Сергей Алексашенко - Персонально ваш - 2018-01-02
02.01.2018
Подписывайтесь на Youtube-канал
«Эхо Москвы»
Я.Широков
―
3 часа дня в Москве и на «Эхе» традиционно во вторник в это время «Персонально ваш». Персонально наш экономист Сергей Алексашенко, ну а в студии Яков Широков и Ольга Бычкова, добрый день всем.
О. Бычкова
―
Добрый день!
С. Алексашенко
―
Здравствуйте, с Новым Годом!
О. Бычкова
―
С Новым Годом!
С. Алексашенко
―
С наступившим!
Я.Широков
―
С заступившим...
О. Бычкова
―
Вот начнем мы как раз с новости новогодней. Примерно там, где Вы сейчас находитесь, полностью легализовано употребление марихуаны — в Калифорнии. Объясните, пожалуйста, как это оттуда, изнутри, видится. Власти решили, что продавать дешевле и эффективнее, чем бороться с легкими наркотиками?
С. Алексашенко
―
Оля, ну смотрите. Во-первых, легализовано употребление медицинской марихуаны. То есть, это не означает, что вы можете просто прийти и свободно, в любом магазине все это дело купить. Вам должны выписать рецепт. И в принципе, известно, что любые наркотики в каких-то дозах выступают как лекарства. И на самом деле многочисленные исследования показали, что привыкание к легким наркотикам, к марихуане гораздо меньше, чем привыкание к алкоголю, к табаку или к кофе. И поэтому в Америке во многих штатах это вынесено в компетенцию штатов. Представляете, что у нас, там, Тамбовская область легализовала медицинскую марихуану? Я понимаю, на самом деле, что Калифорния побольше, чем Тамбовская область... Ну, какой-нибудь Ханты-Мансийский округ — по богатству — или Московская область. Но тем не менее, такое движение прошло: уже несколько десятков штатов приняли такое решение. И Калифорния — один из них. Здесь 1 января, со вчерашнего дня, действительно вступил в силу такой закон. И я Вам честно скажу, что никаких последствий этого я не увидел. Никаких очередей в аптеках не заметно, люди ведут себя точно так же, как вели. В общем, как-то жизнь не поменялась, земная ось не остановилась. Ничего такого не произошло, о чем можно было бы говорить как о событии.
О. Бычкова
―
То есть, таких явных признаков вот этой распущенности, о которой говорил господин Онищенко, Вы тоже не наблюдаете? Хваленой местной распущенности...
С. Алексашенко
―
Возможно, я не там нахожусь, потому что хваленую местную распущенность нужно все-таки искать где-то между Сан-Франциско, Лос-Анджелесом и Сан-Диего, а я нахожусь в районе озера Тахо, здесь горнолоыжные курорты. Если не считать, что здесь очень тепло и снега мало, вряд ли это связано с легализацией медицинской марихуаны. Но в общем, как-то не заметно. И праздники новогодние прошли так же, как обычно проходят они в таких местах. Никаких особых торжеств, массового курения, закруточек... Ну нет вот, Оля, правда!
О. Бычкова
―
Ничего такого, да.
С. Алексашенко
―
Мне кажется что это вообще такое... Ну, галочку поставили: да, легализовано. Собственно, и раньше это было чуть более жестко, но тоже — доктора прописывали такие рецепты и, в общем, можно было это делать. Здесь, наверное, о чем можно поговорить — что постольку, поскольку легализовано употребление марихуаны, то естественно, поскольку есть спрос, должно быть и предложение. Нужно ее производить. И американская экономика столкнулась с таким неожиданным феноменом: что в очень многих барах, ресторанах тяжело найти работников. Потому что оказывается, что выращивать марихуану в теплицах очень просто. Если вы получаете лицензию, то и доход гораздо выше, и загруженность работников гораздо меньше. И как-то все здесь бросились производить... Ну, не все - «все», конечно, громко сказано. Но очень многие решили. Знаете, как майнинг криптовалют — это уже отстой, этим теперь будет заниматься Россия, которая теперь будет теперь государственную программу такую, видимо, реализовывать. А в Калифорнии вместо майнинга — выращивание марихуаны.
О. Бычкова
―
Но тут еще на самом деле важный вопрос. Вы сказали об этом, и может быть, есть смысл как-то дополнительно пояснить наши слушателям. Действительно, вот Тамбовская область или Ханты-Мансийский округ в Российской Федерации решат что-то такое принять. На самом деле это такая большая иллюстрация к тому, как устроен федерализм в Российской Федерации и в Соединенных Штатах — абсолютно зеркально противоположным образом.
С. Алексашенко: В Калифорнии вместо майнинга — выращивание марихуаны
С. Алексашенко
―
Оля, мне кажется, что дело даже не в том, что зеркально противоположным образом. Это просто говорит о том, что в России никакого федерализма нет. А Соединенные Штаты Америки — они же, собственно, и называются «Соединенные Штаты» - изначально создавались как союз 13 штатов, союз государств. Поэтому здесь изначально полномочия штатов, компетенция штатов, законодательство штатов было очень сильным, а центральную власть приходилось создавать, что называется, с нуля и делегировать. Очень мощное движение было против того, чтобы была сильная центральная власть. Но вот нашли американцы какой-то свой баланс. Он всех устраивает. То есть, в общем, особых дискуссий относительно того, что у штатов или у местных органов слишком много власти, или президент, Вашингтон что-то отобрал — нет. И суды проводят линию, где этот баланс должен проходить. Это очень интересно, потому что совершенно неожиданным образом выясняется, что многие вопросы... Иногда я сам, удивляюсь: казалось бы, точно вопрос федерального значения — нет, он решается на уровне штатов, и как-то здесь все нормально к этому относятся.
