вот курортный сезон, а осенью и весной ездит очень мало, зимой ездит чуть больше, кто ездит на горные лыжи, они, скорее всего, на самолете летят. Поэтому вот летом – да, замечательно. Вот на курортный сезон – да, наверное, можно загрузить, хотя я не уверен, что Сочи может столько переварить отдыхающих, в таком объеме.
Я.Широков
―
Не только Сочи, там же весь черноморский берег Кавказа. Российский.
С.Алексашенко
―
Мне кажется, что все-таки…
Я.Широков
―
Сергей, Сергей, вы что-то пропадаете, что-то со связью у вас там. Вы слышите нас?
С.Алексашенко
―
Я слышу.
Я.Широков
―
Так.
С.Алексашенко
―
Вы слышите меня?
Я.Широков
―
Вот сейчас слышим, просто сейчас перебои были прям какие-то, оборвалось в момент, когда вы стали говорить про Сочи и про оправданность.
С.Алексашенко
―
Алло?
Я.Широков
―
Да-да.
С.Алексашенко
―
НРЗБ.
Я.Широков
―
Так, нет. Не нравится мне, что происходит со связью, сейчас перенаберем, я думаю. Сергей?
С.Алексашенко
―
Давайте попробуем.
С.Алексашенко: Трамп удивительно талантливый человек с точки зрения сплочения своего электората
Я.Широков
―
Перенаберем. Кстати, у нас буквально остается несколько секунд, вот давайте, кстати, проверим теорию про эту скоростную дорогу, пусть нам напишут на +7-985-970-45-45, вот люди бы сами, за какую стоимость билета, какую стоимость билета они готовы оплатить, чтобы поехать по скоростной дороге на юг? Пишите нам. +7-985-70-45-45. Твиттер-аккаунт vyzvon, можно в чате YouTube тоже написать, не выключайтесь, мы сейчас прервемся на несколько минут и вернемся. Надеюсь, что будет хорошее качество связи, и птички не будут чирикать.НОВОСТИ
Я.Широков
―
Яков Широков и Марина Максимова в студии, и по Скайпу с нами экономист Сергей Алексашенко, к сожалению, не сможет, пока нет видеосвязи, не будет сегодня, зато есть аудиосвязь, мы слышим птичек и, надеюсь, что связь установилась. Сергей?
С.Алексашенко
―
Да, я здесь, я вас хорошо слышу.
М.Максимова
―
И мы вас тоже.
С.Алексашенко
―
Мне кажется, проблема у вас где-то.
Я.Широков
―
Хорошо. Ну, мы надеемся, что это не птички глушат вас по заданию ФСБ.
С.Алексашенко
―
Нет, там, где я, там ФСБ нет, здесь другие спецслужбы работают.
Я.Широков
―
Да, во-первых, смотрите, нас тут слушатели поправляют, они более, оказывается, осведомлены, Нижний Новгород – пятый по численности, третий – Новосибирск, четвертый – Екатеринбург. Вот, все-таки, возвращаясь если к дороге на Сочи, неужели продажа билетов, скажем, на летние направления не будет окупать все остальные месяцы и чуть-чуть – на зимние?
С.Алексашенко
―
Нет, не будет, потому что, смотрите, до Петербурга 700 километров железной дороги, до Сочи, видимо, где-то 1800, то есть, дорога в два с половиной раза длиннее, а промежутки, останавливаться практически негде, то есть, весь пассажиропоток – Москва-Сочи. Идти гораздо дальше, затраты на эксплуатацию этой железной дороги будут гораздо выше, по большому счету, не знаю, пассажиропоток должен быть таким же, как Москва-Петербург. Чтобы окупить такую железную дорогу, сопоставимо. Я думаю, что нет. Я не встречал, знаете, сезонной скоростной железной дороги. То есть, если она загружается, для простоты, 5 месяцев в году на 100%, а 7 месяцев в году она загружается на 20%, то это означает, что теоретически срок окупаемости раза в три выше, чем вообще он может быть достижим.Боюсь… А что будут делать люди, которые будут работать на этой железной дороге, машинисты, проводники и прочие, в зимние месяцы, когда никого возить не надо? В неоплачиваемые отпуска? Не пройдет, с точки зрения экономики такая железная дорога не пройдет.
