Михаил Федотов - Персонально ваш - 2016-10-28
28.10.2016
А.Гусаров
―
15 часов и 8 минут в Москве. Это, действительно, программа «Персонально ваш». Ольга Журавлева и Алексей Гусаров, и в нашей студии – Михаил Федотов, советник Президента РФ и председатель Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. Михаил Александрович, здравствуйте! Рады вас наконец видеть.
М.Федотов
―
Здравствуйте. А что значит наконец?
О.Журавлева
―
Мы бы вас с удовольствием и пару минут назад увидели – это мы к тому.
А.Гусаров
―
Скажите, о каком сотрудничестве вы договорились с Вячеславом Володиным?
О.Журавлева
―
А то ходят слухи.
М.Федотов
―
Интересно, а какие слухи? Расскажите.
О.Журавлева
―
Что вы с Володиным договаривались о сотрудничестве.
А.Гусаров
―
Да вот, буквально на вашем сайте.
М.Федотов
―
На нашем сайте мы просто рассказали, что, действительно, состоялась такая встреча, и мы договорились с Володиным, что продолжатся те регулярные встречи, которые были у него с Президентским советом. Когда он был первым заместителем руководителя администрации президента, он регулярно встречался с президиумом Совета. Последние, наверное, года два такая практика сложилась, и она себя вполне оправдала, потому что удавалось быстро решать серьезные вопросы.
А.Гусаров
―
А, например, какие?
М.Федотов
―
Самые разные. Сейчас я не помню, что обсуждалось…
А.Гусаров
―
Но, если они серьезные…
О.Журавлева
―
Просто статус изменился Володина. Сможет ли он так же быстро решать какие-то вопросы?
М.Федотов
―
Так мы и вопросы будем ставить другие.
О.Журавлева
―
А какие вопросы?
М.Федотов
―
Ну вот, прежде всего, я даже уже направил ему такое письмо, как мы и договорились. Я поставил вопрос о том, что нужно реанимировать ту рабочую группу, которая была создана в комитете по общественным объединениям и религиозным. Там сменилось руководство, состав комитета поменялся, и поэтому нам важно с этим комитетом найти понимание, прежде всего, в законе об общественном контроле, соблюдениям прав человека в местах принудительного содержания.
О.Журавлева
―
О!
М.Федотов
―
Да.
А.Голубев
―
Это связано со скандалом вокруг ОНК, правильно?
М.Федотов
―
Это не связано напрямую со скандалом вокруг ОНК, но этот проект в свое время готовился нашим Советом еще, по-моему, в 14-м году, если не в 13-м. И мы его проталкивали, проталкивали, очень хотели его протолкнуть до окончания полномочий прошлой думы, но, к сожалению, не успели. А вот сейчас мы хотим чуть-чуть с ним, так сказать, притормозить.
А.Голубев
―
Вы имеете в виду, изменить процедуру отбора в Общественно наблюдательные комиссии?
М.Федотов: Должна быть ротация, новые поколения, но опытные члены ОНК ушли, а пришли те, которых мы не знаем
М.Федотов
―
В том числе, и изменить процедуру отбора, потому что там есть некоторые, мягко говоря, нестыковки, которые надо исправить.
О.Журавлева
―
А если грубо говоря – что вы имеете в виду?
М.Федотов
―
Ну, например, нужно убрать ограничение по срокам пребывания в ОНК, потому что те люди, которые создавали ОНК, которые стояли у истоков, вообще, этого института, они пришли в первый состав ОНК, продолжали работать во втором составе, в третьем, а сейчас, поскольку в законе есть ограничение не более трех сроков подряд – всё, они должны покинуть состав ОНК, и они уже не могут баллотироваться на новый срок. Вопрос: а хорошо ли это? По-моему, плохо. Конечно, должна быть ротация, конечно, должны приходить новые поколения, но эти поколения должны вырасти для этого. А сейчас ситуация такая, что опытные члены ОНК ушли, а на их место пришли совершенно другие люди, большинство из которых мы просто не знаем.
О.Журавлева
―
Каков, вообще, механизм? Почему бывшие…
А.Гусаров
―
Там есть бывшие тюремщики и бывшие правоохранители.
М.Федотов
―
Да.
О.Журавлева
―
Как они туда попали?
М.Федотов
―
Немало. Порядка, по-моему… в общем, на сайте Совета есть это…
А.Гусаров
―
Там около 50%, если по статистике – на сайте вашего Совета. Там 23%, по-моему - это бывшие надзиратели, и около 30% - люди совершенно посторонние.
М.Федотов
―
Да, в общем, из организаций, которые не имеют вообще никакого отношения к защите прав человека.
А.Гусаров
―
Вы можете повлиять на эту ситуацию?