О. Бычкова
―
Ну, например, вот меня удивило в свое время, что, скажем, правила дорожного движения могут меняться от штата к штату. Это, мне кажется, прямо поразительная совершенно история. Что еще, например, такого же?
С. Алексашенко
―
Правила дорожного движения, права водительские — индивидуальные в каждом штате. И правила получения водительских прав разные, отличаются. При переезде из штата в штат вы должны поменять права. В общем, как-то совсем неожиданно. И действительно, читаешь правила — они написаны по-разному. Удивительные вещи!
Я.Широков
―
Но, с другой стороны, мы же знаем, в Штатах оружие разрешено огнестрельное, и сколько этих случаев применения огнестрельного оружия. Не является ли это перебором с дозволенностью, что называется? И история с марихуаной?
С. Алексашенко
―
Яков, ну смотрите... Давайте начнем с того, что владение оружием даровано американской Конституцией. Это защита свобод граждан от узурпации власти. То есть, это не просто так, что каждый желающий может взять оружие и с ним что угодно делать. И опять: правила хранения оружия, если уж мы говорим, разные по штатам. Есть штаты, в которых хранение оружия разрешено. Есть штаты, в которых владение оружием запрещено. И никакого там федерального закона, никакого МВД, которое справки за деньги выдает, что вы психически ненормальный человек, можете какое-нибудь оружие держать у себя в руках, прийти в гостиницу «Москва» и начать там стрелять. Здесь как-то такого не наблюдается. Оружие изначально, когда Соединенные Штаты создавались, у большинства жителей Америки было нормальным явлением. Для защиты своих свобод от узурпации власти гражданам было разрешено иметь оружие. Да, конечно, все эти ужасные случаи, когда десятками люди погибают от какого-то безумца, который приходит в школу, в медицинский центр, на концерт и убивает людей — да, они случаются. Но в общем, сказать, что тысячи людей гибнут от этого — тоже не совсем правда.
Я.Широков
―
Хорошо, давайте переместимся в другое полушарие. Вот по-Вашему, что сейчас происходит в Иране? Это какая-то локальная история, или мы наблюдаем, что называется, «арабскую весну»-2? Ну, образно так...
О. Бычкова
―
Да, не «арабская», а «цветная». Какая-то новая «цветная волна».
Я.Широков
―
«Цветная революция».
С. Алексашенко
―
Яков, я точно совершенно не являюсь большим специалистом по Ирану. Я Вам перескажу то, что я читаю в американских газетах, в американских источниках. Это в первую очередь экономическое недовольство, экономический протест. То есть, говорить о том, что это политический протест, что это «арабская весна», наверное, рано. И большинство экспертов, которые здесь пишут на эту тему, анализируют, что происходит в Иране, как происходит в Иране, говорят, что вряд ли стоит ожидать смены власти. Потому что слишком сильны позиции религиозного духовенства, если так можно говорить, религиозных властей. Слишком силен Корпус стражей исламской революции, который, собственно, выступает в роли российского ФСБ и Росгвардии вместе взятых.
Я.Широков
―
Ну, скорее, даже больше «титушки».
С. Алексашенко
―
Нет, все-таки Корпус стражей исламской революции — это официальная организация, это наше ФСБ плюс Росгвардия.
Я.Широков
―
Да, «титушки» - это «басиджи». Которые добровольные помощники...
С. Алексашенко
―
Да. И, собственно, основные претензии звучат в адрес экономической политики: что высокая инфляция, что медленно растут рабочие места, что экономика не развивается, что Иран тратит огромные ресурсы на поддержку «Хезболлы», Сирии, Ливана. И, собственно говоря, один из главных лозунгов протеста — это «Хватит кормить Ливан и Сирию, давайте заниматься нашей экономикой». Почему сейчас нельзя говорить о «арабской весне»? Похоже, что все-таки эти протесты стихийны. Пока никто не может говорить, кто является лидером этого протеста: нет никакого общепризнанного вождя, нет никакого центрального комитета, который бы все это дело возглавлял и координировал. Протесты начались в отдельных городах, потом начали распространяться постепенно в разных. Идут столкновения, в том числе, говорят, что у протестующих появилось оружие. Но вот опять, скорее всего, речь идет об экономических требованиях. И опять — повторюсь, наверное — иранские власти никогда не отличались особой мягкостью. И натренированность вот этих вот «стражей исламской революции» войной в Сирии, войной в Ливане, помощью «Хезболле» - люди жестокие, готовы стрелять и убивать людей десятками и тысячами.
О. Бычкова
―
Вы думаете, эта история захлебнется и остановится?
