Андрей Макаревич - Персонально ваш - 2016-09-16
16.09.2016
А.Гусаров
―
5 часов и 10 мину в Москве. Это программа «Персонально ваш». Оксана Пашина, Алексей Журавлев. И у нас в гостях музыкант Андрей Макаревич.
О.Пашина
―
Алексей Гусаров. Или вы уже тайно поженились с Олей, я ничего не знаю, и ты взял ее фамилию?
А.Гусаров
―
Нет.
О.Пашина
―
Сенсация в прямом эфире, сенсация. Персонально ваш, действительно, Андрей Макаревич. Вы можете задать свой вопрос, прислав нам вопрос. +7 985 970 45 45.
А.Гусаров
―
Сейчас все связано с выборами. Остались считанные дни. Стоит идти голосовать?
А.Макаревич
―
Конечно.
А.Гусаров
―
Почему?
А.Макаревич
―
Потому что это наш шанс что-то изменить к лучшему.
А.Гусаров
―
Эту Госдуму 6-го созыва часть называли «бешеным принтером». Там же тоже были приличные люди.
А.Макаревич
―
Но вы помните, с каким скандалом были связаны с этими предыдущими выборами, с какими демонстрациями, с какими вбросами. И я очень надеюсь, что какие-то уроки из этого извлекли. Я всегда оптимистично смотрю на вещи. Я думаю, что будут хотя бы частично отличаться.
А.Гусаров
―
А честные выборы могут потом что-то изменить в стране?
А.Макаревич
―
Конечно. Ровно столько, сколько может изменить жизнь в стране законодательное собрание.
О.Пашина
―
И, тем не менее, есть ли какой-то способ преодолеть эту апатию? Я говорила в прошлом часе и сейчас скажу, потому что пишут об этом слушатели. Есть апатия среди избирателей, которые ни во что не верят. Они не так оптимистично настроены, как вы. Он говорят: «Ничего не изменится. Мы не хотим. И даже если мы придем, все равно неправильно посчитают. Мы ни на что не можем повлиять».
А.Макаревич
―
Есть и такие, а есть и не такие. Вот мы сейчас сидим и говорим про это по радио. Кто-то послушает и подумает: «Ну чего, если Макаревич собрался голосовать, может, и я схожу?»
О.Пашина
―
А вы пойдете?
А.Макаревич
―
А я пойду.
О.Пашина
―
Осталось еще сказать, за кого.
А.Макаревич
―
Я пойду за «Яблоко» голосовать и скорее даже за тех людей которые вошли в этот раз блок. Потому что я знаю Шлосберга, я знаю Гудкова, я знаю Рыжкова и я убежден, что чем таких людей у нас в доме будет больше, тем нам будет лучше.
О.Пашина
―
То есть вы вертите, что даже это небольшое количество оппозиционных кандидатов в думе могут что-нибудь изменить? Ну был же Гудков в думе. Да, он честно голосовал, правильно голосовал, но это же ничего не меняло.А.Макаревич: Политика в моей жизни занимает гораздо меньше места, чем некоторые думают
А.Макаревич
―
Пусть их будет больше. Что-то меняло все равно, какой-то климат меняло.
О.Пашина
―
Это, знаете, можно сравнить с академиком Сахаровым.
А.Макаревич
―
Да. Я и к Сахарову отношусь с очень большим уважением.
О.Пашина
―
То есть даже это меньшинство что-то может изменить. А как?
А.Макаревич
―
Посмотрим. Не знаю. Надо делать то, что считаешь нужным делать.
О.Пашина
―
И другого варианта нет.
А.Макаревич
―
Нет.
О.Пашина
―
А что сказать тем людям, которые говорят: «Мы не хотим в этом участвовать, нас все равно обманут»?
А.Макаревич
―
Да ничего им не надо говорить. Они никогда ни в чем не будут участвовать. Есть такая инертная масса, они всегда была и всегда будет.
О.Пашина
―
Раз уж мы никуда не можем уйти от политики, от выборов, то, я все-таки задам вопрос Андрея из Нижнего Новгорода. Он спрашивает: «Что такое, по вашему мнению, была партия «Гражданская платформа»? Почему из нее получилось то, что получилось?»
А.Макаревич
―
Партию просто отобрали. Я был не просто свидетелем, а я в этом участвовал. Из нее хотели сделать, по-моему, то, что сейчас из себя представляет «Партия Роста», такую простую красивую историю: вроде бы как оппозиционную, но не по-настоящему. А когда убедились, что это не получается, потому что не те люди, которые там собрались – а люди там собрались замечательные - ее отобрали. Ее отобрали, причем это дважды происходило. Ну, и второй просто уже, наверное, не хватило по третьему все это начинать.
А.Гусаров
―
А в реинкарнацию такой силы, которая бы представляла бизнесменов, вы не верите?
А.Макаревич
―
Посмотрим, посмотрим. Я, вообще, верю во все хорошее, ей богу!
О.Пашина
―
Наталья спрашивает вас: «А почему вы сами не идете в депутаты? Страна вас знает и любит – вы бы точно прошли».
А.Макаревич
―
Вот я сейчас все брошу, - знаете, по анекдоту? – и пойду в депутаты! Это, наверное, последнее, чем я в своей жизни займусь.
О.Пашина
―
Ну, почему нет? Это реальный шанс что-то изменить.