О.Журавлева
―
Особенно про керлинг меня поразило…
А.Гусаров
―
Черлидинга.
М.Федотов
―
Да-да-да. Я, честно говоря, даже не знал, что это такое. Мне мои коллеги объяснили, что это те девушки, которые во время футбольных мачтей…
О.Журавлева
―
Да, прыгают с пушка̀ми в руках.
М.Федотов
―
Так вот, давайте не отвлекаться сейчас, к скандалу вокруг формирования ОНК мы можем вернуться, я сейчас говорю о законе.
А.Гусаров
―
Давайте.
М.Федотов
―
Так вот, из закона, на мой взгляд, надо устранить этот ограничительный предел – это, во-первых, во-вторых, сейчас выяснилось, что многие кандидаты в состав ОНК были отсеяны – что-то порядка ста с чем-то человек, потому что они нее успели представить справку об отсутствии судимости. Но, в законе не говорится… вот в перечне документов, которые должен представить кандидат в состав ОНК, там нет упоминания про справку об отсутствии судимости. Это то, что внесла сама Общественная палата в свой регламент. Они требуют справку об отсутствии судимости.
А.Гусаров
―
Ну, имеют право, разве нет?
М.Федотов
―
Но тогда возникает вопрос. В законе говорится, что не может быть членом ОНК человек, имеющий судимость. Понятно. Но там написано, что не может быть членом ОНК также лицо, в отношении которого есть судебное решение о признании его недееспособным или ограниченно дееспособным. Но тогда требуйте справку от отсутствии такого решения суда. Причем эту справку не может выдать ни районный психиатр, никто другой. Справка об отсутствии судебного решения. Вообще, у нас сейчас в правоприменительной практике возникла совершенно фантастическая путаница в элементарном. Ну, например, Роскомнадзор требует, но только в тех случаях, когда им хочется – они требуют от заявителя представить документы, подтверждающие, что у него нет другого гражданства помимо российского. Значит, справка из ФМС – теперь это подразделение МВД – о том, что у нас нет сведений о том, что этот гражданин имеет гражданство иностранного государства, о том, что такой гражданин не обращался в ФМС с заявлением о наличие у него иностранного гражданства, а если оно есть, а он не обратился – это административное правонарушение. Так вот, этой справки Роскомнадзору недостаточно. Они говорят: «А мы не знаем, мы хотим быть уверены в том, что у вас нет иностранного гражданства».
О.Журавлева
―
То есть нужно просто взять 152 страны мира…
А.Гусаров
―
Подождите, а почему Роскомнадзор? Он же следит за СМИ.
М.Федотов
―
Во-первых, не 152, а гораздо больше. Не все имеют в России свои посольства. Так вот, сейчас этот человек – Виктор Мучник, известный медиа-деятель, журналист телевидения, радио – вот он сейчас разослал во все посольства бумагу с просьбой сообщить, не является ли он гражданином той или иной страны. И если он принесет все справки от всех посольств кроме какого-то одного, а, например, посольство Аргентины ему ответило, что «вопросы гражданства решаются в нашей стране специальным органом, который оказывает услуги, но только платные. Поэтому вы еще, будьте любезны, заплатите – мы дадим справку, что вы не верблюд».
А.Гусаров
―
Я уточню: вы имеете в виду учредителя акционеров СМИ в данном случае?
М.Федотов
―
Да.
А.Гусаров
―
Просто вы это не сказали. Это было немного непонятно.
М.Федотов
―
Заявитель. Это может быть акционер, это может быть учредитель и так далее.
А.Гусаров
―
Давайте вернемся все-таки к скандалу вокруг ОНК, потому что он очень громкий.
М.Федотов
―
Возникает вопрос очень простой: А государственные служащие, которые работают в том же самом Роскомнадзоре, у них есть справка об отсутствии гражданства другого государства или нет? Понимаете, им, как государственным служащим, не полагается иметь двойного гражданства. Вопрос.
О.Журавлева
―
Михаил Александрович, но вы, если я не ошибаюсь, доктор юридических наук.
М.Федотов
―
Это правда.
О.Журавлева
―
И поэтому, мне кажется, вы как-то страдаете от действительности, разворачивающейся вокруг вас.
М.Федотов
―
Страдаю.
О.Журавлева
―
Скажите, пожалуйста, это давно началось – когда ваши знания, ваши юридические представления пошли уже в разрез с тем, что происходит?
М.Федотов
―
В общем, так всегда было, потому что всегда были какие-то глупости.
О.Журавлева
―
Просто есть, видимо, какой-то процент, когда глупость уже зашкаливает.