С. Алексашенко: Почему сейчас нельзя говорить о «арабской весне»? Похоже, что все-таки эти протесты стихийны
С. Алексашенко
―
Оля, пока надо отдать должное, что власти Ирана пытаются договориться и пытаются не переводить конфликт в такую сильно напряженную фазу, сдерживают использование военно-силовых методов. То есть, есть понимание, что этот протест связан с объективными условиями жизни иранцев. Собственно, один из ключевых вопросов — это повышение цен на куриные яйца, и одна из первых реакций властей — резко снизить, практически на треть, цены на этот продукт. Понятно, что власти пытаются как-то подкупить, договориться с протестующими.
Я.Широков
―
Ну, Вы знаете, вот Вы сейчас перечислили, на мой поверхностный взгляд, те же признаки, с чего начиналась тунисская революция 7 лет назад. Это как раз экономическая ситуация в стране, отсутствие лидерства и неорганизованность, но и третий признак — что волнения охватили все города.
С. Алексашенко
―
Яков, не надо только забывать, что в Тунисе сидел престарелый лидер, который 3 десятилетия удерживал власть, а до него был еще один такой же, Хабиб Бургиба, который еще 3 десятка лет, по-моему, сидел. Все-таки Иран, при всей особенности теократической республики — там все-таки проходят выборы. Там конкурентные выборы — гораздо более конкурентные, чем в России. И такого давления, что вы нас всех достали — вот ты, конкретный человек, который сидит у власти, нас всех достал — пока таких лозунгов не видно. События 1973 года, когда, собственно говоря, случилась исламская революция — они настолько далеко в истории, что сегодня иранцев, которые об этом помнят, и о том, как была до этого жизнь устроена — мало. Мало кто помнит, и опять: то, что происходит на улицах, с какими лозунгами выступают протестующие — пока не требуют политических изменений. Посмотрим. Вы знаете, тяжело предсказывать то, что происходит на другом конце света. Тем более что я точно не умею читать на фарси, и вся информация, которую я получаю — она переработанная и пересказанная.
Я.Широков
―
Ну, я просто слежу за Telegram-каналом одним, который переводит на фарси сообщения, поступающие оттуда. По крайней мере, то, что он может перевести.
О. Бычкова
―
С фарси или на фарси?
Я.Широков
―
С фарси. Они пишут в последнее время, что люди перешли от экономических лозунгов к политическим. Причем если в 2009 году после выборов — как раз тоже были выборы, когда Ахмадинежад победил и вышли недовольные, и там раздавались лозунги «Смерть диктатору» - сейчас раздаются лозунги «Смерть чуть ли не аятолле» и «Смерть Корпусу стражей исламской революции». Это я просто привожу в пример сообщения людей, которые переводят с фарси то, что происходит в Иране.
О. Бычкова
―
А там же молодежи очень много. Очень молодое население в Иране.
С. Алексашенко
―
Яков, я читал такие комментарии, читал ссылки на эти лозунги. К сожалению, я не могу сказать. Для того, чтобы оценивать события, которые происходят где-то далеко, нужно иметь множество источников информации — чтобы поступала информация с разных сторон, от разных людей. Если, скажем, вы будете читать новости о России, например, только на ленте Кремля, то у вас будет одно видение жизни. Если вы будет читать ленту Алексея Навального, то у вас будет другое видение жизни в России, правда? И то же самое в Иране. Вот пока большинство комментариев все-таки говорят, что протесты главным образом экономические. Я пока не видел ни одного серьезного предсказания, что это может вызвать смену политического режима в Иране. Посмотрим — ситуация может быстро измениться. «Будем наблюдать» - любимая фраза радиостанции «Эхо Москвы». Предлагаю поменять ваш рекламный лозунг на этот. Будем наблюдать и будем смотреть.
О. Бычкова
―
А вот когда мы смотрим на то, что у нас тут происходит? Вы же по-русски читаете, правда?
С. Алексашенко
―
Ну, еще не разучился.
О. Бычкова
―
Да, мы же все правильно помним про Вас.
С. Алексашенко
―
Есть, правда, пара букв, которые я забыл, как они читаются...
О. Бычкова
―
Ну, Вам хватит имеющихся. Вот этот вот пакет законов, указов, распоряжений, который Владимир Путин подписал перед самым Новым Годом. Там много разных пряников и печенек, и в том числе закон, который освобождает от валютного контроля россиян, которые больше полугода живут за границей. И с этого уже 2018 года они смогут не отчитываться о счетах в зарубежных банках перед российской налоговой службой. Это же больше про политику, чем про экономику, правда?
С. Алексашенко
―
Ну, я бы не сказал, Ольга. Мне кажется, что все-таки этот закон — он хорош, когда он рационален и не вызывает массовых протестов. Нужно объяснить ситуацию, что по российскому законодательству до 31 декабря прошлого года любой россиянин, даже если он постоянно жил за границей — не знаю, там, в Финляндии, в Германии, в Китае, в Америке — и если он хотя бы на один день в год приезжал в Россию — ну, родственников навестить — он становился валютным резидентом и должен был сообщать в налоговую инспекцию о всех своих счетах, операциях по счетам. И, соответственно, на него распространялись нормы закона, что нельзя получать деньги из иностранных источников. Если человек 20 лет жил за границей, он здесь работает, получает зарплату, с Россией его буквально ничего, кроме друзей и семьи, не связывает...