А.Макаревич
―
Да, потому что, слушайте, я гораздо больше приношу реальной пользы тем, что я делаю. Каждый должен своим делом заниматься. Законодатель – это тоже профессия. И нечего там артистам делать, между нами говоря.
А.Гусаров
―
А спортсменам?
А.Макаревич
―
И спортсменам там нечего делать. Там юристы должны сидеть, грамотные люди, которые понимают, что такое закон. И тогда не было бы такой чуши, которую напринимала эту дума предыдущего созыва, когда закон принимается в 1-м чтении, а потом понимают, что он не может работать, потому что он сырой, как блин, его надо доводить. Зачем это все?
А.Гусаров
―
Там есть же юридический департамент, там профессиональные юристы.
А.Макаревич
―
Видимо, не хватает этого департамента. Ну, зачем? Должны быть профессионалы.
О.Пашина
―
А может, нам нужны не столько юристы, сколько разумный хотя был один человек, который бы вышел и сказал: «Вы что, вообще, творите-то? В что, с ума сошли?»
А.Макаревич
―
И это не повредит. Вот я за них и голосую.А.Макаревич: Я не берусь давать им советы. Явлинский же мне не дает советы, как играть на гитаре
О.Пашина
―
Будем надеяться, что такие будут. Вопросы от наших слушателей. Православные активисты из Новосибирска требуют выгнать Сергея Шнурова с «Первого канала». Как вы относитесь к этому требованию?
А.Макаревич
―
Пусть требуют, господи. Им же надо как-то светиться, им надо показать, что они существуют.
О.Пашина
―
Православным активистам?
А.Макаревич
―
Им дали задание. Ну, пускай они помашут своими тряпочками.
О.Пашина
―
Как вам заявление о том, что телевидение должно быть проводником государственной культурной политики?
А.Макаревич
―
Хорошо, когда государственная политика является культурной, тогда можно и быть проводником.
А.Гусаров
―
А сейчас есть такая политика?
А.Макаревич
―
Не очень.
А.Гусаров
―
Кстати говоря, то ведомства, которое должно эту политику проводить, наверное – Минкульт – его руководитель Владимир Мединский сказал, что «при выделении денег на кино, они стараются проверять замысел фильма, – ну, сценарий, – на соответствие исторической правде», - сказал Мединский, рекламируя фильм «28 панфиловцев».
А.Макаревич
―
Если они это делают с помощью Военно-исторического общества, я им сильно сочувствую.
А.Гусаров
―
Это можно называть формой цензуры?
А.Макаревич
―
Да, в какой-то степени, да, конечно.
А.Гусаров
―
А государство имеет на это право?
А.Макаревич
―
Государство считает, что оно имеет на это право, потому что оно это финансирует. Государство говорит: «Снимайте кино про что хотите, но тогда ищите деньги сами. А если мы вам заказываем кино, тогда давайте делайте, как нам нравится».
А.Гусаров
―
Это оправданная позиция?
А.Макаревич
―
Нет.
А.Гусаров
―
А почему?
А.Макаревич
―
А потому что понятие «искусство» из этого вычеркивается, выносится за скобки вообще. Это приводит к жуткому снижению планки, если мы кино считаем искусством, а не орудием пропаганды, как Ленин думал, то…
А.Гусаров
―
Вы же сталкивались с цензурой, вас цензурировали в свое время, ваши песни?
А.Макаревич – В 80
―
е годы, конечно.
А.Гусаров
―
Когда это было последний раз?
А.Макаревич
―
Я думаю, что году в 86-м
А.Гусаров
―
Я как раз родился в этом году. То есть больше никто не смотрел, не заверял, не ставил никакие подписи.
А.Макаревич
―
Нет, нет. Пока нет.
А.Гусаров
―
Как вы считаете, это время, оно может вернуться?
А.Макаревич
―
А все кругами ходит. Это кто сказал замечательно, что история повторяется дважды: один раз как трагедия, один раз – для идиотов. Вот… не исключено.А.Макаревич: Вести за собой массы – это совершенно не мое
А.Гусаров
―
А вы к этому готовы?
А.Макаревич
―
Что значит, готов? Я привык решать проблемы по мере их преступления. Заранее готовиться неизвестно к чему - ну, что это такое?
А.Гусаров
―
То есть никакого самурайского настроя к самому худшему – это лишнее?
А.Макаревич
―
Нет. Надо спокойно воспринимать всякие глупости, тем более, что у тебя уже есть некоторый опыт.
А.Гусаров
―
А у вас опыт общения с цензорами – просто сейчас это редкость, но, видимо, для некоторых он окажется полезен – вы как-то их обманывали, или они к вам не цеплялись – как с ними бороться?
А.Макаревич
―
Нет, они цеплялись. Это было ужасно, потому что это выматывало жилы. Это было глупо. Иногда они мучились сами. Это же были не цензоры, это были редакторы. Им было указание из Министерства культуры или из отдела горкома партии, что надо повнимательнее, поработать надо с текстами, а что конкретно, им не говорили. Поэтому они раскрывали текст: «Так, что же здесь не так? Ага, вот «Как хорошо иметь свой дом» - песня. Вы что имеете в виду? Это что за мелкочастнические настроения?» Вот до такой глупости. Им надо было показать, что они что-нибудь переделали, тогда они не зря свою зарплату получают и сидят на своем месте.