М.Федотов
―
Вот эта история с требованием представить справку об отсутствии гражданства иностранного государства – это, конечно, уже зашкаливает, это абсолютная ерунда. То же самое, возвращаемся к нашему ОНК. Сейчас разворачивается этот конфликт…
О.Журавлева
―
Я просто напомню, что предыдущие три срока, когда там работали: Зоя Светова, Анна Каретникова и так далее, это не было. Что произошло?
М.Федотов
―
Не было. Ну вот, в Общественной палате они решили, что нужно как-то иначе формировать Общественно-наблюдательные комиссии, при этом они решили, что тот закон, который существует, и те правила, которые законом установлены – что нужно их, так сказать, интерпретировать так, как хочется. То есть даже те правила, которые в самом регламенте Общественной палаты записаны, тоже сумели нарушить. Потому что в регламенте написано, что квоты, то есть, сколько должно быть членов ОНК, скажем, в регионе, устанавливает совет Общественной палаты с учетом рекомендаций комиссии Общественной палаты о безопасности и содействию ОНК. Были такие рекомендации? Не было. Спрашивается, как можно было ставить на голосование совета Общественной палаты эти квоты, если они не были до этого рекомендованы Общественной палатой?
О.Журавлева
―
Михаил Александрович, простите, а какая цель во всем?
М.Федотов
―
Какая цель, я не знаю.
О.Журавлева
―
Но, если вы говорите, что есть даже буквальные нарушения устава, всевозможных правил и регламентов, значит, была поставлена какая-то задача?
А.Гусаров
―
Вот Елена Масюк, которая член вашего СПЧ, она считает, что история с ОНК связана с волей администрации президента. Вы с этим согласны?
М.Федотов
―
Нет, абсолютно.
А.Гусаров
―
А чья эта воля – членов Общественной палаты?
М.Федотов
―
Я думаю, что это, так сказать, совокупность причин. В первую очередь некоторая неорганизованность.
А.Гусаров
―
То есть они случайно нарушили регламент?
М.Федотов
―
Нет, предположить, что заместитель секретаря Общественной палаты специально нарушал регламент, я не могу. Просто, знаете, такая, некоторая неорганизованность, она последнее время…
О.Журавлева
―
Она выглядит, вообще, очень организованной, вы знаете.
А.Гусаров
―
Ну, смотрите, бывшие тюремщики и правоохранители – если по данным материалов – вошли в составы практически всех региональных ОНК, не одной комиссии.
М.Федотов
―
Причина и следствие – давайте мы немножко посмотрим, где причина, а где следствие. Следствие мы видим, а вот причину мы сейчас с вами пытаемся найти. Это чья-то злая воля или это чья-то ошибка? Я предполагаю, что это ошибка.Я вам приведу простой пример. Сегодня мне сообщают, что завтрашнее мероприятие, которое традиционно проводит общество «Мемориал» возле Соловецкого камня «Возвращение имен», на которое приедет и Владимир Петрович Лукин и Татьяна Ивановна Москалькова и я приду. Ну, так бывает всегда, каждый год. 30 октября – День памяти политических репрессий. За день до этого – акция «Возвращение имен», когда мы зачитываем один за другим имена людей, которые были расстреляны в Москве в 37-38 годах. Вот мне сегодня говорят: «Акция не согласована. Полиция будет всех разгонять». Я, честно говоря, начинаю переживать. Звоню Арсению Борисовичу Рагинскому, главе «Мемориала», говорю: «Арсений Борисович, как так?» Он говорит: «Что за ерунда? У нас все согласовано!» Я говорю: «Пусть мне пришлют документ». Присылают документ: есть распоряжение управы Центрального административного округа. Все согласовано. Этот документ передаю тем людям, которые очень волновались по этому поводу, потому что в УВД Москвы об никакой информации, оказывается, не было. Что это такое?
М.Федотов: Требование справки об отсутствии гражданства иностранного государства–это уже зашкаливает,абсолютная ерунда
Тут же мне звонят наши коллеги журналисты из информационных агентств: «Михаил Александрович, а правда ли, что это будет несанкционированный митинг?» Я говорю: «Нет, это неправда».
О.Журавлева
―
И вы опять считаете, что это ошибка?
М.Федотов
―
Чистой воды ошибка. Конечно, ошибка.
О.Журавлева
―
Давайте следующие ошибки разберем.
М.Федотов
―
Просто эту бумажку не перенести из одного места в другое.
А.Гусаров
―
Это понятно. Но давайте все-таки вернемся к ОНК, это важная тема.