О. Бычкова
―
И паспорта.
С. Алексашенко
―
И паспорта, да, конечно. И на него действие этого закона — что он должен сообщать о своих счетах в иностранных банках — для него это даже не иностранные банки, банк в стране, где он постоянно живет... Просто понятно, что огромное число людей потенциально становятся преступниками и санкции очень велики. Потому что если вы не сообщаете в налоговую службу о своих счетах и о поступлениях на них, то с вас могут взять штраф в размере поступлений. То есть, люди попадали в абсолютно тупиковую ситуацию. А с учетом того, что с этого года начинается автоматический обмен информацией между налоговыми органами, реально люди попадали: они преступники и они могли потерять всё, что у них было в жизни. Поэтому в этом отношении закон достаточно рациональный и сформулирован он понятно: если человек больше чем полгода живет за пределами Российской Федерации, он может не сообщать в налоговую службу о своих счетах. Один из немногих законов, про который можно сказать, что абсолютно рациональный, абсолютно трезво написанный. И слава Богу, что он появился. Если бы он появился на 2, 3, 5 лет раньше, было бы чуть лучше — но тоже хорошо...
О. Бычкова
―
Ну да, хоть какое-то торжество здравого смысла получается. Всегда лучше поздно, чем никогда.
Я.Широков
―
Нас тут слушатель, кстати, поправляет: в 1979 году была исламская революция. Более того: я скажу, в этом году будет 40 лет как она началась. Она началась все-таки в конце 1978.
С. Алексашенко
―
Извините, значит, оговорился.
Я.Широков
―
Кстати, моя любимая тема, потому что я любил на экзамене рассказывать про хомафаров и про 40-дневные выступления. Там очень долго свергали шаха, между прочим...
С. Алексашенко
―
Это правда.
Я.Широков
―
Чуть ли не с октября-ноября 1978 — и так вплоть до февраля там сидели.
О. Бычкова
―
А я люблю картинки эти рассматривать: какая была жизнь в Иране при шахе.
Я.Широков
―
До и после.
О. Бычкова
―
Да, там все девушки в европейской одежде.
С. Алексашенко
―
Это, примерно так же, как рассматривать фотографии до 1913 года и после 1913.
О. Бычкова
―
Да, примерно так.
С. Алексашенко
―
Лица людей сильно отличаются.
О. Бычкова
―
Да, эта шахиня в бриллиантах и в платьях — в общем, это все, конечно, очень круто.
Я.Широков
―
Но надо понимать, что любой революцией пользуются, что называется, негодяи.
О. Бычкова
―
Давай скажем «темные силы».
С. Алексашенко
―
«Темные силы». «Негодяями» уж не будем.
Я.Широков
―
Не будем. Хорошо. Много вопросов у слушателей, да и у нас самих, что произошло с Резервным фондом России и чем нам это грозит?
С. Алексашенко
―
Яков, «А что у вас случилось с подводной лодкой?» - «Она утонула», «Что случилось с Резервным фондом?» - «Он закончился». Он просто закончился, просто там денег не осталось. Максимальный объем средств Резервного фонда Российской Федерации — это как загашник, кубышка Минфина — это было 1 сентября 2008 года, то есть почти 10 лет назад — и сумма средств там составляла 142 с небольшим миллиарда долларов. И Резервный фонд формировался, начиная с 2004-2005 годов — сначала Стабилизационным фондом назывался, потом уже Резервным фондом...
Я.Широков
―
Его там разделяли еще.
С. Алексашенко
―
Делили, да: Резервный фонд, Фонд национального благосостояния. Собственно говоря, в период высоких нефтяных цен туда излишки доходов отчислялись. А потом, начиная с 2008 года, когда цены на нефть упали и экономика России перестала расти, выяснилось, что у Минфина не хватает денег на то, чтобы финансировать текущие расходы. И вот этот Резервный фонд стали постепенно тратить, тратить на финансирование дефицита. Вот, собственно говоря, дотратились. Минфин еще окончательные цифры по итогам на 31 декабря не опубликовал, но все прогнозы были к тому, что либо в Резервном фонде денег совсем не останется, либо останется очень-очень мало. И Минфин выступил с предложением: а чего мучиться, если 300 миллионов долларов останется, и просто ради этого содержать отдельную отчетность? И остатки Резервного фонда — сколько бы их там ни было — просто объединили с Фондом национального благосостояния и теперь у нас у Минфина остался один-единственный фонд, собственно говоря, откуда и будет финансироваться дефицит. Поэтому то, что он закончился — это такой закономерный итог экономической политики последних 10 лет. То есть, экономика не растет, доходы бюджета в принципе не растут, а расходы потихонечку увеличиваются. Вот, соответственно, тратили-тратили... Нет неразменного пятака. Вот этот Резервный фонд был таким пятаком, который постепенно проедали. Нам это ничем не грозит — ни обычным гражданам, ни бюджетникам, ни тем, кто из бюджета денег никаких не получает. Я к этому вопросу отношусь достаточно прагматично. Это один из источников финансирования бюджетного дефицита. Вот он закончился, но есть Фонд национального благосостояния. Теперь из другой кубышки будут финансировать дефицит. Собственно говоря, как жизнь была, так она и будет продолжаться.