О.Пашина
―
Но у сегодняшних сотрудников, мне кажется, внутренний цензор работает лучше, он тоньше настроен. Они, мне кажется, лучше чувствуют, где там что-то не так.
А.Макаревич
―
Я, по счастью, с ними не сталкиваюсь сейчас.
О.Пашина
―
Камиль пишет: «Да, не надо в Госдуму. Вы музыкант от Бога. Не надо, все верно». И, кстати, про выборы вопрос от Алихана: «Если вы говорите, что вы сейчас будете голосовать за «Яблоко», значит ли это, что на президентских выборах вы будете голосовать за Григория Явлинского как за президента России?»
А.Гусаров
―
Сейчас мы сделаем маленькую паузу.
О.Пашина
―
Да, ответ – после короткой паузы.РЕКЛАМА
О.Пашина
―
Собственно, вопрос тоже был про «Яблоко». Я напомню, что Андрей Макаревич сказал, что собирается голосовать в Государственную думу за «Яблоко». Значит ли это, что – за Григория Явлинского как за президента России?
А.Макаревич
―
Мы живем в такое динамичное время, что до президентских выборов еще может произойти много событий. Могут появиться и новые кандидаты в президенты вполне. Поэтому я сейчас зарекаться не буду.
О.Пашина
―
То есть еще даже об этом не думаете?
А.Макаревич
―
Нет, пока нет.
О.Пашина
―
Вопрос от Андрея: «Как вам удается сохранить чувство собственного достоинства, интеллигентность в условиях повального хамства и ненависти, в немалой степени обращенных против вас?» Действительно, в последнее время… я сужу по тем репликам, вопросам, которые приходят иногда на сайт, и СМС-сообщения… Наверное, вы привыкли к всеобщему поклонению, любви, восторгу и это тоже есть, но, действительно, в последнее время много негатива.
А.Макаревич
―
Вообще, я стараюсь ни к чему не привыкать. Просто, я думаю, мои родители меня хорошо воспитали. И отзываться на хамство и реагировать – это значит, становиться с хамом на одну ступеньку. Мне это неинтересно. А вокруг столько интересного и хорошего. Ну, чего мы будем тратить время жизни на всякие глупости?А.Макаревич: Очень противно, когда политика вторгается в твою жизнь больше, чем надо
А.Гусаров
―
Слушатель Олег интересуется вашим отношением к партии ПАРНАС.
А.Макаревич
―
Честно говоря, я последнее время не очень следил за их деятельностью. Поверьте, политика в моей жизни занимает гораздо меньше места, чем некоторые думают. Я, вообще, занимаюсь музыкой, занимаюсь живописью. У нас сейчас идут концерты, у меня сейчас идет выставка в Москве.
А.Гусаров
―
Да, недавно открылась.
А.Макаревич
―
Да. И как бы это основной род моих занятий.
А.Гусаров
―
Вы счастливый человек.
А.Макаревич
―
Наверное.
О.Пашина
―
Тем не менее, от политики, потому что выборы послезавтра, нам никуда не уйти. Интересен такой момент: оппозиция имеет шанс у нас объединиться? Она разрозненная, она декларирует: Да, мы хотим…, но на деле ничего не делает. И нужно ли это вообще?
А.Макаревич
―
Смотрите, «Яблоко» всегда отличалось тем, что невозможно было с ними договориться.
О.Пашина
―
Они очень принципиальные, да.
А.Макаревич
―
Однако, в этот раз что-то произошло. Значит, что-то происходит, слава тебе господи.
О.Пашина
―
Но, тем не менее, я бы не сказала, что «Яблоко» открыло объятия коллегам оппозиционерам. Они все-таки очень избирательны.
А.Макаревич
―
Избирательны, да. Но все-таки что-то двигается.
О.Пашина
―
Может быть, меньше принципов – и шире поле деятельности? Или это неправильно?
А.Макаревич
―
Не знаю, ей богу! Я не берусь давать им советы, ну честно. Явлинский же мне не дает советы, как играть на гитаре.
О.Пашина
―
А если в общем, не конкретно, а вообще, что лучше - принципиальность?... Вот я считаю, что я принципиален, я последователен, у меня правильная позиция. Но для того, чтобы достичь каких-то результатов, я должен поступиться принципами. Или нет, нужно твердо идти по своей дороге, никуда не сворачивать.
А.Макаревич
―
Для того, чтобы дать грамотный ответ, надо этим профессионально заниматься.
О.Пашина
―
Но это же и к жизни относится.
А.Макаревич
―
Нет. Есть специфика в любой деятельности. Вот врач, например, должен быть принципиальным. Если он не сделает операцию, больному будет хуже, например. А политик, возможно, в какой-то момент должен отступить, а в какой-то момент должен ожесточиться. Это сложная игра очень, которой я не владею. И кому-то что-то советовать…Очень странная пошла тенденция, меня дико бесит. Поймали полковника Захарченко.
О.Пашина
―
Да, есть такой.
А.Макаревич
―
С огромной суммой денег нереальной. Он пока не осужден еще. И вот начинается: «А что вы думаете?» А как разница, что вы думаете! Давайте подождем, пока нам профессионалы, которым этим занимаются, расскажут, что там на самом деле.
О.Пашина
―
А вы думаете, они нам расскажут правду?