М.Федотов
―
Тоже самое, я считаю. Я считаю, что это ошибка аппарата в Общественной палате, что они вместо того, чтобы получить рекомендации этой самой комиссии Общественной палаты по безопасности, которую возглавляет Антон Борисович Цветков, и там есть рабочая, группа, в которую входят члены нашего Совета, в том числе, Андрей Владимирович Бабушкин, в частности – и все должно было пройти по технологии. А технология разрушилась. Она нарушилась, вернее, и в результате получилось то, что получилось. Единственное, что надо сделать – это вернуться к выполнению регламента и закона.
А.Гусаров
―
Смотрите, при этом появились еще десятки организаций, которые подали заявление на вступление в этой совет. То есть не просто был нарушен регламент в какой-то отдельной части.
М.Федотов
―
Нет, не путайте. Были поданы заявки на тысячу с чем-то человек. Эти заявки имеют право подавать общественные объединения, имеющие не менее чем пятилетний срок существования и не просто занимающиеся, а имеющие в своем уставе среди целей или направлений деятельности – там должно быть указано – защиту прав человека или содействие защите прав человека. Вот про эту самую ассоциацию черлидинга – у меня вопрос: Неужели у них в уставе написано, что они защищают права человека?
О.Журавлева
―
Я прошу прощения, а в уставе Бутырки тоже написано, что они защищают права человека?
М.Федотов
―
Бутырка не выдвигала никаких…
А.Гусаров
―
Но бывший начальник Бутырки вошел.
О.Журавлева
―
А бывший начальник от какой общественной организации пошел?
М.Федотов
―
Я не знаю, от какой общественной организации он пошел, но какая-то общественная организация его выдвинула. Выдвинуть-то она его могла, но членом Общественно-наблюдательной комиссии согласно закону может быть человек, имеющий опыт правозащитной деятельности. Будьте любезны тогда, пусть нам этот кандидат сообщит, какой у него опыт правозащитной деятельности в следственном изоляторе Бутырки.
А.Гусаров
―
Хорошо. Вы считаете, что это ошибка. Я понял вашу точку зрения. Это не злая воля администрации президента.
М.Федотов
―
Нет, абсолютно.
А.Гусаров
―
Скажите, такая позиция позволяет вам рассчитывать на благоприятный исход всей этой истории, что это не дойдет до суда и так далее?
М.Федотов
―
Вообще, заниматься правозащитной деятельностью не будучи оптимистом, нельзя.
А.Гусаров
―
Ну, это общие слова.
М.Федотов
―
Поэтому, я надеюсь, конечно.
А.Гусаров
―
Вы готовы поддержать позицию ряда членов СПЧ в суде?
М.Федотов
―
Если они обратятся в суд. Я-то считаю, что надо урегулировать этот вопрос, не доводя до судебной процедуры.
О.Журавлева
―
Ну, хорошо. Если будет суд?
М.Федотов
―
Конечно.
О.Журавлева
―
Михаил Федотов сказал, что готов поддержать членов ОНК в суде.
М.Федотов
―
Ну, потому что это разумные требования.
А.Гусаров
―
А есть добрая воля, вы ее наблюдаете со стороны Общественной платы – делать все это мирно, без конфликта?
М.Федотов
―
Да, конечно. Но пока они еще не согласились с нашим предложением по пересмотру итогов голосования.
О.Журавлева
―
Раз уж вы упомянули акцию, которая вроде бы разрешена, вроде бы не совсем разрешена, как выяснилось уже разрешена… Вот у нас еще такие сведения из Санкт-Петербурга приходят, что Смольный не согласовал проведение «Марша против ненависти», и даже страница «ВКонтакте» «Марша против ненависти» заблокирована по требованию прокуратуры. Кто-нибудь вам сообщал об этом, кто-то занимался этим вопросом? Знаете что-нибудь про этот марш?
М.Федотов
―
Нет, я не знаю ничего про этот марш.
О.Журавлева
―
Посвящен памяти погибшего от рук неонацистов ученого и правозащитника Николая Гиренко. Участники собираются каждый годы, чтобы пройти шествием по городу и выразить свой протест к росту ксенофобии и нетерпимости. Здесь тоже ошибка какая-то, как вы думаете?
М.Федотов
―
Не знаю. Надо разбираться. У нас в Питере есть очень мощная группа членов Совета. Это Наталья Евдокимова, Элла Полякова, Алексей Козырев. Ну, и потом есть уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге Александр Владимирович Шишлов. Я не сомневаюсь, что они разберутся в этой истории.
О.Журавлева
―
Еще один момент. Мне кажется, что уже все об этом вы сказали в 2011 году: «Ни одно нормальное общество не может развиваться, если в нем нет общественного консенсуса в отношении главный ценностей, - говорили вы, - например, о добре и зле, о свободе и равноправии. Надо зафиксировать: тоталитаризм – это зло, поскольку он исходит из того, что человек – это средство для достижения любой цели режима». Недавно стало известно и даже была сфотографирована памятная табличка строителям и первым сотрудникам лагерей, вот тех самых.