С. Алексашенко: Конгресс не взял себе право введения новых санкций — оно остается у американского президента
О. Бычкова
―
А потом она закончится тоже?
С. Алексашенко
―
Ну, теоретически, через сколько-то лет и Фонд национального благосостояния может закончиться. Но я думаю, что совершенно точно это не вопрос 2, 3, 4 лет.
О. Бычкова
―
А, там еще много, в кубышечке?
С. Алексашенко
―
Ну, там еще хватает: навскидку там около 80 миллиардов долларов, из которых миллиардов 55-60 — это такие достаточно ликвидные деньги. То есть, года на 3-4 может хватить.
Я.Широков
―
Кстати, к вопросу о финансировании бюджетного дефицита. Вот мы подошли к теме: в этом году исполняется 20 лет со дня кризиса финансового. И я знаю, что Вы приготовили небольшой сюрприз для наших слушателей — приятный сюрприз...
С. Алексашенко
―
Ну, я не знаю, кому как...
О. Бычкова
―
Давай мы скажем прямо слушателям, что там. У нас маленькая викторина имени 20-летия ГКО.
С. Алексашенко
―
25-летия ГКО и 20-летия дефолта.
Я.Широков
―
И призом, подарком будут 4 календаря. Мы разыгрываем 4 календаря, автором которых стал наш сегодняшний эксперт...
О. Бычкова
―
Вы прямо сами их делали, эти календари?
Я.Широков
―
Фотографии.
О. Бычкова
―
Ваши фотки?
С. Алексашенко
―
Ну, да, я делал фотографии, это правда.
Я.Широков
―
И я думаю, что пусть тогда Сергей Алексашенко сам скажет главный вопрос этой викторины, а мы потом...
О. Бычкова
―
А мы сейчас скажем: мы найдем способ, как победителям отправить этот календарь. А вы нам правильный ответ напишите на наш смс-номер +7-985-970-45-45. Это нужно сделать в течение нескольких ближайших минут, пока мы сейчас уйдем на перерыв на новости. Итак, вопрос!
С. Алексашенко
―
20 лет назад случился дефолт и практически сразу же меня обвинили в том, что я играл на рынке ГКО.
О. Бычкова
―
А Вы тогда были...
С. Алексашенко
―
Я был первым заместителем председателя Центрального банка. Самое печальное для журналистской профессии — что ни один из журналистов за эти 20 лет мне не задал вопроса: «А сколько Вы денег заработали на этом?»
О. Бычкова
―
Поэтому Вы его задаете нашим слушателям?
С. Алексашенко
―
И я решил задать этот вопрос нашим слушателям. Просто методологическое уточнение: у нас с 1997 на 1998 год прошла деноминация, и масштаб денег изменился, соответственно: то, что было миллиардами, стало миллионами, то, что было тысячами, стало рублями. То есть, в тысячу раз меньше. Поэтому правильные ответы принимаются в тысячах современных рублей. Если пишете, то не в рублях, а в тысячах рублей, в миллионах, в миллиардах. Там 4 ответа — и давайте так: погрешность ошибки не больше 30%. Договорились?
О. Бычкова
―
Понятно, сейчас разберемся. +7-985-970-45-45, мы уходим на новости и рекламу, а потом продолжим. Пишите. Считайте!НОВОСТИ. РЕКЛАМА.
О. Бычкова
―
И мы продолжаем программу «Персонально ваш». Ольга Бычкова, Яков Широков, персонально ваш и наш экономист Сергей Алексашенко. Он у нас тут, в студии, по скайпу. И нас можно, между прочим, не только слышать по радио, но и слышать в трансляциях: в Сетевизоре и в Ютьюбе, в аккаунте Эхо Москвы. Можно видеть и нас с Яковом в «Эхо Москвы» в Москве, и Сергея Алексашенко, который тоже прекрасно виден и слышен...
С. Алексашенко: «Кремлевский доклад» - это потенциально те люди, которые могут теоретически попасть под новые санкции
С. Алексашенко
―
Где-то далеко.
О. Бычкова
―
Но где-то в Калифорнии находится, да. Итак, мы задавали вопрос перед новостями для розыгрыша 4 календарей работы нашего гостя непосредственно. А мы вам потом позвоним и скажем, как мы доставим вам эти календари. Вопрос заключался в следующем: сколько Сергей Алексашенко заработал на ГКО? Это вопрос в связи с юбилеем соответствующих бумаг и соответствующего кризиса. Ну, теперь говорите правильный ответ. У нас уже есть много ответов.
С. Алексашенко
―
Уже есть? А правильных много? Правильный ответ — 35 тысяч рублей, Оля.
О. Бычкова
―
Это в каких?
С. Алексашенко
―
В нынешнем масштабе цен, в рублях. Понятно, что там рубль был немножечко другим. Собственно, история была достаточно простой. Я собирался в отпуск, и один-единственный единственный раз дал поручение банку, в котором у меня были все счета. Потому что физические лица в то время не могли напрямую, как сейчас, покупать государственные бумаги. Поэтому я уехал в отпуск, а банк купил эти бумаги. Собственно, я их как купил, так они у меня до погашения и держались, и общий заработок составил — я подсчитал — чуть-чуть меньше, без каких-то там копеек, 35 тысяч рублей.