А.Макаревич
―
Ну, конечно. Что это мы упражняемся в красноречии, свои версии высказываем? Зачем?
А.Гусаров
―
Мы как раз час назад этим занимались. А вас, вообще, удивляет такая история с полковником, у которого 9 миллиардов наличными?
А.Макаревич
―
Меня сумма удивляет. Все остальное меня совершенно не удивляет.
А.Гусаров
―
То есть только порядок.
А.Макаревич
―
Да.
А.Гусаров
―
Как будут голосовать ваши коллеги из «Машины времени»?
А.Макаревич
―
Не знаю. Они взрослые люди. Мы вообще не обсуждаем такие вещи.
А.Гусаров
―
У вас нет политических разногласий с коллегами.
А.Макаревич
―
Насколько я знаю, нет.А.Макаревич: Я мечтал бы жить, не зная имен наших министров
А.Гусаров
―
То есть Крым и прочие события вас никак не разделили?
А.Макаревич
―
Нас они абсолютно не разделили. Тем более, что у нас гораздо больше других точек соприкосновения – это то, чем мы занимаемся.
А.Гусаров
―
Понятно. Почему-то вас спрашивают, много вопросов на эту тему: «Хотите ли вы вернуть Крым Украине?»
А.Макаревич
―
Я? Завтра проснусь и поеду, верну Крым Украине. Я думаю, что это рано или поздно произойдет в той или иной форме.
А.Гусаров
―
Следом спрашивают вас, как быть тогда с тем пророссийским населением, которое сейчас там, на полуострове?
А.Макаревич
―
Для этого очень бы хотелось иметь объективную картину, насколько оно пророссийское, насколько оно велико и насколько оно не разочаровано тем, что произошло.
А.Гусаров
―
Наверное, после визита Дмитрия Медведева в Крым некоторое разочарование произошло, когда он сказал: «Денег нет, но вы держитесь».
А.Макаревич
―
Это только небольшая часть того, что там происходят.
А.Гусаров
―
Там же строятся какие-то дороги, увеличили им пенсии и так далее.
А.Макаревич
―
Не знаю, я там не был. И, честно говоря, у меня нет большого желания туда ехать совсем.
О.Пашина
―
Я, кстати, понимаю, почему такие вопросы приходят. Потому что, конечно, Андрей Макаревич не может завтра проснуться и вернуть Крым Украине, но он некий моральный авторитет, в том числе, и для тех, кто задает эти вопросы. Полчаса назад Григорий Явлинский говорите, что хорошо бы, если бы в нашей стране был такой человек – не президент, не премьер-министр – просто такой человек, к чьему мнению мы бы прислушивались, моральный авторитет для людей, вы могли бы, конечно… хотели бы стать таким?
А.Макаревич
―
Нет, не хотел бы, потому что это очень большая мера ответственности. Я выражаю свое мнение, оно только мое мнение. И вести за собой массы – это совершенно не мое.
О.Пашина
―
А кто бы, на ваш взгляд, из наших современников мог бы стать таким человеком?
А.Макаревич
―
Не знаю. Думаю, когда он появится, мы увидим без моих подсказок, без посторонней помощи.
О.Пашина
―
То есть сейчас такого нет, мы его не видим.
А.Макаревич
―
Их может быть несколько, но какого-то одного такого, кем был Сахаров или академик Лихачев, нет.
О.Пашина
―
А несколько – это кто?
А.Макаревич
―
Ну что я вам буду перечислять?
О.Пашина
―
Вдруг кто-нибудь обидится, кого забудем.
А.Макаревич
―
Есть замечательные люди и среди актеров и литераторов, среди музыкантов.
О.Пашина
―
Тем не менее, какого-то явного лидера и властителя умов, его нет сейчас.
А.Макаревич
―
Нет.
А.Гусаров
―
Спрашивают: «Герой, какого роста нынче?», - Валерий Александрович из Челябинска. Ну, очевидно в связи с вашей песней «Герой маленького роста».
А.Макаревич
―
Да вот все повторяется. Наверное, бывает эпоха высоких героев, бывает эпоха маленьких героев, бывает эпоха вообще без героев, но все проходит, по счастью.
А.Гусаров
―
А сейчас-то какая эпоха?
А.Макаревич
―
Сейчас не очень яркая.
А.Гусаров
―
То есть без героев.
А.Макаревич
―
Без героев, по-моему, по большому счету – без.
А.Гусаров
―
Печально это. Или нет?
А.Макаревич
―
Это нормально. Так обстоят дела. Не может быть время все время героическим, не бывает так.
А.Гусаров
―
Героическое время – это время, когда нужно напрячься как-то. А сейчас время, когда можно расслабиться, или я неправильно понимаю?
А.Макаревич
―
Да вот я не считаю, что сейчас можно расслабляться, но какая-то усталость наблюдается у людей, действительно.
А.Гусаров
―
Усталость от героев или усталость от того, что нет великих дел.А.Макаревич: Ничего массы не меняют. Они ждут, что с ними сделают, как это ни печально звучит
А.Макаревич
―
От того, что происходит. От того, что много лапши на уши навешано, от того, что глаза открываются у кого-то, разочарование, потому что, если все так хорошо, то почему все так плохо и так далее.
О.Пашина
―
Вот хороший вопрос, да: если все так хорошо, то почему все так плохо?