М.Федотов
―
Да, я слышал об этом.
О.Журавлева
―
Есть у вас личная реакция на это?
М.Федотов
―
Есть.
О.Журавлева
―
Какая же?
М.Федотов
―
Будем разбираться с этой историей.
О.Журавлева
―
Не должно быть такой таблички?
М.Федотов: Соколовский не заслуживает занимать место в следственном изоляторе, они переполнены во многих регионах
М.Федотов
―
Не должно быть такой таблички.
О.Журавлева
―
Почему?
М.Федотов
―
По одной простой причине – потому что эти трагические страницы истории должны остаться в нашей памяти именно как память о жертвах, а не память о палачах. Вот и все. И на этот счет есть абсолютно четкая позиция и президента, и правительства. Я уж не говорю про наш совет, который был инициатором всей программы увековечения памяти жертв политических репрессий. Мы начали эту историю 1 февраля 11-го года и добились того, что в конце концов, 15 августа 15-го года правительство утвердило концепцию государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий – концепцию.
О.Журавлева
―
Значит кто-то еще не знает на Колыме.
М.Федотов
―
Конечно. Не знают, конечно. Поэтому, чтобы концепция не осталась на бумаге… причем эта концепция была утверждена по прямому поручению президента. И для того, чтобы эта концепция не осталась на бумаге, президент создал специальную межведомственную рабочую группу… там, правда, нет представителя Федеральной службы исполнения наказаний, но представители МВД, ФСБ, историки, правозащитники там есть.
А.Гусаров
―
Это Михаил Федотов. Мы вернемся после новостей. Никуда не уходите.НОВОСТИ
О.Журавлева – 15
―
35 в Москве. Персонально ваш сегодня Михаил Федотов, советник Президента РФ и председатель Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека. Алексей Гусаров и Ольга Журавлева с ним беседуют. И Алексей Гусаров уже держит в руках какую-то бумагу.
А.Гусаров
―
Да. Михаил Александрович, тут блогера Руслана Соколовского, который ловил в храме покемонов, отправили в СИЗО за нарушение условий домашнего ареста. Что нарушил? К нему пришла невеста, поздравила с днем рождения. Как вы считаете, он, действительно, настолько общественно опасен, что такого человека нужно держать под стражей?
М.Федотов
―
Я считаю, что он совершенно не заслуживает того, чтобы занимать место в следственном изоляторе, тем более, что следственные изоляторы у нас – я не знаю конкретно по Свердловской области – переполнены во многих регионах. И это большая проблема. Потому что, когда нарушается норма, сколько квадратных метров помещения должно быть на одного следственного арестованного, то Европейский суд по правам человека расценивает это как бесчеловечное обращение. Зачем же нам нужны такие определения, зачем нам нужны такие претензии? Поэтому, вообще, взятие под стражу, содержание под стражей – это исключительная мера пресечения.
О.Журавлева
―
Человек снял видео и выложил со своими дурацкими комментариями видео.
М.Федотов
―
Я чуть-чуть занимался этой историей.
О.Журавлева
―
Ну, в чем там, собственно, причина?
М.Федотов
―
Это не дурацкие комментарии. Это его способ зарабатывания денег.
О.Журавлева
―
Очень хорошо. А разве за это наказывают?
М.Федотов
―
Ну, во всяком случае, не лишением свободы, и в данном случае не взятием под стражу. Там могли какой-нибудь штраф ему выписать, но не более того, потому что общественная опасность того, что он сделал, она минимальна, на самом деле. Но, наверное, он понимал, что ловить покемонов в церкви – это немножко неправильно. В общем, для этого есть другие места.
О.Журавлева
―
В синагоге, кстати, сказали: «Заходите – нет вопросов».
М.Федотов
―
По-разному относятся люди к этому. Но из этого делать уголовное дело я бы, например, не стал. Тем более, что у нас по процессуальному законодательству есть прекрасные статьи, которые позволяют в подобных случаях просто прекращать делопроизводство по малозначительности.
О.Журавлева
―
Михаил Александрович, там 282-я...
А.Гусаров
―
До 5-ти лет, да.
О.Журавлева – И 148
―
я по-моему, да?
А.Гусаров – 146
―
я.
О.Журавлева
―
Да. Там даже две статьи: и оскорбление чувств верующих и разжигание.
А.Гусаров – 282
―
я более серьезная – до 5 лет тюрьмы. Заслуживает такого наказания?
М.Федотов
―
Нет, конечно нет.