Я.Широков
―
Все, есть победители у нас.
С. Алексашенко
―
В общем, не сильно обогатился, ну, в общем-то, все-таки что-то заработал.
О. Бычкова
―
Не бешено, не бешено. Но и не сказать, что прямо вот совсем по нулям.
С. Алексашенко
―
Да, что-то было.
Я.Широков
―
Я скажу, что люди в Вас верят настолько сильно, что многие написали, что нисколько. Как сапожник без сапог.
О. Бычкова
―
А многие написали какие-то очень большие цифры, с многими нулями.
Я.Широков
―
Да, многие несколько миллионов написали.
С. Алексашенко
―
А миллиарды были, Яков?
Я.Широков
―
Сикстиллион был.
С. Алексашенко
―
Ну, это понятно, что люди просто прикалывались.
О. Бычкова
―
Сикстиллион — это сколько нулей?
С. Алексашенко
―
Это даже непонятно, сколько нулей. Триллион, квадриллион, квинтиллион, сикстиллион. Совсем много.
Я.Широков
―
Хорошо, есть победители. Мы потом передадим телефоны нашим референтам, они позвонят и я прослежу, чтобы все календари ушли победителям просто «от» и «до». Хорошо, возвращаемся к нашей теме: экономика, политэкономия. Очень много вопросов про грядущие санкции со стороны США. Люди спрашивают: что, как и когда?
О. Бычкова
―
Волнуются люди.
С. Алексашенко
―
Яков, что, как и когда. Значит, в начале августа прошлого года президент Трамп подписал закон, который принял американский Конгресс, который касается санкций против России, Северной Кореи и Ирана. Собственно, большая часть посвящена России. И по большому счету, закон перевел в статус законодательный те санкции, которые были введены президентом Обамой. То есть, сам по себе закон никаких новых санкций не вводит. Более того: Конгресс не взял себе право введения новых санкций — право введения санкций остается у американского президента, у американской администрации. Поэтому мы точно совершенно на сегодня не можем сказать, какие санкции не будут введены, какие-то будут введены. То есть, в принципе, может случиться, что никакие санкции не будут введены. Но закон требует от президента Трампа внести в Конгресс список лиц, которые близки к российскому руководству, которые являются членами высшего политического руководства или олигархами — близкими друзьями российских политических лидеров, которые причастны к ущемлению прав человека, к войне на Украине. Собственно говоря, вот этот список — то, что называется «Кремлевский доклад» - это потенциально те люди, которые могут теоретически попасть под новые санкции. Могут попасть, могут не попасть. Какие санкции будут? То есть, если это персональные санкции, то их перечень достаточно прост: это блокирование, замораживание активов на территории Соединенных Штатов Америки и запрет на выдачу им виз. То есть, даже если в этот список попадут, не знаю, 50 или 100 российских чиновников и бизнесменов, то понятно, что на жизни простых россиян это никак не отразится. Вместе с тем в законе предусмотрена возможность — ну, опять, это было все написано в указах президента Обамы, поэтому там ничего нового нет практически — что могут вводиться санкции против компаний нефтегазового сектора, против компаний металлургического сектора, против банковских компаний, против оборонного сектора. Собственно говоря, это повторение. Из нового — то, что администрация США может рассматривать запрет на предоставление кредитов Российской Федерации. Все санкции, которые были введены до настоящего времени — они касались отдельных банков и отдельных компаний. Не было ни одной санкции, которая бы применялась в отношении Российской Федерации как государства. То есть, санкции непосредственно России как государства не касались. Вот впервые в законе поставлена возможность введения санкций против России. Например, запрет на предоставление кредитов — то есть, запрет на покупку российских еврооблигаций и облигаций российского внутреннего долга. Вот сегодня ГКО уже нет, а вот облигации федерального займа, ОФЗ — их могут запретить покупать американским резидентам. Но будет это или не будет — сегодня это, как говорится, вилами на воде писано.
С. Алексашенко: Считаю, что президентские выборы в России на жизнь россиян и на экономику в России никак не повлияют
Мой прогноз — что администрация Трампа не пойдет на обострение, не будет вводить какие-то жесткие санкции. Потому что все-таки пытаются наладить отношения с президентом Путиным, пытаются договориться в рамках Минского процесса. Никакого существенного обострения ситуации пока не происходит. Поэтому мне кажется, что украинские санкции — связанные с Украиной санкции — вряд ли будут применяться. А вот что касается санкций, связанных с хакерскими атаками — мне кажется, что нужно будет подождать каких-то более основательных результатов расследования. Если эти результаты появятся, то введение каких-то санкций возможно. Но, опять, думаю, что оно коснется отдельных компаний, организаций и отдельных физических лиц.
О. Бычкова
―
Вот эта мера, которая связана с невыдачей кредитов вообще Российской Федерации и вообще российским банкам — это уже прямо такая жесткая дубина. Это же тогда хана точно нам всем.