М.Максимова
―
Хорошо, тогда такой простой вопрос, зачем Кадырову-то железная дорога?
Я.Широков
―
Скоростная. Или ему нужен триллион?
С.Алексашенко
―
Я думаю, что ему нужен доступ к федеральным бюджетным деньгам и контроль за инвестициями федерального бюджета на своей территории. Да, это как сказать, достойно настоящего джигита.
Я.Широков
―
Хорошо, давайте спросим еще про Кадырова, тут вопрос уже появился еще с утра, по итогам расследования ВВС. Вот для Кавказа неужели участие большого количество родственников, знакомых и просто близких людей – это плохо, как мы понимаем из публикации ВВС?
М.Максимова
―
Там сказали, что почти вся система управления Чечней завязан лично на Кадырова и на близких ему людей, 30% - родственники Кадырова среди крупных чиновников Чечни.
С.Алексашенко
―
Ну, я не понял, а что здесь такого нового? Яков, смотрите, у нас же всей Россией, всей страной управляет достаточно узкая группа людей, которая связана с Владимиром Путиным личными связями, либо дружескими, либо по месту жительства, либо по месту работы. И как-то нас это не сильно удивляет. У нас в какую область ни приди, там что у губернатора, что у вице-губернатора всегда есть какие-то друзья, братья, сватья, племянники, которые исключительно талантливые бизнесмены местного масштаба.Соответственно, приезжаешь в Москву – у российских федеральных чиновников или руководителей федеральных госкорпораций тоже дети какие-то удивительно талантливые бизнесмены, которые в 30 лет набираются такого неимоверного опыта, что, мне кажется, крупнейшие российские госкомпании становятся маловаты по масштабу, я считаю, что они должны претендовать на то, чтобы возглавить, не знаю, Apple, Amazon, то есть, выходить на мировую арену, чего мелочиться. Пусть бьются на мировой арене.
Это же никого не удивляет, правда? А почему в Чечне вот эта ситуация кого-то удивила? Просто мне кажется, что в Чечне, да и не только в Чечне, просто более устойчиво поддерживаются семейные связи, в России понятие семьи более широкое, понятие родственников, которых поддерживает начальник, оно расширяется, больше. Поэтому там более талантливые даже троюродные племянники. А в Москве троюродные племянники не очень талантливые, потому что их никто уже не помнит, когда видел в последний раз.
Я.Широков
―
Не могу не спросить еще про одно событие в минувшие выходные. Вот для Америки изгнание пресс-секретаря президента из ресторана за ее место работы – это вообще сенсация или это что-то обыденное для американской политической системы?
С.Алексашенко
―
Для американской политической системы это, все-таки, не то, чтобы сенсация, но это случай экстраординарный. Я не видел упоминания об аналогичных историях в отношении какого-либо другого пресс-секретаря американского президента. Но с точки зрения конфликта, поляризации американского общественного мнения на сторонников Трампа и противников Трампа, это нормально, к сожалению. Президент Трамп, он удивительно талантливый человек с точки зрения сплочения своего электората, он сегодня пользуется поддержкой 90% республиканцев, что зашкаливает за уровень поддержки всех республиканских президентов бывших.
Я.Широков
―
Вообще, всех-всех-всех?
С.Алексашенко
―
Практически да. И у него, на самом деле, за счет этого, у него, помните, все говорили: «Рейтинг Трампа падает, он где-то 32-33%». Сейчас он составляет 46%, а это уже сопоставимо, с точки зрения президента, который провел почти 1,5 года в Белом доме, это сопоставимо с рейтингами этого же времени у Обамы, у Клинтона, у Рейгана. То есть, у американских президентов, у которых, как считалось, что они пользуются поддержкой общества, за счет того, что он консолидировал поддержку на своем фронте. И республиканская партия практически по всей стране выстроилась под него.