О.Журавлева
―
А вы можете объяснить, зачем это происходит? Никто знать не знал про блогера Соколовского. Он даже не Антон Носик.
А.Гусаров
―
То есть явное нарушение прав человека.
М.Федотов
―
Я понимаю. Значит, этим вопросом специально занималась Татьяна Георгиевна Мерзлякова, уполномоченный по правам человека в Свердловской области. Она с ним встречалась, она с ним разговаривала. Она разговаривала по поводу него с самыми разными людьми, обладающими достаточно широкими полномочиями. Пока никакого результата нет. Но я думаю, что в конечном итоге все это закончится штрафом и все.
О.Журавлева
―
Но человек за просто так посидит в СИЗО.
М.Федотов
―
Вы знаете, к сожалению, это не единственный случай.
О.Журавлева
―
О да!
М.Федотов
―
Это не единственный случай. И Совет неоднократно ставил вопрос о том, чтобы вспомнить о том, что эта норма о взятии под стражу – это исключительная мера. Об этом председатель Верховного суда России Вячеслав Михайлович Лебедев неоднократно в моем присутствии говорил на совещаниях руководителей судов субъектов Федерации.
О.Журавлева
―
А они манкируют как бы тем, что говорит председатель Верховного суда.
М.Федотов
―
Он неоднократно говорил: «Перестаньте направо и налево давать санкции на аресты».
О.Журавлева
―
У вас есть объяснения этому – чего боятся суды?
М.Федотов: Я сталкивался с делами, когда подкидывали наркотики, гранату, патроны, конверт с деньгами – это известно
М.Федотов
―
Есть объяснение.
О.Журавлева
―
Какое?
М.Федотов
―
Во-первых, суды – это судьи, а судьи – это люди. И судья, когда к нему попадает ходатайство следователя о взятии под стражу того или иного обвиняемого, у него мысль очень простая: «Если я дам согласие на взятие под стражу – если я окажусь неправ, то вышестоящая инстанция меня поправит, но в любом случае мне здесь упреков никто не выскажет; если я его не возьму под стражу – следователь, государственный человек ходатайствует о том, чтобы взять его под стражу – а я, судья его не поддержу, то меня спросят: «А почему ты его не поддержал?»».
О.Журавлева
―
Недостаточно патриот?
М.Федотов
―
Недостаточно активен в борьбе с преступностью.
О.Журавлева
―
Послушайте, но тогда все непоправимо, Михаил Александрович! Всё, это катастрофа тогда.
М.Федотов
―
Секунду. И тогда его спрашивают: «А, может быть, ты взятку получил? Может быть, у тебя коррупционные связи с этим подследственным?» Это один момент.
О.Журавлева
―
Этого момент достаточно вполне.
М.Федотов
―
И второй момент. Ведь когда судья, например, вот он работает районным судьей, федеральным судьей в районе работает, и он подает на конкурс на должность заместителя председателя районного суда, то, естественно, начинается изучение его личного дела. И если в его личном деле окажется какая-то бумажка от Следственного комитета, что он там… не так работает, в общем, он не так понимает свою обязанности – это может стать причиной для того, чтобы его кандидатура была отклонена, понимаете?
О.Журавлева
―
Нет управы на Следственный комитет, вы хотите сказать?
М.Федотов
―
Почему? Это же не только Следственный комитет. Может быть, Следственный комитет, это могут быть органы внутренних дел, это могут быть другие структуры.
О.Журавлева
―
То есть судьи не защищены, и любой может пнуть.
М.Федотов
―
Судьи – люди.
О.Журавлева
―
Послушайте, но тогда вообще никому не стоит выходить на работу.
М.Федотов
―
Нет, это не так.
О.Журавлева
―
Врачи тоже люди, но они как-то принимают решение.
М.Федотов
―
Всем стоит выходить на работу и всем стоит задуматься о том, как нам сделать так, чтобы у нас, действительно, были независимые судьи, независимый суд.
А.Гусаров
―
А как эту ситуацию изменить?
М.Федотов
―
Я вам скажу. Судья понимает, что он нем могут сказать то-то и то-то, что может появиться на него какая-то жалоба со стороны, например, следственных органов. Независимый судья исходит из того, что «я – судья – подчиняюсь только закону и своей совести больше никому».
А.Гусаров
―
А его потащили в Следственный комитет и говорят: «Ну, показывай, где твоя взятка!».
М.Федотов
―
Он говорит: «Вот ищите! Не было взятки».
О.Журавлева
―
У любого человека могут найти наркотики, вы же знаете. А уж взятку-то найти вообще не вопрос!
М.Федотов
―
Здесь есть свои проблемы, безусловно. Я неоднократно сталкивался с делами, когда просто подкидывали наркотики или подкидывали гранату, или подкидывали патроны, или подкидывали конверт с деньгами – всё это известно. Но все это, на самом деле, уголовно наказуемое преступление.