А.Гусаров
―
Андрей Макаревич в студии. Мы продолжим этот разговор после новостей.НОВОСТИ
А.Гусаров – 15
―
35 в Москве. Оксана Пашина и Алексей Гусаров и музыкант Андрей Макаревич.
А.Макаревич
―
Вот объясните мне одну вещь. Не дает покоя. Вот сегодня вся страна узнала, что, оказывается, в Новосибирске есть православные активисты. Ну, дай им бог здоровья. Пусть они хотят и молятся почаще в своей церкви. Почему с такой легкостью им бесплатно на всю страну делается реклама, о которой мечтают просто.
А.Гусаров
―
Это не реклама.
А.Макаревич
―
А что это?
А.Гусаров
―
Эти люди протестуют против чего-то. Другие люди могут услышать их позицию.
А.Макаревич
―
Сегодня любое упоминание есть реклама, не важно, по какому поводу.
А.Гусаров
―
Они не участвуют в выборах.
А.Макаревич
―
Я даже не про выборы. Вот бывает, пластиночку напишешь, и для того, чтобы рассказать человечеству, что она существует, приходится тратить деньги, уговаривать, унижаться. А тут пукнул один раз - и вся страна узнала сразу.
О.Пашина
―
А это талантливая пиар-компания.
А.Макаревич
―
Вот здорово, молодцы.
О.Пашина
―
Хорошие пиарщики. Присылайте их к себе.
А.Гусаров
―
А как вы считаете, это скорее пиар активистов, или Сергея Шнурова?
А.Макаревич
―
Я думаю, что и тем и другим поможет. Хотя Шнурову пиар не нужен: он, по-моему, более, чем популярен.
А.Гусаров
―
Активисты теперь за его счет… С другой стороны, мы же не помним их фамилий, мы же забудем о них завтра же.
А.Макаревич
―
Посмотрим. За один день можно столько дров наломать, пока не забыли.
О.Пашина
―
Ну вот, активисты активные, а, тем не менее, избиратели все-таки апатичные.
А.Макаревич
―
Да разные они, слушайте.
О.Пашина
―
Владимир из Нижегородской области спрашивает: «Вообще, апатия в обществе – это предвестник бури, или это такая кладбищенская тишина?»
А.Макаревич
―
Вообще говоря, согласно законам физики одно состояние сменяет другое. Так что, я думаю, что апатия – это ненадолго.
О.Пашина
―
А, на какой срок?
А.Макаревич
―
Я не знаю. Мало того, не знаю, во что она выльется.
А.Гусаров
―
Как-то это тревожно прозвучало
О.Пашина
―
Да.
А.Макаревич
―
Поживем – увидим. Почему тревожно? Все это интересно.
А.Гусаров
―
Просто мы ищем всякие сигналы, занимаемся гаданием иногда на кофейной гуще.
А.Макаревич
―
Я не люблю гадания, слушайте. Я не Глоба.
О.Пашина
―
А в воздухе что-то витает или ничего не витает: тишина, безнадежность, денег нет для кого-то, а для кого-то есть 120 миллионов.
А.Макаревич
―
Слушайте, когда занимаешься своим делом, ничего в воздухе не витает. Ты целиком погружен в вое занятие и озабочен только тем, чтобы это у тебя получалось хорошо.
А.Гусаров
―
А внешний мир часто вторгается в ваш… ну, не внутренний мир, а вы создали свой идеальный мир, в котором вы занимаетесь своим делом. Вам часто мешают?
А.Макаревич
―
Нет, мне чаще помогают как раз. Ко мне очень по-доброму относятся, и я это вижу каждый день, когда приходится решать какие-то маленькие проблемы, которые выходят за круг моей компетенции, скажем. В общем, я ни разу не получил какого-то отказа и не почувствовал какой-то нелюбви.
А.Гусаров
―
И за последние годы не поменялось в этом смысле?
А.Макаревич
―
Нет. Все рассказывают, как они росли на моих песнях, как-то добреют душой… и слава тебе господи.
О.Пашина
―
Мира уточняет: «И в творчестве не возникает препятствий? Имеется в виду отказ в предоставлении площадок и так далее. И нет ли желания уехать из России и жить в какой-то тихой благополучной стране и заниматься творчеством?».А.Макаревич: Человек видел и пробовал ничтожную часть того, что нам предлагает мир этот
А.Макаревич
―
И что я там буду делать? Ну, уеду я – и кому там будет нужно мое творчество? Сам себе буду писать песни? Это не очень интересно. А потом, никто сегодня не ограничивает. Съезди куда-то, если хочешь. Вот я вернулся сейчас из путешествия по Боливии. Безусловно, интересно. Но жить там…
О.Пашина
―
Не дай бог, да.
А.Макаревич
―
Как-то мне… А по поводу препятствий, я не знаю. Все изменилось, пожалуй, на 180 градусов в 80-е годы, когда мы уже были официальной командой. Мы играли по всей стране, нас не пускали за границу, нам нельзя было играть в Москве. Вот сейчас ровно наоборот, потому что в Москве мы играем, у нас через четыре дня концерт в Градском Холле в центре Москвы самом. А, скажем, где-то там, в Сибири какой-то пугливый директор зала может отменить концерт.
О.Пашина
―
Чего он боится?