С.Алексашенко: Я думаю, Трампу рано или поздно объяснят, что помимо торговли товарами есть еще торговля услугами
Ну а оборотной стороной является резкое обострение отношений в демократами, демократы его категорически не принимают, и, собственно говоря, Америка – страна свободная, люди не боятся высказать свою точку зрения, они не хотят, чтобы к ним в ресторан приходила пресс-секретарь Белого дома. Да, бывает такое. Понятно, что это – какой-то эксцесс, что это не опирается ни на какой закон. Я думаю, что пресс-секретарь захочет, наверное, может, даже через суд какую-то компенсацию отсудить, не думаю, что это будет происходить. Но это такой вот закономерный результат поляризации американского общества.
Я.Широков
―
А теперь ресторану-то стоит ждать каких-нибудь административных санкций? Сейчас американский роспотребнадзор придет, найдет каких-нибудь тараканов, придет ФМС американская, найдет нелегалов. Вот это все?
С.Алексашенко
―
Думаю, что нет, потому, что-таки, ресторан находится в Вирджинии, насколько я понимаю, и там такой демократический анклав, где местные власти представляют демократов, и вряд ли они, даже если захотят… Во-первых, я плохо себе представляю, что федеральные структуры начнут, ФБР сейчас начнет наезжать на владельца ресторана. Я представляю, что Трамп через Твиттер ответит этому ФБР. Я думаю, что вряд ли можно рассчитывать, что федеральные структуры будут заниматься, а уж тем более – структуры на уровне штата, на уровне местного муниципалитета. Это… Не принято здесь этим заниматься.
Я.Широков
―
Кстати, слушатели спрашивают, чем вообще закончится, по вашему мнению, торговая война США и Китая?
С.Алексашенко
―
Ну, практически все войны заканчиваются миром. То есть, поэтому, чем она закончится – она закончится подписанием некоего соглашения, в чем будет его состоять… Я как-то, по-моему, пару передач назад говорил, что, на самом деле, такая идеалистическая, идеологическая позиция президента Трампа – прийти к миру, в смысле – к организации мировой торговли без таможенных барьеров. То есть, вообще двигаться в сторону обнуления и выравнивания таможенных барьеров. Его позиция такая: «Мне все равно, о чем вы договаривались 10-20-30 лет назад, когда вы считали все позиции, уравновешивали, взвешивали по товарному обороту. Ситуация изменилась, и поэтому я хочу, если Европа облагает американские машины пошлиной 10%, а Америка европейские – 2,5%, то снижайте до 2,5%, или я вас сейчас начну давить».Я думаю, с Китаем будет примерно то же самое, там не очень понятно, как вообще. Это одна идея Трампа, что нужно добиться такой глобальной зоны беспошлинной торговли. А с другой стороны, ему хочется добиться того, чтобы торговый баланс, движение товаров, чтобы американский экспорт в Китай равнялся китайскому экспорту в Америку, а вот здесь уже не очень понятно, как этого добиться. Потому что там разрыв колоссальный, я сейчас точно не помню, но там примерно китайский экспорт в Америку – 600 миллиардов, американский экспорт в Китай – 150, вот такого масштаба цифры.
И понятно, что вот просто нечего. Ну, хорошо, мы готовы покупать американские товары еще на 50 миллиардов, максимум, что мы можем себе позволить, нам больше их в китайскую экономику не нужно, потому что рынок потребления другой, структура потребления другая. И как вообще добиться? Я думаю, что будут вести переговоры, в конце концов, Трампу рано или поздно объяснят, что помимо торговли товарами есть еще торговля услугами.
Ну, в конечном итоге, чем все это закончится… Будет мир. Будет подписан мир на каких-то новых условиях, потому что торговая война, она же разрушает экономику и, если предположить, что Трамп всерьез начнет торговую войну одновременно с Евросоюзом, с Канадой, с Мексикой и с Китаем, то, конечно, американская экономика испытает серьезное потрясение, очевидно, что в Америке вырастет инфляция, и уровень жизни населения упадет. И ему это все аукнется на выборах.