О.Журавлева
―
А много ли наказали за это?
М.Федотов
―
К сожалению, боюсь, что немного. Точно не скажу, статистику не помню судебную по этой категории дел. Но это провокация преступления – есть преступление.
А.Гусаров
―
Общественный контроль за судьями может что-то изменить?
О.Журавлева
―
Он, вообще, возможен?
М.Федотов
―
Возможен.
А.Гусаров
―
А как, в какой форме?
М.Федотов
―
Возможен, и, кстати, Вячеслав Михайлович Лебедев в свое время поддержал наш Совет, когда Президиум Совета судей задал вопрос председателю Конституционного суда: А возможен ли, вообще, общественный контроль за правосудием? А может ли быть так, чтобы какие-то эксперты общественные анализируют судебные решения И в ответе председателя Конституционного суда Валерия Дмитриевич Зорькина черным по белому было написано, что общественный контроль является универсальным средством обеспечения прав человека, в нашей стране в том числе; и общественный контроль в отношении судебных решений возможен. И Вячеслав Михайлович Лебедев с этим стопроцентно согласился, сказав, что с этим вообще нет проблем.
А.Гусаров
―
Воз и ныне там, получается? Ответил – и всё.
М.Федотов
―
Нет, вопрос не совсем там, потому что мы сейчас как раз обсуждаем с руководством Верховного суда вопрос о том, как нам выстроить общественный контроль за обеспечением доступа граждан к правосудию.
А.Гусаров
―
Как это будет работать, вы сейчас можете рассказать?
М.Федотов
―
Да. Это будут общественные судебные наблюдатели, которые будут приходить в суды и будут контролировать, как осуществляется работа суда: вовремя ли открывается канцелярия по гражданским делам; вежливо ли обращаются в канцелярии по гражданским делам с гражданами; выходит ли судья в процесс в мантии; вовремя ли он начинает судебный процесс; вежливо ли он обращается с участниками процесса, и так далее.
М.Федотов: В некоторых странах в суде есть специальные места для наблюдателей, представителей СМИ, как в транспорте
А.Гусаров
―
Это формальности, которые не затрагивают суть.
М.Федотов – О
―
о, ну, что вы!..
О.Журавлева
―
Послушайте, мы в репортажах судов читаем такие ответы судей!..
М.Федотов
―
Вот-вот.
О.Журавлева
―
Не то что невежливые, а прямо-таки вопиющие – и что?
А.Гусаров
―
Но теперь они будут точно так же вежливо осуждать и по ложным обвинениям.
О.Журавлева
―
А он, может, в мантии вышел вовремя начал.
М.Федотов
―
Уже хорошо. Потому что мне тут рассказывали случай, когда судья во время процесса решил позавтракать.
О.Журавлева
―
Да бог с ним, пусть завтракает!
М.Федотов
―
Все-таки авторитет суда складывается и из этих мелочей тоже. Поэтому я считаю, что создание этого института общественных наблюдателей общественных было бы очень полезным.
А.Гусаров
―
То есть суть, простите, именно по тексту приговора, по тому, как идет заседание, они не смогут контролировать; только такие внешние, формальные моменты.
М.Федотов
―
А какие неформальные моменты вы имеете в виду?
О.Журавлева
―
Почему не приняли эту экспертизу, почему не вызывали того свидетеля.
А.Гусаров
―
Ну, заключенный, например, в «стакане» живет полдня, например.
М.Федотов
―
Наблюдатель может это зафиксировать, безусловно. Если он видит, что процесс ведется как-то необъективно, пристрастно – конечно, почему нет?
О.Журавлева
―
Михаил Александрович, очень много приходит вопросов. Я прошу прощения, Леша, и у тебя тоже. Пишет 7-е письмо из Краснодарского края…
М.Федотов
―
Например, такая простая вещь, как присутствие представителей СМИ в зале судебного заседания.
О.Журавлева
―
Места, говорят, мало в суде.
А.Гусаров
―
Да, так часто бывает.
О.Журавлева
―
Всё!
М.Федотов
―
Вот на этот счет у нас есть специальные рекомендации, опирающиеся на международный опыт. Существует правило в некоторых странах, что есть специальные места для судебных наблюдателей, для представителей СМИ, которые освещают судебный процесс, просто в самом зале есть. Знаете, как в транспорте написано: «Места для пассажиров с детьми и инвалидов». Вот места для представителей СМИ.
А.Гусаров
―
Ну, там выделят два кресла и всё.