А.Макаревич
―
Откуда я знаю? Я с ним не общаюсь.
О.Пашина
―
Но какие-то предположения есть?
А.Макаревич
―
Да не хочу я думать об этом вообще.
О.Пашина
―
Боится.
А.Макаревич
―
Ну, бог с ним, пусть побоится.
О.Пашина
―
То есть у него какой-то внутренний центр срабатывает. Интересно, почему.
А.Макаревич
―
Не знаю, не знаю.
О.Пашина
―
Тем не менее, вы лукавите. Вы говорите о том, что «да политика – я во все это не вникаю; этим должны заниматься профессионалы».
А.Макаревич
―
Должны.
О.Пашина
―
Но вы пишите все-таки о жизни, не об отвлеченных материях.
А.Макаревич
―
Я пишу о жизни, но не о политике. Очень противно, когда она вторгается в твою жизнь больше, чем надо. Я мечтал бы жить, не зная имен наших министров. А это происходит тогда, когда они хорошо делают свою работу и претензий к ним не возникает. Вот до этого бы дожить – я был бы счастлив.
О.Пашина
―
Но вы знаете, вы смотрите телевизор, слушайте радио.
А.Макаревич
―
Я не смотрю телевизор. Но информация проникает. Я слушаю радио в машине, конечно .
О.Пашина
―
А интернет?
А.Макаревич
―
Интернет… ну, смотрю «Медузу», «Слона».
О.Пашина
―
Радик из Оренбургской области спрашивает, возвращаясь к вопросу о герое и о каком-то лидере: «Героями становятся, а не рождаются. Потенциальному герою нужен шанс, чтобы им стать. А есть ли такой шанс, будет ли такой шанс? Нужно, чтобы он появился.
А.Макаревич
―
Не совсем так. Сначала надо, чтобы в обществе возникла потребность в этом герое, а когда потребность возникает, возникают и герои.
О.Пашина
―
То есть в обществе сейчас нет потребности?
А.Макаревич
―
Нет.
О.Пашина
―
А, какая потребность сейчас в обществе?
А.Макаревич
―
Да черт их знает, вот правда, не знаю.
О.Пашина
―
Чтобы телевизор не дай бог не отключился надолго?
А.Макаревич
―
Не знаю, не знаю. У меня маленький джазовый клуб. Туда приходит 50 человек. Я вижу их лица, я вижу, что им очень интересно, что здесь происходит; что они старались попасть, они приехали из другого города, и они получают огромную радость. Я получаю радость от того, что они пришли. Мне вполне этого достаточно.
А.Гусаров
―
Здорово! Мы просто сейчас с Оксаной сидим и вам очень громко молча завидуем.
О.Пашина
―
Это правда, да. Вам еще завидует, кстати, еще один слушатель из Москвы, который не подписался, которые пишет: «Такое ощущение, что вы живете в своем мере, мало интересуетесь окружающей жизнью. Для этого нужно быть состоятельным и, я бы сказал, состоявшимся человеком».
А.Макаревич
―
Я очень интересуюсь окружающей жизнью, потому что она включает в себя не только политику. В жизни и в мире происходит масса интересных вещей. Я впервые оказался в Мачу-Пикчу. Я мечтал там побывать в своей жизни. Не думал, что доеду. Это невероятно интересно. Ты начинаешь выяснять про этих людей, которые 500 лет назад не имели ни письменности, ни колеса и построили такие сумасшедшие города на вершинах гор.Этим можно заниматься всю жизнь. Я вот как раз занимаюсь… я не занимаюсь, я завидую людям, которые погружаются в такую проблему и вот они всю жизнь изучают инков, например. И они знают о них как никто. И они точно живут в своем мире.
О.Пашина
―
Абсолютно в своей реальности, да.
А.Макаревич
―
Вот им можно позавидовать.
А.Гусаров
―
А у вас – вряд ли, но вдруг; я спрошу – не возникало желание сменить профессию?
А.Макаревич
―
Нет.
А.Гусаров
―
Все перезагрузить…
А.Макаревич
―
Нет, нисколько. Но я, слава богу, ни одним дело занимаюсь. У меня довольно много занятий, поэтому не тянет куда-то еще. Мне хватает вполне моих занятий.
А.Гусаров
―
А не возникает какого-то выгорания в какой-то области?
А.Макаревич
―
Всегда можно переключиться. Если устал, я могу переключиться на графику, я могу переключиться на какую-то эссеистику. Нет, нет, все в порядке, слава богу.
О.Пашина
―
Еще один вопрос от слушателя: «Как можно повлиять на ментальность людей – тех, кого основная масса? - так он пишет, - потому что невозможно ничего изменить в стране…».
А.Макаревич
―
Да не так это, поверьте. Всегда основная масса была инертной, и уж в Россия-то – более, чем где бы то ни было, всегда. И всегда, если происходили какие-то перемены, они были инициированы небольшой группой людей очень активных, какими были большевики… Сколько их было по отношению к этой гигантской стране? Вот они взяли и все перевернули с ног на голову. Я очень не люблю такие повороты, но наивно предполагать, что, действительно, массы поднялись и массы поменяли что-то. Ничего массы не меняют. Массы ждут, что с ними сделают, как это ни печально звучит.
О.Пашина
―
Массы ждут, что с ними сделают. Если выборы в Госдуму не оправдают ожиданий, ничего не изменится – не будет никакой реакции, будет такая же тишина?