С. Алексашенко
―
Нет, Оля, это не хана. Это точно совершенно не хана. Я бы сказал так: хана, очень жесткая мера — это если бы российским банкам запретили иметь коррсчета, запретили операции по корреспондентским счетам в долларах США. Мировая финансовая система устроена таким образом, что все расчеты в долларах в конечном итоге проходят через Американский банк; все расчеты в рублях проходят через российские банки, через российский Центральный банк; все расчеты в евро проходят через европейские банки, через систему европейского Центрального банка. И вот если бы российским банкам, Российской Федерации запретили расчеты в долларах и в евро, вот тогда бы российская финансовая система могла остановиться. Это было сделано в отношении Ирана — в 2013, по-моему, году такие санкции были введены. Или, например, если бы американские власти приняли решение о замораживании золотовалютных резервов Центрального банка Российской Федерации — что, опять-таки, было сделано в отношении Ирана. Вот это было бы жестко. А сейчас — это болезненно, потому что за последние 3 года (соответственно 2015, 2016, 2017 года — 3,5 года как действуют санкции) российский Минфин регулярно занимал деньги на внутреннем рынке через облигации федерального займа, ОФЗ, и примерно 70% заимствований предоставляли нерезиденты. То есть вклад нерезидентов в финансирование дефицита велик, но не сказать, что он критически важен. Это где-то порядка 700-800 миллиардов рублей ежегодно. В общем, я думаю, что российский Минфин сможет без этих денег прожить. Будет немножечко тяжелее ему. Может быть, немножко процентные ставки вырастут. Но не остановит ни бюджетный процесс, ни тем более российскую экономику.
Я.Широков
―
Вопрос тоже от слушателя — уже на сайте был задан: «Вы неизменно настаиваете на том, что Россия совершила хакерские атаки против США. Но ведь есть же более технологичные инфраструктурные проекты, например, из Китая. Допускаете ли Вы, что была подстава и объектом этой подставы стала Россия?», - спрашивает нас Антон, Алтай.
С. Алексашенко
―
Яков, результаты расследований на нынешнем этапе содержат большую часть засекреченной информации. В том числе неоднократно звучала фраза о том, что американская разведка обладает документами, которые подтверждают то, что приказ о проведении хакерских атак в отношении информационных систем Демократической партии по крайней мере был согласован с президентом Путиным. Но американские спецслужбы не раскрывают в публичной сфере эту информацию, боясь засвечивания своего источника. Соответственно, эта информация была предоставлена президенту Обаме, эта информация была предоставлена президенту Трампу после того, как его избрали. То есть, эта информация у президентов имеется. Можно этому верить, можно этому не верить. Совокупность факторов показывает, что это люди, работающие по российскому рабочему времени, с российскими праздниками... Слишком много там: остатки кодов с использованием русского языка; информация, появившаяся совсем недавно, что вот этот товарищ Попадопулос, перебрав лишнего в баре, австралийскому дипломату сообщил, что у России есть всякая грязь на Хиллари Клинтон. В общем, помните — все мы читали Конан-Дойля, все помним дедуктивный метод Шерлока Холмса: когда из маленьких деталей вы собираете большую картину. И собирая большой паззл, там, собирая горный пейзаж какой-нибудь, в принципе, в вашем паззле могут отсутствовать какие-то элементы, но это не мешает вам видеть картину целиком. Поэтому, что касается российских хакерских атак, количество элементов паззла настолько велико, что здесь сомнений это ни у кого не вызывает. Все ведомства, входящие в комплекс американской безопасности и разведки, в один голос говорят, что у них нет разногласий в отношении трактовки той информации, которая имеется. Да, конечно, можно говорить, что кто-то подставил Россию — только осталось понять, кому это нужно? И мне кажется, что если бы российские власти начали диалог с американцами еще полгода назад, вступили в какие-то переговоры, обсуждения, дискуссии... Мы же говорим: «Нет, нет, это не мы», и вообще ничего подобного не случается. Давайте ждать. Возможно, все это неправда, но мне кажется, что если следить за американской прессой, то все больше информации выходит в публичное пространство.
О. Бычкова
―
А у Вас какое впечатление: там просто информации недостаточно для того, чтобы выкладывать все карты, или просто уже карты все собраны, козыри все в кармане — не знаю, там, в рукаве, где угодно — но просто еще момент не наступил, чтобы их все показать, предъявить?
С. Алексашенко
―
Оля, моя личная интерпретация того, что я вижу: разведку никто не отменял, она существует тысячи лет, и, видимо, будет продолжаться. И какие бы отношения между Россией и Америкой не существовали, понятно, что Россия ведет разведывательные операции в отношении США, а США ведут разведывательные операции в отношении России. И мне кажется, что то, что происходило — это была такая электронная разведка, когда российские спецслужбы делали то, что они должны делать. То есть, они использовали все возможные пути получения информации. В том числе неким случайным образом они попали на эти сайты Демократической партии, вскрыли почту членов штаба Хиллари Клинтон. Говорят, что примерно в 3 десятках штатов они заходили в базы данных избирателей. Но мне кажется, что совершенно точно можно говорить: что хакерские атаки России — возможные хакерские атаки, возможные действия со стороны России — не привели к изменению. То есть, скажем, атаки на избирательные системы не привели к изменению списков избирателей, не повлияли на подсчет голосов, там не появились «мертвые души», там не появились приписки или «карусели», которые в России существуют, там не было голосования 2 бюллетенями одного человека. Этого всего не было, и поэтому говорить, что хакерские атаки России изменили результат голосования — нет, это неправда. Они повлияли на степень доверия к американским избирательным процедурам, на степень доверия к американской демократии — это да. То же самое, как по большому счету вскрытие электронной почты американской Демократической партии ничего не добавило. Республиканцы этим не воспользовались. Основной скандал произошел внутри Демократической партии: Берни Сандерс там обиделся, его обидели, что на самом деле штаб демократов работал против него. Но какой-то там особо секретной информации, которая как-то могла бы на что-то повлиять, обнаружено не было. И поэтому все эти разговоры... Они говорят: да, вот и это было, и это... А понять, для чего, какой результат, какой эффект Россия от этого получила, никто не может. Поэтому мне кажется, что с этим связана и такая вязкая ситуация с интерпретацией того, что было сделано, для чего это делалось и какой эффект Россия получила.