М.Федотов
―
Ну, хорошо, пусть два хотя бы будут. Если их там всего десять – пусть два будет. И правило: если эти места свободны, то их может занять публика; если места в публике свободны, то их могут занять журналисты.
О.Журавлева
―
Михаил Александрович, пишут вам участники «тракторного марша фермеров». Очень интересуются, занимаетесь ли, помните ли о них. Прямо стонут и плачут нам на sms.
М.Федотов
―
Конечно, помню. Помним, занимаемся У нас есть специальная рабочая группа, которая занимается этой темой с участием представителей Минсельхоза, Совета Федерации, других ведомств – я сейчас уже не помню, каких, - с участием ученых из научно-исследовательских институтов, университетов.
О.Журавлева
―
А чего, прямо вот так вот нужно разбираться?
М.Федотов
―
А это серьезные проблемы. Там многие из этих проблем возникли в 90-х годах в связи с незавершенностью аграрной реформы.
О.Журавлева
―
То есть появились в законодательстве лазейки, которые позволяют одним отбирать у других, правильно?
М.Федотов
―
Да.
О.Журавлева
―
У меня возник вопрос системный: не кажется ли вам странным что для гражданина работает закон очень строго и формально. Вот во время домашнего ареста выступал на лестничную клетку ногой – и всё. Или там девушка пришла, с днем рождения поздравить. А вот, если, например, в СИЗО недостаточно места, то можно на двух квадратных метрах пятерых разместить. Там закон можно не соблюдать. Почему?
М.Федотов
―
Я как раз считаю, что там закон нужно соблюдать, но только для этого нужно его немножко усовершенствовать. У Совета есть конкретные предложения. Если в следственном изоляторе мест нет, то начальник следственного изолятора не имеет права принять следственно арестованного – не имеет права. Потому что в противном случае он должен подлежать ответственности.
А.Гусаров
―
Будет принята такая инициатива?
М.Федотов: В СИЗО закон нужно соблюдать, но только для этого нужно его немножко усовершенствовать
М.Федотов
―
Будем пробивать ее.
А.Гусаров
―
Другой вопрос к вам, как к председателю Общественной коллегии по жалобам на прессу, и вы один из авторов закона по СМИ. В эфире НТВ, в новостях показали видео изнасилования, которое сняли сами насильники на телефон. Оно и сейчас есть на сайте.
О.Журавлева
―
А потом еще и саму жертву показали. Рассказали, что она лечится.
А.Гусаров
―
Как это все расценивать?
О.Журавлева
―
Ничего так?
М.Федотов
―
Я был бы крайне шокирован…
О.Журавлева
―
Многие были шокированы.
М.Федотов
―
Зная особенности канала НТВ, так сказать. У каждого есть свой стиль.
А.Гусаров
―
Но это даже не видео с собакой. Все-таки это уже другое.
М.Федотов
―
Я могу сказать только одно: слава богу, что я этого не видел.
А.Гусаров
―
Это является нарушением?
М.Федотов
―
По-моему, да.
О.Журавлева
―
Кто должен что предпринять, чтобы таких нарушений было меньше?
М.Федотов
―
Во-первых, я бы еще посмотрел, как это зрелище укладывается в требование закона о СМИ.
О.Журавлева
―
Неплохо. Можно посмотреть.
М.Федотов
―
Вот пусть этим Роскомнадзор займется. Они на то и поставлены.
О.Журавлева
―
Роскомнадзор сейчас занят, Михаил Александрович, ну что вы ей богу пристали?
М.Федотов
―
Понимаете, я ведь когда-то его создавал, только он тогда назывался не Роскомнадзор, а он назывался «Государственная инспекция по защите свободы печати и других средств массовой информации».
А.Гусаров
―
А вы довольны тем, что получилось?
О.Журавлева
―
Ах вот, кто во всем виноват!
М.Федотов
―
Это был 91-й год. И те, кто сегодня работает в Роскомнадзоре, по-моему, даже не подозревают, от каких родителей они родились. Они-то думают, что они родились непосредственно от сегодняшнего своего состояния. На самом деле у них были предшественники, и это, действительно, была структура, которая занималась именно защитой свободы массовой информации и требований соблюдать закон, в том числе, и журналистов.
О.Журавлева
―
Удивительные вещи мы узнаем из уст Михаила Александровича Федотова, председателя Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека и соавтора закона о СМИ, который доныне существует. А вот вам прощальное письмо от нашего слушателя Владимира: «В Гагаринском суде Москвы к внутренней стороны обложки дела была приклеена записка на красной бумажке: «Истцу дела не давать»». Дали после скандала с приставами, бумажки не заметили». А вы говорите! Спасибо большое! Персонально ваш был Михаил Федотов. Ольга Журавлева, Алексей Гусаров с вами прощаются.