А.Гусаров
―
Как в 11-м году.
А.Макаревич
―
Послушайте, а все равно что-то меняется, потому что мы не одни на планете. Происходят какие-то войны, к сожалению. Нас втягивают в какие-то конфликты, мы сами туда влезаем. Меняются отношения между странами. В конце концов, происходят какие-то не дай бог геополитические катастрофы, землетрясения. Мы не знаем, что будет завтра. Астероид прилетит, например. И вот, как изменятся, например, отношения государств, когда выяснится, что месяц остался до падения астероида. Объединят они силы, чтобы как-то этого дела избежать. Это не такая фантастика.
О.Пашина
―
Это какой-то сценарий очень удачный, захватывающий.
А.Макаревич
―
Были и такие фильмы и не один.
О.Пашина
―
Были про астероид, да. Но там не совсем была политика.
А.Макаревич
―
А вам бы все про политику.
О.Пашина
―
А нам бы все… Это наш профиль, можно сказать, наш хлеб. Да. Хорошо, не про политику. Людмила спрашивает: «Да, вы рассказали о своих коллегах, а не теряли ли вы друзей, каких-то близких людей в связи с разными политическими взглядами?» Опять про политику, но не совсем.
А.Макаревич
―
Нет. Хотя могу сказать, что с одним моим школьным еще другом мы сейчас очень разъехались в политических взглядах. Это нам не мешает дружить. Ну, вот он любит Путина, он считает, что это правильный выбор для России. А во всем остальном мы с ним совпадаем.
О.Пашина
―
А как вы с ним общаетесь? Вы с ним встречаетесь и говорите: «Обо всем, о чем угодно, кроме Путина. Об этом мы не говорим».
А.Макаревич
―
Ну, мы даже не договариваемся. А уж, если возникает такое какое-то желание подискутировать, мы пишем друг другу письма, причем стараясь использовать литературный язык конца 19-го века: на вы, с красивыми оборотами, и это принимает форму изящной такой полемики.
А.Гусаров
―
То есть вы в письмах высказываете свою политическую позицию.
А.Макаревич
―
Я пытаюсь его убедить, он пытается убедить меня. Это нормально.
А.Гусаров
―
Но при это вы понимаете, наверное, что вы друг друга не переубеждаете. Это спор ради красоты или зачем?
А.Макаревич
―
Да нет, я стараюсь его переубедить, он старается переубедить меня.
А.Гусаров
―
То есть все по-честному.
А.Макаревич
―
Да.
О.Пашина
―
Но пока…
А.Макаревич
―
Пока нет, не двигается.
О.Пашина
―
Александр спрашивает, что делать людям, у которых эмоциональное выгорание - удалиться во внутреннюю эмиграцию?
А.Макаревич
―
Я не очень понимаю, что такое эмоциональное выгорание. Мне кажется, что столько всего интересного.
А.Гусаров
―
Когда все достало и ничего не хочется.
А.Макаревич
―
Я не верю. Человек видел и пробовал ничтожную часть того, что нам предлагает мир этот. Всё видел! Ни черта ты не видел, ничего ты не читал, нигде ты не был. Надо самого себя настроить просто правильно.
А.Гусаров
―
Кстати, спрашивают, какую книгу вы недавно читали?
А.Макаревич
―
Я читаю одновременно несколько книг. Тут мне сейчас все советуют «Черного лебедя». Никак я за него не возьмусь. Мне интересную, кстати, рассказали про этого Талеба. Он же был биржевик, и биржевик был он страшно неудачный. Мой знакомый с ним работал просто в Америке. И поразительно, как человек, который совершенно провалился в этой профессии, учит весь мир, как это надо делать.
О.Пашина
―
Ну, тот же человек, который закончил свою жизнь, простите, в сумасшедшем доме, учил весь мир, как нужно общаться, строить отношения между людьми и добиваться успеха – вот, собственно, а результат такой. Так обычно и бывает.«Верите ли вы в то, что все в жизни сбалансировано и вообще в баланс сил на земле?» - спрашивает Валерия из Коломны.
А.Макаревич
―
Я верю, что природа тяготеет к гармонии, тяготеет к равновесию. Другое дело, что человек может, к сожалению, этот баланс здорово нарушать, потому что у него в руках сегодня такие силы, с которыми он даже не очень справляется.
А.Гусаров
―
Философская пауза в нашем эфире, мхатовская практически.
О.Пашина
―
«Да, давайте ближе к делу, к телу. Какое блюдо вы приготовите по случаю победы «Яблока», если «Яблоко» победит?» - спрашивает Алексей. Или не будете готовить?
А.Макаревич
―
Я собирался поехать на подводную охоту, но, по-моему, в Астрахани сейчас очень низкая вода. Там обычно закрывают плотину осенью. Уровень воды страшно падает. Так что с сазаном не получится.
А.Гусаров
―
А появились, кстати, новые хобби за последнее время?
А.Макаревич
―
Нет. Мне вполне хватает моих.
А.Гусаров
―
Ну да, судя по вашим рассказам.
О.Пашина
―
Не оставляет тема про православных активистов и Сергея Шнурова. Сергей из Челябинска пишет: «Как вы не можете понимать, что Шнуров на сцене – это признак деградации общества? Правильно делают православные активисты».