О. Бычкова
―
Да, и с возможным возмездием. У нас есть еще один вопрос от слушателей, это важно.
Я.Широков
―
Ирина из Москвы хочет услышать комментарий по поводу мирового соглашения «Роснефти» и АФК «Система». Победил ли Сечин, проиграл или остался «при своих»?
С. Алексашенко
―
Ну, конечно, Сечин победил, если он получил 100 миллиардов рублей ни за что. Послушайте: обвинения, выдвинутые в адрес АФК «Система», что компания нанесла ущерб «Башнефти» путем корпоративной реструктуризации — у нас каждое второе крупное акционерное общество можно по такому поводу судить. У нас корпоративную реструктуризацию только ленивый не проводил с разными целями, задачами, и были разные элементы, в том числе государственные компании проводили реструктуризацию акционерного капитала. И если трактовать так же, как трактовалось то, что сделала АФК «Система» с «Башнефтью», то можно засудить половину российских государственных банков, половину государственных компаний. То же самое, что делает «Кировлес» и Алексей Навальный, которого осудили за нормальную бизнес-деятельность. Поэтому конечно, Игорь Сечин выиграл: он получил 100 миллиардов рублей — ну, такой хороший новогодний подарок. Неслабый, да?
О. Бычкова
―
Неплохо, лучше, чем какая-нибудь колбаска.
С. Алексашенко
―
Лучше, чем колбаска — прибыль у «Роснефти» увеличилась на 100 миллиардов рублей просто так. Нам показывают фантастические результаты: 50% прибыли — или сколько там — 30? - получит «Роснефтегаз», который возглавляет опять же Игорь Иванович Сечин, денег добавится в его кубышке. Все хорошо — он конечно выиграл! А акционеры «Системы» и лично Владимир Евтушенков сильно проиграли.
О. Бычкова
―
В конце, если можно, об ожиданиях от 2018 года. Мы сегодня с Яковом, когда готовились к этой передаче, видели какие-то комментарии, кто-то написал... ну, в общем, на самом деле много кто об этом пишет: тот факт, что у нас в этом году президентские выборы — это, конечно, не на пользу пойдет экономике... не будем говорить про политику. Будем, если хотим, но в данном случае про экономику. Потому что понятно, что до марта никто шевелиться не будет: все министры, все структуры ждут, когда все поменяется.
Я.Широков
―
Когда всё уляжется.
О. Бычкова
―
Нет, потом будут ждать, когда всё уляжется, когда все улягутся. Вы разделяете это мнение: что первая половина года будет, в общем, выброшенная из жизни?
С. Алексашенко
―
Оля, я вообще считаю, что президентские выборы в России на жизнь россиян и на экономику в России никак не повлияют. Собственно, вот эта «зимняя спячка» в правительстве началась уже в начале 2017 года, и практически весь 2017 год правительство спало и ждало, когда же на чего-нибудь объявят. То есть, как: не сделаешь — не ошибешься. И все начали бороться за свои будущие места, за сохранение мест в правительстве и, может быть, передвижения в более высокий кабинет. И конечно, никого не интересовало то, что происходит с экономикой. Собственно, экономика на это отреагировала абсолютно адекватно: после какого-то восстановительного роста в начале года, связанного с повышением нефтяных цен, во второй половине года экономика, мягко говоря, остановилась. А есть оценки, что, в общем, и в 3-м, и в 4-м квартале был спад экономики — слабая такая рецессия. Посмотрим, что нам объявит Росстат. Что касается прогноза на 2018 год — знаете, есть русская пословица «Новый конь борозды не проложит», поэтому ожидать от Владимира Путина, что он как-то поменяет свою политику, что он вдруг начнет такие радикальные политические реформы, которые защитят права собственности, которые поддержат бизнес — мне кажется, что это неправда. Скорее, речь пойдет об обратном: закручивание политических репрессий. Вот он выгнал Алексея Навального на площадь — значит, теперь репрессивная машина должна против Алексея Навального начать работать. Сказав «а», нужно говорить «б». Поэтому мне кажется, что экономика будет в таком стагнирующем состоянии. Если цены на нефть будут продолжать расти — ну, значит, ничего плохого в нашей жизни не случится.
О. Бычкова
―
Спасибо большое! Сергей Алексашенко у нас сегодня был в программе «Персонально ваш». Спасибо, счастливо, с Новым Годом еще раз!