М.Максимова
―
А Трампу это понятно? Потому что пока что первые звоночки появились, да? Все пишут про «Харлей Дэвидсон», производитель частично переезжает в Европу, потому что в противном случае из-за повышенных вот этих пошлин там мотоциклы подорожают больше чем на 2000.
С.Алексашенко
―
Марина, я думаю, что пока президенту Трампу это до конца еще не понятно, он, все-таки, считает, что с помощью давления, с помощью использования своей тактики заставит страны-контрагенты пойти на уступки, что до разрушающей такой войны дело не дойдет. Поэтому мне кажется, что у него… «Ход е2-е4 не грозил ему никакими осложнениями, дальнейшее ему виделось в тумане». Вот это вот – переговорная позиция, тактика президента Трампа. Надавил – и жди, когда твой партнер пойдет на уступки.
Я.Широков
―
Слушатели, кстати, еще перед передачей задавали вопросы и, по большей части, про повышение пенсионного возраста, вот от одного из них: «Можно ли вообще рассчитать, во сколько раз нужно увеличить производительность труда, чтобы не было необходимости повышать пенсионный возраст?».
С.Алексашенко
―
Понимаете, вот у нас, к сожалению, вся дискуссия пенсионная сводится к тому, что надо или не надо повышать пенсионный возраст. И, вообще-то говоря, это – очень важный и очень болезненный вопрос для многих жителей нашей страны, но это не самый главный вопрос в пенсионной системе. Ну, например, у нас сегодня средняя пенсия составляет 36% от средней заработной платы. И при этом в 71 регионе Российской Федерации средняя пенсия ниже прожиточного минимума для пенсионеров, которые считаются органами статистики. Мы это считаем нормальной ситуацией? Или мы считаем, что пенсии нужно повысить?То есть, начинается: повысить производительность труда, для того, чтобы платить нынешние пенсии, или все-таки пенсии надо повышать? И так далее. То есть, мы хотим, чтобы у нас пенсионная система была устойчивой на 70 лет вперед, на два поколения, или нас волнует ровно то, что произойдет до 2024 года, а дальше – хоть трава не расти? Вот какой горизонт времени, все предыдущие пять попыток пенсионной системы, на реформу в России правительства президента Путина в разной инкарнации, они сводились к тому, что затыкались краткосрочные финансовые дыры. И, по большому счету, все, что будет происходить за горизонтом 2024 года… Сначала – 12-го, потом – 18-го, теперь – 24-го, вот очень краткосрочным взглядом.
Пенсионная система – это нужно смотреть на 70 лет вперед. И там возникает огромное количество вопросов, и в зависимости от того, как мы будем отвечать на эти вопросы, там будет возникать вопрос: а вообще говоря, может ли наша экономика это выдержать, такую производительность труда? И дальше: повысить производительность труда. Типа, вещь хорошая, но что это означает? Либо Россия будет производить больше нефти и больше газа… Нет, не может, потому что месторождения уже исчерпываются. Россия будет производить что-то еще, а что такого Россия производит, что можно продать на мировом рынке? В общем-то, не особо много.
С.Алексашенко: Это переговорная тактика Трампа. Надавил – и жди, когда твой партнер пойдет на уступки
Соответственно, рост производительности труда идет за счет того, что производится продукция с более высокой степенью добавленной стоимости, туда вкладывается больше мозгов, более современное оборудование, новые технологии. Когда вы выходите на новые рынке. А Россия же ведет войну со всем миром. Россия ведет войну в Украине, на Донбассе. И поэтому у России закрыт доступ к современным технологиям. А как можно повышать производительность труда без доступа к современным технологиям? Поэтому вот этот короткий вопрос, его считать можно. При нынешней политике России невозможно повысить производительность труда настолько, чтобы заплатить даже нынешние пенсии. Ровно потому, что…
Я.Широков
―
Или работать круглые сутки без отдыха, да?