А.Макаревич
―
Ну, не ходите на него. Послушайте, вас гонят силком на Шнурова?
О.Пашина
―
Он в телевизоре уже сидит.
А.Макаревич
―
Переключите программу, елки-палки! Я не считаю, что это большая удача. Я считаю, что когда Шнуров поет, это гораздо интересней, чем, когда они ведет программу про любовь. Но Константин Львович выбрал. Может быть, народу понравится. Я очень спокойно к этому отношусь. Жванецкий не нравится – отойди, елки-зеленые! Что ты все стараешься мир переделать.
А.Гусаров
―
А вы слушаете коллег-певцов сейчас как-то специально?
А.Макаревич
―
Специально нет. Меня сейчас зовут в жюри… Сейчас собирается какая-то новая большая национальная премия по музыке. И я в отчаянии, потому что надо быть в курсе. Там одних номинаций 16 штук. И я понимаю, что я большей частью эту музыку не слушаю. Просто мне это неинтересно и некогда. И как можно судить то, о чем ты не имеешь представления, я не понял.
А.Гусаров
―
А вообще, современная музыка, новые альбомы, которые появились в последнее время – и вас это прямо задело?
А.Макаревич
―
В мире очень много современного джаза хорошего, и такое количество того, что записано вчера, позавчера, 30, 40, 60 лет назад, что это еще слушать и слушать, копать и копать. Вы себе не представляете, сколько накопилось у человечества хорошей музыки. По сравнению с тем, что делается сегодня, на мой взгляд, это гораздо интересная музыка, гораздо более человеческая, гораздо более живая. Она в общем доступе находится – садись и слушай.
О.Пашина
―
Роман из Саратова спрашивает: «Кто из молодых музыкантов вам нравится если есть такие?»
А.Макаревич
―
Ромарио, пожалуй. Вот он умудряется абсолютно честно сохранять природный оптимизм, не деланный такой. У них очень светлые песенки с очень хорошим юмором и очень музыкальные.
О.Пашина
―
Еще кто-то?
А.Макаревич
―
«Ундервуд».
О.Пашина
―
Зарубежное что-то, нет?
А.Макаревич
―
Из зарубежных - ничего свежего я не слышу. Понимаете, прибегают молодые люди, говорят: «Вот же команда, вот новый звук!» Я думаю, господи, не слышали они Kings. в 67-м году. Ну, это же всё оттуда ноги. А первоисточник, он же всегда интересней.
О.Пашина
―
Наш слушатель из Саратова спрашивает, Оззи Озборн вам нравится?
А.Макаревич
―
Нет.
О.Пашина
―
Вован из Саратова, вы получили ответ на ваш вопрос? «Завидую вашей самодостаточности», - пишет Ия. Владимир спрашивает, занимаетесь ли вы до сих пор дайвингом или перешли на подводную охоту?
А.Макаревич
―
Я совмещаю одно с другим. Конечно, я не охочусь, когда я с аппаратом куда-то иду. Но вот на Кубу поеду уже, на, в четвертый раз или в пятый в конце декабря. Чудесное там место такое, и пока она необратимо не изменилось под влиянием американцев, очень хочется застать остатки той Кубы, которую я люблю.
О.Пашина
―
А социальные сети не привлекают своими возможностями поделиться, рассказать, прямо активно этим пользоваться?
А.Макаревич
―
Я это делаю. В Фейсбуке пишу иногда, если что-то меня переполнило.
О.Пашина
―
Но Фейсбук- это все-таки ограниченная площадка. Там и пользователи определенные. Даже, вы знает, что делятся те, кто пользуется Фейсбуком, те, кто пользуется ВКонтакте - они как-то вообще не пересекаются.
А.Макаревич
―
Очень возможно.
О.Пашина
―
Сайт какой-то свой.
А.Макаревич
―
Сайт у меня есть. Есть и свой сайт и фанатский сайт.
О.Пашина
―
Раскручивать, пиариться.
А.Макаревич
―
Раскручивать… Интернет чудовищный пожиратель времени. Я прихожу домой. На письма ответил – полчаса. Думаю, дай в Фейсбук зайду, чуть-чуть посмотрю, чего там – еще час фигак! Я думаю, господи, я бы мог хорошую книжку читать это время, что я сижу с этой ерундой?
О.Пашина
―
Фейсбук – пожиратель времени, да, это правда.
А.Гусаров
―
Заканчивается ваш эфир. Давайте еще напомним для ваших поклонников, когда состоится ваш ближайший концерт в Москве.
А.Макаревич
―
Концерт в Москве состоится 22 числа, через четыре дня в Градском Холле. Называется концерт «Для своих». Там очень уютный зальчик на 600 мест. И, мне кажется, там будет очень домашняя атмосфера. С «Машиной» мы будем играть и новое и старое, так что вех зову.
О.Пашина
―
«Какая любимая у вас марка гитары?» - спрашивает Олег. Это важно, мне кажется, нужно обязательно сказать.
А.Макаревич
―
Я люблю Gibson и Fender Telecaster. У меня много, вообще, гитар, но это две любимых фирмы, скажем.
О.Пашина
―
Это был Андрей Макаревич и программа «Персонально ваш». А мы – Оксана Пашина и Алексей Гусаров – прощаемся с вами. Все доброго, до свидания!