С.Алексашенко
―
Не поможет. В отличие от радиостанции «Эхо Москвы», радиостанции, которые могут работать 24/7, в общем, есть много предприятий, которые не могут работать в таком режиме, им просто не нужно. Вот для чего школе работать 24 часа в сутки, 7 дней в неделю? Не очень понятно.
Я.Широков
―
Чтобы быстрее детей выпустить к станку.
С.Алексашенко
―
А, да. А беременных женщин начнут складывать по 9 в одну палату, чтобы беременность за один месяц проходила. Уже были такие попытки в мировой истории.К сожалению, вопросов очень-очень много, и само по себе повышение пенсионного возраста – очень важный, очень болезненный элемент, всего лишь один из элементов пенсионной системы. Обсуждать его в отрыве от других мне кажется неправильным, и уводить людей в заблуждение. То, что делает правительство сегодня, когда оно решает абсолютно краткосрочные фискальные проблемы, не объясняя, как оно будет решать другие проблемы, я считаю, это – такое преступление перед будущим.
Я.Широков
―
Кстати, спрашивает тоже слушатель: «А почему вообще страсти по пенсионной реформе сосредоточили все на возрасте?». Вот у вас есть этому объяснение?
М.Максимова
―
С.Алексашенко
―
Потому что это касается многих, это очень понятно и очень болезненно. Потому что для того, чтобы понять все остальные проблемы пенсионной реформы, то есть, объяснение, почему о пенсиях нужно разговаривать не с нынешними пенсионерами, вот это вообще, пенсионная реформа – это не про них, я постоянно говорю, что пенсионная реформа – это разговор с людьми, которым сегодня 25-30 лет, которые ходят по улицам Москвы, ходят по улицам других городов, не знаю. И, вообще говоря, о пенсии еще не думают. Вот они должны понимать, как они будут жить на пенсии в будущем, через 40 ил 45 лет, когда они выйдут на пенсию, и какие обязательства у государства перед ними возникают.Но правительство об этом не хочет говорить, потому что у правительства нет никаких долгосрочных планов, оно об этом не думает. У нас же все планы экономических реформ, они связаны с тем, что министр финансов докладывает: «Нам нужны деньги, поэтому повышаем пенсионный возраст. Поэтому повышаем налог на добавленную стоимость. Поэтому повышаем акциз на бензин. Ах, вам не нравятся высокие цены на бензин? Ну, снижаем акцизы на бензин».
Я.Широков
―
Они, кстати, цены, пошли вниз.
С.Алексашенко
―
«Мы с января снова эти акцизы повысим, снова цены пойдут вверх». Нельзя цены заставить вниз идти, когда у вас мировая цена на нефть растет, в общем, не получится.Почему все сосредоточили внимание на пенсионном возрасте? Потому что это понятно всем, а правительство не хочет обсуждать остальные аспекты пенсионной реформы, пенсионной системы. Это же правительство должно задавать тему, правда? Про повышение пенсионного возраста федеральные телеканалы говорят, а про остальные аспекты, про накопительную пенсионную систему, про то, что правительство уже 5 лет конфискует накопления сбережений, и которые когда-то, в первый раз, когда они забрали, в 12-м году объявили, что они вернут, вот это же ничего не возвращается. И что накопительная пенсионная система в России разрушена, и создавать ее правительство то ли хочет, то ли не хочет.
И почему правительство об этом молчит? Оно считает, что нужно об этом молчать. А тут тогда простые граждане, кто не продвинутые экономисты, которые интересуются и задают неудобные для правительства вопросы, откуда они об этом обо всем узнают? А про повышение пенсионного возраста знают все, конечно, поэтому об этом говорят.
Я.Широков
―
И на этой новости, не очень, кстати, к сожалению, позитивной, мы все-таки заканчиваем нашу передачу. Это были Яков Широков и Марина Максимова, нашим экспертом сегодня был экономист Сергей Алексашенко, ну а запись передачи можно посмотреть на основном канале YouTube «Эха Москвы», и там же можно подписаться и получать уведомления о новых программах. Ну а мы с Мариной вернемся уже через несколько минут.